Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по филологии
Текстовая актуализация когнитивно-речевого субъекта в научной и художественной коммуникации (на материале немецкого языка)
Автореферат докторской диссертации по филологии
На правах рукописи
УДК 803.0 - 73
ПЕЛЕВИНА НАДЕЖДА НИКОЛАЕВНА
ТЕКСТОВАЯ АКТУАЛИЗАЦИЯ
КОГНИТИВНО-РЕЧЕВОГО СУБЪЕКТА
В НАУЧНОЙ И ХУДОЖЕСТВЕННОЙ КОММУНИКАЦИИ
(на материале немецкого языка)
Специальность 10.02.04 - германские языки
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора филологических наук
Санкт-Петербург - 2009
а
Работа выполнена на кафедре германской филологии ГОУ ВПО Российский государственный педагогический университета имени А.И. Герцена
а
Научный консультант: аа доктор филологических наук, профессор
а Евгения Александровна Гончарова
Официальные оппоненты: а доктор филологических наук, профессор
а Ольга Николаевна Гронскаяа
а доктор филологических наук, профессор
а Валентин Дмитриевич Девкина
аа аадоктор филологических наук, профессор
а Константин Анатольевич Филиппов
Ведущая организация:аа ааИркутский государственныйа
лингвистический университет
Защита состоится л___ ____________ 2009 г. в ___ часов на заседании диссертационного совета Д 212.199.05 по защите кандидатских и докторских диссертаций в Российском государственном педагогическом университете имени А.И. Герцена по адресу: 191186, Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, д. 48, корп. 14, ауд. 314.
С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Российского государственного педагогического университета имени А.И. Герцена.
Автореферат разослан л___ _____________ 2009 годаа
Ученый секретарь
диссертационного совет А.Г. Гурочкинаа
Общая характеристика работы
Реферируемая диссертационная работа выполнена в русле исследований гетерогенности текстового пространства культуры и текстовой прототипичности. В её основе лежит сопоставление научного и художественного текстов, проведённое с целью установления зависимости их речевых систем от специфики познавательно-коммуникативной деятельности автора и связанных с ней условий порождения и восприятия текста в соответствующих типах дискурса.
Актуальность исследования вытекает, прежде всего, из антропоцентрического характера современной лингвистической парадигмы, в которой центральное место занимает разработка проблем, связанных с понятием человек в языке. Антропоцентрическая сущность языка заключается в его способности отражать то, как человек воспринимает мир, как мир преломляется в человеческом сознании и как человек осуществляет в когниции своё взаимодействие с Другими. Антропоцентрический подход к языку позволяет получить системное представление о процессе текстообразования исходя из главенствующей роли субъекта (автора текста) во всём многообразии его характеристик - когнитивных, психологических, социальных, идеологических, этнокультурных и др. Антропоцентрически ориентированный взгляд на языковые явления расширяет исследовательское пространство лингвистики за счёт включения в него экстралингвистических факторов, обусловливающих различия в употреблении говорящим человеком единиц всех уровней языковой системы, а рассмотрение субъекта как связующего звена в освещении широкого круга языковедческих проблем способствует более широкому пониманию языка как когнитивно-коммуникативной системы.
Объектом исследования являются тексты, созданные в научном и художественном дискурсах, а материалом для анализа послужили немецкоязычные произведения научно-гуманитарной и художественной литературы ХХ - начала ХХI веков, среди которых 9 монографий и 115 статей из семи периодических научных изданий и трёх коллективных научных сборников, 9 романов и 112 произведений короткой прозы.
Выбор научных текстов филологической области знания в качестве объекта и материала исследования обусловлен более широким использованием в них по сравнению с естественнонаучными текстами средств авторизации и психологического убеждения читателя, повышающих экспрессивность научного изложения, которая ни в коей мере не изменяет его научный характер и не снижает объективную ценность передаваемого научного знания. Несмотря на то, что в современной науке усиливается тенденция к формализации гуманитарного знания по аналогии с математическим, в филологических текстах - при всей научной строгости методов и приёмов исследования - заложены более широкие возможности для проникновения читателя в субъектное содержание текста и развитие в нём авторской мысли, для выявления оценочно-смысловых позиций и научного мировоззрения учёного, способствующих формированию лобраза автора.
Предметом исследования являются формы речевой реализации автора и средства текстовой фиксации его когнитивных и коммуникативно-прагматических установок в научных и художественных произведениях, позволяющие извлечь информацию об авторе как генерирующем начале новых идей, знаний и образов, неизбежно отражающем в тексте своё творческое Я.
Целью диссертации является, таким образом, установление сходств и различий в текстовой актуализации когнитивно-речевых субъектов научной и художественной коммуникации, вытекающих из специфики познавательно-коммуникативной деятельности человека в науке и искусстве.
Задачи исследования определяются вышеназванной целью и состоят в следующем:
Х выявить сущностные признаки научного и художественного творчества как познавательных систем и сфер коммуникации;
Х установить особенности когнитивной компетенции субъектов порождения текста в научном и художественном дискурсах;
Х определить содержание авторских стратегий познавательно-коммуникативной деятельности, формирующих прототипическую модель текстообразования в научном и художественном дискурсах;
Х описать и сравнить способы текстовой реализации авторских стратегий в научном и художественном дискурсах: когнитивно-познавательных стратегий, направленных на представление в тексте взаимодействия автора с объектом познания и семиотическим пространством культуры, и коммуникативно-прагматических стратегий, управляющих воплощением в тексте авторского взаимодействия с читателем;
Х установить сходства и различия субъектно-речевой структуры научного и художественного текстов, отражающей формы речевой реализации автора;
Х провести сравнительный анализ языковых средств выражения эгоцентрических координат и оценочных позиций субъекта авторской речи в научном тексте и субъекта повествовательной речи в художественном тексте;
Х выявить особенности чужой речи в научном и художественном текстах, представляющей разные формы их диалогичности и отражающей интерпретационную деятельность автора.
Для решения поставленных задач использовалась комбинированная методика ингвистического анализа, включающая в себя методы сравнительного, функционально-семантического, контекстуально-интерпретационного, тема-рематического анализа, которые в своей совокупности обеспечили междисциплинарный подход к изучаемым текстовым процессам.
Теоретико-методологическая основа диссертационной работы. Проведение исследования текстовой субъектности в когнитивном и коммуникативном аспектах является, с одной стороны, откликом на актуальность изучения антропоцентрической сущности языка в современной лингвистике (Н.Д.Арутюнова, А.Г. Баранов, Н.Н. Болдырев, В.З. Демьянков, А.Е. Кибрик, Е.С.Кубрякова, Ю.М. Малинович, М.В. Никитин, Р.И. Павиленис, Н.К. Рябцева, Ю.С. Степанов, T.A. van Dijk, P. van Geert, R. Jackendoff, R.W. Langacker и др.), а с другой стороны, продолжением разработки проблем художественного мира писателя в отечественном литературоведении и психологии творчества (М.М.Бахтин, Ю.М. Борев, Л.С. Выготский, И.П. Ильин, Ю.М. Лотман, Б.С.Мейлах,а В.И. Тюпа и др.), проблем лобраза автора в стилистике художественной речи (В.В. Виноградов, Н.С. Валгина, Е.А. Гончарова, Б.О.Корман, В.В. Одинцов, И.Я. Чернухина и др.), а также проблем авторизации в стилистике научной речи (Е.А. Барляева, М.Н.Кожина, О.А. Лаптева, Н.Я. Милованова, Э.Б. Погудина, Н.М. Разинкина, Л.В. Славгородская, Е.С.Троянская, Ю.Г. Ясницкий и др.), которая на современном этапе своего развития обращается к изучению научного текста в системе познавательно-коммуникативной деятельности его автора (Е.А. Баженова, Н.В. Данилевская, М.П.Котюрова, Л.М. Лапп и др.).
В диссертационной работе были также использованы деятельностная концепция науки и искусства (А.Н. Леонтьев, В.В. Лапицкий, М.Е. Марков, В.С.Швырёв и др.), интертекстуальные концепции научной и художественной речиа (И.В. Арнольд, Г.В. Денисова, Н.А. Кузьмина, Н.В. Петрова, Н.А. Фатеева, В.Е.Чернявская, U. Broich, R. Lachmann, M. Pfister, K. Stierle и др.), нарративные концепции У. Эко и В. Шмида. Привлечение данных гносеологии, науковедения, теории литературы, психологии творчества, прагмалингвистики, когнитивной лингвистики, функциональной стилистики, теории дискурса обусловлено междисциплинарным характером проблемы текстовой актуализации когнитивно-речевого субъекта в научной и художественной коммуникации.
Теоретические положения, выносимые на защиту:
1. В науке и искусстве как взаимодополняющих познавательных системах представлены два пути освоения мира человеком - рационально-логический и эмоционально-эстетический. Они находят отражение в особых способах концептуализации явлений действительности и в различных текстообразовательных моделях, формирующихся в сознании автора научного текста (НТ) и автора художественного текста (ХТ) по мере приобретения им когнитивной компетенции рационалистического или эстетического типа, которая охватывает знания оа мире и средствах их языкового воплощения, а также процедурные знания о нормах текстообразования в научном и художественном дискурсах.
2. Знание о мире, полученное в результате логического субъектно-объектного взаимодействия и входящее в когнитивную компетенцию рационалистического типа, основывается на научных понятиях, в которых познаваемое явление действительности предстаёт в виде концепта, охватывающего объективные значения, общие для всех подобных явлений и характеризующие их сущность. Такое знание отвечает требованиям всесторонней объективной обоснованности и отражает преемственность научно-познавательного процесса, поэтому оно осознаётся его субъектами как истинное и приобретает статус научного.
Знание о мире, входящее в когнитивную компетенцию эстетического типа, имеет иной эпистемический статус. Оно основывается на художественных образах, формирующихся путём обобщения и конкретизации индивидуальных признаков концепта познаваемого явления, в котором доминирует личностный смысл этого явления для когнитивно-речевого субъекта художественной коммуникации. Такое знание квалифицируется как художественная концепция действительности, так как в нём выражается уникальное индивидуально-авторское понимание познаваемого объекта, не претендующее на объективность, но приобретающее личностную значимость для многих людей.
3. Прототипическая модель текстообразования в научном или художественном дискурсе формируется в соответствии с конвенциональными правилами и стратегиями, лежащими в основе целенаправленного речемыслительного поведения автора, представление о котором входит в его когнитивную компетенцию. Тексты, созданные с ориентацией на такую модель, характеризуются когниотипичностью, которая проявляется в определённом сходстве их речевых систем и способов текстовой актуализации автора, позволяя отнести эти тексты к одному из сравниваемых типов дискурса.
4. Когнитивно-познавательные стратегии автора управляют воплощением в тексте субъектно-объектного и межтекстового взаимодействия. В научном дискурсе они направлены на рационально-логическое представление нового знания о познаваемом объекте в единстве его предметного (онтологического) и методологического аспектов. Новое знание формируется на основе проводимого учёным исследования с учётом преемственности научно-познавательного процесса, позволяющей интегрировать авторскую научную концепцию в существующую систему научного знания.
Специфика когнитивно-познавательных стратегий художественного творчества обусловлена эстетической сущностью субъектно-объектного отношения, в котором эстетический субъект раскрывает познаваемый объект через себя, а свою личность через объект, т.е. становится объективированным субъектом. Исходя из этого когнитивно-познавательные стратегии в художественном дискурсе направлены на эгоцентрическое самовыражение автора в процессе и результате интроспективного (эстетического) познания мира, которое осуществляется познающим субъектом путём формирования художественных образов и сюжета вымышленной истории с опорой на универсальные, национальные и индивидуальные пресуппозиции своего творчества.
5. В результате реализации когнитивно-познавательных стратегий, направленных на представление авторского взаимодействия с семиотическим пространством культуры, текст приобретает свойства интертекстуальности и интердискурсивности. В НТ интертекстуальность носит открытый, документальный характер и отражает участие предшествующего знания, заключённого в структурах иносубъектной речи, в формировании нового знания. Для ХТ характерны вуалированные формы интертекстуальности. Трансформированные цитаты и аллюзии, органично вписанные в речь повествователя или персонажа, участвуют в решении частных художественно-изобразительных задач и выступают одним из способов акцентированияа индивидуально-авторских смыслов и представления авторской концепции мира.
Рационально-логическая интердискурсивность НТ проявляется в использовании понятийного аппарата разных отраслей знания, которое рассредоточено в метатекстовых системах специальных научных дискурсов. Эстетическая интердискурсивность ХТ выступает механизмом смыслообразования, отвечающим эгоцентрической концепции автора и проявляется в заимствовании мотивов, сюжетов и образов, либо в намеренном переходе на когниотип другого дискурса.
6. Коммуникативно-прагматические стратегии автора управляют воплощением в тексте его взаимодействия с читателем. В научном дискурсе они направлены на формирование в тексте рецептивной программы инструктивного, логизированного типа, на убеждение читателя-специалиста в истинности предлагаемого нового знания путём рационально-логической аргументации с учётом психологической составляющей рецептивного воздействия и с опорой на профессиональный тезаурус адресата и интеллектуальный потенциал его личности. В художественном дискурсе коммуникативно-прагматические стратегии направлены на формирование в тексте рецептивной программы вуалированного, эстетического типа, на побуждение читателя к сопереживанию и сомышлению путём соответствующей нарративной организации текста и использования приёмов суггестивного воздействия с опорой на общекультурный тезаурус адресата и эмоционально-эстетический потенциал его личности.
7. Рационалистическому когниотипу НТ присуще доминирование прямых (эксплицитных) маркеров авторского присутствия в тексте, которые позволяют выделить субъектно отмеченные компоненты научной речи на фоне её объектного содержания. Для эстетического когниотипа ХТ характерно опосредованное представление индивидуально-авторских смыслов, через речевые структуры нарратора и персонажей как субъективированных объектов художественного изображения. В оппозиции прямого и опосредованного способов текстовой актуализации автора заключается фундаментальное различие текстов, принадлежащих научному и художественному дискурсам, которое находит отражение в особенностях субъектно-речевой организации входящих в них текстов.
8. Когнитивно-речевой субъект научной коммуникации представляет свою концепцию познаваемого объекта в авторском речевом плане и путём воспроизведения чужих высказываний в структурах иносубъектной речи. Когнитивно-речевой субъект художественной коммуникации реализует свою речетворческую функцию через образы вымышленных лиц, которым принадлежит сегментированное речевое пространство ХТ. Его концепция действительности раскрывается читателем и/или интерпретатором посредством анализа и синтеза художественных образов, которые формируются на основе повествовательной речи одного или нескольких нарраторов и речевых структур персонажей.
9. В НТ эксплицируются личностно-пространственно-временные координаты субъекта авторской речи, ведущего контактный диалог с предполагаемым адресатом, а с помощью субъектных компонентов научной речи акцентируется концептуально значимая информация и передаются мнения, предположения и рациональные оценки реального автора. В повествовательной речи ХТ эксплицируются эгоцентрические координаты вымышленного нарратора и выражается не авторская, а нарративная модальность. В то же время автор ХТ неизбежно оставляет симптоматические следы своей творческой активности в выборе повествовательной перспективы и нарративных приёмов организации повествовательной речи, а путём вербализации знаний, мнений, оценок и эмоций нарратора он опосредованно раскрывает собственное видение и ощущение эстетически постигаемого мира.
10. В структурах чужой речи (иносубъектной и персонажной) находит своё отражение интерпретационная деятельность автора. В научном дискурсе она направлена на воспроизведение с авторских оценочных позиций высказываний реальных субъектов предшествующего знания, а в художественном дискурсе - на литературную репродукцию разговорной речи в речевых структурах персонажей, которые в качестве одной из стратегических составляющих их художественных образов воплощают коммуникативно-творческие интенции и личностные смыслы автора. Поэтому в чужой речи НТ и ХТ представлены разные формы диалогичности. Иносубъектные структуры научной речи воплощают межтекстовый диалог как интертекстуальный принцип её порождения, обеспечивающий преемственность нового знания и его вхождение в дисциплинарный фонд определённой отрасли науки. В речевых структурах персонажей воплощается авторский диалог с фикциональными лицами как субъективированными объектами изображения, в котором акцентируется абсолютный антропоцентризм художественной речи.
Научная новизна диссертационной работы заключается в когнитивном и дискурсивном подходе к исследованию текстовой субъектности, при котором автор текста рассматривается как когнитивно-речевой субъект в единстве различных аспектов его творческой личности. Познающая личность когнитивно-речевого субъекта проявляет себя в речемыслительной деятельности, организующей субъектно-объектное взаимодействие, коммуникативная личность - субъектно-субъектное взаимодействие, дискурсивная личность - речевую реализацию результатов этих взаимодействий в соответствии с когниотипом, отражающим инвариантные ментально-лингвистические характеристики массива текстов, созданного в научном и/или художественном дискурсе. В интеграции названных аспектов авторской активности ведущую роль играет языковая личность когнитивно-речевого субъекта, в которой все его способности предстают в языковом преломлении, имеющем фундаментальное значение для когнитивных и коммуникативных процессов научного и литературно-художественного творчества (Караулов 2003; Ажеж 2003;а Плотникова 2005; Ладыгин 2006).
Новым является и комплексный подход к сопоставительному исследованию НТ и ХТ с акцентом на различиях в текстовой актуализации когнитивной и речевой активности автора в сравниваемых типах дискурса. Специфические формы речевой реализации автора, представленные системой внутритекстовых высказываний, соотнесённых с разными субъектами речи, рассматриваются при сравнительном анализе субъектно-речевой структуры НТ и ХТ.
Отображаемые в тексте особенности взаимодействия когнитивно-речевого субъекта научной или художественной коммуникации с объектом познания, семиотическим пространством культуры и читателем раскрываются на основе исследования авторских стратегий познавательно-коммуникативной деятельности, т.е. целевого планирования автором своих речемыслительных действий по оптимальному воплощению когнитивных и коммуникативных установок. При этом установление типов авторских стратегий и их содержательной специфики в научном и художественном дискурсах имеет в проводимом исследовании гипотетический характер, так как основывается только на текстовых формах их вербализации и толкования этих форм интерпретатором. Поскольку понятие стратегии используется лингвистами, как правило, при рассмотрении процессов порождения / восприятия речиа в обиходно-разговорной сфере общения и в общественно-политическом дискурсе, обращение к анализу текстовой реализации авторских стратегий в научном и художественном дискурсах также определяет новизну диссертационного исследования.
В сугубо исследовательских целях в диссертации принимается условное деление авторских стратегий на когнитивно-познавательные и коммуникативно-прагматические, хотя в реальной жизни и в реальном творчестве когниция и коммуникация неразрывно связаны. Когнитивно-познавательные стратегии как предмет специального рассмотрения акцентируют возможности творческого воплощения разных способов текстообразующего освоения мира, авторского видения мира (или познаваемой его части), процессов осмысления предшествующего знания и опыта, их интеграции в авторскую концепцию познаваемой действительности. Коммуникативно-прагматические стратегии выдвигают в центр лингвистического исследования адресованность научного и художественного текстов, творческое воплощение разных способов взаимодействия автора и читателя как активно действующих субъектов при порождении текста или его восприятии, особенностей авторского воздействия на адресата для достижения коммуникативного успеха. Изучение закономерностей речевой реализации авторских стратегий, управляющих процессом текстообразования в научном и художественном дискурсах, позволяет по-новому интерпретировать причины функционально-стилистической разнородности создаваемых в них текстов.
Теоретическое значение диссертации состоит в том, что в ней на широкой теоретико-методологической основе проводится исследование научного и художественного текстов как речевых произведений, которые доводят до читателя результаты целенаправленной познавательной деятельности учёного и писателя, воплощают характерное для науки и искусства концептуальное содержание мира, формируемое путём его рационально-логического или эмоционально-эстетического освоения. Полученные в ходе сравнительного анализа данные способствуют углублению представлений о когнитивных и речевых особенностях субъекта научного и художественного творчества, находящих отражение в структуре текста, а также вносят вклад в решение проблем текстовой прототипичности в научном и художественном дискурсах, обусловленной специфическим типом когнитивной компетенции и речевой деятельности творца - учёного и писателя.
Практическая значимость диссертационной работы заключается в том, что в ней намечены пути дальнейшего развития лингвистических исследований, основанных на когнитивно-дискурсивном подходе к изучению проблем текстовой субъектности. Практическую ценность имеют и представленные в диссертации образцы интерпретацийа НТ и ХТ, сравнительного анализа их субъектно-речевой структуры, языковых средств акцентуации и адресованности, лингвистических способов выражения ментальной и эмоциональной сфер авторского сознания, маркеров интертекстуальности и интердискурсивности, которые в своей совокупности позволяют выявить, с одной стороны, специфику используемых автором приёмов для воплощения концептуального содержания, рецептивного управления и воздействия, а с другой стороны, особенности формирования лобраза автора при восприятии текста читателем.
Достоверность основных выводов и результатов исследования обеспечивается обоснованностью его теоретико-методологической базы, логикой применения методов исследования, всесторонним анализом практического материала и подтверждается апробации материалов исследования на всероссийских и международных научных форумах.
Рекомендации по использованию результатов диссертационной работы. Материал исследования и его выводы могут найти применение в вузовской практике преподавания учебных дисциплин, связанных с интерпретацией текста, при составлении учебных пособий и спецкурсов по проблемам научной и художественной речи, при разработке тематики диссертационных и дипломных работ.
Апробация теоретических положений и результатов исследования. Основные положения и результаты диссертационного исследования изложены в докладах на международных научных конференциях Язык. Человек. Культура (Смоленск 2005), Слово в языке и речи: аспекты изучения (Москва 2005), Эвристический потенциал концепций профессоров Э.Г. Ризель и Е.И. Шендельс (Москва 2006), Лингвистические парадигмы и лингводидактика (Иркутск 2006), Язык. Коммуникация. Культура: тенденции XXI века (Красноярск 2006), Актуальные проблемы изучения языка и литературы: языковая политика в межкультурной среде (Абакан 2006), Актуальные проблемы изучения языка и литературы: коммуникативные стратегии и тактики филологического образования в поликультурном коммуникативном пространствеа (Абакан 2007), на всероссийских научно-практических конференциях Актуальные проблемы изучения языка и литературы: толерантность и интеграция (Абакан 2004), Актуальные проблемы изучения языка и литературы: языковая личность в межкультурной коммуникации (Абакан 2005), на межвузовских научных конференциях Герценовские чтения. Иностранные языки (Санкт-Петербург 2005, 2006), на заседаниях кафедры германской филологии РГПУ им. А.И. Герцена, а также в 2 монографиях, 28 печатных статьях, 14 публикациях материалов конференций и 2 статьях, депонированных в ИНИОН РАН.
Объём и структура диссертации. Диссертационная работа объёмом 473 страницы состоит из введения, пяти глав, сопровождаемых выводами, заключения, библиографии, включающей 486 наименований работ отечественных и зарубежных учёных, списков научно-литературных и художественно-литературных источников.
Основное содержание работы
Во Введении обосновываются актуальность избранной темы, новизна проведенного исследования и выбор материала, послужившего основой для анализа, определяются теоретико-методологическая база исследования, его цель и задачи, формулируются основные положения, выносимые на защиту.
В первой главе Познавательно-коммуникативная деятельность в науке и искусстве: сравнительная характеристика устанавливаются сходства и различия научного и художественного творчества как взаимодополняющих познавательных систем и сфер коммуникации с присущими им формами диалогичности, раскрывается специфика знаний их субъектов, дающая основание для разграничения двух типов когнитивной компетенции - рационалистического и эстетического, а также выявляются способы формирования образа автора при восприятии текста в научном и художественном дискурсах.
Гетерогенное развитие культуры привело к становлению науки и искусства как взаимодополняющих познавательных систем и к появлению учёных и художников, в том числе, художников словесного творчества, специализирующихся на познании мира и социализации своих знаний в разных сферах коммуникации - научной и художественной. В биографической жизни как учёный, так и писатель выступает субъектом различных социальных практик, сопровождаемых речемыслительной деятельностью, в которой проявляется его языковая личность. Но при создании соответствующего текста он становится автором - когнитивно-речевым субъектом научной или художественной деятельности, в которой текстовую актуализацию получают познавательный, коммуникативный, дискурсивный аспекты его творческой личности. Они представлены в когнитивной компетенции автора как преломлённые в языке знания о рационально или эстетически постигаемом мире, о специфике коммуникативных процессов в сфере науки или искусства, о нормах текстообразования в научном или художественном дискурсе.
Когнитивно-речевых субъектов научной и художественной коммуникации объединяет приоритетность познавательной функции, направленной на раскрытие новых явлений реальной действительности и новых граней смысла человеческого существования в мире. Это отличает их от когнитивно-речевых субъектов других сфер общения, деятельность которых ориентирована, прежде всего, на передачу и получение информации, т.е. реализацию их коммуникативной функции, доминирующей над познавательной.
Знания о мире учёный и писатель приобретают в результате своего взаимодействия с объектом познания, которым в научном творчестве выступает мир реальной действительности, происходящие в нём естественные и социальные процессы, а в художественном - внутренний, духовный мир человека, предполагающий самопознание и поиск смысла своего существования. Специфика этих знаний обусловлена также разными способами познания - рационально-логическим в науке и эмоционально-эстетическим в искусстве. Если субъекту научного творчества противостоит в качестве объекта реальный мир, отображаемый в концептуальном мире его сознания таким, каков он есть или должен быть на самом деле, то субъекту художественного творчества - такой мир, каким его видит, чувствует и знает художник. Поэтому своеобразие концептуального мира автора НТ, формирующегося в субъектно-объектном отношении рационально-логического типа, состоит в его строгом соотнесении с реальным миром. Фикциональный мир сознания автора ХТ, формирующийся в субъектно-объектном отношении эстетического типа, напрямую не соотносится с реальным миром, но в нём могут присутствовать элементы этого мира, как и элементы воображаемых миров или возможных миров, воплощённых в семиотическом пространстве культуры.
Научное знание как результат рационально-логического субъектно-объектного взаимодействия основывается на научных понятиях, в которых познаваемое явление действительности предстаёт в виде концепта, охватывающего объективные значения, общие для всех подобных явлений и характеризующие их сущность. Основой художественной концепции действительности как результата эстетического субъектно-объектного взаимодействия являются художественные образы, формирующиеся путём обобщения и конкретизации индивидуальных признаков концепта познаваемого явления, в котором доминирует личностный смысл этого явления для когнитивно-речевого субъекта художественной коммуникации. С различием в способах концептуализации мира связаны оппозиции сущностных признаков результатов познавательной деятельности человека в науке и искусстве: системность, вещность, объективность и воспроизводимость научного знания о мире противопоставляются целостности, личностности, субъективности и уникальности художественной концепции мира.
Знание о мире учёный и писатель получают также в результате своего взаимодействия с семиотическим пространством культуры. Обращение автора НТ к исследованиям других учёных обусловлено требованием преемственности научного знания и эволюционностью научно-познавательного процесса. В диалоге с предшествующим знанием, запечатлённом в текстовом пространстве мировой культуры, учёный формирует новое знание и находит импульс к творческому поиску, поскольку стремится ответить на вопросы, поставленные его предшественниками. Субъект художественного творчества также аккумулирует в себе культурно опосредованную информацию о мире.а Вступая в диалог с семиотическим пространством культуры, автор ХТ находит в нём созвучные его мыслям и чувствам слова и образы, которые предстают в создаваемом им тексте в виде аллюзий, реминисценций, афоризмов, крылатых фраз, точных или видоизменённых цитат.
Знание коммуникативных свойств познавательного процесса, входящее в когнитивную компетенцию учёного и писателя, отражает особенности организации авторского диалога с читателем. Они обусловлены тем, что творческая деятельность учёного и писателя включается в разные сферы социального взаимодействия, общей чертой которых является надперсональность адресации, а отличительной - специальный характер читательской аудитории в научной коммуникации и её массовый характер - в художественной. Художественная коммуникация отличается от научной также наличием дополнительного уровня, обусловленного фикциональностью изображаемого мира как референта ХТ, в отличие от референтной соотнесённости НТ с реальной действительностью, и использованием вторичной знаковой системы, включающей кодовые средства передачи художественных смыслов. Поэтому автор НТ ориентируется на интеллектуальный потенциал и профессиональный тезаурус читателя-специалиста, а автор ХТ - на всё содержание личности потенциального читателя, включая навыки интеллектуальной, социальной, нравственной, эмоциональной жизни, которые влияют на уровень его эстетического восприятия, необходимый для понимания произведения искусства.
С эмоционально-эстетическим способом познания и воздействия в искусстве связано наличие в когнитивной компетенции автора ХТ знаний о внутреннем мире человека и возможностях использования системы языковых ресурсов для изображения психологических состояний и эмоций, а также для того, чтобы выразить своё эмоциональное отношение к познаваемому миру и настроить читателя на определённую эмоциональную волну. Эмоции являются неотъемлемым компонентом творческого процесса и в научной сфере познания, но они не релевантны для смысловой структуры НТ, представляющей объективное знание о познаваемом явлении реальной действительности. Авторские эмоции могут получать актуализацию в НТ только в качестве одного из приёмов психологического убеждения адресата.
Специализированные виды познавательно-коммуникативной деятельности учёного и писателя являются базовым экстралингвистическим основанием для разграничения научного и художественного дискурсов, которые осуществляются в рамках этой деятельности и согласуются с ее целями. С когнитивной и лингвистической точек зрения понятия текста и дискурса не противопоставляются друг другу, а объединяются причинно-следственной связью: текст создается в дискурсе, и языковые особенности текста являются следствием влияния характерных для данного дискурса экстралингвистических факторов. Когнитивные и коммуникативные особенности субъектов порождения и восприятия текста, которые находят отражение в дискурсе, проявляются в активизации определённых знаний, в следовании определённым правилам использования языковых средств и могут зависеть от исторического периода в развитии общества, от сферы общения или от типа социальной активности, обусловленной принадлежностью коммуникантов сообществу людей, объединённых, например, идеологически, профессионально или институционально.
Как в научном, так и в художественном дискурсе создается текст, который в когнитивных системах автора и читателя соотносится с особым ментальным миром, со специфическим типом воплощаемого в нём знания, а также с особой моделью текстообразования (прототипом, когниотипом) и с другими текстами, строящимися по этой модели. Поэтому помимо языковой компетенции ученый и писатель обладают совокупностью представлений, знаний и навыков, которые обеспечивают продуцирование текста, не нарушающего, во-первых, неписанных норм (данной) культурно-письменной традиции (по М.Я. Дымарскому), во-вторых, норм текстообразования, сложившихся в соответствующем типе дискурса на основе опыта многих поколений.
Прототипическую модель текстообразования в научном или художественном дискурсе формируют конвенциональные правила и стратегии, лежащие в основе целенаправленной речемыслительной деятельности создателя текста. Авторские стратегии познавательно-коммуникативной деятельности регулируют представление в тексте знаний о мире и знаний коммуникативной специфики научной и художественной сфер социального взаимодействия. Коллективный опыт рационально-логического и эстетического способов текстообразующего освоения мира, заложенный в стратегиях научного и художественного творчества, усваивается его субъектома с приобретением соответствующей когнитивной компетенции и творчески претворяется им при создании каждого конкретного текста путём выбора и комбинирования языковых средств, речевых структур, архитектонических и композиционных приёмов. Поэтому реализация в тексте авторских стратегий, ориентированных на объект и адресата познавательно-коммуникативной деятельности, всегда сопровождается текстовой актуализацией её субъекта.
Как в научном, так и в художественном тексте воплощается образ его автора. Представление о когнитивно-речевом субъекте научной или художественной коммуникации формируется в интерпретационной деятельности читателя на основе средств текстовой актуализации автора.
При восприятии НТ образ автора формируется в сознании читателя на основе авторской речи и взаимодействующей с ней речи субъектова предшествующего знания, воспроизводимой под углом зрения автора. Субъектно-отмеченные компоненты научной речи выделяются на фоне её объектного содержания и прямо указывают на присутствие в тексте автора, осуществляющего сознательный контроль всего хода научно-исследовательского процесса, оценочной систематизации уже известного науке знания и обоснования нового знания, которые протекают в его научном диалоге с самим собой, с учёными-предшественниками и с предполагаемым адресатом.
Для ХТ характерно опосредованное представление индивидуально-авторских смыслов, через речевые структуры нарратора и персонажей, в которых автор как речевой метасубъект ХТ реализует свою речетворческую функцию. Поэтому при восприятии ХТ образ автора формируется в сознании читателя кака луниверсальный метаобраз литературного произведения (по Е.А. Гончаровой), заложенный во всех художественных образах и текстовых смыслах всех его компонентов.
Во второй главе Субъектно-речевая структура научного и художественного текстов проводится сравнительный анализ авторского речевого плана НТ и повествовательного речевого плана ХТ с точки зрения выражения в них личностно-пространственно-временных координат и оценочных позиций основного субъекта речи, который в научном дискурсе непосредственно представляет автора, а в художественном дискурсе - вымышленного нарратора как опосредующую повествовательную инстанцию между автором и читателем. Сопоставительное исследование субъектно-речевой организации текстов, представленное в этой главе, включает также выявление специфики чужой речи, которая в научном дискурсе образует речевой план субъектов предшествующего знания, а в художественном дискурсе - речевой план персонажей.а
В содержании авторской речи НТ наряду с понятиями, представляющимиа предмет научно-исследовательской деятельности, всегда отображается и ментальное состояние её субъекта. Оно вызвано субъектноориентированной (по Н.К. Рябцевой) интерпретацией объекта субъектом, передающей в концентрированном виде антропоцентричность его мышления. Субъектно-рефлексивную область авторской речи НТ образуют её индексальный и оценочно-модальный планы, где автор эксплицирует себя как когнитивно-речевого субъекта научного творчества.
Текстовой ипостасью реального автора является субъект авторской речи, который принадлежит сформированному авторским сознанием ментальному (интенсиональному) миру. Как реальный автор, адресующий своё научное произведение реальному читателю, имеет в реальном мире свои личностно-пространственно-временные координаты, так и текстовый субъект формирует в интенсиональном мире своего адресата и обладает именной, пространственной и временной определённостью. Дейктические проекции текстового субъекта, представляющие его именную и пространственно-временную координаты, образуют индексальный план авторской речи.
Различия эгоцентрических координат реального автора и субъекта авторской речи обусловлены двумя взаимозависимыми факторами: реальностью / интенсиональностью миров, в которых они существуют, и дистантностью / контактностью коммуникантов. В реальном мире автор и читатель дистанцированы во времени и пространстве, что исключает непосредственную обратную связь. В интенсиональном же мире воссоздаётся ситуация непосредственного речевого общения, в которой субъект и адресат научной речи существуют в одной пространственно-временной системе координат. Поэтому языковые средства, воплощающие такую коммуникативную ситуацию, позволяют дифференцировать реального автора и его текстовую ипостась - субъекта авторской речи. Их нетождественность наиболее очевидно проявляется в способах выражения именной (личностной) координаты субъекта авторской речи.
При использовании определённых форм личного дейксиса происходит сближение именных координат текстового субъекта и реального автора, имя которого заявлено в титульной части НТ, обобщённых и неопределённых форм - их расхождение. Если именная координата реального автора НТ, эксплицируемая исключительно личным местоимением 1-го лица ед. ч., является единичной и стабильной, то для её текстовой проекции характерна вариативность и нестабильность, поскольку субъект авторской речи часто меняет свой лименной облик, ведя рассуждение от лица то единичного, то множественного или неопределённого. В предпочтении определённых / неопределённых форм личного дейксиса проявляются индивидуальные когнитивные особенности автора НТ, стремящегося либо заявить о себе на страницах своего произведения, либо лостаться за кадром.
В НТ реализуется концептуальное время, представляющее собой ментальное отображение реального времени в индивидуальной когнитивной системе его автора, который ориентируется на грамматический момент речи как лингвистическое отражение внеязыкового момента речи, соответствующего времени написания НТ. Концептуальное время, в котором существует субъект авторской речи, проецируется в НТ статично или динамично. В статике передаётся содержательно-концептуальная информация о вневременных действиях, относящихся к объекту научного исследования. Они выражаются глагольными формами генерализирующего презенса, который в исследованиях категории времени обозначается также как абстрактное или вневременное настоящее. Выражая неопределённость локализации действий во времени, эти глагольные формы характеризуют концептуальное время как общезначимое и свободное от субъективного восприятия времени участниками научной коммуникации. Вневременное значение презенса всегда используется автором для представления теоретического знания (теорий и гипотез, правил и законов) и входит в хронотопическую систему любого НТ, поэтому его можно считать функционально-стилистическим признаком научной речи, отличающим её от речевых стилей в других сферах коммуникации, в том числе, от художественной речи.
Неопределённость временной локализованности действий, статично отображённых в концептуальном времени НТ, не соответствует чётким временным координатам автора в реальном мире. Примером несовпадения концептуального времени субъекта авторской речи и реального времени автора могут служить также случаи использования глагольных форм презенса для регистрации речемыслительных действий субъектов предшествующего знания, поскольку для реального автора все действия его предшественников относятся к прошлому и могут быть выражены только глагольными формами прошедшего времени.
Концептуальное время проецируется динамично в отрезках НТ, реализующих ретро- и проспективные связи и передающих содержательно-фактуальную информацию, которая включает действия, связанные с познающим субъектом. Во внетекстовых ретроспекциях и проспекциях пространственно-временная позиция субъекта авторской речи соотносится с линией реального исторического времени. Отсылая читателя к каким-либо датированным событиям реального прошлого, автор создаёт во внетекстовых ретроспекциях аутентичную временную перспективу, чем НТ в принципе отличается от художественного, где возможна только имитация аутентичности. Что касается топологических элементов НТ, то во внетекстовой ретроспекции они пространственно локализируют действия когнитивно-речевого субъекта на дотекстовом этапе его творческой деятельности и выражают соотнесённость пространственно-временной позиции субъекта авторской речи с конкретными реалиями исторического прошлого. Внетекстовая ретро- и проспекция, выводя НТ за временные рамки его написания, позволяет привлечь значительный объём содержательно-фактуальной информации, которая способствует пониманию авторской научной концепции и формированию представления об авторе как субъекте научного познания, о его месте в научном сообществе.
Внутритекстовые ретро- и проспективные связи образуют грамматическую категорию текста, которая помогает читателю ориентироваться в текстовом пространстве, выражая соотнесенность единой для субъекта и адресата авторской речи пространственно-временной позиции с линией внутритекстового времени. Такая соотнесённость образует метатекстовый план научного произведения, передающий рефлексию автора относительно особенностей собственного речевого поведения. Кроме того, периодическое чередование внутритекстовых пространственно-временных локализаторов способствует когерентности НТ и создаёт его ритмическую упорядоченность, что свидетельствует о дискурсивных способностях автора обозримо представлять текстовый материал, циклично возвращаясь к уже сказанному и сообщая о том, что ещё будет сказано.
Следует обратить внимание на то, что в процессе линейного развёртывания текста пространственно-временная позиция субъекта авторской речи перемещается из прошлого в будущее, от начала текста к его концу. В этой связи можно констатировать ещё один факт нетождественности реального автора и субъекта авторской речи, который проявляется в употреблении глагольных форм перфекта для выражения во внутритекстовых ретроспекциях совместных действий субъекта и адресата авторской речи, обусловленных контактностью их речевого общения. В ситуации с реальными коммуникантами такое употребление перфекта невозможно, поскольку речемыслительные действия читателя по отношению к автору всегда локализованы в реальном будущем времени. В то же время в НТ регулярно употребляются определённо-личные формы именной индексации и языковые средства выражения концептуального времени субъекта авторской речи, которые адекватно репрезентируют историческое время реального автора и его личностную координату. Поэтому можно сказать, что принципиальная нетождественность эгоцентрических координат реального автора и субъекта авторской речи носит динамический характер, создавая эффект их сближения или расхождения.
Познавательная деятельность в научной сфере предполагает ценностную ориентацию учёного в имеющемся фонде знаний. Он оценивает информацию о познаваемом объекте на основе сформированных в его сознании рационально-логических критериев, соответствующих тем нормам и требованиям к научному знанию, которые были выработаны наукой в процессе её исторического развития. Исходя из этих критериев, автор производит интеллектуальную обработку полученной информации, свидетельством которой являются эксплицированные в НТ рациональные оценки и эпистемическая модальность знания / мнения.
Текстовая актуализация эпистемических категорий знания / мнения является важнейшим способом авторского самовыражения. Они характеризуют вхождение познаваемой реальности в личностный мир учёного, который отражает её в своём научном произведении. Модус знания / мнения эксплицируется в виде модальной рамки для пропозициональной части высказывания, передающей его предметное содержание.
В модусе знания выражается факт известности вводимой информации об объекте познания научному сообществу, включая автора НТ. При этом он остаётся, как правило, имплицированным. Автор эксплицитно соотносит суждение с модусом знания с целью подчеркнуть его общеизвестность или принадлежность к парадигме научной дисциплины: Bekannt ist ja der Befund, dassаin begrenzten dialektalen Raumen Archaismen bewahrt bleiben. (Ph, S. 609)
Лексико-грамматическими средствами выражения модуса мнения являются глаголы denken, meinen, glauben, стереотипные для научной речи выражения der Meinung sein, der Ansicht sein, die Meinung vertreten, die Ansicht vertreten, die These vertreten, die Position vertreten, а также вводные конструкции и парентетические вставки, указывающие на принадлежность излагаемой точки зрения автору или другим учёным: Meines Erachtens ist dieses immer noch der beste derartige Versuch. (ZfK 90, H. 4, S. 512); Ich denke, man muss sie sehr skeptisch beurteilen. (ZfK 90, H.4, S. 527); Um 400 u.Z. soll - nach der Meinung mancher Forscher - sich der Stamm der Langobarden von dieser Einheit ausgegliedert haben. (C.H., S. 69) Суждения, представляющие мнение других учёных или позицию определённой научной школы, могут приниматься автором как истинные или отвергаться как ложные. Он использует их для подтверждения своих взглядов или для опровержения альтернативных точек зрения в порядке дискуссии.
В соответствии с видами модальных логик (по А.А. Ивину) рациональные оценки субъекта научной речи можно классифицировать на алетические, аксиологические и деонтические. Алетические оценки характеризуют суждение по степени соответствия реальной действительности, поэтому их можно разделить на истинностные и вероятностные. Релевантность оценочных операций такого типа объясняется тем, что научная сфера познания и коммуникации в высшей степени истинностно зависима, так как её задача состоит в получении и распространении достоверного знания о реальном мире. Это требует от автора и читателя НТ постоянной готовности к верификации на основе опыта и рационально-логического мышления.
К аксиологическим относятся оценки содержания высказывания или продуктов познавательной деятельности на основе оппозиции хорошо / плохо. Её применимость к сфере научной коммуникации обусловлена тем, что результаты интеллектуальной деятельности учёного и способы их представления в НТ могут соответствовать принятым в науке позитивным качествам исследования в различной степени. В научном исследовании позитивность связана с наличием, а негативность - с отсутствием актуальности, новизны, интереса, оригинальности, значимости, важности, целесообразности, эффективности, пользы, ясности и т.п.
Существуют разные способы вовлечения в модальность (по В.Куайну), выбор которых зависит от стиля авторского мышления. На материале диссертационного исследования установлены следующие способы введения в авторскую речь языковых средств выражения алетических и аксиологических оценок: (1) модальное слово как вводная единица, выступающая в высказывании в роли оценочной ремарки: Vermutlichlasst sich dies mit der haufigen Verwendung von allgemeinen Flosken begrunden. (ZfAL 04, S. 74); (2) модусная конструкция, которая вводит пропозицию, содержащую объект оценки:Entscheidend ist weiterhin, dass soziale Kategorien den Modus unserer Wahrnehmung sozialer Wirklichkeit steuern. (FAL, S. 99)(3) оценочное слово в структуре придаточного предложения, отсылающего к субъекту предшествующего знания: Л...Ы weil, wie er zu Recht bemerkt, die einzelnen Mittel der Akzentuierung als Kriterium nicht zuverlassig sind (ZfAL 2000, S.11);(4) оценочное слово как член предложения: Die Parallele der Ubertragung ist aber irrefuhrend. (RF, S. 27)
Первые три способа введения оценочного элемента обособляют субъектную зону авторской речи от её предметного содержания, последний способ вписывает оценочное слово непосредственно в суждение о познаваемом объекте. Это различие отражено в модальной логике при дифференциации двух структур: de dictо, когда модально-оценочный оператор характеризует суждение, и de re, когда оценивается не суждение о предмете, а сам предмет. Анализ исследовательского материала показывает, что в НТ одинаково широко представлены обе модально-оценочные формы. Авторские рациональные оценки направлены как на суждения о познаваемом объекте, так и на сам объект, а также на методы и продукты научной деятельности: идеи, теории, классификации и т.п.
Если в алетической логике понятие необходимо соотносится с понятием действительно (лнеобходимо истинно), то в деонтической логике оно имеет смысл должно, лобязательно. Лингвистический анализ в рамках деонтической логики имеет целью описание функциональной семантики конвенциональных норм выражения долженствования, обязательности, разрешения, запрета. Деонтические оценки в НТ отличаются от других рациональных оценок тем, что субъект научной речи выражает в них своё отношение не к суждению об объекте или самому объекту, а к некоторому интеллектуальному действию, поэтому деонтические оценки имеют предписывающий характер: Е ist es zunachst erforderlich, naher nach der Natur des Globalisierungsprozesses zu fragen. (RF, S. 57);... ist es geradezu unerlasslich, sich auf die Suche nach operationalen Modi innerhalb dieser Dynamik zu begeben. (FAL, S. 135) В авторской речи НТ широко используются и другие лексико-грамматические средства выражения предписания в немецком языке: модальные глаголы, морфологические структуры haben/sein + zu + Infinitiv, sei + Partizip II, zu + Partizip I, es gilt + zu + Infinitiv, презентные формы конъюнктива с местоимением man.
Таким образом, оценочно-модальный план авторской речи в НТ включает целый спектр рационально-логических модальных значений, дающих представление о ценностной ориентации автора в области исследуемой научной проблемы. Приоритетная позиция автора как ценностного центра НТ позволяет ему исключительно из своей перспективы выражать знание и мнение об объекте исследования и оценивать суждения других учёных. Поэтому рационально-логическая модальность НТ имеет большое значение не только для квалификации объектного содержания, способствуя его адекватному вхождению в общий фонд научной информации, но и для утверждения авторской позиции в исследуемой области знания. Кроме того, реализованные в НТ рациональные оценки характеризуют его автора как когнитивно-речевого субъекта научной коммуникации, который ориентируется на систему ценностей и этические нормы, принятые в этой коммуникативной сфере. С помощью языковых средств выражения эпистемической модальности знания / мнения и рациональных оценок создаётся эффект постоянного интеллектуального присутствия автора в НТ, акцентируется его управляющая роль в отношениях с объектом познания, предшествующим знанием и адресатом.
В отличие от когнитивно-речевого субъекта научной коммуникации, выступающего от своего имени и предстающего в тексте как субъект авторской речи, автор ХТ говорит устами вымышленных лиц - формальных субъектов речи. В эпическом тексте основным формальным субъектом речи является нарратор, которому автор перепоручает вести повествование, создавая тем самым опосредующую субъектно-речевую инстанцию. Читатель узнаёт через неё о происходящих в изображаемом мире событиях, а автор организует свой диалог с предполагаемым адресатом и с внутритекстовыми речевыми субъектами - персонажами. В речевых структурах нарратора и персонажей происходит совмещение формальных субъектов с создавшим их автором, который выступает метасубъектом всего речевого пространства ХТ.
Если нарратор и персонаж являются субъективированными объектами изображения при создании их художественных образов, то сам автор в соответствии с эстетической сущностью познания мира становится лобъективированным субъектом (по Е.А. Гончаровой), утверждающим в создаваемом тексте свои ценностные позиции в жизни и искусстве. Это позволяет читателю на основе всех художественных образов сформировать метаобраз автора, в котором проявляются мировоззренческие и эмоционально-психологические установки создавшего ХТ писателя, его своеобразная модель мира, с которой читатель соотносит свою систему ценностей.
Лингвистический анализ повествовательной речи ХТ позволяет выявить симптоматические следы творческой активности автора (по В.Шмиду) в виде используемых им приёмов организации индексального плана речевой партии нарратора и языковых средств выражения ментальной сферы его квазисознания, в которых опосредованно реализуется оценочно-смысловая позиция автора как ценностного центра создаваемой им художественной картины мира.
Индексальный план повествовательной речи образуют языковые средства выражения личностно-пространственно-временных координат субъекта повествования в вымышленном мире, которые с системой координат автора в реальном мире никак не связаны. Все способы индексации нарратора, фиксируя его положение и ориентацию в изображенной художественной коммуникации, служат выражению конвенциональности и отчуждённости повествующего лица от реального автора, но они заданы автором и реализуют повествовательную перспективу, избранную им для воплощения своего художественного замысла. Кроме того, они могут выражать и дополнительные художественные смыслы, акцентирующие авторское мировидение.
Именная координата нарратора выражается только в ХТ с субъективированным типом повествования. Определённой формой личного дейксиса основного субъекта речи выступает здесь личное местоимение ich. Если в НТ это местоимение эксплицирует автора, подчёркивая открытую заявленность его научной позиции, то в ХТ оно, напротив, скрывает автора за Я персонально маркированного повествователя. При создании именной проекции рассказчика в ХТ лавторское начало проявляется как в абсолютном / относительном употреблении местоимения ich, так и в обозначении им одного, либо нескольких рассказчиков в меняющихся временных планах изображаемого мира для реализации вариативности повествовательной перспективы. Следствием этого является многонаправленная референция местоимения ля к речевыми субъектам вымышленного мира, которую можно противопоставить однонаправленной референции этого местоимения к реальному автору в НТ. С ней связана возможность организации повествовательной речи как полисубъектной речевой структуры, соотносимой с разными субъектами повествования, в отличие от моносубъектной структуры авторской речи в НТ.
Темпоральная основа повествовательной речи в ХТ зависит от типа нарратора и его пространственно-временной локализации. Речь повествователя, дистанцированного от изображаемых событий, строится на основе претеритальных форм глагола, а темпоральная основа субъективированного повествования определяется авторским выбором нарративного способа изложения событий - эпического, обеспечивающего претеритальный фон повествовательной речи, или лирического (лирико-эпического и лирико-психологического), предполагающего совмещение пространственно-временных координат повествующего Я и переживающего Я и, как следствие, обращение к повествовательному презенсу.
Если в авторской речи НТ эксплицируется оценочное отношение реального автора к познаваемому объекту, научной проблеме и суждениям ученых-предшественников, то в повествовательной речи ХТ - оценочный компонент изображённого сознания повествователя / рассказчика. Представленные в НТ рационально-логические оценки субъекта авторской речи не являются объектом познания, а выступают механизмом субъективации предметного содержания, способствуя его адекватному вхождению в общий фонд научной информации и реализуя коммуникативно-прагматические стратегии автора. Ментальное состояние и эмоции субъектов повествовательной и персонажной речи в ХТ, наряду с их внешностью, поступками, окружающими их реалиями фикционального мира, входят в объект художественного познания и изображения. Мыслительная и психологическая самостоятельность нарратора и персонажа является такой же фикцией, как и их речевая самостоятельность, поскольку она порождена замыслом и речетворческой деятельностью автора ХТ. Его оценочное и эмоциональное отношение к изображаемому, будучи составляющей образа автора, может быть выявлено только в процессе интерпретации ХТ. Это подтверждает представленный в главе анализ оценочно-модального плана повествовательной речи в романе Г. Бёлля Ansichten eines Clowns. В образе творческой личности героя-рассказчика Ганса Шнира, конфликтующего с окружающим его обществом, Г. Бёлль воплощает свои нравственные ценности и негативное отношение к тем моральным принципам, которыми руководствовались церковные и политические деятели послевоенной Германии. Его роман вызвал острую критику в свой адрес со стороны буржуазно-католического общества, получившую широкое освещение в прессе. Это позволяет говорить о том, что субъективно-оценочная модальность повествовательной речи в романе Г.Бёлля способствует формированию в сознании читателя не только образа героя-рассказчика, но и образа автора как в аспекте произведения, так и в аспекте внетекстового, конкретного автора (по В. Шмиду). В первом случае он олицетворяет конструктивный принцип текстовой организации романа, во втором - мировоззрение реального автора.
Оценочно-модальный план авторской речи в НТ отражает отношение к его предметному содержанию только одного субъекта оценки, которым выступает автор. Оценки ученых-предшественников, воспроизводимые в реферативных разделах НТ, становятся объектом оценочного отношения со стороны автора и не меняют общего плана авторской модальности, характерного для НТ. В художественном повествовании, отличающемся сменой перцептуальных точек зрения и многофокусностью повествования, т.е. возможностью использования автором не одного, а нескольких нарраторов, субъектами оценки могут выступать и аукториальный повествователь, и рассказчики, и персонажи. Иными словами, оценочно-модальный план повествовательной речи формируют языковые средства выражения оценочного отношения всех вымышленных лиц к изображаемому миру. В мономодальности авторской речи НТ и полимодальности повествовательной речи ХТ заключается еще одно их важнейшее отличие.
Сходство чужой речи в НТ и ХТ состоит в том, что она образует дискретно-континуальную речевую структуру, интегрированную в авторскую / повествовательную речь и зависимую от авторского замысла. Взаимодействуя с речевым планом основного говорящего лица, иносубъектная речь в НТ и речь персонажей в ХТ также подчиняется их общей коммуникативно-прагматической направленности на читателя.
Своеобразие чужой речи в НТ и ХТ обусловлено реальным / фикциональным характером речевой самостоятельности её субъектов. Речевой план персонажа является авторской репродукцией реальной речемыслительной деятельности человека, в которой автор как реальный субъект художественной речи совмещается с персонажем - вымышленным речевым субъектом. Такое художественное совмещение отличает чужую речь в ХТ от её аналогов как в сфере межличностной коммуникации, где речь одного реального лица соотносится только с этим лицом как субъектом речи, так и в сфере научной коммуникации, где в иносубъектных речевых структурах происходит совмещение двух реальных субъектов речи: создателя продуцируемого текста и субъекта предшествующего знания, высказывания которого заимствуются и интерпретируются автором НТ в процессе реализации его интертекстуальной стратегии.
Дистинктивные признаки чужой речи в НТ и ХТ детерминированы также различием её объекта: речь субъекта предшествующего знания отражает преломлённую в его сознании реальную действительность, а речь персонажа - преломлённую в его вторичном, изображённом сознании фикциональную действительность. Введение в НТ высказываний предшественников практически всегда сопровождается редуцированием их субъектного содержания, поэтому в иносубъектной речи передаётся исключительно объектная информация. Художественная же речь персонажей передаёт информацию не только внешнесобытийного, но и личного плана, т.е. информацию о самом субъекте речи: о его возрасте, характере, социальном статусе, ментальном и эмоциональном состоянии в момент речи, о субъективных оценочных реакциях на создаваемые в вымышленном мире жизненные ситуации.
Особенности повествовательной техники автора ХТ проявляются в выборе как прямого, косвенного или несобственно-прямого видов речи при воспроизведении мыслей, чувств и высказываний персонажей, так и способа передачи слова от одного субъекта речи другому. Интерпретация чужой речи читателем позволяет выявить эти особенности, а также скрытые в ней эмоционально-оценочные смыслы автора и его коммуникативно-творческие интенции, направленные на изображение фабульных событий в преломлённом через сознание персонажей виде.
Объектом познания и отображения в ХТ является не только содержание речи персонажа, но и его речевые особенности. Как воплощение речетворческой функции автора персонажная речь отражает его речевое своеобразие, но в то же время она является художественной репродукцией речемыслительной деятельности иного лица, в которой проявляется авторский взгляд на социально- и индивидуально-речевое расслоение языка. В научном творчестве объектом изучения является не речь предшественников как таковая, а содержащаяся в ней информация о познаваемом явлении реального мира. Достоверность этой информации обоснована учёным, который в своё время ввёл её в общий фонд научных знаний. Заимствования из чужих текстов принадлежат той же научной сфере коммуникации, что и продуцируемый текст. Поэтому вся субъектно-речевая структура НТ соотносится только с научной функционально-стилевой нормой литературного языка.
В иносубъектной речи находят отражение научно-познавательные взгляды и автора, и учёного-предшественника, к трудам которого автор обращается, поскольку, с одной стороны, она обращена к тексту источника информации и сохраняет своё предметное содержание и определённую языковую независимость, а с другой стороны, она актуализируется и адаптируется автором, преобразующим её в неотъемлемый компонент смысловой структуры своего текста. Иносубъектная речь даёт представление о научном кругозоре автора и отражает его интерпретационную деятельность, включающую отбор, переосмысление и оценку отдельных положений используемых теорий, компрессию содержания и лингвостилистическую обработку чужой речи, необходимые для её вхождения в новое текстовое пространство.
В синтаксических структурах с участием иносубъектной речи автор передаёт высказывания учёных-предшественников непосредственно или опосредованно, полно- и неполноструктурной цитацией или пересказом содержащейся в них информации. Чужая речь, воспроизводимая прямым способом, всегда непосредственно соотносится с субъектом этой речи, а её косвенная передача отличается опосредованным, интерпретирующим характером, следствием которого является её грамматикализация, структурное подчинение авторской речи. Фрагментарная передача чужой речи нацелена, прежде всего, на воспроизведение терминологического аппарата предшествующих теорий, касающегося используемых автором понятий. С её помощью автор также стремится наиболее точно и разносторонне выразить свою мысль и соотнести полученные в результате исследования данные с имеющимся фондом знания, на который он опирается как при формировании теоретико-методологической базы своей научной работы, так и при аргументации отдельных её результатов.
Принципиальное различие иносубъектной и персонажной речи обусловлено, таким образом, их онтологическим статусом и отражением в них разных форм диалогичности. Высказывания, передаваемые чужой речью в НТ, не порождаются автором, а воспроизводятся как следствие его интертекстуального опыта. В ХТ все речевые структуры персонажей, как и речь нарратора, реально продуцируются автором, но в преломлении через изображённое сознание этих вымышленных лиц, требующем определённых трансформаций в сознании автора, его пребывания в различных ментально-психических состояниях. Поэтому иносубъектные структуры научной речи воплощают межтекстовый диалог как интертекстуальный принцип её порождения, обеспечивающий преемственность нового знания и его вхождение в дисциплинарный фонд определённой отрасли науки, а в речевых структурах персонажей воплощается авторский диалог с фикциональными лицами как субъективированными объектами изображения, в котором акцентируется абсолютный антропоцентризм ХТ. Речевые структуры персонажей способствуют не только формированию их образов, но и выявлению личностных смыслов и коммуникативно-творческих интенций автора в процессе реконструкции читателем его метаобраза как смыслового и организующего центра всех элементов ХТ.
В третьей главе Когнитивно-познавательные стратегии: представление в тексте авторского взаимодействия с объектом познания раскрывается обусловленная когнитивной компетенцией автора специфика содержания названных в заглавии стратегий в научном и художественном дискурсах и анализируются средства их текстовой реализации.
Высший иерархический статус среди когнитивно-познавательных стратегий в сравниваемых сферах коммуникации имеют стратегии презентации нового научного знания и художественной концепции познаваемой действительности. Их реализации сопутствует комплекс авторских стратегий, управляющих воплощением в тексте результатов субъектно-объектного и межтекстового взаимодействия.
К объектно-ориентированным стратегиям автора в научном дискурсе относятся концептуально-тематическая, информационно-методологическая и системно-логическая стратегии, регулирующие представление в тексте онтологического и методологического аспектов научного знания и основных этапов научно-исследовательского процесса, в ходе которого оно получает своё логическое обоснование и облекается в определённую познавательную форму.
Концептуально-тематическая стратегия автора НТ направлена на однозначное выражение логически организованной системы научных понятий, в которой новое знание о познаваемом объекте раскрывается в избранном автором исследовательском ракурсе. Вербализация научных понятий осуществляется специальными терминами - лексическими единицами профессионального языка конкретной научной отрасли. Участвуя в реализации данной стратегии, они включаются уже в заглавие НТ, которое в свёрнутом виде представляет его тематическое содержание. Различные виды повторов тематических компонентов заглавия на всём пространстве НТ и высокая частотность специальных терминов создают высокую степень плотности его содержания, которая определяется отношением количества терминированных понятий к общему количеству словоупотреблений и рассматривается как результат осуществляемого автором синтеза наукоёмкой информации, находящего выражение в продуктивном соединении лязыковых средств, ответственных за передачу конденсированной информации (М.П.Котюрова).
Важную роль в реализации концептуально-тематической стратегии играют вариативно повторяющиеся высказывания, акцентирующие онтологическое ядро нового знания. Наряду с воспроизведением концептуально значимого содержания в развёрнутых вариативных повторах (по Н.В. Данилевской) постепенно вводятся его новые элементы, так что каждый квант нового ретроспективно соотносится с ранее эксплицированным авторским знанием, которое выступает смысловой опорой для развития темы и постепенного представления в создаваемом тексте научной концепции учёного.а
Участие архитектонического членения НТ в реализации концептуально-тематической стратегии состоит в логическом упорядочивании всех его разделов, в их соподчинении и соотнесении с процедурой и результатами проведённого исследования. Поэтому единицы текстового членения всегда отражают точку зрения автора на релевантность тех или иных аспектов познаваемого объекта для его научной концепции и порядок представления тематической информации, способствующий оптимальному воплощению нового знания.
Информационно-методологическая стратегия отвечает требованию эксплицитного представления в НТ методов научного исследования и познавательных форм, обеспечивающих легитимацию его результатов, т.е. утверждение их в статусе научного знания. Основным средством её реализации являются слова с семантикой интеллектуальных действий, относящихся к процедуре научного исследования, а также общенаучная и специальная терминология, назначение которой состоит в сознательной категориальной концептуализации предмета и метода исследования (Н.К.Рябцева).
Связь субъекта и объекта научного познания при реализации информационно-методологической стратегии проявляется в выборе соответствующей особенностям мышления учёного методики с преобладанием анализа или синтеза, индукции или дедукции, в комплексе вписанных в его когнитивное поведение интеллектуальных действий, направленных на познаваемый объект, а также в контроле над ходом процедуры исследования в рамках используемой методики.
Системно-логическая стратегия направлена на представление в НТ этапов научно-познавательного процесса, которые соответствуют основным фазам когнитивно-речевой деятельности субъекта научного творчества, осуществляемой речемыслительными операциями, типичными для эмпирического / теоретического уровня познания и мышления. В НТ они реализуются взаимодействующими композиционно-речевыми формами, т.е. комбинациями видов (способов) изложения тематического материала, отвечающих авторской целеустановке и логическому развитию авторской мысли на каждом из этапов проводимого исследования. Презентация проблемнопостановочного и эмпирического этапов научного исследования осуществляется на основе композиционно-речевых форм лописание и сообщение, взаимодействующих с элементами рассуждения, а его теоретического этапа - на основе композиционно-речевой формы рассуждение, так как теоретическое мышление, выходящее на высокий уровень абстракции, направлено на выявление скрытых сторон и объяснение закономерных связей исследуемого объекта. Вербализованное выражение внутренней диалогичности мышления учёного как поиска ответов на вопросы, возникающие в наиболее продуктивные моменты творческого процесса, приобретает в научном рассуждении строго логизированную форму, обусловленную структурой лежащего в его основе умозаключения как формы логического мышления, которая осуществляет связь между суждением-тезисом и суждениями, аргументирующими этот тезис. Для представления завершающего этапа научно-исследовательской работы используется констатирующее сообщение, которое содержит заключение автора о её результатах. Оно аккумулирует содержание НТ, имплицируя всю коммуникативно-известную информацию, которая служит основой для итоговых выводов.
Композиционно-речевые особенности НТ отражают логику авторской мысли, направленной на решение поставленной проблемы и рациональное обоснование нового знания, поэтому композиционно-речевая форма рассуждение занимает в нём доминирующее положение. Авторское рассуждение как в своём полноструктурном виде, так и в виде комментирующих элементов объясняющего или аргументирующего характера сопровождает научно-познавательный процесс на всём пути его развития: от выявления причин сложившегося положения дел в области разрабатываемой темы до подведения итогов и раскрытия перспектив дальнейшего исследования. Ведущую роль оно играет при интеграции результатов проведённого исследования в уже существующий фонд научного знания и теоретическом обосновании установленных автором фактических данных. Композиционно-речевая структура НТ, складывающаяся в результате реализации автором системно-логической стратегии, нацеленной на упорядочение тематического и методологического содержания представляемого знания, связывает его внутреннюю и внешнюю (лсмысловую и лархитектоническую по Э.Г. Ризель) структуры. На диалектическом перекрещивании этих трех структурных элементов формируется композиция НТ, отражающая логику научно-познавательного процесса.
Реализацией в НТ информационно-методологической и системно-логической стратегий объясняется более типизированный характер его предметного содержания в сравнении с текстами, функционирующими в сфере художественной коммуникации. Стереотипные лексические номинации методов, принципов, интеллектуальных действий когнитивно-речевого субъекта, входящих в процедуру научного исследования, а также закреплённый за каждым из его этапов набор композиционно-речевых форм, среди которых доминируют различные типы рассуждения, отражающие логику развития авторской мысли, относятся к типологическим признакам научного дискурса, выступающим, наряду с терминологией специальной отрасли знания, стилевыми маркерами научной речи.
В отличие от объектноцентрических научных концепций, формируемых в исследованиях объективных значений явлений реального мира, художественная концепция познаваемой действительности отличается эгоцентричностью вследствие абсолютной субъективности заключённых в ней авторских смыслов. На её воплощение в ХТ направлены авторские стратегии формирования фикционального мира (художественных образов пространства, времени, персонажа), тематического и композиционно-сюжетного развития.
Фикциональный мир, создаваемый автором ХТ, абсолютно антропоцентричен, так как его организующим центром всегда выступает человек - основной объект художественного познания, воплощаемый в образах персонажей. К базисным представлениям о мироустройстве относятся также образы пространства и времени, которые являются константами и моделируемого мира художественного произведения.
Система пространственно-временных координат, в которой существует реальный автор, наблюдая проявления человеческой жизни и получая импульс к замыслу художественного произведения, входит в объект его познания, как и пространственно-временные реалии определённого исторического периода, которые он познает путём изучения документальных свидетельств прошлых лет. Автор ХТ переосмысляет историческое пространство-время в соответствии со своим мироощущением, создавая художественный хронотоп литературного произведения, который является условием существования фикционального мира и позволяет когнитивно-речевым субъектам художественной коммуникации (автору и читателю) воспринимать его как значимый, не лишённый объективности универсум, помогающий осмыслить и постичь то, что происходит с ними в реальном мире.
В зависимости от авторского замысла художественный хронотоп как форма субъективной организации в тексте пространственно-временного континуума по-разному соотносится с топохроносом - образом лединого пространства-времени, наполненного и меняющегося в соответствии с законами реального мира (М.В. Никитин) и в каждом конкретном тексте по-своему структурирует ментальный процесс его речевого отображения. Автор ХТ выбирает такую модель хронотопического описания фикционального мира, которая способствует решению стоящих перед ним эстетических задач, связанных с воплощением его художественной концепции. Индивидуально-авторская организация хронотопа проявляется в проспекциях и ретроспекциях, в различных соотношениях фабульного и дискурсного времени, в достоверности и масштабности изображения. Художественное действие может переносить героев в разные части света и охватывать большие периоды времени или развиваться в сжатых пространственно-временных рамках.
Когнитивную оппозицию образуют также два типа пространственно-временной локализации фикционального мира: ориентированный и не ориентированный на реалии исторического времени и пространства.а Первый тип хронотопа предполагает использование конкретных дат из хронологии исторического времени и географических имён реально существующих мест, которые создают эффект разрушения фикциональных границ изображаемого мира, их прорыва в реальную действительность. Во втором типе хронотопа представлены условные время и место действия,а абстрагированные от конкретных дат и мест на карте реального мира. В нём реализуется релевантная для художественной концепции автора идея всеобщности.
Отсутствие точной географической локализации характеризует, например, хронотоп большинства произведений Ф. Кафки, художественное действие которых происходита в городе или деревне, лишённых собственного имени. Их обобщённый образ способствует воплощению заложенных в хронотопе индивидуально-авторских концептуальных смыслов, состоящих в отчуждении реальности, приводящем к её абсурдности. С одной стороны, изображаются пространственные объекты, присущие реальному миру, с другой - в них появляются загадочные вещи, не объяснимые с рациональной точки зрения, и находящийся там персонаж ощущает себя вне реальности. Это ощущение передаётся в гротескных формах, символизирующих страх человека, испытывающего постоянную неустойчивость во внешнем мире вещей.
Реально ориентированный хронотоп свидетельствует о том, что автор, воплощающий в ХТ образ определённого места реального мира в один из его исторических периодов, выражает к ним своё оценочное отношение, входящее в представляемую концепцию действительности. В этом случае художественный хронотоп не только создаёт пространственно-временные координаты фикционального мира, соотнесённые с повествовательной перспективой ХТ, но и является художественно-познавательной категорией как для автора, так и для читателя.
Иллюзию документальности и достоверности фабульных событий создают конкретные даты и географические названия, точно маркирующие пространственно-временные реалии действительного непреложного мира, на которые ориентируется автор при формировании в ХТ мира фикционального. Реально ориентированный хронотоп, отсылающий к известным местам и историческим периодам, рассматривается в диссертации на примере произведений Г. Бёлля и М. фон дер Грюна. Центральное место в их творчестве занимает тема противостояния личности и власти, для раскрытия которой изображаемый мир предстаёт в реальных приметах Германии середины прошлого столетия.
Хронотопические средства языка, участвующие в формировании художественного образа пространства-времени, являются прямыми ориентирами в фикциональном мире художественного произведения. Косвенным способом формирования образа времени-пространства выступают аллюзии на реально происходившие события и упоминание фактов культурологического или политического характера, связанных с конкретным местом географического пространства в определённый исторический период. Когнитивную составляющую художественного образа пространства-времени, эксплицируемую прямыми и косвенными указателями времени и места действия, дополняет его оценочная составляющая, которая отражает позитивное или негативное отношение автора к изображаемым пространственно-временным реалиям. При интерпретации литературного произведения художественный образ пространства-времени способствует формированию лобраза автора, так как он всегда несёт в себе индивидуально-авторские смыслы и ассоциации.
Авторское видение мира раскрывается, прежде всего, через центральный объект художественного познания, которым выступает человек во всех его проявлениях. Поэтому художественная концепция действительности, представляемая автором в создаваемом тексте, является по существу концепцией человеческой личности, развиваемой в системе образов персонажей. В реферируемой главе на примере новелл С. Цвейга проводится анализ средств реализации авторской стратегии формирования образа персонажа. К ним относятся квалитативные и функциональные портретные зарисовки, сюжетные эпизоды, описания ассоциативно связанных с героем деталей фикционального мира и интроспективный показ его внутренних состояний, а также речевая характеристика персонажа через стилизацию его прямой речи путём отбора свойственных его языковой личности лексических единиц и синтаксических структур. Вся совокупность этих текстовых элементов, соотнесённых через имя персонажа как их семантический центр и связанных между собой через композиционно-архитектоническую организацию ХТ, образует иерархически упорядоченную структуру образа персонажа (по Е.А. Гончаровой). Высшим в этой иерархии является эстетический уровень, интегрирующий все её компоненты в воплощаемый автором художественный смысл. Поэтому образ персонажа как художественная форма авторского самовыражения в тексте выступает при его интерпретации элементом образа автора.
Чтобы создаваемый писателем фикциональный мир воспринимался как убедительная жизненная реальность, он должен быть не только пространственно и темпорально локализован, населен действующими лицами, но и наполнен событиями, многообразием конкретных ситуаций, дающих возможность персонажам проявить себя в соответствии с авторскими концептуально-тематическими установками. Тематический выбор непосредственно отражает мировидение автора, его переживание теха или иных аспектов человеческой жизни: личностное восприятие природы, социальных, национальных и индивидуальных проблем, интерес к истории и культуре своего или других народов, к реализации человека в определённой деятельности. Через художественное воплощение избранной темы автор раскрывает внутренний мир человека, мотивы совершаемых им поступков, выражая при этом своё эмоционально-оценочное отношение к наблюдаемым в жизни явлениям.
Многообразием проявлений человеческой жизни обусловлена тематическая гетерогенность художественного изображения, особенно в произведениях крупного жанра. Объектное содержание романа охватывает множество лиц и происходящих с ними событий в окружении различных предметов и явлений фикционального мира, отбираемых автором в соответствии со своими представлениями об их способности убедительно представить в создаваемом произведении художественную концепцию познаваемой действительности.
Из определения темы как образного воспроизведения тех явлений, к художественному познанию которых стремится автор, вытекает необходимость упорядоченности множества тем на основе возникающих между ними гиперо-гипонимических отношений. Гипертема отражает денотативную структуру текста в свёрнутом виде (А.И. Новиков), обобщая всё его содержание. Обобщающая гипертема является одним из факторов, создающих в тексте центростремительные силы, обеспечивающие его многоаспектную связанность. Различные аспекты основного предмета художественного изображения раскрываются в соответствующих гипотемах (подтемах, субтемах, микротемах). Они эксплицируются в отрезках текста, архитектонически и композиционно выделяемых в качестве автосемантических, но интегрирующихся в процессе создания текста в единое целое, представляющее гипертему всего произведения как его содержательный комплекс. Целостность ХТ не означает, таким образом, его тематической гомогенности, а является результатом подчинённой авторскому замыслу интеграции тематически разнородных текстовых фрагментов.
Презентация художественной концепции действительности осуществляется также через отбор фабульных событий и порядок их изложения, на которые направлена стратегия композиционно-сюжетного развития. Она реализуется варьированием композиционно-речевых форм в речи повествователя и её взаимодействием с речью персонажей. Темп сюжетному развитию задают чередование повествовательных отрезков текста с разным соотношением протяжённости фабульного и дискурсного времени, а также взаимодействие композиционно-речевой формы повествование с лописанием и рассуждением, которые создают событийные паузы, останавливая линейное движение художественного действия и обеспечивая одновременно семантико-стилистическое обогащение композиционно-сюжетного строя ХТ.
Завуалированное представление входящих в авторскую концепцию действительности художественных смыслов, которое обеспечивает реализация когнитивно-познавательных стратегий, и, как следствие, возможность их множественной интерпретации является отличительным признаком художественного дискурса, предполагающим эстетическое взаимопроявление субъекта и объекта как при продуцировании ХТ, так и при его восприятии.
В четвёртой главе Когнитивно-познавательные стратегии: представление в тексте авторского взаимодействия с семиотическим пространством культуры обосновывается рационально-логический характер интердискурсивности научного текста и эстетический - художественного текста, рассматриваются способы реализации авторской стратегии интертекстуальности и её значение для процесса текстообразования в сравниваемых типах дискурса.
Интердискурсивность НТ имеет рационально-логическую основу, так как она обусловлена характерной для научно-познавательного процесса тенденцией к реинтеграции научного знания, рассредоточенного в метатекстовых системах разных специальных дискурсов. Рационально-логическая интердискурсивность, проявляющаяся в текстовой актуализации понятийного аппарата иной отрасли знания, может быть вызвана междисциплинарностью разрабатываемой темы или необходимостью аргументации выдвигаемых научных тезисов.
Интердискурсивность ХТ носит эстетический характер, который проявляется в двух способах установления и художественного выражения междискурсных отношений: в заимствовании мотивов, сюжетов и образов, объективированных в уже существующих литературных текстах и произведениях других видов искусства, и в намеренном использовании прототипических элементов текстообразовательной модели какого-либо нехудожественного типа дискурса как одной из художественных форм выражения авторского замысла. Образуемый междискурсными связями вертикальный контекст художественного произведения выступает механизмом смыслообразования, отвечающим эстетической концепции его автора.
Если источником заимствования выступают собственные тексты, то можно говорить о внутренней интердискурсивности, обнаруживаемой на уровне композиции, темы, художественных образов, выбора лексики или грамматических структур. Данный вид межтекстового взаимодействияа называют также лавтоцитацией (Е.А. Козицкая), внутренней интертекстуальностью (И.В. Арнольд, Г.И. Лушникова), лавтоцитатной интертекстуальностью (Н.В. Петрова). Внутренняя интердискурсивность позволяет объединить отдельные произведения в индивидуальную художественную систему их автора.
Внешняя интердискурсивность может быть вызвана соотнесением ХТ на мотивном или сюжетном уровнях с текстовым пространством художественного дискурса, созданным писателями разных исторических эпох, национальных культур и литературных направлений. Частным случаем проявления внешней интердискурсивности является соотнесение ХТ с произведениями других видов искусства, в которых содержание выражается невербальными или не только вербальными семиотическими кодами, в частности, с произведениями изобразительного, музыкального, театрального, кинематографического творчества. Участие различных семиотических систем в порождении ХТ известно в научной литературе как линтермедиальность (A. Hansen-Love) или синкретическая интертекстуальность (И.В. Арнольд).
Ярким примером внешней интердискурсивности, вызванной соотнесением создаваемого текста с произведениями известных писателей на уровне узнаваемых сюжетов, образов и повествовательных приёмов, является цикл рассказов л33 Augenblicke des Glucks. Aus den abenteuerlichen Aufzeichnungen der Deutschen in Piter, написанных Инго Шульцем под впечатлением от его пребывания в Петербурге в 1993 году. Они свидетельствуют о глубоком интересе автора не только к России и её северной столице, но и к русской литературе, так как многие из 33 безымянных историй созданы под непосредственным влиянием А. Пушкина, Н. Гоголя, А. Чехова, А. Белого, Д. Хармса, В. Хлебникова, М. Булгакова. Конкретные произведения русских писателей легко узнаются не только по интертекстуальным включениям в виде цитат, аллюзий и заимствованных имён, но и благодаря тематизации интердискурсивных связей через системы персонажей и композиционно-сюжетные модели.
Рассказы И. Шульце можно было бы объединить под названием Hoffmanns Erzahlungen по аналогии с пушкинским циклом Повести покойного Ивана Петровича Белкина, поскольку они преподносятся читателю как коллекция историй, записанных со слов разных людей большим любителем литературы Гофманом - немецким бизнесменом, периодически работающим в Петербурге В этом имени видится вполне определённый смысл. Как известно, многие русские поэты начала ХIХ века вызывали восхищение у немецкого писателя-романтика Э.Т.А. Гофмана. Выбор его имени для фигуры, объединяющей рассказы, написанные о России и в соотнесении с русской литературной традицией, служит прозрачным намёком на воплощаемую И. Шульцем идею, которая состоит в художественном представлении диалога русской и немецкой национальных культур.
В диссертации рассматривается один из рассказов И. Шульце, который интердискурсивен в большинстве его художественных элементов. Композиционно-сюжетная структура и система персонажей представляют собой современную версию истории, рассказанной в повести А. Пушкина Станционный смотритель. Интердискурсивный признак пушкинского текста, состоящий в развитии известного библейского мотива, акцентируется при описании скромной обители станционного смотрителя, украшенной картинками с изображением отдельных эпизодов истории блудного сына. Эту символическую деталь И. Шульце переносит в свой рассказ, подчёркивая его интердискурсивную связь и с известной картиной Рембрандта, в основе которой лежит тот же библейский мотив: Eine Reproduktion von Rembrandts Verlorenem Sohn, vielleicht das schonste Bild der Ermitage, hing neben der Kuchentur. (I.S., S. 140)
Другим способом установления междискурсных связей является намеренное использование прототипических элементов какого-либо нехудожественного типа дискурса как одной из художественных форм выражения авторской идеи. При этом создаваемый ХТ соотносится не с конкретным текстом или произведением художественного творчества, а с определённой дискурсивной системой как предзаданной когнитивной системой мышления (В.Е. Чернявская). Она обусловливает принцип отбора и комбинирования языковых средств, приводящий к формированию специфического стиля речи, благодаря которому интердискурсивный признак ХТ становится видимым для его реципиента. Такая инсценируемая автором интердискурсивность служит механизмом стилизации как особого художественного приёма, к которому он обращается для решения своих эстетических задач. Реализация междискурсных связей отмеченного типа анализируется на примере рассказа М. фон дер Грюна Das Stenogramm, стилизованного под протокольный дискурс, в котором передаются обстоятельства дорожного происшествия.
В романе Г.-У. Трейхеля Der irdische Amor реализация стратегии интердискурсивности способствуют формированию художественного образа центрального персонажа. В повествовательной и персонажной речи романа часто присутствуют прототипические элементы искусствоведческого дискурса, в котором отражаются особенности квазисознания героя - студента институтов истории искусств и философии по имени Альберт, через восприятие которого пропущены все изображаемые события. Текст романа насыщен культурно-историческими реалиями, среди которых множество имён и названий произведений деятелей науки и искусства - философов, живописцев, музыкантов, писателей. Когнитивное переключение на научный дискурс с помощью специальных терминов и связанных с ними фамилий реальных ученых, названий их теорий и научных трудов, сопровождаемых метонимическим употреблением известных имён, создает иронию, с которой Альберт воспринимает участвующих в семинарских занятиях дилетантов:
Er wusste aus den philosophischen Seminaren, dass man die Senioren mit ein paar langeren Passagen aus Hegels УVorrede zur Phanomenologie des GeistesФ oder aus Heideggers УSein und ZeitФ zum Schweigen bringen konnte. Wirkungsvoll war auch die neuere analytische Philosophie aus dem angelsachsischen Raum. Austins und Searles Sprechakttheorie beispielsweise eignete sich hervorragend zur Einschuchterung von Senioren. Eine einzige Seminarsitzung uber den Unterschied von lokutionaren, illokutionaren und perlokutionaren Akten genugte, um aus einem seniorendominierten Seminar wieder ein ganz normales Seminar zu machen. Ungunstig dagegen waren Seminare uber Nietzsche. Und uber Ernst Bloch. Bloch und Nietzsche waren echte Senioren-Enthemmer. Adorno wiederum weniger. Uber Adorno argerten sich die meisten Senioren zuerst und sagten dann gar ncihts mehr. Leider gab es keinen Adorno der Malerei. Ein Bild war sozusagen immer Bloch und nie Adorno. (H.U.T., S. 151Ц152)
Принципиально различными в научном и художественном дискурсах являются также содержание и выражение стратегии интертекстуальности как намеренного включения в создаваемый текст чужого слова. В научном дискурсе интертекстуальность выступает луниверсальным принципом построения научного текста на уровне содержания (В.Е. Чернявская), определяющим особенности его субъектно-речевой структуры и средств эксплицитного разграничения авторских и чужих суждений, логически связанных и подчинённых концептуально-тематической установке создателя текста, который ведет свой творческий поиск с опорой на уже сложившуюся систему научного знания.
Реализуя стратегию интертекстуальности, автор обращается к прямому, косвенному и фрагментарному воспроизведению иносубъектной речи на всех этапах представления в тексте результатов проведённого исследования. Полноструктурные цитаты участвуют как в реферировании научно-литературных источников при их критическом обзоре, так и в формировании предметно-логической информации, включаясь в передачу мысли автора при обосновании выдвинутого им положения в процессе выведения нового знания. При этом они выступают исходным тезисом, образцом для последующего анализа исследовательского материала, а также выполняют подтверждающую, поясняющую, аргументирующую, иллюстрирующую, мыслеразвивающую, резюмирующую функции. Такие полноструктурные цитаты вводятся не только словами автора, эксплицирующими их целевое назначение, но и погружением в авторскую речь. Положительная оценка цитируемого высказывания вытекает при этом из факта его использования для выражения авторской мысли и свидетельствует о признании автором его достоверности и авторитетности, а также о его созвучии авторскому пониманию поставленной проблемы.
В сравнении с полноструктурными и фрагментарными цитатами, косвенная речь гораздо реже встречается в авторских рассуждениях, выводящих новое знание на материале проведённого исследования. Интерпретирующая сущность и структурные особенности косвенной речи обусловливают её преимущественное употребление в реферативных разделах НТ, где она передаёт соответствующее или альтернативное авторской речи предметное содержание, подвергаясь позитивной или критической оценке со стороны автора НТ.
В художественном дискурсе стратегия интертекстуальности направлена на решение частных художественно-изобразительных задач, подчинённых авторскому замыслу. Для создателя ХТ интертекстуальные включения являются одной из возможностей акцентировать определенный художественный смысл для читателя, соотносящего чужое слово с хранящимся в его культурной памяти контекстом, из которого оно заимствовано, вовлекая его в собственный процесс интерпретации. Такое акцентирование становится возможным только в случае всеобщей узнаваемости цитируемых источников. В этом состоит ещё одно принципиальное отличие интертекстуальной стратегии учёного и писателя, обусловленное их принадлежностью специальной и массовой сферам коммуникации. В научной сфере познавательно-коммуникативной деятельности специальный характер имеет не только взаимодействие субъекта с объектом и адресатом, но и межтекстовый диалог, поскольку источником заимствования являются тексты определенной области знания, известныеа лишь узкому кругу специалистов. ХТ адресован массовой аудитории, поэтому его интертекстуальные компоненты должны быть широко известны, чтобы стать видимыми для читателя и выполнить свою задачу. Узнаваемость интертекстуальных включений обеспечивают только прецедентные (по Ю.Н. Караулову) тексты: фольклорные, библейские, мифологические, а также классические произведения мировой литературы.
Различным является и выбор способов маркировки чужих слов, влияющий на характер реализации интертекстуальной стратегии в научном и художественном дискурсах. Библиографические ссылки, сопровождающие все структуры иносубъектной речи, соотнесение познавательных форм предшествующего знания с именами сформировавших их ученых, использование графических и лексико-грамматических средств выделения чужого слова на фоне авторской речи говорят об открытом и документальном характере межтекстового взаимодействия в научной речи. Они свидетельствуют также о принципиальной дистанцированности автора от суждений и результатов научно-познавательной деятельности предшественников, которые становятся объектом его оценочного отношения. Для художественного дискурса, напротив, характерны вуалированные формы интертекстуальности. Трансформированные цитаты и аллюзии органично вписываются как в речь повествователя, так и в речь персонажа без указания на точный ладрес источника заимствованных слов.
В пятой главе Коммуникативно-прагматические стратегии: представление в тексте авторского взаимодействия с читателем устанавливаются особенности рецептивной программы научного и художественного текстов вследствие реализации в них авторской стратегии рецептивного управления. Рационально-логический и эмоционально-эстетический характер авторского воздействия на читателя в сравниваемых сферах коммуникации обосновывается при анализе коммуникативно-прагматического аспекта научной аргументации и нарративной организации ХТ. В главе также рассматриваются риторические приёмы психологического убеждения в научном дискурсе и средства суггестивного воздействия в художественном дискурсе.
В формировании рецептивной программы НТ главную роль играют средства рационально-логической акцентуации: модусные конструкции, метатекст и другие субъектно отмеченные компоненты научной речи, эксплицирующие сознательную рефлексию автора над излагаемым содержанием, которая является одновременно когнитивной и коммуникативной. Их поддерживают лексико-грамматические средства диалогизации авторского монолога: прямые обращения к адресату, экспрессивный синтаксис, вопросно-ответные единства, побудительные комплексы и глаголы речемыслительного действия в императивной форме 1-го лица мн.ч. Направляя развитие авторской мысли, они в то же время отражают и логику её восприятия читателем, регулируют межсубъектное взаимодействие.
В сфере научной коммуникации воздействие осуществляется, прежде всего, через информирование читателя о получении научного знания на основе объективных значений исследуемых явлений действительности и рационально-логическую аргументацию его достоверности. Большое значение для организации рецептивно направленного диалога имеют и способы психологического воздействия, которое планируется автором с целью оптимизировать восприятие НТ и убедить читателя в правильности его научной позиции. При этом используются общепринятые риторические приёмы и индивидуально-авторские способы психологического убеждения: эмотивно-образные метафоры, сравнения, интертекстуальные включения из художественных произведений. Так, Г. Вайдахер эпиграфом к своей статье Der gefrorene Text. Zur Rolle der Textoberflache als Grenze der Interpretation берёт строки из романа У. Эко Баудолино, метафорически выражающие идею безграничного множества текстовых интерпретаций. Эта идея непосредственно связана с концептуально-тематическим содержанием статьи, в которой автор рассматривает заложенные в тексте средства рецептивного управления, устанавливающие пределы его произвольному толкованию: Das ist nicht schlecht, sagte Rabbi Solomon. Es ent- und verhullt zugleich. Es offnet den Weg zum Strudel der Interpretation (Eco 2001, 164). (ZfAL 04, S. 49)
Художественный эпиграф объединён с текстом статьи не только смысловой, но и структурно-семантической связью: инициальный абзац, представляющий авторское понимание цитируемого высказывания литературного героя, содержит дословный и вариативный повторы его ключевых слов, сохраняющие метафоричность создаваемого ими образа: Dass Rabbi Solomon sich an dieser Stelle aus Umberto Ecos Roman ДBaudolinoУ von der Auslosung eines лStrudels der Interpretation angetan zeigt, liegt wohl daran, dass er, Baudolino und andere gerade dabei sind einen Brief des mythischen Priesterkonigs Johannes zu falschen. <Е> konnen wir feststellen, dass wir <Е> von interpretativen Strudeln erfasst werden und in ihnen versinken. Es muss also Ца um im Bild zu bleiben - etwas geben, woran sich Kommunizierende festhalten konnen bzw. das es ihnen ermoglicht, den Strudel einzubremsen. (ZfAL 04, S. 49Ц50)
Эмоциональная составляющая научного творчества, с которой связаны индивидуально-авторские способы психологического убеждения, эксплицируется в эпистемическом контексте научного произведения, как правило, нейтральной лексикой, передающей не эмоциональные состояния, а понятия об эмоциях. Эмотивно-оценочные средства допускаются здесь лишь в ограниченных пределах, что обусловлено рационально-логическим характером научного познания и воздействия и требованиями к научному стилю изложения. Сообщения об эмоциях и их выражение в НТ не релевантны для его смысловой структуры, но, участвуя в реализации стратегии психологического убеждения, они существенно дополняют то представление об авторе, которое складывается у читателя после знакомства с его произведением.
Рецептивная программа НТ ориентирована на адресата-специалиста, у которого сформированы навыки логического рассуждения и абстрагирования, профессиональная концептосфера и умение обоснованно делать выбор из множества мнений и оценок, анализировать и систематизировать полученную информацию. Интерпретируя НТ, каждый конкретный читатель ведёт свой собственный диалог с автором и перекодирует содержание текста в системе когнитивных единиц, структур и связей, которые соответствуют его профессиональной компетенции. Средства рационально-логической аргументации и психологического убеждения, которые использует автор НТ при реализации своих коммуникативно-прагматических стратегий, способствуют адекватному пониманию и принятию читателем авторской научной концепции.
Писатель не аргументирует свою художественную идею, а рассказывает историю, несущую скрытый авторский смысл, и приглашает читателя её интерпретировать, т.е. выявить этот смысл. В отличие от стереотипных приёмов логического выделения концептуально значимой информации в НТ, формирующих рецептивную программу открытого, инструктивного характера, способы художественной акцентуации отличаются непредсказуемостью и создают завуалированную рецептивную программу, следуя которой читатель приобретает ценностное отношение к миру не как требуемое, а как глубоко индивидуальное. Нарушение предсказуемости проявляется в неожиданных поворотах сюжетного развития, чередовании композиционно-речевых форм, средствах словесной образности, содержании зачина и финала ХТ. Рецептивно-управляющую роль играет и нарративная организация ХТ: прагматическое фокусирование осуществляется автором путём смены нарративных инстанций и перцептуальных точек зрения повествователя и персонажа, а также путём текстовой актуализации фигуры наррататора, придающей монологу повествователя подчёркнуто диалогический характер.
Планируемое автором ХТ воздействие на читателя является эмоционально-эстетическим, так как произведение искусства изображает наполненный эмоциями внутренний мир человека и призвано вызывать не только ответные мысли, но и ответные чувства. Отличительной особенностью эстетического воздействия является его суггестивный характер, состоящий в способности художественного произведения внушать читателю определённые мысли и чувства, настраивать его на ту эмоциональную волну, которая отвечает авторскому замыслу. Суггестия возникает в результате использования художественных приёмов изображения внутреннего состояния человека, средств эмоционального синтаксиса, тропов и сцепления слов, ассоциативно вызывающих у реципиента положительные или отрицательные эмоции. Стратегия суггестивного воздействия, как и художественные способы рецептивного управления, направлена на то, чтобы авторская модель мира нашла в сознании читателя желаемый отклик, оставила определённый след, способствуя формированию его мировоззрения и мировосприятия.
В заключении диссертации представлены результаты исследования, которые сводятся к следующим выводам:
1. Различие речевых систем научного и художественного текстов и способов актуализации в них автора обусловлено разными типами когнитивной компетенции последнего - рационалистическим или эстетическим. В этих типах когнитивной компетенции абстрактно представлены знания о рационально или эстетически постигаемом мире, о специфике коммуникативных процессов в сфере науки или искусства, о нормах текстообразования в научном или художественном дискурсе.
2. Учёный и писатель, выступающие когнитивно-речевыми субъектами порождения текста в научной или художественной коммуникации, приобретают знание о мире во взаимодействии с объектом познания и семиотическим пространством культуры. Результатом рационально-логического взаимодействия субъекта и объекта познания является научное знание о мире. Оно основывается на научных понятиях, в которых познаваемое явление действительности предстаёт в виде концепта, охватывающего объективные значения, общие для всех подобных явлений и характеризующие их сущность. В результате эстетического (металогического) субъектно-объектного взаимодействия создается художественная концепция действительности. Ее основой являются художественные образы, формирующиеся путём обобщения и конкретизации индивидуальных признаков концепта познаваемого явления, в котором доминирует личностный смысл этого явления для когнитивно-речевого субъекта художественной коммуникации. Поэтому в художественной концепции познаваемого мира выражается уникальное индивидуально-авторское видение этого мира, не претендующее на объективность, но приобретающее личностную значимость и для читателя.
3. Представление в тексте знаний о мире регулируется авторскими стратегиями познавательно-коммуникативной деятельности, формирующими прототипическую модель текстообразования научного или художественного дискурса. Коллективный опыт рационально-логического и эмоционально-эстетического способов текстообразующего освоения мира, заложенный в стратегиях научного и художественного творчества, усваивается его субъектома с приобретением соответствующей когнитивной компетенции и творчески претворяется им при создании каждого конкретного текста.
4. В результате реализации когнитивно-познавательных стратегий в НТ находит отражение процесс формирования нового научного знания о познаваемом фрагменте реального мира с характерными для него признаками истинностной зависимости и объективной обоснованности. Когнитивно-познавательные стратегии в художественном дискурсе направлены на эгоцентрическое самовыражение автора в создаваемом произведении, которое достигается путём субъектно-объектного взаимоотражения, представляющего собой феномен художественности и определяющего сущность художественной концепции действительности.
5. В НТ автор открыто аргументирует свою оценочно-смысловую позицию, направляя читателя по пути её рационально-логического понимания, а в ХТ автор скрывает свою оценочно-смысловую позицию в рассказываемой истории и художественных образах, давая читателю возможность её вариативного толкования.а Поэтому коммуникативно-прагматические стратегии автора направлены в научном дискурсе на формирование в тексте рецептивной программы инструктивного, логизированного типа, на убеждение читателя-специалиста в истинности предлагаемого нового знания путём рационально-логической аргументации с учётом психологической составляющей рецептивного воздействия, а в художественном дискурсе - на формирование рецептивной программы вуалированного, эстетического типа, на побуждение читателя к сопереживанию и сомышлению путём соответствующей нарративной организации текста и приёмов суггестивного воздействия.
6. Тексты, созданные в результате реализации авторских стратегий, соответствующих когнитивной компетенции рационалистического или эстетического типа, характеризуются когниотипичностью, которая позволяет отнести их к научному или художественному дискурсу. Когниотипичность этих текстов проявляется в определённом сходстве их речевых систем и способов текстовой актуализации автора. Рационалистическому когниотипу НТ присуще доминирование прямых (эксплицитных) маркеров авторского присутствия в тексте, которые позволяют выделить субъектно-отмеченные компоненты научной речи на фоне её объектного содержания. Для эстетического когниотипа ХТ характерно опосредованное представление индивидуально-авторских смыслов, через речевые структуры нарратора и персонажей как субъективированных объектов художественного изображения. В оппозиции прямого и опосредованного способов текстовой актуализации автора заключается фундаментальное различие научного и художественного текстов, которое находит отражение в особенностях их субъектно-речевых структур.
7. Сходство субъектно-речевой организации текстов, принадлежащих научному и художественному дискурсам, состоит в том, что они образуются путём взаимодействия текстовых отрезков, принадлежащих основному субъекту речи и субъектам чужой речи, а иха различие - в статусе этих субъектов. В НТ они представляют реальных лиц, а в ХТ - участникова изображённой художественной коммуникации, которые являются специфическими формами речевой реализации автора. Научную концепцию познаваемого объекта автор воплощает в собственном (авторском) речевом плане НТ и путём интерпретации чужих высказываний в структурах иносубъектной речи. Автор ХТ раскрывает свою концепцию действительности посредством художественных образов, которые формируются на основе повествовательной речи одного или нескольких нарраторов и речевых структур персонажей. В них реализуется речетворческая функция автора, выступающего как речевой метасубъект ХТ.
Проведённое исследование является новым шагом системного научного познания текстовой субъектности и когнитивно-коммуникативных возможностей современного немецкого языка для её выражения в научном и художественном дискурсах. Понятие когнитивно-речевого субъекта как субъекта текстопорождения или текстовосприятия, который в своей речевой деятельности актуализирует определённую партитуру знаний, образующих его когнитивную компетенцию, применимо к разным сферам коммуникации. Поэтому перспективным направлением представляется дальнейшая разработка этого понятия при изучении когнитивных и речевых особенностей субъектов текстовой деятельности с иным типом когнитивной компетенции, которые проявляются в когниотипичности текстов одного дискурса, в их инвариантных ментально-лингвистических характеристиках. Исследование текстовой субъектности в когнитивно-дискурсивном аспекте позволяет обратиться к выявлению стратегий речевой деятельности человека в разных сферах коммуникации и средств их текстовой реализации, которое является продуктивным в плане осмысления общих принципов использования системы языковых ресурсов и структурирования текстов, принадлежащих одной дискурсивной формации.
Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора:
Монографии:
1. Пелевина Н.Н. Субъектно-речевая структура научного и художественного текста: сходства и различия. - Абакан: Изд-во Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, 2007. - 210 с. (12 п.л.)
2. Пелевина Н.Н. Авторские стратегии познавательно-коммуникативной деятельности как фактор текстообразования в научном и художественном дискурсах. - Абакан: Изд-во Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, 2008. - 152 с. (9,9 п.л.)
Статьи:
3. Пелевина Н.Н. Субъектная структура повествования в художественном тексте // Семантика и прагматика единиц языка в тексте: Межвузовский сборник научных трудов. Ца Л.: Изд-во Ленинградского государственного педагогического института им. А.И. Герцена, 1988. Ца С. 112Ц119. (0,4 п.л.)
4. Пелевина Н.Н. Коммуникативно-прагматическая функция композиционно-речевой формы повествование // Логико-семантические и прагматические проблемы текста: Межвузовский сборник научных трудов. - Красноярск: Изд-во Красноярского государственного педагогического института, 1990. - С. 99Ц105. (0,4 п.л.)
5. Пелевина Н.Н. Лингвистические средства номинации действующих лиц в художественном тексте произведений короткого жанра // Текст: коммуникативно-прагматический, лексико-семантический и стилистический аспекты: Межвузовский сборник научных трудов. Ца Абакан: Изд-во Абаканского государственного педагогического института, 1991. - С. 83Ц91. (0,4 п.л.)
6. Пелевина Н.Н. Композиционно-речевая форма повествование в структуреа инициальных абзацев художественного текста // Герценовские чтения. Иностранные языки: Материалы конференции. - СПб.: Образование, 1992. - С. 23Ц24. (0,05 п.л.)
7. Пелевина Н.Н. О месте композиционно-речевой формы повествование в художественной коммуникации и художественном тексте // Интертекстуальные связи в художественном тексте: Межвузовский сборник научных трудов. Ца СПб: Образование, 1993. Ца С. 128Ц138. (0,4 п.л.)
8. Пелевина Н.Н. О субъектно-объектных отношениях в художественной коммуникации // Актуальные проблемы подготовки специалиста в педвузе: Материалы II республиканских Катановских чтений. - Абакан: Изд-во Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, 1995. - Т. 2. - С. 96Ц100. (0,1 п.л.)
9. Пелевина Н.Н. Композиционно-речевая структура инициальных абзацев художественного текста // Вестник Хакасского государственного университета имени Н.Ф. Катанова: Научный журнал. Серия 5: Романо-германская филология и дидактика. - Абакан, 1998. Ца Вып. 5. - С. 12Ц17.а (0,5 п.л.)
10. Пелевина Н.Н. Из истории изучения композиционно-речевых форм // Вестник Хакасского государственного университета имени Н.Ф. Катанова: Научный журнал. Серия: Языкознание. - Абакан, 2000. - Вып. 1. - аС. 93Ц96. (0,3 п.л.)
11. Пелевина Н.Н. Основные функции субъекта повествования в позиции конца художественного текста // Актуальные проблемы изучения языка и литературы: Материалы всероссийской научной конференции. - Абакан: Изд-во Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, 2002. Ца С. 79Ц83. (0,2 п.л.)
12. Пелевина Н.Н. Предшествующее знание как компонент прототипической операциональности научного дискурса // Язык. Культура. Коммуникация: аспекты взаимодействия: Научно-методический бюллетень. - Абакан: Изд-во Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, 2003. - Вып. 1. Ца С. 44Ц57. (0,8 п.л.)
13. Пелевина Н.Н. Структурно-семантические особенности вводящих разделов научного текста (на материале немецких филологических статей) // Вестник Хакасского государственного университета имени Н.Ф. Катанова: Научный журнал. Серия 5: Языкознание. - Абакан, 2003. - Вып. 5. - С. 99Ц102. (0,3 п.л.)
14. Пелевина Н.Н. Речевая стратегия персуазивности и её реализация в текстах научного дискурса // Studia Linguistica XII. Перспективные направления современной лингвистики. - СПб.: Изд-во Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена, 2003. - ааС. 291Ц296. (0,3 п.л.)
15. Пелевина Н.Н. Сравнительная характеристика компонентов научной и художественной коммуникации // Вестник Хакасского государственного университета имени Н.Ф. Катанова: Научный журнал. Серия 5: Филология. Языкознание. - Абакан, 2004. - аВып. 6. Ца С. 53Ц56. (0,4 п.л.)
16. Пелевина Н.Н. Особенности употребления антропонимов в научном тексте // Актуальные проблемы изучения языка и литературы: толерантность и интеграция: Материалы IV всероссийской научно-практической конференции. - Абакан: Изд-во Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, 2004. - С. 235Ц238. (0,2 п.л.)
17. Пелевина Н.Н. Языковые средства выражения эпистемической модальности знания / мнения в научном тексте // Studia Linguistica XIV. Человек в пространстве смысла: слово и текст. Ца СПб.: Борей Арт,а 2005. Ца С. 178Ц185. (0,5 п.л.)
18. Пелевина Н.Н. Познавательный характер субъектов научной и художественной коммуникации // Язык. Человек. Культура: Материалы международной научно-практической конференции. - Смоленск: Изд-во Смоленского государственного университета, 2005. - Ч. 1. - С. 146Ц151. (0,3 п.л.)
19. Пелевина Н.Н. аОбраз автора в художественном и научном текстах // Герценовские чтения. Иностранные языки: Материалы межвузовской конференции. Ца СПб: Изд-во Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена, 2005. - С. 31Ц33. (0,1 п.л.)
20. Пелевина Н.Н. Структурно-функциональная характеристика заглавий немецких филологических текстов // Язык. Культура. Коммуникация: аспекты взаимодействия: Научно-методический бюллетень. - Абакан: Изд-во Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, 2006. - Вып. 2. - С. 114Ц119. (0,3 п.л.)
21. Пелевина Н.Н. Рациональная оценка субъекта научной речи и её выражение в немецком филологическом тексте // Язык. Культура. Коммуникация: аспекты взаимодействия: Научно-методический бюллетень. Ца Абакан: Изд-во Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, 2006. - Вып. 2. - С. 106Ц114. (0,5 п.л.)
22. Пелевина Н.Н. Наука и искусство как взаимодополняющие познавательные системы // Вестник Хакасского государственного университета имени Н.Ф. Катанова: Научный журнал. Серия 5: Филология. Языкознание. - Абакан, 2005. - аВып. 7. - С. 107Ц109.аа (0,3 п.л.)
23. Пелевина Н.Н. Личностно-пространственно-временные координаты субъекта научной речи // Реальность, язык и сознание: Международный межвузовский сборник научных трудов. - Тамбов: Изд-во Тамбовского государственного университета, 2005. Ца Вып. 3. Ца С. 314Ц317. (0,2 п.л.)
24. Пелевина Н.Н. Познавательная функция оценки субъекта научной деятельности // Актуальные проблемы изучения языка и литературы: языковая личность в межкультурной коммуникации: Материалы V всероссийской научно-практической конференции. - Абакан: Изд-во Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, 2005. Ца аС. 46Ц49. (0,2 п.л.)
25. Пелевина Н.Н. Особенности функционирования элементов разговорной речи в немецком научном тексте // Слово в языке и речи: аспекты изучения: Материалы международной конференции к юбилею профессора В.Д. Девкина. Ца М.: Прометей,а 2005. - С. 316Ц322. (0,3 п.л.)
26. Пелевина Н.Н. Стратификация субъекта научной и художественной коммуникации // Герценовские чтения. Иностранные языки: Материалы конференции. - СПб: Изд-во Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена, 2006. Ца С. 34Ц36. (0,1 п.л.)
27. Пелевина Н.Н. Внетекстовые связи субъекта научной речи // Лингвистические парадигмы и лингводидактика: Материалы XI международной научно-практической конференции. Ца Иркутск: Изд-во Байкальского государственного университета экономики и права, 2006. Ца С. 272Ц276. (0,2 п.л.)
28. Пелевина Н.Н. Особенности эмоциональной оценки субъекта научной коммуникации // Studia Linguistica XV. Язык и текст в современных парадигмах научного знания. Ца СПб.: Борей Арт,а 2006. - С. 108Ц113.а (0,3 п.л.)
29. Пелевина Н.Н. Субъективность метафор научной речи // Разноуровневые маргиналии в немецком и русском языке. - М.: Прометей, 2006. Ца С. 187Ц192. (0,3 п.л.)
30. Пелевина Н.Н. Языковое выражение темпоральных отношений субъекта научной речи // Язык. Культура. Коммуникация: аспекты взаимодействия: Научно-методический бюллетень. - Абакан: Изд-во Хакасского гос. университета им. Н.Ф. Катанова, 2006. - Вып. 3. Ца С. 39Ц43. (0,2 п.л.)
31. Пелевина Н.Н. Уровневая организация научной и художественной коммуникации // Актуальные проблемы изучения языка и литературы: языковая политика в межкультурной среде: Материалы I международной научно-практической конференции. - Абакан: Изд-во Хакасского гос. университета им. Н.Ф. Катанова, 2006. - аС. 108Ц109. (0,2 п.л.)
32. Пелевина Н.Н. Субъектно-объектное взаимодействие при порождении и восприятии текста в познавательно-коммуникативной деятельности // Ежегодник института саяно-алтайской тюркологии. - Абакан: Изд-во Хакасского гос. университета им. Н.Ф. Катанова, 2006. - Вып. 10. - С. 41Ц45. (0,4 п.л.)
33. Пелевина Н.Н. Особенности композиционно-речевой структуры научного и художественного текстов // Эвристический потенциал концепций профессоров Э.Г. Ризель и Е.И. Шендельс: Материалы международной научной конференции. - М.: Изд-во Московского государственного лингвистического университета, 2006. - С. 67Ц68. (0,1 п.л.)
34. Пелевина Н.Н. Стратегии порождения научного и художественного текстов // Актуальные проблемы изучения языка и литературы: коммуникативные стратегии и тактики филологического образования в поликультурном коммуникативном пространстве: Материалы II международной научно-практической конференции. - Абакан: Изд-во Хакасского гос. университета им. Н.Ф. Катанова, 2007. - С. 105Ц107.а (0,25 п.л.)
35. Пелевина Н.Н. Формы личного дейксиса субъекта научной речи // Вестник Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова: Научный журнал. Серия 5: Филология. Языкознание. - Абакан, 2007. - Вып. 8. - С. 71Ц72. (0,25 п.л.)
36. Пелевина Н.Н. Коммуникативно-прагматический аспект номинации субъектов предшествующего знания в немецком лингвистическом тексте // Язык. Коммуникация. Культура: тенденции XXI века: Материалы международной конференции. - Красноярск: Изд-во Красноярского гос. педагогического университета им. В.П. Астафьева, 2007. - С. 272Ц275. (0,3 п.л.)
37. Пелевина Н.Н. Актуализация авторской позиции в прямой иносубъектной речи научного текста // Studia Linguistica XVI. Язык. Текст. Культура. - СПб.: Борей Арт,а 2007. - С. 63Ц69. (0,3 п.л.)
38. Пелевина Н.Н. Рассуждение в композиционно-речевой структуре научного и художественного текстов // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена: Научный журнал. Серия: Общественные и гуманитарные науки (философия, языкознание, литературоведение, культурология, экономика, право, история, социология). - СПб., 2006. - № 7 (21) - С. 71Ц78. (0,5 п.л.)
39. Пелевина Н.Н. Актуализация пространственно-временной координаты субъекта повествовательной речи в художественном тексте (в сравнении с научным текстом) // Вестник Челябинского государственного университета: Научный журнал. Серия: Филология. Искусствоведение. - Челябинск, 2007. - № 8 (86). - ааС. 80 - 87. (0,5 п.л.)
40. Пелевина Н.Н. Реализация интерпретационной деятельности автора в косвенно-речевых структурах научного текста (на материале немецкоязычных филологических текстов) // Вестник Санкт-Петербургского университета: Научно-теоретический журнал. Серия 9: Филология. Востоковедение. Журналистика. - СПб., 2007. Ца Вып. 3 аа(Ч. II). - С. 217Ц222. (0,4 п.л.)
41. Пелевина Н.Н. Интердискурсивность научного и художественного текстов // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена: Научный журнал. Серия: Общественные и гуманитарные науки (философия, языкознание, литературоведение, культурология, экономика, право, история, социология, педагогика, психология). - СПб., 2008. - № 11 (78) - С. 137Ц143. (0,8 п.л.)
42. Пелевина Н.Н. Текстовая реализация авторской стратегии психологического убеждения в научном дискурсе // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена: Научный журнал. Серия: Общественные и гуманитарные науки (философия, история, социология, политология, языкознание, литературоведение, экономика, право, культурология, педагогика, психология, методика обучения). - СПб., 2008. - № 12 (81) - С. 160Ц167. (0,8 п.л.)
43. Пелевина Н.Н. Образ персонажа как художественная форма представления авторской концепции действительности (на материале новелл С. Цвейга) // Вестник Челябинского государственного университета: Научный журнал. Серия: Филология. Искусствоведение. - Челябинск, 2008. - Вып. 22. - № 20 (121). - С. 83 - 88. (0,7 п.л.)
44. Пелевина Н.Н. Языковые элементы оценочно-модального плана текста как средство реализации художественной концепции автора // Вестник Челябинского государственного университета: Научный журнал. Серия: Филология. Искусствоведение. - Челябинск, 2008. - Вып. 28. - № 37 (138). - С. 133 - 138. (0,7 п.л.)
45. Пелевина Н.Н. Актуализация субъекта научной речи в ретроспективных и проспективных отрезках немецкого филологического текста // ИНИОН РАН № 60411 от 22.10.2007. Ца 13 с. (0,8 п.л.)
46. Пелевина Н.Н. Риторические способы выражения функционально-аа прагматических стратегий субъекта научной коммуникации (на материале немецких филологических статей) // ИНИОН РАН а№ 60412 от 22.10.2007. - 8 с. (0,5 п.л.)
Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по филологии