Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по истории

Генезис идей социальной утопии в английской общественной мысли второй половины XVII- начала XVIII вв.

Автореферат докторской диссертации по истории

 

На правах рукописи

Эрлихсон Ирина Мариковна

 

 

Генезис идей социальной утопии в английской общественной мысли второй половины XVII- начала XVIII вв.

Специальность 07.00.03 - всеобщая история

( новая и новейшая история)

 

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора исторических наук

 

 

 

Москва - 2009

Диссертация выполнена на кафедре Новой и новейшей истории исторического факультета Московского педагогического государственного университета

Научный консультант:

доктор исторических наук, профессор

Родригес-Фернандес Александр Мануэльевич

 

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор

Лабутина Татьяна Леонидовна

доктор исторических наук, профессор

Соколов Андрей Борисович

доктор исторических наук, профессор

Осиновский Игорь Николаевич

Ведущая организация

Российский университет дружбы народов

Защита диссертации состоится 9 ноября а2009 г. в л____ часов на заседании диссертационного совета Д 212.154.09 в Московском педагогическом государственном университете по адресу: 117571, г. Москва, пр. Вернадского, д. 88, ауд. 322.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского педагогического государственного университета по адресу: 119991, г. Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1.

Автореферат разослана л___ _______________ 2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета Симонова Н.В.

Актуальность исследования

Определение социальной утопии, ее сущность, классификации, понятие утопического сознания, роль утопии в мировом историческом процессе, соотношение утопии и реальности - эти и многие другие вопросы остаются предметом пристального интереса философов, социологов и историков. Идея о достижении лучшего обустройства общественной жизни сопутствовала людям на протяжении всей истории человечества. Утопический импульс присутствует во всех произведениях, в которых прослеживается направленность на совершенствование мира. Польский историк А. Свентоховский писал, что автору, желающему начертать историю утопий, следовало бы рассказать всю историю человеческой культуры .

Стремление к ментальному конструированию неких идеальным образом организованных условий жизни социума существовало на столь ранних стадиях цивилизации, что оно может рассматриваться как одна из антропологических особенностей человека. Уже в социальных утопиях античного мира достаточно подробно описываются не только лидеальное государственное и общественное устройство, но в отдельных случаях показываются также лидеальные механизмы функционирования различных властных институтов. Легенда о золотом веке Гесиода, описание Елисейских полей в Одиссее Гомера, идеальный полис в Государстве Платона и загадочная Атлантида в его же Диалогах, Острова Солнца Ямбула - вот далеко не полный список сюжетов, свидетельствующих о почтенном возрасте социальной утопии. Утопическое сознание средневековья, причудливый симбиоз религиозного мировоззрения и мифологизированных плебейских мечтаний, продуцирует две модели совершенного общества: эсхатологическую, предполагающее наступление рая на земле, и эгалитарную, сводящееся к мечте ло возвращении человечества не в христианский рай, но в золотой век древности .

Начало утопизму Нового Времени положила культура Возрождения, породившая активное отношение человека к своему будущему и раздвинувшая рамки средневековых провиденциалистских представлений о внутреннем механизме и конечной цели исторического процесса. Именно в Новое время, когда социальная активность человека освобождается от традиций патриархальной жизни и мышления, создается благоприятная почва для расцвета утопий, которые артикулируются в терминах и понятиях, ранее неизвестных . В своей классической форме утопическая мысль появляется уже на зрелом этапе Возрождения, будучи подготовлена всем предшествующим развитием ренессансной культуры.

Золотая книжечка Т. Мора разбудила фантазию множества подражателей и последователей, которые называли свои воображаемые государства утопиями. Количество подобных произведений с приближением эпохи буржуазной революции возрастает. Английский историк А.Л. Мортон писал, что ни в какое другое время не было такого богатства утопических воззрений в Англии, как в XVII веке . Причем и количественный, и качественный (по широте идейного спектра) расцвет утопической мысли приходится на вторую половину XVII века. Однако до настоящего времени в отечественной и зарубежной историографии отсутствует целостное представление обо всем многообразии английской утопической мысли во второй половине XVII - начале XVIII веков. Важные вопросы об особенностях расцвета и стагнации отдельных направлений утопической мысли, о причинах кризиса классической социальной утопии в конце XVII Ч начале XVIII веков не получили адекватной научной трактовки. В этой связи идеологически независимое и системное изучение трансформации утопических идей в период исторически стремительных политических, экономических, религиозных и социальных катаклизмов, исследование отражения утопических идей в английской общественной мысли представляют безусловный научный интерес и определяют научную новизну и актуальность работы.

Актуальность подобных научных исследований обусловлена сформировавшимся в конце XX века в среде философов, социологов и экономистов осознанием степени влияния утопических идей на общественное сознание; пониманием ее специфических возможностей в ментальной разработке и апробации социальных реформ, а также роли утопической мысли в политическом и социально-экономическом преобразовании общества. Кроме того, систематизация и философское осмысление гигантского объема утопической литературы и утопических проектов позволило создать к концу XX века основы общей теории утопий, в рамках которой были определены природа, сущность и взаимосвязь таких понятий, как лутопическое сознание, лутопия и лутопизм. Это открыло новые возможности по научно корректному формированию корпуса исследуемых утопических произведений, установлению сущности содержащихся в них утопических идей. Таким образом, само использование методологических концепций философии утопий в исследовании утопической мысли в английской политической и социально-экономической мысли второй половины XVII- начале XVIII веков становится предпосылкой получения оригинальных научных результатов.

Историография проблемы

Анализ историографии английской утопической мысли XVII-XVIII веков невозможен без учета исследований, формирующих современное философское представление о роли утопической мышления в современном мире, о сущности и взаимосвязи таких понятий, как лутопическое сознание, лутопия и лутопизм, и без критического анализа работ, предлагающих различные принципы классификации всего корпуса утопических произведений . В представлении современной философской теории утопий лутопическое сознание формируется противоречиями между реалиями практического бытия и некими идеальными, созданными на ментальном уровне и имеющими антропологическую природу представлениями о совершенном социуме. В известном смысле оно выступает как специфическая форма идеологии, фокусируя философские, политико-правовые, экономические и этические взгляды в направлении разработки радикально отличного от действительности, противостоящего общественного идеала . При этом утопическое сознание характеризуется особым восприятием пространства и времени как пластичного материала, оно ощущает современное общество как дисгармоничное и потому требующее реконструкции.

Утопическое сознание постоянно генерирует модели идеального, которые в законченной форме представляются утопиями и утопическими проектами (в философской терминологии - лутопическим, лутопизмом). Отказавшись от понимания утопии как некоего литературного жанра, современные философы начали рассматривать ее как одно из своеобразных и сложнейших духовно-практических явлений, формообразований общественного сознания, имеющих глубокую интеграцию со всеми сферами общественной жизни и пытались, определив ее (утопии) характерные черты, выбрать дефиниции этого понятия, свободные от вторичных и несущественных особенностей. В рамках такого подхода наиболее удачными представляются определения американского социального философа Л. Сарджента: Утопия Ч это подробное и последовательное описание воображаемого, но локализованного во времени и в пространстве общества, построенного на основе альтернативной социально-исторической гипотезы и организованного как на уровне институтов, так и на уровне человеческих отношений Ч совершеннее, чем то общество, в котором живет автор . Хорошо отражает особенности утопии дефиниция белорусского ученого Ч.С. Кирвеля: аУтопия Ч это особая форма духовно-ценностного освоения социальной реальности, состоящая в создании методами абсолютизации и умозрительного конструирования, максимально-детализированных образцов бесконфликтного, внутренне не противоречивого и не подлежащего изменению общественного устройства, призванного обеспечить желаемое (позитивная утопия) или не желаемое (негативная утопия) состояние человечества и человека .

Более сложным продуктом утопического сознания является утопическое или утопизм, который при кажущейся схожести принципиально отличается от утопии. По своей природе утопизм, как и утопия, вытекает из несчастного сознания , то есть сознания личности о себе, как о двойственном, противоречивым создании. В отличие от утопии, которая формируется на аксиоме недостижимости идеала, в утопизме, в силу его социальной активности, происходит подмена идеала некоей потенциально реализуемой социальной задачей. Человек, предполагающий осуществление некого утопического проекта, убежден в пластичности мира, в его готовности принять такую форму, которую пожелает утопист. Русский философ С.Л. Франк под утопизмом понимал не общую мечту об осуществлении совершенной жизни на земле, а более специфический замысел, согласно которому совершенство жизни может быть автоматически обеспечено неким общественным порядком или организационным устройством . С. Франк специально указывал на присутствие в утопизме (в отличие от утопии, которая от этого абстрагирована) уверенности в реализуемости некоего социального идеала, превращающей идеал в сознании утописта-практика в достижимую цель. Развитием концепции Франка является подход к пониманию утопизма, предложенный Е.Л. Чертковой, рассматривавшей утопизм (утопическое) как результат обращения идей в социуме. Только при встрече с действительностью идеальная конструкция утопии превращается в утопизм. Это происходит тогда, когда вера в магическую силу идеалаЕ дополняется в утопическом сознании убеждением в возможности насильственного воплощения принципов разумного и совершенного социального порядка. Суть утопизма составляет утверждение возможности идеала как факта эмпирической действительности . Таким образом, под утопизмом или утопическим в любом произведении следует понимать те утопические идеи или проекты, которые своей постановкой сориентированы на практическую реализацию.

В методологическом плане философские представления об утопическом сознании, утопии и утопическом позволяют существенно расширить источниковую базу исследования и более корректно определять сущностное содержание утопий и утопического в общественной мысли. Более того, такой концепт полностью девальвирует все классификационные модели, построенные на понимании утопии как литературно-художественного жанра. Возникновение, эволюция, функции утопии связываются в этих моделях с развитием литературного процесса, ее форма сводится к роману, а ее роль определяется общей ролью художественной литературы в общественно-политической жизни. На такой позиции стоит А.Л. Мортон, чья монография Английская утопия ограничена исследованием художественных произведений английских писателей, общественных деятелей и отдельных образцов английского фольклора. Аналогичной точки зрения придерживаются Г. Негли и Дж. Патрик, составители антологии В поисках утопии, которые включили в нее исключительно художественные произведения, имеющие три характерных черты, отличающие утопии от других литературных форм: они представляет собой вымысел; они описывает определенное государство или сообщество; их темой является политическая структура этого вымышленного государства .

Постоянное увеличение корпуса утопических произведений, их сюжетная полифония и жанровое многообразие объективно объясняют попытки классификации утопий. В рамках типологизации по морфологическому признаку различают следующие виды утопических произведений: антиутопия - отрицание принципов утопии, веры в возможность создания идеального социума; дистопия - антитеза социальной утопии, лидеальный мир наоборот; энтопия - описание реализованного идеального проекта; экоутопия - глобальное научно-культурное проектирование; практоутопия - система социальных реформ, направленных на построение лучшего мира.

Весьма популярен хронологический принцип классификации, в рамках которого последовательно рассматриваются утопии античные, средневековые, эпохи Возрождения, Нового времени, Просвещения, XIX века. Корректность такого подхода очевидна. Утопии несут в себе отпечаток той эпохи, в которой они возникают, так как каждому времени присущи определенные идеологические формулы, программирующие историческую деятельность человека на изменение существующей действительности. Франк и Фритци Мануэли разделили европейскую утопическую традицию на несколько исторических периодов, обозначив в качестве критерия совокупность моральных, религиозных и социальных категорий, задававших тон эпохе и общих для группы мыслителей, писателей и философов .

Значительный интерес представляют типологизации, отталкивающиеся от политических, экономических, социальных и иных особенностей идеальных миров, созданных в различных утопических проектах. В частности, К. Маркс и Ф. Энгельс разделяли утопии по социально-классовому принципу, выделяя четыре типа утопических учений: феодальные, мелкобуржуазные (реакционные), буржуазные (консервативные) и критически-утопический социализм, выражавший интересы наиболее зрелого субъекта общественных отношений - предпролетариата. Советский историк В.П. Волгин классифицировал утопии по способу обоснования провозглашаемого ими общественного идеала, выделяя религиозные, рационалистические, исторические утопии, основанные соответственно на религиозном, метафизическом, научном мировоззрении.

Утопические миры Дж. Дэвиса структурированы в зависимости от того, в чем утопист видит источник материальных благ для своего идеального социума. Дэвис определил четыре типа утопий: Кокейн, Аркадию, совершенное государство и миллениум. Страна Кокейн - это название средневековой английской поэмы, в которой описывался существующий на земле рай, остров сказочного неиссякаемого изобилия, которым можно пользоваться, не прилагая для этого ни малейших усилий. Аркадия - это воплощение гармонии между человеком и природой: удовлетворение физических потребностей происходит за счет благосклонности природы и добровольно осознанной потребительской умеренности живущих в Аркадии людей. Граждане совершенного государства, хотя и создают ограниченное количество материальных товаров и продуктов, но присущие им высокие моральные качества и заинтересованность не в личном, а в общественном благе, позволяют до минимума свести потребительские аппетиты. В миллениуме же проблема распределения мирских благ разрешена с помощью бога из машины, волшебным образом преобразующего и природу, и человека .

Идейное содержание разнообразных утопических произведений, анализ их места и значения как одного из направлений общественно-политической и социально-экономической мысли исследовались в рамках нескольких научно-практических парадигм. Одна из наиболее цельных и разработанных концепций утопии и утопизма была предложена в XIX веке марксизмом. В основе марксистского анализа утопии лежит принцип обусловленности общественного сознания общественным бытием. Неразвитость общественно-исторической практики и ограниченность социального субъекта должны порождать незрелые теории, к числу которых классики марксизма относили и утопии. Е утописты Е были утопистами потому, что они не могли быть ничем иным в такое время, когда капиталистическое производство было так слабо развито. Они были вынуждены конструировать элементы нового общества из своей головы Е . В марксистском понимании по мере развития цивилизации утопии должны исчезнуть, будучи вытесненными научными теориями общественного развития. Разработанные в работах К. Маркса и Ф.Энгельса принципы анализа утопий развивались последующими поколениями марксистов и утвердились в качестве основополагающих в советской научной литературе.

Марксистская концепция утопии и утопизма была развита представителями отечественной (советской) исторической школы, для которых изучение европейской утопической мысли периода Возрождения и Нового времени стало одним из приоритетных направлений научной работы. Методологически исследования велись по персонально-национальному принципу, то есть анализировались утопии отдельных авторов какой-либо страны в определенные исторические периоды. Подобный подход предложил академик В.П. Волгин, а последующее развитие такая концепция получила в работах его последователей С.Б. Кана, Г.С. Кучеренко, И.Н. Осиновского, Л.С. Чиколини, А.Э. Штекли.

Первым социалистическим произведением Нового времени традиционно признавалась Утопия Томаса Мора, а картина утопийского общежития рассматривалась как гениальное предвидение будущего общественного строя. Еще в начале XX века Е.В. Тарле писал, что все направление коммунизма, сохраняющее институт семьи, исходит от Т.Мора . Первым же марксистским исследователем Утопии К. Каутским Т. Мор был зачислен в ряды социалистов в современном значении этого слова , и подобная точка зрения долгое время господствовала в отечественной историографии. По мнению В.П. Волгина, заслуга Мора состояла в том, что он сумел подняться от коммунистической организации потребления к коммунистической организации производства. Т. Мор должен быть с полным правом назван родоначальником и одним из величайших представителей утопического социализма . Сущность Утопии - коммунистический идеал, а лего устами говорил коммунист-утопист, - отмечал И.Н. Осиновский, писавший, что Мор, критикуя политику абсолютистского государства, выступал как выразитель передовых для своего времени буржуазных идей .

В последние два десятилетия правомерность подобного подхода к определению начального этапа социалистических идей подверглась серьезной критике и ревизии. В монографии Утопии и социализм А.Э. Штекли, задавшись вопросом где проходит граница между социализмом и его предысторией?, приходит к выводу о том, что многие идеи Золотой книжечки не очень-то вязались с приписанным Мору статусом родоначальника утопического социализма.а Бессмысленно наделять Мора такой исторической прозорливостью, которой он не мог обладать: до проникновения в сущность капиталистического способа производства должны были миновать три столетия . Попытку рассмотреть Утопию вне рамок утопического социализма и проанализировать смысл ее положений, обратившись к социально-правовым, хозяйственным, нравственным, религиозным проблемам эпохи Возрождения предпринял О.Ф. Кудрявцев. Ученый приходит к выводу о том, что важнейшие положения Утопии не только не противоречат представлениям и принципам ренессансного гуманизма, но, напротив, являются его квинтэссенцией, кульминацией гуманистических мечтаний: л...Довольно часто погрешности в интерпретации Утопии Е происходили из желания найти в ней выражение то классовых устремлений буржуазии, то чаяний предпролетариата, хотя она отражает, прежде всего, групповой интерес гуманистов, людей новой ренессансной духовной формации, которые Е действительно служили идеологами других социальных сил. .

Косвенным образом правота доводов О.Ф. Кудрявцева подтверждается тем, что, несмотря на известность и популярность произведения Т. Мора, идейный расцвет английской утопической мысли отечественная и зарубежная историография традиционно относят к XVII веку. Буржуазная революция XVII века и предшествовавший ей период политической борьбы коренным образом изменили общественно-политическую, социально-экономическую и религиозную жизнь государства, что не могло не отразиться на коллективном сознании различных слоев английского общества. Социокультурные сдвиги трансформировались, в частности, в появление множества представленных в различных литературных формах утопических произведений разнообразной политической, религиозной, экономической и социальной направленности.

Проблемам развития социальной утопии эпохи Английской буржуазной революции посвящены фундаментальные работы М.А. Барга, Т.А. Павловой, Ю.М. Сапрыкина . Именно в работах этих советских ученых были сделаны первые попытки типологизации утопической мысли второй половины XVII века. М.А. Барг одним из первых указал на то, что плебейская утопия не единственная форма утопии революционного периода в Англии XVII века, к социальной утопии прибегали и идеологи буржуазии - факт, мимо которого упорно проходит история политической мысли XVII века . Ученый выделял два основных направления утопической мысли XVII века: буржуазно-дворянское, связанное с интеллектуальными традициями гуманизма и началом Просвещения, и крестьянско-плебейское (или народное, в терминологии Т.А. Павловой), которое опиралось на порожденные пуританизмом народно-реформистские течения и некие примитивные эсхатологические мечтания. Изучению наследия признанного идеолога буржуазно-дворянской и республиканской утопической мысли Дж. Гаррингтона была посвящена серия работ Ю.М. Сапрыкина. Предметом особого интереса исследователя стала Республика Океания, самое известное произведение Гаррингтона, традиционно причислявшееся к жанру социальной утопии. Сапрыкин, с одной стороны, рассматривал эту работу как проект экономически детерминированного республиканского устройства государства, который не имел ничего общего с социальной утопией в ее классическом воплощении. С другой стороны, утопичность Океании он усматривал в двух основных положениях конституционного проекта Гаррингтона, исключавших возможность его практической реализации в конкретно-исторических условиях конца 50-х годов XVII века: механицизм однозначной зависимости между распределением собственности и формой государственности, а также ограничения, накладываемые аграрным законом на права собственности. Идеальная республика Гаррингтона не могла не быть утопической, то есть неприемлемой для дворянства и буржуазии, для которых удобной формой господства была монархия, Е так и для широких народных масс, которых он не собирался избавлять от насилия аграрной революции .

Развитию буржуазной утопической мысли эпохи Английской революции посвящена статья Т.А. Павловой Споры вокруг Макарии . Еще раньше М.Барг рассматривал эту утопию C. Гартлиба как выражение программы буржуазно-дворянского лагеря, типичный образец гуманистической утопии, в основе которой лежит идея о том, что мера счастья и бедствий жителей страны находится в прямой зависимости от степени просвещенности ее правителей . Т.А.Павлова приходит к выводу о том, что Макария, связанная с общеевропейской гуманистической мыслью и традициями европейского протестантизма, предвосхитила популярную теорию о просвещенном монархе.

К крестьянско-плебейской, народной линии утопической мысли относили корпус произведений различного жанра, в которых в наиболее концентрированной форме отразились чаяния и надежды народных масс. Вообще понятие крестьянско-плебейской или народной утопии в советской историографии толковалось достаточно широко. Так, в него включались конституционные схемы, памфлеты, трактаты, петиции, религиозные сочинения, проповеди, проекты, содержащие такой идеал общественного устройства, при котором бы осуществлялся принцип социальной справедливости по отношению к широким слоям народа. Образцами народной утопии были анонимный Лицемерный тиран, подробно проанализированный М.А. Баргом, и Закон свободы Дж. Уинстэнли, вызвавший немало дискуссий относительно характера воззрений его автора и роли этого произведения в зарождении собственно социалистической мысли .

Еще Н.И. Кареев проводил определенные параллели между взглядами диггеров и Утопией Т. Мора: В диггерском движении был своеобразный коммунизм, на котором сказалось влияние Утопии Т.Мора . М.А. Барг, признавая глубокие различия обоих произведений, отмечал, что Уинстэнли соединил в своем лице социального мыслителя и революционера, выразителя идеологии экспроприированных народных масс и борца за их интересы в ходе буржуазной революции .

Наиболее глубокое исследование творческого наследия Уинстэнли содержится в монографии Т.А. Павловой Народная утопия в Англии XVII века. По собственному признанию, Павлову интересовали вопросы, связанные с представлением Уинстэнли о социальной справедливости: процесс формирования его мировоззрения, его представление о свободе, учение о человеке, структура его утопического общества, пути перехода к новому строю. Кроме этого, она обращается и к тем аспектам творчества Уинстэнли, о которых, по ее словам, ранее приходилось умалчивать или говорить обиняками, а теперь можно говорить вслух . Павлова справедливо отмечает поразительную жестокость пенитенциарной системы Уинстэнли, делающей его утопию Законом несвободы . При этом она призывает к крайней осторожности в суждениях и к учету исторической обстановки, в которой мыслитель создавал свое произведение. Не будем забывать, что Уинстэнли столь же много говорит о проблемах современного ему английского общества XVII века, сколь о видевшемся ему идеальном строе общности .

Основной же темой исследования Павловой стала народная утопия, под которой она понимала выраженный в разнообразных формах такой идеал общественного устройства, при котором осуществляется принцип социальной справедливости по отношению к широким слоям народа. Подобная дефиниция позволила исследователю ввести внутреннюю классификацию утопии в зависимости от варианта решения этого вопроса: за счет лосуществления христианского идеала имущественного и сословного равенства, реализации принципа лобщности имущества, установлении безудержной, анархической свободы в социальных отношениях и поведении, воплощения в жизнь проектов кооперативных сообществ .

Необходимо отметить, что еще В.П. Волгин писал о так называемом кооперативном социализме, по определению М.А. Барга, промежуточном виде утопии, возникшим в эпоху Английской буржуазной революции. К кооперативному социализму советские исследователи утопии относили трактаты П. Чемберлена Защитник бедных людей, П. Корнелиуса Способ, выдвинутый на обсуждение, как сделать бедных в нашем и других государствах счастливыми, У. Ковелла Декларация парламенту и Дж. Беллерса Предложения по организации корпорации труда. Первые два трактата Павлова называла самыми яркими и последовательными образцами кооперативных проектов революционных лет, примыкавших к народным утопиям, потому что они выражали не только стремления наиболее обездоленных слоев населения, но в то же время содержали тенденции для выигравших в революции собственников . Их утопичность заключалась в попытке одновременно защитить и интересы собственников, и права бедняков на их долю в общественном богатстве.

По мнению Павловой, самым выдающимся представителем кооперативного социализма был Джон Беллерс, чья деятельность пришлась на реставрационный и постреставрационный периоды. Она считала, что в период Реставрации чаяния, рожденные революцией, продолжали жить только в квакерском движении, а народная утопия, трансформировавшись в кооперативный проект, дала феномен Джона Беллерса . Детально проанализировав тексты произведений Беллерса, его биографию, социально-экономическую и политическую обстановку эпохи Павлова склонялась к тому, чтобы считать его социалистом-утопистом, предшественником Р. Оуэна. В.П. Волгин оценивал утопический проект Беллерса более сдержанно: Е его (Беллерса) обращение осталось просто-напросто интересным литературным произведением, несмотря на наличие линтересных замечаний чисто теоретического характера, в частности, формулировки необходимости планомерной организации производства в противовес капиталистической анархии, то есть основной идеи нового социализма .

В целом же в отечественной историографии сформировалось устойчивое мнение о практически полном отсутствии утопических произведений после установления режима Реставрации. И хотя частные аспекты развития английской утопической мысли в период с 1660 по 1714 год исследовались в работах Т.Л. Лабутиной , О.Э. Лейста , И.В. Фадеевой и Н.М. Мещеряковой , вышеупомянутые монографии Т.А. Павловой остаются единственными фундаментальными работами в отечественной историографии по исследуемой нами проблеме.

Современные западные историки, философы и социологи рассматривали утопию и утопическое как оригинальное социально-философское явление, позволяющее сквозь призму индивидуальной психологии, специфики восприятий и реакций личности представить мировоззрение различных социальных групп. Понимая утопию как универсальную историческую интенцию и константу бытия, зарубежные ученые вышли за рамки представления об утопии только как о литературном жанре и писали не об утопии в чистом виде, а о специфическом направлении общественной мысли - об утопических воззрениях, что чрезвычайно расширяло источниковую базу исследований.

Проблемы развития английской утопии начала XVII века и особенно утопии периода Английской буржуазной революции входили в круг научных интересов зарубежных ученых . В работах англо-американских историков преимущественно рассматривались два направления утопической мысли 1640-1660 гг.: пуританские утопии и утопические произведения республиканской направленности. Анализу политических, экономических и религиозных взглядов Дж. Гаррингтона и развитиюа английской республиканской мысли второй половины XVII - начала XVIII вв. апосвящены работы Дж. Скотта, Б. Уордена, К. Роббинс, Дж. Покока, М. Голди, Р. Гривза . Причем предметом исследования большинства цитируемых работ были особенности республиканизма Гаррингтона и его дальнейшей эволюции, а не отличительные черты Океании как утопического произведения.

Работы, авторы которых пытаются дать целостное представление об английской утопической мысли второй половины XVII - начала XVIII веков, в зарубежной историографии довольно немногочисленны. Не считая кратких упоминаний в общих и специальных трудах по истории европейской общественной мысли, эта тематика представлена, главным образом, статьями и очерками, посвященными либо конкретным утопическим произведениям, либо отдельным персоналиям. Роялистские и республиканские утопии периода Реставрации, в частности, изучаются в статьях О. Холмзлэнда, Дж. М. Патрика, М. Голди, В. Фокс О. Олдриджа . Отдельные аспекты данной проблематики освещены в монографиях Д. Фасетта, П. Адамса, М. Николсон, Э. Боэски, Р. Шайера, Р. Эппельбаума, Ф. Вентури, а также во вступительных статьях к антологиям утопической литературы . Довольно обширен пласт работ, посвященных гендерному аспекту исследуемой нами проблематики - в частности, вопросам о взаимоотношениях полов и положению женщины в утопических произведениях и женщинам, авторам утопий .

Но на сегодняшний день наиболее фундаментальными исследованиями в интересующей нас области остаются монографии А. Мортона , Дж. Фуца и Дж. Дэвиса . Автор популярной монографии Английская утопия А. Мортон отмечал, что количество утопий, созданных в период Реставрации, невелико, впрочем, как и их теоретическая значимость . Английский историк достаточно лаконично и даже с некоторым оттенком пренебрежения, но предметно анализирует состояние утопической мысли последней трети XVII - начала XVIII веков. В других же исследованиях, посвященных истории утопической мысли, разделы по данному периоду порой и вовсе отсутствуют. Так, авторы монографии Утопическая мысль в западном мире Фр. и Фр. Мануэли характеризуют XVII век как время апогея и угасания христианской утопии, линия которой проходит строго от Томаса Мора и Томаса Мюнцера до смерти Лейбница. Утопии периода с середины пятнадцатого до начала восемнадцатого века, объединенные общей отнесенностью к христианству, имели одинаковую цель: кардинальное преобразование сущности и характера христианского мира, приближающегося к кризису атеизма. Утопическая мысль - идеальное отражение этого духовного противостояния . Такой вывод делается авторами на основе изучения корпуса утопических произведений XVII века: Города Солнца Т. Кампанеллы, Христианополиса В. Андреэ, Истории севарамбов Д. Вераса, Телемаха Ф. Фенелона, Монадологии Г. Лейбница. Разделы, касающиеся собственно английской утопии, охватывают период 1640-1660 годов и достаточно контурно освещают взгляды пансофистов и представителей различных политических группировок и религиозных сект - левеллеров, диггеров, рантеров и др.

Дж. Фуц традиционно относил расцвет английской утопической мысли к XVII веку, отмечая, что лцентральная идея почти у всех утопистов того времени - проблема полной занятости населения, которая должна считаться ключевым моментом любой деятельности, направленной на достижение общего блага. Они демонстрируют оригинальные решения, начиная с кооперативных мероприятий, осуществляемых посредством спонсируемых государством общественных работ и заканчивая идеями Б. Мандевиля . Цель своего исследования Фуц определял следующим образом. В данной работе автор намерен рассмотреть некоторые меры по улучшению благосостояния, предложенные в ряде английских утопий того времениЕ Утопические идеи об экономике благополучия будут рассмотрены в несколько необычной последовательности; в первую очередь - относительно умеренные, затем коллективистские и, наконец, индивидуалистские взгляды на организацию экономической жизни, в строгом порядке, соответствующем исторической хронологии .

Фуц сопоставляет лутопии полной занятости с положениями меркантилизма, на тот момент господствующего экономического учения, а также высоко оценивает вклад, который внесли утописты в развитие современной им экономической теории. Роль утопического наследия неоценима с учетом его предложений о лучшей организации и эффективности экономической политики. Мы с уверенностью можем сказать, что семнадцатый век - это колыбель экономической политики в современном ее понимании, и что утописты играли значимую роль в развитии и обогащении научной экономической мысли .

Дж. Дэвис подробно исследует английскую утопическую мысль второй половины XVII века по трем направлениям. Первыми он выделяет утопии, в определенной степени обязанные своим появлением Океании Гаррингтона, его положениям об аграрном законе и ротации, его конституционализму и вере в возможность создания сильного децентрализованного государства . Дэвис соглашается с тем, что Гаррингтон без преувеличения считается духовным отцом английского республиканизма , но тем не менее, после Океании в свет вышли всего три республиканские утопии - две в годы Второй республики (анонимный Хаос, Скромное прошение о равной республике У. Спригга - И.Э.) а третья (анонимное Свободное государство Ноландии - И.Э.) - с интервалом в сорок лет в начале XVIII века. Именно она блестяще продемонстрировала нивелирование республиканских ценностей и их встраивание в фундамент государственной идеологии, что, по мнению Дэвиса, свидетельствует в пользу Гаррингтона, как плодовитого и конструктивного мыслителя, сумевшего направить своих последователей в разных направлениях .

В качестве следующего направления Дэвис выделяет роялистскую или абсолютистскую утопию, основанную на учении Р. Фильмера. Дважды в Англии XVII века успешно оспаривалась легитимность абсолютной монархии, и в связи с этим дважды появлялись утопии, защищавшие данный принцип, - пишет Дэвис, имея в виду анонимное продолжение Новой Атлантиды и Возрожденную античность Ф. Ли. Автор справедливо отмечал присущую абсолютистской утопии двойственность и противоречивость, связанную с тем, что роялизм делает акцент на достоинствах единоличного правления; для утопии же свойственно критическое отношение к человеческой природе, способности человека управлять самим собойЕ. Безусловно, что утопия - весьма нестандартная форма апологии абсолютизма .

И, наконец, к третьей группе утопических произведений, характеризуемых Дэвисом как лутопии полной занятости (термин, несомненно, заимствованный у Дж. Фуца) относятся те трактаты и проекты, которые советские историки именовали кооперативным социализмом - труды П. Корнелиуса, П. Плокхоя, Дж. Беллерса. Беспокойство о бесполезных растратах и желание эффективно использовать ресурсы - центральная тема в утопической литературе XVII века. Тематика полной занятости не единственная для рассматриваемых в данной главе утопий, но она, несомненно, является центральным вопросом. Главная цель утопистов - исключить любую бесполезную трату за счет полноценного использования всех доступных ресурсов .

Пожалуй, единственную попытку классификации большинства из опубликованных в XVII столетии наиболее известных европейских (преимущественно англо-французских) утопий и произведений с элементами утопического предпринял Кит Томас . Он выделил семь типов таких произведений: 1. Традиционная утопия. (Новая Атлантида Ф.Бэкона, Республика Океания Дж. Гаррингтона); 2. Тщательно разработанная схема идеального общества, лишенная элементов художественного вымысла (Закон свободы Дж. Уинстэнли, Левиафан Т. Гоббса); 3. Проекты конституционного устройства Англии, касающиеся преимущественно политических вопросов (Возрожденный Платон Г. Невилля); 4. Идеализированные описания государств, которые существовали и являются образцом для подражания (Обычаи древних израильтян К. Флери, Апология демократии. Размышление о конституции и правительстве Римского государства У. Мойля); 5. Философско-мистические утопии, выражавшие идеалы тайных обществ - масонов и розенкрейцеров (Эссе об адептах); 6. Конституционные проекты для колоний (труды У. Пенна); 7. Планы реформ, авторы которых ставили цель преобразовать весь мир (Размышление о беседе касательно правильного регулирования правительств для блага человечества Э. Флетчера).

Однако при заслуживающем уважения стремлении охватить классификацией возможно большее количество утопических произведений, выбранные историком принципы типологии произведений различной направленности представляются достаточно спорными и эклектичными.

Таким образом, анализ историографии убедительно показывает фрагментарность существующих в отечественной и зарубежной историографии представлений об английской утопической мысли второй половины XVII - начала XVIII веков как о целостном историческом явлении. аНаучные интересы отечественной историографии были сосредоточены на изучении утопических произведений социалистической направленности, буржуазно-дворянские и кооперативные утопии рассматривались в критическом ракурсе. аМонархические утопии оказались вообще исключены из сферы исследований, хотя без их внимательного прочтения невозможно сформировать целостное представление об английской общественной и утопической мысли XVII века. В свою очередь, научные интересы зарубежных ученых были, главным образом, сосредоточены на введении в научный оборот и каталогизации максимально исчерпывающего числа произведений утопической мысли, опубликованных в XV - XVII веков, вне зависимости от их идейного наполнения. Подобная разнополярность привела к тому, что проблема развития английской утопической мысли второй половины XVII - начала XVIII веков в том виде, в котором она сформулирована и раскрывается в настоящей диссертации, никогда не становилась предметом специального и комплексного конкретно-исторического исследования, хотя отдельные аспекты этой мысли затрагивались в работах отечественных и зарубежных специалистов. Именно в связи с этим исследование генезиса и эволюции идей английской социальной утопии в политической и социально-экономической мысли второй половины XVII - начале XVIII веков представляет несомненный научный интерес, несет в себе научную новизну и актуальность.

Актуальность и научная значимость темы, ее недостаточная и односторонняя изученность, отсутствие целостного анализа и обобщающих трудов по затронутой проблематике в отечественной и зарубежной исторической литературе позволяют определить объект, предмет, цели и задачи исследования, а также его хронологические рамки.

Объектом исследования является рассматриваемая во всем ее жанровом многообразии политическая и социально-экономическая мысль второй половины XVII - начале XVIII веков, содержащая в себе различные идеи, концепции и проекты утопического реформирования государственного, религиозного, экономического и социального устройства английского общества.

аПредмет исследования - процесс эволюции различных идейных направлений английской утопической мысли второй половины XVII - начала XVIII веков, как важного компонента общественной мысли, характеризующего уровень общественно-политического и социально-экономического развития страны и особенности мировоззрения различных слоев английского общества.

Цель исследования Ч комплексное изучение генезиса идей английской социальной утопии, выявление основных направлений ее эволюции в английской общественной мысли второй половины XVII - начала XVIII веков в контексте взаимодействия внутренних и внешних импульсов развития, внутриполитической и экономической конъюнктуры. Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд исследовательских задач:

1) на основании анализа современных философско-исторических представлений о сущности и взаимосвязях категорий лутопическое сознание, лутопия и лутопическое определить методологические принципы отбора и анализа источниковой базы исследования;

2) в свете историографического опыта, теоретических дискуссий о феномене социальной утопии рассмотреть методологические аспекты, пути и перспективы исследования английской утопической мысли второй половины XVII - начала XVIII веков, систематизировать материалы историографии по проблемам, дать обзор направлений и специфики отдельных исследований;

3) изучить сюжетные и жанровые особенности утопических произведений абсолютистской и философско-теологической направленности, установить идейную сущность и объективно-исторические цели их написания;

4) раскрыть специфику развития республиканских утопических идей в общественно-политической публицистике последней трети XVII - начала XVIII веков;

5) выявить экономико-социальную сущность утопических проектов полной занятости и показать их генетическую связь с меркантилизмом и предпринимательскими концепциями борьбы с пауперизмом и безработицей в Англии второй половины XVII - начала XVIII веков;

6) аисследовать морфологические особенности утопических произведений различной идейной направленности, проанализировать причины появления апервых антиутопий и антиутопических сюжетов в политической и социально-экономической публицистике;

7) проанализировать особенности расцвета и стагнации различных направлений утопической мысли во второй половине XVII - начале XVIII веков и особенности трансформации заложенной в них идейной базы классической социальной утопии в конкретно-исторических условиях исследуемого периода;

8) определить основные факторы, свидетельствующие об идейном кризисе английской утопической мысли в конце XVII - начале XVIII веков;

9) провести системный анализ внутренней сущности утопических произведений различной направленности и выбрать принцип, который можно положить в основу классификации, позволяющую реконструировать целостную картину английской утопической мысли XVII - начала XVIII веков.

Хронологические рамки исследования охватывают период второй половины XVII- начала XVIII веков.

Нижняя граница исследования обусловлена тем, что именно с середины XVII века в Англии начинается поиск путей модернизации государственного строя и общественных отношений. К этому времени становится очевидным, что возможности дальнейшего развития в рамках абсолютистской модели исчерпаны и требуются принципиально новые подходы. Вместе с тем свержение королевской власти и установление республиканской формы правления не привело к сиюминутному решению сколь-либо значимых политических, экономических или социальных проблем, а, скорее, усугубило общественно-политическую и экономическую обстановку. Именно со второй половины XVII века в общественном сознании зреет понимание того, что форма агосударственности - это целостная система правовых институтов, во многом детерминированных распределением собственности и способами организации государственной экономики. Неудовлетворенность окружающей действительностью явилась мощным катализатором для утопического сознания, которое породило значительное количество (хронологически связанных с началом 50-х годов XVII века) утопических произведений - романов, трактатов, проектов, памфлетов - самой разнообразной направленности, выражавших интересы различных социальных групп.

Верхняя граница исследования обусловлена тем, что в первые десятилетия XVIII столетия в Англии оформляется система конституционного правления; складываются политические нормы, ставшие образцом для подражания; закрепляются (хотя и в ограниченном варианте) на законодательном уровне гражданские, религиозные и имущественные права. По мере спада социального напряжения и достижения социального согласия между политически и экономически значимыми слоями английского общества после Славной революции общественно-политическое обустройство Англии даже при всех его существующих недостатках перестает быть негативной реальностью. Утопия предполагает описание общества лучше и совершеннее, чем то, в котором живет автор, а английская конституционная действительность начала XVIII была более или менее удовлетворительной для политически и экономически значимых слоев общества, и потому необходимость обращаться к литературному жанру утопии отпала сама собой.

Методология исследования

Методология исследования основывается на принципах историзма и научной объективности. Автором используется системный подход, в соответствии с которым английская утопическая мысль рассматривается как интегральная часть, важный компонент европейской общественной мысли и интеллектуальной истории. Автор использует диалектический принцип при выявлении специфики эволюции и преемственности развития идей классической социальной утопии в общественной мысли второй половины XVII - начала XVIII веков.

Помимо общенаучных в диссертации используются специально-исторические методы исследования (биографический, историко-сравнительный, историко-хронологический, историко-критический). Данный подход подразумевает объективно-исторический анализ конкретных факторов, определивших характер и специфику изучаемой проблемы, и системную обработку доступных исследователю исторических источников и литературы.

Источники. В источниковедческом плане предметом нашего исследования потенциально могут быть не только собственно социальные утопии, но и любые, с точки зрения жанра и литературной формы, произведения, в которых рассматриваются различные модели политического, социального и экономического преобразования общества. Поэтому источниковая база исследования состоит из разнообразных, как опубликованных, так и неопубликованных источников, многие из которых впервые вводятся в научный оборот.

Все источники, использованные в диссертации, можно разделить на пять групп:

а) Первую и наиболее многочисленную группу составляют собственно утопические произведения, репринтные, переизданные отдельно или включенные в сборники. В нее входят известные утопические романы, переведенные и неоднократно переводившиеся на русский язык: Утопия Т. Мора, Новая Атлантида Ф. Бэкона, Государства луны С. Бержерака, История севарамбов Д. Вераса, Закон Свободы Дж. Уинстэнли, Республика Океания Дж. Гаррингтона, Басня о пчелах Б. Мандевиля, трактаты Дж. Беллерса, П. Чемберлен, П. Корнелиуса . Туда же включены малоизученные оригинальные произведения. Это Антифанатическая религия Дж. Гленвиля, История королевства Басаруа Дж. Моргана, Возрожденная античность Ф. Ли, Сияющий мир М. Кавендиш, Остров Пайна Г. Невилля, романы Р. Хэда, Э. Уорда, малоисследованные трактаты Дж. Мильтона, Д. Дефо, Р. Воана, ряд анонимных произведений - Новая Атлантида, Эссе об адептах .

б) Вторая группа источников представлена философско-политическими трактатами ведущих мыслителей второй половины XVII - начала XVIII веков, затрагивающими вопросы политического, религиозного и социального устройства общества. В эту группу входят произведения представителей консервативного (Р. Фильмера, Э. Г. Кларендона, Т. Гоббса) и республиканского направлений общественной мысли (О. Сиднея, Г. Невилля, Э. Марвелла, Дж. Тренчарда, Э. Флетчера, Дж. Тиррела, У. Мойля).

в) Довольно многочисленную группу источников составляют экономические трактаты и проекты второй половины XVII века - начала XVIII века: Дж.. Чайлда, Д. Норта, Р. Норта, Ч. Давенанта, С. Фортри, М. Гэйла, У. Петти, Ч. Давенанта, Д. Дефо, Н. Барбона; Т. Мана, Т. Фермина, Р. Хэйнса .

г) Четвертая группа источников состоит из мемуарной литературы и периодических изданий начала XVIII столетия. Последние представлены журналами, выпускавшимися Дж. Аддисоном и Р. Стилем, а также Б. Мандевилем . Интересные сведения о политических настроениях периода революции и Реставрации содержатся в воспоминаниях Э. Г. Кларендона, в дневниках Д. Эвелина, С. Пеписа, Г. Бернета - самых известных английских мемуаристов XVII столетия . Знакомство с мемуарной литературой и периодикой позволяет лучше ощутить социокультурную атмосферу эпохи, мотивацию и тональность дискуссий на политические, религиозные и экономические темы

д) Официальные документы представлены парламентскими материалами - Парламентской историей У. Коббета и Коллекцией парламентских дебатов в Англии от 1668 года . В них содержатся не только тексты важнейших политических и экономических документов периода Реставрации, но и ценная информация о взглядах крупных политических деятелей и рядовых депутатов на вопросы экономики и религиозной политики, активно обсуждавшиеся на протяжении данного периода (особенно во время Исключительного кризиса и в преддверии событий Славной революции). Среди данной группы источников также следует отметить сборники, которые включают в себя важнейшие политические, экономические документы периода Реставрации и десятилетий, последовавших за Славной революцией: Конституция Стюартов. 1603-1688 Д. Кеньяна; Коллекция избранных трактатов о государстве с 1660 по 1689 гг., Коллекция редких, любопытных, занимательных памфлетов и трактатов .

В целом источниковая база диссертационного исследования характеризуется наличием большого числа разнопрофильных документальных материалов. Критический анализ источников позволил не только выявить информационные возможности каждого из них, но и использовать их для наиболее полного решения исследовательских задач данной диссертации

Научная новизна исследования состоит в том, что оно является первой в отечественной и зарубежной историографии попыткой комплексного научного анализа утопических идей, концепций и проектов политического, экономического и социального реформирования, которые предлагались английскими мыслителями второй половины XVII - начала XVIII веков, выражавшими интересы политически и экономически значимых слоев английского общества: земельной аристократии, финансово-торговой буржуазии. Использование в исследовании политической и социально-экономической мысли второй половины XVII - начала XVIII веков современных философских представлений о сущности и взаимосвязи категорий лутопическое сознание, лутопия и лутопическое аобогатило методологию, дало возможность углубить анализ источниковой базы исследования и открыло новые подходы к дефиниции и классификации утопических произведений. В ходе работы над диссертацией также была проведена тщательная обработка большого по объему и разнообразного по содержанию материала, исследован широкий спектр источников и научной литературы на русском и иностранных языках, многие из которых только начинают входить в широкий научный оборот отечественных исследователей. Автором было проанализировано и пересмотрено содержание произведений, исследованных отечественными и зарубежными учеными, введены в научные оборот новые источники, а также выявлены элементы утопического в политических, экономических, религиозно-философских трактатах, ранее никогда не относимых к утопическому жанру.

Многие аспекты темы, исследуемые в диссертации, являются первым опытом научной разработки. Так,

• определены сюжетные и жанровые особенности утопических произведений абсолютистской и философско-теологической направленности, установлены объективно-исторические цели их написания;
• доказана экономико-социальная сущность утопических проектов полной занятости, установлена их связь с меркантилистическим учением и предпринимательскими концепциямиа борьбы с пауперизмом и безработицей в Англии второй половины XVII - начала XVIII веков;
• идентифицированы первые в истории английской утопической мысли XVII века антиутопии и антиутопические сюжеты;
• сформулированы принципы, легшие в основу двух авторских классификационных схем для английских утопических произведений второй половины XVII - начала XVIII веков;
• ана основании исследования общественно-политической и социально-экономической мысли предложена и обоснована гипотеза о причинах кризиса утопической мысли в конце XVII Ч начале XVIII веков.

Положения, выносимые на защиту

1. Возможности разработанной в XX и в начале XXI веков философской теории утопий, позволяющей определить природу, сущность и взаимосвязь таких понятий, как утопическое сознание, утопия и утопизм, открывают качественно новые перспективы для комплексного изучения социальных утопий, утопических идей и проектов.

Положения теории утопий в приложении к общественно-политической, экономической, религиозной литературе второй половины XVII - начала XVIII веков позволяют сделать вывод о яркой выраженности в ней утопической составляющей и развитости утопического сознания в вышеуказанный период. Основные направления утопической мысли этого периода (консервативно-абсолютистское, республиканское и экономико-социальное) взятые в эволюционном развитии, дают целостное представление о путях и методах государственного, религиозного, социального реформирования, которые предлагали мыслители и публицисты, выражавшие интересы политически и экономически значимых слоев английского общества: земельной аристократии, финансово-торговой буржуазии.

2. На основании изучения обширной источниковой базы установлено, что реставрация королевской власти в 1660 году повлияла на сферу утопического сознания, а именно выразилась в появлении значительного количества утопических произведений монархической направленности, написанных в жанре классической социальной утопии. Вскрыта идейная сущность и показано жанровое разнообразие этих утопических произведений, отмечена их связь с классической социальной утопией; отмечен усиливающийся в этом направлении утопической мысли к концу XVII века кризис абсолютистской идеологии, обусловивший идейную несостоятельность данного направления утопической мысли и его стагнацию к концу XVII века.

3. Прослеживая динамику развития республиканской утопии во второй половине XVII - начале XVIII веков, автор отмечает, что, пережив пик популярности в 50-х гг. XVII века, в последующие десятилетия ее идеи развивались в русле так называемого нео-гаррингтонизма - политического учения, ставшего идеологическим плацдармом для партии вигов. Общественно-политический и экономический компромисс, сложившийся после Славной революции 1689 года и исключающий всякую рефлексию утопического сознания, довершил кризис республиканской утопической мысли. Она, лишившись идеализма и возвышенности, окончательно перерождается в практическую политико-философскую публицистику и навсегда уходит из английской общественной мысли.

4.Автор предполагает и научно обосновывает, чтополитические, экономические и социальные катаклизмы второй половины XVII века стали объективной причиной кризиса утопических представлений о возможности создания идеального общества путем реконструкции государственного строя. Этот фактор хронологически сочетался с формированием в рамках развитого меркантилизма представлений о роли человеческого фактора в производстве материальных благ и потенциальных возможностях капиталистического способа производства, что вкупе с объективной необходимостью решения проблем пауперизма и безработицы привело к появлению экономико-социальных утопий. Их сущность сводилась к попытке создания идеального социума в рамках интегрируемых в любое государственное устройство замкнутых предпринимательских ремесленно-аграрных корпораций, функционирующих по принципам акционерных обществ.

5. Анализ морфологических особенностей утопических произведений различного жанра и идейной направленности показал, что в последней трети XVII- начале XVIII веков появляются антиутопии. Это произведения, не просто полемизирующие с отдельными утопическими идеями, но фактически отрицающие саму возможность построения идеального мира и подводящие черту под двухвековыми размышлениями об общественном идеале, о возможности его воплощения в жизнь и о перспективах социума, устроенного в соответствии с этим идеалом. Появление антиутопий и антиутопических сюжетов в политической и социально-экономической мысли не просто характеризует одну из отличительных сторон генезиса утопической мысли, но свидетельствует о чрезвычайной развитости утопического сознания в исследуемый исторический период и о нарастающем к началу XVIII века идейном кризисе социальной утопии. Исторический оптимизм, характерный для классической социальной утопии, с последней четверти XVII века сменяется апатией, выражающейся как в снижении масштабности проектов и в количественном уменьшении утопических произведений, так и в формировании убеждения о невозможности реализации утопического идеала в силу экономических иа антропологических причин.

Практическая значимость исследования

Выводы и обобщения, содержащиеся в диссертации, имеют прикладное значение. Материалы работы могут лечь в основу написания специальных разделов при написании монографий, учебников по истории, историографии и философии Нового времени, могут быть использованы при чтении лекционных курсов и проведении практических занятий в высших учебных заведениях.

Апробация результатов исследования.

Основные положения и выводы диссертации изложены в двух монографиях, учебном пособии, 34 статьях и тезисах докладов всероссийских и международных конференций, проходивших в университетах Москвы, Ярославля, Нижневартовска, Нижнего Новгорода, Рязани и других городов. Общий объем публикаций составил а56 п.л.

Структура диссертации соответствует цели и задачам исследования и состоит из введения, трех глав, заключения и списка источников и литературы.

а ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

а Во Введении обоснованы актуальность и степень изученности темы исследования, определены объект и предмет проведенного исследования, описана его источниковая база, охарактеризованы новизна и практическая значимость результатов, полученных автором, сформулированы цель и задачи работы.

В первой главе Консервативно-абсолютистская утопия второй половины XVII - начала XVIII веков автор характеризует консервативное направление утопической мысли в контексте политико-социальных явлений и процессов, характеризовавших вышеуказанную эпоху.

В первом параграфе Проблемы происхождения и прерогатив королевской власти в трудах идеологов английского абсолютизма XVII столетия анализируются работы теоретиков английского абсолютизма XVI-XVII вв., служившие идеологической основой для консервативно-абсолютистских утопий. Автор показывает, как в трудах Э. Р. Фильмера, Т. Гоббса, Э.Г. Кларендона интерпретировался широкий круг проблем, связанных с осмыслением природы государства, функций власти, поиском моделей социально стабильного государственного устройства, сравнением различных форм политического устройства и т.д. Не ограничиваясь выявлением и изучением проблем, являвшихся предметом политической дискуссии данного периода, автор воссоздает историческую обстановку и оценивает степень влияния исторических событий на спектр и интерпретацию дебатировавшихся вопросов.

Для возвращения популярности идее абсолютной монархии тори необходимо было укрепить свою идейную платформу и заполнить идеологический вакуум новыми теориями - соответствовавшими духу времени, отвечавшими на основные вопросы политической философии. Одной из самых амбициозных попыток сторонников Стюартов создать концепцию происхождения государства стала публикация в 1680 году Патриарха Р. Фильмера, теорию которого впоследствии характеризовали как лединственную, заслуживающую быть названной теорией божественного права в самом строгом смысле слова .

Однако исторический момент был упущен: в обществе периода поздней Реставрации не осталось сколь-либо значительных и влиятельных социальных групп, идеологическим знаменем которых могла бы стать эта логически совершенная теория абсолютизма. Во всей совокупности идей Патриарх оказался слишком консервативным, теоретически соответствующим настроениям самого правого крыла партии тори. Его апологеты утверждали, что необходимо доверять тому принцу, которого посылает Бог; что даже парламент не может ни ограничить власть короля, ни, тем более, лишить его этой власти. Однако, на практике выступая за неограниченную монархию, подавляющее большинство тори все же не желало отказываться ни от собственности, полученной после революции, ни от активного участия в политической жизни Англии, что наилучшим образом продемонстрировали события 1689 года.

Доводы, приводимые апологетами абсолютизма, внешне выигрывали по сравнению с аргументами сторонников теории естественной свободы и общественного договора. Они утверждали, что общественный договор Ч миф, что нет ни одного свидетельства заключения подобного договора, что не было, нет и не будет правительства, созданного на основе полного согласия всех людей. Надо признать, что их доводы довольно точно соответствовали историческим реалиям, но ни Кларендон, ни Фильмер не понимали, что на потенциал и привлекательность теории общественного договора не влияет отсутствие солидной доказательной базы или сомнительность ее достоверности с точки зрения истории. Абсолютизм проиграл, причем произошло это не в 1680 году, а гораздо раньше, и Фильмер со своей теорией сорокалетней давности уже не мог его реанимировать. Доктрина божественного происхождения власти была обращена в прошлое, а теория общественного договора Ч в будущее, где абсолютизм с его порождениями станет анахронизмом; в будущее, в котором государство будет восприниматься не как данность, а гарант неприкосновенности прав общества Ч в целом, и отдельно взятой личности Ч в частности.

Однако патриархальная теория Фильмера достаточно долго пользовалась значительной популярностью, особенно в среде пророялистски настроенной высшей аристократии. Благодаря этому, в период Реставрации (1660-1689) и после Славной революции появились произведения, авторы которых, используя жанровые возможности социальной утопии, пытались доказать жизнеспособность общества с монархическим государственным устройством.

Во втором параграфе Сюжетные особенности и идейные истоки консервативно- абсолютистских утопий последней трети XVII века анализируются причины появления и характерные особенности консервативно-абсолютистских утопий. Во второй половине XVII века еще существовали роялистски настроенные слои общества, представительные и политически влиятельные. При отсутствии серьезных политико-философских трактатов, теоретически обосновывавших преимущества абсолютной монархии, все большую роль начинают играть произведения утопического жанра Ч размышления об идеальных, существующих лишь в воображении их авторов государствах с монархической формой правления. Проанализировав анонимную Новую Атлантиду, Историю севарамбов Д. Вераса, Сияющий мир М. Кавендиш, Возрожденную античность Ф. Ли и др., автор диссертации показывает, как выглядел идеальный социум - его политическая, социально-экономическая, религиозная организация - в представлении сторонников абсолютной монархии. В результате автор приходит к выводу, что консервативное направление политической мысли Англии перемещается в рамки утопического жанра. При этом представления о происхождении и прерогативах института абсолютной монархии, аргументы, направленные против теории народного суверенитета и общественного договора, ничем существенно не обогатились и вплоть до конца столетия оставались на идейном уровне, заложенном Фильмером более полувека назад.

Консервативно-абсолютистские утопии оказались практически единственным типом утопии, продолжавшим жанровые и сюжетные традиции классических утопий Т. Мора и Ф. Бэкона. Как правило, сюжет абсолютистских утопий включал в себя следующие элементы: путешествие, нахождение некоего неизвестного, изолированного территориально, экономически и исторически социума и следующее за этим описание его общественно-политического и социально-экономического устройства (чаще всего данное в форме диалога). В своей совокупности эти составляющие присущи анонимной Новой Атлантиде, Скидромедии А. Леграна, Истории севарамбов Д. Вераса, Возрожденной Античности Ф. Ли и Блистающему миру М. Кавендиш.

Авторы рассмотренных утопий не внесли ничего кардинально нового в область политической философии, однако их обращение к жанру утопии дало возможность на ментальном уровне предложить альтернативный абсолютистский вариант развития Англии. Основной задачей авторов консервативно-абсолютистских утопий была попытка взять идеологический реванш за 1649 год, когда англичане на практике отвергли патриархально-монархическую теорию, выступив в роли народа, дающего и отнимающего власть. Авторы утопий пытались доказать возможность создания жизнеспособного социума с абсолютистской формой правления, основанного на принципах рационализма. Высказывая неглубокие, политически ангажированные идеи, они вместе с тем стремились к рациональному обустройству жизни на всех уровнях Ч политическом, экономическом, религиозном, военном, юридическом, бытовом. Они верили, что существует единый для всех естественный гармоничный порядок, который представлен во всем сущем, в том числе в умах и душах людей. Их утопии Ч социум рациональной гармонии, организованный в полном соответствии с патриархально-абсолютистскими идеалами.

Впрочем, поставленные этими утопистами задачи остались не реализованными, и сами утопии не вызвали сколь-нибудь заметного общественного резонанса. Причины этого определяются тремя основными факторами. Во-первых, сокращалась социальная среда сторонников неограниченной монархии. Во-вторых, идеологическая креативность этих утопий оказалась ничтожной, а предлагаемые ими модели идеальных социумов были обращены в прошлое, ценности которого в общественном сознании к концу XVII века оказались полностью девальвированы. И, наконец, абсолютистские утопии не предлагали позитивных моделей экономического развития общества и каких-либо эффективных путей решения актуальных для реставрационной Англии социальных и религиозных проблем.

В третьем параграфе Англо-американская философско-теологическая утопия второй половины XVII - начала XVIII веков рассматриваются произведения, в которых атрибутика утопического жанра становилась лишь художественным приемом для популяризации идей об организации религиозной сферы жизни общества и решения философско-теологических проблем. Образцами подобных утопий являются Возрожденная античность Ф. Ли, Новая Атлантида Дж. Гленвиля, Королевство Басаруа американца Дж. Моргана.

В англо-американской религиозной утопии явственно прослеживается тенденция, выражающаяся в том, что авторы все увереннее и чаще связывали идею построения нового идеального мира с творческими и интеллектуальными способностями самого человека, а не с божественным провидением и с неподвластным человеческому разуму замыслом. Цель, которую ставили перед собой мыслители, заключалась либо в реформировании постулатов религии и возвращении ей первозданной чистоты, как у Гленвиля, либо в создании принципиально нового вероучения, как у Ли. Общим же в их устремлениях было утопическое желание примирить разум и религию и, тем самым, приблизить время, когда все нации будут жить в мире и дружбе по законам справедливости, а в мире будут процветать добродетель и благочестие . Автор диссертации демонстрирует, что, протестуя против застывших догм, религиозные утописты сами продолжали испытывать их влияние. Казалось бы логичным, чтобы одним из краеугольных камней, ключевым компонентом учения о тождественности религии и разума стало положение о необходимости свободы совести. Однако этот маленький шаг оказался непреодолимой пропастью и для Гленвиля, и для Ли, стоявших на позициях абсолютной монархии с ее традиционной атрибутикой и не допускавших даже мысли о либерализации общественной и религиозной жизни. Создав теории, которые были призваны раскрепостить человеческое сознание, они делали их обязательными для всех, и тем самым подчас просто заменяли одни догмы на другие. Гораздо более консервативное Королевство Басаруа Дж. Моргана, напротив, продемонстрировало постепенное смягчение доктрин ортодоксального кальвинизма и проникновение в него представлений о целесообразности толерантности в вопросах веры и стало примером эволюции европейской теологии, утопической традиции и библейской символики в североамериканской литературе

аЧетвертый параграф Социальные антиутопии и сатира последней трети XVII - начала XVIII веков посвящен утопическим произведениям, в которых абсолютизм описываемого общества является не идеалом, а объектом критики. Во-первых, использование авторами произведений сюжетных и жанровых возможностей утопии проистекало из желания избежать нежелательного цензурного давления. Во-вторых, по мере роста общественного разочарования в режиме Реставрации консервативно-абсолютистская утопия из позитивной постепенно превратилась в негативную. Авторы подобных произведений конструировали идеальные социумы по законам и принципам, предлагавшимся идеологами абсолютизма, следили за процессом их развития и показывали полученные социальные результаты, отражая свое отношение к системе монархического государственного устройства. Именно такое нежелательное общество представлено в Острове Пайна Г. Невилля, в Плавающем острове Р. Хэда и в Острове удовольствия Э. Уорда. Монархические антиутопии, словно в кривом зеркале, отразили идеальные миры М. Кавендиш, Ф. Леграна, Ф.Ли, позаимствовав у них арсенал описательных средств и внешнюю атрибутику, но при совершенно противоположном смысле. Сочетание двух утопических приемов: отрицание возможности построения идеального (в данном случае абсолютистского) общества и перемещение созданного социума в искусственно созданные условия, - дает автору возможность классифицировать данные произведения как монархические или абсолютистские антиутопии.

Самым ярким образцом монархической антиутопии стал Остров Пайна Г. Невилля. С литературной точки зрения Невилль предложил сюжетный ход, впоследствии блестяще использованный Д. Дефо: герои произведения оказываются и живут в изоляции на необитаемом острове. Перо Невилля нарисовало воплощенную идиллию вольнодумно-абсолютистского толка Ч место, где отсутствуют любые табу; где из человеческого существования полностью исключено понятие труд, презренный удел буржуазии и низших классов; где не надо доказывать патриархальное происхождение власти, так как правитель в буквальном смысле слова является прародителем своих подданных. Спустя несколько десятилетий ситуация кардинально меняется. Неограниченная свобода оборачивается ханжеством, а побочным эффектом отечески-патриархальных отношений между монархом и народом оказывается деспотизм. Иными словами, Г. Невилль, с одной стороны, отрицал возможность создания идеального общества, а, с другой, представил созданный своим воображением социум в исторической перспективе.

Вторая глава Генезис идей республиканской утопии во второй половине XVII - начале XVIII веков состоит из трех параграфов. В первом параграфе Джеймс Гаррингтон и республиканская утопия Английской буржуазной революции исследуется этап зарождения английской республиканской утопии, хронологически ограниченный рамками буржуазной революции. В центре внимания автора - Республика Океания Джеймса Гаррингтона, в которой доказывалась необходимость установления в Англии республики с позиций экономического детерминизма, исходя из особенностей сложившегося в стране баланса земельной собственности. Развивая свою концепцию, Гаррингтон предлагал введение специальных законодательных механизмов для закрепления этого баланса, а, следовательно, и для экономического обеспечения стабильности республиканского устройства. Политические гарантии стабильности философ видел в увязанной с имущественным цензом избирательной системе, в разделении на уровне государственных институтов процессов разработки и принятия законов, а также в ротации членов законодательных и исполнительных органов власти. По сути, Гаррингтон, используя популярный жанр утопии, предложил программу конкретных политических и социально-экономических реформ, которые сводились к адаптации политической системы страны к складывавшимся экономическим условиям. Утопические произведения республиканской направленности, в частности, анонимный трактат Хаос, Скромное прошение У. Спригга и политическая публицистика конца 1650-х годов скорее дискутировали, чем развивали идеи Гаррингтона.

Автор диссертации предпринимает попытку вычленить те идеи, которые, с одной стороны, делали вышеуказанные проекты утопией, то есть исключали возможность их реализации как в ходе революции, так и в последовавшие за ней десятилетия, и те, которые несли в себе теоретический потенциал, обусловивший их влияние на общественно-политическую мысль последней трети XVII - начала XVIII веков. В результате автор приходит к логическому заключению о том, что, будучи утопическими в смысле практической реализации, республиканские утопии революции содержали множество плодотворных и корректных идей:

- влияние распределения собственности на форму государственного устройства;

- необходимость разделения законодательной и исполнительной властей;

- необходимость подконтрольности силовых структур законодательной власти;

- возможность политического и социального реформирования общества в условиях свободного предпринимательства и при использовании достижений научно-технического прогресса.

Эти идеи, потенциально реализуемые в исторической перспективе, направленные на решение актуальных политических, экономических и социальных проблем, получили дальнейшее развитие в политической публицистике второй трети XVII - начала XVIII веков.

Во втором параграфе лЭволюция идей Джеймса Гаррингтона в общественно-политической мысли эпохи Реставрации (1660-1689) анализируется состояние республиканской мысли в тридцатилетие, последовавшее за реставрацией монархии.

Реставрация монархии в 1660 году положила конец существованию английской республики, но не республиканской мысли. Однако сам факт восстановления монархии знаменовал идейный кризис республиканизма в целом и требовал от политических философов буржуазно-дворянской ориентации адаптировать положения теории Гаррингтона к изменившимся историческим реалиям, причем делать это приходилось в условиях жесткого политического и цензурного давления. Именно совокупность всех этих факторов объективно исключала возможность появления в реставрационный период утопических произведений республиканской направленности. Более того, перед сторонниками теории земельного баланса Гаррингтона стояла задача теоретически найти и методологически обосновать форму политического устройства, наиболее оптимального для складывавшегося в период Реставрации распределения собственности. Совершенно понятно, что решение столь прагматичных задач было практически несовместимо с утопическим творчеством и утопическим моделированием. Вследствие совокупности всех этих причин в период Реставрации республиканская утопия трансформировалась в рациональную политико-философскую публицистику.

Исходное положение теории Гаррингтона о взаимосвязи баланса земельной собственности и формы государственного устройства стало в реставрационный период отправной точкой идейных исканий политических философов республиканской ориентации, наиболее значимыми фигурами среди которых были О. Сидней и Г. Невилль. Идеологическим фундаментом, на котором Сидней и Невилль возвели пирамиду своих общественно-политических и философско-этических идей, стали теоретические положения Республики Океании (о ношении оружия как обязательного условия участия в общественно-политической жизни государства, об отношении к регулярной армии, о роли добродетели в политике, о пагубном влиянии роскоши, о необходимости территориального расширения государства).

Так, сохраняя убежденность в обреченности института абсолютной монархии, будучи на личностном уровне ярым противником роялизма, О. Сидней все же оказался в полной мере отрезвлен Реставрацией и последовавшими за ней событиями и уже не был уверен в грядущем триумфе республиканизма. Он отказался от идеи Гаррингтона о создании бессмертной республики Ч постоянной, функционирующей без сбоев политической системы, застывшей на определенном хронологическом отрезке. В отличие от Гаррингтона, убежденного в необходимости аграрного закона, Сидней не считал нужным вводить в модель государственного устройства законодательные барьеры, ограничивающие права личности. Одновременно Сидней, обращаясь к нравам английского средневековья, увидел, что и в условиях феодальной монархии ляростно боровшиеся за власть средневековые короли с уважением относились к правам своих подданных. Именно с легкой руки Сиднея в идеологии вигов утвердилась традиция восхваления английской готической (ограниченной) монархии как оптимального и, что немаловажно, жизнеспособного государственного устройства. Это, с одной, стороны, противоречило установкам Гаррингтона, а, с другой, вдохнуло в них новую жизнь и обеспечило длительное существование.

Г. Невилль был гораздо ближе к Дж. Гаррингтону, а его трактат Возрожденный Платон являлся не чем иным, как попыткой с помощью ретроспективного анализа истории сформировать конкретную доказательную базу для теории баланса собственности Гаррингтона. Мыслитель предлагал план эволюционных политических преобразований, суть которых заключалась в лограничении королевской прерогативы в тех делах, которые касаются наших жизней, свобод, состояний . Очевидно, что предлагаемые Невиллем реформы, однозначно свидетельствовали о смене его политических пристрастий в пользу конституционной монархии.

Таким образом, и Сидней, и Невилль, руководствуясь различными мотивами, независимо друг от друга пришли к общей идее об оптимальности смешанной государственности Ч конституционной (ограниченной) монархии, которая оптимальным образом учитывала бы интересы новых собственников и обеспечивала один из основных принципов буржуазного либерализма Ч независимость собственности от власти.

Третий параграф Республиканизм и утопическая мысль Раннего Просвещения (1689-1714) посвящен судьбе английского республиканизма и республиканской утопии после Славной революции 1689 года. По-прежнему краеугольным камнем республиканского учения оставались классические тезисы Гаррингтона о зависимости формы политического устройства от характера распределения земель, об обладании земельной собственностью, как обязательного условия участия в политической деятельности. Но именно в этот период республиканизм окончательно трансформируется в вигскую идеологию. Первоочередная задача вигских теоретиков заключалась в том, чтобы, во-первых, подвести идеологический фундамент под сложившийся после 1689 года режим конституционной монархии, во-вторых, Ч доказать легитимность пребывания на английском престоле Вильгельма и Марии, в-третьих, Ч доказать конституционный характер революции 1689 года. Для этого они активно использовали творческое наследие Дж. Гаррингтона, освободив его от самых слабых постулатов Ч требования установления республиканской формы правления как единственно возможной для сложившегося в Англии баланса земельной собственности и от идеи обеспечения политической стабильности посредством ограничения размеров собственности. Таким образом, Славная революция стала своего рода рубежом, перейдя который, английский республиканизм сохранил форму, но утратил внутреннюю сущность. Если в период Реставрации еще можно было говорить о наличии республиканских идей в собственном смысле этого слова, то после Славной Революции эти идеи постепенно растворялись в вигской политической идеологии, которая по сути дела не допускала никаких изменений в политическом строе Англии по республиканскому образцу, хотя и заимствовала многие идеи буржуазной революции .

Судьба английского республиканизма предопределила и судьбу республиканской утопии, которая, пережив короткий период расцвета, сошла с политических подмостков. Идеальная республика Гаррингтона и конституционная монархия образца 1689 года оказались бесконечно далеки друг от друга, хотя в видении новых республиканцев они слились в единое целое. Идеал (хотя и несколько урезанный) получил практическое воплощение, а англичане, по выражению Джона Тренчарда, сделались счастливыми гражданами империи законов, а не людей и мнений , и потому необходимость обращаться к литературному жанру утопии отпала сама собой.

Утопия предполагает описание общества лучше и совершеннее, чем то, в котором живет автор, а английская конституционная действительность после 1689 года превзошла самые смелые ожидания новых республиканцев. Единственная республиканская утопия конца XVII - начала XVIII веков Свободное государство Ноландия (1701г.) проникнута сухим прагматизмом и, не в пример Океании Гаррингтона, абсолютно лишена возвышенного идеализма, скорее напоминая проект конституционных преобразований. В данной утопии нет и намека на художественный вымысел, Ч лишь здравый смысл и холодная беспристрастность, помноженные на математические расчеты, что отразило дух эпохи Просвещения, поднявшей разум на недосягаемую высоту и сделавшей его мерой всех вещей.

В третьей главе лАнглийская экономико-социальная утопия во второй половине XVII - начале XVIII веков исследуется английская утопическая мысль, чья специфика была связана с направленностью на решение конкретных социально-экономических проблем посредством возможностей капиталистического способа производства. Вскрыта экономико-социальная сущность таких проектов, установлены факторы, определяющие их утопичность, показана их связь предпринимательскими проектами занятости.

Общепризнанно, что целью классических социальных утопий является обеспечение для возможно более широкого круга членов социума справедливого, с точки зрения утописта, потребления общественных благ. Для реализации этой цели утописты периода революции создавали модели политического, правового, религиозного и экономического переустройства общества, как правило, связанные с демонтажем существующих институтов государственности, то есть предлагали реформировать общество политическими методами. Еще один путь к созданию и дальнейшему функционированию совершенного и справедливого общества в представлении плебейско-крестьянской утопической мысли Нового времени заключался в экспроприации и перераспределении собственности. Однако события революционного периода 1640-1650 гг. с одной стороны показали, что решить социальные проблемы исключительно политическими методами не представляется возможным, а, с другой, окончательно закрепили распределение собственности. В этих условиях утопические мыслители обдумывают пути построения идеального общества, то есть общества внутренне стабильного, гармонизирующего интересы различных социальных групп. Но такая гармония в теории достигалась не посредством трансформации политических институтов, а исключительно методами социального реформирования с использованием возможностей капиталистической экономики. А так как рассмотрение любых социальных вопросов в рассматриваемый период предполагало учет огромного количества бедных людей, составляющих большую часть потребительского общества Англии, то в центре внимания утопистов оказывается проблема, дестабилизирующая английское общество, - проблема нищеты и безработицы.

В первом параграфе Предпринимательские концепции борьбы с пауперизмом и безработицей в Англии второй половины XVII Ч начала XVIII веков: сущность и причины появления автор делает краткий экскурс в историю проблемы (с XVI века), характеризует суть государственной стратегии борьбы с пауперизмом, сводившейся к финансированию нетрудоспособных и принудительному трудоустройству физически полноценных пауперов. Тем не менее, подобная стратегия не устраивала предпринимателей, которые справедливо полагали рост налогов в пользу бедных обременительным и снижающим рентабельность бизнеса, а также пауперов, в коллективном сознании которых постепенно складывалось понимание востребованности их трудового потенциала, расцениваемое обществом как испорченность и желание паразитировать на честных тружениках и помощи государства. К тому же огромная армия безработных была очагом социальной напряженности, способной в любой момент привести к дестабилизации общества и нарушению гражданского правопорядка.

Востребованность трудовых ресурсов в капиталистическом производстве, наличие огромного числа безработных, не имеющих мотивации включаться в трудовую деятельность, неэффективность государственных методов стали причинами появления со второй половины XVII века огромного количества трактатов, памфлетов, проектов трудоустройства безработных и социального обеспечения недееспособных слоев населения. Главной теоретической основой, на которой строились практические предложения, стал меркантилизм, в последней трети XVII века вступивший в свою позднюю стадию. Одним из его фундаментальных положений становится признание квалифицированной трудовой деятельности человека существенным фактором формирования товарной и меновой стоимости продукции. Изучая и осмысливая процесс производства и реализации товаров в рамках капиталистического способа производства, меркантилисты выходят на уровень рассмотрения индивидуальных производственных отношений наемного работника и работодателя. Им становится понятен рыночный и конкретно ролевой характер их отношений: относительная пассивность работника, просто продающего свой труд, и абсолютная необходимость активной деятельности предпринимателя-буржуа: наем нужного количества рабочих требуемой квалификации, организация их труда, установление заработной платы, формирование цены и реализация товара. Именно такое, базирующееся на положениях позднего меркантилизма, представление о предпринимательской деятельности становится идейной основой проектов трудовой занятости и определяет существо содержащихся в них предложений.

Предпринимательские проекты можно условно разделить на две группы. Большинство авторов можно охарактеризовать как традиционалистов, а их проекты - как чисто предпринимательские. Стратегия борьбы с пауперизмом М. Гэйла, Дж. Чайлда, Дж. Локка, Т. Фермина, в целом, основывалась на тех же принципах, что и государственная политика. Подобные проекты отличали убежденность в испорченности и лености бедняков и их моральной обязанности трудиться для национального блага, ярко выраженный мотив принуждения, а также поиск путей одновременного трудоустройства и профессионального обучения пауперов. Формы организации, предлагаемые традиционалистами, несмотря на их разнообразные вариации, - работные дома, богадельни, школы трудолюбия - являлись не чем иным, как усовершенствованием, поверхностной коммерциализацией государственной системы.

Авторы, произведения которых мы охарактеризуем как проекты с элементами утопического, осознавали, что пауперизм - это такое многогранное и сложное явление, что устранить его можно не административно-силовыми методами, а лишь задействовав экономико-социальные механизмы. Примером может служить проект Рассуждение о бедных Р. Норта. Автор предлагал отменить малоэффективные законы, использовать деловую заинтересованность работников и повышать их профессиональный уровень, привлекать пауперов к трудовой деятельности через свободный рынок спроса и предложения и даже обеспечивать материальным достатком и социальной защитой. Предложения Норта позитивны в части призыва к постепенной отмене устаревшей законодательной базы, революционны и в то же время утопичны идеей усиления экономической независимости безработных и пауперов. Сама идея наделять земельной собственностью восходит к крестьянско-плебейским мечтаниям, но у Норта земельный надел - не альтернатива участию в промышленном производстве, а гарантия экономической независимости и безбедного существования. Иными словами, Норт выдвинул утопичную по реализации, но позитивную по существу идею: отменить обременительное для предпринимательства налоговое бремя статутов о бедных, а минимальную социальную защиту неимущих переложить на них самих, обеспечив их для этого земельной собственностью. Тем самым, он предложил свой вариант разрешения противоречия между растущими безработицей и налогами для пауперов, с одной стороны, и недостатком рабочей силы сфере капиталистического производства, с другой.

При всем многообразии оттенков предпринимательских проектов борьбы с пауперизмом и нищетой в них начинает проявляться абсолютно нехарактерная для государственной политики концепция индивидуализации бедняка. Конечно, эта концепция выражена с различной степенью отчетливости у разных авторов, но, как общая тенденция, она косвенным образом свидетельствует о влиянии просветительских идей на экономико-социальную мысль Англии конца XVII Ч начала XVIII веков.

Во втором параграфе лЭкономико-социальные утопии во второй половине XVII - начале XVIII веков исследуются произведения, определяемые автором как лэкономико-социальные утопии. Эти проекты были построены на идее привлечения государственного или частного акционерного капитала для создания замкнутых аграрно-ремесленных сообществ, члены которых одновременно были бы обеспечены и работой и социальными гарантиями. Их авторы ставили перед собой задачу использовать экономический потенциал капиталистического способа производства не только для трудоустройства пауперов. Они решали более масштабную задачу Ч использовать доходы от коллективной деятельности экономически изолированного сообщества (общины, коммуны, товарищества, корпорации) не только для оплаты индивидуального труда, но и для равноправного обеспечения жилищных, медицинских, образовательных и социальных потребностей каждого члена такого экономико-социального анклава.

К числу подобных проектов, определяемых автором диссертации как экономико-социальные утопии, относятся Защитник бедных людей П. Чемберлена (1649), Предложенный способ, как сделать бедных в нашем и других королевствах счастливыми П. Плокхоя (1659), Предложения по организации Корпорации труда (1696) Дж. Беллерса. Утверждая равенство всех членов сообщества как в правах, так и в трудовом долге, авторы экономико-социальных утопий, во-первых, признавали возможность праздного богатства, не демонизируя его как социальное зло. Предпринимательские сообщества П. Чемберлена, П. Плокхоя и Дж. Беллерса, индифферентные форме государственности, отводят праздным богачам роль потенциальных инвесторов и потребителей излишков. Наиболее детально эта концепция продумана в корпорациях Беллерса, которые на основе капиталистического способа хозяйствования обеспечивают свои потребности и выплачивают дивиденды частным инвесторам, вложившим свои средства либо в формирование стартового капитала, либо финансировавших последующее развитие сообщества. Во-вторых, утописты считали, что дух коллективизма постепенно искоренит многие негативные качества человеческой натуры. Эта идея лежит в основе принципов совместной деятельности, на которой делается акцент в маленьких республиках Плокхоя и в корпорациях труда Беллерса, пронизанных идеями коллективизма - совместным трудом и досугом, тщательной регламентацией и унификацией быта, строгой дисциплиной, призванной поддерживать высокий моральный настрой общинников. Еще одна характерная черта проектов П. Чемберлена, П. Плокхоя и Дж. Беллерса заключалась в том, что они не расценивали свой идеал социальной справедливости как единственно возможный и обязательный для всех. Вхождение в их сообщества, как они неоднократно подчеркивали эти мыслители, - есть результат, во-первых, добровольно-осознанного выбора, а, во-вторых, тщательного отбора, равно учитывающего личностные характеристики и профессиональную квалификацию претендентов.

Наряду с утопиями П. Чемберлена, П. Плокхоя и Дж. Беллерса в конце XVII - начале XVIII веков появляются два анонимных произведения Эссе об адептах (1698) и Annus Sophiae Jubilaeus (1700). В них предлагался способ решения проблемы безработицы и пауперизма посредством создания изолированных аграрно-промышленных корпораций материально и социально равноправных трудящихся с использованием в качестве гарантов экономической стабильности мистических носителей высшего знания - адептов. Очевидно, что подобный подход, равно как и полуфеодальные методы регулирования хозяйственной деятельности и бросающееся в глаза копирование Утопии Т. Мора, исторически архаичны. Однако попытка решения экономических и социальных проблем беднейших слоев общества без трансформации политического устройства и сложившегося в Англии конца XVII века распределения собственности, сделанная в Эссе об адептах и Annus Sophiae Jubilaeus, ставит эти произведения в один ряд с экономико-социальными утопиями П. Чемберлена, П. Плокхоя и Дж. Беллерса.

Говоря о характерных чертах экономико-социальных утопий, необходимо отметить недостаточно глубокое понимание их авторами механизмов функционирования капиталистической экономики. Во-первых, они недооценивали роль частнособственнической мотивации деятельности и явно гиперболизировали потенциал общественного труда. Такой труд позволяет обеспечить лишь минимум потребностей и при этом полностью исключает стремление к дальнейшему совершенствованию окружающей действительности, что в конечном итоге ограничивает динамизм экономического развития, приводя к экономической, а затем и социальной стагнации. Во-вторых, расходование предпринимателем даже незначительной в процентном отношении части прибыли для социального обеспечения работников, крайне нерационально, так как вследствие этого повышается цена на производимую продукцию, что, соответственно, оказывает негативное влияние на рентабельность и конкурентоспособность предприятия. Совершенно очевидно, что практическая попытка решить проблемы безработицы и нищеты, основываясь на подобном подходе, заранее обречена на неудачу или, в лучшем случае, на кратковременный успех, так как, противореча законам капиталистической экономики, базируется исключительно на энтузиазме и энергии одного или ограниченного количества человек. Это блестяще продемонстрировали проведенные в конце XVI - начале XVII веков социальные эксперименты Р. Воана, основавшего в 1604 году в Золотой Долине (на границе Англии и Уэльса) производственное содружество, которое он описал в трактате Проверенные и долговечные системы водоснабженияЕ. а также демонстрация проекта для выгоды государства, и Херефордшира в особенности (1610). Содружество успешно функционировало, принося существенные прибыли своему создателю, но после его смерти (точная дата неизвестна) владения перешли к его дальним родственникам, лишенным предпринимательской инициативы и далеким от понимания того, какие экономические выгоды сулит социальный эксперимент провинциального реформатора. Содружество постепенно приходило в упадок, окончательно распавшись в годы революции и гражданской войны, и в Золотой Долине не осталось следов ни ирригационных систем Воана, ни того, что напоминало бы об его уникальных экономико-социальных экспериментах.

Третий параграф Басня о пчелах Б. Мандевиля: сюжетные особенности и идейное своеобразие первой экономико-социальной антиутопии посвящен творчеству знаменитого английского мыслителя начала XVIII столетия Бернарда Мандевиля. Корпус произведений Мандевиля, связанных с небольшим стихотворением Возроптавший улей, или Мошенники, ставшие честными (1705 г.), стал чрезвычайно важной вехой в контексте генезиса утопической мысли Англии второй половины XVII - начала XVIII веков. Расширенное издание, впервые опубликованное в 1714 году и переизданное в 1723 году, вошло в историю философской и экономической мысли под названием Басня о пчелах, или пороки частных лиц, блага для общества.

Рассмотрение основных сюжетных ходов, использованных Мандевилем в его памфлете, сквозь призму современной теории утопии позволяет согласиться с гипотезой А.Л. Субботина и отнести Басню к жанру лантиутопии, то есть произведения, отрицающего возможность создания идеального социума и описывающего негативный тупиковый мир, возникающий в динамическом развитии искусственно смоделированной утопистом ситуации. В Басне рассказывалась история богатого пчелиного улья, в котором процветали промышленность, торговля, наука, который славился своими законами и военной мощью, но одновременно был рассадником широчайшего спектра человеческих пороков. Когда же обитатели улья, устав от беспрерывного обмана, взмолились богам, чтобы те сделали их честными, их просьба была удовлетворена, но и жизнь в улье изменилась до неузнаваемости. С ограничением потребностей жизни свернулись целые отрасли производства, пришли в упадок ремёсла, искусство и торговля. Лишившийся былого торгового и военного могущества, улей подвергся нападению коварных соседей и выстоял лишь ценой полного разорения.

В трактатах, дополнивших Возроптавший улей, Мандевиль сформулировал свою концепцию происхождения морали и добродетели, и, что немаловажно, изложил свои взгляды на вопросы экономической теории и представил программу решения наиболее актуальных социальных проблем. Начав свой анализ с положения о том, что национальная экономика пребывает в состоянии депрессии, Мандевиль сосредоточился на поиске путей стимулирования экономической активности, снижения безработицы и пауперизма. И здесь центральное место занимает его представление о трате как важнейшем средстве стимулирования занятости населения. Такой подход к вопросам потребления и понимание стремления человека к максимально полному удовлетворению своих потребностей самым непосредственным образом подводили Мандевиля к анализу того, как эти естественные интересы людей соотносятся с процессом экономического развития.

Ставя в центр своей концепции о движущих силах экономического развития частные интересы всех участников экономической деятельности, Мандевиль не верил ни в спонтанный порядок, зарождающийся из эгоистичных действий людей, ни в идею естественной гармонии между ними. Мыслитель неоднократно подчеркивал, что человеческий эгоизм может стать катализатором деловой активности и средством приумножения экономической мощи лишь в руках искусного политика, задающего правила игры. Прошу прощения, если слова частные пороки, общественные добродетели когда-либо задели добропорядочного человекаЕ частные пороки лишь в руках умелого политика могут превратиться в общественные добродетели.

Заслугой Мандевиля было то, что он увидел сбалансированные границы государственного участия в регулировании экономики, которые давали возможность расширить отраслевое поле промышленного и аграрного производства, способствовали росту занятости, не устанавливали искусственные барьеры вхождения в бизнес и при этом не отступали от фундаментальных принципов меркантилизма. За счет стимулирования государством предпринимательской активности должно быть создано такое количество рабочих мест, которое обеспечит полную занятость, но при этом бедные должны получать зарплату, не превышающую прожиточный минимум и должны постоянно тратить то, что они получают . Таким образом, у бедняков появляется стимул к постоянному труду, а в экономике создаются дополнительные потребительские ниши. Одновременно с этим сохраняются внутренние механизмы, препятствующие размыванию имущественных и социальных барьеров, так как Мандевиль считал нежелательным переход бедняков в категорию более состоятельных членов общества.

Мандевиль, безусловно, относится к числу мыслителей реформаторского плана. Квинтэссенцию его теории можно выразить в следующих положениях.

- понимание личностных интересов как движущей силы экономического развития;

- необходимость полной трудовой занятости бедняков и пауперов и попытка решения этой проблемы за счет стимулирования предпринимательской активности, как основного потребителя переизбытка рабочей силы;

- необходимость социального расслоения общества по имущественному признаку.

Практическая реализация этих положений, вполне возможная в рамках существовавшего в конце XVII Ч начале XVIII веков политического устройства, по мысли Мандевиля, стимулировала бы экономическое развитие Англии и способствовала решению ряда социальных проблем. И в этом смысле произведения Мандевиля имеют экономико-социальную направленность.

Вместе с тем предложенное мыслителем видение путей развития экономики и борьбы с безработицей и пауперизмом в идейном смысле существенно шире и исторически прогрессивнее, чем концепции Дж. Беллерса, П. Плокхоя и П. Чемберлена. Мандевиль предлагает пути реформирования экономики страны в целом, справедливо полагая, что следствием этого станет сокращение безработицы как социального явления, авторы же экономико-социальных утопий пытались улучшить социальные условия бедняков, создавая замкнутые сообщества. Если П. Плокхой и Дж. Беллерс персонифицируют работающих (т.е. фактически пассивных участников процесса производства) индивидуумов, то персонификация Мандевиля выходит на уровень предпринимателя (активного участника процесса производства), в личностном интересе которого мыслитель видит движущую силу экономического развития в масштабах государства.

В заключении автор формулирует выводы диссертационного исследования. Вторая половина XVII - начало XVIII столетий явились одним из самых насыщенных периодов в контексте развития английской утопической мысли. В истории Англии утопический жанр никогда не пользовался такой популярностью, а утопия не была столь распространенной формой выражения мыслей, настроений, чаяний; формой, к которой равно обращались представители различных социальных групп, носители полярных друг другу политических, религиозных и экономических интересов.

Проведенное комплексное исследование корпуса утопических произведений второй половины XVII - начала XVIII веков дало возможность вычленить три магистральных направления развития утопической мысли второй половины XVII - начала XVIII веков, положив в основу типологизации форму политического устройства идеального социума, которую выбирают авторы утопий.

Первую группу утопий, авторы которых отдавали предпочтение монархическому государственному устройству, корректно определить как консервативно-абсолютистские или консервативно-монархические утопии. Так, период Реставрации стал временем настоящего расцвета для данного направления утопической мысли, доказывающего возможность рационального обустройства жизни в политической, экономической, религиозной, военной, юридической и социальной сферах при монархическом государственном устройстве. Однако политические реалии Реставрации отрицали пропагандируемые в утопиях этого типа идеи, и наряду с апологиями монархического государственного устройства, появляются два типа утопических произведений, в которых абсолютизм описываемого общества становится либо повествовательным фоном, либо объектом критики. К первой подгруппе относятся утопии философско-теологической направленности, авторы которых с целью укрепления королевской власти пробовали предложить новые религиозные концепции, потенциально способные конкурировать в сфере религиозного сознания с англиканством, с одной стороны, и с опасным, по их мнению, для общества пуританским сектантством. Наиболее яркими образцами таких религиозно-абсолютистских утопий являются Антифанатическая религия Дж. Гленвиля и Возрожденная античность Ф.Ли.

Для авторов второй подгруппы данной группы утопий характерно критическое отношение к абсолютизму и монархическому государственному устройству. Их усилиями позитивная консервативно-абсолютистская утопия превращается в негативную. В результате Г. Невилль и Э. Уорд рисуют не идеальное, а, наоборот, нежелательное общество, превращая утопию в ее антитезу Ч антиутопию. А Плавающий остров Р. Хэда, в столь минимальной степени использующий утопическую атрибутику, что и к утопии вряд ли может быть отнесен, трансформируется в блестящую сатиру. В целом же появление антиутопий можно рассматривать как одно из свидетельств кризиса утопической мысли.

Второе магистральное направление утопической мысли представлено произведениями, авторы которых были сторонниками республиканской формы правления. Автор рассматривает те республиканские утопии, в экономическом базисе которых лежат капиталистический способ производства, признание частной собственности и личных свобод. Пережив короткий расцвет в 1650-е годы, в эпоху Реставрации идеи республиканизма развивались в русле нео-гаррингтонизма, крупнейшими теоретиками которого стали Г. Невилль и О. Сидней. Сохраняя приоритет основных республиканских ценностей Дж. Гаррингтона, они отказались от постулата о возможности их реализации исключительно в рамках республиканского государственного устройства, и тем самым вдохнули новую жизнь в гаррингтоновскую теорию, сделав ее основные положения эффективным инструментарием практической политики.

В то же время следует отдавать отчет в том, что республиканизм как целостная политическая идеология после событий Славной революции и по мере становления конституционно-монархической формы государственного устройства теряет своих сторонников и идеологов, а республиканская утопия фактически исчезает. Основная причина этого кроется в том, что общественно-политические отношения, установившиеся в Англии после Славной революции, являлись полностью приемлемыми и комфортными для королевской власти, земельной аристократии, нового дворянства, крупной и средней финансово-промышленной буржуазии. Поэтому не актуальной становится задача теоретического построения и выбора оптимальной формы государственного устройства, а также объективно отсутствуют условия для появления утопий, сопоставимых по своему масштабу и смысловой нагрузке с Океанией Дж. Гаррингтона. Несколько произведений, которые условно можно отнести к жанру республиканской утопии, появляются только в начале XVIII века. В их числе анонимная утопия Свободное государство Ноландии (1701 г.), Беседа, касающаяся правильного регулирования правительства Э. Флетчера (1703 г.). Однако по своему масштабу, идейному наполнению и общественному резонансу эти утопии заметно уступали Океании Дж. Гаррингтона, которая становится достоянием политической мысли.

Одной из специфических черт исторического развития Англии второй половины XVII - начала XVIII веков становится тот факт, что по своему удельному весу и влиянию на общественную жизнь и общественное сознание экономические факторы становятся соизмеримы с влиянием факторов политических и религиозных. У исторических событий и процессов появляется новое измерение Ч экономическое. Это обстоятельство вкупе с разочарованием в политических способах реконструкции общественного устройства стимулировало появление утопических проектов, авторы которых пытаются решить социальные проблемы с использованием возможностей капиталистического способа производства. Данное направление утопической мысли характеризуется автором как экономико-социальное, а его отличительной особенностью в рамках выбранного принципа классификации, является индифферентность авторов к форме политического устройства государства

Если правительство и авторы предпринимательских проектов пытались найти и устранить не причины социального дисбаланса, а его симптомы, такие, как безработица, обнищание масс, бродяжничество, то потенциал утопий, в силу специфики утопического сознания, которое не ограничено рамками рационального и абстрагировано от сиюминутной реализуемости, в решении социальных проблем оказывается неизмеримо выше. Утопические мыслители шли дальше сиюминутного прагматизма меркантилистов, пытаясь решить более масштабные задачи Ч не только обеспечить работой, не только повысить уровень материального достатка, но и за счет доходов от коллективной деятельности в равной степени обеспечить потребности в жилье, в образовании, в медицинском и социальном обслуживании всех членов трудового коллектива.

Однако при всей своей социально-экономической масштабности проекты П. Чемберлена, П. Плокхоя и Дж. Беллерса, безусловно, являются типичными утопиями. И в наибольшей степени это проявляется в их экономической несостоятельности, обусловленной тем, что попытка использовать доходы предпринимательского сообщества для финансирования любых, не связанных собственно с производственной деятельностью, программ безальтернативно приводит к уменьшению рентабельности производимых товаров. Другими словами, в условиях свободного капиталистического рынка и маленькие республики, и корпорации труда окажутся для акционеров низкоприбыльными, а то и убыточными предприятиями и будут постоянно пребывать на грани банкротства. Исторический факт, что практическая реализация предпринимательских сообществ чрезвычайно редка, а положительные прецеденты создания подобных сообществ (например, сообщества ремесленников Р. Воана в начале XVII века или коммуны Р. Оуэна в конце XVIII века) всегда оказываются в большей или меньшей степени филантропическими, то есть основанными на благотворительной деятельности и энергии энтузиастов, служит практическим доказательством корректности нашей точки зрения.

Еще одним утопичным положением экономико-социальных проектов является попытка решения социальных проблем не путем индивидуального распределения льгот, а посредством реализации коллективных программ. Ретроспективный анализ результатов социальной деятельности, например, в сфере пенсионного и в сфере медицинского страхования свидетельствует о сравнительно большей эффективности индивидуального подхода в распределении социальных гарантий. И уже совершенно утопическими выглядят надежды и Плокхоя и Беллерса на то, что улучшения социальных условий жизни, коллективный труд и быт постепенно искоренят худшие качества человеческой натуры, сделают людей более нравственными, а, следовательно, более трудолюбивыми и умеренными в потреблении, что превратит коммуны в процветающие, постоянно множащиеся предприятия. Практическая несостоятельность надежд на усовершенствование человеческой природы была блестящим образом показана Б. Мандевилем, который в своей антиутопии Басня о пчелах доказал, что именно в антропологическом по своей природе стремлении людей улучшить личные условия жизни, даже за счет ущемления интересов других индивидуумов или социума в целом, кроется потенциал экономического развития общества. Более того, в двухвековой ретроспективе генезиса утопической мысли Возроптавший улей видится идейной антитезой Утопии Т. Мора: Мандевиль показывает принципиальную несовместимость высокого гуманистического мира социального равенства, мира религиозных или общественных нравственно-этических идеалов с реальным экономическим развитием общества вне зависимости от формы государственности. Капиталистическая экономика, определяющая сущность буржуазных общественных отношений, оказывается асоциальной по своей природе: собственно стремление преуспеть в конкурентной борьбе - двигатель капиталистического способа производства, выводит понятие лимущественное и социальное равенство за границы экономического пространства и делает решение социальных проблем всегда вторичным.

Определение сущностных различий трех направлений английской утопической мысли второй половины XVII - начала XVIII веков, позволяет классифицировать весь корпус утопических произведений не только в зависимости от отношения авторов к форме государственного устройства утопического пространства, но и в координате методов, которые выбираются утопистами для реализации идеала. Данная схема позволяет проследить динамику развития утопической мысли на протяжении двух столетий с момента выхода в свет Золотой книжечки Т. Мора. Т. Мор, сохранив монархическое государственное устройство, предложил в Утопии свою экономическую модель общества имущественного равенства и социальной справедливости за счет установления общественной собственности на средства производства; в этом ракурсе его произведение - типичная лэкономическая утопия. Концептуальный подход к реформированию несовершенного окружающего мира, предложенный Мором, копировался в утопических проектах его последователей в течение более чем столетнего периода в силу того, что в общественном сознании идея создания мира социального равенства и справедливости ассоциировалась не с демонтажем существующей системы государственности, а, скорее, с ее реконструкцией. Только ко второй трети XVII века социальный кризис достиг такого масштаба, что его разрешение стало видеться только в плоскости радикальной политической инженерии.

Действительно, общественно-политический и социальный кризис начала XVII века, а затем революционные катаклизмы были столь сильными социальными раздражителями, что зреющее во всех слоях общества недовольство сегодняшним миром, желание его разрушить и построить лидеальный мир трансформировалось в появлении в 1650-х годов политических утопий. В представлении того времени монархическая форма государственного устройства исчерпала свой потенциал социального реформирования, и решение всего комплекса экономических, политических и социальных проблем страны виделось возможным только при республиканской форме государственности. При этом значение экономического уклада, хотя в отдельных произведениях он прописывался весьма детально, отходит на второй план. Однако по мере спада социального напряжения и достижения социального согласия между политически и экономически значимыми слоями английского общества после Славной революции 1689 года политическое обустройство Англии даже при всех его существующих недостатках перестает быть негативной реальностью, и позитивные политические утопии практически исчезают. Развивающаяся по восходящей спирали утопическая мысль вновь приобретает экономическую направленность, пытаясь использовать преимущества капиталистического способа производства для создания теперь уже небольших общин или товариществ, материальные и социальные потребности членов которых обеспечиваются в соответствии со стандартами, прописанными в Золотой книжечке Т. Мора.

На протяжении второй половины XVII века постоянно возрастает нацеленность утопий на практическую реализацию, достигая своего максимума в экономико-социальных проектах маленьких республик П. Плокхоя и корпораций труда Дж. Беллерса. Однако ни отказ от политических революционных методов, ни использование экономического потенциала капиталистического способа производства не дает, как это блистательно доказал в своей антиутопии Б. Мандевиль, надежды на утверждение в обществе имущественного и социального равенства и гуманистических принципов.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Монографии

1. Эрлихсон И.М. Английская общестнвенная мысль второй половины XVII века. - М,: Научная книга, 2007. -208 с.[13 п.л.]
2. Эрлихсон И.М. В поисках идеала. Из истории английской утопической мысли второй половины XVII Ч начала XVIII веков. - М.: Научная книга, 2008.- 308 с. [19, 25 п.л.]

Учебное пособие

1. Эрлихсон И.М. Основные направленния общественно-понлитическойа и экононмическойа мыслиа пенриода Реставрации и конца XVII века. - Рязань: Изд-во РГПУ, 2004.- 68 с. [4, 25 п.л.]

Работы, опубликованные в Перечне ведущих рецензируемых журналов и изданий, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ

1. Эрлихсон И.М. Новая Атлантида Ф. Бэкона в английнской социально-полинтической и философнско-теологической мысли эпохи Реставнрации (1660-1689гг.). // Известия Российского пендагогического государнственного университетаа им. А.И. Герцена. Сер. Общественные и гуманнитарные науки. - СПб., 2008.-а №11(66).а - С. 270-280.[0, 6 п.л.]
2. Эрлихсон И.М. Абсолютизм в общенственно- политиченской мысли России и Англии XVII века// Вестник РУДН. Серия История России.- М., 2008. -№5. -С. -203-207 [0.25 п.л.]
3. Эрлихсон И.М Английская консервативно - абсолютистская утопия второй половины XVII века // Новая и новейшая истонрия. - М., 2008. - №5. -С. 99-110 [0,7 п.л.]
4. Эрлихсон И.М. Эволюция английнской республиканнской утопии в эпоху Реставрации (1660-1689 гг. )// Вопросы истории. - М., 2008. -№10. - С. 149-157 [0,5 п.л.]
5. Эрлихсон И.М. Английская социальная антиутопия и сатира Реставрации и Раннего Просвещения (1660-1714)// Известия Российского пендагогического государнственного университетаа им. А.И. Герцена. Сер. Общественные и гуманнитарные науки. - СПб., 2008. - 12. (81). - 146-159 [0,8 п.л.]
6. Эрлихсон И.М. Сюжет и атрибуты социальной утопии в английской публицистике Раннего Просвещения (Даниэль Дефо, Джозеф Браун)// Диалог со временем. - М., 2009. - Вып. 26. - С.115-126 [0, 7 п.л.]
7. Эрлихсон И.М. Английский утопический роман Реставрации (1660-1689гг.) - Остров Пайна Генри Невилля// Вестник Челябинского государственного университета. Серия История. - Челябинск, 2008.- Вып. 28.- №35. - С. 126-134 [0, 5 п.л.]
8. Эрлихсон И.М. Экономико-социальные утопии и предпринимательские проекты полной занятости в английской общественной мысли XVII века//Вопросы истории. - М., 2009.а -№4. - С. 158-169[0, 6 п.л.]
9. Эрлихсон И.М.Идейные истоки и жанровые особенности Истории севарамбов Дени Вераса д САлле// Преподаватель XXI век. ЦМ., 2009. - № 1. - С. 244-253. [0,5 п.л.]
10. Эрлихсон И.М. Экономико-социальная антиутопия Б. Мандевиля Басня о пчелах: цели написания, идейная парадигма и жанровые особенности// Вестник Московского государственного областного университета. Серия История и политические науки. ЦМ., 2009. -№2. - С. 125-133 [0,5 п.л.]

 

Остальные статьи

1. Эрлихсон И.М. Журналы как пронводники общестнвенно-политической мысли во второй понловине 17 - нач. 18 века// История зарубежных стран и международных отношений в новое и нонвейшее время. Сборник научных статей - Владинмир: Изд-во ВГПУ, 2004. - Вып. 2. - С.72-74 [0,1 п.л.]
2. Эрлихсон И.М. Информационные технологии как среднство обеспечения иснточниковой базы для исследования по теме Общественно-полинтическая и экономинческая мысль Англии во второй половине XVII века Научно-методические проблемы использования информационных и комнмуникационных технонлогий в учебно-воспитантельном процессе. XI Рянзанские педагогические чтения. - Рязань, 2004. - С.а 84-85[0,1 п.л.]
3. Эрлихсон И.М.Джон Граунт и его роль в зарождении демографической науки// Рязанский историк - Рязань, 2004.- № 2. - С.94-98 [0,25 п.л.]
4. осев Ю.И. Эрлихсон И.М. Вопросы иммиграцинонной политики в экономических тракнтатах и публицистике периода Реставрации (1660-1689 гг.)// Рязанский историк. - Рязань, 2005. - №3. - С.75-82 [авт. вклад - 0,3 п.л.]
5. Эрлихсон И.М. Трансформация представлений о венротерпимости в рабонтаха общественно-понлитических деятелей и экономистов пенриода Реставрации (1660-1689 гг.)// Актуальныеа проблемы всеобщей истории. Сборник научных трундов; Рязанский государственный университет имени С.А. Есенина - Рязань, 2006. - С. 196-207 [0,7 п.л.]
6. Эрлихсон И.М. Проблема регулиронвания рынка труда и пути ее решения в произведениях ангнлийских экономиченских мыслителей второй половины XVII века// Гуманитарий. История и общественные науки. Сборник научных трудов. - М.: МПГУ, 2006. - Вып. VIII.- С. 306-310 [0, 25 п.л.]
7. Эрлихсон И.М. Остров Пайна Г. Невилля как пример английского утопиченского романа эпохи Реставрации (1660-1689гг.)// Новая и новейшая история стран Запада и Востока: новые подходы в исследовании и преподавании: Материалы всероссийской научно-практической конференции.- Рязань, 2007. - С. 78-82 [0, 25 п.л.]
8. Эрлихсон И.М. Роберт Фильмер и понлитическая филонсофия абсолютизма периода поздней Реснтаврации (1679-1689 гг.)// Новая и новейшая история стран Запада и Востока: новые подходы в исследовании и преподавании: Материалы всероссийской научно-практической конференции.- Рязань, 2007. - С. 83-87 [0, 25 п.л.]
9. Эрлихсон И.М. Английская пресса в период Реставрации и Раннего Просвещенния (1660-1714)// Рязанский историк. - Рязань, 2007. -№5. - С.44-51 [0, 4 п.л.]
10. Эрлихсон И.М. Эволюция идей ангнлийской буржуазной революции в идеолонгии ранних вигов (1660-1689 гг.)// Материалы третьей межнрегиональнойа научной конференции.-а Рязань, 2007. - С. 191-197 [0, 4 п.л.]
11. Эрлихсон И.М. Идеи английской сонциальной утопии в приключенческом романе История сенварамбов Дени Венраса Д' Алле.// История идей и история общества: Материалы VI Всероссийскойаа научной конференции. - Нижневартовск, 2008. -С. 260-262 [0, 2 п.л.]
12. Эрлихсон И.М. Философско-политинческие взгляды Генри Невилля постреставнрационного периода (Возрожденный Платон, Остров Пайна)// Британия: история, культура, образование. Тезисы докладов международной научной конференции. - Ярославль, 2008. - С.314-316 [0,1 п.л.]
13. Эрлихсон И.М. Генезис английской консервативно-абсонлютистской и буржуназно-дворянской утонпической мысли в пенриод Реставрации и Раннего Просвещенния (1660-1714 гг.).// Российский научный журнал.- Рязань, 2008. - №2(3). -С. 15-29 [0, 9 п.л.]
14. Эрлихсон И.М. Роберт Фильмер и понлитическая филонсофия абсолютизма периода поздней Реснтаврации (1679-1689 гг.)// Новая и новейшая история Запада и Востока: новые подходы в исследовании и преподавании. - Рязань, 2008. - С. 223-241 [1,1 п.л.]
15. Эрлихсон И.М. Философско-политинческие воззрения Генри Невилля в 1660-1689 гг.// Российский научный журнал.- Рязань, 2008. - №3(3). - С.38-46 [0, 5 п.л.]
16. Эрлихсон И.М. Английская утопиченская мысль XVII-XVIII веков (к вонпросу об историогранфии проблемы в отенчественной и зарунбежной литературе)// Российский научный журнал. ЦРязань, 2008.- №4(5). - С.31-45 - [0, 9 п.л.]
17. Эрлихсон И.М. В поисках утраченнного Эдема; Блинстающий мир моннархического рационнализма Маргарет Канвендиш и торженство разума в Госундарствах Луны Синрано де Бержерака// Рязанский историк. - Рязань, 2008. -№7. - С. 64-73 [0, 6 п.л.]
18. Эрлихсон И.М. Джон Мильтон и реснпубликанская утопия английской революнции середины XVII века// Современные тенденции в исследовании и преподавании новой и новейшей истории зарубежных стран: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. -Рязань, 2008. -С. 102-106 [0, 25 п.л.]
19. Эрлихсон И.М. Англо-американская религиозная утопия второй половины XVII Ч начала XVIII// Современные тенденции в исследовании и препондавании новой и новейншей истории зарубежных стран: Материалы Всенроссийской научно-пракнтической конференции. Рязань, 2008.-С. 106-110 [0, 25 п.л.]
20. Эрлихсон И.М. Английская социальнная утопия XVI-XVII веков в трудах советнских историковЦангнловедов// Историк и общество. Отечественное англовендение 1917-1991 гг. ЦМ.: ИВИ РАН, 2008. -а Вып. 5. - С. 176-190 [0, 9 п.л.]
21. Эрлихсон И.М. Экономико-социальная утопия Питера Плокхоя// Российский научный журнал. -2008. - №6 (7) -С.15-23 [0, 5 п.л.]
22. Эрлихсон И.М. Проблема безработицы и новаторские методы ее решения в английской экономической публицистике второй половины XVIIа века (на примере проектов Хэйнса и Норта)// Российский научный журнал.- Рязань, 2009. - №1 (8).- С.15-24 [0, 6 п.л.]
23. Эрлихсон И.М. Путиа борьбы с безработицей и социальным неравенством в английской утопической мысли конца XVII-начала XVIII вв.// История идей и история общества: Материалы VII Всероссийскойаа научной конференции. - Нижневартовск, 2009. -215-218 [0,2 п.л.]
24. Эрлихсон И.М. Генезис и классификация английской утопической мысли XVII-начала XVIII вв. (по материалам отечественной и зарубежной научной литературы)// Российский научный журнал.- Рязань, 2009. - №2. (9).- С. 46-58 [0,7 п.л.]

Мор Т. Утопия. М: Наука, 1978; Бэкон Ф. Новая Атлантида // Утопический роман XVI-XVII веков. - М: Художественная литература., 1971; Верас Д. История севарамбов. - М: Изд-во АН СССР, 1947; Бержерак С. Иной свет или государства и империи Луны// Утопический роман XVI-XVII веков. М.: Художественная литература, 1971; Уинстэнли Дж. Закон свободы// Утопический социализм. Хрестоматия. М.: Полиздат, 1982; Harrington J. The commonwealth of Oceana. L.: George Routledge and sons, 1887; Political works of James Harrington / Ed. by J.Pocock. - Cambridge.: Cambridge University Press, 1977; Мандевиль Б. Басня о пчелах или пороки частных лиц - блага для общества. М.: Наука, 2000; Mandeville B. The Fable of bees// ed. by F.B. Kaye. Oxford: Clarendon press, 1924. Vol. 1-2; Bellers J. Proposals for raising a colledge of industryЕ// Restoration and Augustan British Utopias. New York: Syracuse university press, 2000.; Чемберлен П. Заступник бедных людей или самаритянин Англии// Проблемы британской истории; М: Наука.,1984; Plockhoy, Peter Cornelius. A way propounded to make the poor in these and other nations happy. L., 1659;

Glanvill Joseph Anti-fanatical religion and free philosophy in a continuation of New Atlantis//Glanvill J. Essays on several important subjects in philosophy and religion.. L., 1676; Morgan J. The History of the Kingdom of Basaruah. Massachusetts: Harvard university press, 1946; Antiquity Revived or the Government of a Certain Island Antiently CallТd Astreada// Restoration and Augustan British Utopias. New York: Syracuse university press, 2000; Cavendish M. The blazing world and other writings. - L. : Penguin books, 2004; Neville H. The Isle of Pines// Three modern utopias. Oxford: Oxford university press, 1999; Head Richard. The floating island. L.,1676; The island of content// Utopias of the British Enlightenment //ed by G. Clayes. - Cambridge: Cambridge university press, а2003; Le Grand A. Scydromedia seu sermo quem Alphonsus de la Vida habuit ciram comite de Falmouth. London, 1669; Milton J. A ready and easie way to establish free commonwealth//. A complete collection of the historical, political and miscellaneous works of John Milton. Amsterdam, 1698. Vol.2.; Defoe D. The Consolidator or the memoirs of sundry transactions from the world in the Moon . Charleston: Bibliobazaar 2006; Vaughan R. Most approved and long experienced water-workesЕ as also a demonstration of a project for the great benefit of the common-wealth generally, but of Hereford-shire especially// ed. by E. B. Wood.. L.: John Hodges, 1897.;

Filmer R. Patriarcha and other writings. - Cambridge: Cambridge university press, 2004; Clarendon E. H. A brief view and survey of the dangerous and pernicious errors to church and state in Mr. HobbesТ book entitled Leviathan Oxford, 1676; Гоббс Т. Сочинения. в 2-х томах. - М.: Мысль, 1989. Т.2.

Sidney A. Court Maxims. Cambridge: Cambridge university press, 1996; Neville H.. Plato redivivus, or, A dialogue concerning government// Two republican tracts// ed. by C. Robbins. Cambridge: Cambridge university press, 1969; Trenchard J. An argument showing that a standing army is inconsistent with a free government and absolutely destructive to the constitution of the English monarchy. L, 1697; Fletcher A. Political works. Cambridge: Cambridge university press, 1997; Tyrrell J. Bibliotheca politica: or an enquiry into the ancient constitution of the English government Е considered in thirteen dialogues. L., 1694; Moyle Y. An essay on the constitution and government of the roman state// Caroline Robbins. Two English republican tracts. Cambridge: Cambridge university press, 1969.

Сhild J. Brief observations concerning trade and interest of money L., 1668; Sir Josiah ChildТ s proposals for the relief of the poor. L., 1670; North D. Discourse upon trade - L., 1691; North R. A discourse of poor shewing the pernicious tendency of the laws now in force. L., 1753; Davenant C. An essay upon the probable methods of making people gainers in the balance of trade. L., 1699; Davenant Charles. An essay on the East-India trade. L., 1698; Davenant C. Essays on peace at home and war abroad. L., 1704; Hale M. A discourse concerning provision of the poor. L., 1683; The economic writings of sir W. Petty together with the bills of mortality by captain John Graunt / Ed. by C. Hull. ЦL.: Cambridge University press., 1899; Defoe D. Giving alms no charity// Select collection of scarce and valuable economic tracts. L., 1859; Defoe D. An essay upon projects L., 1699; Barbon N. A discourse of trade. Baltimore, 1905; EnglandТs treasure by forraign trade by Thomas Mun. Oxford, 1929.; Fermin T. Some proposals to the employment of the poor especially in and about the city of London. L., 1678; Fermin T. Some proposals to the employment of the poor and the prevention of idlenessЕL., 1681; Haines R. Proposals for building in every county a working-alms-house ЕL.,а Dodo press, 2007.

Addison J. R. Steele. The Spectator. Vol-3. //.

Clarendon E. H. Selections from The history of rebellion and The life of himself/ Еd. by G. Huenns. аOxford, 1953; The Diary of John Evelyn. -Oxford, 1955; Pepys S. The Diary. New York, 1976; Burnet G. History of my own time. Oxford, 1897.

W. CobbettТ s Parliamentary history - L., 1808, Vol. 4; Collection of the parliamentary debates in England from 1668 to present time. London, 1739. - Vols. 1-2.

Kenyan J. P. The Stuart Constitution. 1603Ч1688. Documents and Commentary. аCambridge: Cambridge university press 1988. State tracts: being a farther collection of several choice treaties relating to the government from the year 1660 to 1689. L., 1692; The Harleian Miscellany or a collection of scarce, curious and entertaining pamphlets and tracts. L., 1810. Vol.1, V.9;

Zagorin P. The royalists and sir Robert Filmer //Seventeenth century England. A changing culture// Ed. by A. Hughes. L., 1980, Vol. 1. Р. 226.

Essay concerning adepts// Restoration and Augustan British Utopias. Op. cit. Р. 212.

Neville H. Plato redivivus, or, A dialogue concerning government// Two republican tracts// ed. by C. Robbins. Cambridge, 1969. P. 184-185.

Лабутина Т.Л У истоков современной демократии. Политическая мысль английского просвещения. 1689-1714. М., 1991. С. 210.

Trenchard J. An argument showing that a standing army is inconsistent with a free government and absolutely destructive to the constitution of the English monarchy. L, 1697. P.3.

Mandeville B.The fable of bees. L., 1992. Vol.1. P. 411.

Ibid.. 193-194.

Свентоховский История утопий. М., 1910.С.6.

Ле Гофф Ж.. С небес на землю// Одиссей. 1991 С. 41.

Паниотова Т.А. Генезис утопического дискурса: культурно-цивилизационный контекст, Дисс. Е докт. филос. наук. Ростов-на-Дону, 2005. С. 119.

Morton A.L. The English Utopia. L., 1969. P.78.

Аинс Ф. Реконструкция утопии. М., 1999.; Баталов Э. Я. В мире утопий. Пять диалогов об утопии, утопическом сознании и утопическом эксперименте. М., 1989.; Кирвель Ч.С. Утопическое сознание: Сущность, социально- политические функции. Минск, 1989.; Маравалль Х.А. А. Утопия и реформизм. Утопическая мысль и динамизм европейской истории// Утопия и утопическое мышление.: антология зарубежной литературы. М., 1991.; Манхейм К. Идеология и утопия.// Диагноз нашего времени. М.,1994. Франк С.Л. Ересь утопизма//Квинтэссенция. Философский альманах.М., 1991.; Чаликова В.А. Утопия и культура. М., 1992; Шацкий Е. Утопия и традиция. М., 1990.

Гуторов В.А. Античная социальная утопия. Вопросы истории и теории. Л.. 1989. С. 13.

Sargent L. Itroduction // British & American Utopian Literature 1516-1978. 1979. Р. XVIII.

Кирвель Ч.С. Утопическое сознание. Сущность, социально-политические функции. Минск, 1989. С. 17

Гегель Г. Феноменология духа/ /Собрание сочинений. М, 1959. Т. 4. С.113.

Франк С.Л. Ересь утопизма // Квинтэссенция. Философский альманах. М.,1991 С. 379.

Черткова Е.Л. Метаморфозы утопического сознания// Вопросы философии. -2001. Ц№7. С. 57-58.

Negley G. Patrick J. The quest for Utopia. New York, 1952. P.3.

.Manuel. Frank E. .Manuel. Fritzie E. Utopian thought in the western world. Cambridge, 1997.

Davis J. Utopia and the ideal society. A study of English Utopian writing 1516-1700.- Cambridge: Cambridge university press, 1981.P. 20-36.

Энгельс Ф. Анти-Дюринг. Отдел III. Социализм// Маркс К. Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.20. С. 276.

Тарле Е.В. Общественные воззрения Т.Мора в связи с экономическим состоянием Англии его времени// Тарле Е.В. Сочинения. М., 1957. С.251-252.

Каутский К. Томас Мор и его Утопия. М., 1924. С.191.

Волгин В.П. Историческое значение Утопии // Волгин В.П. Очерки истории социалистических идей. М., 1975. С.135.

Осиновский И.Н. Т.Мор. М., 1978. С.136.

Штекли А.Э. Утопии и социализм. М., 1983.С.8.

Кудрявцев О.Ф. Ренессансный гуманизм и Утопия. М., 1991. С. 271-272, 127.

Сапрыкин Ю.М. Политическое учение Дж. Гаррингтона. Из истории идейно-политической борьбы в годы Английской буржуазной революции XVII века. М., 1975; Барг М.А. Социальная утопия в Англии середины XVII века// Европа в новое и новейшее время. М., 1966; Барг М.А. Народные низы в Английской революции- М., 1967; .Павлова Т.А.. Споры вокруг Макарии// История социалистических учений. М., 1985; Павлова Т.А. Закон Свободы. М., 1985; Павлова. Т.А. Джон Беллерс и английская социально-экономическая мысль второй половины XVII века. М., 1979; Павлова. Т.А. Народная утопия в Англии XVII века М., 1998.

Барг М.А. Социальная утопия в Англии середины XVII века// Европа в новое и новейшее время.М., 1966. С.79.

Сапрыкин Ю.М. О классовой сущности политических взглядов Гаррингтона// Средние века- 1954, - Вып.5.С. 247.

Т.А.Павлова. Споры вокруг Макарии// История социалистических учений. М., 1985. С.122.

Барг М.А. Социальная утопия в Англии середины XVII века// Европа в новое и новейшее время. М., 1966. С.81-83.

Барг М.А. Предисловие и примечания к переводу Авдеевой К.Д. трактата аП. Чемберлена Защитник бедных людей// Проблемы британской истории, М: 1984; Павлова Т.А. Английская народная утопия. М., 1998; Волгин В.П. Очерки истории социалистических идей c древности до конца XIX века. М., 1975.

Кареев Н.И. Две английские революции М., 2002. С 94. (репринтное издание)

Там же. С. 225-226.

Т.А. Павлова. Народная утопия в Англии XVII века. М., 1998. С.97.

Там же. С.113.

Там же. С.97.

Там же. С. 6-7

Там же. С. 158.

Там же. С. 8.

Волгин В.П. Очерки истории социалистических идей с древности до конца XVIII века. М., 1975. С.171-72.

абутина Т.Л. Идейно-политические воззрения вигов и тори в период реставрации // Проблемы британской истории. - М., 1978. С. 159- 168; Лабутина Т.Л. У истоков современной демократии: Политическая мысль английского Просвещения (1689-1714 гг.) М., 1991; Лабутина Т.Л. Раннепросветительская утопия в Англии// Философский альманах. Вып. 13. Российская утопия эпохи Просвещения и традиции мирового утопизма// под ред. Артемьевой Т.В. Спб., 2000. С. 396-400.

Лейст О.Э. Вопросы государства и права в трудах в трудах утопистов XVI-XVIII вв. М., 1966.

Фадеева И.В. Из истории общественного и политической мысли Англии периода Реставрации (виги и восстание Монмаута) : Дисс. Еканд. ист. наук. Горький, 1971.; Фадеева И.В. Особенности идеологии республиканизма в период Реставрации// Англия XIV-XVII вв. Проблемы генезиса капитализма. Горький, 1974.

Просветительское движение в Англии // Под ред. Н.М. Мещеряковой. М., 1991.

Zetterberg J. P. Echoes of nature in SolomonТs house// Journal of the history of ideas. 1982. - №43. P 179-1983; Renaker D. A miracle of engineering: the conversation of Bensalem in Francis BaconТs New Atlantis// Studies in philology. - 1990. -№ 87.P. 1-25; Spitz D. BaconsТs New Atlantis: a reinterpretation.// Midwest journal op political science. - 1960. № 4. P. 52-61; Patrick J. Max. Robert BurtonТs utopianism// Philological Quarterly. - 1948. -№ 27. P. 345-58; Davis H. Bishop GodwinТs Lunatique Language// Journal of the Warburg and Courtauld Institutes. - 1967. -№30. P. 296- 316; McCutcheon. Joseph HallТs Mundus alter et idem: utopian dream terned comic nightmare//: Proceedings of the tenth international congress of neo- Latin studies. - 1997. P. 431-38.

Hill Ch. The English Bible and the 17th century revolution. L., 1993; Holstun J. A rational millennium: Puritan utopias of 17th century England and America. New York, 1987; Matar N. Alone in our Eden: a puritan utopia in Restoration England// The 17th century. - 1981.- № 2. P. 189-198; Tuveson E. Millennium and Utopia. A study in the background of the idea of progress. New-York, 1949; Olsen T. Milennialism, utopianism and progress. Toronto, 1982; Toon P. Puritans, The millennium and the future of Israel: Puritan eschatology 1603-1660. Cambridge, 1970; Capp B.S. The fifth monarchy men: a study in 17th century millenarianism. L, 1972.

Scott J. The rapture of motion: James HarringtonТs republicanism// The languages of political theory in early-modern Britain - Cambridge, 1993. P. 139-63; Worden B. James Harington and УThe commonwealth of OceansФ, 1656// Republicanism, liberty and commercial society. 1649-1776 / ed. by D .Wootton Stanford, 1994.; Robbins C. The 18th century Commonwealth man Cambridge: Cambridge, 1959; Robbins C. Introduction// Two republican tracts.// ed. By Caroline Robbins. L., 1969.; Pocock J. Politics, language and time. Essays on political thought and history. N-Y: New York press, 1971: Pocock J. Introduction // Political works of James Harrington. Cambridge, 1977. P.1-152; The Varieties of British Political Thought 1500-1800 / Ed. by J.Pocock. L., 1993; Goldie M. The civil religion of James Harrington// The languages of political theory in early modern Europe.- Cambridge. 1987. P. 197-222; Goldie M. The roots of true whiggism// History of political thought. - 1980. - Vol.2. P. 195-236; Greaves R. William Sprigg and the cromwellian revolution// Huntington Library Quarterly. - 1971. - 34. P.91-114.

Holmesland O. Margaret CavendishТs The Blazing World.: Natural art and the body politic// Studies in philology. -1999. -№96. -P. 457-479; Patrick J.Max. Scydromedia, a forgotten utopia of the 17th century// Philological Quarterly. - 1944. - №33. P. 273-282. J.Max. Patrick. The free state of Noland. A neglected Utopia from the Age of Queen Anna// Philological Quarterly. - 1946. - 25. P.79-88; Goldie M. Obligations, Utopias and their historical context// Historical Journal. - 1986. - №26.- Р.727-746; Fox V. Deviance in some English utopias , 16th to 18th centuries// Humboldt Journal of social relations. - 1973. Ц№2. - P.14-18; Owen Aldridge. Polygamy in early fiction. Henty Neville and Denis Veiras// Publications of the modern language association. - 1950. - №65. Р. 464-72.

Fausett. D. The strange and surprising sources of Robinson Crusoe- Amsterdam, 1994; Fausett D. Wring the new world: imaginary voyages and utopias of the great southern land. Syracuse, 1993; Percy G. Adams. Travelers and travel liars 1660-1800. New-York, 1962. Nicolson M. Voyages to the Moon. New-York, 1948; Boesky A. Founding fictions utopias in early modern England. Athens, 1996.; Shaer R. Utopia: The search for the ideal society in the western world. New York, 2000.; Applebaum R. Literature and Utopian politic in 17th century England. Cambridge, 2002; Venturi F. Utopia and the reform in the Enlighnment. Cambridge, 1971; Utopias 1: 16th and 17th centuries from La Boutie to Veiras. Studies in early modern France 4// ed. by Rubin L.D.. Charlotteesville, 1998; Utopias of the>

Erin Lang Bonin. Worlds of their own: Seventeenth century British women writers envision utopia.а Dissertation Е for the degree of doctor of philosophy. North Carolina, 1998; Stinson P. Uncovering a tradition: Female utopias before Herland. Dissertation Е for the degree of doctor of philosophy. Oklahoma, 1997; Brewer L. Paradise negotiated. Early modern Women writing utopia 1640-1760. аDissertation Е for the degree of doctor of philosophy. Morgantown, West Virginia, 2005.

Мортон А. Английская утопия. М., 1956.

Fuz J. K. Welfare economics in English utopias from F. Bacon to A. Smith. The Hague, 1952.

Davis J. Utopia and the ideal society. A study of English Utopian writing 1516-1700. Cambridge, 1981.

Мортон А. Английская утопия. М., 1956. С. 98.

Ibid. P. 18.

Fuz J. Op. cit. Р.96-97.

Ibid.. P.11.

Ibid.. P. 102.

Davis J. Op.cit. P.275.

Zagorin P. A history of political thought in the English revolution. L., 1954. P. 155.

Davis J. Op.cit. P.276.

Ibid. P. 279.,

Ibidem.

Ibid. P. 300-301.

Thomas Keith. The utopian impulse in seventeenth-century England// Between dream and nature: essays on utopia and dystopia// ed. By Baker-Smith D. - Amsterdam, 1987..P. 20-47.

     Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по истории