Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по филологии

ингвокультурологическая концепция моделирования языковой картины мира

Автореферат докторской диссертации по филологии

На правах рукописи

СКОРНЯКОВА РАИСА МИХАЙЛОВНА

ИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ МОДЕЛИРОВАНИЯ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРА

Специальность 10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

МОСКВА 2010

Диссертация выполнена в Институте иностранных языков ГОУ ВПО Московский городской педагогический университет

Научный консультант: доктор филологических наук,

профессор Вера Анатольевна Пищалъникова

Официальные оппоненты:аа доктор филологических наук,

профессор Елена Юрьевна Мягкова

доктор филологических наук, профессор Александр Геннадиевич Сонин

доктор филологических наук, профессор ариса Олеговна Бутакова

Ведущая организация: ГОУ ВПО Тверской государственный университет

Защита диссертации состоится 25 марта 2010 г. в 14 часов на заседании диссертационного совета ДМ 850.007.08 при ГОУ ВПО Московский городской педагогический университет по адресу: 105064, Москва, Малый Казенный пер., д. 5 Б, зал заседаний диссертационного совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО Московский городской педагогический университет.

Автореферат разослан л__ ____________ 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Н.Л. Огуречникова

В центре внимания диссертационного исследования одновременно

находятся такие сложные и неоднозначные лингвистические объекты, как

концепт и языковая картина мира. Каждый из обозначенных феноменов имеет

свою историю становления в лингвистической науке в качестве объекта

исследования, но до сих пор не существует однозначной непротиворечивой

исследовательской модели ни одного из них. Проблема заключается в том, что

феноменология этих лингвистических явлений не подлежит

непосредственному изучению. Кроме этого объективного препятствия

существуют еще и методологические рамки, накладывающие определенные

концептуальные ограничения на способ рассмотрения представленных

лингвистическихаа объектов.аа Так, расширениеаа проблематики

системоцентрической лингвистики, исчерпавшей возможности структурного метода в анализе вербального содержания, заставляет изменить и сами представления о природе концепта. Антропоцентрическое изучение языка требует смещения исследовательского интереса с поиска концепта, лежащего в основе значения слова, к анализу самого концепта, к установлению его системной организации на базе тех знаний о мире, которые репрезентируются в семантике слова.

Объект настоящей работы - фрагмент немецкой и русской языковой картины мира (трудовая деятельность) - рассматривается как специфический вид функциональной системы. Предметом исследования настоящей работы являются принципы лингвокультурологического моделирования картины мира, обоснование которых осуществляется на основе лексико-семантических полей, названных лексемами труд/Arbeit, в немецком и русском языках; ассоциативных полей слов-стимулов в указанных языках; дискурсов различных типов, в которых используются частотные компоненты лексико-семантических и ассоциативных полей.

Обращение к исследованию указанного фрагмента немецкой и русской языковой картины мира обусловлено рядом причин.

Во-первых, труд, представляя собой одно из центральных понятий человечества, относится к таким явлениям, без рефлексии над которыми сложно составить языковую картину мира любого народа. Трудовая деятельность является естественным состоянием человека, приносящим удовлетворение и даже оправдывающим его существование. Поэтому труд относится к базовым ценностям как немецкой, так и русской лингвокультурной общности.

Во-вторых, важность этого концепта для носителей немецкого и русского языков подчеркивается степенью его выраженности в системе этих языков: он представлен обширным корпусом лексических единиц, фразеологизмов, пословиц и поговорок, афоризмов и изречений, контекстов в различных типах дискурса.

В-третьих, исследование концепта труд не только в немецкой, но и в русской языковой картине мира предоставляет возможность его сопоставительного изучения, выявления этноспецифических факторов,

обусловливающих сходство и различия в концептуализации труда немецким и русским народами.

В-четвертых, исследование труда как константы немецкой и русской культуры, которая находит отображение в языковых средствах, позволяет изучать концепт в динамическом аспекте.

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена необходимостью

упорядочения лингвистических и междисциплинарных данных по проблеме моделирования структуры и содержания картины мира и
разработки лингвокультурологической концепции моделирования языковой картины мира как одной из базовых категорий антропоцентрической парадигмы в языкознании.

Цель исследования - теоретическое и экспериментальное обоснование лингвокультурологической концепции моделирования языковой картины мира на основе лексических данных языка.

Достижение цели потребовало решения ряда теоретических и экспериментальных задач:

теоретически обосновать возможность решения поставленной проблемы в рамках лингвокультурологической парадигмы;
определить содержание основных понятий, используемых для моделирования картины мира в рамках лингвокультурологического подхода, и исследовать их объяснительные возможности;
выявить те отношения элементов лексико-семантических и ассоциативных полей и способы действования со словом в различных типах дискурса, которые играют существенную роль в формулировании и обосновании принципов лингвокультурологического моделирования картины мира;

- экспериментально верифицировать сформулированную гипотезу.

Материалом исследования послужили лексико-семантические поля,

названные лексемами труд/Arbeit, в немецком и русском языках; дискурсы различных типов, в которых используются частотные компоненты лексико-семантических и ассоциативных полей; ассоциативные поля слов-стимулов в указанных языках; результаты метода субъективного шкалирования. Картотека автора включает около 3000 слов русского языка и 3000 немецких лексем, 250 русских и 300 немецких фразеологических единиц, 500 русских и 450 немецких пословиц и поговорок, 400 русских и 600 немецких изречений и афоризмов, то есть всего около 8 500 единиц более чем в 30 000 употреблений в немецкой и русской художественной литературе XX в., Библии, немецких сказках братьев Гримм и русских народных сказках, в немецком и русском идеологическом дискурсе, в интернет-форумах на немецком и русском языках.

Решение поставленных задач предполагает применение целого ряда методов современного языкознания: основным классифицирующим методом является ингвистическое моделирование структуры и содержания фрагмента немецкой и русской языковой картины мира; обращение к словарям различного типа

обусловливает анализ словарных дефиниций, семный (компонентный) анализ, этимологический анализ, словообразовательный анализ ексики; исследование концепта в дискурсах делает необходимым дискурсивный анализ речевого материала; основной метод, с помощью которого осуществляется проверка гипотезы, - свободный ассоциативный эксперимент; для верификации его результатов применяется метод субъективного шкалирования.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем.

Впервые языковая картина мира рассматривается как динамическая функциональная система, способная к саморазвитию и самоорганизации в процессе функционирования.
Впервые доказывается, что функциональность языковой картины мира как системы отражает ее способность к проявлению/образованию новых свойств составляющих ее единиц в процессе функционирования системы.
Впервые демонстрируется эффективность ингвокулътурологического моделирования картины мира на основе принципов, касающихся как устройства самой функциональной системы (принципы функциональной системности, иерархичности, стабильности/вариативности), так и специфики концепта как лингвокультурологической единицы, сконструированной моделирующим субъектом - исследователем (принципы интегративности, репрезентативности, интерпретативности).

Теоретическая значимость работы определяется уточнением содержания базовых понятий лингвокультурологии (концепт, языковая картина мира, стереотип, менталитет) и установлением их объяснительных возможностей. Исследование фрагмента немецкой и русской языковой картины мира осуществляется в рамках лингвокультурологической парадигмы, в связи с чем потребовалась методологическая обработка указанных понятий.

Кроме того, в диссертации разработана и обоснована методика анализа структуры и содержания концепта, включающая несколько этапов его моделирования. При этом моделирование рассматривается как интегративный метод, в наибольшей степени приспособленный к синтезу фактов различной природы и выявлению сущностных свойств объекта (языковой картины мира).

Практическая ценность диссертации определяется возможностью применения разработанной методики в теории и практике лингвистических и междисциплинарных исследований, связанных с изучением сущностных характеристик картины мира.

Разработанная методика анализа структуры и содержания концепта может применяться в исследовании других фрагментов языковой картины мира различных этносов, т.е. других концептов.

На защиту выносится следующая гипотеза: моделирование картины мира может быть представлено алгоритмической последовательностью процедур, определяемых

спецификой отношений компонентов лексико-семантических и ассоциативных полей и
способом действования со словом в дискурсе.

Верификация сформулированной выше гипотезы включает различные этапы моделирования языковой картины мира, что находит отражение в структуре диссертации. На первом этапе исследования фрагмента немецкой и русской языковой картины мира рассматривается его структура на основе полевого подхода, позволяющего создать структурную модель концепта, рассмотреть иерархию и корреляцию его составных частей как функциональной системы.

Содержанием второго этапа изучения данного фрагмента является моделирование семантического развития ключевых слов концепта, которое дает представление о том, как менялась семантическая структура слов, наиболее точно и полно отражающих суть концепта, в результате изменения взглядов немецкого и русского народов на труд, иными словами, концепт рассматривается как специфическая модель значения, акцентирующая его роль в познавательных процессах.

На третьем этапе осуществляется моделирование фрагмента языковой картины мира на основе сопоставительного изучения лексико-семантических полей немецкого и русского языков, названных лексемами труд/Arbeit и енъ/Faulheit, что позволяет установить, что наряду с общими закономерностями в структурировании этого участка, в его репрезентации языковыми средствами, существуют расхождения, свидетельствующие о значимости какого-либо параметра для представителей немецкого и русского этносов, что находит отражение в степени его разработанности в лексико-семантической системе двух языков.

Четвертый этап посвящен метафорическому моделированию на основе синтагматических связей номинантов труда, в результате которого выявляются и описываются культурные коды (когнитивные модели), наиболее характерные для исследуемого концепта (антропоморфный, натурморфный, предметный, пространственный, акциональный, временной).

На пятом этапе концепт труд рассматривается в различных типах дискурса (Библия на немецком и русском языках, сказки братьев Гримм и русские народные сказки, немецкие и русские пословицы и поговорки, идеологические дискурсы эпохи национал-социализма и советской эпохи, немецко- и русскоязычные интернет-форумы), содержащих частотные компоненты лексико-семантических и ассоциативных полей, т.е. осуществляется моделирование по дискурсу.

На шестом этапе осуществляется реконструкция фрагмента языковой картины мира немецкого и русского этносов на основе детального представления его содержания в рамках семантических полей, сформированных на основе компонентного анализа дефиниций толковых словарей, касающихся десяти слов-стимулов, и ассоциативных полей этих же слов, формируемых на базе вербальных ассоциаций, полученных в свободном ассоциативном эксперименте, что дает возможность выявить и сопоставить сущностные черты объекта с точки зрения его иерархии (ядро и периферия) и количественных, качественных, структурных отношений компонентов.

Содержанием седьмого этапа является верификация результатов свободного ассоциативного эксперимента, касающихся десяти слов-стимулов, методом субъективного шкалирования, позволяющая установить степень расхождения/совпадения в количественных показателях, демонстрирующих нейтральное, отрицательное и положительное отношение носителей русского и немецкого языков к данным словам-стимулам.

Апробация работы. По теме исследования опубликованы: две монографии (23,25 п.л. и 5,1/2,5 п.л.), учебное пособие (12 п.л.), глава в коллективной монографии (0,5 п.л.), статьи, тезисы различных конференций (14,6 п.л.), всего 48 работ (объемом более 53 п.л.). Основные положения и результаты работы обсуждались на международных и всероссийских научных и научно-практических конференциях в Москве (2007, 2008, 2009), Санкт-Петербурге (2005, 2006, 2008), Нижнем Новгороде (2007, 2009), Иркутске (2003, 2005, 2006), Барнауле (2006), Пензе (2005), Томске (2006), Улан-Удэ (2006, 2008), Благовещенске (2007), Самаре (2008), Костроме (2009), Кемерове (2002, 2003, 2005, 2006, 2007), на заседании кафедры общего и сравнительного языкознания Московского государственного лингвистического университета, на заседании кафедры западноевропейских языков и переводоведения Московского городского педагогического университета.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка использованной литературы, списка словарей, энциклопедий и их сокращений, списка источников, трех приложений, содержащих схемы моделей; образцы анкет на русском и немецком языках для проведения свободного ассоциативного эксперимента и применения метода субъективного шкалирования; таблицы, демонстрирующие соотношение семантических и ассоциативных полей десяти слов-стимулов.

На защиту выносятся следующие положения диссертации:

1. в нашей работе языковая картина мира рассматривается как динамическая

функциональная система, способная к саморазвитию и самоорганизации в

процессе функционирования;

функциональность языковой картины мира как системы отражает ее способность к проявлению/образованию новых свойств составляющих ее единиц в процессе функционирования системы;
языковую картину мира как функциональную систему эффективнее изучать с помощью интегративного подхода, поскольку в этом случае возможно использование различных методов и приемов, приспособленных к исследованию избранного объекта;

4.аа моделирование как интегративный метод в наибольшей степени

приспособлено к синтезу фактов различной природы и выявлению сущностных

свойств объекта;

5.а лингвокультурологическое моделирование фрагмента языковой картины

мира эффективно осуществлять с учетом принципов, касающихся как

устройства самой функциональной системы, так и специфики концепта как

лингвокультурологической единицы, сконструированной моделирующим субъектом - исследователем.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются объект и предмет исследования, определяется его цель, задачи и методы.

В первой главе Лингвистическое моделирование как способ реконструкции языковой картины мира определяется состав и объяснительные возможности понятий, используемых для моделирования картины мира в рамках лингвистической науки, и устанавливаются основные научные тенденции в изучении моделирования картины мира как междисциплинарной проблемы.

В связи с тем, что современная гуманитарная наука все чаще оперирует понятием картина мира как феноменом, доступным для реконструкции и научного описания, в первом параграфе главы Основные направления в исследовании языковой картины мира рассматриваются ее сущность, основные подходы в ее определении и изучении, специфика функционирования, структурные компоненты (концепт, менталитет, стереотип).

Выявление национально-культурной специфики концепта остается

актуальным направлением исследования в современной лингвистике. В работе

рассматриваются основные подходы в определении концепта

(психологический, философский, логический, лингвокогнитивный,

лингвокультурологический, интегративный).а Намаа представляется

продуктивным исследование концепта в русле ингвокулътурологического подхода, что позволяет языковые средства, репрезентирующие концепт, изучать с точки зрения их роли в отображении культурного содержания в значениях языковых единиц. С этой точки зрения, для научного контекста нашей работы актуально положение о том, что значение и концепт отражают разные параметры языкового содержания: если значение в основном вычленяет и фиксирует составные части содержания (элементы) языковой единицы, то концепт моделирует его порождение и функцию. Следовательно, с позиций лингвокультурологии происходит смещение внимания к функциональной стороне языка, поэтому концепт понимается нами не как пассивное хранилище языковых средств, а как динамическая функциональная система.

В рамках лингвокулътурологического подхода к изучению языковой картины мира обосновывается следующее: 1) как и концепт, языковая картина мира рассматривается нами как динамическая функциональная система, способная к саморазвитию и самоорганизации в процессе функционирования; 2) функциональный характер системности языковой картины мира отражает ее способность к проявлению новых свойств составляющих ее единиц в процессе функционирования системы; 3) языковую картину мира как функциональную

систему эффективнее изучать с помощью такого интегративного метода, как моделирование.

Поэтому моделирование становится предметом обсуждения во втором параграфе главы Теоретические основания моделирования языковой картины мира. Лингвистическое моделирование понимается нами как исследовательская процедура, целью которой является создание конструкта, воспроизводящего в упрощенном и схематичном виде структурно-содержательную специфику языковых фактов. Следовательно, модель фрагмента языковой картины мира - это схема конструирования репрезентирующих ее языковых элементов. В антропоцентрической парадигме современного языкознания моделирование является наиболее востребованным исследовательским приемом. Сказанное касается, в том числе, и лингвокультурологии, обращенной к ментальным феноменам, исследующим ненаблюдаемые процессы.

В то же время существует зависимость содержания языковой картины мира от характера моделирования. Любой научный объект может быть задан произвольным количеством параметров. В нашем исследовании мы задаем параметры, которые считаем существенными, и тем самым моделируем наш научный объект - картину мира. От заданных параметров будет зависеть содержание научного конструкта (фрагмента языковой картины мира). В качестве таких параметров мы избираем

способность фрагмента языковой картины мира иметь определенную структуру;
способность языковых средств репрезентировать концепт;
способностьаа концепт выступатьаа ваа процессеаа функционированияаа в качестве динамической самоорганизующейся функциональной системы.

Все перечисленные параметры так или иначе эксплицируются в содержании исследуемого фрагмента языковой картины мира. Другое дело, что общепринятой методики, которая бы позволяла формализовать названные нами параметры, пока не существует. Мы надеемся, что наше исследование поможет создать некоторую базу для разработки такой методики.

Исследование научного контекста проблемы позволяет выявить некоторые тенденции в формировании принципов лингвистического моделирования содержания и структуры картины мира. Суть первой тенденции состоит в том, что ученые предпринимают попытку разработать общетеоретические принципы не лингвистического моделирования, а модельного познания в целом [Вартофский, 1988]. Вторая тенденция касается современных исследований, в которых осуществляется реконструкция фрагмента языковой картины мира, но при этом не определяются принципиальные подходы к моделированию концепта [Токарев, 2003]. Третья тенденция заключается в том, что в современных исследованиях осуществляется лингвистическое моделирование картины мира, но при этом не ставится цель разработать принципы этого моделирования [Цивьян, 2006; Санцевич, 2003]. Четвертаяаа тенденция

характеризуетсяаа попытками выработать специфические принципы лингвистического моделирования [Воробьев, 1997, 2008; Орлова, 2005].

В то же время разработка и формулирование принципов лингвокультурологического моделирования картины мира является в настоящее время актуальной проблемой лингвокультурологии, так как она позволяет

уточнить понятия языковой картины мира/картины мира;
выделить и описать компоненты языковой картины мира;
установить процедуру анализа выделенных единиц;
анализировать языковую картину мира как целостную функциональную систему;
упорядочить и интегрировать знания о языковой картине мира.

В настоящем исследовании моделирование фрагмента языковой картины мира осуществляется на основе и с учетом следующих принципов, являющихся обобщением и дальнейшим развитием основных направлений в изучении моделирования картины мира. При этом общеметодологические принципы и принципы общего науковедения адаптируются к новому объекту исследования - концепту как необходимая методологическая обработка известных принципов.

Принципы лингвокультурологического моделирования картины мира, формулируемые и реализуемые в нашем исследовании, имеют разный методологический статус. Так, первые три принципа (принцип функциональной системности, иерархичности и стабильности/вариативности) представляют собой общенаучные теоретические принципы, обусловленные методологией исследования, которые касаются устройства любой функциональной системы, в том числе концепта. Другие три принципа -интегративности, репрезентативности и интерпретативности - отражают специфику концепта как лингвокультурологической единицы, сконструированной моделирующим субъектом - исследователем.

Принцип функциональной системности способствует выработке эффективной стратегии изучения фрагмента языковой картины мира с позиций лингвокультурологии как динамической системы, способной к саморазвитию. Он ориентирует исследователя на раскрытие целостности научного объекта и обеспечивающих ее механизмов, на выявление многообразных типов связей сложного объекта в процессе его функционирования и сведение их в единую теоретическую картину.

В процессе жизнедеятельности носители определенного языка целенаправленно строят свою картину мира, модели интересующих их объектов, явлений или процессов, которые представляют собой фрагменты картины мира. Модель мира они используют как инструмент для ориентации в окружающем мире. Однако в процессе разных видов деятельности индивида (физической и умственной, в том числе и речевой) ее мотивы изменяются, и, следовательно, модифицируется ее цель. А ведь именно цель речевой деятельности являетсяа главныма фактором,а образующима системностьа речи.

Таким образом, в изучении концепта, представляющем то или иное культурное содержание, важно определить доминантный мотив, влияющий на структурирование концепта (на взаимодействие и иерархию его составляющих).

Картина мира в целом и ее отдельные фрагменты, вербализованные языковыми средствами, является, таким образом, формализованной системой, единство и целостность элементов которой возникает в процессе ее функционирования. Каждый элемент этой системы в процессе функционирования приобретает, а не реализует некое присущее системе свойство, определенное функциональное значение, т.е. выполняет определенную функцию в рамках новой, образующейся смысловой целостности.

В реальном функционировании связи между системой языка и культурой,

представляющиеаа наибольшийаа интересаа саа точкиаа зрения

лингвокультурологического подхода, учитывают иерархию и степень влияния различных культурологических факторов (исторических, экономических, социальных, общественно-политических) на функции элементов системы. Так, новые тенденции в сфере трудовой деятельности Германии и России приводят к возникновению неологизмов и эвфемизмов, в которых фиксируются новые отношения между выделяемыми компонентами концепта труд. Немало новых номинаций связано в частности с проблемой безработицы. В настоящее время эта проблема особенно обострилась в связи с финансовым и производственным кризисом, который коснулся как Германии, так и России. Так, в Германии акции протеста против сокращения рабочих мест и увольнений приводят к образованию неологизмов-эвфемизмов, ср.: schlanke Produktion, verschlanken, schlanker Staat, die Schlankheitskur. В основе указанных слов лежит прилагательное schlank (стройный, тонкий). Этими эвфемизмами, сравнительно недавно появившимися в немецком языке, называют стратегию производства, при которой сокращаются рабочие места. Подобная закономерность характерна и для русского языка. Обострившаяся проблема безработицы за последние несколько месяцев вызвала к жизни следующие новообразования эвфемистического характера: отправить за ворота, остаться на улице, работать за того парня (т.е. работать за уволенного).

Из понимания системы как функциональной, т.е. приобретающей свои свойства в процессе функционирования, вытекает иной взгляд на принцип иерархичности. Применительно к такому объекту исследования, как концепт, данный принцип проявляется в том, что ядро и периферия концепта не являются постоянными: компоненты концепта приобретают доминирующий или периферический характер в процессе реального функционирования языковой системы как репрезентанта культуры.

Принцип иерархичности, тесно связанный с принципом функциональной системности, позволяет установить характер корреляции элементов сложной системы языковых средств, вербализующих концепт: один и тот же компонент в зависимости от воздействия культурологических факторов может находиться

в ядре или на периферии и тем самым приобретать различные свойства. Так, традиционные пословицы и поговорки, в которых находит выражение многовековой опыт немецкого и русского народов, касающийся сферы трудовой деятельности, имеют тенденцию отступать на периферию системы языка под влиянием изменившегося отношения к труду в современном обществе Германии и России. На смену им приходят так называемые антипословицы, фиксирующие современные взгляды на труд, ср.: Дело мастера боится - Дело мастера боится, а иной мастер дела боится; Mьfiiggang ist aller Laster Anfang (Безделье - начало всех пороков) - Arbeit ist aller Laster Anfang (Труд - начало всех пороков).

Принцип стабильности/вариативности моделирования картины мира учитывает, что определенные существенные черты и свойства объекта, принимаемые во внимание при моделировании, остаются инвариантными и образуют стабильную основу, а другие сущностные свойства модифицируются, и поэтому рассматриваются как вариативные компоненты языковой картины мира. Стабильность функциональной системы концепта обусловливается, прежде всего, константностью языкового значения, которое стабилизируется словом - именем концепта. Под влиянием культурологических факторов различные компоненты значения представляют ядерные или периферийные элементы концепта. При этом устойчивыми в структуре концепта остаются понятие и фонетическая оболочка слова, как значимая материя, что обеспечивает понимание и возможность общения между носителями языка.

Ядерным элементом концепта может быть эмоциональный компонент значения слова. Так, в высказываниях Это его работа! Полюбуйся на свою работу! реализуется негативная оценка и как следствие отрицательное эмоциональное содержание значения лексемы работа, которое становится доминантным мотивом речевой деятельности и тем самым ядерным элементом концепта. В немецком языке эмоциональный компонент значения лексемы die Arbeit выходит на первый план в следующих высказываниях с отрицательной оценкой: Das ist keine Arbeit! Soil das eine Arbeit sein?! Другие компоненты значения указанных лексем образуют в данном случае периферию концепта. Его стабильность обеспечивается понятийным содержанием и фонетической оболочкой этих слов.

Таким образом, рассмотренные принципы касаются устройства концепта как функциональной системы. Следующие три принципа - интегративности, репрезентативности и интерпретативности - отражают специфику концепта как лингвокультурологической единицы, сконструированной с позиции моделирующего субъекта - исследователя.

Принцип интегративности проявляется в двух аспектах. Во-первых, он предполагает учет данных смежных наук, обусловленный многоаспектностью объекта (трудовая деятельность). Следовательно, описание труда как факта социальной действительности не может быть ограничено только лингвистическими данными, отражающими обыденные взгляды этносов на труд,аа поэтомуаа целесообразнымаа представляетсяаа егоаа комплексное

междисциплинарное изучение, предполагающее не только учет сведений из

разных областей знания, накопленного человечеством, но и создание

специфического научного объекта, и постановку новых задач. Во-вторых, в

широком понимании интегративность - экспансионизм, междисциплинарность,

выход в смежные области знания. Поэтому круг проблем, связанный с

реконструкцией языковой картины мира, логично рассматривать с позиций

системного подхода к языку, привлекая завоевания лексической семантики,

практическиеаа наработкиаа иаа инструментарийа лексикографии,

лингвокультурологии, используя опыт когнитивных исследований в данном направлении, затрагивая вопросы этнопсихолингвистики, социолингвистики, культурологии.

Принцип репрезентативности свидетельствует о том, что лингвистическое моделирование есть не что иное, как комплекс исследовательских приемов и процедур, имеющих целью реконструировать фрагмент языковой картины мира на основе его репрезентации в языке. Результатом является научный конструкт, обладающий всеми свойствами модели. Таким образом, репрезентация представляет собой результат моделирования как способа познания.

Репрезентация указанного фрагмента картины мира осуществляется системой разноуровневых языковых и речевых средств. Эмпирический материал исследования охватывает несколько разновидностей источников. ексические средства репрезентации фрагмента языковой картины мира получены методом сплошной выборки из немецких и русских словарей (толковых, этимологических, исторических, фразеологических, словарей синонимов и антонимов, пословиц и поговорок, афоризмов и изречений).

Второй разновидностью материала являются тексты различных типов. К этой разновидности источников относятся Библия на немецком и русском языках, сказки братьев Гримм и русские народные сказки, пословично-поговорочный фонд немецкого и русского языков, иделогические дискурсы эпохи национал-социализма и советской эпохи, интернет-форумы на немецком и русском языках.

Третьей разновидностью эмпирического материала являются вербальные реакции носителей немецкого и русского языков на слова-стимулы, полученные в ходе проведения свободного ассоциативного эксперимента, которые образуют ассоциативные поля.

Четвертой разновидностью материала исследования являются результаты метода субъективного шкалирования.

Принцип интерпретативности предусматривает интерпретативную деятельность исследователя по отношению к разноуровневым языковым/речевым средствам репрезентации фрагмента картины мира. Следовательно, нам предстоит воспринять, осмыслить и, в конечном счете, интерпретировать как принадлежащие к средствам вербализации концепта труд в немецкой и русской языковой картине мира разнообразные языковые/речевые факты.

Вторая глава посвящена структурно-семантическому моделированию фрагмента языковой картины мира немецкого и русского этносов как функциональной системы на основе ее детального представления, учитывающего иерархию и корреляцию составных частей.

В первом параграфе Структурное моделирование фрагмента языковой картины мира под структурой концепта понимается его формальная организация, выраженная в содержательных формах. В нашем исследовании предлагается полевая модель описания структуры концепта, состоящая из ядра и периферии. Ядерные компоненты структурной модели фрагмента языковой картины мира отражают основные результаты познания окружающей действительности, которые являются универсальными для разных народов, в частности для немецкого и русского. Проведенное исследование показало, что для концепта труд, как для сложного, многомерного, социально обусловленного концепта, характерно как минимум 24 ядерных компонента: объект и субъект трудовой деятельности, целенаправленность, процесс труда, объем работы, сложность/трудность работы, виды трудовой деятельности, инструмент/орудия труда, результат, функции трудовой деятельности и др.

Периферийные компоненты структурной модели языковой картины мира отражают представления о труде, характерные для отдельных индивидов, социальных групп и этноса в целом. Поэтому, в отличие от универсальных ядерных компонентов, они характеризуются национально-культурной спецификой. Периферийные компоненты складываются из мнений, суждений, толкований, определений, содержащихся в пословицах и поговорках, афоризмах и изречениях, высказываниях из различных типов дискурса.

Однако функциональный характер системности, положенный в основу нашего исследования, заставляет по-иному взглянуть на иерархию элементов (ядро - периферия) такого объекта исследования, как концепт. Из принципа функциональной системности, тесно связанного с принципом иерархичности, вытекает понимание того, что элементы концепта приобретают статус ядерных или периферийных в процессе реального функционирования языковой системы как репрезентанта культуры. Иными словами, их иерархия зависит от мотива речевой деятельности концептоносителя (термин Д.С. Лихачева), его принадлежности к определенному сообществу людей, его индивидуальности.

Так, изречения, построенные по аналогии с традиционными паремиями, граффити {Graffiti), которые пишутся в настоящее время чаще всего спреем на стенах, фасадах домов, отражают мнения и установки определенной социальной группы - молодежи. Исследование изречений в форме граффити в системе языковых средств, репрезентирующих концепт, вызывает интерес по двум причинам. С одной стороны, граффити появились относительно недавно, примерно в конце XX в., поэтому в них фиксируются самые свежие представления об окружающей действительности. С другой стороны, примечательно, что граффити, как правило, являются результатом творческой деятельности молодых людей, поэтому и отражают их представления о внешнем мире, в частности о труде. Поэтому для молодых людей граффити

представляют ядерные, а не периферийные элементы концепта труд, так как в наибольшей степени соответствуют их жизненным установкам. Rumsitzen kannjeder. Zum Nichtstun mufi man geboren sein - Просто сидеть может каждый. А ленивым нужно родиться. Was der eine nicht schafft, lгfit der andere liegen -Что один не сможет сделать, бросит делать и другой.

За последнее десятилетие граффити получили распространение и в России. О популярности граффити свидетельствуют, в частности, русскоязычные сайты в интернете. Наряду с изобразительным рядом, они содержат и надписи, отражающие мнения и представления современной российской молодежи, в том числе и касающиеся роли труда в жизни человека. Содержание граффити свидетельствует об изменении жизненных установок современной молодежи: молодые люди нацелены на получение удовольствия от жизни, они ориентированы на отдых и развлечения, ср.: учше плохо отдыхать, чем хорошо работать. Лучше пузо от пива, чем горб от работы. Чтобы слова не расходились с делом, нужно молчать и ничего не делать.

Второй параграф Семантическое моделирование фрагмента языковой картины мира в диахронии посвящен реконструкции фрагмента языковой картины мира немецкого и русского этносов как функциональной системы на основе семантического моделирования в диахронии, что дает возможность выявить сходство и различие во взаимосвязях между изменениями в социально-экономической сфере общества, эволюцией менталитета народа и их отражением в семантическом развитии ключевых слов концепта.

Ключевые слова представляют собой ядро репрезентаций того или иного концепта. К ключевым словам немецкого концепта относятся лексемы die Arbeit, der Beruf, der Job, das Werk, die Tatigkeit. Ключевыми словами русского концепта являются лексемы труд, работа, дело, профессия, деятельность, поскольку они имеют достаточно простой семный состав, что обусловливает их общеупотребительность, частотность, широкую сочетаемость, они являются основой для образования производных и сложных слов, фразеологических единиц, пословиц и поговорок, афоризмов и изречений.

Понимание значения слова как когнитивной структуры, на котором базируется настоящее исследование, дает возможность рассмотрения процесса становления значения, а не только констатации его составляющих, как в других лингвистических моделях значения [Пищальникова, 2007]. В данном случае концепт рассматривается как специфическая модель значения, акцентирующая роль языкового значения в познавательных процессах. Поэтому семантическое моделирование рассматривается как исследовательская процедура, целью которой является создание научного конструкта, воспроизводящего в упрощенном и формализованном виде способность языка к саморазвитию под воздействием культурологических факторов.

Проведенное исследование показало, что в семантической структуре ключевых слов концепта нашла отражение общая тенденция, характерная для осмысления труда немецким и русским народами. Данная тенденция заключается в том, что на определенном этапе развития общества происходит

переоценка роли труда: на смену пониманию труда как наказания приходит его положительное осмысление. В Германии оно связано с именем реформатора Мартина Лютера, который рассматривал труд как обязанность честно трудиться, накапливая праведный капитал. В России представление о труде как о тяжелом бремени было преодолено на почве христианства, в этике которого труд является одним из способов служения богу.

Общей чертой в семантическом развитии ключевых слов концепта в немецкой и русской языковой картине мира является также отражение углубления познавательных процессов этносов в данной сфере. В истории экономического развития общества возникновение орудий труда способствовало его разделению. В настоящее время специализация и дифференциация труда измеряется десятками тысяч профессий и ремесел.

Изучение динамики семантической структуры ключевых слов концепта показало, что осмысление труда в немецкой и русской языковой картине мира достигло такой стадии, когда знания о трудовой деятельности используются для познания функционирования других явлений объективной действительности: работы органов человека и животных, функционирования машин и механизмов, действия сил природы и абстрактных понятий. Для научного контекста нашей работы из этого следует, что язык меняется не только потому, что меняется окружающий мир, но прежде всего потому, что динамичны способы его познания. Сама структура значения как способ познания является динамичной, изначально обладает способностью к развитию. Поэтому различные компоненты значения ключевых слов в исторической ретроспективе представляют доминирующие или второстепенные элементы концепта как функциональной системы.

В третьем параграфе Семантическое моделирование фрагмента языковой картины мира в синхронии объектом исследования являются лексико-семантические поля, названные лексемами труд/Arbeit. Предметом исследования являются содержательные отношения между компонентами данных лексико-семантических полей.

В нашем исследовании устанавливается следующая иерархия: самыми объемными образованиями являются лексико-семантические поля немецкого и русского языков, которые, в свою очередь, подразделяются на лексико-семантические группы (ЛСГ), названные лексемами труд/лень и Arbeit/Faulheit, каждая из которых состоит из синонимических рядов.

Необходимость выделения в ЛСП лексико-семантической группы, названной лексемами енъ/Faulheit, обусловлена следующими факторами. Во-первых, одним из важнейших признаков категориального статуса концептов, по мнению В.И. Карасика, является их антиномический характер, наличие бинарной оппозиции как конститутивного признака концепта [Карасик, 2005]. Эта бинарность может иметь разные направления, уточняющие концепт диалектически или логически, например: сущность - явление, жизнь - смерть, свобода - необходимость. По этой причине в настоящем исследовании учитывается бинарная оппозиция труд - лень. Во-вторых, концепт, вступая в

связи с другими концептами, находясь с ними в отношениях тождества, части и целого, пересечения и др., обогащает свое содержание. Аналогом связей между концептами могут быть семантические связи между вербальными элементами.

В соответствии с рассуждениями Г.С. Щура об отношениях между ядром и периферией семантического поля [Шур, 1974], ядро анализируемых лексико-семантических полей образует лексико-семантическая группа с доминантой труд/Arbeit, иными словами, в ядре анализируются синонимы. Периферию составляют антонимы, т.е. лексико-семантическая группа, названная лексемами енъ/Faulheit.

Полевой подход к изучению концепта позволяет системно представить языковые средства его репрезентации, т.е. осуществить семантическое моделирование концепта. Парадигматические связи слова, прежде всего синонимия и антонимия, способствуют освещению особенностей концептуализации определенного фрагмента языковой картины мира. Системообразующим фактором является обозначенный фрагмент действительности (трудовая деятельность), который в системе немецкого и русского языков выражается разноуровневыми языковыми единицами.

Параграф 2.3.1. Лексико-семантические группы с доминантой труд/Arbeit посвящен изучению синонимических средств немецкого и русского языков, репрезентирующих концепт. В настоящем исследовании во внимание принимаются языковые единицы разных структурных типов (слова, словосочетания), имеющие как прямое, так и переносное значение, с различной стилистической окраской, характеризующиеся различными сферами функционирования (литературный язык, диалекты; общеупотребительные слова, термины), исконные немецкие/русские слова и заимствования из других языков, которые относятся к разным частям речи (глаголы, существительные, прилагательные, наречия и т.д.).

Синонимия отражает различные грани, аспекты одного и того же концепта с точки зрения его содержательной и эмоционально-оценочной специфики. В данном случае речь идет о логической категории тождественности когнитивно связанных друг с другом номинантов труда в немецком и русском языках.

Метод компонентного анализа, основанный на анализе словарных дефиниций, а также на учете синтагматических связей, позволил выделить следующие группы сем, характерных для языковых единиц, объективирующих концепт труд в немецкой и русской языковой картине мира: субъект или исполнитель трудовой деятельности, объект трудовой деятельности, планирование или целенаправленность деятельности, процесс трудовой деятельности, виды трудовой деятельности, объем работы, сложность/трудность работы, социальная характеристика трудовой деятельности, время протекания процесса трудовой деятельности, место протекания процесса трудовой деятельности, способ осуществления деятельности, качество осуществляемой деятельности, интенсивность осуществляемой деятельности, следствие трудовой деятельности, средства осуществленияаа деятельности,аа результатаа труда,аа вознаграждение,аа функции

трудовой деятельности, морально-этическая оценка трудовой деятельности. Одновременно данные семы являются основанием для выделения синонимических рядов.

Лингвокультурологические аспекты интерпретации трудовой деятельности проявляются в процессе структурирования синонимического ряда. Этот процесс заключается в формировании центра синонимического ряда -доминанты, а также в оформлении семантических типов синонимов: идеографических и стилистических. Идеографические синонимы отражают процессы конкретизации, уточнения значения, стилистические синонимы создают экспрессивно-оценочную характеристику.

Так, доминантой синонимического ряда немецкого языка место протекания процесса трудовой деятельности являются лексемы die Arbeitsstelle, der Arbeitsplatz в значении Stane, Stelle beruflicher Tбtigkeit -место, помещение для профессиональной деятельности. Идеографический синоним die Brotstelle разг. подчеркивает, что имеется в виду место работы, которое дает заработок, средства к существованию (насущный хлеб). В слове die Heimarbeit речь идет о надомничестве, работе на дому, т.е. указывается конкретное место работы. Лексемой das Arbeitshaus обозначается учреждение с принудительными работами с целью наказания или перевоспитания (Besserungs- und Strafanstalt mit Arbeitszwang. Синоним die Knochenmьhle разг. имеет, с одной стороны, такое же значение, как существительное das Arbeitshaus, с другой стороны, обозначает концентрационный лагерь или лагерь для пленных с трудовой повинностью, в обоих случаях речь идет о тяжелой работе.

В данный синонимический ряд входят также стилистические синонимы, имеющие различную стилистическую окраску. Так, лексема die Arbeitsstatte в значении zum Arbeiten bestimmte Stбtte, bestimmter Raum - определенное место, помещение, предназначенное для работы, имеет высокую стилистическую окраску, ср.: dieses Zimmer war Beethovens Arbeitsstatte - эта комната была помещением, в котором творил Бетховен. Синоним die Schwitzbude с разговорной стилистической окраской имеет значение Fabrik oder Werkstatt, in der die Arbeitnehmer ьbermбBig beansprucht werden - фабрика или мастерская, где наемные работники подвергаются чрезмерным нагрузкам. Лексема die Maloche, обозначающая тяжелую работу, а также место, где производится эта тяжелая работа, имеет фамильярную стилистическую окраску. Грубая стилистическая окраска характерна для слова die Frefistelle, имеющего значение mit reichlicher Verpflegimg verbundene Arbeitsstelle - место работы, связанное с обильным продовольственным снабжением.

В русском языке в синонимический ряд процесс трудовой деятельности входят доминанты работать/трудиться. Этот ряд формируется также идеографическим синонимом функционировать, который касается работы организма, механизма, учреждения. Другой идеографический синоним действовать относится к работе механизмов и сил природы. Конституентами

данного ряда являются также стилистические синонимы: робить, вкалывать, трубить, мозолиться, мантулитъ (прост.).

Однако с позиций функциональной системности синонимия рассматривается как свойство, характерное лишь для определенного состояния языковых систем. В реальном функционировании слово в зависимости от мотива речевой деятельности может утрачивать синонимические связи с конституентами указанной лексико-семантической группы. Если понимать значение как структуру функциональную, т.е. создающуюся здесь и сейчас, в конкретных условиях речевой деятельности, то тогда следует учитывать, что мотив конкретной речевой деятельности актуализирует определенный компонент значения, и он становится структурообразующим элементом концепта. В значении языковых единиц, репрезентирующих концепт, может доминировать другое понятийное содержание, ассоциативный компонент значения, эмоциональное содержание или оценочность, которые под влиянием культурологических факторов представляют ядерные элементы концепта. Следствием этого является не только изменение структуры анализируемой лексико-семантической группы, но и всего лексико-семантического поля, в которое входит эта ЛСГ.

В значении номинантов труда в процессе реального функционирования может актуализироваться ассоциативный компонент значения. Так, в современном немецком языке широкое распространение получили сложные по структуре слова, вторым компонентом которых является лексема die Arbeit, в значении которой реализуется ассоциативное содержание. Существует мнение, что этот компонент является избыточным в этих, ставших модными, окказиональных словах [Schlaefer, 2002]. Например, лексема die Trauerarbeit обозначает тот труд души, который совершает человек, чтобы преодолеть стресс и депрессию, вызванную потерей близкого человека, ср.: Persтnliche Gesprгche konnen ein wertvolles Stuck der notwendigen Trauerarbeit sein (Abendblatt, 2005) - Доверительный разговор с человеком может играть большую роль в преодолении депрессии, вызванной потерей близкого человека. В значении слова die Erinnerungsarbeit подчеркивается, что процесс воспоминания связан с определенными усилиями: Jugend ist auch Traum- und Erinnerungsarbeit (Tagesspiegel, 2005) - Юность также сопряжена с мечтами и воспоминаниями. Лексема die Beziehungsarbeit актуализирует усилия, необходимые для создания определенных отношений, ср.: Bildung ist immer Beziehungsarbeit (Spiegel, 2006) - Процесс обучения всегда связан с установлением отношений. Словом die Gefьhlsarbeit называется труд души, связанный с переживанием чувства: Hat der Analysand eher eine Kopfarbeit oder eine Gefьhlsarbeit zu leisten? (Stern, 2007) - Должен ли в работе аналитика превалировать умственный труд или скорее эмоциональные переживания?

В русском языке подобное ассоциативное содержание актуализируется у лексем труд, работа не в составе сложных слов как порождающей структуре, а в рамках предложений определенной структурно-семантической модели, ср.: юбовь - это большая работа, с которой он справляется на все сто (Устинова

Т. Одна тень на двоих); Семейная жизнь - это большой труд (Нестерова Н. Театр двойников); Смотреть это кино - большой труд (Давыдов Ю. Синие тюльпаны); Устраивать прием в России - это большой труд, требующий моральных и материальных затрат (Горшенина Л. Пятое измерение). Указанные лексемы немецкого и русского языков утрачивают синонимические связи с конституентами анализируемой лексико-семантической группы, так как они, реализуя ассоциативное содержание, становятся конституентами ЛСГ чувства и ЛСГ состояние.

В параграфе 2.3.2 Лексико-семантические группы с доминантой ень/Faulheit рассматривается периферия лексико-семантических полей. Антонимы, вербализующие концепт лень в противовес концепту труд, представляется целесообразным разделить на три ряда со значением причины бездеятельности, способ безделья, следствие безделья. Каждый ряд, в свою очередь, структурируется на основе антонимических подрядов.

Так, антонимический ряд причины бездеятельности состоит из нескольких подрядов, основой для образования которых являются различные причины, способствующие безделью, ничегонеделанию. Одной из таких причин является безработица. Безработица является одной из самых серьезных проблем, накладывающих отпечаток на рынок труда современной Германии. В связи с мировым экономическим кризисом, затронувшим в том числе и страны Европы, проблема безработицы в Германии еще более обострилась. Не случайно в современном немецком языке существует большое количество языковых единиц, объективирующих тему безработицы. Так, человек, не имеющий работы, обозначается словами с прямым значением: der/die Arbeitslose, der/die Erwerbslose, ексемами с переносным значением: der Stempelbruder - Empfбnger von Arbeitslosenunterstьtzung - человек, получающий пособие по безработице (т.е. человек, который ходит отмечаться на биржу труда). Состояние безработицы обозначается фразеологизмами: draufien sein (букв, быть снаружи, т.е. вне общества), auf dem Sand liegen (букв, лежать на песке). Биржа труда также получила многочисленные обозначения, ср.: das Arbeitsamt, die Stempelbude, das Stempelamt, Amt fьr Menschenhandel (букв, биржа для торговли людьми). Пособие по безработице именуется следующими лексемами: das Arbeitslosengeld, die Stempelmark, das Stempelgeld, die Stьtze, die Faulheitsprгmie (букв, премия за лень).

В России проблема безработицы стоит в настоящее время так же остро, как в Германии в связи с финансовым и производственным кризисом. В конце 80-х и в 90-е гг. XX в., т.е. в период перестройки, безработица также накладывала отпечаток на российский рынок труда. Однако уровень безработицы, т.е. отношение числа фактически безработных к численности трудоспособного населения, в России всегда был ниже, чем в Германии. Поэтому в русском языке безработица хотя и объективируется целым рядом разноуровневых языковых единиц, но ни количество, ни содержание этих единиц до недавнего времени не свидетельствовали, по сравнению с немецким языком, об актуальности,а остроте этой проблемы.а Так, человек, не имеющий работы,

обозначается лексемой с прямым значением безработный. Безработные иронически обозначаются словосочетанием с переносным значением ишние люди. Кроме того, в экономической терминосистеме существуют образные наименования, называющие безработных людей: излишнее население, резервная армия труда. Рост безработицы, обусловленный экономическим кризисом, вызвал к жизни за последние несколько месяцев ряд языковых единиц, отражающих различные аспекты этой проблемы. Так, в средствах массовой информации широкое распространение получило эвфемистическое выражение для обозначения увольнения и сокращения рабочих и служащих - массовое высвобождение. В русском языке появились неологизмы, фиксирующие различные пути и способы выхода из кризиса в сфере трудовой деятельности, ср.: увольнение по принуждению, общественные работы, совмещение профессий. Новое содержание в условиях кризиса получили следующие словосочетания: отправлять в отпуск, увольнять по собственному желанию, увольнять по сокращению, сокращение рабочей недели, досрочный выход на пенсию.

Однако из понимания концепта как функциональной системы, т.е. приобретающей свои свойства в процессе реального функционирования, вытекает иной взгляд на антонимию, проявляющийся в том, что антонимические связи репрезентирующих его единиц не являются постоянными. Под влиянием культурологических факторов антонимичность языковых единиц, вербализующих концепты труд и лень, может исчезать. Следствием этого является изменение структуры не только антонимических рядов, но и лексико-семантической группы с доминантами енъ/Faulheit, а также лексико-семантического поля в целом.

Так, для немецкого языка характерны сложные по структуре слова, состоящие из двух компонентов, объединяющих в одно понятие две лексемы с противоположными значениями. Например, в слове der Arbeitsurlaub первый компонент репрезентирует концепт труд, а второй компонент со значением лотпуск скорее относится к репрезентантам концепта лень. В русском языке аналогичное содержание рабочий отпуск выражается другой порождающей структурой - словосочетанием. Возникновение указанных лингвистических моделей (сложное слово, словосочетание) задается целями речевой деятельности, в которой важно акцентировать тот факт, что отпуск, т.е. свободное от работы время, может быть в особых случаях сопряжен с работой. Нейтрализация противоположности значений характерна и для целого ряда сходных немецких слов, т.е. эта модель в немецком языке является операциональной, ср.: der Arbeitsausflug, das Arbeitsessen, das Arbeitsfrьhstьck, die Arbeitsferien, der Arbeitsbesuch. В русском языке этим сложным словам соответсвует операциональная модель словосочетания, ср.: деловая поездка, деловой обед, деловой завтрак, рабочие каникулы, рабочий визит.

В третьей главе Метафорическое моделирование фрагмента языковой картины мира метафора рассматривается как одно из средств формирования языковойаа картиныаа мира.аа Дляаа научногоаа контекст нашегоаа исследования

актуальным и значимым является признание моделирующей функции метафоры, которая способна изменить наше видение мира, способ восприятия окружающей действительности. Иными словами, процесс метафоризации приводит к получению нового знания о мире и к оязыковлению этого знания.

В ингвокультурологии метафора рассматривается как способ представления культуры, так как она содержит культурно значимые смыслы, основанные на этноспецифическом мировидении [Телия, 1996; Emonds, 1986]. Иначе говоря, метафоры отражают культурные коды, характерные для определенного этноса. Проведенное исследование разноструктурных языковых единиц вторичной номинации, объективирующих концепт труд, позволяет выделить шесть способов концептуализации и категоризации входящих в него знаний (когнитивных моделей) или шесть культурных кодов: антропоморфный, натурморфный, акциональный, пространственный, предметный и временной.

В понимании значения как когнитивной структуры, которое является основой настоящего исследования, в значениях языковых единиц, репрезентирующих исследуемые фрагменты немецкой и русской языковой картины мира, в процессе реального функционирования актуализируются и становятся доминантными ассоциативные компоненты. Их актуализация задается целями речевой деятельности, в которой важно акцентировать субъективное содержание, представленное конвенциональным словом. Применительно к такому объекту исследования, как концепт, трактуемый как функциональная система, ассоциативные компоненты значения репрезентирующих его языковых единиц становятся его ядерными элементами, приобретающими доминирующий характер.

Первый параграф главы посвящен изучению антропоморфного культурного кода, характерного для анализируемого концепта. Знания, зафиксированные в языке, антропоцентричны, так как язык описывает окружающий мир через его видение человеком. Поэтому для концепта труд значим антропоморфный способ категоризации входящих в него знаний и представлений. Актуальность данного способа определяется тем, что трудовая деятельность является специфическим, присущим только человеку свойством. Следовательно, труд - понятие антропоморфное, вне человека не существующее.

Антропоморфный характер концепта труд проявляется, с одной стороны, в том, что работа, труд в немецком и русском языках получают признаки и функции человека: ментальные, ср.: Der Fleifi weifi - Усердие знает; моторно-двигательные - работа может приходить, появляться, гнать человека, ср.: Die Frьhjahrsarbeiten treiben Bienkopp hin und her (Strittmatter E. Ole Bienkopp) -Весенние работы гоняют Бинкоппа туда сюда. Neue Arbeit war nicht hereingekommen (Remarque E. M. Drei Kameraden) - Новая работа не появилась. В русском национальном сознании работа наделяется психическими особенностями человека, в частности, она может испытывать чувства, например, любви, страха, ср.: Работа дураков любит; Дело шутки не любит;

Работа веселье любит; Всякое дело мастера боится. Моя профессия любит точность.

С другой стороны, человек наделяет способностью работать предметы и явления окружающего мира. Таким способом человек составлял себе понятие о таком явлении внешнего мира, как трудовая деятельность, исходя из собственного образа. В представлении немецкого этноса способность работать характерна для таких абстрактных понятий, как история, судьба, болезнь, смерть, талант и др. Arbeitet die Geschichte eigentlich fьr uns oder gegen unsi (Dтnhoff G. Ara) - Работает история, собственно говоря, на нас или против нас? Aber nach so einfachen Regeln arbeitet das Schicksal nicht (Marx L. Franz und Elisabeth) - Ho по таким простым правилам судьба не работает. In dieser Nacht wьrde er zum ersten Mal erleben, wie der Tod arbeitet (Strittmatter Th. Raabe Baikal) - Этой ночью он впервые узнал, как работает смерть. Носители русского языка также приписывают абстрактным понятиям способность работать, ср.: Стоило нам чуть-чуть задеть мафию, как заработала система (Дворецкий Л. Безоружна и очень опасна). Несмотря на все усилия, брак не работал. Сначала мы работаем на имя, потом имя работает на нас.

Во втором параграфе главы характеризуется натурморфный культурный код, репрезентирующий концепт труд. Различные аспекты трудовой деятельности человека определяются в немецкой и русской лингвокультурах с помощью зооморфных характеристик. Прилежный работник, мастер своего дела, который делает хорошую работу, сравнивается в немецкой языковой картине мира с такими представителями животного мира, как собака, лошадь, муравей, пчела, землеройное животное. Так, лексема das Arbeitstier (букв, рабочее животное) имеет следующее метафорическое значение: er ist ein Arbeitstier - oft abwertend: er arbeitet unermьdlich, ist ein Mensch, der nur seine Arbeit kennt - он рабочее животное - часто сниженно: он работает неустанно, он человек, который знает только свою работу. Служащий, для которого характерно такое же отношение к труду, обозначается лексемой das Bьrotier разг. (букв, канцелярское животное) - er ist ein im Bьro tбtiges Arbeitstier. Das beste Pferd im Stall разг. (букв, лучшая лошадь в конюшне). Эта фразеологическая единица, метафорически переосмысляясь, получает значение - мастер своего дела, знаток, умелец; самый лучший (самый способный) работник. Лексема der Wьhler (букв, землеройное животное) в качестве зоометафоры имеет следующее значение: ugs. ein Mensch, der rastlos, unter Einsatz aller Krбfte arbeitet - разг. человек, работающий без отдыха, не щадя своих сил. Усердный, старательный, работоспособный человек предстает в немецкой языковой картине мира и в образе насекомых: пчелы {die Biene, die Fabrikbiene) и муравья (die Ameise): emsig (fleifiig) wie eine Biene (wie eine Ameise) - трудолюбив(а) как пчела (муравей). Emsig wie eine Biene schwirrte sie durchs Haus. - Она хлопотала по дому как трудолюбивая пчела.

В русской языковой картине мира трудолюбивый человек также сравнивается с пчелой и муравьем. Поэтому, вероятно, в данном случае речь идетаа обаа универсальныхаа дляаа носителейаа немецкогоаа иаа русскогоаа языков

зоометафорах. Так, хорошо известны образные устойчивые сравнения русского языка работать как пчела, трудолюбивый как пчела. Трудолюбие пчелы, как образец для подражания, находит отражение и в паремиологическом фонде русского языка, ср.: Пчела далеко за каплей летит; Пчела мала, а и та работает. Старательный, усердный человек предстает в русской языковой картине мира и в образе муравья. Русские пословицы зафиксировали восхищение работоспособностью этого маленького насекомого, ср.: Муравей не велик, а горы копает. Костя работал, как самый заправский муравей (Медведев В. Баранкин, будь человеком!, 72). В индивидуальной картине мира писателя А. Платонова характеристику хороших работников получают и другие насекомые - кузнечики, ср.: Но живые птицы пели в небе, стрекозы, жуки и работящие кузнечики издавали в траве веселые звуки (Платонов А. У человеческого сердца, 40). В то же время такие представители животного мира, как лошадь, собака, землеройное животное, которые в немецкой языковой картине мира служат для обозначения прилежного работника, в русской языковой картине мира также связаны со сферой трудовой деятельности, но ассоциируются с другими ее аспектами.

Менее продуктивными являются культурные коды, которые не получили всесторонней детальной объективации в немецкой и русской лингвокультурах. К ним относится, в частности, вегетативный код, выражающийся в концептуальной метафоре труд = растение. Труд, как и растение, приносит плоды, т.е. определенные результаты. Этот образ находит отражение в немецких и русских фразеологизмах: die Fruente seines Schweifies - плоды своего пота, Fruente seiner Arbeit - плоды своего труда, etw. trгgt (reiche) Frucht - что-либо приносит свои плоды. Auch meine Pressearbeit natte Frьchte getragen (Fried A. Traumfrau mit Nebenwirkungen) - Также и моя работа в прессе принесла плоды. В середине двадцатых годов семья окрепла, жили прилично, и наступила пора моим родителям пожинать плоды трудов и забот своих (Рыбаков А. Тяжелый песок).

Объектом исследования третьего параграфа главы является предметный культурный код. Характеристики предметов могут переноситься на непредметные сущности, в частности, на такое явление социально-экономической жизни, как труд. Концептуальная метафора работа - предмет включает в себя разнообразные признаки. Предметный код включает как динамические признаки труда, т.е. те действия, которые можно выполнять с работой как с предметом, так и статические характеристики, такие как размер, цвет, количество и др. Расхождения в реализации предметного культурного кода в немецкой и русской языковой картине мира заключаются в том, что некоторые предметные признаки являются этноспецифическими, т.е. характерными для одной и не характерными для другой лингвокультуры.

В частности, для работы характерны признаки артефактов, т.е. предметов или инструментов, являющихся продуктом производства. В афоризме К. Пильзля отмечается, что любая работа - это автопортрет того человека, который эту работу сделал: Jede Arbeit ist ein Selbst-Portrгt jener Person, die

diese Arbeit getan hat. Die Arbeit war vertraut wie ein warmer Pullover (Keller M. Die Vorgбngerin) - Работа была привычной как теплый пуловер. Безупречно работающий человек сравнивается с точно выполненным колесиком механизма, ср.: Sie bewunderte Erna, die in dieser Ordnung reibungslos funktionierte wie ein prгzise gearbeitetes Rгdchen (Finckh R. Nach-Wuchs) - Она восхищалась Эрной, которая в этом обществе функционировала безупречно, как точно выполненное колесико. В немецкой пословице труд определяется признаками одежды, ср.: Arbeit, Sorg' und Herzeleid ist der Erde Alltagskleid -букв. Труд, забота и горе - повседневное платье земли. Признаки артефактов присущи работе и в русской языковой картине мира. Так, в разговорной русской речи милиционер получил шутливое наименование труженик свистка, а музыканты - труженики гобоя и флейты. В одном из романов А. Солженицына работа выполняет функцию лекарства, ср.: Говорит, от болезни работа - первое лекарство (Солженицын А. Один день Ивана Денисовича).

В четвертом параграфе главы Пространственный код изучаются метафорические модели, в которых трудовая деятельность человека осмысляется через характеристики пространства. Они касаются таких пространственных противопоставлений, как верх - низ, впереди - сзади, внутри - снаружи, локоло. Пространственные метафоры позволяют осмыслить и описать такие аспекты трудовой деятельности, как успешное продвижение по служебной лестнице/кризис в трудовой сфере, успешное выполнение работы/отставание в работе, нахождение человека в процессе работы/вне работы, т.е. состояние безработицы. Этнокультурное своеобразие в осмыслении данных ипостасей труда посредством пространственного культурного кода проявляется в совпадении/расхождении вербальных способов его репрезентации в немецкой и русской языковой картине мира.

Так, в сфере трудовой деятельности находит отражение ориентационное противопоставление внутри - снаружи. Работа ассоциируется у носителей немецкого и русского языков с контейнером, иными словами, работа является вместилищем для чего-либо или кого-либо. Фразеологизмы in Arbeit sein, in der Mache sein разг. имеют значение быть, находиться в работе, ср.: Wendt ist in Arbeit, Lasch verkauft, Heilbutt verkauft (Fallada H. Kleiner Mann - was nun?) -Вендт в работе, Лаш продает, Хайльбутт продает. А плоть давно вся в работу да в заботу спущена (Платонов А. У человеческого сердца). В работу можно бросаться, окунаться с головой, как указывает фразеологическая единица sich (kopfьber) in die Arbeit stьrzen: MU Feuereifer stьrzte ich mich in die Arbeit an dem Show-Konzept (Fried A. Traumfrau mit Nebenwirkungen) - С пылом я бросилась в работу над концепцией шоу. Ср. в русском языке: Приду в себя, брошусь в работу с головой, как в море (Донцова Д. Уха из золотой рыбки).

В центре внимания пятого параграфа главы находится акциональный культурный код. Акциональные метафоры позволяют увидеть труд в свете его деятельностного аспекта. Трудовая деятельность описывается в немецкой и русской языковой картине мира как динамический процесс. Вербальными средствами выражения этой динамики являются глаголы движения,

отглагольные существительные, а также словосочетания, включающие их в свой состав. В представлениях немецкого и русского этносов трудовая деятельность предстает в образах пути, войны, игры, охоты. Различия в немецком и русском национальном сознании заключаются в совпадении/расхождении качества и способов объективации акциональных метафор.

Так, по мнению носителей немецкого языка, труд имеет общие признаки с войной. Для немецкого языка характерно выражение die Front der Arbeit, die Arbeitsfront - трудовой фронт. В истории немецкого народа существовало такое понятие, как Deutsche Arbeitsfront, основанная в 1933 г. в Германии после разгрома профсоюзов организация, объединяющая как работодателей, так и наемных работников. Солдаты, участвующие в войне, метафорически описываются как работники войны, ср.: Er hatte gehofft, ??? der Krieg zu Ende sei, ehe es fьr ihn ernst werde. Denn alie diese Knabenkrieger war en nur ungelernte Arbeiter des Krieges (Schafgans H. Die Insel) - Он надеялся, что война закончится, прежде чем для него это станет серьезно. Так как все эти воины-мальчики были только необученными работниками войны. По мнению русского народа, война является тяжелой работой, ср.: Война - это тяжелая работа, выигрывает тот, кто делает эту работу лучше (Ажаев В. Далеко от Москвы). Так же как и носители немецкого языка, представители русского этноса воспринимают солдат как работников войны, ср.: Воевал он исправно и по-хозяйски, словно выполняя тяжелую, но необходимую и полезную работу (Платонов А. У человеческого сердца). В истории русского народа существует такое понятие, как трудовая армия или сокращенно трудармия. Первые трудовые армии с сохранением военной дисциплины и системы управления были созданы после окончания гражданской войны с целью работы в советском хозяйстве в период построения коммунизма в 1920-1921 гг. Трудармией также неофициально назывались трудовые колонны и отряды из депортированных советских немцев, действовавшие в 1942 - 1947 гг.

В последнем параграфе главы рассматривается временной культурный код, который актуализирует тот факт, что трудовая деятельность протекает во времени. Труд имеет свое прошлое, настоящее и будущее, которое характеризуется особой значимостью для немецкого и русского этносов, осознающих его роль в дальнейшем развитии общества. Протекание трудовой деятельности во времени находит отражение в таком понятии, как рабочее время. Разноуровневые вербальные средства немецкого и русского языков запечатлели различные временные отрезки, объективирующие рабочее время: от секунды до полной трудовой биографии. В сфере рабочего времени Германии и России существуют определенные традиции, а также новые тенденции, обусловленные изменением ситуации на рынке труда.

Как показывает языковой материал, из данных плоскостей особую значимость для немецкого этноса имеет будущее. Будущее в профессиональной сфере значимо для отдельно взятого человека в том смысле, что от него зависит дальнейшая жизнь. Was meine berufliche Zukunft anging, war mir auch einiges

klargeworden (Fried A. Traumfrau mit Nebenwirkungen) - Что касается моего будущего в профессиональной сфере, здесь мне многое стало ясно. Ср. в русской лингвокультуре: Это ожидание было кульминацией моих пятилетних надежд на профессиональное будущее: или теперь, или будет уже поздно (Голяховский В. Русский доктор в Америке).

Будущее труда важно и для немецкого народа в целом. Осознавая значимость труда для развития общества, немцы, как ни одна другая нация в мире, уделяют большое внимание изучению тенденций в сфере труда в будущем. Об этом свидетельствует большое количество книг и сайтов в интернете, посвященных этой теме. Вербальным знаком данной темы является словосочетание Zukunft der Arbeit - будущее труда. Для России проблема развития и регулирования рынка труда в будущем в условиях глобализации также является актуальной. Специфика российской экономики состоит в том, что рынок труда России находится пока в стадии становления. Поэтому при создании механизмов регулирования рынка труда, социально-трудовых отношений Россия ориентируется на положительный опыт европейских государств, в частности Германии.

Шестая глава Моделирование фрагмента языковой картины мира в различных типах дискурса базируется на понимании дискурса как совокупности специфических способов действования со словом (ЮС. Степанов, П. Серио и др.). Каждый тип дискурса, устного или письменного, представляет собой реализацию определенных целей в определенных условиях коммуникации. Иными словами, для каждого типа дискурса характерны определенные структурообразующие характеристики. Лексические единицы, являющиеся частотными компонентами лексико-семантических и ассоциативных полей, используемые в различных типах дискурса, выстраивают иерархию своих элементов в зависимости от этих характеристик. Тем самым способ действования со словом в каждом типе дискурса определяет последовательность процедур в моделировании фрагмента языковой картины мира.

Создаваемые/используемые в речевых произведениях значения лексических единиц, вербализующих фрагмент языковой картины мира, могут обнаруживать тот или иной семантический компонент. В разных типах дискурса эти семантические компоненты будут разными, т.е. в одном речевом произведении под влиянием мотива речевой деятельности на передний план выходят одни компоненты значения, в другом - они уходят на периферию, а на передний план выступают другие семантические компоненты.

При этом концепт рассматривается как специфическая модель значения, акцентирующая его роль в познавательных процессах. Концепт позволяет изучать языковое значение в двух аспектах: аспекте порождения значения и его использовании/функционировании, не разрывая эти стороны, а целенаправленно подчеркивая их функциональное единство. Именно это положение является методологической основой моделирования такого

фрагмента языковой картины мира немецкого и русского этносов, как трудовая деятельность, на базе дискурсивного исследования в данной главе.

В настоящем исследовании моделирование указанного фрагмента языковой картины мира немецкого и русского этносов осуществляется на основе различных типов дискурса. Религиозный дискурс представлен Библией в первом параграфе главы. Значимость Библии для концептуализации труда в языковой картине мира немецкого и русского народов обусловлена тем, что ее заповеди, нашедшие отражение в немецком и русском языках в форме пословиц и поговорок, афоризмов, крылатых слов и выражений, актуальны для немцев-католиков и немцев-протестантов, представляющих две главные конфессии современной Германии, а также для русских, проповедующих православную веру, до сих пор.

В Библии труд рассматривается двояко. С одной стороны, Бог благословляет человека на труд, так как только с помощью труда человек может добыть себе средства к существованию, с другой стороны, после изгнания из рая труд становится проклятием, принуждением, средством искупления грехов.

В православной, католической и протестантской этике труда существуют различия и сходство. Общее во взглядах заключается в том, что труд трактуется как путь спасения человека, т.е. устанавливается связь между земной активностью, человеческим трудом и спасением души. Различное состоит в том, что католическая церковь таким образом пытается примирить работодателей и трудящихся, создать гармонию в обществе, а протестантская конфессия видит в труде по призванию средство духовного совершенствования. В православной вере труд является безусловной добродетелью, посредством которой человек подтверждает свою веру в Бога и служит ближним.

Значимость Библии подчеркивается тем, что современный немецкий и русский языки впитали в себя ее заповеди по отношению к труду в виде крылатых слов и выражений, пословиц и поговорок, фразеологизмов и лексических единиц: von seiner Hunde Arbeit leben - жить собственным (или своим) трудом; das taglione Brot - хлеб насущный; im Schweifie seines Angesichts - в поте лица своего; die Frьchte seines Schweifies - плоды своего труда; Wer nicht arbeitet, soil auch nicht essen - Кто не работает, тот не ест; Jede Arbeit ist ihres Lohnes wert - юбая работа заслуживает платы; Arbeit macht aus Steinen Brot - Работа делает из камней хлеб.

Структурообразующие характеристики Библии, в частности, Нового Завета (назидательность, выраженная в форме притч, наставлений и афоризмов), обусловили тот факт, что языковые единицы, вербализующие концепт, актуализируют в своих значениях понятийные компоненты, характеризующие труд как целенаправленную деятельность: труд является для человека жизненной необходимостью, так как он, с одной стороны, дает средства к существованию, с другой стороны, оказывает на человека благотворное влияние.

Во втором параграфе главы Концепт труд в немецких и русских сказкахаа этотаа жанровыйаа дискурсаа представленаа сказкамиаа братьеваа Гримм,

которые являются письменной фиксацией немецких народных сказок и тем самым рассматриваются как ценнейший источник исконных взглядов немецкого этноса на окружающую действительность, в частности, на труд. В русской языковой картине мира этот тип дискурса представлен народными русскими сказками А.Н. Афанасьева, отражающими менталитет русского народа. В силу специфики сказочного жанра эти взгляды предстают в виде оппозиций признаков: тяжелая работа/большая работа - легкая работа/небольшая работа, хорошая - плохая работа, достойная - недостойная работа, хорошая/плохая награда за труд, прилежный работник/красивый, добрый человек - ленивый человек/уродливый, злой человек.

Наряду с общими чертами, характерными для немецких и русских народных сказок, существуют расхождения, свидетельствующие о различиях в немецком и русском менталитете. Они связаны, прежде всего, с такой характеристикой трудовой деятельности, как вознаграждение за труд. В немецком национальном сознании оно является закономерным результатом добросовестного тяжелого труда, в представлениях русского этноса вознаграждение не всегда связано с трудом. Русский человек выразил в сказках надежду на то, что награду можно получить благодаря чуду или удаче.

Структурообразующие характеристики книжной народной сказки (тотальное противопоставление черт действующих лиц или признаков предметов и явлений) обусловили антиномичное представление фрагмента языковой картины мира немецкого и русского этносов. В зависимости от этого, в значениях слов, репрезентирующих данный фрагмент, актуализируются противопоставляемые друг другу оценочные компоненты со знаком плюс или со знаком минус (например, хорошая работа - плохая работа). По всей видимости, данная закономерность объясняется своеобразием мышления людей тех эпох, которые зафиксированы в народных сказках.

Третий параграф главы Концептуализация труда в пословично-поговорочном дискурсе показывает, что в немецких и русских пословицах и поговорках концепт труд предстает в различных своих ипостасях. С одной стороны, отношение к труду немецкого и русского этносов характеризуется его положительной оценкой. Трудовая деятельность является важной частью жизни немецкой и русской национальной личности. Это находит отражение в том, что в немецкой и русской языковой картине мира именно по труду судят о человеке, одобрения заслуживает трудолюбивый человек, который является мастером своего дела. Немец-труженик, у которого работа стоит на первом месте, ощущает потребность в труде и заинтересован не только в результатах своего труда, но и в справедливой плате за свой труд. В представлениях русского этноса, зафиксированных в пословично-поговорочном фонде, человек славен своим мастерством, умением добиваться хороших результатов в своей работе. С другой стороны, в противовес труду отрицательно оцениваются и вызывают осуждение лень, нерадивость, нежелание заниматься трудовой деятельностью.

Расхождения касаются отдельных прескрипций, отраженных в пословицах и поговорках одного народа и не нашедших отражения в паремиологическом фонде другого народа. Так, для немецкого этноса значимыми являются взаимосвязи между трудом и его оплатой, соответствие между вложением труда и справедливым вознаграждением за него, о чем свидетельствует большое количество немецких пословиц, посвященных данной теме, ср.: Jede Arbeit ist ihres Lohnes wert; Jede Arbeit verdient ihren Lohn; Wie der Lohn, so die Arbeit; Wie die Arbeit, so der Lohn; Niemand arbeitet gern umsonst; Dienst ohne Lohn macht Diebe; Guter Lohn macht Arbeit leicht. В пословицах и поговорках русского народа, в свою очередь, вербализуются такие представления, которые не нашли отражения в немецких паремиях: о том, что не следует одновременно делать сразу несколько дел, о том, что в работе не следует спешить, так как это негативно отражается на ее результатах, ср.: За двумя зайцами погонишься - ни одного не поймаешь; Одно дело делай, а другого не порть; Семь дел в одни руки не берут; Поспешишь - людей насмешишь; Тише едешь - дальше будешь; Скорого дела не хвалят; Делано наспех - и сделано на смех.

Пословицы и поговорки, в силу своей известности, компактности, обозримости, структурной схематичности, представляют собой благодатную основу для различных преобразований, касающихся как формы, так и содержания, в которых находит отражение современный взгляд носителей немецкого и русского языков на действительность с ее динамизмом и проблемами, в частности на труд: Verschiebe nicht auf morgen, was du heute kannst besorgen (He откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня) -Verschiebe nicht auf morgen, was genauso gut auf ьbermorgen verschoben werden капп (He откладывай на завтра то, что с таким же успехом можно отложить на послезавтра); Кто рано встает, тому Бог дает - Кто рано встает, того еще не сократили.

Структурообразующие признаки пословиц и поговорок как одного из видов минимального фольклорного дискурса (выражение прескрипций народной мудрости в образной устойчивой форме) обусловили тот факт, что в значениях лексем, репрезентирующих фрагмент языковой картины мира, актуализируются ассоциативные и оценочные компоненты, указывающие на то, что труд является необходимостью, а лень подвергается осуждению. В антипословицах, с одной стороны, выражается субъективное содержание за счет акцентирования ассоциативных компонентов значений, с другой стороны, происходит перераспределение оценочных компонентов значений по сравнению с традиционными пословицами, отражающее изменение отношения к труду представителей немецкого и русского этносов, динамику их взглядов на труд, обусловленную изменениями в экономической и социальной сфере немецкого и русского общества.

В четвертом параграфе главы Труд в идеологическом дискурсе выбор дискурсов нацистской Германии и советской эпохи обусловлен следующими факторами: во-первых, именно в этих дискурсах наиболее ярко прослеживается взаимосвязь между господствующей идеологией и способом действования со

словом с целью создания этой идеологии; во-вторых, именно в тоталитарных системах нацистской Германии и Советского Союза труд, получая значимость национальной идеи, становится основой господствующей идеологии; в-третьих, мы сознательно отказались от сопоставления идеологического дискурса советской эпохи и бывшей ГДР, так как в социалистическом немецком государстве насаждалась та же советская идеология, поэтому для немецкого языка ГДР были характерны советизмы, представляющие собой кальки русских наименований, ср.: рабоче-крестьянское государство - der Arbeiter-und-Bauern-Staat; генеральный секретарь ЦК КПСС - der Generalsekretгr des ZK der KPdSU, пионерский сбор - der Pioniernachmittag.

Проведенное исследование показывает, что тоталитарные системы нацистской Германии и Советского Союза, добиваясь единомыслия, провозглашают безусловную ценность труда как для отдельно взятого гражданина, так и для всего государства в целом. Получая значимость национальной идеи, труд кладется в основу идеологии, объявляется жизненной необходимостью каждого человека и всей страны, ср.: Das Volk will Ordnung, Arbeit und Brot (Народ хочет порядка, работы и хлеба); Труд на благо общества - священная обязанность каждого человека [Программа КПСС].

Предписанный определенной идеологией взгляд на мир диктует способ действования со словом в идеологическом дискурсе. К его структурообразующим характеристикам относятся следующие признаки: идеологизация, политизация нейтральной лексики; выдвижение на первый план коннотативного аспекта значения слова; создание новообразований на основе ассоциации идей; превращение фразеологизмов и пословиц в инструмент реализации власти. Поэтому в словах, вербализующих концепт труд, реализуются ассоциативные и оценочные компоненты значения.

Осмысление труда в нацистской Германии в идеологическом ключе проявлялось, в частности, в том, что женщины, отбывающие трудовую повинность, были названы лексемой das Arbeitsmaid. Интерес представляет второй компонент этого слова, являющийся устаревшим словом. Национал-социалисты вернули данное слово в немецкий язык, наполнив его новым содержанием. Примечательно, что каждая буква этой лексемы называет одну из добродетелей немецкой женщины: Mut (мужество), Aufopferung (самопожертвование), Idealismus (стремление к идеалу), Demut (смирение, покорность).

Идеологический дискурс советского периода не ограничивался модификацией существующих паремий, а по их схеме создавал новые пословицы и поговорки, фиксирующие советские ценности, ср., например, изречения - продукт творчества советской эпохи со стержневым словом коллектив: Без коллектива и жизнь несчастлива; Хорошая нива только у коллектива. Немало новых советских паремий отражают отношение к колхозам, как новой форме коллективного хозяйствования, ср.: Без попа и бога есть в колхоз дорога; Хлеб дает нам не Христос, а машина и колхоз; Работать

вместе радостно, жить в колхозе сладостно; В колхозную пору пошла жизнь в гору.

В пятом параграфе главы труд рассматривается через призму интернет-форума. Сопоставительное изучение немецко- и русскоязычных интернет-форумов дает возможность сделать срез отношения к труду немецкого и русского этносов за последние восемь лет. Структурообразующие характеристики интернет-форума, как одного из типов компьютерного дискурса (проницаемость, анонимность, гибкость идентичности и самопрезентации участников), позволяют рассматривать его как достоверный источник, предоставляющий широкий круг мнений и установок, действительно отражающих современные представления о труде.

Предписанные жанром компьютерного общения особенности предопределяют способ действования со словом в интернет-дискурсе. В значениях лексем, репрезентирующих концепт труд, доминантными становятся оценочные компоненты, демонстрирующие отношение носителей немецкого и русского языков к трудовой деятельности, ср.: Arbeit kann nicht der Sinn des Lebens seinм (Работа не может быть смыслом жизни!); Arbeiten ist total tollм (Работать - это просто здорово!); А я просто люблю свою работу. Мне нравится работать, и в выходные надоедает дома; Тошнит от работы; Ничего не хочется делать на работе.

Седьмая глава Ассоциативное поле как способ моделирования фрагмента языковой картины мира посвящена верификации результатов предыдущих глав. Исследуя принципы моделирования языковой картины мира, мы предпринимаем попытку интеграции результатов, полученных в рамках ингвокулътурологической и этнопсихолингвистической парадигм. При этом мы руководствуемся тем, что всякая правильно построенная модель непременно требует последующей верификации в ходе так или иначе организованного эксперимента (Л.В. Щерба, А.А. Леонтьев). Такая задача может быть решена только с опорой на экспериментальные данные, полученные в разных экспериментах, в том числе в ассоциативном эксперименте, направленном на выявление вербальных и иных ассоциаций, сложившихся у индивида в его предшествующем опыте.

Свободный ассоциативный эксперимент (САЭ) проводился нами в устной форме, т.е. испытуемые воспринимали слова-стимулы на слух. Такая форма проведения САЭ выбрана не случайно. Нам было необходимо уменьшить латентный период (время, прошедшее между произнесением слова-стимула и ответом испытуемого) до 5-7 секунд, что позволило выполнить основное методическое правило - испытуемые должны отвечать на каждый стимул первым приходящим в голову словом, не раздумывая и ни с кем не советуясь.

Совокупность реакций (ответов, ассоциатов) на слово-стимул называется ассоциативным полем, которое, как и другие лингвистические модели полевого типа, имеет ядро и периферию, т.е. наиболее частотные, стереотипные реакции образуют ядро и низкочастотные, а также единичные - периферию.

Ядроаа (частотнаяаа часть)аа поляаа устойчивоаа воаа времени,аа содержитаа реакции, обладающие узуальными связями со словом-стимулом.

Материалом для наблюдения и анализа послужили результаты свободного ассоциативного эксперимента, проведенного в 2007 г. среди носителей немецкого и русского языков (для которых этот язык является родным) в возрасте от 20 до 70 лет, занимающихся трудовой деятельностью. В эксперименте приняли участие 100 носителей русского языка и 100 представителей немецкого этноса. Сравнительное изучение вербальных реакций русских информантов с ассоциатами немецких респондентов позволяет говорить о национально-культурной специфике реакций, полученных в свободном ассоциативном эксперименте.

Сопоставительный анализ нашего эксперимента с материалами Русского ассоциативного словаря позволяет сделать следующие выводы: во-первых, сбор материала для РАС осуществлялся в течение десяти лет - с 1988 по 1997 гг., наш эксперимент проводился в 2007 г., т.е. спустя более десяти лет. Во-вторых, материалы словаря в основном сформированы на базе свободного ассоциативного эксперимента в студенческой аудитории из разных городов России. Принципиальное отличие нашего эксперимента заключается в том, что в качестве информантов выступают не студенты, а работающие люди, которые могут судить о различных аспектах трудовой деятельности не гипотетически, а на основе собственного опыта.

Носителям указанных языков были предложены анкеты, включающие 10 слов-стимулов и 15 слов-дистракторов в виде произвольно отобранных слов различных частей речи. При отборе слов-стимулов для проведения свободного ассоциативного эксперимента мы руководствовались следующими принципами: во-первых, в список стимулов включены частотные компоненты лексико-семантических полей, названных лексемами работа/Arbeit; во-вторых, часть стимульных слов относится к ключевым лексемам концепта труд в немецкой и русской языковой картине мира; в-третьих, слова-стимулы, на наш взгляд, отражают основные аспекты трудовой деятельности человека, а именно, сам процесс работы по определенной профессии, вознаграждение за труд, совместность трудовой деятельности (начальник, коллеги), достижения в сфере профессиональной деятельности (карьера), свободное время после работы (досуг).

На материале русского языка эксперимент проводился в разных городах России (Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск, Красноярск, Барнаул, Кемерово, Анжеро-Судженск и др.). На материале немецкого языка эксперимент проводился в разных городах Германии (Берлин, Дюссельдорф, Ганновер, Франкфурт-на-Майне, Оснабрюк, Геттинген, Потсдам и др.).

Для обеспечения репрезентативности выборки учитывалось соотношение таких характеристик информантов, как пол, возраст, образование. Испытуемые указывали в отдельных графах анкеты свой возраст, пол и образование для определения сбалансированности выборки по возрастному, образовательному и половому параметрам. Как отмечают многие исследователи, характер

ассоциаций зависит от возраста, пола, образовательного уровня, профессии испытуемых. Это значит, что ассоциативная техника отражает как когнитивные структуры, стоящие за ассоциативными значениями, так и индивидуальные особенности испытуемых, их личностные смыслы. Последующая статистическая обработка отчасти нивелирует этот привкус личностного смысла, выделяя аспекты инвариантные для всей группы испытуемых. Для сравнения: пол (носители русского языка): мужчины - 47, женщины - 53; (носители немецкого языка): мужчины - 56, женщины - 44. Для сравнения: возраст (носители русского языка): молодые люди (до 40 лет) - 58, пожилые люди (после 40 лет) - 42; (носители немецкого языка): молодые люди (до 40 лет) - 54, пожилые люди (после 40 лет) - 46. Для сравнения: образование (носители русского языка): высшее образование - 59, среднеспециальное и среднее образование - 41; (носители немецкого языка): высшее образование -49, среднеспециальное и среднее образование - 51.

С помощью метода компонентного анализа были сформированы семантические поля (СП) каждого слова-стимула, а на базе полученных в САЭ вербальных реакций (всего 2 762, включая отказы) - ассоциативные поля (АП) носителей немецкого языка (1 298 реакций) и русского языка (1 464 реакций). Причем, при формировании ассоциативных полей во внимание принимались как частотные, так и единичные реакции, полученные в ассоциативном эксперименте. На основе такого значимого признака, как частота реакций в ассоциативном поле, выделены: 1) реакции с высокой частотой; 2) реакции со средней частотой; 3) реакции с низкой частотой; 4) единичные реакции. Условно реакции с высокой и средней частотой (от 25 до 5) образуют ядро ассоциативных полей анализируемых слов; реакции с низкой частотой (от 4 до 2) и единичные реакции представляют периферию ассоциативных полей.

Одной из проблем современных этнопсихолингвистических исследований является, по мнению ряда ученых, принципиальный отказ от системного исследования единичных реакций. Мы придерживаемся мнения, что именно в этих единичных реакциях в большей степени фиксируются пусть не устойчивые вербальные ассоциации, но именно способы вербального представления присвоенного психологического значения, способы действования со словом, в том числе и национально специфичные. Данный подход позволяет анализировать пары стимул - реакция как речевое действие и выявить национально-культурную специфику смыслообразования в речевых действиях носителей разных культур.

Следовательно, объектом исследования в этой главе являются семантические и ассоциативные поля, смоделированные по результатам компонентного анализа и свободного ассоциативного эксперимента. Предметом исследования является словарное и ассоциативное значение слов-стимулов.

Гипотеза настоящего исследования - семантическая и смысловая структура соотносимого слова находятся в отношении структурного изоморфизма.

Для верификации гипотезы мы предпринимаем попытку представить схематично структуры семантических и ассоциативных полей на примере 10 слов-стимулов, продемонстрировать совпадения/расхождения в количестве, качестве и структуре их компонентов. Продемонстрируем это на примере СП и АП лексем работа и Arbeit.

Семантическое поле слова работа формируется на основе компонентного анализа дефиниции, представленной в Словаре русского языка [СРЯ, т. 3, с. 575]. По данным указанного словаря, сяоъоработа имеет следующие значения: 1. осуществление какой-либо деятельности, действие по глаголу работать // нахождение в действии, функционировании, об органах, членах тела // о машинах, механизмах // в физике - одна из важнейших физических величин, количественно характеризующая преобразование какой-либо одной формы энергии в другую; 2. дело, труд, круг занятий, обязанностей // род, вид трудовой деятельности // о школьном учебном занятии // о различных формах принудительного труда как средстве наказания; 3. производственная деятельность по созданию, обработке чего-либо // о месте осуществления этой деятельности; 4. дело, занятие как источник заработка, служба // о месте, где кто-то служит, работает; 5. то, над чем работают, обычно ручным, кустарным способом, что служит материалом для обработки // вещь, изделие, выполненное шитьем, вязанием и т.п.; рукоделие; 6. то, что сделано, изготовлено кем-либо // о научном, литературном произведении // о качестве выполнения чего-либо // о стиле, способе изготовления.

Ассоциативное поле на стимуяработа выглядит следующим образом:

РАБОТА: зарплата 22, труд 19, время 9, ответственность 8, не волк 5, трудная, деньги, коллектив 4, удовольствие, тяжелая, усталость, коллеги 3, стол, дорога, дело, идти, напряжение, карьера, физический труд, самореализация, умственная, начальник, доход, радость, отдых, необходимость, увлечение, удовлетворение, любимая, люди 2, утро, приятная, престижная, автобус, плохо, университет, надоело, пот, забота, лекции читать, самовыражение, творчество, экстаз, трудоемкая, не нравится, перевод, нормальная, договоры, любимое занятие, постоянная занятость, нервы, мало времени, любовь к своему делу, хорошо, самостоятельность, материальная поддержка, сделать, режим работы, выполнить, отлынивать от работы, что-то приятное, четкий режим, общение, трудности, тупизм, неохота, рабочий день, деятельность, лень, желание, благосостояние, туризм, самоуважение, независимость, огород, ненужность, интересная, всякая нужна, в коммунистическом обществе, терпение, существование, есть работа, преподаватель, дураков работа любит, пахота, долг 1.176+86+0+56. Первая цифра указывает на общее число реакций, вторая - на число разных реакций, третья - на число отказов испытуемых, четвертая - на число единичных реакций. Соотношение структуры СП и АП слова работа представлено в табл.1.

Таблица 1

Компоненты	Семантическое поле	Ассоциативное поле
субъект деятельности	+	+
объект деятельности	+	-
процесс	+	+
место деятельности	+	+
время деятельности	+	+
интенсивность	-	-
способ деятельности	+	+
следствие деятельности	-	+
материал	+	-
род, вид деятельности	+	+
вознаграждение	+	+
результат	+	+
качество	+	+
отношение	-	+
цель	+	+
эмоции	-	+
объем	-	-
сложность/трудность	-	+
функции	+	+
добровольность/принуд.	+	+
самост./совместность	-	+
орудие, инструмент	+	-

Семантическое поле лексемы Arbeit формируется на основе дефиниции толкового словаря немецкого языка [DUW, S. 135]. По данным указанного словаря, слово Arbeit имеет следующие значения: 1. a) Tбtigkeit mit einzelnen Verrichtungen, Ausfьhrung eines Auftrags; b) das Arbeiten, Schaffen, Tбtigsein; das Beschбftigtsein mit etwas; c) Miihe, Anstrengung; Beschwerlichkeit, Plage; d) Berufsausьbung, Erwerbstбtigkeit; 2. (Sport) kтrperliche Vorbereitung auf bestimmte Leistungen; Training; 3. a) (Pferdesport) der Ausbildung fьr den jeweiligen Verwendungszweck dienende Beschбftigung mit dem Pferd; b) (Jagdw.) Abrichtung und Fьhrung eines Jagdhundes, dessen Einьbung in die Suche nach Wild; 4. a) als Ergebnis einer Betбtigung entstandenes Werk; Erzeugnis, Produkt; b) Klassenarbeit; c) Werk in seiner Beschaffenheit, in der Art seiner Ausfьhrung; Gestaltung; 5. (Physik) Produkt aus der an einem Kтrper angreifenden Kraft und dem unter ihrer Einwirkung von dem Kтrper zurьckgelegten Weg (wenn Kraft und Weg in ihrer Richtung ьbereinstimmen).

Ассоциативное поле на стимул Arbeit выглядит следующим образом:

ARBEIT:аа Spassаа 23,аа Geldаа verdienenаа 21,аа Jobаа 15,аа Freudeаа 12,аа Berufа 9,

Beschбftigung 6, sinnvoll, wichtig, Stress 3, Kollegen, Team, Lebensmittelpunkt,

Erfullung, Anstrengung 2, zu tun haben, Auftrag, Bemьhen, Haushalt, Garten,

Aktivitбt,аа Kreativitбt,аа Tбtigkeit,аа Zeitаа verbringen,аа Hobby,аа kтrperlich,аа geistig,

Schaffen, Hetze, Schweiss, Hobby zur Arbeit machen, interessant, Lebensunterhalt, soziale Kontakte, Druck, taglierie Beschбftigung, sorgenfreies Leben, Arbeitstier, gibt Perspektive, korrigieren, bin eingespannt, fehlt die Zeit fur andere Dinge, dient zum Geldverdienen, macht Spass, Last, Droge, Befriedigung, zur Arbeit gehen, mude, schafft die Menschen, Ausbeuterei, Existenz, Arbeit ist das halbe Leben, lernen, Familiensicherung, Wunsch, Broterwerb, notwendiges Ьbel, Kontakt mit Menschen, Einkommen sichern, Zeitverschwendung, langweilig 1.152+61+0+47. Соотношение структуры СП и АП слова Arbeit представлено в табл. 2.

Таблица 2

Компоненты	Семантическое поле	Ассоциативное поле
субъект деятельности	-	+
объект деятельности	+	+
процесс	+	+
место деятельности	-	+
время деятельности	-	+
интенсивность	-	+
способ деятельности	+	+
следствие деятельности	-	+
материал	-	-
род, вид деятельности	+	+
вознаграждение	+	+
результат	+	-
качество	-	-
отношение	-	+
цель	-	+
эмоции	-	+
объем	-	-
сложность/трудность	+	+
функции	-	+
добровольность/принуд.	-	+
самост./совместность	-	+
орудие, инструмент	-	-

Сравнительный анализ по количеству компонентов. В структуру семантического поля лексемы работа входят 14 сем, в то время как ассоциативное поле включает 17 смыслов. В немецкой языковой картине мира семантическое поле лексемы Arbeit формируется всего 7 семами, а ассоциативное поле состоит из 17 смыслов. Количественный анализ позволяет сделать следующие выводы: 1. ассоциативные поля лексем работа/Arbeit совпадают по количеству компонентов (17); 2. семантические поля указанных слов расходятся по количеству компонентов: семантическое поле лексемы Arbeit почти ва два раза меньшеа СП лексемы работа (7а иаа 14).а Поа всей

видимости, данный факт можно объяснить разными принципами составления толковых словарей в немецкой и русской лексикографии.

Сравнительный анализ по качеству компонентов. В русской языковой картине мира семантическое поле и ассоциативное поле совпадают в содержательном плане по следующим 11 компонентам: субъект трудовой деятельности, процесс деятельности, место и время осуществления деятельности, способ деятельности, род/вид деятельности, вознаграждение, результат и качество работы, цель и функции трудовой деятельности. Расхождения заключаются в следующем: в СП входят семы лобъект трудовой деятельности и материал, которые отсутствуют в АП, в свою очередь, в ассоциативном поле находят отражение следующие смыслы, которые отсутствуют в семантическом поле: следствие трудовой деятельности, отношение к труду, эмоции, сложность/трудность деятельности, добровольность/принудительность труда, самостоятельность/совместность трудовой деятельности. Следовательно, 64,7% вербальных реакций ассоциативного поля соотносимы со словарным значением я&кс&мы работа.

В немецкой языковой картине мира по содержанию совпадают следующие 6

компонентов СП и АП: объект трудовой деятельности, процесс деятельности,

способа деятельности,а род/вида деятельности,а вознаграждение,

сложность/трудность работы. В то же время наблюдаются следующие расхождения: в семантическом поле представлена сема результат работы, которая не отражена в ассоциативном поле; в противовес этому, в ассоциативном поле актуализируется целый ряд компонентов (11), отсутствующих в семантическом поле (см. табл. 2). Следовательно, только 35,3% реакций ассоциативного поля соотносимы со словарным значением лексемы Arbeit.

Содержательный анализ позволяет сделать следующие выводы: 1. в немецкой и русской языковой картине мира компоненты СП и АП по-разному соотносятся друг с другом; 2. в русском языке ассоциаты в гораздо большей степени соотносимы со словарным значением; 3. наблюдаются расхождения в присутствии/отсутствии компонентов в СП и АП русской и немецкой лексемы; 4. в СП и АП как немецкой, так и русской языковой картины мира совпадают следующие компоненты: процесс и способ деятельности, род/вид деятельности, вознаграждение, что, вероятно, свидетельствует об их значимости для представителей обоих этносов.

Сравнительный анализ по структуре компонентов. Для семантического поля лексемы работа характерна следующая последовательность компонентов, которая определяется степенью частотности вербальных ассоциаций: процесс трудовой деятельности - субъект - добровольность/принудительность -функции - род/вид деятельности - цель - место - объект - материал - результат - качество - способ, т.е. от процесса к результату, качеству и способу трудовой деятельности. В ассоциативном поле на стимул работа компоненты распределяются в соответствии с индексом частотности в совершенно другом

порядке: вознаграждение - время - отношение к труду - сложность/трудность -эмоции - следствие - место - род/вид и т.д.

В структуре семантического и ассоциативного поля лексемы Arbeit также наблюдаются расхождения. Семантическое поле структурируется следующим образом: процесс деятельности - объект - род/вид деятельности -сложность/трудность - способ деятельности - результат труда. Для ассоциативного поля характерна иная последовательность компонентов, устанавливаемая на основе такого признака, как частота реакций: эмоции -вознаграждение - род/вид деятельности - отношение к труду -самостоятельность/совместность и т.д

Таким образом, сопоставительный анализ структуры семантических полей лексем работа/Arbeit показывает, что в словарных дефинициях обоих слов актуализируется прежде всего процессуальный характер работы, об этом свидетельствует первая позиция семы процесс трудовой деятельности как в немецком, так и в русском языке. Далее начинаются расхождения: в русском языке вторую позицию занимает сема субъект трудовой деятельности, в немецком языке - сема лобъект трудовой деятельности.

Сопоставление структуры ассоциативных полей лексем работа/Arbeit мы начинаем с частотных реакций. Первую позицию в ассоциативном поле слова-стимула работа и вторую позицию в АП лексемы Arbeit занимает сема вознаграждение за труд (ср. зарплата (22 реакции), Geld verdienen (21 реакция). Вероятно, трудовая деятельность для представителей обоих этносов частотно ассоциируется с зарабатыванием денег, с денежным вознаграждением за труд. Этот вывод противоречит распространенному мнению о том, что для русского человека материальное не входит в список базовых ценностей. Можно предположить, что высокая частотность реакции зарплата на стимул работа обусловлена, во-первых, тем, что этика православия не доминирует в сознании современных русских, во-вторых, формированием новой системы ценностей современных русских. Примечательно, что 16 из 22 подобных реакций дали молодые люди в возрасте от 20 до 35 лет. В то же время частотность данной реакции у представителей немецкого этноса вполне объяснима, так как в их сознании труд всегда тесно связан с адекватным вознаграждением. Вопрос о справедливом вознаграждении за выполненную работу является ключевой проблемой этики труда протестантизма и католицизма.

Примечательно, что первую позицию в структуре ассоциативного поля лексемы Arbeit занимает вербальная ассоциация Spass (23 реакции), а четвертую позицию - ассоциация Freude (12 реакций), иными словами, немцы считают, что работа доставляет или должна доставлять удовольствие и радость, что свидетельствует о распространенной положительной оценке труда представителями немецкого этноса. Для современных немцев важно, чтобы жизнь доставляла им удовольствие (Spass), эта жизненная установка, как мы видим, распространяется и на работу.

Другие частотные реакции на указанные стимулы включают в себя синонимичные наименования: в русском языке это слово труд (19 реакций), в

немецком языке - der Job (15 реакций). Тем самым находят подтверждение результаты семантического исследования (см. главу 3), согласно которому данные лексемы относятся к ключевым словам концепта труд как в немецкой, так и в русской языковой картине мира.

К среднечастотным относятся разные по качеству реакции. В русском ассоциативном поле работа ассоциируется с затратами времени (9 реакций): так, испытуемые указывают на то, что на работу нужно ходить каждый день и в результате трудовая деятельность занимает половину жизни человека. Русские испытуемые связывают работу с ответственностью (8 реакций). По мнению социологов, наряду с существованием прежних стереотипов в современной России формируется другое отношение к работе, включающее ответственность, инициативность, инновативность. Пять респондентов реагируют на стимул работа известной русской пословицей, причем не в полной, а в усеченной форме (5 реакций), т.е. данная пословица настолько известна носителям русского языка, что упоминание даже одного компонента (не волк) указывает на позицию человека по отношению к работе. В немецком ассоциативном поле к числу среднечастотных реакций относятся вербальные ассоциации Beruf(9) и Beschaftigung (6), т.е. носители немецкого языка довольно часто ассоциируют работу именно с профессиональной деятельностью.

В группе низкочастотных реакций обращает на себя внимание их широкий диапазон в ассоциативном поле лексемы работа (25 реакций) по сравнению с небольшим количеством в АП лексемы Arbeit (8 реакций). Низкочастотные реакции (от 4 до 2) в ассоциативном поле русской лексемы касаются таких аспектов, как вознаграждение за труд (деньги, доход), совместность (коллектив, коллеги, начальник, люди), следствие трудовой деятельности (усталость, удовлетворение), эмоции (удовольствие, радость), род трудовой деятельности (физический труд, умственная), сложность работы (тяжелая, трудная, напряженная). В ассоциативном поле немецкой лексемы низкочастотные реакции указывают на отношение к работе (wichtig, Lebensmittelpunkt), следствие трудовой деятельности (Stress, Erfьllung), совместность ( Kollegen,Team).

Единичные реакции (56 в АП лексемы работа и 47 в АП лексемы Arbeit) составляют вместе с низкочастотными реакциями периферию ассоциативных полей. Примечательно, что в АП русской лексемы периферия составляет 46% ассоциативного поля, а в АП немецкой лексемы только 36%. Проведенный анализ показал, что единичные реакции сосредоточивают в себе практически все компоненты ассоциативного значения указанных слов-стимулов. Интерес представляет тот факт, что в ассоциативном поле лексемы работа по числу реакций доминирует компонент лотношение к работе, ср.: приятная, престижная, плохо, неохота, надоело, не нравится, нормальная, хорошо, отлынивать от работы, ненужность. В ассоциативном поле слова Arbeit превалируют единичные реакции, указывающие на функции работы (Lebensunterhalt, gibt Perspektive, dient zum Geldverdienen) и на следствие трудовой деятельности (Schweiss,а Befriedigung,а mude,а sorgenfreies Leben). В

обоих ассоциативных полях единичные реакции обнаруживают следующие компоненты: время (утро; Zeitverschwendung), место (университет, огород; Haushalt, Garten), эмоции (любимое занятие, любовь к своему делу; Spass), субъект трудовой деятельности (преподаватель; Arbeitstier). В то же время в АП русской лексемы испытуемые акцентируют компоненты ассоциативного значения, отсутствующие в АП немецкой лексемы: трудность/сложность работы (трудоемкая, трудности, пахота), способ (лекции читать, перевод, творчество). В свою очередь, в единичных вербальных ассоциациях немецких респондентов значимым является компонент совместность трудовой деятельности, ср.: soziale Kontakte, Kontakt mitMenschen.

Национально-культурная специфика единичных вербальных реакций детерминирована различными социальными и общественно-экономическими факторами. Так, в АП русской лексемы на слово-стимул работа один испытуемый реагирует вербальной ассоциацией в коммунистическом обществе, что указывает на отголоски социалистического прошлого России. Кроме того, реакция всякая нужна связана с официальной установкой советской идеологии, в соответствии с которой все работы хороши и необходимы. Вербальная ассоциация в форме известной пословицы Дураков работа любит демонстрирует весьма распространенное отношение к труду, характерное именно для русского менталитета. В ассоциативном поле немецкой лексемы также приводится известная пословица Arbeit ist das halbe Leben (букв. Работа - половина жизни). Кроме того, в немецком обществе весьма негативно относятся к чрезмерной приверженности труду, о чем свидетельствуют такие вербальные ассоциации, как Last, Droge (ноша, наркотик).

Таким образом, структурный изоморфизм семантической и смысловой структуры слов-стимулов проявляется в том, что эти структуры могут быть представлены моделью полевого типа, позволяющей выявить национально-культурную специфику в моделировании единиц картины/образа мира представителей немецкого и русского этносов. Модель полевого типа дает возможность осуществить сопоставление на разных уровнях: сравнить семантические и ассоциативные поля по количеству, качеству и структуре их компонентов сначала в рамках отдельно взятого языка, а затем сопоставить полученные результаты на основе кросскультурного исследования.

На втором этапе мы использовали метод субъективного шкалирования (далее МСШ). Использование нескольких видов эксперимента обусловлено необходимостью взаимной верификации их результатов. Это обеспечивает надежность и достоверность сделанных выводов.

Метод субъективного шкалирования предполагает применение некоторой градуальной шкалы, которая может быть пяти- или десятизначной. Построенное пространство является не только компактной формой описания и дифференциации анализируемой лексики, но и обладает статусом модельного представления вербальной семантической памяти, позволяющего предсказать некоторые закономерности ее функционирования.

Во втором этапе эксперимента с помощью метода субъективного шкалирования приняли участие 100 носителей русского языка и 100 носителей немецкого языка, для которых эти языки являются родными, занимающихся трудовой деятельностью. Эксперимент проводился в разных городах России (Москва, Санкт-Петербург, Новосибирск, Кемерово, Анжеро-Судженск) и в разных городах Германии (Берлин, Геттинген, Штуттгарт, Ганновер, Падерборн, Дрезден, Потсдам).

Испытуемым предлагался тот же список слов-стимулов, который применялся в свободном ассоциативном эксперименте (10 стимульных слов семантического поля труд и 15 слов-дистракторов). Их задача заключалась в выражении своего отношения к словам-стимулам, представляющим собой социальные явления, с помощью количественных показателей десятизначной градуальной шкалы. Показатель 0 на данной шкале свидетельствует о нейтральном отношении. Шкала положительного отношения включает показатели от л+1 до л+5, шкала отрицательного отношения характеризуется диапазоном от л-1 до л-5.

Таким образом, цель приема субъективного шкалирования - определить в количественных показателях степень положительного или отрицательного отношения испытуемых к словам-стимулам.

Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач: на основе схематичного представления результатов эксперимента сравнить полученные данные по каждой паре слов-стимулов русского и немецкого языков; сопоставить полученные результаты с результатами свободного ассоциативного эксперимента и сделать выводы об их совпадении/расхождении.

Гипотеза второго этапа эксперимента - результаты свободного ассоциативного эксперимента и приема субъективного шкалирования находятся в отношениях совпадения/расхождения.

Для верификации гипотезы представим результаты применения метода субъективного шкалирования и выводы по его сопоставительному анализу с результатами САЭ на примере первой пары слов работа/Arbeit. Соотношение результатов второго этапа эксперимента для указанной пары слов представлено в табл. 3.

Таблица 3

Стимул

-5

-4

-3

-2

-1

работа, %

Arbeit, %

Сопоставительный анализ представленных результатов позволяет сделать следующие выводы. Как русские, так и немецкие испытуемые относятся к данным словам-стимулам неоднозначно. Нейтральное отношение к работе характерно для 4% русских опрошенных и 10% немецких респондентов. По результатам свободного ассоциативного эксперимента, нейтральное отношение к работе практически совпадает для носителей русского и немецкого языков

(соответственно 21% и 20% опрошенных). Нейтральное отношение к указанным стимулам определялось на основе количества респондентов, в вербальных ассоциациях которых не выражена ни положительная, ни отрицательная оценка, ср.: труд, дело, лекции читать, режим работы, рабочий день, деятельность, коллеги; Job, Beruf, Beschгftigung, Kollegen, Tгtigkeit, zur Arbeit gehen. Следовательно, результаты САЭ и количественные показатели, полученные методом субъективного шкалирования, не совпадают: по результатам свободного ассоциативного эксперимента большее количество опрошенных относится к работе нейтрально (на 17% больше в группе русских испытуемых и на 10% - в группе немецких респондентов).

Отрицательное отношение к работе представлено незначительно как с позиции носителей русского языка, так и с точки зрения немецких респондентов. Интерес представляет тот факт, что количественные показатели представителей обоих этносов, касающиеся отрицательного отношения к работе, практически одинаковые. Высшую отрицательную оценку л-5 дают 2% русских и немецких респондентов, низшую отрицательную оценку л-1 отметили 5% русских и немцев. В сумме они соотносятся следующим образом: 13% опрошенных носителей русского языка и 15% немецких испытуемых демонстрируют негативное отношение к работе. Свободный ассоциативный эксперимент, как показало проведенное исследование, дает другие количественные показатели: отрицательное отношение к словам-стимулам работа/Arbeit характерно для 30% русских испытуемых и 36% немецких опрошенных. Негативное отношение к указанным стимулам устанавливалось на основе количества респондентов, которые прореагировали на них вербальными ассоциациями с отрицательной оценкой, ср.: плохо, надоело, нервы, пахота, не нравится, не волк; Stress, Anstrengung, Bemьhen, Hetze, Schweiss, Druck, schafft die Menschen. Следовательно, по результатам САЭ большее количество респондентов (соответственно на 17% и 21%) продемонстрировали негативное отношение к работе.

Положительное отношение к словам-стимулам работа/Arbeit представлено по результатам метода субъективного шкалирования гораздо более значительно. Причем, в данном случае наблюдаются расхождения в оценках русских и немецких испытуемых. Так, низшую положительную оценку л+1 поставили 3% носителей русского языка и 7% носителей немецкого языка. Для 6% русских испытуемых и 12% немецких испытуемых данным словам соответствует оценка, равная л+2. Оценку, соответствующую количественному показателю л+3, выбрали 14% опрошенных русских и 25% опрошенных немцев. 32% носителей русского языка и 27% носителей немецкого языка выразили свое отношение к указанным словам-стимулам оценкой л+4. Максимальную положительную оценку л+5 поставили 28% русских респондентов и 15% немецких испытуемых. Суммируя количественные показатели, выражающие положительное отношение к работе, получаем следующее соотношение: 83% для опрошенных носителей русского языка и 86% для немецких респондентов. Результаты САЭ демонстрируют

другое соотношение: 49% носителей русского языка и 44% носителей немецкого языка положительно относятся к работе. Позитивное отношение к указанным словам-стимулам определялось на основе количества испытуемых, реакции которых характеризуются положительной оценкой, ср.: удовольствие, самореализация, радость, творчество, самовыражение, экстаз, любимая, приятная, любовь к своему делу; Spass, Freude, interessant, Kreativitгt, Lebensunterhalt, wichtig, Lebensmittelpunkt. Следовательно, по результатам САЭ меньшее количество респондентов (на 34% и 42%) демонстрируют положительное отношение к словам-стимулам работа/Arbeit.

Таким образом, верификация результатов свободного ассоциативного эксперимента, касающихся слов-стимулов работа/Arbeit, методом субъективного шкалирования показывает значительные расхождения в количественных показателях, демонстрирующих нейтральное, отрицательное и положительное отношение к работе.

Моделирование ассоциативного поля как модели анализа значения слова позволяет установить на базе использования собственно лингвистических и психолингвистических методов расхождения между реальной семантикой слова для носителя языка и значением, представленным в толковых словарях. Проведенное исследование показало, что пространство ассоциирования носителей немецкого и русского языков, касающееся десяти слов-стимулов, выходит за границы словарных статей и представляет актуальное психологическое значение слова. Кроме того, сопоставительный анализ семантических и ассоциативных полей слов-стимулов дает возможность установить специфику структурирования языковой картины мира, особенности стратегии ассоциирования, структурно-содержательные отличия в одном и том же концепте, характерном для разных лингвокультур, что, в конечном счете, определяет эффективность межкультурного общения.

Верификация результатов свободного ассоциативного эксперимента

методомаа субъективногоаа шкалированияа показываетаа степень

совпадения/расхождения в количественных показателях, демонстрирующих нейтральное, положительное и отрицательное отношение к труду представителей немецкого и русского этносов. Расхождения в их результатах обусловлены тем, что САЭ демонстрирует неосознаваемые связи между вербальными реакциями, культурное содержание которых проявляется, прежде всего, в их частотности и сочетаемости, в то время как МСШ требует от респондентов осознанной оценки указанных понятий, актуализируя рациональное культурное знание. Совпадение результатов двух видов эксперимента объясняется тем, что частотные, стандартные языковые единицы, выступающие в качестве вербальных реакций свободного ассоциативного эксперимента, также могут характеризоваться положительными или отрицательными коннотациями, т.е. содержать оценку.

В заключении диссертационного исследования даны основные теоретические и экспериментальные выводы, намечены перспективы исследования.

В приложении представлены схемы полученных моделей; образцы анкет на русском и немецком языках для проведения свободного ассоциативного эксперимента и применения метода субъективного шкалирования; таблицы, демонстрирующие соотношение семантических и ассоциативных полей десяти слов-стимулов.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Монографические издания

Скорнякова, P.M. Принципы моделирования языковой картины мира: монография / P.M. Скорнякова. - Томск: ТГПУ, 2008. - 400 с. (23,25 п.л.).
Skorniakova, R. Moderne deutsche Aphorismen aus linguistisch-kultureller Sicht aufgrand der Aphorismen von Peter Hohl / Skorniakova R., Tabanakova A. -Ingelheim: SecuMedia, 2008. - 82 S. (5,1/2,5 п.л.).
Скорнякова, P.M. Концепт труд в немецкой языковой картине мира: учебное пособие / P.M. Скорнякова. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2006. - 188 с. (12 п.л.).

4. Скорнякова, P.M. Структура немецкого концепта труд / P.M.

Скорнякова, З.Д. Попова, И.А. Стернин, М.В. Пименова и др.// Мир человека и

мир языка: коллективная монография / Отв. ред. М.В. Пименова. Серия:

Концептуальные исследования. Вып. 2. - Кемерово: Графика, 2003. - С. 309-

316(0,5п.л.).

Научные статьи, опубликованные в ведущих российских периодических изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ

Скорнякова, P.M. Отношение к труду в немецком языковом сознании сквозь призму интернет-форума / P.M. Скорнякова // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Вып. 541. Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты. Серия: Лингвистика. - М.: МГЛУ, 2007. - С. 245-250 (0,4 п.л.).
Skornyakova, R.M. Deutsche Neologismen im Bereich der Arbeitswelt / R.M. Skornyakova // Вестник Томского государственного педагогического университета. Вып. 4 (67). Серия: Гуманитарные науки (Филология). - Томск: ТГПУ, 2007. - С. 26-30 (0,3 п.л.).*

7.аа Скорнякова, P.M. Метод субъективного шкалирования как способ

верификации результатов свободного ассоциативного эксперимента / P.M.

Скорнякова // Вестник Челябинского государственного университета. - Вып.

30. - № 10 (148). - Серия: Филология. Искусствоведение. - Челябинск: ЧеГУ,

2009.-С. 135-138 (0,25 п.л.).

*аа Наа момента публикацииа журналаа входилаа ваа Переченьаа ведущиха научных журналов и изданий.

8.аа Скорнякова, P.M. Универсальное и этноспецифическое в русской

фразеологии / P.M. Скорнякова // Русский язык в школе. - № 5. - М., 2009. - С.

82-85 (0,25 п.л.).

9.а Скорнякова, P.M. Принципы лингвокультурологического моделирования

картины мира / P.M. Скорнякова // Вестник Московского государственного

лингвистического университета. Вып. 557. Языковое бытие человека и этноса:

психолингвистический и когнитивный аспекты. - Серия: Лингвистика. - М.:

МГЛУ, 2009. - С. 141-147 (0,4 п.л.).

10. Скорнякова, P.M. Функциональная системность как принцип

лингвокультурологического моделирования картины мира / P.M. Скорнякова //

Известия Волгоградского государственного педагогического университета. - №

5 (39). - Серия: Филологические науки. - Волгоград: ВШУ, 2009. - С. 42-46.

(0,45 п.л.).

Скорнякова, P.M. Семантическое моделирование фрагмента языковой картины мира в диахронии / P.M. Скорнякова // Вестник Тамбовского государственного университета. - Вып. 8 (76). - Серия: Гуманитарные науки. -Тамбов: ТГУ им. Г.Р. Державина, 2009. - С. 233-237 (0,5 п.л.).
Скорнякова, P.M. ингвокультурологическое моделирование картины мира с позиции моделирующего субъекта / P.M. Скорнякова // Вестник Томского государственного университета. - № 327. - Томск: ТГУ, 2009. - С. 27-30 (0,45 п.л.).

Статьи и тезисы, опубликованные в сборниках научных трудов и

периодических изданиях

Скорнякова, P.M. Анекдоты бывшей ГДР в этногерменевтическом аспекте / P.M. Скорнякова // Mentalitбt. Konzept. Gender. - Landau: Verlag Empirische Pбdagogik, 2000 / Hrsg. von E.A.Pimenov, M.V.Pimenova. - Reihe ДEthnohermeneutik und Ethnorhetorik". Band 7. - C. 42-45 (0,25 п.л.).
Скорнякова, P.M. Ethnohermeneutik der DDR-Witze / P.M. Скорнякова // Sprache, interkulturelle Kommunikation, neue Didaktikansбtze: Anatoli Karpov, Natalya Jazykova (Hrsg.). - Ulan-Ude: BGU-Verlag, 2001. - С 216-217 (0,1 п.л.).
Скорнякова, P.M. Некоторые особенности концепта труд в немецкой паремиологии / P.M. Скорнякова // Язык. Культура. Человек. Этнос / Отв. ред. М.В.Пименова. - Landau: Verlag Empirische Pбdagogik, 2002. - Reihe: Ethnohermeneutik und Ethnorhetorik. Band 8. - С. 128-131 (0,25 п.л.).
Скорнякова, P.M. Толерантность и проблема английских заимствований в немецком языке / P.M. Скорнякова // Образы толерантного мышления: Вторые Кузбасские философские чтения. Материалы всероссийской научной конференции. Том 2. - Кемерово, 2002. - С. 139-141 (0,2 п.л.).
Скорнякова, P.M. Зооморфные признаки немецкого концепта труд / P.M. Скорнякова // Язык. Миф. Этнокультура / Отв. ред. Л.А. Шарикова. -Серия:аа Проблемыаа лингвокультурологии.аа Вып.аа 1.аа Материалыаа 1

межрегиональной научной конференции. - Кемерово: Графика, 2003. - С. 168-172 (0,3 п.л.).

Скорнякова, P.M. Способы экспликации обозначения лица женского пола по профессии в современном немецком языке / P.M. Скорнякова, Е.И Фриауф // Вопросы тендерной теории и лингвистики / Сб. науч. трудов. - Кемерово: Изд-во Кемеровского гос. ун-та, 2003. - С. 89-93 (0,3/0,2 п.л.).
Скорнякова, P.M. Некоторые признаки концепта труд в немецкой и русской прессе / P.M. Скорнякова, Н.А. Гренц // Язык. Этнос. Картина мира. Сб. науч. тр. / Отв. ред. М. В. Пименова. - Серия: Концептуальные исследования. Вып. 1. -Кемерово: Графика, 2003. - С. 127- 131 (0,3/0,2 п.л.).
Скорнякова, P.M. Концепт труд в Библии / P.M. Скорнякова // Концепт и культура. Материалы Международной научной конференции. - Кемерово: Графика, 2003. - С. 206-210 (0,3 п.л.).
Скорнякова, P.M. Трансформация паремий как отражение современного мировидения этноса / P.M. Скорнякова // Материалы XXXIV Международной филологической конференции. Вып. 4. Лексикология и фразеология (романо-германский цикл). Ч. 3. - СПб.: СПбГУ, 2005. - С. 6-11 (0,4 п.л.).

22.аа Скорнякова, P.M. Труд как междисциплинарное понятие / P.M.

Скорнякова // Когнитивные и дискурсивные проблемы современной

лингвистики. Сб. науч. трудов. / Отв. ред. М. Ю. Рябова. - Кемерово: КемГУ,

2005. -С. 80-83 (0,25 п.л.).

23. Скорнякова, P.M. Концепт труд в немецких сказках / P.M. Скорнякова,

Ю.П. Бауэр // Welt in der Sprache / Hrsg. von E.A. Pimenov, M.V. Pimenova. -

Landau: Verlag Empirische Pбdagogik, 2005. - Reihe: Ethnohermeneutik und

Ethnorhetorik. Bd. 11. - S. 151-157 (0,45/0,2 п.л.).

Скорнякова, P.M. Концепты-спутники труд и лень в немецкой лингвокультуре/ P.M. Скорнякова // Языковые и культурные контакты различных народов. Сб. статей Международной научно-методической конференции. - Пенза: ПГПУ, 2005. - С. 228-230 (0,2 п.л.).
Скорнякова, P.M. Культурно-когнитивный потенциал антонимов в репрезентации концепта / P.M. Скорнякова // Проблемы систематики языка и речевой деятельности. Материалы 8-го Регионального научного семинара. -Иркутск: ИГЛУ, 2005. - С. 241-245 (0,3 п.л.).
Скорнякова, P.M. Временная метафора как способ репрезентации концепта труд в немецкой языковой картине мира / P.M. Скорнякова. - Рук. деп. в ИНИОН РАН 01.03.2006. № 59658. - М., 2006. - 17 с. (1,06 п.л.).

Скорнякова, P.M. Концепт труд: пространственный культурный код / P.M. Скорнякова // Концепт и культура. Мат-лы II Международной научной конференции. - Кемерово, 2006. - С. 444-455 (0,75 п.л.).
Скорнякова, P.M. Роль неологизмов в репрезентации концепта / P.M. Скорнякова // Материалы XXXV Международной филологической конференции. Вып. 2. Лексикология и фразеология (романо-германский цикл). Ч. 3. - СПб.: СПбГУ, 2006. - С. 23-28 (0,4 п.л.).

29.а Скорнякова, P.M. Труд в нацистской Германии:

лингвокультурологический аспект / P.M. Скорнякова // Вторая мировая война:

уроки истории для Германии и России. Материалы Международной научной

конференции. - Серия: Германские исследования в Сибири. Вып. 4. -

Кемерово; М.: Российские университеты, 2006. - С. 266-272 (0,45 п.л.).

Скорнякова, P.M. Методика исследования концепта / P.M. Скорнякова // Новое в когнитивной лингвистике. Материалы I Межд. науч. конф. Изменяющаяся Россия: новые парадигмы и новые решения в лингвистике / Отв. ред. М. В. Пименова. - Серия: Концептуальные исследования. Вып. 8. -Кемерово: КемГУ, 2006. - С. 142-147 (0,4 п.л.).
Скорнякова, P.M. Антропоморфные признаки концепта компьютер в немецкой языковой картине мира / P.M. Скорнякова, Н.А. Булахтина // Лингвистические и культурологические традиции образования. Тезисы VI Международной научно-практической конференции / Под ред. Н. А. Качалова. - Томск: Томский политехи, ун-т, 2006. - С. 13-16 (0,25/0,1 п.л.).

32.аа Скорнякова, P.M. Культурно-когнитивный потенциал метафоры в

репрезентации концепта / P.M. Скорнякова // Лингвистические парадигмы и

лингводидактика. Материалы XI Международной научно-практической

конференции. -Иркутск: ИГЛУ, 2006. - С. 157-161 (0,3 п.л.).

33.аа Скорнякова, P.M. Синонимия как способ концептуализации труда в

немецкой языковой картине мира / P.M. Скорнякова // Проблемы

межкультурной коммуникации в теории языка и лингводидактике. Материалы

II Международной научно-практической конференции. Часть I. - Барнаул:

БГПУ, 2006. - С. 287- 290 (0,25 п.л.).

34. Скорнякова, P.M. Имена собственные как способ объективации концепта

труд / P.M. Скорнякова // Ономастическое пространство и национальная

культура. Материалы Международной научно-практической конференции. -

Улан -Удэ: Бурятского гос. ун-т, 2006. - С. 167-169 (0,3 п.л.).

35.аа Скорнякова, P.M. Когнитивные стили и типы самоидентификации

личности в культурном пространстве современной Германии / P.M. Скорнякова

// Первый Российский культурологический конгресс. Тезисы докладов. - СПб.:

Эйдос, 2006. - С. 274 (0,06 п.л.).

36. Скорнякова, P.M. Витальность как способ концептуализации труда / P.M.

Скорнякова. - Рук. деп. в ИНИОН РАН 14.02.2007. № 60190. - М., 2007. - 16 с.

(1,0п.л.).

37.аа Скорнякова, P.M. Интерпретационное поле концепта труд сквозь

призму окказиональных паремий / P.M. Скорнякова // Актуальные проблемы

лингвистики и лингво дидактики: теоретический и методологический аспекты.

Материалы международной научно-практической конференции. -

Благовещенск: БГПУ, 2007. - С. 195-199 (0,3 п.л.).

38. Скорнякова, P.M. Немецкие эвфемизмы в сфере трудовой деятельности /

P.M. Скорнякова // Социальные варианты языка-V. Материалы международной

научной конференции. - Нижний Новгород: Нижегородский гос. лингв, ун-т,

2007.-С. 159-162 (0,25 п.л.).

39.аа Скорнякова, P.M. Концептуализация труда в современных немецких

афоризмах / P.M. Скорнякова // Ethnohermeneutik und kognitive Linguistik / Hrsg.

von R.D. Kerimov. - Landau: Verlag Empirische Pбdagogik, 2007. - Reihe:

Ethnohermeneutik und Ethnorhetorik. Band. 12. - S. 314-319 (0,4 п.л.).

40. Скорнякова, P.M. Стили трудовой деятельности в немецкой

лингвокультуре / P.M. Скорнякова // Лингвистика: теоретические и

методические исследования. Сб. науч. тр. Вып. 1. /Отв. ред. А.Г. Фомин. -

Кемерово: КемГУ, 2007. - С. 167-172 (0,4 п.л.).

41.аа Скорнякова, P.M. Языковая агрессия в сфере трудовой миграции

Германии / P.M. Скорнякова // Политическое насилие в исторической памяти

Германии и России: Сб. науч. статей. - Серия: Германские исследования в

Сибири. Вып. 5. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2007. - С. 702-707 (0,4 п.л.).

42. Скорнякова, P.M. Kognitive Ansбtze der Metaphernforschung im Bereich der Arbeitswelt / P.M. Скорнякова // Актуальные проблемы лингвистики, перевода и межкультурной коммуникации. Сб. науч. статей. - Кемерово: КемГУ, 2007. - С. 111-114 (0,25 п.л.).

43.а Скорнякова, P.M. Диалог немецкой и русской культур о труде / P.M.

Скорнякова // Человек говорящий и пишущий. Материалы IV Международных

Березинских чтений. - М.: МГЭИ, 2008. - С. 117-126 (0,6 п.л.).

44.аа Скорнякова, P.M. Отношение к труду через призму немецко- и

русскоязычных интернет-форумов / P.M. Скорнякова // Материалы XXXVII

Международной филологической конференции. Вып. 2. Лексикология и

фразеология (романо-германский цикл). - СПб.: СПбГУ, 2008. - С. 171-176 (0,4

п.л.).

Скорнякова, P.M. Наименования профессий в немецком разговорном языке (лингвокогнитивный аспект) / P.M. Скорнякова // Русская германистика: Ежегодник Российского союза германистов. Т. 4. - М.: Языки славянской культуры, 2008. - С. 338-345 (0,5 п.л.).
Скорнякова, P.M. Концепт Handy в немецкой языковой картине мира / P.M. Скорнякова, СП. Фоминская // Диалог культур - культура диалога. Материалы международной научно-практической конференции. - Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2009. - С. 323-325 (0,2/0,1 п.л.).

47.аа Скорнякова, P.M. Проблема верификации результатов свободного

ассоциативного эксперимента / P.M. Скорнякова // Психолингвистика в XXI

веке: результаты, проблемы, перспективы. Тезисы докладов XVI

Международного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. -

М.: Эйдос, 2009. - С. 244-245 (0,1 п.л.).

48.а Скорнякова, P.M. Отношение к труду через призму интернет-опроса /

P.M. Скорнякова // Социальные варианты языка-VI. Материалы

Международной научной конференции. - Нижний Новгород: Нижегородский

гос. лингв, ун-т, 2009. - С. 334-337 (0,25 п.л.).

Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по филологии

Blog

ингвокультурологическая концепция моделирования языковой картины мира