Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по филологии
Поэтика современной башкирской прозы
Автореферат докторской диссертации по филологии
На правах рукописи
АБДУЛЛИНА АМИНА ШАКИРЬЯНОВНА
ПОЭТИКА СОВРЕМЕННОЙ БАШКИРСКОЙ ПРОЗЫ
Специальность 10.01.02 - литература народов Российской Федерации
(литература народов Поволжья)
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора филологических наук
а
Москва 2009
Работа выполнена в государственном учреждении Российской академии наук Институт истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН в отделе литературоведения
Научный консультант:
доктор филологических наук,
академик АН РБ
Хусаинов Гайса Батыргареевич
Официальные оппоненты:
доктор филологических наук, профессор
Идельбаев Мирас Хамзович
доктор филологических наук, профессор
Гусейнов Чингиз Гасанович
доктор филологических наук, профессор
Сибгатуллина Альфина Тагировна
Ведущая организация:
Татарский государственный гуманитарно-педагогический
университет
Защита диссертации состоится ла 5а апреля 2010 года на заседании диссертационного совета Д 212.154.15 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 119435, Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1, в 14. 00.ч.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МПГУ по адресу: 119435, Москва, ул. Малая Пироговская, д. 1., ауд.___
Автореферат разослан л___ ___________________2010 года.
Ученый секретарь
диссертационного советаа ________________В.К.Сигов
Проза рубежа ХХЦXXI веков является существенным этапом в развитии литературы. В ней сосуществуют и взаимодействуют различные эстетические системы, идет интенсивный творческий поиск художников слова, являющийся одним из средств познания меняющейся действительности. Как пишет О. Павлов, современная проза Ч это не рассказ о современности, а разговор с современниками, новая постановка главных вопросов о жизни. Она возникает как энергия только своего времениЕЭто знание, духовный опыт. Новое самосознание. Новое духовное состояние . Современный литературный процесс рубежа ХХ-ХХI веков заслуживает особого внимания по ряду причин: во-первых, литература конца века своеобразно подводит итог художественным и эстетическим исканиям всего столетия; во-вторых, новейшая литература помогает понять всю сложность и противоречивость нашей действительности; в-третьих, своими экспериментами и художественными открытиями она намечает перспективу развития литературы XXI века.
Противоречивость взглядов в оценке поэтики современной прозы порождается двумя факторами. С одной стороны, это живой процесс, который созидается на глазах читателя и, соответственно, не может быть однозначно и полно оценен. С другой стороны, полярные концепции явлений современной словесности вызваны переходностью, неустойчивостью всех традиционных жизненных парадигм. Русская литература конца XX века кажется хаотичным смешением стилей, жанров, форм, которые существуют одновременно и возникают вдруг, вне традиций и преемственности. Но это внешнее впечатление разрушается при глубоком исследовании современного литературного процесса, в котором обнаруживаются и определенные закономерности, и генетические и типологические связи, и взаимодействия его составляющих .
Неопределенность взглядов на современный литературный процесс и на поэтику прозы характерна и для литератур народов России. Современные национальные литературы, в целом более тяготеющие к традиционной жанровой и стилевой дифференциации, тем не менее подчиняются современным художественным тенденциям и переживают различного рода изменения как в идейной, так и в композиционно-структурной, жанрово-стилевой и художественно-эстетической сферах. Богатая и разнообразная современная башкирская проза, которая является объектом настоящего исследования, существует в общем культурном пространстве Российской Федерации, взаимодействуя со всеми его составляющими, вбирает в себя основные элементы эстетики современной литературы.
Башкирская проза конца XX - начала XXI века представляется динамичной системой, находящейся в состоянии обновления и изменения. В современном литературном процессе одновременно сосуществуют реалистические и постреалистические стилевые течения, границы которых подвижны и проницаемы.
Главную трудность для исследователей современной башкирской прозы представляет отсутствие какой-либо единой классификации направлений, сложность определения наиболее ярких представителей художественной литературы. Литература конца XX столетия, по словам одного из серьезных исследователей современного литературного процесса Г. Нефагиной, может быть представлена как существование и взаимодействие разных направлений и лотдельностей (произведений, не поддающихся классификации, но дополняющих картину современной литературы) .
Попытки классифицировать тексты современной русской литературы предпринимались рядом исследователей: Д.С. Лихачевым, М. Эпштейном, Г. Нефагиной, Н. Ивановой . Нами учитываются и другие попытки систематизации современной литературы. Согласно концепции стадиальности развития русской словесности, принадлежащей М. Эпштейну, литература конца XX века соотносится с морально-сентиментальной, религиозной и эстетической фазами. При всей своей спорности, схема М. Эпштейна выявляет наиболее общие тенденции литературного развития последних лет .
Наиболее законченной, полной и наиболее объективной представляется исследование Г. Нефагиной, которая попыталась, приняв во внимание самые разные стили, направления, существующие в современной литературе, объединить их по этико-философским особенностям. В ее работе выделяются три течения в реализме: неоклассическая проза, условно-метафорическая и другая проза . Именно эту концепцию мы считаем наиболее плодотворной, поскольку автор выделяет сосуществование трех художественных систем: реализма, модернизма и постмодернизма, внутри которых обнаруживаются стилевые подсистемы.
Диссертация призвана раскрыть закономерности и антизакономерности в литературе, показать развитие традиционной реалистической прозы и нарушение традиций, образование течений в башкирской литературе, которые существуют рядом с реализмом, формируя новую традицию.
Реализм современной башкирской прозы (неоклассическая проза) сосредоточен на постижении всей полноты связей между человеком и миром и продолжает основные традиции русской и башкирской классической литературы. В нем происходит сращение традиционных и нетрадиционных элементов, взаимодействие разных эстетических начал. Современная башкирская проза развивается по трем основным направлениям: неореалистическая (традиционный реализм), условно-метафорическая и проза новой волны (альтернативная).
Неореалистическая проза обращается к основным социальным и этическим проблемам жизни, критично относится к обществу и государству, стремится выработать у читателей представления о нормах социального и нравственного поведения, соответствующих реалиям нового времени. Вопросы смысла жизни, добра и зла составляют одну из главных проблем этого направления.
Действительность быстро меняется, поэтому реалисты пытаются отразить новые реалии времени, исследуя человека и общество, их взаимоотношения. В таких произведениях, как Помилование М. Карима, Последний Солок Н. Мусина, Жизнь дается однажды Д. Булякова, Рубеж, Вера Т. Сагитова, Вешние воды, Араб Б. Рафикова авторы попытались разобраться в сложных перипетиях современности с помощью традиционных и нетрадиционных средств и приемов. Взаимодействие в реалистических произведениях разных стилевых начал проявляется не только в содержании, но и в изменении приемов поэтики.
В современной традиционной реалистической прозе можно выделить два течения: художественно-публицистическое, философическое. Первое характеризуется повышением уровня публицистичности, открытым выражением наболевших проблем и авторской позиции: Последний Солок, Звериная шкура, Притяжение свободы Н. Мусина, Карасакал, Кюнгак Б. Рафикова, Плач домбры А. Хакимова, Кречет мятежный Р. Баимова и др.
Роман Последний Солок (ОуеЮы солоЭ) Н. Мусина отразил многие черты реалистической прозы переходного периода. В образе Султангужи Н. Мусин воплотил характер интеллигента-правдолюбца, у которого болит душа из-за разрушения деревенской нравственности, нарушения гармонии в природном мире. Этот образ продолжает ряд созданных писателем характеров, типологически объединенных чувством глубокой ответственности за судьбы народа и природы (Тулькусура, Гильман Тулькусурин). Но это новый образ для башкирского писателя. Автору важна воплощенная в герое и через героя авторская идея. Герой не только осознает нравственную деградацию общества, но и ищет выходы из создавшейся ситуации. В романе создан народный характер, в котором гармонично соединились бесценный опыт, мудрость поколений, свободный выбор личности. Причины многих бед Султангужа видит в разрушении вековых ценностей башкирского народа. Жители деревни способны только уничтожать окружающую природу, а значит, и весь окружающий мир, ничего не отдавая взамен. Они утратили чувства взаимовыручки, единения и ответственности за все и за всех.
Открытым публицистическим пафосом характеризуются размышления писателя о нравственных основах и законах человеческого бытия. Писателя волнует судьба вымирающей башкирской деревни, потеря исторической памяти предков, хищническое уничтожение природных богатств Башкорнтостана, разгульное пьянство в деревне и в результате нравственное оскудение деревенских жителей. В произведениях Н. Мусина последних лет хранителями нравственности, мудрости, выразителями национального духа являются представители старшего поколения. В Последнем Солоке наряду с событийным движением значимым является эволюция авторской публицистической мысли. Голос героя слит с голосом автора. Иногда публицистическое начало слишком патетично и навязчиво, что ослабляет художественную напряженность произведения, иногда художественная образность подменяется авторскими рассуждениями. В романе Последний Солок Н. Мусин расширяет художественное пространство традиционного реализма за счет усиления публицистичности.
Другое течение характеризуется усилением философичности, соотнесением конкретных проблем современности с общечеловеческими: Помилование М. Карима, Солнце и луна только одни, Гамлет - принц Датский, Буренушка Т. Гариповой, Обитель души Г. Гиззатуллиной, Жизнь одна - мир вечен Т. Кильмухаметова, В ожидании конца света Б. Рафикова. В таких произведениях авторы обращаются к поиску универсальных основ бытия, осмыслению связи человека со всем миром, пользуясь реалистическими средствами и новыми приемами.
Этапным для современной башкирской литературы стала повесть М. Карима Помилование (Ярлыкау), которая, как повести В. Астафьева Печальный детектив и Пожар В. Распутина в русской литературе, связала современную литературу с литературой советского периода и раздвинула границы дозволенного. М. Карим пересмотрел многие проблемы, имеющие традиционное толкование в доперестроечной литературе, обогатил современную башкирскую литературу новыми элементами поэтики. Повесть М. Карима отразила не только поиски литературы середины 80-х годов, но и попытку найти систему общественных нравственных ценностей. В произведении соединились и реалистическая повесть, и романтическая история любви, и миф, и глубокая философичность. Она отразила многие черты реалистической литературы переходного периода. Писатель отразил в своем произведении сложные перипетии войны, нравственные проблемы, о которых не принято было говорить.
Особое место в современной башкирской литературе занимает женская проза. К концу 1990-х годов башкирская женская проза выделяется из общего литературного процесса и организует свое мировоззренческое и художественное пространство. Появление данного феномена и его характер стали следствием целого комплекса социальных, политических, идеологических, культурных и художественных факторов и явлений, определивших лицо нового кризисного этапа, в который вступила наша страна в середине 80-х гг. XX века. Появление таких ярких дарований, как Тансулпан Гарипова, Гульсира Гиззатуллина, Зухра Буракаева, Фанида Исхакова, Гульнур Якупова, Фарзана Акбулатова, сделало возможным говорить об активности женской литературы.
Творческая манера каждой из писательниц индивидуальна, каждая из них пробует себя в разных стилях и жанрах. Но особый, женский взгляд, все, что написано талантливой женщиной, необычно, ново и привлекательно. Особенный мир женщины, ее чувств, ощущений, взгляд на мироустройство - это женская литература, которая расширила границы современной башкирской прозы.
Развитие башкирской условно-метафорической прозы начинается в конце 1980-х годов и связано с именами Р. Султангареева и А. Аминева (Люди, Танкист, Снежный человек Китай-город). Миф, фантасмагория образуют необычный, но понятный читателям мир. Повести А. Аминева основываются на фантастическом типе условности. В повестях Усманские камни (Усман ташы), Танкист (Танкист), и в рассказе Снежный человек (Гар Эешеве), автор создает своеобразную проекцию в будущее, а в повести Китай-город (Гытай-город) - замкнутую от остального пространства реальность, преображенную до неузнаваемости. В этих произведениях сгущенное изображение действительности порождает фантастические образы. Реальный мир сочетается с фантастическим, возникает двоемирие. В повести Китай-город параллельно существуют оба мира. Одним из главных приемов отражения социальной действительности в произведениях Р. Солтангареева и А. Аминева является гротеск. Повести Китай-город, Усманские камни и рассказ Снежный человек относятся к социальной условно-метафорической прозе, в них основное внимание уделено проблемам и противоречиям перестроечного времени.
Проза новой волны в основе своей реалистична, но в ней своеобразно проявляются модернистские тенденции. В отличие от официальной литературы, она предлагает совершенно новую точку зрения на окружающую действительность, разрушает все существующие идеалы. Поэтому реальность изображается довольно грубо и резко. В творчестве Т. Гиниятуллина представлено экзистенциальное течение этого направления. В центре романа Загон, повестей Гегемон, Переправа - человек, судьба которого связана с исторической судьбой страны, но жизнь государства воспринимается изнутри, через судьбу героя. В произведениях писателя социальный ракурс сменяется человеческим, в них история - это цепь случайностей, которые воздействуют на жизнь героя, изменяя ее в корне. Т. Гиниятуллин исторические события интерпретирует с общечеловеческих позиций, но отказывается от проповеди и морали. Роман Загон и повести Гегемон, Переправа имеют двойственный характер: с одной стороны, это реалистические произведения, с другой - в них проявлены и некоторые черты постмодернизма.
Художественный уровень башкирской прозы последних двадцати лет определяет реалистическая литература. Но отличительная особенность современного литературного процесса заключается в том, что наряду с реализмом довольно робко, но уже заметно, пробивается так называемая альтернативная литература, сориентированная на модернистские традиции.
В основу структуры нашего исследования положена типология современной башкирской прозы, каждая глава посвящена одному из выделенных течений реализма.
Актуальность исследования. Для осознания современного состояния башкирской прозы, выработки принципов подхода к системно-типологинческому ее изучению необходимо исследование ее поэтики. Справедливо утверждение С. Аверинцева, что художественное сознание эпохи претворяется в ее поэтике, а смена типов художественного сознания обусловливает главные линии и направления исторического движения поэтических форм и категорий . Основное внимание в исследовании сосредоточено на главных линиях и направлениях листорического движения поэтических форм и категорий современной башкирской прозы на примере творчества М. Карима, Н. Мусина, Т. Гиниятуллина, А. Аминева, Т. Гариповой, Г. Гиззатуллиной.
М. Карим, Н. Мусин, Т. Гиниятуллин, А. Аминев, Т. Гарипова, Г. Гиззатуллина - самые значительные башкирские художники слова конца ХХ века, чье творчество не только сыграло определенную роль в развитии современной прозы, но и стало репрезентативным для философско-эстетического мировоззрения современности. Между тем многие аспекты их прозы не всегда попадали в фокус литературоведческих интересов. В то же время проза данных писателей воссоздает культурную атмосферу эпохи, отражает субъективно-авторский взгляд на литературную ситуацию в Башкортостане на пороге нового тысячелетия, дает представление об эволюции историко-литературного процесса и лобусловливает главные линии и направления исторического движения поэтических форм и категорий.
Проблема исследования и степень ее научной разработанности. итературоведение и литературная критика современного Башкортостана, как и во всех других республиках РФ, отстает от литературного процесса. Еще не было попытки как-то оценить всю картину развития современной башкирской прозы, не говоря уже о прогнозировании ее будущего. Хотя и нельзя сказать, что изменения в литературной жизни остались совсем незамеченными. Башкирское литературоведение и литературно-художественная критика в определенной мере уже затрагивали вопросы, связанные с проблемами поэтики. Прежде всего хочется указать коллективные сборники, где в виде литературоведческих статей впервые делаются попытки анализировать современную литературу (БашЭорт ЪбЪбиЪте мЪсьЪЪЪре: АбЪбиЪт. Фольклор. АбЪби мираЯ. - БфЬ: БДУ, 1996. - 128 б.; Яеырыу юлында. - БфЬ: БашЭ. китап. нЪшр, 1994. - 174 б.; БашЭорт филологиявыные актуаль проблемалары. - БЬрЬ: БДСПА, 2006. - 206 б.)
Неоднократно в фундаментальных работах по истории башкирской литературы исследовались некоторые особенности поэтики (Баимов Р. Истоки и устья. Заметки о башкирской литературе. - Уфа, 1993; Егерменсе быуат башЭорт ЪбЪбиЪте. / Р.Н. Байымов ред. - БфЬ, 2003. - 576 б.; ГЪрЪева Г. ХЪберге прозала оЯталыЭ мЪсьЪЪЪре. - БфЬ, 1997. - 117 б.; ГЪрЪева Г. Заман кЬбгЬвЬ: геройбые рухи донъявы. - БфЬ, 2003. - 128 б.; ГЪрЪева Г. ОуЮыш ваЮан ваЮыш. - БфЬ: Килем, 2006. - 94 б.; ГЪрЪева Г. ХЪберге башЭорт прозавында герой концепциявы. - БфЬ: БДУ, 2007. - 116 б.; ГЪрЪева Г. ХЪберге проза гбенсЪлектЪре. - БфЬ: Китап, 2009. - 223 б.; НурЮЪлин З. Замандарбан замандарЮа. - БфЬ: БашЭ. китап нЪшр., 1999. - 224 б.; НурЮЪлин З. ДЪгербЪр вулышы. - БфЬ: Китап, 2003. - 200 б.; Хусаинов Г. Литература и наука. Избранные труды. - Уфа, 1998. - 610 с.; ХЬсЪйенов К. БашЭорт хаЭыные рухи донъявы. - БфЬ: Китап, 2003. - 430 б.; ХЬсЪйенов К. БашЭорт ЪбЪбиЪтенее поэтикавы. - БфЬ: Килем, 2006. - 2 киЯЪк - 402 б.; Шарипова З. Пером и словом. - Уфа, 1993. - 209 с.; ШЪрипова З. АбЪбиЪт Юилеме вЪм заман. - БфЬ: Китап, 2001. - 320 б.; ШЪрипова З. БашЭорт ЪбЪби фекере. - БфЬ: Китап, 2008. - 319 б.; ШЪрипова З. БашЭорт ЪбЪбиЪтендЪ вгрЪтЪг саралары. - БфЬ, 2003. - 128 б.), изданы монографии по творчеству М. Карима. В сборниках и журналах опубликован ряд работ, посвященных особенностям художественного мира названных писателей (Гиниятуллин Т. Другое измерение // Бельские просторы. - 2007. - №11. - С. 75-81; Иванова И. Последний день Живчика // Первое сентября. - 2004. - №4. - С. 14-15; Кузбеков Ф., Ионис Д. О времени и о себе // Бельские просторы. - 2006. - №4. - С. 103-11; Надергулов М. Основные тенденции развития башкирской литературы на современном этапе // Ватандаш. - 2008. - №2. - С. 15-17; Фролов И. Бери, да помни! // Бельские просторы. - 2007. - №11. - С. 82-85 ).
Остается острая необходимость в поисках новых подходов и принципов анализа, учитывающих особенности переживаемого литературного момента. Наиболее оптимальным в данном случае становится обращение к фундаментальным поэтическим категориям, позволяющим не только разграничить явления, но и увидеть связь между ними, выявить сходство в полярных на первый взгляд художественных моделях бытия.
В диссертации все это учитывается, и впервые предпринимается попытка углубленного, многостороннего, комплексного изучения основных аспектов поэтики в современной башкирской прозе на основе ряда новых литературоведческих концепций.
Цель работы в таком аспекте - систематизировать и эстетически адекватно представить современную башкирскую прозу с 1986 года по 2006 год, выявить основные тенденции поэтики на уровне отдельного произведения, автора и литературного процесса в целом. Рассмотрение особенностей художественного мира наиболее ярких представителей башкирской прозы конца XX века в аспекте поэтики может привести к определению существенных черт национальной литературы в контексте всего литературного процесса в целом и в связи с ним.
Целью и задачами диссертации обусловлен выбор методики исследования, в основе которой - конструктивное совмещение историко-культурного, сравнительно-типологического, структурно-поэтического, семантического методов и подходов к поэтике, исходя из положения, что современность есть часть исторического процесса и именно такое ее видение позволяет аргументированно говорить о типологии явлений.
Цель исследования предопределила постановку и решение следующих теоретических и историко-литературных задач:
Ц рассмотреть современную башкирскую прозу как идейно-эстетический феномен литературы и как одну из основных составляющих историко-литературного процесса ХХ века;
Ц проанализировать корпус текстов, написанных башкирскими прозаиками, начиная с 1986-го по 2006-й год, в аспекте поэтики; сопоставить между собой основные системные параметры этих текстов;
Ц попытаться выстроить целостную концепцию прозы Н. Мусина последних лет в тесной связи с такими актуальными проблемами современного литературоведения, как структура и формы повествования, природный мир, многофункциональность предметного мира, портретная характеристика, формы раскрытия авторского сознания и типология героев;
Ц выявить ключевые мифо-фольклорные мотивы, определяющие художественный мир прозы М. Карима;
Ц обозначить специфику автобиографической прозы М. Карима в контексте башкирской и русской прозы рубежа веков;
- выявить практическое выражение женского голоса в дискурсе современной башкирской прозы;
Ц определить общие черты эстетического мировоззрения и поэтического мышления писательниц-женщин Г. Гиззатуллиной и Т. Гариповой, творчество которых относится к концу XX века;
Ц раскрыть основные тенденции условно-метафорического направления в прозе А. Аминева;
Ц определить особенности поэтики рассказа в творчестве А. Аминева на примере произведения Трижды семь, проанализировать основные составляющие мира рассказа (образ главного героя, система персонажей, хронотоп, сюжет, жанр)
Ц рассмотреть мотивную специфику, пространственно-временные координаты, исследовать интертекстуальный уровень, особенности речевой организации художественных произведений Т. Гиниятуллина;
Источниковая база исследования. На первом плане - творчество художников слова, самостоятельных в своем эстетико-мировидческом развитии, причастных к созданию современной башкирской прозы (М. Карим, Н. Мусин, Т. Гиниятуллин, А. Аминев Т. Гарипова, Г. Гиззатуллина). Именно они повлияли на современную башкирскую прозу в ее глубинных основах, эволюции в новейшее время.
В предлагаемом исследовании не дается завершенных характеристик и окончательных оценок. В нем предпринята попытка взглянуть на художественный процесс конца XX - начала XXI века с точки зрения некоторых аспектов поэтики. Выбраны произведения писателей с отчетливо выраженной духовно-утверждающей позицией. Критериями отбора здесь стали литературный дар, отчетливо проявившееся национальное самосознание и высота писательской мысли.
Вместе с тем выбор писательских имен и текстов диктовался проблемами типологии прозы, смысловой насыщенности образного мира произведений, новаторством поэтических принципов. Автор исследования стремился избежать излишней фактографичности, элементов биографизма, длинных списков писательских имен и текстов.
Материалом исследования служит проза шести значительных писателей башкирской современной прозы: М. Карима, Н. Мусина, Т. Гиниятуллина, А. Аминева, Т. Гариповой, Г. Гиззатуллиной. Выбор этих имен обусловлен тем, что их творчество достаточно репрезентативно как в художественно-эстетическом, так и в хронологическом, поколенческом и в гендерном аспектах.
Методологическую базу исследования составили труды отечественных филологов, посвященные общим и частным проблемам поэтики (Ю.Н. Тынянов, В.Б. Шкловский, В.В. Виноградов, А.А. Потебня, Б.М. Эйхенбаум, Г.О. Винокур, М.М Бахтин, Ю.М. Лотман, Л.Я. Гинзбург, С.С. Аверинцев, М.Л. Гаспаров, Б.А Успенский, А.П. Чудаков, М.Н. Липовецкий, И.С. Скоропанова, М.Н. Эпштейн, Г. Л. Нефагина и др.), отечественных и зарубежных теоретиков литературы (И.П. Ильин, Ж. Жанетт, Р. Барт, Ж. Деррида).
Учитываются достижения современного литературоведения в изучении башкирской литературы, публикации Г.Б. Хусаинова, А.Х. Вахитова, Р.Н. Баимова, Г.С. Кунафина, М.Х. Идельбаева, Р.К. Амирова, З.А. Нургалина, З.Я. Шариповой, Г.Н. Гареевой, Р.Ф. Хасанова и некоторых других исследователей, которые или специально, или в контексте других литературоведческих проблем излагали свои концепции по данным вопросам.
Изучение многочисленных теоретических материалов, литературоведческих трудов, литературно-критических статей дало возможность выработать свое научное видение этой проблемы и выдвинуть соответствующую концепцию, которая способствует системному и последовательному раскрытию ее сути.
Основные положения, выносимые на защиту:
Современная башкирская проза подводит итог художественным и эстетическим исканиям всего столетия, помогает понять всю сложность и противоречивость нашей действительности, своими экспериментами и художественными завоеваниями, эстетическими установками намечает перспективу развития литературы XXI века.
В прозе Н. Мусина обнаруживается устойчивый интерес автора к нравственно-философским проблемам ответственности, совести, справедливости. Нравственно-философские искания автора и героев осмысляются в системе таких аспектов поэтики, как структура и формы повествования, природный мир, предметный мир, портретная характеристика, авторская позиция и типология героев.
Мифо-фольклорное мышление народа как метод исследования художественной действительности и способ отражения художественно-философских взглядов писателя стало одним из аспектов поэтики М. Карима. В творчестве башкирского писателя, основанном на фольклорном мифологизированном мировосприятии и вобравшем в себя элементы башкирской народной культуры, представлены разнообразные типы художественного мифологизма: реконструируются древние мифологические сюжеты; воссоздаются архетипические константы человеческого бытия; воссоздаются глубинные мифо-синкретические структуры мышления; создается собственная система мифологем.
Повесть М. Карима Долгое, долгое детство носит автобиографический характер. Отсюда вытекает исповедальность прозы как одна из особенностей художественного мышления башкирского писателя. Для лирического героя повести окружающий мир представлен символами, впитавшими конкретные реалии бытия и наполненными множеством значений: взаимосвязь абсолютного и личностного, безусловности и безмерности жизни. Основным элементом художественной системы М. Карима выступает собственная мифология, развернутая через символические мотивы возвращения к истокам человеческого рода, к исходному смыслу мироустройства.
Сновидения и близкие ему проявления бессознательного в романе Т.Гариповой Буренушка являются неотъемлемой частью художественной реальности, характеризующейся кризисностью, катастрофичностью восприятия автором и персонажами, и выполняют дополнительную характерологическую и провиденциальную функцию, а также оказывают влияние на повествование о действительности.
Заглавие и эпиграф, на наш взгляд, можно отнести к одной иза семантических доминант, в которой наиболее ярко выражена авторская позиция, особенности авторского миропонимания и мировидения Г. Гиззатуллиной. Очень часто именно в них автор дает ключ к пониманию всего текста. Заглавие и эпиграф в прозе Г. Гиззатуллиной, выражая авторское отношение к описываемому, являются инструментом познания текста.
В создании национальной картины мира в произведениях А. Аминева главную роль играют национальные образы, национальный характер, фольклорные и мифопоэтические традиции, как носители особой выразительности национального мироощущения. Актуальность проблемы национального самоопределения героя как фактор слияния обыденного и вечного, выражение национального менталитета и мировоззрения через особенности национальных традиций проявилось в поэтике рассказа А. Аминева Трижды семь.
Для поэтики условно-метафорической прозы А. Аминева характерны резкая контрастность изображения и выражения авторских чувств, карикатурность и пародийность, гиперболизация, частое использование гротеска, анекдотичность, метафоричность языка. Миф и метафора играют исключительную роль в построении причудливого, контрастного, предельно мифологизированного художественного мира башкирского писателя. Фантастика как один из основных структурообразующих элементов художественной системы А. Аминева позволяет синтезировать разнополюсные начала поэтики писателя.
Единая и органичная для всей прозы Т. Гиниятуллина система мотивов (одиночества, тоски, бездомности, окна, порога, дороги и др.) играет ведущую роль в обнаружении последовательного движения, развития нравственно-философских исканий автора и героев в прозе писателя на каждом этапе его творчества. Онтологическая проблематика, развернутая мотивная структура, язык, смелое соединение реалистических принципов изображения жизненной реальности с постмодернистскими приемами смещения времени и пространства, интертекстуальность делают прозу Т. Гиниятуллина ярким явлением современного литературного процесса.
Научная новизна диссертационной работы определяется, во-первых, в комплексном структурно-типологическом исследовании современной башкирской прозы как эстетического феномена, цельного художественного явления литературы народов России ХХ века. В работе рассмотрены наиболее значимые проблемы форм, видов, средств и способов организации произведений словесно-художественного творчества (Ю. Манн). Обращение к современному литературному процессу обусловлено тем, что башкирская проза является частью огромного по своим масштабам и значимости явления - литературы России.
Во-вторых, предпринятой впервые попыткой исследования поэтики современной башкирской прозы и ее отдельных уровней, которые вписываются в контекст современной литературы.
В-третьих, в исследовании современная башкирская литература характеризуется не только специфическими национальными чертами, но и особенностями мирового и отечественного литературного процесса, следовательно, поэтика стилей и жанров национальной прозы дает возможность выйти к осмыслению мировоззренческих аспектов литературы.
В-четвертых, новизна работы обусловлена и тем фактом, что проза рассматриваемых писателей не была исследована ранее в науке. Их произведения затрагивались лишь в отдельных критических статьях, в связи с текущими проблемами литературы конца ХХ века. Однако попыток анализа творчества Н. Мусина, Т. Гариповой, Г. Гиззатуллиной, Т. Гиниятуллина как самостоятельного и индивидуального мира еще не предпринималось.
В-пятых, в определенной степени новым, отличным от традиционного для башкирского литературоведения, является и сам подход к исследованию поставленной проблемы: поэтика рассматривается не только через специфические национальные традиции и особенности, но в свете новейших исследований в этой области отечественного и зарубежного литературоведения.
В-шестых, полученные автором в процессе исследования результаты позволили подойти к современным художественным текстам с концептуальной точки зрения, выявить механизмы развития современной башкирской словесности в тесном сопоставлении с предшествующими периодами развития литературы, рассмотреть явления современной художественной словесности в их целостности.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Проведенное исследование расширяет представление о поэтике современной башкирской прозы как феномене отечественной культуры конца XX - начала XXI века. Практическая ценность работы обусловлена ее актуальностью и новаторством.
Значимость предпринятого исследования состоит в непосредственном использовании его материалов в практике чтения вузовских курсов по современной башкирской прозе. Основные идеи и выводы диссертации могут быть привлечены для разработок в области истории литературы ХХ века, исторической поэтики.
Апробация диссертации. Основные результаты работы представлены в докладах и выступлениях автора на международных, всероссийских, межвузовских научно-практических конференциях в Бирске (Бирская государственная социально-педагогическая академия, 2000-2009), в Уфе (Башкирский педагогический госуниверситет, 2002; Башкирский государственный университет, 2005; Уфимский научный центр ИИЯЛ АН РАН, 2004), в Екатеринбурге (Уральский государственный педагогический университет, 2003), в Москве (МГОУ, 2003; МПГУ, 2005, 2008), в Благовещенске (Амурский государственный университет, 2003), в Соликамске (Соликамский педагогический госуниверситет, 2004), в Нефтекамске (Башкирский государственный университет, 2005), в Анкаре (Турция, 2007).
Реализация результатов работы. Материалы диссертации используются в ходе проведения спецсеминаров по анализу художественного текста и чтения спецкурса по современной башкирской прозе в Бирской государственной социально-педагогической академии. Основные положения диссертации отражены в монографии Поэтика современной башкирской прозы. - Уфа, 2009; в учебном пособии к спецкурсу Художественный мир прозы Нугумана Мусина. - Москва-Бирск, 2006. В журналах, соответствующих Перечню ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, выпускаемых в Российской Федерации, в которых должны быть опубликованы научные результаты диссертаций на соискание ученой степени доктора наук, опубликовано 10 работ.
Поставленная задача - проанализировать современную башкирскую прозу, обозначив поэтические тенденции в конце ХХ - начале ХХI века, - предопределила объем и структуру диссертации, которая состоит из Введения, пяти глав, включающих пятнадцать параграфов. Диссертацию завершает Заключение, в котором формулируются основные выводы исследования. Библиографический список включает 445 источников.
Основное содержание работы
Во Введении содержится общая характеристика научного контекста, в русло которого вписывается настоящая диссертация, обосновываются цель и задачи диссертации, определяется ее актуальность и новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируется методология, определяются методы и принципы исследования, приводится краткая характеристика теоретической и историко-литературной базы исследования.
В главе I - Художественный мир прозы Н. Мусина дается обоснование реализуемого в диссертации анализа художественного мира как созданного творческой деятельностью художника целостная и завершенная духовная реальность, выраженная с помощью принятых знаков и символов.
Проза Н. Мусина репрезентативно иллюстрирует магистральные пути, направления и способы осмысления человека и мира в башкирской литературе. В связи с этим особую актуальность приобретает создание целостной картины концепции поэтики башкирского писателя. Важнейшей доминантой, позволяющей получить целостное представление о творческой индивидуальности писателя, является категория художественный мир. Попытка установления эстетической модели бытия, созданной Н. Мусиным, определяет логику анализа литературных произведений исследуемого автора.
В первом параграфе Повествовательная манера и точка зрения подчеркнут особый характер повествовательной структуры в прозе Н. Мусина. Изучение поэтики повествования в разных ее аспектах ведет к постижению полноты смысла литературного произведения, что, в свою очередь, становится возможным при восприятии произведения как целостности. Целостность произведения может быть понята тогда, когда будет исследован принцип его организации, то есть поэтика.
Изучение повествования Ч это одна из ведущих тенденций в современном литературоведении, так как это тот ракурс, который обеспечивает максимальную широту обзора: Анализ движения прозы как эволюции повествовательных форм... дает возможность... заглянуть вглубь стилевых процессов и в то же время выйти к осмыслению мировоззренческих аспектов литературы .
В своих произведениях художник стремится к повествовательной полифоничности: это и безличный повествователь, и вполне определенный герой-рассказчик. Несмотря на то, что башкирский прозаик использует как объективированное повествование лот автора, так и субъективированное, где появляется образ рассказчика, мы все же можно говорить о том, что фигура повествователя занимает особое место в произведениях писателя.
Прозе Н. Мусина присущи формы повествования от третьего и от первого лица - конкретный выбор определяется особенностями содержания и типологической разновидностью жанра произведения. Но в большинстве случаев художник отдает предпочтение повествованию от третьего лица. Вместе с тем авторская точка зрения не является в таких произведениях единственной: речь повествователя включает в себя различные точки зрения, совокупность которых позволяет раскрыть авторский замысел во всей его полноте. Форма повествования от первого лица особенно характерна для лирических произведений, которые отличаются повышенной субъективностью.
Ведущей композиционно-повествовательной формой в произведениях Н. Мусина является повествование от третьего лица. Это позволяет более объективно, полно и глубоко воспроизвести процессы внутренней жизни персонажей, так как повествование от лица нейтрального рассказчика дает возможность использовать для анализа психологии не только внутренний монолог, но и авторский показ переживаний героя, а также опосредованные средства психологического изображения. В повествованиях от третьего лица в речи повествователя в основном преобладает субъективное начало, а в пространственно-временной характеристике все больше возрастает роль объективных повествовательных форм.
Основу второго параграфа лФормы раскрытия авторского сознания и типология героя составляет анализ авторской позиции и типологии героя в прозе писателя. Писатель создает в произведении целостный мир, в котором живут его герои. Автор входит в этот мир как активная сила, которую ощущает читатель. Независимость характера, саморазвитие внутренней логики действия в произведении относительны. Они в одно и то же время и свободны, и подчинены автору. Свобода героя, как подчеркивает М.М. Бахтин, - это момент авторского замысла . Созданная писателем структура произведения уже сама по себе обозначает границы самодвижения характеров и те аспекты действительности, которые могут в него войти.
Авторская позиция проявляется в самом выборе героя: у каждого писателя, несомненно, есть пристрастия к тому или иному типу характера. В прозе Н. Мусина можно выделить несколько основных типов героев. Наибольший интерес писателя на протяжении всего творчества вызывает человек-труженик, с присущими ему высокими моральными устоями. Именно созидательный труд и чувство личной ответственности за происходящее составляют нравственный стержень характеров, создаваемых Н. Мусиным.
Соотнесение собственной жизни с народной моралью и мудростью, опытом, накопленным веками, является необходимым условием разумного человеческого существования, возможности осуществления преемственности поколений. Написанные в последние годы рассказы, повести и романы Н. Мусина позволяют проследить, как меняется психология человека-труженика, формируются в его характере новые черты: независимость, убежденность в своей правоте, решимость защищать собственные интересы. Показательным для башкирского писателя с точки зрения выражения авторской позиции по отношению к герою является повесть Звериная шкура. Главное, что подчеркивает автор в характере героя, Султанбая, - его совестливое и ответственное отношение к своему труду, которое особенно отчетливо проявляется при сопоставлении с теми, кто живет рядом с ним.
Несколько иной тип героя раскрывается в произведениях последних лет. В них не играют особой роли социальные, профессиональные и возрастные особенности персонажа. Автор показывает уже сложившийся характер, дает возможность увидеть наиболее важные его черты: душевную щедрость и доброту, сострадание, бескорыстие, готовность прийти на помощь ближнему. Именно эти качества, по Н. Мусину, составляют основу человеческого существования, что, в свою очередь, выражает одну из основных идей в творчестве писателя.
Многие герои Н. Мусина, неброские, внешне непримечательные, обладают ценным свойством души Ч умением испытывать и проявлять, казалось бы, простые, но в то же время необходимые человеку чувства - любовь к своему ближнему, заботу о нем. Именно таков герой рассказа Продолжительность жизни старик Атаулла, который считает, что продолжительность жизни измеряется количеством полезных дел, которые человек успевает совершить на земле .
Можно выделить еще один характерный для прозы Н. Мусина тип героя, который находится в эпицентре масштабных исторических событий, активно участвует в выборе путей общественного развития, размышляет о сущности исторического процесса, о его движущих силах, о природе и сути власти, об исторических путях страны, осознает основы человеческого бытия, постигает смысл жизни, ее тайну, - Тулькусура (Вечный лес), Исякай и Алдарбай (Притяжение свободы), Султангужа (Последний Солок). Это герои, олицетворяющие народный взгляд на жизнь.
Таким образом, авторская позиция по отношению к герою в повести Н. Мусина раскрывается при помощи многообразных средств. Этой цели служат описание внешности героя и его авторская характеристика, конфликт и центральная сюжетная ситуация, композиционный прием сопоставления (различных точек зрения, сюжетных ситуаций), пейзажные зарисовки, а также приемы психологического изображения.
Природный мир в художественной концепции Н. Мусина стал предметом рассмотрения в одноименном параграфе первой главы диссертации. Особое отношение к природе побуждало писателя буквально каждое свое произведение посвящать раскрытию тайн природы и человека. Природный мир в прозе Н. Мусина - уникальное явление в башкирской литературе. В его представлении он не имеет границ и равновелик вселенной.
Тема природы занимает в творчестве Н. Мусина особое место, писатель напряженно размышляет о взаимоотношениях и взаимодействии человека и природы в современном мире. В прозе писателя человеческое существование неотъемлемо от жизни окружающей природы, которая мыслится не просто как среда, но как важнейший фактор духовного, нравственного совершенствования человека. В этом следует видеть проявление одной из общих тенденций развития современной отечественной литературы. Со второй половины ХХ века литература в поисках гармонического мироустройства обратилась к миру природы, пытаясь найти в ней основные ориентиры и ценности. В этом смысле проза Н.Мусина не представляет собой исключения, чувство природы у писателя имеет не только эстетическое, но и глубокое этическое и даже философское основание.
Изображение окружающего мира у Н. Мусина последовательно подчинено утверждению идеи самоценности жизни - одной из основных в творчестве писателя. Мысль об этом неоднократно находит эксплицитное выражение в высказываниях персонажей, в речи повествователя в романах Вечный лес. Тулькусура перед смертью думает: Какая же ты удивительно мудреная, жизнь! Заронишь сердце человека отравленной стрелой, заставляешь его лить кровавые слезы; и тут же утешаешь, убаюкиваешь в своей дивной колыбели, заставляя позабыть все свои горести и печалиЕ .
Идея самоценности жизни в прозе Н. Мусина во многом определяет принципы изображения внешнего мира, главными бытийными параметрами которого являются время, пространство, движение. Писатель тяготеет к изображению открытого, разомкнутого пространства, поэтому одной из наиболее часто встречающихся в его произведениях форм пейзажа являются картины-панорамы, представленные крупным планом и отличающиеся обширностью перспективы. Характерной особенностью этих пейзажных картин является полнота обозрения всех составляющих элементов, распространенность наблюдения во всех возможных направлениях; при этом автор настойчиво акцентирует мысль о безграничности и вечности всего сущего.
Н. Мусин тяготеет к созданию широкомасштабных картин-панорам. Но они не являются единственной формой описания природы. Гораздо чаще у писателя встречаются так называемые микропейзажи - картины природы, ограниченные по масштабу, но наполненные подробностями. Выполняемые ими идейно-художественные функции во многом определяются жанровой разновидностью и стилем произведения. Так, в рассказах и повестях с отчетливо выраженным сюжетным началом микропейзажи, как правило, служат обрисовке места действия, либо выполняют характерологическую функцию. В лирической прозе такие описания являются выражением авторского отношения к природе, что, в свою очередь, способствует воплощению глубоких авторских идей.
Представления о природе, ее культ как неотъемлемая часть мировосприятия героев, во многом их взгляд на мир и саму иерархию личностных ценностей - все это переплавляется в весьма сложную форму взаимоотношений героев Н.Мусина с природой, их взаимосвязи. Но единение с природой - это прежде всего особое ее ощущение героями башкирского писателя, которое выступает показателем его нравственного потенциала, присутствия в его сознании геностихийного чувства, мифологической памяти о своих корнях.
Поэтическое изображение природы башкирского края является важным и неотъемлемым компонентом прозы писателя, во многом определяющим ее своеобразие. Красота окружающего мира в различных ее проявлениях открыта взгляду художника, и он наделяет этим видением своих персонажей. Можно утверждать, что лучшие герои писателя наделены способностью не просто воспринимать красоту природы, но ощущать свое родство с нею, глубоко переживать гармонию мироздания. Следует отметить, что пейзаж в произведениях Н.Мусина выступает не только как средство лирической инструментовки, но предстает как одна из важнейших форм выражения авторской концепции. При этом выполняемые пейзажем функции могут быть различными.
В четвертом параграфе - Портрет как важнейшее средство формирования целостного образа героя рассмотрены основные особенности, эволюция и функции портрета в прозе Н. Мусина.
Описание внешности играет большую роль в литературном произведении. Под изображением внешности персонажей в прозе Н. Мусина часто скрывается отражение их душевного и эмоционального состояния, психологической реакции на те или иные события; тем самым описание внешности литературного героя представляет собой один из способов раскрытия его характера. Портрет придает образу-персонажу конкретность, зрительную ощутимость, и даже наглядность, он дает возможность читателю представить себе героя произведения, воспринять его как живое, реальное лицо. Для этого в портрете весьма ярко показываются типические и индивидуальные черты образа персонажа.
Портретные характеристики, данные от лица писателя, или авторские портретные описания, являются наиболее распространенным видом в творчестве Н. Мусина. Подробные или развернутые авторские характеристики даются писателем, как правило, главным героям и, чаще всего, при первом же их появлении. В процессе развития сюжета на первоначально данный писателем подробный портрет героя накладываются дополнительные штрихи. В развернутых портретных характеристиках героев дилогии ясно чувствуется авторское отношение. Н. Мусин не скрывает своей симпатии или антипатии к тому или иному герою. Ясность и четкость авторской оценки персонажа усиливается авторским комментарием к портрету. Значительно реже писатель использует подробные описания при характеристике второстепенных персонажей.
Подробные, детализированные портретные описания второстепенных героев дилогии способствуют раскрытию характера и психологии персонажей. При этом сами портреты второстепенных героев косвенно характеризуют главных. Например, портрет плутоватого и лицемерного Салима опосредованно служит описанием-характеристикой его хозяина - Каргова, так же, как и портрет хитрого Каргова способствует раскрытию характера Лапшина. В детализированных портретах как главных, так и второстепенных героев в прозе Н. Мусина отражаются национально-этнографические особенности.
Статичность портретных описаний персонажей у Н. Мусина соседствует в дилогии Вечный лес (МЪегелек урман) с динамическим портретом. Основным критерием художественной значимости портрета В. Барахов считает то, что повествование в портрете имеет главной целью не информацию, не передачу известных автору сведений о данном лице, а построение его художественного образа . Такие описания, как правило, встречаются в сценах сложных эмоционально-психологических переживаний персонажей, что помогает автору раскрыть душевный процесс, развитие чувства. В этом отношении характерен, например, портрет Галины во время свидания с Козиным.
Мастерство портретных характеристик Н. Мусина проявляется и в умении очень кратко, с помощью двух-трех деталей создать запоминающийся внешний облик человека. К такому приему писатель прибегает при описании эпизодичных персонажей. В художественной системе Н.Мусина портрет, наряду с другими видами описаний (пейзажем и интерьером), служит важнейшим средством формирования целостного образа героя.
В пятом параграфе Многофункциональность предметного мира рассматривается мир вещей в прозе Н. Мусина, уточняется ряд теоретических понятий, феномен вещности определяется как подробное описание вещного мира.
Художественные предметы в прозе Н. Мусина распределяются с разной степенью интенсивности. Наиболее плотно заполнено предметами художественное пространство дилогии Вечный лес, романов Последний Солок, Притяжение свободы, повести Двое мужчин и одна женщина, рассказа Откуда этот мелодичный звон?. Часть предметов, находящихся в вещном поле произведений Н. Мусина, выполняют культурологическую функцию. Отношение к предметам материальной культуры как достижению человеческого разума демонстрирует в особенности наглядно роман Притяжение свободы. Тексты изобилуют предметами, вышедшими из обихода, характерными только для определенной культуры или определенной эпохи. Описание вещей становится знаком изображаемой эпохи и среды, и они представляют различные миры: национальный, социальный, географический.
Знаковую функцию выполняют предметы и при описании быта башкир. Интерьер, личные вещи помогают определить не только эпоху и социальное положение, но и характер, вкусы, привычки персонажа. Традиционный для русской литературы прием использования детали интерьера как способа характеристики героя в прозе Н. Мусина также занимает существенное место.
В произведениях Н. Мусина отношение героев к вещам часто имеет характерологическую значимость. Главный герой дилогии Вечный лес Гильман Тулькусурин не отказывается от вещей, ему чужд лишь стяжательский интерес к ним. Его интерес к предметам и явлениям эмпирической сферы бытия в значительной степени основан на бескорыстном восхищении щедростью и красотой окружающего мира. Вещная деталь в прозе Н. Мусина может чрезвычайно выразительно передавать психологическое состояние персонажа.
Стремление героев жить богато, обзавестись хорошей обстановкой не всегда в творчестве Н. Мусина оценивается как отрицательная характеристика. Тяга к богатой жизни характеризуется как естественное свойство трудолюбивого человека. В том пространственно-этическом поле, которое выстраивается вокруг образа главного героя романа Последний Солок, данное качество воспринимается рассказчиком как безусловно положительное, единственно возможное для образа жизни героя. Вещь может представлять для некоторых персонажей и неимущественный, нематериальный интерес. Вещи все чаще становятся в прозе Н. Мусина источником впечатлений, переживаний, раздумий, соотносятся с личным, пережитым, памятью.
В прозе Н. Мусина материальная ценность вещей может заслонять человека, он оценивается обществом по тому, насколько дорогими вещами обладает. Вещный фактор используется автором в целях морального развенчания героя, в сознании которого совершилась нравственная подмена понятий: вещь существует для него отдельно от человека и определяет его ценность. В контексте романа Последний Солок авторская оценка персонажей во многом определяется их готовностью и способностью к преодолению власти вещей, к отказу от той материальной выгоды, которую может принести обладание имуществом, добром. Отрицательные отзывы о Закуане со стороны некоторых односельчан основаны на том, что он накопитель. Одержимая нацеленность героя на добывание вещей, на сбережение добра свидетельствует о грубой приземленности его натуры.а
Вещный мир в прозе Н. Мусина часто перерастает в символ. Автора интересуют не только функциональные свойства вещей, не только родовые особенности, но и привлекают предметы конкретные, неповторимые. Вещи героев имеют свою историю, свои неповторимые отметины.
Особенности художественного функционирования предметной сферы в творчестве Н. Мусина основываются на установлении накопленного к концу XX века художественного опыта изображения вещного окружения. При этом предметное окружение в творчестве башкирского писателя многофункционально, с одной стороны - проясняет концепцию автора, а с другой - становится неотъемлемым типизирующим элементом среды.
Литературный материал исследования во второй главе Ц - лПроза М. Карима в художественном сознании конца ХХ века - повести М. Карима Долгое, долгое детство, Помилование. Интерес этот обусловлен, с одной стороны, актуальностью затрагиваемых им проблем, и тем, что автор через национальное стремится показать общечеловеческое; с другой стороны, М. Карим интересен как явление башкирской литературы.
Художественный мир прозы М. Карима представляет собой тесное взаимодействие национальных традиций и реалистических принципов изображения действительности, сложного синтеза национального, лирического и эпического в создании картины мира, концепции личности человека, его отношений с другими людьми. Лиро-эпическое начало, авторская ирония, яркая индивидуальность писателя определяются на основе национальных традиций.
Постижению внутренней сущности художественного мышления М. Карима способствует ее символическое содержание. Такой подход приоткрывает сокровенную сторону литературного самосознания писателя. В первом параграфе Художественное мышление М. Карима в автобиографической повести Долгое, долгое детство проанализировано художественное мышление башкирского прозаика.
Современная автобиографическая проза - это множество произведений от традиционных воспоминаний или исторических записок до постмодернистских текстов. Повесть Долгое, долгое детство, продолжающая классическую традицию русской автобиографической прозы, предстала одним из самых ярких явлений личностно-исповедальной прозы. Произведение развивает те рефлексивные возможности, которые были заложены в мемуарно-философский жанр С. Аксаковым, Л. Толстым. В повести писателя воспоминания обрастают образной плотью с включением сюда самых малых деталей. Активным началом в их составе является динамическое равновесие жизни и ее философско-художественного осмысления, М. Карим соотносит собственные переживания с прочувствованными поэтическими образами, высоким словесным мастерством. Ключевым моментом художественности башкирского писателя выступает лирическое начало, прирожденное чувство родного языка, естественность повествовательного стиля и ритмика, наполненная светлым ощущением жизни: И еще - может показаться, что многовато в этой книге говорится о смерти. Пусть читатель не удивляется. И жизнь, и смерть в равных правах. Но когда говоришь о второй, утверждается ценность, смысл и отрада первой . Не случайно мудрая в своей простоте проза М. Карима часто называется поэтической. Развертыванию личностно-творческой основы, ее развитию сопутствует у М. Карима отражение биографических фактов с помощью символов.
В автобиографической повести Долгое, долгое детство, созданной на рубеже веков, соединились черты традиционной автобиографической повести и художественные открытия ХХ века. Традиционны центральная проблема произведения (становление личности) и принципы временной и сюжетной организации повествования. В отличие от автобиографических книг ХIХ века, в которых обрисована жизнь героев эпическими средствами, в повести башкирского писателя главное - поэтическое восприятие действительности, лирическая призма рассмотрения мира.
В повести Долгое, долгое детство (Обон - обаЭ бала саЭ) читатель, благодаря М. Кариму, видит мир человеческой души в его изменчивости: зыбкий и подвижный, в сложных внутренних переходах, в постоянном борении и противоречиях. Внешне незамысловатое повествование о детстве, близкого автору по происхождению и нравственному облику героя, Пупка, открыло для всей башкирской литературы новые горизонты. Повесть близка к художественно-биографической прозе, но она отличается особой открытостью, непосредственностью эмоционального начала, искренностью интонации, исповедальностью, в ней сильно лирическое начало.
Таким образом, М. Карим решает художественные задачи в рамках личностного, индивидуального осмысления окружающего его мира. При этом автор и герой не сливаются в единый образ: М. Карим, вспоминая прошлое и воссоздавая в нем образ своего ля осознает и осмысливает это прошлое через призму своего жизненного опыта. Повесть написана от лица ребенка, но написана она взрослым человеком, много лет спустя после подлинных событий, и умудренный опытом человек все-таки корректирует ребенка. И эта многомерность видения и воплощения изображаемого и делает повесть художественным открытием. Своеобразие тематики, особый угол авторского зрения - интерес не только к ребенку. Но через него - к окружающему миру, обилие действующих лиц, эпизодов и картин, единство авторского сознания и сознания лирического героя - служат реализации главной задачи писателя: выявлению непреходящих жизненных ценностей - Доброты, Любви и Красоты.Мифологические мотивы и фольклорные элементы непосредственно входят в контекст произведений М. Карима, а мифологический пласт содержания нередко находится на поверхности. Проза башкирского прозаика содержит в себе богатейший материал для исследования современного мифологизма. Как признавался сам М. Карим, ля обращаюсь к ним не сознательно, не в поисках формы, а интуитивно. Ведь именно от мифа, притчи начинается нравственный исток человека. Многие современные писатели обращаются к этим формам в надежде, что она, эта форма, всколыхнет души, эмоции .
В этом аспекте во втором параграфе Мифопоэтика и фольклор в повести М. Карима Помилование для изучения особый нтерес представляет повесть Помилование. В освещении мифопоэтики М. Карима проявляются две тенденции: во-первых, проявление национального своеобразия, особенности самовыражения тюркской литературы; во-вторых, обращение к мифу как средству углубления философской глубины и многозначности.
Изучение творчества Мустая Карима в мифопоэтическом аспекте позволяет выявить синтетизм и целостность художественной системы писателя. Мифопоэтика является звеном, соединяющим философскую картину мира писателя с основными принципами построения художественной системы и обусловливающим их единство. В своем творчестве башкирский писатель воссоздает глубинные, порой архаические структуры мышления, которые позволяют выявить архетипические элементы человеческого и природного бытия. Это приводит к многоплановости образов, придает им универсальный смысл. Мифопоэтика позволяет писателю дать в емких образах большой объем содержания и придать объективной картине мира статус единственно реальной.
Повесть М. Карима Помилование отличается редкостным проникновением писателя в глубинный смысл духовных универсалий и талантливым воплощением в художественных образах особого смысла явлений действительности во всей их многослойной содержательной сущности. В произведениях писателя большое количество конкретных и абстрактных образов, состоящих в оппозиции по отношению друг к другу, представляющих особенности мифологического сознания. Душа в повести Помилование часто ассоциируется с образом неба, представляющего синтез стихий огня и воздуха. Архетипический образ неба традиционно связывается с Космосом. В повести Помилование мотив ночи - один из ведущих во временной организации сюжета. Ночь, властительница тьмы, начинает ассоциироваться в сознании героя с печалью, грустью, ожиданием чего-то тягостного. Архетипическая антитеза свет-тьма, жизнь-смерть проходит через большинство произведений башкирского писателя.
Особое место в повести занимает один из главных астральных символов - луна. Она упоминается около двадцати раз. Лунный свет довольно разнообразен по колориту: мерцающий, красный, пожелтевший, серебряный. Луна в повести вызывает негативные ассоциации: Лунный свет загустел, падающие листья он не отпускает сразу, а будто держит на весу, и листья теперь опускаются медленней, плавней. От щедрого света мутится рассудок, перехватывает дыхание . Свет луны способствует выявлению сущности героев, их отношения к вечным истинам добра, любви, милосердия, справедливости. В повести М. Карима лунные циклы соответствуют фазам зарождения, развития и трагедии в любви.
В повести М. Карима Помилование, основанной на фольклорном мифологизированном мировосприятии и вобравшей в себя элементы башкирской народной культуры, представлены и многие другие типы художественного мифологизма. Так, писатель нередко реконструирует в своих произведениях древние мифологические сюжеты, при этом, как правило, своеобразно модернизируя и интерпретируя их; обращается к воссозданию архетипических констант человеческого бытия (особое место в его произведениях занимает, например, фундаментальная архетипическая антиномия Дом - Дорога); воссоздает глубинные мифо-синкретические структуры мышления (использует такие приемы, как нарушение причинно-следственных связей, совмещение, инверсии различных времен и пространств и т. д.); создает собственную систему мифологем. При этом М. Кариму удается синтезировать все эти типы художественного мифологизма.
Построение мира по мифопоэтической и фольклорной модели позволяет М. Кариму философски связать современность с мифологическими и языческими прообразами, вписать современные события в сакральную историю. Поиски прадуховности дают возможность писателю вернуться к начальной точке, к прошлому, позволяющему проникнуть в сущность вещей. В тяге к стихийным архаическим формам в художественном мышлении проявилось желание художника постичь тайну мироздания.
В третьей главе Женская проза, посвященной изучению особенностей, своеобразия и поэтики башкирской женской прозы, - два параграфа. Заявленная тема тесно соприкасается с двумя аспектами литературного развития: усложнением и поиском новых способов передачи душевных движений, т.е. изменением приемов психологического анализа, и усилением авторского начала, укреплением экспрессивных элементов творчества, определяемых стремлением к самовыражению, созданию предельно субъективного мира. И тот, и другой аспект были общей тенденцией литературного процесса в башкирской прозе конца XX века. Но приобрели в женской прозе своеобразное качество.
Исповедальная форма повествования Г. Гиззатуллиной отражает особенности романтического психологизма, являясь, с одной стороны, эффективным способом психологической мотивации душевного мира героев, а с другой - обозначает в произведениях образ рассказчика с индивидуальным личностным видением и восприятием окружающей жизни. Одним из способов выражения авторской точки зрения, разносторонне связанным с различными элементами поэтики произведения, его жанром в прозе башкирской писательницы Г. Гиззатуллиной является заголовочный комплекс, который стал предметом изучения в первом параграфе - Заголовочный комплекс в прозе Гульсиры Гиззатуллиной.
В параграфе дается описание сильных позиций текста, т.е. заглавия, эпиграфа в прозе Г. Гиззатуллиной в их связях с содержанием произведения, намечена типология сильных позиций и показана их роль в раскрытии основной темы и иерархии выраженных в художественном произведении образов и идей. Заглавие и эпиграф, являясь первыми знаками произведения, вводят читателей в его художественный мир, отражают тематическую, композиционную, концептуальную, эмоциональную основу и представляют собой своеобразную авторскую интерпретацию.
Иногда башкирская писательница прибегает к заглавиям, за которыми стоит как будто незначительное событие, обретающее после прочтения особую значимость (Цветок кактуса, Послание из молодости). Одни заглавия содержательны и заранее готовят читателя к восприятию текста (Молитва любви, Обесцененная, Жертва), смысл других открывается только по прочтении произведения. В прозе Г. Гиззатуллиной встречаются все типы заглавий, но в целом наиболее характерными оказываются заглавия с усложненной семантикой, заглавия-символы: Партбилет; заглавия-аллюзии, метафоры: Три дня из жизни; цитаты: Я имею право уйти в ночь, Вернись, счастье, вернисьЕ, Наверное не напрасноЕ, Потухший очаг.
Часто в заглавии художественного произведения можно встретить так называемое чужое слово. Выбор заглавий с цитатой в прозе Г. Гиззатуллиной (Я имею право уйти в ночь, Вернись, счастье, вернисьЕ, Не напрасноЕ, Потухший очаг) диктуется потребностью писателя сказать свое слово о вечных проблемах с помощью материала, свойственного ее эпохе.
Особый феномен в творчестве Г. Гиззатуллиной - лансамблевое художественное единство в книге рассказов и повестей Сто одна жизнь моя (ЙЬб бЪ бер Югмер). Циклизация в этой книге башкирской писательницы - это не только количественное накопление материала, а получение каждой из составных частей нового качества, обретаемого в результате обрастания, подпитывания контекстуальными связями и смыслами. С учётом этого становится абсолютно понятным авторский замысел в подборе эпиграфов писательницей к этому циклу. В результате автор получает возможность через заголовочный комплекс реконструировать концептуальный смысл макротекста, то есть заглавие и эпиграф свидетельствуют о необходимости, целесообразности восприятия текста в едином смысловом поле. Благодаря циклизации рассказ или повесть обретают свой контекст - так образуются циклы, книги рассказов и повестей, то есть отдельное малое произведение становится частью макротекста.
Заглавие в прозе Г. Гиззатуллиной семантически, композиционно и эстетически организует текст художественного произведения. С одной стороны, заглавие, находясь вне текста, пытается наиболее адекватно представить произведение восприятию извне. С другой стороны, заглавие - это часть текста, которая делает произведение законченным.
Изучение любого художественного произведения предполагает постижение авторской позиции, выявление приемов выражения основной мысли писателя. Одним из способов проявления авторской точки зрения в тексте, наряду с заглавием, является эпиграф, находящийся, как и заглавие, в абсолютно сильной позиции и выполняющий многообразные функции. За эпиграфом нормативно закреплена концептуально разъяснительная функция, он всегда помогает заголовку.
Эпиграф в прозе Г. Гиззатуллиной выполняет функции концептуальной передачи идейно-тематического содержания, раскрывает чувства и эмоции творческой личности, ее отношения к изображаемому, привносит дополнительную эстетическую информацию. Через эпиграф Г. Гиззатуллина соединяет своё произведение и заглавие с внешним миром, открывает внешнюю границу художественного текста для проникновения литературно-языковых веяний разных направлений и эпох, тем самым наполняя и раскрывая его внутренний мир. Эпиграф, формально скрытый заглавием, выражает и авторскую мысль от другого источника.
Заглавие и эпиграф можно отнести к одной иза семантических доминант, в которой наиболее ярко выражена авторская позиция, особенности авторского миропонимания и мировидения. Очень часто именно в них автор оставляет ключ к пониманию всего текста. Таким образом, заглавие и эпиграф в прозе Г. Гиззатуллиной, выражая авторское отношение к описываемому, являются инструментом познания текста.
Стремление к скрупулезному рассмотрению тончайших ощущений приводит прозу Т. Гариповой к попыткам по-новому, под новым углом зрения, в новом ракурсе представить внутренний мир героинь и героев. Этим и объясняется и введение в структуру текста сновидений героев; на протяжении всего творческого пути Т. Гарипова со все возрастающим мастерством передает сновидческую реальность. В романе Буренушка Т. Гарипова создает некий универсальный язык сновидений, через который передает свое понимание человека и представляет свое художественное и философское мировосприятие и миропонимание. Поэтому во втором параграфе - лПоэтика сновидений в романе Буренушка Т. Гариповой рассматривается поэтика сновидений в ее романе Буренушка. Поиски писательницы представили в башкирской прозе новый тип психологизма, уже осваиваемого русской и мировой литературой, психологизма сновидческого, призванного соединить природное и человеческое, разрушить грань, отделяющую внутренний мир человека от мира непознаваемого.
Время революций и коренных переломов основ жизни, описываемой в романе Буренушка (БЬйрЪкЪй) порождала внимание к нестабильным открытым системам, и это не могло не отразиться на стиле повествования. Т. Гарипова в изображении снов использовала опыт предшественников - Л.Н. Толстого и особенно Ф.М. Достоевского. Психологическими центрами сновидений так же, как у Достоевского, являются совесть и страх. Здесь проявляется установка на классическую реалистическую модель восприятия действительности и на изображение снов как одного из вариантов отклонения от сочетаемости и последовательности, присущих реальной действительности.
Т. Гарипова - писательница метафизического плана. В своем творчестве она стремится к созданию причудливого сочетания зримого, видимого мира с миром грез и иллюзий. При этом башкирская писательница достигает весьма зыбкого и неустойчивого равновесия между сферами реального и ирреального. Духовные итоги огромных исторических событий в ХХ веке в России, в Башкирии даны Т. Гариповой в романе не только на рассудочном уровне, но и принимают форму переворота в душевной жизни главных персонажей произведения.
Роман Т. Гариповой отличается многофункциональностью художественного приема сна. Как и у писателей-классиков, в романе башкирской писательницы картины и образы снов и видений выражают социально-эстетические, нравственные идеалы, служат важнейшим средством художественного исследования человеческой души.
В романе эпическое повествование движется параллельно в двух измерениях, двух сферах бытия: в реальном пространстве мира и в фантасмагорической сфере многочисленных персонажных снов, сообщающихся друг с другом, тематически и композиционно перекликающихся между собой. В романе Буренушка Т. Гарипова создает некий универсальный язык сновидений, через который передает свое понимание человека и представляет свое художественное и философское мировосприятие и миропонимание.
В романе Т. Гариповой Буренушка художественный прием сна выполняет следующие функции: ретроспективную (возвращая героя в прошлое, автор показывает истоки и причины поступка) - сон Фаузии из пятой главы третьей части; интроспективную (сновидец к субъективному знанию себя изнутри добавляет знание себя со стороны как объекта) - сон Фаузии из второй главы третьей части; функцию характеристики образов, функцию рефлексии (объясняются истинные мотивы поступка) - сон Ишмухамета из первой главы второй части; пророческую функцию (предсказываются события в будущем) - сон Фаузии из третьей главы второй части; функцию обновления, перерождения героя (кризисный сон или духовный катарсис, когда персонаж, проснувшись, как бы воскресает, преображенный для новой деятельности или нравственной миссии) - сон Ихсанбая из второй главы третьей части; сон - подсказка (во сне герой узнает, кто совершил преступление) - сон Камалетдинова из восьмой главы первой части; функцию выявления авторской позиции - сон Фаузии из второй главы первой части.
Четвертая глава - В творческом мире А. Аминева - посвящена исследованию современной прозы своеобразного художника слова А. Аминева. Самобытность писателя подтверждается уже тем, что его творчество не укладывается в жесткие рамки реализма. А. Аминев в жанровых исканиях перекликается и с опытом старшего поколения писателей в их новых произведениях (М. Карим, Н. Мусин, А. Хакимов Т. Гиниятуллин), а в проблематике, в структурно-стилистических приемах и многих концептах своей художественной системы - с условно-метафорической прозой.
Яркая индивидуальность писателя А. Аминева, выраженная в самобытности стиля и языка, в своеобразии философско-эстетических воззрений и созданной им художественной картины мира, отражают сложность бытия и внутреннего мира человека. Мифологическая и фольклорная основа, синтез национальных и реалистических традиций литературы, использование малых жанров, ярко выраженное лирическое начало, смеховая стихия - это основные черты поэтики башкирского писателя. Анализ художественного мира А. Аминева позволяет определить роль и место творческих исканий художника в башкирской литературе ХХI века. В этом смысле особый интерес представляет рассказ Трижды семь, который стал предметом осмысления в первом параграфе - Поэтика рассказа Трижды семь. В этом произведении традиционного реализма А. Аминев, говоря словами Г. Нефагиной, выражает разочарованность героя в новой социальной действительности, рисует ситуацию неоправданных надежд, с другой - показывает способность героя, чего не было прежде, искать и находить выход, реализовывать положительные интенции .
Излюбленным жанром А. Аминева становится рассказ, который позволил писателю в малом объеме изображения ставить и решать и конкретные, и общие проблемы человеческого бытия, что достигается не только характером пространственно-временных отношений, но и конструктивным построением прозы, своеобразием авторского, лирического и комического начал. Рассказ - это та жанровая форма, в которой талант писателя проявляется наиболее ярко. А. Аминев пробует известные ему приемы и средства лаконичного сюжета, экспериментирует, осваивает рассказ. И это можно проследить на примере рассказа Трижды семь.
Художественный хронотоп рассказа представляет собой ограниченный континуум, который строится в соответствии с традициями классицизма: единством места, времени и действия. Все события, которые составляют фабулу рассказа происходят в течение одного дня - седьмого июля; место действия - небольшая башкирская деревня конца ХХ века. Временные рамки художественного мира определены в тексте довольно точно: от подъема (в пять часов утра) до следующего утра (где-то около пяти часов).
Ведущей композиционно-повествовательной формой в рассказе Трижды семь А. Аминева является повествование от третьего лица. Точка зрения персонажа не просто учитывается повествователем, но организует повествовательный текст, который формально принадлежит повествователю, но описание дается как бы с точки зрения старика Билала и в повествовательный текст попадает только то, что заинтересовало самого героя, на чем остановился его взгляд.
Повествовательный текст в рассказе Трижды семь включает не только психологическую точку зрения персонажа, но и фразеологическую (термин Б. О. Кормана), благодаря которой объектом внимания становится характерное слово героя. В некоторых случаях прямое слово старика Билала, вклиниваясь в повествовательную ткань, все же не является элементом собственно повествования, а больше напоминает реплику, прямую речь героя, но без повествователя.
Таким образом, во-первых, с помощью смены точек зрения автор пытается дать объемную картину изображаемого мира, рассмотреть его со всех сторон. Смена точек зрения влечет за собой смену повествовательных форм и, соответственно, изменение типа субъекта повествования. Нейтральное повествование очень часто сменяется взглядом лизнутри, с различных точек зрения персонажей, благодаря которым объект может быть адекватно воспринят с разных ракурсов. С другой стороны, именно такой характер повествования способствует субъективности повествования.
Таким образом, применение таких стилистических средств и приемов, как несобственно-прямая речь, художественное единство метафор, символов, повторов является стилеобразующей особенностью. Использование этих средств и приемов, их тесное взаимодействие и подчиненность общей стилистической задаче позволяет рассматривать их как активные элементы единого литературного стилистического метода, который связывает воедино все произведение и является константой индивидуального стиля А. Аминева.
Второй параграф - Условно-метафорическое направление в прозе А. Аминева - посвящен исследованию нереалистической поэтики и средствам художественной экспрессии в творчестве башкирского писателя. С условно-метафорической прозой творчество башкирского писателя роднит восприятие реальности, не предполагающее какого бы то ни было сознательного разграничения обыденного и ирреального, чудесного, создание картины мира, в которой миф, фантастика и социально-историческая действительность вплетены в единый художественный контекст.
В повестях Китай-город, Усманские камни, рассказе Снежный человек, говоря словами Г. Нефагиной, лусловность не противоречит реалистической основе, а служит средством концентрации авторской концепции жизни . Художественный мир произведений А. Аминева неоднозначен, контрастен, фантастичен, подчас абсурден и всегда чрезвычайно динамичен. Писатель в своем творчестве создает динамичную художественную систему, в которой на будничном бытовом уровне соседствуют миф, фантастика и реальность, социально-историческая действительность; происходит постоянная и резкая смена красок и света, вещей и явлений, предметов изображения. Некоторые особенности поэтики А. Аминева при этом обнаруживают свое типологическое сходство с другими художественными явлениями в литературе конца XX - начала XXI века.
Условно-метафорическая проза А. Аминева, которая превратилась в одно из самых любопытных направлений в башкирской литературе конца ХХ века, рисует причудливый, но все-таки узнаваемый мир. Основной предпосылкой создания таких произведений в творчестве писателя стало желание наиболее полно выразить преломление вечных вопросов в современной действительности. В произведениях условно-метафорического направления дается символическое отражение того, как проявляется человеческое и античеловеческое в современном человеке (Китай-город, Снежный человек, Усманские камни). При этом существует возможность осмысления общественного сознания в различных пространственно-временных ситуациях. Так сочетаются актуальный и общефилософский планы. В них символ, аллегория и метафора выделяются в качестве основных формообразующих средств и тяготеют к форме притчевого иносказания, поиск истины происходит при помощи не реалистических, а религиозно-мифологических способов, через обращение к подсознанию человека, нравственно-психологическому миру героев.
Башкирский прозаик при помощи всего спектра красок и оттенков мифопоэтики воплотил животрепещущие нравственно-философские и социальные проблемы бытия: мотив поиска истины, предупреждение о духовной деградации общества (Снежный человек, Китай-город) перемены в народном сознании и неотвратимые тяжкие испытания на пути обретения высокой нравственности (Усманские камни), дал остросатирическую, гротесковую картину окружающей действительности (Китай-город). Все эти произведения злободневны, побуждают не только к совершенствованию личности, но и к противостоянию силам зла.
Пародийность, гротескно-фантастическое начало и напряженная субъективность, характерные для творчества писателя, частое использование экспрессивной детали, обостренная эмоциональность стиля, контрастность изображения и некоторые другие существенные особенности поэтики А. Аминева позволяют сделать вывод об условности и метафоричности многих произведений башкирского писателя.
Шестая глава реферируемой работы Другая проза Т. Гиниятуллина состоит из четырех параграфов. Т. Гиниятуллин Ч прозаик с очень самостоятельным почерком, естественным, непринужденным, неподдельно-демократичным и вместе с тем подлинно мастерским, богатым художественной выразительностью. Представители прозы новой волны лостро полемичны по отношению к советской действительности и ко всем без исключения рекомендациям социалистического реализма насчет того, как эту действительность изображать, в первую же очередь к его назидательно-наставительному пафосу . В творчестве Талхи Гиниятуллина представлено экзистенциальное течение этого направления.
Роман Загон, повести Гегемон, Переправа с социально сдвинутыми обстоятельствами и характерами, внешним равнодушием к любому идеалу и ироническим переосмыслением культурных традиций, характерными для другой прозы, значительно дополняют представление о поэтике Т. Гиниятуллина в ее завершенности. В первом параграфе Система пространственно-временных координат в прозе Т. Гиниятуллина рассматривается специфика художественного времени и пространства в прозе Т. Гиниятуллина, что дает основание утверждать, что это один из интереснейших для исследователя башкирской литературы прозаиков.
Художественное время и пространство в романе Загон выступают в качестве средств художественного моделирования, способов выражения нравственных представлений, духовных исканий героя и автора. Человек в нем показан в разных пространственно-временных планах, на разных хронотопических уровнях. Жизнь главного героя показана в биографическом, семейно-бытовом, историческом, социальном, природно-циклическом хронотопах. Все названные хронотопические уровни выполняют свою определенную функцию.
Временная организация романа Загон представляет собой сложную многоуровневую, иерархически организованную структуру, синтезирующую разные типы и формы времени: биографическое, семейно-бытовое, социально-историческое, природно-циклическое. Тема времени - постоянный лейтмотив творчества башкирского писателя. Художественное пространство романа Т. Гиниятуллина Загон - сложный и очень насыщенный образ мира со знаковым характером пространственных образов, который создается благодаря постепенному проникновению героя в сущность окружающего мира, с одной стороны, процессу познания своей души, с другой стороны. Внешнее пространство и внутреннее пространство тесно взаимосвязаны, так как образ большого мира дается через восприятие главного героя.
Внешнее и внутреннее пространство создают в романе два плана повествования. Первый план включает в себя пространство материального мира, рабочего места, квартиры, улицы, Москвы, всей страны, реальной исторической действительности. Этот план в романе является лишь фоном для развития сюжетного действия второго, основного плана повествования.
Второй план повествования - это внутреннее пространство, мир души, духовных поисков, стремлений, ошибок и заблуждений, попытка понять и осознать себя. К важнейшим событиям жизни герой сам относит войну. Воскрешая в памяти эпизоды военных лет, людей которых он встречал, Толя Гайнуллин рассказывает о том, какой след оставили они в его душе, как каждый повлиял на формирование его личности, мировосприятия.
Художественное время и художественное пространство воплощают мироощущение Т. Гиниятуллина, воплощают его представление об окружающем мире и человеке. Таким образом, анализируя пространственно-временную организацию произведений художника, мы выявляем специфические особенности творчества писателя, формируем представление о его философских взглядах на всегда актуальные проблемы жизни и смерти, времени и вечности, выявляем историко-культурный смысл его произведений, особенности стиля и способы создания художественного образа. Язык художественного времениЦпространства помогает определить сюжетный, символический, знаковый уровень художественных произведений башкирского писателя.
Во втором параграфе пятой главы лЭкзистенциальные мотивы в романе Загон Т. Гиниятуллина рассматривается понимание мотива как некоего смыслового ядра, выполняющего определенную функцию в тексте, особая роль экзистенциальных мотивов в организации глубинного смысла произведений.
Центральные вопросы экзистенциализма - судьба человека в этом мире, смысл человеческой жизни, проблемы самого факта человеческого существования и онтологический статус личности, проблема открытости мира - находятся в центре творчества Т. Гиниятуллина.
В романе Загон, повестях Переправа, Гегемон внешняя событийность не играет особой роли: важнее не события как таковые, а авторская рефлексия по их поводу. Роман построен по принципу повествования от первого лица, автобиографическая проза, хронологический порядок в нём не соблюдён, автор позволяет себе эксперименты со временем и с пространством, свободно перемещая временные пласты. Эпохальные исторические события - Великая отечественная война, духовный и политический застой в стране - несут на себе печать индивидуального опыта бывшего строителя и солдата войны, ныне - выпускника литературного института и кочегара. Повествование от первого лица, характерное экзистенциальной прозе, сконцентрировано целиком на эмоциональной сфере бытия героя: его воспоминаниях, ощущениях, чувствах. Важны не столько события сами по себе, сколько то, как это воспринимает, как реагирует на происходящее герой; автор пытается описать его мировосприятие, так как наибольшей объективностью обладают именно субъективные переживания личности. Автобиографический характер прозы нового времени, утверждает Д. Затонский, ссылаясь на Г.Э. Носсака, соответствует духу эпохи: Собственная правда в современном мире есть единственная правда. Признаться себе в этом - своего рода революционный акт. Формой современной литературы может быть только монолог. Только он отражает состояние человека, потерявшегося в чаще абстрактных правд . По мнению экзистенциалистов, смысл бытия сосредоточен на существовании отдельно взятого человека со всеми его помыслами и переживаниями; жизнь конкретного индивида является моделью существования человечества.
Одним постоянным мотивом в произведениях Т. Гиниятуллина можно считать мотив одиночества человека, его замкнутости в этом одиночестве и безысходности. Локализованный в разных частях текста, он проявляется в романе на уровне заглавия (Загон), создания образов, в композиции, подтексте. С ним тесно связан мотив тоски и страха. В центре романа Загон - герой-одиночка. В нем нет ничего романтического, он просто один. Он одинок и не находит никого близкого себе по духу и силе. Этот человек довольно слаб, он зависит от общества и желает быть в нем, свою оторванность от мира воспринимает как тяжкое бремя: Герой этот явно не героичен, он стремится слиться, обрести связи с этим миром. В романе Загон мотив одиночества выражен в предельной остроте и тотальности. Центральными темами произведения являются тема одиночества, страха и смерти. Мотивы дома, двери и окна усиливают ощущение преграды, затрудненности общения, мотивы одиночества и несвободы, трагизма бытия, иллюзорности жизни, смерти.
Экзистенциальные мотивы вплетены в ткань произведений Т. Гиниятуллина очень ненавязчиво, там, где он обращается к вечным категориям: жизнь-смерть, добро-зло, вера-безверие, которые вырастают до образов-символов. Само это обращение к глубинным, вечным, экзистенциальным мотивам характерно для творчества башкирского писателя. Этот мотив отражает мировоззрение художника, его устремления, представления о моральных ценностях, согласно которым выше всего ставится Человек, его личность, стремление познать самого себя, упорство в борьбе с самим собой.
В третьем параграфе пятой главы Интертекстуальность прозы Т. Гиниятуллина творчество башкирского писателя рассматривается не только в ближайшем контексте писателей-современников, но и в русле традиций русской и мировой классической литературы. Именно в сопряжениях с русской классической литературой и отталкиваниях от нее происходит, творческая эволюция писателя. Прежде всего, наиболее близкого ему писателя - А.П. Чехова.
К средствам интертекстуальности в прозе Т. Гиниятуллина относятся различные приемы цитирования - цитаты, реминисценции, аллюзии, заимствования и центоны. Наиболее насыщенный аллюзивный характер имеет роман Загон, где автор приводит имена многих известных представителей мировой художественной классики.
Результатом анализа интертекстов в произведениях Т. Гиниятуллина последних лет стало обнаружение тех стилевых особенностей, которые были свойственны русским классикам, в частности, Л.Н. Толстому, Ф.М. Достоевскому, А.П. Чехову. Русская классика стала для башкирского писателя важным источником тем, приемов, аллюзий. В рассказах, повестях и романах онтологические темы, важные для русской литературы XIX века, впервые переводятся на уровень литературного фона, подтекста и интертекста. Многие художественные принципы и эстетические ценности Т. Гиниятуллина генетически восходят к разным сторонам творчества этих классиков русской литературы.
Проза Т. Гиниятуллина полифонична, ее язык - язык мировой культуры (М. Ремарк, А. Бирс), обогащенный самобытным мировосприятием башкирского писателя. Охватывая широкий спектр литературно-исторических жанров, прозаик рассчитывает не только на ассоциативное мышление искушенного читателя и вовлечение его в интеллектуальную игру переосмысления затрагиваемых в цитируемых отрывках вопросов, но и на возбуждение интереса как можно большего количества читателей к произведениям мировой художественной литературы, несущим идеи, близкие автору: жить стоит на свете именно потому, что существуют такие книги, такая литература, с такой правдой .
Такие приемы интертекстуальности, как разнообразные цитаты, реминисценции, аллюзии являются средствами выражения авторской позиции и служат достижению поставленных автором в творчестве идейно-художественных задач, они являются ключом для прочтения глубинного смысла прозы писателя, средством актуализации насущной проблематики, акцентируя внимание читателя на сочинениях русской классической и мировой художественной литературы и философско-просветительской мысли, заключающих в себе жизненный опыт, накопленный многими поколениями людей различных национальностей, вероисповеданий.
Таким образом, элементы текста-оригинала включаются в создаваемый текст Т. Гиниятуллина, который обогащается новыми смыслами посредством введенного текста. Читателю предоставляется возможность по-новому воспринять, интерпретировать читаемый и исследуемый текст. Исследование интертекстуальности позволяет глубже постичь творческую личность Т. Гиниятуллина, а также прояснить эстетическую сущность башкирской литературы XX века, стремящегося воплотить свои художественные идеи в тесной связи с русской и мировой литературой.
Представляется значимым осмысление сущности творческой манеры Т. Гиниятуллина в пятом параграфе Языковое своеобразие и особенности речевой организации произведений Т. Гиниятуллина через рассмотрение языка его художественных произведений как явления индивидуального словесно-художественного творчества на основе комплексного анализа отдельных произведений.
Важнейшим объектом пристального авторского внимания оказывается живое слово действительности. Т. Гиниятуллин обращается к живому разноречию времени, к самостоятельным голосам героев, к неадаптированному народному слову. Специфику индивидуального стиля Т. Гиниятуллина формирует употребление разговорно-просторечной лексики. В романе Загон актуализируется тенденция к сближению литературного языка с живой, народной речью. Основной языковой пласт романа составляет общеупотребительная лексика, на фоне которой выделяется разговорно-просторечная лексика, сочетающаяся с другими лексическими пластами (книжной, официально-деловой, профессиональной) в зависимости от речевой ситуации.
Такой же разговорный характер, что и лексика, имеет и синтаксис повествования героя-повествователя. Особенно часто встречаются такие явления, характерные для разговорного языка, как бессоюзие, преобладание сложносочиненных предложений над сложноподчиненными, неполные предложения, употребление частиц и т. д. Синтаксис просторечия проявляется в прозе писателя в использовании простых фраз, часто нераспространенных предложений, которые, повторяясь по своей синтаксической конструкции через определенные промежутки, способствуют стихотворному оформлению текста и созданию ритма. Признаком разговорного стиля является употребление большого количества неполных предложений, безличных, назывных.
Разговорно-просторечные языковые элементы в произведении писателя играют важную роль в воссоздании особенностей народно-разговорного языка, являются средством речевой характеристики персонажей, выражения авторской позиции, передачи отношений между персонажами и экспрессивной оценки действительности, служат основой сближения авторского повествования с речью героев. Произведениям Т. Гиниятуллина присущ природный лад речи, обращение к точности и образности народного слова. Изображая персонажей, описывая картины современной жизни, повествуя о драме человека искусства, Т. Гиниятуллин использует все многообразие содержательных и экспрессивных возможностей живого русского языка.
Повторы, сквозные эпитеты и образы - художественный прием, который созвучен главным принципам поэтики Т. Гиниятуллина, его отношению к обработке языкового материала. Найденные определения становятся своеобразными словесными формулами и функционируют в качестве своеобразных автореминисценций. Повторы предложений, синтаксических конструкций, наличие почти во всех произведениях одного главного героя дают ощущение движения и ритма. Семантизация ритма и речевой интонации произведений поддерживаются не только повторами фраз. В прозе Т. Гиниятуллина наблюдаются такие ритмообразующие явления, как параллельные синтаксические формы и симметрия интонаций. Интонационно-синтаксический параллелизм сочетается с анафорическими повторами.
Характерной особенностью прозы ХХ века является активное использование вставных конструкций, значительно разнообразнее становятся их функции. Вставные конструкции (следует заметить, что мы вычленяли только вставки, заключенные в скобки) в прозе Т. Гиниятуллина встречаются довольно часто и играют важную роль. По мнению В. Шаймиева, предложения со вставными конструкциями Ч это проекция в письменный текст результата взаимодействия нескольких высказываний... когда одни из них поясняют, уточняют другие и соединены с ними ассоциативно-смысловыми связями . Исследователь говорит о создаваемых вставками ситуациях контраста, в таких случаях, прежде всего, понимается сосуществование в одном микротексте разноплановых сообщений, сведение воедино двух точек зрения, совмещение разных событийно-временных уровней повествования.
Графическое выделение слов, использование вставных конструкций в романе Загон - продуктивные способы создания авторской модели художественного мира произведения. Визуальное изменение текста ведет за собой расширение семантического поля слов и способствует поиску дополнительного смысла текстовых единиц. При помощи вставок создаются параллельные смысловые потоки, позволяющие автору мгновенно менять угол зрения, создавать обобщение и конкретизацию.
Простота и ясность, краткость и точность, с одной стороны, и тенденция к освобождению слова от литературных канонов, живой язык современности, с другой стороны, - важнейшие факторы прозы Т. Гиниятуллина.
В Заключении обобщаются результаты проведенного исследования, подводятся итоги, дающие основание для осмысления поэтики современной башкирской прозы. Рассмотрение творчества исследуемых авторов в едином контексте позволяет четко выявить сущностные черты их прозы, а также сделать некоторые выводы о путях развития башкирской прозы последних лет.
В исследовании на первом плане - творчество самостоятельных в своем эстетическом мировосприятии художников слова, отличающихся новаторством поэтических принципов и причастных к сохранению национального своеобразия и творческого многообразия современной башкирской прозы. Многие из произведений, созданных указанными авторами в конце XX столетия, повлияли на современную башкирскую литературу в ее глубинных основах. В творчестве М. Карима, Н. Мусина, А. Аминева, Т. Гариповой, Г. Гиззатуллиной, Т. Гиниятуллина, с одной стороны, отразился сложный процесс интенсивного осмысления художественных традиций, а с другой - глубина поиска новых поэтических средств, отличающих современную литературу.
Современная башкирская проза, несомненно, представляет самостоятельную художественную ценность, в равной степени способно привлечь внимание литературных профессионалов и широкого читателя, а также свидетельствует о том, что в современной национальной литературе возникают значимые явления, заслуживающие дальнейшего изучения в отечественной науке.
Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях общим объемом 50 печатных листов:
- Абдуллина А.Ш. Поэтика современной башкирской прозы. Монография. - Уфа: ИИЯЛ УН - РАН. - 2009. - 345с. - 20 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Некоторые особенности современной башкирской прозы // Вестник Башкирского университета. Филология. - 2007. - № 4. - С. 61-64. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Время и пространство в романе Загон Т. Гиниятуллина // Вестник Башкирского университета. Филология. - 2008. - № 1. - С.100-104. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Архетип дома в прозе А. Генатулина // Вестник Челябинского государственного университета. Филология. Искусствоведение. - 2008. - №а 12 (20). - С. 5-9. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Субъективированное повествование в прозе Н. Мусина // Вестник Челябинского государственного университета. Филология. Искусствоведение. - 2008. - № 23 (24). - С. 5-12. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Заглавие и эпиграф в прозе Гульсиры Гиззатуллиной // Вестник Челябинского государственного университета. Филология. Искусствоведение. - 2008. - № 30 (26). - С. 13-17. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Интертекстуальные связи в современной прозе А. Генатулина // Вестник Московского государственного областного университета. Русская филология. - 2008. - № 4. - С. 120-125. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Мотив одиночества в романе Загон А. Генатулина // Вестник Московского государственного областного университета. Русская филология. - 2009. - № 1. - С. 124-129. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Национально-художественные традиции в прозе А. Аминева // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Филологические науки. - 2009. - № 2 (36). - С. 193-197. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Мифо-фольклорные элементы в повести Помилование М. Карима // Преподаватель ХХI век. - 2009. - №1. - С. 353-262. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Языковое своеобразие и особенности речевой организации произведении А. Генатулина // Вестник Московского государственного областного университета. Русская филология. - 2009. - № 3. - С. 120-125. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Художественный мир прозы Нугумана Мусина. Учебное пособие - Москва-Бирск, 2006. - 130 с. - 8 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Некоторые особенности прозы Н. Мусина // Материалы Всероссийской научной конференции. Многомерность языка и науки о языке. - Бирск, 2001. - II ч. - С. 74-76. - 0,2 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Нравственность - идейно-художественная доминанта повести М. Карима Помилование // Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Методология и методика преподавания основ наук в современных условиях. - Бирск: БирГПИ, 2002. - II ч. - 0,2 п.л. - С. 16-18.
- Абдуллина А.Ш. Роль пейзажа в творчестве Н. Мусина // Учитель Башкортостана. - 2002. - № 8. - С. 72-75. - 0,5.
- Абдуллина А.Ш. Цвет в пейзажах М. Карима // Евразийское сознание. Материалы круглого стола. - Уфа, 2002. - Ч.1 - С. 86-88. - 0,2 п.л.
- аАбдуллина А.Ш. Художественные особенности и своеобразие повести Мустая Карима Долгое, долгое детство // Учебно-методическое пособие. Пути анализа литературного текста. - Бирск, 2003. - С. 4-14. - 1 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Художественный мир повести Мустая Карима Долгое, долгое детство // Материалы IХ Всероссийскойа научно-практической конференции. Проблемы литературного образования. - Екатеринбург, 2003, II ч. - С. 201-210. - 0,6 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Мифологические архетипы дитя и матери в повести М. Карима Долгое, долгое детство // Материалы региональной научно-практической конференции. Язык и литература в поликультурном пространстве. - Бирск, 2003 - С. 6Ц8. - 0,2 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Проблема национального характера в повести Мустая Карима Долгое, долгое детство // Материалы научно-практической конференции. Современные проблемы взаимодействия языков и культур. - Благовещенск, 2003 - С. 1-4. - 0,3 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Птиц выпускаю из своей груди // Материалы Х Всероссийской научно-практической конференции. Анализ литературного произведения в системе филологического образования. - Екатеринбург, 2004. - С. 192-198. - 0,5.
- аАбдуллина А.Ш. Нам с совестью никак не сговоритьсяЕ // Вестник БирГПИ. Филология. - Вып. 4. - Бирск, 2004. - С. 52-58. . - 1 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Совесть - как высшее проявление человечности // Всероссийская научноЦпрактическая конференция. Идея свободы в жизни и творчестве Салавата Юлаева. - Уфа, 2004. - С. 240-243. - 0,3 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Предметная детализация в повести М. Карима "Помилование"// Материалы Всероссийской научной конференции. Лингвистические и эстетические аспекты анализа текста и речи. - Соликамск, 2004. - С. 142-144. - 0,2 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Автор и герой в повести М. Карима Долгое, долгое детство // Учебно-методическое пособие. Проблемы изучения и преподавания литературы. - Бирск, 2005. - С. 167-173. - 0,6 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Лермонтов в творчестве М. Карима // Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Наследие М. Ю. Лермонтова и современность. - Уфа, 2005. - С. 113-115. - 0,2 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Психологизм прозы Нугумана Мусина // Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Наука и образование 2005. - Нефтекамск, 2005. - II ч. - С. 310-314. - 0,3 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Хронотоп дома в повести Долгое, долгое детство М. Карима // Материалы региональной научно - практической конференции. IV Давлетшинские чтения. Художественная литература в поликультурном пространстве.. - Бирск, 2005. - С. 3-6. - 0,3 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Авторская позиция в повести Звериная шкура Н. Мусина // Материалы региональной научно-практической конференции. Язык и литература в поликультурном пространстве. - Бирск, 2005. - С.183-187. - 0,4 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Живописание словом в дилогии Вечный лес // Вестник БирГСПА. Филология. - Вып. 9. - Бирск, 2006. - С. 70-76. - 1 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Точка зрения в прозе Н. Мусина // Учебно-методическое пособие. Проблемы изучения и преподавания литературы. - Бирск, 2006. - С. 3-14. - 1 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Особенности повествования в прозе Н. Мусина // Вестник гуманитарных наук. Наследие. - Уфа, 2006. - №2. - С. 14-19. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Природный мир в прозе Нугумана Мусина // Бельские просторы. - 2006. - №7 (92). - С. 136-143. - 1.п.л.
- Абдуллина А.Ш. Диалог со временем // Соотечественник. - 2006. - №8 (119). - С. 92-97. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Авторские портретные характеристики в дилогии Вечный лес Нугумана Мусина // Учитель Башкортостана. - 2006. - №10 (848). - С. 49-51. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Поиски и проблемы в современной прозе // Агидель - Уфа, 2006. - №7. - С. 165-169. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Культ природы в прозе Н. Мусина // Материалы региональной научно-практической конференции. - Бирск, 2006. - С. 109-113. - 0,4п.л.
- Абдуллина А.Ш. Время и пространство в рассказе Т. Гиниятуллина Холод // Материалы региональной научно-практической конференции. Язык и литература в поликультурном пространстве. - Бирск, 2006. - С. 220-222. - 0,2 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Хронотоп дома в романе Загон А. Генатулина // Материалы ХII Шешуковских чтений. Историософия в русской литературе XX и XXI вв.: традиции и новый взгляд. - Москва, 2007. - С. 234-237. - 0.3 п.л.
- Абдуллина А. Ш. Мотив пути в прозе Талхи Гиниятуллина // Вестник гуманитарных наук. Наследие. - Уфа, 2007. - №2 (37). - С. 30-35. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Гендерный аспект в современной башкирской прозе // Материалы региональной научно-практической конференции. Язык и литература в поликультурном пространстве. - Бирск, 2007. - С. 5-7. - 0,2 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Образы пространства в романе Т. Гиниятуллина Загон // Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Воспитательный потенциал современного образовательного пространства. - Бирск, 2007. - С. 103-105. - 0,2 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Мифопоэтика романа А.Хакимова Плач домбры // Материалы Международной научно-практической конференции. Народы Азии и Африки - Анкара, 2007 - С. 1098-1012. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Этнокультура в природном мире Н.Мусина // Материалы Международной научно-практической конференции. Этносоциальное взаимодействие воспитательных систем - Стерлитамак, 2007. - С. 13-15. - 0,3 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Вещный мир в прозе Н. Мусина // Анализ художественного текста. Сборник научно-методических материалов. - Бирск: БирГСПА, 2007. - С. 4-13. - 1 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Гуманистический пафос романа Дар Г. Гиззатуллиной // Материалы региональной научно-практической конференции. Преподавание родных языков в учебных заведениях Республики Башкортостан. - Бирск, 2008 - С. 4-7. - 0,3 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Современная башкирская проза: пути поиска // Агидель. - 2008, №7. - С. 165-170. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Мотив дороги в романе Загон А. Генатулина // Материалы III Международной научной конференции. Русская литература в России ХХ века. - Вып 4. - Москва, 2008 - С. 165-168. - 0,3 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Особенности языковых средств Т. Гиниятуллина // Вестник БирГСПА. Филология. - Вып. 17. - Бирск, 2009. - С. 42-46. - 0,5 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Вставные конструкции в прозе Т. Гиниятуллина // Материалы международной научно-практической конференции. Язык и литература в поликультурном пространстве. - Бирск, 2009 - С. 3-5. - 0,2 п.л.
- Абдуллина А.Ш. Автобиографическая повесть М. Карима Долгое, долгое детство // Материалы региональной научно-практической конференции. Преподавание родных языков в учебных заведениях Республики Башкортостан. - Бирск, 2009. - С. 63-68. - 0,4 п.л.
Ломунова М. Мустай Карим. - М., 1988. - С. 109.
Карим М. Деревенские адвокаты: Повести. - М, 1989. - С. 404.
Нефагина Г. Русская проза конца XX. - М., 2003. - С. 109.
Нефагина Г. Русская проза конца XX. - М., 2003. - С. 113.
Русская литература ХХ века / Под ред.Л.П. Кременцова. В 2 т. - Т.2. - М., 2002 - С. 261.
Затонский Д. Художественные ориентиры XX века. Ч М., 1988. Ч С. 78.
Гиниятуллин Т. Загон. - Уфа, 2004. - С.67.
Шаймиев В. Роль вставных предикативных единиц в семантической организации текста // Функционирование синтаксических категорий текста: Сб. научных трудов. - Л., 1981. - С. 88.
Павлов О. Остановленное время // Континент. - 2002. - №113. - С. 18.
Нефагина Г. Русская проза конца 20 века. - М., 2003. - С.12.
Нефагина Г. Русская проза второй половины 80-х - начала 90-х годов 20 века. - Минск, 1998. - С. 140.
Иванова Н. Точка зрения: О прозе последних лет. - М., 1988. - 420 с.
Эпштейн М. После будущего. О новом сознании в литературе // Знамя. - 1991. - №1. - С. 217-230.
Нефагина Г. Русская проза конца ХХ века. - М., 2003. - 320 с.
Лихачев Д. Закономерности и антизакономерности в литературе // Русская литература. - 1986. - №3. - С. 27-29.
Аверинцев С., Андреев М., Гаспаров М. Категории поэтики в смене литературных эпох // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. - М., 1994. - С.3.
Галимова Е. Поэтика повествования русской прозы XX века (1917-1985). Дисс.... докт. филол.наук. - Архангельск, 2000. - С.5.
Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. - М., 1963. - С.88.
Мусин Н. Когда занималась заря. - М., 1989. - С.244.
Мусин Н. Вечный лес. Кн. 1. - Уфа, 1984. - С.471.
Барахов В. Искусство литературного портрета. - М., 1976. - С. 16.
Карим М. Деревенские адвокаты: Повести. - М, 1989. - С.5.
Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по филологии