Все авторефераты докторских диссертаций

Сельскохозяйственная лексика ингушского языка

Автореферат докторской диссертации

На правах рукописи

СУЛТЫГОВА

Марифа Магометовна

СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННАЯ ЛЕКСИКА ИНГУШСКОГО ЯЗЫКА

Специальность 10.02.02 - Языки народов Российской Федерации: кавказские языки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

доктора филологических наук

Махачкала 2012

Работа выполнена в отделе лексикологии и лексикографии ФГБУН Института языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра РАН

Научный консультант

Официальные оппоненты

доктор филологических наук, профессор, главный научный сотрудник ИЯЛИ ДНЦ РАН Абдуллаев Иса Халидович

доктор филологических наук, профессор Даггосуниверситета Гаджиахмедов Нурмагомед Эльдерханович, доктор филологических наук, профессор Чеченского госуниверситета Тимаев Ваха Джахаевич, доктор филологических наук, профессор Даггоспедуниверситета Халидова Рашидат Шахрудиновна

Ведущая организация

ФГБУН Институт языкознания РАН (Москва)

Защита состоится л29 июня 2012 г. в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 002.128.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций при ФГБУН Институте языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы ДНЦ РАН (367000, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Гаджиева, 45; т./ф. (8722) 67-59-03

Объявление о защите и автореферат диссертации для размещения на официальном сайте направлены в Федеральную службу по надзору в сфере образования и науки л26 марта 2012 г.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дагестанского научного центра Российской академии наук (ул. М. Гаджиева, 45).

Автореферат разослан л__ апреля 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук

А.Т. Акамов

Общая характеристика работы

Отраслевая лексика языка и особенно лексика, связанная с ведением сельского хозяйства и ее основными видами - животноводством и земледелием, по общепринятому определению, является одним из самых информативных пластов, сохраняющим в себе ценнейшую информацию об истории и географических условиях территории проживания народа, архаических явлениях в области языка, субстратных отложениях, обнаруживаемых в современном состоянии языка и т. д. В ней отражены все изменения в экономической, общественной и культурной жизни народа. Сбор и фиксация сельскохозяйственной лексики, ее исследование в генетическом и этимологическом плане является важной задачей для языкознания в целом, чем объясняется научный интерес лексикографической и лексикологической науки к отраслевой терминологии и установлению динамики развития лексического состава языка.

Под терминологией в нашей работе понимается совокупность названий, сложившаяся в систему и служащая для выражения специальных понятий и объектов рассматриваемой области хозяйственной деятельности человека.

В современной лингвистической литературе определен ряд основных требований, которым должен соответствовать идеальный термин: связь с определенным научным понятием, однозначность, краткость, мотивированность, системность и др. Результаты исследования сельскохозяйственной лексики ингушского языка свидетельствуют о том, что требования однозначности и краткости остаются как желательные, но не обязательные для современного состояния отраслевой терминологии. Подтверждается это наличием значительного числа полисемантичных и многокомпонентных терминологических номинаций в сельскохозяйственной сфере.

В настоящей работе ведение сельского хозяйства рассматривается как деятельность, процесс, способ, результат информационного пространства и системы общежития ингушского народа. То есть как проявление всей жизнедеятельности народа и его истории. В этой связи широко привлекаются работы по истории, археологии и этнографии Ингушетии. При определении темы исследования нами учитывалась недостаточная разработанность проблемы и отсутствие работ по комплексному изучению лексики ингушского языка, связанной с хозяйственной деятельностью человека, необходимость ее систематизации, классификации, этимологизации и определения принципов номинации. Необходимость разработки сельскохозяйственной терминологии актуализирована также и тем, что названия растений и животных и их подгрупп, связанных с сельским хозяйством в целом, широко употребляются в быту ингушей как составная часть общенародного словаря. Соответственно, эти термины представлены во всех стилях и жанрах ингушского

итературного языка. Такое положение, связанное с активным употреблением исследуемой лексики, требует ее всесторонней разработки.

Актуальность исследования. До настоящего времени сельскохозяйственная лексика ингушского языка не подвергалась комплексному научному исследованию как терминосистема, обслуживающая конкретную сферу деятельности человека. Некоторые специальные работы по отраслевой лексике ингушского языка посвящены отдельным лексико-тематическим группам. В этой связи представляется очевидной для ингушской лексикологии актуальность изучения сельскохозяйственной лексики, связанной с одной из важных сторон жизни человека - его практической деятельностью по ведению сельского хозяйства. Изменения в хозяйственной жизни могут привести к утрате языком целых пластов лексики, связанных с ушедшей в прошлое отраслью деятельности носителей языка. В этой связи специальное исследование сельскохозяйственной лексики имеет существенное значение как для исторической лексикологии и сравнительно-исторического изучения нахских языков, так и для этнографии и истории этих народов.

Актуальность настоящего исследования обусловлена также необходимостью дальнейшей лексикографической работы по ингушскому языку, в том числе и по созданию словарей самых разных типов: национально-русских, толковых, терминологических, этимологических, фразеологических, а также орфографических, призванных уточнить и узаконить правописание лексических единиц.

Объектом исследования является сельскохозяйственная лексика ингушского языка в ее лексико-семантическом и структурном многообразии, принципы номинации и функциональные особенности указанного пласта лексики.

В работе представлена концепция формирования, современного состояния и перспективы развития ингушской сельскохозяйственной лексики как сложноорганизованного единства названий, разнообразных по происхождению и типологическим особенностям. Многогранность состава и структуры рассматриваемой лексики обусловлена длительностью ее формирования, неразрывной связью с историей, материальной и духовной культурой ингушского народа.

Цель работы - выявить своеобразие сельскохозяйственной лексики как одной из составляющих лексической системы ингушского языка с учетом ее структурно-словообразовательной и семантико-мотивационной репрезентации в ингушском языке.

Целью исследования определены следующие задачи:

1) рассмотреть теоретические вопросы, связанные с определением термина, отраслевой терминологии, терминосистемы и терминологического поля в современной науке о языке;

провести анализ особенностей формирования сельскохозяйственной лексики в различные периоды истории ингушского языка;
выявить и описать основные тематические группы, входящие в структурный состав сельскохозяйственной лексики;
проанализировать сельскохозяйственную лексику в современном ингушском языке с точки зрения его наполнения и структуры;
выявить основные источники и способы формирования сельскохозяйственной лексики ингушского языка;
рассмотреть проблему отражения сельскохозяйственной лексики в словарях ингушского языка и выработать рекомендации по лексикографированию этих единиц.

Методологическая основа исследования определяется сформулированными ведущими языковедами положениями об актуальности изучения языка, особенно его словарного фонда, с учетом межъязыкового взаимодействия, а также значимостью для ингушской языковой картины сохранения и развития лексического богатства ингушского языка как одного из древнейших кавказских языков.

Научную базу исследования составили труды исследователей по вопросам специальной лексики и терминологии и проблемам номинации: К.Я. Авербух, О.С. Ахманова, Р.А. Будагов, В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, В.П. Даниленко, Ю.Д. Дешериев, М.И. Исаев, В.А. Калмыков, Т.Д. Канделаки, Л.А. Капанадзе, Л.А. Климовицкий, Р.Ю. Кобрин, Т.С. Коготкова, Э.В. Копылова, Н.Э. Котелова, Л.П. Крысин, В.М. Лейчик, Д.С. Лотте, А.И. Моисеев, А.А. Реформатский, А.В. Суперанская, А.С. Чикобава, Н.М. Шанский и др.

При рассмотрении вопросов сельскохозяйственной лексики были использованы теоретические положения, выдвинутые в трудах указанных исследователей по вопросам лексикологии и терминологии.

Источники и материал исследования. Основным источником лексического материала, исследуемого в настоящей работе, являются существующие словари ингушского языка, а также специальные работы, содержащие сведения о сельскохозяйственной лексике нахских языков.

В работе описывается также не зафиксированный в литературе полевой материал, собранный на всей территории традиционного проживания ингушей, то есть на территории Республики Ингушетия, включая горный Джейрахский район, а также на территории Пригородного района Республики Северная Осетия-Алания (в населенных пунктах компактного проживания ингушей). Кроме полевого материала, сельскохозяйственная лексика извлекалась из произведений устного народного

творчества, поэтических и прозаических произведений ингушских поэтов и писателей, из специальной и научной литературы и периодической печати.

Материалы бацбийской и чеченской лексики, используемые в сравнительном и этимологическом плане, взяты из специальной литературы. Часть материалов бацбийской лексики собрана в результате полевой экспедиции в с. Земо Алвани Республики Грузия (населенный пункт компактного проживания бацбийцев) в 2009 -2010-е годы.

Методы исследования. В работе использованы различные методы исследования: описательный, сопоставительный, сравнительно-исторический, лексикографического анализа. В работе нашли отражение приемы структурно-семантического и этимологического анализа исследуемого материала.

Анализ сельскохозяйственной лексики проводится с учетом ориентированности современной лингвистики на изучение микромира и макромира языка. Данный подход соответствует основному принципу современной лингвофилософии о взаимосвязи и взаимообусловленности явлений, связи языка с историей и культурой его носителей. Указанное актуально и для лексики сельского хозяйства, представляющей собой не простую сумму разрозненных наименований, а совокупность тематических групп и подгрупп разных объемов, внутренне организованных и связанных семантико-понятийной общностью.

Теоретическая значимость исследования. Актуальность и научная новизна работы определяют ее теоретическое значение. В результате исследования получены сведения по истории формирования и становления сельскохозяйственной лексики ингушского языка, определены перспективы и основные тенденции ее дальнейшего развития, выявлены и описаны типологические и структурные особенности лексической системы сферы Сельское хозяйство. Результаты данной работы значительно расширяют научные представления об отраслевой терминологии ингушского языка, об истории ее формирования, способствуют постановке и решению важных вопросов генетического характера.

Практическая значимость исследования заключается в использовании результатов исследования не только в теории языкознания, но и в прагматической лингвистике, в том числе при дальнейшем изучении лексики ингушского, чеченского и бацбийского языков. Данное исследование может послужить материалом при составлении историко-этимологического, сравнительно-сопоставительного, терминологического, толкового и других словарей по нахским языкам.

Материалы диссертации могут быть использованы при разработке и чтении лекционногоа курсаа Лексикаа ингушскогоа языкаа наа факультетаха ингушскогоа языка

высшей школы, а также при изучении истории и этнографии, материальной и духовной культуры ингушей.

Основные положения, выносимые на защиту:

Сельскохозяйственная лексика ингушского языка исторически восходит к древнейшему пласту, уходящему своими корнями в отраслевую лексику нахского периода. Названия сельскохозяйственных реалий и понятий представляют собой одно из интегрированных концептуальных пространств отраслевой лексики, репрезентированное терминологическими единицами разных уровней.
В ингушской сельскохозяйственной лексике четко выделяются два пласта: древний и новый. Основное ядро сельскохозяйственной лексики является исконным и имеет параллели в чеченском и бацбийском языках. В сельскохозяйственной лексике ингушского языка представлены односложные термины общенахского происхождения; непроизводные и производные термины, возникшие в период самостоятельного развития ингушского, чеченского и бацбийского языков; а также лексические новообразования, развившиеся в современную эпоху.

Мотивационный механизм номинаций животных и растений, а также реалий и понятий, связанных с сельскохозяйственным производством, представляет собой сумму мотивационных признаков, выявляемых в результате словообразовательного и этимологического анализа.
Формирование сельскохозяйственной лексики ингушского языка происходило в основном за счет внутренних ресурсов ингушского языка, а также за счет заимствований (в основном из тюркских, арабского, грузинского и русского языков или через посредство последнего), относящихся к различным хронологическим периодам. Подавляющая часть иноязычных слов представлена именами существительными, реже - прилагательными; заимствования в других частях речи единичны. Заимствованная лексика максимально приспособлена к фонетике и грамматике ингушского языка и относится к активному пласту лексики современного ингушского языка.

Кроме прямого заимствования, в ингушском языке широко представлены кальки и полукальки, образованные собственными средствами языка по иноязычному структурному образцу. Семантическое заимствование является процессом непродуктивным в силу ограниченных возможностей ингушского языка в точной идентификации слов по их прямому значению. В этой связи в современной ингушской отраслевой лексике в основном установилась тенденция к наращиванию прямого заимствования.

5. В сельскохозяйственной лексике представлены следующие типы терминов,

характерные для чеченского и бацбийского языков: а) односложные термины

общенахского происхождения; б) непроизводные и производные термины, возникшие в

период самостоятельного развития ингушского, чеченского и бацбийского языков; в)

лексические новообразования, развившиеся в современную эпоху.

Новый пласт образуют собственно ингушские названия, возникшие после обособления ингушей.

6. Сельскохозяйственная лексика представляет собой обширную по объему и

разнообразную по набору единиц тематическую группу, включающую в себя все

основные типы ономасиологических единиц: аффиксально-производные названия,

составные наименования, семантически производные названия и заимствования.

7.а Основными способами образования новых терминов являются:

1)аа морфологический способ, получивший особое распространение в начальный

период развития отраслевой лексики ингушского языка. Словообразовательные аффиксы,

используемые для образования новых терминов, обладают разной степенью активности и

разной функциональной нагрузкой. Подавляющее большинство словообразовательных

типов относится к общенахскому периоду;

2)а лексико-синтаксический способ, являющийся самым продуктивным в

современном ингушском языке. Данным способом образуются сложные, составные и

парные термины посредством слияния, сращения в одну лексическую единицу двух

знаменательных слов;

3) морфолого-синтаксический способ, заключающийся в том, что образование

нового термина происходит в результате перехода лексических единиц из одной части

речи в другую;

4) сельскохозяйственные термины образуются также посредством развития

семантики слов: происходит терминологизация бытовых слов, использование архаизмов в

новом терминологическом значении, специализация и расширение значений слов.

8. Рассматриваемые в диссертации терминологические единицы делятся на

однословные, двухсловные и многословные; последние имеют тенденцию к сокращению,

обусловленную стремлением термина к краткости. Подавляющее большинство названий

реалий и понятий, связанных с ведением сельского хозяйства, представлено

неоформленно, без словообразовательных аффиксов.

9.аа Слоговая структура сельскохозяйственных терминов характеризуется

разнообразием: исконные названия объектов, связанных с сельским хозяйством, состоят

из одного, двух, трех и реже из четырех и более слогов: нух плуг; говр конь; макха борона; хъоанагМл отвал плуга; хъалхадувца налыгач и т.д.

Составные наименования обладают самостоятельной номинативной значимостью и являются наиболее продуктивным типом ономасиологических единиц.
Формирование отраслевой терминологии связано, с одной стороны, с развитием литературного ингушского языка, с другой - с развитием отраслей сельскохозяйственной науки и внедрением в практику ее результатов. Сельскохозяйственная лексика вышла за рамки узкопрофессионального употребления и стала общенародной, следовательно, и достоянием ингушского литературного языка.

12.аа В целом специфика современной сельскохозяйственной лексики ингушского

языка определяется типологическим своеобразием составляющих ее единиц и

особенностями ее структурной организации. Представленные в рассматриваемой

терминосистеме единицы различаются по хронологическому статусу, генетической

истории и способам образования, формальной и содержательной структуре, а также по

степени сформированности и адаптации в современном ингушском языке.

Апробация работы. Основные положения диссертации апробированы на заседаниях отдела ингушского языка Ингушского научно-исследовательского института гуманитарных наук, представлены в докладах и сообщениях на международных научных конференциях: в г. Сухум Республики Абхазия (2006, 2007), г. Махачкале (2007, 2008), г. Грозном (2008), г. Тбилиси Республики Грузия (2009, 2010, 2011); на всероссийских и региональных научных конференциях. По теме исследования опубликованы 28 работ, в том числе 1 монография и 7 статей, напечатанных в ведущих российских периодических изданиях, рекомендованных ВАК Российской Федерации.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и Словаря-приложения.

Основное содержание работы Во Введении обосновываются выбор темы исследования, актуальность ее исследования, определяются цель и задачи работы, объект, предмет и методы исследования, научная новизна, теоретическое и практическое значение, формулируются основные положения, выносимые на защиту. Здесь также рассмотрены вопросы исследования отраслевой лексики в нахских языках и ее отражения в словарях ингушского языка. Определены историко-этнографические предпосылки развития сельскохозяйственной лексики ингушского языка; приведены сведения о структуре диссертации и апробации результатов исследования.

В Главе I Животноводство и птицеводство анализируется корпус специальной лексики, связанной с животноводством и птицеводством. В данной главе с учетом степени развитости и важности хозяйственного назначения выделены следующие тематические группы: 1) лексика, связанная с мелким рогатым скотом; 2) лексика, связанная с крупным рогатым скотом; 3) названия вьючных животных; 4) названия предметов упряжи; 5) половозрастная лексика животноводства; 6) названия, определяющие породу и масть животных, их физическое состояние; 7) названия, связанные с хозяйственным назначением животных; 8) названия, характеризующие животных по внешним признакам; 9) названия, обозначающие формы метки животных; 10) лексика, связанная с ведением охоты; 11) лексика птицеводства; 12) названия построек для содержания скота; 13) названия болезней животных; 14) названия волосяного покрова, экскрементов и выделений животных; 15) звукоподражательные слова.

Археологические данные дают возможность проследить основные звенья в непрерывной цепи развития скотоводства на Кавказе, начиная с III тысячелетия до н.э. На развитие скотоводства у горцев-ингушей указывают и некоторые косвенные данные. Так, по слагавшимся веками и в основном законсервировавшимся адатам горцев, любые виды преступлений влекли за собой штраф скотом (чаще крупным рогатым) в пользу потерпевшей стороны. Эти примирительные взыскания достигали до ста и более единиц скота, что наглядно характеризует животноводческое направление хозяйственной деятельности ингушей. Такое прошлое народа хорошо отражает и вайнахский эпос. Немаловажным доказательством развития скотоводства у ингушей является наличие в местном пантеоне языческих божеств Галь-Ерды - патрона животноводства и общего благополучия. Дважды в год, зимой и летом, Галь-Ерде приносили в жертву животных (коз и коров). Ведущая роль скотоводства у ингушей нашла свое отражение и в фольклоре. В местном эпосе одно из первых мест занимают добрые герои - могучие пастухи Калой Кант, Охкыр Кант и др. Некоторые населенные пункты Ингушетии получили свои древние названия от реалий, связанных с животноводством или земледелием: с. Духъаргашт (восходит к слову духъарг нетель во мн. числе, где конечный -т в топонимах - усеченная форма от послелога -mмe - на чем-то), с. Ляжги (ляжг бурдюк, кожаный мешок) и др.

Длительное занятие ингушей животноводством способствовало появлению в ингушском языке богатой и развитой терминологии, в которой прослеживаются основы древнейшего общенахского лексического фонда, а также вайнахского и собственно ингушского лексического фонда. Среди обширной животноводческой терминологии в ингушском языке имеет место градация названий животных по возрасту, полу, масти,

повадкам, хозяйственному назначению и другим признакам, при этом исконные лексемы преобладают над безусловными заимствованиями. Животноводческие термины дифференцируются отдельно для диких и домашних животных, представлены и названия животных с собирательным значением.

Одну из самых продуктивных тематических групп в ингушском языке составляет овцеводческая лексика, в которой наряду с общими названиями представлены наименования, различающие овец в зависимости от пола, возраста, внешних признаков, упитанности, породы, масти и других признаков. Основной состав лексики, связанной с мелким рогатым скотом, представлен в чеченском и бацбийском языках.

Половозрастная группа терминов, связанная в большей степени с овцеводством, в меньшей - с крупным рогатым скотом, также отличается продуктивностью и разнообразием лексико-семантических признаков. В данной группе встречаются самые разные в структурном и генетическом плане термины.

Пол животного в ингушском языке обозначается следующими способами:

аналитически: при помощи препозитивных прилагательных борта IIма1а самец, мужского пола и се IIкхал самка, женского пола;
синтетически: одной лексемой, исконной или реже заимствованной: кхал кобыла, зуд сука, йетт корова, шинар нетель, жий овца, ка баран, уст вол, бодж козел и др.

Общим названием для ягнят, независимо от пола, является 1аъхар ягненок весеннего окота (в чеч. так же); 1аъхарг ягненочек; 1овлур // 1овлар ягненок зимнего окота. Термин 1овлар представляет собой субстантивированное прилагательное со значением л(существующий) с зимы.

Ягнята в зависимости от возраста имеют следующие названия: ховхарг ягненок от 1 до 6 месяцев; moa барашек - самец возрастом выше года; чуха ягненок до первой стрижки. Овцематки также имеют дифференцированные названия: нанажий овцематка (в чеч. жий); ц1енжий овцематка до случки; кхоахка жий трехлетняя овцематка; биар жий овцематка 4-х лет; пхиар жий овцематка 5-ти лет; 1ай баъхка жий овцематка, окотившаяся зимой.

По половозрастным признакам дифференцируются и следующие названия: ка баран-самец; баран-производитель (в чеч. так же); тиара ка баран-самец 2-х лет; кхоахк баран-самец 3-х лет; биир ка баран-самец 4-х лет; пхиар ка баран-самец 5-ти лет; аьрх1а ка нехолощенный кочкарь; бе1а ка кастрированный баран; эра ка нехолощенный баран.а И.А. Джавахашвили термин эра ка связывает с грузинским

названием эркемали, предполагая, что более древним обозначением нехолощеного барана в вайнахских языках должно быть эри каим или эри куим [Джавахишвили 1937: 235].

Названия коз, возраст которых выше года, маркируют одновременно и пол: бодж козел; гЫрилг годовалый козел; moa бодж; козел от 1 года и выше; боштолг IIбошто козел до двух лет; оаст коза годовалая; ц1ена газа коза до случки; кхоахк бодж; 3-летний козел; йиар бодж; 4-х летний козел; йе1аъ бодж; свежехолощеный козел.

Возрастные различия отражены и в группе названий крупного рогатого скота: 1асилг теленочек (от рождения до 6 месяцев); laca теленок до года (чеч. эса); шинара нетель, телка от года до двух лет; духъарг телка до первого отела; сирг1алг бычок до года; cupzla бык (без определения возраста); буг1а бык производитель, бугай; аърх1а буг1а кастрированный бугай; йе1аь буг1а свежекастрированный бугай.

Для обозначения возраста животного преимущественно употребляются термины-компоненты, созданные на основе числительных: кхо шу даънна буг1а // кхо шу дола буг1а бык трех лет; диъ шу даънна буг1а // диъ шу дола буг1а бык четырех лет; пхи шу даънна буг1а //пхи шу дола буг1а бык пяти лет и т.д.

Второй по развитости в ингушском языке является лексика, связанная с содержанием крупного рогатого скота. В основном терминология этой группы состоит из исконной лексики, в ней представлены и заимствования (в основном из тюркских языков, меньшая часть заимствована из персидского посредством арабского языка).

Названия, связанные с крупным рогатым скотом, составляют значительную группу, основной состав которой представлен во всех нахских языках: етт корова, доахан // хъаълий коровы, бож стадо дойного крупного рогатого скота, уст бык (в чеч. сту., бацб. ncmly).

Лексика, определяющая породы и масти коров, в ингушском языке представлены следующим составом: фу порода (чеч. xly), бос // бесара масть (в чеч. так же), боарха етт пестрая корова, уринга етт полосатая корова (красно-коричневая), ч1амала етт рябая корова // бурая корова, ule етт красная корова, 1аържа етт черная корова, оамара етт горской породы корова, шурана фух етт // шурана етт корова молочной породы, дулхана фух етт IIдулхана етт корова мясной породы, дулхана а шурана а фух етт корова мясо-молочной породы.

Для обозначения детенышей домашнего скота и птиц в составных наименованиях в основном употребляется слово к1ориг в сочетании со словами, обозначающими вид животного: гамажа к1ориг буйволенок (букв, детеныш буйвола), вира к1ориг осленок (букв, детеныш осла) и т.п. Только детеныши коровы, лошади, овцы и козы

имеют в ингушском языке самостоятельные названия: 1асилг теленок, бакъилг жеребенок, 1аъхарг ягненок и б1ийг козленок. Слово к1ориг детеныш применяется также для обозначения детенышей птиц: г1ажа к1ориг гусенок; москала к1ориг индюшонок; котама к1ориг цыпленок.

Термины хозяйственного назначения коров представлены следующими единицами: бетта етт дойная корова; тура лелабу етт молочной породы корова (букв, корова, которую держат для молока); дулха лелабо етт корова мясной породы (букв, корова, которую держат для мяса).

Преимущественный способ определения возраста домашнего животного (самки) у ингушей - это стельность. Вместе с тем, мы не можем однозначно утверждать, что дентальный способ определения возраста животного у ингушей не применялся, но должны заметить, что таковой имел меньшее применение, чем по стельности. Таким образом, распространенными являются термины, состоящие из нескольких слов. Чем больше компонентов в термине-словосочетании, тем больше отражаемых признаков обозначаемого, хотя сам термин стремится к краткости, выбирает усеченные формы или краткие варианты, что обусловлено неудобством в употреблении, громоздкостью, непрактичностью терминов-словосочетаний. Как известно, в случае многословности термина допускается употребление его кратких форм, если только их смысл ясен из контекста. Такой процесс идет достаточно активно и в сельскохозяйственной терминологии ингушского языка: пхоара бола етт IIпхоара етт стельная корова; бетташ бола етт // бетта етт дойная корова; mlapaхала бола етт // mlapaхала етт тугодойная корова; аъсала дола хъайба // аъсала хъайба животное с мягким нравом.

Коневодство также играло значительную роль в экономической жизни вайнахов, что нашло свое отражение в лексике ингушского и чеченского языков. Это подтверждается и подробно детализированной лексикой, связанной с коневодством. Названия, связанные с мулом, представлены в ингушском языке крайне слабо. Это обусловлено тем, что мулы (помесь осла и кобылы) для специального разведения не выгодны, уступая во многом лошади. В ингушском языке имеет место только один термин, связанный с мулом, - это название самого вида животного: вирбМрз мул (в чеч. б1арза). Аналогична ситуация и с названиями, связанными с ослом. Видовые наименования мула и осла в ингушском языке не передаются специальными словами. Из-за отсутствия таких слов на основе ингушских корней соответствующие понятия передаются посредством использования описательных конструкций.

В коневодческой лексике ингушского языка отражен только первый (начальный) возрастнойаа периодаа лошадей,аа обозначаемыйаа самостоятельнымиаа названиями:аа бакъилг

жеребенок молочный; бакъ жеребёнок (чеч. бекъа). ексема бакъ активно вступает в словообразование, причем новые понятия получают оформление преимущественно словосложением: кхаърбакъ жеребец 3-х лет; йиарбакъ жеребец 4-х лет. Для указания половой принадлежности жеребенка используются термины-словосочетания: кхал бакъ жеребёнок-самка; дын бакъ жеребенок-самец.

Масти лошадей передаются в основном цветовыми прилагательными: к1ай говр // к1ай бесара говр белый конь; 1аържа говр // 1аържа бесара говр вороной конь; расха говр гнедой конь; боарха говр рябой конь; сира говр серый конь; чухьара говр конь со звездочкой на бу; ule говр красный конь и др.

Названия лошадей также подразделяются по хозяйственному назначению животных: ды верховая лошадь {дой - мн.ч.; ср. тюрк, доъноън (лошадь), алт. тоъноън (лошадь), казах., к.-калп. доьнэн (жеребец); хехка говр беговая лошадь; дукъа йехка говр // дЫйожа говр упряжная лошадь; оардала говр рабочая лошадь; яйдакха говр запасная, неоседланная лошадь (ср. тюрк, яйдакчъ без седла, кист, йардзаговр букв, голая лошадь).

В коневодческой терминологии представлено значительное количество слов, обозначающих различные признаки лошадей: темперамент, аллюр, грациозность, выносливость, тонкость ног, а также особые приметы на теле животного, отрицательные привычки типа пугливости, ленивости, непослушности и т.п.: а) названия лошадей в зависимости от внешних признаков: Шаъха кес Пола говр длинногривый конь; гЫйла говр худая лошадь; вора говр истощённый конь; Шаьха к1асарте иола говр конь с длинным загривком; боаккха бух бола говр // боаккха гаъ бола говр конь с большим крупом; тамаг1а оттадаъ говр конь с клеймом и др.; б) названия лошадей по характеру, норову: аьрдагЫ говр лошадь, не поддающаяся узде; урха хала говр непокладистый конь (букв, тяжелая на вожжи лошадь); тМънашта увтташ Пола говр лошадь, которая встает на дыбы и др. Названия лошадей по их внешним признакам, характеру и норову по своей структуре являются составными и носят преимущественно описательный характер.

Весьма разнообразны и детализированы обозначения предметов конской упряжи и верхового снаряжения: говрий гЫрс // хоаматий гЫрс упряжь (в чеч. говран гЫрс IIzIoMomг1ирс); нувр седло (чеч. нуьйр); хоамат хомут (чеч. г1омат); мол гуж; дирст уздечка (чеч. дирста); гоаламаш удила (чеч. гаьллаш); нуврбохк // нуврийбохк ремни для седла; танокхаш кожаные ремни для хомута; ткъенаш боковые ремни для хомута; ийта стремя (чеч. уьйта); кур дуга (чеч. lad); баргал путы (чеч. баргол);а тайжиа тебенока седла;аа нуврфуъ // нуврийа фуъа лукаа седла;а г1анжалха

длинная узда; дирста г1ад одна из двух ремней узды; бохк подпруга (чеч. бухка); бахтар подтяжка для сбруи; хатта потник для лошади; талбаш IIишмик потник для любого вьючного животного; mloH нагрудник для животного из грубой кожи; урхаш вожжи (чеч. архаш)] гоалам бечевка из конского волоса; талсаш переметные сумки на коне, осле, муле; дукъоарц палка, которой замыкают ярмо; ????? кольцо подпруги и мн. др.

На основании обозначения масти животного возникли зоонимы - клички животных, отражающие замеченные человеком отличительные признаки, обозначаемые прилагательными (к1ай устаг! белый баран; ц1е етт красная корова, acmazlaхьайба хромое животное и т.п.). Народная зоонимия функционирует в устной речи, относится преимущественно к бытовой сфере и характеризуется четко выраженной мотивированностью. Большую часть этих слов составляют клички, логической основой для которых послужили цветовые признаки животного, в том числе его масть, чем и объясняется устойчивое употребление в этой группе слов прилагательных (к1ай белый, 1аържа черный, ц1е красный, боарха пестрый и т.п.

Птицеводство по сравнению с животноводством для ингушей является относительно молодой отраслью. Вместе с тем, учитывая значимость фиксации каждого названия реалий и понятий, связанных с хозяйственной деятельностью человека, в диссертации использована и лексика птицеводства. Особенностью данной терминогруппы является то, что в ней не представлены единицы, определяющие родо-половую дифференциацию птиц: практически одно и то же название птицы используется для обозначения женской и мужской особи. В редких случаях пол птицы обозначается лексически, в абсолютном большинстве для обозначения пола птицы используется синтаксический способ с использованием определительного компонента (для указания на пол): котам курица и борг1ал петух, а также кхал самка и ма1а самец. Для обозначения детенышей птиц используется слово к1ориг птенец // детеныш.

Процесс мечения домашних животных и птиц обозначается термином фост де (в чеч. xlocm) ставить метку, ставить тавро, соответственно опознавательные метки на животных имеют общее название фост метка (чеч. xlocm). Многообразие форм метки наблюдается на ушах животных привело к появлению ряда соответствующих обозначений: ергий фост ушная метка; ерг доатт1адаъ фост разрез уха любой формы; ерг хоададаъ фост // лерг даъккха фост метка в виде среза кончика уха; чМгарга фост метка наподобие хвоста ласточки (на кончике уха); кхалйаъккха фост метк наподобие формыаа коренногоаа зуба; кхаъсаън фост разрез в форме

треугольника; 1ургдаъккха фост метка ва формеа отверстия;а пхораг1даъккха фост поперечный разрез уха.

Названия форм метки животных являются исконно ингушскими, но в составе ряда наименований можно обнаружить и заимствованные слова {чарха сурта фост: чарх -перс, чарх, араб, сурт), которые подвергаются склонению или спряжению по внутренним законам заимствующего языка.

Болезни животных и птиц в ингушском языке обозначаются специальными названиями, подавляющее большинство которых относится к нахскому хронологическому уровню. Среди названий болезней животных имеется определенное количество терминов, заимствованных из русского языка или через его посредство: бруцеллез, паралич, ящур, орхит, сибирская язва, эмкар, плеврит и др.

Некоторые болезни животных специальными терминами не обозначаются, а передаются описательно: шим бестар мастит (букв, лотек вымени); пехкий лазар болезнь легких // туберкулез; launa хилар наличие процесса гноения // гноение; шергашта mod бар заворот кишок (букв, лузел на кишках); че йикъъялар запор (букв, загустение кишечника) и др. В большинстве из них, как правило, первым компонентом выступает название поражённого органа, а вторым - слово азар болезнь или хилар наличие. Здесь используются общеупотребительные слова, ставшие терминами в результате специализации значений, или же употребляется общелитературное слово в качестве общей идеи для слова-термина с дальнейшей конкретизацией в соответствии с характером термина.

К активному слою ингушской лексики относятся названия волосяного покрова животных и птиц, а также их экскрементов и выделений. Подавляющее большинство лексем данной группы - немотивированные исконные нахские названия. Данная подгруппа животноводческой терминологии отличается тем, что в ней отсутствуют заимствованные терминоединицы. Исключение составляют компоненты составных терминов, обозначающих вид животного или птицы.

Саа непосредственныма опытома веденияа животноводстваа связаны

звукоподражательные слова, обладающие стабильным звуковым строением, осмысленным значением, номинативной и коммуникационной функцией и регулярным употреблением в этом значении. В отличие от обычных слов, звукоподражательные слова используются в целях передачи звуков (звучаний), издаваемых животными.

Звукоподражательные комплексы участвуют в образовании глаголов с конкретной семантикой. Даннаяаа групп глаголоваа образуется, какаа правило, путемаа сочетания

звукоподражательногоаа слов соаа вспомогательнымиаа глаголамиаа деаа делать,аа аънна произнося // сказав.

Исследование таких слов представляет определенный интерес для системно-комплексной характеристики всего материала диссертации.

Составные глаголы, образованные путем сочетания звукоподражательных слов со вспомогательным глаголом, лишены какой бы то ни было просторечной окраски. Это, возможно, связано с тем, что многие звукоподражательные глаголы не имеют собственного эквивалента, поэтому все эти глаголы, включая и те, которые имеют подобный эквивалент, воспринимаются как обычные, но при этом достаточно экспрессивные.

В Главе II Лексика земледелия дается структурное, лексико-семантическое и этимологическое описание ингушской земледельческой лексики.

Земледельческая лексика в большинстве своем общеупотребительна, она широко представлена в художественной и научной литературе, соответственно, отражена в различных словарях ингушского языка. Вместе с тем, характеризуемая в диссертации земледельческая терминология до настоящего времени не была предметом специального исследования. Изучение этой лексики актуально и в связи с тем, что многие термины, обозначающие понятия ручного труда, выходят из употребления, переходя в разряд историзмов. Кроме того, научно-технический прогресс, использование в земледелии машин и усовершенствованных агрегатов привели к процессу перехода части терминов земледелия в пассивную часть лексики. Их место занимают технические термины, заимствованные из русского языка или через его посредство из других языков.

Сельскохозяйственный календарь ингушей делился на периоды, связанные с хозяйственными, полевыми, садовыми и иными работами: 1) период пахоты и сева (с третьей декады марта до первой декады мая); 2) период прополки (с третьей декады мая до середины июня); 3) период окучивания картофеля (до конца июня); 4) с середины августа до третьей декады сентября - период уборки овощей, фруктов, а также зерновых культур.

Земледельческая лексика в ингушском литературном языке подразделяется на следующие лексико-тематические группы:

1. Названия, связанные с земледелием: названия земли и почвы; названия, связанные с уходом за землей; наименования сельскохозяйственных орудий; названия, связанные с сельскохозяйственным календарем ингушей; названия зерновых культур, с их выращиванием, уборкой и хранением и др.

Названия культурных растений: деревьев, кустарников и их ягод; названия садовых культур; частей деревьев и кустарников; названия огородных и бахчевых культур и др.
Названия травянистых растений: названия съедобных и лекарственных трав; нпазвания сорняков; названия цветов и др.

Наиболее продуктивно представлены названия, связанные с обработкой земли, названия культурных растений, деревьев, кустарников и их плодов, а также названия огородных культур.

Наименования растений представляют несомненную ценность в плане их морфологической и семантической структуры. С точки зрения характера наименования эти названия отражают реальные свойства растений, их формы, цвет, вкус, характер цветения или употребления. Часть из них имеет компаративный характер: буц мо баъццара зеленая как трава; сибаз мо к1ома горький как перец и др.

Ингуши традиционно сеяли ячмень, овес, пшеницу и кукурузу. В силу достаточно высокой урожайности и неприхотливости ингуши особенно широко возделывали ячмень. В значении лячмень употребляется термин мукх, от которого, по всей вероятности, и произошло название маъкх хлеб. Ингушское название мукх сопоставимо с восточнолезг. мух, дарг. мухъи, цезск. махъа, таб. хъя, арч. маха. Представлено это название и в говорах грузинского языка в форме маха (моха) эндемическая пшеница.

Общее название пшеницы ??? (чеч. то же). Названия озимой и яровой пшеницы образованы в ингушском и чеченском языках по модели наречие гурахъа осенью // б1аъсти весной + прилагательное dladye засеваемое + имя существительное ??? пшеница; зафиксирован также термин ийвар tela, обозначающий лозимый сорт пшеницы. Термин ??? сопоставим с названием данной культуры в дагестанских языках: агул, къур, рутул. къир, анд. къкъир и др., а также имеет параллели в грузинском языке. Таким образом, можно утверждать, что основа къ//к1 восходит к дагестанско-нахскому хронологическому уровню.

Описательные названия сортов пшеницы, состоящие из нескольких компонентов, свидетельствуют об утрате ингушским языком синтетических наименований.

Понятие зерно в ингушском языке передается двумя терминами: исконным немотивированным фоъ (чеч. xly) и описательным фийг бола ялат (букв, зернышко имеющий корм; чеч. ялта). Ингушское название фийг зернышко (-г - суффикс уменьшительности) сопоставимо с чеч. xly семя, каб.-черк. хыу, адыг. фы просо // зерно.

Ингуши также издревле возделывали бори просо (чеч. то же), кен овес (чеч. суда // кена), о чем свидетельствуют языковые факты. В частности, название проса борц сохранилось не только в вайнахских языках, но и в бацбийском языке.

Особое распространение в Ингушетии получила кукуруза - хъажк1а (чеч. хъаъжгаа), которая возделывается до настоящеего времени как в горной, так и в равнинной части. Название хъажк1а - букв, пшеница хаджи имеет некоторые параллели в дагестанских языках: дарг. х1ажжа анк1и, арчин. гъаъжала, кумык, гаъжи-бугъда и др. Как отмечает Ф. Ганиева, сложные наименования кукурузы в дагестанских языках дают нам основание предположить, что культура кукурузы пришла к нам из южных (арабских) стран. Возможно, впервые зерна кукурузы были привезены из Мекки и поэтому эта культура получила название пшеница паломника, т.е. гъажибугъда [Ганиева 2004: 141].

Из бобовых культур ингуши традиционно выращивали кхеш фасоль (кхе фийг фасолина, букв, зернышко фасоли, в чеч. кхоъ); боб в ингушском и чеченском языках обозначается термином кхе исконного происхождения. Для обозначения гороха преимущественно используется заимствованный из русского языка термин горох, реже -описательное название герга кхеш круглая фасоль. Из гороховой муки ингуши готовили хлеб, называемый мезг. Данное слово в качестве компонента используется при обозначении низкого сорта пшеничной муки - мезга хъоар.

Картофель для ингушей, как и рожь, является заимствованной у русских поселенцев культурой, о чем свидетельствуют по своему составу названия картофеля у осетин, адыгейцев, балкарцев и других северокавказских народов [Калоев 1981: 98]. В случае с ингушским языком не исключена возможность заимствования названия коартол картофель посредством грузинского языка.

В ингушском языке сохранились исконные названия реалий, связанных с заготовкой кормов на зиму: хол стог (чеч. холла), apzla скирда (чеч. рагТ), токхор // г!аъм копна (чеч. итта) и др. Процесс уборки хлеба обозначается описательным термином Палат чуэцар уборка зерна. Кроме того, сохранились следующие термины, связанные с процессом уборки зерновых культур и молотьбой: ц1ов сноп (чеч. то же); ц1овнаш дувза вязать снопы; хол стог сена или соломы (чеч. холла)] ос три снопа; эс пять снопов; кара (чеч. то же) колосья, срезанные серпом за 2-3 взмаха (букв, в руках); паркх (чеч. куо) хлеб или трава, скошенная одним взмахом косы; кес полоса скошенного хлеба или травы; ардар молотьба (чеч. арар); ялат оарда ха период молотьбы (в сельскохозяйственном календаре ингушей это месяц октябрь - ардара бутт); хьатт ток // гумно (чеч. хьаьтт).

Большое значение в переработке зерна и обеспечении запасов на зиму играли мельницы: хьайра мельница (чеч. хъера); кара хьайра IIкархъайр ручная мельница (чеч. кахъар); кхера хьайра букв, каменная мельница; хи хьайра водяная мельница; миха хьайра ветряная мельница; ц1ера хьайра электрическая мельница. С основой хьайра (образованной от хъие мять // молоть + -р - суффикс масдара) соотносимы слова ахъар помол и хъоар мука, общим компонентом которых является хъ- (-а). Представляют интерес названия частей и деталей мельниц, а также реалий, связанных с работой мельниц: хъоарсам мельничный канал; берда (б-д) колесо мельничное; ор поперечная планка (лопасть) мельничного колеса; кхемар деревянный бункер для зерна, оборудованный в мельнице над жерновами; кхера жернов; чувчакх молоток для нанесения насечек на жернова; боал оплата зерном за помол; ???????? регулятор зерна (образовано по звукоподражанию); апари деревянный желоб, по которому вода поступает к мельничному колесу; к1арк1илг (чеч. ????????) мельничный ползунок (название образовано по звукоподражанию) и др.

В ингушском языке сохранились названия основных видов хлеба, производимого из ячменя, кукурузы и пшеницы: маъкх (чеч. бепиг // кхаллар, бацб. маждар) - общее название хлеба; олг (чеч. оълг) ритуальный хлеб (треугольной формы). В настоящее время олг обозначает лепешку без начинки из пшеничного теста. Самым распространенным мучным изделием у ингушей является ч1аъпилг тонкие с картофельной или творожной начинкой лепешки (в чеч. ч1апалг). По частотности употребления данное название сопоставимо со словом дулх-хъалт1ам мясо с галушками из кукурузной или пшеничной муки (чеч. жижиг-галнаш). Из других названий мучных изделий, представленных в ингушском языке, можно привести следующие: сейса маъкх хлеб из пшеничной муки на дрожжах (в чеч. севсина дина бепиг)] хъийна маъкх хлеб из пшеничной муки, приготовляемый на кислом молоке с добавлением хлебной соды (в чеч. хъийна бепиг)] сискал чурек из кукурузной муки (в чеч. то же); кхунка вареные с фасолью кукурузные зерна (в чеч. кхунк); даъттаг1а прожаренная на масле кукурузная мука (чеч. даъттах); чоалпа кукурузные хлопья (чеч. чуъппалг); мажарг лепешка из кукурузной муки в виде небольших кружочков (чеч. мижарг); чутта вареная лепешка из кукурузной муки, начиненная измельченным курдюком или внутренним животным салом (чеч. чуътта) и др.

Огородничество у ингушей, несмотря на ее традиционность, большого хозяйственного значения не имело. Этому способствовало несколько причин, основной из которых являлось характерное для горных районов малоземелье. Основными огородными культурами,а выращиваемыми ингушами, являются: хох лук, саъмарсаъкх чеснок,

сибаз стручковый перец, кхеш фасоль, хоарсам репа, бетта дуаргаш редиска (букв, в течение месяца поедаемые, то есть созреваемые), а позднее - дж1онка морковь, нарсаш огурцы, кабуц капуста и т. д.

Ограниченное выращивание огородных культур ингушами подтверждается тем, что большинство названий огородных культур ими заимствовано из других языков, преимущественно из русского, грузинского и тюркских языков. Например: помдор помидор; кабуц капуста; саъмарсаъкх чеснок (в чеч. саърмасекх: здесь наблюдается метатеза, характерная для заимствованных слов: чеч. атлан, инг. алтам дверная петля); хох лук (чеч. то же), от него образованы термины хоха буц IIбаъца хох зеленый лук (букв, хоха буц лука трава, баъца хох травы лук); бурак // свекла свекла и др. Однако самые ранние огородные культуры имеют исконно ингушские названия: цкъарг (чеч. то же) дикорастущий лук; бо (в чеч. боъ) горный чеснок; паре огурец (чеч. наърс); cyzlapперезрелый огурец; хоарсам репа (чеч. хорсам); ц1е хоарсам // беттадуарг редиска (букв, красная репа // в течение месяца созревающий); 1аържа хоарсам черная репа; балг (чеч. то же) топинамбур и др.

Традиционной для ингушей бахчевой культурой является йабакх тыква (ср. с чеч. г1абакх, ахт., джаб. къабах; турец. кавак // кавун, ног. каван, азерб. говун // габаг, кумык. къабакъ). Как отмечает Л. Маргошвили, кисты сеяли тыкву в большом количестве. Эту культуру они принесли с собой со своей прежней родины, хотя различные сорта тыквы они встретили в новой среде [Маргошвили 1990: 166].

Названия дыни и арбуза в ингушском языке являются заимствованиями: инг. паста дыня (чеч. паста; кумык, пастам; авар. nacmlau), харбаз арбуз (срав с чеч. хорбаз; араб, хаърбозе; перс, хаърбозэ; тур. карпуз; ногайск. карбыз; кумык, харбуз); отсутствуют названия сортов тыквы, дыни и арбуза, за исключением описательных вариантов: боарха харбаз арбуз в полоску (букв, пестрый арбуз); zlopzla чкъор иола паста дыня с шершавой корой; доахан йабакх кормовая тыква (букв, коровья тыква) и др.

Широкое использование дикорастущих и культурных растений, в том числе овощных и плодово-ягодных, а также некоторых видов съедобных и лекарственных растений, нашло свое отражение в отраслевой лексике. Однако следует отметить, что для ингушей садоводство являлось подсобным видом сельскохозяйственной деятельности, что обусловлено традиционным малоземельем в условиях гор.

Понятие дерево в ингушском языке выражается названием га (в чеч. дитт; в ингушском дитт обозначает тутовое дерево), а фруктовое дерево - сомий га (в чеч. стоъмийн дитт). Для обозначения сада в ингушском языке используется

словосочетание сомий беш фруктовый огород (в чеч. стоъмий беги), а в качестве общего названия в значении фрукт используется исконный термин сом (чеч. стом).

В ингушском языке наряду с исконными наименованиями деревьев активно употребляются и заимствованные: боал вишня (в чеч. балл), гуржий боал желтая черешня (букв, грузинская вишня, в чеч. балл), хъайба айва (в чеч. так же), шаптал персик (в чеч. г!аммаг!а) - ср. с ахт., джаб. шефтел; апельсин апельсин, мандарин мандарин, гранат гранат; инжир инжир; а также множество названий других деревьев и кустарников, не характерных для Кавказа (банан, ананас, киви и др.). К ориентализмам относится и название финика хурма.

Названия сортов фруктов представлены в основном заимствованными терминами, в некоторых случаях они представляют собой составные термины описательного характера, компонентами которых являются собственно ингушские и заимствованные единицы: шафрана 1аж шафрановое яблоко; йабакха 1аж тыквенное яблоко (название дано по величине и вкусовым качествам).

Преимущественная часть названий деревьев (названия плодовых деревьев обозначают как садовую культуру, так и фрукт) носит исконный характер: г!амаг!а абрикос (чеч. туьрк); хьач слива; ц1ог дола хьач черная слива (букв, слива, имеющая хвост); 1ажаг1а хьач мирабель (букв, желтая слива); ца хоалаю хьач оскомину набивающая слива; герга хьач круглая слива; бочабЫр грецкий орех -букв, нежный орех; хьуна б1ар лесной орех; кхор груша (чеч. хормат, есная или дикая груша кхор); шапша персик ( в чеч. персик г1аммаг1а, г1амаг1а в инг. -абрикос) и др.

Многие названия деревьев в ингушском языке, как и в чеченском, образуются описательно: из наименования соответствующего плода в форме родительного падежа и слова га дерево: хьачий га слива - букв, сливы дерево; 1ажий га яблоня - букв, ляблока дерево и т.д. Такой способ образования терминов является распространенным не только в иберийско-кавказских языках, но и в языках иных семей.

Общее название куста передается исконным словом к1отарг куст, петараш кустарник (в чеч. колл, сравн. с хайд, къвоти куст). Из кустарниковых растений ингушам издревле знакомы следующие виды: гЫринг боярышник (чеч. элхъамч); тоача калина (чеч. муьрг); эсти кизил (чеч. стов); г1улдам бузина; ч1инжарг1а черная бузина (чеч. ч1ижарг1а); к1удилг крыжовник и др.

Широко представлены названия лекарственных трав, в основном в виде описательных конструкций, состоящие из слов иноязычного происхождения и собственно нахской лексемы: дарбан буц лекарственная трава, (первая часть названия выражена

словом иранского происхождения со значением лечение, а вторая часть - исконно ингушского языка буц трава). Широко распространены следующие названия лекарственных трав: 1онтаз девясил лекарственный, селенгМ омела белая, аларт донник, хъаджйоагМ буц мята, буг1аш (в чеч. бугМяр) белена, шурба! латук // молочай и др.

В структурном отношении названия травянистых растений подразделяются на простые (нитт, ч1им), сложные (дынбарг, къахъбуц) и составные (нарсий буц; хъаджйоаг1а буц).

Производные названия травянистых растений в ингушском языке не установлены. Вместе с тем, при сравнительном анализе ряда терминов наблюдается наличие в них общего элемента, который в современном морфологическом инвентаре ингушского языка не функционирует как самостоятельный словообразовательный элемент. В частности, такой аффикс представлен в лексемах баъцов-г1а (растение), пхъе-г1а (посуда, утварь), даътта-гМ (блюдо из толокна и топленого масла) и др.

Большую часть терминов составляют составные названия травянистых растений описательного характера, компоненты которых обозначают цвет, вку, внешнее сходство с чем-нибудь и другие признаки, присущие растению: нарсий буц укроп (букв, трава огурцов), маъкхий буц вид съедобной травы (букв, хлебная трава), виршура молочай (букв, лослиное молоко), сагалбуц полынь (букв, блошиная трава) и др.

Значение несъедобный в составе наименований некоторых растений и их плодов в ингушском языке передается использованием названий осла и собаки в качестве первого компонента, что свидетельствует о факте вторичной номинации в ингушском языке. Как правило, для вторичной номинации используются названия реалий, связанных с особенно важными для носителей языка сферами внеязыковой действительности. Новые для исконной территории проживания ингушей растения в целом ряде случаев обозначаются при помощи слов, закрепленных за широко известными растениями. Чаще всего вторичная номинация используется при обозначении травянистых растений.

Названия растений, образовавшиеся в результате переноса названия с одного ботанического объекта на другой, имеют дополнительные формальные признаки, информирующие о сходстве денотатов. В ряде случаев связь названий растений с другими представителями животного мира не всегда очевидна и представляется случайной. Если в названии подорожника дынбарг (букв, копыто коня) очевидно сходство формы листа и копыта коня, то в случае названия гриба вирнахча (букв, лосла сыр) образно-ассоциативная связь не устанавливается. Данное слово представлено в широко используемой ингушами поговорке: Падж теха вирнахча санна дехар из г!улакх. -

Это дело разбилось как гриб (вирнахча), которого ударили палкой. Семантически вторичные названия растений, как и любая метафора, могут быть оценены в качестве микрофрагментов ингушской языковой картины мира, имеющих образно-ассоциативную основу.

Названия цветов относятся к тематической группе терминов, представленных в ингушском языке крайне скудно. Общим названием цветка в литературном ингушском языке является зиза (чеч. дзезаг, сравн. с хайд, жужа цветок/ Букет цветов обозначается составным названием, каждый компонент которого является исконным: зизай курс. Названия видов цветов и их частей представлены терминами, различными по своей структуре: эрий зиза полевой цветок (чеч. аренам дзиезаг); ulazlaеладу зиза комнатный цветок (чеч. чохъ кхуъу дзиезаг - букв, в помещении выращиваемый цветок); басар колокольчик; ц1азам тюльпан (чеч. ц1ендз1ам); тоабалкх фиалка (чеч. тобалкх); ц1елерг пион (букв, красное ухо); ай зиза подснежник - букв, лцветок снега (чеч. айн дзезаг)] ч1егаргий ??? ландыш - букв, пшеница ласточки; зиза кад цветоложе - букв, чашка цветка и др.

В названиях частей растений наличествуют как исконные, так и заимствованные слова, представляющие собой простые непроизводные основы. Некоторые из заимствований настолько адаптировались в принимающем языке, что без специального этимологического анализа сложно распознать в них иноязычность происхождения. К таковым относится название корня овла (чеч. орам), сравн. с дувул корень в некоторых говорах лезгинского языка.

Для обозначения частей дерева используются следующие названия: ткъовро (чеч. га) ветка; zia лист // листья (чеч. так же, хайд, ??? // к1ари листья), ч1онак почка (чеч. ч1ениг), зиза цветок (чеч. дзиезаг), генарг косточка (чеч. аг), чкъор кожура (чеч. чкъуьйриг); коаст кора (чеч. кевстиг); mlauozlapпрививаемая ветка, большинство из которых относится к исконному слою отраслевой лексики.

Названия частей зерновых и бобовых культур в подавляющем большинстве представлены исконными наименованиями: ка колос (чеч. кан); ка бола доакъар зерновой фураж; г1ад стебель; мергЫлг соломинка; хъажк1ий г1ад кукурузный стебель, хетолг ползучий стебель (чеч. хутал; в чеч. стебель г1одам // лардаш); дитт ость; од лист, обволакивающий початок кукурузы (в чеч. од отходы кукурузные); чЫбал шелуха от зернышка (в чеч. чкъоъргаш) и др.

В растительной лексике ингушского языка широкое распространение получили составные, двух и трехчленные наименования. Однословными терминами представлены, как правило, названия хозяйственно значимых растений, относящиеся к общенахскому

хронологическому уровню. В таких народных названиях растений наблюдается синонимия, обусловленная их возникновением на основе выделения какого-либо признака растения.

Сельскохозяйственные орудия и инструменты (начиная с древнейших простейших приспособлений), использовавшиеся ингушами для обработки земли, выращивания и уборки зерновых культур, аналогичны применявшимся на всем Северном Кавказе: цел тяпка, марс серп, мангал коса. Многие из них получили свои названия по характерным особенностям, деталям и функциям: гувнашдерг окучиватель (букв. гувнаш. кучки + дерг делающий), йолхъинг грабли (букв, йол сено + хъакха сгребать // собирать) и т.п. Некоторые названия орудий труда связаны с названиями животных или их анатомических органов: к1омсар клык - грабля-борона; борг IIберг копыто - мотыга; з1ок клюв - конец кирки и др. Такие названия, как свидетельствует материал, соотносятся с зооморфным кодом культуры.

В Главе III Лексика, связанная с сельскохозяйственным производством, рассматриваются названия хозяйственных построек и различного инвентаря, свидетельствующие о высоком уровне ведения сельского хозяйства и ценностных качествах материальной культуры ингушей. Наиболее развита терминологическая номенклатура, используемая для обозначения помещений для содержания скота и хранения кормов. Абсолютное большинство таких терминов имеет исконное происхождение, однако представлены и заимствования, преимущественно из тюркских языков.

1) помещения для скота: жиел овчарня, кошара (в чеч. джоъла огороженное место для овец); кхий хлев, сарай (чеч. дожал); zloma // жег1ота стойбище для овец; говрий кхий конюшня (чеч. божал); в инг. божал коровник; 1аъсий кхий сарай для телят; говрий моттиг денник (в чеч. хъаъвда). Общим названием всех построек для содержания скота является кхий сарай, хлев (в чеч. божал). В последнее время в качестве такого же общего названия стал употребляться термин божал, являющийся одним из немногих терминов животноводства, образованных суффиксальным способом бож + ал, что, впрочем, не характерно для современного ингушского языка.

Под летние стойбища скота отводились примитивно устроенные загоны карт (чеч. керт) - огороженные камнем, плетнем или деревянными брусьями участки, в которые на ночь загоняли скот. Каждая семья сооружала такие стойбища самостоятельно, но иногда его строила патронимическая группа для общего пользования.

Ингушское карт аналогично осетинскому карт и грузинскому карта. Основа карта в значении хлев, двор, город встречается во многих других языках. В грузинском

карта обозначает логороженное летнее стойбище. Данный термин связан со сванским ы-кырта (топоним, обозначающий один из покосов в Эцери), с абхазским а-хырта пастбище. В специальной литературе его увязывают с иранским картак, одно из значений которого - земельный участок, часть имущества [Робакидзе 1968: 93]. Диапазон его распространения огромен: от финно-угорских языков и чувашского через осетинский, чеченский, ингушский до армянского, мордовского. Нельзя сказать с уверенностью, кому принадлежит это слово по происхождению [Абаев 1949: 55].

Материалы вайнахских языков не дают основания лексемы карт, кер, кур, ков, кав считать общими (едиными) по происхождению. В современных вайнахских языках все эти слова бытуют частично как синонимы и как слова с различным содержанием. Слово карт двор, загон для скота во втором значении выходит из употребления, но при этом указанное слово стало использоваться в значении забор: ц1енкарт забор вокруг дома; ков-карт двор; карта чухъа во дворе.

Названия хозяйственных построек в ингушском языке в целом носят исконный характер. Заимствования из других языков минимальны: в частности, к таковым относится термин бу курятник, заимствованный из тюркских языков. В этом же значении употребляется собственно ингушский термин горинг;

названия помещений для хранения урожая зерновых культур : гилза специальный отсек для хранения пшеницы; кирк (чеч. куърк) яма для хранения зерна; доа (чеч. дуо) сапетка, кира IIтайра (чеч. сайра) плетенная из тонкого орешника сапетка, обмазанная глиной. Позднее эти предметы утратили свои названия и в современном ингушском языке обозначаются одним термином доа сапетка, но с добавлением определяющего компонента: к1ена доа сапетка для пшеницы, мукхан доа сапетка для ячменя и т.п.;
наименования основного хозяйственного инвентаря: нух соха; цел мотыга; мангал коса; марс серп (последний имел разные формы, в том числе и форму миниатюрной косы мангала марс - букв, серп косы); моарзаг! щипцы, шода вилы, upa бел штыковая лопата (букв, острая лопата), бахъа // бахъа бел совковая лопата и

ДР

4) названия кормов для домашних животных и птиц: ялат зерно (чеч. ялта); фоъ

зерновой фураж (чеч. х1оъ); хъажк1а кукуруза (чеч. хъаъжк1а); ??? пшеница; сое // гЫзкхий ??? рожь (букв, русская пшеница), в чеч. сое // 1аържа ???; мукх ячмень; иол травяной фураж // сено; орд //dad стебли (в чеч. г!одам /лард); ча солома; аъта г!ад силос; ча-йол смешанная с сеном ячменная или пшеничная солома (букв, солома-сено); джерж // джерч // чич отруби (чеч. дуъйраш); чил мельничная пыль

(чеч. xfyp); джир // жир мучные опилки; ордаш кукурузные отходы; дахъаш отходы при молотьбе; гам отходы сена при перевозке // переноске; йовхъаш // йовхаш кормовой отход, сенная труха; юхк отходы любого вида корма; магар просяная солома; аъла гамаш измельченные в процессе уборки и скирдования отходы сена.

Ингуши умели заготавливать и сохранять сухой корм в виде стогов, скирд, названия которых сохранились до настоящего времени: apzla скирда, стог (чеч. рагТ); лаьза воз сена, соломы, пшеницы в копнах; г!ама крестец копны; кханча копна (чеч. ита, трава, скошенная одним взмахом косы); хол стог, (чеч. хуола); такхор (чеч. так же) волокуша, стог, собранный на санях.

Кроме того, на зиму заготавливали некоторые разновидности зерновых и травяных кормов: джерж // джерч // чич отруби (чеч. дуъйраш); чил мельничная пыль (чеч. xfyp)', джир // жир мучные опилки; орд IIод кукурузные отходы; дахъаш отходы при молотьбе; гам отходы сена при перевозке // переноске; йовхъаш // йовхаш кормовой отход // сенная труха; юхк отходы любого вида корма; магар просяная солома; аъла гамаш измельченные в процессе уборки и скирдования отходы сена.

Молочная кухня ингушей отличается большим разнообразием. Общее название молочных продуктов в ингушском языке - маша. Представляют интерес другие слова, связанные с производством молока: шура молоко (сравн. с чеч. шура молоко, лезг. шур творог, адыг. шэ // ще молоко); пкъе IIпкъи молозиво (чеч. кМлдморзаш); бийда шура парное молоко (букв, сырое молоко, в чеч. буъйда шура); mloaсметана (чеч. mio), (ср. с авар, mlopaxb сметана); ета шура кислое молоко - букв, сгустившееся молоко; к1олд творог (чеч. к1алд); ц1алхаберх1а (чеч. ц1алхбиерам) сыворотка из-под сыра; чухъиберх1а рассол из-под брынзы (чеч. чуъхъа берам); жанахча IIгалинг сыр из овечьего молока; налха сливочное масло; машадаътта масло животного происхождения; дежадаътта // г1урдаътта топленое масло; дулхдаътта животный жир; ?????? // к1олддаътта творог с горячим топленым маслом; 6epxla // mlauтepxla сметана с кислым молоком // сметана с творогом; мистаберх1а соус, приготовленный на молоке и вареной сыворотке, размешанных в равных пропорциях и др.

Способы образования названий молочных продуктов носят различный характер: а) лексический: даътта топленое масло, налха сливочное масло, к1олд творог и т.д.; б) лексико-синтаксический: жанахча овечий сыр, еташура простокваша; в) морфолого-синтаксический: пкъа //пкъи молозиво (в чеч. к!алдмарзаш).

В этой же группе отраслевой лексики встречаются составные термины, состоящие из нескольких компонентов: миста йенна шура кислое молоко // варенец; дожадаъ даьтта топленое масло и другие.

Названия ингушских национальных молочных и мясных блюд в большинстве своем исконные, однако здесь наличествуют и заимствования: это в основном заимствования из других кавказских языков и языков соседних народов (осетинского), в меньшей степени -из тюркских, арабского и персидского языков.

Мясная пища, как и молочная, является традиционной для ингушей. Общее название мяса - дулх, а для обозначения разнообразных видов мяса имеются используются отдельные термины: бежан дулх говядина; устагЫн дулх баранина; гамажа дулх мясо буйвола; газа дулх козлятина; говра дулх конина; 1асилга дулх телятина; котама дулх курятина; г1ажа дулх гусятина; москала дулх индюшатина и др. Как свидетельствуют примеры, образование названий видов мяса происходит посредством сочетания двух основ: первая основа - название вида животного, вторая - термин мясо.

Самым известным национальным блюдом ингушей является дулх-хъалт1ам отварное мясо (говядина или баранина) с галушками из кукурузной или пшеничной муки. Традиционно из мяса ингуши готовили колбасу: самг // шамг ливерная колбаса и марш колбаса из измельченного нутряного сала, с добавлением в начинку кукурузной муки и лука. Из внутренностей животного готовят национальное ингушское блюдо б1ар сплетенные в длину и сваренные в круто посоленной воде составляющие кишечника.

Основными видами кустарных ремесел, связанных с ведением животноводства, являются обработка шерсти, кож и шкур, рога и кости животных. Несмотря на имеющуюся в ингушском языке развитую терминологию для обозначения этих видов производств, они практически являлись видами домашнего производства, организованного для удовлетворения нужд отдельного рода или семьи. Лексика, связанная с указанными видами ремесел, практически относится к пассивному пласту лексики.

В Главе IV Историко-этимологическая и словообразовательная характеристика сельскохозяйственной лексики определены словообразовательные особенности исследуемой лексики ингушского языка, выделены диахронические пласты -общенахский, вайнахский и собственно ингушский; установлены фонетические изменения, которым подвергается анализируемый материал.

В исследуемой лексике четко выделяются два пласта: древний и новый. Основное ядро сельскохозяйственной лексики является исконным и имеет параллели в чеченском и ваа бацбийскомаа языках.аа Наиболееаа древнимаа слоемаа лексикиаа являетсяаа общенахский,

характеризующийся наличием значительного числа названий, отражающих основные понятия хозяйственной деятельности ингушей. Не подверглись практически изменениям наименования животных; половозрастные термины; названия предметов упряжи; основных растений и их частей; названия, связанные с обработкой земли, сбором и хранением урожая, а также названия хозяйственных построек и инвентаря.

В структурном отношении рассматриваемые лексические группы не однородны: здесь имеют место как простые - непроизводные слова, так и слова производные и сложные. Важное место в рассматриваемой лексике занимают и составные названия.

В сельскохозяйственной лексике ингушского языка установлено несколько структурных типов терминов, характерных для чеченского и бацбийского языков: 1) односложные имена существительные общенахского происхождения: чеч., инг., бацб. ??? пшеница; чеч., инг., бацб. буц трава и др.; 2) непроизводные и производные слова, возникшие в период самостоятельного развития каждого из нахских языков: инг. аътта //йост, чеч. атта, бацб. uoncml земля; инг. мистаярг, чеч. муъстарг, бацб. дурмуст! щавель и др.; 3) лексические новообразования, развившиеся в современную эпоху: инг. хъунааре (чеч. хъунъаре) лесостепь, божбеттархо дояр // доярка и др. Подобные новообразования обнаруживаются и в бацбийском языке, однако здесь они представлены значительно меньше, чем в ингушском и чеченском языках.

Таким образом, в период обособленного развития нахских языков происходили процессы расширения состава терминов, путем использования различных способов словообразования. Внутренние ресурсы являются основным источником пополнения сельскохозяйственной лексики ингушского языка, в которой представлены все характерные для него структурные типы слов.

Общенахский лексический фонд. Использование метода реконструкции исходной формы слов позволяет уточнить и установить некоторые исходные формы сельскохозяйственных терминов ингушского языка: инг. нахча - чеч. нехча - бацб. нахч сыр; инг. буртиг - чеч. буъртиг зернышко; инг. къоджам - чеч. къожам древесный гриб; инг. тути - чеч. туъта декоративная тыква и др.

Вайнахский лексический пласт. Под вайнахским лексическим пластом подразумевается группа лексем, как общих для ингушского и чеченского языков, так и фонетически различающихся в пределах указанных языков и диалектов чеченского языка: инг. бахъа - чеч. баъхъа деревянная лопата; инг. уттарг - чеч. уъттуърг цедилка; инг. макха - чеч. мекха борона; инг. чухъи - чеч. чуъхъи рассол; инг. йухк - чеч. йуъхк пень и др.

Собственно ингушский лексический пласт в строгом смысле слова представлен названиями, употребляющимися только в ингушском языке, хотя в данную группу могут быть включены и некоторые слова общенахского и вайнахского наследия, послужившие основой для образования новых слов на собственно ингушской основе.

В исконном слое лексики имеются случаи, когда слова, представленные в ингушском языке, отсутствуют в чеченском. Кроме того, в некоторых случаях слова, отсутствующие в ингушском или чеченском языке в качестве самостоятельных единиц, встречаются в виде компонентов сложных слов или словосочетаний.

Кроме лексических заимствований, в ингушской отраслевой лексике широко представлены кальки и полукальки, образованные собственными средствами языка по иноязычному структурному образцу. Семантическое заимствование является процессом непродуктивным в силу ограниченных возможностей ингушского языка в точной идентификации слов по их прямому значению.

Одним из источников формирования отраслевой лексики являются различные семантические сдвиги, то есть расширение и сужение значений слов. Например: термин карт первоначально имел значение лограждение; бежкарт загон для крупного рогатого скота; а в современном ингушском языке карт обозначает понятие забор вокруг дома: архаизация исходных значений приводит к появлению новых, что отражается на характере соотнесенности того или иного термина с реальной действительностью.

Заимствованная лексика. Исследование заимствованной лексики проводилось с учетом ряда проблем, основными из которых являются: а) определение источников заимствования; б) определение особенностей освоения заимствованных слов; в) установление групп заимствованных слов по степени их освоенности; г) выделение калек и полукалек как особого способа заимствования; д) стилистическая характеристика заимствований.

Заимствованная лексика максимально приспособлена к фонетике и грамматике ингушского языка. Некоторые названия сельскохозяйственных реалий вследствие ассимиляции невозможно отличить от исконно ингушских слов. В силу отсутствия древних письменных источников по нахским языкам не поддается установлению относительная хронология проникновения большинства иноязычных слов в словарный фонд ингушского языка. Возникают трудности в определении статуса ряда слов по происхождению. Это связано и со слабой этимологической разработанностью лексики ингушского языка.

Кроме прямого заимствования, в ингушской отраслевой лексике широко представлены кальки и полукальки, образованные собственными средствами языка по иноязычному структурному образцу. Семантическое заимствование является процессом непродуктивным в силу ограниченных возможностей ингушского языка в точной идентификации слов по их прямому значению. В этой связи в современной ингушской терминологии имеет место тенденция к возрастанию роли прямого заимствования по сравнению с калькированием и семантическим заимствованием.

Заимствованная лексика ингушского языка делится на три основных пласта: грузинский, тюркский и русский.

Заимствования из грузинского языка: гота пахота - груз, гутани; цел тяпка -груз, цели; мангал коса - груз, намгали: в груз, языке сохранилась также форма мангалы; бога глиняная миска - груз. бак1ани деревянная чашка; вир осел - груз. вири и др.

Тюркские заимствования в ингушском языке - это в основном названия предметов домашнего обихода, различных орудий труда, названия блюд и напитков, а также слова, обозначающие животных и растения: бурч перец, саъмарсаъкх чеснок, тхъамка табак, буг1а бугай, чоала чалый (о лошади), йорт малая рысь (аллюр), lauzlap жеребец, эр борзая, алча мерин, г1аж гусь, г1удалкх повозка и др.

Самым продуктивным в настоящее время является прямое заимствование из русского языка или через его посредство. Кроме прямого заимствования, употребляется и другой метод терминотворчества, при котором слово не заимствуется, а служит своего рода моделью для создания нового слова.

Заимствованные из русского языка слова подчиняются фонетическим и грамматическим законам ингушского языка.

Основным принципом орфографии вайнахских языков является фонетический. Этому принципу следуют при написании заимствованных слов дореволюционного периода.

В соответствии с графическим оформлением заимствования в ингушском языке можно условно разделить на две основные группы: 1) слова, заимствованные в исходной форме в том же графическом облике, что и в русском языке {лимон, амбар и др.); 2) слова, вошедшие в ингушский язык с частичным усечением окончания {аграрии, удобрени и др.).

Фонетические изменения заимствованной лексики обусловлены особенностями фонетической системы ингушского языка и действием специфических звуковых закономерностей в ингушском языке, приводящих к следующим процессам: 1) субституция звуков, то есть замещение не характерных для ингушского языка звуков и их

сочетаний близкими им по артикуляции звуками ингушского языка (русск. фургон - инг. х1ургон II фургом и др.); б) замена мягких согласных фонем соответствующими твердыми согласными {ящик - яъшка); в) выпадение конечных элементов слова, то есть анакопа (аршин - эрша); г) синкопа: выпадение серединных звуков, слогов и комплексов звуков (помидор - помдор); д) анакопа и синкопа одновременно (десятина - дистин); е) наращение звуков (пуд - пунт); ж) метатеза: перестановка звуков (крупа - курпа); з) ассимиляция и диссимиляция: уподобление и расподобление звуков (картофель -коартол) и т.п.

Орфоэпия и орфография современных заимствований из русского языка обычно соответствуют оригиналу, чему свидетельствует ряд примеров: аграрный - аграрии, ветеринар - ветеринар и др. Данная ситуация отражена в различных словарях современного ингушского языка. При этом заимствования дореволюционного периода сохранили прежнее (фонетизированное) написание: коартол, кабуц и др.

Подавляющая часть иноязычных слов представлена именами существительными, реже - прилагательными; заимствования в других частях речи единичны. Заимствованная лексика максимально приспособлена к фонетике и грамматике ингушского языка и относится в основном к активному пласту лексики современного ингушского языка.

По словообразовательной характеристике сельскохозяйственной лексики выделяются следующие способы:

1) Морфологический способ. Данный способ в начальной стадии развития отраслевой терминологии ингушского языка являлся достаточно активно функционирующим и представлял собой образование новых слов путем присоединения к исходным основам словообразовательных аффиксов. Анализ материала показывает, что производные термины образуются при помощи следующих суффиксов:

суффикс -ар // -ара: используется для создания терминов с указанием возраста животного: шинар телка двух лет; кхаъра хъайба трехлетнее животное;
посредством суффикса -хо от основ имен существительных образуются имена существительные, обозначающие лицо по признаку профессий и рода занятий, например: хъаърхо мельник; хъунхо лесник, ахархо пахарь;

- при помощи суффикса -р от глаголов образуются масдарные существительные: детта доить - деттар дойка; аха пахать - ахар вспашка, ахъа молоть - ахъар помол и т.п. Образованные таким способом масдарные существительные по своей семантике близки к глагольным формам, так как обозначают действие (процесс действия), с другой стороны, они обладают всеми грамматическими признаками имени существительного (склоняются, изменяются по числам и определяются прилагательным);

- суффикс -ло (-луо): с помощью данного суффикса от основыа имени

существительного образуются лексемы, обозначающие названия лиц по признаку

рода занятий: : дошло коневод.;

- суффикс -м представлен в ингушском и бацбийском языках и продуктивно

образует термины с отвлеченным или собирательным значением: хъувкъа уродиться Ч>

хъувкъам урожай, аха пахать Ч> оахам пашня;

-а суффикс -л: при помощи данного суффикса от имен существительных,

обозначающих сплошную массу или исчисляемое множество предметов, образуются

производные термины путем превращения формы направительного падежа в

самостоятельную форму производного имени: бож крупный рогатый скот Ч> божал в

гущу рогатого скота Ч> божал место нахождения и длительного пребывания скота Ч>

божал сарай или иное помещение для содержания скота;

-а суффикс -zia в современном ингушском языке является непродуктивным. Данный

суффикс исходно представляет собой формант падежа со значением предназначения,

который впоследствии приобрел статус словообразовательного аффикса у производных

существительных со значением предметности: даъттаг1а жареное на топленом масле

толокно, nxbuezla посуда, лутварь и др.

2) Синтаксический способ. Данный способ является одним из продуктивных. В результате его действия формируются сложные, составные и парные термины. С учетом выработанных научных версий по данной проблеме автор диссертации придерживается мнения о целесообразности употребления названия способа образования сложных терминов как синтаксического способа, обозначив два его основных типа - лексико-синтаксический и морфолого-синтаксический тип. Лексико-синтаксический способ заключается в слиянии, в сращении в одну лексическую единицу обычно двух знаменательных слов, т. е. происходит превращение двухсловного свободного словосочетания, элементы которого носили самостоятельное значение, в одно слово -термин с единым значением и ударением: жа1у пастух // чабан = жа овцы + 1у пастух; жа1ул отара овец = жа овцы + 1ул стадо; анхьастам подковочный гвоздь = а подкова + хъастам гвоздь; бежкарт загон для крупного рогатого скота = бож; крупный рогатый скот + карт забор // лограда; жанахча овечий сыр = жа овцы + нахча сыр; еташура сгустившееся молоко = ета сгустившееся + тура молоко и др.

При морфолого-синтаксическом способе новый термин образуется в результате перехода лексических единиц из одной части речи в другую, то есть лексикализуется грамматическая форма или переоформляется целая парадигма: 1овлар ягненок зимнего

окота; 1овла период с конца осени до середины зимы; ховхар ягненок весеннего окота; ховха свежий, молодой (о растении или животном); ямбаш прилагательное в значении хромое животное; яланга прилагательное в значении резервный (в современном ингушском языке необъезженный конь); оардала (говр) рабочая лошадь.

ексико-семантический способ образования терминов предполагает образование термина на базе развития семантики слов, в результате чего происходит терминологизация бытовых слов; использование архаизмов в новом терминологическом значении; специализация значений слов; расширение значений слов.

Терминологические словосочетания. Основным критерием, отличающим сложное слово от свободных словосочетаний, является семантическая цельность слова. Сложные термины - имена существительные по своей грамматической структуре делятся на несколько типов. Наиболее продуктивным среди них является определительный тип словосложения. В качестве первого компонента этих терминов могут выступать все именные части речи, в качестве же второго компонента - в основном имя прилагательное и глагол. Компоненты таких терминов объединяются без каких-либо специальных оформителей, им присуще простое соположение составляющих частей.

Создание многокомпонентных терминов обусловлено необходимостью обозначения новых понятий, основывающихся на уже существующих и функционирующих понятиях. При этом первичный термин входит в многокомпонентный как его составная часть: боле дойные коровы; боле бетташ Пола кхалсаг доярка (букв, женщина, которая доит коров) и т.п. Таким образом, вновь образованный термин демонстрирует мотивированность исходным термином (термином-основой).

В результате исследования терминологических словосочетаний установлены признаки, определяющие несколько групп:

1)аа терминологические сочетания, состоящие из двух и более компонентов и

выражающие одно понятие; при этом каждый компонент словосочетания может сохранять

свою лексико-семантическую независимость;

для терминологических сочетаний характерна семантическая целостность;
для терминологических словосочетаний характерно стремление к однозначности;
терминологические словосочетания стилистически нейтральны и употребляются в научной и художественной литературе в одном и том же значении;

5)аа в отличие от обычного словосочетания, терминологические словосочетания не

приемлют транспозиции, то есть ситуации, когда один из его компонентов заменяют

синонимичным словом или вставляют между его компонентами какое-либо слово, так как

это приводит к изменению его основного значения.

Таким образом, термин-описание - это многокомпонентный термин, устойчивое семантико-синтаксическое образование, закрепленное в письменных текстах, отражающих определенную профессиональную деятельность. Термин-описание, полностью выражая значение понятия, отражает и его дифференцирующие признаки.

Лексико-семантические особенности сельскохозяйственных терминов в значительной степени обусловлены внутренней структурой и содержанием языковых единиц. Семасиологическая структура терминов исключает такие лексико-семантические процессы, как полисемия, омонимия, синонимия и антонимия. Реализация термином указанных системно-группирующих свойств, по мнению некоторых исследователей, нехарактерно и чуждо природе термина [Пюрбеев 1984].

Анализ нашего материала показывает, что некоторые термины все же тяготеют к многозначности. Чаще всего это происходит при функционировании характеризуемых слов-терминов в текстах разных жанров.

С точки зрения активного и пассивного употребления сельскохозяйственные термины ингушского языка можно разделить на следующие группы:

Устаревшие термины - номинации, перешедшие в разряд пассивной лексики в связи с заменой названий, закрепленных за предметами, явлениями и понятиями. В соответствии с тем, что старый сельскохозяйственный инвентарь перестал употребляться, названия этих предметов уже перешли в пассивный слой лексики: келхъар ручная мельница, йоачЫнг веретено, къулг маслобойка и др. Устаревшие слова постепенно выходят из лексического состава ингушского языка. Кроме того, в современном ингушском языке наметилась устойчивая тенденция перехода в разряд архаизмов терминов, заимствованных из арабского, грузинского, персидского и тюркских языков; они заменяются терминами, заимствованными в более поздний период из русского языка.
Неологизмы. Появление новых слов в языке является таким же необратимым процессом, как и устаревание и исчезновение слов.

В ингушской сельскохозяйственной терминологии неологизмы подразделяются на лексические и семантические; имеет место и образование неологизмов посредством калькирования.

Появляются термины, которые приобрели новые значения по сходству профессий. Образование новых терминов в сельскохозяйственной терминологии ингушского языка происходит, таким образом, путем собственно лексического заимствования, калькирования и действия семантических процессов в самом ингушском языке.

В Заключении подведены итоги исследования, сформулированы основные выводы.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

Монографии

1.аа Султыгова М. М. Актуальные вопросы отраслевой терминологии ингушского

языка / М. М. Султыгова. - Магас: Сердало, 2007. - 144 с.

Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК РФ

Султыгова М. М. Овцеводческая лексика ингушского языка / М. М. Султыгова // Вестник Пятигорского лингвистического университета. - 2005. - №3-4. - С. 80-83.
Султыгова М. М., Киева 3. X. Исследование отраслевой лексики и ее место в словарной системе ингушского языка / М. М. Султыгова, 3. X. Киева // Вестник Пятигорского лингвистического университета. - 2009. - №1. - С. 98-101.

Султыгова М. М. Отражение названий травянистых растений в отраслевой лексике ингушского языка / М. М. Султыгова // Вестник Пятигорского лингвистического университета. - 2009. - №2. - С. 58-60.
Султыгова М. М. Названия основных земледельческих культур и их частей в ингушском языке / М. М. Султыгова // Вестник Пятигорского лингвистического университета. - 2009. - №3. - С. 95-98.
Султыгова М. М. Русские лексические заимствования в отраслевой терминологии ингушского языка / М. М. Султыгова // Вестник Пятигорского лингвистического университета. - 2009. - №4. - С. 110-113.

Султыгова М. М. Звукоподражательные слова в ингушском языке / М. М. Султыгова // Вестник Адыгейского государственного университета. - 2009. - Вып. 1. -Сер. Филология и искусствоведение.
Султыгова М. М. Историко-этнографические сведения о сельскохозяйственной культуре ингушей / М. М. Султыгова // Гуманитарные исследования. - Астрахань, 2010. -№1 (33).-С. 228-233.

Статьи и материалы конференций

9.аа Султыгова М. М. Об актуальности специального исследования отраслевой

терминологии ингушского языка / М. М. Султыгова // Третьи Ахриевские чтения:

материалы республиканской научно-практической конференции. - Назрань, 1997. - С. 19-34.

10.а Султыгова М. М. Заимствования в ингушской отраслевой лексике / М. М.

Султыгова // Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру. Тезисы

докладов II Международного Конгресса. - Пятигорск, 1998. - С. 77-80.

11.аа Султыгова М. М. Источники формирования отраслевой лексики ингушского

языка / М. М. Султыгова // Ингушетия на пороге нового тысячелетия. Тезисы докладов

научно-практической конференции. - Назрань: Ингушский государственный университет,

2000. - С. 60-62.

Султыгова М. М. ексико-грамматическая структура и источники формирования животноводческой лексики ингушского языка / М. М. Султыгова // Когнитивная парадигма. Тезисы международной конференции. - Пятигорск, 2000. - С. 158-160.
Султыгова М. М. Проблемы терминологии в ингушском языке / М. М. Султыгова // Когнитивная парадигма. Тезисы международной конференции. - Пятигорск, 2000. - С. 161-162.
Султыгова М. М. Устойчивые сочетания в отраслевой лексике ингушского языка / М. М. Султыгова // Тезисы Всероссийской научной конференции, посвященной 150-летию со дня рождения известного ученого и просветителя Ахриева Чаха Эльмурзаевича. -Магас, 2000.-С. 60-61.

Султыгова М. М. Некоторые способы подачи терминов животноводства в словарях разных типов / М. М. Султыгова // Тезисы Всероссийской научной конференции, посвященной 150-летию со дня рождения известного ученого и просветителя Ахриева Чаха Эльмурзаевича. - Магас, 2000. - С. 61-63.
Султыгова М. М. Охотничья лексика ингушского языка / М. М. Султыгова // Современные подходы в исследовании проблем истории и языка ингушского народа. Тезисы республиканской научной конференции. -Магас, 2002. - С. 69-73.
Султыгова М. М. Общекавказский субстрат: миф или реальность / М. М. Султыгова // Первые международные Инал-Иповские чтения: материалы конференции. -Сухум, 2007. - С. 33-36.
Султыгова М. М. Сельскохозяйственная лексика ингушского языка: состояние и способы ее формирования / М. М. Султыгова // Вестник Дагестанского научного центра РАН. - 2007. - №27. - С. 83-86.

19. Султыгова М. М. Роль русского языка в развитии отраслевой лексики

ингушского языка / М.а М.а Султыгова // Русский язык как язык межнационального

общения в образовательном, научном и культурном пространстве полиэтнической России: материалы всероссийской научной конференции. - Магас, 2007. - С. 92-99.

20. Султыгова М. М. Структура и функциональные особенности

звукоподражательных слов ингушского языка / М. М. Султыгова // Ученые записки

Ингушского НИИ гуманитарных наук им. Ч. Ахриева. - Сер. Филология. - 2008. - Вып.

I. - С. 70-77.

Султыгова М. М. Названия основных земледельческих культур в ингушском языке / М. М. Султыгова // Ученые записки Ингушского НИИ гуманитарных наук им. Ч. Ахриева. - Сер. Филология. - 2009. - Вып. П. - С. 90-95.
Султыгова М. М. Структурно-семантические особенности лексики, связанной с сельскохозяйственным производством / М. М. Султыгова // Ученые записки Ингушского НИИ гуманитарных наук им. Ч. Ахриева. - Сер. Филология. - 2009. - Вып. П. - С. 81-89.
Султыгова М. М. История исследования отраслевой терминологии ингушского языка / М. М. Султыгова // Абхазоведение: труды Абхазского института гуманитарных исследований им. Д. И. Гулиа. - Сухум, 2009. - Вып. 3. - С. 126-134.
Султыгова М. М. К вопросу отражения терминологии в словарях ингушского языка / М. М. Султыгова // Теоретические и методические проблемы национально-русского двуязычия: материалы международной научно-практической конференции. -Махачкала, 2009. - С. 405-408.

25.а Султыгова М. М. ексико-семантическая характеристика заимствований

ингушского языка / М. М. Султыгова // Научный вестник Ингушского государственного

университета. -Магас, 2010. - С. 205-215.

Султыгова М. М. Хозяйственная магия ингушей (по фольклорным материалам) / М. М. Султыгова // Археология, этнология, фольклористика Кавказа: материалы международной научной конференции. - Тбилиси, 2009. - С. 641-644.
Султыгова М. М. Отражение хозяйственной деятельности человека в устном народном творчестве ингушей / М. М. Султыгова // Археология, этнология, фольклористика Кавказа: материалы международной научной конференции. - Тбилиси, 2010.-С. 655-657.

28. Султыгова М. М. Роль грузинского языка в развитии отраслевой лексики

ингушского языка / М. М. Султыгова // Иберийско-кавказские языки: структура, история,

функционирование: материалы III международного симпозиума. - Тбилиси, 2011. - С.

350-352.

29. Султыгова М. М. Земледельческая лексика ингушского языка / М. М. Султыгова // Ингуши в трудах Башира Далгата. Сб. научных докладов. - Назрань, 2011. - С. 109-124.

Все авторефераты докторских диссертаций

Blog

Сельскохозяйственная лексика ингушского языка