Авторефераты по темам >>
Разные специальности - [часть 1] [часть 2]
Категория лица как лингвопрагматический феномен в оценочном познании мира (на материале немецкоязычного художественного дискурса)
Автореферат кандидатской диссертации
На правах рукописи
Бойко Галина Игоревна
КАТЕГОРИЯ ЛИЦА КАК ЛИНГВОПРАГМАТИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН В ОЦЕНОЧНОМ ПОЗНАНИИ МИРА
(на материале немецкоязычного художественного дискурса)
Специальность 10.02.04 - Германские языки
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
кандидата филологических наук
Москва - 2008
Работа выполнена на кафедре грамматики и истории немецкого языка факультета немецкого языка Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования Московский государственный лингвистический университет
Научный руководитель: кандидат филологических наук, профессор
Бурдина Зинаида Григорьевна
Официальные оппоненты:а доктор филологических наук, профессор
Радченко Олег Анатольевич
кандидат филологических наук, доцент
Варина Валентина Георгиевна
Ведущая организация: аа кафедра грамматики немецкого языка Московского педагогического
государственного университета
Защита диссертации состоится л10 ноября 2008 года в 11.30 на заседании диссертационного совета Д 212.135.01 при ГОУ ВПО МГЛУ (119034, Москва, ул. Остоженка, 38).
С диссертацией можно ознакомиться в диссертационном читальном зале библиотеки ГОУ ВПО МГЛУ.
Автореферат разослан л9 октября 2008 года.
Ученый секретарь
диссертационного совет аа E.В. Александрова
Потребность в информации, учитывающей в максимальной степени феномен жизни человека со всеми его психическими, социальными, этнокультурными характеристиками привела на рубеже XX - XXI веков
к интенсивному взаимодействию дисциплин. В результате активных интегрирующих процессов в современной лингвистической науке развиваются такие дисциплины, как когнитивная лингвистика, концептология, лингвокультурология, нейролингвистика, прагмалингвистика, психолингвистика, социолингвистика, этнолингвистика.
Важнейшим достижением современной лингвистики, исследующей язык с антропоцентрических позиций, является признание его участия
в познавательной деятельности человека. Не отражая напрямую мир, язык фиксирует акты интерпретации мира человеком, для которой важен сам интерпретатор, его точка зрения. Изучение языка с позиций когнитивно-дискурсивной парадигмы, характеризующейся междисциплинарностью
в исследовании феноменов когнитивной деятельности человека, способствует более глубокому, всестороннему исследованию центральной фигуры языка - человека, как лица говорящего (и интерпретирующего) и как главного действующего лица мира, о котором он говорит.
В рамках названных направлений особенно актуальным становится разработка проблем комплексного рассмотрения грамматических категорий, в основе которого лежит синтез и взаимодействие различных неязыковедческих знаний. Этот факт определил выбор категории лица
в качестве объекта исследования данной диссертационной работы. Поливекторное исследование, предполагающее объединение различных направлений современной лингвистической мысли, обусловлено широтой рассматриваемой категории.
Теоретическую базу исследования составили труды отечественных
и зарубежных ученых в русле антропоцентризма (Н.Д. Арутюнова, Ш. Балли, Э. Бенвенист, Т.В. Булыгина, В.Г. Гак, О. Есперсен, В.А. Звегинцев, Г.А. Золотова, Ю.Н. Караулов, Е.В. Падучева, А.М. Пешковский, А.А. Потебня, Б.А. Серебренников, Л.В. Щерба и др.), по когнитивной лингвистике (Н.Н. Болдырев, О.Л. Каменская, Е.С. Кубрякова, Т. ван Дейк,), лингвистике текста (Г.В. Колшанский, Л.А. Ноздрина, З.Я. Тураева), литературоведению (М.М. Бахтин, В.В. Виноградов, Ю.М. Лотман), грамматике текста (О.И. Москальская), оценочности (Н.Д. Арутюнова, Н.Н. Болдырев, Е.М. Вольф, А.А. Ивин), лингвоконцептологии и лингвокультурологии (А. Вежбицкая, С.Г. Воркачев, В.И. Карасик, В.В. Красных, Д.С. Лихачев, Ю.М. Лотман, З.Д. Попова, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, С.Г. Тер-Минасова, И.И. Халеева), познанию мира (Ю.Н. Караулов, В.И. Постовалова, Б.А. Серебренников) и др.
Объектом исследования является категория лица в немецкоязычном художественном дискурсе.
Предметом диссертации являются средства выражения категорией лица оценочного знания в ментальном пространстве познающей личности, отражающего ее мировосприятие.
Основная гипотеза исследования заключается в том, что категория лица, анализируемая как репрезентант внешнего и внутреннего мира человека в межличностной интеракции, во взаимосвязи с авторской концептуальной системой, обладая шифтерной природой, проецирует в художественном дискурсе результаты познания объективной действительности разными познающими личностями.
Актуальность данной работы обусловлена тем фактом, что когнитивно-дискурсивная парадигма, позволяющая объединить исследования в различных областях гуманитарных знаний и дающая возможность обогащения исследования за счет привлечения информации внелингвистического плана, обеспечивает интегральный подход к изучению категории лица и ее функционирования в тексте и способствует более углубленной интерпретации этой категории.
В связи с этим цель работы заключается в комплексном исследовании категории лица с точки зрения выражения ею личностного миропостижения.
Цель обусловила постановку и решение следующих задач:
- проанализировать эволюцию взглядов на категорию лица
в отечественной и зарубежной лингвистической литературе;
- рассмотреть категорию лица в рамках современных подходов в языкознании;
- исследовать функционирование категории лица
в межличностной интеракции с позиции отражения ею систем знаний и мнений о познаваемом мире;
- выявить роль категории лица в разграничении различных миров в рамках художественного дискурса;
- раскрыть суперпрагматический аспект категории лица
в художественном дискурсе;
- установить особенности функционирования категории лица как шифтерной категории.
Материалом для настоящего исследования послужили короткие рассказы немецкоязычных писателей XX в. Всего было проанализировано около 7000 корпусных единиц, общим объёмом 3500 страниц.
Цель и предмет исследования определили выбор методов исследования, основные из которых метод функционально-семантического анализа, лингвистические методы концептуального и контекстуального анализа, интерпретационный метод.
Научная новизна работы видится в том, что в ней впервые
- с позиций когнитивной лингвистики, коммуникативно-когнитивной грамматики, с учетом ценностно-ориентированного подхода, с позиций когнитивно-прагматической интерпретации дискурсивной деятельности человека представляется комплексное описание категории лица;
- определяется дискурсивный потенциал данной категории, эксплицирующей презентацию, познание и оценивание окружающего мира;
- выявляется шифтерная роль категории лица в проецировании разнообразных миров в рамках художественного дискурса;
- определяется суперпрагматический аспект категории лица, реализующийся в авторских концептуальных структурах.
Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что она вносит вклад в теоретические исследования категории лица когнитивного, концептологического, культурологического, лингвопрагматического характера. В работе представляется комплексное рассмотрение категории лица, определяется ее роль в познании мира, выявляется ее суперпрагматический аспект, реализующийся в концептуальных структурах, возобновляется употребление термина шифтер по отношению к рассматриваемой категории.
Практическая ценность исследования определяется тем, что разработанный подход к категории лица можно использовать
в теоретических курсах по общему языкознанию, лингвистике дискурса, теоретической грамматике немецкого языка, стилистике. Используемая тактика интерпретации художественного произведения с акцентом на индивидуальном познании мира, репрезентируемом категорией лица, может быть использована в курсе лекций и практических занятий по интерпретации текста, прагмалингвистике, теории коммуникации, на занятиях по когнитивному анализу текста.
В соответствии с целью и задачами были сформулированы положения, выносимые на защиту:
1. Полипарадигмальный и междисциплинарный подходы в изучении категории лица позволяют определить ее как лингвопрагматическую категорию с широким спектром репрезентаций, эксплицирующих познание человеком окружающего мира.
2. В межличностной интеракции, наполненной дискурсивной информацией личностного характера, категория лица проецирует различные миры познающего субъекта. Она эксплицирует сведения о внешнем, социокультурном пространстве познающей личности, и ее внутреннем мире.
3. Мы предполагаем, что семантико-синтаксический и прагматический аспекты в своем взаимодействии и взаимообусловленности порождают суперпрагматический аспект категории лица, связанный с дискурсивной деятельностью автора и читателя, то есть деятельностью по познанию окружающего мира.
4. Категорию лица, проецирующую индивидуальные знания познающего субъекта, возможно исследовать во взаимосвязи с концептами, ментальными образованиями, аккумулирующими в себе в сжатом виде результаты познания мира человеком во всех сферах его деятельности. Мы предполагаем, что рассмотрение категории лица в таком ракурсе, способствует экспликации авторских концептуальных структур, выявлению особенностей мировосприятия автора, получению со стороны читателя информации о ценностях человека и их смене, обусловленной объективными и субъективными факторами, обогащению когнитивной системы читателя.
5. Шифтерная доминанта категории лица эксплицируется в различных референциальных сферах коммуникантов с разным миропостижением. Таким образом, переключая внимание с одного коммуниканта на другого
и непосредственно участвуя в оформлении разных точек зрения, категория лица проецирует информацию о многообразии проявлений внутренних миров личностей, о разных формах человеческих отношений, отражающих их миропостижение.
Апробация работы. Основные положения обсуждались на международных конференциях Рязанского государственного университета
и Челябинского государственного университета (2008), на заседаниях кафедры грамматики и истории немецкого языка Московского государственного лингвистического университета (2006, 2007, 2008). Результаты работы отражены в 4 публикациях.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка цитируемой и используемой литературы, а также приложений.
Содержание работы
Во введении определяется актуальность исследования, устанавливаются его объект и предмет, формулируются цели и задачи, основная гипотеза, раскрываются научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность работы, перечисляются методы исследования, дается описание структуры работы, приводятся положения, выносимые на защиту.
В первой главе (Категория лица в лингвистической парадигме), посвященной концептуальным основам исследования, освещаются достижения отечественной и зарубежной лингвистики в исследовании категории лица, а также раскрываются современные лингвистические подходы при ее интерпретации, развивающиеся в русле когнитивно-дискурсивной парадигмы.
Проведенный анализ теоретической литературы (Б.А. Абрамов,
В.Г. Адмони, Э. Бенвенист, Ф. Боас, А.В. Бондарко, К. Бюлер,
В.В. Виноградов, Т. Гелинг, В. фон Гумбольдт, Дионисий Фракиец,
О. Есперсен, Дж. Лайонз, М.В. Ломоносов, О.И. Москальская, Л.А. Ноздрина, Д.Н. Овсянико-Куликовский, А.М. Пешковский, Присциан, Е.И. Шендельс, М. Шернер, Р. Якобсон, Г. Яхнов и др.) позволяет заключить, что современное рассмотрение категории лица подготовлено обширным лингвистическим опытом представителей разных школ и научных воззрений. Основы ее широкой трактовки были заложены уже в античном языкознании, когда внимание исследователей было нацелено на соотношение грамматических лиц и коммуникативных ролей. Актуализация межличностных отношений в языковой интеракции возводит категорию лица, рассматриваемую вне узких формально-грамматических рамок, в статус коммуникативной базисной категории. Подход к категории лица не только как к грамматической категории, но и как к понятийной обусловлен тем, что эта категория присуща всем языкам и свойственна одновременно и языку, и мышлению. Отсюда следует вывод ученых о том, что исследуемая категория выражается не только через парадигму глагола и местоимения, но и другими языковыми средствами.
Современный подход к изучению категории лица характеризуется расширением и углублением представленных точек зрения, что приводит
к сдвигам в понимании этой категории. Повышенный исследовательский интерес к познающему человеку, к постижению тайн человеческого разума, исследованию роли языка в становлении человека и в процессах осуществляемого им познания мира явился предпосылкой более глубокого изучения категории лица, в результате которого была выявлена роль рассматриваемой категории в оценочном познании мира, в понимании природы личности, ее места в обществе, ее интеллектуального и творческого потенциала, в более глубоком осмыслении себя. В рамках когнитивно-дискурсивной парадигмы, обосновывающей необходимость учета целого ряда экстралингвистических факторов, появилась возможность рассматривать категорию лица в широком контексте жизнедеятельности человека, высвечивая в первую очередь информацию личностного, индивидуального характера. Она отражает субъективность восприятия говорящим окружающей действительности, обусловленную неповторимой природой его внутреннего мира, его когнитивной направленностью.
Прагматическая и лингвокреативная направленность современной лингвистической парадигмы вносит вклад в инновационное рассмотрение исследуемой категории, поскольку актуализирует такие ее аспекты, которые связаны с создающей текст личностью и дают возможность познания мира. Категория лица понимается нами как категория, ориентированная на прагматику высказывания, то есть на установление связи между его семантическим содержанием и прагматическим компонентом, отражающим особенности речевого акта. Связь с намерениями говорящего,
с коммуникативными целями речемыслительной деятельности, способность содержания, выражаемого данной формой, быть одним из актуальных элементов речевого смысла, определяет прагматический характер категории лица.
Рассмотрение исследуемой категории в лингвокреативной авторской парадигме предполагает обращение к личности, познающей мир, вступающей в общение с другими людьми с помощью языка, порождающей новые знания на основе накопленных с целью объяснения всей совокупности как своих действий, так и действий других людей.
Учет основных современных лингвистических направлений, а именно когнитивного, прагматического, лингвокреативного, аксиологического, позволяет нам постулировать, что категория лица как лингвопрагматический феномен эксплицирует оценочную познавательную деятельность человека как субъекта языкового творчества в процессе взаимодействия с окружающим миром.
Вторая глава (Категория лица как репрезентант дискурсивной интеракции в художественном дискурсе) посвящена анализу функционирования категории лица в межличностной интеракции,
в различных сферах человеческой деятельности. Особое внимание уделяется экспликации различных миров коммуникантов средствами категории лица.
Вопрос о когнитивных процессах и их реализации в языке рассматривается в современной лингвистической науке по-прежнему
в качестве одного из важнейших. Особенность художественного произведения, заключающаяся в том, что он в большей степени, чем любой другой тип текста, несет на себе печать личности познающего мир субъекта, ставит художественный текст в фокус исследования данной диссертационной работы. Ментальная деятельность, в ходе которой учитываются такие факторы коммуникации как ее участники, наличествующие объекты, прагматический контекст и отношения между участниками, состояния (события, действия), модальности (время, возможные миры, обязательства), положена в основу интерпретации, которая пронизывает все сферы активного отношения человека к миру. Интерпретация художественного текста как текстоментальная процедура усматривания в картине видения данного текста черт иной картины видения вносит значительный вклад в ментальное освоение мира.
Человек, как известно, постоянно взаимодействует с окружающей средой, в результате чего происходит обмен знаниями и личным опытом. Таким образом, межличностная интеракция наполняется дискурсивной информацией личностного характера и превращается в источник познания. Анализ категории лица с означенных выше позиций в художественных произведениях как текстах, несущих на себе печать личности познающего мир человека, позволил раскрыть многообразие информативных спектров, репрезентируемых исследуемой категорией. Было установлено, что, располагая богатой палитрой средств, категория лица эксплицирует сведения о внешнем, социокультурном пространстве познающей личности, представляющем собой образ жизни, привычки, традиции, мировоззрение, менталитет, систему ценностей социума; о внутреннем мире личности, проявляющемся в личностных характеристиках, познавательных процессах, характере, деятельности. Особое внимание уделяется эмоциональной составляющей индивидуального мира, что объясняется особым значением эмоций в жизнедеятельности человека: они не только являются проявлениями внутреннего мира, но и формирующим его фактором.
Однако важно отметить, что четких границ, разделяющих внешний
и внутренний миры, не существует. Они взаимосвязаны и взаимообусловлены. Человек воспринимает тот или иной предмет с позиций своего внутреннего мира, включая его в этот мир, устанавливая отношения с другими элементами этого мира, и в этом процессе созидаются знание предмета, его значение и личностный смысл. Проявления внутреннего мира направлены во внешний мир и именно во внешнем мире приобретают свою ценность.
С усилением интереса к человеческому фактору в языке вырастает и интерес исследователей к такому неотъемлемому от этого фактора явлению как культура, что подтверждается появлением и развитием новых научных отраслей (лингвокультурологии, антропологической культурологии, психологической антропологии).
Социокультурная среда познающего субъекта, представляющая собой мир способов и результатов познания, интеллектуальных и образных отражений действительности и ее практического преобразования, обязательно эксплицитно или имплицитно репрезентируется в художественном тексте, представляющем собой результат социально ориентированной и социально обусловленной коммуникативной деятельности. При этом способы преломления внешних условий жизнедеятельности в личностном сознании обусловлены типом индивидуального менталитета, ценностными ориентациями и установками, личностными прогнозами и ожиданиями. Общественное и индивидуальное знание взаимно обогащаются, что становится возможным в условиях общения.
Индивидуальность внутреннего мира человека объясняется тем, что он детерминирован всем жизненным путем индивидуума, наследственностью, характером отношений с другими людьми, различными видами деятельности, которые реализует человек, воспитанием и обучением. По образному выражению, это своего рода светящаяся сфера, в которой человек видит себя и мир. С нашей точки зрения, релевантность категории лица как репрезентанта внутреннего мира личности заключается в том, что она позволяет эксплицировать информацию о разных формах человеческих отношений, основанных на внутренних мирах людей и репрезентирующих их миропостижение. Формирование внутреннего мира, а также происходящие
в нем изменения обусловлены многочисленными социальными контактами, интеллектуальной нагрузкой и стрессовыми ситуациями, профессиональной деятельностью, высокой ответственностью и самостоятельностью. Кроме того, внутренний мир ребенка отличается от внутреннего мира взрослого, поскольку детское восприятие более непосредственно и менее связано социальными нормами. Различаются также и ценностные ориентиры представителей этих миров.
Богатство внутреннего мира может быть репрезентировано различными средствами. Доминирующими из них являются местоимения (личные, притяжательные, неопределенно-личное, безличное), осуществляющие референтную связь между говорящим и описываемым действием или признаком, а также, как в представленном фрагменте, создающие противопоставление мира героя миру других индивидуумов, либо своему прежнему миру. Вернувшись с войны, главный герой не может забыть пережитого. Воспоминания не дают ему обрести себя в новой, мирной жизни:
Aber ich will nicht zu ihnen gehцren. Ich will wieder ich und nicht dauernd wir denken mьssen. Ich will raus aus der Herde. аIch habe sie satt, die Kameradschaft der Unseligen а(W. Schnurre. Ausgeliefert. S.307).
Подчеркивание дистанции в следующем фрагменте, посвященном также воспоминаниям участника войны о своем фронтовом друге, осуществляется и восклицательными предложениями (экскламативами). В стремлении говорящего дистанцироваться от окружающих, которые ничего не знают о его прежней жизни, проявляется отчаяние и острое чувство одиночества, связанное со смертью единственного близкого человека:
Mein Kamerad Glari hat mich verbunden; er ist ein paar Tage nachher erschossen worden oder erfroren oder von Kosaken erstochen, was weiЯ ich! Das war eine Zeit, du mein Gott! Doch was wisst ihr von Rudolf Glari und von Russland! (J. Bosshart. DiebeidenRussen. S.8-9)
Внутренние монологи часто содержат размышления, сомнения, поиск истины. Подобные переживания в представленном фрагменте, вызванные пониманием того, как много значит для пациента одно только слово врача, наиболее ярко эксплицируются высказываниями в сослагательном наклонении:
Wer glaubt, dass man mit Worten lьgen kцnne, kцnnte meinen, dass es hier geschдhe. Aber wenn ich mit Worten lьgen kцnnte, wдre ich wohl nicht hier. Hдtte ich doch gelogen, als ich zu diesem sagte: Glьck auf!
(G. Benn. Gehirne. S.100-101)
Душевные переживания, терзающие человека, могут эксплицироваться экспрессивным синтаксисом: например, риторическим вопросом с цепочкой атрибутивных предложений (1), сложносочиненным предложением
с многократно повторяющимся союзом und (2) и инвертированным порядком слов (3). Именно эти средства в следующем фрагменте очень точно передают внутреннее состояние главного героя, отягощенное заданием, с которым он приехал (он должен сообщить о смерти своего товарища его жене). Удрученное внутреннее состояние усугубляет и восприятие окружающей местности, в результате чего у него возникает острое чувство одиночества и уныния:
(1) Kennen Sieа jene Drecknester, wo man sich vergebens fragt, warum die Eisenbahn dort eine Station errichtet hat; wo die Unendlichkeit ьber ein paar schmutzigen Hдusern und einer halbverfallenen Fabrik erstarrt; wo man mit einem Male spьrt, dass sie trostlos sind, weil kein Baum und nicht einmal ein Kirchturm zu sehen ist? <Е>(2) und wieder stockte ich, und das brennende, zerreiЯende Verlangung quoll in mir auf, (3) mich hineinstьrzen zu lassen in die graue Unendlichkeit des sinkenden Dдmmers, die nun ьber dem weiten Feld hing (2) und mich lockte, lockteЕ und mit meiner allerletzten Kraft pochte ich heftig gegen die Tьr а(H. Bцll. DieBotschaft. S.5,7).
Воспоминания, отражающие внутренние переживания человека,
а также попытка с новых позиций осознать действительность и свое место
в ней могут репрезентироваться парцеллированными структурами, повторами. В следующем фрагменте они эксплицируют изменившееся восприятие реальности главным героем, в один миг потерявшим семью во время бомбардировки: то, что раньше было обыденным, привычным (позднее возвращение домой, мама на кухне, каждый раз разогревающая сыну ужин ночью), теперь осознается им как рай:
Jede Nacht war es so. Und meistens immer um halb drei. Das war ganz selbstverstдndlich, fand ich, dass sie mir nachts um halb drei in der Kьche das Essen machte. Ich fand das ganz selbstverstдndlich. Sie tat das ja immer. <Е> Und ich dachte, das kцnnte nie aufhцren. Es war mir so selbstverstдndlich.
Das alles war doch immer so gewesen. <Е> аJetzt, jetzt weiЯ ich, dass es das Paradies war. Das richtige Paradies (W. Borchert. DieKьchenuhr. S.203).
Во фрагменте, посвященном сложным межличностным отношениям супругов, нарушение внутреннего равновесия очень точно эксплицируется неполными (бессубъектными) предложениями, а также лексическими и грамматическими повторами, демонстрирующими нагнетание эмоций. Муж возмущен сентиментальностью жены, тем, что она плакала во время просмотра фильма в кинотеатре, и высказывает ей свое возмущение в резкой форме:
Eine Schande, sagt er im Gehen, eine Affenschande, wie du geheult hast. <Е> Ich hasse diese Heulerei, sagt er, ich hasse das. Sie keucht noch immer. Schweigend geht er und voll Wut, so eine Gans, denkt er, so eine blцde, blцde Gans, und wie sie keucht in ihrem Fett а(K. Marti. HappyEnd. S.140).
Восприятие событий и явлений через призму отрицательных эмоций формирует соответствующее знание о них. Так, парцеллированные обороты, эллипсы, бессубъектные конструкции, повторы репрезентируют
во фрагменте, содержащем мнение иностранца о русских, пренебрежительное отношение говорящего к тому, о чем он сообщает. Следующий пример эксплицирует мировосприятие русской культуры американцем через призму отрицательных явлений, с которыми он сталкивается (шум, грязь, постоянно недовольные русские, ругающие не только своих руководителей страны, но и американских). На основе того, что он видит, у него складывается негативное отношение ко всей нации и такое представление о русских становится частью его знаний о мире:
Schmutzig und laut. Und ьberall diese alten, klagenden Russen. Gehen mir furchtbar auf die Nerven. Sitzen vor ihren Hдusern in der Sonne, haben es besser als ihre armen Vettern in der Heimat und mдkeln trotzdem an allem herum. Eine Plage, weiЯ Gott. Schimpfen ьber Stalin, schimpfen ьber Gorbatschow, schimpfen ьber Jelzin. Und ьber Clinton а(U. Schmid. Der Zar von Brooklyn. S.87).
Эмоциональная сфера может быть репрезентирована набором риторических вопросительных и восклицательных предложений (1), незавершенных предложений (2), эллипсами (3), предложениями
в повелительном наклонении (4), а также местоименной оппозицией ich - du - er, sie (Pl.), разграничивающей личностные пространства. Все эти средства в приводимом фрагменте являются показателями возбужденного состояния главного героя, который изо всех сил старается убедить невесту в своей состоятельности, произвести на нее впечатление уверенного и надежного человека, способного в отличие от всех остальных молодых людей в округе содержать семью:
Meinst du eigentlich, ich kцnnte nicht einmal eine Frau erhalten?(1) Was hдltst du eigentlich vor mir?(1) Du wirst schon sehen, ich bringe es zu etwas.
Habe ich nicht in den paar Monaten, da ich in der Garage bin, 87 Franken erspart?(1) 87 Franken in vier Monaten!(1) Zeig mir einen im Ort, der das fertigbringt! Zeig mir ihn!(4) Ich meine, einen Jungen, wie ich bin (3). Schulden haben sie oder liegen den Alten auf der Tasche. Wenn du aber nicht willst... Ich kann dich nicht zwingen... Und wenn du einen anderen...(2) (J. Bьhrer. Der Zahltag. S.127-128).
Проведенный анализ категории лица, погруженной в художественный дискурс, свидетельствует о том, что она пронизывает все человеческое существование, высвечивая наиболее важные для него события, явления, характеристики и т.д. Обширный лингвистический спектр эксплицирует реакцию человека на объекты окружающего мира, заключающуюся в том, что знания, получаемые в результате соприкосновения с ним, перерабатываются в индивидуальном сознании, превращаясь в глубинные познавательные структуры. Кроме того, богатая палитра языковых средств, которыми выражены проявления внутреннего мира, подтверждает мысль
о многогранности языка, являющегося не только орудием общения, но и орудием формирования и выражения мысли, а также индивидуального знания
о познаваемом действительном мире.
Третья глава (Суперпрагматический аспект категории лица
в процессе познания мира) ориентирована на раскрытие новых достижений современной лингвистической науки, в свете которых категория лица предстает как лингвопрагматический феномен. Рассмотрение категории лица как феномена связано с шифтерной природой исследуемой категории, с ее суперпрагматическим потенциалом, реализуемым в авторских концептуальных структурах.
Экскурс в лингвистическую литературу по проблеме категории лица показал, что рассматриваемая категория полиаспектна и таковой она являлась уже с момента своего изучения. В ней традиционно выделяют синтаксический, семантический и прагматический аспекты. Разделение на синтактику, семантику и прагматику, как известно, было осуществлено
Ч.У. Моррисом, согласно которому синтактика изучает межзнаковые отношения, семантика - отношение знаков к объектам (к внешнему миру, сферу отношений между знаками, с одной стороны, и внешним и внутренним миром человека, с другой), а прагматика - отношение между знаками и тем, кто их использует (говорящим и пишущим субъектом, его различными ля, между говорящим и слушающим, отправителем и адресатом).
Анализ языкового материала показал, что семантико-синтаксический аспект реализуется, например, средствами
- личных и притяжательных местоимений, обозначающих участников коммуникативного акта:
Ich und du, wir beide sind uns genug zur Freude (E. Jьnger.
Die Eberjagd. S.390).
- повелительного наклонения:
Bitte halten Sie die Sonde unter! <Е> Zudecken! Zudecken! Zudecken!
(E. Weiss. Die Herznacht. S.38)
- обращений:
Ich lerne doch, GroЯmama. Gut, gut, mein Kind (E. Kisch. Heimatkunde. S.120).
- обращений с называнием титула:
Majestдt, o Majestдt, ьber dem Dorf ist ein Stern aufgegangen, ein groЯer, groЯer Stern (E. Claudius. Die schwangeren Ziegenbцcke. S.69).
- неопределенно-личного местоимения man вместо личного ich:
Es half nichts, dass man klьger war als sie und in der Schule mehr wuЯte а(H. Hesse. Kinderseele. S.128).
- пассивных конструкций:
Im Krieg wird gesungen, geschossen, geredet, gekдmpft, gehungert und gestorben - und es werden Bomben geschmissen (H. Bцll. Nicht nur zur Weihnachtszeit. S.147).
- бессубъектных предложений:
Ich bin der auf dem Schimmel. Hab ihn selbst zugeritten (M. Neumann.
DerEnkel. S.86).
Прагматический аспект, предполагающий рассмотрение отношения
к знакам говорящих, подразумевает учет коммуникативных интенций и коммуникативных функций тех или иных языковых единиц. Используя то или иное языковое явление, автор реализует свою определенную стратегию, например:
- отстраненный взгляд на окружающую действительность
для подчеркивания дистанции (dieser Mann вместо mein Vater):
<...> und im Leben dieses Mannes hat es viele Reisen und Hotelzimmer gegeben, im Leben dieses Mannes hatte es immer groЯe Wohnungen, groЯe Hдuser gegeben <Е> (P. Weiss. Abschied. S.33-34). (Здесь и далее перевод наш:
<...> в жизни этого мужчины было много путешествий и гостиничных номеров, в жизни этого мужчины всегда были большие квартиры, большие дома <...>.)
- использование экспрессивного синтаксиса и обращения для реализации прагматического аспекта текста:
Ich kenne Einen, der hat es mit reichen, alten Frauen und lebt gut dabei. Ein Haus am See, Geld auf der Bank, sieben Feiertage in der Woche (K. Kusenberg. EineHotelgeschichte. S.28). (Я знаю одного, он вступает в отношения с богатыми пожилыми дамами и хорошо на этом наживается. Дом на море, деньги в банке, семь выходных в неделю.)
- использование притяжательных местоимений для очерчивания личного пространства:
Die Krьcken stehen in der Ecke des Schlafzimmers, meines Schlafzimmers; unseres Schlafzimmers, als sie noch lebte (B. Richard. TapferseinaufeinemBein. S.111). (Костыли стоят в углу спальни, моей спальни; нашей спальни, пока она еще была жива.)
- использование страдательного залога для переноса акцента
на говорящего как центр происходящих событий:
Wieder lag ich dann schief auf der Bahre und wurde vorbeigetragen an den Rassegesichtern (H. Bцll. Wanderer, kommstdunachSpa... S.51). (Я снова лежал на носилках и меня несли мимо изображений лучших людей нации. )
Взаимодействие семантико-синтаксического и прагматического аспектов категории лица дает основания для выявления объединяющего их
и подчиняющего единой цели суперпрагматического аспекта. Антропологическая сущность лингвистики, учет ее дискурсивной и лингвокреативной направленности дает исследователям основания говорить о суперпрагматике, которая является завершением обычного в семиотике ряда: семантика, синтактика, прагматика [Ревзина 2005; Степанов 2007]. Эти три аспекта тесно связаны друг с другом. Более того, согласно Н.П. Сусову, разделяющему мнение многих лингвистов, синтаксис обусловлен семантикой, семантика - прагматикой, то есть они находятся в иерархических отношениях. Все вместе они подчинены в их взаимозависимости структуре текста, ситуации [Сусов 1984:12]. Таким образом, можно утверждать, что если семантико-синтаксический аспект больше связан с природой языка, с возможностями языковой системы, прагматический аспект - с человеческим фактором, с межличностными отношениями, то суперпрагматический аспект связан с дискурсивной деятельностью автора и читателя, то есть деятельностью по познанию окружающего мира, формированию индивидуальной картины мира.
Антропоцентрическая и социокультурная ориентация современной науки и, в частности, когнитивной лингвистики обосновывает необходимость обращения к понятию концепт, который, согласно последним исследованиям (Н.Н. Болдырев, В.И. Карасик, Е.С. Кубрякова, З.Д. Попова, И.А. Стернин и др.), является ее ключевым понятием. Необходимо подчеркнуть, что, несмотря на разные подходы к определению (культурологический, лингвокультурологический, логический, семантико-когнитивный, философско-семиотический и др.), основополагающее значение концепта остается неизменным - человеческая деятельность в познании мира.
Рассмотрение категории лица и концепта во взаимосвязи происходит на основе сходств в их определениях. Под концептом мы вслед
за исследователями понимаем такое ментальное образование, которое аккумулирует в себе в сжатом виде результаты познания мира человеком
во всех сферах его деятельности. Определенные концепты, логически связываясь между собой, образуют концептуальную систему (концептосферу), отражающую познавательный опыт индивида в самых разных аспектах осмысления мира. Категория же лица, как это следует из анализа ее функционирования в межличностной интеракции, проецирует индивидуальные знания, отражающие интерпретацию мира в зависимости от личности познающего субъекта, т.е. способствует экспликации авторских концептуальных структур.
Анализ художественных произведений дал информацию о следующих представленных в них концептах и их соотношениях: личная свобода, нравственность, материнская любовь, страх, жалость, красота, стыд, надежда, лодиночество, ля, другой, власть и др. При этом, часто реализуя богатство идей, для экспликации одного концепта автор прибегает к набору концептов, что дает более полное представление
о мировосприятии познающего субъекта.
Изучение авторских концептуальных структур помогает выявить особенности мировосприятия автора, получить информацию о его ценностных ориентациях и их смене, которая объясняется, в частности, тем, что социальные отношения личности постоянно расширяются в течение жизни, способствуя формированию нового знания и пересмотру старого. Ценности и формирующиеся на их основе концепты подвержены изменениям. Точнее, набор их всегда примерно одинаков. Однако меняется расположение их по степени важности для общества в целом и для отдельного индивидуума в частности. Например, происходит смена ценностных ориентаций участников войны в послевоенное время. Меняется их отношение к концепту жизнь. Главный герой, полковник, участвовал в военных действиях, но не задумывался о человеческих жизнях. Вернувшись домой, он узнает, что его сын погиб во время воздушной атаки. Восклицательные односоставные предложения передают его смешанные чувства, вызванные страшным известием. Максимальная краткость в сочетании с экспрессивной лексикой отражает весь спектр его эмоций, а также отрицательную оценку поступка врага:
Schweine! schrie der Oberst, als stьnde er als SpieЯ auf dem Kasernenhof. лSo kurz vor dem Ende! Gemein! Auf Zivilisten schieЯen! Auf Kinder! Gangster!
(J. Mьhlberger. DerKranztrдger. S.363)
Под влиянием обстоятельств претерпевают изменения убеждения, которые казались абсолютно верными. Так, в представленном фрагменте эксплицируется смена политических взглядов, определяющих отношение главного героя к сложившейся в Европе ситуации в связи с приходом к власти Гитлера. Наступает разочарование в своих прежних убеждениях, что подтверждает использование сослагательного наклонения, инвертированного порядка слов, неполных предложений:
Den Sohn dieses Deutschen, den wьrde ich aufnehmen, der kцnnte mich warm machen. Ich wьrde ihn besser fьttern. Einen solchen Knaben bei sich zu beherbergen, und diese Banditen gehen aus und ein und ahnen nicht, was ich wage und was ich fьr einer bin und wen ich versteckt habe! (A. Seghers. DasObdach. S.256, 260)
Меняется отношение не только к событиям и людям, но и к предметам. Кухонные часы - единственное, что осталось у молодого человека от родного дома и семьи и это придает им особую ценность:
Und nun gehen sie auch nicht mehr. Nein. Innerlich ist sie kaputt, das steht fest. Aber sie sieht noch aus wie immer. Auch wenn sie jetzt nicht mehr geht <Е> Und er sagte leise: Und sie ist ьbriggeblieben (W. Borchert. DieKьchenuhr. S.202).
Способность эксплицировать информацию о многообразии проявлений внутренних миров личностей, о разных формах человеческих отношений, отражающих их миропостижение, объясняется шифтерной природой категории лица, что является одной из наиважнейших ее характеристик. Причислять категорию лица к категориям-шифтерам возможно в силу наличия в ней элементов, обозначающих связь сообщения с актом речи, с говорящим и слушающим (Р.О. Якобсон). Анализ практического материала обосновывает использование в отношении исследуемой категории термина шифтер, поскольку ее средствами реализуются различные повествовательные инстанции, несущие разное миропонимание. На основе взаимодействия различной информации, различных миров формируется новое знание. Категория лица переключает каждый раз с одного повествователя на другого, с одного действующего лица на другое, непосредственно участвуя
в оформлении разных точек зрения и обозначая обширную референциальную сферу. Представленный в исследовании подход к категории лица как шифтерной категории, реализующей свой суперпрагматический потенциал
в авторских концептуальных структурах, позволяет выявить в тексте глубинную информацию, закладываемую автором в процессе создания им произведения. Выбирая тот или иной наблюдательный пункт, автор напрямую или с помощью своих героев обнаруживает свою картину мира, свою концептуальную структуру. Позиция стороннего наблюдателя, всеведущего автора, не только описывающего поступки героев (1),
но и передающего их мысли (2), а также то, чего не знают сами герои (3), характеризуется объективированной установкой:
(1) Carola, die in den sechs Wochen alles Verkдufliche verkauft hatte, zuletzt auch noch ihren Hut, einen Kochtopf aus Aluminium und zwei Handtьcher, war vom Arzt ratlos und verzweifelt wieder in den Keller gegangen (L. Frank. BerlinerLiebesgeschichte 1946. S.67). (Карола, которая за последние шесть недель продала все, что только можно было, в последний раз даже свою шляпу, алюминиевую кастрюлю и два полотенца, вернулась от врача в растерянности и смятении.)
(2) Niemals wird sie es ьber die Lippen bringen. Niemals! Ihr Gesicht wurde starr wie eine Gipsmaske (L. Frank. BerlinerLiebesgeschichte1946. S.71). (Никогда она этого не произнесет. Никогда! Её лицо застыло как гипсовая маска.)
(3) Sie legte Puderdose und Lippenstift wieder zurьck in die Handtasche, ohne sich in dieser Sekunde bewusst zu sein, dass sie das Schminken unterlieЯ, damit kein Mann sie anspreche (3). Es war ihr letzter Fluchtversuch (L. Frank. Berliner Liebesgeschichte 1946. S.69). (Она положила пудру и помаду обратно в сумочку, не отдавая себе в эту секунду отчета в том, что не стала краситься, чтобы с ней не заговорил какой-нибудь мужчина.)
Меняющиеся точки зрения, воспроизводящие различные варианты миропонимания повествователей и персонажей, их ценностные суждения, авторское отношение ко всем повествователям могут противопоставляться или дополнять друг друга. Их разномерное совмещение в рамках одного текста создаёт смысловое напряжение. Так, повествователь может не разделять взгляды и ценностные ориентации действующих героев и стоять на позиции объективного повествователя, комментирующего и анализирующего, о чем свидетельствуют структуры, эксплицирующие ментальную деятельность повествователя:
Es scheint, dass der Buchdrucker von Anfang an enttдuscht war <Е> (Кажется, печатникссамогоначалабылразочарован <Е>)
Man muss verstehen, dass das nichts Gewцhnliches war <Е> (Нужно понимать, что это не было чем-то обычным <Е>)
In Wirklichkeit lebte meine GroЯmutter auch diese letzten Jahre keinesfalls ьppig <Е> (На самом деле, моя бабушка и в эти последние годы жила скромно <Е>)
Genau betrachtet lebte sie hintereinander zwei Leben<Е>.(B. Brecht. Die unwьrdige Greisin. S.376-380). (При более глубоком рассмотрении становится ясно, что она прожила две жизни <Е>)
И лишь одна фраза, демонстрирующая переход с внешне объективного повествования к субъективному, эксплицирует точку зрения самого повествователя, его личное отношение:
Ich habe eine Fotografie von ihr gesehen <Е> Viel Kleines, aber nichts Kleinliches <Е> (B. Brecht. DieunwьrdigeGreisin. S.380). (Я видел ее фотографию <Е>Много мелких морщинок, но ничего мелочного <Е> )
Перефразируя высказывание Ю.М. Лотмана, можно утверждать, что художественное произведение создает человеку условную возможность говорить с собой на разных языках, по-разному кодируя свое собственное ля. И тем самым оно помогает человеку определить собственную сущность, сформировать свою систему ценностей и антиценностей, познать окружающую действительность [Лотман 1970: 83]. С помощью категории лица находит выражение способность к концептуальному смещению, то есть способность описывать ситуацию с наблюдательного пункта, отличного от того,
в котором мы находимся в момент речи. А как отмечают исследователи, соответствующие транспозиции наиболее характерны именно для шифтерных типов значений, то есть для значений, непосредственно ориентированных на говорящего и акт речи.
Представляется целесообразным исследовать категорию лица как феномен в познании мира не только в рамках художественного дискурса, но и в других типах текста.
В заключении обобщаются теоретические и практические положения данного исследования, делаются выводы по результатам работы.
Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:
1. Парадигмальный мир личности в художественном тексте // Методические и лингвистические аспекты изучения языков и культур. - М.: Прометей, 2007. - 0,4 п.л.
2. Категория лица как репрезентант системы ценностных ориентаций // Вестник Тамбовского государственного университета. Сер. Гуманитарные науки. - Тамбов, 2008. - Вып. 2 (58). - 0,6 п.л.
3. Социокультурное пространство познающего субъекта // Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах: сб. ст. участников IV междунар. науч. конф., 25-26 апр. 2008 г., Челябинск. Т. 1 / [редкол.: д.филол.н., проф. Л. А. Нефедова (отв. ред.) и др.] - Челябинск: ООО Издательство РЕКПОЛ, 2008. - 0,3 п.л.
4. Категория лица в языковой интеракции // Язык и коммуникация в контексте культуры = Language and Communication through Culture: материалы 3-й Международной научно-практической конференции, 21-22 марта 2008года = Third Annual International Conference Ryazan State University, Russia / Отв.ред.С.В. Лобанов; Ряз.гос.ун-т им.С.А. Есенина. - Рязань, 2008. - 0,3 п.л.
Авторефераты по темам >>
Разные специальности - [часть 1] [часть 2]