Все научные статьи

Коломиец В.К. [Рецензия] на кн.: Социальная политика в контексте межсекторного взаимодействия / Ин-т соц. РАН; Отв. ред. А.С. Автономов, И.Н. Гаврилова. М.: Изд. Главного архивного управления города Москвы, 2009. 400 с. / Коломиец В.К. // Социологические исследования. - 2010. - №3. - С. 145-147.

Научная статья

 

Книжное обозрение

А/3'

й2010 г.

СОЦИАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА В КОНТЕКСТЕ МЕЖСЕКТОРНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ / Ин-т соц. РАН; Отв. ред. А.С. Автономов, И.Н. Гаврилова. М.: Изд. Главного архивного управления города Москвы, 2009. 400 с.

Социальная политика - область политических отношений, затрагивающая судьбы миллионов людей, их повседневную жизнь, а то и просто вопросы физического выживания. На нее никоим образом не распространяется широко бытующее убеждение, согласно которому интерес к политике неизменно падает. В России социальной проблематике такого рода безразличие со всей очевидностью не грозит. Она при любых обстоятельствах сохраняет высокий рейтинг среди актуальных тем общественных дискуссий, в сфере информационной политики, в научных исследованиях. А потому литература на эту тему и рецензируемая монография в частности имеют все шансы найти своего заинтересованного читателя.

Ретроспективный взгляд на недавнее постсоветское прошлое позволяет сделать вывод о том, что поначалу, в 1990-е гг. государство не слишком жаловало социальную политику. Разумеется, как комплекс благих намерений она обязательно присутствовала во всех официально декларируемых концепциях строительства новой государственности. Однако, как справедливо отмечает И.Н. Гаврилова, избранная в ту пору модель экономического развития, основанная на жестком монетаристском курсе, и предпринятые тогда либеральные реформы создавали для осуществления социальной политики режим наименьшего благоприятствования, условия которого предполагали отношение к ней по остаточному принципу.

Добавим к этому, что сознание, утверждавшееся в то время в интеллектуальной и духовной жизни общества, с его культом "нового русского" - динамичного, предприимчивого и самодостаточного -заведомо обрекало социальную политику на роль "изгоя". По этой "новорусской" логике, она смотрелась как досадный реликт ушедшего в небытие советского прошлого, должный обслуживать интересы пусть массовых, но столь же "реликтовых" социальных слоев, не сумевших вписаться в суровые реалии нового общественного уклада.

Эти "новые бедные" с их менталитетом, унаследованным от советского прошлого, с их спецификой политических предпочтений, если и занимали новую власть, то, коль скоро речь шла о людях старших возрастов, преимущественно с точки зрения перспектив их ухода в мир иной. Идеи такого рода во всей их немудрящей простоте и непосредственности периодически внедрялись в общественное сознание авторитетными представителями либерального истеблишмента. При таком принципиальном настрое советское наследие в области осуществления социальной политики, безунсловно, ценное во многих отношениях, недвусмысленно отвергалось, а социальные завоевания целой исторической эпохи были обречены на развал.

Ближайшим последствием игнорирования этих объективных потребностей стало резкое обострение социальных проблем, вынудившее государство уже в наши дни ввести социальную политику в список приоритетов, концептуализировав ее, среди прочего, в широкомасштабных национальных проектах, которые, как справедливо указывается в исследовании, обозначили новые подходы к реформированию социальной сферы. Наконец, о социальной политике, ее амортизирующих механизмах и

I45

возможностях волей или неволей пришлось вспомнить в ситуации мирового финансового кризиса, который, вопреки некоторым иллюзорно-утопическим ожиданиям, не пощадил и Россию.

Как бы скептически ни взирала новая власть в начале 1990-х гг. на социальную политику, какое отторжение ни вызывала бы она в тогдашней властной политической среде, даже в те времена продолжалась научная рефлексия в данной области. Это видно из обстоятельного исторического экскурса А.С. Автономова и И.Н. Гавриловой, построенного по "многоуровневому" принципу и вместившего в себя и область дефиниций социальной политики, и понятие межсекторного взаимодействия, и концептуальные основы современных представлений о социальной справедливости. При этом выдержан неизменно уважительный тон рассмотрения всех анализируемых работ, что не исключает взыскательно-критического и вместе с тем хорошо аргументированного подхода к ним. Отдавая должное теоретическим основаниям социальной политики, заложенным предшественниками, в чем-то с ними соглашаясь, в чем-то от них дистанцируясь, авторы сформулировали ряд собственных оригинальных идей и положений.

Преждевсего, этокасается проблемы определения социальной политики, под которой авторы подразумевают "действия государства, направленные на гармонизацию отношений между большими группами населения (классами, сословиями, этносами, тендерными, возрастнымигруппамиит.д.), в томчислеиприналичииострыхпротиворечийихинтересоввконкретно-историческихусловиях" (с. 55).

Из области тщательно проработанных в монографии дефиниций безусловного внимания заслуживает также понятие межсекторного взаимодействия, определяемое как "влияние друг на друга различных сторон человеческой деятельности, что проявляется в различного рода контактах институтов, сформированных в ходе такой деятельности" (с. 65). Три сектора человеческой деятельности: публично-властный, коммерческий и некоммерческий (к которым справедливо добавлен еще и четвертый - семейный) - наводят на мысль о том, что мы имеем дело с одной из вариаций классической проблемы обществознания - сосуществования и извечного соперничества государства и гражданского общества. В этих конкурентных отношениях при концептуализации и осуществлении социальной политики первенствует или, во всяком случае, должно первенствовать именно государство. Когда последнее взирает на социальные проблемы с видимым отчуждением, почитая их для себя досадной обузой, то это ведет к регрессу государственности и, как следствие, к деградации общества.

Картина такой социальной регрессии, описанная И.Н. Гавриловой на весьма представительном эмпирическом материале (статистика, репрезентативные опросы общественного мнения), хорошо известна. С ее удручающими проявлениями приходится каждодневно сталкиваться большинству наших сограждан, сюжеты на эту тему заполняют собой значительную часть отечественного информационного пространства, и, тем не менее, повествованиеобэтихвроде бы давно знакомых сюжетах - социальномрасслоении, катастрофическом росте бедности, демографическом кризисе и депопуляции, упадкесоциальнойинфраструктурыи т.п. - в книге во многомчитаютсяпо-новомуи с неизменным интересом.

Разумеется, государство - это основной субъект социальной политики. При всей неоспоримости этого исходного положения приходится, однако, признать, что оно несет на себе налет некой анахроничности, восходящей к совсем недавнему советскому прошлому, когда суперцентрализованное государство, монополист всех ресурсов, было "наше все". Такая особенность отечественной политической культуры и по сей день порождает несколько завышенные и не очень оправданные ожидания по отношению к государству, на которое все еще принято уповать как на основной и неисчерпаемый источник всех социальных благ.

Подобные надежды и упования сплошь и рядом обнаруживают свою беспочвенность. И дело здесь не только в неэффективности, в низком качестве политических решений, в бюрократическом окостенении служилого класса постсоветского призыва, а еще и в том, что государство на сегодняшний день - это не единственный субъект социальной политики.

146

Для осмысления этой новой ситуации представляется весьма продуктивным уже упомянутое понят ие межсекторного взаимодействия, в основе которого лежит принцип субсидиарности, прошедший мно гократную и успешную апробацию в странах с социально ориентированной экономикой. Им определяю тся те "критерии для распределения зон ответственности общественных секторов за конкретные участ ки работы" (с. 215), в соответствии с которыми сферой компетенции гражданского общества может быт ь признано решение отдельных социально значимых проблем, а за государством остается ведение пр облем более сложных, требующих централизованного управления сверху.

Конечно, гражданское общество в нашей стране еще не достигло того уровня зрелости, с которого оно могло бы выступать в качестве полноценного субъекта социальной политики: авторы, не питая по э тому поводу излишних иллюзий, тем не менее, тщательно фиксируют любые ростки нового, хотя бы ми нимально свидетельствующие о проявлениях социальной активности и гражданского участия. Такая ав торская позиция недвусмысленным образом работает на опровержение расхожего мифа, согласно кот орому гражданского общества в России не существет вовсе.

Можно, разумеется, признавать все его несовершенства, повторяя, например, вслед за итальянск им мыслителем межвоенного периода Антонио Грамши, что гражданское общество на Востоке имеет " студенистую" структуру (как истый европеец, этот признанный корифей марксизма времен III Интернац ионала причислял к восточной цивилизации и Россию). Между тем наше гражданское общество вкупе с государством оказывается в состоянии осмысливать перспективы отечественной социальной политики в терминах более зрелых обществ - стран Запада, весьма преуспевших по части выстраивания межсек торных отношений на основе социального партнерства. Причем поле применения этих современных те рминов и социальных практик, скрывающихся за ними, вовсе не ограничено "пределами Садового коль ца". Осуществление полноценной социальной политики на основе межсекторного взаимодействия, как наглядно показывает И.Н. Трофимова, - это реальная и посильная задача и для российской глубинки.В прочем, ситуация в московском мегаполисе вполне сопоставима с провинцией и по наличному набору с оциальных проблем, и по сложности их решения: она оказывается весьма далекой от той мифологизир ованной идиллии, изображающей столицу оазисом пресыщенного благополучия, городом богатых и ев ерхбогатых. В качестве показательного примера здесь присутствует проблема межэтнических отношен ий, особо чреватая социальной напряженностью и конфликтами. Об этом в разделе по Москве интерес но и компетентно, с большим знанием дела повествуют представители городской власти.

Еще одной сильной стороной исследования является широкий взгляд на весь комплекс рассматри ваемых проблем, причем не только во временном, но и в пространственном отношении. Здесь особого упоминания заслуживает глава СМ. Федорова, содержащая обстоятельный экскурс в новейшую истор ию социальной политики стран Европейского Союза.

Конечно, компаративистики такого рода хотелось бы больше: любознательный читатель с удоволь ствием прочел бы, например, об опыте решения социальных проблем (преодолении бедности, снижен ии смертности и т.п.) в развивающихся странах. Однако упрек авторскому коллективу по поводу отсутс твия этих страновых сюжетов был бы, скорее всего, чрезмерным, учитывая и без того весьма солидны й объем исследования. К тому же в этой относительной неполноте повествования кроется и его достой нство: исследование хочется продолжить, поскольку авторский коллектив сумел убедить читателя в пл одотворности своих подходов к изучению социальной политики - темы извечно актуальной и никогда не устаревающей.

В.К. КОЛОМИЕЦ, кандидат исторических наук

     Все научные статьи