Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по истории

Степенная книга и русская историческая мысль XVI-XVIII вв.

Автореферат докторской диссертации по истории

Санкт-Петербургский государственный университет

На правах рукописи

Сиренов Алексей Владимирович

Специальность 07.00.09 - Историография, источниковедение и методы исторического исследования

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора исторических наук

Санкт-Петербург - 2010

Работа выполнена на кафедре источниковедения истории России исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор

Зиборов Виктор Кузьмич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук

Бубнов Николай Юрьевич доктор филологических наук Буланин Дмитрий Михайлович доктор исторических наук, профессор Павлов Андрей Павлович

Ведущая организация:а Санкт-Петербургский институт истории РАН

Защита состоится л___ __________ 2010 г. в ___ часов н заседании

диссертационного совета Д 212.232.57 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Менделеевская линия, д. 5, ауд. 70.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. A.M. Горького Санкт-Петербургского государственного университета.

Автореферат разослан л___ ____________ 2010 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета,

доктор исторических наука А.В. Петров

Общая характеристика работы Актуальность и научная значимость темы. Большинство произведений, посвященных древнерусской истории, начиная с Лицевого летописного свода XVI в. и вплоть до исследований русских историков XVIII - начала XIX в. М.М. Щербатова и Н.М. Карамзина, в той или иной мере находились под влиянием Степенной книги. Это обстоятельство определяет актуальность настоящего исследования. Какой была роль Степенной книги в формировании русской исторической мысли XVII-XVIII вв. - основная тема исследования. В литературе встречаются два диаметрально противоположных взгляда на значение Степенной книги в историографическом процессе XVI-XVIII вв. Степенную книгу либо рассматривают в комплексе памятников XVI в. и никак не оговаривают ее влияние на последующую традицию , либо утверждают, что большинство исторических сочинений XVI-XVIII вв. повторяло мысли Степенной книги . Исследователь Степенной книги начала XX в. П. Г. Васенко свою монографию назвал л"Книга Степенная царского родословия" и ее значение в древнерусской исторической письменности, но рассмотрел в ней только вопрос

0 происхождении Степенной книги. Во второй части своего труда он намеревался изучить

влияние Степенной книги на историческую традицию XVI-XVIII вв., но намерения своего не

выполнил. Вторая часть так и осталась ненаписанной. Настоящая работа призвана

восполнить этот пробел в историографии.

Объект и предмет исследования. Объектом настоящего исследования является историческая мысль XVI-XVIII в., а предметом - как сам текст Степенной книги в его изменениях, так и другие исторические сочинения указанного времени, отразившие влияние Степенной книги.

Хронологические рамки исследования. Нижнюю хронологическую границу исследования определяют мероприятия середины XVI в., обусловившие появление Степенной книги, идеологическое значение которой сохранялось на протяжение XVII-XVIII вв. К концу XVIII - началу XIX вв. формируется объективное отношение к Степенной книге как к источнику по древнерусской истории, имеющему свои особенности и нуждающемуся в изучении, что и позволяет верхнюю хронологическую границу исследования определить как конец XVIII в. Последующая эпоха характеризуется изучением Степенной книги, она продолжается до настоящего времени.

Цель и задачи исследования. Цель исследования заключается в определении воздействия Степенной книги на русскую историческую мысль XVI-XVIII вв., а в задачи

1аа Наиболее ярко эта позиция представлена в обзоре источников А. С. Архангельского (Образование и

литература в Московском государстве конца XV - XVII вв. Казань, 1898. Вып. 1. С. 80-81).

2а Тихомиров М. Н. Источниковедение истории СССР. М, 1962. Вып. 1. С древнейших времен до конца XVIII

века. С. 268.

исследования входит описание историко-культурного контекста и обстоятельств создания Степенной книги, выделение круга исторических памятников, отразивших влияние Степенной книги, анализ истории текста Степенной книги, оценка роли изучаемого памятника в отечественной историографии.

Методологической основой исследования является сравнительно-исторический метод, используемый с учетом требований источниковедческого анализа письменных исторических источников русского Средневековья и Нового времени с применением методов археографии и текстологии.

Научная новизна исследования заключается в привлечении комплекса неопубликованных текстов, часть из которых впервые вводится в научный оборот. Впервые создание Степенной книги рассмотрено в контексте культурных связей России середины XVI в., что позволило объяснить оригинальность ее композиции и своеобразие идейного замысла. Впервые предпринят анализ текстуальных заимствований из Степенной книги в памятниках русской исторической мысли XVI-XVIII вв.

Практическая значимость работы. Содержащиеся в исследовании основные выводы и положения, а также фактический материал могут быть использованы для дальнейшего изучения, издания и комментирования памятников русской исторической мысли XVI-XVIII в., для подготовки лекционных курсов и учебных пособий по источниковедению и историографии истории России.

Апробация исследования. Основные положения диссертации опубликованы в двух монографиях, в статьях и тезисах докладов. Отдельные положения докладывались на научных конференциях Мавродинские чтения (СПбГУ, 2002, 2004, 2008 гг.), Источниковедение и историография в мире гуманитарного знания (РГГУ, 2002 г.), Псков в российской и европейской истории (Псковский гос. пед. ин-т, 2003 г.), Вторые и Третьи Лихаческие чтения (ИРЛИ РАН, 2003, 2006 гг.), Города Поволжья в Средние века: между Европой и Азией (Законодат. собр. Нижегородской обл., 2004 г.), Бражниковские чтения (РНБ, СПбГК, 2005, 2009 гг.), История в рукописях - рукописи в истории (РНБ, 2005 г.), Общество, государство, верховная власть в России в Средние века и раннее Новое время в контексте истории Европы и Азии (X-XVIII столетия) (ИВИ РАН, 2005 г.), Иван III и проблемы российской государственности (СПбГУ, 2005 г.), Нобилитет в истории Старой Европы (СПбГУ, 2007 г.), Первый Всероссийский съезд регионоведов (СПбГУ, 2007 г.), Мининские чтения (Нижегородский гос. ун-т, 2008 г.), Нобилитет Старой Европы: семья, род и династия в истории европейской знати (СПбГУ, 2009 г.), Верховная власть, элита и общество в России XIV - первой половины XIX века. Российская монархия в контексте европейских и азиатских монархий и империй (ИВИ РАН, 2009 г.), The Book of Royal

Degrees and Russian Historical Consciousness (USA, University of California, 2009 г.). Диссертация в целом обсуждена и рекомендована к защите кафедрой источниковедения истории России исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

Степень изученности темы. Степенной книге посвящены исследования К. Ф. Калайдовича, Н. С. Державина, П. Г. Васенко, В. В. Кускова, Л. Л. Муравьевой, В. И. Корецкого, Н. Н. Покровского, Д. Миллера, Д. О. Серова, Г. Ленхофф, А. С. Усачева и др.; текст источника трижды издан в полном объеме (в 1775, 1908-1913, 2007-2008 гг.) неоднократно издавались фрагменты текста (в сериях Русские достопамятности (1815 г.), Памятники литературы Древней Руси (1985 г.), Библиотека литературы Древней Руси (2003 г.)), кроме того, изучались отдельные произведения, входящие в состав Степенной книги. При этом до настоящего времени не получила оценки роль Степенной книги в становлении и развитии отечественной исторической мысли.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, одиннадцати глав, заключения, списка использованных источников и литературы и списка сокращений.

Основное содержание диссертации Во Введении приведено обоснование темы, ее актуальности, предпринят обзор историографии, в котором отмечено следующее. Практически все историки XVIII - начала XIX в. повторяли мнение о Степенной книге В. Н. Татищева, а именно, что Степенная книга была написана в конце XIV - начале XV в. митрополитом Киприаном, а продолжена в середине XVI в. митрополитом Макарием. Последовательное изучение Степенной книги началось в XIX в. В историографии можно выделить два направления. Первое характеризуется введением в научный оборот важных для понимания истории текста Степенной книги списков. Оно начато исследованиями К. Ф. Калайдовича, инициировал текстологическое сопоставление списков Степенной книги, предпринятое по распоряжению канцлера Н. П. Румянцева. Благодаря содействию Калайдовича в Московский архив Министерства иностранных дел от А. А. Волкова поступил древнейший список Степенной книги - Волковский (РГАДА, ф. 181, № 185). Важное значение для установления авторства имела публикация И. М. Снегиревым данных о другом древнем списке Степенной книге -Чудовском (ГИМ, собр. Чудова монастыря, 358), который содержит запись и указанием имени автора Степенной книги - митрополита Афанасия. М. Я. Диев, сопоставив данные записи с указаниями, содержащимися в тексте Степенной книги, доказал авторство митрополита Афанасия. Н. М. Карамзиным введена в научный оборот поздняя редакция Степеннойаа книги,аа така называемаяа Латухинскаяаа Степенная.аа Определениеаа ееаа авторства

принадлежит С. Ф. Платонову, который прочитал акростих и установил, что Латухинская Степенная книга была написана архимандритом Макарьева Желтоводского монастыря Тихоном в 70-е гг. XVII в. При описании собрания Д. В. Пискарева археограф А.Е. Викторов обратил внимание на список Степенной книги (ныне РГБ, ф. 288 (собр. Д.В. Пискарева), 177), несколько отличающийся от изданного Г. Ф. Миллером и относительно ранний. Этот список стал основой для исследований П. Г. Васенко, который внес большой вклад и в исследование Латухинской Степенной книги, выявив три редакции памятника: Пространную, Краткую и Особую Краткую. Первоначальной, по верному заключению исследователя, является Пространная редакция. Исследование истории текста Латухинской Степенной книги были продолжены Л. Л. Муравьевой, которая ввела в научный оборот ряд списков, в числе которых - Нижегородский список 70-х гг. XVII в. (Нижегородская государственная областная универсальная научная библиотека, Ц-2658/2), вложенный автором редакции Тихоном Макарьевским в Желтоводский монастырь. Важный этап в изучении Степенной книги связан с обнаружением Н. Н. Покровским в Томском областном краеведческом музее еще одного древнего списка Степенной книги - Томского (ТОКМ 7903/2). Покровский доказал, что Томский и Чудовский списки представляют собой первоначальную редакцию Степенной книги. Пространный вариант ее текста, представленный Пискаревским и подобными ему списками, является вторичным. Изучению переработки Степенной книги, произведенной в 1716-1717 гг. служащим Посольской канцелярии И. Ю. Юрьевым, посвящено исследование Д. О. Серова, в результате которого исследователь выявил и проанализировал черновые материалы к составлению Юрьевской редакции. В исследованиях А. В. Сиренова было доказано, что Волковский список является черновиком Степенной книги, списки Томский, Чудовский и Пискаревский восходят непосредственно к Волковскому, правда, не независимо друг от друга. Они отражают разные этапы работы редактора над текстом Степенной книги - от Краткой редакции (Томский и Чудовский списки) до Пространной (Пискаревский список). Все остальные списки Степенной книги восходят к этим четырем кодексам. Кроме того, была выявлена редакция, составленная на основе Чудовского списка в конце 80-х гг. XVI в. в окружении патриарха Иова архимандритом владимирского Рождественского монастыря Ионой Думиным и получившая в XVII в. наибольшее распространение. Обращение к рукописной традиции Латухинской Степенной книги позволило доказать, что Нижегородский список является архетипом редакции. Удалось выявить еще одну редакцию Латухинской Степенной книги, составленной при участии Тихона Макарьевского в начале XVIII в. - так называемому Хронографическую.

Другое направление в изучении Степенной книги было начато Н. С. Державиным, который в 1902 г. издал исследование об источниках Степенной книги. Это направление в исследовании Степенной книги продолжили Н. Ф. Околович, Н. Н. Кусков и А. С. Усачев. Отдельные наблюдения относительно источников Степенной книги сделали А. А. Зимин, Д. Н. Алыпиц, Н. Н. Розов, И. В. Курукин, Б. М. Клосс. Их объединяют попытки выявить такие источники Степенной книги, которые появились незадолго до ее создания, а также рассмотреть методы составления Степенной книги и таким образом позволяют составить представление об историко-литературном контексте создания Степенной книги. К этому направлению примыкают исследования Д. Миллера и Г. Ленхофф, посвященные литературному и культурологическому контексту, который важен для понимания Степенной книги.

Исходя из анализа историографии, определены цель и задачи исследования. Отмечено, что к настоящему времени отсутствует удовлетворительное объяснение жанрового и композиционного своеобразия Степенной книги, поэтому появилась настоятельная необходимость очертить круг памятников, современных и родственных Степенной книге. Здесь следует учитывать не только письменные источники, но и произведения искусства, как изобразительного, декоративно-прикладного, так и архитектуры. Нужно раскрыть принципы, которыми руководствовались деятели культуры середины XVI в., создавая произведения, формирующие государственную идеологию. В памятниках исторической мысли второй половины XVI - начала XIX в. можно встретить немало черт, напоминающих Степенную книгу. Чем это обусловлено - преемственностью традиций или иным? Для ответа на поставленный вопрос следует установить, существуют ли текстологические связи между Степенной книгой и историографическими произведениями последующих эпох. При наличии таковых можно утверждать, что Степенная книга на исследуемый текст повлияла. Если же текстологические связи отсутствуют, то возможность влияния Степенной книги следует отнести к разряду недоказуемых предположений. Разрешению указанных проблем и посвящено настоящее исследование. Далее кратко характеризуется содержание всей работы.

Первая глава Идеология царства в памятниках русской культуры середины XVI в. посвящена выявлению и описанию историко-культурного контекста, который обусловил появление Степенной книги и определил ее особенности. В главе рассмотрены памятники идеологии царства, созданные в России в середине XVI в. Особый акцент сделан на методах и приемах составления подобных произведений. Так, с использованием имеющихся под рукой артефактов были сфабрикованы царские регалии - так называемые шапка Мономаха, золотаяаа цепьаа иа сердоликоваяа крабийца.аа Подобныма жеаа способома былоа изготовлено

Царское место, источником отдельных конструктивных и декоративных элементов которого послужили построенное Аристотелем Фиораванти святительское место Успенского собора, а также костяной трон западно-европейской работы. Иные методы и источники использовались для создания другой группы памятников 50-х гг. XVI в., икон Благословенно воинство небесного царя, Церковь воинствующая и собора Василия Блаженного. Особенно показателен процесс создания названных икон. Основными источниками для них являются греческая икона рубежа XV-XVI вв. Аллегория небесного Иерусалима с о. Корфу и композиция Поход императора Константина против Максенция, наиболее близкий вариант которой известен в молдавской монументальной живописи конца XV в. Молдавские черты исследователи отмечали в композиции собора Василия Блаженного, план которого полностью соответствует плану небесного Иерусалима, изображенного на греческой иконе. Таким образом, при создании памятников идеологии царства в 50-е гг. XVI в. в России активно привлекали памятники культуры других православных стран. Это явление можно связать с тенденциями политики Ивана Грозного, который пытался представить себя в качестве покровителя всех православных народов.

Важное значение для создания Степенной книги имела борьба русской дипломатии за признание царского титула константинопольским патриархом и другими иерархами Восточной церкви. Для этой цели был составлен и разослан по кафедрам и монастырям греческого Востока так называемый Царский синодик, включающий перечень древнерусских князей и княгинь - предков и сродников Ивана Грозного. Составлению Царского синодика предшествовала работа по выявлению и фиксации древнекняжеских погребений на территории тогдашней России, которая сопровождалась организацией церковного поминания и прославления некоторых героев древнерусской истории. Этот процесс имеет прямое отношение к созданию Степенной книги и может рассматриваться как его предыстория.

Во второй главе Составление Степенной книги идет речь о процессе создания текста Степенной книги, причем показано, что замысел Степенной книги в процессе работы претерпевал неоднократные изменения. Вначале предполагалось создать Жития русский равноапостольных святых - крестителей Руси княгини Ольги и князя Владимира, которые традиционно рассматривались в качестве аналогов крестителей Византии Константина и Елены. Житие Ольги было написано священником придворного Благовещенского собора Сильвестром, а Житие князя Владимира было поручено написать царскому духовнику Андрею (будущему митрополиту Афанасию), выходцу из Переславля Залесского, который незадолго до этого написал Житие своего учителя Даниила Переяславского. Выдвигается предположение,аа чтоа ва процессеа работыа нада Житиема князяа Владимираа Андрейа через

приезжавших в Москву монахов афонского Хиландарского монастыря узнал о сербском сборнике княжеских и епископских житий - Цароставнике, составленном в XIV в. сербским архиепископом Даниилом. Предположение, что Степенная книга была составлена по образцу Цароставника, было выдвинуто еще К. Н. Бестужевым-Рюминым, но проигнорировано в последующих исследованиях. Процесс переделки Жития Владимира в сборник житий, подобный сербскому Цароставнику, и далее - его превращение в Степенную книгу прослеживается на материале черновика - Волковского списка.

Третья глава Степенная книга и Лицевой летописный свод посвящена выявлению особенностей использования Степенной книги при составлении в 70-е гг. XVI в. Лицевого летописного свода. Отмечается, что заимствования в Лицевом своде из Степенной книги выделил А. Е. Пресняков, этот перечень был дополнен В. В. Морозовым. В настоящее время известен 21 случай привлечения Степенной книги в качестве источника при создании текста Лицевого свода. Это рассказ о чуде от новгородской иконы Знамение и походе на Новгород Андрея Боголюбского, вставки в биографию Александра Невского, известие о смерти Варлаама Хутынского, Повесть о Михаиле Черниговском и его боярине Федоре, Повесть о Темир-Аксаке, Сказание о великой княгине Евдокии, жене Дмитрия Донского, фрагменты 4-й главы XV грани, повествующей о присоединении Новгорода при Иване III, Повесть о чудесном рождении Василия III, фрагменты Повести о пришествии Ахмата на Угру в 1480 г. с посланием Вассиана Рыло, известие о посылке воевод на вогуличей под 1483 г., фрагмент рассказа о соборе на новгородских еретиков в 1491 г., чудеса Александра Невского (явление в 1380 г., пожар во Владимире в 1491 г. и исцеление духовника Ивана Грозного), известие о поимке Андрея Ивановича Углицкого, Повесть о нашествии на Москву Магмет-Гирея в 1521 г., Повесть о чудесном рождении Ивана Грозного, Похвала Василию III (известна по тексту Александро-Невской летописи), Повесть о болезни и смерти Василия III, прорицание казанской царевны Ковгоршад, пять рассказов о знамениях перед Повестью о поставлении Свияжска, рассказ о чудесном прокормлении русского войска на пути к Казани, четыре рассказа о чудесах, предзнаменовавших падение Казани. Удалось установить, что при создании Лицевого свода использовался Томский список Степенной книги. В нескольких случаях на страницах Томского списка редактор Лицевого свода оставил свои пометы. В качестве примера приведем пометы к повествованию о болезни и смерти Василия III, текст которого подвергся тщательной редакторской обработке, что в целом нехарактерно для Лицевого свода. При описании креста, которым умирающий Василий III благословил старшего сына (Ивана Грозного), в Лицевом своде читаются отсутствующие в источниках слова той бо крест прислан из Царяграда от царя Костянтина Манамаха к великому князю

Владимеру Маномаху . В Томском списке в этом месте поставлен редакторский знак (л. 686 об.). Далее заимствование из Степенной книги продолжено, причем после текста К сим же приимеши и венец царьский Маномаш и диадимы царьские и жезл и прочюю утварь царьскую Манамашу следуют слова лими же венчан царь Маномах , которых нет в источниках, в Томском же списке на этом месте в строке поставлен знак вставки (л. 686 об.). В целом, привлекая Степенную книгу как источник, составитель Лицевого свода редко вмешивался в заимствуемый текст. Если же это случалось, то целью такого вмешательства было пополнение рассказа Степенной книги отсутствовавшими в нем подробностями, которые имелись в другом источнике, которому Составитель Лицевого свода следовал ранее, как правило, Никоновской или Воскресенской летописи. При этом, очевидно, к Степенной книге относились с уважением. Подчас факты, излагаемые Степенной книгой, противоречили рассказу основного источника. По исправлениям в рукописях Лицевого свода видно, что его составитель колебался, какую версию выбрать, но неизменно склонялся к версии Степенной книги. Возможно, это происходило потому, что составитель Лицевого свода знал, кто был автором Степенной книги, как это видно по выявленному П. Г. Васенко чтению в Шумиловском томе, где в заимствование из Степенной книги вставлено указание на авторство митрополита Афанасия. Можно предположить, что высокое положение автора Степенной книги в церковной иерархии и его авторитет повлияли на авторитет Степенной книги в глазах составителя Лицевого свода. И все же использование Степенной книги в Лицевом своде, за исключением Повести о смерти Василия III, было нетворческим, за счет Степенной книги зачастую увеличивался объем отдельных статей Лицевого свода, вносились новые фактические дополнения, и только. Подлинно новаторское в Степенной книге - ее структура, биографизм как основа исторического повествования, персонификация истории -остались неоцененными и невостребованными в опричный период грозненского правления.

В четвертой главе Степенная книга и окружение патриарха Иова рассматривается практика обращения к Степенной книге в предверии учреждения патриаршества в России и в 90-е гг. XVI в. Отмечается, что ситуация с участием константинопольского патриарха в кампании по учреждению патриаршества в России оказывается сходной с ситуацией по утверждению царского титула в 50-е - начале 60-х гг. XVI в., когда была составлена Степенная книга. Из окружения первого русского патриарха к Степенной книге обращались архимандрит владимирского Рождественского монастыря, ставший в 1589 г. вологодским архиепископом Иона Думин и казанский митрополит Гермоген (будущий патриарх). Иона Думин составил новую редакцию Степенной книги, по-видимому, предназначенную для

3 ПСРЛ. СПб., 1904. Т. 13. Ч. 1. С. 415. Там же.

рукописного тиражирования, а также составил в 1591 г. на основании Степенной книги новую редакцию Жития Александра Невского, текст которой вскоре оказался включен в Степенную книгу редакции Ионы Думина, что положило начало широкому почитанию Александра Невского. Помимо Степенной книги и так называемой Владимирской редакции Жития Александра Невского Ионы Думин широко привлекал Воскресенскую летопись и Хронограф редакции 1512 г. От предыдущих редакций произведение Ионы Думина отличает и наличие трех новейших чудес -о слепой жене, о бесном человецы и о явлении владимирских князей под предводительством Александра Невского монаху Антонию перед битвой с крымскими татарами на Молодех. Первое и третье чудо датируются в тексте 1572 г., Иона называет себя их очевидцем, что может быть принято для первых двух чудес. Явление же князей было описано Ионе визионером этого чуда Антонием. В результате получилась впечатляющая картина обильных чудотворений от мощей Александра Невского. Создание такого произведения не обязательно предполагает отдельного повода и особых обстоятельств. К тому же тема чудотворения от мощей Александра Невского возникала в творчестве Ионы и до написания Жития. В 1590 г. он вложил в Рождественский монастырь список Воскресенской летописи (ГИМ, Синодальное собр. 144), где известие о гибели мощей в пожаре 1491 г. заменил рассказом Степенной книги, что мощи чудесно спаслись. По-видимому, эту вставку сделал сам Иона, поскольку почерк вставки схож с почерком большинства вкладных записей на рукописях, вложенных Ионой во владимирский Рождественский монастырь. Иона лисправил текст Воскресенской летописи, заменив рассказ об уничтожении мощей от пожара другим повествованием, которое, очевидно, считал более правильным и соответствующим действительности. Таким образом, объектом особенного интереса для Ионы было почитание Александра Невского. В связи с этим представляют интерес обстоятельства редактирования им Жития святого князя, о которых сам Иона рассказывает в послесловии к своей редакции. Он пишет, что Житие было им написано в достоприятное святительство великаго пресвятейшаго патриарха Иова Московскаго и всея Русии, его же благословением и руковозложением и теплою верою к святому и духовным проразсуждением. Характерно указание на благословение и даже как будто непосредственное участие самого патриарха в замысле редактирования Жития. Видимо, этот труд воспринимался Ионой отнюдь не как частная инициатива. Он видел в своем труде дело общецерковное, акт государственной важности. Обратим внимание на отличие этой редакции от предыдущих, которые послужили ее источниками: владимирской середины XVI в. и редакции Степенной книги. Главное отличие - описание чудес, происшедших после пожара 1491 г., когда мощи чудесно спаслись. Редакция 1591 г. утверждает и доказывает,а чтоа мощи неа сгорели.а Обратима вниманиеа на датуа создания

редакции - 1591 год, т.е. ровно через сто лет после пожара. Таким образом, Иона Думин своим произведением отметил столетие спасения мощей.

Будущий патриарх Гермоген использовал Степенную книгу для написания Жития казанских первосвятителей Гурия и Варсонофия. Описывая процесс собирания материала о казанских чудотворцах, Гермоген писал в грамоте патриарху Иову от 9 января 1592 г.: Да мне ж, государь, богомольцу твоему, в Чудове монастыре случилось повесть видети в книзе Степенной и царственной киевских и владимирских и московских царей и государей, а зовется та книга зеленая... . Столь необычно, зеленой, Степенная книга названа, видимо, по цвету обреза. Из трех древнейших списков Степенной книги в первоначальном виде, без позднейшего переплетения, остался только Томский список. На его обрезе у корешка различимы остатки зеленой краски. Учитывая одновременность и однотипность оформления Томского и Чудовского списков, можно предполагать зеленый обрез и у первоначального переплета Чудовского списка. Полагаем, что Гермоген имел в виду именно Чудовский список, поскольку, во-первых, на Чудовском списке читается запись скорописью XVI в. о принадлежности Чудову монастырю, а во-вторых, в тексте Чудовского списка есть пометы, касающиеся первого казанского архиепископа Гурия, сделанные почерком, близким почерку Гермогена.

В окружении патриарха Иова был составлен и Хронограф редакции 1599 г., в качестве источника дополнительных статей которого была привлечена Степенная книга редакции Ионы Думина. Хронограф редакции 1599 г. отличается от предшествующих редакций тем, что продолжает свое изложение до современности, т.е. до второй половины XVI в. Рукопись БАН, 31.6.27, являющаяся архетипом для списков Хронографа редакции 1599 г., донесла до нас попытку (правда, незавершенную) продолжить текст Хронографа, использовав при этом Степенную книгу. Эта рукопись имеет еще одну черту, важную для истории бытования Степенной книги в конце XVI в. После рассказа о кончине митрополита Макария здесь помещен рассказ о землетрясении в Италии в 1542 г. Характерно, что в верхнем колонтитуле л. 623, на котором читается рассказ о землетрясении, чернилами написано рань 17, т. е. Грань 17, где киноварная буква Г осталась не вписанной. Читающееся на этом листе известие о землетрясении не имеет отношения к Степенной книге, и все же здесь оно воспринято как относящееся к XVII грани. В написанном в 90-е гг. XVI в. Эрмитажном списке Степенной книги редакции Ионы Думина (РНБ, Эрмитажное собор. 385) после основного текста помещено Соборное определение о четвертом браке Ивана Грозного, составленное в 1572 г. Таким образом, в конце XVI в. предпринимались первые попытки довести повествование Степенной книги до современности. В целом, интерес к Степенной

5 Творения святейшего Гермогена патриарха Московского и всея России. М, 1912. С. 60.

книге, вспыхнувший в связи с учреждением патриаршества, продержался около десяти лет, после чего Степенная книга перешла в разряд малоиспользуемых и малоизвестных сочинений по русской истории. Причины этому, как видится, в том, что в 1598 г. со смертью царя Федора Ивановича пресеклась династия Ивана Грозного, прославлению которой и была посвящена Степенная книга. Более того, с благополучием царствующей династии в Степенной книге связывалось процветание всего Российского государства. В условиях династического кризиса подобный пафос был неуместен. Вторую причину потери интереса к Степенной книге можно видеть в наступившей Смуте. События начала XVII в. повлекли за собой разорение и разграбление кремлевских библиотек и прекращение прежней интенсивной интеллектуальной деятельности московских книжников.

Пятая глава Степенная книга в послесмутную эпоху посвящена рассмотрению немногочисленных случаев обращения к Степенной книге в первой половине XVII в. Признаются необоснованными попытки представить крупнейшее историографическое произведение послесмутного времени Временник И. Тимофеева продолжением Степенной книги. К тексту Степенной книги в указанное время в основном обращались монастырские книжники, используя списки, хранившиеся в монастырской библиотеке. Так, можно отметить интерес к Степенной книге книжников Троице-Сергиева монастыря, в библиотеку которого список Степенной книги поступил в начале XVII в. от архимандрита этой обители Дионисия Зобниновского. Эта рукопись привлекалась для составления летописной подборки, отразившейся в Хронографе Арсения Суханова и так называемом Троицком сборнике, а также во Временнике по степеням, историографических и агиографических штудиях троицких книжников Симона Азарьина и Германа Тулупова. Список Степенной книги из библиотеки Кирилло-Белозерского монастыря предположительно был использован при составлении Повести об Усть-Шехонском монастыре. В Москве Степенная книга также использовалась: имели место неоднократные попытки продолжить ее текст до современных событий. Тематически со Степенной книгой связан и Новый летописец, крупнейший историографический труд, созданный в окружении патриарха Филарета. Характерным для рассматриваемой эпохе было обращение к Степенной книге печатника И.Т. Грамотина, который между 1634-1638 гг. на основе Степенной книги составил свою редакцию Сказания о битве новгородцев с суздальцами, в которой полемизирует со Степенной книгой и утверждает приоритет демократического начала в русской истории.

В шестой главе Степенная книга и русская агиография XVII в. рассмотрена практика использования Степенной книги при создании житий в XVII в. Впервые масштабное привлечение Степенной книги было осуществлено при составлении в 40-е -начале 50-х гг. Милютинских Миней четьих в Троице-Сергиевом монастыре. К тексту

Степенной книги можно возвести целый ряд текстов Милютинских миней. Во-первых, это княжеские жизнеописания: Житие Михаила Черниговского (под 20 сентября - ГИМ, Синод. 797, л. 642-657 об.), Повесть о преставлении князя Дмитрия Юрьевича Красного (под 22 сентября - Синод. 797, л. 679-683), О убиении великаго князя Изяслава Ярославича (под 3 октября - Синод. 798, л. 343-344 об.), Повесть о князе Давиде Святославиче (под 14 октября - Синод. 798, л. 729-731 об.), Повесть о князе Николе Святоше Давидовиче (под 14 октября -Синод. 798, л. 733-740 об.), О убиении князя Ярополка Изяславича (под 22 ноября -Синод. 799, л. 1180-1182 об.), Слово об обретении мощей Всеволода-Гавриила Псковского (под 27 ноября - Синод. 799, л. 1605-1610 об.), Плач и страдание князя Георгия Всеволодовича (под 4 февраля - Синод. 802, л. 96-99 об.), Житие Всеволода-Гавриила Псковского (под 11 февраля - Синод. 802, л. 274-288 об.), Сказание о князе Ярославе Мудром (под 24 февраля - Синод. 802, л. 688-695 об.), Повесть о князе Данииле Александровиче Московском (под 4 марта - Синод. 803, л. 110-117 об.), Страдание блаженнаго князя Василька Ростовскаго (под 4 марта - Синод. 803, л. 118-121 об.), Житие Феодора Черного (под 5 марта - Синод. 803, л. 180-184 об.), О благодарном терпении великия княгини Марии Всеволожи и о монастыри ея (под 19 марта - Синод. 803, л. 588-591 об.), Вассы Нижегородской (под 28 марта - Синод. 803, л. 1062-1063 об.), Повесть о великом князе Иване Даниловиче (под 31 марта, Синод. 803, л. 1222-1231 об.), Повесть о великом князе Димитрии Александровиче Переяславском (под 20 мая - Синод. 805, л. 1088Ч 1094), Сказание о великой княгине Евдокии, жене Дмитрия Донского (под 7 июня - Синод. 806, л. 350-359), Страдание великаго князя Романа Ольговича Рязанскаго во Орде за веру Христову (под 20 июня - Синод. 806, л. 914-915), Повесть об убиении Андрея Боголюбского (под 29 июня - Синод. 806, л. 1244-1247 об.), Житие княгини Ольги (под 11 июля - Синод. 807, л. 548-607). Повесть о княгине Ольге и крещении костей Ярополка и Олега Святославичей (под 11 июля - Синод. 807, л. 608-614). Степенная книга стала источником и нескольких текстов о русских митрополитах: Сказания о митрополите Киприане (под 16 сентября - Синод. 797, л. 554-561 об.), Страдания преосвященнаго Феогноста митрополита о дани церковней (под 14 марта - Синод. 803, л. 362-363 об.), Чуда о преставлении митрополита Константина (под 14 марта - Синод. 803, л. 364-365 об.), Жития митрополита Ионы (под 30 марта - Синод. 803, л. 1146-1197 об.), Сказания о митрополите Фотии (под 2 июня - Синод. 806, 206-237 об.). Наконец, из Степенной в Милютинские минеи попали два сказания о чудотворных иконах: Сказание об иконе Владимирской Богоматери (под 23 июня - Синод. 806, л. 952-1013), О явлении чюдотворнаго образа Пречистыя Богородицы и о начале монастыря Ея Колоческаго (под 11 июля - Синод. 807, л. 616-621) и Житие Даниила Переяславского (под 7 апреля - Синод. 804,

. 299-326 об.). Можно утверждать, что И. Милютин и его помощники пользовались двумя списками Степенной книги, один из которых - черновик Степенной книги, фрагмент которого дошел в Волковском списке. Черновик Степенной книги использовался и при составлении в середине XVII в. Пространной редакции Жития нижегородской княгини Вассы-Феодоры. Через Милютинские Минеи тексты Степенной книги проникли в Летописный свод 1652 г. и в издание Пролога 1661-1662 гг. Правда, в обоих случаях имело место и непосредственное привлечение. Отличие издания Пролога 1661-1662 гг. от предыдущего заключается в добавлении большого числа русских статей. Эта особенность привнесла в Пролог историографическую составляющую. Значительная часть русских статей, включенных в издание 1661-1662 гг. (они сохранились и в последующих изданиях), была составлена на основе Степенной книги. Это Жития князя Михаила Тверского (22 ноября), князя Даниила Александровича Московского (4 марта), князя Василька Ростовского (4 марта), Страдание митрополита Феогноста (14 марта), Житие Даниила Переяславского (7 апреля), Сказание о перенесении мощей митрополита Алексия (20 мая), Жития княжны Евфросинии Полоцкой (23 мая), князя Игоря Ольговича (5 июня), жены Дмитрия Донского княгини Евдокии (7 июля). Основное направление редактирования текстов Степенной книги при включении их в печатный Пролог - это сокращение. Только в Житии Даниила Московского удалось проследить правку идеологического характера, из текста Жития были последовательно исключены принципиально важные для Степенной книги идеи Божьего благословения по отношению как к самому князю, так и к его потомкам. Во второй половине XVII в. было хорошо известно, чем закончилось правление династии Даниила Александровича. Он сам, как его предки и потомки, представлял уже в определенной степени лархеологический интерес для идеологов XVII в.

Идеи Степенной книги соответствовали идеям, проводившимся в изданиях Московского печатного двора. Об этом свидетельствуют и послесловия к изданиям, и деятельность справщика Печатного двора 40-х гг. XVII в. Савватия, который в своих произведениях ссылается на Степенную книгу и представляет ее в качестве образцового сочинения по русской истории. Степенная книга в середине - второй половине XVII в. привлекалась для создания нескольких житий - князя Георгия Всеволодовича, князя Феод opa Черного (Панегирическая редакция) и др., а также надгробных листов Успенского собора г. Владимира. Для второй половины XVII в. можно отметить составление сборников житий древнерусских князей, одним из источников которых являлась Степенная книга. Приведенный материал свидетельствует о востребованности Степенной книги в эпоху царя Алексея Михайловича и его наследников. Привлечение Степенной книги, без сомнения, вызвано более широким интересом к правителям прошлого. При этом у книжников XVII в.,

выполнявших свой социальный заказ, не было столь жестких тематических рамок, как у их предшественников грозненской эпохи. Для идеологов романовской России одинаковый интерес представляли и прямые предки московских царей XVI в., и их дальние родственники. Важно было представить сонм благоверных правителей, и Степенная книга здесь явилась ценным источником.

Седьмая глава Степенная книга и историографическая традиция середины - второй половины XVII в. посвящена роли Степенной книги в историографических произведениях времени царей Алексея Михайловича и Федора Алексеевича. Отмечается, что при Алексее Михайловиче были воскрешены и получили развитие важнейшие геополитические и идеологические идеи грозненского времени. Прежде всего, это стремление объединить под русской державой или протекторатом все православные народы. Присоединение украинских земель в 1654 г. имело именно такое идеологическое объяснение. В рамках обозначенного направления развивались контакты с греческим миром, а также с молдавскими, сербскими землями. Обращение к Степенной книге в такой обстановке было закономерным. В связи с религиозным диспутом по случаю сватовства датского королевича Вольдемара к царевне Ирине Михайловне 1644-1645 гг. справщиком московского Печатного двора Савватием было составлено полемическое сочинение Повесть и писание известно о еже случится быти в нашей Рустей земли, в нынешних настоящих летех осмыя тысящи во втором сте в пятой десяторице во втором и третьем лете, есть убо и слезам достойно. Помимо прочего автор призывает издавать сочинения русского происхождения, а не иноземные. В числе таковых он обращает внимание на Степенную книгу: Еще же у нас в Рустей нашей земли есть руская наша книга, изрядна же зело, глаголемая Степенная, от благоразумнаго некоего и мудра мужа сложена и написана, в ней же дивес и чудес, и повестей, и стропотнаго много же зело, и великих государей наших руских князей жителства и колена, и како которой князь великий жил, и что при нем содевалося, которыя знамения и чюдеса или иныя стропотныя вещи были, и како ко Господу отходили, все написано же и предано на уведение всем . Таким образом, в 40-е гг. XVII в. уже изгладилась память об авторстве Степенной книги, она воспринималась как анонимное сочинение. Вместо с тем перед нами призыв обратиться к Степенной книге и привлечь ее к литературно-историческому и идеологическому творчеству середины XVII в. Конечно, не следует массовое обращение к Степенной книге в середине XVII в. прямо связывать с призывом Савватия. Однако именно 40-ми гг. XVII в. датируются первые случаи привлечения Степенной книги для создания памятников идеологии царства. В 40-50-е гг. XVII в. над текстом Степенной книги работал соловецкий книжник Сергий

6 Голубцов А. Памятники прений о вере, возникших по делу королевича Вольдемара и царевны Ирины Михайловны // Чтения ОИДР. 1892. Кн. 2. Отд. 2. С. 17.

Шелонин, входивший в окружение патриарха Иосифа. В литературном наследии Сергия Шелонина обращение к Степенной книге фиксируется в работе над Алфавитным патериком, а также в материалах к составлению Жития князя Георгия Всеволодовича. Одно из важных произведений Сергия московского периода - Алфавитный патерик, на полях которого среди прочих ссылок имеются и ссылки на Степенную книгу. Как установлено О. С. Сапожниковой, работа над составлением первой редакции Алфавитного патерика была завершена Сергием в Москве в 40-х гг. XVII в. предположительно в расчете на издание текста на Печатном дворе. Исследовательница полагает, что по возвращении Сергия в Соловецкий монастырь с черновой рукописи РНБ, собр. Соловецкого монастыря 652/710 был сделан список РНБ, собр. Соловецкого монастыря 651/709, который после редакторской работы Сергия составил вторую редакцию Алфавитного патерика . Следует отметить, что ссылки на Степенную книгу (в количестве четырех) имеются только в списке Солов. 651/709, причем во всех четырех случаях свой источником Сергий называет московскую Степенную, что свидетельствует о составлении второй редакции Алфавитного патерика не на Соловках, а в Москве. В 50-е гг. XVII в. Сергий составил так называемый Хронограф. Введенный в научный оборот О. В. Панченко, Хронограф Сергия Шелонина в сущности представляет собой выписки из Хронографа (для библейской и византийской истории) и Степенной книги (для русской истории) с добавлением уникальных известий, касающихся Смутного времени. Текст здесь так же разделен на степени, как и в каноническом тексте Степенной книги. Новшество Сергия заключается в том, что он попытался продолжить текст Степенной до середины XVII в. и преодолеть кризис идеи Степенной книги, связав всех правителей России конца XVI - середины XVII в. в одну династию. Следует подчеркнуть, что такая конструкция была придумана не самим Сергием. Она широко использовалась идеологами времени Михаила Федоровича. Неубедительность такого построения очевидна и, судя по неиспользованию этой конструкции во время Алексея Михайловича, от нее своевременно отказались. В творчестве Сергия Шелонина обращает на себя внимание также интерес к фигуре князя Георгия Всеволодовича, канонизированного в 1645 г. Так, в авторском сборнике Сергия (ныне - Псковский музей-заповедник, собр. Никандровой пустыни 92) помещена служба Георгию Всеволодовичу, а после нее следуют выписки из Степенной книги о Георгии Всеволодовиче. Эти выписки особенно интересны для изучения церковного почитания Георгия Всеволодовича, так как они имеют вид цельного повествования о святом князе. Упоминается Георгия Всеволодович (вместе со своим племянником Васильком Константиновичем) и в сочиненном Сергием Шелониным Каноне всем святым, иже в Велицей Росии в посте просиявшим. Несколько позже Степенная книга

7 Сапожникова О.С. Соловецкий книжник Сергий Шелонин // ТОДРЛ. СПб., 1999. Т. 51. С. 381.

оказалась задействована в литературно-идеологической работе соловецких книжников, направленной против реформ Никона. Так, ссылки на Степенную книгу присутствуют в сочинении казначея Геронтия Собрание против новых книг, которое послужило источником важного для идеологии старообрядчества сочинения - Пятой соловецкой челобитной, поданной мятежными соловецкими монахами царю в октябре 1667 г.

Степенная книга в середине XVII в. оказалась востребована для составления идеологических историко-литературных произведений, прославляющих самодержавную царскую власть в истории России. Так, в основу своего трактата по истории России, составленного в Москве в 1668 г., архимандрит афонского Иверского монастыря Дионисий положил текст Степенной книги (по всей видимости, он пользовался списком РНБ, НСРК F. 451). Одновременно с Дионисием Ивиритом с текстом Степенной книги работал дьяк Разрядного приказа Ф. А. Грибоедов, который свою Историю написал с привлечением Пространной редакции Степенной. Однако нельзя утверждать, что при создании каждого из подобных произведений Степенную книгу привлекали. Следует иметь в виду, что в светских кругах она оставалась малоизвестной. Так, в созданном в 1557 г. по указу Алексея Михайловича был Записном приказе, задачей которого было продолжение Степенной книги до современности, список Степенной книги, судя по всему, не заполучили. Как представляется, не был знаком со Степенной книгой переводчик Посольского приказа Николай Спафарий, в творчестве которого прослеживаются идеи, родственные Степенной книге. В литературе указывалось, что при создании Титулярника Спафарий привлекал Степенную книгу . При решении вопроса, была ли Степенная книга источником Титулярника, не представляется возможным рассматривать в качестве аргумента присутствующие в Титулярнике стиль или манеру Степенной книги, а также текстологическую близость Титулярника с произведениями, включенными в Степенную книгу, но бытовавшими и отдельно от нее. Повествование Титулярника действительно весьма близко по своим идеям и стилистическим особенностям к Степенной книге, но можно утверждать, что Николаю Спафарию текст Степенной книги был неизвестен, так как отсутствуют текстологические связи между Степенной книгой и Титулярником. Другое произведение Спафария, содержащее биографии русских князей, Василилогион, также составлено без привлечения Степенной книги. Таким образом, в 70-е гг. XVII в. в Посольском приказе создавались произведения, родственные Степенной книге по тематике, по появившиеся совершенно независимо от нее. По-видимому, книжники Посольского приказ неаа имелиаа ваа своемаа распоряженииаа текст Степеннойаа книги.аа Этоаа положение

8аа Каган-Тарковскаяа М.Д.аа Титулярника кака переходнаяаа формаа ота историческогоаа сочиненияа XVIIаа в.аа к историографии XVIII в. // ТОДРЛ. Л., 1971. Т. 26. С. 59-60.

подтверждает запрос от 18 марта 1679 г. из Книгопечатного приказа в Посольский приказ с требованием прислать список Степенной книги для копирования. На этот запрос подьячие Посольского приказа ответили отказом, поскольку такового в их ведомстве не было. Отметим, что не знаком с текстом Степенной книги был и Юрий Крижанич. Относительно того, знал ли Степенную книгу автор киевского Синопсиса, определенно ответить не представляется возможным. В 70-е гг. XVII в. на украинских землях бытовала сделанная украинским автором переработка Жития княгини Ольги из Степенной книги. Кроме того, в Синопсисе встречаются отдельные текстологические совпадения со Степенной книгой, но они слишком незначительны, чтобы утверждать зависимость Синопсиса от Степенной книги, хотя и отрицать такой возможности также не следует.

Широко известной Степенная книга стала в царствование Федора Алексеевича. Этому способствовало не только тиражирование ее текста в многочисленных списках, но и создание ее новой редакции, так называемой Латухинской Степенной книги. Она была составлена архимандритом Макарьевского Желтоводского монастыря Тихоном и отличалась от канонического текста Степенной книги тем, что деление текста на степени здесь сохранено для истории до эпохи первого царя Ивана Грозного. Начиная с Грозного, правление каждого самодержца Тихон обозначил как лцарство. Таким образом, в равном положении оказываются и последние Рюриковичи Грозный и Федор Иванович, и не связанные между собой династическими узами Годуновы, Шуйский и Романовы. Удачным стало и выдвижение на первый план венчания Ивана Грозного на царство, которое в каноническом тексте Степенной представлено как рядовое событие русской истории. В связи с темой венчания на царство в Латухинской Степенной большое значение получили царские регалии. В каноническом тексте Степенной книги изложена легенда о присылке этих регалий на Русь и венчании ими Владимира Мономаха. Дальнейшая же история регалий не прослежена. Остается непонятным, почему после Владимира Мономаха ни один из князей не венчался на царство. Латухинская Степенная вносит в эту тему большую определенность. Согласно ее изложению, царские регалии переходили в роду Рюриковичей из поколения в поколение, пока не оказались во владении московских князей. Эта сюжетная линия крайне важна, поскольку по мысли составителя Латухинской Степенной превращение России в царство вывело ее историю на качественно более высокий уровень, и предпосылки этого процесса следовало отмечать четко и недвусмысленно на протяжении всей истории страны. Наконец, в рассказе о правлении Ивана Грозного сюжет венчания на царство занял центральное место. Однако при замечательной композиционной стройности в Латухинской Степенной порой заметно механическое, нетворческое обращение с текстом источников. Так, например, при изложении ранней истории предпочтение отдано киевскому Синопсису

(использовано издание 1678 г.). В тех случаях, когда Синопсис и каноническая Степенная повествуют об одном событии, в Латухинской Степенной почти всегда помещен рассказ Синопсиса. То же можно сказать относительно Киево-Печерского патерика, текст которого также привлечен практически полностью. Выписывая рассказы из Синопсиса, Киево-Печерского патерика и других источников, автор Латухинской Степенной почти ничего не изменял в них. Отсюда получились существенные расхождения с канонической Степенной, при составлении которой текст источников подвергался тщательному стилистическому и идеологическому редактированию.

В последней четверти XVII в. к Степенной книге широко обращались как церковные авторы, так и светские, с привлечением Степенной книги создавались обширные летописные своды. Видное место Степенная книга занимала и в творчестве Игнатия Римского-Корсакова. В бытность его настоятелем московского Новоспасского монастыря в 1689 г. монастырский собор был украшен росписями, одним из литературных источников которых была Степенная книга. Новоспасский монастырь занимал особое место среди московских обителей. Здесь покоились останки Романовых, бояр XVI в., царевичей, царевен и царских родственников XVII в. Должность Новоспасского архимандрита была особенно почетной в церковной иерархии XVII в. Целый ряд занимавших ее лиц оставил след в истории, начиная с патриарха Никона и кончая самим Игнатием Римским-Корсаковым. Росписи, украсившие монастырский собор, были во многом ориентированы на династическую тематику. В самом храме были помещены изображения Михаила Федоровича, Алексея Михайловича и патриарха Филарета, а живопись галерей посвящена в основном роду Рюриковичей на русском престоле. Свод галереи занимает изображение родословного древа. У его основания - князь Владимир Киевский и княгиня Ольга. В этом видится первая параллель со Степенной книгой, которая открывается Житиями Ольги и Владимира. Рядом с равноапостольными родоначальниками династии изображены святые Борис и Глеб. Остальные князья помещены в картуши на ветвях древа - это Ярослав Мудрый, его сыновья Изяслав и Всеволод, сын Изяслава Святополк, сын Всеволода Владимир Мономах, его сын Мстислав Великий и другие. Отличие от Степенной книги здесь состоит в том, что линия предков московских князей не выделена, скорее налицо стремление поместить по возможности всех представителей рода Рюриковичей, особенно домонгольского периода. При этом древо завершается сыновьями Ивана Грозного, последним из которых изображен царевич Димитрий. На основании Степенной книги написаны сцены из древнерусской истории, связанные с принятием христианства. Использование Степенной книги можно проследить не только в живописных работах, проводимых под общим руководством Игнатия Римского-Корсакова,аа ноаа иаа ваа егоаа авторскомаа литературномаа трудеаа -аа Словеаа благочестивомуаа и

христолюбивому российскому воинству, которым зимой 1687 г. архимандрит Игнатий напутствовал русское войско, отправлявшееся в первый Крымский поход. Основным источником Слова стала Степенная книга, выписки из которой (со ссылками на номер степени и главы) сопровождались библейскими примерами. В Слове перечисляются небесные покровители русского воинства, а также приводятся примеры мужественного поведения деятелей русской истории.

Есть основания для предположения, что отредактировать Степенную книгу пытались в 1682 г. В опубликованном в 1805 г. описании Кирилло-Белозерского монастыря со ссылкой на материалы монастырского архива указано, что по грамоте 1682 г. из монастыря в Палату строения Степенной книги послано девять списков летописей. Этот документ в настоящее время утрачен, однако в правдивости приводимых данных нет оснований сомневаться. B.C. Иконников предположил, что с деятельностью Палаты строения Степенной книги связан список 70-80-х гг. XVII в. РНБ, F.IV.159, принадлежавший известному царедворцу времени Федора Алексеевича окольничему А. Т. Лихачеву. Предположение о связи рукописи с Палатой строения Степенной книги весьма вероятно (в предисловии сказано, что царь Федор Алексеевич повелел собрать сведения о русской истории, а также изложить все это в листорической книге), но весомых доказательств в его пользу в нашем распоряжении нет.

В конце XVII в. заимствования из текста Степенной книги проникают в широкий круг памятников исторической мысли, полное выявление которых - дело будущего. Так, Степенная книга стала одним из основных источников так называемого Мазуринского летописца, - произведения, составленного Исидором Сназиным, близкого к патриарху Иоакиму. Рубежом XVII-XVIII вв. датируются списки Хронографа особого состава, текст которого разделен на 410 глав, причем повествование о русской истории не только испытало воздействие Степенной книги (это встречается в целом ряде хронографических компиляций середины - второй половины XVII в.), но и разделено на степени - точно так же, как и в Степенной книге. Среди прочего выделяется историографическая деятельность А. И. Лызлова, который в своей Скифской истории, написанной в 1692 г., неоднократно ссылается на Степенную книгу, причем делает это почти каждый раз, когда речь заходит о событиях русской истории. Имея доступ к летописным источникам, он неизменно предпочитал им Степенную книгу. Таким образом, к концу XVII в. формируется особенно уважительное отношение к Степенной книге как историческому источнику.

В восьмой главе Степенная книга и официальные "Истории" петровского времени рассмотрены попытки создания официальной истории России в правление Петра I. Об особенной популярности Степенной книги в петровское время свидетельствует ее использование авторами различных взглядов и убеждений. Ссылки на Степенную книгу как

на авторитетный источник присутствуют в Уставе о престолонаследии 1722 г. и в основном полемическом сочинении старообрядчества петровской эпохи - Поморских ответах.

Как правило, первой петровской Историей официального характера считается произведение, над которым трудились по царскому указу на Печатном дворе в 1703 г. Однако есть основания к памятникам официальной историографии петровского времени относить и так называемый Летописец славянороссийский, составленный в 1698 г. Такое впечатление можно вынести из знакомства с текстом Окладной книги Сибири 1697 г. - свода исторических, географических и статистических данных о всех сибирских городах, в официальном характере которой сомневаться не оснований, поскольку она составлялась в Сибирском приказе по указу Петра I. Окладная книга начинается он с выписки из Степенной о завоевании Сибири Ермаком. В реальности это выписка не из Степенной книги, а из Нового летописца. Однако едва ли перед нами ложная ссылка, поскольку указан номер степени, в которой действительно читаются известия о событиях времени Ивана Грозного. По-видимому, процитированный текст был помещен в числе продолжений основного текста Степенной книги в том списке Степенной, которым пользовались для составления Окладной книги Сибири. Близкий, но не тождественный текст читается в составе Летописца славянороссийского, исторической компиляции, в основу которой положен текст Степенной книги. В нашем распоряжении есть два списка Летописца славянороссийского (РНБ, собр. Александро-Невской лавры, А-6/1-2 - НСРК F.473 и РГБ, ф. 98 (собр. Е.Е. Егорова) 1289), в составе которых читается полный текст Нового летописца, где есть и процитированное выше известие о строительстве Мангазеи. Следовательно, Окладная книга вполне может восходить к Летописцу Славянороссийскому. Правда, она датирована 1696-1697 гг., а Летописец - 1698 г. И все же близость времени составления обоих произведений и почти полное совпадение цитаты из Нового летописца, включенной в состав XVII степени, позволяют предположить здесь какое-то взаимовлияние. Например, что при составлении Окладной книги были привлечены материалы, впоследствии использованные при создании Летописца славянороссийского. Возможно, служащие Сибирского приказа получили доступ к первоначальному варианту Летописца. Использование таких материалов в Сибирском приказе, возможно, свидетельствует о составлении Летописца славянороссийского в приказной среде. Это едва ли была частная инициатива или мероприятие церковных кругов. В таком случае его материалы не были бы доступны служащим Сибирского приказа. От первой редакции ко второй Летописец славянороссийский в части, повествующей о событиях XVII в., приобретал все более сложный компилятивный характер. Редакторские измененияаа коснулисьаа ваа основномаа повествованияаа оаа событияхаа последнегоаа столетия.

Изложение же древнерусской истории,а представленное текстом Степенной книги,а было оставлено без изменений.

Другая попытка составить историческое сочинение была напрямую инициирована указом Петра I 1703 г. Согласно указу, предполагалось собрать по епархиям и монастырям древние рукописи и на их основании дополнить изданный И. Ф. Копиевским в Амстердаме в 1699 г. краткий обзор всемирной истории. Удалось установить, что результатом работ по исполнению данного указа оказалась Хронографическая редакция Латухинской Степенной книги, которая была составлена при непосредственном участии Тихона Макарьевского. Созданная на основе первоначальной Пространной редакции Латухинской Степенной Хронографическая редакция имеет, однако, важные отличия от своего источника. Прежде всего, это наличие ссылок на труды, из которых заимствованы тексты. Для библейской части это Хроника Дорофея Монемвасийского (в ссылках названа греческим летописцем), стихи Библии Пискатора в переводе Мардария Хоникова (в ссылках - Библия), а также произведения Афанасия Великого, Иоанна Дамаскина, Василия Великого (Шестоднев), Григория Богослова и др. Для русской части двумя главными источниками являются Синопсис и Латухинская Степенная книга, а также Кормчая, Казанская история, Скифская история, Печерский патерик, Сибирская история, летописец малый Астраханский, Летопись, Минея четья, Пролог, Книга новая, Книга чиновник, Требник старый и др. В трех местах текста читаются ссылки на Введение краткое во всякую историю. Тихон отошел от дел в 1707 г., чем и объясняется незавершенность работ по подготовке к изданию данного сочинения. Видимо, неслучайно именно в 1708-1709 гг. на Печатном дворе начались работы над другим историографическим произведением, автором которого был глава Печатного двора Ф. П. Поликарпов-Орлов. Древнерусской истории в сочинении Поликарпова уделено скромное место. При этом композиционное членение Истории испытало воздействие Латухинской Степенной книги. В целом, повествование Поликарпова о древнерусской истории не самостоятельно ни в отношении композиции и структуры текста, ни в отношении стиля. Здесь явно доминирует влияние Степенной книги. Характерно, что Петр I остался недоволен сочинением Поликарпова и передал заказ на составление исторического трактата начальнику Посольской канцелярии Г. И. Головкину, который доверил это своему сотруднику подьячему Посольского приказа И. Ю. Юрьеву. Сочинение Юрьева представляет собой изложенный языком XVIII в. несколько обработанный (в традициях секуляризации исторического повествования) текст Думинского списка Степенной книги (РГАДА, ф. 381 (Типогр. собр.) 346), который был прислан на Печатный двор по указу 1703 г. Одновременно с Поликарповым над описанием отечественной истории трудился А. И. Манкиев, секретарь русского резидента в Швеции

А. Я. Хилкова. В 1714 г. им было составлено Ядро российской истории, одним из источников которого был список Степенной книги, вывезенный в Швецию в конце XVII в. шведским дипломатом И. Спарвефельдом (Швеция, Собр. гимназии г. Вестероса Ad 11). К традиции переработок Степенной книги, сделанных в петровское время, принадлежит и впервые вводимый в научный оборот памятник - Собрание от летописцев и риторов, составленный в первой четверти XVIII в. на основании Латухинской редакции и канонического текста Степенной книги (РГАДА, ф. 357 (собр. Саровской пустыни) 152).

В 1716 г. поручение подготовить труд по русской истории было дано Феофану Прокоповичу. Прибывший по царскому приказу в октябре 1716 г. в Петербург Феофан не застал Петра, отправившегося к тому времени заграницу. А.Д. Меншиков передал Феофану поручение царя, и через год с небольшим, когда Петр вернулся, историко-генеалогический труд Феофана Прокоповича был уже издан в виде гравюры на двух листах. В этом произведении видного гравера петровской эпохи П. Пикарта изображена лестница со ступенями, каждая из которых представляет собой ту или иную победу русского оружия в царствование Петра I. На верхней ступени стоит сам Петр. Справа и слева от лестницы возвышаются две пирамиды, сплошь состоящие из медальонов с портретами правителей России от Рюрика до Романовых (в количестве 33-х с соответствующими номерами от № 1 до № 33), причем каждый ряд портретов оказывается на одном уровне с очередной ступенью лестницы. Под портретом каждого самодержца помещена его краткая характеристика. Влияние Степенной книги здесь можно усмотреть в композиции гравюры, в основе которой - лестница, причем наиболее древние правители соответствуют ее нижним ступеням, а правители позднего времени - верхним.

Итак, можно утверждать, что в основу официальных историографических предприятий петровского времени, посвященных древнерусской истории, была положена Степенная книга. На рубеж XVII-XVIII вв. приходится время наибольшей известности этого произведения. Востребованность Степенной книги в петровскую эпоху объясняется в первую очередь имперскими чертами внешней и внутренней политики Петра I, а также идеологическими амбициями, столь похожими на попытки Грозного утвердить за собой царский титул. Известны негативные оценки Петра в отношении историографических опусов, представлявшихся ему на суд. Петр, видимо, желал иметь напечатанным историческое сочинение, свободное от средневековой традиции как в отношении стиля, так и в отношении содержания. Обращение же к Степенной книге заставляло авторов следовать авторскому стилю книжника XVI в. Отмеченное обстоятельство замыкало тот заколдованный круг, из которого так и не смогла выйти историография петровского времени. Ва качествеа наследстваа последующим эпохама онаа оставилаа почтительноеа отношениеа к

Степенной книге, которое привело, с одной стороны, к ложным ссылкам и фальсификатам, а с другой - к постепенно формируемому отрицательному отношению к Степенной книге как историческому источнику.

Девятая глава Степенная книга в русской агиографии XVIII в. посвящена рассмотрению случаев использования Степенной книги в агиографических сочинениях XVIII в. Поскольку в синодальный период практика канонизации была почти сведена на нет, то удалось выявить только редкие случаи использования Степенной книги в агиографической литературе XVIII в. Прежде всего, это Четьи Минеи Димитрия Ростовского. В последнем томе Четьих Миней, составление которого приходится на московский и ростовский периоды Димитрия, он использовал Степенную книгу при составлении Жития княгини Ольги и краткого Слова о сретении иконы Владимирской Богоматери. Степенная книга была привлечена при создании Четьих Минеях братьев Денисовых, памятника старообрядческой книжности, созданного около 1720 г. в Выговской пустыни. Основным источником Степенная книга стала для так называемого костромского Жития князя Георгия Всеволодовича и Жития князя Андрея Боголюбского. Установлено, что первое из этих произведений было составлено игуменом Макарьева Унженского монастыря Леонтием Павловым в 20-30-е гг. XVIII в., а второе написано в Боголюбском монастыре в середине - третьей четверти XVIII в. Характеризуя использование Леонтием Степенной книги при составлении Жития Георгия Всеволодовича, следует отметить, что он не только распознал в своем основном источнике, Житии Александра Невского, заимствования из Степенной книги, но и смог их продолжить, обратившись к тексту Степенной непосредственно. Обращают на себя внимание и немногочисленные авторские вставки в текст Жития Георгия Всеволодовича. Они выполнены вполне в стиле Степенной книги, заимствования из которой стилистически также не изменены. На материале Костромского Жития князя Георгия Всеволодовича можно убедиться в том, Степенная книга и в XVIII в. оказалась вполне пригодной для составления новых агиографических текстов. Во второй половине XVIII в. в Поволжье был составлен так называемый Китежский летописец, который несмотря на свое название относится более к агиографическому, нежели к летописному жанру, однако и здесь можно зафиксировать влияние Степенной книги, которое проникло в Китежский летописец через Костромское Житие князя Георгия Всеволодовича. Подробное рассмотрение приемов использования Степенной книги показало, что они в этот период остались теми же, что и в предшествующий, а именно: Степенная книга привлекалась для составления княжеских житий, стиль Степенной книги почти не подвергался изменениям. Таким образом, как агиографический сборник Степенная книга и в XVIII в. вполне соответствовала вкусам читателей. Имеющийся материал свидетельствует о том, что

в русской провинции XVIII в. Степенная книга оставалась вполне актуальным и востребованным произведением. Редкость привлечения ее к составлению житийных текстов объясняется не отношением к ней читателей, а угасанием агиографической традиции в русской духовной литературе XVIII в.

Десятая глава Ложные и ошибочные ссылки на Степенную книгу посвящена практике ложных ссылок на Степенную книгу, а также использования изучаемого произведения для создания фальсификатов. Здесь следует учитывать, что в некоторых случаях ссылка является не ложной, а ошибочной, т. е. перед нами не сознательное стремление автора ввести читателя в заблуждение, а недоразумение. Самая ранняя действительно ложная ссылка на Степенную книгу читается в материалах 1677-1679 гг., посвященных деканонизации Анны Кашинской. Причастный к написанию Жития кашинский дьячок Никифор показал, что Житие писалось в Соловецком монастыре на основании Степенной книги, что не соответствовало действительности. Знаменательно, что первая попытка столь своеобразно использовать авторитет Степенной книги приходится на начало широкого распространения списков памятника. Однако большая часть ложных ссылок на Степенную книгу датируется XVIII в., причем можно выделить несколько тематических блоков, где встречаются подобные ссылки. Прежде всего, это генеалогические материалы, в которых, как известно, к фальсификации прибегали особенно часто. Так, ложная ссылка была сделана в так называемой Трегубовской Степенной. Этот историко-генеалогический сборник был составлен в Макарьевом Желтоводском монастыре в 30-е гг. XVIII в. по заказу стольника М. Е. Трегубова на основе Хронографической редакции Латухинской Степенной книги. Заказывая в Желтоводском монастыре генеалогию своего рода, М. Е. Трегубов, вероятно, сообщил составителям и легенду о его происхождении. Чтобы легенда выглядела убедительной, он счел нужным подкрепить ее ссылкой на авторитетный источник -Степенную книгу. Случай с Трегубовской Степенной типологически близок к другой фальсификации генеалогического характера - так называемой Хрущовской Степенной книге (РГАДА, ф. 181, № 26). Среди вставленных в рукопись текстов один утверждает знатность рода Чевкиных-Дурново, в родстве с которыми находились владельцы рукописи С. С. Колтовский и Хрущовы. Предпринята попытка связать изготовление данного фальсификата с историографической деятельностью последнего владельца рукописи А. Ф. Хрущова, что предполагал еще М. Н. Тихомиров. Одна ложная ссылка обнаружена в материалах полемики со старообрядцами, в сочинении 20-х гг. XVIII в. архиепископа Феофилакта Лопатинского Обличение неправды раскольническия. Полемизируя со старообрядцами относительно древности и каноничности формы креста, количества просфор на литургии и пр., Феофилакт подкреплял свои утверждения ссылками на источники. В

приложении он поместил выписку из Степенной книги с характерным заглавием: Выписано стариннаго писма из книги Степенной лицовой благоверных князей от лет 6887-го. Эта выписка представляет собой фальсификат, составленный, однако, на основании подлинного текста Степенной книги с внесением в него антистарообрядческих выпадов.

Два случая ложной ссылки на Степенную книгу обнаружено в материалах, относящихся к местной истории. В заглавии краткого варианта Костромского Жития князя Георгия Всеволодовича читается Выписано из Степенной книги. Этот текст представляет собой последовательное сокращение Пространного варианта Жития, составленного с привлечением Степенной книги. Характерно, что центральное место в сокращенном тексте занимает легенда об основании Георгием Всеволодовичем Юрьевца Поволжского, не восходящая к Степенной книге, причем она сокращению почти не подверглась. Можно предположить, что этот текст составлялся для отправки в Юрьевец. По-видимому, требовалось придать достоверности легенде об основании Юрьевца, поэтому в заглавии и была проставлена ложная ссылка на Степенную книгу. Другой случай ложной ссылки на Степенную книгу встречаем в местной традиции Торопца. Эта ссылка также аутентизирует легенду, которая связана с происхождением действительно древней Торопецкой иконы Богоматери.

Одиннадцатая глава Степенная книга в творчестве историков XVIII в. посвящена рассмотрению использования Степенной книги в трудах русских историков XVIII в. Отмечено, что на материале памятников провинциальной историографии (Вятский временник, ярославский Хронограф Федора Рака, Собрание о богоспасаемом граде Суждале Анании Федорова, Угличский летописец) какую-либо тенденцию в отношении историков к Степенной книги выявить не представляется возможным. Отдельные сочинения провинциальных историков продолжали традицию XVII в., а другие сочетали верность идеалам средневековой культуры с попытками подражать новой историографической традиции. Магистральная линия русской историографии XVIII в. представлена трудами А. Селлия, Г. 3. Байера, Г. Ф. Миллера, В. Н. Татищева, П. Н. Крекшина, М. М. Щербатова, Екатерины II и др. Рассмотрены попытка перевести Степенную книгу на латинский язык, а также привлечь ее при составлении Подробной летописи от начала России до Полтавской баталии. Последнее сочинение удалось датировать 1744 г. и связать с деятельностью Коллегии иностранных дел. В заключение делается вывод, что в течение XVIII в. отношение к Степенной книге менялось. Уже в петровскую эпоху, когда Степенную книгу оценивали более чем положительно и активно привлекали для историографических штудий, читателей уже не устраивала ее клерикальная направленность. Со временем статус исключительного по важности источника со Степенной книги был снят, она была луравнена в правах с другими

источниками по древнерусской истории. В это время историкам стало очевидно, насколько Степенная книга уступает летописям - и по информативности, и по достоверности описания событий. Постепенно начало формироваться пренебрежительное отношение к ней. К концу же XVIII в. сложился негативный образ Степенной книги как исторического источника. Однако именно в это время, в начале XIX в. была осознана необходимость исследования Степенной книги, т. е. возобладал научный подход к ее тексту, что и положило конец влиянию Степенной книги на отечественную историческую мысль.

Ва заключенииа подводитсяа общийа итог исследования,а излагаютсяа егоа основные положения.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

I. Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных

ВАК РФ:

Сиренов А. В. Поздние редакции Степенной книги // Археографический ежегодник за 2004 год. М., 2005. С. 62-76. - 1,5 п.л.
Сиренов А. В. Митрополит Афанасий и проблема авторства Степенной книги // Отечественные архивы. 2007. № 4. С. 47-53. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. Материалы к составлению Книги Степенной в Патриаршей редакции родословной книги // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История. 2007. Вып. 4. С. 5-9. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. Родослов сербского архиепископа Даниила и Степенная книга // Вестник РГГУ: Ежемесячный исторический журнал. № 4/08. Серия Исторические науки. М., 2008. С. 157-164. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. егенда о Торопецкой иконе Богоматери // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История. 2009. Вып. 1. С. 3-11. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. Милютинские минеи и черновик Степенной книги // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История. 2009. Вып. 3. С. 3-8. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. О работах по лисправлению печатного летописца в 1703 г. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 2. История. 2009. Вып. 4. С. 9-16. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. К вопросу об историографической деятельности Тихона Макарьевского //Русская литература. 2010. № 1. С. 97-108. - 1 п.л.
Сиренов А. В. История текста Латухинской Степенной книги // Труды Отдела древнерусской литературы. СПб., 2009. Т. 60. С. 354-375 - 0,5 п.л.

II Монографии:

Сиренов A. В. Степенная книга: история текста / Отв. ред. Н. Н. Покровский. М., 2007. 544 с.-43,8 п.л.
Сиренов А. В. Степенная книга и русская историческая мысль XVI-XVIII вв. М.; СПб., 2010. 540 с.-30 п.л.

III. Другие публикации:

Сиренов А. В. Надгробные листы - памятник историографии XVII в. // Прошлое Новгорода и Новгородской земли: Материалы научн. конф. Новгород, 1996. С. 88-92. -0,25 п.л.
Сиренов А. В. О начале традиции описей древних гробниц // Сих же память пребывает во веки: Мемориальный аспект в культуре русского православия: Материалы науч. конф. СПб., 1997. С. 86-91. - 0,25 п.л.
Сиренов А. В. О месте так называемого третьего типа списков в истории текста Степенной книги // Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность. СПб., 1997. С. 83-87.-0,25 п.л.
Сиренов А. В. О месте создания Годуновских Псалтирей 1594-1600 гг. // Искусство рукописной книги. Византия. Древняя Русь: Тезисы докладов международной конференции. СПб., 1998. С. 31-32. - 0,1 п.л.
Сиренов А. В. Дружининский список Степенной книги // Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность: археография, палеография, кодикология. СПб., 1999. С. 148-155. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. Особенности рукописной традиции Степенной книги // Материалы XXXIII научной конференции молодых специалистов. / РНБ. СПб., 1999. С. 57-59. -0,1 п.л.
Сиренов А. В. Степенная книга редакции Ионы Думина // Опыты по источниковедению. Вып. 3. Редактор и текст в древнерусской книжности. СПб., 2000. С. 256-304.-2,5 п.л.
Сиренов А. В. Московский книжник конца XV в. Петр и его произведения // Труды Отдела древнерусской литературы. СПб., 2001. Т. 52. С. 582-595. - 1 п.л.
Сиренов А. В. Владельцы Степенной книги в XVII в. // Лихудовские чтения: Материалы научной конференции Первые Лихудовские чтения Великий Новгород, 11-14 мая 1998 года. Великий Новгород, 2001. С. 152-156. - 0,25 п.л.
Сиренов А. В. О Волковском списке Степенной книги // Опыты по источниковедению. Древнерусская книжность. Вып. 4. СПб., 2001. С. 246-303. - 2,5 п.л.

Сиренов А. В. К истории изучения Волковского списка Степенной книги // Историография и источниковедение отечественной истории: Сборник научных статей и сообщений. СПб., 2001. С. 196-205. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. Житие князя Владимира и составление Степенной книги // Археографический ежегодник за 2001 год. М., 2002. С. 83-94. - 1 п.л.
Сиренов А. В. О грамоте Ивана Грозного Успенскому собору г. Владимира. // Историография и источниковедение отечественной истории: Сб. науч. статей и сообщений. Вып. 2. СПб., 2002 С. 27-34. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. Книга Степенная царского родословия и рукописная традиция родословных книг // Историография и источниковедение в мире гуманитарного знания: Материалы науч. конф. М., 2002. С. 439-440. - 0,1 п.л.
Сиренов А. В. Степенная книга из собрания В. Н. Татищева // Мавродинские чтения / Под ред. Ю. В. Кривошеева и М. В. Ходякова. СПб., 2002. С. 112-118. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. О предполагаемом авторе Трегубовской Степенной // Историография и источниковедение отечественной истории: Сб. науч. статей и сообщений. Вып. 3. СПб., 2003. С.267-273. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. Архетип Степенной книги и историографическая деятельность Собакиных // Псков в российской и европейской истории (К 1100-летию летописного упоминания). М., 2003. Т. 2. С. 335-341. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. Повесть о Максиме митрополите // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 3 (XVII в.). Ч. 3. СПб., 1998. С. 146-148. - 0,25 п.л.
Сиренов А. В., Новикова О. Л. Сделано в Чудове // Труды Отдела древнерусской литературы. СПб., 2004. Т. 55. С. 441-450. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. Житие Георгия Всеволодовича // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 3 (XVII в.). Ч. 4. Т-Я. Дополнения. СПб., 2004. С. 377-380. - 0,25 п.л.
Сиренов А. В. Петр // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 3 (XVII в.). Ч. 4. Т-Я. Дополнения. СПб., 2004. С. 856-858. - 0,2 п.л.
Сиренов А. В. Краткая редакция Степенной книги // Рукописная книга Древней Руси и славянских стран: от кодикологии к текстологии / Отв. ред. А.А. Романова. СПб., 2004. С. 112-144.-2 п.л.
Сиренов А. В. Изучение Степенной книги царского родословия в Петербургском университете // Мавродинские чтения 2004. Актуальные проблемы историографии и исторической науки: Материалы юбилейной конференции, посвященной 70-летию

исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета. / Под ред. проф. А. Ю. Дворниченко. СПб., 2004. С. 174-176. - 0,1 п.л.

Сиренов А. В. О бумаге списков Годуновской Псалтири и Степенной книги // Древнерусское искусство. Рукописная книга Византии и Древней Руси. СПб., 2004. С. 431-441.-1 п.л.
Сиренов А. В. Формирование идеологии русской монархии в XVI в. и Степенная книга // Cahiers du Monde russe. 46/1-2, Janvier-juin 2005. La Russie vers 1550: Monarchie nationale ou empire en formation? P. 337-344. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. Степенная книга в Соловецком монастыре // Международная научная конференция Книжное наследие Соловецкого монастыря XV-XVII вв. 5-10 сентября 2005 г.: Тезисы докладов. Соловки, 2005. С. 90-92. - 0,1 п.л.
Сиренов А. В. Житие Георгия Всеволодовича и Китежский летописец // Исследования по истории средневековой Руси: К 80-летию Юрия Георгиевича Алексеева. М.; СПб., 2006. С. 459-467. - 0,5 п.л.
Сиренов А. В. Описи древних гробниц в рукописных сборниках XVII века // История в рукописях и рукописи в истории: Сб. науч. тр. к 200-летию Отдела рукописей Российской национальной библиотеки. СПб., 2006. С. 399-414. - 1 п.л.
Сиренов А. В. Рукопись Погодинского собрания № 1430 и московский скрипторий у Спасских ворот // Древнерусские и греческие рукописи Российской национальной библиотеки: Материалы международной научной конференции (Санкт-Петербург, 14-16 июня 2005 г.). СПб., 2007. С. 77-79. - 0,1 п.л.
Сиренов А. В. Научное описание выявленных списков Степенной книги // Степенная книга царского родословия по древнейшим спискам: Тексты и комментарий. В трех томах. / Отв. ред. Н. Н. Покровский, Г. Д. Ленхофф. М., 2007. Т. 1. С. 24-86. - 5,2 п.л.
Сиренов А. В. Документы по истории книжного дела в Оружейной палате XVII в. (из неопубликованных материалов А. И. Успенского) // Историография, источниковедение, история России Х-ХХ вв.: Сб. ст. в честь С. Н. Кистерева / Сост. Л. А. Тимошина. М., 2008. С. 127-158. - 1,5 п.л.
Сиренов А. В. Почитание святого князя Георгия Всеволодовича как основателя городов // Георгиевские чтения: Материалы научно-практической региональной конференции за 2004-2009 гг. Нижний Новгород, 2009. С. 57-59. - 0,1 п.л.
Сиренов А. В. К вопросу об изображении реальных лиц на иконе Благословенно воинство небесного царя // Верховная власть, элита и общество в России XIV -первойаа половиныаа XIXаа века.аа Российскаяаа монархияаа ваа контекстеаа европейскихаа и

азиатских монархий и империй. Вторая международная конференция 23-25 июня 2009 года: Тезисы докладов. М., 2009. С. 160-163. - 0,2 п.л.

Сиренов А. В. Житие Андрея Боголюбского // Памяти Андрея Боголюбского: Сб. ст. М.; Владимир, 2009. С. 207-239. - 1 п.л.
Сиренов А. В. Образ Александра Невского в русской исторической традиции XVII -первой половины XVIII в. // Мавродинские чтения 2008. Петербургская историческая школа и российская историческая наука: дискуссионные вопросы истории, историографии, источниковедения: Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения проф. В. В. Мавродина. / Под ред. А. Ю. Дворниченко. СПб., 2009. С. 71-73. - 0,2 п.л.
Сиренов А. В. Рецензия на книгу Isoaho М. "The Image of Aleksandr Nevskiy in Medieval Russia. Warrior and Saint". Leiden; Boston, 2006 // Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. 2009. №1/2(5). Рецензии. С. 1-4. - 0,25 п.л.

IV. Издания источников:

Путь к граду Китежу. Князь Георгий Владимирский в истории, житиях, легендах / Подготовка текстов и исследование А. В. Сиренова. СПб., 2003. 184 с. - 9 п.л.
Из Степенной книги царского родословия // Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 2003. С. 588-617 (комментарии В. К. Зиборова, О. П. Лихачевой, А. В. Сиренова, Т. Г. Фруменковой, Л. А. Чуркиной) . - 2 п.л.
Степенная книга царского родословия по древнейшим спискам: Тексты и комментарий. В трех томах. / Отв. ред. Н. Н. Покровский, Г. Д. Ленхофф. М., 2007. Т. 1. С. 17-22 {Журавель О. Д., Покровский Н. К, Сиренов А. В. Археографическое предисловие), 216-298, 384-465 (подготовка текста А. В. Сиренова). М., 2008. Т. 2. С. 5-65, 195-260, 407-476 (подготовка текста А. В. Сиренова). - 8,75 п.л.

Авторефераты по всем темам

Авторефераты по истории

Blog

Степенная книга и русская историческая мысль XVI-XVIII вв.