Geum.ru
   Авторефераты по темам  >>  Разные специальности - [часть 1]  [часть 2]

Дискурсивный потенциал аргументации в немецкоязычном научном тексте

Автореферат кандидатской диссертации

 

На правах рукописи

 

 

 

МИНАКОВ Владимир Николаевич

 

 

Дискурсивный потенциал аргументации в немецкоязычном научном тексте

 

 

Специальность 10.02.04 - германские языки

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

 

 

 

 

 

Москва - 2007

Работа выполнена на кафедре грамматики и истории немецкого языка Государственного образовательногоаа учрежденияа высшегоаа профессиональногоаа образованияа Московский Государственный Лингвистический Университет

НАУЧНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ:а аа - кандидат филологических наук,

профессор З.Г. Бурдина

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ:аа - доктор филологических наук, профессор Е.Ф. Тарасов

- кандидат филологических наук, доцент В.Г. Варина

ВЕДУЩАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ:а Московскийа педагогический государственный университет

Защита состоитсяа л22 октябряа 2007 г.а ва 1130 на заседании диссертационного совета Д 212.135.01 при ГОУ ВПО Московский Государственный Лингвистический Университет (г. Москва, ул. Остоженка, 38, 119992).

С диссертацией можно ознакомиться в диссертационном читальном зале библиотеки ГОУ ВПО Московский Государственный Лингвистический Университет.

аа Автореферат разослан л18 асентября а2007 г.

Ученый секретарь

диссертационного советаа З.К. Бурнацева

Развитие когнитивно-дискурсивной парадигмы научного знания, современный интегративный процесс в лингвистической науке, характеризующийся междисциплинарным подходом к исследованию феноменов когнитивной деятельности человека, а также принятие концептуального и методологического аппарата множества смежных наук в целях лингвистического анализа делают вновь актуальной проблематику соотношения языка и мышления. В русле антропологической и ценностной ориентации современных лингвистических исследований необходимым становится разработка взаимосвязей языка и мышления в процессах научного познания мира, приобретения нового научного знания, а также конструирования субъективной концептуальной картины мира.

Особенно актуальной становится разработка проблем гуманитарного научного знания. Это связано с тем, что ни природа гуманитарного научного знания, ни язык, обслуживающий эту область научного познания не получили достаточного освещения в научной литературе. Этот факт определил выбор научного исторического дискурса в качестве объекта исследования данной диссертационной работы.

Основным механизмом, в ходе которого происходит возникновение нового гуманитарного научного знания, признается аргументация. Аргументация предстает как способ формирования нового знания, представления его в виде определенной ментальной модели мира (когнитивный аспект), а также как способ репрезентации полученного знания в научном тексте (коммуникативный аспект).

Проблемы аргументации в различных типах дискурса нашли освещение в работах целого ряда исследователей (Е.А. Баженова, Н.Ю. Фанян, Н.А. Дубинина, А.Н. Баранов, Г.И. Рузавин, Я.С. Яскевич, О.Е. Поляк, В.Н. Брюшинкин, М.Н. Кожина и др.).

В рамках нашего диссертационного исследования мы берем за основу концепцию категориального поля аргументации, которая разработана Н.Ю. Фанян на материале естественного языка. Исследователь полагает, что аргументация представлена в естественно-языковом дискурсе в виде категориального поля, включающего следующие компоненты: эпистемический контекст, каузальность и модальность, - основанные на общем знаменателе поля, истине.

Мы считаем целесообразным дальнейшее развитие концепции категориального поля аргументации Н.Ю. Фанян для целей исследования механизма формирования и представления нового гуманитарного знания в процессах научного познания мира.

Объектом исследования является категориальное поле аргументации в научном историческом дискурсе.

Предметом диссертации являются когнитивно-дискурсивные основания реализации категориального поля аргументации и коммуникативные средства его выражения в процессе научного общения.

Основная гипотеза исследования заключается в том, что категориальное поле аргументации в историческом научном дискурсе представляет собой механизм формирования нового научного знания о сегменте объективного мира отдельным автором и дифференцирует ментальное пространство научного дискурса на множество возможных миров.

Актуальность данной работы определяется недостаточной изученностью механизма функционирования аргументативного пространства в научном познании мира, реализуемого в гуманитарной предметной области, а также необходимостью описания функционирования лингвопрагматических категорий в историческом дискурсе. Использование междисциплинарного подхода к исследованию аргументации в научном историческом дискурсе позволяет представить категориальное поле аргументации как многоплановое дискурсивное образование, являющееся механизмом получения нового научного знания.

В этой связи целью данной работы является репрезентация особенностей реализации категориального поля аргументации в немецкоязычном историческом научном дискурсе с позиций когнитивно-дискурсивной парадигмы и концепции возможных миров.

Исследование категориального поля аргументации, имеющее перед собой вышеуказанную цель, обусловило необходимость решения следующих задач:

  1. охарактеризовать особенности гуманитарного научного познания мира с точки зрения современной научной парадигмы;
  2. определить концептуальные стратегии для исследования феномена аргументации в рамках интердисциплинарного когнитивно-дискурсивного подхода;
  3. разработать структуру категориального поля аргументации;
  4. выявить роль категориального поля аргументации в членении ментального пространства познающего субъекта с позиций концепции возможных миров;
  5. классифицировать множество возможных миров как ментальных моделей знания, репрезентированных в рамках научного дискурса;
  6. установить лингвопрагматические категории в аргументативном пространстве научного дискурса.

Материалом для настоящего исследования послужили современные немецкоязычные исторические научные статьи как репрезентанты научного дискурса. Всего было исследовано около 1000 аргументативных единиц исторического научного дискурса общим объемом около 450 страниц из немецкоязычного журнала Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft, посвященного исследованию актуальных исторических вопросов.

Интердисциплинарный подход к исследованию категориального поля аргументации в историческом научном дискурсе, основанный на принятии основных принципов когнитивной лингвистики, функциональной грамматики, лингвистики текста, логики, а также концептуального аппарата аналитической философии и концепции возможных миров, обусловил выбор методов исследования, основными из которых стали общенаучные методы анализа и синтеза, метод моделирования, лингвистические методы концептуального, контекстуального и компонентного анализа, а также интерпретационный метод и метод полевого структурирования.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые применен междисциплинарный подход к исследованию аргументативного пространства в историческом научном дискурсе, выявлен дискурсивный потенциал аргументации, определена структура категориального поля аргументации, раскрыто взаимодействие релевантных лингвопрагматических категорий, участвующих в научном познании мира и дифференцирующих ментальное пространство познающего субъекта.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что она вносит вклад в развитие теории аргументативного анализа, теорию коммуникации, в дальнейшую разработку методологии гуманитарного научного познания мира. В работе определена роль категориального поля аргументации в познании исторической реальности, разработана структура категориального поля аргументации, установлены и классифицированы лингвопрагматические категории в аргументативном пространстве научного исторического дискурса.

Практическая ценность данной работы заключается в том, что разработанную в диссертации методику интерпретации научного дискурса можно использовать в теоретических курсах по общему языкознанию, лингвистике дискурса, стилистике, теоретической грамматике немецкого языка. Полученные результаты в исследовании и классификации языковых средств, участвующих в реализации компонентов категориального поля аргументации, можно использовать в практике преподавания немецкого языка.

В соответствии с целью и задачами были сформулированы положения, выносимые на защиту:

1. междисциплинарный подход, объединяющий методологический и концептуальный аппараты когнитивно-дискурсивной парадигмы научного знания, философии познания, психолингвистики, а также теории дискурса и лингвистики текста, позволяет достигнуть поставленных целей исследования;

2. категориальное поле аргументации, функционирующее в научном гуманитарном дискурсе, реализует взаимодействие языка и процессов мышления. Мы предполагаем, что категориальное поле аргументации объединяет в себе категории трех видов и имеет особую структуру. В центре, вершине поля располагается гносеологическая категория истины, которая выступает в роли общего знаменателя, регулятора поля аргументации. На втором уровне находится понятийная категория (ПК) эпистемического состояния, которая находит языковое воплощение с помощью функционально-семантических категорий (ФСК) модальности и причинности, располагающихся на последнем уровне категориального поля аргументации;

3. мы предполагаем, что ПК эпистемического состояния реализуется в тесном взаимодействии трех микрополей знания, мнения и незнания, исследование которых с позиций концепции возможных миров позволило достигнуть поставленных целей данной работы. Классификация возможных миров как моделей знания в научном дискурсе осуществляется на основании анализа языковых средств ФСК модальности и причинности;

4. ФСК модальности обладает миропорождающей семантикой и маркирует ступени познания. Лингвистические средства ФСК модальности эксплицируют шаги исследователя от постановки проблемы до формулировки вывода;

5. причинно-следственные связи внутри отдельного возможного мира, а также переход одного эпистемического состояния в другое осуществляется с помощью ФСК причинности.

Апробация работы. Основные положения обсуждались на международных конференциях Московского Государственного Лингвистического Университета (2004, 2005), на заседаниях кафедры грамматики и истории немецкого языка МГЛУ (2004, 2005, 2006). Результаты работы отражены в 3 публикациях.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка цитируемой и используемой литературы, а также приложения.

Содержание работы.

Во введении репрезентируется актуальность данного исследования, определяется предмет исследования, формулируются цели и задачи, а также основная гипотеза, раскрываются новизна, теоретическая значимость и практическая ценность работы, характеризуются методы исследования.

В первой главе (Феномен лингвопрагматической аргументации в научно-познавательной деятельности), посвященной концептуальным стратегиям исследования, освещаются особенности научного гуманитарного познания мира, а также достижения дискурсивно-когнитивной парадигмы в исследовании аргументации и ее влияние на процесс представления знания в ментальном пространстве аргументирующей личности. Здесь же раскрываются особенности научного дискурса, отражающего процесс научного познания мира.

Современный подход к изучению научного познания характеризуется кардинальным его расширением и углублением, которые приводят к серьезным качественным сдвигам как в понимании природы научно-познавательной деятельности, ее структуры, механизмов, движущих сил, так и способов исследования научного познания. Социокультурная и антропологическая ориентация современной науки и когнитивной лингвистики в частности обосновывают необходимость учета роли целого ряда экстралингвистических факторов (социокультурная среда, личность ученого и др.) при исследовании процессов научного познания.

Одним из актуальных вопросов, который в настоящее время еще недостаточно освещен в лингвистической литературе, является вопрос о сущности гуманитарного научного знания, о его всеобщности, необходимости и объективности. Возникает необходимость определения критериев истинности, по которым гуманитарное научное знание и познавательная деятельность расцениваются как научные и зачисляются в разряд науки.

Для современной философии науки характерным становится расширение границ критериев научности и обоснование новых аспектов научного в области гуманитарного знания. Л.А. Микешина отмечает, что расширение границ научности происходит за счет включения в исследование содержательных типов знания, обремененных временностью и историчностью, ценностными и социокультурными компонентами (Микешина, 2006).

Одной из теоретических систем, способствующей обоснованию расширенного понимания научности в области гуманитарных наук, следует отметить феноменологию. Феноменология признает правомочность данных, полученных из сферы чувственного восприятия и вне ее. Процесс познания, таким образом, содержит в себе бессознательные и интуитивные факторы, которые включаются в общий объем предмета анализа как особая модальность сознания.

Исходя из феноменологической ориентации, Л.А. Микешина обосновывает следующие особенности гуманитарного научного знания и на их основе выявляет условия его истинности:

  1. реальность как текст. Текст как первичная реальность и исходная точка всякой гуманитарной дисциплины концентрирует все особенности гуманитарного знания и познавательной деятельности - его коммуникативную, смыслополагающую и ценностную природу. Текст осваивается как феномен, существующий в культуре, несущий на себе отпечатки такого способа существования;
  2. субъект внутри объекта исследования. Субъект трактуется как категория, которая включена в сам объект - в жизнь общества, формы культуры, гуманитарные и социальные науки, виды искусства, религию. В этой сфере особенно значимым становится коллективный субъект познания и интерсубъективный характер самой познавательной деятельности;
  3. ценности как необходимая составляющая гуманитарного знания. Социально-гуманитарное познание - это деятельность социально сформированного субъекта. Объект не только познается, но одновременно и оценивается (Микешина, 2006).

Особенность гуманитарного научного знания, заключающаяся в его организации в виде корпуса научных текстов, ставит научный текст в фокус исследования данного диссертационного исследования.

Научный текст понимается как результат когнитивно-дискурсивной деятельности ученого, содержащий относительно завершенное научное знание, структурированное в соответствии с разработанной автором концепцией, объективируемой синкретической системой общеязыковых и идиостилистических средств (Ракитина, 2007).

Каждый текст является результатом дискурсивной, т.е. социально ориентированной и социально обусловленной коммуникативной деятельности.

Научный дискурс понимается нами как совокупность текстов научного стиля, рассматриваемых как функционально детерминированное целое в динамическом аспекте продуцирования нового знания и экстралинвистической обусловленности процессов речемыслительной деятельности по восприятию, переработке и производству информации учеными как специализированным типом профессиональной языковой личности.

Это позволяет нам обосновать понятие дискурсивности научного текста, которая понимается как соотнесенность текста в целом или отдельных его частей с фактами производства и восприятия адресатом. Дискурсивность научного текста связана с реализацией исследовательских задач научного произведения. Логика развертывания текста научного произведения соотнесена не только с процессом изложения материала, но и с ходом доказательства,

Научный текст представляет собой продукт целенаправленной речевой деятельности индивида. Целостность текста как формы репрезентации комплексной смысловой системы автора определяется единством восприятия мира, результатов отражения в вербальных единицах и интериоризации содержания речевого произведения. Как модель мира своего создателя он позволяет реконструировать специфику работы мышления, интерактивный характер языковой когниции, связанной с воспринимаемым миром, активностью, креативностью воспринимающей и формирующей личности.

Категория личности автора является базовой категорией текста и имеет общедискурсивный характер. Для моделирования категории личности субъекта целесообразным представляется обратиться к исследованию категории смысла, так как именно авторский смысл создается в тексте и оформляется как текст.

Смысл выступает не как часть некоторой семантики языка, а как часть концептуальных систем носителей языка. Концептуальные системы представляют собой системы взаимосвязанных, определяющих друг друга концептов, как систем истинной или ложной информации, которой их носители располагают о мире, отражая при этом познавательный опыт на уровне обыденной практики, квазинаучных, научных и других представлений о мире (Павиленис, 1983).

Смысл конституируется в интерсубъективном употреблении языка. При этом возникает необходимость учета качественного различия субъективных картин мира в виде субъективных систем мнения. Формирование смысла в научном тексте происходит в результате действия механизма инференции, в ходе которого образуется новое научное знание.

Мы постулируем, что в гуманитарном научном тексте инференциальным механизмом выступает аргументация как особая речемыслительная деятельность субъекта познания, в результате которой автор научного текста формулирует новое знание.

Направление аргументативного анализа, проводимое в рамках анализа дискурса, приобрело достаточно серьезное значение на современном этапе развития лингвистической науки.

Изначально проблемы аргументации разрабатывались в рамках логики и философии (Аристотель, Платон, Р. Декарт, А. Шопенгауэр, К. Ясперс и др), риторики и неориторики (Сократ, Платон, Х. Перельман, С. Тулмин и др.) и логико-дидактической парадигмой (А.А. Ивин, А.И. Введенский, Ю.М. Лотман и др.).

Современная логико-теоретическая парадигма выходит за пределы сугубо формально-логических рамок и включает в свою область традиционные понятия из области психологии, лингвистики, теории речевых актов и т.д. Подобное расширение логической области происходит на основании различных методов с привлечением поставленных вопросов в русле когнитивной науки.

В рамках когнитивно-дискурсивной парадигмы появилась возможность рассматривать аргументацию в широком контексте деятельности человека, определяемой его ценностными предпочтениями.

С нашей точки зрения аргументация предстает как способ формирования нового научного знания и представления его в виде определенной ментальной модели мира, которая как совокупность систем знаний и мнений соотносится с познаваемым действительным миром и соответствующим образом оценивается субъектом познания с точки зрения истинности/ложности.

Таким образом, аргументация оказывается самым тесным образом связанной с категорией знания, операциями над знаниями и структурами представления знания в модели мира человека.

Научный исторический текст конституируется в аргументативном пространстве личности конкретного ученого и создает особый ментальный мир (Степанов, 1998), является средством построения некоторой ментальной модели представления знания (Поляк, 1998). Научный текст понимается нами в первую очередь как творящий возможные миры, как модель личностного знания исследователя.

В этой связи возникает необходимость представить модели знания, присущие некоторому субъекту познания, как возможные миры, существующие в семантическом пространстве языка и понимающиеся как нечто мыслимое, фиксирующее точку зрения данного исследователя на то или иного событие или процесс прошлого.

Возможные миры - сложнейшая философская, логическая и математическая проблема, разработка которой восходит к логике Г.Лейбница.

В рамках лингвистической науки возможный мир - это формальный и функциональный конструкт, воплощающий в теории наши обычные представления о том, что практически любая ситуация действительного мира могла бы быть иной. Возможные миры - это вероятностное положение дел по отношению к субъекту, находящемуся в реальном мире и проецирующем свое Я в иные ментальные пространства (Бабушкин, 2001).

А.П. Бабушкин выделяет следующие типы возможных миров:

1. максимально приближенный мир, который содержит все характеристики, присущие действительности, и необходимо лишь соблюдение некоторых условий для их воплощения;

2. ирреальный мир, который не имеет ничего общего с тем, что происходит, происходило или будет происходить;

3. мир сомнений, манифестатором которого выступают модальные слова (Бабушкин, 2001).

Выделение различных видов возможных миров доказывает тезис о том, что семантическое пространство языка не является одноплановым. Наши знания способны разделять это пространство на возможные миры, которые формируются с помощью специализированных для этой цели языковых знаков.

Вторая глава (Аргументативное пространство научного исторического дискурса) посвящена экспликации связей языка и мышления в процессах научного познания и дальнейшей разработке структуры категориального поля аргументации. Глава рассматривает компоненты категориального поля аргументации и их взаимодействие в процессе научного познания мира и представления знания в ментальном пространстве познающего субъекта.

Вопрос о мыслительной основе языковых структур и их речевых реализаций рассматривается в современной лингвистической парадигме в качестве одного из важнейших. Современная лингвистике изучает язык в непрерывной связи с мышлением, деятельностью, которая направлена на формирование категорий как понятий, предельно обобщающих и классифицирующих результаты познавательной деятельности человека.

Исследуя связи языка и мышления, А.А. Худяков выделяет три типа категорий:

  1. огико-психологические, которые возникают в результате отражения внеязыковой действительности в психике человека;
  2. понятийные, которые упорядочивают явления логико-психологического уровня. Данные категории структурируют и группируют эти явления на основе их наиболее общих и наиболее релевантных для человека признаков;
  3. семантические категории языка, которые формализуют понятийные категории, придают им лингвистическое значение (Худяков, 1999).

Таким образом, понятийные категории занимают центральное положение в ментальной системе человека, являются звеном, связывающим языковые категории с категориями мышления: одной стороной понятийные категории обращены к универсальным логическим и психологическим категориям и законам и через них связаны с объективной действительностью; другой стороной они обращены к языковом материалу и находят свое выражение в фактах языка.

Для целей нашего исследования наиболее приемлемым методом анализа вышеуказанных категорий языка и мышления является полевой метод.

В лингвистической науке проблемы поля и полевого подхода разрабатывались в целом ряде работ отечественных, а также зарубежных исследователей (В.Г. Адмони, Ш. Балли, А.В. Бондарко, Е.В. Гулыга, О.И. Москальская, Й. Трир, Э. Косериу, А.А. Уфимцева, Е.И. Шендельс, Г.С. Щур и др.).

В.Г. Адмони определяет поле как некую совокупность взаимосвязанных явлений, расположенных так, что одно находится в центре, а остальные группируются вокруг него, соотносясь и тем самым сцепляясь друг с другом наличием многих смысловых и формальных признаков (Адмони, 1988).

Метод полевого структурирования для разработки проблем аргументации в лингвистической области нашел плодотворное применение в концепции Н.Ю. Фанян. В рамках нашего исследования концепция категориального поля аргументации Н.Ю. Фанян получает дальнейшее развитие в применении ее для исследования аргументации в гуманитарном научном тексте.

Категориальное поле аргументации в научном историческом дискурсе является полем особого онтолого-гносеологического типа. Схематически это поле можно представить в виде пирамиды (рис.1):

 


аа

аКатегория аа аа логико-психологический

аа аистиныа а уровень

 

аа аа аПонятийная категорияаа аа понятийный уровень

а эпистемического состоя-

аа ния

 

аа Функционально-семантическаяаа а аа афунционально-семантический

категорияаа категорияаа уровеньаа модальности причинностиа

(рис. 1)

В вершине пирамиды располагается логическая категория истины, которая является фокальной точкой развертывания механизма аргументации, конечной целью научного познания. Поиск научной истины с необходимостью связан с рассмотрением широких возможностей интерпретации исторической действительности и принятием альтернатив. Различные интерпретации исторической действительности, как отражения реальности, организуются в ПП эпистемического состояния в микрополя знания, мнения, незнания и т.д., в зависимости от интенциальности субъекта познания. С другой стороны ПП эпистемического состояния находят языковое выражение в ФСК модальности, а ФСК причинности обеспечивает свободную конфигурацию ментального поля аргументации, являясь инструментом перехода данного эпистемического состояния в другое.

Категория истины как центр поля аргументации выступает в роли общего знаменателя поля в процессе научного исторического познания. Истина в гуманитарных науках связана с субъективными состояниями человека, в чем проявляется человеческий фактор в языке. Любой субъект познания всегда находится в определенных целостных системах, которые содержат в себе некие константы, универсалии, общие для представителей данного социокультурного контекста. Поэтому речь идет не о партикулярном, личностном видении реальности, а об объективной истине, о ее привязанности к тем или иным контекстам социального бытия (Лазарев, Лебедев, 2005).

Поскольку в научной ориентации истина подвержена интерпретации, то возникает необходимость исследования всего широкого эпистемического контекста: состояние знания, мнения, незнания и др.

Знание, в широком смысле слова эпистемический контекст, как один из элементов категориального поля аргументации определяется когнитивной наукой как оправданное мнение или вообще адекватная и оправданная репрезентация, а так же процедура получения такой репрезентации.

Релевантным оказывается выделение индивидуального знания (термин А.А.Залевской) и также неявного знания (термин М.Полани), которые определяются как продукт взаимодействия перцептивного, когнитивного и аффективного, вербального и невербального, индивидуального и социального опыта человека.

При исследовании научного знания в историческом тексте ориентация на теорию возможных миров представляется целесообразной, так как эпистемические состояния субъекта познания в связи с принципом плюралистичности научной истины соотносятся с множеством возможных миров, которое включает в себя действительный мир.

В результате проведенного исследования мы выделяем следующие типы возможных миров, репрезентирующих эпистемические состояния субъекта познания:

1. реальный мир (эпистемическое состояние знания). Реальный мир рассматривается как некая ментальная модель исторической реальности, которая по мнению ученого является истинной:

аа Die zunehmende Veroffentlichung des Privaten hatte entsprechend einschneidende Folgen fur die Form und das Verhaltnis von Medien, Politik und Offentlichkeit... so lasst sich erstens festhalten, dass sich die drohende Veroffentlichung des Privaten die Medienpolitik schlagartig veranderte... zweitens lasst sich festhalten, dass sich die zunehmende Veroffentlichung des Privaten nicht direkt aus dem Aufkommen kommerzieller Skandalblatter erklaren lasst (ZfG, 2004/9, 800).

аа Высказывания с индикативом смыслового глагола рассматриваются как имплицитно достоверные и имеющие значение констатации (эпитемическое состояние знание);

2. мир сомнения (эпистемическое состояние мнения). Мир гипотетических допущений, окрашенный эпистемической модальностью, занимает в аргументативном пространстве научного дискурса одно из ведущих мест. Широкий спектр языковых средств, обладающих миропорождающей семантикой, позволяют выделить здесь множество подвидов в зависимости от степени проявления этих миров:

2.1.максимально приближенный мир (ситуация подчеркнутой достоверности):

Offenbar konnte man..., der Versuchung nicht widerstehen, das Ergebnis... mit gro?em Medienrummel als sensationellen Erfolg zu inszenieren (ZfG, 2004/5, 406).

аа Высказывание с модальным словом offenbarпредставляют собой, по мнению автора, наиболее вероятное положение вещей, предположение, которое можно сделать на основе имеющейся информационной базы;

2.2. пространство возможного мира (ситуация средней степени достоверности). Ментальная модель такого возможного мира указывает на то, что субъект познания представляет свою точку зрения на историческую реальность лишь как одну из возможностей, как свое индивидуальное мнение:

аа Die Ursachen dafur waren vielfaltig, eine der wichtigsten scheint der stalinistische Terror der drei?iger Jahre gewesen zu sein, der auch in den Reihen der Roten Armee wutete (ZfG, 2006/1, 49).

аа Высказывание с конструкцией scheinen + инфинитив IIвводит в аргументативное пространство научного дискурса пропозицию средней степени вероятности;

2.3. пространство возможного мира низкой степени достоверности:

аа ... ist eine Verbindung zwischen dem...Inschriftentext und den Werken Meister Eckharts... schon aufgrund der unterschiedlichen Zeitstellung ausgesprochen zweifelhaft (ZfG, 2004/5, 402).

аа Высказывание c модальным словом zweifelhaft представляет содержание пропозиции сомнительной и маркирует возможный мир, который наиболее удален от мира действительности;

3. ирреальный мир:

аа Lie?e sich diese Deutung bestatigen, ware sie in der Tat ein gelungener Paukenschlag. Denn nicht nur konnte die... Forschung auf einen... Erfolg... verweisen. Vielmehr ware ... ein singulares Zeugnis fur die Spiritualitat von Kreuzzugsteilnehmern, Heiliglandfahrern bzw. Ordensrittern des 13. Jahrhunderts gewonnen - eine Sensation fur die historische Forschung (ZfG, 2004/5, 398).

аа Высказывания с коньюнктивом II смыслового глагола конструируют ирреальный мир.

Четких границ, разделяющих возможные миры, не существует. Их ментальные пространства примыкают и проникают друг в друга, что объясняется недетерминированностью самой концептуальной системы субъекта познания и постоянной сменой эпистемических состояний от знания через мнение к незнанию и наоборот.

Возможные миры как модели знания получают в тексте языковое выражение и связаны с языковыми категориями. Инструментальной категорией, обладающей миропорождающей потенцией и, таким образом, формирующей возможные миры в аргументативном пространстве, является функционально-семантическая категория модальности.

В рамках нашего исследования мы принимаем за основу концепцию категории модальности, разработанную авторами функциональной грамматики. Мы считаем целесообразным рассматривать модальность в научном историческом тексте как субъективно-объективную функционально-семантическую категорию, которая представляет собой сложный комплекс значений, характеризующих с точки зрения говорящего отношение пропозитивной основы содержания к действительности на основе признака листинности. То или иное отношение к этому признаку представлено в значениях:

1. реальность-потенциальность-ирреальность;

2. оценка достоверности (эпистемическая модальность);

3. коммуникативная установка высказывания;

4. утверждение/отрицание;

5. засвидетельствование (Бондарко, 1990).

Связь между возможными мира, переход одного эпистемического состояния в другое эксплицируется функционально-семантической категорией причинности, оформляющей причинно-следственные связи в аргументативном пространстве научного дискурса.

Под экстралингвистическим углом языковую категорию причины можно рассматривать как отражение детерминированности явлений действительности. В.Б. Евтюхин указывает на то, что категория причины описывает биситуативные ситуации, т.е. одна ситуация является обусловливающей, а другая обусловливаемой. Таким образом, категория причины обладает ярко выраженной текстообразующей функцией, выступает в роли скрепы между отдельными возможными мирами (Евтюхин, 1996).

По мнению академика А.И. Ракитова, когда возникло понимание исключительной сложности и многофакторности исторического развития, начал складываться социальный и исторический индетерминизм (Ракитов, 1982). Историк сам является участником исторических событий, поэтому не обладает возможностью описать всю совокупность последствий и условия того или иного исторического действия.

Таким образом, при исследовании ФСК причинности для лингвистической области аргументации встает двоякая проблема: во-первых, связанная с необходимостью учета возможного расширения представления причинности в историческом познании, включающей в себя наряду с онтологическими причинно-следственными связями также целевую мотивацию конкретного исторического персонажа; во-вторых, связанная с тем, что вследствие сложности исторической реальности область причинно-следственных отношений представляется в некоторых своих точках недетерминированным, размытым образованием.

Третья глава (Лингвопрагматические репрезентанты полевой структуры аргументации) исследует особенности реализации лингвопрагматических категорий в немецкоязычном историческом научном дискурсе. Глава анализирует структуру научной статьи с точки зрения реализации в ней процесса аргументации.

ФСК модальности в общем поле аргументации в научном историческом дискурсе конституирует возможные миры как модели знания в концептосфере познающей личности. Особенно важным оказывается, что ФСК модальности способна представлять знание в трех измерениях, а именно с точки зрения признаков реальности/потенциальности/ирреальности. Данные признаки лежат в основе выделения разных видов возможных миров, которые формируют в аргументативном пространстве три микрополя: микрополе знания, микрополе мнений и микрополе незнания.

Эпистемическое состояние знания представляет собой идеальную точку, в которую направлено научное исследование. Так как наука не может претендовать на завершенное знание, то применительно к ситуации знания правомерно говорить о состоянии знания субъекта познания.

Анализ языкового материала показал, что эпистемическое состояние знания репрезентируется в научном историческом тексте следующими языковыми средствами:

  1. высказываниями с индикативом смыслового глагола, который может быть модифицирован за счет использования модальных слов для подчеркивания достоверности высказывания (tatsachlich, wirklich, inderTat и др.):

Die polnischen Behorden waren nach Kriegende mit der Unterbringung, Ernahrung und Registration der deutschen Krieggefangenen uberfordert. Hierfur war vor allem die mangelnde innere Stabilitat des neu entstehenden Staatswesens verantwortlich. (ZfG, 2004/4, а320);

2. высказываниями с формой глагола wissen, в силу того, что лwissen вводит рассуждение о действительном мире, в котором находится говорящий (Вольф, 1985, 97).

Kollektive Identitat wird auf unterschiedlichen Wegen und mit verschiedenen Mitteln erzeugt, wie wir seit einigen Jahren aus einer breiten Forschung zu diesem Thema wissen (ZfG, 2004/5, 427);

3. высказываниями, оформляющими доказательство, как подтип рассуждения:

Mit dem Einmarsch in Polen im September 1939 begann die Sowjetunion dieses Ziel in der Praxis zu realisieren. Das belegen u.a. zeitgenossische Au?erungen von Stalins engsten Vertrauten (ZfG, 2006/1, 4).

Dazu zahlen - und daruber ist sich die Forschung einig - Feindbilder, die die Geschichte von Volkern und Staaten wie ein roter Faden durchziehen (ZfG, 2004/5, 427).

Сфера потенциальности, в которой реализуется эпистемическое состояние мнения, охватывает то множество возможных миров, которые соответствуют модальным значениям возможности, необходимости, а также гипотетичности. Модальность вероятности базируется на выводном знании и является результатом логической операции умозаключения, построенного на определенных посылках, доказательная сила которых оценивается по шкале вероятности. Шкала вероятности представляет собой континуум, крайними точками которого являются значения эпистемической необходимости и эпистемической возможности.

Анализ аргументативных единиц в научном историческом дискурсе позволил выделить языковые средства, формирующие множество возможных миров как моделей мнения, начиная с приближенного к действительности возможного мира и заканчивая возможным миром сомнения:

  1. высказываниями с модальным глаголом mussen + инфинитив I, II:

Es konnte den SED-Entscheidungstrager zudem kaum gleichgultig sein, in welcher politischer Verfassung die Kriegsgefangenen nach Deutschland heimkehrten. Ahnlich besorgt muss die polnische Fuhrung gewesen sein (ZfG, 2004/4, 324);

2. высказываниями с модальными словами со значением эпистемической необходимости sicherlich, offenbar, ohneZweifel, zweifelsohne и др.

Offenbar wusste die judische Bevolkerung hier zu diesem Zeitpunkt noch nichts von den Massenmorden (ZfG, 2005/8, 730);

3. высказываниями с модальным глаголом durfen + инфинитив I, II:

Die Behauptung.. durfte lediglich darauf gerichtet gewesen sein (1), die politischen Erwartungen der Verantwortlichen zu befriedigen (ZfG, 2004/4, 331);

4. высказываниями со смысловым глаголом в форме футурум I, II:

Es wird durchweg schwierig bleiben, den Anteil der Ermordeten an der Zigeunerbevolkerung der jeweiligen Lander zu eruieren, da die Betroffenen oft nicht gesondert gezahlt wurden (2) (ZfG, 2004/1, 71);

5. высказываниями с модальными словами, формирующими возможный мир близкий к действительному (anscheinend, allem Anschein nach, wahr, hochstwahrscheinlich, wahrscheinlich и др.):

Allem Anschein nach erlaubt ihnen der zeitgenossische Opferdiskurs, wie er sich in der westlichen Welt in den letzten beiden Jahrzehnten entwickelt hat, endlich die ersehnte Aufnahme unter die ДerwunschtenУ Opfer zu finden (ZfG, 2005/10, 883);

6. высказываниями с модальными глаголами konnen, mogen + инфинитив I,II:

Dies mag die Hilfsbereitschaft der Berliner erhoht haben... Auch mag eine Rolle gespielt haben, dass Anfang 1943, mit der Niederlager der Wehrmacht bei Stalingrad, ein Sieg der Alliierte und damit ein Ende der Naziherrschaft uberhaupt vorstellbar war (ZfG, 2004/2, 143);

7. высказываниями с модальными словами moglich, vermutlich, vielleicht и др.:

Vermutlich war der erste Eindruck, den die Aktivisten bei den jeweiligen Lagerinsassen hervorriefen, der entscheidende. (ZfG, 2004/4, 327);

8. высказываниями с предикатами мнения (glauben, denken, scheinen, annehmen и др.) и конструкциями с ними:

Hier (in Oberschlesien) waren jedoch die Strukturen fur die Aktivisten am ungunstigsten und die mangelnde Kooperationsbereitschaft gegenuber der Warschauer Zentralen Selbstverwaltung am starksten ausgepragt. Es ist daher anzunehmen, dass ein gro?er Teil der Kriegsgefangenen in Polen mit den Massenschulungen kaum in regelma?igen Kontakt kam (ZfG, 2004/4, 332);

9. высказываниями с существительными, маркирующими состояние мнения: Annahme, These, Vermutung, Schluss и др.:

Dieser Befund spricht fur die Annahme, dass der Schatz nicht sehr viel spater, nach der Mitte des 12. Jahrhunderts vergraben worden ist (ZfG, 2004/5, 398);

10. высказываниями с модальными словами zweifelhaft, fraglich и др.:

... ist eine Verbindung zwischen dem ... Inschriftentext und den Werken Meister Eckharts ... schon aufgrund der unterschiedlichen Zeitstellung ausgesprochen zweifelhaft (ZfG, 2004/5, 402).

Данные языковые средства вводят в высказывание эксплицитную субъективность, указывая на присутствие оценочного субъекта (автора дискурса) и представляя оценку как относящуюся к его концептуальному миру. Исходя из интенций автора, такие предикаты мнения выполняют две функции. С одной стороны, они обозначают ментальный процесс, а с другой, служат для того, чтобы подчеркнуть, что данные возможные миры как модели знания представлены как индивидуальное мнение, а не положение вещей. Иллокутивная цель включения такого предиката - смягчение категоричности высказывания путем введения в него субъективности (Вольф, 1985).

Для исследования эпистемического состояния мнения в научном дискурсе релевантным оказывается также анализ модально окрашенного значения освидетельствования (пересказывания/непересказывания). Анализ эмпирического материала показал, что, выявляя косвенную речь в научном дискурсе, автор неизбежно проявляет некоторое отмежевание от содержания приводимого им высказывания. Излагая события не со своей, а с чьей-то иной точки зрения, автор дискурса переключает тем самым на референтный субъект ответственность за достоверность содержания высказывания. Возможный мир конструируется в данном случае с помощью высказывания с коньюнктивом I:

Die Verschlusselung sei auf mehreren Ebenen durchgefuhrt worden. Denn zum einen seien die Majuskelzeichen jeweils in eine bestimmte Position zu drehen, bevor sie gelesen werden konnten. Zum anderen aber seien verschiedene Schriftformen bei der Gravierung der Buchstaben verwendet worden (ZfG, 2004/5, 400).

Интенция автора в этом случае - ввести в ментальное пространство дискурса возможный мир, который ему самому представляется довольно далеким от реального положения дел.

Мирообразующим потенциалом в рамках эпистемического состояния мнения обладает также область отрицания. Отрицание как языковое явление, как факт грамматического строя языка, выступает не как простое отражение и выражение в языке каких-то специфических явлений действительности, а как оценка реальности основного содержания предложения со стороны говорящего (Адмони, 1988):

Tragfahig ist diese Argumentation indes nicht, denn mit dem suggestiven Verweis auf den anzunehmenden Verlust jungerer Stucke lie?e sich leicht jeder Munzschatz neu datieren, ohne dass solche Spatdatierungen nachprufbar waren (ZfG, 2004/5, 398).

Утверждение и отрицание в научном историческом дискурсе рассматриваются нами как составные части доказательства и опровержения, которые представляют собой безусловно более сложные образования, чем утверждение и отрицание. Такое контекстуальное приращение с необходимостью предполагает активизацию контекста мнения.

Эпистемическое состояние незнания характерно для начального этапа исследования, когда очерчивается область неизвестного и определяется перспектива формирования нового знания.

В результате исследования корпуса научных статей нами были выделены следующие языковые средства, маркирующие эпистемическое состояние незнания:

1. высказываниями с существительным dieFrage и его контекстуальныеми синонимами:

Nicht mehr, was geschah, ist die Frage, sondern wie das Geschehene erzahlt und vergegenwartigt werden soll (ZfG, 2005/4, 352);

  1. высказываниями с номинацией проблемного вопроса:

Ist der Nationalsozialismus eine neue Ordnung?... die umstrittene Vergangenheit ist Gegenstand zahlreicher Geschichtsinterpretationen und Kontroversen, die bei der Deutung des Nationalsozialismus unterschiedliche Methoden verwandt und Akzente gesetzt haben: Faschismus, Hitlerismus, Nihilismus, Totalirarismus, soziale Revolution, politische Religion..., so lauten einige Schlagworte, mit denen rivalisierende Konzepte zur Erklarung des Nationalsozialismus verbunden sind (ZfG, 2005/5, 389).

Модальный потенциал вопросительных предложений при формировании возможных миров в научном историческом дискурсе релевантен для нашего исследования. Вопросительные предложения не только маркируют область незнания в общем эпистемическом контексте и тем самым направляют процесс познания, но и являются модально нагруженными, так как выступают в роли знаков возможных миров.

Адекватной интерпретацией научного знания может быть его исследование с точки зрения процессуальности. Так, в ходе проведенного исследования, было установлено, что грань между знанием, мнением и незнанием представляется неопределенным, зыбким и неустойчивым образованием и стремится к континуальности:

Welche Grunde mochten fur die Reaktionen der Polen verantwortlich gewesen sein?... Ein Teil der chronisch unterbezahlten und schlecht ausgebildeten Lagerpersonals fuhlte sich nicht unbegingt den politischen Aktivitaten deutscher Antifaschisten verbunden und legte hinsichtlich der lagerinternen Organisation vor allem Wert auf Ordnung und Autoritat, die von ehemaligen deutschen Offizieren am ehesten gewahrleistet schien (ZfG, 2004/4, 322).

В данном примере отчетливо прослеживается переход от состояния незнания к состоянию знания. Автор устраняет все возможные миры, вариативность и двусмысленность и описывает реальное положение дел.

Мы полагаем, что исследование эпистемического контекста в научном дискурсе с необходимостью должно включать в себя интерпретацию всего аргументативного пространства,а в механизме действия которого образуется континуум различных эпистемических состояний, которые связаны между собой посредством категории причинности.

ФСК причинности как инструментальная категория поля аргументации в научном историческом дискурсе эксплицирует причинно-следственные связи между отдельными возможными мирами как моделями знания в концептосфере субъекта познания. Расчлененный способ выражения микроситуаций или возможных миров как моделей знания обосновывает двуситуативность семантических структур причинно-следственных отношений.

В ходе лингвистического анализа научных исторических текстов мы установили, что все способы выражения причинно-следственных отношений можно разделить на специализированные и неспециализированные.

Специализированные средства выражения ФСК причинности целесообразно представить в виде функционально-семантического поля, основными конституэнтами которого являются:

  1. сложноподчиненные и сложносочиненные предложения, а также предложения, связанные наречиями, эксплицирующими причинно-следственные связи:

- союзы da, weil, denn и др.:

Einige dieser Untergetauchten flohen nun als vermeintliche Bombengeschadigte aufs Land, denn durch die Luftangriffe wurden potenzielle Quartiere sowie Lebensmittel in Berlin immer knapper (ZfG, 2004/2, 142);

- наречия somit, daher, deshalb, damit, dadurch и др.:

So wurde beispielsweise 1997... die Schweiz von den USA... positiv hervorgehoben. Eine ahnliche Bewertung erfuhr Deutschland fur seine Auseinandersetzung mit der NS-Vergangenheit... somit begannen sich in Zuge der US-Geschichtspolitik Formen des Holocaust-Gedenken in verschiedenen Landern anzunahern (ZfG, 2005/4, 349).

Сложные предложения образуют центр ФСП специализированных средств выражения причинности. Это объясняется тем, что в качестве первичной формы выражения пропозитивных смыслов выступает предложение, основной особенностью которого по сравнению с нижележащими элементами языковой структуры является предикация и модальность. Другие языковые элементы ФСП причинности, которые также способны отражать каузальную ситуацию, но менее полно и дифферецировано, являются производными, вторичными (Матханова, 1996);

2. простые предложения с причинно-следственным обстоятельством, выраженным предложно-падежной (падежной) формой существительного (derGrund, dieUrsache, dasMotiv, dasErgebnis, dieVoraussetzung и др.):

Von bundesdeutscher Seite gab es zur Umerziehung in Polen nur wenige Veroffentlichungen. Ein Grund fur das mangelnde Interesse durfte in der - ... - geringeren Anzahl Kriegsgefangener in Polen zu suchen sein (ZfG, 2004/4, 319);

  1. простые предложения с причинно-следственным значением, выраженным глагольной формой или глагольной группой (sicherklaren, inGangsetzen, initiieren и др.):

Es gab hier keine gro?eren urbanen Zentren, in denen die Juden hatten konzentriert werden konnen, und oft scheiterte die Ghettoisierung auch an Baustoffmangel (ZfG, 2005/8, 723).

Своеобразие конструирования причинно-следственных связей в лингвистической предметной области заключается в том, что понятие причины рассматривается как относительное понятие, детерминируемое количественными и качественными характеристиками.

Учет человеческого фактора в познании исторической реальности ведет к вычленению таких характеристик причинности как определение ее степени важности и определение ее относительно критерия истинности. В процессе рассуждения для аргументирующей личности важное значение приобретает выявление главной причины, первопричины:

Das nach dem Krieg eklatante Arbeitskraftedefizit war ein ausschlaggebendes Motiv fur die Bitte der Zentralen Verwaltung der Kohlindustrie am 23. Juni 1945 an die ДAbteilung fur Gefangnis- und LagerwesenУ, man moge Д45 000 Kriegsgefangene zur Arbeitsleistung bereitstellenУ (ZfG, 2004/4, 320).

Исходя из особенностей гуманитарного научного познания, причинно-следственные связи в научном историческом тексте могут быть неопределенны, что оформляется соответствующими языковыми единицами:

Dennoch spricht einiges dafur, derartigen Medienberichten ebenso viel Bedeutung beizumessen wie einst die zeitgenossischen Redakteure, Politiker und Leser, da sie vielfaltige medien-, kultur- und politikgeschichtliche Anhaltspunkte bieten (ZfG, 2004/9, 781).

Причинно-следственные связи между возможными мирами помимо специализированных средств могут выражаться большим количеством неспециализированных средств. Невыраженность маркера отношения при выраженности самого аотношения свидетельствует о том, что логика причинно-следственных отношений - внутренне присущее им свойство, определяемое спецификой соотнесенности частей (ситуаций) в двухчастных структурах (Евтюхин, 1996).

Функционирование категориального поля аргументации в научном историческом дискурсе, позволяющая автору получать новое научное знание и представлять результаты научного познания в тексте, зависит, в первую очередь, от его концептуальной картины мира. Субъективная интерпретация действительности с точки зрения истинности/ложности свидетельствует о доминирующей роли категории авторской парадигмы в процессе научного познания. Человеческий фактор проявляется тем самым не только в формировании возможных миров как моделей знания и экспликации причинно-следственных связей между ними, но также в композиционном способе представления логической структуры аргументации в научной исторической статье.

В заключении обобщаются теоретические и практические положения данного исследования, делаются выводы по результатам работы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

  1. Репрезентация оценочного познания мира в научном дискурсе // Дискурсивный потенциал грамматического компонента в различных сферах человеческого общения. - М.: МГЛУ, 2004. - (Вестник МГЛУ; вып.482; сер.Лингвистика).-аа ас. 98-105
  2. Реализация категориального поля аргументации немецкоязычного научного дискурса. Тезисы доклада // Германистика: состояние и перспективы развития: Тезисы докладов Международной конференции, посвященной памяти профессора Ольги Ивановны Москальской, 24-25 мая 2004 / МГЛУ, АГПНЯ (Россия). - М.: МГЛУ, 2004. - с. 23-25
  3. Аксиологический потенциал категориального поля аргументации в научном дискурсе (на материале немецкого языка). Тезисы доклада // Эвристический потенциал концепций профессоров Э.Г.Ризель и Е.И.Шендельс: Тезисы докладов Международной конференции памяти профессоров Э.Г.Ризель и Е.И.Шендельс 19-22 октября 2006. - МГЛУ, АГПНЯ (Россия). - М.: МГЛУ, 2006. - с. 98-99
     Авторефераты по темам  >>  Разные специальности - [часть 1]  [часть 2]