Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по филологии
Средства выражения модальности и эвиденциальности в хантыйском языке (на материале казымского диалекта)
Автореферат докторской диссертации по филологии
На правах рукописи
Каксин Андрей Даниловичаа
Средства выражения модальности и эвиденциальности
в хантыйском языке (на материале казымского диалекта)
Специальность 10.02.02 - Языки народов Российской Федерации
(финно-угорские и самодийские)
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора филологических наук
Саранск 2011
Работа выполнена в отделе хантыйской филологии и фольклористики Бюджетного учреждения Ханты-Мансийского автономного округа-Югры УОбско-угорский институт прикладных исследований и разработокФ
Официальные оппоненты:а
доктор филологических наук, профессор
Куклин Анатолий Николаевич
а доктор филологических наук, профессор
Лыскова Нина Алексеевна
а доктор филологических наук, профессор
Мызников Сергей Алексеевич
а
Ведущая организация:а Учреждение Российской академии наук Институт языка,аа литературы и истории Коми научногоцентра УрО РАНаа
Защита состоитсяа У__Фа __________ 2011 г. в __ часов на заседании диссертационного совета Д 212.117.09 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук по специальности 10.02.02 - Языки народов Российской Федерации (финно-угорские и самодийские) в ГОУ ВПО УМордовский государственный университет имени Н.П.ОгареваФ по адресу:а 430005, г. Саранск, ул. Демократическая, 69 (403 ауд.).
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО УМордовский государственный университет имени Н.П.ОгареваФ по адресу: г. Саранск, ул. Большевистская, 68.
Автореферат разослана У__Фа ___________ 20__ г.
Ученый секретарь диссертационного совета
кандидат филологических наука аА.М.Гребнева
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫа
Актуальность темы исследования определяется тем обстоятельством, что хантыйский язык до сегодняшнего дня остается малоизученным, особенно по семантической линии (и меньше всего исследований в области лексической семантики понятийных и близких к ним категорий). Наша работа относится к тому ряду исследований, которые связаны с представлением о цельности и системности языка (в данном случае - хантыйского), что выявляется как при сопоставлении языков, так и при отдельном рассмотрении какого-либо естественного языка.
Более конкретно в работе исследуются языковая модальность иа средства ее выражения в хантыйском языке, что до сих пор не было предметом специального изучения и описания. Вопрос об объеме этойа языковой категории может быть удовлетворительно решен и освещен только на обширном письменном материале, предпочтительнее - художественной речи. Письменность на хантыйском языке существует сравнительно недавно, и мало еще оригинальных художественных произведений для описания таких неоднозначных языковых явлений, как модальность. В нашей работе за основу приняты записи разговорной речи, тексты в учебных пособиях,а фольклорных сборниках и в периодической печати. Наша цель - выявить и описать средства выражения в хантыйском языке основных значений, относящихся к сферам модальности (объективной и субъективной) и эвиденциальности. Основной проблемой при этом является отделение модальности от смежной с ней в языке категорииа эвиденциальности, а также разграничение двух названных типов модальности - объективной и субъективной (и относящихся к их выражению средств).а
а Актуальность работы определяется именно тем, что указанная проблематикаа еще не разрабатывалась на материале хантыйского языка. Выявление проявлений эвиденциальности как отдельного явления в языке - это актуальная научно-исследовательская задача.а
а Более конкретная актуальная проблема - отбор и адекватное описание средств выражения модальности и эвиденциальности в хантыйском языке. Теоретические выводы исследования актуальны не только для описательной лингвистики, но и для других языковых дисциплин: финно-угроведения, семантики, структурной и ареальной типологии. Положения работы имеют актуальность также для теории и методики преподавания хантыйского языка в высшей и национальной средней школе.
Цель и задачи исследования. Основной целью исследования является лингвистический анализ категорий модальности и эвиденциальности в синхронном аспекте, всестороннее описание плана выражения этих категорий (в части специальных и дополнительных средств).
Целью является также синхронное описание субъективной модальности в хантыйском языке; при этом под хантыйским языком понимается преимущественно базовыйа диалект (казымский), выполняющий функции хантыйского литературного языка, но вместе с тем учитываются наиболее разительно отличающиеся модальные характеристики других диалектов.
Достижению этих целей способствует решение следующих конкретных задач:а
а) выявить категориальное значение (семантику) категорий модальности и эвиденциальности в современном хантыйском языке путем определения функциональной направленности ядерных средств их выражения;
б) исследовать средства выражения категории модальности в ее основных разновидностях - средства выражения возможности (невозможности), необходимости, желательности;аа
в) исследовать средства выражения категории эвиденциальности, группирующиеся вокруг причастных форм в предикативном употреблении (форм на Цm и -t); определить условия выражения перфектной и эвиденциальной семантики данными формами;
г) определить круг значений, входящих в сферу субъективной модальности в хантыйском языке; выявить и систематизировать средства выражения субъективной модальности в хантыйском языке; классифицировать их поа уровням языка: лексические, морфологические, синтаксические, а на уровне синтаксиса межфразовых единств - также и комбинации разных средств;
д) сопоставить привлеченные к анализу факты хантыйского языка с аналогичными фактами родственных финно-угорских языков (прежде всего Ца мансийского).
Материал и методы исследования. Основным материалом для изучения послужила выборка примеров из фольклорных, художественных и учебных текстов, а также массив примеров из текстов, опубликованных в газете УХaнты яса?Ф (УХантыйское словоФ). Использовались также данные грамматик и словарей, полевые записи автора. При сборе языкового материала в местах проживания ханты использовались традиционные приемы: опрос, наблюдение, фиксация устной речи при помощи технических средств. Разговорная хантыйская речь представлена в основном записямиа носителей казымского диалекта, в небольшом количестве - представителей березовско-шурышкарского (по Штейницу) и ваховского диалектов.
Диалектология хантыйского языка (как специализированная часть хантоведения) еще не создана, но лингвисты-исследователи хантыйского языка не могли пройти мимо вопроса о его диалектной раздробленности. Высказано много мнений по данной проблеме, предложены различные классификации. Наиболее известные системы (или даже просто списки) диалектов и говоров хантыйского языка предложены в трудах таких ученых, как А.Алквист, К.Ф.Карьялайнен, В.Штейниц, А.Н.Баландин, Н.И.Терешкин, Я.Гуя, Л.Хонти. Автору более других близка классификация В.Штейница, которая, с учетом фонетических и морфологических признаков, представляет диалектное членение хантыйского языка следующим образом: северную группу составляют диалекты обдорский, шурышкарский, березовский, казымский и шеркальский, южную группу Ца тлымский (низямский), кеушинский и иртышско-кондинский, восточную группу Ца асалымский, сургутский и вахо-васюганский. Различия между отдельными группами - прежде всего морфологические, в меньшей степени - фонетические. Есть незначительные арасхождения также в лексике и синтаксисе [1].
Основными методами исследования являются дистрибутивный анализ, компонентный анализ, психолингвистический метод, лингвостатистика. Описание результатов анализа и классификационных процедур проводится в синхронии, с поиском сходных и различительных черт между диалектами. На промежуточных этапах использовался такжеа трансформационный метод, в т.ч. прием проб на возможность замены одних форм и лексем другими.
Известно, что любая современная наука стремится ко всё бoльшей строгости, точности, объективности результатов исследования. В этом плане лингвистика - наука семиотическая и в своем роде также и точная - стремится разграничиватьа исследования эмпирические (конкретных языков) и общетеоретическиеа (языка вообще, человеческого языка). Наше исследование - эмпирическое, а такого рода исследование, конечно, может и должно заключать в себе и проблемные постановки, и теоретические выводы, которые могут оказаться верными для более широкого круга объектов; но если исследование проводилось на базе одного языка или ограниченного однородного множества языков, его выводы имеют силу лишь по отношению к этой базе. В этой работе мы руководствовались
_____
а 1. Штейниц В.К. Хантыйский (остяцкий) язык // Языки и письменность народов Севера. Часть I. Л., 1937. С.193-227; Терешкин Н.И. О некоторых особенностях ваховского, сургутского и казымского диалектов хантыйского языка // В помощь учителю школ Крайнего Севера. Вып.8. Л., 1958. С.319-330; Терешкин Н.И. Очерки диалектов хантыйского языка: Ваховский диалект. М.-Л., 1961; Хантыйский язык: Учебник для педагогических училищ. Л., 1988; Хонти Л. Хантыйский язык // Языки мира: Уральские языки. М., 1993. С.301-319; Николаева И.А. Обдорский диалект хантыйского языка. М.; Гамбург, 1995.
именно такой общей установкой, а также и тем, что в современных научных трудах предполагается рефлексия самого исследовательского процесса.
Исследование проведено в рамках функционально-семантического подхода с применением разнообразных приемов и методов лингвистического анализа, включая метод структурного моделирования. При использовании данного метода постулируется существование на синтаксическом уровне готовых образцов - моделей синтаксических конструкций, соотносимых с определенными обобщенными ситуациями действительности и служащих их знаками. Их формальная сторона может быть записана в виде структурной формулы, а содержание каждой отдельной модели составляет пропозиция - семантическая конструкция, представляющая класс однотипных ситуаций. В нашей работе мы стремились представить основные модели конструкций с модальным значением.
Семантика предложения, построенного по определенной модели, - это конкретная смысловая реализация, являющаяся результатома соединения типового значения (модели) и грамматических и лексических значений входящих в предложение словоформ. Мы обращали особое внимание на отдельные яркие примеры таких реализаций по каждому из рассматриваемых типов аобъективной аи асубъективной модальности (намерения, желания,
возможности, необходимости, достоверности), а также эвиденциальности. Основным методом при этом служил метод ингвистического описания. Как более частные применялись также методы дистрибутивного, компонентного и трансформационного анализа. Эти методы были использованы на предварительном этапе анализа фактического материала, а в диссертации изложены уже выводы, к которым мы пришли по завершении классификационных процедур и анализа.
Научная новизна работы определяется тем, что впервые проведено синхронное семантическое исследование сфер модальности и эвиденциональности в одном из малоисследованных языков - хантыйском. Впервые объектом исследования становятся модальные слова и модальные конструкции хантыйского языка, в которых выражается та или иная субъективная модальность (желание, возможность, необходимость, долженствование и т.п.). Как известно, субъективная модальность чаще всего имеет основой модальность объективную, т.е. видо-временные и временные формы глагольных наклонений, поэтому исследуется и категория наклонения глагола. Но понятие модальности шире понятия наклонения, и в поле зрения исследователя попадают и конструкции с именным сказуемым. Таким образом, мы описываем единицы разных уровней языка, в той или иной мере участвующие в выражении значений субъективной модальности.
Новизна также в том, что диссертационная работа представляет собой первоеа монографическое описание двух важных функционально-семантических категорий хантыйского языка - модальности и эвиденциальности:
а) впервые детально рассмотрено функционально-семантическое поле модальности - эвиденциальности в хантыйском языке, состоящее из целого комплекса субполей (возможности, необходимости, желательности и др.; цитативности, неочевидности, неожиданности действия и др.); внутри каждого из субполей выделены центральные типы модальных отношений, кодируемые наиболее грамматикализованными языковыми средствами;а
б) впервые выделено как отдельное, УдругоеФ (не относящееся к модальности) и детально описано функционально-семантическое поле эвиденциальности в хантыйском языке, складывающееся из нескольких семантических разновидностей; для каждой из этих разновидностей определены типичные контексты;аа
в) впервые выявлено семантическое соотношение в хантыйском языке форм перфектности и эвиденциальности (неочевидности); акцентируется, что эти два значения, исходя из одной и той же формы, взаимно дополняют друг друга;
г) впервые констатируется своеобразие хантыйского языка в плане лексического авыражения модальных и эвиденциальных значений; в то же время выявляется общее в средствах выражения этих значений между хантыйским языком и некоторыми языками финно-угорской семьи и уральской типологической общности.а
Теоретическая и практическая значимость исследования
1. Хантыйский язык и его диалекты в настоящее время находятся под угрозой исчезновения; вместе с выходом хантыйского языка из живого употребления исчезнет и определенный, присущий только хантыйскому языку, содержательный ряд, непередаваемый на бумаге смысл изречений на этом языке, и детальная обрисовка этих семантема средствами другого языка (русского или английского) поможет сохранить осязаемый материал этого языка в трудах лингвистов, как необходимый комментарий к звучащим фонограммам.аа
2. Акцент в нашем исследовании сделан на потенциальных способах выражения, на возможностях передачи средствами хантыйского языка значений (и оттенков этих значений) двух функционально-семантических категорий, конкретное воплощение которых определяет и специфику хантыйского языка в целом, (т.к. эти категории необходимым образом связаны с грамматическими категориями),а и специфику самих этих категорий, неодинаково проявляющихся на лексическом, морфологическом, синтаксическом уровнях хантыйского языка, а в полной мере, по настоящему проявляющихся лишь на уровне текста и в речи носителя хантыйского языка.аа
3. Достоверность полученных результатов определяется тем, что материалом исследования послужили данные по всем диалектам хантыйского языка, т.е. не только речь современных носителей, говорящих на всех, ныне ещеа живых, диалектах, но и образцы текстов на тех диалектах, которые вышли из живого употребления, но сохранились в записях (в частности, фольклор усть-иртышских и кондинских ханты, записанный в свое время С.Паткановым). В будущем результаты исследования и особенно методологический подход к выделению лексем хантыйского языка помогут составителям большого, наиболее полного словаря хантыйского языка (толково-комбинаторного типа), в котором были бы учтены в том числе и все модальные лексемы.а
4. Анализ функционально-семантических полей модальности и эвиденциальности в хантыйском языке, одном из младописьменных языков народов Российской Федерации, находящихся на грани исчезновения, имеет важное теоретическое и практическое значение. Этот анализ вводит в научный оборот данные по одному из сибирских уральских языков и тем самым обогащает наши представления о том, как в языках разного строя устроена система наклонений и способов выражения точки зрения говорящего. Этот анализ помогает понять, что каждый естественный язык располагает своим набором средств выражения модальной оценки (в плане возможности, невозможности, необходимости и т.п.) и по-своему структурирует семантическое пространство реальности и потенциальности.аа
5. Имея основой большой и разнообразный фактический материал, работа вносит определенный вклад в синхронное исследование морфологии, синтаксиса и семантики, чем заполняет один из пробелов в изучении хантыйского языка. Тем самым работа обогащает общую теорию финно-угроведения, а также уралистики в целом.
6. Исследование представляет безусловный интерес в аспекте общей типологии и интересно как справочный материал по исчезающему хантыйскому языку, представляя ценность для деятельности по сохранению уникальных языковых систем. Результаты и материал исследования могут найти применение при составлении учебных и методических пособий по хантыйскому языку, лекционных курсов и семинарских занятий по финно-угорским языкам, в преподавании хантыйского языка в школах с этническим компонентом, при составлении электронной базы исчезающего хантыйского языка.
Теоретической и методологической базой исследования послужили результаты исследований отечественных и зарубежных ученых по общему, типологическому и сопоставительному языкознанию, а также результаты исследований специалистов по отдельным языкам финно-угорской, самодийской, тунгусо-маньчжурской, тюркской и индоевропейской семей.
Теоретической основой нашего подхода в вопросах модальности являются взгляды представителей санкт-петербургской (ленинградской) школы функциональной грамматики, согласно которым модальность представлена двумя основными разновидностями - реальной и потенциальной, которые выражаются средствами разных уровней языка. В то же время значительное место в данной концепции занимает теория поля (и периферии). Например, функционально-семантическое поле модальности возможности объединяет различные языковые средства, выражающие представление говорящего о такой связи между субъектом предметной ситуации и его признаком, при которой существует обусловленность ситуации детерминирующими факторами (объективными или субъективными), допускающими различный исход потенциальной ситуации - ее реализацию или нереализацию [2].
Из работ, посвященных эвиденциальности, использованы известные труды по общему языкознаю, по типологии грамматических систем и результаты исследований по ряду индоевропейских, тюркских, финно-угорских языков [3].а
Положения, выносимые на защиту
1. Функционально - семантическое мегаполе модальности /а эвиденциальности в хантыйском языке состоит из двуха полей: модальности и эвиденциальности. Они автономны, поскольку ядерные формы их выражения - а это глагольные формы - различны по своему происхождению и по своей парадигме, т.е. показателям, следующим после основы глагола.а
2. Объективная и субъективная модальность в хантыйском языке различаются по свойству обязательности / необязательности и поа наличию / отсутствию вербально выраженного отношения говорящего к сообщаемому. Такое же разделение на объективную и субъективную разновидности действует и в сфере эвиденциальности.
3. Функционально-семантическое поле модальности в хантыйском языке состоит из двух основных субполей: возможности/ невозможности и необходимости. Они автономны, хотя и тесно взаимосвязаны: во-первых, общей основой ситуаций возможности и необходимости, как и ряда других, является семантика потенциальности; во-вторых, ситуации возможности и необходимости являются ситуациями модальной оценки, в которых есть субъект, объект, основание и средства оценки. Различие же между возможностью и необходимостью связано со степенью детерминированности предметной ситуации.
4. Перфектное значение в хантыйском языке выражается и формами индикатива (поле модальности), и формами неочевидного наклонения (поле эвиденциальности). При выражении перфектности индикативом определяющую роль играют глагольное окружение и контекст, а при выражении перфектности формами неочевидного наклонения решающее значение имеет семантика глагольной основы.
_____
2. Беляева Е.И. Возможность // Темпоральность. Модальность / В сер.: Теория функциональной грамматики / Отв. ред. А.В.Бондарко. - Л., 1990. - С.126-142.
3. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Пер. с франц. М., 1955 [франц. изд. - 1932]; Виноградов В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове). М., 1947; Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке // В.В.Виноградов. Исследования по русской грамматике: Избранные труды. М., 1975. С.53-87; Темпоральность. Модальность / В сер.: Теория функциональной грамматики / Отв. ред. А.В.Бондарко. Л., 1990 Lazard G. Mirativity, evidentiality, mediativity, or other? // Linguistic typology. 1999. Vol. 3-1; Evidentials: Turkic, Iranian and Neighbouring Languages. Berlin, 2000; ПлунгянВ.А. Общая морфология: Введение в проблематику. М., 2000. С.308-329; Эвиденциальность в языках Европы и Азии. Сборник статей памяти Наталии Андреевны Козинцевой / Ин-т лингвистических исследований РАН; отв. ред. В.С.Храковский. - СПб.: Наука, 2007. а
5. Оптативность в хантыйском языке является одним из значений, образующих категорию коммуникативной рамки высказывания (или типов предложения по цели высказывания). В хантыйском языке выделяется синтаксическая категория оптатива (как наклонения), и это наклонение следует отнести к другому ряду наклонений, нежели наклонения, действующие в сферах повествовательности и вопросительности.а
6. Достоверность в хантыйском языке представляет собой субъективную модальность, выражаемую собственными специфическими средствами. Наряду с другими случаями внутри данного типа модальности специально обозначается предметная ситуация, когда у говорящего нет достоверных знаний о положении дел и он может лишь допустить наличие связи между субъектом и признаком (субъективная возможность) или сделать умозаключение о необходимости этой связи (субъективная необходимость).
Апробация работы. Основные положения и результаты исследованияа отражены в докладах на более чем 50 научных конференциях различного уровня, в частности, на международных: УАборигены Сибири: Проблемы изучения исчезающих языков и культурФ (Новосибирск, июнь 1995 г.); Congressus Octavus Internationalis Fenno-Ugristarum (Финляндия, Ювяскюля, август 1995 г.); УПерспективные направления развития в современном финно-угроведенииФ (Москва, МГУ им. М.В.Ломоносова, ноябрь 1997 г.); Congressus Nonus Internationalis Fenno-Ugristarum (Эстония, Тарту, август 2000 г.); УАктуальные проблемы финно-угорской филологииФ, посв. 70-летию профессора И.С.Галкина (Йошкар-Ола, ноябрь 2000 г.); УСохранение традиционной культуры коренных малочисленных народов Севера и проблема устойчивого развитияФ (Ханты-Мансийск, июнь 2003 г.); I Симпозиум по полевой лингвистике (Москва, Ин-т языкознания РАН, октябрь 2003 г.); XXIV Дульзоновские чтения УСравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культурФ (Томск, ТГПУ, июнь 2005 г.); аCongressus Decimus Internationalis Fenno-Ugristarum (Йошкар-Ола, август 2005 г.); УАктивные процессы в современной грамматикеФ (Москва, МПГУ, июнь 2008 г.); XXV Дульзоновские чтения УСравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культурФа (Томск, июнь 2008 г.); аУРазвитие языков и культур коренных народов Сибири в условиях изменяющейся РоссииФ а(Абакан, сентябрь 2008 г.); XII Симпозиум УПермистика:а Диалекты и история пермских языков во взаимодействии с другими языкамиФ (Ижевск, октябрь 2008 г.); I конференция УАктуальные вопросы филологии и методики преподавания иностранных языковФ (Санкт-Петербург, Государственная полярная академия, февраль 2009 г.); Активные процессы в различных типах дискурсов: политический, медийный, рекламный дискурсы и Интернет-коммуникацияФ (Москва, МПГУ, июнь 2009 г.); IV Бодуэновские чтения (Казань, сентябрь 2009 г.); УАрктика и циркумполярная цивилизация в глобальном измерении: Соловецкий форумФ (Архангельск; Северодвинск, сентябрь 2009 г.); аУЛингвистическое наследие Шарля Балли в XXI векеФ (Санкт-Петербург, РГПУ им. А.И.Герцена, октябрь 2009 г.); XIIа УРусистика и современностьФ (Украина, Одесса, 30 сентября - 4 октября 2009 г.); I Крымский лингвистический конгресс УЯзык и мирФ (Украина, Ялта, октябрь 2009 г.); III конференция по полевой лингвистике (Москва, Ин-т языкознания РАН, октябрь 2009 г.); II аконференция УАктуальные вопросы филологии и методики преподавания иностранных языковФ (Санкт-Петербург, Государственная полярная академия, февраль 2010 г.); Congressus Undecimus Internationalis Fenno-Ugristarum (Венгрия, август 2010 г.); на всероссийских: I конференция финно-угроведов УУзловые проблемы современного финно-угроведенияФ (Йошкар-Ола, ноябрь 1994 г.); II конференция финно-угроведов УФинно-угристика на пороге третьего тысячелетияФ (Саранск, февраль 2000 г.); IIIа конференция финно-угроведов УИстория, современное состояние, перспективы развития языков и культур финно-угорских народовФ (Сыктывкар, июль 2004 г.); II конференция УУрал-Алтай: через века в будущееФ (Уфа, июнь 2005 г.); УДуховная культура финно-угорских народов РоссииФ (Сыктывкар,а ноябрь 2006 г.); VII Югорские чтения УОбские угры: научные исследования и практические разработкиФ, посвященные 75-летию создания письменности народов Севера на родных языках (Ханты-Мансийск, декабрь 2006 г.); III конференция УУраЦАлтай: через века в будущееФ, посв. 110-летию со дня рождения Н.К.Дмитриева (Уфа,а июнь 2008 г.); УДинамика структур финно-угорских языковФ (Сыктывкар, ноябрь 2009 г.); IV конференция финно-угроведов УЯзыки и культура финно-угорских народов в условиях глобализацииФ (Ханты-Мансийск, ноябрь 2009 г.); УИнновации и традиции науки и образованияФ (Сыктывкар, апрель 2010 г.); на региональных: УХанты-Мансийский автономный округ: историко-культурная и социально-экономическая характеристика в аспекте создания региональной энциклопедииФ (Ханты-Мансийск, ноябрь 1996 г.); аУДетский фольклор обских угровФ (Белоярский, март 2007 г.); УЧеловеческое измерение в региональном развитииФ (Нижневартовск, декабрь 2008 г.).
Публикации. Содержание диссертации отражено в трех монографиях и в более чем 50 статьях и тезисах докладов.
Структура работы. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, одного приложения (УСловарь модальных слов и сочетаний хантыйского языка. ПроектФ), списка условных сокращений и библиографии.
Основное содержание работы
Во Введении обосновывается выбор темы и формулируется научная проблема, на решение которой направлено исследование, его цель и задачи, раскрываются актуальность, научная новизна, практическая ценность работы, описываются материал и методы работы, выдвигаются защищаемые положения. Во введенииа содержатся также сведения общего характера о языковой модальности и эвиденциальности и возможностях их проявления в разных языках, о категоризации этих функционально-семантических категорий в хантыйском языке, проводится анализ предшествующих работ [4].
По сравнению с интересом к категории эвиденциальности, воникшим только в первой четверти XX века [5], изучение категории модальности (и связанных с ее выражением форм глагольного наклонения) как в отечественном, так и в зарубежном языкознании имеет давнюю традицию. Знакомство с историей данного вопроса показывает, что работы, посвященные изучению модальности, во множестве представлены в индоевропеистике (ва русистике, в частности), в тюркологии, в финно-угроведении (обзор этих работ и библиографии см. [6]). Однако в этих работах не ставилась цель сопоставления средства _____
а 4. Гуя Я. Морфология обско-угорских языков // Основы финно-угорского языкознания: Марийский, пермские и угорские языки. М., 1976. С.277-332; Черемисина М.И. О системе спряжения хантыйского глагола // Языки народов севера Сибири: Сборник научных трудов / ИИФФ СО АН СССР. - Новосибирск, 1986. С.3-19; Хантыйский язык: Учебник для учащихся педагогических училищ. Л., 1988; Кошкарева Н.Б. Модальное сказуемое в хантыйском языке (на материале казымского диалекта) // Компоненты предложения (на материале языков разных систем): Сб. науч. тр. Новосибирск, 1988. С.33-38; Хантыйский глагол: Методические указания к курсу УОбщее языкознаниеФ / М.И.Черемисина, Е.В.Ковган. Новосибирск, 1989; Salo M. Modal auxiliary verbs in Khanty dialects // Congressus Nonus International Fenno-Ugristarum: Summaria acroasium in sectionibus factarum. Pars VI. Tartu, 2001. P.138-143.
5. Boas F. Handbook of American Indian Languages. Part. 1. Washington, 1911. (Smithosinan Institution, Bureau of American Ethnology. Bull. 40); Sapir E. The Takelma language of South-Western Oregon. Washington, 1912. (Smithosinan Institution, Bureau of American Ethnology. Bull. 40. Part 2).а
6. Якобсон Р. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного строя. М., 1972; Бондарко А.В. Предисловие // Темпоральность. Модальность / В сер. Теория функциональной грамматики / Отв. ред. А.В.Бондарко. Л., 1990. С.3-67; япон М.В. Модальность // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. С.303-304; Козинцева Н.А. Категория эвиденциальности (проблемы типологического анализа) // Вопросы языкознания. 1994. №3. С.92-104; Тураева З.Я. Лингвистика текста и категория модальности // Вопросы языкознания. 1994. №3. С.105-114; DeLancey S. Mirativity: New vs Assimilated Knowledge as a Semantic and Grammatical Category // Linguistic Typology. 1997. Vol. 1.1; Скрибник Е.К. К вопросу о неочевидном наклонении в мансийском языке (структура и семантика) // Языки коренных народов Сибири: Сборник научных трудов. Вып.4. Новосибирск, 1998. С.197-215;а Плунгян В.А. Общая морфология: Введение в проблематику. М., 2000. С.329; 334-354; аЦыпанов Е.А. Грамматические категории глагола в коми языке. Сыктывкар, 2005.
выражения категории модальности в двух близкородственных языках (как делаем мы в своей работе, сравнивая материал хантыйского и мансийского языков). Именно решениеа данной задачиа иа определяета научную новизнуа всей нашей работы,а результаты которой могут быть весьма полезны для обоих сопоставляемых языков, так как подобные исследования систем родственных и типологически схожих языков дают возможность более детально и глубоко изучить то или иное грамматическое явление, позволяют выявить некоторые особенности сопоставляемых языков, которые невозможно обнаружить при их УвнутреннемФ изучении.
В первой главе модальность и эвиденциальность рассматриваются как две части одной гиперкатегории Умодальность~эвиденциальностьФ. Устанавливается план содержания названных категорий. а
Модальность - сложная функционально-семантическая категория, и выражается она не только грамматическими формами глагольных наклонений и некоторыми специализированными лексемами, которые обычно употребляются в качестве вводных слова (типа арусск. может, возможно, наверное, аахант. mosa? Сможет бытьТ, аманс. na?k?at
СкажетсяТ). При таком подходе понятие модальности обрисовывается в самых общих чертах: это оценка ситуации говорящим как реальной (существующей на самом деле, в том или ином временном измерении) или нереальной (возможной, предположительной, необходимой). Более конкретно, модальность - категория, выражающая разные виды отношения высказывания к действительности, а также разные виды субъективной квалификации сообщаемого; главным средством грамматического оформления модальности является категория глагольного наклонения.
Модальность бывает (значит, и наклонения бывают) двух типов - реальная (-ые) и нереальная (-ые). Формы реальных наклонений представляют действие уже совершившимся, совершающимся или таким, которое произойдет в будущем. В общем случае, во всех языках - это формы индикатива, прямого наклонения. Формами же косвенных наклонений (императива, конъюнктива, оптатива и под.) выражаются значенияа
нереальнойа (ирреальной) модальности. В данном случае термин Уирреальная модальностьФ употребляется как родовой по отношению к собственно ирреальной модальности и потенциальной модальности. В свою очередь, к первой разновидности относятся модальные значения, при которых действие категорически невозможно (kesen lu?atsen ki Сесли бы ты наточил ножТ = kesen ant lu?atsen Сты не наточил ножТ). Когда же говорят о второй разновидности (т.е. о потенциальной модальности), подразумевают значения возможности, необходимости, долженствования и т.п.
Мы в целом принимаем самый широкий набор модальных значений (Темпоральность. Модальность 1990: 59-71); думаем, что они существенны и в хантыйском языке, все составляют поле модальности, за исключением значения утверждения/ отрицания, которое в каких-то случаях может УподправлятьФ модальное значение, но непосредственно к модальным не относится. Считаем, что в числе модальных должны рассматриваться и желание, и побуждение, тем более что наряду со значением побуждения (императив), во многих языках и значение желания может выражаться формами глагольного наклонения (оптатив). В упомянутом коллективном труде оптативность и повелительность рассматриваются в разделе УМодальностьФ, и сами авторы обосновывают это так: в модальных значениях отражается не только оппозиция реальности/ ирреальности, но и динамика связей между ними; именно эти связи отражаются в понятии потенциальности; а сфера потенциальности непосредственно охватывает модальные значения возможности и необходимости, а также гипотетичности; и вместе с тем элемент потенциальности играет существенную роль в значениях оптативности и повелительности.
По сравнению с модальностью, об эвиденциальности написано намного меньше. В самом общем виде: эвиденциальные значения выражают эксплицитное указание на источник сведений говорящего относительно сообщаемой им ситуации (Плунгян 2000: 321; Эвиденциальность 2007: 13-14). Но эти две категории часто рассматриваются совместно: их связывает то обстоятельство, что основным средством грамматического оформления эвиденциальности также является категория глагольного наклонения.
В русской грамматической традиции эвиденциальность как языковая категория вплоть до последних десятилетий рассматривалась как составная часть модальности. За рубежом рассмотрение эвиденциальности, безотносительно к модальности, проводилось во многих случаях, особенно подробно - начиная с известной статьи Р.Якобсона (Якобсон 1972). Статьи УэвиденциальностьФ нет и в большом советском лингвистическом энциклопедическом словаре 1990 года (под редакцией В.Н.Ярцевой). Там находим лишь упоминание о некоторых значениях, позже причисленных к эвиденциальным. В частности, согласно словарю, к сфере модальности относят: Еразную степень уверенности говорящего в достоверности формирующейся у него мысли о действительностиФ. Из средств выражения этой категории в словаре упомянуты только Успециальные модальные частицы, напр., для выражения неуверенности (СвродеТ), Е недостоверности (СякобыТ).
а В русском языке эвиденциальность не находит грамматического выражения и передается в основнома лексическими средствами типа вводных УмоФ, УвидноФ, УоказываетсяФ. Говорящие по-русски указывают на источник сведений о ситуации только в том случае, если эта информация представляется им необходимой: например, если говорящий хочет подчеркнуть, что он лично наблюдал описываемое событие (ср. у меня на глазах; я сам видел, какЕ и т.п.) или, наоборот, если говорящий хочет снять с себя ответственность за достоверность сообщаемой информации.
Эвиденциальность как категория, близкая к модальности, но все же имеющая свою специфическую семантику, грамматикализуется во многих языках, и ее морфологические формы традиционно также называются наклонениями. Повторим, что в русском языке эвиденциальность не грамматикализована, поэтому в переводах на русский появляются лексические средства, которые вербализуют смысловые оттенки, в других языках (в том числе в хантыйском) заключенные в самой морфологической форме:
Jajum-iki ma kins?ma susi mirew jama wo-t-al СБрат мой лучше меня людей наших знает, оказывается (выяснилось)Т; Liw isi tata noptal-tipit-t-el СОни тоже здесь плавать будут, оказывается (по их словам)Т; Si kutn luw s?m pawtas: lo?sal iki ?ot lipijn, ?ot?ari kutupn simas mawa? lant, sura? lant pasan tiw-m-al, omsas-m-al СВ это время он повел глазом [и видит]: в доме его друга, посреди пола, всякой пищей накрытый стол, оказывается, возник, откуда ни возьмись, появилсяТ; Na?, n?s, ?an?mu-m-en, ma pa kansa! СТы вот, надо же, спрятался, оказывается, а я ищи!Т.
Эвиденциальность, в ее отношении к модальности, - также сложно устроенная функционально-семантическая категория, в разных языках имеющая свой набор средств выражения. В русском языке - это преимущественно лексические средства, в хантыйском языке - они тоже есть, но служат в качестве дополнительных (уточняющих) средств по отношению к морфологическим формам неочевидного наклонения:
Luw na?ti tala? ?atl wus lawal-ma-l СОн тебя в течение целого дня ведь ждал, оказывается (как он говорит)Т (указывается на то обстоятельство, что говорящему стало известно об ожидании 3-го лица от него самого); Na?, n?s, sora-sora siw ?o?atlТu-m-en! СТы, оказывается, быстро-быстро туда сбегал (как мне стало известно)!Т; Liw, sop, isi si maratn kortewa ju?at-t-el СОни, вспомнил, тоже в это время в нашу деревню приедут (как они говорили)Т.
Jesawol pa si kasupsijn lu?n ?o?al-tipit-t-al ССкоро опять на соревнованиях на лыжах бежать будет, оказывается (по его словам)Т; Paol tu?la? ?opat tiw latijl-tipit-t-el! СНа следующий год самолеты здесь приземляться будут, оказывается (как говорят)!Т
Имеются некоторые другие (в частности, синтаксические) средства выражения эвиденциальной семантики. В случае с прошедшим временем, возможно, следует вести речь о значении перфектности. Этот вопрос будет рассмотрен далее.
Дать определение языковой категории эвиденциальности можно по аналогии с дефиницией категории модальности, приводимой в академических словарях. Эвиденциальность - грамматическая категория, выражающая разные виды соотношения содержания высказывания и объективной действительности, с точки зрения говорящего, который сам очевидцем действия (события) не был, и этот факт специально подчеркивается или подразумевается. Эвиденциальность является языковой универсалией, она принадлежит к числу основных категорий естественного языка, в разных формах проявляющаяся в разноструктурных языках, и средства выражения этой категории имеются на всех уровнях языковой системы.
Хантыйские формы на -m, -t и -ti -t получают значение эвиденциальности в том случае, если они являются финитным сказуемым. Есть и дополнительные лексические средства, способствующие выражению оттенков этого значения, а также других значений (латентива, аудитива, комментатива, миратива). Чаще всего во фразе содержатся слово (словосочетание, предложение) типа n?s СоказываетсяТ, matte Соказывается; говорятТ, wante Ссмотри; видишь лиТ, ?olt?mn СслышуТ, mir luplat Слюди говорятТ, tТe! Сба; вот те на!Т:
Tum jo?lan isi tiw wew?mu-m-el СТе люди тоже сюда наведались, оказывается (=это видно)Т; Jesawol, luplat, no?rat puns-t-el ССкоро, говорят, созреют кедровые шишкиТ; ?alewat ja?a man-t-ew, liw ujelan, mosa?, arsak ?ul welluw СЗавтра вместе поедем, оказывается, благодаря их удаче, может быть, больше рыбы добудемТ; Xolt?mn, multi si pusijl. Amp?m, tТe, ?uwan-wanan parsen ?ota wurat-m-al! ССлышу: что-то сопит! Ба, собака моя давно ли, недавно ли в палатку залезла, оказывается!Т.
Рассматриваемые формы, таким образом, могут выражать различные оттенки эвиденциальности, а также другие значения, связанные со значением очевидности/ неочевидности:
Lowal ewalt il wo?al-m-al pa tiwel-tu?el wantijl, ?ota lu?ti jelpijn СС коня своего слез уже и теперь туда-сюда оглядывается, прежде чем войти в домТ; Xanum, luplat,а na? ar mos wo-t-en, taj-t-en. Monsa sa, at al muj kasn ?ulal СКум, говорят, ты много сказок знаешь, имеешь. Рассказывай-ка, глядишь, между делом и ночь пройдетТ; Na? si tata lolТ-m-en! Muj an uwatsen luwtti? СТы ведьа здесь стоял, оказывается! Почему не крикнул ему?Т; Nin pa tata ?as-m-an, asen top pon want-ti man-m-al СВы двое, как вижу, остались, отец только снасти проверять пошел, видатьТ.
Часто на эвиденциальный контекст указывают модальные слова и частицы; особенно частотна при этом частица si Сведь, ну вот, же, даже, такТ:а
Sa?ka sijuw-m-al, wulet p?silal pila pirmat ewalt lТuk ta?etn ?anatijl-tipit-m-el СЖарко ведь стало, олени с телятами от оводов в чаще прятаться стали, очевидноТ; Na? sirenan, si purajn mu? siamat-t-ew, nu? siporla-t-ew!аа СПо-твоему, тогда мы так обрадуемся, так и взлетим!Т; Min p?lama luw likantaj-m-al, luw saml lula-m-al СНа нас он не гневался, оказывается, его сердце оттаяло, оказываетсяТ.
Saseln wotlup ju? ewalt nol sopijn, ju?al sopijn w?r-um. Torum w?rum ar ?atl tij? ju?an tijl p?li si ja??-t-al. NТorum ?or kur ewat-t-al, wont ?or kur ewat-t-al, siti ?ulti ja??-t-al СБабушка ему из стружечного дерева лук и стрелы сделала, оказывается. Каждый божий день в верховья реки ходит, оказывается. Болотную ногу отрезает, оказывается, лесную ногу отрезает, оказывается. Так и ходит, оказываетсяТ.
Для выражения подобных значений используется и сложная форма: сочетание инфинитива смыслового глагола и временные формыа вспомогательного глагола pitti Сбыть, становиться, начатьТ:
Tu?la? ?open lat-tisipit-m-al ССамолет вот уже начал садиться (это же очевидно)Т; Xon si knigalan ?t-tipit-t-el? СКогда эти книги твои будут выходить? (они же будут выходить)Т; Xon pa ropit-tipit-t-al!? СКогда и работать начнет!?Т
Приведем еще ряд примеров на все эти случаи.
Jam sew josa pawat-m-?m ajlat ewi ewalt. In ?uw nopat wolti pitlum СХорошую косу приобрела, гляньте, у молодой девушки. Теперь долго жить будуТ; Luw si ?atl in wonta si nom-t-al СЭтот день он ведь до сих пор помнит, оказываетсяТ; Jina muj ?on takli wol-tipit-t-ew? СПравда, что теперь без царя жить будем, видимо?Т; Luw an nu?aman omas-tipit-t-al, top jamas at lurtsa СОн не двигаясь будет сидеть (обещал), лишь бы его хорошо подстриглиТ; Lu?n pa towijn liw arsak ?ul wellТa-t-el СЛетом и весной (каждые весну и лето) они немного больше рыбы добывают, оказываетсяТ; I n??al lup-t-al: УAt omasal, l?ti-jansti pitluw!Ф - Одна из женщин, видимо, говорит: УПусть садится, есть-пить будем!Ф
Mu? ju?i lu?suw: karti low upenan ?ot ?ar kutupa la?kas-um СМы в дом зашли: (и обнаружили, что) железный конь сестрой посреди пола уложенТ; Luw, si, jesawol rutТsa-tipit-t-al? СОн, да, скоро отдыхать будет, это точно (т.е. уйдет на пенсию)Т; Si purajn, jis sirn, mojpar anpit-t-al luwtti welum ?ujatal no?al-ti СТогда, согласно поверью, медведь не будет преследовать ранившего его человекаТ; Jesawol no?rat puns-t-el ССкоро созреют кедровые шишки, очевидноТ; Jetn ol?a anju?at-t-al, ?uw lawalti si pitlew СК вечеру он не придет (по его словам), долго ждать будем егоТ; Sos mar top ropit-tipit-t-ewа СЧас только будем работать, оказываетсяТ.
Способность формы на -m- представлять действие в его протяженности используется в художественной речи при изображении действий и ситуаций, составляющих фон для поступательного движения сюжета:
Lin wonsumta ja??manan, jam ?osum ?atl wol-m-al. Xalewat uw-m-el, torum ruwa?a si juw-m-al. P?l?ajn top ilТamtijl-m-an. Si kutn jam k?m ar wonsumat akat-m-an СКогда они-дв. ходили по ягоды, был хороший теплый день, оказывается. Кричали чайки, оказывается, уже и жарко стало, оказывается. Но все же они-дв. достаточно ягод набрали, оказываетсяТ; Siti, siti, mojlum su?renan ?olum ?o imilal ala? sata ?ul wel-m-el СТак и так, подаренным тобой ножом трое мужчин жен своих утром убили их, оказываетсяТ.
После анализа подобного материала хантыйского языка необходимо вновь вернуться к проблеме соотнесения в системе языка модальности и эвиденциальности, к тому вопросу, которая В.А.Плунгяном была сформулирована следующим образом: Уу лингвистов нет оснований ни объявлять эвиденциальность простой разновидностью эпистемической модальности, ни трактовать эвиденциальность и эпистемическую модальность как ничем не связанные категорииФ (Плунгян 2000: 325).
В первой главе рассматривается и вопрос о грамматикализации модальности и эвиденциальности с помощью форм глагольного наклонения. Модальность и эвиденциальность в своей главной функции (выражать объективные связи и отношения) - это также и грамматические категории, поскольку выражаются в языках грамматическими формами, прежде всего - формами глагольного наклонения. Другими словами, они полностью соответствуют основным понятиям грамматики, принятым в общем языкознании: грамматическая категория - система противопоставленных друг другу рядов грамматических форм с однородными значениями; в свою очередь, грамматическая форма - это языковой знак, в котором грамматическое значение находит свое регулярное (стандартное) выражение, а грамматическое значение - обобщенное, отвлеченное языковое значение, присущее ряду слов.аа
Формы (и словоформы) служат для выражения определенных грамматических или функционально-семантических категорий. Во взглядах на модальность, эвиденциальность и, соответственно, наклонения мы придерживаемся понятия грамматикализации: грамматикализоваться могут как модальные значения (в формах модальных наклонений), так и эпистемологические (в формах эпистемологических наклонений).
Как общее правило: наклонения реалисаа реализуются исключительно через набор временных форм. В большинстве языков представлено одно реальное наклонение, которое в грамматиках этих языков называется изъявительным, или индикативом. Так обстоит дело в русском, английском, немецком и многих других языках.аа
Но в языках бывают и другие наклонения реалиса. Так, в нанайском языке нейтральному изъявительному противопоставляется очевидное наклонение, значение которого - подчеркнутая очевидность, достоверность действия. Сюда же следует отнести и утвердительное наклонение якутского языка, которое выражает Унесомненную уверенностьФ в действии. Оно противопоставляется изъявительному (так же, как и очевидное наклонение нанайского языка) по признаку Устепень достоверностиФ.
Еще одно достаточно широко представленное в языках наклонение - неочевидное. Его семантика заключается в представлении действия, которое совершилось Увне поля зренияФ говорящего. Такого рода формы распространены, например, в тюркских и финно-угорских языках, но в этой грамматической традиции их в особое наклонение не выделяют. Соответствующая семантика там приписывается временам: говорят о Упрошедшем неочевидном (заглазном)Ф, Унастоящем заглазномФ времени и т.п. Поскольку этот ряд наклонений/ФвременФ присутствует в очень большом числе самых изученных европейской наукой языков, говорят иногда о языках, образующих так называемый Уэвиденциальный пояс Старого СветаФ, простирающийся на обширной территории от Балкан до Дальнего Востока (Плунгян 2000: 323).
В некоторых финно-угорских языках, например, в коми-зырянском, марийском и удмуртском, находили Упрошедшее неочевидное времяФ. Обобщающую работу по этому типу форм в финно-угорских языках выполнил Б.А.Серебренников [7]. Наклонение с семантикой неочевидности (называемое УлатентивомФ) известно почти всем самодийским языкам [8].
Если в языке не одно, а два (или более) реальных наклонения, то и временных форм должно быть больше. В системном ожидании их должно быть больше ровно вдвое, но ва реальности заполняются не все УместаФ. Языки могут иметь разные способы маркировки рядов временных форм УнеочевидностиФ. Для агглютинативных языков, по-видимому, возможны аадва ааварианта: аалибо авторое ареальное анаклонение аснабжается асобственным
показателем, либо наклонения различаются формами УпараллельныхФ времен. В первом варианте маркер наклонения должен включаться в каждую из временных форм данного наклонения. Соответственно, в глагольной словоформе выделяются два показателя - времени и наклонения. Это можно продемонстрировать на примере тазовского диалекта селькупского языка. В изъявительном наклонении там насчитывается четыре времени: прошедшее, прошедшее повествовательное, настоящее, будущее. Латентив же располагает тремя временами, показатели которых образуются сложением временных показателей индикатива с показателем Цent- латентива: форма прошедшего повествовательного имеет показательа -mmynt- (из Цmp + nt-), будущего - -nynt- (-nt + nt-). В настоящем времени представлен только показатель латентива, без форманта времени.
В хантыйском языке представлен иной вариант: наклонения (изъявительное и неочевидное) отличаются материальными показателями во всех своих временных формах. Собственно, эти показатели и являются темпоральными, но они же служат для различения форм наклонений: показатели -s-, -l-, -tipit-l- маркируют временные формы изъявительного наклонения, а показатели -m-, -t-, -tipit-t- - неочевидного.а При этом наименования наклонений не дают полного представления о том, какие формы и при каких условиях выражают то ли модальные, то ли эвиденциальные значения. Об этом скажем в дальнейшем изложении, пока же предварительно заметим, что в хантыйском языке по основной своей функции, в минимальном контексте эти формы противопоставлены как формы подачи информации либо вписывающейся, либо не вписывающейся в картину мира говорящего. Картина осложняется тем, что в речи приа _____
а 7. Серебренников Б.А. Категории времени и вида в финно-угорских языках пермской и волжской групп. М., 1960.
8. Терещенко Н.М. Синтаксис самодийских языков: Простое предложение. Л., 1973; Терещенко Н.М. Нганасанский язык. Л., 1979; Кузьмина А.И. Грамматика селькупского языка. Ч. I. Новосибирск, 1974;Ч.2. Л., 1976; Очерки селькупского языка. Т.I: Тазовский диалект / А.И.Кузнецова, Е.А.Хелимский, Е.В.Грушкина. М., 1980; Морева Л.В. Повествовательный аорист в среднеобских говорах селькупского языка // Вопросы енисейского и самодийского языкознания. Томск, 1983. С.112-117; Черемисина М.И., Мартынова Е.И. Селькупский глагол: Формы и их синтаксические функции. аНовосибирск, 1991.
функционировании этих форм возможно появление значения миративности.
Другая сфера широкого функционирования аналитических форм в хантыйском языке - глагольные наклонения. Кроме синтетических форм индикатива и латентива, имеются аналитические формы косвенных наклонений (императива, адхортатива, оптатива, кондиционалиса, конъюнктива). На материале обдорского диалекта хантыйского языка они описаны (Николаева 1995: 124-135). Если конституировать аналитические конструкции (лексико-грамматические), можно рассматривать функционально-семантические и грамматические категории в хантыйском языке глубже, с расширенным составом их парадигм.
а Jilup lo?as kutn katra jam lo?aslan al jur?m-a-li СВ кругу новых друзей старых добрых друзей не забудьТ; Al nawr?m sokat-e СНе мучай ребенкаТ; Al sar ?oll-a СНе плачь же!Т; Al ketm-e sar luwtti! СНе трогай же его!Т
Na? sa?a siw alporm-a СТы потом туда не наступиТ; Sitam, alsar nu?al-aа СТихо, не двигайся-ка!Т
Как видим, противопоставление модальных и эвиденциальных форм в хантыйском языке возникает вследствие попадания инфинитных глагольных форм в позицию финитных (см. выше).
Еще примеры предложений с исследуемой формой: Pa si na? ?o?sa tal-m-en СОпять ты курил, оказываетсяТ; Luw ?ulna wonltijl-t-al СОн еще учится, оказываетсяТ; Kes?m ?opn ?aj-m-?m СНож мой в лодке оставил я, оказываетсяТ; As ?usa s?ma ma pit-m-?m СЯ, оказывается, родился на берегу рекиТ; Ma pu??m an la??al?m ?salti - luw isimurt man-t-al СЯ сына моего не хочу отпускать - он все равно идет, оказываетсяТ.
Далее обратимся более детально к хантыйским причастным формам в финитном употреблении и рассмотрим их место в структуре предложения, их функции в предложении, какие компоненты доминируют в их семантике и при каких условиях.
Форма на -mа передает чаще всего умозаключение по явным признакам (инферентив); всегда присутствует компонент Унесоответствие ожиданиямФ: от простого УоказываетсяФ (латентив) - до более сильного Ук удивлениюФ (миратив):
In woj le?k?m wars paj ilpija ?an?mu-m-al, at ji?kal il ran?al-m-al СОказывается, он под тем кустом спрятался, с которого заодно и росу стряхнуТ; Waj, na? ?uti ar lew-m-en! СО, как ты, оказывается, много съел!Т
Форма глагола на -t чаще всего имеет значение непосредственно воспринимаемого УнеожиданногоФ действия:
A?karmasum - nur ma jelp?mn pupije ?tma-t-al! СИ тут позади меня как выйдет медведь!Т
Компонент умозаключения (инферентив) в форме на -t реализуется реже;а и обычно анализируется как Унеуверенность восприятияФ, чему способствует регулярное сопровождение ее в этом случае частицей almonti (ki) Скак будто, словно быТ:
Liw almonti w?ra si pal-t-el СОни словно бы сильно боятсяТ.
Эти две формы, таким образом, должны характеризоваться скорее как миратив, чем как эвиденциалис.а
Регулярно употребляется в конечной позиции единственная хантыйская деепричастная форма, форма на Цman. В финитной функции она оченьа частотна, может сопровождаться вспомогательными глаголами; это пассивная форма прошедшего времени, в зависимости от семантики глагола реализующаяся как пассив, результатив и статальный пассив. В ее значении могут присутствовать оба компонента, и Улогическое умозаключениеФ, и Унесоответствие ожиданиямФ, однако, в зависимости от лексического наполнения фразы, может выражаться то один, то другой компонент. Миративное значение сильнее всего представлено с пассивом, слабее с результативом и практически совершенно стирается со статальным пассивом от глаголов, обозначающих природные процессы. Значение инферентивности же сохраняется во всех случаях.
Рассмотрим примеры с формой настоящего времени (в этом случае при форме на -man служебный глагол wol Сбыть в наличииТ может и отсутствовать):
Xonti, mosa? pa, isni atpuns-man (wol) СКогда-нибудь, возможно, окно пусть открыто (будет)Т;
Tam n?pek ?uwan-?uwan ?ans-man (wol) СЭта книга давным-давно написанаТ;
Ju?an tal ?uwat j??kan pot-man (wol) СРека всю зиму покрыта льдомТ;
Si sa?al wus kimat tilas w?r-man (wol) ТЭта шуба уже два месяца как сшитаТ;
Tam nu?i kat ?atl kawart-man (wol) СЭто мясо два дня как свареноТ.
Таким образом, особенности формы на -man состоят в следующем: реализация обоих ее смысловых компонентов - Уумозаключение о действии по состоянию объектаФ и Унесоответствие ожиданиямФ - сильно зависит от семантики лексического наполнения фразы. Для выражения чистого, без элемента миративности и без подчеркнутого элемента умозаключения, значения результатива/ статального пассива, в хантыйском языке используются две аналитических производных формы на -man: одна с esse-глаголом (-man wol-), другая - с habeo-глаголом (-man taj-). Вспомогательный глагол тем самым служит как бы для деактуализации семы миративности, отчасти и семы инференциальности: эти аналитические формы могут передавать значения результатива, перфекта и длительного действия в прошлом.
Более того, формы на -man wol- со значением длительного действия бывают также активными:
Ar ol mar tata 1-2 aklas n?wr?mat pata askola puns-manwo-s СВ течение многих лет здесь была открыта школа для детейТ;
Saj anat t?la?a sajn pun-man (wol-l-at) СЧашки полностью наполнены чаемТ. Здесь происходит контаминация активной формы бытийного глагола с деепричастием на -man.а
Как видим, вспомогательный глагол чаще всего принимает форму настоящего и прошедшего времени индикатива; другие формы крайне редки, но возможны, в том числе даже форма неочевидного наклонения; при этом отсутствует компонент миративности:
Si jis purajn iket isi opatlal sew-mantaj-m-el СВ старое время мужчины тоже косы заплетали (букв.: волосы заплетая имели, оказывается)Т.
Форма -man taj- благодаря семантике вспомогательного глагола (taj- СиметьТ), как бы переворачивает диатезу и дает статальную характеристику уже субъекта действия по итогам выполненного им действия (по состоянию объекта, с которым он имел дело); она может быть охарактеризована как статальный антипассив:
Si ampal luw, isipa, jir-mantaj-l-alle СЭту свою собаку он, наверное, привязав имеет (привязанной держит)Т.а
Интересно, что эта форма может в свою очередь принимать залоговый показатель для перенесения коммуникативного ударения на объект при сохранении семантики формы (характеристика субъекта по состоянию объекта):
Si w?r isa wuli lawalti jo?n want-mantaj-l-a СЭто дело постоянно находится под наблюдением оленеводовТ.
Другимиа словами,а аналитические формыаа на базеа -manа должныа быть отнесены к индикативу как формы перфектного типа - результатив, статальный пассив и статальный антипассив.
Все перечисленные финитные формы хантыйского глагола, а также и инфинитные, если они способны выступать в функции независимого сказуемого, задействованы в системе средств выражения модальности и эвиденциальности. Формы на -l (-s, -ti pit-l-, -man, -man wo-l-, -man wo-s-) и формы на -t (-m, -ti pit-t-, -um) противопоставлены друг другу как формы индикатива и миратива. Другими словами, формы миратива - этоа причастные формы в предиктивном употреблении, инфинитные формы - в позиции конечного сказуемого.
Итак, основной вывод на данном этапе исследования сводится к тому, что амодальность и эвиденциальность - две разные, но взаимосвязанные категории. аа
Как уже сказано, авторы упомянутого коллективного труда (А.В.Бондарко и др.) явным образом придерживаются широкой трактовки модальности, но включают в эту сферу не все выявленные ими типы модальных значений (в частности, исключается значение утверждения/ отрицания). Широко понимать модальность в данном случае помогает теория поля, в котором выделяются ядро и периферия. А далее в этой модели функциональной грамматики на передний план выдвигается анализ типовых категориальных ситуаций в их многоступенчатой вариативности (Темпоральность. Модальность 1990: 244).
Мы также придерживаемся широкой трактовки понятия УмодальностьФа (но все же не совпадающей с понятием УмодусаФ; см.: Балли 1955), но при этом эвиденциальность рассматриваем как отдельную категорию, т.е. признаем наличие эвиденциальных наклонений, по другой терминологии - наклонений эпистемологических (Скрибник 1998: 206; Плунгян 2000: 322). Другими словами, в нашей трактовке модальность и эвиденциальность рассматриваются как две равноправные функционально-семантические категории, имеющие каждая свою системы наклонений, а другие средства выражения названных категорий целесообразно рассматривать как полевые структуры, и каждое из полей имеют ядро и периферию. Пересечение полей модальности и эвиденциальности может происходить в области периферийных средств.аа
Во второй главе рассматривается соотношение и взаимодействие глагольных категорий, связанных с выражением модальности и эвиденциальности; и основная проблема, выявляемая в данной главе - как соотносятся глагольные наклонения и перфект (перфектность). В хантыйской разговорной речи, а также в повествовательных текстах,а часто возникает потребность выражения актуальности прошедшего действия для последующего временного плана (перфектность). Это значение может быть выражено и при нерезультативности действия, обозначаемого формой на -s индикатива, но достаточно редко. Перфектное значение в гораздо большей степени связано с результативностью и обнаруживается в подавляющем числе результативных контекстов, хотя и не во всех. В некоторых случаях форма на -s обозначает завершенное и результативное действие, но результат не является актуальным для момента речи (или некоторого момента в прошлом). Переходные глаголы при таком употреблении встречаются как в субъектном, так и в субъектно-объектном спряжении:
Koren ma to?ar-s-?m СПечь я закрыл-ееТ; J?rnasen wusal jont-s-?m СДырку на твоей рубашке зашила-ееТ; Ma na? j?rnasen pos-s-?m СЯ твою рубашку выстирала-ееТ; Karts?set ma nu? wu-s-lam. A na?, utsam pu?ije, lujen siw luk?ma-s-en СКапканы я убрал. А ты, глупыш, палец туда сунул (давеча)Т; Tin ma luw ewaltala an wu-s-um. Pa sorn?? ?ulije ma sorsa ?sal-s-?m СОткуп я от нее не взял. И золотую рыбку ту я в море отпустил-ееТ; Ma siwas ola?n ?uwn nomaslum. - Xuwn? Pa na? siwas mul?atl ola? pus welsi siwala-s-en! СЯ давно уже про орла думаю. - Давно? Ведь ты же вчера только первый раз орла увидел-его!Т
Перфектное значение формы на -s- во многом определяется лексической семантикой глагола. Такое значение легче всего возникает в формах прошедшего времени глаголов, обозначающих действия, могущие иметь реально наблюдаемые последствия.
Контекстуальные средства, способствующие проявлению перфектного значения, разнообразны по своей уровневой принадлежности. Перечислим основные из них:
1) указательными словами задается наблюдаемость (перцептивность) субъекта или объекта действия и, следовательно, актуальность самого действия:
Tam, lont wel-s-um, - luw welpas ?ujat iti lupas СВот, гуся добыл, - сказал он как заправский охотникТ;
шур. Muj ma jastisam? Tum pala? manem rom at mas! Watlallan, luw un palna larpema-s СЧто я говорил? Вон та тучка мне покоя не давала. Видите, она в большую тучу развернуласьТ; Tatasi! - jospatal su?tasli Untari. - Ma ujat-s-em СВот здесь! - протянул ладонь Унтары. - Я нашел-ее (рыбку)Т.а
2) в контексте есть форма настояще-будущего времени (со значением настоящего), связанная с s-овой формой причинно-следственной, временной или какой-либо другой связью:
Si ?uwat ?ult ul-l-an? L?tut antw?r-s-an, mantti ant lawal-l-an СЧто так долго спишь? Еду не приготовила, меня не ждешьТ; Ma simas po?ar ant si nomlum! - Pirs?ma-s-ijan, in nom-l-en?on! СЯ такого места не помню! - Состарилась, вот и не помнишь теперь!Т;
шур. ?oti ulti, taram-l-et! - ?aliwat pela josal likanat wosemas KupТja. - Mosta-s-at letot! СЧто делать, торопят! - сердито махнул рукой в сторону чаек Купья. - Заметили пищу!Т;
Wojlan muw ilpijn ji-l-at. Liw us muw kutupa wanama-s-at СЗвери твои под землей идут. Они уже до середины приблизилисьТ.а
3) во фразе присутствует обстоятельство с семой Утеперь, сейчасФ:
In luw pensijaja mana-s ССейчас он на пенсию ушелТ;
Tamjisn simas purmas simal ?asa-s ССейчас таких (старинных) вещей мало осталосьТ;
Pu??m ma ?us?ma in si lesat-s-awol-tiparopit-ti ССына вот ко мне теперь отправили жить и работатьТ;
Xurup pulen salТ wos, in na? l?tutlan isa l?-s-ijat СКорочки тебе жалко было, теперь твои припасы все съели (съедены)Т.
4) последствия прошедшего действия распространяются в область будущего, что выражается в наличии коррелирующего глагола с соответствующим значением в форме будущего времени или императива:
Xolt?mn takla, patlasijman ?uti СПридется заночевать, ночь настала ведьТ; Luwel in putar elti jel at tallen: woj epal mostas СЕе (собаку) теперь оттуда не вытащишь: запах дичи учуялаТ.
5) перфектное действие соотносится с ситуацией отсутствия кого-либо (чего-либо) на момент сообщения. Это отсутствие непосредственно связано с произведенным действием. Сюда же относятся фразы о произошедших событиях, и в этих описаниях содержится указание на полное или частичное отсутствие некоторой субстанции:
Nelan lapat o?pi mek ikijn tusajt. Salta ?ulmet ?ataln matsat СЖенщин твоих семиголовый менк увел. Три дня как ушлиТ; Pa otna ?un, mojparna ?ireman tusa СНе кем иным, а медведем мешок наш утащенТ; Asen antom. Nik kalta?a manas СОтца твоего нет. На берег ушел онТ.
N?malt sistam muw ant ?asas СНи одного чистого клочка земли не осталосьТ; Wet?usja? semТja muwli-ji?kli ?assat СПятнадцать семей без земли осталосьТ; Si uja?, omas wolupsi top ma nums?mn pa sam?mn ?asas СЭта счастливая, интересная жизнь только в моей душе и в моем сердце осталасьТ; Xos wanpas ?ojat Sanswos ewalt lalТ ?arn ?asas СБольше двадцати человек из деревни Шаншвош осталось на полях войныТ.
6) отчетливо проявляется перфектная семантика s-овой формы в вопросительных конструкциях, а также в вопросно-ответных единствах, построенных на использовании одного и того же глагола:
Usena ju?tas? - Ju?tas СДошло до ума твоего? - ДошлоТ; Xul welti jo?a met kinsa lajlasti ?osti mosal! Usa pontsen? - Pontsem usa СРыбаку более всего - ждать надо уметь! Запомнил? - ЗапомниТ; At jaremasen, LТadi, ?ati tunal lu?a Ewet jo?anna tunti wasti ja?suw? - At jaremasem СНе забыл, Ляди, как прошлым летом на Эвет-юган за берестой ездили? - Не забыТ.
Результативные переходные глаголы в хантыйском языке легко принимают форму пассива прошедшего времени. При этом они выражают, как правило, перфектное значение (если не выражают нарративное): оттенок пассивного состояния сам по себе способствует проявлению перфектности. Имя субъекта действия (в форме местно-творительного падежа) может отсутствовать, если оно не значимо или известно из ситуации или контекста:
Muja rus jasa?a wonltasijuw?! СЗачем русскому языку обучены мы?!Т; Kunar PelТa. Ma ur?emna luw likapsa СБедный Пеля. Из-за меня ему попалоТ; Siski tew, tew! NТat ?ot su?en nat tutn lossa СЩищки тэв, тэв! Четыре угла дома твоего четырьмя кострами обложеныТ.
В условиях ситуативно неактуализированной речи s-овая форма обозначает предшествующее действие, значимое для того момента, о котором идет речь на данном этапе повествования (плюсквамперфект):
Ime?an ike?an wos?an. Sok tuwman, wos tuwman wos?an. Pu? ant tajsa?an, top kat ewijn torumn partsaj?an СМуж с женой жили. В нужде, в бедности жили. Сына у них не было, только двух дочерей небо им послалоТ; Lomatsu?lam ?la ?ansat, w?ns?m pa jos?alam ewalt ji?k posa? kawarl. Top lalman pitum ju? o?tija omassum СОдежда моя к телу прилипла, от лица и от рук пар струится. Еле дыша, присел на упавшее деревоТ (здесь плюсквамперфектное значение поддерживается соотносительной формой на -l- во второй части сложного предложения); JemelТa ?ot isa muwa iti enmis, nowi turima tup sukatim karmis sukit ?assit СИзбушка Емели совсем вросла в землю, глядит на свет божий всего одним окном; крыша на избушке давно прогнила, от трубы остались только обвалившиеся кирпичиТ.
Итак, в рамках категории наклонения-времени хантыйского глагола реализуется противопоставление форм прошедшего времени с перфектным значениема (как при наличии дополнительных лексических средств, так и при их отсутствии) формам прошедшего времени без значения перфектности. Дальнейшее семантическое варьирование не подкрепляется в достаточной мере формальными морфологическими средствами, разграничение оттенков перфектности производится исходя из контекста (тип текста, лексико-грамматическая характеристика предиката и субъекта). Перфект в хантыйском языке соотносится и с модальностью (значение перфекта могут иметь индикативные формы на Цs и на Цman), и с эвиденциальностью (формы эвиденциалиса на Цm, у которых, впрочем, значение перфекта отходит на второй план: резче выражается неочевидность или неожиданность события).а
Далее рассматривается соотношение категорий наклонения и спряжения глагола. Мы считаем, что основным условием употребления форм объектного спряжения в хантыйском языке являетсяа указание на то, что действие направлено на объект. Объектные спрягаемыеа формы указывают не только лицо и число субъекта действия,а но и число объектаа действия. Семантика наклонений и времен для форм объектного спряжения та же, что и для форм субъектного спряжения. Покажем это на примере форм настояще-будущего времени.
а На синтагматическом уровне существует определенная связь между противопоставленными временными значениями формы на -l- (настояще-будущее совершенное) и показателями лица-числа переходных глаголов. Те же два ряда лично-числовых показателей участвуют в противопоставлении перфектного (совершенного) и имперфектного употребления формы на -s-.
Суффиксы, образующие глаголыа ота глагольныха основ,а вносят различные оттенки акциональных, залоговых и модальных значений. Иногда один и тот же суффикс выполняет разные смысловые функции, а для выражения одного и того же значения используются разные суффиксы. Собственно суффиксов модальных значений в хантыйском языке нет. Но к ним можно отнести суффиксы, свойственные модальным и модально окрашенным глаголам. Таких глаголов не так много, и оформляются они различными суффиксами. Опосредованно некоторые модальные значения могут выражаться в глаголах с преимущественным участием того или иного суффикса, маркирующего либо переходность, либо непереходность действия (wo?-e Спроси у негоТ - wo?-ijl-a Спроси-ка у негоТ). Переходность обычно выражается суффиксами понудительного и моментального значений,а а непереходность - суффиксом возвратности и суффиксом многократности а(наиболее употребительные суффиксы хантыйского языка: -t; -?t (-at); -?t;а -t? (-ta); -?lt (-alt); -lt? (-lta) и другие).
В этой группе много непроизводных глаголова (типа pak- Смочь в силуа внутренних свойствТ), а также много таких,а которыеа восходята ка немотивированным корням. Часть рассматриваемых глаголов семантически экспрессивна.
С формально-семантической точки зрения ониа отличаются способностью иметь при себе инфинитивную форму. Из числа словообразовательных суффиксов (не считаяа тематические гласные) наиболее часто встречаются в составе модальных глаголов суффиксы -t, -ts (-ts), -ijl, -la (-lТa), -ma:
-t, -i, -a; значения - непереходность,а невозвратность/ возвратность: tusi- СстремитьсяТ, wutТsa- СнамереватьсяТ;
-t (-at, -ta); значения - непереходность/ переходность: lup-at- СзасобиратьсяТ, wur-at- Сстремиться, проситьсяТ, w?r-at- Ссуметь, одолетьТ,а arm-at- СмочьТ;
-as, -as; значенияа -а непереходность/ переходность:а kurt-as- СзатруднятьсяТ,а ?sl-as- Срешаться, отправлятьсяТ, kas-as- СсоглашатьсяТ;
-ijl (-la); значения - непереходность/ переходность: armat-ijl- Спытаться,а норовить, приноравливатьсяТ, ?usas-ijl- Сзавлекать, искушатьТ;
-la (lТa); значения - непереходность/ переходность: arta-la- СпробоватьТ;
-ma; значения - непереходность, возвратность: sontu-ma- Ссобраться быстроТ (sont- С?Т).
Взаимосвязь категорий наклонения и спряжения в хантыйском языке лучше всего показать на примере императива (повелительного наклонения), в котором степень категоричности играет определяющую роль.
Модальные значения и оттенки, выражаемые на основе императива (и обусловленные контекстом и интонацией), могут быть самыми разными: приказ, просьба, призыв, приглашение и т.п. Запрет и предостережение выражаются в хантыйском языке при помощи отрицательной частицы аl СнеТ, всегда препозитивной по отношению к глагольной словоформе. Эта частица закреплена исключительно за императивом, и для ряда финно-угорских языков она принимается как императив так называемого Узапретительного глаголаФ (Плунгян 2000: 319; Цыпанов 2005: 41-42).аа
Хантыйская приимперативная частица аl СнеТ может отделяться от глагола другими словами, чаще всего - прямым дополнением и обстоятельством образа действия. В императивную парадигму хантыйского глагола в качестве косвенных форм включаются также формы 1-го и 3-го л. - осложненные грамматикализованными частицами временные формы индикатива:
At lol? ju?at-l ТПусть придет онТ; Ju?li lol? atjowlas-l СПусть обратно убирается онТ; Atwujum-l-aj-?an lol? СПусть уснут они-дв.Т.
В случае, если непереходные глаголы получают возможность иметь при себе имя объекта, они могут изменяться по объектному типу спряжения. Ср.:
Si wori ?ona?n luwtti ?lti si ju?at-s-?m СВозле той протоки его нагнал я его (сверху пришел-его)Т;
Luw ?uti s??k w?ra ?ltiman-l-alle! СОн же сильно довлеет над ним (сверху идет-его)!Т;
I ju?li at k?r-at-s-en luwtti! СОбратно надо было вернуть его!Т
Таким образом, формы объектного спряжения в хантыйском языке участвуют в выражении модальных значений своей способностью к трансформации, определенностью и большей степенью категоричности.
Соотношение категорий наклонения и времени - это прямое взаимодействие, связь этих двух категорий представляется наиболее тесной. Далее рассматривается участие глагольной категории времени в выражении модальной и эвиденциальной семантики.
Сложность семантики глаголов, участвующих в выражении модальной и эвиденциальной семантики определяется не только смысловой емкостью глаголов, богатством и многообразием их значений, лексических связей, употребления, но также тесным переплетением в глаголе лексических и грамматических значений.
Например, значение сослагательного наклонения выражается в хантыйском языке сочетанием глагольной формы прошедшего времени индикатива с частицей lol?. Сослагательное наклонение выражает несколько значений ирреального плана. Чаще всего оно обозначает действие, не состоявшееся по причине отсутствия необходимого условия:
Lu? ki panan tajsum, ma luwtti lol? no?al-s-?m СЕсли бы лыжи с собой имел, я бы его догналТ; Pa ki jesa omassum, ju?i si ?as-s-um lol? СЕсли бы еще немного посидел, то опоздал быТ.
Частица lol?, занятая в образовании сослагательного наклонения, обычно сочетается с формой прошедшего времени глагола, хотя нереальное действие может мыслиться не только в плане прошлого, но и тогда, когда подразумевается план настоящего и будущего:
Wu? ki tajsum, ma lol? kasa? ?atl kinaja ja??-s-um СЕсли бы у меня были деньги, я бы каждый день ходил в киноТ; Tatа tam surtlamn ant ki katlsajum, ew?m ?usa man-s-um lol? СЕсли бы заботы здесь не держали, к дочери поехала быТ.
Ирреальное значение сослагательного наклонения обнаруживается и в конструкциях противопоставления:
Lol? arije ar?ma-s-um, lol? sij?a na?at-s-um, top a?k?m ul СПесню запела бы я, громко засмеялась бы, но мама спитТ; Ma lol? ja??-s-um, top ?ullam w?rti mosl СЯ бы сходила, да только рыбу надо разделатьТ.
При помощи форм сослагательного наклонения может выражаться также смягченное побуждение (в виде приглашения к действию, предложения, просьбы). Во многих случаях - это та же конструкция ирреального условия, и меняется только расположение частей:
Xasapan pela luln nin mat-s-atan, - keremas luw jelli lojti nawrem?an pelaа СШли бы вы в палатку, - обернулся он к стоявшим детямТ; Jamsaku-s luln, jesa notsan ki ?olpat jentastija СБыло бы лучше, если бы помог сети чинитьТ; Jamsaku-sluln, il ki omassan СБыло бы лучше, если бы ты сеТ.
При помощи форм сослагательного наклонения может быть выражено сильное желание, подаваемое как заведомо неисполнимое. При этом основной смысловой глагол часто принимает форму инфинитива:
Siti lol? si apalma-s-?m! СТак бы его и обняла!Т;
Kuskepa manem luln ?olna ipus Sum je?anna lojti sumtat elti is-ti al! СМне бы еще раз попить сока стоящих на Шум-югане берез!Т
Формы сослагательного наклонения функционируют и в других, более редких конструкциях со значением ирреальности (в различных ее проявлениях). Так, они могут использоваться в конструкциях со значением возможности, невозможности, желания, а также в целевых конструкциях в сочетании с частицей at СпустьТ (в отрицательном аспекте - al СнеТ или antal Спусть неТ):
Muw o?tijn siti w?rti an ra?l, lol? multi ut lawart antaj-s СНа Земле не бывает так, чтобы какой-нибудь предмет веса не имелТ; Ma lontije p?la wantsum pa nomassum: man?m lol? atma-s-le СЯ смотрел на гуся и думал: мне бы отдал егоТ;
LТadi at weritas ultija jalap jentap takli, ?ata Untari pilna jurlan artala-ti lulnra?a-s СЛяди не мог жить без какой-нибудь новой игры, в которой можно было бы помериться силами с УнтарыТ; Luw tup numasas, nemolti ?ojatna luln atat in wo?ap-s-a, atatketap-s-a luwel sijel wat-tija, ?oti ow ?uwat je?kat nawarlat! СОн думал только (о том), чтобы никто не позвал его, не помешал ему смотреть (на то), как прыгают льдины!Т
Итак, в сослагательном наклонении хантыйского языка временная семантика не находит выражения, поскольку это наклонение входит в сферу ирреалиса.
Соотношение категорий наклонения и залога также интересно. При рассмотрении функционирования форм наклонений в хантыйском языке обращает на себя внимание тот факт, что чрезвычайно велика доля и роль участия в распределении ролей у пассивных форм и конструкций. Что такое пассив в хантыйском языке? Ответ на этот вопрос дан очень развернутый (Kulonen 1989), а мы здесь кратко охарактеризуем лишь некоторые яркие типы модальных и эвиденциальных конструкций, построенных с помощью форм пассива.а
Итак, предложения с переходным глаголома характеризуютсяа наличием потенциальной позиции прямого объекта. Прямой объект выражается формой номинатива имени или формойа аккузативаа личного местоимения. Такого рода предложения реализуются в трех возможных типах конструкций - субъектном,а объектном иа пассивном.а Ва активныха конструкцияха позициюа субъектаа занимает агенс, а позицию прямого объекта - пациенс.а При этом в объектных конструкцияха глагол принимает форму объектного спряжения, которой выражается и число прямого объектаа (ед.а или неед.). Ва пассивныха конструкциях позицию субъекта занимает пациенс, а агенс перемещается в позицию косвенного дополнения, что выражается формой местно-творительного падежа. Правила выбора той или иной конструкции определяются коммуникативными условиями.
Пассивнаяа конструкцияа употребляется в том случае,а если пациенс имеет коммуникативную роль топика или роль данного при нейтральном значении агенса. Данная ситуация реализуется в нескольких вариантах:
а) имяа агенса - название некой внешней силы (одушевленной или неодушевленной),а действующей наа предмет: luw jajalan ?atТsa-s-i Сего брат удариТ (букв. Сон братом ударенТ), in luk ampenan l?-s-i Сглухаря собака-твоя съелаТ (букв. Сглухарь собакой съеденТ), jos?m ?ast?ln p?l-s-a Св руку-мою заноза воткнуласьТ, na? pa si ?ujatn l?pal-l-aj-an Сты опять кем-нибудь будешь обманутТ;
б) агенс обозначает новый предмет, о котором впервыеа говорится в тексте: Kawsle?ki a?kel pila wos. Imaltijn ?ollalle, moj? utatn si ji-l-i СКавщ с матерью своей живет. Однажды слышит: гости к нему идутТ;
в) агенс может быть не выражен вообщеа (в неопределенно-личных и безличных предложениях): war w?rti jelpijn ju?al-a?kal lesit-l-a Сперед строительством запора колья заготовляютТ, lalТa si wo?-s-a Спозвали его на войнуТ, pa si patla-s-ij-?an Сснова застала их-дв. ночьТ.
При неочевидности агенса или неожиданности действия используется пассивная форма неочевидного наклонения: milen apsenan josa pawt-um Сшапка-твоя у младшего брата-твоего оказаласьТ, w?traj?an ?ujatn tiw tuw-um-?an Сведра-дв. кем-то сюда принесеныТ, tum imel nawr?m?al pila isa sapij-um-at Ста женщина с детьми все обглоданыТ.
Пассивная конструкция часто употребляется в том случае,а если пациенс выполняет коммуникативную роль данного, а агенс при этом выступает ва функции топика: sora soltat su?lan ?ult ???a, ma nu? lomatlallam Сбыстро свои coлдатские одежды снимай,а я одену-ихТ; na? ma n?m?m wuje, ma na? n?men wul?m Сты мое имя возьми-его, я твое имя возьму-егоТ; palman si omasl,а nawr?ml sansa wusle Ссидит и боится,а ребенка на колени взяла-егоТ; jo?lan isnel ant to?arsel Слюди-твои окно-свое не закрыли-егоТ; in n??en pu?ijel lomattasle Ста женщина сыночка-своего оделаТ.
Подобная конструкция употребляется и тогда,а когдаа пациенс выражена личным местоимением в аккузативе (с суффиксом -ti): ma luwtti l?pals?m Ся его обмануТ, a?k?m linti wositsalle Смать-моя их-дв. прогнала-ихТ, manti muja katlsen? Сменя зачем схватил-ты?Т
Во всех остальных случаях употребляется субъектная аконструкция: ?asum iki ?oluplal wantal, ?ul wel Составшийся мужчина сети-свои проверяет,а рыбу добываетТ; upl omasl, saj janlТ Сшурин-его сидит, чай пьетТ; in utl tu?a pitumn in ampi o?al kiras Скогда тот упала неподвижно, собачьюа упряжку запрягла-онаТ.
В безличныха конструкциях отсутствует синтаксическая позиция субъекта.а В качестве предиката выступают безличныеа глаголы и предикативно употребленные прилагательные (наречия, слова категории состояния). С точки зрения семантики безличные предложения описывают различные природные явления,а физиологические и психические состояния. Сюда же относятся некоторые модальные конструкции.
В предложенияха са предикативнымиа прилагательными употребительны различного рода обстоятельства (особенно места и времени): kamn iski Сна улице холодноТ, liw ?oteln jola? Су них дома прохладноТ, l?pa?n patlam Св сенцах темноТ, susn w?ra j?rta? Сосенью сильно дождливоТ, tam?atl ?otew ?osum Ссегодня у нас дома теплоТ. К данному типу примыкают и обобщенно-личные кострукции, обозначающие состояние или положение вообще (в т.ч. связанное с человеком):а lu?n, p?l?a-namalt purajn, s??k lawart Слетом, в период гнуса, очень тяжелоТ; mosa? ?ojat pila turas Сс больным человеком неудобноТ.а В безличных предложенияха могута выражатьсяа различныеа временные планы: настоящее (см. приведенные примеры), прошедшее (с помощью бытийного глагола wos СбылоТ), будущее (с помощью глагола pitl СбудетТ):а mul?atl ruwa? wos Свчера было жаркоТ, sirn wus nuwi wos Стогда уже светло былоТ, ju?anan iski pitl Сна реке холодно будетТ. Ва конструкциях,а оа которыха идет речь, предикативные слова могут управлять актантами: tam pokatnijn tu?liti lawart Св такую непогоду неводить тяжелоТ, nuki wejn norum ?uwat k?n ja??ti Св кожаной обуви по болоту легко ходитьТ, nawr?m ?nmalti isi k?n ?on Сребенка растить тоже нелегкоТ.
В конструкцияха са пассивным причастным оборотома определяемое слово называет прямой объект причастного действия,а а в составеа предложенияа имеется обязательный компонента ва форме местно-творительного падежа (со значением субъекта причастного действия). Этот компонент может обозначатьа кака одушевленный,а така иа неодушевленный предмет, и располагается она обычноа ва началеа предложения: mir-n isaа jan?-ti jo?um wonsumat ?on tajl Слюдьми постоянно обходимый бор ягод не имеетТ; amp-an pur-um luken sakas Ссобакой погрызенный глухарь испортилсяТ; ?ujat-n taj-um mil ma nu? ?on lomatl?m Скем-то ношеную шапку я ни за что не наденуТ; wot-n il pawt-um wonsi ara pilТatlew ki Светром сваленную сосну хорошо бы распилить намТ.
В конструкциях с деепричастными оборотами осложняющим компонентом предложения является деепричастие на -man с зависимыми словами. В данных конструкциях может выражаться: 1) одновременность добавочного действия с основным или 2) разновременность двух действий.
1) Прежде всего конструкции с деепричастными оборотамиа служат для выражения одновременностиа главного и побочного действия. При деепричастиях от переходных глаголов (именноа переходные глаголыа наиболееа частотныа ва этома случае) почти всегда обязательно прямое дополнение,а предшествующееа форме на -man.а Деепричастныйа оборот в целом располагается либо в середине, либо в конце предложения (т.е. до или после основного глагола,а тяготеющего к абсолютному концу):а kutup jajn ?ot?ari ola?n nu?s ?ur-man omasl Ссредний брат на полу, соболя ошкуривая, сидитТ; in piras iki l?tut tuw-man si ju?tas Сэтот старик, еду неся, пришеТ; wu?sar pa sowar wont ?uwat l?tut kans-man ja??sa?n Слисица и заяц по лесу,а пищу добывая, ходилиТ; imi ?o?alman si ja??al, ewel pata an akat-man, put akat-man Сженщина туда-сюда бегает, за дочь свою чашку собирая, котелок собираяТ; isa ?os iа olа ropitl nawr?mat wonltu-man Суже двадцать один год работает, детей обучаяТ.
Вторым поа частотности компонентом при деепричастии является обстоятельство образа действия,а меры илиа степени,а которое также обычно располагается перед главным словом оборота (который может стоять в любой части предложения): pasta sos-man n?malti an mutsalan Сбыстро шагая, ничего не видишьТ; aj woj le?ki sasto?a omas-man ?ul l?l Смаленький зверек, cпиной сидя, рыбу естТ; siti i manas, sij?a pa pitasa so?-man Стак и ушел, громко и назойливо насвистываяТ.
2) Конструкции со значением разновременности главного иа побочного действия встречаются гораздо реже. В них деепричастный оборот (включающий те же компоненты в тома жеа порядке), как правило, занимает начальную позицию в предложении: lopat wuj-man ?ulijewa nik manti pitsatа Свесла взяв, все стали спускаться к берегуТ; nanlam kora omas-man welТsi luklam so?atti pitlum Стесто в печь поставив,а только глухарей ощипывать начнуТ; wotТsa nortas-man saklat Свместе слежавшись, испортятся=они (лекарственные травы)Т.
После анализа материала во второй главе приходим к следующим выводам (по степени участия глагольных категорий в выражении модальной и эвиденциальной семантики). аа
Все модальные и эвиденциальные значения выявляются исключительно в предложении, и для их выражения достаточно простого предложения, а модальность (или эвиденциальность) сложного предложения складывается из значений его частей. Взаимодействие планов выражения различных глагольных категорий происходит на уровне предложения, и здесь часто важную роль играют собственно синтаксические категории: функциональная нагрузка членов предложения, соотношение темы и ремы и т.п.
В частности, в безличныха предложениях,а ва которых описывается состояние конкретного лица,а наименование носителяа данногоа состояния передается формой дательно-направительного падежа (имени или личного местоимения), а выражение модального (или эвиденциального) значения осуществляется при помощи служебных глаголов (его отсутствие - показатель настоящего времени индикатива):а man?ma us?ulТ Смне интересноТ, mu?ewa n?malt atum antom wos Снам плохо не былоТ, ninan al sok nu?ati wolmal Свам просто лень двигаться было, оказываетсяТ, sirn wolum mira sit lawart si wos Стогда жившим людям вот тяжело былоТ, a?kena atelt pitas pitl Сматери однойа скучно будетТ.
Как указывалось выше,а большинствоа членов предложения имеюта в нем свои закрепленные позиции (впрочем, не вполне строгие).а Для разных типов конструкций существуют свои закономерности размещения членов предложения. Наиболее общие закономерности связаны с коммуникативными условиямиа и коммуникативной установкойа говорящего.а Топикальный элемент (в большинстве случаев совпадающий с грамматическима субъектом) обычноа занимаета позициюа ва самом начале предложения: ma ju? saja lolТsum Ся за дерево встаТ;а i imi wosn ?ilel wojtsalle Содна женщина в городе племянника встретилаТ.
Si woltanan multi wunawota ant pitijllan? СВо время этой вашей жизни виноватой неа оказывалась?Т;
Nawr?mi t?ln, alpa,а lawart wos? СС ребенком, наверное, тяжело было?Т;
Xuti, lo?as, ar su?um ponlsan? СЧто, друг, много нитей наткал?Т;
Ja, ?uti, woj tosn? СНу, что, зверя привез?Т.
В вопросительныха предложенияха с вопросительным словом последнее в норме занимаета начальнуюа позициюа ва предложении:
Xutisa ma mal lons ?uwat manlum? СКак я по глубокому снегу пойду?Т;
Xutisa ma luwtti wositl?m? СКак я его прогоню?Т;
Muja na? ?irlen tam ?ot ow? СЗачем подрываешь эту дверь?Т.
Этот порядок, однако, нарушается в случае выдвижения в начало предложения топикального элемента:а
Xot ?ulta w?rti? СДом где делать?Т;
Manti muja katlsen? СМеня зачем поймал?Т;
Nawr?men pa ?ojn lawalsa? СА ребенка кто сохранял?Т.
Mija pa su?um po?al СДай другой моток нитокТ;
L?wali tam palum nanat ССъешь эти пирожкиТ;
Lu?a ma nuki ?ot?ma СЗаходи в мой чумТ.
Kamn ut ju?an ?uwat nopatla! СЧто только не несет по реке!Т;
Siw ?ulti pa omassan?! СТуда зачем опять сел?!Т;
Ju?i mana-ja, piras iki! СДомой иди же, старик!Т.
кnum-ti ju? al sukata СРастущее дерево не ломайТ;
Mosit-ti ?ujat kamn muj kansal СБолеющий человек чего только не проситТ;
Ow ?ona?n kirum wul?? o?lat omaslat СВозле ворот запряженные оленьи нарты стоятТ.
Nasn ?ul wel-ti ?o ju?an ?ona?n omasl СУдочкой рыбу ловящий человек на берегу реки сидитТ;
Won ju?an ?uwat man-ti ?ojata jam ?op w?rti mosl СЧеловеку, который поплывет по большой реке,а хорошую лодку сделать надоТ;
Xullora ja??-um jo?luw ju?i si ju?atsat СВ деревню Хуллор ездившие люди домой уже приехалиТ;
Xuw an lul-am lons lulamal СДолго не таявший снег растаял (наконец)Т.
Взаимодействие функционально-семантических, грамматических и когнитивных (в т.ч. понятийных) категорий, языковых средств и неязыковых знаний происходит во время речевой деятельности. В конкретных речевых актах неязыковые знания выражаются с помощью механизмов языка: всевозможными комбинациями языковых значений, их метафорическим употреблением, варьированием контекста и т.д.
В третьей главе прослеживается взаимосвязь категорий модальности и эвиденциальности, а также рассматриваются формы глагольного наклонения и их основные функции. Вначале анализируется система грамматических категорий хантыйского глагола.а
В хантыйском языке имеется несколько видов средств выражения возможности, относящихся к различным уровням: 1) лексические - модальные слова (сочетания) и предикативы; 2) морфологические - формы категории наклонения-времени; 3) синтаксические - инфинитивные конструкции; 4) контекстуальные, т.е. комбинированные лексико-синтаксические способы, функционирующие в разных типах текстов (в первую очередь - описательных). В газетных материалах обычно преобладают тексты публицистического и официально-делового стилей, но в публикациях хантыйских национальных газет широко представлены и разговорный, и художественный стили, поскольку часто публикуются и фольклорные тексты (прежде всего сказки).
Итак, грамматическую базу выражения категорий модальности и эвиденциальности в хантыйском языке составляют формы глагольного словоизменения: формы субъектного (или общего) и объектного спряжения, нефинитные формы, формы пассивного залога. Модальные и эвиденциальные значения выражаются разными формами глагола или сказуемого, стоящего в форме того или иного наклонения. Мы уже достаточно много приводили примеров с формами всех наклонений; ниже перечислим все грамматические формы наклонений, выявленные в казымском диалекте (и в других северных диалектах) хантыйского языка.а аа
а Индикатив. Ва индикативеа различаютсяа три формы времени - прошедшее,а настояще-будущее и будущее сложное,а три числа - единственное,а двойственноеа и множественное - в трех лицах. (С некоторыми ограничениями по последней категории). Индикатив обозначает реальность или нереальность действия (в формах времени глагола). Форма настояще-будущего времени (форма с показателем -l)а выражает действие, совершающееся в момент речи, а также используется для обозначения действия, которое состоится после момента речи.
Форма прошедшего времени, т.е. форма с временным показателем Цs,а обозначает действие, которое происходило или произошло до момента речи. В формальном аспекте все вышесказанное о форме настояще-будущегоа времени относится и к форме прошедшего времени (Каксин 2007: 74-75).
Настояще-будущее время. Форма настояще-будущего времени обозначает: а) актуальное действие, происходящее в момент речи; б) действие, совершающееся в настоящее время (в широком смысле), или имеющееа вневременной характер; в) действие в будущем, имеющее, как правило, однократный характер; г) нарративное настоящее, употребляющееся при рассказе о прошлом для придания ему большей достоверности.
Временной суффикс тот же, что и в субъектном спряжении (-l). Парадигмы форм при ед.а и неед.ч.а объекта состоят каждая из 9-ти мест соответственно (Каксин 2007: 78-79). Ряд форм имеют один и тот же показатель лица-числа, и их значение распознается в контексте. (Это три формы 2 л. и форма 3 л. дв.ч.).
Суффиксы варьируют в зависимости от типа основы.а Формы, образующиеся от основ на гласный (кроме гласной -i), идентичны показателяма мн.ч.а предметаа обладания имен существительных.а Единственное исключениеа здесьа составляет форма 3 л.а ед.ч., которая получает не суффикс -lal (который остается для 3 л. мн.ч.), а суффикс -le. При этом происходит совпадение формы 3 л. ед.ч. объектного спряжения при неед.ч. объекта с аналогичной формой при ед.ч. объекта. Формы, образующиеся от основ на согласный,а имеют показатели с дополнительным формантом -al.
Будущее время (сложное, аналитическое). Форма будущего сложного образуется сочетанием неизменяемого инфинитиваа (этоа однаа из функций формы на -ti) и вспомогательного глагола pit-. Последний принимает показатель настояще-будущего времени -l-,а становится формой pit-l-, к которой затем присоединяется тот илиа инойа лично-числовойа суффикс. Эта сложная (аналитическая) форма выражает действие, которое будет происходить после момента речи. Данное значение совпадает со значениема русского будущего времениа несовершенного вида. При употреблении формы будущего сложного вспомогательный глагол обычно следует за инфинитивом (а не наоборот, как в русском языке) (Каксин 2007: 75-76).
Основным условием употребления форм объектного спряжения являетсяа указаниеа на то,а что действие направлено на объект. Объектные спрягаемыеа формы указывают не только лицо и число субъекта действия,а но и число объектаа действия.а Семантика наклонений и времен для форм объектного спряжения та же, что и для форм субъектного спряжения.
Cтруктура объектных форм глагола не отличается ота структуры субъектных: после основы следует временной показатель, а затем - суффикс лица-числа. Различие в том, что лично-числовые суффиксыа материальноа несколько другие во всех формах парадигмы.а К тому же и сама парадигма объектного спряжения шире поа объемуа ва сравненииа с субъектной:а в ней два ряда лично-числовых форм (для выражения ед.ч. объекта и неед.ч. объекта).
Таковы финитные формы хантыйского глагола в парадигматическом рассмотрении.
Исследование способов (или средств) выражения модальности и эвиденциальности в хантыйском языке невозможно без предварительного уяснения вопроса об инфинитных формах глагола и основанном на них предикативном склонении. В хантыйском языке, как и во многих других языках, к нефинитным формам относятся инфинитивы,а причастияа и деепричастия.а В казымском диалекте строго формально различаются толькоа дваа причастия (одно из них выполняет и функцию инфинитива) и деепричастие.
Причастия. Причастие -а этоа особаяа глагольно-именнаяа форма,а имеющая признаки глагола и прилагательного.а В казымском диалекте от глагольных основ образуются две причастные формы:а причастие настояще-будущего времени и причастие прошедшего времени.
Причастие настояще-будущегоа времени оформляется показателем -ti. Оно обозначает признака поа действию, которое существует в настоящий момент или совершится в будущем: ?ollati nawr?m Сплачущий ребенокТ,а jontasti imi Сженщина, занимающаяся шитьемТ, ju?tijlti ?ann??o Сприходящий человекТ, kawarti saj ji?k Скипящий чайТ; ?ollupa pitti nawr?m Сребенок,а который заплачетТ, jontti imi Сженщина, которая (со)шьетТ, ju?atti ?ann??oа Счеловек, который придетТ, kawarmati saj ji?k Счай, который вскипитТ.
Причастие прошедшего времени образуется при помощи показателя -?m/-um. Оно обозначает признак по действию, происходившему илиа происшедшемуа доа моментаа речи (или до момента другого действия):а kirum wuli 'олень, которого запрягали; запряженный олень', ?nmum muw?m 'земля, где я рос/вырос', laptum amp 'собака, которую кормили;а накормленная собака',а ja??um jo? 'ходившие/сходившие люди'.
В предложении причастие может выполнять функцию простого определения,а вершины причастного оборота или сказуемого определительногоа придаточного.а Во всех этих функциях причастие является неизменяемым. Причастия могут иметь субстантивированные формы, которые образуются при помощи лексико-грамматической единицы ?t / ut: ulti ut Сспящий (человек)Т, kawartum ut СсваренноеТ, т.е. горячее (блюдо).
Деепричастие. Деепричастие - глагольная форма,а сохраняющая ряд глагольных признаков, но имеющая также некоторые признаки наречия.а Как и финитные формы глагола,а деепричастия могут выражать видовые, временные и залоговые значения.а Ва казымскома диалекте имеется только одно деепричастие, образуемое сочетанием глагольной основы с формантом -man.а Оно являетсяа неизменяемой глагольной формой. В предложенииа деепричастиеа на -man выражает второстепенное действие (или самостоятельно, или в качестве вершины деепричастного оборота).
В казымском диалекте в грамматических формах глагола выражается одно залоговое значение,а а именноа пассивность.а Формы пассивного залога появляются при подлежащем, которое обозначает не субъект действия, а тот предмет, который подвергается какому-либо действию.
Индикатив пассив. Настояще-будущее время. Показатель пассивногоа залогаа (-ijа или -aj) ставится после временного и перед лично-числовым суффиксом. Суффикс -ij образует пассивныеа словоформыа от глаголов с основой на гласный, а суффикс -aj - от глаголов с основой на согласный. В 3 л.а ед.ч. показатель пассива занимает конечное положение в словоформе и проявляется в усеченном варианте (-i или -а).
Лично-числовые суффиксы идентичны суффиксам форм субъектного спряжения активного залога глаголов с основой на гласный (Каксин 2007: 83-84). Все сказанноеа вышеа о форме настояще-будущего времени относится и к форме прошедшего времени индикатива пассива, т.е. форм с показателем Цs (Каксин 2007: 84-85).
Индикатив пассив. Будущее сложное время. Так же,а как и в активе индикатива,а будущее сложное пассива образуется сочетанием инфинитива на -ti и формы настояще-будущего времениа вспомогательного глаголаа pit- 'быть, становиться'. Форма pitl- принимает суффикс пассива (-aj),а а затем - лично-числовые показатели (Каксин 2007: 85).
Императив пассив. Пассивный залог возможен для форм 3 л. императива (косвенного), поскольку в них содержится форма настояще-будущего времени индикатива смыслового глагола. Примеры: lupa, tam?atl si at kitla 'скажи,а сегодня же пусть будета отправлен';а wu?lamа ju?li atа malij?t 'деньги обратно пусть будут возвращены'.
Конъюнктив пассив. Пассивный залог возможен и для форм конъюнктива, поскольку в их состав входит форма прошедшего времени индикатива. Примеры: iskijn w?ra an ki potsajman,а pa ?uwsak wosman lol? 'если бы холодом нас сильно не пробрало,а еще дольше были бы там'; luw ajlat nopatn askola ewalt an ki wusi,а mosa?, lol? numasn ju??tsa 'если бы его с малолетства не забрали из школы, может быть, его Уумом пришлоФ бы'.
Глагольное словообразование и формообразование, а также синтаксическое варьирование, связанное с глаголом,а хантыйского языка не очень разветвленное (в некоторых языках, как, например, в мордовских эрзя и мокша, выстраиваются гораздо более обширные парадигмы). Отсутствует сказуемостное (предикативное) изменение имен. Нет специализированных средств для выраженияа значенийа видового характера. Лишь отдельные разряды глаголов (с суффиксами соответствующей семантики) могут быть подведены под понятие совершенного/ несовершенного вида.
С другой стороны, в казымском, как и в других диалектах хантыйского языка, отчетливо проявляется наличие т.н. стативного вида (в егоа противопоставленностиа общему,а семантически нейтральному, виду).а Стативные формы обозначают не действие или процесс, а результат действия или процесса, определенное состояние. Формыа стативаа образуютсяа толькоа от предельных глаголов, семантика которых предполагает достижениеа предела действия илиа процесса.а Внутриа группыа предельных наиболее частотны в стативныха конструкцияха переходныеа глаголы,а но специфика казымскогоа диалекта такова,а что достаточно легко образуются стативные формы глаголов непереходных. Если иметь в виду еще и залоговость, то здесь наблюдается следующая закономерность: конструкции с переходными глаголамиа являются, как правило,а пассивными (т.н. статальный пассив), а непереходные глаголы образуют конструкции активного пассива;а ср.: isnen jamaа lap l'akman wol 'окно хорошо законопачено' - liw ?usela w?? ?ojl ju?atman wos 'к ним зять их пришедши был'.
Стативные формы изменяются по временам, и эти временные формы образуются аналитически: сочетанием формы на -man смыслового глагола и глагола-связки wol- 'быть' с соответствующими показателями времени и лица-числа.
Таким образом, хотя сказуемостного (предикативного) изменения в собственном смысле этого термина в хантыйском языке нет, коммуникативная парадигма предложения в хантыйском языке выстраивается на основе глагольных и глагольно-именных сказуемых, которые, в свою очередь, имеют базой достаточно богатую парадигматику хантыйского глагола.
Индикатив - прямое наклонение, и его формы (в хантыйском языке - временные формы на -l, -s,а -ti pit-l, а также man-овые) приспособлены для выражения любого из модальных и эвиденциальных значений. Например, значения возможности. Но при этом не исключается присутствие соответствующих лексических средств, а, главное, - определенного рода модальные глаголы (или модальные предикативы) должны принимать ту или иную темпоральную форму.а
Из числа лексических средств хантыйского языка в предложениях соа значением возможности используются прежде всего модальные предикативы ra?l СможноТ иа an ra?l СнельзяТ. Эти предикативы, или модальные модификаторы, образованы от глагола ra?- СмочьТ, но, поскольку в хантыйском языке глагол ra?- ограниченно принимает значение СмочьТ (а отрицательная форма an ra?- вовсе не имеет значения Сне мочьТ), далее слова ra?l и an ra?l рассматриваются исключительно как модальные предикативы:а
Arsir lawartat tu?matluw, pa mu?ewa mosl arsir w?rat mir jam pata lesatti СРазные недостатки исправляем, и нам надо разные полезные дела для людей делатьТ.
В языке газеты модальные предикативы употребляются прежде всего в текстах публицистического и официального характера (интервью, отчетах, сообщениях информационного плана):
Jalpa enamti aj otat, jelta jo?atti arsir mir katra ?anti ?ojatat ulopsa seman wantlat, ?oja, mosa?, sama ra?al СДети, молодые люди, заезжие гости старый хантыйский уклад жизни воочию видят, (и), кому-нибудь, возможно, (это) понравится (букв.: сердцу близко будет)Т.а
Таким образом, грамматические (морфологические) значения противопоставлены не только лексическим, но и словообразовательным значениям. В этой принятой классификации значений по признаку обязательности - необязательности выражения в словоформе различаются значения обязательные (грамматические) и не обязательные (лексические или словообразовательные, в зависимости от способа выражения).а
Нужно сказать, что в хантыйском языке не так много собственно модальных глаголов (или предикативов) с вышеназванными значениями: ra?ti Сбыть возможнымТ, mosti Сбыть нужным, необходимымТ, la??ati Схотеть, желатьТ, некоторые другие. При отсутствии большого числа модальных глаголов указанной семантики возникают или УподключаютсяФ другие средства выражения возможности / необходимости / желательности, в том числе - лексико-грамматические, и они должны быть включены в предполагаемый словарь модальных слов и сочетаний (sir СвозможностьТ, w?r Сдело; необходимостьТ и т.п.).
а Формами индикатива может производиться и оценка говорящим степени его уверенности в достоверности сообщаемого, которая может подкрепляться модальными наречиями, вводными словами, а также сложноподчиненными предложениями с придаточным изъяснительным, где главное предложение содержит модальную оценку того, что выражено в придаточном. На основе синтетических индикативных форм возникают аналитические формы и конструкции, выражающие другие модальные и эвиденциальные значенияа (побудительность, оптативность и другие). Речь идет, в частности,а о таких явлениях, формах, как косвенный императив, оптатив и другие, о которых чуть ниже.а Индикативные формы присутствуют также в большинстве вопросительных и отрицательных предложений. Здесь повторим, что мы не противопоставляем по признаку модальности/ эвиденциальности значения утверждения / отрицания, отражающие наличие/ отсутствие объективных связей между предметами, признаками, событиями, о которых идет речь в предложении.
а Императив. Формами императива выражается побуждение к действию, приказ, просьба, другие формы волеизъявления говорящего (или другого лица). Формы императива образуются синтетическим и аналитическим способами.
Синтетическим способома образуются формыа 2 л. всех трех чисел. Непосредственно к основе глагола присоединяются суффиксы. Суффикс 2 л. ед.ч. -aа возникает в результате УусеченияФ лично-числового показателя 2 л. ед.ч. временных форм индикатива.а Суффиксы 2 л. дв. и мн.ч.а (-atn и -ati)а совпадают с соответствующими показателями в индикативе при образовании временных форм глаголов с основой на согласный (Каксин 2007: 76).
Формы 3 л. всех чисела образуются аналитическим способом,а с помощью частицы аt СпустьТ, которая сочетается с формой настояще-будущего времени глагола.а Частица at всегда предшествует глагольной форме на -l,а но может быть отделена от него другими словами. Примеры: at putar-l-a?n Спусть говорят (они дв.)Т, at sa?a ju?at-l Спусть потом придетТ, at ropit-ti man-l-at Спусть работать идут (они мн.)Т, at ari-ti pit-l Спусть петь будетТ. ааС помощью форм 3 л. выражается косвенное волеизъявление, побуждение к действию (Каксин 2007: 76-77).
Формы императива чаще всего употребляются без личного местоимения,а наличие последнегоа придает значениеа настоятельной просьбы:а mij-a na?а man?m Сдай ты мнеТ, not-atn nin luwela Спомогите вы-дв. емуТ, ?olant-ati ninа a?kena Сслушайтесь вы материТ.
Объектный императива 2 л. также имеет два ряда форм в зависимости от числа объекта.а При ед.ч. объекта формы императива снабжаютсяа показателями числа -e,а -aln и -aln соответственно. (Вообще в системе объектного императива противопоставляются: ед.ч. - неед.ч., 1 л. - не 1 л.) (Каксин 2007: 80).
При дв.ч.а и мн.ч. объекта формы императива имеют показатели -ali, -aln и -aln соответственно (Каксин 2007: 81).Формы прямого и косвенного императива хантыйского языка были названы выше. Далее остановимся на функционировании этих форм в предложениях со значениями долженствования (предписания), разрешения и запрета. Примеры:
NТorsum ju? ilpijn manlan - mostati jasa? lupa СПод склоненным деревом проходишь - нужные слова скажиТ;
Mojpar lupal: -Ma ki ju?i lu?lum? - Lu?a, putarta, muj w?rsan. СМедведь говорит: - Мне войти в дом? - Заходи, расскажи, что сделаТ;
Patlama jil - al sija?a na?ati: KulТ iki ju?atl СКогда стемнеет, громко не смейтесь, а то мужчина Куль придетТ.аа
Теперь обратимся к семантике разрешения (позволения) и запрещения (запрета), точнее, к двум модальным значениям, поскольку они не вполне симметричны, как вышерассмотренные дoлжно - не дoлжно (хант.mosl - an mosl). Для начала приведем ряд примеров из хантыйского языка (с переводом на русский язык). Разрешение обычно следует после вопроса о возможности выполнить то или иное действие (поэтому оно чаще всего встречается в диалогах), а запрещения чаще всего носят характер заповедей и предупреждений:
Ma tuta l?ti tut ?ar ?ona?a, rat ?ar ?ona?a ja??lum ki, tut ki wo?ijllumЕ - Ja??-a, aj, tut wo?-a, pojks-a! - С- Я к тому горящему костру схожу-ка ли, огня попрошуЕ- Сходи, младшенький, проси-умоляй!Т
- Mosa?, jesa rutТsalman? - Na? rutТs-a, ma jesa pa wonsumut aktumlum. - Может, немного отдохнем? - Ты отдохни, я еще немного ягод соберу'
Mantti al insasil-e СНе спрашивай меняТ; Man?ma al juwartil-a СНе вертись (не крутись) около меняТ; In ja al jamalt-a; si w?r ?uwn ?ulas СТеперь уж не закрывайся платком (не прячь лицо); этот обычай давно ушел в прошлоеТ.
Как известно, разрешение и запрет относятся к сфере деонтической модальности: из речевого акта вытекает, что разрешение или запрет обусловлены либо социальными (общественными) нормами, либо чьим-либо волеизъявлением (которое также имеет в виду обстоятельства социального характера). С другой стороны, по своей общей семантике разрешение и запрет относятся к сфере побуждения. Они и выражаются императивными формами, а императив - это речевое побуждение к действию.
Адхортатив. Формы адхортатива служат для выражения смягченного повеления. Они образуются с помощью частицы at СпустьТ, которая располагается в препозиции к спрягаемой форме глагола. В независимом предложении спрягаемая форма глагола совпадает с формой наст. вр. индикатива во всех лицах и числах суб., об. и пас. спр. в положительной и отрицательной форме. При отрицании возможно употребление форм адхортатива с отрицательной императивной частицей al СнеТ, в этом случае конструкция имеет значение опасения.а
В казымском диалекте хантыйского языка для выражения значения опасения может употребляться частица antal Скак бы неТ, получаемая путем объединения двух отрицательных частиц, прииндикативной и приимперативной (at СнеТ и al СнеТ). Сравнение с русским языком интересно и в другом аспекте: по категории притяжательности, которая в русском языке не столь грамматикализована. Отношения Усобственник вещи - несобственникФ особенно актуальны для языков, в которых грамматически представлена (выражается) категория принадлежности;а к последним относится и хантыйский язык. В отличие от русского языка, в частности, чаще употребляются фразы, в которых указывается принадлежность даже природных объектов и стихий: Torm-ew antal wewtamajil, mu? pa ?uti jiluw СПрирода-наша как бы не испортилась, (если это произойдет), нам-то что делатьТ. Как видно из одного этого примера, в такого рода случаях (при наличии частицы antal Скак бы неТ) модальное значение несколько изменяется и проявляется как небезосновательное опасение, поскольку ситуация может разрешиться исключительно неблагоприятно для человека.аа
Или, в других случаях, в подобных фразах проявляется модальное значение предостережения: antal kumrumta sata Скак бы тебе не ушибиться тамТ.аа
Формы адхортатива, таким образом, по некоторым нюансам своей семантики смыкаются с формами императива (прямого и косвенного), так как они тоже способны передавать значения (или оттенки значений) долженствования, необходимости, разрешения и запрета. Особенно это заметно в языке фольклорных произведений, имеющих назидательный характер.
Записей хантыйского фольклора в настоящее время вполне достаточно (про издания русского народного творчества, думаем, нет необходимости говорить), но язык фольклора - он все же особенный, и в сфере модальности в том числе. В фольклорном языке нередко наблюдается преломление некоторых модальных значений общенародного языка, и чаще всего потому, что происходит общий сдвига в сторонуа типичности ситуаций и общей назидательности, поучительности. В нашем случае (т.е в случае узуального осмысления интересующих нас модальных значений)а появляются разного рода сентенции, нравоучения (и пожелания), в т.ч. через отрицательныеа формы. Ср.:а русск. Береги честь смолоду; хант. Uja?a pisa?a wola СЖиви счастливо и мудроТ; русск. На чужой каравай рот не разевай; хант. Al u?lenan aparla СНе разевай свой рот (в неподходящей ситуации)Т;а русск.а Не в свои сани не садись; хант. Xajup wujn al jansasa СНе гонись за всякой прибыльюТ (букв. СНе упивайся жиром чиркаТ).а
Однако есть одна особенность речевых актов разрешения и запрета, которая выводит их за пределы собственно побуждений: это то, что они взаимодействуют с волей адресата. И запрет, и разрешение предполагают (имеют в качестве презумпции), что адресат намерен делать что-либо, собирается сделать что-либо, однако правила, действующие в группе, к которой принадлежат говорящий и адресат, таковы, что для выполнения этого действия ему нужна санкция говорящего. Наличием этой презумпции объясняется несимметричность рассматриваемых групп речевых актов с областью деонтической модальности в целом. А именно, есть речевой акт, соотносительный с понятием СможноТ - это разрешение, есть речевой акт, соотносительный с понятием СнельзяТ - запрещение, но нет речевого акта, соотносительного с Сд?лжноТ (СобязанТ) - порождающего долженствование, обязанность сделать нечто. Поскольку рассматриваемые речевые акты (разрешение/ запрет) регулируют случаи, когда некто сам по себе выбирает нечто, то нет нужды обязывать его сделать нечто: достаточно разрешить ему нечто = дать возможность сделать нечто, и он сделает нечто.а
Однако есть сфера деятельности человека, в которой, как мы полагаем, эта несимметричность снимается. Эта сфера связана с областью духовной деятельности, регулируемой некими общими правилами, в том числе заключенными в пословицах, поговорках и заветах. Воля адресата и здесь присутствует, однако в очень своеобразной форме - в виде установки адресата соблюдать общепринятые правила (в повседневной жизни) или соблюдать обычаи (преимущественно - в сакральной практике). Есть отличие и в санкционирующема субъекте - в этой роли выступает не говорящий, а некий коллективный разум, вещатель, оракул. Можно сказать и по-другому: бывает, что говорящий просто озвучивает некие правила и заветы. Что касается языковой формы, то и в этом случае предпочтительны глагольные императивные формы, однако конкретные языки имеют, разумеется, свои собственные варианты; и здесь в первую очередь важнейшую роль играют модальные предикаты:
Lu? ola?n at lol? soratn ?olpat omaslatСХоть бы в начале лета (только) ставили сети на сорахТ =Lu? ola?n ra?l soratn ?olpatа omasti СВ начале лета можно (разрешено) ставить сети на сорахТ; Si ola?n antal аl?wasa watТkasatаСОб этом никому хоть бы не рассказывалиТ = Si ola?n anra?l l?wasa watТkati СОб этом нельзя никому рассказыватьТ.
Оптатив. Оптативное значение - это значение конструкций с аналитической формой lol? atTv-s- (lol? atTv-tipit-s-), и конструкции с такой глагольной формой выражают пожелание, высказанное в косвенной форме и чаще всего не обращенное непосредственно к субъекту модального действия. Возможно четыре типа подобных конструкций (с учетом синтаксической категории отрицания). Эти конструкции возможны потенциально, в системном ожидании, и с такими глагольными словоформами, которые могут свободно варьировать по парадигме спряжения полнозначных глаголов с основой на согласный (перед которым и после которого - редуцированный гласный, обозначаемый на письме кратким -a). Это - словоизменениеа типа спряжения глагола ju?at- СприходитьТ (ju?at-l СидетТ, ju?ta-s СпришеТ): mos-l Снужно,необходимоТ, mosa-s Снужно было, необходимо былоТ и т.д.аа
Здесь не учитывается еще одна потенциальная форма (с участием формы настоящее-будущего времени вспомогательного глагола pit- Сбыть; стать, становитьсяТ), т.к. она выражает значение косвенного приказания, имеет директивный оттенок, ср.: mos-tiа pita-s Снужно сталоТ, an mos-ti pita-s Сне нужно сталоТ. Впрочем, если даже функционирование формы с pit-l ограничено, и вместо нее часто употребляется та же простая форма на -l, но со словообразовательным суффиксом (-mat-), если контекст позволяета интерпретировать действие как быстрое, но в отдаленной перспективе: mos-mat-l Снужно будетТ.а
Теперь приведем примеры предложений с формами необходимости, помня о том, что даже при безличном употреблении модального предикатива имеются: позиция субъекта волюнтативности (кому нужно?), и позиция наименования самого акта, или объекта, этой необходимости (что нужно?), который может быть и действиема (т.е. выражен глаголом - в широком смысле), и предметом (и выражен, соответственно,а именем или местоимением), ср. русск.а Ему господа нужно благодарить! или: Тебе это надо?!
?ann??o katra wuli takla wolti pisl antom wos. Wosa manti wuli kirti mosl, karti ?op antom wos СЧеловек раньше без оленей жить не мог. (Для того, чтобы) в поселок поехать, оленей запрягать нужно (было): моторных лодок тогда не былоТ. Использована форма настояще-будущего времени, потому что необходимое действие осуществляется и в настоящий момент (хотя фактически речь идет о прошлом).
Luwel mosas sirisak lupti СEму нужно было раньше (об этом) сказатьТ (в конкретной ситуации речь идет точно о прошлом, для момента речи действие уже не актуально). Ситуация нереализованная (в нужный момент).
Kamn sa?a tula? akat-ti mos-ti pit-l СВдруг потома грибы собирать нужно будетТ = Kamn sa?a tula? akat-ti mos-l СВдруг потом грибы собирать нужно будетТ; или: Kamn sa?a tula? akat-ti mos-mat-l СВдруг потом грибы собирать понадобитсяТ (в данном случае в связи с суффиксацией модального слова происходит и семантическое варьирование).
а Конструкция с mosa-s + именное слово (именная группа) отражает варьирование во временном плане, но могут быть разграничены ситуации реализованного и нереализованного факта. Более всего употребительна в разговорной речи, в диалогах. Пример: Pasti ?op sirn w?ra kus mosa-s СБыстрая лодка вот тогда сильно нужна былаТ.
Как видим, хантыйский язык в своей литературной форме, созданной на базе северных диалектов, отличается многообразием и богатством глагольных суффиксов, но среди них преобладают суффиксы залоговой и видовой семантики. Модальные же значения в хантыйском языке выражаются преимущественно лексически и грамматически, т.е. наклонениями и аналитическими формами сказуемых.
Кондиционалис. Формы кондиционалиса (глагольная форма + частица ki СеслиТ, иногда - иа lol? СбыТ) служат для выражения условных отношений:аа
Susn sorum ki pitl, ?o jo?luw wonta luk welpaslati manlat СЕсли осенью сухо будет, мужчины наши в лес уйдут, глухарей добыватьТ;
M?tl?ra tam chiw?? w?llati, ji?k w?n pit?l ki, ejnam j??kuja m?nw?lt СНа этой земле, какой бы высоты ни была земля, если вода будет большая, все под воду уйдетТ.
В данных примерах действие отнесено в будущее и представлено в своем результате в виде УточкиФ, в которой одновременно заключены и начало действия (дистанцированное по отношению к моменту речи), и его конец. Период времени, в котором локализуется действие, в одном случае определен обстоятельственным сочетанием (susn СосеньюТ), в другом - остается не названным, но из контекста определяется как не очень далекое будущее.
И в том, и в другом случае контекст позволяет заменить простую форму формой со вспомогательным глаголом pit-l- и высказать большую степень вероятности (и эту вероятность не снижает введение модальных слов, обозначающих некоторое сомнение). Ср.:
Sorum susn ?o jo?luw, isipa, wonta si mantipitlat ССухой осенью мужчины наши, вероятно, обязательно в лес уходить будутТ.
В следующих примерах действие также отнесено в будущий период:
Wonsumata? sus ki w?rl, n?luw tal kesa pa wonsum utije akatlat СЕсли наступит ягодная осень, женщины снова соберут ягод на зимуТ;
Wer antam! Pa pis pitl ki, pa porana utallan СНичего! Если случится другая возможность, в другой раз научишьсяТ. Ср.: Wer antam! Pa porana utaltiti pitlan СНичего! В другой раз будешь учитьсяТ (показатель -ti- переводит предельную основу в непредельную);
Sojap werlaman ki, pa aj tuw ?uwat talleman СЕсли сделаем бредень,а протянем его вдоль озерцаТ.
В этих случаях будущее действие, выражаемое формой -tipit-l-, начинается непосредственно с момента речи (или ранее момента речи); тем не менее оно представляется как процесс, который будет иметь место в будущем (без указания на завершенность или результативность):аа
Ji?ka pitl ki, luw tata lij-ti pit-l СЕсли в воду попадет, он здесь и будет гнитьТ;
Ma ninan n? tolum ki, mu? wej wus jont-ti pa l?tut w?r-ti an pit-l-uw СЕсли я вам женщин приведу, мы больше не будем шить и готовить (начиная с этого момента)Т;
Na? mantti sokatmen nomti pitl?m ki, ma in pa na?tti sokat-ti pit-l-?m СЕсли я буду вспоминать, как ты меня мучила, теперь я тебя мучить буду (начиная с этого момента)Т.
Таким образом, форма на -l- и в подобных предложениях (точнее, в одной из частей предложения) обозначает либо действие, длящееся в момент речи (наст. время), либо действие, которое достигнет результата (это может быть действие, либо целиком отнесенное в будущее, либо такое, которое уже начато в момент речи и будет закончено в будущем). Напротив, форма -ti pit-l- обозначает действие как линейное и либо с самого начала отнесенное в будущее, либо такое, которое в момент речи уже начато и будет дальше продолжено в будущем.
Конъюнктив. Формами конъюнктива передаются различные модальные оттенки нереального действия. Различаются два употребления конъюнктива - условное и неусловное. Условный конъюнктив обозначает нереальное условие и (в хантыйском языке) образуется сочетанием глагольной формы прошедшего времени индикатива с частицами lol? СбыТ и ki СеслиТ.
Конъюнктив в хантыйском языке, как никакое другое наклонение сопоставим, во-первых с универсальным по содержанию конъюнктивом самых разных языков, и, во-вторых, с теми типологически близкими ему формами мансийского и самодийских языков. В самодийских языках число наклонений, выделяемых разными исследовательскими школами, колеблется от двух до восьми,а и в это число включаются либо только индикатив и императив, либо эти два УобязательныхФ наклонения плюс одно (или больше) из числа косвенных: конъюнктив, оптатив, кондиционалис, дебитив, аудитив, латентив. Последние два в данном случае нас интересуют в первую очередь, так как подобные если не формы, то значения, но склонные к формализации, имеются и в хантыйском языке. На основе изучения лингвистической литературы по этой проблематике [см. выше] мы также можем констатировать, что категория наклонения всегда играла значительную роль в самодийских (уральских) языках. В них способность присоединять показатели наклонений выступала (а в ряде языков выступает и сейчас) важным формальным признаком глагольных основ, отличающим последние от именных. Значение конъюнктива выражается прежде всего в повествовании и в диалогической речи (во втором случае известная из контекста беседы часть фразы может быть опущена):
Ma luwela ki jamaslijl-s-um lol?, in wonta lol? kort?mn omas-s-um СЕсли бы яа на него надеялась, до сих пор бы в деревне сиделаТ;
Woj welti jo? pa ki arsak la?ki wel-s-at lol?, wu?n lol? pa ma-s-ij-at СЕсли бы охотники добыли больше белки, деньгами бы им тоже далиТ;
Wot siri ?atlatn il kipit-s lol?, wons Polnawt wusa ju?ta-s lol? СЕсли бы ветер раньше стих, вонзя до Полновата уже дошла быТ;
Matta ?ojatn ?ol-s-aki lol?, jam jasa?n, alpa, lup-s-a lol? СЕсли бы кто-нибудь услышал это, хорошие слова наверняка сказали быТ;
Mu? ewaltewa bint ki lol? wo?-s-an, in wonti lol? mosum ta?en jamalma-sа СЕсли бы у нас бинт попросил, давно бы твоя рана зажилаТ;а
Talta manem not-s-an ki lol?, wulemn kat ?ojat lol? ?ur-s-emn СЕсли бы ты сейчас мне помог, оленя нашего вдвоем забили быТ;а
Multi kom ki lol? wojt-s-um ji?ka ja??ti, in wonta lol? ja??-s-um СЕсли бы нашел время (возможность) сходить за водой, я давно бы сходилТ;
Kurn sosti kos ki taj-s-um lol?, tam iti ant wa?k-s-um lol? СЕсли бы ногами мог ходить, вот таким образом бы не ползТ;а
Jos?alamn multi suksiti la??a-s-um ki lol?, werli lol? ant omas-s-um СЕсли бы руками своими что-нибудь мастерить хотел, без дела бы не сиделТ.а
Эвиденциалис (латентив). В хантыйском языке специальных форм для пересказа чужого высказывания нет (а это наиболее распространенное эвиденциальное значение), но категория эвиденциальности (а это более широкое понятие, чем пересказывание) играет значительную роль, причем не только в сфере глагола.а
Существуют различные типы проявления эвиденциальности и отдельных ее разновидностей. Так, в болгарском языке пересказывательные формы употребляются: а) при УнейтральнойФ передаче чужого утверждения; б) при Унедоверчиво-неодобрительномФ пересказывании с возможнынми оттенками сомнения, неодобрения или иронии, а также прямого несогласия с тем, что пересказывается. В любом случае для этих форм болгарского языка характерен дополнительный эпистемический компонент Сговорящий не гарантирует достоверности сообщаемогоТ; употребление данных форм, в частности, обязательно для любого рассказа об исторических событиях (но не в художественных исторических романах!), за исключением абсолютно достоверных (Плунгян 2000: 324).
С пересказыванием связано выражаемое теми же формами значение адмиратива - удивления по поводу неожиданных для говорящего фактов. В финно-угорских языках с выражением значения эвиденциальности (и его подтипов) связаны определенные глагольные формы, по-разному именуемые в грамматических описаниях этих языков. Так, в коми языкеаа выделяют глагольные формы неочевидного прошедшего времени 2-го и 3-го лица. В частности, в 3-м л. мн.ч. такие формы имеют окончание -oмаoсь/-oмны, а в 3-м л. ед.ч. - oма:
Синъясыс кольчаась-oмны СГлаза его округлилисьТ (Бубрих 1949: 121).
Войнас зэр-oма Сночью шел дождьТ; говорящий слышал о дожде или увидел его следы (лужи, мокрую траву) (Цыпанов 2003: 26).
Неочевидное прошедшее время в коми языке употребляется тогда, когда надо показать, что действие протекло вне поля наблюдения говорящего, что он о нем знает по сообщениям других лиц, по результатам или вообще каким-либо косвенным путем (Бубрих 1949: 124).
Предложение коми языка, где выступает форма неочевидного прошедшего времени, может строиться двояким образом.
С одной стороны, такое предложение может строиться точно так же, как при других финитных формах:
Видзoд, со лымйыс выльoн на усь-oма СПосмотри, вот снег недавно еще выпаТ; Седуныд oзт-oма керкатo ССедун поджег домТ.
С другой стороны, предложение может строиться как безличное. Название действователя при этом чаще всего не выступает, а если выступает, то в родительном падеже:
Муртса абу кувсь-oма СЕдва не было умерто (букв.)Т, т.е. Седва не умер яТ;
Менсьым вокoс ви-oма СМоего брата убито (букв.)Т, т.е. Смоего брата убилиТ.
В отношении подобных форм существует две основные точки зрения. Б.А.Серебренников полагал, что эти формы коми-зырянского языка позволяют выделить в нем особое наклонениеа (абсентив), выражающее неочевидное действие (Серебренников 1960: 66). Е.А.Цыпанов считает это мнение ошибочным. Он полагает, что подобные мнения Устоят особняком от традиционной трактовки подобного материала как форм II прошедшего времени с выраженным эвиденциальным значением, хотя и широко распространенным для выражения незасвидетельствованности. Однако выражениеа эвиденциальности отнюдь не является единственным в семантической структуре II прошедшего, а также других аналитических прошедших временФ (Цыпанов 2005: 37).а
Таким образом, в коми языке значение эвиденциальности хотя и находит грамматическое (морфологическое) выражение, но в формах темпоральных (по своей основной семантике). Другое дело - когда эвиденциальность имеет свои специальные формы,а и в этом случае само это значение уже не причисляется к модальным, а считается отдельным, самостоятельным, причем такого (или того) же уровня, что и модальность. УЗначения, относящиеся к сфере эвиденциальности, выражают эксплицитное указание на источник сведений говорящего относительно сообщаемой им ситуации. Е Существует достаточно много языков, в которых подобного рода комментарий говорящего встроен в систему грамматических форм глагола, т.е. является обязательным: употребляя глагольную словоформу, говорящий не может уклониться от того, чтобы сообщить, каким образом он узнал об описываемой ситуацииФ (Плунгян 2000: 321).а
О латентиве в хантыйском языке так или иначе идет речь в других разделах данной работы: ведь именно с выявления этих форм и определения их семантики началось исследование эвиденциальности в хантыйском языке (Каксин 1990; хотя в данной статье они были названы формами абсентива).а Позже подобные формы с таким же значением были выявлены в мансийском языке и названы формами эвиденциальности (Скрибник 1998). Здесь мы ограничимся сведениями о латентиве в обдорском диалекте хантыйского языка, приводимыми в унифицированном описании этого диалекта (Николаева 1995: 126-132). Мы предлагаем для данных форм термин эвиденциалис. По другим формам косвенных наклонений хантыйского языка: считаем правильными термины СадхортативТ, СоптативТ, СкондиционалисТ и СконъюнктивТ, выработанные на материале обдорского диалекта (Николаева 1995: 132-135), и о них также пойдет речь ниже. Пока же приведем ряд примеров с эвиденциальным значением глагольной формы (т.е. указанием на источник сведений говорящего относительно сообщаемой им ситуации):а
Tam jo?lan sit wuja? mu?sa? si l?-t-el! СЭти люди жирных муксунов вдоволь едят, оказывается (похоже)!Т (говорящий судит по тому, чтo он считает результатом действия: множество заготовленной, развешанной рыбы и т.п.);
Siti luw kort ?uwat si sot-t-al СВот так она по деревне и ходит, оказываетсяТ (цитатив: о действии известно от третьих лиц);аа
Jekara pitum ta?ijn kutup apalel aj apalel pila mantanan jelli wantijlla?n: jos sopa, mattirn, nura? wonsi, won jajn iki nura? wonsi ilpijn ukkellal siw so?tu-m-al pa nura? wonsi o?tija nu? wurat-m-al, siw omas-m-al. S?m?al lonti-puntija ili ?sal-m-al, mattirn, s?mwoj wantman omasl (Сенгепов 1994: 59) СВ том месте, где дорога начинается на болоте, средний брат с младшим братом, находясь в пути, присматриваются (и видят): через дорогу, оказывается, - склоненная сосна, (а) старший брат их под этой склоненной сосной постромки нарт привязал, оказывается, и на эту склоненную сосну залез, оказывается, там сел, оказывается. Глаза свои низу-долу опустил, оказывается, пристально вдаль вглядываетсяТ (говорящий судит по тому, чтo он считает результатом прошедшего действия: нарта привязана, брат залез на сосну, сидит там и всматривается; связь с перфектностью очевидна, иначе эти формы можно назвать перфектными);а
Asew mul?a ?atl wolmaln, Jaws jurn ?o wel-m-al, uws soras ?usa. Si Jaws jurn won wort iki luw juwtum karta? nolal ilpija pawat-m-al, luw juwtum tu?la? nolal ilpija pawat-m-al. Si iki ?ultp?la tuw-m-al (Сенгепов 1994: 59-60) СОтец наш когда-то давно Северного ненца-старика убил, оказывается, у Северного океана. Этого Северного ненца-старика он своей железной стрелой уложил, оказывается, он своей перистой стрелой уложил, оказывается. Этого старика поразил, оказываетсяТ (цитатив: о прошедшем действии известно со слов самого субъекта, в данном случае - отца);а
Sot na?kup, ar na?kup paja ju?tas, na?k tijat pela wantijal. Mattirn, ?olum u? posa? nu? - na?k tijata jost-um-at. Met won u? posa? met kars na?k tija nu? jost-um. Kutup pela, aj pela ?ojl u?, kutup art na?k tija jost-um. Met aj pela wort u? lelsak na?k tija jost-um. U? sot wolti ar opatlal, wantaln, towi ?alew su?lala wot-um-at, sus ?alew su?lala wot-um-at (Сенгепов 1994: 70) СК этому холму со ста лиственницами, многими лиственницами пришел, на верхушки лиственниц посматривает. Оказывается, три человеческих черепа наверх - на верхушки лиственниц насажены, оказывается. Самый большой череп на верхушкуа самой высокой лиственницы насажен, оказывается. Средней величины череп на средней высоты лиственницу насажен, оказывается. Самый маленький череп на верхушку маленькой лиственницы насажен, оказывается. Волосы на черепах, как он видит, словно у весенней чайки, обветрены, оказывается, словно у осенней чайки, обветрены, оказываетсяТ (инферентив: рассказчик говорит о действиях, которые он не наблюдал; и он сообщает о результатах, поэтому использованы формы пассивного залога;а связь с перфектностью также очевидна, иначе эти формы можно назвать перфектными).а
а Мы уже писали о том, что сближает сибирские уральские языки (хантыйский, мансийский, ненецкий, селькупский, энецкий, нганасанский):а широко развитые подсистемы притяжательности, объектного спряжения,а глагольного пассива, эвиденциальные формы, аудитив, адмиратив, всевозможные УоднакоФ, УоказываетсяФ, УглядиФ, УслушайФ, УслышноФ, ФвидноФ и т.п.а
а Формы именно с таким значением (ср. упомянутый выше аудитив) названы в работе по обдорскому диалекту хантыйского языка формами латентива (Николаева 1995: 126-127). В казымском диалекте эти формы характеризуются теми же свойствами и признаками, но, в отличие от форм обдорского диалекта, они чаще выражают также и значение миративности.
Форма на -mа передает чаще всего умозаключение по явным признакам (инферентив); всегда присутствует компонент Унесоответствие ожиданиямФ от простого УоказываетсяФ до более сильного Ук удивлениюФ (адмиратив):
In woj le?k?m wars paj ilpija ?an?mu-m-al, at ji?klal il ran?almal СЭтот зверек под кустом спрятался, оказывается, и росу стряхнуТ;
Waj, na? ?uti ar lew-m-en! СО, как ты много съел, оказывается!Т
Форма на -t чаще всего имеет значение непосредственно воспринимаемого УнеожиданногоФ действия:
A?karmasum - nur ma jup?mn pupije ?t-t-al! СОглядываюсь -а позади меня выходит медведь!Т
Компонент умозаключения (+инферентив) в форме на -tреализуется реже - и обычно анализируется как Унеуверенность восприятияФ, чему способствует регулярное сопровождение ее в этом случае частицей almonti (ki) Скак будто, словноТ:
Liw almonti w?ra si pal-t-el СОни словно бы сильно боятсяТ.
Форма на Цt, по сравнению с формой на Цm, употребляется гораздо реже, но определенное количество примеров (в записях разговорной речи) имеется, например:а
Tum jo?lan si ju?tijl-t-el, as?m lupl СТе люди и приезжают, оказывется, (как) отец говоритТ;
Si ?ann??ojen mu? ?otewn, n?s, wol-t-al СЭтот человек в нашем доме, оказывается, живетТ;
Luw ?ula? nan w?r-t-al СОна рыбный пирог делает, оказываетсяТ.
В конструкции с указанной формой могут быть преобразованы практически любые предложения, употребленные с иными глагольными формами. Возьмем, к примеру, ряд фраз разговорной речи:
As?m ewel lТawta-t-al СОтец (мой) дочь (его) ругает, оказываетсяТ; NТawr?mat ?ul l?-t-el СДети рыбу едят, оказываетсяТ; Ma puskan ewalt ?sal-t-?m СЯ из ружья стреляю, оказываетсяТ; Na? ?olla-t-en! СТы плачешь, оказывается!Т; Ma ul-t-?m tala? at mar! СЯ сплю всю ночь не просыпаясь, оказывается!Т; Na? juwraja jos ?uli wus-t-en СТы неправильно улицу переходишь, оказываетсяТ; Towijn tam ju?anen wut?a ?ptijl-t-al СВесной эта река широко разливается, оказываетсяТ; Min jajumn kisarn junt-t-?mn СМы с братом (двое) в карты играем, оказываетсяТ; Siskurekat wuramat porant-t-el СКуры грядки истаптывают, оказываетсяТ; Ma, n?s, julta ?as-t-?m СЯ, оказывается, сзади остаюсьТ; Na?, n?s, mis posti ant?os-t-en СТы, оказывается, корову доить не умеешьТ; Pu??m kamn junt-t-al ССын мой на улице играет, оказываетсяТ; Min na? pilana, n?s, wojtantijl-t-?mn СМы с тобой (двое), оказывается, повстречаемсяТ; Lin mintti, n?s, l?pal-t-an СОни (двое) нас (двоих), оказывается, обманываютТ.
Материал хантыйского языка подверждает правомерность применения двух терминов, которые ранее были упомянуты в данной статье, со следующим содержанием (дефиницией): эвиденциалис (формы на -t, -m, -ti pit-t-, -um) - эпистемологическое наклонение, в формах которого содержится указание на то, что у говорящего имеется источник информации о называемом действии; миратив (формы на -man) - модальное наклонение, формами которого сообщается о новой информации, еще не включенной в картину мира говорящего. Относительно хантыйских форм на -man следует добавить, что значение миративности (и даже адмиративности, т.е. изумления) - это значение, которое может вноситься дополнительными средствами (лексикой, интонацией); без этих дополнительных средств данные формы выражают значения перфекта (перфектности) - результатив, статальный пассив и статальный антипассив. Значение миративности (и даже адмиративности) может возникать как вторичное также у форм эвиденциалиса. Формы на -t, -m, -ti pit-t-, -um - это причастные формы в финитном употреблении, которые в других работах по хантыйскому языку фигурируют под названиями типа УнарративФ, УабсентивФ, УлатентивФ, Унеочевидное наклонениеФ, но от этих терминов теперь необходимо отказаться.а
аа Теперь сделаем определенные выводы о системе наклонений хантыйского глагола с учетом того факта, что в плане выражения модальности и эвиденциальности (особенно, конечно, эвиденциальности) система хантыйского языка ближе всего к самодийской, и тем самым отличается от той системы, что представлена в других финно-угорских языках.а
В современных самодийских языках число наклонений уже превышает три. Причем оно различается не только по языкам группы, но и нередко по диалектам одного языка (см., например, Вербов 1973: 98-100; Sammallahti 1974: 81-83; Терещенко 1965: 895-902; Хайду 1985: 239; Терещенко 1966б; Терещенко 1979: 210-220; Сорокина 1975; Очерки селькупского 1980: 235-249; Moreva 1985: 59; Кузнецова 1987б: 99-114 и т.д.). Большое разнообразие наклонений в пределах языковой группы свидетельствует об относительно позднем формировании некоторых из них в ходе обособленного развития каждого из входящих в группу языков (Серебренников 1974: 203). Признается, что маркерами наклонений в современных самодийских языках стали простые и усложненные показатели глагольных имен (Kunnap 1978: 76, 77-78, 140 и т.д.). Соответственно каждый из языков расширил границы категории наклонения за счет включения в нее новых граммем. Но и это приобретенное языками состояние не остается неизменным. В них появляются новые формы, старые получают новое осмысление или новые функции. Например, в южном ареале селькупского языка успешно развивается дезидератив (Кузнецова 1995: 99-104). Можно возразить, что выделяемое число наклонений часто зависит от теоретических взглядов исследователя. Но известно, что в отношении селькупского языка исследователи были всегда строги и последовательны, избегая рассмотрения аналитических конструкций; тем не менее число наклонений, выделяемых в известных работах по грамматике селькупского языка, колеблется от шести до восьми, т.е. незначительно. Парадигма категории наклонения с наибольшим числом членов выделяется в тазовском диалекте селькупского языка (индикатив, императив, конъюнктив, оптатив, кондиционалис, дебитив, аудитив, латентив). В других диалектах селькупского соответствующая парадигма отличается от 8-членной прежде всего количественно (нет аудитива, дебитива, латентива) и очень незначительно качественно (тым., нар. - дезидератив, или Modus der Absicht - Moreva 1985: 59 ~ буд. вр. индикатива; кет. - адхортатив < оптатив - Кузнецова 1987б: 100-101; Кузнецова 1991: 257).а
В южном диалектном ареале селькупского языка в парадигму наклонения включаются: индикатив, императив, конъюнктив, которые представлены во всех диалектных подразделениях, а также оптатив, адхортатив, дезидератив, распространение которых более ограничено (Кузнецова 1995: 75-76). Таким образом, сводная таблица по селькупскому наклонению выглядит следующим образом (сокращения диалектов селькупского языка: тым. - тымский, нар. - нарымский, кет. - кетский, об. - обский, таз. - тазовский):
тым. |
нар. |
кет. |
об. |
таз. |
|
Индикатив |
+ |
а + |
а + |
а + |
+ |
Императив |
+ |
а + |
а + |
а + |
+ |
Конъюнктив |
+ |
а + |
а + |
а + |
+ |
Оптатив |
+ |
а + |
а - |
а + |
+ |
Адхортатив |
- |
а - |
а + |
аа - |
- |
Дезидератив |
+ |
+ |
аа - |
аа - |
а аа- |
Кондиционалис |
а - |
а - |
аа - |
аа - |
аа + |
Дебитив |
а - |
а - |
аа - |
аа - |
аа + |
Аудитив |
а - |
а - |
аа - |
аа - |
аа + |
атентив |
а - |
а - |
аа - |
аа - |
аа + |
аСхожее положение с количеством наклонений наблюдается в финно-угорских языках Увосточного крылаФ этой семьи, т.е. в коми, коми-пермяцком, удмуртском,а хантыйском и мансийском, с тем лишь различием, что в данных языках развитыми оказались иа императивные (побудительные) формы. О них немного подробнее. Как известно, виды побуждения различаются сначала по степени категоричности, в зависимости от того, высказывает ли говорящий просьбу, совет, предложение, требование или разрешение выполнить действие и т.п. (Плунгян 2000: 318). Во многих языках эти значения могут передаваться разными морфологическими показателями императива (часто совмещенными с выражением различных степеней вежливости, а также иногда - с указанием на временную дистанцию). Во-вторых, побуждение существенно различается по своей семантике в зависимости от того, к какому участнику речевой ситуации оно обращено. Прототипический императив предполагает, что будущим исполнителем действия является непосредственный адресат говорящего, т.е. второе лицо. Однако возможны и различного рода УсмещенныеФ (или несобственные) побуждения, которые обращены либо к первому, либо к третьему лицу. Если исполнителем является первое лицо (как правило, не единственного числа), то побуждение обычно трансформируется в приглашение к совместному действию (ср. русск. давай-те); напротив, в случае исполнителя, совпадающего с третьим лицом, прямое побуждение трансформируется в косвенное: на непосредственного адресата говорящего возлагается задача воздействовать на реального исполнителя (ср. русск. пусть онЕ).аа
Весьма своеобразный аналитический способ выражения запрета характерен для многих финно-угорских языков, использующих конструкции с императивом так называемого Узапретительного глаголаФ (финское al-, хантыйское al и др.), который, как правило, не употребляется за пределами прохибитивных конструкций (Плунгян 2000: 319). В словаре финского языка находим соответствующие примеры:
ala imperat. ты неЕ; ala mene sinne не ходи туда;
alkaa imperat. вы неЕ; alkaa tehko niin не делайте так;
и пояснение к этим формам финского языка заключается в том, что единица al- является неотъемлемой частью аналитической глагольной словоформы.
Наконец, особой семантической разновидностью прохибитива является адмонитив, выражающий предостережение адресату относительно возможных негативных последствий совершения действия (Случше бы тебе неЕТ; Ссмотри неЕТ); специализированные показатели адмонитива характерны, в частности, для австралийских языков. Семантически адмонитив соотносится с прохибитивом примерно так же, как некатегорический императив (или побуждение-совет) - с нейтральным (Плунгян 2000: 320). В этом смысле прохибитив в хантыйском языке тоже выражает адмонитивное значение, но более употребительны формы для 3-го лица, редко - для 1-го лица, а предостережение собеседнику выражается прежде всего с помощью УзапретительнойФ отрицательной частицы al:а
ед.ч. |
дв.ч. мин Смы-дв.Т |
мн. мвнг Смы-мн.Т |
|
ma СяТ |
antal keri-l-um Скак бы я не упаТ |
antal keri-l-umn Скак бы мы-дв. не упалиТ |
antal keri-l-uw Скак бы мы-мн. не упалиТ |
na? СтыТ / nin Свы-дв.Т, Свы-мн.Т |
al keri-ja Сне упадиТ |
al keri-jatn Сне упадитеТ |
al keri-jati Сне упадитеТ |
luw Сон, онаТ lin Сони двоеТа liw Сони многиеТ |
antal kerij-l Скак бы он(а) не упал(а)Т |
antal keri-l-a?n Скак бы они-дв. не упалиТ |
antal keri-l-at Скак бы они-мн. не упалиТ |
а ааВ хантыйском языке чисто морфологически выражаются только индикатив и императив в узком смысле: показатели лица-числа, отличные от показателей индикатива, имеются только для 2-го лица императива (Каксин 2000: 10-14). На основе форм индикатива образуются формы 1-го и 3-го лица императива, а также формы адхортатива, оптатива, кондиционалиса и конъюнктива.
В четвертой главе рассматриваются лексические средства выражения модальности и эвиденциальности в хантыйском языке, в первую очередь - собственно модальные слова и словосочетания. Эти слова бывают двоякого рода: первую группу составляют модальные глаголы, имена, слова других частей речи, изменяющиеся по тем категориям, которые имеются у той или иной части речи, а во вторую входят неизменяемые слова вводного типа.
Эти слова грамматически не связаны с другими словами в предложении и выделяются в нем особой интонацией. Это - специфическая категория слов, которая используется в языке для выражения субъективно-модальных значений - точки зрения говорящего на отношение высказывания к действительности. Наконец, обе эти группы слов входят составной частью в разряд лексических средств выражения модальности, который составляют также междометия, повторы, связанные словосочетания, фразеологизмы.а
Место модальных слов в общей системе языка чрезвычайно велико, поскольку именно модальность определяет живую УфизиономиюФ всякого естественного языка. В нашем понимании в группу модальных входят слова разных частей речи, имеющие отношение к выражению модальности, а также неизменяемые вводные модальные слова, и вместе они являются основным средством выражения модальности на лексическом уровне. В числе других лексических средств можно назвать междометия, повторы, связанные словосочетания, фразеологизмы. Первым признаком, характеризующим большинство модальных слов, является их некотораяа абстрактность, дающая простор для выражения субъективности. Еще одной общей чертой модальных слов, связывающей их вместе, можно назвать оценочность.
а Более конкретный объект нашего внимания - те средства, которые имеются в хантыйском языке для выражения субъективной модальности. В целом модальность понимается как функционально-семантическая категория, выражающая отношение высказывания к действительности, а также разные виды субъективной квалификации сообщаемого. Первым дифференциальным признаком (аспектом) выступает обычно признак объективности - субъективности, и объективной модальностью признают содержание форм глагольного наклонения, а субъективной - факультативные семантические смыслы, связанные с понятием УоценкиФ в широком смысле этого слова.
Вопрос о месте модальных слов в общей лексической системе смыкается с классификацией (делением) слов по частям речи. В частности, так поставлена проблема, например, для одного из финно-угорских языков (марийского) в одном из последних диссертационных исследований по финно-угорским языкам. Справедливо отмечая, что модальные слова и словосочетания являются одним из самых молодых лексико-грамматических разрядов слов, некоторые исследователи полагают возможным выделить этот разряд в марийском языке в особую категорию слов, т.е. в самостоятельную часть речи. Многие не согласятся с таким подходом (традиция, освященная столетиями, - рассматривать десять классических частей речи, а модальные слова - это модальные наречия, глаголы, частицыЕ), но упомянутые исследователи вполне убедительно отстаивают свою точку зрения. Наше понимание изложено выше (и оно не отличается от традиционного).а
В данном разделе рассматривается лексика, отражающая разговорный язык, и в первую очередь приводится модальная лексика (слова, словосочетания, в т.ч. вводные), а также наиболее употребительные слова и обороты с оценочным значением. Таким образом, при отборе лексического материала принята наиболее широкая трактовка понятия УмодальностьФ из числаа существующих на сегодняшний день. Вообще же по вопросу о рамках этойа категории (в лингвистике) мы придерживаемся суждений, содержащихся в коллективной монографии о языковой модальности, изданной под редакцией А.В.Бондарко (Темпоральность. Модальность 1990).
Подобно всякому другому языку, хантыйский язык, как средство общения, является языком слов. Из слов, выступающих отдельно или в качестве компонентов фразеологических оборотов, формируются (при помощи грамматических правил) предложения. Словами в хантыйском языке, как и в любом другом,а обозначаются конкретные предметы и отвлеченные понятия, выражаются человеческие эмоции и воля, выражаются общие категории, определяется модальность высказывания и т.д. Тем самым слово выступает в качестве основной единицы языка, определяющей его особый характер среди других семиотических (знаковых) систем. Ф. де Соссюр в своема ФКурсе общей лингвистикиФ писал так: УСлово, несмотря на трудность определить это понятие, есть единица, неотступно представляющаяся нашему уму как нечто центральное во всем механизме языкаФ.аа
Однако, несмотря на несомненную реальность слова как отдельного языкового явления, несмотря на яркие признаки, ему присущие, оно (слово) с трудом поддается определению. Это в первую очередь объясняется многообразием слов со структурно-грамматической и семантической точек зрения. Сравним ряд слов, которые могут быть представлены в УCловаре модальных слов и сочетаний хантыйского языкаФ (который сейчас составляется нами), и мы увидим, сколь разнообразны они по протяженности, или слоговому составу, по составу, т.е. по количеству морфем, по изменяемости - неизменяемости, по этимологии, по сфере употребления, с точки зрения активности этого употребления, не говоря об оттенках значения, особенно - экспрессивно-стилистических и оценочных оттенках.аа
an ra?l - нельзя
wuntamtijlti - быть высокого мнения о себе (с осуждением)
isipa - наверное
kas - желание, охота
kasnara?al - смотри-ка, надо же (с изумлением)
la??ati - хотеть, желать
lol? - бы
mos - довольно, хватит (в т.ч. как междометие)
mosti - быть нужным, необходимым
n?s - оказывается
ra?ti - быть подходящим, удобным
si - ведь (и в других значениях; частица)
si mosn - вместо этого (букв.: этой болезнью)
si pa - и ведь (и в других значениях; частица)
Piras iki s?m?al jelpijn towi muwal ?uras lolТas. Intam luw i ?urama?a wantasmal pa iki s?m amta? tutn wusitsalle. M?tmulti luw intam kinajn wanltasi: i ?uras jupijn pa ?uras manal. Piras iki jelpijn aplamum Owa? pusl woremal. Liw o?teln ?numsat wuta? liptat, ?ann??o palat, karas turnat. Si jupijn luw jelpeln iplata pitsat norsi ju?a? woremal. Pa ta?etn liw ?as pusl kutup wonta was, tij? wor?mn, ?tsat, a si jupijn pusl jam p?lak ?ona?n sipa pitmal, a isa sip muw r?pn resetaja w?rman wos. Liw tata wolti ?otat w?rsat. Jelansak i muw sajn, puwa p?lak ?ona?n, katammal ji?k o?tijn mis u? lampi ut. Tam, mattirn, wasi pusa?lal luw o?tela l?lman ji?k o?tijn ?owimal. Waset a?ki paltap ola?n tur sij w?rmal, wasi pus?at isikuramn ara wosmamel pa turn kuta ?an?masi. Si jupijn arsir ?urama? liptatа janak kalamtas.
В хантыйском языке такую же специфическую группу (слов с коннотативной составляющей непосредственно в своей внутренней форме) образуют слова типа tuwr?m, kana?, ?ulТam, po?t?m, musi, ?om, kulТ, otna (otni), wuspu?, wol?p-?ol?p, sir-supr, woli sir. Они являются оценочными, характеризующими человека или Уобщее состояниеФ человека (или небольшого коллектива), то состояние, в котором в какой-то период времени пребывает человек (группа людей). Перевести их на русский язык, конечно, возможно, но для этого скорее всего понадобится несколько русских слов, и даже в этом случае адекватность может быть достигнута не всегда;а например: karkam - бойкий, проворный, услужливый, удалый, расторопный, живой, оживленный, ловкий;а проворный и живой в работе; прилежный, усердный; даже - смелый, отважныйЕ (Штейниц 1966: 678-679) (а, может быть, - быстрый, подвижный, поворотливый?), musi (?o) - бедненький, страдающийЕ (а точнее - болезный?).а
Примеры аналитических сочетаний: mewr toti СобижатьсяТ (букв.: обиду нести), k??ka jiti Срассердиться, обозлитьсяТ (букв.: сердитым стать), nawlaka jiti Сподобреть, смягчитьсяТ (букв.: мягким, податливым стать), numas wana jiti Спечалиться, груститьТ (букв.: мыслиа короткойа стать), numas ?uwa punti Сприготовиться ко всему, пригорюнитьсяТ (букв.: мысль далеко положить), numas pitti: в лексико-семантическом варианте: Срасщедриться, проявить широту душиТ (букв.: мысли стать), nur kansti Собижаться, злиться, стремиться к ссореТ (букв.: обиду искать).
Примеры из разговорной речи и текстов: хант. разг. Luw na? ?us?na wur tajl?! СОн тебя вообще ни во что не ставит! (букв.: Он к тебе, думаешь, отношение имеет?!)Т; Si purajn ma nomasijllum, mosa?, ma putarlam luwela pitasa jisat pa ma si kus nomaslum, ?utisa luwtti putara ?usti (Сенгепов 1994: 7) СВ это время я подумываю: может быть, мои разговоры ему надоели, и я напрасно думаю, как бы его увлечь дальнейшей беседойТ; Numsena pitl, muj anto - sit na? w?ren (Сенгепов 1994: 27) СВзволнует тебя (букв.: в душу твою западет) или нет - это дело твоеТ; Ilampa, siti sosilati man?m mar?ma jiti si pitas (Сенгепов 1994: 33) СКажется, так (в томительном ожидании) расхаживать мне уже стало надоедатьТ; Na? lol? siri ki jassen anen lipija, kurskajen lipija punum ?sumji?ken, nums?m pitas, lo?s?m pa lo?s?m, mosa?, parts?m, mosa?, jukants?m (Сенгепов 1994: 42) СЕсли бы ты первым делом в чашку твою, в кружку твою налитое молоко выпил, я бы расчувствовался (букв.: мысль моя стала), все же ты друг, возможно, определил бы, возможно, наделил бы подаркомТ.
Уже из этого краткого списка видно, что в хантыйском языке много аналитических сочетаний, и часть из них уже могут рассматриваться как фразеологические сочетания. На первых порах желательно издание небольшого словаря форм и оборотов хантыйской речи, относящихся к эмоциональной сфере, и дальнейший анализ проводить на базе этого словаря.а
а В хантыйском языке также широко представлены модальные и модально окрашенные Участицы речиФ (n?s СоказываетсяТ, ?ulna anta Сеще неТ, ?ulna pa Сеще иТ и др.).
С нашей точки зрения, отрицание (как и вопросительность) в определенных случаях может служить модальным средством. В хантыйском языке имеются слова, которые преимущественно употребляются в отрицательном контексте, напр. ant tistati Сне принимать в расчет; не бояться; быть безогляднымТ. Эмоциональная и качественная оценка содержания высказывания, выражаемая лексически (ср.: хорошо, плохо, стыд, срам, ужас), просодически (восклицательными предложениями), а также с помощью междометий. Кроме того, это значение может быть представлено либо сложноподчиненными предложениями, содержащими в главной части оценочный модус, либо конструкциями с вводными словами и оборотами (к счастью, к несчастью).
В любом языке слова и сочетания со значениема эмоционально-качественной оценки и, добавим, экспрессии, играют значительную роль. В хантыйском языке некоторые из них оформляюта полипредикативные единицы (усложненные предложения) без союзов, напр.:
Kesen sit josa pa wujlТum?m anto! СНож твой я даже в руки не брал! (букв.: [То, что] нож твой я в руки брал - нет!)Т;
Kortij?m ?ajm?m man?m sok si С[Оттого, что] деревеньку свою оставила, горестно мнеТ.
Отметим, что в подобного рода предложениях совсем не случайно присутствуют частицы Сsit, si, paТ, чрезвычайно употребительные и многофункциональные в хантыйском языке, и подобных им Участиц речиФ очень много, порой они и эмоционально-оценочные слова объединяются и в совокупности создают модальный контекст.
Из числа словообразовательных средств хантыйского языка к модальным относятся прежде всего некоторые глагольные суффиксы, словообразовательные именно потому, что вносят такие значения, которые меняют набор грамматических категорий слова (в частности, превращают имя или неопределенную основу в глагол: ar СпесняТ - ari- СпетьТ; w?r Сдело, делатьТ - w?rantijl- Сдразниться, провоцироватьТ):
alumti - поднимать; в перен. знач. - мод. окраш.; ср.:
al?m- (вах.-васюг.); низ., шерк. at?m-,а каз. al?m-,а сын. al?m-, обд. al?m- поднимать, heben; каз. t?r?mal?mti einen Eid schworen Склятву, присягу даватьТ; низ. atm?tt?-, каз. alm?lt-, обд. alm?lt- (die Schalen, Schmutz von Nussen u.a.) im Winde reinigen (durch Hochwerfen). -а каз. wot(a) alm?lt- С(кожуру, скорлупу от орехов и т.п.) ветром чистить (поднимать)Т (Steinitz 1966: 76).аа
В современном хантыйском языке глагол УalmalttiФ может иметь негативное значение Содаривать/ снабжать кого-либо чем-либо не по заслугамТ: (каз.) wu?n pa almallajat Сденьгами их тоже снабжаютТ.
Привлечение широкого класса не собственно модальных, а модально окрашенных слов мы обосновываем следующим обстоятельством:а модальность сопоставима, например, с некоторыми понятийными категориями, которые очень специфично проявляются в каком-либо естественном языке.
4.4. Выводы. Система лексических средств выражения модальности и эвиденциальности в хантыйском языке
Мы уже неоднократно подчеркивали, что актуальность нашей работы определяется тем, что проблематика модальности и эвиденциальностиа еще не ставилась в отношении хантыйского языка. Объективная модальность содержится во всех тех высказываниях (предложениях), где содержится простая констатация факта (или вопрос) в любом временном ракурсе (или есть побуждение), и это выражено либо формой наклонения глагола, либо, при отсутствии глагольной формы, просто подразумевается некоторая временная константа, чаще всего - константа настоящего. Большинство работ по хантыйскому языку последних десятилетий опираются именно на такого рода предложения, а субъективная модальность или не учитывается, или подается как накладывающаяся на основную пропозицию. Следовательно, само описание субъективной модальности как отдельного явления в хантыйском языке - это актуальная научно-исследовательская задача. Более конкретная актуальная проблема - сам отбор и адекватное описание средств выражения субъективной модальности в хантыйском языке. В центре внимания находятся прежде всего междометия и модальные слова. Понятие лексической модальности, его соотношение с другими типами модальности, применительно к хантыйскому языку остается не вполне исследованным, что также свидетельствует об актуальности исследования. Системность в хантыйском языке, как и во всех языках, проявляется на всех уровнях. Подход в рамках теории систем (системный анализ) предполагает, что, например, эмоционально-оценочные средства языка уже (априори) представляют собой систему. В хантыйском языке системному анализу могут быть подвергнуты такие лексические единицы, как абстрактные слова, оценочные слова, модальные слова и другие. Для выработки образцов художественной, образной, выразительной речи на таком языке, как хантыйский, необходимо составление полного, большого словаря модальных слов и сочетаний, наподобие того, что предложен для якутского языка (Петров 1982, 1984 и др.).
В связи с этим возрастает практическая необходимость в проведении широкомасштабных исследований в области лексикологии хантыйского языка и создании ее теоретических основ, и не только для хантыйского, но и для всех сибирских уральских языков. Что касается абстрактных имен, то они не были предметом специального исследования ни в хантыйском, ни в мансийском, ни в самодийских языках. Сейчас исследователям хантыйского языка крайне важно представлять в виде микросистем разные лексические группы и определять их место в общей лексической системе. Другая задача - выявление способов обогащения данных лексико-семантических групп, особенно в связи с развитием языка национальной газеты УХaнты яса?Ф. Поскольку ныне действующие словари хантыйского языка содержат недостаточно информации, авторам исследований часто необходимо дополнительно определять точную семантику многих слов. И, конечно, необходимо сопоставление с русским языком, который и сейчас остается языком межнационального общения (по крайней мере - на пространствах СНГ).
В отношении модальных слов первой встает проблема выделения этого класса, определения приблизительного их количества; затем следует приступать к классификации внутри группы и анализу микрогрупп и отдельных лексем. При первом приближении становится очевидно, что группа слов модальной семантики членится на несколько подгрупп степени участия в выражении тех или иных модальных и эвиденциальных значений. В ряде случаев члены одной подгруппы взаимосвязаны отношениями синонимии, антонимии, а с неабстрактными словами - отношениями омонимии. Синонимическая близость колеблется от абсолютного, полного тождества до довольно отдаленных семантических связей. Способы вербализации модальных и эвиденциальных значений в хантыйском языке, безусловно, должны изучаться с использованием методов когнитивной лингвистики и с привлечением данных смежных наук, а именно философии, психологии и этнографии. Но прежде всего, конечно, должен бытьа применен традиционный языковедческий подход с точки зрения словообразования и семантики (в частности, семной структуры). Небольшую, но определенную (замкнутую) часть такой лексики составляют служебные и модальные слова типа w?r СделоТ. В частности, мы полагаем, что в это число входит и лексема us Сум, толкТ, по крайней мере это вытекает из тех примеров, которые применительно к ней приводятся в Словаре В.Штейница (Steinitz 1980: 7-8). А в словаре Н.И.Терешкина (1981) о том же слове читаем:
kac (аг., тр.-юг.; 1 ед. kic?m), kac (юг., у.-юг., у.-аг.; 1 ед. kic?m); kas (сал.) желание, охота, хотение; настроение; ma kic?m ?nt?m to??nam m?nta?? у меня нет желания туда ехать; ma kic?m kolta?? j??а у меня настроение стало портиться, я стал скучать; ne?remlamat kic?m kolа я соскучился по детям (Терешкин 1981: 96).а
Исходя из материалов имеющихся словарей хантыйского языка в круг модальных слов хантыйского языка можно включить и все другие слова (мы бы сказали - УсловечкиФ) этого типа, как то: som Ссила; возможностьТ, kos Ссила; способностьТ, sir Свозможность; способностьТ, pis СвозможностьТ, kom Свремя, возможностьТ, k?m Сспособность; возможностьТ.
Подводя итоги, можно сказать, что модальные слова типа kas СжеланиеТ являются довольно поздними образованиями (общих слов финно-угорского и даже угорского периода не находится), и это очень консервативная часть абстрактной лексики (в том смысле, что с их помощью не образуются неологизмы), хотя отдельные из них (как, напр., kas) все же включаются в сложные слова абстрактной семантики: al wolti kas СвремяпровождениеТ.а
а Последнее замечание очень существенно в нашем случае, потому что младописьменный хантыйский язык до сегодняшнего дня в полном своем объеме представлен в диалектах, т.е. преимущественно в разговорной форме. (О современных хантыйских диалектах мы писали достаточно много: Kaksin 1995, Дмитриева, Каксин 2000 и др.).
Ведь те тексты, которые мы используем в качестве иллюстративного материала, есть не что иное, как перенесенная на бумагу спонтанная речь, лишь в небольшой степени подвергшаяся литературной правке, в основном в смысле графики и орфографии. (По современной хантыйской графике и орфографии см.: Каксин 1995б, 1996д и др. наши работы). Оценка в хантыйском языке бывает двоякого рода: с одной стороны, мы имеем проявления оценочной модальности, в том понимании, какое предложено типологами (Плунгян 2000: 309-312), с другой стороны - эмоциональную и качественную оценку, выражаемую семантически, трудно- переводимыми на другие языки словами типа Уtuwr?mФ, УsilkaФ, У?omФ.
а Если подходить к данной проблематике с позиций коммуникативного синтаксиса, то и в этом случае субъективности находится определенное место. В одной из работ о хантыйском языке читаем: грамматика казымского диалекта хантыйского языка ориентирована на выражение коммуникативной структуры предложения: закономерности употребления всех основных морфологических категорий глагола и имени подчиняются задачам актуального членения предложения, то есть членения на тему и рему с точки зрения существенности передаваемой информации (Кошкарева 2002: 29). Это положение действительно и для обдорскогоа (Николаева 1995), и в целом для северных диалектов хантыйского языка (Ковган 2002), а для нас важно то обстоятельство, что существенность передаваемой информации определяет говорящий.
В Заключении формулируются общие выводы исследования. Поскольку темой диссертации являются средства выражения модальности и эвиденциальности, нами рассмотрены все лексико-грамматические средства выражения модальности и эвиденциальности в хантыйском языке (привлекались также сопоставимые данные мансийского языка). Обсуждаемые теоретические положения по этим языковым категориям проиллюстрированы в основном материалом северных диалектов: северные диалекты хантыйского и мансийского языков лучше сохранились, больше описаны, на них больше всего разного рода литературы, в т.ч. учебной, и они прежде всего преподаются в высших учебных заведениях. Они являются основой современного литературного языка (и хантыйского, и мансийского), их и нужно исследовать как литературные хантыйский и мансийский языки, а другие диалекты должны изучаться именно как диалекты.аа
Отправным пунктом исследования послужила та теоретическая база, что создана нашими выдающимися отечественными и зарубежными учеными, сначала - по теории модальности, в последние три десятилетия - по теории эвиденциальности. Теперь уже можно с уверенностью утверждать, что модальность и эвиденциальность являются универсальными лексико-грамматическими категориями, в т.ч. они характерны для всех финно-угорских языков вообще, и для хантыйского и мансийского - в частности. И эти категории в разных языках обнаруживаются в разных формах, имеют в них различные средства выражения.
Будучи категориями универсальными, модальность и эвиденциальность имеют много общих черт в хантыйском и мансийском языках; в то же время имеют черты, отличающие их от категорий модальности и эвиденциальности, например, в русском языке, с которым, вольно или невольно, также идет сравнение.а
Проведенный сопоставительный анализ основных модальных и эвиденциальных значений, а также средств их выражения в функционально-семантическом плане достаточно убедительно иллюстрирует существование многих типологических схождений в системе средств передачи данных значений в хантыйском и мансийском языках (а также в самодийских).
Основными компонентами поля модальности (и эвиденциальности) в хантыйском и мансийском языках являются: 1) категория наклонения глагола и глагольные времена, 2) другие глагольные формы, формы со УслитымФ (временным, перфектным и модальным) значением, 3) модальные слова и словосочетания, междометия, 4) синтаксические конструкции (с участием вспомогательных глаголов, модальных глаголов и существительных). Однако не все указанные компоненты модальности (и эвиденциальности) совмещаются в сопоставляемых языках. Как известно, модальные глаголы представлены в названных языках в ограниченном количестве, и большая нагрузка по выражению этих значений падает на другие модальные слова и словосочетания, которые в хантыйском и мансийском языках частично являются общими (по происхождению), но большей частью не совпадают. Некоторые же компоненты модальности (и эвиденциальности), например, такие, как финитные причастные формы, могут рассматриваться как обязательные для поля модальности (и эвиденциальности) обоих языков.
В каждом из двух наших языков функционально-семантическое поле модальности (и эвиденциальности) характеризуется специфическими чертами структуры, что связано, в первую очередь, со спецификой грамматических подсистем, словесных форм и синтаксических конструкций, выражающих модальные (и эпистемологические) отношения (или участвующих в их выражении), со спецификой лексического и, особенно, комбинированного выражения семантики модальности (и эвиденциальности).
Таким образом, эвиденциальность (так же как и модальность) может быть разделена на объективную и субъективную, и объективная эвиденциальность присутствует лишь в тех языках, в которых есть специальные формы, не совпадающие с формами модальных наклонений. В хантыйском языке мы видим именно эту ситуацию, и применительно к хантыйским формам на -m и -t (причастным по происхождению) в роли конечного сказуемого мы и говорим о формах эвиденциальных наклонений.
Теперь, когда мы таким образом определились с пониманием модальности и эвиденциальности, понятно, что существенно расширяется круг средств, подпадающих под определение - это выразители модальных и эвиденциальных значений (в хантыйском языке). В будущем нам придется еще много говорить о модальности и эвиденциальности в хантыйском языке в связи с интонационными средствами. Однако по завершении данного исследования мы можем делать выводы только на результатах анализа грамматических, лексико-грамматических и лексических средств хантыйского языка, только в самом общем виде постулируя очень важную роль ударения и интонации.
Функционально-семантическое мегаполе модальности/ эвиденциальности в хантыйском языке состоит из двуха полей: модальности и эвиденциальности. Они автономны, поскольку ядерные формы их выражения - а это глагольные формы - различны по своему происхождению и по своей парадигме, т.е. показателям, следующим после основы глагола.а
Объективная и субъективная модальность в хантыйском языке различаются по свойству обязательности/ необязательности и по наличию/ отсутствию вербально выраженного отношения говорящего к сообщаемому. Такое же разделение на объективную и субъективную разновидности действует и в сфере эвиденциальности.
Функционально-семантическое поле модальности в хантыйском языке состоит из двух основных субполей: возможности/ невозможности и необходимости. Они автономны, хотя и тесно взаимосвязаны: во-первых, общей основой ситуаций возможности и необходимости, как и ряда других, является семантика потенциальности; во-вторых, ситуации возможности и необходимости являются ситуациями модальной оценки, в которых есть субъект, объект, основание и средства оценки. Различие же между возможностью и необходимостью связано со степенью детерминированности предметной ситуации.
а Перфектное значение в хантыйском языке выражается и формами индикатива (поле модальности), и формами неочевидного наклонения (поле эвиденциальности). При выражении перфектности индикативом определяющую роль играют глагольное окружение и контекст, а при выражении перфектности формами неочевидного наклонения решающее значение имеет семантика глагольной основы.
а Оптативность в хантыйском языке является одним из значений, образующих категорию коммуникативной рамки высказывания (или типов предложения по цели высказывания). В хантыйском языке выделяется синтаксическая категория оптатива (как наклонения), и это наклонение следует отнести к другому ряду наклонений, нежели наклонения, действующие в сферах повествовательности и вопросительности.а
а Достоверность в хантыйском языке представляет собой субъективную модальность, выражаемую собственными специфическими средствами. Наряду с другими случаями внутри данного типа модальности специально обозначается предметная ситуация, когда у говорящего нет достоверных знаний о положении дел и он может лишь допустить наличие связи между субъектом и признаком (субъективная возможность) или сделать умозаключение о необходимости этой связи (субъективная необходимость).
В хантыйском, как в любом естественном языке, представлена система средств выражения языковой модальности, и эту систему мы стремились исследовать. Рассмотрение и анализ этих средств показывает, что у хантыйского языка имеется достаточно много способов, чтобы выражать желание, намерение, возможность, необходимость, долженствование и другие модальные значения, а также их варианты и оттенки. Причем в этой сфере есть различия и между диалектами хантыйского языка, так что задачей исследователя является и сопоставительное изучение и описание полей модальности в разных диалектах (правда, не по всему полю, а лишь на отдельных участках - там, где наблюдается существенная разница). Например, в ваховском диалекте специфическими являются формы предположительного наклонения (Терешкин 1958: 330),а в других диалектах заменяемые аналитическими конструкциями. Но само понятие аналитических синтаксических конструкций возникает в связи разграничением зависимой/ независимой предикации, в сфере полипредикативного синтаксиса. Синтетические и аналитические формы глагола по первоначальной своей роли выступают в предложении конечным сказуемым, и с ними и связано (к ним и привязано) выражение основных модальных и эвиденциальных значений.
Рассмотрев множество предложений хантыйского языка на предмет выражения указанных значений, мы видим, что некоторые определенного рода значения можно объединить в одну группу в качестве модальных. Другими словами, наблюдается категориальное семантическое единство между названными значениями (возможность, необходимость, желательность и т.п.). И потому в работах по самым разным языкам УмодальностьФ сохраняется как признанный предмет лингвистического анализа, как единая языковая категория; таковой она является и в нашей работе. Это с одной стороны.
С другой стороны: в обсуждении уже не одной, а целого ряда языковых категорий, связываемых с понятием модальности, очевидно, проявляется фактор межкатегориальной связи (темпоральность-модальность, аспектуальность-модальность, модальность-оценочность и т.д.). Так возникают частные типы модальности, входящие в разные УрядыФ. Иначе можно сказать так: подсистемы модальных значений, выделяемых по разноаспектным признакам (объективности или субъективности), частично пересекаются, так что возможны случаи, когда одно и то же значение (в зависимости от того, в каком аспекте оно рассматривается), входит в разные ряды. Так, повелительность, с одной стороны, может быть отнесена к ряду значений, связанных с понятием потенциальности, а с другой - включается в ряд значений, охватываемых понятием коммуникативной установки высказывания (ср. традиционное соотнесение повествовательных, вопросительных и побудительных высказываний). К тем же двум рядам может быть отнесено значение желательности (оптативности):
Min ja kurn pa aj norum sopa manlumn СМы двое вполне и пешком через болотце пошли быТ (это потенциально, или осуществимо, и мы так хотим);а
Nin kurn aj norum sopa manlatn lol? (manlatn ki)Еа СВы двое и пешком бы через болотце пошли быТ (желание говорящего, косвенное побуждение к действию).
Таким образом, из всей истории вопроса вытекает, что общность между рассматриваемыми модальными значениями сочетается с далеко идущими расхождениями. Но это не является поводом отменять тезис о единстве категории модальности: такова диалектика языка (и лингвистического сознания исследователей).
Приложение представляет собой проект Словаря модальных слов и сочетаний хантыйского языка (на материале казымского диалекта).
В любом языке модальные слова и сочетания, а также слова и обороты со значением эмоционально-качественной оценки и, добавим, экспрессии, играют значительную роль. В хантыйском языке некоторые из них оформляюта полипредикативные единицы (усложненные предложения) без союзов, напр.: Кешен щит ёша па ввйлюм?м aнтo! СНож твой я даже в руки не брал! (букв.: [То, что] нож твой я в руки брал - нет!)Т; аКoртыем хaйм?м мaн?м шoк щи С[Оттого, что] деревеньку свою оставила, горестно мнеТ. Отметим, что в подобного рода предложениях совсем не случайно присутствуют частицы Сщит, щи, паТ, чрезвычайно употребительные и многофункциональные в хантыйском языке, и подобных им Участиц речиФ очень много, порой они и эмоционально-оценочные слова объединяются и в совокупности создают модальный контекст.
Материал для словаря собран автором за последние 20 лет, в период 1985-2005 гг. Использовались также имеющиеся словари хантыйского языка (их список приводится в приложении), и в отдельных случаях приводятся их данные применительно к отдельным словам и сочетаниям (они приводятся, в написании оригинала, после соответствующего слова или сочетания казымского диалекта).
Все включенные слова и сочетания, независимо от их словообразовательных и этимологических связей, расположены в алфавитном порядке, с учетом начальной и последующих букв. Применительно к сочетаниям и отдельным словам даются взаимные отсылки. Применяемый алфавит существенно не отличается от алфавита, выработанного в 80-ые гг. и использованного в учебнике для педагогических училищ (1988). Алфавит, используемый в словаре, состоит из 31 буквы.аа
а Aaаа Вваа Е е(?)аа Ёёаа Ииаа Ййаа Ккаа Ллаа Ммаа Ннаа НГнг (?)аа Ооаа Ooаа Ппаа Рраа Ссаа Ттаа Ууаа бваа Ххаа Ччаа Шшаа Щщаа Ъъаа Ыыаа Ььаа Ээаа к?аа Ююаа Яя
Синонимы даются в виде самостоятельных статей, каждый на своем алфавитном месте без каких-либо отсылок. Омонимы выделяются в отдельные словарные статьи и нумеруются римскими цифрами (I,II, III и т.д.).а
а Аа
а Алпа (или: алт) - наверняка; очень вероятно; вероятно; видимо; видно; видать; наверное. Вантэ, ин хoемн, алпа, юхта-с СПосмотри, этот наш человек, наверное, пришеТ; Муся? в?н Юван ики алт в?лэн? [Сенг. 1994: 11] СМозямского большого Ивана, наверное, знаешь?Т; Питы нюхс, питы вой алпа тайл [Сенг. 1994: 17] СЧерного соболя, черного зверя наверняка имеетТ; В?л ки, в?лты тахелн, тайлат ки, алпа т?лы [Сенг. 1994: 41] СЕсли есть в том месте, если имеют, наверняка принесутТ; Халэват, моса?, имем юхатл няврэмл пила, ин тал каникулая юхи т?ты сира си лув Амняя манс. Халэват, алпа, юхатл [Сенг. 1994: 52] СЗавтра, возможно, жена моя приедет с ребенком; сейчас она, с целью привезти его на зимние каникулы, уехала в Амню. Завтра, видимо, приедетТ.
а В этой словарной статье и далее в приводимых примерах с помощью дефиса показывается морфемное членение основной глагольной словоформы; рассматриваемое семантико-грамматическое явление выделяется курсивом. В русском переводе соответствующие явления выделяются подобным же образом; за исключением морфемного членения глагольной словоформы, что объясняется высокой степенью флективности русского языка. Хотя в ряде случаев грамматические значения хантыйского языка могут указываться; напр. Sitam, alsar nu?al-a-tan СТихо, не двигайтесь-ка вы-дв.Т. а
Данный словарь готовится к выпуску в ближайшие годы.
а По теме диссертации опубликованы следующие работы:
Монографии
1. Каксин А.Д. Категория наклонения-времени в северных диалектах хантыйского языка. - Томск: Изд-во Томск. ун-та, 2000. - 122 с.
2. Каксин А.Д. Казымский диалект хантыйского языка / Обско-угорский институт прикладных исследований и разработок. - Ханты-Мансийск, 2007. - 134 с.
3. Каксин А.Д. Модальность и средства ее выражения в хантыйском языке / Обско-угорский институт прикладных исследований и разработок. - Ханты-Мансийск, 2008. - 328 с.
а Научные статьи, опубликованные в ведущих российских периодических изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ для публикации основных положений докторских диссертаций
4. Каксин А.Д. Категория эвиденциальности и средства ее выражения (на примере русского и обско-угорских языков). - Вестник Ленинградского государственного университета имени А.С.Пушкина. Научный журнал. №2 (10). Серия: Филология. - СПб., 2008. - С.47-59.
5. Каксин А.Д. К вопросу о средствах выражения модальности в хантыйском языке. - Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. - 2009. №1. - С.56-63.
6. Каксин А.Д. Модальные слова как основное средство выражения модальности (на примере русского и хантыйского языков). - Вестник Поморского университета. Серия УГуманитарные и социальные наукиФ. Ца №7. 2009. - С.171-176.
7. Каксин А.Д. Модальность и эвиденциальность как семантико-грамматические категории (на примере русского и хантыйского языков). - Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. Научный журнал. - 2009. №2. - С.163-166.
8. Каксин А.Д. Модальные и оценочные слова в аспекте системности лексики (на материале хантыйского языка). - Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. Научный журнал. 2009. №3 (2). - С.32-37.
9. Каксин А.Д. Лексические средства выражения модальности в хантыйском языке. - Известия Уральского государственного университета. Серия 2. Гуманитарные науки. - № 4 (66). 2009. - С.169-179.
10. Каксин А.Д. Модальная функция междометий в хантыйском языке. - Вестник Ленинградского государственного университета имени А.С.Пушкина. Научный журнал. №5 (1). Серия: Филология. - СПб., 2009. - С.66-74.а
11. Каксин А.Д. О некоторых способах выражения модальных и эвиденциальных значений в северных диалектах хантыйского языка. - Вестник ВЭГУ (Восточная экономико-юридическая академия). Серия: Филология. № 3 (47). 2010. - С.80-85.аа
12. Каксин А.Д. Эвиденциальность как функционально-семантическая категория уровня модальности (на примере русского и хантыйского языков). - Вестник Челябинского государственного университета. Научный журнал. 2010. № 13 (194). Серия: Филология. Искусствоведение. Вып. 43. - С.52-56.а
а Статьи и тезисы
13. Каксин А.Д. Категория наклонения-времени в хантыйском языке // Узловые проблемы современного финно-угроведения: Материалы I Всероссийской научной конференции финно-угроведов (г.Йошкар-Ола, ноябрь 1994 г.). - Йошкар-Ола, 1995.
14. Каксин А.Д. Выражение модальности в хантыйском языке // Аборигены Сибири: Проблемы изучения исчезающих языков и культур: Тезисы Международной научной конференции. Новосибирск (Академгородок), 26-30 июня 1995 г. Том 1: Филология. - Новосибирск, 1995. - С.133-135.а
15. Kaksin A. Perfektsemantik in der Struktur eines chantischen Verbs // Congressus Octavus Internationalis Fenno-Ugristarum. Pars IV. - Juvaskyla, 1996. - S.57-60.
16. Каксин А.Д. Выражение модальности в хантыйском языке // Народы Северо-Западной Сибири. Сборник научных трудов. Вып.3. - Томск, 1996. - С.41-49.а
17. Каксин А.Д.а Способы выражения достоверности в казымском диалекте хантыйского языка. - Linguistica Uralica. XXXII. 1996. №4. - С.278-282.аа
18. Kaksin A.D. Wie kann die Modalitat in der chantischen Sprache ausgedruckt werden (am Beispiel des kasymischen Mundartes) // Ugor Muhely. 1997. szeptember 17-19. Eloadasok. - Budapest, 1997. - S.48.а
19. Каксин А.Д.аа Финно-угорское языкознание и обско-угорские языки // Перспективные направления развития в современном финно-угроведении: Тезисы международной научной конференции (Москва, 18-19 ноября 1997 года). - М., 1997. - С.36. аа
20. Каксин А.Д.аа Казымский диалект хантыйского языка (общая характеристика и фонология) // Ханты-Мансийский автономный округ: историко-культурная и социально-экономическая характеристика в аспекте создания региональной энциклопедии. - Тюмень, 1997. - С.63-71.а
21. Каксин А.Д. Грамматика хантыйского языка // Югория: Энциклопедия. Т.I. - Ханты-Мансийск - Екатеринбург, 2000. - С.250-251.а
10. Каксин А.Д. Казымский диалект хантыйского языка // Югория: Энциклопедия. Т.II. - Ханты-Мансийск - Екатеринбург, 2000. - С.11-12.
22. Каксин А.Д. Косвенные наклонения в хантыйском языке (на материале казымского диалекта) // Финно-угристика на пороге третьего тысячелетия: Филологические науки. - Саранск, 2000.а
23. Каксин А. Глагольное словообразование в хантыйском языке как система // Congressus Nonus Internationalis Fenno-Ugristarum. Pars II. Summaria acroasium in sectionibus et symposiis factarum: Linguistica. - Tartu, 2000. - S.94-95.аа
24. Каксин А.Д. Неочевидное наклонение в хантыйском языке (формы и семантика) // Актуальные проблемы финно-угорской филологии: Материалы Международной научной конференции финно-угроведов, посвященной 70-летию профессора И.С.Галкина (г.Йошкар-Ола, 16-20 ноября 2000 г.). - Йошкар-Ола, 2003. - С.72-76.
25. Каксин А.Д.аа О наблюдении над языковой модальностью в хантыйском языке (к вопросу о методах полевого исследования) // Международный симпозиум по полевой лингвистике: Тезисы докладов (Москва, 23-26 октября 2003 г.). - М., 2003. - С.46-47.аа
26. Каксин А.Д.аа О некоторых лексических средствах выражения оптативности в хантыйском языке. - Linguistica Uralica. XXXIX. 2003. №2. - С.94-99.аа
27. Каксин А.Д.аа К вопросу о синтаксисе сложного предложения хантыйского языка (на материале казымского диалекта)а // Международный симпозиум УТипология аргументной структуры и синтаксических отношенийФ (11-14 мая 2004 г., Казань). Тезисы докладов. - Казань 2004. - С.283-284.аа
28. Каксин А.Д. Средства выражения необходимости в хантыйском языке (на материале северных диалектов) // История, современное состояние, перспективы развития языков и культур финно-угорских народов: Материалы III Всероссийской научной конференции финно-угроведов. - Сыктывкар, 2005. - С.100-103.аа
29. Каксин А.Д. К вопросу о лексических средствах выражения значения возможности в хантыйском языке // Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур: Материалы международной конференции XXIV Дульзоновские чтения / Томский государственный педагогический университет. - Томск, 2005. - С.75-78.
30. Каксин А.Д., Чертыкова М.Д. Синтаксис и прагматика сложных предложений хантыйского языка (применительно к ЛСГ глаголов) // Грамматика и прагматика сложных предложений в языках Европы и Северной и Центральной Азии. Международный лингвистический симпозиум. Томск (Россия), 27-30 июня, 2006. Сборник тезисов. - Томск, 2006. - С.50-51.
31. Каксин А.Д. Лексикон младописьменного языка и его представление в словарях (на примере хантыйского языка) // Актуальные проблемы филологии и филологического образования: Труды Всероссийской научной конференции (27 марта 2006 г., г.Стерлитамак). - Уфа, 2006. - С.38-45.
32. Каксин А.Д. Ответы на вопросы интервью [о школах в области финно-угроведения и о значении обско-угорских языков для финно-угроведения] // Три столетия академических исследований Югры: от Миллера до Штейница. Ч.2. Академические исследования Северо-Западной Сибири в XIX-XX вв.: история организации и научное наследие: Материалы международного симпозиума. - Екатеринбург, 2006. - С.19-22.
33. Чертыкова М.Д., Каксин А.Д. К вопросу о ЛСГ глаголов эмоции в хакасскома языке // Центральная Азия и Казахстан: истоки тюркской цивилизации: Труды Международной научно-практической конференции (25-26 мая 2006 г., г.Тараз, Казахстан). - Тараз, 2007. - С.40-47.
34. Каксин А.Д. Об одной специфической лексической группе в хантыйском языке // Духовная культура финно-угорских народов России: Материалы Всероссийской научной конференции к 80-летию Анатолия Константиновича Микушева (1-3 ноября 2006 г., г.Сыктывкар). - Сыктывкар, 2007. - С.198-200.
35. Каксин А.Д. К вопросу о средствах выражения модального значения необходимости в хантыйском языке. - Финно-угроведение. 2007. № 1. - С.88-92.
36. Каксин А.Д. К вопросу о средствах выражения модальности в хантыйском языке // Культура & общество [Электронный ресурс]: Интернет-журнал МГУКИ / Моск. гос. ун-т культуры и искусств - Электрон. журн. - М.: МГУКИ, 2007. - № гос. регистрации 0420600016. - Режим доступа: 37. Каксин А.Д. Эвиденциальность и средства ее выражения в хантыйском и русском языках // Культура & общество [Электронный ресурс]: Интернет-журнал МГУКИ / Моск. гос. ун-т культуры и искусств - Электрон. журн. - М.: МГУКИ, 2007. - № гос. регистрации 0420600016. - Режим доступа: 38. Каксин А.Д. Категория эвиденциальности и средства ее выражения (на примере тюркских и финно-угорских языков) // УраЦАлтай: через века в будущее: Материалы III Всероссийской тюркологической конференции, посвященной 110-летию со дня рождения Н.К.Дмитриева. Т.1. - Уфа, 2008. - С.117-120.
49. Каксин А.Д. Модальные слова как основное лексическое средство выражения модальности в хантыйском языке. - Вестник Башкирского университета. 2007. Том 12. № 4. - С.97-100.
40. Каксин А.Д. Общее представление о модальности в хантыйском языке // Обские угры: научные исследования и практические разработки. Материалы Всероссийской научной конференции VII Югорские чтения УОбские угры: научные исследования и практические разработкиФ, посвященные 15-летию создания первого окружного научного учреждения обско-угорских народов в округе и 75-летию создания письменности народов Севера на родных языках. - Ханты-Мансийск: Полиграфист, 2008. - С.246-266.
41. Каксин А.Д. Предписание, разрешение и запрет как модальные значения в хантыйском языке. - Linguistica Uralica. 2008. № 1. - С.48-55.
42. Каксин А.Д. Грамматические процессы в обско-угорских языках, вызванные влиянием современного русского литературного языка // Активные процессы в современной грамматике: Материалы международной конференции 19-20 июня 2008 года / МПГУ. - М., 2008. - С.78-81.
43. Каксин А.Д. О проблеме функционирования хантыйского языка в его письменной форме в современных условиях // Развитие языков и культур коренных народов Сибири в условиях изменяющейся России: Материалы II Международной научной конференции, 25-27 сентября 2008 года, Абакан / Отв. ред. Т.Г.Боргоякова. - Абакан, 2008. - С.43-44.
44. Каксин А.Д. Модальные значения предписания, разрешения и запрета в пословицах, поговорках и заветах народа ханты // Детский фольклор обских угров: Материалы научно-практической конференции (г.Белоярский, 19-22 марта 2007 г.). - Ханты-Мансийск, 2008. - С.51-60.
45. Каксин А.Д. Эвиденциальная модальность и ее выражение в хантыйском языке // Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур. Сборник тезисов международной научной конференции У25 Дульзоновские чтенияФ (26-29 июня 2008 г.). - Томск: Ветер, 2008. - С.52-54.
46. Каксин А.Д. Хантыйский глагол: взаимодействие лексического и словообразовательного компонентов // Пермистика XII:а Диалекты и история пермских языков во взаимодействии с другими языками: Материалы XII Международного симпозиума (21-22 октября 2008 г., Ижевск) / Отв. ред. А.Ф.Шутов; Удм. гос. ун-т / Удм. ин-т ИЯЛ УрО РАН. - Ижевск, 2008. - С.124-132.
47. Каксин А.Д. Многозначность и синонимия в группе глаголов восприятия в хантыйском языке // Человеческое измерение в региональном развитии: Доклады II Всероссийской научно-практической конференции (Нижневартовск, 4-7 декабря 2008 г.) / Отв. ред. О.Ю.Вавер, И.Е.Клемина, Г.К.Ходжаева. - Нижневартовск: Изд-во НГГУ, 2009. - С.202-208.
48. Каксин А.Д. Модальный дискурс публицистических текстов в хантыйском языке // Активные процессы в различных типах дискурсов: политический, медийный, рекламный дискурсы и Интернет-коммуникация: Материалы международной конференции 19-21 июня 2009 года / Московский педагогический государственный университет. - М. - Ярославль: Ремдер, 2009. - С.159-162.
49. Каксин А.Д., Чертыкова М.Д. Когнитивная основа семантической классификации глаголов восприятия в разноструктурных языках. - Культура народов Причерноморья. Научный журнал. №168. 2009. Т.1. - С.331-334.
50. Каксин А.Д. Модальность, эвиденциальность и миративность как семантико-грамматические категории одного уровня (на примере хантыйского языка) // Лингвистическое наследие Шарля Балли в XXI веке: Материалы международной научной конференции, 5-7 октября 2009 года. - СПб., 2009.
51. Каксин А.Д. Лингвист - исследователь родного языка и его языковая компетенция // III Международная конференция по полевой лингвистике: Тезисы и материалы. III International conference on field linguistics: Abstracts of papers. - М.: Тезаурус, 2009. - С.92-94.
52. Каксин А.Д. Глагольное наклонение как способ выражения модальных, эвиденциальных и миративных значений (на примере хантыйского языка) // IV Международные Бодуэновские чтения (Казань, 25-28 сентября 2009 г.): Труды и материалы. Том 2 / КГУ. - Казань, 2009. - С.32-35.
53. Каксин А.Д. О способах выражения некоторых эвиденциальных значений в русском и хантыйском языках // Актуальные вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков: Статьи и материалы Второй Международной научной конференции (25-27 февраля 2010 г.) / Государственная полярная академия, г.Санкт-Петербург. - СПб., 2010. - С.56-60.а
54. Каксин А. Наклонения в хантыйском языке (модальные и эпистемологические) // Congressus XI Internationalis Fenno-Ugristarum. Pars II: Summaria acroasium in sectionibus. - Piliscsaba, 2010. - S.162-163.
Авторефераты по всем темам >>
Авторефераты по филологии