Авторефераты по всем темам >> Авторефераты по юридическим наукам

Право на справедливое судебное разбирательство: теоретико-практическое исследование влияния Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод на российское гражданское судопроизводство

Автореферат докторской диссертации по юридическим наукам

На правах рукописи

Афанасьев Сергей Фёдорович

12.00.15 - гражданский процесс; арбитражный процесс

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук

Саратов-2010

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высншего профессионального образования Саратовская государственная академия права.

Научный консультант:

доктор юридических наук, профессор, Заслуженный деятель науки РФ, Почетный работник высшего образования России Викут Маргарита Андреевна

Официальные оппоненты:аа доктор юридических наук,

профессор Попова Юлия Александровна

доктор юридических наук,

профессор

Носырева Елена Ивановна

доктор юридических наук,

профессор

Терехова Лидия Александровна

Ведущая организация: ГОУ ВПО Российская академия правосудия

Защита состоится 2 ноября 2010 года в 13 часов на заседании Диссертанционного совета Д-212.239.03 при Государственном образовательном учрежденнии высшего профессионального образования Саратовская государственная академия права по адресу: 410056, г. Саратов, ул. Чернышевского, д. 104, ауд. 102.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Государстнвенного образовательного учреждения высшего профессионального образованния Саратовская государственная академия права.

Автореферат разослан л_

2010 года.

Ученый секретарь Диссертационного совета, доктор юридических наук

ВавилинЕ.В.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Общая совокупность международнных прав и свобод человека - это сложная система, далекая от статики. Процесс её появления нельзя обрисовать посредством безмятежного, четко выверенного хода истории, где одна эпоха отношений логически сменяла бы другую, а люди, осознавая необходимость движения от несвободы к свободе, приходили бы к мысли о целесообразности единых юридических констант для общества и коннкретной личности.

Современные правовые гарантии, теперь ставшие для граждан некоторых государств вполне привычными, прошли в своем многотрудном развитии этапы длительной острой борьбы, а иногда и краха идеалов, надежд, иллюзий, слывнших еще вчера незыблемыми и выверенными эмпирическим опытом. Сравнинтельно недавно считалось, что государство в зависимости от заслуг перед ним лодаривает тех или иных участников отношений разнообразными свободами, льготами и привилегиями. Как вдруг это, казалось бы, непоколебимое убежденние сменилось противоположным: человеку a priori, то есть по факту его рожндения, принадлежит множество естественных прав, среди них право на жизнь; свободу мысли и совести; неприкосновенность личности и собственности; одиннаковое применение закона ко всем участникам общественных и юридических связей. Но за этим вдруг стояла напряженная работа различных, порой антангонистически настроенных, противоборствующих социальных сил (Р. Иеринг). Она спровоцировала создание правового государства и окончательно сформинровала доктрину господства (верховенства) права, а также идею разделения власти и защиты нарушенного права судом.

Безусловно, концепт прав и свобод человека со временем видоизменялся, модернизировался, постепенно совершенствуясь за счет исключения одних ценностных положений, утративших свое изначальное предназначение, и ввендения новых значимых ориентиров, создававшихся под влиянием различных представлений об окружающей реальности, мировоззренческих, философских, теологических и иных взглядов. Однако минимальный перечень прав и свобод, которыми мог воспользоваться человек, оставался почти постоянным, поскольнку был не произвольным, а производным от природы, свойственной всем люндям независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущенственного положения, тех или иных убеждений (вспомним Цицерона: Ни одна вещь в такой степени не подобна другой, так и не равна ей, в какой все мы пондобны и равны друг другу).

Как известно, выделяется три поколения прав и свобод человека. Первое из них сложилось в результате борьбы, направленной на ограничение всеобънемлющего доминирования государства над индивидом, что привело к максиме о подчинении государственной машины закону на общих условиях, распронстраняющихся на всех субъектов.

Становление второго поколения прав произошло вследствие потребности сглаживания социальных противоречий в обществе, надобности перераспреде-

ления совокупных экономических благ между имущественно полярными слоянми населения.

Последнее поколение прав детерминировано объективной необходимонстью и осознанным желанием преодоления неравенства в межгосударственных взаимоотношениях, сложившегося по причине достаточно длительного историнческого культивирования отдельными странами великодержавных колониальнных взглядов как de jure, так и de facto.

В случае если государство через созданные им учреждения не обеспечинвает подлинную защиту названных прав и свобод, то они, как свидетельствует весь исторический опыт, превращаются в невыполнимое обещание, декларацию о намерениях. Это очевидное обстоятельство заставляет многие страны, приндерживающиеся демократических принципов и устоев, обращать пристальное внимание на материальные, институциональные, процессуальные и другие ганрантии реализации национальных, а также международных правовых устанонвок.

В этом аспекте, пожалуй, основная роль отводится праву на справедливое судебное разбирательство, относимому к первому поколению прав, которое занкреплено сразу несколькими базовыми международными юридическими докунментами: Всеобщей декларацией прав человека (1948 г.), Европейской Конвеннцией о защите прав человека и основных свобод (1950 г.)1, Международным пактом о гражданских и политических правах (1966 г.), Американской Конвеннцией о правах человека (1969 г.), Конвенцией СНГ о правах и основных свобондах человека (1995 г.), Хартией основных прав Европейского Союза (2000 г.).

На первый взгляд ст. 6 Европейской Конвенции, посвященная праву на справедливое судебное разбирательство, предельно проста для восприятия, понэтому для стран, ратифицировавших международный договор, не составляет особого труда блюсти наднациональные юридические требования. Но это тольнко prima facie, поскольку договорная норма получает сложное эволюционное толкование посредством работы Европейского Суда по правам человека , реншения которого обязательны для государств-членов Совета Европы в случае выявления предполагаемого конвенционного нарушения.

Как показывает практика, иногда постановления страсбургских судей не только влияют на судьбу конкретного физического лица или организации, но и понуждают власти стран кардинальным образом менять внутреннюю правовую политику, в том числе судоустройственную и судопроизводственную (постанновление от 22 июня 2004 г. Брониовски против Польши (Broniowski v. Poland)). Это можно сказать о Франции, Польше, Румынии, Украине и других государственных образованиях, которые публично признали наличие конвеннционных нарушений с их стороны.

Отчасти соответствующий опыт накоплен и Российской Федерацией. Отнносительно гражданского судопроизводства Европейский Суд по правам чело-

Далее - Европейская Конвенция, Конвенция или ЕКПЧ. Далее - Европейский Суд, Суд или ЕСПЧ.

века вскрыл существенные недостатки в области доступности и транспарентнонсти отечественного правосудия; процессуального порядка рассмотрения и разнрешения отдельных категорий дел; пересмотра судебных постановлений; приннудительного исполнения решений и другого. На это указывают многочисленнные вердикты транснациональных судей, среди которых присутствует первое так называемое пилотное постановление, предписавшее стране-деликтвенту предпринять как индивидуальные, так и общие меры по созданию эффективнонго внутригосударственного средства правовой защиты, обеспечивающего своенвременное и адекватное исполнение решений судов (постановление от 15 янванря 2009 г. № 2 Бурдов против России (Burdov v. Russia)).

Таким образом, с точки зрения реализации общепризнанных принципов и норм международного права, фиксирующих право на справедливое судебное разбирательство, российское процессуальное законодательство в сфере цивилинстики и основанная на нем правоприменительная практика нуждаются в дальннейшем совершенствовании, а комплексное исследование вопросов, связанных с влиянием директив Европейской Конвенции на гражданское судопроизводстнво, представляется чрезвычайно актуальным и насущным делом.

Степень разработанности темы исследования. Проблеме взаимодейстнвия международного и национального права пристальное внимание уделялось и продолжает уделяться специалистами международного и конституционного права, что не в последнюю очередь предопределено процессами интернационанлизации, а также последующей глобализацией прав и основных свобод человенка. Подобному взаимодействию, различным вариантам соотношения положенний наднационального и внутреннего права, механизмам проникновения в роснсийскую правовую систему общепризнанных принципов и норм международнного права посвящены работы многих именитых ученых. В частности, Л.П. Ануфриева, Б.Л. Зимненко, В.Д. Зорькина, Г.В. Игнатенко, И.И. Лукашука, Л.А. Лунца, СЮ. Марочкина, Б.И. Осминина, А.Н. Талалаева,Е.Т. Усенко, СВ. Черниченко и др.

Вместе с тем монографические и коллективные исследования касаются наиболее общих моментов надлежащей тематики, лишь косвенно и фрагменнтарно в них встречаются рассуждения узкоотраслевого характера. Например, применительно к тем или иным процессуальным институтам, которые корреснпондируют международным правовым константами и могут использоваться как средство их внедрения в отечественный правовой организм с целью реализации взятых на себя государством обязательств.

Со стороны представителей отраслевых наук до определенного времени также не наблюдалось активного стремления заимствовать достижения междуннародной юридической мысли. Ведь не секрет, что материальные и процессунальные отрасли права жестко привязаны к своей нормативной базе, а потому специальные изыскания редко выходят за пределы профильного внутреннего законодательного поля. Кроме того, до середины 80-х г. прошлого столетия вследствие проводимой политики изоляционизма по признаку принадлежности государств к социалистическому или капиталистическому лагерю в советской юридической литературе неоднократно высказывались сомнения по поводу

жизнеспособности самой системы международного права, тем более ее прямого влияния на национальную правовую инфраструктуру. Лишь смена внешнепонлитического и идеологического курса страны привела ученых и практиков к окончательному осознанию того, что международные правовые сентенции не есть отвлеченный, до некоторой степени схоластический предмет дискуссии узкого круга специалистов, а принятие Конституции РФ и Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ О международных договорах Российской Феденрации перевело полемику в утилитарную плоскость.

В первую очередь сказанное относится к так называемым самоисполнинмым международным договорам, не нуждающимся после их ратификации в субсидиарном издании отдельных внутригосударственных законов либо админнистративных актов в целях их обыденного применения (в том числе судами) на территории страны. Бесспорно, наиболее видное место среди подобного рода международных договоров занимает Европейская Конвенция о защите прав ченловека и основных свобод как один из первых региональных правовых докунментов, имеющих в своей основе особую контрольную систему реагирования на любые отступления от конвенционных положений.

Все означенное выше предуготовило появление ряда интересных исслендований, посвященных отдельным аспектам влияния Европейской Конвенции и решений Европейского Суда на российское цивилистическое судопроизводстнво. В них не только в самом общем виде концентрируется внимание на рационнальности уяснения инновационной сути права на справедливое судебное разнбирательство (А.Х. Абашидзе, Л.Б. Алексеева, Е.С. Алисиевич, М.В. Кучин, О.И. Рабцевич), но и дается аналитический разбор некоторых процессуальных явлений: телеологических установок и функционального предназначения органнов судебной власти; системы принципов процессуального права; режима доснтупности и открытости правосудия; порядка возбуждения гражданского судонпроизводства; обеспечения иска; доказательственных прав и обязанностей субъектов охранительных правоотношений; мотивированности и юридической стабильности судебных решений, а также многого иного (А.Т. Боннер, М.А. Викут, А.Ф. Воронов, Т.А. Григорьева, М.С. Еременко, Е.В. Кудрявцева, И.А. Приходько, Л.А. Прокудина, Ю.В. Самович, В.М. Сидоренко, М.А. Фокина, Д.А Фурсов, Т.Б. Юсупов и др.).

Наряду с этим с конвенционных позиций изучению подверглись процеснсуальные особенности судебного разбирательства отдельных категорий гражнданских дел (И.А. Владимирова, Л.В. Туманова, Н.М. Кострова); производство в суде второй инстанции (Е.А. Борисова, Е.В. Будак, В.И. Анишина, Р.В. Ша-кирьянов); производство по пересмотру судебных постановлений, вступивших в законную силу (Т.Т. Алиев, В.Д. Зорькин, А.С. Кожемяко, Т.Н. Нешатаева, Н.В. Павлова, М.Ш. Пацация, И.В. Рехтина, Л.А. Терехова, Д.А. Туманов); процедура принудительной реализации правоприменительных актов судебных и прочих уполномоченных органов (Д.Х. Валеев, Д.Я. Малешин, О.В. Исаенко-ва, В.В. Старженецкий, Г.Д. Улетова, В.В. Ярков и др.).

Между тем нельзя не отметить, что сегодня теоретико-практические ранботы, в той или иной мере затрагивающие право на справедливое судебное раз-

бирательство в свете материализации общепризнанных принципов и междунанродных норм, закрепленных Европейской Конвенцией, отличаются разновек-торностью, отсутствием целостности, акцент в них делается на анализе отдельнных вопросов. Как следствие в науке гражданского процессуального права пока отсутствует комплексный подход к изучению соответствующей проблематики, а указанные работы основаны на различном понимании имманентной сути и структуры прав человека, их классификации и толковании, что в конечном сченте порождает противоречивость итоговых выводов и бессистемность предлонжений по изменению действующего процессуального и материального законондательства.

Цели и задачи исследования. Актуальность и недостаточная степень разработанности темы обусловливают цель исследования, которая заключается в разработке концепции влияния положений Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также решений Европейского Суда по пранвам человека на российское гражданское судопроизводство.

Реализация указанной цели потребовала постановку и решение следуюнщих задач:

изучение механизма взаимодействия международного и национального права на примере Европейской Конвенции и отечественного гражданского сундопроизводства;
определение содержания общепризнанных принципов и норм междунанродного права в области права на справедливое судебное разбирательство, занкрепленных в Европейской Конвенции, а также приемов и способов их реалинзации в национальной правовой системе;
выявление последствий возможного неидентичного понимания общенпризнанных принципов и норм международного договора Европейским Судом и Конституционным Судом РФ;
определение юридической природы постановлений Европейского Суда, с учетом этого обозначение их места в иерархическом перечне источников роснсийского гражданского процессуального права, а также выявление способов оптимизации их использования в практической судебной деятельности;
установление способов прямого и непосредственного действия постанновлений Европейского Суда в национальной правовой системе, в частности в плоскости гражданского судопроизводства;
изучение исторического развития принципов справедливости и верхонвенства права, выявление их содержания и значения для гражданского процеснсуального права и судопроизводства;
установление элементов права на справедливое судебное разбирательнство как одного из проявлений принципа верховенства права, закрепленного в Европейской Конвенции, принимая во внимание официальную интерпретацию международного договора Европейским Судом;
исследование институционального элемента права на справедливое сундебное разбирательство в контексте повышения эффективности отправления правосудия по гражданским делам;

анализ органического и процессуального элементов права на справеднливое судебное разбирательство с позиции международных и национальных теоретико-практических правовых воззрений, исключая специальный элемент, поскольку он охватывает собой дополнительные гарантии отправления правонсудия по уголовным делам;
изучение на основе системного подхода процессуального элемента пранва на справедливое судебное разбирательство как целостного объекта, суть конторого проявляется через связь более простых обязательных составляющих, применяющихся в стандартизированном виде при рассмотрении и разрешении любого гражданского дела;
исследование реализации в российском гражданском судопроизводстве обязательных составляющих процессуального элемента права на справедливое судебное разбирательство, которые сводятся к праву на публичное судебное разбирательство и проведение его в разумные сроки; равные процессуальные возможности в условиях действия принципа состязательности; получение монтивированного судебного решения и его принудительное исполнение;
изучение в свете общепризнанных принципов и норм международного права оснований отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзорного производства, а также пересмотра по вновь открывшимся обстоянтельствам;
разработка научно обоснованных и упорядоченных предложений по сонвершенствованию норм действующего гражданского процессуального законондательства.

Объектом исследования выступает совокупность общественных отноншений, возникающих при претворении в жизнь заинтересованными субъектами права на справедливое судебное разбирательство гражданских дел судами обнщей юрисдикции, гарантированного ст. 6 Европейской Конвенции в значении, выявленном посредством интерпретационной и правоприменительной деятельнности Европейского Суда, полномочия которого ipso facto и без особого согланшения признаны Российской Федерацией.

Предметом исследования являются общепризнанные принципы и нормы международного права, закрепленные в Европейской Конвенции; постановленния Европейского Суда; процессуальные, а также отчасти материальные юриндические предписания ранее действовавшего и современного национального законодательства по вопросу права на справедливое судебное разбирательство и механизма его осуществления; правоприменительная судебная практика; нанучные работы по изучаемой проблеме.

Методологическая основа исследования охватывает общие принципы и методы научного познания, относящиеся к исследовательскому аппарату гуманнитарных наук. В первую очередь она состоит в использовании диалектико-материалистического метода познания юридической действительности. Кроме того, при написании работы для достижения ее целей и решения поставленных задач применялись следующие частнонаучные методы: формально-логический, сравнительно-правовой, историко-юридический, конкретно-социологический, системного анализа научных концепций, действующих международных и на-

циональных нормативных правовых актов, а также практики их применения судами общей и специальной юрисдикции.

Теоретическая основа исследования аккумулирует в себе научный мантериал, который послужил ее исследовательской базой и позволил сохранить преемственность в развитии юридической науки:

труды по гражданскому процессуальному праву: Т.Е. Абовой, В.О. Аболонина, Д.Б. Абушенко, Т.Т. Алиева, М.А. Алиэскерова, А.Т. Боннера, Е.А. Борисовой, Л.В. Борисовой, А.Л. Буркова, Д.Х. Валеева, Л.А. Ванеевой, А.П. Вершинина, М.А. Викут, А.Ф. Воронова, Т.А. Григорьевой, Н.А. Громошиной, Л.А. Грось, М.А. Гурвича, Р.Е. Гукасяна, А.Г. Давтян, С.Л. Дегтярева, А.В. Де-меневой, А.А. Добровольского, В.В. Дорошкова, Н.Г. Елисеева, М.С. Еременко, И.А. Жеруолиса, Г.А. Жилина, В.М. Жуйкова, С.К. Загайновой, И.М. Зайцева, Н.Б. Зейдера, Е.В. Исаевой, О.В. Исаенковой, Р.Ф. Каллистратовой, М.И. Кле-андрова, А.Ф. Клейнмана, Н.В. Кляуса, А.Н. Кожухаря, Н.А. Колоколова, К.И. Комиссарова, О.Ю. Котова, Е.В. Кудрявцевой, Е.Н. Кузнецова, СВ. Курылева, Д.Я. Малешина, А.А. Мельникова, В.В. Молчанова, Э.М. Мурадьян, В.А. Мунсина, Т.Н. Нешатаевой, СВ. Никитина, Е.И. Носыревой, Ю.К. Осипова, Г.Л. Осокиной, О.А. Папковой, М.Ш. Пацация, И.Л. Петрухина, Ю.А. Поповой, И.А. Приходько, Л.А. Прокудиной, В.К. Пучинского, Е.Г. Пушкаря, И.М. Пя-тилетова, И.В. Рехтиной, И.В. Решетниковой, М.А. Рожковой, Т.В. Сахновой, В.М. Семенова, В.М. Сидоренко, А.Р. Султанова, М.К. Треушникова, Л.В. Тунмановой, Л.А. Тереховой, Г.Д. Улетовой, Я.Ф. Фархтдинова, А.А. Ференс-Сороцкого, П.М. Филиппова, М.А. Фокиной, Д.А. Фурсова, М.Х. Хутыза, А.В. Цихоцкого, Н.А. Чечиной, Д.М. Чечота, М.С. Шакарян, Р.В. Шакирьянова, М.З. Шварца, В.М. Шерстюка, К.С Юдельсона, А.В. Юдина, М.К. Юкова, Н.М. Юровой, В.В. Яркова и др.;
работы по общей теории права и отраслевым юридическим наукам, в частности международному, конституционному и гражданскому праву: А.Х. Абашидзе, С.С. Алексеева, Л.Б. Алексеевой, Е.С Алисиевич, Н.С Бондаря, А.Н. Верещагина, Н.В. Витрука, С.А. Глотова, Л.И. Глухаревой, С.А. Горшконвой, Г.М. Даниленко, В.В. Ершова, Б.Л. Зимненко, В.Д. Зорькина, Г.В. Игна-тенко, В.А. Канашевского, В.А. Карташкина, СЮ. Кашкина, М.В. Кучина, В.В. Лазарева, П.А. Лаптева, В.М. Лебедева, М.Б. Лобова, И.И. Лукашука, Е.А. Лу-кашевой, Е.Г. Лукьяновой, В.В. Маклакова, А.В. Малько, СЮ. Марочкина, М.Н. Марченко, Г.О. Матюшкина, Т.Г. Морщаковой, М.В. Немытиной, Б.И. Осминина, СВ. Пчелинцева, О.И. Рабцевич, О.Ю. Рыбакова, В.М. Савицкого, Ю.В. Самович, А.П. Сергеева, В.Я. Суворовой, А.Н. Талалаева, О.И. Тиунова, В.А. Туманова, Е.Т. Усенко, Т.Я. Хабриевой, B.C. Хижняк, Н.А. Цивадзе, М.Л. Энтина и др.;
труды дореволюционных процессуалистов и теоретиков права: Н.П. Бо-голепова, А.Л. Боровиковского, Е.В. Васьковского, А.Г. Гойхбарга, А.Х. Гольмстена, В.М. Гордона, М.И. Малинина, С.А. Муромцева, Е.А. Нефедьева, И.А. Покровского, В.А. Рязановского, В.И. Синайского, М.М. Сперанского, Н.И. Тиктина, М.А. Филиппова, В.М. Хвостова, Т.М. Яблочкова и др.

Кроме того, отдельные частнонаучные методы исследования - сравнинтельно-правовой, в равной степени анализа международного и национального законодательства, практики его применения - потребовали изучения публиканций иностранных авторов, переведенных на русский язык, а именно: Д. Аткин-сона, У. Бернама, Р. Бернхардта, Флоранс Бенуа-Ромер, Петера ван ден Бигге-лаара, Р. Биндига, Э. Брэдли, Л. Вильдхабера, Л. Гарлицкого, Мануэля Хесуса Гарсиа Гарридо, Д. Гомьена, Э. Гротрайана, Р. Давида, М. Джениса, Л. Зваака, Ф. Зундберга, Р. Кей, X. Кётца, X. Клебеса, Жан-Поля Коста, А. Лапидуса, Р. Леже, Г. Лукайдеса Лукиса, Г. Люббе-Вольфф, Дж. Мак-Брайда, Р. Меллинг-хоффа, Д. Миддлтона, Микеле де Сальвиа, Н. Моул, Д. Раушнинга, Р. Рис дала, Ч. Санфилиппо, У. Фрауенбергер-Пфайлер, Л. Фридмэна, К. Харби, Д. Харриса, Я. Хрубала, К. Цвайгерта и др.

Наряду с этим имело место обращение к оригинальным зарубежным линтературным источникам, принадлежащим перу таких правоведов, как W. Batler, A. Bradley, О. Billow, R. v. Ihering, R. Canstein, M. Cappelletti, H. Degenkolb, R. Grote, F. Hayek, M. Janis, R. Kay, D. Kennedy, K. Knop, С Kohler, G. Letsas, P. Mahone, W. Mark, V. Vigoriti, B. Zimmerman.

Нормативной основой исследования являются:

Конституция Российской Федерации, ФКЗ О Конституционном Суде Российской Федерации, ФКЗ О судебной системе Российской Федерации, ФКЗ О дисциплинарном судебном присутствии, ФКЗ О чрезвычайном понложении;
Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданнских и политических правах, Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод и Протоколы к ней, Хартия Основных Прав Европейского Союза, Европейская хартия О статусе судей, Директивы, Резолюции и Реконмендации Комитета министров Совета Европы;
Гражданский процессуальный кодекс РФ, Арбитражный процессуальнный кодекс РФ, Уголовно-процессуальный кодекс РФ, Гражданский кодекс РФ, Семейный кодекс РФ, Налоговый кодекс РФ;
Законы РФ О статусе судей в Российской Федерации, Об обжалованнии в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан, Феденральные законы О международных договорах Российской Федерации, О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок, Об органах судейского сообщества в Российской Федерации, О мировых судьях в Российской Феденрации, О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительнных и контролирующих органов, О третейских судах в Российской Федеранции, О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Фендерации, Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Роснсийской Федерации, Об исполнительном производстве, О судебных принставах, Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации;
Постановления Правительства РФ О федеральной целевой программе "Электронная Россия (2002-2010 годы)", О федеральной целевой программе "Развитие судебной системы России на 2002-2006 годы", О федеральной це-

левой программе "Развитие судебной системы России на 2007-2011 годы", О размере оплаты труда адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовнном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предваринтельного следствия или суда, О государственных юридических бюро;

- иные нормативные и поднормативные правовые акты.

Теоретико-практические положения и выводы одновременно базируются на изучении иностранного законодательства, в частности Англии, Германии, Франции, Португалии, Шотландии, Норвегии, Нидерландов, стран Восточной Европы, сравнительно новых государственных образований, ранее входивших в состав СССР.

Эмпирической основой работы послужили постановления и решения Европейского Суда по правам человека, решения Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ, опубликованная, размещенная в справочно-информационных правовых системах и на официальных интернет-сайтах практика Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, а также региональная и местная судебная практика (изучено 1800 гражданских дел, рассмотренных судами Саратовской области в 2008-2010 г.г., на предмет применения общепризнанных принципов и норм международного права).

В диссертации широко использованы находящиеся в открытом доступе результаты социологических изысканий, которые проводились Европейской комиссией по вопросам эффективности правосудия (СЕРЕГ), Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ), Верховным Судом РФ при осуществлении проекта Социологическое исследование по изучению отношенния граждан России к деятельности органов судебной власти, региональным общественным фондом Индем, российской негосударственной исследовантельской организацией Левада-Центр.

Научная новизна исследования предопределяется его целью и состоит в том, что на основе проведенного специального комплексного изучения механнизма воздействия общепризнанных принципов и норм международного права на отдельный сектор российской правовой системы, связанный с осуществленнием правосудия по гражданским делам, автором создана целостная концепция влияния Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также решений Европейского Суда по правам человека на отечественное гражнданское судопроизводство.

Новизной отличаются научно-исследовательские подходы к объекту ис-ледования, основывающиеся на признании усиливающейся корреляции междуннародных и внутренних правовых директив, а также взгляды диссертанта на содержание принципов справедливости и верховенства права; способы реалинзации судами международно-правовых положений при рассмотрении и разреншении цивилистических казусов; формально-юридические источники гражданнского процессуального права; структуру и суть субъективного права на спранведливое судебное разбирательство по гражданским делам, которое, как доканзывается, недопустимо воспринимать упрощенно, поскольку оно заключает в себе институциональный, органический и процессуальный элементы.

Аргументируется, что лишь системный анализ перечисленных выше эленментов, выявляющий их реальные взаимосвязи, создает возможность правильнного и объемного раскрытия содержания процессуальной составляющей права на справедливое судебное разбирательство по гражданским делам.

Как следствие с точки зрения материализации общепризнанных принцинпов и норм регионального международного договора впервые дается детальное инновационное исследование пяти обязательных компонентов процессуального элемента права на справедливое судебное разбирательство, а также приводится группа строго упорядоченных рекомендаций по совершенствованию законодантельства, действующего в сфере гражданского судопроизводства, в частности обосновывается модель производства по гражданскому делу ввиду новых либо вновь открывшихся обстоятельств.

В целом научная новизна выражается и конкретизируется в следующих основных положениях, выносимых на защиту:

Концепция влияния Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод на российское гражданское судопроизводство представляет собой обладающую внутренним единством систему теоретико-практических взглядов на формы, методы и средства воздействия общепризнанных принцинпов и норм международного права, понимаемых в контексте правоприменинтельных и интерпретационных решений Европейского Суда по правам человенка, на урегулированную гражданским процессуальным правом совокупность действий и отношений, складывающихся между судом и другими субъектами по поводу рассмотрения и разрешения гражданского дела.
Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод, являясь самоисполнимым и непосредственно действующим региональным менждународным договором, доминируя над рядовыми отечественными юридиченскими предписаниями, не должна вступать в противоречие с нормами констинтуционного характера. При возникновении коллизии международных и констинтуционных норм, устанавливающих правила гражданского судопроизводства, последние подлежат первоочередному применению судами при рассмотрении и разрешении гражданских дел.
В гражданском судопроизводстве общепризнанные принципы и нормы международного права, закрепленные в Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, при рассмотрении и разрешении гражданских дел реализуются органами правосудия путем:

автономного применения, если национальная правовая материя содержит недостатки или пробелы, а общепризнанные принципы и нормы международнного права подходят для урегулирования возникших общественных отношений;
совместного применения общепризнанных принципов и норм междунанродного права с внутренними юридическими правилами в целях усиления и подкрепления мотивировки выносимых судебных постановлений;
приоритетного применения, если общепризнанные принципы и нормы международного права устанавливают иные правила, чем те, которые предунсмотрены ординарным федеральным законом.

4. В настоящее время широкое применение судами общепризнанных принн

ципов и норм международного права, закрепленных в Европейской Конвенции

о защите прав человека и основных свобод, при рассмотрении и разрешении

гражданских дел имеет место в случаях:

их вплетения законодателем в национальную правовую ткань (через понвтор во внутренних нормативных правовых актах, что не тождественно процендурной инкорпорации);
после ретрансляционного использования высшими судебными органами страны, поскольку это ограждает нижестоящие суды от ошибочного толкования и применения указанных принципов и норм, а также латентно гарантирует выннесенным решениям окончательность и стабильность.

5.а В систему формально-юридических источников отечественного гражн

данского процессуального права входят окончательные решения Европейского

Суда по правам человека по вопросам толкования и применения Европейской

Конвенции о защите прав человека и основных свобод при выявлении нарушен

ния международного договора со стороны России.

Будучи особым комплементарным источником гражданского процессуальнного права, такие решения Европейского Суда по правам человека обладают прецедентной природой, с их помощью формируются не нормы, но важнейшие правовые начала (принципы), обязательные к дальнейшему использованию сундами в ходе рассмотрения и разрешения гражданских дел.

6.а Конвенционное нарушение, впервые выявленное страсбургскими судьян

ми, исходя из учения о судебной ошибке, а также признаков, присущих инстин

туту вновь открывшихся обстоятельств, нельзя признать одним из таких обн

стоятельств.

Выявленное нарушение - суть новое обстоятельство, как и некоторые друнгие, перечисленные в ст. 392 ГПК РФ, поэтому в гражданском процессуальном законе целесообразно закрепить главу, ориентированную не столько на аннулинрование судебного решения (sententia nulla), сколько на приведение сторон в прежнее состояние (restitutio in integrum), назвав ее Возобновление производнства по гражданскому делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоянтельств.

7.а Принципы справедливости и верховенства права являются детерминанн

тами права на справедливое судебное разбирательство, которое конструируется

из четырех элементов: институционального, органического, процессуального и

специального.

В суде первой инстанции реализация права на справедливое судебное разнбирательство в сфере гражданского судопроизводства соотносится с первыми тремя взаимосвязанными и взаимообусловленными элементами, так как понследний элемент распространяется на уголовно-процессуальную деятельность и правоотношения.

8.а Институциональный элемент права на справедливое судебное разбиран

тельство охватывает критерии, которым должен соответствовать суд общей

юрисдикции с тем, чтобы в нем можно было усматривать компетентный орган

по рассмотрению и разрешению гражданских дел.

В системе данных критериев независимость и беспристрастность суда представляют собой целостное правовое образование, поскольку беспристрастнность, выражаясь в объективном и субъективном аспектах, относится к содернжательной стороне независимости.

Объективный аспект беспристрастности включает в себя правовые средстнва процедурно-процессуального характера, направленные на исключение сонмнений в предвзятости суда; субъективный - касается личности судьи, его понведения в рамках гражданского судопроизводства и за его пределами, он свондится к правовой презумпции добросовестности судьи. Именно субъективный аспект беспристрастности наиболее тесно связан с соблюдением гражданской процессуальной формы.

9.а Органический элемент права на справедливое судебное разбирательство

в рамках сложного гражданского процессуального правоотношения проявляетн

ся через диалектическое единство права на доступ к правосудию и строго регн

ламентированной деятельности и правоотношений участников судопроизводстн

ва, имеющих место в связи рассмотрением и разрешением гражданских дел.

Доступ к правосудию сопряжен с претворением в жизнь негативных и понзитивных обязательств государства, первые из которых состоят в нечинении препятствий субъектам, желающим воспользоваться судебной защитой наруншенных либо оспоренных прав и законных интересов, вторые - в создании для отдельных социальных групп населения особых благоприятных условий такого доступа. Доказывается необходимость не только повышения эффективности позитивных обязательств, но и значительного расширения их перечня в российнском законодательстве.

10. Процессуальный элемент права на справедливое судебное разбирательн

ство гражданских дел в настоящее время не приобрел завершенного вида, он

находится в стадии формирования посредством прецедентной практики Еврон

пейского Суда по правам человека, с учетом которой к минимальному набору

обязательных процессуальных гарантий, реализуемых судом первой инстанции,

следует отнести:

публичное судебное разбирательство;
судебное разбирательство в разумный срок;
равные процессуальные возможности сторон в условиях действия приннципа состязательности;
получение мотивированного судебного решения;
исполнение судебного решения, вступившего в законную силу.

11. Право на публичное судебное разбирательство гражданского дела осн

новывается на соблюдении баланса публичных и частных интересов, равновен

сии между свободами и ответственностью, поэтому a priori процессуальная деян

тельность органа правосудия и ее результаты должны быть открытыми для сон

циума и конкретных получателей информации, но только в той степени, котон

рая не приводит к нарушению неприкосновенности частной жизни, семейной и

другой охраняемой законом тайны.

В том случае, если гражданское дело в обязательном порядке не рассматнривается в закрытом судебном заседании либо лица, участвующие в деле, не

пожелали воспользоваться факультативным правом по ограничению транспанрентности правосудия, публичность судебного разбирательства заключается в скоординированной реализации принципов гласности, устности и письменнонсти.

Кроме того дополнительно требование публичности охватывает порядок широкого доступа к судебной документации и ознакомления с постановленным по заявленному материально-правовому требованию судебным решением.

12.а Право на судебное разбирательство гражданского дела в разумный

срок не приравнивается к краткости временного периода его рассмотрения и

разрешения, но считается надлежащим образом соблюденным при достижении

оптимального равновесия между продолжительностью судопроизводства, зан

конностью и обоснованностью решения органа правосудия.

Именно в этом направлении следует совершенствовать механизм гражданнского процессуального регулирования и правоприменительную практику, так как сегодня складывается ситуация, когда качество разрешения гражданских дел приносится в жертву скорости их рассмотрения судом.

13.а Право на равные процессуальные возможности сторон в гражданском

судопроизводстве в условиях действия принципа состязательности предполаган

ет, что эти участники судопроизводства вправе добросовестно пользоваться

равными, но не одинаковыми процессуальными правами при возложении на

них близких по характеру процессуальных обязанностей, невыполнение котон

рых вызывает пропорциональное применение неблагоприятных юридических

последствий (ответственности).

Право быть выслушанным как составная часть процессуального равнопранвия может подвергаться оправданному усечению в суде первой инстанции для достижения баланса средств, целей и задач гражданского судопроизводства, что должно компенсироваться особенностями алгоритма отмены судебных понстановлений.

Право на мотивированное решение по гражданскому делу внешне пронявляется через возможность получения сторонами от суда первой инстанции ответа по заявленным доводам, внутренне - посредством необходимости выявнления взаимной связи между предъявленными материально-правовыми требонваниями, установленными обстоятельствами и доказательствами, подлежащими оценке с учетом норм процессуального права, на основании которых указанные требования могут быть судом удовлетворены или отвергнуты.
Право на исполнение судебного решения, вступившего в законную синлу, должно быть коррелятивно принципам реализации исполнительного докунмента в разумный срок и уважения собственности лица, которому имущество на законном основании присуждено по результатам рассмотрения и разрешения гражданского дела, в противном случае в этом праве нельзя усматривать эфнфективное средство правовой защиты по смыслу ст. 13 европейского междунанродного договора.

С одной стороны указанное право выражается в том, что лицо, в чьих иннтересах состоялось судебное решение, обладает правомочием требовать его подлинной реализации в разумный срок, с другой - в обязанности государства

независимо от выбранной модели принудительного исполнения (публично-правовой, частноправовой либо смешанной) обеспечить соответствие между фактическим состоянием отношения заинтересованных лиц и правовым, устанновленным судом.

Теоретическая значимость диссертационного исследования. Научно-теоретическое значение диссертации заключается в том, что концепция влияния Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также решений Европейского Суда по правам человека на российское гражданское судопроизводство не только позволила рассмотреть многие привычные и новые процессуальные явления юридической жизни через призму международно-правовых констант, но она может служить точкой роста определенных направнлений в науке гражданского процессуального права либо доктринально развинвать уже имеющиеся знания и представления о правоотношениях охранительнного типа.

Практическая значимость диссертационного исследования. Практиченская значимость диссертации состоит в том, что сформулированные в ней арнгументированные предложения (de lege ferenda) могут быть учтены при соверншенствовании гражданского процессуального законодательства и правоприменнительной практики (преимущественно судебной) с целью их приведения в сонгласие с международными правовыми положениями, которые нашли свое отнражение в Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, с учетом того ценностно-смыслового значения, которое придается им страс-бургскими судьями.

Кроме того, сделанные выводы создают благоприятную почву для легальнного толкования ряда норм, содержащихся в ГПК РФ, АПК РФ, иных феденральных законах, прямо либо косвенно сопряженных с судопроизводством по гражданским делам, с позиций общепризнанных принципов и норм междунанродного права.

Отдельные положения исследования возможно использовать при преподанвании курсов Гражданское процессуальное право и Арбитражное процессунальное право; специальных курсов, таких как Исполнительное производстнво, Особенности рассмотрения судами отдельных категорий гражданских дел; в подготовке учебников и учебно-методических пособий, а также учебнных комплексов по соответствующей дисциплине (модулю).

Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на канфедре гражданского процесса ГОУ ВПО Саратовская государственная акаденмия права, где проведено ее обсуждение и рецензирование.

Базовые выводы диссертационного исследования нашли свое отражение в научных и научно-практических статьях, опубликованных в иностранной, ценнтральной отечественной юридической печати, международных, всероссийских, межвузовских, межрегиональных, региональных сборниках; а также в учебно-методическом комплексе Гражданский процесс (в соавторстве с А.И. Зайценвым. М., 2004 г.), учебнике Гражданский процесс (в соавторстве с А.И. Зайнцевым. М., 2008 г.); в коллективных монографиях Российская правовая полинтика (М., 2003 г.), Правовая политика России: теория и практика (М., 2006

г.), Принципы российского права: общетеоретический и отраслевой аспекты (Саратов, 2010 г.); монографиях Конвенция о защите прав человека и основнных свобод и российское гражданское судопроизводство (М., 2008 г.), Право на справедливое судебное разбирательство: общая характеристика и его реалинзация в российском гражданском судопроизводстве (Саратов, 2009 г.), Право на справедливое судебное разбирательство и его реализация в российском гранжданском судопроизводстве (М., 2009 г.).

Будучи сотрудником Саратовского филиала Института государства и права РАН, автор применял результаты исследования в ходе разработки Концепции правовой политики России, проекта ФКЗ О нормативных правовых актах в Российской Федерации, а также дачи профессионального мнения по отдельнным запросам Конституционного Суда РФ.

Некоторые выводы научной работы материализованы в заключениях на проекты постановлений Пленума Верховного Суда РФ: О применении норм ГПК РФ при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции, О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству, О практике раснсмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органнов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, О практике применения судами Закона РФ "О средствах массовой информации".

Основные теоретические положения работы, научно-практические и законнодательные предложения излагались автором в докладах и сообщениях более чем на 30 международных, всероссийских, межрегиональных, региональных конференциях, круглых столах, семинарах, среди которых: Международная нанучно-практическая конференция Права человека в России и Европейская Коннвенция о защите прав человека и основных свобод (Саратов, 29-30 октября 1996 г.); российско-американский семинар Адвокатская деятельность (Сарантов, 14-15 ноября 1996 г.); Международная научно-практическая конференция Права человека: пути их реализации (Саратов, 8-10 октября 1998 г.); Междуннародная научная конференция Европейская Конвенция о защите прав человенка и основных свобод и национальное законодательство (Саратов, 7-8 декабря 2000 г.); научно-практическая конференция Проблемы правового регулированния вопросов совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российнской Федерации (Саратов, 23 марта 2001 г.); научно-практическая конференция Российская юридическая доктрина в XXI веке: проблемы и пути их решения (Саратов, 3-4 октября 2001 г.); научно-практическая конференция Актуальные проблемы процессуальной цивилистической науки (Саратов, 19-20 сентября 2002 г.); научная конференция Актуальные проблемы гражданского права, гражданского и арбитражного процесса (Воронеж, 15-16 марта 2002 г.); Межндународная научно-практическая конференция Защита прав и законных интенресов граждан и организаций (Краснодар, 23-26 мая 2002 г.); Международная научно-практическая конференция Конституция РФ и современное законодантельство: проблемы реализации и тенденции развития (к 10-летию Конститунции России) (Саратов, 1-3 октября 2003 г.); Всероссийская научно-практическая конференция АПК и ГПК 2002 г.: сравнительный анализ и акту-

альные проблемы правоприменения (Москва, 2-4 апреля 2004 г.); Междунанродная конференция Современные аспекты отправления правосудия в России и США (Саратов, 22 апреля 2004 г.); Всероссийская научная конференция Два века юридической науки и образования в Казанском университете (Канзань, 13-14 мая 2004 г.); Международная научно-практическая конференция Современная доктрина гражданского, арбитражного процесса и исполнительнного производства: теория и практика (Сочи, 20-23 октября 2004 г.); научно-практическая конференция Взаимодействие третейских и арбитражных судов. Практика применения законодательства об оспаривании, выдаче исполнительнных листов, по признанию и приведению в исполнение решений третейских сундов и международных коммерческих арбитражей (Санкт-Петербург, 10 декабнря 2004 г.); научно-практическая конференция Рассмотрение "российских дел" Европейским Судом по правам человека и исполнение решений Европейского Суда в Российской Федерации (Саратов, 21-22 апреля 2005 г.); круглый стол Оказание правовой помощи социально незащищенным категориям населения: взаимодействие на региональном уровне (Саратов, 24 мая 2005 г.); Всероссийнская научно-практическая конференция Проблема иска и исковой формы занщиты нарушенных прав (Краснодар, 15-16 сентября 2005 г.); круглый стол Европейская интеграция и развитие цивилистического процесса в России (Москва, 26 марта 2006 г.); круглый стол Оказание правовой помощи социальнно незащищенным категориям населения: модель взаимодействия на регионнальном уровне (Саратов, 23 мая 2006 г.); Международная научно-практическая конференция Частноправовые проблемы взаимодействия матенриального и процессуального права (Ульяновск, 15-16 сентября 2006 г.); Менждународная научно-практическая конференция Юридическое образование и наука в России: проблемы модернизации (Саратов, 6-7 октября 2006 г.); Межндународная научно-практическая конференция Актуальные проблемы гражнданского права и процесса (Казань, 12-13 октября 2006 г.); Общероссийская научно-практическая конференция Актуальные проблемы российского права (Краснодар, 16 ноября 2006 г.); научная конференция Проблемы доступности и эффективности правосудия в гражданском и арбитражном судопроизводстве (Саратов, 15 марта 2007 г.); круглый стол Проблемы пересмотра судебных акнтов (Москва, 22 марта 2007 г.); Международная научно-практическая конфенренция Концепция развития судебной системы и системы добровольного и принудительного исполнения решений Конституционного Суда РФ, судов обнщей юрисдикции, арбитражных, третейских судов и Европейского Суда по пранвам человека (Краснодар-Сочи, 19-22 апреля 2007 г.); Международная научнно-практическая конференция Гражданское судопроизводство в изменяющейнся России (Саратов, 14-15 сентября 2007 г.); научно-практическая конференнция Компетенция третейских судов (Санкт-Петербург, 30 ноября 2007 г.); Международная научно-практическая конференция Развитие процессуального законодательства: к пятилетию действия АПК РФ, ГПК РФ и Федерального занкона РФ "О третейских судах в Российской Федерации" (Воронеж, 15-16 февнраля 2008 г.); Всероссийская научно-практическая конференция Исполнительнное производство: процессуальная природа и цивилистические основы (Ка-

зань, 4 апреля 2008 г.); Международная научно-практическая конференция Свобода. Право. Рынок (Волгоград-Волжский, 18-19 июля 2008 г.); Междуннародная научно-практическая конференция Конституция РФ и развитие сонвременной государственности (Саратов, 3-4 октября 2008 г.); Всероссийская научно-практическая конференция Современная юридическая наука и правонприменение (Саратов, 28-29 мая 2009 г.); Всероссийская научно-практическая конференция Политико-правовые проблемы взаимодействия власти и бизнеса в условиях кризиса (Саратов, 2-3 июля 2009 г.); Всероссийская научно-практическая конференция Тенденции развития цивилистического законодантельства и судопроизводства в современной России (Саратов, 23 октября 2009 г.); Всероссийская научно-практическая конференция Современная юридиченская наука и правоприменение (Саратов, 3-4 июня 2010 г.); Международная научно-практическая конференция Развитие законодательства об исполнинтельном производстве (Санкт-Петербург, 6-8 июля 2010 г.) и др.

В целях апробации результатов исследования диссертантом в 2004-2005 г. был успешно реализован грант Президента РФ, связанный с поддержкой молондых кандидатов (докторов) наук - МК-3392.2004.6, в рамках которого изучанлись теоретико-практические проблемы реализации конституционных положенний в плоскости гражданского судопроизводства. В частности, директив ст. 15 Конституции РФ по вопросам, касающимся внедрения в отечественную правонвую систему общепризнанных принципов и норм международного права, а также международных договоров с участием Российской Федерации.

Кроме того, материалы диссертационного исследования свыше десяти лет использовались автором при преподавании в ГОУ ВПО Саратовской государнственной академии права учебного курса Гражданское процессуальное право России, дисциплин специализации, консультировании молодых ученых в рамнках деятельности Научно-образовательного центра Саратовского филиала Иннститута государства и права РАН.

По теме исследования опубликовано 111 работ, в том числе 4 монографии и 30 статей в ведущих рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК Миннобразования РФ для публикации результатов докторских диссертационных исследований.

Структура диссертации обусловлена логикой исследования, поставленнными в нем целью и задачами. Работа состоит из введения, пяти глав, вклюнчающих в общей сложности семь параграфов, приложения, заключения, списка использованных нормативных правовых актов, литературы и материалов пранвоприменительной практики. Общий объем диссертации - 593 страницы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, раскрывается степень ее научной разработанности, указываются цель, задачи, объект и преднмет исследования, описываются его методологическая, теоретическая и эмпи-

рическая основы, доказывается научная новизна, формулируются основные понложения, выносимые на защиту, приводится практическая значимость резульнтатов работы, содержатся сведения об апробации и структуре научного исслендования.

Первая глава Правовое значение Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также решений Европейского Суда по правам человека для российского гражданского судопроизводства, включающая в себя два параграфа, посвящена изучению последовательного исторического становления прав и свобод человека, формального закрепления последних в различных менждународных правовых документах, в том числе Европейской Конвенции. Оснмысливается правовое значение, а также влияние указанного международного договора и решений Европейского Суда на национальную правовую систему в целом, отдельные отрасли внутреннего права и виды специализированной юрисдикционной деятельности, в частности на гражданское процессуальное право и судопроизводство.

В параграфе первом Правовое значение Конвенции о защите прав ченовека и основных свобод для российского гражданского судопроизводства анализируется механизм взаимодействия норм международного и национальнного права, а также феномен прямого влияния европейского международного договора на внутренний процессуальный порядок рассмотрения судами гражнданских дел.

Сегодня теоретико-практические представления о правах и свободах челонвека систематизированы в три базовые научные доктрины: классическую, ненклассическую и постнеклассическую. Их важность заключается в том, что они, сосуществуя друг с другом и динамично развиваясь, позволили осознать сондержательное разнообразие, родовую и видовую дифференциацию прав челонвека (Л.И. Глухарева), что неизбежно отразилось на Европейской Конвенции. В ней явственно проступают черты как классического учения, уходящего своими корнями в римское право, с его сосредоточенностью на индивиде, естественнонсти, неприкосновенности отдельных прав и свобод, принадлежащих человеку от рождения (Мануэль Хесус Гарсиа Гарридо), так и неклассического, согласно которому во главу угла ставятся коллективные интересы. Что же касается пост-неклассического концепта, то он привнес убежденность в том, что конструкция прав человека, отраженная в региональном международном соглашении, чрезнвычайно сложна, ее нельзя познавать в отрыве от социальных связей и проявнлений, исторических, нравственно-культурных, религиозных традиций, а равно реальных жизненных ситуаций.

Россия, ратифицировав 30 марта 1998 г. Конвенцию о защите прав человенка и основных свобод, вступила в качественно новый виток взаимоотношений с Советом Европы. Тем самым было еще раз продемонстрировано, что наша страна готова не декларативно, но реально материализовать на своей территонрии универсальные правовые ценности через парадигму ст. 15 Конституции РФ, согласно которой общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры с участием Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.

Изучив различные варианты монистических и дуалистических учений о соотношении норм международного и национального права, автор пришел к выводу, что приведенное выше конституционное положение не означает принмат первых над вторыми, их явный либо латентный антагонизм. Россия, как и большинство государств континентальной Европы, придерживается идеи гарнмоничной когерентности международного и внутреннего права, поэтому принменение общепризнанных принципов и норм, внешней формой закрепления конторых, как правило, выступает международный договор, иногда сопровождаетнся определенными оговорками. Однако если Россия выразила согласие на обянзательность для нее международного договора одним из способов, предусмотнренных Федеральным законом от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ О международнных договорах Российской Федерации, то договор должен добросовестно и добровольно соблюдаться (pacta sunt servanda). При этом исходя из ст. 27 Веннской Конвенции о праве международных договоров (1969 г.) участники соотнветствующих отношений не полномочны ссылаться на тезы своего внутреннего права для оправдания невыполнения взятых на себя обязательств.

Наряду с этим с учетом ст. 46 Венской Конвенции в диссертации доказынвается: несмотря на то, что Россия относится к странам, которые автоматически интегрируют международные договоры в национальный правовой организм (Б.И. Осминин), Европейская Конвенция, как самоисполнимый и непосредстнвенно действующий договор, превалируя над рядовыми национальными юриндическими правилами поведения, не может вступать в противоречие с констинтуционными нормами. В идеале несовместимости между ними быть не должно (Б.Л. Зимненко). При возникновении коллизии Конвенция подлежит первооченредному применению по отношению к положениям любого федерального законна, за исключением документов конституционного уровня.

Не меняет ситуацию и то обстоятельство, что по сложившейся традиции Конвенция в системе международных самоисполнимых договоров большинстнвом государств, входящих в Совет Европы, воспринимается в качестве особого конституционного инструмента европейского правопорядка (constitutional instrument of the European order public). Россия разделяет указанный общий поднход, права человека признаются и гарантируются государством сообразно коннституционным, а равно международным установкам, поэтому вызывает сомненние позиция правоведов (О.Н. Хлестов), полагающих, что если и не существует stricto sensu иерархии международных и внутренних норм, то формула pacta sunt servanda придает конституционным тезам признак вторичности.

В диссертации аргументируется, что подобные монистические суждения, предполагающие поглощение международным правом национального, стиранние между ними объективных границ в обстановке глобализации прав человека, не только не отвечают теоретическим воззрениям, коль скоро самоисполнимые договоры в том или ином виде санкционируются государством, но и вредны с утилитарной точки зрения. Монизм приводит к вполне предсказуемой негативнной реакции автономных государственных образований, вынужденных отстаинвать целостность собственной конституционной доктрины, о чем свидетельстнвует реакция Франции на постановление Европейского Суда от 28 октября 1999

г. Зелински и Прадаль и Гонсалес и другие против Франции (Zielinski and Pradal & Gonzalez and others v. France) или же ФРГ на постановление от 26 февнраля 2004 г. Гёргюлю против Германии (Gorgulu v. Germany). В последнем случае Конституционный Суд Германии констатировал: Конвенция и Протоконлы к ней на территории страны приравниваются к простым федеральным законнам, а внутренний закон не обязывает видеть в постановлениях Европейского Суда основание для отмены решений органов правосудия, которые обрели занконную силу.

По мнению автора, в России потенциальная возможность конфликта коннституционных и конвенционных норм нивелируется за счет того, что Основной Закон создавался в лучших правовых традициях, представляя собой кладовую неявных знаний. Кроме того, в последнее время трактовка национального занконодательства осуществляется Конституционным Судом РФ через призму конвенционных предписаний в том понимании, которое им придается Европейнским Судом, поэтому нарушение норм Конституции РФ, по сути, есть синхроннное отклонение от регионального международного договора (А.И. Ковлер, Т.Г. Морщакова).

Для судов, отправляющих правосудие по гражданским делам, сказанное означает, что они могут применять общепризнанные принципы и нормы межндународного права, содержащиеся в Конвенции, без опасения появления рассонгласованности конституционных и международных положений как при раснсмотрении, так и разрешении по существу данных дел. Причем, как доказыванется, наличествуют три способа их претворения в жизнь органами судебной власти:

автономного применения, если национальная правовая материя содернжит недостатки или пробелы, а общепризнанные принципы и нормы междунанродного права подходят для урегулирования возникших общественных отноншений;
совместного применения общепризнанных принципов и норм междунанродного права с внутренними юридическими правилами в целях усиления и подкрепления мотивировки выносимых судебных постановлений;
приоритетного применения, если общепризнанные принципы и нормы международного права устанавливают иные правила, чем те, которые предунсмотрены ординарным федеральным законом.

Диссертантом обосновывается, что, следуя концепции юридического позинтивизма с его постулатом о формализации правосудия, отечественные суды сконцентрированы не столько на выявлении имманентного содержания права исходя из принципа справедливости, сколько на поиске внутренней законодантельной директивы, действующей при определенных обстоятельствах, по принчине чего в своей повседневной деятельности они ориентированы на второй способ применения общепризнанных принципов и норм международного пранва.

Вместе с тем при реализации каждого из названных способов, чтобы избенжать ошибки, судам надлежит учитывать международно-правовую аргументанцию, привлекаемую Верховным Судом РФ и Конституционным Судом РФ в

качестве основного либо дополнительного довода формирования правовой понзиции по той или иной процессуальной проблематике. Конституционный Суд РФ, являясь одним из легальных проводников общепризнанных принципов и норм международного права в российскую правовую систему (Л.В. Лазарев), особенно часто ссылается в своих решениях по различным вопросам гражданнского процессуального законодательства и судопроизводства на Европейскую Конвенцию, а также постановления страсбургских судей.

В связи с изложенным неправильное применение, а равно толкование сундом общепризнанных принципов и норм международного права в ходе раснсмотрения и разрешения гражданского дела должно служить основанием отменны или изменения принятого по делу решения. Патология стадии правоприменнения, которая завершается вынесением властного индивидуального акта, понгрешность в выборе одного из указанных выше способов, как представляется, может иметь место в следующих случаях:

суд не применил общепризнанный принцип и норму международного права, подлежащие применению;
суд применил общепризнанный принцип и норму международного права, не подлежащие применению;
суд неверно истолковал общепризнанный принцип и норму международнного права.

В параграфе втором Правовая природа решений Европейского Суда по правам человека и их значение для российского гражданского судопроизводнства раскрывается юридическая сущность решений наднационального органа правосудия, доказывается важность их исследования в контексте оснований отмены или изменения судебных актов, а также возобновления производства по гражданскому делу.

Проблема правовой природы решений Европейского Суда по вопросам толкования и применения международного договора актуальна не только для отечественной науки и практики, она широко обсуждается на страницах спенциализированных изданий почти всех государств-участников Совета Европы (Р. Леже, П. Фариньи). В некоторых странах, к примеру в Испании, накал спонров доходит до того, что конституционные судьи страны сначала высказываютнся за непосредственное действие этих постановлений, а затем дезавуируют пронвозглашенный вывод (М.Б. Лобов).

Отдельные российские ученые, опираясь на тезис, что Россия ipso facto и без специального соглашения признает юрисдикцию Европейского Суда обязантельной, усматривают в его решениях инновационный источник (форму) внутнреннего права. При этом они идут дальше, отмечая, что пора отказаться от отнрицательного отношения к судебному прецеденту, обусловленному идеологинческим наследием. Современный правопорядок презюмирует тот факт, что менждународная судебная организация создает особую совокупность правил, именнуемых прецедентным правом Совета Европы либо прецедентным правом Евнропейского Суда (А.Л. Бурков, М.В. Кучин).

Другие правоведы придерживаются противоположного суждения, заклюнчая: даже если предположить, что Европейский Суд и создает прецедентное

право, обретающее затем вид национального источника права, то не представнляется возможным определить его юридическую природу. Это - не нормы внутреннего закона и не постулаты международного права, для легитимации которых требуется согласие государств как субъектов международных отношенний. Стало быть, не существует никакого живого прецедентного права Евронпейского Суда, налицо лишь прецедент толкования либо правовая позиция (стандарт), то есть некий интерпретационный результат, возникший при постинжении смысла общепризнанных принципов и норм международного права (А.Х. Абашидзе, Б.Л. Зимненко).

В диссертации критически оцениваются приведенные позиции. Очевиднно, что, руководствуясь ст. 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и пронтоколов к ней, нельзя оспаривать обязательность решений Европейского Суда касательно толкования и применения международного договора. Страсбургские судьи не обладают прямыми правотворческими полномочиями, они не созиданют формально-определенных правил поведения, неизвестных Конвенции, котонрые являют собой исходную регулятивную юридическую базу. Обратное будет свидетельствовать об отступлении от начала свободы заключения международнного договора и породит недоверие, боязнь того, что Суд возьмет на себя роль негативного законодателя применительно к странам Совета Европы (Б.М. Цупанчич), подтверждением чему служит постановление от 19 июня 2006 г. Хуттен-Чапска против Польши (Hutten-Czapska v. Poland).

Однако было бы в ущерб истине утверждать, что деятельность Европейнского Суда сводится к сугубо техническому ограничительному толкованию сунществующей юридической нормы. Международные правоотношения недопуснтимо подвергать анализу, сосредотачиваясь только на так называемых директинвах-параметрах, они - не самоцель внешних связей. Напротив, отражая залонженные в них естественно-правовые максимы, такие директивы есть их словеснно-документарная оболочка (Л. Вильдхабер, Т.Н. Нешатаева). Подлинное идейное содержание конвенционных положений выводится посредством аналинтического судебного правоприменения и эволюционной интерпретации, котонрые, выступая проявлениями судебного прецедента, отчасти направлены на преодоление юридического национального изоляционизма, спровоцированного европейскими кодификациями XIX и XX веков (Р. Давид). Отсюда становится понятным, что категории - судебный прецедент, прецедент толкования, правовая позиция - противопоставлять ошибочно.

Диссертант солидаризируется с мнением специалистов, полагающих, что юридический плюрализм судебного прецедента может быть представлен монделью, имеющей в себе используемые принципы (principle-exampling model), которая в отличие от частной аналогии либо нормоустановления направлена на синтез судебных актов, включающих обнаруженные стержневые правовые принципы (М.Н. Марченко) или основополагающие идеи, способные выступать регуляторами социальных отношений. Именно в таком виде окончательные решения Европейского Суда входят в систему источников гражданского про-

цессуального права страны, допустившей нарушения международного договонра, что вполне отвечает духу Интерлакенской декларации от 19 февраля 2010 г. Рассматривая решения Европейского Суда в качестве особого компленментарногоа формально-юридическогоа источника российскогоа гражданского процессуального права, диссертант подчеркивает два момента:

они отнесены к источникам права именно по воле законодателя в рензультате ратификационных мероприятий (притом, что прямо в ч. 2 ст. 1 ГПК РФ не фигурируют);
решения приобретают надлежащий статус лишь в случаях вскрытия конвенционных нарушений Россией в рамках применения и толкования Евронпейской Конвенции (поэтому, по мнению Конституционного Суда РФ, соответнствующие решения являются составной частью российской правовой систенмы) .

Остальные решения Европейского Суда формально для нашей страны не императивны, но должны приниматься судами во внимание (Г.А. Жилин), ибо в них может быть реализована principle-exampling model и показаны новые приннципы, обязательные к применению в рамках гражданской процессуальной деянтельности. Это лишний раз подтверждается ст. 2 Федерального закона от 30 апнреля 2010 г. № 68-ФЗ О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок, которая гласит, что размер компенсации за нарушение права на судопроизводнство в разумный срок определяется с учетом практики Европейского Суда по правам человека. В этой связи отечественным органам правосудия нужно помнить, что сегодня по вопросам гражданского судопроизводства Судом сформулированы суждения по поводу верховенства права, одним из аспектов коего является правовая определенность; справедливости судебного разбирантельства и равенства использования юридических средств в состязательном процессе; баланса частных и публичных интересов; пропорциональности, а равно соразмерности процессуальных мер и поставленной цели; права на суд; запрета на отказ от правосудия и др.

При исследовании механизма непосредственного влияния на отечественнное гражданское судопроизводство такого рода решений Европейского Суда, как постановления, аргументируется, что учение о судебной ошибке (И.М. Зайнцев, Л.А. Терехова), а также признаки, присущие институту вновь открывшихся обстоятельств, не позволяют видеть конкретное конвенционное нарушение, уснтановленное страсбургским правосудием, среди подобных обстоятельств.

Классическая процессуальная схема пересмотра решений в порядке гл. 42 ГПК РФ предполагает, что вновь открывшееся обстоятельство должно быть не только существенным для дела, неизвестным заявителю и суду, но наличество-

Постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г. № 2-П По делу о провернке конституционности положений статей 16, 20, 112, 336, 376, 377, 380, 381, 382, 383, 387, 388 и 389 ГПК РФ в связи с запросом Кабинета Министров Республики Татарстан, жалобами открытых акционерных обществ "Нижнекамскнефтехим" и "Хакасэнерго", а также жалобанми ряда граждан.

вать при рассмотрении и разрешении по существу этого дела. Постановление Европейского Суда, выявившее конвенционное нарушение, появляется после вынесения по гражданско-правовой коллизии национальным судом решения, вступившего в законную силу, в связи с коим заявитель обращался в ЕСПЧ. Вследствие чего следует подвергнуть критике выводы, сделанные Конституцинонным Судом РФ в постановлении от 26 февраля 2010 г. № 4-П, согласно котонрым при обнаружении конвенционного нарушения применению подлежит иннститут вновь открывшихся обстоятельств.

В гражданском процессуальном законе целесообразно закрепить главу, направленную не столько на аннулирование судебного акта (sententia nulla), сколько на приведение сторон в прежнее состояние (restitutio in integrum), нанзвав ее Возобновление производства по гражданскому делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. В системе новых обстоятельств рационнально закрепить установленное постановлением Европейского Суда нарушенние положений Конвенции при рассмотрении судом гражданского дела, в связи с принятием решения по которому заявитель обращался в Европейский Суд по правам человека.

Между тем не секрет, что Европейский Суд достаточно редко создает прецеденты, его рутинная работа сводится к разбору дел-клонов, по которым страсбургские судьи вынуждены по правилу схожего случая (in consimili casu) дублировать собственную правовую позицию, иногда констатируя системные конвенционные аберрации. Если российские суды игнорируют уже сформиронвавшуюся практику транснационального правосудия при рассмотрении гражнданского дела, то результаты их процессуального функционирования явно ошибочны и подлежат исправлению посредством надзорного производства.

В целях вынесения законных и обоснованных решений судам наряду с систематическим изучением практики Верховного Суда РФ и Конституционнонго Суда РФ по применению общепризнанных принципов и норм международнного права нужно тщательно анализировать постановления Европейского Суда по правам человека. Для чего требуется принять Федеральный закон О поряднке опубликования в Российской Федерации постановлений Европейского Суда по правам человека, что позволит исключить в судебных актах ссылки на ненофициальные и неоднозначные переводы этих постановлений. Данное предлонжение корреспондирует постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. № 23 О судебном решении, которым судам предписывается лучитывать постановления Европейского Суда по правам человека, в которых дано толкование положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подлежащих применению в деле.

Вторая глава Право на справедливое судебное разбирательство: его элементы посвящена исследованию заимствования юриспруденцией общенфилософских понятий справедливости и верховенства гуманитарных ценнонстей, их экстраполяции в юридическую науку и практику в качестве основных начал - справедливости и верховенства права, обусловливающих сложную сущность и многосоставность права на справедливое судебное разбирательство.

Автором сделан вывод о тесной связи принципов справедливости и вернховенства права, невзирая на то, что исходные предпосылки их возникновения, а также дальнейшего мировоззренческого восприятия различны: если первое начало в той или иной мере характеризуется в свете нравственных, религиознных, морально-этических позиций, а нормативизм такового вторичен (С.А. Мунромцев, И.А. Покровский), то второе - достаточно быстро встроилось в юридинческую среду и изначально стало рассматриваться через призму общественного контроля за органами государственной власти с целью сдерживания их дискренционных действий в определенных пределах (А. Дайси, Ф. Хайек). Как следстнвие на национальном уровне в последней четверти XIX в. для обозначения вернховенства права во Франции вводится специальный термин pre-eminence du droit, в Германии институализируется концепция Rechtstaat, а в Англии и США принцип отождествляется с надлежащей правовой, в особенности судебно-процессуальной, процедурой (Р. Грот).

На международном уровне о верховенстве права, которое ошибочно отонждествлять с верховенством закона, косвенно было оговорено во Всеобщей декларации прав человека. Позднее лотцы-основатели Европейской Конвеннции в подготовительных материалах и непосредственно в региональном догонворе упомянули о стремлении государств-членов Совета Европы уважать ознанченное начало, возложив его оригинальное толкование на страсбургских судей.

Изучение постановлений Европейского Суда позволило диссертанту прийти к мнению о том, что принцип верховенства права интерпретируется наднациональными судьями достаточно гибко, поскольку естественная спранведливость предпочтительнее чрезмерной строгости права (aequitas naturalis praeferenda est rigori juris). Данному принципу была придана более обширная квинтэссенция, он вобрал в себя: качество национального закона; судебную проверку дискреционных полномочий исполнительных органов власти; доступ к правосудию; презумпцию беспристрастности судьи; свободу слова, мысли и вероисповедания; уважение личной и семейной жизни; юридическую защинщенность индивида; а также право на справедливое судебное разбирательство (постановление от 21 февраля 1975 г. Голдер против Соединенного Королевнства (Golder v. United Kingdom)) и др.

В ходе осмысления права на справедливое судебное разбирательство в работе аргументируется, что с современных международно-правовых воззрений это право не приравнивается к тривиальной возможности требовать надлежанщего отправления правосудия в суде первой инстанции, начиная с возбуждения судопроизводства и заканчивая вынесением итогового судебного акта (принундительным исполнением). На самом деле спектр права на справедливое судебнное разбирательство более разнообразен и включает в себя такие элементы, как:

институциональный, определяющий принципы организации судебной власти и действий ее представителей во всяком демократическом государстве;
органический, отвечающий за относительно легкий и беспрепятственнный доступ к правосудию;

процессуальный, указывающий на особенности механизма правового регулирования в сфере судопроизводства и отчасти принудительного исполненния судебных актов;
специальный, соприкасающийся с уголовной процессуальной деятельнностью.

Таким образом, реализация права на справедливое судебное разбирательнство по гражданским делам сопряжена с первыми тремя из названных элеменнтов, а изучение этого права лишь в судопроизводственном ракурсе значительно обедняет знание о нем. Кроме того при отсутствии общего представления о танком сложно структурированном юридическом явлении, как право на справеднливое судебное разбирательство, легко впасть в заблуждение относительно тонго, насколько действующий национальный гражданский процессуальный ренжим корреспондирует положениям регионального международного договора.

В главе третьей Институциональный элемент права на справедлинвое судебное разбирательство с позиции проблемы эффективности гражданнского судопроизводства раскрываются критерии, которым должен соответствонвать суд общей юрисдикции с тем, чтобы в нем можно было видеть компетентнный орган по рассмотрению и разрешению гражданских дел.

Используя телеологический, объективный, эволюционный и иные приннципы толкования международного договора, Европейский Суд разъяснил суть независимости, беспристрастности суда, созданного на основании закона, и причислил к ним продолжительность мандата членов суда, которая должна сообразовываться с установленным в стране процессуальным порядком (постанновление от 23 июня 1981 г. Ле Конт Ван Левен и Де Мейер против Бельгии (Le Compte, Van Leuven and De Meyere v. Belgium)).

Следовательно, с точки зрения регионального международного договора в праве на справедливое судебное разбирательство нужно не просто различать институциональный элемент, обусловливающий организацию легитимной сундебной власти (judicium legitimura), но и связывать его в неразрывное единство с гражданским процессуальным режимом. Теза такой связи достаточно лаконнична: если в государстве в силу закона не создан по-настоящему независимый и беспристрастный суд, огражденный от неправомерного влияния, то излишне говорить об эффективности гражданского судопроизводства, не пользующегося доверием населения.

В связи с чем диссертантом доказывается, что наиболее слабым звеном российского законодательства в цепи критериев, нуждающихся в дальнейшем упрочении с целью повышения результативности правосудия по гражданским делам, является беспристрастность суда. Последняя продолжает восприниматьнся отечественной правовой доктриной как категория аморфная, производная от конституционного принципа независимости, а потому трудно поддающаяся формально-юридической регламентации. Предлагается кардинально изменить подход к анализу беспристрастности суда с учетом постановлений Европейсконго Суда, в которых имеется обратная сентенция: принцип верховенства права, в содержание которого входит и беспристрастность, иллюзорен без независимо-

сти суда, проявляющейся через объективный и субъективный аспект (Микеле де Сальвиа).

Изучив надлежащие постановления наднационального Суда, автор полангает, что под объективным аспектом беспристрастности следует подразуменвать совокупность процедурно-процессуальных гарантий, исключающих какие-либо сомнения в предвзятости суда. К ним относятся: порядок отбора кандидантов на должность судьи и наделения их полномочиями; неприкосновенность и несменяемость судей; механизм приостановления либо прекращения их рабонты; условия и социальная комфортность службы; процессуальный способ взаинмодействия участников судопроизводства.

Каждая из названных гарантий может быть в той или иной степени усонвершенствована. Однако в российском праве есть неосвоенные участки, отнонсящиеся к объективной беспристрастности, отсюда имеется потребность в слендующих действиях:

создании автономного государственного кадрового агентства (сходного с немецким Vorbereitungsdienst), ориентированного на подбор, проверку и предварительную подготовку соискателей судейской должности, поскольку квалификационные коллегии судей, оказавшись прилежащими к судам втонрого звена (Т.Н. Нешатаева), не способны в полной мере обеспечить органы правосудия беспристрастными и высококвалифицированными кадрами, тем бонлее такими, которые не были бы подвержены синдрому лизоляции в судебной карьере (Б. Циммерман);
разработке и принятии особого корпоративного регламента, дифференнцирующего полномочия служителей Фемиды на судейские и административнные с четким определением круга и объема дискреционных прав судей-администраторов, от которых зависит решение личностно ориентированных вопросов, влияющих на беспристрастность судьи (в их числе карьерный рост, привлечение к различным видам юридической ответственности и др.);
внедрении концепции научной организации труда и управления, обеснпечивающей открытость работы судебной системы (К.Л. Брановицкий, Л.А. Прокудина) посредством установления понятного порядка движения гражданнских дел и их перераспределения между судьями; доступа к судебной докуменнтации; ротации судебных составов; процедурно-процессуальной коммуникации суда, участников судопроизводства и сторонних лиц.

Относительно последнего из приведенных моментов автор поддерживает предложение, сформулированное в Федеральной целевой программе Развитие судебной системы России на 2007-2011 годы, по внесению в процессуальное законодательство положения о том, что судья обязан объявлять участникам сундопроизводства обо всех обращениях к нему (устных и письменных) по раснсматриваемому делу, поступивших до начала разбирательства, с последующим занесением указанных сведений в протокол судебного заседания. Наряду с этим целесообразно внести изменения в ст. 2 ГПК РФ, закрепив в ней, что одной из задач гражданского судопроизводства является справедливое судебное разбинрательство в установленный законом срок независимым и беспристрастным судом.

В диссертации обосновывается, что касательно субъективного аспекта беспристрастности российские правотворцы держатся небезызвестной римской презумпции добросовестности судьи (bona fides semper praesumitur, nisi malam fidem adesse probetur), правильно предъявляя дополнительные притязания к его личности и поведению, ибо статус и эффективность правосудия по гражданнским делам детерминируется личными качествами судьи (А.В. Цихоцкий).

При всем том диссертантом указывается на недостатки в нормативных и поднормативных правовых актах, которые нужно устранить для наилучшей реализации субъективной беспристрастности судейского корпуса. Так, в перенчень заболеваний, препятствующих назначению на должность судьи, не вклюнчены некоторые серьезные психосоматические отклонения различной этиолонгии (М.И. Клеандров), существенно воздействующие на деяния и мыслительнные способности человека. Исправление данной ситуации чрезвычайно важно в условиях отсутствия строгого контроля за выдачей медицинских документов, а также действия правила ст. 4 Закона РФ от 26 июня 1992 г. № 3132-1 О статунсе судей в Российской Федерации, из которого вытекает, что нехронические и незатяжные психические расстройства не помеха на пути к занятию высокой государственной должности.

Кодекс судейской этики от 2 декабря 2004 г., предписывая судье блюсти нормы нравственности, охватывает собой скорее торжественные формулы, чем детализацию поступков, совершаемых им в различных обстоятельствах: неясно, какой должна быть реакция судьи, пользующегося свободой вероисповедания, если рассмотрению подлежит цивилистический спор, инициированный религинозной конфессией, к которой он внутренне себя относит; вправе ли он разреншать гражданские дела с участием лиц, с которыми объединен не родственнынми, но иными социальными, кланово-этническими, предыдущими трудовыми связями (это особенно актуально для малонаселенных пунктов); допустимо ли принимать к своему производству дела по искам финансовых и иных организанций, если судья состоит с ними в кредитных либо прочих гражданско-правовых отношениях, и др.

Автором аргументируется, что эмпирическое познание обнаруживает тесное сплетение субъективного аспекта беспристрастности с гражданской процессуальной формой. Примером этому служат основания отвода (самоотвонда) судьи, среди которых присутствуют усмотренческие - личная, прямая либо косвенная заинтересованность в деле и иные обстоятельства, вызывающие сонмнение в беспристрастности судьи, они наиболее часто востребованы на пракнтике. Во всех случаях ходатайство об отводе изучается тем же судьей, которому оно заявлено. После чего выносится определение, обычно об отказе в удовлентворении требования, ведь обратное означало бы, что вершитель правосудия открыто признается в тенденциозности, фактически публично заявляет о сонвершении проступка, порочащего честь и достоинство судьи, умалившего автонритет одной из ветвей государственной власти, а это чревато негативными пернсональными последствиями. Исходя из чего и помня о правовой аксиоме, глансящей, что никто не может быть судьей в собственном деле (nemo iudex in causa sua), автор полагает, что в порядке ч. 2 ст. 20 ГПК РФ вопрос об отводе судьи,

рассматривающего дело единолично, должен разрешаться председателем суда или его заместителем, применительно к мировым судьям - председателем районного суда или его заместителем.

В главе четвертой Органический элемент права на справедливое сундебное разбирательство обосновывается диалектическое единство доступа к правосудию, гражданской процессуальной деятельности и отношений, связаннных с рассмотрением и разрешением по существу гражданских дел.

Органический элемент права на справедливое судебное разбирательство представляет собой право на доступ к правосудию, частное проявление права на суд. Уяснение его сути, как правило, происходит через описание стадии донсудебного производства. Однако в ГПК РФ, в отличие от УПК РФ, формально выделенной стадии досудебного производства нет, поэтому в современной гранжданской процессуальной науке органический элемент права на справедливое судебное разбирательство не получил полного и всестороннего осмысления.

Ввиду того, что ст. 6 Конвенции ничего не сообщает о праве на доступ к правосудию и его корреляции с гражданским судопроизводством, Европейский Суд посредством principle-exampling model резюмировал следующее: если у лица отсутствует реальный доступ к правосудию и инициированию судебной процедуры по гражданским делам, право на справедливое судебное разбирантельство превращается в фикцию, отсюда государства, входящие в Совет Евронпы, несут перед своими гражданами и организациями как негативные, так и понзитивные обязательства по обеспечению такого доступа (постановление от 9 октября 1979 г. Эйри против Ирландии (Airey v. Ireland)).

Подробный анализ постановлений Европейского Суда, проливающих свет на содержание негативного обязательства, которое заключается в нечинении преград субъектам, желающим воспользоваться судебной защитой принадленжащих им прав и законных интересов; а равно позитивного обязательства, вынражающегося в создании особых условий доступа к правосудию, позволил диснсертанту сделать вывод о необходимости изменения доктринальных взглядов на гражданский процесс. Последняя категория, будучи более объемной по свонему содержанию, чем гражданское судопроизводство, представляет собой сонвокупность гражданских процессуальных действий и правоотношений, складынвающихся по поводу доступа к правосудию, рассмотрения и разрешения гражнданского дела судом, а также исполнения постановленного им решения.

В связи со сказанным диссертантом аргументируется, что конституционнное право на судебную защиту, не подлежащее ограничениям (Ю.В. Самович), не тождественно праву на обращение в суд, пределы осуществления которого нужно четко определять, поскольку обратное ведет к злоупотреблению им. В этом контексте установленные национальными юридическими предписаниями изъятия из негативных обязательств оправданы и рациональны. Они принужндают физических лиц и организации следовать срокам обращения в суд, правинлам тождества исков, подведомственности и подсудности гражданских дел; не предписывают императивно действовать через адвокатов, но велят недееспонсобным опосредованно инициировать судопроизводство; заставляют надлежанщим образом оформлять необходимые документы перед подачей их в суд и др.

Наряду с этим, по мнению автора, преждевременно ограничивать право на обращение в суд, используя рестрикцию (restrictio) юридического интереса в рамках взаимообусловленного применения ст.ст. 3, 4, 134 и 2446 ГПК РФ, так как данный вид интереса выступает скорее не предпосылкой права на обращенние в суд, а предметом судебной защиты, в отношении которого должно быть вынесено решение (постановление от 2 июня 2005 г. Знаменская против Роснсии (Znamenskaya v. Russia)).

Иное означало бы, что судья в стадии возбуждения гражданского судонпроизводства своим определением об отказе в принятии искового заявления занранее предопределяет содержание субъективных гражданских прав и обязаннонстей вне состязательной процессуальной процедуры, подразумевающей соблюндение принципа равноправия, что недопустимо. Лишь в качестве исключения в эксплицитных случаях в юридическом интересе, внешне проявляющемся через заинтересованность, можно видеть предпосылку права на обращение в суд. Вследствие чего предлагается ввести в ГПК РФ конструкцию лусловия приемнлемости искового заявления (заявления) вместо такой, как лотказ в принятии искового заявления, дополнив ее последствиями приемлемости и неприемленмости искового заявления (заявления).

Одновременно следует учитывать, что фиксация юридического интереса в виде соответствующей предпосылки размывает институт подведомственности гражданских дел судам общей юрисдикции, структура которого в ГПК РФ оснтавляет желать лучшего.

Говоря о позитивных обязательствах в области доступа к правосудию по гражданско-правовым казусам, диссертант подвергает критике ученых (И.В. Баранов), считающих, что эти обязательства должны истолковываться как фанкультативные и менее существенные. Напротив, из постановлений страсбург-ских судей вытекает, что положения международного договора хотя и не навянзывают государствам некий набор позитивных обязательств, но подразумевают минимальные стандарты доступа к правосудию, позволяющие судить о соблюндении страной ст. 6 Конвенции. К ним причисляют: бесплатную юридическую помощь для отдельных слоев населения; покрытие из государственного бюджента стоимости консультационных услуг, оказанных малоимущим; освобождение от уплаты обязательных пошлин; диверсификацию в рамках гражданского пронцесса досудебных и судебных процедур с упрощением последних в зависимонсти от цены иска и сложности спора (Э. Гротрайан).

Доказывается, что в российском праве пока не прослеживается сколь-нибудь стройной и внятной концепции позитивных обязательств доступа к пранвосудию по гражданским делам. Выравнивание правового потенциала различнных социальных групп традиционно происходит за счет подключения к пронцессуальным правоотношениям субъектов, защищающих права и законные иннтересы других лиц от собственного имени (органы прокуратуры, некоторые гонсударственные, муниципальные и общественные организации), а также фиксанции в нормах комплекта льгот (например, по оплате пошлин), чего явно недоснтаточно. Остальные обязательства остаются реализованными частично или ненреализованными .

По мнению автора, в целях исправления ситуации, учитывая Рекоменданцию Комитета министров Совета Европы от 8 января 1993 г. № R (93)1 Об эффективном доступе к праву и правосудию малообеспеченных, первоочереднные мероприятия государства должны заключаться в следующем:

выборе схемы оказания бесплатной юридической помощи (исторически сложились три базовые схемы - частная, государственная и смешанная);
изменении критерия предоставления бесплатной юридической помощи с предметного на субъектный (нецелесообразно перечислять гражданские дела, по которым следует оказывать содействие, нужно предельно точно назвать кантегории потребителей бесплатных услуг);
создании контрольно-надзорного инструментария за качеством и виданми данной помощи (они должны охватывать единые стандарты качества и ментодики оценки);
определении вневедомственных органов, занимающихся мониторингом поставщиков бесплатных юридических услуг (возложение этой задачи на Фендеральную регистрационную службу, при которой находятся государственные юридические бюро, непродуктивно);

-аа внедрении страхования гражданской ответственности поставщиков

юридических услуг и взносов, связанных с рассмотрением гражданского дела

(эффективность механизма страхования апробирована в Литве на основании зан

кона О гарантируемой государством юридической помощи);

учреждении института бесплатного правосудия по гражданским делам, как комплекса процессуальных гарантий, обеспечивающих определенным катенгориям граждан доступ к суду (конструкция ст. 50 ГПК РФ не выдерживает критики);
принятии Федерального закона О государственной системе бесплатнной юридической помощи в Российской Федерации.

Наряду с этим в диссертации обосновывается, что связь между предоснтавлением бесплатной юридической помощи по гражданским делам, примиринтельными правовыми механизмами и упрощенными процессуальными форманми наилучшим образом сказывается на доступе к правосудию. Руководствуясь Рекомендацией от 14 мая 1981 г. № R (81)7 Комитет министров государствам-членам относительно путей облегчения доступа к правосудию, многие евронпейские страны (Франция, Германия, Испания), сокращая некоторые формы безвозмездного юридического содействия, для нивелирования типового судебнного формализма взамен создали посреднические, а также особые упрощенно-ускоренные процедуры по бесспорным делам либо облегченные порядки раснсмотрения мелких исков и простых споров (Е.В. Кудрявцева, Д.И. Крымнский).

К сожалению, в российском процессуальном законодательстве аналогичнной взаимозависимости не существует. Отдельные виды альтернативных спонсобов разрешения правовых казусов между гражданами (примирение, посреднничество и др.) с точки зрения закона остались не урегулированными. На уровнне ГПК РФ актуальная идея упрощенно-ускоренных процедур по бесспорным делам не вышла за пределы приказного производства.

По делам искового характера на всех субъектов правоотношений без канких-либо отступлений распространяются общие правила гл. 12 ГПК РФ. Никто не вправе просить суд, ссылаясь на свое социальное, имущественное положенние и иные уважительные причины либо незначительность гражданского спора, применить к нему упрощенный способ принятия документации, а равно раснсмотрения и разрешения заявленного материально-правового требования. Нет никаких процессуальных особенностей в порядке обращения к органам правонсудия, относящимся к разным уровням судебной системы, например, к миронвым судьям, что ранее было присуще дореволюционному гражданскому судонпроизводству (Кн. первая 50 УГС) и, конечно же, востребовано сейчас.

В главе пятой диссертации Процессуальный элемент права на спранведливое судебное разбирательство по гражданским делам, включающей пять параграфов, доказывается, что Европейская Конвенция не приемлет узкого подхода к системе процессуальных гарантий, которые должны быть сохранены и реализованы при рассмотрении каждого гражданского дела в суде первой иннстанции. Обосновывается, что заинтересованные в судебной защите субъекты имеют право на публичное судебное разбирательство, проведенное в разумный срок, равные процессуальные возможности в условиях действия принципа сонстязательности, получение мотивированного решения и его исполнение.

В параграфе первом Право на публичное судебное разбирательство рассматриваются вопросы транспарентности правосудия, осуществляемого по гражданским делам, анализируются средства повышения открытости судопронизводства.

Автором сделан вывод о том, что Европейский Суд, применяя и интернпретируя парадигму ст. 6 международного договора - каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях имеет право на публичное разбирательнство дела судом (publca exercitio) - вкладывает в нее объемное смысловое сондержание, не замыкающееся только на корреляции принципов открытости (гласности), устности и письменности гражданского судопроизводства. Тренбование публичности также распространяется на порядок доступа к судебным документам и ознакомления с постановленным по заявленному материально-правовому требованию решением. Однако оно далеко не абсолютно и может подвергаться ограничениям по соображениям нравственности, морали, безонпасности, в целях охраны несовершеннолетних, частной жизни, государственнной и коммерческой тайн, а также по усмотрению суда, когда гласность входит в противоречие с интересами правосудия.

Диссертант полагает, что принцип публичности российского граждансконго судопроизводства в целом сообразуется с международными правовыми стандартам, иногда превосходя их, что обусловлено ст. 123 Конституции РФ. В ГПК РФ удалось удержать стрелку барометра права на публичное судебное разбирательство по гражданским делам в равновесии, поскольку, с одной стонроны, предписывается рассматривать цивилистические казусы гласно и открынто, в присутствии всех желающих, в том числе средств массовой информации, которые могут фиксировать все происходящее письменно либо с помощью аундиозаписи (разрешение суда нужно получить лишь для фотосъемки, видеозапи-

си, трансляции по радио и телевидению); с другой - процессуальный закон нанзывает обязательные и факультативные случаи проведения закрытого судебнонго заседания для того, чтобы соблюсти баланс между стремлением общественнности обрести определенные сведения и защитой различных аспектов частной жизни.

Вместе с тем конструкция права на публичное судебное разбирательство далека от идеала, она имеет отдельные изъяны, нуждающиеся в устранении. В первую очередь это касается неоднозначности целевых установок транспарентнности (Л.В. Туманова); широкого употребления законодателем оценочных кантегорий, которые хотя и придают гибкость, а равно универсальность гражданнской процессуальной форме, но и одновременно создают почву для несоразнмерного применения ситуационного судейского усмотрения (О.А. Папкова). В частности, ст. 10 ГПК РФ дает санкцию на проведение закрытых судебных занседаний при возникновении линых обстоятельств, гласное обсуждение которых способно помешать правильному разбирательству дела. Следовательно, а priori всякое обращение в суд за защитой субъективных прав и законных интенресов может сопровождаться отступлениями от принципа гласности, если будет на то ходатайство лица, участвующего в деле, и усмотрение судьи. Причем нельзя забывать о взаимосвязи ст. 10 и ст.ст. 182, 185 ГПК РФ, поскольку понследние запрещают судам без согласия юбых граждан, а не только участнинков судопроизводства, оглашать в зале судебного заседания их переписку, тенлеграфные сообщения, воспроизводить аудио- или видеозаписи.

Обосновывается, что наиболее серьезные дефекты права на публичное судебное разбирательство по гражданским делам присутствуют в области доснтупа к различным документам. Это особенно важно, ведь, как известно, чего нет в судебных документах, того не существует на свете (quod поп est in actis поп est in inundo). Согласно действующему процессуальному закону, а также инструкциям по делопроизводству вне зависимости от того, рассматривалось ли гражданское дело в закрытом или открытом заседании, лишь лица, участнвующие в деле, вправе получить копии необходимых документов, притом что им вменяется в обязанность передавать представляемые письменные доказантельства в ходе процесса не только суду, но и друг другу.

Все остальные субъекты гражданских процессуальных отношений и не только они (например, сторонние лица, считающие, что их права и законные интересы нарушены принятым по делу решением, средства массовой информанции и др.) не обладают правомочием доступа к деловым бумагам и прежде всенго к судебному решению. Так, по ст. 214 ГПК РФ и п. 7.6. Инструкции по сундебному делопроизводству в районном суде ицам, участвующим в деле, но не присутствующим в судебном заседании, копии решения суда высылаются не позднее пяти дней со дня принятия решения в окончательной форме. В прочих случаях копии решений, определений и постановлений суда выдаются стороннам только по их просьбе.

Таким образом, действующий механизм гражданского процессуального регулирования конституирует ограниченный набор легальных приемов полученния информации о функционировании органов правосудия для ограниченного

круга участников гражданского судопроизводства. Часть документов элимининрована из информационного пространства, например особое мнение судьи, изнлагаемое в письменной форме и приобщаемое к материалам дела, но не огланшаемое. Все это не может не вызывать справедливые нарекания Европейского Суда (постановление от 17 января 2008 г. Бирюков против России (Biryukov v. Russia)).

Анализируя положения Федерального закона от 22 декабря 2008 г. № 262-ФЗ Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Роснсийской Федерации, диссертант положительно оценивает его прогрессивное значение, но отмечает негативные моменты: слабую связь с отраслевыми динрективами; наличие значительного количества норм, отсылающих к устоявншимся процессуальным и процедурным правилам, которые не имеют ничего общего с идеей транспарентности правосудия; подчиненный юридический ханрактер, ибо прямо подчеркивается, что аутентичный закон применяется с учентом требований законодательства о судопроизводстве (ст. 2), что охватывает собой форму и способы предоставления информации о деятельности судов (ст.

В целях совершенствования правового инструментария предлагается на уровне субъектов Российской Федерации принять законы об обеспечении доснтупа к информации о деятельности мировых судей, а также изменить ст. 214 ГПК РФ, указав в ней среди прочего, что пользователи информации вправе лично знакомиться в канцелярии суда с решениями, депонированными для обнщего пользования; в случаях и порядке, которые предусмотрены настоящим Кодексом, другими федеральными законами, суд направляет копии решения пользователям информации, которые не признавались в порядке ст. 34 Кодекнса лицами, участвующим в деле, если от них поступила письменная просьба с обоснованием того, для какой законной цели им необходимо получить копию решения суда.

Параграф второй Право на судебное разбирательство в разумный срок посвящен изучению критериев, позволяющих считать разумным отрезок времени, в течение которого судом должно быть рассмотрено и разрешено гранжданское дело.

В работе отмечается, что право на судебное разбирательство в разумный срок подверглось Европейским Судом наиболее доскональному анализу не столько из-за его прямого закрепления в ст. 6 регионального международного соглашения, сколько по причине множества петиций, направляемых в транснанциональный орган правосудия гражданами государств, входящих в Совет Евнропы. Поскольку Конвенция не имеет глоссария, страсбургские судьи выявили ряд взаимообусловленных критериев, на основе которых они оценивают разумнность продолжительности судебного разбирательства по конкретному гражданнскому делу: его сложность; поведение лиц, участвующих в деле, и властей (сунда); существенность предмета судопроизводства для заинтересованного лица.

Чрезмерная продолжительность разбирательства дел, возникающих из цивилистических правоотношений, является одной из ключевых проблем отенчественного судопроизводства. Однако при ее урегулировании нужно помнить,

что нормы международного права не могут содержать каких-либо инструкций о точных законных либо судебных сроках, а Европейский Суд разумность понследних не отождествляет с краткостью (Л.В. Борисова). Государства самонстоятельно и по собственной инициативе (proprio motu) определяют периоды времени рассмотрения судами спорных и бесспорных гражданских дел, что сонпровождается строжайшей обязанностью их соблюдения. При этом почти все страны мира стоят или находились перед выбором: жертвовать скоростью правосудия ради качества правоприменительных актов либо наоборот, и все же многим из них удалось найти золотую середину (А. Цукерман).

Все эти обстоятельства не учитывались в полной мере при модернизации отечественного гражданского процессуального законодательства. Несмотря на то, что в новых экономических условиях количество обращений граждан и орнганизаций за судебной защитой прав и законных интересов резко возросло (в 2009 г. судами общей юрисдикции было разрешено 13 410 335 гражданских дел)1, спровоцировав увеличение объема нерегулируемой нагрузки судей, обнщие сроки судебного производства, закрепленные в ГПК РФ, изменились мало. При таком подходе трудно было не ожидать роста числа гражданских дел, раснсмотренных с формальным и фактическим нарушением процессуальных сронков, и как следствие - жалоб, адресуемых соотечественниками в Европейский Суд.

В связи с изложенным диссертантом предложен комплекс научно обосннованных законодательных мероприятий по оптимизации процессуальных сронков, действующих в плоскости российского гражданского судопроизводства, с тем, чтобы искоренить выявленные недостатки (постановления от 5 октября 2006 г. Марченко против России (Marchenko v. Russia) и Волович против России (Volovich v. Russia)):

ввиду того, что задачами судопроизводства по гражданскому делу явнляются правильное и своевременное, но не быстрое его рассмотрение и разреншение, в ГПК РФ рационально внедрить институт дифференцированных ранзумных сроков, а общие сроки в районных и мировых судах увеличить;
целесообразно дополнить ч. 3 ст. б1 ГПК РФ, указав в ней, что при опнределении разумного срока судебного разбирательства наряду с другими знанчимыми обстоятельствами учитывается существенность предмета судебного разбирательства для обратившегося заинтересованного лица;
принимая во внимание новые положения ч. 3 ст. б1 ГПК РФ, следует уснтановить единую точку отсчета (dies a quo) начала течения процессуального срока (по ст. 154 ГПК РФ гражданские дела судами рассматриваются и разреншаются в рамках двух месяцев со дня поступления искового заявления, а миронвым судьей - одного месяца со дня принятия к производству);
необходимо институализировать тезис - отложение судебного разбирантельства гражданского дела по болезни участников процесса происходит тольнко, если предоставлен медицинский документ, подтверждающий, что характер

Статистические данные приводятся на основании официального сайта Судебного департанмента при Верховном Суде РФ // URL:

заболевания действительно делает явку невозможной (ст.ст. 167, 168 ГПК РФ дозволяют юбую болезнь использовать для оправдания собственной неявки в суд, который не может проверить подлинность медицинских справок);

право суда приостановить производство при назначении экспертизы на практике превращается в обязанность, ведь эксперту направляются подлинники материалов дела, а не копии (ст. 216 ГПК РФ), поэтому орган судебной власти должен обладать возможностью передавать эксперту надлежащим образом занверенные копии документов;
по ряду оснований ст. 215 ГПК РФ нужно установить пресекательный срок, в рамках которого названные в данной статье субъекты должны подать в суд заявление о возобновлении производства (например, в случае смерти гражнданина, если спорное правоотношение не воспрещает правопреемство, или ренорганизации юридического лица);
допустимо ввести ограничения на осуществление некоторых состязантельных и диспозитивных прав в зависимости от стадии судопроизводства (по целому ряду статей ГПК РФ совершение участником судопроизводства того или иного действия неизбежно ведет к тому, что дело рассматривается с самого начала - замена ненадлежащего ответчика, вступление в процесс третьих лиц; либо искусственно передвигается dies a quo - изменение основания или преднмета иска, увеличение размера исковых требований).

Изучение практики Европейского Суда по российским делам позволинло автору присоединиться к позиции ученых (Е.В. Исаева, М.А. Филатова), утнверждающих, что концептуальные воззрения на институт гражданских процеснсуальных сроков должны подвергнуться дальнейшей модернизации, коль скоро в решениях ЕСПЧ прослеживается один значимый посыл: в разумный срок разнбирательства включается период, который предшествует вынесению опренделения о принятии иска к рассмотрению (постановление от 21 февраля 1975 г. Голдер против Соединенного Королевства (Golder v. United Kingdom)), инбо срок может отсчитыватъся с момента возбуждения гражданского судонпроизводства, но заканчивается он всегда исполнением вынесенного решения (постановление от 1 октября 2009 г. Макарова против России (Makarova v. Russia)).

Подчеркивается, совершенствуя указанный правовой институт, надлежит не забывать о следующем: наличие слишком короткого либо чрезмерно длинтельного срока потенциально нарушает права и законные интересы участников гражданского процесса, что может выступать предметом самостоятельной жанлобы (querela spatii nimis angusti, querela protractae justitiae).

Параграф третий Право на равные процессуальные возможности в условиях действия принципа состязательности сконцентрирован на исслендовании реализации в гражданском судопроизводстве принципа процессуальнного равноправия при синхронном действии состязательного начала.

Право на равные процессуальные возможности при рассмотрении гражнданских дел, как и все последующие гарантии, уяснено страсбургскими судьянми из содержания международной нормы и раскрывается через наделение стонрон равными процессуальными правами и обязанностями, то есть речь идет об

эквиваленте принципа равноправия (ст. 12 ГПК РФ). Сентенция данного права - справедливое равновесие между истцом и ответчиком, каждому из которых должна быть предоставлена разумная возможность представлять свое дело в условиях, которые не ставят его в существенно невыгодное положение по сравннению с оппонентом (постановление от 18 февраля 1997 г. Нидерёст-Хубер против Швейцарии (Niderost-Huber v. Switzerland)).

По мнению диссертанта, это означает, что региональный международный договор не настаивает на конкретике национальной модели правосудия по гранжданским делам. Модель может быть любой - состязательной, следственной или смешанной, лишь бы государство-член Совета Европы создавало для лиц, участвующих в деле, прежде всего сторон, равные процессуальные права и обянзанности, ручалось за их нерозняшуюся практическую реализацию. Отсюда нельзя согласиться с теми правоведами (А.Ф. Воронов), которые полагают, что исходя из конвенционных положений принцип состязательности во многом совпадает с началом равных процессуальных возможностей. Скорее, для страс-бургских судей названные категории соотносятся как средство и цель, ибо с помощью правильной комбинации состязательно-диспозитивных приемов вендения гражданского судопроизводства можно достичь соразмерности и паритента юридических потенциалов, примерно одинаковой осведомленности тяжунщихся о доказательственных материалах.

Вследствие сказанного обосновывается, что пока российская гражданская процессуальная теория и практика большее внимание уделяют различным монделям правосудия, нежели процессуальному равноправию, хотя в дореволюцинонной специализированной литературе (Е.В. Васьковский) акцентировалась санмодостаточность названного принципа, гласящего: суд не вправе постановить акт, не выслушав объяснений другой стороны (audiatur et altera pars); истцу не дозволено то, что не дозволено ответчику (поп debet actori licere, quod reo поп permittitur). Поэтому отчасти установка ст. 12 ГПК РФ - правосудие по гражнданским делам осуществляется на основе равноправия - декларативна в отлинчие от ст. 8 АПК РФ, которая не только провозглашает равноправие сторон, но и дает его дескрипцию, пригодную для совершенствования гражданского пронцессуального закона.

Проанализировав нормы процессуального законодательства в их совонкупности, диссертант пришел к заключению, что начало юридического, но не фактического равноправия (Г.Л. Осокина), материализуемое в гражданском сундопроизводстве, предполагает наряду с предоставлением сторонам равных возможностей по пользованию правами состязательного и диспозитивного толка, также возложение на них сходных обязанностей, невыполнение котонрых вызывает пропорциональное применение позитивной либо негативной отнветственности. Однако триаду право-обязанность-ответственность нельзя трактовать через уравниловку, поскольку из принципа равноправия вовсе не проистекает полная идентичность процессуальных правомочий или долженстнвований, соприкасающихся с применением явных и латентных санкций, в осонбенности это касается публичного производства (Ю.А. Попова, СВ. Никитин). Характер объединяющего стороны правоотношения не делает их процессу-

альными близнецами, ведь наличествующий между ними конфликт интересов предопределяет противоположность юридических взглядов на одну и ту же фактическую ситуацию, а стало быть, нюансы содержания процессуальных прав и обязанностей, а также их реализации.

Кроме того, равноправие в гражданском судопроизводстве не претворянется в жизнь без содействия органа правосудия, поскольку законодательно ему всегда вменяется руководство ходом рассмотрения дела (О.П. Чистякова), именно на него возлагается функция организации взаимодействия суда и лиц, участвующих в деле, а также контроля за качеством доказательственной деянтельности (М.А. Фокина). При всем том суд не может своими властными дейнствиями ставить какую-либо сторону в преимущественное положение или же умалять права одной из них.

Диссертантом установлено несколько проблемных участков в рамках отечественного гражданского процессуального поля, которые стали или в пернспективе могут стать предметом изучения Европейского Суда:

нуждается в уточнении ч. 2 ст. 55 ГПК РФ, дезавуирующая юридиченскую силу доказательств, полученных с нарушением закона, поскольку она благоприятствует излишне широкому судейскому усмотрению в вопросах спонсобов обретения и приобщения к делу доказательственных материалов, содернжащих сведения о фактах личного характера;
согласно ст. 69 ГПК РФ в качестве свидетелей, о вызове которых ходантайствуют стороны, не допрашиваются священнослужители религиозных органнизаций об обстоятельствах, ставших им известными из исповеди, между тем не во всех конфессиях имеется исповедь и ею не исчерпывается тайна религинозной обрядовости;
в силу ст. 45 ГПК РФ роль прокурора в гражданском судопроизводстве субсидиарна, за исключением некоторых социально значимых случаев, что сонобразуется с общепризнанными принципами и нормами международного права, но прокурор не должен дублировать процессуальные полномочия лиц, участнвующих в деле, если они воспользовались или способны ими воспользоваться сами (постановление от 15 января 2009 г. Менчинская против России (Menchinskaya v. Russia));
ст. 35 ГПК РФ, а также еще ряд взаимосвязанных статей процессуальнного закона не содержат механизма реализации права на равные процессуальнные возможности для сторон, которые по независящим от них обстоятельствам не могут лично довести до суда свою правовую позицию (например, осужденнные к лишению свободы или принудительно госпитализированные лица).

Вместе с тем в диссертации отмечается, что такая часть принципа равнонправия, как право быть выслушанным, может подвергаться оправданному усечению в суде первой инстанции для достижения соответствия средств и ценлей гражданского судопроизводства, а также баланса между частными интеренсами лиц и потребностью обеспечить эффективность правосудия по цивили-стическим делам. В частности, заявление об обеспечении иска рассматривается без извещения ответчика; заочное решение выносится вне присутствия данного участника процесса; судебный приказ выдается без вызова взыскателя и долж-

ника, что компенсируется особенностями алгоритма отмены судебных актов; не воспрещается не привлекать соответчика в судопроизводство в связи с характенром спорного правоотношения.

Параграф четвертый Право на получение мотивированного судебнонго решения посвящен изучению необходимости мотивации итогового правонприменительного акта суда, постановленного по заявленному материально-правовому требованию.

В связи с тем, что ст. 6 Европейской Конвенции прямо не повелевает гонсударствам, ее ратифицировавшим, в результате урегулирования гражданских дел всегда выносить мотивированные решения (omnia judicia absolutoria debent argumentum), страсбургским судьям неоднократно приходилось давать официнальное разъяснение по данной тематике. Кратко оно состоит в том, что нормы международного права обязывают суды гражданской юрисдикции мотивиронвать решения, но не предписывают им давать подробный ответ на каждый донвод лиц, участвующих в деле (постановление от 21 января 1999 г. Гарсиа Руиз против Испании (Garcia Ruiz v. Spain)).

Мнение транснационального судебного органа оживило дискуссию, пронходящую на страницах отечественной юридической печати о том, нужно ли выделять в качестве самостоятельного требования, предъявляемого к судебнонму решению, мотивированность. Некоторые процессуалисты отрицают потребнность в этом, поскольку означенная категория поглощается законностью либо обоснованностью (А.Т. Боннер, Н.И. Ткачев). Другие настаивают на обратном, подчеркивая, что мотивированность отражает взаимосвязь между фактическинми обстоятельствами гражданского дела и выводами суда, а также раскрывает личностное понимание судьей применяемой нормы материального и процессунального права (М.А. Викут, С.К. Загайнова).

Диссертант полагает, что теза Европейского Суда о мотивированности судебного решения, завершающего производство в суде первой инстанции, отннюдь не подразумевает формальное присутствие в национальном процессуальнном законодательстве соответствующего императива наряду с законностью и обоснованностью. При всем том в решениях должны приводиться причины, побудившие орган правосудия прийти к тем или иным выводам по делу. Именнно поэтому в п. 40 Заключения Консультативного Совета европейских судей (КСЕС) от 19 ноября 2002 г. для Комитета министров Совета Европы О приннципах и правилах, регулирующих профессиональное поведение судей, в частнности этические нормы, несовместимое с должностью поведение и беспристранстность сказано: судья отвечает на законные ожидания граждан путем принянтия четко мотивированных судебных решений, он свободен в подготовке резюнме или коммюнике, которые объясняют значение принятого акта для населения.

В работе доказывается, что в российском процессуальном законодательнстве последних ста пятидесяти лет право сторон на получение мотивированнонго судебного решения по рассмотренному и разрешенному судом первой иннстанции гражданскому делу сомнению не подвергалось. В дореволюционном Уставе гражданского судопроизводства так проявлялась связь между материнально-правовым притязанием сторон (motivi in fatto), резолюцией суда о фактах

с учетом их оценки через доказательства (motivi in diritto) и пониманием норм права. В советском гражданском процессе мотивированность обусловливалась двуединством объективной истины как его цели и основного начала, что побунждало суд самостоятельно определять, какие обстоятельства имеют значение для гражданского дела, а также собирать доказательственный материал в их подтверждение (М.А. Гурвич).

Сегодня в ГПК РФ нет отдельной нормы о мотивированности судебных постановлений, подобной АПК РФ (ст. 15). Но суд общей юрисдикции обязан, оценивая доказательства, указать основания, по которым он принял одни из них и отверг другие, а также исчерпывающим образом изложить в решении мотинвированные выводы не только по поводу отдельных средств доказывания, но и совокупности обстоятельств гражданской правовой коллизии. В свою очередь, отсутствие надлежащей мотивации, нарушение согласованности выводов суда и конкретного фактического состава может повлечь за собой отмену или изменнение решения, за некоторыми незначительными изъятиями, установленными ГПК РФ. Поэтому в утилитарных целях для напоминания судам о необходимонсти надлежаще мотивировать каждое решение, вносящее стабильность в матенриально-правовые отношения сторон, было бы допустимо заимствовать юриндическую технику, примененную при разработке АПК РФ.

В диссертации подчеркивается, что о высоком уровне качества процессунального законодательства, регламентирующего право на получение мотивиронванного судебного решения, свидетельствует малое количество обращений нанших сограждан в Европейский Суд, а имеющиеся постановления по данному вопросу спровоцированы банальными ошибками судов (постановление страс-бургских судей от 26 июня 2008 г. Серов против России (Serov v. Russia)). Россиян не устраивает аргументированность документов, исходящих от органнов правосудия, находящихся на следующих иерархических ступенях. Видимо, это связано с тем, что авторы петиций, обладая завышенными правовыми ожинданиями, не совсем понимают, что перед вышестоящими судебными инстаннциями стоят несколько иные цели и задачи, а потому они ограничены законодантелем в процессуальных полномочиях.

В параграфе пятом Право на исполнение судебного решения с позинции соблюдения разумных сроков и уважения права собственности дается ананлиз порядку исполнения решений, постановленных судами по гражданским денлам.

Заключительная процессуальная гарантия права на справедливое судебнное разбирательство вплоть до середины 90-х г. прошлого столетия находилась в тени всех перечисленных выше, так как если в Европейский Суд и поступанли жалобы о нарушении права на исполнение судебного решения (exsecutio rei judicatae), вынесенного по гражданскому делу, то они затем отзывались вследнствие заключения мирового соглашения между жалобщиком и государством-деликтвентом.

Однако предугадать авторитетное мнение страсбургских судей было нентрудно, ведь в более ранних прецедентных постановлениях ими неизменно подчеркивалось, что разумный срок судебного разбирательства затрагивает

исполнение решения суда, вступившего в законную силу (постановлением от 23 марта 1994 г. Силва Понтеш против Португалии (Suva Pontes v. Portugal)). Тем не менее только в 1997 г. Европейский Суд официально подверг критике предположение том, что ст. 6 Европейской Конвенции гарантирует справедлинвость судебного процесса в буквальном значении, то есть не распространяетнся на порядок исполнения (постановление от 19 марта 1997 г. Хорнсби против Греции (Hornsby v. Greece)).

Позднее данная парадигма в развернутом виде была воспроизведена в отнношении Российской Федерации (постановление от 7 мая 2002 г. по делу Бур-дов против России (Burdov v. Russia)), что привело к обострению перманентнного спора о юридической природе механизма принудительного исполнения правоприменительных актов судебных и иных органов; о надобности обоснонвания концепта исполнительного права, его предмета, метода, принципов, сиснтемы и места среди отраслей российского права; а также принятия Исполнинтельного кодекса РФ и др.

Досконально изучив аргументы сторонников автономизации правоотноншений, возникающих при исполнении судебного решения, полного обособленния норм, регулирующих исполнительное производство (М.К. Юков, В.М. Шерстюк, В.В. Ярков и др.), а равно противников размежевания гражданской процессуальной и исполнительной деятельности, которое влечет неверное уясннение телеологической сути правосудия по гражданским делам (А.Т. Боннер, Т.В. Сахнова, Т.Н. Нешатаева и др.), диссертант полагает, что приведенные точки зрения, обладая определенными достоинствами и недостатками, недис-паратны. Базируясь на различной логической организации и неидентичной иннтерпретации структурно-сложных юридических категорий: гражданский пронцесс, гражданское судопроизводство, судебные процессуальные процедунры, позитивные процессуальные массивы (А.А. Павлушина), они обладают сопоставимыми прагматическими моментами, благодаря которым возможно создать законодательные конструкции, надежно обеспечивающие защиту права собственности, возникшего по решению суда.

Данные конструкции могут быть воплощены в виде отдельного кодекса, ограничиваться областью ГПК РФ и АПК РФ либо одновременно помещаться в разных нормативных правовых документах. С их помощью Россия вправе прентворить в жизнь любую модель принудительного исполнения судебных решенний, обретших легитимность (публично-правовую, частноправовую и смешаннную). Но главное состоит не в способе и форме фиксации указанных конструкнций, а в том, чтобы гарантировать различным субъектам реальное исполнение судебных решений, задержка которого оправдывается лишь сложностью иснполнительного производства, поведением взыскателя и властей, характером судебного присуждения (постановление от 15 февраля 2007 г. по делу Райлян против России (Raylyan v. Russia)). Именно в этом заключается смысловая нангрузка ст. 6 регионального международного договора, выявленная Европейским Судом.

Диссертант доказывает, несмотря на все усилия, предпринятые государстнвом в разных правовых секторах, в настоящее время отечественное исполни-

тельное производство в контексте ст.ст. 6 и 13 Европейской Конвенции вряд ли можно считать эффективным средством правовой защиты нарушенных прав и законных интересов. Эффективность означает, что пользование заинтенресованным лицом тем или иным внутренним средством правовой защиты не должно быть затруднено действиями (бездействием) государства-ответчика линбо такое средство обязано предотвращать, прекращать предполагаемое наруншение, равно как предоставлять адекватную компенсацию за уже произошедншее посягательство на права и свободы. Российское исполнительное производнство лишь частично удовлетворяет перечисленным признакам, что подтвержданется первым пилотным прецедентом ЕСПЧ (постановление от 15 января 2009 г. № 2 Бурдов против России (Burdov v. Russia)), выявившим системное, понвторяющееся конвенционное нарушение, которое стране-ответчику надлежит устранить не столько используя меры индивидуальной, сколько общей направнленности, то есть трансформируя свое внутреннее законодательное пространстнво, судебную и административную практику, бюджетную политику (Ф. Зунд-берг).

Призывая исчерпывающим образом реализовать данное постановление, Комитет министров Совета Европы в Промежуточной Резолюции от 3 декабря 2009 г. M/ResDH(2009)158 Об исполнении "пилотного" постановления Евронпейского Суда по правам человека № 2 по делу "Бурдов против России" отнонсительно неисполнения или долгого исполнения окончательных судебных акнтов национальных судов, вынесенных против государства и его образований, а также отсутствия эффективного средства правовой защиты напомнил о необнходимости скорейшего принятия нормативных правовых актов, ликвидируюнщих проблему в корне. В известной степени это требование выполнено путем введения в действие Федерального закона от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок, которому только преднстоит доказать свою действенность. Последняя, видимо, будет оцениваться менждународным правосудием исходя из принципов реальности защиты нарушеннных прав, а также материальной и моральной компенсаторности (постановленние от 15 мая 2007 г. Депо против Бельгии (Depauw v. Belgium)).

Вместе с тем, по мнению диссертанта, самые совершенные законы и техннико-юридические инструменты не дадут ожидаемого результата, если не приндерживаться комплексного подхода к урегулированию вопросов судебного и исполнительного производства. Данный подход должен предполагать не только качественное изменение правового, а также организационного режимов, но и общего состояния общественного правосознания через преодоление конформинстского отношения к праву и внедрение идеи об обязательности судебного реншения для всех субъектов (erga omnes), на которых распространяется его занконная сила, и неотвратимости исполнения императивного предписания органа правосудия.

В Заключении подводится общий итог диссертационного исследования и формулируются основные выводы.

В Приложении представлены предложения диссертанта по совершенстнвованию действующего гражданского процессуального законодательства.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

I. Монографии

Афанасьев С.Ф. Проблема истины в гражданском судопроизводстве. Сарантов: Саратовская государственная академия права, 1999- 135 с. (8,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Конвенция о защите прав человека и основных свобод и российское гражданское судопроизводство. М.: Юрлитинформ, 2008- 413 с. (26,0 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Право на справедливое судебное разбирательство: общая характеристика и его реализация в российском гражданском судопроизводнстве. Саратов: Научная книга, 2009- 310 с. (18,14 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Право на справедливое судебное разбирательство и его реанлизация в российском гражданском судопроизводстве. М.: Юрлитинформ, 2009.-292 с. (18,5 п.л.).

II. Научные статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых журналах и изданиях, реконмендованных ВАК Министерства образования и науки РФ

Афанасьев С.Ф. О достижении истины в суде // Вестник Саратовской госундарственной академии права. 1998. № 1. С. 42-47 (0,25 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Зайцев ИМ. Бесспорные обстоятельства в гражданских денлах // Российская юстиция. 1998. № 3. С. 26-28 (вклад автора - 0,15 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Принцип истины и права граждан в российском гражданнском процессе // Вестник Саратовской государственной академии права.

1999. № 1.С. 47-49 (0,3 п.л.).

Афанасьев С.Ф. Специфика судебного познания в гражданском процессе // Арбитражный и гражданский процесс. 1999. № 2. С. 27-28 (0,25 п.л.).
Афанасьев С.Ф. К вопросу о содержании истины в современном гражданнском процессе // Вестник Саратовской государственной академии права.

2000. № 1.С. 31-34 (0,3 п.л.).

Афанасьев С.Ф., Зайцев А.И. Спорные вопросы предметной подведомственнности третейских судов // Третейский суд. 2000. № 5. С. 21-28 (вклад автора -0,25п.л.).
Афанасьев С.Ф., Зайцев А.И. Об истории специализации юрисдикционных органов // Правоведение. 2002. № 2. С. 135-143 (вклад автора - 0,3 п.л.)
Афанасьев С.Ф., Савельева Т.А. Производство у мирового судьи нуждается в совершенствовании // Российская юстиция. 2002. № 5. С. 41-42 (вклад авнтора-0,15 п.л.).

Афанасьев С.Ф. Бесспорные обстоятельства в современном состязательном гражданском процессе // Вестник Саратовской государственной академии права. 2002. № 2. С. 30-33 (0,2 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О некоторых аспектах воздействия решений Конституцинонного Суда РФ на исполнительное производство // Арбитражный и гражнданский процесс. 2004. № 1. С. 40-46 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Опыт третейского судопроизводства в Германии // Вестник Саратовской государственной академии права. 2004. № 4. Ч. 2. С. 85-88 (0,25 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Алиев Т.Т. К вопросу об основаниях для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, вступивнших в законную силу, предусмотренных ГПК РФ // Арбитражный и гражнданский процесс. 2004. № 5. С. 29-33 (вклад автора - 0,2 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О некоторых аспектах воздействия решений Конституцинонного Суда РФ на исполнительное производство // Арбитражный и гражнданский процесс. 2004. № 6. С. 8-13 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Алиев Т.Т. О влиянии постановлений Конституционного Суда РФ на институт пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам решений, определений суда, вынесенных в порядке гражданского судопронизводства // Арбитражный и гражданский процесс. 2004. № 11. С. 34-37 (вклад автора - 0,25 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О соотношении конституционного права на судебную занщиту и юридического интереса в цивилистическом процессе // Арбитражнный и гражданский процесс. 2004. № 12. С. 2-6 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Викут М.А. К вопросу о реализации части 4 статьи 15 Коннституции РФ в сфере российского гражданского судопроизводства (пробленмы теории и практики) // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. № 3. С. 36-45 (вклад автора - 0,7 п.л.).
Афанасьев С.Ф. К вопросу о доказывании и его этапах в третейском судонпроизводстве // Третейский суд. 2005. № 3. С. 96-100 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Исаенкова О.В. О способах регулирования в области средств доказывания: вопросы теории и практики // Арбитражный и гражнданский процесс. 2005. № 7. С. 21-25 (вклад автора - 0,25 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Эволюция юридического интереса как предпосылки права на обращение в суд гражданской юрисдикции (теоретико-правовой обзор) // Арбитражный и гражданский процесс. 2006. № 10. С. 6-9 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Эволюция юридического интереса как предпосылки права на обращение в суд гражданской юрисдикции (теоретико-правовой обзор) (продолжение) // Арбитражный и гражданский процесс. 2006. № 11. С. 2-6 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Эволюция юридического интереса как предпосылки права на обращение в суд гражданской юрисдикции (теоретико-правовой обзор) (продолжение) // Арбитражный и гражданский процесс. 2006. № 12. С. 2-6 (0,3 п.л.).

Афанасьев С.Ф. Эволюция юридического интереса как предпосылки права на обращение в суд гражданской юрисдикции (теоретико-правовой обзор) (продолжение) // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. № 1. С. 6-11 (0,4 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Эволюция юридического интереса как предпосылки права на обращение в суд гражданской юрисдикции (теоретико-правовой обзор) (продолжение) // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. № 2. С. 2-5 (0,2 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Эволюция юридического интереса как предпосылки права на обращение в суд гражданской юрисдикции (теоретико-правовой обзор) (продолжение) // Арбитражный и гражданский процесс. 2007. № 3. С. 2-3 (0,15 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О пересмотре судебных актов по гражданским делам в свянзи с применением нормативных правовых актов с обратным эффектом // Арнбитражный и гражданский процесс. 2008. № 2. С. 13-17 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О пересмотре судебных актов по гражданским делам в свянзи с применением нормативных правовых актов с обратным эффектом (прондолжение) // Арбитражный и гражданский процесс. 2008. № 3. С. 11-13 (0,25 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Борисова В.Ф. О возникновении гражданских процессунальных правоотношений на стадии возбуждения гражданского судопроизнводства // Арбитражный и гражданский процесс. 2008. № 6. С. 4-9 (вклад авнтора-0,25 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Борисова В.Ф. О возникновении гражданских процессунальных правоотношений на стадии возбуждения гражданского судопроизнводства (продолжение) // Арбитражный и гражданский процесс. 2008. № 7. С. 6-9 (вклад автора - 0,15 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Борисова В.Ф. Возникновение гражданских процессуальнных правоотношений на стадии возбуждения гражданского судопроизводстнва // Российский юридический журнал. 2008. № 6. С. 99-106 (вклад автора -0,4 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Захаров В.Н. О соблюдении сроков в гражданском судонпроизводстве: исторический анализ и современные проблемы // Российская юстиция. 2008. № 8. С. 23-29 (вклад автора - 0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Право на получение мотивированного судебного решения по гражданскому делу (международный и национальный аспекты) // Арбитнражный и гражданский процесс. 2008. № 12. С. 13-16 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Борисова В.Ф. К проблеме исчисления срока рассмотрения и разрешения гражданского дела // Российская юстиция. 2009. № 3. С. 20-22 (вклад автора - 0,2 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О гражданско-правовой ответственности судей // Российнский юридический журнал. 2009. № 6. С. 118-125 (0,5 п.л).
Афанасьев С.Ф., Зарубина М.Н. К проблеме привлечения суда (судьи) к де-ликтной ответственности в контексте права на справедливое судебное раз-

бирательство // Российский судья. 2009. № 11. С. 38-41 (вклад автора - 0,2 п.л.).

Афанасьев С.Ф. О проблеме прямого действия постановлений Европейского Суда по правам человека в российском гражданском судопроизводстве в контексте пересмотра судебных актов // Российская юстиция. 2009. № 11. С. 60-63 (0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Об истории развития принципа публичности в российском гражданском судопроизводстве до принятия ГПК РФ // История государства и права. 2010. № 8. С. 15-19 (0,4 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О прямом действии постановлений Европейского Суда по правам человека в российском гражданском судопроизводстве // Междунанродное публичное и частное право. 2010. № 2. С. 9-12 (0,5 п.л.).

III. Научные статьи,

опубликованные в материалах международных и всероссийских

научно-практических конференций

Афанасьев С.Ф. Защита прав человека и принцип достижения истины в гражданском судопроизводстве // Права человека в России и Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод: матер. Междунар. науч.-практ. конф. (Саратов, 29-30 октября 1996 г.). Саратов: Саратовская государственная академия права, 1997. С. 42-43 (0,2 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Принцип истины и права граждан в российском гражданнском процессе // Права человека: пути и их реализации: матер. Междунар. науч.-практ. конф. (Саратов, 8-10 октября 1998 г.). Саратов: Саратовская гонсударственная академия права, 1999. Ч. 2. С. 29-30 (0,2 п.л.).
Афанасьев С.Ф. История и современность мирового суда // Актуальные проблемы гражданского права, гражданского и арбитражного процесса: мантер. Всерос. науч.-практ. конф. (Воронеж, 15-16 марта 2002 г.). Воронеж: Воронежский государственный университет, 2002. Ч. 2. С. 72-89 (1,0 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Детерминация доказывания по гражданским делам и приннципы состязательности и диспозитивности // АПК и ГПК 2002 г.: сравнинтельный анализ и актуальные проблемы правоприменения: матер. Всерос. науч.-практ. конф. (Москва, 2-4 апреля 2002 г.). М.: Российская академия правосудия, 2004. С. 290-300 (1,0 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Гражданская процессуальная политика как элемент правонвой политики // Проблемы защиты прав и законных интересов граждан и орнганизаций: матер. Междунар. науч.-практ. конф. (Краснодар - Сочи, 23-26 мая 2002 г.). Краснодар: Кубанский государственный университет, 2002. С. 71-78 (0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Особенности третейского судопроизводства в Англии // Актуальные проблемы процессуальной цивилистической науки: матер. Всенрос. науч.-практ. конф., посвящ. 80-летию профессора Викут М.А. (Саратов, 19-20 сентября 2002 г.). Саратов: Саратовская государственная академия права, 2003. С. 75-79 (0,5 п.л.).

Афанасьев С.Ф. Конституция как основа заочного производства по гражнданским делам // Два века юридической науки и образования в Казанском университете: матер. Всерос. науч.-практ. конф. (Казань, 13-14 мая 2004 г.). Казань: Казанский государственный университет, 2004. С. 301-310 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О некоторых аспектах воздействия решений Конституцинонного Суда РФ на исполнительное производство // Современная доктрина гражданского, арбитражного процесса и исполнительного производства: теория и практика: сб. науч. ст. Всерос. науч.-практ. конф. (Краснодар, 20-23 октября 2004 г.). Красно дар; СПб.: Юридический центр Пресс, 2004. С. 569-582 (0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Юридический интерес как одна из предпосылок возбужденния искового производства // Проблемы иска и исковой формы защиты нанрушенных прав: матер. Всерос. науч.-практ. конф. (Краснодар - Геленджик, 15-16 сентября 2005 г.). Краснодар: Кубанский государственный аграрный университет, 2006. С. 34-41 (0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Участие адвоката по российским делам в Европейском Суде по правам человека на подготовительном этапе // Частноправовые пронблемы взаимодействия материального и процессуального права: матер. Ме-ждунар. науч.-практ. конф. (Ульяновск, 15-16 сентября 2006 г.). Ульяновск: Ульяновский государственный университет, 2006. С. 207-209 (0,2 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Применение Европейским Судом по правам человека кринтерия ratione temporis по российским гражданским делам //Актуальные пронблемы гражданского права и процесса: сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф. (Казань, 12-13 октября 2006 г.). М.: Статут, 2006. С. 240-244 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Является ли юридический интерес предпосылкой права на обращение за судебной защитой? // Актуальные проблемы российского пранва: матер. Всерос. науч.-практ. конф. (Краснодар, 16 ноября 2006 г.). Вып. 1. Краснодар: Институт экономики, права и гуманитарных специальностей,

2006. С. 78-91 (0,5 п.л.).

54.а Афанасьев С.Ф. О юридической природе постановлений Европейского Суда

по правам человека и их правовом значении для российского цивилистиче-

ского процесса // Концепция развития судебной системы и системы доброн

вольного и принудительного исполнения решений Конституционного Суда

РФ, судов общей юрисдикции, арбитражных, третейских судов и Европейн

ского Суда по правам человека: сб. науч. ст. Междунар. науч.-практ. конф.

(Сочи, 20-23 апреля 2007 г.). Краснодар;СПб.: Юридический центр Пресс,

2007. С. 254-265 (0,5 п.л.).

55.а Афанасьев С.Ф., Викут М.А. О реализации части 4 статьи 15 Конституции

РФ в области российского гражданского судопроизводства // Актуальные

проблемы развития судебной системы и системы добровольного и принудин

тельного исполнения решений Конституционного Суда РФ, судов общей

юрисдикции, арбитражных, третейских судов и Европейского Суда по пран

вам человека: сб. науч. ст. Междунар. науч.-практ. конф. (Сочи, 20-23 апрен

ля 2007 г.). Красно дар ;СПб.: Юридический центр Пресс, 2008. С. 290-311

(вклад автора - 0,7 п.л.).

Афанасьев С.Ф. Институциональный элемент права на справедливое судебнное разбирательство в интерпретации Европейского Суда по правам человенка // Гражданское судопроизводство в изменяющейся России: сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф. (Саратов, 14-15 сентября 2007 г.). Саратов: Научная книга, 2007. С. 135-142 (0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О юридической природе постановлений Европейского Суда по правам человека и об их влиянии на отечественный цивилистический процесс // Тенденции развития гражданского процессуального права России: сб. науч. ст. по матер. Междунар. науч.-практ. конф. (Санкт-Петербург, 9-10 февраля 2007 г.). Санкт-Петербург: Юридический центр Пресс, 2008. С. 320-333 (0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Принцип верховенства права и его значение для национнального гражданского судопроизводства (исторический анализ и общие понложения) // Развитие процессуального законодательства: к пятилетию дейстнвия АПК РФ, ГПК РФ и Федерального закона РФ О третейских судах в Российской Федерации: матер. Междунар. науч.-практ. конф. (Воронеж, 15-16 февраля 2008 г.). Воронеж: Воронежский государственный универсинтет, 2008. С. 9-18 (1,0 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Принцип верховенства права и его влияние на гражданское судопроизводство // Свобода. Право. Рынок: матер. Всерос. науч.-практ. конф. (Волгоград - Волжский, 18-19 июля 2008 г.). Волгоград: Волгограднский государственный университет, 2008. С. 27-35 (0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Право на получение мотивированного судебного решения по гражданскому делу (международный и национальный аспекты) // Актунальные проблемы российского права: матер. Всерос. науч.-практ. конф. (Краснодар, 28 ноября 2008 г.). Краснодар: Институт экономики, права и гунманитарных специальностей, 2008. С. 9-21 (0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Постановления Европейского Суда по правам человекам и российское исполнительное производство // Исполнительное производство: процессуальная природа и цивилистические основы: сб. матер. Всерос. нануч.-практ. конф. (Казань, 4 апреля 2008 г.). М.: Статут, 2009. С. 8-13 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. К проблеме соблюдения сроков в гражданском судопроизнводстве // Политико-правовые приоритеты социально-экономического разнвития России: матер. Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 100-летию Санратов, гос. ун-та. (Саратов, 2-3 июля 2008 г.). Саратов: Научная книга, 2009. С. 487-493 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О роли постановлений Европейского Суда по правам челонвека в отечественном исполнительном производстве // Тенденции развития цивилистического процессуального законодательства и судопроизводства в современной России: сб. матер. Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. панмяти профессора Зайцева И.М. (Саратов, 23 октября 2009 г.). Саратов: Наунка, 2009. С. 20-24 (0,4 п.л.).

IV. Научные статьи, опубликованные в иных изданиях

Афанасьев С.Ф. Актуальные вопросы адвокатуры // Адвокатская деятельнность: матер. Российско-американского семинара. Саратов: Саратовская гонсударственная академия права, 1997. С. 14-16 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Содержание истины в современном гражданском процессе // Современные проблемы юриспруденции: межвуз. сб. науч. тр. Вып. 1. Нонвосибирск: Сибирский университет потребительской кооперации, 1999. С. 118-125 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Бесспорные обстоятельства в состязательном гражданском процессе // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. Вып. 12. Тольятти: ВУиТ, 2000. С. 121-126 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Зайцев А.И. Проблемы специализации судов в России // Правовые проблемы укрепления российской государственности: сб. науч. ст. Томск: Томский государственный университет, 2001. Ч. 5. С. 243-246 (вклад автора - 0,2 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Зайцев А.И. Принцип специализации судов в механизме организации судебной власти // Современные вопросы теории права: теорентико-технологический аспект: сб. науч. ст. Новосибирск: ГЦРО, 2001. С. 70-79 (вклад автора - 0,25 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Зайцев А.И. Некоторые вопросы генезиса специализации судов в России // Философская и правовая мысль: сб. науч. ст. Вып. 1. Сара-тов;СПб.: Стило, 2001. С. 45-59 (вклад автора - 0,4 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Роль признанных фактов и фактов умолчания в современнном состязательном гражданском процессе // Правовая политика и правовая жизнь. 2001. № 2. С. 117-122 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Выступление на научно-методологическом семинаре Пранвовая политика: концепция и реальность // Правовая политика и правовая жизнь. 2001. № 2. С. 191-192 (0,1 п.л.).
Афанасьев С.Ф. История и современность мирового суда // Правовая полинтика и правовая жизнь. 2002. № 2. С. 105-117 (0,8 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Мировой суд: история и современность // Философская и правовая мысль: Сб. науч. ст. Вып. 3. Саратов;СПб.: Научная книга, 2002. С. 90-104 (1,0 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Зайцев А.И. Мировой суд как дополнительная гарантия занщиты субъективных гражданских прав // Защита гражданских прав: Права человека: сферы реализации: сб. науч. ст. Вып. 1. Саратов: Саратовский гонсударственный университет, 2003. С. 271-285 (вклад автора- 0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Детерминация доказывания по гражданским делам принцинпами состязательности и диспозитивности // Правовая политика и правовая жизнь. 2003. № 3. С. 38-47 (0,7 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О влиянии решений Конституционного Суда РФ на исполннительное производство // Правовая политика и правовая жизнь. 2004. № 2. С. 13-23 (0,5 п.л.).

77'. Афанасьев С.Ф. Выступление на методологическом семинаре Юридиченский процесс: проблемы методологии // Правовая политика и правовая жизнь. 2004. № 2. С. 190-192 (0,2 п.л.).

1'8. Афанасьев С.Ф. Принципы процесса и доказательства // эж-Юрист. 2004. июль. С. 6 (0,5 п.л.).

Афанасьев С.Ф. Устраняя правовую неопределенность // эж-Юрист. 2004. октябрь. С. 3 (0,2 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Европейские международные стандарты и отечественное исполнительное производство // Исполнительное право. 2005. № 1. С. 31-38 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Зайцев А.И. Специализация гражданских судов в России: история, реалии и перспективы // Юрист. 2005. № 7. С. 52-58 (вклад автора -0,2 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Решения Европейского Суда по правам человека и отечестнвенное исполнительное производство // Европейская интеграция и развитие цивилистического процесса в России: сб. науч. ст. М.: Российская академия правосудия, 2006. С. 197-209 (0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Краткий обзор проблемы истины в гражданском процессунальном праве и судопроизводстве // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2005. № 4. СПб.: Санкт-Петербургский государстнвенный университет, 2006. С. 175-208 (2,0 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Применение Европейским Судом по правам человека друнгих условий приемлемости жалоб // Цивилист. 2007. № 3. С. 92-97 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О гражданско-правовой ответственности суда (судей) // Цивилист. 2008. № 1. С. 84-87 (0,2 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Институциональный элемент права на справедливое судебнное разбирательство в интерпретации Европейского Суда по правам человенка // Бюллетень Верховного Суда Республики Казахстан. 2007. № 12. С. 56-71(2,0п.л.).
Афанасьев С.Ф. Пересмотр судебных актов по гражданским делам в связи с применением нормативных правовых актов с обратным эффектом // Пронблемы пересмотра судебных актов в гражданском и арбитражном процессах: сб. науч. ст. М.: Российская академия правосудия, 2008. С. 12-24 (0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Институциональный элемент права на справедливое судебнное разбирательство в интерпретации Европейского Суда по правам человенка (сравнительный анализ) // Российский ежегодник гражданского и арбитнражного процесса. 2007. № 6. СПб.: Университетский издательский консорнциум Юридическая книга, 2008. С. 93-123 (2,0 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Право на получение мотивированного судебного решения // Мировой судья. 2008. № 12. С. 11-13 (0,2 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О судебной защите деловой репутации юридических лиц // Цивилист. 2009. № 3. С. 44-47 (0,2 п.л.).

Афанасьев С.Ф. К вопросу о прямом действии постановлений Европейского Суда по правам человека в российском гражданском судопроизводстве // Правовая политика и правовая жизнь. 2009. № 3. С. 109-116 (0,3 п.л.).
Афанасьев С.Ф. К проблеме компенсации нематериального ущерба юридинческим лицам: международный и национальный опыт // Правовая политика и правовая жизнь. 2009. № 4. С. 22-29 (0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О современной правовой политике в сфере мировой юстинции // Правовая политика: проблемы формирования: сб. науч. ст. Тамбов: Издательский дом Тамбовского государственного университета, 2010. С. 122-131 (0,7 п.л.).
Афанасьев С.Ф. О гражданской процессуальной политике с позиции соверншенствования защиты прав и законных интересов предпринимателей // Пранвовая политика и правовая жизнь. 2010. № 2. С. 108-115 (0,7 п.л.).

V. Комментарии законодательства, учебники, учебные пособия, словари

Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Феденрации (постатейный, научно-практический) / Под ред. М.А. Викут. М.: Тон-Дэкстро, 2003. ст.ст. 79-87, гл. 22 (вклад автора - 1,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Судебно-правовая политика в сфере гражданского судонпроизводства // Российская правовая политика: курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. М.: Норма, 2003. С. 452-465 (1,0 п.л.).
Гражданский процесс России: учебник / Под ред. М.А. Викут. М.: Юрист, 2004. Гл. 15, 16 (в соавторстве с И.М. Зайцевым) (вклад автора - 1,0 п.л.), гл. 17, 23 (2,0 п.л.). Два издания: 2004 г., 2005 г.
Афанасьев С.Ф. Взаимосвязь доказывания с принципами состязательности и диспозитивности. О применении признанных фактов и фактов умолчания // Формирование доказательственной базы по гражданским и уголовным денлам. М.: Издательский дом Экономическая газета, 2004. С. 48-62 (1,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Зайцев А.И. Гражданский процесс (учебно-методический комплекс). М.: Норма, 2004. Введение, гл. 1, 3, 5, 9 (з 1-6), з 7 гл. 9 (в соавнторстве с И.М. Зайцевым) (вклад автора - 1,0 п.л.), гл. 10, 11, 14, 16, 17, 21, 22, 23 (з 1-4),25(16,0п.л.).

Афанасьев С.Ф., Алиев Т.Т. Гражданское процессуальное право (учебно-методическое пособие). М.: Приор, 2004 (вклад автора - 2,0 п.л.).
Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. Г.А. Жилин. М.: Проспект. 2005. Гл. 7 (кроме ст.ст. 64-80, 88-89) (1,0 п.л.). Два издания: 2005 г., 2009 г.
Афанасьев С.Ф. Гражданский процесс // Правоведение: Учебник / Под ред. А.В. Малько. М.: Кнорус, 2005. С. 376-397 (3,0 п.л.). Четыре издания: 2005 г., 2006 г., 2007 г., 2008 г.
Афанасьев С.Ф., Терехин В.А. Судебно-правовая политика // Правовая политика России: теория и практика / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. М.: Проспект, 2006. С. 452-465 (вклад автора- 1,5 п.л.).

Афанасьев С.Ф. Гражданско-процессуальное и арбитражно-процессуальное право // Краткий юридический словарь / Отв. ред. А.В. Малько. М.: Проспект, 2007. С. 452-474 (1,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф., Зайцев А.И. Гражданский процесс: учеб. пособие. М.: Норма, 2008. Введение, гл. 1, 3, 5, 9, 10 (з 1-6), з 7 гл. 10 (в соавторстве с И.М. Зайцевым) (вклад автора- 1,0 п.л.), гл. 11, 12, 15, 17, 18, 22, 23, 24 (з 1-4),26(18,0п.л.).
Афанасьев С.Ф. Правовая политика в сфере мировой юстиции: региональнный уровень // Правовая политика в Российской Федерации: региональный уровень / Под ред. А.В. Малько. Тамбов: Тамбовский государственный унинверситет, 2008. С. 302-318 (1,5 п.л.).
Комментарий к Федеральному закону от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ Об исполнительном производстве / Под ред. О.В. Исаенковой. М.;Саратов: Ай Пи Эр Медиа; М.: СПС Гарант, 2009. ст.ст. 80, 85, 86 (0,5 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Гражданско-процессуальное и арбитражно-процессуальное право // Большой юридический словарь / Отв. ред. А.В. Малько. М.: Проспект, 2009. С. 584-630 (вклад автора - 2,0 п.л.).
Афанасьев С.Ф. Процессуальные особенности рассмотрения дел, вознинкающих из публичных правоотношений //Процессуальные особенности раснсмотрения отдельных категорий гражданских дел / Под ред. М.А. Викут, P.M. Нигматдинова. Саратов: Саратовская государственная академия права, 2009. С. 137-153 (1,0 п.л.).

ПО. Афанасьев С.Ф., Малько Е.А. Гражданско-процессуальная правовая полинтика // Правовая политика: словарь и проект концепции / Под ред. А.В. Малько. Саратов: Саратовская государственная академия права, 2010. С. 189-193 (вклад автора - 0,2 п.л.).

111. Афанасьев С.Ф. Принципы гражданского процессуального права//Приннципы российского права: общетеоретический и отраслевой аспекты / Под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. Саратов: Саратовская государственная академия права, 2010. С. 642-664 (2,0 п.л.).

Общий объем научных, учебных, учебно-методических работ диссернтанта составляет более 170 п.л.

Афанасьев С.Ф.

Настоящая работа посвящена одной из актуальных тем науки и практики гражданского процессуального права - механизму воздействия общепризнаннных принципов и норм международного права на российское гражданское сундопроизводство. В этой связи внимание концентрируется на Европейской Коннвенции о защите прав человека и основных свобод, как базовом международнном договоре, который оказывает существенное влияние на правовые системы всех государств, его ратифицировавших, в том числе на соответствующую сиснтему Российской Федерации.

Afanas'ev S.F.

The right to fair proceeding: theory-practical research of influence of the European Convention on protection of human rights and basic freedoms on the

Russian civil legal proceedings

The present work is devoted to one of actual topics of a science and practice of a civil procedural law - the mechanism of influence of the conventional principles and norms of international law on the Russian civil legal proceedings. In this connection the attention concentrates on the European Convention on protection of human rights and basic freedoms, as the base international contract which renders essential influence on legal systems of all states, its ratified, including on corresponding system of the Russian Federation.

Подписано в печатьаа 2010 г. Усл. печ. л.

Бумага офсетная. Формат 60x84 1/16. Печать офсетная.

Гарнитура Тайме. Тираж 150 экз. Заказ №____

Издательство

ГОУ ВПО Саратовская государственная академия права

410056, г. Саратов, ул. Чернышевского, 135.

Отпечатано в типографии издательства

ГОУ ВПО Саратовская государственная академия права

410056, г. Саратов, ул. Вольская, 1

СКАЧАТЬ ОРИГИНАЛ ДОКУМЕНТА

Авторефераты по всем темам

Авторефераты по юридическим наукам

Blog