Грамматическая категория аспекта и контекст (на материале испанского и русского языков)

тексте) обнаруживается два вида грамматической вариативности: прагматическая и семантическая. Первая соотносима со свободным варьированием (с точностью до прагматики), а вторая - с контрастным распределением смыслов, выражаемых граммемами (и их комбинациями в рамках сложных граммем);

- при прагматической вариативности (в других терминах - квазисинонимической конкуренции) граммем (в том числе сложных) в идентичном окружении имеет место использование грамматических средств в прагматических целях; соответствующие сигнификативные варианты высказывания (при обозначении одной и той же денотативной ситуации) оказываются контрастно распределены не по отношению к денотату, а с точки зрения прагматичной грамматики говорящего.

Практическая значимость работы состоит в возможности использования ее результатов в полевой лингвистике, в университетских курсах (лекционных и семинарских) в рамках таких частных лингвистик, как испанистика и русистика, и в общеязыковедческих курсах по направлениям: теоретическая морфология, грамматическая семантика, аспектология, введение в языкознание. Полученные в рамках данного исследования сведения об устройстве аспектуально-темпоральной системы испанского глагола могут быть использованы в процессе преподавания испанского языка как иностранного (особенно русскоговорящим, поскольку в работе был представлен сопоставительный ракурс рассмотрения материала в паре испанский язык - русский язык). Соответственно, данные об аспектуальности русского глагола могут быть использованы в рамках преподавания русского языка как иностранного.

Апробация работы. Фрагменты исследования обсуждались на заседании отдела типологического изучения языков ИЛИ РАН (2007) и отдела теории грамматики ИЛИ РАН (2010), а также в рамках ряда конференций: VI Испанско-русские чтения (Гранада, Испания, 2001 г.), Международная филологическая конференция (СПбГУ, Россия, 1999-2000 гг., 2002-2010 гг.), конференция, посвященная 100-летию со дня рождения В.Г. Адмони (Санкт-Петербург, Россия, ИЛИ РАН, 2009 г.), конференция Слово и язык, посвященная 80-летнему юбилею академика Ю.Д. Апресяна (Москва, Россия, 2010 г.), конференция Функциональная грамматика: современное состояние и перспективы, посвященная 80-летию члена-корреспондента РАН А.В. Бондарко (Санкт-Петербург, Россия, ИЛИ РАН, 2010 г.), XLII Виноградовские чтения (Москва, Россия, МГУ им. М.В. Ломоносова, 2011 г.).

По результатам исследования опубликовано 26 работ, в том числе монография Акциональность глагольной лексики и аспектуальные граммемы: вопросы взаимодействия (12,5 п.л.), подготовлены к печати главы в коллективных монографиях. Содержание и основные результаты исследования используются в обязательных курсах Теоретическая морфология, Введение в языкознание (бакалавриат), и элективных курсах Введение в общую и сопоставительную аспектологию (бакалавриат) и Грамматическая семантика (магистратура), читаемых автором на Филологическом факультете СПбГУ.

6

Основное содержание работы

Диссертационное исследование (общим объемом 573 страницы) состоит из Введения, четырех глав, Заключения, Списка использованной литературы (293 наименования, из них 101 - на иностранных языках), Списка источников языкового материала, отличных от Корпуса испанского языка Марка Девиса, и двух приложений, в которых приводятся анкеты, использовавшиеся в проведенных экспериментах.

Введение

Во Введении определяется место исследования в ряду лингвистических дисциплин, формулируются особенности, определяющие его новизну и актуальность, определяются его цели и задачи, предмет и объект исследования, дается краткое описание материала, а также приводятся положения, выносимые на защиту.

Глава 1. Грамматическая категория и контекст: к постановке проблемы

Основной задачей этой главы, носящий реферативно-теоретический характер, является определение границ понятия контекст в рамках предпринимаемого исследования (грамматическая категория - ГК - понимается вполне традиционно, поэтому определению этого понятия, второго из ключевых в работе, сопоставимого внимания не уделяется) и разработка той типологии контекста, которая определяет как границы исследования, так и его структуру.

Для решения поставленной задачи рассматриваются работы двух крупнейших теоретиков отечественной лингвистики второй половины XX века - А.В. Бондарко и В.Г. Гака, в творчестве которых вопрос взаимоотношений грамматической категории и контекста занимал одно из центральных мест.

Несмотря на то, что перечень работ самых различных теоретических направлений, в той или иной степени затрагивающих взаимоотношения ГК (в частности, аспекта) и контекста, очень велик и никоим образом не сводится к творчеству этих двух авторов, все же было принято решение ограничиться анализом теоретических построений упомянутых лингвистов, поскольку обращение к ним позволяет решить задачу создания пригодной для целей задуманного исследования таксономии типов контекста.

Результатом явилась следующая таксономия типов контекста, релевантных для ГК аспекта (при ограничении рамками эксплицитного лингвистического материала):

1. парадигматического - другие грамматические категории, в частности, входящие вместе с исследуемой в один домен; предположительно следует различать ближний и дальний виды парадигматического контекста (в рамках набора ГК одной и разных частей речи);
2. синтагматического - словоформы, окружающие словоформу - носителя исследуемой ГК; ближним контекстом в случае носителя ГК-глагола будет являться адвербиальный контекстаа какаа отражающийаа способаа осуществленияаа процесс саа точкиаа зрения

7

качественно-количественной стороны ; дальним (в большей или меньшей степени) -остальные компоненты высказывания, в первую очередь имеются в виду именные группы, заполняющие валентности глагольного предиката;

3) внутреннего лексического (внутрилексемного) контекста - релевантная для изучаемой грамматической семантики лексическая семантика; в нашем случае это аспектуально релевантная лексическая семантика глагола, т.е. его акциональность; разделение ближнего и дальнего контекста в данном случае не представляется релевантным.

Отметим, что возможно введение внутренней иерархии в предложенный перечень видов контекста, поскольку внутрилексемный контекст, вообще говоря, можно трактовать как подвид парадигматического контекста. Тогда у нас появятся два уровня деления: первое - на синтагматический и парадигматический контекст (в соответствии с двумя основными видами отношений языковых единиц), а второй - разделение парадигматического контекста на внутрилексемный и внутрисистемный. Однако поскольку введение внутренней иерархизации принципиально не влияет на анализ взаимоотношений ГК аспекта и контекста, а также имея в виду большее удобство для композиции работы, оставим классификацию контекста одноуровневой.

Глава 2. Грамматическая категория аспекта и акциональность глагольной лексемы как ее внутренний контекст3

Данная глава открывается разделом 2.1 Акциональность глагольной лексемы как внутрилексемный контекст аспекта, в котором дается эскизный экскурс в историю разработки вопроса, а также определяются используемые термины: акциональность, аспектуальность, аспект, вид.

Что касается первых двух из упомянутых понятий - аспектуалъностъ и акциональность, то существенным представляется следующее. Первое, что необходимо отметить, это нетождественность и неравнообъемность этих двух семантически близких понятий, причем эти свойства остаются неизменными при любой из двух возможных трактовок аспектуальности. При узком понимании аспектуальности - как фрагмента грамматической системы языка, включающей в себя (одну или более чем одну) грамматическую оппозицию с аспектуальнои семантикой - акциональность, понимаемая как аспектуально релевантная характеристика глагольной лексемы, не обнаруживает области пересечения с такой грамматической аспектуальностью. Естественно, остаются взаимоотношения, обычные для скрытой грамматики (акциональности) и открытой грамматики (узко понимаемой аспектуальности). При широком понимании аспектуальности как функционально-семантического поля, объединяющего разноуровневые языковые средства выражения аспектуальнои семантики, акциональность

2 Гак В.Г. Высказывание и ситуация // Языковые преобразования. М.: Языки русской культуры, 1998. С. 255.

3а Содержание этой главы отражено в монографии: Горбова Е.В. Акциональность глагольной лексики и

аспектуальные граммемы: вопросы взаимодействия. СПб: Изд-во СПбГУ, 2010. - 200 с.

8

оказывается одним из этих средств, весьма периферийным. То есть при широком понимании аспектуальности область пересечения понятия аспектуальности и акциональности обнаруживается, но при этом их нетождественность и неравнообъемность остаются в силе.

Относительно второй пары терминов - аспект и вид - уместным представляется следующий комментарий. В рамках данного исследования мы следуем хоть и не очень длительной, но уже сложившейся традиции, в соответствии с которой термину аспект отдается предпочтение, когда речь идет о соответствующей ГК либо применительно к неславянским языкам (в нашем случае - к испанскому и английскому), либо в типологическом ракурсе. Термин вид, таким образом, оказывается зарезервирован за видом славянского типа . Думается, что такое терминологическое разграничение согласуется с идеями Ю.С. Маслова о возможности наличия в разноструктурных языках аспектуальных оппозиций, не идентичных по своей семантике славянской видовой оппозиции, однако признаваемых аспектуальными на семантическом основании, поскольку они формируются граммемами, имеющими дело не с дейктической темпоральной локализацией обозначаемого действия, а с его внутренней темпоральной структурой как она понимается говорящим .

Следующий раздел данной главы - 2.2 Опыт разработки универсальной классификации характеров глагольного действия (=набора акциональных классов) -

посвящен представлению авторской таксономии акциональных классов глагола, дедуктивно сформированной на основе учета возможной сочетаемости предварительно выделенных акциональных примитивов. Предлагается проект исчисления логически возможных характеров действия глагола, образованных путем комбинирования трех акциональных примитивов - агентивов, стативов и моментативов, связываемых между собой при помощи двух видов связи - с фиксацией одного компонента, равного примитиву, относительно другого (каузацией одного подсобытия другим) и с отсутствием такой фиксации (контактное расположение не связанных обусловливающими отношениями компонентов). (Исчисление строится на основе идеального представления ситуации, обозначаемой глаголом, как состоящей из пяти фрагментов: ... Х Х ..., т.е. подготовительная стадия (состояние такое, что имеются признаки начала ситуации), начало (момент перехода от состояния 'ситуация не имеет места' к состоянию 'ситуация имеет место'), конец (момент обратного перехода), середина (промежуток между началом и концом) и результирующая стадия (состояние, наступающее после конца ситуации) .) Полученные характеры действия группируются в три класса: I. однокомпонентные, или базовые (образуемые выделенными акциональными примитивами); П. двухкомпонентные, III. поликомпонентные характеры действия. Приведем полученную таксономию:

I. однокомпонентные (базовые) характеры действия:

4 Выражение, введенное в аспектологию Э. Далем, см.: Dahl О. Tense and aspect systems. Oxford: Blackwell,

1985.

5 См.: Маслов Ю.С. Избранные труды.... С. 23-24.

6См.: ПлунгянВ.А. Общая морфология.... С. 297.

9

1) агентив: . ..***...а 'работать';

1. статив: ...Ч... 'принадлежать';
2. моментатив: Х 'очутиться';

П.а двухкомпонентные характеры действия:

1. агентив + моментатив: ...***... + Х/ Х + . ..***... 'обидеть+обижать';
2. статив + моментатив: ...Ч. ..+Х/Х + ...Ч...; 'ощущать+ощутить'
3. агентивный ингрессив (моментативная сема, равная ингрессивности Ч агентивная сема): Х ~~ и Ч... 'заплакать, плакать' 'возглавить, возглавлять';

1. стативный ингрессив (моментативная сема, равная ингрессивности Ч стативная сема): ХЧ и Ч.... 'попасть в... , находиться в...';
2. терминатив на агентивной основе (агентивная сема Ч моментативная сема, равная достижению результата): ~~ и ЧХ 'доделывать, доделать';

9)а *терминатив на стативной основе: ...аа Х;

III.аа поликомпонентные характеры действия:

10) двупредельный глагол на терминативной основе: Х*** и ЧХ

' загореться+гореть+догореть';

99

11)а "двупредельный глагол на терминативной основе с результирующей стадией:

Х*~ и ЧХЧ... 'загореться + гореть + догореть+быть сгоревшим';

999

12)а " двупредельный на терминативной основе с проспективной и результирующей

стадией: ...ЧХ*** и ЧХЧ... 'быть таким, что вот-вот загорится + загореться + гореть

+ догореть + быть сгоревшим';

1. *двупредельный глагол на стативной основе: Х Х 'начать находиться + находиться + прекратить находиться', т.е. 'находиться некоторое время';
2. *двупредельный глагол на стативной основе с результирующей стадией: ХЧХЧ... 'начать находиться + находиться + прекратить находиться + последующее состояние';

15)а *двупредельный глагол на стативной основе с проспективной и

результирующей стадией: ...ЧХЧХЧ... 'быть таким, что вот-вот начнет находиться

+ начать находиться + находиться + прекратить находиться + последующее

состояние';

16)аа *двупредельный глагол на агентивной основе: Х***Х 'начать работать +

работать + прекратить работать', т.е. 'работать некоторое время' (= делимитатив

поработать).

10

Пояснения к перечню акциональных типов. Условные обозначения и принятые термины.

Используемые графические обозначения имеют следующие значения: ... - отсутствие соотнесенности с пределом; *~ - процесс(ность); - состояние (=стативность); Х - изображение предела (левого или правого) и/или точечность, т.е. такой акциональный рисунок, при котором начальный (левый) и конечный (правый) пределы смыкаются из-за отсутствия срединной фазы; + - операция сложения, применяемая в поликомпонентных акциональных классах; / - дизъюнкция; и Ч> - огически предопределенная связь между двумя компонентами акциональной семантики. (Обычный) процесс и мультипликативный процесс на данном этапе не различаются.

Акциональные комбинации, помеченные астериском (*), представляются в высшей степени маловероятными (со значением этой вероятности, приближающимся к нулю). К такой оценке приводят следующие соображения: пределы (точки в графике) здесь не обусловлены внутренней логикой ситуации. Поэтому с большей естественностью они могут быть заданы извне, а не закодированы в рамках лексической семантики глагола. Способы задания таких пределов извне могут быть различными: явная грамматика, т.е. аспектуальные граммемы (с семантикой лимитативности, например), деривация (например, делимитативный и пердуративный способы действия в РЯ) и, возможно, другие. Впрочем, по свидетельству Е.В. Перехвальской, терминатив на стативной основе и терминатив на стативной основе с результирующей стадией по-видимому, имеются в языках группы южные манде (рецензия на данное диссертационное исследование).

Акциональные комбинации, помеченные вопросительным знаком - одним (), двумя (") или тремя ('"), представляются маловероятными, причем падение вероятности нарастает параллельно возрастанию количества вопросительных знаков. К такой оценке приводят следующие соображения. С одной стороны, язык, имеющий знаки с таким лобъемным акциональным потенциалом, демонстрировал бы несколько неестественную суперэкономность. Имеется в виду следующее: одна глагольная лексема в таком случае будет обладать излишне широкой семантикой, что выглядит неестественным в том смысле, что она будет одновременно обозначать такие фрагменты ситуации, которые было бы целесообразнее концептуализовать по отдельности, поскольку они необходимы говорящему как наименования самостоятельных ситуаций, попадающих в фокус внимания с достаточной частотностью. С другой стороны, возникает странная неэкономность с точки зрения величины набора открыто-грамматических и/или контекстуальных средств, которые понадобятся для актуализации нужного компонента в аспектуально значимом семантическом потенциале таких лобъемных глаголов.

Агентив - один из четырех терминов (терминативы, агентивы, стативы и моментативы), предложенных В.П. Недялковым для обозначения выделенных 3. Вендлером акциональных классов глаголов - Accomplishments, Activities, States и Achievements соответственно7. Здесь используются все четыре наименования, хотя лагентив является наименее корректным, и в силу этого, наиболее условным в рамках предлагаемой таксономии. Это обусловлено тем, что термин мотивирован, и вызывает ассоциации с агентивностью как свойством, присущим агенсу (=активность, контролируемость, волитивность). Тем самым он оказывается нежелательно узким, поскольку в данный класс включены и инактивные непредельные процессы в силу непризнания актуальности оппозиции активность/инактивность для предлагаемой классификации. (В рамках классификации Вендлера термин Activities появился, как замечает Е.В. Падучева , в силу того, что он линтересовался только глаголами с субъектом-лицом.) Возможно, более оптимальным решением (по сравнению с сохранением в неприкосновенности всех четырех введенных В.П. Недялковым терминов) является замена термина агентив на процессив (предложение Ю.П. Князева).

7аа См.: НедялковВ.П. Основные типы начинательных глаголов: инхоативы, ингрессивы, инцептивы //

Языковое общение и его единицы. Калинин: КГУ, 1986. С. 124-135; Vendler, Z. Verbs and Times // Linguistics

in Philosophy. Ithaca, N.Y.: Cornell University Press, 1967. Pp. 97-121.

8а См.: Падучева Е.В. Динамические модели в семантике лексики. М.: Языки славянской культуры, 2004. С.

30.

11

Ингрессив - принятое здесь понимание этого термина несколько отличается от того содержания, которое вкладывается в него В.П. Недялковым. У этого автора ингрессивами лименуются начинательные глаголы, семантически производные от агентивов; ср. заплакать = 'начать плакать'; заработать (о моторе) = 'начать работать'; побежать = 'начать бежать'; забегать = 'начать бегать'; потащить = 'начать тащить' и т.п. . В рамках предлагаемого подхода глаголы, приведенные в качестве иллюстрации группы ингрессивов в указанной работе, трактуются как моментативы. Ингрессивами же именуются те глаголы, в семантике которых совмещаются начинательное значение и непосредственно следующее действие, т.е., используя терминологию В.П. Недялкова, ингрессивы вместе с теми агентивами, производными от которых они являются, и лишь в том случае, если эти два семантических компонента совмещаются в рамках одной глагольной лексемы, обладающей, таким образом, двухкомпонентным характером действия. Отметим также наличие параллельного термина - инхоатив. Два вида ингрессивов, аналогичные представленным здесь агентивному и стативному (т.е. с импликацией следующего за начальной кульминацией состояния и процесса соответственно), выделяются также на материале ИЯ . С.Г. Татевосовым (в статье: Акциональность: типология и теория // Вопр. языкознания, 2005. № 1. С. 109-141) предложены следующие термины для соответствующих акциональных классов: ингрессивно-непредельные глаголы (<{ВХОЖДЕНИЕ В ПРОЦЕСС, ПРОЦЕСС}, {ПРОЦЕСС}>) и инцептивно-стативные глаголы (<{ВХОЖДЕНИЕ В СОСТОЯНИЕ, СОСТОЯНИЕ}, {СОСТОЯНИЕ}>); в фигурных скобках даны акциональные характеристики глагольных форм: перфективной и имперфективной.

Двухкомпонентный здесь и далее имеет два значения. Первое (широкая трактовка) соответствует гиперонимическому наименованию для всех акциональных типов, включающих в свой состав два базовых акциональных компонента. Второе (узкое) является общим наименованием только для сочетаний компонентов агентив + моментатив и статив + моментатив, для которых пока не найдено лучшего терминологического наименования.

Все принципиально возможные характеры глагольного действия (и соответствующие им акциональные классы, список которых может быть расширен) образуются, по-видимому, тремя основными семантическими компонентами (см. группу I), обладающими способностью как к самостоятельному формированию акционального класса, так и к комбинированию друг с другом посредством двух типов соединения. (Речь идет о логически предопределенной связи типа каузации, предполагающей фиксированный порядок следования компонентов (например, терминативы и ингрессивы) и простого механического соединения, т.е. отсутствия каузации - в частности, агентивно-моментативный и стативно-моментативный характеры действия.)

Далее в этом разделе предлагаются системы тестов для определения акциональной характеристики русской и испанской глагольной лексемы и эмпирическая классификация характеров действия в двух языках, явившаяся результатом анализа корпуса параллельных высказываний, насчитывающего около полутора тысяч пар глагольных предикатов в личной форме.

В заключительной части данного раздела (2.2.3), озаглавленной Непредельные русские глаголы - единство, дихотомия или градуальность?, подробно рассматривается вопрос о целесообразности раздельного рассмотрения в русском языке двух акциональных классов дедуктивной классификации - агентивов и стативов (непредельных

9а См.: Недялков В.П. Начинателыюсть и средства ее выражения в языках разных типов // Теория

функциональной грамматики. Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис. М.:

Комкнига, 2006. С. 190.

10 См.: Fernandez Laguinilla, М; De Miguel Aparicio, E. Relation entre el lexico у la sintaxis: adverbios de foco у

delimitadores aspectuales, Madrid: Verba. 1999. Pp. 97-128.

12

процессов и состояний в более традиционной терминологии) . После обсуждения существующих в современной семантике подходов к данной проблеме (от отношения к противопоставлению процессов и состояний как онтологического, не сводимого ни к каким более элементарным противопоставлениям, до привлечения свойства (строгой) подразделимости и истинности в точке, характерной для состояний, но не для процессов) анализируются следующие обнаруженные в литературе диагностические процедуры, призванные служить демаркации процессов и состояний в русском языке.

1. Способность/неспособность к образованию делимитативов: агентивы, в отличие от стативов, обнаруживают делимитативную деривацию.
2. Способность/неспособность реализовать значение предстоящего действия в наст.

77

НСВ:аа Завтра я сплю (весь день),аа Завтра я стою (в очереди, на голове) но не * Завтра я люблю Машу, * Завтра я знаю математику.

(3)аа Способность (у процессов) / неспособность (у состояний) сочетаться с фазовыми

глаголами: *Он начинает (начал) знать математику, *Он начинает (начал)

находиться в Самаре, * " Он начинает (начал) любить Машу, Он начинает

спать (начал спать).

Рассмотрение отмеченных в литературе сочетаемостных особенностей (непредельных) процессов и состояний позволило сделать вывод о том, что сформулированные на их основе диагностические процедуры не обладают желаемым уровнем эффективности и, следовательно, не могут с достаточной степенью уверенности дифференцировать состояния и (непредельные) процессы. Максимальный результат, которого можно достичь с помощью применения рассмотренных диагностик, - это постулирование тенденции, в соответствие с которой (непредельные) процессы более склонны к образованию делимитативов, реализации значения предстоящего действия в презентной форме НСВ и сочетанию с фазовыми глаголами, чем состояния. Соответственно, вместо двух отграниченных друг от друга акциональных классов имеет смысл ввести шкалу, на экстремумах которой будут располагаться наиболее типичные (прототипические) состояния-стативы и (непредельные) процессы-агентивы. Такие прототипические представители этих двух классов (как, например, знать для состояний и работать для процессов) будут демонстрировать прагматически немаркированное функционирование относительно рассмотренных диагностических тестов, в то время как глаголы, удаленные от обоих полюсов, в случае употребления в не совсем типичных для себя контекстах будут прагматически маркированы. Ср.:

(1) а. Поработать немного, а потом отдохнуть.

b.а Завтра с утра я работаю, а во второй половине дня мы идем в музей.

c.а Он уже начал работать.

11 См. полное изложение данного фрагмента исследования в публикации: Горбова Е.В. Непредельные глаголы в русском языке: единство, дихотомия или градуальность? // Известия РАН. Серия литературы и языка. М: Наука. 2009. Т. 68, № 5. С. 3-12.

13

(2) а. *Познать немного, а потом забыть.

b.а * Завтра я уже знаю всю географию.

c.а *Онуже начал знать географию.

(3)а а. Посидим немного, а потом дальше пойдем.

b.а Завтра с утра я сижу в читальном зале, а потом иду на экскурсию.

c.аа Он уже начал сидеть.

(4)а а. Погрустила немного, а потом и успокоилась.

b.а * Завтра с утра я грущу, а потом мы все вместе идем в кино.

c.а Она начинает грустить.

В (1) и (2) представлены типичные (непредельный) процесс и состояние соответственно, обнаруживающие предсказуемое поведение в рамках всех трех диагностических процедур. В (3) и (4) фигурируют глаголы, сочетаемостные свойства которых не приводят к столь же однозначному решению относительно их принадлежности к полюсу стативов или (непредельных) процессов, следовательно, они располагаются на некотором отдалении от обоих. Относительно первой из рассмотренных здесь диагностических процедур (делимитативная деривация) выше было показано, что она не обладает желаемой категоричностью при отделении стативов (глаголов-состояний) от агентивов (глаголов - непредельных процессов). К этому можно было бы добавить, что и две другие диагностические процедуры, рассмотренные выше (значение предстоящего действия у граммемы НАСТ. НЕСОВ и сочетаемость с фазовыми глаголами), также не могут, по результатам проведенного анализа, претендовать на роль лабсолютного критерия для разграничения этих двух акциональных классов (см. также (3) и (4) выше, где наличествуют различные комбинации приемлемых и неприемлемых сочетаний по трем диагностическим процедурам).

Основной вывод из проведенного исследования эффективности диагностик для демаркации двух обсуждаемых акциональных классов в РЯ сводится к следующему: выделение двух отдельных классов среди русских непредельных глаголов не имеет существенных и бесспорных преимуществ по сравнению с их невыделением. С другой стороны, невозможно не признать, что представление русских непредельных глаголов в виде стативно-процессного континуума с двумя экстремумами (прототипические состояния-стативы и прототипические процессы-агентивы) и анализом промежуточных подклассов, характеризующихся постепенным нарастанием процессу ал ьности при движении от стативного полюса, также решает определенные задачи, поскольку позволяет (при употреблении соответствующих ярлыков применительно к глагольной лексеме) предсказать сочетаемостные, деривационные и аспектуальные (на уровне частных значений) особенности ее функционирования.

В разделе 2.3 этой главы - Акциональность и композиция - обсуждаются вопросы, связанные с композициональным подходом к акциональности глагольной лексемы.а Проводится компаративный анализ типологически ориентированной теории

14

акциональностиаа С.Г. Татевосоваа иаа авторскойаа дедуктивнойаа таксономииаа характеров действия, изложенной в предшествующем разделе данной главы.

Отмечаются как общие положения обоих подходов к трактовке понятия акциональности и способам определения акциональной характеристики глагольной лексемы, так и различия. Среди первых можно отметить сам принцип диагностирования акциональности путем обращения к анализу сочетаемости глагола с аспектуальными граммемами (т.е. лоткрытой грамматикой), а также создание лакционального портрета глагола с использованием предварительно выделенных семантических компонентов (выше у нас они были названы акциональными примитивами, а в концепции С.Г. Татевосова -лакциональными семантическими ярлыками). Среди различий - универсальную рекомендацию С.Г. Татевосова использовать для определения акциональной характеристики глагола его сочетаемость с презентной граммемой (как представителем имперфективной зоны) и претеритальной граммемой (как представителем перфективной зоны), в то время как нам представляется более разумным отдавать предпочтение специализированным аспектуальным граммемам прогрессива и/или имперфекта перед темпорально-аспектуальным презенсом в имперфективной зоне, и специализированным перфективным граммемам (таким, как комплетив, лимитатив и т.д.) перед претеритом в перфективной, принимая решение о соответствующем наборе компонентов открытой аспектуальной системы каждый раз отдельно, с учетом особенностей строения аспектуально-темпоральной системы каждого конкретного языка.

Однако наиболее существенным различием представляется неравнообъемность понятия акционального семантического ярлыка и акционального примитива. Первое может быть подвергнуто декомпозиции, что следует из Таблицы 1.

Таблица 1

Параллельное представление акциональных семантических латомов

12 См.: Татевосов С.Г. Акциональность: типология и теория // Вопр. языкознания. 2005. № 1. С. 109-141.

13а По работам: Татевосов С.Г. Указ. соч. С. 109-141 и Горбова Е.В. Опыт разработки универсальной

классификации характеров глагольного действия // Материалы XXVIII межвузовской научно-методической

конференции преподавателей и аспирантов. Вып. 16. Секция общего языкознания. Часть 1, СПб.: Изд-во

СПбГУ, 1999. С. 7-13.

15

Анализ Таблицы 1 показывает, что вполне правомочным является создание следующего (см. Таблицу 2) общего инвентаря акциональных латомов (примитивов), включающего в себя четыре единицы (в каждой строчке приводятся параллельные наименования):

Таблица 2

Результирующий инвентарь акциональных семантических латомов

1. состояние / статив
2. вхождение в / моментатив
3. процесс / агентив
4. мультипликативный процесс / мультипликативный агентив

В итоге предлагается дать положительный ответ на вопрос о возможности применения композиции в сфере акциональности и высказывается предположение, что наличие универсального инвентаря акциональных примитивов и ряда правил их комбинирования будет способствовать созданию акционального лоснования для сравнения аспектуальных зон типологически различных языков. Отмечается также возможность синтагматического или парадигматического типа комбинирования полученных примитивов: если состояние (статив) и процесс (агентив) обнаруживают парадигматичность (состояние или процесс), то моментатив (лвхождение в) может комбинироваться с процессом и/или состоянием, реализуя синтагматические отношения. Синтагматика и парадигматика акциональных примитивов явственно проявилась в производных (поликомпонентных) акциональных классах в рамках предложенного выше варианта универсальной таксономии акциональных классов.

В разделе 2.4 данной главы - Таксономия акциональных классов и фундаментальная классификация предикатов - довольно подробно рассматривается фундаментальная классификация предикатов (далее - ФКП), в том числе вопрос о ее пересечениях и расхождениях с акциональной классификацией глагольной лексики в том виде, который существует в типологически ориентированной аспектологии и, в частности, предлагается в рамках реферируемого исследования.

Также в этом разделе осуществляется портретирование трех глагольных лексем испанского языка на основе типологической анкеты, разработанной сотрудниками Лаборатории типологического изучения языков ИЛИ РАН (под руководством B.C. Храковского) в рамках проекта Типология акциональных классов. Связь этой части работы с ФКП обнаруживается в том, что в рамках указанного проекта именно данная фундаментальная классификация была положена в основу выбора лексем -прототипических представителей трех классов ФКП. Представителем класса действий выступает лексема с семантикой 'строить' (исп. construir), класса положений в пространстве - лексема 'сидеть' (исп. estar sentado), а класса состояний - лексема 'любить' (исп. querer).

16

Анализ испанского материала (корпусное исследование) показал, что существенные различия в поведении относящихся к трем различным по ФКП классам глаголов (два из которых - действия и состояния - были полярными) проявились по отношению к следующим позициям: доступные видо-временные формы, употребление в императиве, сочетаемость с целевым оборотом, употребление в фазовой конструкции, сочетаемость с темпоральными и аспектуальными обстоятельствами. При этом три показателя из данного ряда - фазовая конструкция, целевой оборот и императив -представляются менее значимыми для тестирования глаголов на акциональность, хотя и по разным причинам.

Фазовая конструкция определенным образом дублирует результат тестирования по видо-временным (перфективным в первую очередь) формам. Поэтому самостоятельное значение тестирование путем обращения к сочетаемости с выражением фазовости приобретает, по-видимому, при работе с языком либо с отсутствующими аспектуальными оппозициями, либо в случаях наличия в языке такого аспекта, семантическая основа которого не связана с выражением достигнутости предела. Способность к образованию императива (и реализуемые значения), равно как и сочетаемость с целевым оборотом выявляют такие свойства глагольной лексемы, которые имеют прямое отношение к некоторым характеристикам ее аргументов в терминах семантических ролей. В первую очередь это свойство волитивности, или агентивности, что обусловливается характеристикой одного из аргументов как (более или менее прототипического) Агенса. Как представляется, прямого отношения к понятию акциональности глагола (являющейся аспектуально ориентированной, характеристикой) обсуждаемые свойства не имеют.

Поэтому - по вычитании этих трех позиций - в списке диагностических средств для определения акциональности глагола остаются две позиции: видо-временные формы и сочетаемость с темпоральными и аспектуальными обстоятельствами.

Полученный результат хорошо коррелирует с приводимыми в разделе 2.2.2 диссертации двумя сериями диагностических процедур, в соответствии с которыми распределялись по акциональным классам русские и испанские глаголы. Эти процедуры базировались именно на анализе значения глагольных словоформ в различных комбинациях аспектуальных и темпоральных граммем (как в рамках одной пропозиции, так и при полипропозитивности) и учете сочетаемостных относительно адвербиального контекста характеристик.

В завершение этого раздела приводятся также некоторые соображения о ФКП, причем сразу отмечается, что эти соображения обусловлены специфическим и весьма узким взглядом с аспектуальной колокольни. После выделения ряда дифференциальных признаков, лежащих (с нашей точки зрения) в основе ФКП, из них предлагается отобрать аспектуально значимые характеристики (поскольку акциональная классификация глагольных предикатов, в отличие от фундаментальной классификации в рамках системной лексикографии, должна учитывать исключительно аспектуально значимые признаки). Выделенными признаками являются: динамика, соотнесенность с пределом (и, соответственно, вид), цель, лексикализованная хабитуальность (признак, различающий классы действия и деятельности, ср.: атаковать и воевать, продавать и торговать), одушевленностьаа 1-гоа актанта,а волитивностьа (=а агентивность).а Первые триа признака

17

предлагается считать значимыми для аспектуально ориентированной классификации глагольной лексики, последние три - грамматически и сочетаемостно значимыми для РЯ, но не отражающимися напрямую на взаимодействии с единственной русской аспектуальной оппозицией СВ/НСВ.

Далее предлагается объединить те классы ФПК , которые не различаются по признакам, признанным аспектуально значимыми (различие по другой группе признаков при этом не учитывается). Результатом является следующий набор классов:

I. действия (лесть обе формы вида и относительно полный набор видовых значений в каждой форме ), воздействия (обнаруживают ограничения в реализации актуально-длительного значения НСВ: его имеют только воздействия, порождающие процессыа ) и часть процессов (предельные) - терминативы;

П. деятельности (лнет актуально-длительного, общефактического, результативного и потенциального значений граммемы НЕСОВ, плохо выразимо профетическое значение, а наиболее характерным аспектуальным значением является процессное

1 п

(дуративное) , непредельные процессы, занятия, поведения - агентивы;

• состояния (ментальные состояния не имеют канонических форм СОВ, а в форме НЕСОВ лимеют редуцированный набор значений: при них <...> с трудом выразимы или невозможны актуально-длительное, профетическое и потенциальное значения ), свойства, несоотносительные по виду положения в пространстве, несоотносительные по виду локализации, параметры, отношения, проявления, способности, существования - стативы;
• события (лотнесение какого-то глагола к классу событий не должно быть связано с формой СОВ. Если глагол Xотнесен к этому классу, он должен обозначать событие и в форме НЕСОВ19) - моментативы;
• интерпретацииаа - двухкомпонентные (агентив+моментатив);

14аа Анализировались 17 классов верхнего уровня (в терминологии автора классификации) по работе:

Апресян Ю.Д. Основания системной лексикографии // Апресян Ю.Д. (отв.ред.) Языковая картина мира и

системная лексикография. М.: Языки славянских культур. 2006. С. 33-160. В более поздней работе (Апресян

Ю.Д. Трехуровневая теория управления: лексикографический аспект // Апресян Ю.Д. (отв.ред.)

Теоретические проблемы русского синтаксиса: Взаимодействие словаря и грамматики. М.: Языки

славянских культур, 2010. С. 281-388) появляется список именно из 17 позиций.

15а Апресян Ю.Д. Основания системной лексикографии... С. 90.

16а Там же, с. 91.

17а Там же, с. 89.

18а Там же, с. 90.

19а Там же, с. 79.

20 Интерпретации из ФКП являются, по-видимому, особым подклассом в рамках двухкомпонентных

агентивно-моментативных глаголов. Дело в том, что они не способны реализовать актуально-длительное

значение в презентной форме (свойство, которым характеризуются из парных по виду русских глаголов

только моментативы), ср.:а *смотри,а он приходит сюда (находит ключи)а (моментатив), сжсмотри,а он

18




VI. соотносительныеа поа видуа положенияаа ваа пространстве,аа соотносительныеа поаа виду локализации - двухкомпонентные (статив+моментатив).

Таким образом, мы получили почти те же классы, что в нашей эмпирической акциональной классификации (см. раздел 2.2.2): при раздельном рассмотрении стативов и агентивов их шесть, а при объединенном (в рамках непредельности) - четыре. Отметим, что в предложенном перечне было пять классов: терминативы, агентивы/стативы, моментативы, двухкомпонентный (агентив/статив + моментатив) и ингрессивы.

О классе ингрессивов, вернее, о его выявленном отсутствии в рамках ФКП, можно сказать следующее. По-видимому, отсутствие этого класса объясняется тем, что мы взяли для анализа только классы "верхнего уровня", а семантически аналогичный нашим ингрессивам класс в ФКП является не самостоятельным классом, а "подклассом". Ср.: В соответствии с этим (учетом лексических функций, прежде всего функций семейства INCEPT, FIN, CAUS и LIQU - Е.Г.) во многих перечисленных классах выделяются подклассы инцептивных, финитивных, каузативных и ликвидативных глаголоваа .

Несмотря на семантическое сходство подкласса ФКП инцептивов и акционального класса ингрессивов (типа возглавить/возглавлять), заключающееся в наличии компонента 'начало', следует подчеркнуть их неидентичность. В рамках предлагаемого варианта акциональной классификации ингрессивами именуются только те глагольные лексемы, в семантике которых совмещаются начинательное значение (реализуется в перфективной форме) и непосредственно следующее действие или состояние (реализуется в имперфективной форме), ср.: Год назад предприятие возглавил (начало, или левый предел) Петров, он и до сих про его возглавляет (состояние, срединная фаза).

При анализе глаголов, иллюстрирующих подкласс инцептивов, обнаруживается несколько другая картина. Например, у возникать (начало + существование), 'начало' действительно обозначается лексемой возникать/возникнуть, а 'существование' - другой лексемой {быть, иметься или наличествовать); у узнавать: 'начало' -узнавать/узнать + 'состояние' - знать; загораться: 'начало' - загораться/загореться + 'процесс' - гореть; заговаривать: 'начало' - заговаривать/заговорить + 'действие' - говорить. В случаях, когда начало денотативной ситуации обозначается одной лексемой данного языка, а ее продолжение и/или окончание - другой лексемой (вообще говоря, подобные случаи не редки, ср. ряд глаголов русского языка, называющих все пять теоретически выделяемых фаз ситуации, включая подготовительную и результирующую: стоять - садиться/сесть - сидеть - ложиться/лечь - лежать), на наш взгляд, следует рассматривать каждую лексему отдельно, и по отдельности тестировать ее акциональные характеристики.

огорчается (двухкомпонентный), но смотри, он выручает (подводит) Петю, посмотри, он ошибается (интерпретатив как подвид двухкомпонентных глаголов). Ю.Д. Апресян по этому поводу пишет следующее: Ср. <...> отсутствие актуально-длительного значения у большинства интерпретаций (выделение мое -Е.Г.), т.е. глаголов типа выручать, грешить, клеветать, ошибаться и т.п. Формы НАСТ НЕСОВ с референцией к моменту речи у таких глаголов обычно (вьщеление мое - Е.Г.) имеют перфективное значение: фраза типа Вы ошибаетесь значит, что ошибка уже сделана (Там же, с. 91).

21 Там же, с. 83-85.

19




В заключение рассмотрения созданной в рамках системной лексикографии ФКП, подчеркивается ее действительно фундаментальная направленность, характеризующаяся высокой детализацией общесемантических характеристик, отличная от более узкой аспектуальной направленности акциональной классификации предикатов. В то же время, в рамках акциональной классификации учитываются все сочетаемостные возможности глагольной лексемы по отношению к аспектуально значимой открыто- и скрытограмматической семантике, т.е. имеющимся в языке аспектуальным граммемам и соотносительности с пределом, на которой в немалой степени базируется функционирование глагольной лексемы в области аспектуальных оппозиций. Полностью соглашаясь со следующим утверждением Ю.Д. Апресяна: лценность представляет не столько классификация языковых единиц сама по себе, сколько набор признаков, по

22

которым каждая единица попадает в различные пересекающиеся классы , хочется подчеркнуть, что аспектуально релевантная акциональная классификация должна, как представляется, иметь собственный набор признаков. С другой стороны, хотелось бы, по возможности, избежать наличия пересекающихся классов, вводя для этой цели признаки, обнаруживающие высокую степень значимости для поведения глагола в первую очередь в области открытой грамматики, характерной для того или иного языка.

Следующий раздел данной главы (2.5) носит название Аспектуально релевантная классификация глагольной лексики и таксономическая категория как параметр лексического значения. В нем рассматривается понятие таксономической категории, введенное Е.В. Падучевой , в его отношении к акциональной классификации глагольной лексики.

Таксономической категории, трактуемой в качестве одного из важнейших параметров лексического значения, автор данного понятия дает следующее определение: таксономическая категория (Т-категория) глагола объединяет два противопоставления, связанные между собой, - аспектуальный класс по Вендлеру и агентивность (т.е. контролируемость, намеренность). Различаются, в частности, категории: действие {вычислить, открыть), деятельность {гулять, прыгать), процесс {кипеть), состояние {голодать), происшествие (уронить, испугать), тенденция {задыхаться ~ 'если так пойдет, то задохнусь'), свойство (хромать, расплываться), соотношение {совпадать, превосходить), предстояние {я уезжаю), предрасположение, иначе - диспозиция {подавлять, впечатлять). Действие и деятельность - агентивные категории; остальные

24

категории неагентивныеаа .

Из приведенного выше определения вытекает, что аспектуально-семантические, или акциональные, классы глаголов отличаются от Т-категории как параметра лексического значения двумя моментами: 1) отсутствием учета агентивности (контролируемости), которая выпала из поля зрения Вендлера, поскольку он - по-видимому, следуя философской традиции, - интересовался только глаголами с субъектом-

22 Апресян Ю.Д. Основания системной лексикографии... С. 160.

23аа См., в частности: Падучева Е.В. Динамические модели в семантике лексики. М.: Языки славянской

культуры, 2004.

24 Там же, с. 31.

20




ицом, что оценивается как лупущение ; 2) применением чисто сочетаемостного подхода: необходимость в различении состояний (States), деятельностей (Activities), достижений и, шире, действий с акцентом на результате (Achievements) и предельных действий (Accomplishments) он (Вендлер - Е.Г.) обосновывает тем, что глаголы этих классов по-разному сочетаются с обстоятельствами времени и видом глагол .

Далее предлагается анализ отмеченных различий. По поводу отсутствия учета агентивности (контролируемости) в аспектуально ориентированных классификациях отметим следующее. Такое отношение к признаку контролируемости существует в данной области довольно устойчиво, начиная с классических аспектуально-семантических классификаций - 3. Вендлера и Ю.С. Маслова, и заканчивая относительно недавними

97

(список не является исчерпывающим) - К. Смит, В. Броя, нашей . По-видимому, это положение не является случайным. Здесь встает вопрос о целесообразности учета разного рода лингвистически интересных семантических признаков и таких явлений, как валентность глагола, каузация действия и т.п. (в этот ряд встает и агентивность (контролируемость), обусловливающая противопоставление действий "происшествиям") в рамках аспектуально ориентированной классификации глагольной лексики, каковой является акциональная классификация. Вероятно, те аспектологи, у которых перечисленные семантические признаки не учитываются (в том числе и контролируемость), полагают, что подобные явления не имеют прямого отношения к внутреннему времени глагольного действия, что они не столь существенны для разработки аспектуально релевантной классификации глаголов.

С другой стороны, нельзя не признать, что тестирование глаголов на агентивность является распространенным приемом при определении акциональной характеристики глагольной лексемы у других лингвистов. Ср., напр.: Аргументы предикатов, описывающих состояния, неагентивны . Любые тесты на агентивность (например, на сочетание с наречиями типа 'нарочно') в применении к стативам дают отрицательный

25 Там же, с. 30.

26 Там же, с. 31. Кроме того, вводимое автором понятие Т-категории обнаруживает несколько иную сферу

своего применения, а именно, формальную семантику, т.к. Т-категория была поставлена в связь с форматом

толкования глагола (впервые - в работах Анны Вежбицкой). Кроме того, это понятие применяется и для

решения проблемы регулярной многозначности, поскольку рассматривается как один из параметров,

которые легко меняют свое значение. Например, глагол закрывать может обозначать действие (закрывает

кастрюлю крышкой), процесс (тучи постепенно закрывают небо) и состояние (эта шляпа закрывает мне

экран) (Там же, с. 30).

27 См.: Vendler Z. Verbs and Times // Linguistics in Philosophy. Ithaca, N.Y.: Cornell University Press, 1967;

Маслов Ю.С. Вид и лексическое значение глагола в русском литературном языке // Известия АНСССР,

серия литературы и языка. Т.7. 1948. С. 303-316; Smith С. The Parameter of Aspect. 2nd ed. Dortrecht: Kluwer,

1997 [1th ed.: 1991]; Брой В. Семантика глагольного вида как отвлечение от предельных свойств лексем

(иерархическая модель компонентов) // Семантика и структура славянского вида. Wydawnictwo Naukowe

WSP, Krakow, 1997. С. 49-72; Горбова Е.В. Сопоставительный анализ категорий поля аспектуальности... С.

103-104.

Здесь в цитируемой работе имеется отсылка к следующим исследованиям: Dowty D.R. Word meaning and Montague grammar. The semantics of verbs and times in generative semantics and in Montague's PTQ. Dordrecht: Reidel, 1979; Chung S., Timberlake A. Tense, aspect and mood // Shopen T. (ed.) Language typology and syntactic description. Vol. 1, Cambridge: Cambridge University Press. 1985.

21




результат . Соответствующая процедура (с целью верификации ее эффективности) была применена и в данном исследовании применительно к испанским глаголам, частотно реализуемым в перфективно-имперфективных формах (см. следующий раздел). Вкратце изложим здесь процедуру и полученные результаты.

Процедура тестирования на агентивность (контролируемость) сводилась к проверке на сочетаемость с наречиями типа 'нарочно' и с глаголом intentar 'пытаться; намереваться'. Целью этого тестирования являлось отграничение состояний от процессов, поскольку в качестве исходной посылки принималось утверждение о том, что ларгументы предикатов, описывающих состояния, неагентивны и любые тесты на агентивность в применении к стативам дают отрицательный результат. Из этого вытекает, что агентивность предопределяет нестативность (=процесс(уаль)ность). При этом нельзя не признать, что обратное неверно: не все процессы агентивны, ср. сохнуть, вянуть и др. с неодушевленным (и, следовательно, неагентивным) аргументом. То есть отсутствие агентивности дает лишь отграничение состояний от процессов, но последние могут быть как агентивными (= действия и деятельности по ФКП), так и неагентивными (процессы в рамках той же классификации).

В результате применения описанного теста к 10 испанским глагольным лексемам (hablar 'говорить', esperar 'ждать', hacer 'делать', mirar 'смотреть', trabajar 'работать', pensar 'думать', ver 'видеть', dar 'давать', vivir 'жить', buscar 'искать') выяснилось, что различие между состояниями и процессами, если его базировать на агентивности, носит не дискретный, а континуальный характер. (Об аналогичном выводе, полученном на основе анализа русского материала, см. выше в разделе 2.2.3.) С другой стороны, см. приводимое в разделе Возможности укрупнения классов ФКП мнение Ю.П. Князева и наши данные, его подтверждающие, о взаимной независимости признаков динамичности (=фазовости у Князева) и агентивности. В работах Т.В. Булыгиной агентивность / неагентивность (=контролируемость / неконтролируемость) и динамичность / статичность

30 г-

также рассматриваются как два независимых признака , что обусловливает возможность комбинации признаков [+ контролируемость] и [- динамичность], т.е. существование контролируемых (=агентивных) состояний.

Итак, применение параметра агентивности в рамках исследования акциональных характеристик (испанских) глаголов не ведет к сколько-нибудь однозначному делению глагольной лексики на агентивную и неагентивную и, следовательно, к сколько-нибудь однозначному делению на классы неагентивных стативов (состояний) и агентивных процессов, являющихся действиями и деятельностями и в рамках ФКП Ю.Д. Апресяна, и в классификации таксономических категорий Е.В. Падучевой. Что, на наш взгляд, может рассматриваться в качестве аргумента в пользу неприменения данного признака для акциональной классификации глагольной лексики.

ЛютиковаЕ.А. [идр]. Указ. соч. С. 217.

30 См.: Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация времени (парадоксы темпоральной ориентации) // Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М: Языки русской культуры, 1997. С. 97-110, 147-148.

22




Относительно второго из сформулированных выше различий (см. с. 20-21) приведем следующие соображения. Отмеченная особенность классификаций глагольной лексики представляется принципиальной, так как акциональные (аспекту ал ьно-семантические) классы глаголов относятся по своей сути к криптотипическим (лскрытограмматическим) категориям: не имея эксплицитного выражения, такая категория проявляется, обнаруживает себя и демонстрирует свою значимость исключительно при взаимодействии с категориями лоткрытограмматическими, в процессе функционирования в речи той единицы, компонентом которой она является. Так, например, в уже упомянутой работе Ю.С. Маслова 1948 года, предлагаемая семантическая классификация глаголов служит базой для объяснения некоторых внутренних свойств грамматической категории вида РЯ, особенностей ее функционирования: видовой соотносительности, невозможности выступать в некоторых частных видовых значениях, видовой дефектности, результатом которой являются глаголы perfectiva и imperfectiva tantum. В аспектуально-семантической классификации, разработанной на базе английского языка 3. Вендлером (см. его публикацию 1967 г.), разбиение глаголов на классы также проводилось на основании особенностей их сочетаемости с инклюзивными обстоятельствами времени (типа за <в> два часа) и отношения к аспектуальной оппозицииаа прогрессив/непрогрессив.аа Этоаа свидетельствуетаа оаа том,аа чтоаа речьаа идетаа о

Q 1

категориях области скрытой грамматики в понимании Б. Уорфа и С.Д. Кацнельсон .

Вывод сводится к тому, что аспектологическая, основанная на понятии акциональной характеристики, таксономия (или классификация) глагольной лексики и Т-категория как параметр лексического значения обнаруживают частичные, но существенные несовпадения при выделении классов. Это, впрочем, вполне закономерно, поскольку аспектуально релевантная таксономия глагольной лексики является инструментом лингвистического анализа несколько другой природы, созданным на собственных основаниях и для решения своих собственных задач, не совпадающих с задачами формальной семантики, хотя отчасти они и пересекаются.

Последним разделом реферируемой главы (2.6) является Акциональная характеристика испанских глаголов, частотно реализуемых в перфективно-имперфективных формах . В основу этого раздела легло корпусное исследование гибридных по отношению к основному аспектуальному делению на зону перфективности и имперфективности видо-временных глагольных форм (далее - ВВГФ) испанского языка - Прогрессивного Аориста и Прогрессивного Перфекта.

На основе предварительного анализа грамматической семантики трех граммем, участвующих в образовании исследуемых гибридов, были выдвинуты следующие рабочие гипотезы относительно акциональных характеристик глагольных лексем, совместимых с анализируемыми гибридными комбинациями граммем:

См. работы: Уорф Б.Л. Грамматические категории // Принципы типологического анализа языков различного строя. М.: Наука, 1972. С. 44-60; Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Л.: Наука, 1972.

32 Его содержание отражено в публикации: Горбова Е.В. Акциональная характеристика испанских глаголов, частотно реализуемых в перфективно-имперфективных формах языка // Вопр. языкознания, 2009, № 4, М.: Наука. С. 50-71.

23



1. В семантике каждого из акциональных классов, совместимых с перфективно-имперфективными граммемами, присутствует информация о срединной фазе ситуации, обозначенной глагольной лексемой.
2. Соответствующиеаа срединныеаа фазыаа ситуацииаа поаа преимуществуаа агентивныаа (и,

чЗЗ

следовательно, процессуальны, а не стативны)аа .

1. Различие между процессами и состояниями носит не дискретный, а континуальный характер.
2. Предельные (соотнесенные с пределом как естественным результатом действия) акциональные классы более частотны в гибридных формах, чем непредельные, поскольку именно для них характерно контрастное распределение прогрессива и непрогрессива.

Для анализа были отобраны те испанские глаголы, которые (по материалам КИЯ) продемонстрировали наибольшую частотность употребления в перфективно-имперфективных формах. Из 508 лексем, которые появились хотя бы один раз в одной из двух интересовавших нас гибридных форм, были отобраны 10, исходя из следующих критериев: 1) количество вхождений: 10 и более (в каждой из двух анализируемых гибридных форм); 2) представленность в обеих перфективно-имперфективных формах.

Глаголы, вошедшие в анализируемый список (расположены по убыванию количества вхождений, информация о которых дана в скобках):

(5)а НаЫаг 'говорить' (141), esperar 'ждать' (ПО), hacer 'делать' (100), mirar 'смотреть'

(92), trabajar 'работать' (90), pensar 'думать' (67), ver 'видеть' (40), dor 'давать' (32),

vivir 'жить' (29), buscar 'искать' (25).

Каждая из десяти отобранных глагольных лексем анализировалась по следующей схеме : а) определялось акциональное значение имперфективных форм; Ь) определялось акциональное значение перфективных форм; с) проводился тест на агентивность, целью которого являлось отграничение состояний от процессов ; d) определялось акциональное значение перфективно-имперфективных форм.

Проведенный анализ десяти отобранных по частотности употребления в перфективно-имперфективных формах глаголов позволил сделать следующие выводы.

Во-первых, из выдвинутых выше четырех гипотез подтверждаются первые три. Повторим их здесь и приведем аргументацию.

Здесь принималось отношение к агентивности (контролируемости), характерное для авторов исследования: Лютикова Е.А. [и др.] Указ. соч. (см. также выше, с. 22). Данное решение было естественным, поскольку весь анализ в рамках данного раздела проводился по методике и на основании принципов теории акциональности С.Г. Татевосова с целью их верификации.

34 п

Здесь мы следуем методике определения акциональности глагольного предиката, предложенной С.Г. Татевосовым (см. Татевосов С.Г. Акциональность... С.109-141; Лютикова Е.А. [и др.] Структура события... С. 213-298), и во всех случаях, когда не указано обратное, используем его номенклатуру.

35 См. сноску 33 выше.

24




1) В семантике каждого из акциональных классов, совместимых с перфективно-

имперфективными граммемами, присутствует информация о срединной фазе

ситуации, обозначенной глагольной лексемой.

Непредельная интерпретация, реализующаяся в имперфективе, равно как и (де)лимитативная интерпретация, стандартная для гибридных форм, возможны именно по причине наличия информации о срединной фазе ситуации, обозначаемой соответствующими лексемами.

2)аа Соответствующие срединные фазы ситуации по преимуществу агентивны (и,

следовательно, процессуальны, а не стативны).

Облегченный вариант теста на агентивность (сочетаемость с глаголом intentar 'пытаться; намереваться') прошли все анализируемые глаголы кроме глагола esperar 'ждать'; стандартный вариант теста (на сочетание с наречиями типа 'нарочно') прошли глаголы mirar 'смотреть' upensar 'думать'.

3) Различие между процессами и состояниями носит не дискретный, а континуальный

характер.

О подтверждении данной гипотезы говорят два факта. Во-первых, различие между mirar 'смотреть' и ver 'видеть' оказалось, вопреки ожиданиям, в определенном смысле количественным: первый обнаруживает сочетаемость и с наречиями типа 'нарочно' и с глаголом intentar 'пытаться; намереваться', а второй - только с intentar (при этом от обоих глаголов образуется императив). Во-вторых, в случае с esperar 'ждать' - единственным глаголом, по данным КИЯ не обнаружившим сочетаемость с intentar 'пытаться; намереваться', с учетом результата дополнительных процедур (образование императива со стандартным значением) все же можно сделать вывод о, скорее, агентивном (и, следовательно, процессуальном) характере глагола. Последняя гипотеза -

4)аа Предельные (соотнесенные с пределом как естественным результатом действия)

акциональные классы более частотны в гибридных формах, чем непредельные,

поскольку именно для них характерно контрастное распределение Прогрессива и

Непрогрессива

не подтвердилась: из десяти глаголов только два (hacer 'делать' и dor 'давать') являются предельными, т.е. соотнесенными с правым пределом, равным достижению естественного результата. Этот результат подводит нас к следующей гипотезе, полная верификация которой выходит за пределы данного фрагмента работы:

5) Противопоставление Прогрессива и Непрогрессива в испанском языке имеет не

привычную аспектуальную направленность, призванную противопоставить

фокусировку различных возможных для данной ситуации фрагментов, а некую

другую, возможно, прагматически-коммуникативную.

Во-вторых, анализ глаголов, проведенный по методике определения акциональности С.Г. Татевосова (см. указанные в сноске 34 работы), не дает полностью удовлетворительных результатов, поскольку не позволяет различить два неидентичных акциональныха класса глаголов:а агентивный ингрессива иа (двухкомпонентный)

25




моментативно-агентивныйаа (см. Таблицуаа 3аа иаа аргументациюаа ваа пользуаа раздельного рассмотрения этих классов выше на с. 10-12).

Таблица 3

Акциональная характеристика десяти анализируемых глаголов

	Глагольная лексема	Акциональная характеристика (по номенклатуре С.Г. Татевосова)	Акциональная характеристика (по авторской номенклатуре)
1.	hablar 'говорить'	<ЕР, Р; Р> ингрессивно-непредельный	агентивный ингрессив
2.	esperar 'ждать'	<ЕР, Р; Р> ингрессивно-непредельный	агентивный ингрессив
3.	hacer 'делать'	<ES, Р; Р> слабый предельный	терминатив
4.	mirar 'смотреть'	<ЕР, Р; Р> ингрессивно-непредельный	моментативно-агентивный
5.	trabajar 'работать'	<ЕР, Р; Р> ингрессивно-непредельный	агентивный ингрессив
6.	pensar 'думать'	<ЕР, Р; Р> ингрессивно-непредельный	моментативно-агентивный
7.	ver 'видеть'	<ЕР, Р; Р> ингрессивно-непредельный	моментативно-агентивный
8.	dar 'дать'	<ES, Р; Р> слабый предельный	терминатив
9.	vivir 'жить'	<ЕР, Р; Р> ингрессивно-непредельный	агентивный ингрессив
10.	buscar 'искать'	<ЕР, Р; Р> ингрессивно-непредельный	агентивный ингрессив

В заключительном разделе 2.7 (Заключение по главе) подводятся итоги данной главы. Основные выводы, вытекающие как из проведенного эмпирического исследования, так и из принятых теоретических положений, сводятся к следующему.

В рамках этой главы предложена претендующая на универсальность таксономия акциональных классов, основанная на композиции предварительно выделенных акциональных примитивов, или латомов (разделы 2.2 и 2.3). Высказано предположение, что глагольная лексика любого языка может быть расклассифицирована с использованием предложенной таксономии при соблюдении некоторых условий. К ним относится требование работы с моносемичными единицами и требование предварительной разработки специфичной для данной языковой системы процедуры определения акциональности глагола.

26




Сама процедура определения акциональной характеристики (моносемичной) глагольной лексемы в данной языковой системе основывается на диагностических алгоритмах, разрабатываемых с учетом строения открытой аспектуальности (аспектуальных граммем и оппозиций) и аспектуально значимого контекста в данном конкретном языке. Очевидно, что поскольку конфигурации аспектуальных оппозиций идиоэтничны, идиоэтничными будут являться и диагностические процедуры для определения акциональности глагольной лексемы. В данной работе (см. текст диссертации) была предложена диагностика для определения акциональности как русской, так и испанской глагольной лексики.

К выводам данного исследования относится также следующее положение, основанное на анализе фундаментальной классификации предикатов (раздел 2.4). ФКП, характеризующаяся высокой детализацией общесемантических характеристик, не может быть приравнена к акциональной классификации предикатов, имеющей более узкую аспектуальную направленность. Аспектуально релевантная акциональная классификация обладает собственным набором признаков, поскольку в ней в первую очередь учитываются сочетаемостные возможности (моносемичной) глагольной лексемы по отношению к аспектуально значимой открыто- и скрытограмматической семантике.

Проведенный в разделе 2.5 анализ Т(аксономической) категории глагола, являющейся параметром его лексического значения, позволяет сделать вывод о том, что акциональная, разработанная в рамках аспектуальности, классификация глагольной лексики и Т-категория как параметр лексического значения не являются идентичными инструментами, поскольку обнаруживают частичные, но существенные несовпадения при выделении классов глагольной лексики. Основное несовпадение сводится к включению/невключению агентивности (понимаемой как контролируемость, намеренность) в число различительных признаков для выделяемых классов.

Анализ взаимодействия акциональных характеристик глагольной лексемы и перфективно-имперфективной комбинации аспектуальных граммем (на испанском материале) в разделе 2.6 показал несомненную релевантность акциональности глагольной лексемы для широко понимаемого взаимодействия с имеющимися в языке аспектуальными граммемами. Спектр данной релевантности является достаточно широким: от обусловленности самой возможности для глагольных лексем, обладающих теми или иными акциональными характеристиками, сочетаться с теми или иными граммемами до модификации результирующего аспектуального значения. Проведенный анализ выявил также интерпретирующую (коммуникативно-прагматическую) сторону аспектуальных категорий, в частности, (квази)граммемы Прогрессива в системе аспектуальных категорий ИЯ.

При более широком взгляде на аспектуальную зону грамматики русского и испанского языков выявляется следующая интересная закономерность: с увеличением сложности устройства данного раздела грамматики увеличивается и прагматическая составляющая в речевой деятельности говорящего. В частности, в ИЯ, где наличествуют такие аспектуальные оппозиции, как Имперфект / Аорист, Перфект / Неперфект и Прогрессив / Непрогрессив, существенно повышается уровень свободы говорящего в прагматическом использовании предоставляемых грамматикой возможностей. Например,

27




зачастую интерпретационным является выбор между граммемой Аориста и Перфекта. Также очень сложным закономерностям подчиняется выбор между имеющимися возможностями обозначения фонового действия в плане прошедшего (Имперфект, Прогрессивный Имперфект, Прогрессивный Аорист), поскольку в одном и том же контексте (в том числе, включающем адвербиалы) возможно появление более одной глагольной формы, не приводящей к аграмматичности высказывания (см. разделы 4.1 -4.4, где обсуждаются материалы лингвистического эксперимента с носителями ИЯ).

Следствиями наблюдаемой вариативности являются два положения. Во-первых, при таком богатом ассортименте (квази)граммем на долю грамматической семантики приходится выражение таких смыслов, которые в языках с меньшими грамматическими возможностями выражаются лексически или не выражаются вовсе. Ср.:

(1) Habiamos estadobailando

мы.были-PLQPRF.PROGR-lPL танцуя

Мы танцевали] приблизительное толкование, включающее полный перечень семантических компонентов - 'мы в течение некоторого, ограниченного с двух сторон, промежутка времени танцевали, и эта ситуация, находящаяся в фокусе, имела место до некоей другой ситуации в прошлом'

В (1) в русском переводном эквиваленте Мы танцевали передана только лексическая семантика глагола, предшествование ситуации моменту речи (претерит) и имперфективность, приблизительно соответствующая прогрессивности.

Во-вторых, встает вопрос об осмыслении самого явления свободного выбора говорящим в данном контексте той или иной граммемы (граммем) из одного домена (в нашем случае - аспектуально-темпорального) в смысле его центральности или периферийности в грамматике. Такая ситуация напоминает свободное варьирование, но при этом каждая граммема, заполняющая лакуну в контексте, имеет собственное значение, причем это верно и в тех случаях, когда возникающие различия могут представляться всего лишь нюансами (особенно с точки зрения логики другой языковой системы).

Глава 3 - Аспектуальные граммемы и адвербиальный контекст: типология взаимодействия

Третья глава трактует различные вопросы, связанные со взаимодействием аспектуальных граммем и синтагматического контекста, понимаемого как ближайший лингвистический и выраженного адвербиальными элементами. Как следует понимать ладвербиальный? Можно выделить, по меньшей мере, два понимания этого термина: узкое и широкое. Узкое понимание является вполне этимологическим, а широкое может быть охарактеризовано как функциональное, поскольку включает в круг рассмотрения случаи выражения свойственных наречиям значений другими формальными средствами: именными темпоральными группами (напр., с этого момента, до сих пор), временными придаточными предложениями (с тех пор как + глагол, до того момента как + глагол,

28




etc.). В реферируемой работе принимается широкое истолкование понятия ладвербиальный контекст. Изложенные терминологические конвенции, в частности, трактуются в первом разделе данной главы -3.1 Вводные замечания.

Разделаа 3.2аа -аа Типологияаа взаимодействияаа контекст иаа аспекту альных

36а -

граммемпосвященаа изложениюаа дедуктивнойаа типологииаа взаимодействия

синтагматического (адвербиального) контекста и аспектуальной граммемы. Предлагаемая типология базируется на двух принципах: принципе полярности и принципе континуальности. В соответствии с первым выделены крайние типы, которые были условно обозначены как I и III: в рамках первого типа контекст не оказывает никакого сколько-нибудь значимого воздействия на семантику грамматической категории, в третьем же типе семантика адвербиального контекста противоречит аспектуальной характеристике глагольного предиката. При этом третий тип, не будучи цельным, представляет собой крайний случай из ряда плавно переходящих друг в друга подтипов воздействия эксплицитного контекста на граммему (II тип). Таким образом, он является последним подтипом второго типа, обнаруживая тем самым реальную континуальность в сфере взаимодействия контекста и грамматической категории аспекта (см. ниже).

I. Нулевой (по отношению к аспектуальным граммемам) контекст. Имеется в виду отсутствие в высказывании обстоятельственных групп, обладающих способностью оказать воздействие на аспектуальное значение глагольного предиката. Основная характеристика: вследствие отсутствия влияния контекста на уровень высказывания выходит семантика граммемы в нетрансформированном виде.

1. Чистый случай нулевого контекста: высказывание на поверхностном уровне состоит либо из глагола с не выраженными эксплицитно участниками ситуации, либо имеющийся эксплицитный контекст не обладает значимостью для анализируемой грамматической категории. Как правило, это ничем не осложненное простое предложение, например, прямая речь в следующем фрагменте: - Я слушал, - сказал Ньевес.
2. Имплицитный контекст. Более сложный случай, являющийся переходным к типу II (см. ниже). Можно говорить об имплицировании аспектуально значимого контекста в результате полипредикативности высказывания в рамках либо сложного предложения, либо простого предложения с осложнением, поскольку адвербиальный контекст легко восстанавливается исходя из семантики аспектуальной граммемы (граммем). Ср.:
1. Он вошел и сел. Ч>
2. Он сначала вошел, потом сел.

Ваа (1)аа сочинениеаа двухаа предельныхаа глаголоваа ваа претеритальнойаа формеаа СВ, употребленных в определенной последовательности, дает таксисный эффект следования

36 Содержание данного (и следующего) раздела отражено в публикации: Горбова Е.В. Аспектуальные граммемы и адвербиальный контекст (на материале испанского языка) // Вопр. языкознания, 2007, № 4, М.: Наука. С. 63-88.

29




второгоаа действияаа относительноаа первого,аа чтоаа ваа (2)аа эксплицируетсяаа приаа помощи адвербиального контекста.

П. Эксплицитный аспектуально значимый контекст - партнерский сценарий. Основная характеристика: оказание воздействия на граммему (граммемы), то есть участие контекста в создании результирующего аспектуального значения на уровне высказывания. Могут быть выделены следующие подклассы эксплицитного контекста, демонстрирующего партнерское поведение:

а) контекст, семантически не противоречащий суммарному аспекту ал ьному значению глагольного предиката (в терминологии К.С. Смит - глагольного комплекса, т.е.

-in

то (темпоративова по терминологии М.В. Всеволодовойа ) типа етом,а в среду,а в

глагола с его аргументами ), но в то же время и не содержащий параллельных семантических компонентов. Это тот случай, когда контекст не препятствует реализации аспектуального потенциала глагольного предиката, но, при этом, никак данной реализации не способствует (например, наличие в контексте именных темпоральных групп (ИТГ), называющих время, не полностью занятое действием (темпоративов по терминологии М.В. Все марте) - индифферентность контекста;

1. контекст, семантически поддерживающий суммарное аспектуальное значение глагольного предиката за счет имеющихся параллельных семантических компонентов (например, сочетание ИТГ со значением времени, полностью занятого действием, дименсива - термин М.В. Всеволодовой , типа весь день с аористом (Paseo (Aor) en elparque todo el dia - '(Он/она) гулял(а) в парке весь день ') или ИТГ с семантикой многократности и имперфекта (Cada dia paseaba (Imperf) en el parque - l(Он/она) гулял(а) в парке каждый день') - семантическое дублирование;
2. контекст, актуализирующий определенные семантические компоненты глагольного предиката (маркированная в контексте начальная точка, конечная точка либо срединная фаза во взаимодействии с аспектуальными граммемами) - точечное акцентирование.

III. Эксплицитный аспектуально значимый контекст, вступающий в противоречие с базовой семантикой суммарного аспектуального значения глагольного предиката -лконфликтный сценарий. Возможные результаты такого конфликта:

а) семантическая трансформация под контекст, см., в частности, правило альфа К. Смит: В случаях противоречия между глагольным комплексом и обстоятельствомаа победителемаа выходитаа обстоятельство.аа Этотаа принципаа можно

37 См.: Смит К. Двухкомпонентная теория вида // Типология вида: проблемы, поиски, решения. М.: Языки

славянской культуры, 1998. С. 407.

38а См.: Всеволодова М.В. Аспектуально значимые лексические и грамматические семы русского глагольного

слова (закон семантического согласования, валентность и глагольный вид) // Труды аспектологического

семинара филологического факультета МГУ. T.l. М., 1997. С.19-35.

39а Там же.

30




определить как правило альфа, см. схему (3). На входе у этого правила имеется глагольный комплекс (1 ком) с определенным значением ситуационного типа -результатом работы правила базового уровня . В (3) ситуационный тип базового уровня представлен набором темпоральных признаков (abf); правило применяется, если определенный признак имеет одно значение в простом глагольном комплексе и другое значение в обстоятельстве (Обет) или иной релевантной форме.

(3) г ком [abf а] + обет [ф] -> п [abfp]

Наа выходеа этогоа правилаа будет значениеа производногоа ситуационногоа типа, выражаемое всем предложением (П)аа .

b)аа блокировка употребления соответствующей граммемы, т.е. своеобразный запрет

на вторичное выражение данной семантики. Соответствующее явление

описывается как запрет на дублирование лексической информации

грамматическими средствами и было названо контекстной вытеснимостью ,

ср.: в английском языке ни имена собственные, ни указательные и

притяжательные местоимения, ни посессивные группы не допускают употребления

определенного артикля; между тем, все такие контексты считаются определенными

(ср. [*the] ту house 'мой дом', [*the] this house 'этот дом', [*the] John 'Джон', [*the]

John's house 'дом Джона' и т.п.). <...> Другой характерный пример контекстной

вытеснимости граммем - невозможность в некоторых языках употребить

показатель грамматического времени в контексте обстоятельства времени типа

"а 44

завтра или сейчас, эксплицитно задающих временную рамку высказывания

c)аа крайний случай - смысловое разрушение высказывания (термин В.Г. Гака ),

грамматическая недопустимость сочетания, ср.:

40а Ситуационными типами К. Смит называет один из двух компонентов своей двухкомпонентной теории

вида (см.: Смит К. Указ. соч. С. 404-422), по сути - это скрытые грамматические категории, в

семантическом плане обладающие набором дистрибутивных свойств, таких как сочетаемость с

определенными типами обстоятельств, глаголов со значением завершенности действия и т.п. Многие из

этих свойств являются коррелятами семантических темпоральных свойств (Там же. С. 408). Ситуационные

типы - такие, как, например, событие и состояние - позволяют адресату понять характер ситуации, на

которую "наводится объектив" второго компонента - ракурса (Там же. С. 404).

41а В ситуационных типах происходит сдвиг от категории базового уровня к производной категории под

воздействием адвербиального контекста. Ср. примеры К. Смит:

а)аа Lynn knocked at the door.аа (Семельфактив)

'Линн постучала в дверь'

б)аа Lynn knocked at the door for five minutes.аа (Многоактная деятельность)

'Линн стучала в дверь пять минут'

42а Там же. С. 419.

43 См.: Плунгян В.А. Указ. соч. С. 139-140.

44а Там же. С. 139.

45аа Предлагаемая здесь типология взаимодействия контекста и аспектуальных граммем в определенном

смысле соотносима с законом семантического согласования В.Г. Гака (см.: Гак В.Г. Высказывание и

31

(4) * За всю неделю работал.

(5) *Сказал два часа.

Случаи, описанные в подклассе с), в работе не рассматриваются.

Раздел (3.3) - Типы взаимодействия контекста и аспектуальных граммем (на материале испанского языка) демонстрирует приложимость представленной выше классификации типов взаимодействия адвербиального контекста и аспектуальных граммем к конкретному языковому материалу. В данном случае материал получен в результате эксперимента по заполнению испаноязычными информантами лакун в рамках заданного контекста видо-временными глагольными формами (ВВГФ) из числа предложенных (множественный выбор). Имевшаяся в авторском тексте глагольная форма была опущена, а вместо нее были предложены 8 глагольных форм плана прошедшего в соответствующем лице и числе: Непрогрессивный Перфект (NONPROG.PRF - ha cantado), Прогрессивный Перфект (PROG.PRF - ha estado cantando), Непрогрессивный Аорист (NONPROG. AOR - canto), Прогрессивный Аорист (PROG. AOR - estuvo cantando), Непрогрессивный Имперфект (NONPROG.IMPF - cantabd), Прогрессивный Имперфект (PROG.IMPF - estaba cantando), Непрогрессивный Плюсквамперфект (NONPROG.PLQPRF - habia cantado), Прогрессивный Плюсквамперфект (PROG.PLQPRF - habia estado cantando). Задание для информантов предполагало выбор наиболее приемлемых (с их точки зрения) в данных контекстах форм. В случае выбора более чем одной ВВГФ инструкция предлагала пронумеровать отобранные формы в порядке убывания степени их уместности в контексте. Как правило, информанты действительно предлагали более одного возможного с их точки зрения варианта ВВГФ, результатом чего явились их комбинацииаа .

Анализа языкового материала на данном этапе исследования дал следующие результаты:

ХS выявление двух видов стратегии взаимодействия (аспектуальной) граммемы и адвербиального контекста: партнерской и блокирующей; первая характеризуется семантическим дублированием, обеспечивающим определенный запас прочности, и относится к зоне действия языковой избыточности; вторая блокирует употребление граммемы при наличии в контексте эксплицитных элементов, обладающих релевантной для данной граммемы семантикой, т.е. вводится своеобразный запрет на вторичное выражение данной семантики, в чем проявляется тенденция к языковой экономии;

ХS реализация обеих стратегий - партнерской и блокирующей - может быть констатирован приаа анализеаа одногоаа отдельноаа взятогоаа глагольногоаа предиката,

ситуация // Проблемы структурной лингвистики. 1972. М.: Наука, 1973. С. 349-372), суть которого состоит в том, что каждая значимая для содержания высказывания сема должна иметь своего дублера -поддерживающую сему.

46 В тексте работы для краткости используется сокращенное наименование комбинация в расширенном относительно словарного толкования этого слова смысле, а именно с включением в комбинации и одиночных ВВГФ. По сути то, что здесь называется комбинацией в оговоренном смысле, соответствует понятию количество подмножеств множества из п элементов.

32




поскольку названные стратегии оказываются примененными,а например,а к разным

аспектуальным граммемам; ХS констатацияа возможностиа использованияа обеиха стратегий при функционировании

одной и той же языковой системы; вопрос о преобладающем характере той или иной

стратегии в данном языке нуждается в отдельном исследовании и на настоящий

момент остается открытым; ХS постановк вопрос оаа возможнойаа типологическойаа значимостиаа партнерскойаа и

блокирующейаа стратегииаа ваа сфереаа взаимодействияаа грамматическойаа категорииаа и

контекста.

Раздел (3.4) От антонимии до синонимии СВ и НСВ русского глагола (на материале лингвистического эксперимента) посвящен анализу результатов русской версии уже описанного выше эксперимента (материал и инструкция были переведены на русский язык, работа велась с русскоязычными информантами). Информантами послужили 45 студентов-романистов 1 курса, являющихся носителями русского языка.

Анализ материала выявил два полюса: полной предсказуемости ВВГФ и вариативности. Анализируются как крайние значения выбора, так и промежуточные случаи с точки зрения его обусловленности имеющимся контекстом и стратегиями взаимодействия граммем и контекста в русском языке.

Исходная гипотеза: эксплицитный лингвистический контекст в рамках высказывания (фрагмента текста) однозначно определяет выбор ВВГФ.

При анализе ответов информантов в первую очередь было обнаружено, что с достаточной четкостью выявляются два типа решения при выборе ВВГФ, которые условно были обозначены как:

1. уверенный выбор (результаты в диапазоне от 83 до 100% относительно одной из ВВГФ), реализованный в 19 случаях из 41 (46%) - предсказуемость граммем(ы) и
2. отсутствие явного предпочтения, оказанного одной из ВВГФ (результаты колеблются в диапазоне от 18 до 82% до 50 на 50% относительно двух ВВГФ), обнаруживаемое в оставшихся 22 контекстах (54%) - относительно равная возможность использования граммем(ы) в заданном контекстеаа .

Были поставлены следующие задачи дальнейшего анализа полученного материала:

ХS выявление особенностей окружения аспектуальных граммем, обусловливающих как их дополнительное распределение относительно заданного контекста (антонимию), так и их синонимию;

47 Приводимые данные имеют отношение к противопоставлению НСВ и СВ в плане прошедшего, т.е. здесь не учитывается противопоставление презентной и претеритальной формы НСВ. Именно поэтому количество анализируемых случаев сократилось с 42 до 41 (в одном случае основная конкуренция ВВГФ имела место между прошедшим и настоящим НСВ).

33




ХS определение типа стратегии взаимодействия граммемы и контекста, как при антонимических отношениях граммем, так и при их синонимии в соответствии с типологией, предложенной в разделе 3.2;

ХS соотнесение полученных результатов с положениями гипотезы видового согласования иаа результатамиаа исследованияаа языковогоаа материала, полученнымиаа в

до

экспериментальном исследовании А.К. Поливановойаа .

Проведенный (с привлечением в качестве теоретической базы схемы отношений между значениями СВ и НСВ Ю.С. Маслова и уже упомянутой работы А.К. Поливановой) анализ материала позволил сделать выводы:

>Х при предоставлении информантам возможности осуществлять множественный выбор она реализуется, но не во всех случаях;

>Х количественный подход к обработке результатов эксперимента в условиях множественного выбора разбивает полученный материал на две не совсем равные по объему группы по признаку наличия/отсутствия явного предпочтения, оказанного информантами одной из ВВГФ;

>Х в каждой из полученных групп присутствуют примеры и с наличествующими и с отсутствующими в окружении катализаторами аспектуальных граммем; в связи с этим следует констатировать, что исходная гипотеза, в соответствии с которой эксплицитный лингвистический контекст в рамках высказывания (фрагмента текста) однозначно определяет выбор ВВГФ, не подтверждается;

>Х также не находит подтверждения гипотеза видового согласования, сформулированная для контекстно-контролируемых употреблений видоопределенных словоформаа ;

>Х контекстно-контролируемыеа употребленияаа неаа составляютаа преобладающего

большинств ваа русскиха высказываниях,аа извлеченныхаа изаа переводных

беллетристических текстова и репрезентирующих как нарративный, так и

диалогический дискурс;

^ доля высказываний, допускающих взаимозамену ВВГФ русского глагола, составляет более половины от общего количества исследованных высказываний - 54%;

^ резкое противопоставление контраста и конкуренции видо-временных форм русского глагола не находит своего подтверждения в рамках проанализированного материала; скорее, речь должна идти о континууме взаимоотношений ВВГФ русского глагола с экстремумами в виде (последовательной) антонимии и синонимии;

См.: Поливанова А.К. Выбор видовых форм глагола в русском языке // Russian Linguistics 1985. Vol. 9, № 2/3; или: Поливанова А.К. Избранные работы. Общее и русское языкознание. РГГУ: Orientalia et>

49а См.: Маслов Ю.С. К основаниям сопоставительной аспектологии // Избранные труды. Аспектология.

Общее языкознания. М. 2004. С. 96-111.

50а См.: Поливанова А.К. Указ. соч. С. 76-78.

34




>Х возможно и более сильное утверждение: при появлении в одном и том же окружении обладающих собственной семантикой единиц (в частности, граммем) различение контраста и свободного варьирования если и является релевантным, то исключительно по отношению к денотативной ситуации (т.е. ее сохранению в неизменном виде), а не по отношению к ее интерпретации и кодированию языковыми средствами при речепорождении. Со стороны прагматики говорящего всегда будет представлен контраст, даже в случае синонимической конкуренции типа Вы уже обедали / пообедалиаа ?

Ва разделеа (3.5)а Сопоставительныйа анализа материалаа двойного

эксперимента}} представлена попытка провести контрастивныи анализ данных двух уже упомянутых экспериментов (или двух версий одного эксперимента - на материале испанского и русского языков), для чего была разработана специальная методика.

Основными направлениями контрастивного исследования на материале эксперимента по заполнению ВВГФ лакун во фрагментах художественных текстов (см. Приложение 1 и Приложение 2 к диссертации) видятся следующие. Во-первых, - общая количественная характеристика по одной (испанской) и другой (русской) версии эксперимента и их сравнение. Во-вторых, - обусловленность выбора ВВГФ носителями испанского и русского языков контекстом, т.е., другими словами, степень влияния контекста на этот выбор. В-третьих, представляют интерес взаимные соответствия ВВГФ в одинаковом (с точностью до различия в сигнификатах использованных в параллельных текстах языковых единиц, описывающих одну и ту же денотативную ситуацию) окружении. Специальным вопросом является также (технический, но достаточно важный) вопрос о принципах выбора той ВВГФ, которая в русской параллели эксперимента будет служить эквивалентом авторской форме в его испанской параллели. Эти вопросы последовательно решаются в данном разделе.

Для решения вопроса об эквиваленте испанской авторской формы в русской версии эксперимента был проведен дополнительный эксперимент, направленный на определение переводческого соответствия для русской части, которая в дальнейшем будет играть ту же роль, что и авторская форма в испанской части эксперимента.

В этом дополнительном эксперименте участвовал дипломированный испанист-переводчик. Вначале ему было предложено то же задание, что и остальным участникам русской версии эксперимента. На следующем этапе (по истечении двух недель) информант получил в свое распоряжение не только русскую, но и испанскую часть, причем с авторскими формами, т.е. на этом этапе выполнялась переводческая работа относительно глагольных форм. Полученные таким образом две версии выбора русских ВВГФ одним и тем же человеком, но в различных условиях, были подвергнуты сравнительному анализу, который показал следующее.

51 Сходная мысль была высказана М.Я. Гловинской, отстаивавшей положение о квазисинонимичности конкурирующих (кавычки не в функции цитирования, а с указанием на переносное употребление принадлежат М.Я. Гловинской) видовых и видо-временных значений. Ср.: Синонимия возникает здесь за счет контекста, на уровне общего смысла предложения. Сами же глагольные формы не более чем квазисинонимичны, т.е. сохраняют, несмотря на большую смысловую близость, достаточно существенные различия в значении (Гловинская М.Я. Многозначность и синонимия... С. 149).

35




В значительной части случаев (40,5%), результаты выбора нашим информантом русской ВВГФ без опоры на оригинальный текст и с опорой на него полностью совпали. В этих случаях мы получаем очевидный эквивалент испанской авторской ВВГФ, который мы также будем (несколько условно) считать авторским. В 50% случаев наблюдалась корректировка выбора русской ВВГФ после обращения к тексту оригинала. В этих случаях за соответствие испанской авторской форме в русском тексте будет приниматься та ВВГФ, которая была помечена как первый вариант при осуществлении выбора с опорой на испанский оригинал. В последней - самой немногочисленной группе случаев (4 из 42, или 9,5%) - в случае наличия одного первого варианта выбора ВВГФ принимается решение, аналогичное принятому относительно предыдущей группы. В случае наличия более одного первого варианта (либо неполного согласия с решением информанта) осуществляется дополнительный анализ альтернативных вариантов, в ходе которого и устанавливается русский эквивалент авторской испанской ВВГФ.

Далее в этом разделе сопоставляется степень вариативности выбора ВВГФ в испанской и русской версии эксперимента. Вначале осуществляется сопоставительно-количественный анализ, направленный на выявление диапазона вариативности выбора ВВГФ в той и другой версии эксперимента и на анализ наличия корреляции между двумя характеристиками: степенью вариативности (количеством комбинаций ВВГФ) и степенью лугадывания информантами авторской ВВГФ (местом авторской формы).

Относительно диапазона вариативности можно сказать следующее. Русская версия эксперимента (с диапазоном вариативности от 1 до 7 в абсолютных цифрах, т.е. от 14% до 100% (от теоретически возможного) при трех предлагаемых для выбора ВВГФ и от 6,67% до 46,67% при четырех ВВГФ) продемонстрировала два полярных результата -единодушный выбор информантами той ВВГФ, которая выше была условно обозначена как авторская (что соответствует 1 комбинации в ответах) и 100% использования предоставленных комбинаторных возможностей (7 из 7 возможных). Испанская версия обнаруживает следующий диапазон вариативности: от 3 до 31 комбинации (т.е. от 1,18% до 12,16%). Полярный результат здесь также наблюдается, но другой - абсолютное неугадывание авторской формы информантами (ситуация, условно обозначенная как отсутствие авторской формы).

Относительно наличия корреляции между двумя параметрами вывод таков: в обеих версиях эксперимента присутствует одинаковая односторонняя корреляция между низкой степенью лугадывания информантами авторской ВВГФ (в испанской версии - нулевого уровня этого попадания в авторский замысел) и неминимальным количеством комбинаций предложенных для заполнения лакуны ВВГФ. Данный результат не выглядит неожиданным и может быть довольно легко объяснен: при наличии серьезных сомнений и колебаний по поводу наиболее адекватной для заполнения лакуны в заданном контексте ВВГФ, повышается количество вариантов для ее заполнения. По-видимому, аналогичное поведение информантов-носителей двух разных языков, работавших с фрагментами текста на этих разных языках, имеет прямое отношение к неким когнитивным процессам и моделям поведения, характерным для человека, и никак не связано с лингвоспецификой двух различных языковых систем.

36




Другая сторона поставленной задачи (сопоставительный анализ результатов двух версий эксперимента) более лингвистически интересна, поскольку предполагает сопоставление обусловленности контекстом (или даже зависимости от контекста) выбора ВВГФ в испанской и русской версии эксперимента. Для решения этой задачи материал был сгруппирован в виде таблицы (см. Таблицу 10 в тексте диссертации), в которой слева располагаются столбцы с данными русской версии эксперимента, поскольку за основу разбиения на группы случаев был взят параметр количества комбинаций ВВГФ именно в русской версии (основание - меньшая вариативность). Таких групп оказалось шесть: с 1 комбинацией, 3-мя, 4-мя, 5-ю, 6-ю и 7-ю. Дальнейшему содержательному анализу подвергались только полярные группы - с 1 и 7 комбинациями соответственно.

Обсуждение этих двух полярных групп примеров позволило сделать вывод о закономерности реализованного информантами выбора, как в русской, так и в испанской версии эксперимента. Несмотря на внешнее различие в общей картине , реализованный информантами выбор можно оценить как полностью обусловленный структурой аспектуально-темпоральной системы в каждом языке и - дополнительно - реализуемыми в каждом языке стратегиями взаимодействия соответствующих граммем и эксплицитного лингвистического контекста.

Из проведенного анализа вытекает и еще одно заключение, а именно о представленности в языке (конкретно, в двух рассматриваемых языках) вариативности двух типов. Один из них связан с прагматикой и понятием свободного варьирования (свободного по отношению к денотативной ситуации, но не по отношению к коммуникативному замыслу говорящего и его собственной интерпретации этой денотативной ситуации при помощи грамматических средств языка). Второй же соотносится с семантикой и с контрастивным распределением значащих единиц, поскольку такая вариативность передает разные смыслы, разные интерпретации говорящим данной ситуации (там, где это оказывается возможным). Данный вывод некоторым образом соотносится с полученным М.В.Русаковой результатом, ср.: Существует два типа вариативности: а) вариативность, связанная с передачей смыслов, б) вариативность, связанная с семантической и прагматической опустошенностью грамматического явления . Отличие обнаруженных в рамках реферируемого исследования типов вариативности в грамматике от тех, о которых идет речь в приведенной цитате, сводится к тому, что оба сформулированных здесь типа вариативности соответствуют одному и тому же типу в упомянутой работе -вариативности, связанной с передачей смыслов. Говорить о полностью (семантически и прагматически) опустошенной вариативности, как представляется, рассмотренный материал не дает оснований.

52аа Первая группа характеризовалась значением л1 параметра количество комбинаций в русской версии,

что соответствует безальтернативности выбора всех информантов и точному попаданию в авторскую

форму, а вторая - максимально реализованной в русской части вариативности.

53а Русакова М.В. Речевая реализация грамматических элементов русского языка: автореф. дис.

...докт.филол.наук: 10.02.01; С.-Петербург, гос. ун-т. - СПб., 2009. - 52 с. СПб, 2009. С. 5.

37




Раздел (3.6) Заключение по главе вкратце подводит итоги и излагает основные выводы, полученные в рамках соответствующего фрагмента диссертационного исследования.

Глава 4. Парадигматический контекст: аспектуальная граммема в контексте другой аспектуальнои и/или темпоральной граммемы

Эта (последняя) глава посвящена рассмотрению механизма взаимодействия аспектуальнои граммемы (как члена соответствующей грамматической категории) и такого вида контекста, который репрезентируется другими (глагольными) граммемами -как входящими в тот же домен (в нашем случае - аспектуальности), так и в смежные домены, каковыми являются зоны темпоральности (понимаемой широко, т.е. с включением таксиса) и модальности. Основное внимание в ней уделяется взаимодействию аспектуальных и темпоральных граммем, поскольку, как известно, в некоторых случаях их раздельное существование вообще затруднительно постулировать, что приводит к необходимости введения понятия видо-временной (= аспектуально-темпоральной) формы.

В рамках данного фрагмента исследования ставится задача изучения сочетаемости аспектуальных и темпоральных граммем в языке с хорошо развитой системой аспектуальных оппозиций, каковым, в частности, является ИЯ.

Источником языкового материала послужил уже описанный выше лингвистический эксперимент, проведенный в Гранадском университете (см. раздел 3.3).

Поскольку понятие парадигматического контекста для аспектуальнои граммемы рассматривается на материале ИЯ, вначале представляется структура аспектуальнои зоны грамматики испанского глагола с опорой на основные положения общеаспектологических концепций Ю.С. Маслова и Б. Комри . Этому вопросу посвящен раздел 4.1 -Взаимодействие оппозиции Прогрессив/Непрогрессив (PROG / NONPROG) с оппозицией Имперфект / Аорист (IMPF / AOR) и Перфект / Неперфект (PRF / NONPRF). Последующие разделы этой главы направлены на изложение результатов более частного анализа взаимодействия аспектуальных граммем ИЯ (в основном, сгруппированных попарно): в разделе 4.2 анализируется взаимодействие граммем Прогрессива и Перфекта, в разделе 4.3 - граммемы Имперфекта и Аориста в их противопоставленности друг другу и взаимодействии с Прогрессивом, в разделе 4.4 - Аорист в контексте Прогрессива (и русские соответствия результирующей прогрессивно-лимитативной комбинации). Раздел 4.5 посвящен сравнительному анализу функционирования прогрессивной граммемы в испанском и английском языках (на материале корпуса параллельных текстов). В заключительном разделе 4.6 подводятся итоги данной главы, которые сводятся к следующему.

Система аспектуально-темпоральных категорий испанского глагола отличается сравнительно большим количеством (квази)граммем, обеспечивающим достаточно большую свободу выбора говорящего. Имеется в виду, что в одном и том же контексте

54 См. работы: Маслов Ю.С. К основаниям сопоставительной аспектологии // Избранные труды... С. 305-364; В. Comrie. Aspect: An introduction to the study of verbal aspect and related problems. Cambridge: Cambridge University Press, 1976.

38




возможно появление более одной глагольной формы, не приводящей к аграмматичности высказывания. Более того, материал эксперимента показал, что нехарактерным является скорее ситуация с единственно возможным вариантом заполнения лакуны.

Таким образом, встает вопрос об осмыслении явления (относительно) свободного выбора говорящим в данном контексте той или иной (квази)граммемы (граммем). Ситуация напоминает свободное варьирование, но при этом каждая граммема, заполняющая лакуну в контексте, имеет собственное значение, причем это верно и в тех случаях, когда возникающие различия могут представляться всего лишь нюансами (особенно с точки зрения логики другой языковой системы ). В случаях такого рода, думается, мы попросту имеем дело с отсутствием нейтрализации противопоставленных значений, т.е. с позициями максимального различения членов противопоставления. Необычность ситуации заключается в том, что противопоставления типа NONPROG.PRES. / PROG.PRES, NONPROG.IMPF / PROG.LMPF или PROG.AOR / PROG.PRF в испанской аспектуально-темпоральной системе близки к квазисинонимии

СП

(последний случай обсуждается, в частности, в работе П.М. Бертинетто ). То есть ситуация напоминает ту, которая возникла бы в русском языке, если бы граммемы СВ и НСВ встречались только в противопоставлениях типа Ты читал / прочитал последнюю статью X? и отсутствовали бы противопоставления типа Я вчера встречал его на вокзале, но не встретил: мы разминулись. Имеется в виду, что в случаях квазисинонимии мы не имеем дела с настоящей (или даже абсолютной) синонимией, поскольку при выборе говорящим и той и другой граммемы варианты, тем не менее, различаются грамматической семантикой, хотя говорящие и готовы к замене одной граммемы на другую, поскольку в данной ситуации (при данном контексте), условие истинности (в первую очередь по отношению к денотативной ситуации) не нарушается.

В завершающей части исследования - Заключении - излагаются его основные результаты и возможные перспективы.

Принятое в рамках данной работы понятие контекста демонстрирует один из возможных подходов и является, скорее, широким. Ему соответствует используемая в исследовании типология контекста (парадигматический, синтагматический и внутрилексемный контекст), приведенная в конце первой главы (см. выше).

55а Напомним, что испаноязычные информанты в некоторых случаях признавали возможным употребление

всех восьми видо-временных форм (и ни разу - одной), предложенных в рамках эксперимента. Количество

различных комбинаций ВВГФ (которые появлялись в случаях, когда информант предлагал более одной

возможной с его точки зрения формы) колеблется от 3 до 31, в наибольшем числе случаев количество

комбинаций укладывалось в интервал 9-15 (в 23 из 42 случаев, что составляет 54,7%), левая периферия (от 3

до 8 включительно) составляет 28,5% (12 из 42), а правая (от 16 до 31) - 16,6% (7 из 42).

56а В этом смысле, как представляется, показательны результаты контрастивного анализа прогрессивных

форм испанского и английского языка, представленного в разделе 4.5 выше. Основой обнаруженных

различий в функционировании одной и той же граммемы прогрессива (если рассматривать ее в

типологическом ракурсе как элемент Универсального грамматического набора) является, прежде всего,

различная значимость конкретных реализаций этой абстрактной граммемы в двух различных языковых

системах. Таким образом, оказывается, что системность, как одно из основных положений структурализма,

сохраняет свою значимость в постструктуралистскую лингвистическую эпоху.

57а См.: Bertinetto P.M. The progressive in Romance, as compared with English // Tense and aspect in the languages

of Europe: Empirical approaches to language typology / Ed. by O. Dahl. Berlin: Mouton de Grayter, 2000. P. 574.

39




Последующие этапы работы были ориентированы на анализ взаимодействия аспектуальных (квази)граммем (испанского, русского и - в одном из разделов -английского языка) и обозначенных видов контекста, причем в инвертированном относительно предложенного перечня порядке: начиная с внутрилексемного и заканчивая парадигматическим. Избранный порядок не был обусловлен какими бы то ни было серьезными теоретическими соображениями, кроме, пожалуй, желания получить обрамление наиболее традиционно понимаемого типа эксплицитного лингвистического контекста менее традиционными. Выбор начальной точки из двух последних (внутрилексемного и парадигматического) был обусловлен, скорее, интуитивно выстроенным ранжированием этих видов контекста по порядку оказания ими воздействия на аспектуальную граммему и величине вклада в результирующее аспектуально-темпоральное значение в рамках предикации. Одним из направлений дальнейшей работы над экспликацией взаимодействия (аспектуальной) (квази)граммемы и контекста видится, в связи с этим, исследование степени влияния контекста на (квази)граммему и порядка его реализации (при установлении последовательного, а не параллельного характера этого процесса). Результатом такого анализа должна явиться модель взаимодействия (аспектуальной) граммемы и выявленных видов контекста.

Из уже полученных результатов отметим следующее. В рамках главы, посвященной аспектуально значимому внутрилексемному контексту, была предложена таксономия акциональных классов, основанная на композиции предварительно выделенных акциональных примитивов, или лярлыков. Было высказано предположение, что глагольная лексика любого языка может быть расклассифицирована с использованием предложенной таксономии при соблюдении некоторых условий. К ним относится требование работы с моносемичными единицами и требование предварительной выработки специфичной для данной языковой системы процедуры определения акциональности глагола с привлечением аспектуальных и/или темпоральных грамматических оппозиций и аспектуально значимых элементов синтагматического контекста. Очевидно, что поскольку конфигурации (в первую очередь) аспектуальных оппозиций идиоэтничны, идиоэтничными будут являться и основанные на них диагностические процедуры для определения акциональности глагольной лексемы. В данной работе была предложена система тестов для определения акциональности как русской, так и испанской глагольной лексики.

Анализ взаимодействия акциональных характеристик глагольной лексемы и аспектуальных граммем был проведен на испанском материале, поскольку в ИЯ наличествует такое своеобразное явление, как перфективно-имперфективные комбинации аспектуальных граммем. Этот анализ показал несомненную релевантность акциональности глагольной лексемы для взаимодействия с аспектуальными граммемами в рамках конкретной языковой системы. Спектр данной релевантности оказывается достаточно широким: от обусловленности самой возможности сочетания с теми или иными граммемами до модификации результирующего аспектуального значения в результате взаимодействия акциональности и грамматической семантики граммемы. Проведенный анализ выявил также интерпретирующую (по сути - коммуникативно-прагматическую) сторону аспектуальных категорий, в частности, (квази)граммемы Прогрессива в системе аспектуальных категорий ИЯ.

40




Основные наблюдения и выводы, сделанные на основе анализа взаимодействия аспектуальных (или аспектуально-темпоральных) (квази)граммем и элементов синтагматического (эксплицитного лингвистического, в первую очередь -адвербиального), контекста сводятся к следующему.

На основе разработанной типологии взаимодействия аспектуальных (квази)граммем и адвербиального контекста был проанализирован основной для данной части исследования материал - анкеты информантов (в рамках испаноязычной версии эксперимента). В результате были выявлены два вида языковой стратегии в сфере взаимодействия семантики граммем и (адвербиального) контекста, названные партнерской и блокирующей.

Партнерская стратегия характеризуется семантическим дублированием, обеспечивающим определенный запас прочности, и тем самым увеличивает языковую избыточность. (В скобках заметим, что стратегия взаимодействия синтагматического контекст иаа ГК,аа обозначеннаяаа вышеаа какаа партнерская,аа характерн дляаа процессов,

со

сопровождающих грамматикализацию в ее современном понимании .) Вторая стратегия, в определенном смысле противоположная партнерской, реализуется в рамках конфликтного сценария на базе блокирования употребления граммемы в случае наличия в контексте эксплицитно заданных элементов, обладающих релевантной для данной граммемы семантикой. Тем самым вводится своеобразный запрет на вторичное выражение данной семантики. В этом случае проявляется тенденция к языковой экономии. Было показано, что реализация и партнерской и блокирующей стратегии может обнаруживаться при анализе одного глагольного предиката, поскольку названные стратегии оказываются примененными к разным аспектуальным граммемам в случае их комбинирования, что нередко встречается в испанском языке.

Основным выводом сопоставительного рассмотрения результатов двойного эксперимента является следующее утверждение: реализованный информантами выбор, как в русской, так и в испанской части эксперимента обусловлен спецификой структуры аспектуально-темпоральной системы в каждом языке и - дополнительно - реализуемыми в каждом языке стратегиями взаимодействия (квази)граммем и эксплицитного лингвистического контекста. Дополнительный вывод имеет отношение к установленной грамматической вариативности двух типов: прагматической и семантической. Первый тип вариативности соотносим со свободным варьированием (с точностью до прагматики), а второй - с контрастным распределением смыслов, выражаемых, в частности, граммемами (и их комбинациями в рамках сложных граммем). Другими словами, обнаруженная (далеко не в первый раз в современной лингвистике) системность языка (и его грамматики) сочетается с вариативностью, причем активность того вида вариативности, который выше было предложено именовать прагматическим, находится в прямой зависимости от насыщенности соответствующего участка грамматической системы оппозициями.

58 См., в частности, работу Э. Даля (Dahl О. The tense-aspect systems of European languages in a typological perspective // Tense and aspect in the languages of Europe: Empirical approaches to language typology / Ed. by O. Dahl. Berlin: Moutonde Grayter, 2000. : Pp. 8-14].)

41




Полученный на основании компаративного анализа двойного эксперимента вывод подкрепляется также результатами рассмотрения взаимодействия аспектуальных (квази)граммем и парадигматического контекста, выполненного на материале испанского языка. В рамках соответствующей части исследования (глава 4) на основании анализа материала испанской версии эксперимента по множественному выбору ВВГФ в заданном контексте также был отмечен свойственный испанскому языку высокий уровень вариативности в аспектуально-темпоральном домене.

Наличие (в определенных рамках) свободного выбора испаноговорящим в заданном контексте той или иной (квази)граммемы (граммем) требует своей оценки в смысле их места (центр или периферия) в рамках грамматической системы.

Такого рода факты (противопоставления типа NONPROG.PRES / PROG.PRES, NONPROG.IMPF / PROG.IMPF или PROG. AOR / PROG.PRF) могут быть описаны как проявление квазисинонимии. При квазисинонимии мы не имеем дела с настоящей синонимией, поскольку при выборе говорящим и той, и другой граммемы варианты, тем не менее, различаются по результирующему значению, хотя говорящие на данном языке и готовы к замене одной граммемы на другую, поскольку в данной ситуации (при данном контексте), условие истинности (по отношению к денотативной ситуации) не нарушается.

Другими словами, прагматическая вариативность (довольно типичная для испанской аспектуально-темпоральной системы) может быть описана как использование грамматических средств в прагматических целях. Представляется разумным ставить вопрос о принципах лингвистического описания, в частности, о включении в грамматическое описание прагматической составляющей (или о создании своего рода прагматической грамматики), которая позволит в большей степени учитывать деятельность говорящего при речепорождении и, соответственно, деятельность слушающего при восприятии. Можно отметить в этой связи некий параллелизм данного предложения и вывода, сделанного М.В. Русаковой, о не жестком, не полностью структурированном, динамическом характере <...> языковой системы, в связи с чем грамматическое описание должно и может быть построено с учетом этих положенииаа .

Возможен, по-видимому, и диахронический подход к поставленному вопросу, позволяющий (предварительно) сформулировать следующую закономерность: молодые и поэтому семантически, а не синтаксически, ориентированные (квази)граммемы и составленные из них (скорее многочленные) категории и системы в большей степени прагматичны и подвержены вариативности, чем старыеаа .

59а Впрочем, не только для испанской, но и - хотя и в меньшей степени - для русской (см. выше). Ср. также с

близким понятием динамической ситуации синонимии, введенным А.В. Бондарко на основе анализа

русского материала, см.: Бондарко А.В. Теория значения в системе функциональной грамматики: На

материале русского языка. М.: Языки славянской культуры, 2002. С. 112, 109-113.

60а См.: Русакова М.В. Речевая реализация ... С. 44-45.

61а Ср. с мнением авторов одного из самых авторитетных исследований по теории грамматикализации: The

position we take here and will elaborate on in subsequent chapters is that meaning changes and the cognitive

strategies that motives them are central in the early stages of grammaticalization and are crucially linked to

expressivity. Furthermore, the meaning changes are initially pragmatic and associative, arising in the context of the

flow of speech. At later stages, as grammaticalization continues and forms become routinized, meaning loss or

42




Содержание диссертации отражено в следующих публикациях: Монография -

1. Акциональность глагольной лексики и аспектуальные граммемы: вопросы

взаимодействия. СПб: Изд-во СПбГУ, 2010. - 200 с.

Публикации в изданиях, входящих в перечень ВАК РФ.

1. К вопросу о семантическом потенциале прогрессива в испанском языке // Вестник СПбГУ. Сер. 9. 1996. Вып. I, № 2. С. 101-104.
2. Оппозиция прогрессив/непрогрессив: общеаспектуальная сущность и идиоэтнические особенности // Язык и речевая деятельность. Т. 3. 4.1. СПб: Изд-во СПбГУ, 2000. С. 118-132.
3. Аспектуальные граммемы и адвербиальный контекст (на материале испанского языка) // Вопросы языкознания, 2007, № 4, М.: Наука. С. 63-88.
4. Акциональная характеристика испанских глаголов, частотно реализуемых в перфективно-имперфективных формах // Вопросы языкознания, 2009, № 3, М.: Наука. С. 50-71.
5. Непредельные глаголы в русском языке: единство, дихотомия или градуальность? // Известия РАН. Серия литературы и языка. М.: Наука. 2009. Т.68, № 5. С. 3-12.
6. Компаративный анализ материала двойного эксперимента: количественный аспект // Известия РГПУ им. А.И. Герцена: Общественные и гуманитарные науки. Вып. 120. СПб. 2010. С. 132-141.
7. Общая аспектология Ю.С. Маслова: из истории отечественной лингвистики // Вестник Пермского университета. Российская и зарубежная филология. Вып.3(9). 2010. С. 144-153.
8. Испанский и английский прогрессив - к вопросу о идиоэтничности граммемы // Вестник Московского государственного областного университета, серия Лингвистика, 2010, № 4. С. 91-101.
9. Выбор видо-временной формы русского глагола в заданном контексте (на материале лингвистического эксперимента) // Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина. Научный журнал. 2010, № 3. Т. 1. - С. 42-54.
10. Контекст и системность при выборе видо-временной глагольной формы в испанском и русском языках (на материале эксперимента) // Вестник СПбГУ. Сер. 9. 2010. Вып. 3. С. 135-141.

Другие публикации:

1. Категория предельности и семантические классификации глагольных предикатов как основа сопоставительного аспектологического исследования. Деп. В ИНИОН №48459 от 08.09.93.
2. Опыт разработки универсальной классификации характеров глагольного действия // Материалы XXVIII межвузовской научно-методической конференции преподавателей и аспирантов. Вып. 16. Секция общего языкознания. Часть 1, СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999. С. 7-13.

"bleaching" typically occurs, but even so, older meanings may still continue to constrain newer, "emptier" ones -см.: Hopper, P.J., Traugott, E.C. Grammaticalization. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. P.76.

43



1. Acerca del problema del potencial semantico del progresivo en espanol // Language Design. Journal of Theoretical and Experimental Linguistics. Volume 3 (2000). Granada: Metodo Ediciones, 2001. P. 21-34.
2. Двухкомпонентная теория вида: прогрессивно-лимитативный ракурс (на материале испанского языка) // Материалы XXIX межвузовской научно-методической конференции преподавателей и аспирантов. Вып. 14. Секция общего языкознания. Часть 1, СПб: Изд-во СПбГУ, 2000. С. 11-16.
3. Оппозиция имперфект/аорист в испанском языке // Материалы XXXI межвузовской научно-методической конференции преподавателей и аспирантов. Секция общего языкознания. Выпуск 22. Часть 1, СПб: Изд-во СПбГУ, 2002. С.13-18.
4. О соотношении понятий ласпектуальность и лакциональность в общей аспектологии // Проблемы современно-теоретического и синхронно-описательного языкознания. Лингвистика. Металингвистика. Психолингвистика. СПб: Изд-во СПбГУ, 2003. С. 12-23 (в соавторстве с А.А. Горбовым).
5. Двухкомпонентная теория вида: прогрессивно-лимитативный ракурс испанского глагола и его соответствия в русском языке // Проблемы современно-теоретического и синхронно-описательногоаа языкознания. Лингвистика.аа Металингвистика. Психолингвистика. СПб: Изд-во СПбГУ, 2003. С. 131-144.
6. Анализ пересечения оппозиций имперфект / аорист и прогрессив / непрогрессив в испанском языке (на материале лингвистического эксперимента) // Материалы XXXII международной филологической конференции. Выпуск 24. Общее языкознание. Часть 1, СПб: Изд-во СПбГУ, 2003. С. 41-48.
7. Прогрессивные формы перфекта испанского глагола (на материале лингвистического эксперимента) // Материалы XXXIII международной филологической конференции. Общее языкознание. СПб: Изд-во СПбГУ, 2004. С.15-24.
8. Аспектуально релевантная таксономия глагольной лексики и таксономическая категория как параметр лексического значения // Материалы XXXIV международной филологической конференции. Вып. 22. Секция общего языкознания. Часть 3. СПб: Изд-во СПбГУ, 2005. С. 7-11.
9. Аспектуальные граммемы и адвербиальный контекст // Материалы XXXV международной филологической конференции. Вып. 22. Секция общего языкознания. Часть 1. СПб: Изд-во СПбГУ, 2006. С. 27-30.
10. О композиционном подходе к акциональности // Материалы XXXVI Международной филологической конференции. Вып. 18: Общее языкознание. СПб: Изд-во СПбГУ, 2007. С. 40-47.
11. Акциональность и композиция // Киров Е.Ф. (отв.ред.) Система языка и языковое мышление. М.: URSS, 2009 - 416 с. С. 285-294.
12. Прогрессив в английском и испанском языке: сходства и различия (на материале корпуса параллельных текстов) // Материалы Международной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения В.Г. Адмони. СПб: Нестор-История. 2009. С. 96-98.
13. От антонимии до синонимии СВ и НСВ русского глагола (на материале лингвистического эксперимента) // Материалы XXXVIII международной филологической конференции. Общее языкознание, СПб: Изд-во Факультета филологии и искусств, 2009. С. 24-32.

44

     Авторефераты по всем темам  >>  Авторефераты по филологии