СТЕЗЯ ДУХОВНАЯ Герберт Джордж Уэллс (1866Ц1946) известен в России прежде всего как классик научной фантастики. Меньше о нём знают как об авторе фэнтези. И почти ничего - как о романисте-бытописателе.

Обо всех этих ипостасях его творчества рассказано - сквозь призму тематики нашего журнала - в публикуемом здесь материале. Он под готовлен на основе первой в России полной биографии Уэллса, ко торую написал Максим ЧЕРТАНОВ (подробно см. в книге, изданной в серии Жизнь замечательных людей, Молодая гвардия, 2010).

видит всё садист Моро, измываясь над беззащитными зверями, садист Моро, измываясь над беззащитными зверями, сам превратился в зверя...

сам превратился в зверя...

Самая очевидная, лежащая на поверхности тема Самая очевидная, лежащая на поверхности тема насквозь романа - возможности биологической науки и её романа - возможности биологической науки и её нравственность. До какой степени допустимо строи нравственность. До какой степени допустимо строи тельство человека, хирургическое вмешательство в тельство человека, хирургическое вмешательство в Люди и звери Люди и звери эволюционный процесс? Пластическая хирургия, вы эволюционный процесс? Пластическая хирургия, вы Книга Остров доктора Моро вышла в апреле 1896 прямление и удлинение конечностей (по Илизарову), Книга Остров доктора Моро вышла в апреле 1896 прямление и удлинение конечностей (по Илизарову), года в издательстве Хайнемана. Тема была злободнев- операционное восстановление зрения (по Фёдорову), да в издательстве Хайнемана. Тема была злободнев- операционное восстановление зрения (по Фёдорову), ная: общественность в те годы горячо дискутировала пересадка кожи при ожогах, переливание крови, им я: общественность в те годы горячо дискутировала пересадка кожи при ожогах, переливание крови, им о том, допустимо ли ставить на животных медицин- плантация зубов - против всего этого сейчас возража том, допустимо ли ставить на животных медицин- плантация зубов - против всего этого сейчас возража ские опыты. Герой романа Моро уехал из Англии, по- ют лишь крайние ортодоксы. Но каждый следующий тому что его выжили оттуда противники вивисекции. - клонирование, перемена пола, искусственное шаг Это правда, могли и выжить. Первый в мире закон в оплодотворение - уже пугает нас. Основной аргумент защиту животных, подвергающихся опытам, был при- против - если не считать чисто религиозных - за нят именно в Великобритании ещё в 1876 году: он, в ключается в том, что эдак можно перейти грань, за ко частности, требовал обязательного обезболивания при торой люди превратятся в другой биологический вид.

проведении экспериментов;

принятие этого закона ста- Можно трактовать роман как классическую мораль ло возможным благодаря борьбе старейшего в мире ную проблему: оправдывает ли цель средства? Ведь Британского союза за отмену вивисекции. Во Франции Моро, считавший, что это допустимо, нужного ему первое общество противников вивисекции возглавлял результата не добился, а значит, доказал, что не оправ не кто-нибудь, а Гюго;

против жестоких эксперимен- дывает. Можно видеть в нём насмешку над британским тов (проводимых без обезболивания) выступали Шоу, миссионерством в колониях или пародию на Книгу Голсуорси, Толстой и, между прочим, Дарвин. Уэллс джунглей Киплинга, которого Уэллс, кстати, на дух не считал, что для развития медицины необходимы опы- переносил. Можно истолковать Остров как осужде ты на животных - значит, они должны проводиться, ние религиозной веры, основанной на страхе наказания:

а те, кто изгнал Моро, просто невежды. Однако уже в едва страх исчез - забыты и все моральные устои. При наше время роман получил смысл, которого автор и не желании можно даже счесть его типичной уэллсовской думал вкладывать: многие считают, что отношение че- насмешкой над системой образования, при которой ловека к животному - одно из мерил человечности, и знания, как и религия, вдалбливаются в головы: может, НАУКА и РЕЛИГИЯ [# 610] август I www.n-i-r.su СТЕЗЯ ДУХОВНАЯ если бы воспитанием зверолюдей занялся не Моро, а Чего он хотел какой-нибудь умный и продвинутый (вроде Уэллса) педагог, они у него и стали бы людьми не хуже прочих. Среди текстов 1903 года оказались изделия та Можно видеть в Моро злобную карикатуру на Творца, кой сказочной прелести, как Волшебная лавка и а в звериной литании - на христианское богослужение;

Мистер Скелмерсдейл в стране фей. Первый из можно, напротив, понять роман как предостережение этих рассказов общепризнан как шедевр, но второй человеку не заноситься чересчур высоко и не брать на никто не выделяет из массы уэллсовского творче себя функции Бога. Можно считать, что этот роман - о ства. А зря: в нём, как и в знаменитой Двери в сте трагедии науки, когда её открытия, чистые сами по себе, не, спрятан ключик ко всей жизни автора.

люди используют во зло, а потом ещё и ополчаются про- Приказчик Скелмерсдейл заснул на лесной лужайке и тив неё. Можно припомнить, что иезуитские рассужде- очнулся в гостях у британского малого народца, а по ния Моро о боли частично совпадают с положениями том вернулся и рассказал о своих приключениях автору ния Моро о боли частично совпадают одной из статей Уэллса - боль не есть необходимость, - самому Уэллсу, который описал себя так: Человек я одной из статей Уэллса - боль не ест и она отомрёт с развитием человека. А можно понять их по натуре приветливый, работы никакой вроде бы не де и она отомрёт с развитием человека. А как жестокий упрёк Богу или Природе, подвергающим лаю, ношу твидовые куртки и брюки гольф. В середине как жестокий упрёк Богу или Природ свои создания болезням и другим страданиям.

свои создания болезням и другим стра лета я как раз заканчивал трактат о Патологии Духа - Но вот слова Моро, в которых, по Но вот слова Моро, в которых, по нашему мнению, мне думается, писать его было ещё труднее, чем читать.

основная мысль романа изложена довольно основная мысль романа изложена дов прозрачно: Скелмерсдейла полюбила крошечная Королева фей У них есть то, что они называют Законом. Они поют гим- и надеялась, что и он её полюбит, но у него в деревне У нихестьто,что ониназываютЗаконо ны о том, будто всё принадлежит мне. Они сами строят невеста и он мечтает купить лавку. Воображаю, как он ны о том, будто всё принадлежит мне.

себе пещеры, собирают плоды, рвут травы и даже заклю- сидел в странном оцепенении среди этой невиданной себе пещеры, собирают плоды, рвут тра чают браки. Но я вижу их насквозь, вижу самую глубину красоты и всё твердил про Милли и про лавку, кото чают браки. Но я вижу их насквозь, виж их душ и нахожу там только зверя. А это говорит герой, рую он заведёт, и что нужна лошадь и тележка... Я так их душ и нахожу там только зверя. А э оставшийся жить на острове со зверолюдьми: Когда я и вижу - крошечная волшебница не отходит от него оставшийся жить на острове со зверол видел одного из этих неуклюжих людей-быков, рабо- ни на шаг, всё старается его развлечь, она слишком видел одного из этих неуклюжих лю тавших над разгрузкой баркаса, как он, тавших над разгрузкой баркаса, как он тяжело ступая, беспечна, чтобы понять, как тяжко ему приходится, и шагал среди кустарников, я невольно спрашивал себя, с слишком полна нежности, чтобы его отпустить. Но шагал среди кустарников, я невольно с трудом стараясь вспомнить: чем же отличается он от на- он не решился быть с нею и сбежал к своей Милли.

трудом стараясь вспомнить: чем же отл стоящего крестьянина, плетущегося домой после своего И вот что казалось мне самым поразительным во стоящего крестьянина, плетущегося до механического труда? Когда я встречал механического труда? Когда я встре полулисицу- всей этой истории: сидит маленький франтоватый при полумедведицу с её подвижным лукавым лицом, удиви- казчик из бакалейной лавки, рассказ его окончен, на полумедведицу с её подвижным лукавы тельно похожим на человеческое своим выражением хи- столе перед ним рюмка виски, в руке сигара - и от него тельно похожим на человеческое своим трости, мне казалось, что я уже раньше встречал её где-то ли я слышу горестные признания, пусть теперь уже и трости, мне казалось, что я уже раньше на улице в одном из городов. А вот как он воспринимает притупилась эта боль, о безысходной тоске, о сердечной людей, вернувшись после скитаний в Лондон: Я выхо- муке, которая терзала его в те дни?..

дил на улицу... и в моём воображении охотящиеся жен- - Не ел, - рассказывал он. - Не спал. В заказах оши щины, как кошки, мяукали сзади меня;

голодные муж- бался, сдачу путал. Всё о ней думал. И так по ней то чины бросали на меня завистливые взгляды... и длинной сковал! Так тосковал! Всё там пропадал, чуть не каж ломаной цепью, не замечая ничего, шли болтающие, как дую ночь пропадал на Олдингтонском холме, часто и в обезьянки, дети. Если я заходил в часовню, мне казалось, дождь. Брожу, бывало, по холму, снизу доверху облазал, что и тут священник бормотал большие мысли точно кличу их, прошу, чтобы пустили. Зову. Чуть не плачу.

так же, как это делал раньше обезьяно-человек;

если это Ополоумел от горя. Всё повторял, что, мол, виноват. А по была библиотека, сосредоточенные над книгами лица воскресеньям и днём туда лазал - и в дождь и в вёдро, людей казались мне выжидающими добычу... хоть и знал не хуже вашего, что днём не выйдет. И ещё Нам кажется, что мы стоим несоизмеримо выше жи- старался там уснуть. - Он неожиданно замолчал и от вотных, а в действительности мы мало чем отличаемся хлебнул виски. - Всё старался там уснуть, - продолжал от них. Для Уэллса это был вопрос не этики, а биологии, он, и, готов поклясться, у него дрожали губы. - И, знаете, он об этом писал постоянно: период, отделяющий нас от сэр, не мог - ни разу. Я думал: если там усну, может, что наших предков, чрезвычайно мал, и мы напрасно вооб- и выйдет... Но сижу ли там, бывало, лягу ли - не заснуть, ражаем, что убежали от них - на самом деле в нас ещё так думы одолевают и тоска. Тоска... А я всё хотел... много зверского, что лучше бы нам не гордиться тем, ка- Уж не первый раз Уэллс об этом проговорился: ах, кие мы есть, а ужаснуться - и думать, как стать иными. какие, должно быть, самому ему снились сны, сны, в НАУКА и РЕЛИГИЯ [# 610] август I www.n-i-r.su СТЕЗЯ ДУХОВНАЯ которых нет благоустроенных квартир, набитых бы- ся успеха? Но что такое успех, которому все завиду товой техникой, а есть трава, и светлячки, и хороводы ют? Жалкая, нудная, пустая мишура! на лужайке под луной... А он... Лавка, лошадь, теле- На следующий день его мёртвое тело обнаружили жка, светские рауты, брюки гольф, трактаты, которые в канаве: он искал свою Дверь и, быть может, нашел писать ещё труднее, чем читать... И не пожалуешь- её. Его друг сказал: Я почти уверен, что он действи ся - сам выбрал. Тоска... А я всё хотел... тельно обладал каким-то сверхъестественным даром, 14 июля 1906 года в Дейли кроникл был опублико- что им владело - как бы это сказать? - какое-то нео ван один из самых знаменитых рассказов Уэллса - Дверь сознанное чувство, внушавшее ему иллюзию стены и в стене (Тhе Dооr in the Wall), у нас известен также под Двери, как некий таинственный, непостижимый вы названием Зелёная калитка. Некто Уоллес (Уэллс лю- ход в иной, бесконечно прекрасный мир.

бил давать героям фамилии, похожие на свою) в детстве Уэллсом это чувство действительно владело, он увидел зелёную дверь в белой стене, прошёл сквозь неё многократно опишет его. Но поступать он будет как и оказался в волшебном саду: Там были две большие Уоллес: всякий раз, когда Дверь будет ему попадать пантеры... На длинной широкой дорожке, окаймлённой ся, предпочтёт повседневную суету, успех, карьеру, с обеих сторон мрамором и обсаженной цветами, эти дела. Иногда он даже не заметит, что перед ним про два огромных бархатистых зверя играли мячом. Одна из мелькнула Дверь.

пантер не без любопытства поглядела на меня и напра вилась ко мне: подошла, ласково потёрлась своим мяг Бог - Невидимый Король ким круглым ухом о мою протянутую вперёд ручонку и замурлыкала. Говорю тебе, то был зачарованный сад. Ещё в конце 1914 года делались первые наброски <...> И у меня было такое чувство, словно я вернулся на к новому роману Мистер Бритлинг пьёт чашу до родину. Знаешь, в тот самый миг, когда дверь захлопну- дна (Mr. Britling Sees It Through). Приводится наибо лась за мной, я позабыл и дорогу, усыпанную опавшими лее распространённый перевод названия, хотя точнее листьями каштана, с её экипажами и фургонами, забыл было бы Прозрение мистера Бритлинга;

встреча о дисциплине, властно призывавшей меня домой;

забыл ются также варианты Мистер Бритлинг видит всё обо всех своих колебаниях и страхах, забыл всякую осто рожность;

забыл и о повседневной жизни. В одно мгно вение я очутился в другом мире, превратившись в очень весёлого, безмерно счастливого ребёнка.

Волшебный сад для Уоллеса - то же, что Олдингтонский холм для Скелмерсдейла: приснив шаяся страна, где царит красота, бесцельная и не последовательная, страна, в которой он должен был жить, если бы по ошибке не оказался в нашем мире, страна, не имеющая ничего общего с тем идейно вы держанным идеалом, который Уэллс описывал в со стоянии бодрствования. (Пантеры здесь неспроста:

любовь писателя к кошачьим доходила почти до ма нии, большая кошка символизировала для него всё самое прекрасное.) Но Уоллес не остался в саду, как и Скелмерсдейл. Потом тоже тосковал, но всякий раз, когда ему случайно попадалась Дверь (её невозмож но отыскать сознательно), был занят делами и про ходил мимо. Стал взрослым, сделал карьеру поли тика, ещё несколько раз видел Дверь. Наконец тоска по волшебному саду завладела им так сильно, что он рассказал свою историю другу: Три раза в этом году мне представлялся случай войти в эту Дверь, Дверь, ведущую в мир покоя, блаженства, невообразимой красоты и любви, неведомой никому из живущих на Земле. И я отверг это, Редмонд, и всё исчезло... <...> Что же мне теперь остаётся?.. Ты говоришь, я добил НАУКА и РЕЛИГИЯ [# 610] август I www.n-i-r.su СТЕЗЯ ДУХОВНАЯ насквозь. В Бритлинге почти всё автобиографич- писанными персонажами, с живым, а не газетным диа но. Сам он - преуспевающий литератор, который не логом, с тысячью мелочей, печальных и милых...

мог удержаться от того, чтобы не высказать своё мне- Семью Уэллсов смерть на самом деле не тронула.

ние обо всём на свете, как собака не может удержать- Но она взяла свою дань с других. Сын Киплинга был ся, чтобы не обнюхать ваши пятки. Его жена похожа убит, и тело его не найдено - Киплинг до конца своих на жену Уэллса Кэтрин, среди персонажей мы обна- дней так и не смог оправиться от этого удара. Сесил руживаем всех соседей четы Уэллсов, в сюжет вклю- Честертон был трижды ранен в боях - в конце войны чено множество эпизодов, которые случались в семье он умрёт во французском госпитале;

с войны не вер автора. Есть лишь одно существенное различие: сын нутся сын и младший брат Конан Дойла. Страдающий Бритлинга старше, чем сыновья Уэллса, и он ушёл на человек ищет оправдания своим страданиям и иногда фронт, и был убит, и его потрясённый отец осознал, обращается за этим к Богу. Так поступил и уэллсов что война - это лубийство и больше ничего, и даже ский Бритлинг. Одиночество поразило его как удар.

ещё хуже: это лубийство мальчишек. У него была семья, которая от него зависела, у него Пока у вас нет детей, вы не можете знать, что такое были заботы. Но у него никогда не было никого, перед любовь. Можно не любить женщин, правда, можно. кем он бы мог плакать... Но вот он - и автор - наконец Даёшь и получаешь - это сделка. Можно испытывать понял, что Бог есть: Здесь был Бог, он был рядом, и потрясающие волнения и настойчивые желания. Всё сам он знал, что Бог - здесь, словно всё это время дви это годится до поры до времени. Но любовь к ребёнку гался на ощупь, впотьмах, думая, что он - один среди - душераздирающая нежность... С этих размышле- скал, волчьих ям и жестокости, и вдруг рука, крепкая ний о сыне начинается переворот в душе Бритлинга: и сильная, прикоснулась к его руке.

до него начинает доходить, что своими патриотиче- Осиротевший Бритлинг разговаривает с Летти, мо скими проповедями он, быть может, виновен в смерти лодой женщиной, у которой на фронте погиб возлю чьих-то детей, и внезапно вся боль мира и раскаяние бленный: горе озлобило её против Бога. В этом мире за все несчастья мира обрушились на него. нет ничего, кроме жестокости. Ничего, кроме болезней, Потом пришла похоронка. Я не знаю, как обыч- смерти, несчастных случаев. Что до Бога - или ника но бывает между отцами и сыновьями, но я - я вос- кого Бога нет, или он похож на идиота, обрывающего хищался им... Я находил в нём столько прелестно- мухам крылышки. <...> Как вы можете верить в Бога го... Я не уверен, что другие люди замечали это. Он после того, что случилось с Хью? Летти говорит, что был тих. Он казался неловким. Но он обладал ис- Бог ответствен за войну и всё зло, раз позволяет таким ключительной утончённостью чувств. Он на всё от- вещам происходить;

Бритлинг отвечает ей: Это богос кликался необыкновенно чувствительно и быстро... ловы ответственны за всё. Они исказили Бога. У них Это не моя отцовская пристрастность... Это так и были дурацкие идеи о том, что Бог всемогущ. Но здра было... Знаете, когда ему было всего несколько дней вый человеческий смысл говорит нам другое. Реальный от роду, он вдруг начал издавать такие чудные зву- Бог христиан - Христос, бедный гонимый и раненый ки... Он всегда был певун, как эолова арфа... И его Бог, распятый на кресте. Однажды он одержит победу.

волосы - у него было много волос на голове, когда Несправедливо говорить, что он является причиной он родился - они были точь-в-точь как пёрышки на того, что сейчас происходит. <...> Бог не абсолютен;

грудке у птицы, в самом низу. Я помню - помню как Бог не бесконечен. Он - ограниченный, смертный Бог, сейчас - как я любил гладить их. Это был шёлк, шёл- что борется в меру своих сил против того же, что и мы.

ковые пряди... Когда ему ещё двух не исполнилось, Если бы я верил в существование всемогущего Бога, он уже умел говорить - целые фразы... У него было который глядит свысока на все ужасы этой войны, - он очень чуткое ухо... ему нравились длинные слова... может предотвратить их, но позволяет им случаться, И теперь, - сказал он (Бритлинг. - М.Ч.) плача, - чтобы поразвлечься, - я плюнул бы в его пустое лицо.

всё это чудесное утончённое существо, этот ум, эта Уэллс был настроен не против Бога, но против рели чистая жизнь, быстрая как ручей, упругая как сталь- гии и её материального воплощения - Церкви, в кото ная пружина, - всё это уничтожено... рой видел средство разобщения человечества. Особенно Уэллс представил себе, что было бы, если бы его много он критиковал догмат о Троице, но, что любопыт Джип или Фрэнк... представил так же живо, как в мо- но, Бог Бритлинга тоже существует в трёх ипостасях. Во лодости представлял нашествие марсиан (в этом срав- первых, это старший друг, добрый, чуткий, не плаксивый, нении нет кощунства - ведь речь идёт о писателе) - и но мужественный, надёжный, подающий пример. Во Бритлинг получился очень хорошо. Он сделан не вторых, это Невидимый Король - сила, что борется со по-журналистски, а по-нормальному: с тонко про- злом и рано или поздно одержит победу. В-третьих, это НАУКА и РЕЛИГИЯ [# 610] август I www.n-i-r.su СТЕЗЯ ДУХОВНАЯ причина всего доброго и прекрасного, что есть в нашей конце 1916 года. - Я уверен, что впоследствии, когда жизни. Если бы не было ничего в целом мире, кроме мы станем снова более человечными, Англия будет нашей доброты друг к другу или любви, что заставляет гордиться тем, что первый голос протеста, да ещё та вас плакать в этот тихий октябрьский день, и той любви, кого энергичного протеста против жестокостей вой которой я люблю Хью, - если бы повсюду, кроме этого, ны, раздался в Англии, и все честные и интеллигент были только грязь, жестокость, горечь, насмешка - всё ные люди будут с благодарностью произносить Ваше равно это был бы Бог любви и справедливости. И, что- имя. Вы - большой и прекрасный человек, Уэллс, и бы Летти уверовала, Бог Уэллса, как полагается Богу, я так счастлив, что видел Вас, что могу вспоминать совершает чудо: её любимый возвращается домой... Ваше лицо, Ваши великолепные глаза.

Бог, что сражается через нас со слепыми силами Мистер Бритлинг, впрочем, вызвал не только по зла, тьмою и небытием, Бог, что есть венец всего и хвалы. Когда человек объявляет себя пророком, при смысл всего, - единственный Король... <...> И перед званным объявить миру о пришествии Бога, это не у пришествием истинного Короля, неизбежного Короля, всех вызывает восторг. Недоумение по поводу лобра Короля, который всюду, где люди объединяются, эти щения Уэллса выразили в печати богословы Леонард окровавленные обломки старого мира, эти маленькие Элиот Биннс и Джозеф Ллойд Томас, а критик Уильям короли и мишурные императоры, коварные политики Арчер написал о богостроительстве Бритлинга целую и ловкие адвокаты, эти люди, которые грабят, обманы- книгу - Бог и мистер Уэллс. Уэллс претендует на вают, принуждают, эти вояки и угнетатели будут съё- то, чтобы в качестве апостола новой веры занять место живаться и исчезать, как бумага в огне. святого Павла и Магомета.

Ещё до Рождества 1916 года роман выдержал 13 пере изданий. Успех книги был громадный, необыкновенный.

Бог - творческий огонь Восторженные письма прислали Черчилль, Голсуорси, даже Конан Дойл, который Уэллса терпеть не мог. Книгу В 1919 году Уэллс написал роман Неугасимый перевели на французский, немецкий и русский языки;

огонь. Прототип героя - учитель Сандерсон, чело ею восхищался Роллан. Горький опубликовал русский век, который, по мнению Уэллса, заслуживал больше перевод в основанном им журнале Летопись - правда, почестей и славы, чем все политики вместе взятые.

цензура вырезала фрагменты, где содержались пророче- Как-то раз сатана и Бог препирались, сидя на небе ства касательно будущих революций. сах: Бог утверждал, что человечество совершенству Несомненно, это лучшая, наиболее смелая, прав- ется, сатана это отрицал. Зашёл спор об Иове: был ли дивая и гуманная книга, написанная в Европе во вре- смысл в его страданиях? Бог сказал, что был, ибо не мя этой проклятой войны! - писал Горький Уэллсу в угасимый огонь остался в этом человеке, несмотря на все его несчастья, и разрешил сатане повторить экспе римент на новом Иове - школьном учителе Хассе.

Уэллс очень любил своих сыновей, сам делал для них игрушки. Он представил, Школа Хасса сгорела, его преследуют кредиторы, что Джип или Фрэнк могли погибнуть на войнеЕ его сын-лётчик погиб на фронте, его семья разорена, и читатели лили слёзы, читая Мистера Бритлинга жена больна, у самого рак;

он плачет в подушку, он слаб.

(Реальный учитель Сандерсон был человек не суевер ный, а то бы мог прибить автора.) Хасс просит власти помочь восстановить школу - ему отказывают, потому что его новаторские методы несовместимы с официаль ным подходом к образованию, к тому же он - безбожник.

На самом деле Хасс верует в Бога, но не во всемогущего Создателя, а в Бога Уэллса: Он кричит в наших сердцах, чтобы вывести нас из тупиков эгоизма и ненависти, он зовёт нас на светлую дорогу к единению. В чьём серд це есть неугасимый огонь, он же лискра Божия - тот непобедим: Хасс не сдаётся и находит единомышленни ков, которые помогают ему отстроить школу. А тут и Бог опять проявил себя - сын не погиб, а находится в плену, операцию Хассу сделали успешно и он будет жить...

Неугасимый огонь Уэллс назвал самым блестящим из своих романов-диалогов. На мой взгляд, этот роман, НАУКА и РЕЛИГИЯ [# 610] август I www.n-i-r.su СТЕЗЯ ДУХОВНАЯ написанный наспех, очень скучен. Но в Возвращение любом случае это знаменательная кни в прекрасный сад га: вскоре после неё Уэллс расстался с Богом. Почему? Возможно, сам роман С весны 1944-го при нём постоянно привёл к этому. Читая Неугасимый дежурили сиделки - дневная и ноч огонь, нетрудно заметить, что фигури- ная. Ещё год назад он ходил гулять по рующий в нём Бог отличается от Бога Риджент-парк или в зоопарк, располо Мистера Бритлинга. Этот Бог обита- женный неподалёку, а теперь это было ет в чертогах, смотрит на человечество ему недоступно - он мог только поси свысока, подвергает беднягу Хасса му- деть в своём саду. Сад оказался совсем чениям на спор;

и хотя произносит рядом, и Дверь была дверью его дома.

красивые слова, уже похож на того все- Он успел это понять, и не прошёл мимо, сильного Бога-садиста, которого Уэллс и написал последнюю светлую книгу ненавидел. Любопытно, что функции, о том, что увидел в саду: Счастливое ранее приписываемые Богу (лдух аван- превращение: сон о жизни.

тюризма во мне), автор на сей раз ча- Этот сад называется Dreamland:

Уэллс в последние годы жизни стично передал сатане, который гово- dream - это и мечта, и фантазия, рит: Я - дух жизни. Без меня человек и сон... Его описание в деталях со до сих пор был бы всё тем же никчемным садовником и впадает с реальным садиком у дома - огромное фиго попусту ухаживал бы за райским садом, который ведь вое дерево, круглые клумбы, на которых Уэллс и его всё равно не может расти иначе, как правильно... Только невестки всю войну высаживали цветы, но в нём не представить себе: совершенные цветы, совершенные действуют законы природы, в нём всегда лето и никто фрукты, совершенные звери! Боже мой! До чего бы это не умирает. В нём нет социализма, зато есть мягкое ан всё надоело человеку! А вместо этого разве я не толкнул глийское солнце, прохладная луна, и кошки, и цветы, его на самые удивительные приключения? и прекрасные женщины. В этом саду - в этом сне - он Возможно также, что Уэллс внял критике и при- снова стал ребёнком и одновременно оставался взрос знал, что его Бог - просто аллегория;

возможно, лым, здоровым и сильным. В этом саду, в этом сне, он идея о том, что Бог будет, как президент, управлять гуляет и беседует с греческими мыслителями и поэта Всемирным Государством, в конце концов ему само- ми Возрождения. И ещё у него появился друг, а зовут му стала казаться дурацкой. друга Иисус Христос. Как и всё в Dreamland, его очер Замятин так сказал об уэллсовском Боге: л...его Бог тания расплывчаты, но его личность после Счастливого - это лондонский Бог, и конечно, лучшие фимиамы для превращения так же определённа, как и моя.

его Бога - это запах химических реакций и бензина из Он никогда не совершал чудес, которые ему припи аэропланного мотора. Потому что всемогущество это- сали евангелисты, а просто боролся за справедливость го Бога - во всемогуществе человека, человеческого для всех людей. Он ненавидит святого Павла и священ разума, человеческой науки. Потому что это не восточ- ников, которые, прикрываясь его именем, творят непра ный Бог, в руках которого человек - только послушное ведные дела. Вот что он говорит своему другу: Но быть орудие: это Бог западный (то есть протестантский. - распятым - самое непоправимое, что можно было сде М.Ч.), требующий от человека прежде всего активно- лать. Понять, что ты проиграл, вместе с твоими бедными сти, работы. Подобное писал и сам Уэллс: При всём глупыми учениками и со всем человечеством, что Бог в моём старании божество моё гораздо меньше походило тебе оставил тебя одного - это было предельной мукой.

на Небесного Отца... чем, скажем, на олицетворение пя- Помнится, даже на кресте я кричал что-то об этом.

тилетнего плана. В Неугасимом огне Хасс говорит: - Или, Или, лама савахфани? - спросил я*.

Мне кажется, что творческий огонь, который горит во - Неужели кто-то это записал? - спросил он.

мне, - иной природы, нежели слепой материальный - Разве ты не читал Евангелие?

процесс, что это - сила, идущая наперекор распаду... - О Боже, нет! Как я мог? Меня распяли задолго до Уэллс продолжал верить в существование этого твор- всего этого! ческого огня, но гипотезы относительно его божествен- И так они прогуливаются и беседуют каждый вечер о ного происхождения высказывать перестал. В начале том о сём, и задают друг другу вопросы, и спорят, и при 1930-х годов он полностью от своего Бога отречётся. ходят к согласию, как Га-Ноцри с Пилатом в финале Навсегда ли? Посмотрим. Мастера и Маргариты, и им хорошо...

*.

Боже мой, Боже мой! Для чего Ты меня оставил? (Мф. 27:46).

НАУКА и РЕЛИГИЯ [# 610] август I www.n-i-r.su    Книги, научные публикации