Книги по разным темам
Антимонополизм - основа базовых ценностей Игорь Артемьев, роблемы, котоглава Антимонопольной рые оставила нам службы РФ Пв наследство сверхцентрализованная со ветская экономика, не мог ли быть решены в одноча сье. С одной стороны, про ведение быстрой привати зации заложило предпо сылки для развития рынка. С другой - одновременно с приватизацией не удалось демонополизировать эко номику. С тех пор прошло много лет, но решить эту задачу так и не удалось, и в результате появились усло вия не только для гиперин фляции в 1992Ц1993 гг., но и для монополистического реванша.
В каком-то смысле апо феозом для меня лично бы ла ситуация, когда премьер министром России стал ру ководитель крупнейшей газовой монополии. При шла команда, которая не только боялась слов рыночная экономика, приватизация, демонополизация в силу своей природы, но и воспринимали монополии как совершенно естественное институциональное и структурное состояние российской экономики.
Этот возврат и реставрация, на мой взгляд, привели к тому, что в 1996 г. на политической арене существовали две главные силы. Одна из них была чисто неокоммунистической, а другая - вполне советской, монополистической. Она содержала элементы новой экономики, но стремилась совершенно к другому - к реваншу. Логика и теория государственно-монополистического капитализма, который мы изучали еще в советской школе в отношении Соединенных Штатов Америки и европейских стран, пришли к нам во всех своих проявлениях. И сегодня в нашей стране мы имеем государственно-монополистический капитализм. Практически мы наблюдаем в России олигархическую форму правления. Не могу не сказать, что это еще и загнивающий капитализм, иногда мы называем его диким. К сожалению, преодолеть это наследие достаточно сложно. Хотя новые ростки неуклонно пробивают себе путь к солнцу. Мы это тоже сегодня видим.
Глубокого уважения заслуживают люди, которые занимались антимонопольной политикой в те - уже далекие - времена начала реформ. В рамках закона, который был призван регулировать антимонопольную деятельность, вряд ли можно было что-либо реально сделать. Не было соответствующих полномочий, телефонное право подавляло любую инициативу.
Для антимонопольного ведомства очень скоро обозначили нишу и объяснили, что нужно заниматься защитой прав потребителей, что, безусловно, является очень важной задачей. Однако только вряд ли можно было говорить об антимонопольном ведомстве как о макрорегуляторе, который должен был в первую очередь заниматься своими функциями.
Естественно, поведенческое регулирование и борьба за единое экономическое пространство представляются очень важными задачами, но возможности противодействия монополистическим структурам были невелики.
Основные изменения в политике антимонопольного регулирования стали происходить с начала 2000 г. И вовсе не потому, что появилась потребность в обществе или возникли реальные политические приоритеты. Дело в том, что все чаще и чаще, проводя ту или иную реформу, государственная власть сталкивалась с тем, что, пытаясь пройти из точки ла в точку б (и программируя этот процесс), неожиданно оказывалась совершенно в другом пространстве, в другой, совершенно непонятной точке. Но, во всяком случае, абсолютно не в той, в которую стремилась прийти. Это искажение подобно искажению, которое создает черная дыра, искривляя пространство, когда вам кажется, что вы движетесь по прямой, а на самом деле вы уходите далеко в сторону. И вот такое искривление экономического пространства я во многом связываю с монополистической природой нашей экономики вообще и с естественными монополиями в частности, которые по существу таковыми не являются.
Мы предложили принять новое антимонопольное законодательство. Стоит отметить, что все, что было подготовлено и сделано нами, можно было при согласии парламента принять в течение 6Ц8 месяцев. Однако значительная часть государственного аппарата уже давно живет собственной жизнью и, подобно эквилибристу, с помощью каких-то особенных пируэтов может остановить наш закон или любой другой на неопределенное время. Рост бюрократии - большая угроза, которая все увеличивается и увеличивается. Слабость гражданского общества, отсутствие обратных связей в обществе, снижение уровня демократии приводят только к одному - к всевластию бюро кратии. Мы и наблюдаем сегодня эту силу на примере судьбы закона О защите конкуренции или поправок к Кодексу об административных правонарушениях, которые должны были установить крупные заградительные, европейские по сути своей, штрафы для крупных правонарушений в этой сфере.
Главная мысль, которую мы проводили в новом законе и поправках к КоАПу, - это европеизация нашего законодательства. Мы не скрывали, что считаем наилучшей европейскую и североамериканскую практику в антимонопольном регулировании. Именно эти принципы с учетом определенной специфики нашей страны мы пытались реализовать в новом законе, который прошел первое чтение в Государственной Думе. Однако мы можем предположить, что основные трудности еще впереди, многие депутаты будут стараться скорректировать текст закона. Наша задача - не допустить внесения в законопроект существенных изменений, которые могли бы исказить его первоначальный смысл.
Несколько слов о сути закона. Основная модель, которая была принята за основу, - это европейская модель, т.е. введение очень жестких правил per se, запрещающих определенные виды действий, независимо от того, ограничивают они конкуренцию или нет. Нельзя заключать ценовые соглашения, и даже если никаких последствий для конкуренции не наступило, само это нарушение уже является по принципу per se наказуемым деянием. Такой блок, который вводится в новом законодательстве, не является, разумеется, исчерпывающим, но он достаточно подробен. Мы предполагаем ввести за нарушение антимонопольного законодательства оборотные штрафы, а шкалу оборотных штрафов установить в размере до 4% оборота (в Европе - до 10% оборота). Закон действительно является заградительным и жестким. В течение последних 15 лет максимум, что антимонопольный орган мог сделать, ведя расследования на протяжении двух или трех лет и занимаясь процессами в судах, - это наложить штраф в 15 тысяч долларов, что смешно для крупных компаний, которые просто закладывали эти средства в свои планы.
Весь закон выстроен таким образом, чтобы, в конечном итоге, в центре интересов стояли потребители. Мне гораздо больше нравится формула: Гражданин, общество и государство, чем иная последовательность, которая очень часто применяется в нашей стране, когда от имени государства выступают те же государственные монополии.
Мы попытались поставить в центр системы потребителя, не только физическое лицо, но и юридических лиц - потребителей той продукции, которую сегодня поставляют монополисты. Не знаю, насколько это удалось, но мы к этому стремились. И если бы это удалось, то это означало бы, что мы поставили с головы на ноги антимонопольное законодательство.
Возможно, самое главное, что было сделано и с чего нужно начинать любую реформу, - это отказ от излишнего административного контроля над бизнесом. И соответственно те реформы и те законодательные акты, которые уже действуют, например, поправки в наш закон о конкуренции от 21 марта 2005 г., освободили 90% бизнеса от нашего контроля. Мы занимались мелочным контролем над слияниями в малом бизнесе - порог экономической концентрации, когда нужно было получить предварительное согласие и разрешение антимонопольного органа на сделку, составлял 20 млн рублей. То есть до 21 марта 2005 г. 90% всего бизнеса приходило в антимонопольный орган за разрешением по любой своей сделке, по приобретению активов, по слияниям, поглощениям. Более абсурдную ситуацию придумать было трудно. Все это только способствовало распространению коррупции. Изменить эту ситуацию - главное, что нам удалось сделать вместе с нашими коллегами из Министерства экономического развития. Количество документов, которые компания должна подавать в антимонопольный комитет, уменьшилось более чем в 15 раз и уменьшится еще. Контроль за движением акций так же значительно снижен. Согласовываться будут только сделки по покупке контрольного или блокирующего пакета акций.
Мы ввели в законопроект специальную главу, которая регламентирует процедуру рассмотрения дел о нарушении антимонопольного законодательства антимонопольным органом.
Теперь все процедуры будут прописаны не в акте антимонопольного органа, а непосредственно в теле закона.
При этом мы старались защитить бизнес и от самих себя.
юбое наше решение может быть приостановлено с момента подачи жалобы в канцелярию суда. Сейчас в законе полностью отражены все процедуры, которые мы обязаны сделать. А в том случае, если мы их нарушаем, соответствующие наши действия и сбор юридических доказательств признаются судом ненадлежащими. Мы специально наложили на себя такую епитимью, чтобы процедура была понятна и открыта для бизнеса, в противном случае невозможно создать атмосферу доверия и справедливости в этой сфере.
В законопроекте мы конкретизировали понятие государственной помощи как предоставление индивидуальных льгот и преимуществ отдельным хозяйствующим субъектам, установили единые антимонопольные требования к проведению всех видов конкурсов органами власти и местного самоуправления.
Это позволит упорядочить процедуру предоставления госпомощи, ограничить незаконное предоставление льгот и преференций органами государственной власти и местного самоуправления избранным хозяйствующим субъектам, стимулировать развитие справедливых конкурентных отношений между хозсубъектами.
Мы пытаемся вместе с другими институтами, прежде всего с Министерством экономического развития, заниматься демонополизацией в жилищно-коммунальном хозяйстве и в вопросах справедливого доступа к биоресурсам. Сейчас подготовлены поправки в Лесной, Водный кодексы, в Закон о недрах, которые должны обеспечить процедуру равного и недискриминационного доступа к ресурсам. Сегодня такие поправки уже приняты в Градостроительном кодексе, Земельном кодексе. То же касается и реформы железнодорожного транспорта, энергетики.
В заключение хотелось бы заметить, что уровень монополизации в стране влияет не только на экономическую сторону жизни, но и на политическую систему. К сожалению, в этом смысле, как мы знаем на своем опыте, не всегда бывает важно, что записано в Конституции, поскольку в любом случае уровень свободы и справедливости в обществе зависит в том числе от уровня монополизма и от его влияния на политическую жизнь и на политическую власть.
При отсутствии ограничений на деятельность монополий понятия свободы и справедливости как базовых ценностей развития любого общества и соответственно экономики оказываются нивелированы. Это во многом связано с тем, насколько монополии могут реально хозяйничать в стране. Против недобросовестных чиновников государственной власти нами сегодня возбуждается 52% от всех наших дел. В основе этого явления - слияние бизнеса и власти, основанное на коррупции.
Если не исправить ситуацию, то Россия превратится в страну третьего мира, нас ждет путь в неэффективный мир, весьма удаленный от магистральных дорог развития цивилизации.
Вот для того, чтобы хоть что-то сделать, не преувеличивая нашу роль как антимонопольных органов, мы попытались взяться за этот проект, а вам судить, что у нас в конечном итоге получится.