Книги, научные публикации

О ФОРМИРОВАНИИ СОЦИОЛОГО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКОЙ КОНЦЕПЦИИ А. П. ЩАПОВА Автор: С. С. БРАЗЕВИЧ БРАЗЕВИЧ Святослав Станиславович - доктор социологических наук, профессор Санкт Петербургского государственного

инженерно-экономического университета (E-mail:

brazewichss@km.ru).

Аннотация. Анализируется формирование социологической концепции А. П. Щапова (1831 - 1876), включающей базовые понятия: народ, свобода, территория - конкретизированные в понятиях:

колонизация, община, вече, земские соборы. Согласно его концепции, основной направляющей линией русской истории является взаимоотношение "природа-человек". Климатические условия, почвы, пища определяют характер народа, его привычки, образ жизни, материальное положение, состояние здоровья, духовное и интеллектуальное развитие.

Ключевые слова: социальная география * народничество * регионализация * колонизация * самоуправление В 2011 г. исполняется 180 лет со дня рождения Афанасия Прокопьевича Щапова - видного русского антрополога, публициста, специалиста по истории русской церкви и народного самоуправления, основной темой сочинений которого стало рассмотрение влияния среды и естественных условий жизни на характер развития России и русского народа. Его работы тесно соприкасаются с географическим направлением в социологии XIX века.

Вклад, внесенный отечественными социальными мыслителями второй половины XIX века в развитие социографии1, был значимым для становления социологии. Работы по изучению взаимодействия природных и антропогенных факторов проливали дополнительный свет на другие, еще недостаточно осмысленные явления, например, на формирование традиционных хозяйственных укладов и их влияние на социальную организацию. По мнению И. А. Голосенко, Щапов, "невольно преувеличивая роль излюбленного фактора, давал возможность последующей критике установить его предельные и полезные границы" [1, с. 136]. Даже те, кто, подобно Л. И. Мечникову, придавали наибольшее значение влиянию природного ландшафта на формирование обществ и государств, пытались комбинировать эти факторы с экономическими, культурными и иными. Замечу, что в то время этой теме вслед за О. Контом отдавали дань многие западные социологи, в том числе популярный в России в 1870-е годы Г. Бокль. В результате географический фактор привлек внимание ряда российских историков, социологов и специалистов по теории и истории права, далеких от географической социологии, - В. О. Ключевского, М. М. Ковалевского, Б. Н. Чичерина, С. Н. Южакова и других [1, с. 137].

Исследования А. П. Щапова отличаются широтой тематики. Наряду с влиянием климата и географического положения России на характер русского народа его интересовали такие темы, как русский раскол и старообрядцы, история колонизации и освоения Сибири, русская община, формы нищенства, положение женщин. А. П. Щапов одним из первых в России обратил внимание на роль в обществе "мыслящего В этой связи, помимо А. П. Щапова, можно назвать имена Л. И. Мечникова, Н. Я. Данилевского, П. А. Кропоткина.

стр. меньшинства"2. Социологическая компонента творчества этого самобытного ученого во многом остается нераскрытой, хотя в отдельных учебниках и монографиях по истории русской социологии можно отыскать фрагменты и небольшие разделы, посвященные социальным идеям Щапова [2].

Биография А. П. Щапова [3] А. П. Щапов родился 5(17) октября 1831 г. в селе Анга Верхоленского уезда Иркутской губернии (ныне Качугского района Иркутской обрасти). Мальчик с детства проявил способность к учению.

Однако его родители - местный дьячок и бурятка-крестьянка не могли платить за образование сына.

Поэтому в 1841 г. они отправили его учиться в Иркутское духовное уездно-приходское училище, где обучали детей из бедных семей за счет казны. Любовь к знаниям быстро выделила ребенка среди одноклассников. В 1846 г. за блестящие успехи А. П. Щапов был переведен в духовную семинарию, а после ее окончания в числе лучших учеников направлен в Казанскую духовную академию, в которой учился в 1852 - 1857 гг. и которую окончил со степенью бакалавра. В начале его научной деятельности немалое значение имело то обстоятельство, что в то время в Казань была перевезена богатая рукописная библиотека Соловецкого монастыря. Тогда шла Крымская война, и русское правительство опасалось вторжения английского флота в Белое море и бомбардировок монастыря.

А. П. Щапов участвовал в составлении описи рукописей и сделал для себя множество выписок оттуда. Отчасти на этом материале была основана его магистерская диссертация для Духовной академии "Русский раскол старообрядчества", опубликованная в Казани в 1858 г. Раскол и смута - вот две узловые темы российской истории, которые волновали молодого ученого.

Казанскую духовную академию Щапов окончил в 1857 г., но уже с 1856 г. стал читать в ней лекции по истории русской церкви. 17 сентября 1860 г. он был утвержден профессором кафедры русской истории в Казанском университете. Первую лекцию он начал так: "Скажу наперед: не с мыслью о государственности, не с идеей централизации, а с идеей народности и областности я вступаю на кафедру русской истории" [4, с. 52]. Лекции А. П. Щапова привлекали студентов его широкой эрудицией, демократичностью. К тому же Афанасий Прокопьевич вступил в тайное студенческое общество "Библиотека казанских студентов", возможно, сам его и организовал, во всяком случае, написал для него программу. В то же время, отмечают современники, он попадает под власть "зеленого змия".

В университете А. П. Щапов проработал недолго. В апреле 1861 г. после расстрела безоружных крестьян в селе Бездна Спасского уезда Казанской губернии Щапов выступил с яркой речью на панихиде по убитым крестьянам ("Куртинская панихида"). Ее он закончил призывами к безвозмездной передаче крестьянам части помещичьих земель и требованием введения демократической конституции. В ответ Александр II лично отдал распоряжение сослать монаха, служившего панихиду, в Соловецкий монастырь, а Щапова арестовать и привезти в Петербург.

Казанские власти, опасаясь выступлений демократического студенчества, не решились открыто арестовывать Щапова. Ему было предложено выехать в Петербург для объяснений. По дороге прямо на пароходе в Нижнем Новгороде 30 апреля 1861 г. А. П. Щапов был взят под стражу. Так завершился казанский период его жизни.

Следствие по его делу продолжалось три месяца. Было принято решение уволить А. П. Щапова из университета и подвергнуть двухнедельному аресту. Но поданная А. П. Щаповым объяснительная записка произвела впечатление на министра внутренних дел П. А. Валуева, который взял его на поруки и даже назначил чиновником особых поручений по раскольничьим делам. Но канцелярская работа мало привлекала А. П. Щапова, предпочитавшего ей литературную деятельность. Он увольняется с государственной службы, становится профессиональным литератором, сотрудничает с журналами "Современник", "Отечественные записки" и др.

Эта идея получила неожиданное дальнейшее развитие в концепции акций активного революционного меньшинства, которой придерживался идеолог революционного народничества П. Н. Ткачев.

стр. В Петербурге А. П. Щапов познакомился с тогдашними кумирами российской революционной молодежи - Н. Г. Чернышевским, Н. А. Добролюбовым и Д. И. Писаревым. От Д. И. Писарева он воспринял интерес к естествознанию и попытался в своих исследованиях использовать естественнонаучный метод, что вполне соответствовало духу времени. Отмечу, что в пореформенный период в студенческой среде Петербурга утратили влияние характерные для предшествовавших поколений студенческой молодежи религиозно-мистические (спиритуализм) и романтические настроения. Уже не пользовалась популярностью среди студентов философия Гегеля, поскольку прогресс в естественных науках и в практической деятельности - в промышленности, сельском хозяйстве, торговле и т.д. не позволял рассматривать природный и социальный мир как простое отражение абсолютной идеи, вышедшей из себя и затем к себе же возвратившейся.

Студенчество 1860-х гг. все более интересовали естественные науки, медицина, биология, агрономия и инженерные дисциплины, что подготовило почву для распространения позитивизма.

В конце 1861 г. он получил письмо от А. И. Герцена: "Ваш свежий голос, чистый и могучий, теперь почти единственный, отрадно раздается среди разбитых и хриплых голосов современных русских писателей и глубоко западает в душу" [5]. В итоге за ним был установлен секретный надзор в связи с имевшимися сведениями о его сношениях с "лондонскими пропагандистами". В 1864 г. он был выслан "по неблагонадежности" на родину, в село Ангу, откуда его перевели в Иркутск. Вместе с ним отправилась в Сибирь его молодая жена Ольга Ивановна Жемчужникова.

Летом 1865 г. А. П. Щапов был арестован по делу "Общества независимости Сибири" и доставлен в Омскую тюрьму по обвинению в знании о "преступных действиях" главных членов кружка и в том, что не донес на них. Освобожден был лишь 20 февраля 1868 г. В дальнейшем предпринимал попытки получить разрешение на возвращение в столицу, но безрезультатно.

Все это время А. П. Щапов стремился продолжить научную деятельность. Он состоял в правлении Сибирского отдела Императорского Русского Географического общества, участвовал в качестве этнографа в экспедициях в Туруханский край (1866), в Верхоленский и Балаганский округа Иркутской губернии (1874). Семья Щаповых в Иркутске страдала от недостатка средств. В 1874 г., после смерти жены он окончательно утратил надежды на возвращение к полноценной жизни. Умер А. П. Щапов 27 февраля (11 марта) 1876 г. в полной нищете и был похоронен на Знаменском кладбище Иркутска. Памятник на его могиле был сооружен на средства, собранные по общественной подписке, организованной работниками Восточно-Сибирского отдела Географического общества.

Естественные "начала" в истории русского народа Этнические особенности русского народа рассматривались Щаповым через их связь с природной средой его обитания. За детальный анализ экономических и нравственных начал жизни народа России в их неразрывной связи с природными условиями он получил среди коллег титул "маленького Бокля" [1, с. 10].

Как отмечают исследователи его творчества, система ценностей, или "начал", на которые он опирался, разрабатывая свою социологическую концепцию, впервые в законченном виде воплотилась в 1860 - 1863 гг. в "земско-областной" теории. В ней им были выражены базовые демократические ценности: народ - созидатель истории, жизнь которого одновременно являлась и содержанием процесса, и его целью;

свобода - неотъемлемая духовная составляющая истории народа, и территория - "естественноисторическая", географическая основа бытия, воздействующая на жизнь народа и на форму государства. Опираясь на них как на структуру, элементы которой взаимосвязаны, он дал свою интерпретацию русской истории [6, с. 11 - 12].

Базовые ценности русской истории (народ, свобода, территория) в его теории конкретизировались, "работали" в ее узловых понятиях: колонизация, областность, община, вече, земские соборы. Эти понятия, в свою очередь, составили во взаимосвязи структуру исторической концепции А. П.

Щапова, отличающую ее от взглядов Н. М. Ка- стр. рамзина, представителей официального направления, славянофилов, государственной школы.

Русская история виделась А. П. Щапову как изменяющаяся форма реализации этих ценностей.

Основной категорией его исторической концепции было понятие "народ". Причем народ рассматривался им в социологическом контексте, как действующая, созидательная сила истории.

Одновременно он анализировал народ и с динамичной этнографической точки зрения, рассматривая его в процессе становления, взаимодействия культур. В ходе исследования А. П. Щапов не упускал из виду и цель исторического движения - реализацию "народных потребностей".

Земское саморазвитие "Под земством и земским саморазвитием, - писал Щапов, - я разумел все сферы социального развития, всю массу народа со всеми ее этнографическими видоизменениями, всю совокупность сил народных - умственных и физических, все интересы и потребности народные - умственные и экономические" [8, с. 154].

Категория свободы (базовый элемент его земско-областной3 теории) понималась А. П. Щаповым как необходимая духовная форма существования народа, наличие которой благоприятствовало его развитию, а отсутствие - мешало, затрудняло его. Реализация свободы - это саморазвитие, самоуправление. Она является неотъемлемым свойством, основным содержанием, сущностью конституции, земского самоуправления -вечевого начала, земских соборов, "правильной" колонизации, областности4, общины.

Понятие территории, пространства русской истории, земли, того, что А. П. Щапов называл "географической основой области", также являлось базовым принципом его концепции. Характер пространства, территории предопределял форму государства, внешние границы области, влиял на экономику, быт и нравы народа. Поэтому А. П. Щапов, реконструируя русскую историю, стремился учесть и объяснить воздействие географического фактора на народ и государство. Связка "земля и люди" особенно интересовала ученого.

В работах, развивающих "земско-областную теорию", А. П. Щапов раскрывал русскую историю как процесс освоения народом, опирающимся на свои, выработанные в ходе истории институты (община, вече, земские соборы), территории страны, как реализации в истории главных ценностей (народ, свобода, территория), а также преодоления природных и социальных препятствий (несвободы). В этой системе взглядов А. П. Щапова географический фактор (территория) является одним из главных составляющих. Он составляет фундамент земско-областной теории, которая будет представлена ниже. Хотя Щапов выделял значение географического фактора в истории России, он не знал, каков механизм воздействия "естественноисторической основы" на политические структуры и "народный быт". Отмеченное обстоятельство в дальнейшем создаст одну из теоретических предпосылок для его отхода от земско-областной теории.

Как историк "народа", А. П. Щапов не мог не задуматься над взаимодействием человека и природы на материале истории России. К размышлениям его подталкивала и неразработанность в официальной историографии: "У нас и многокнижные русские истории только в первой главе обыкновенно выскажут несколько слов о русской географии или географическом влиянии на историю, как будто племена и народы вдруг _ Слово "область" в середине XIX века имело иное значение, чем в современном русском языке. Под областью понималась отдельная территория (чаще всего окраинная или приграничная), отличающаяся некими общими характеристиками (особенности географического положения и хозяйственного освоения, состава населения и т.д.). Представители движения областничества, включая Щапова, рассматривали области в качестве органичных, естественно складывающихся территориальных образований, в отличие от единиц официального (военно-административного) деления страны (губернии).

Идея областности вдохновляла сторонников расширения местного самоуправления, которые в губернских ученых архивных комиссиях осуществляли подготовку земской реформы 1864 г.

стр. исчезают... бесследно с лица русской земли... и как будто география не сопутствует потом истории на каждом шагу, в каждой области. Где же земля и люди! Ужели провалились куда-нибудь, а осталось одно государство" [8, с. 367].

Вопрос о роли окружающей среды в историческом процессе А. П. Щапов поставил не сразу. Его интерес к теме взаимодействия природы и общества на первых порах был довольно скромным. В ранних его трудах эта тема оставалась сопутствующей. Географический фактор также изначально не определял характерных черт его научных воззрений. Но в дальнейшем он входит в ткань историко социологической концепции А. П. Щапова, формирует ряд существенных черт ее облика, а его учет позволяет исследователю сделать глубокие выводы о взаимоотношении природы и общества.

Территории как объект покорения и освоения В проблематику, которую он разрабатывал в первый период научной деятельности (1857 - 1860 гг.), природа входила в основном в качестве "объекта покорения". Так, в статье "Древние пустыни и пустынножители на северо-востоке России", впервые напечатанной в "Православном собеседнике" (1860), А. П. Щапов подробно развивает тему взаимоотношений человека и природы в средневековой Руси. Он указывает на причины, которые влекли многих в "пустынную лесную сторону", на потребность уйти от "средневекового разлада общественной жизни" [9, с. 24]. Выдвигая тезис о необходимости "покорения природы", ее подчинения "искусству и науке" [9, с. 29], Щапов обращает внимание на тот факт, что пустынножители, прежде чем поселиться в определенной местности, подчас "испытывали естественные производительные силы" [9, с. 27], а поселившись, "поучались из обильной уроками книги природы" [9, с. 30].

Интересно заметить, что в ранних работах Щапова природа нередко играет роль своеобразного союзника крестьянина. Именно в этом ключе географический фактор учитывался им в "Русском расколе старообрядства". В третьей главе этой книги, посвященной "Внутреннему развитию раскольнической общины", он выделял небольшой параграф о влиянии "географического положения" на распространение раскола [10, с. 250 - 265].

Новые работы А. П. Щапова объединяла ведущая мысль о том, что "русская история, в самой основе своей, есть по преимуществу история областей... до централизации и после централизации" [10, с.

648]. Это процесс "историко-географического и этнографического самораспределения" народа по речным системам, по территориям, которые ограничивались естественными разделительными чертами. Этот процесс, на его взгляд, и заложил естественноисторическую основу областного строя Великой России [10, с. 654].

Свободная народная колонизация "по земле и воде" обусловила специфику отечественной истории.

"Только в русской истории, - писал А. П. Щапов, - вы встретите своеобразное территориальное и этнографическое самообразование областей путем колонизации" [11, с. 3]. Поэтому он считал, что географический фактор должен непременно учитываться в конституции страны. Конституция, по его словам, может устанавливать физико-географическую основу территориального распределения народонаселения, областного деления и представительства земских общин, она может соразмерять земско-областные и конфедеративные права и отношения различных областных общин сообразно с их физико-географическими и этнографическими условиями.

На демократических принципах А. П. Щапов строил и концепцию религиозного раскола - согласно его новым взглядам, протеста земства против официальной церкви и государства. В "Земстве и расколе" (1861) он подчеркивал, что русский народ взял землю за основу общинного устройства, себя назвал земскими людьми, собрания - земскими советами, "статистические записки" - земляным делом и т.д. "Земская" направленность упомянутых понятий вела А. П. Щапова к важному выводу о "естественности, положительности воззрений" русского народа и о его "склонности к реализму" [12, с. 481].

Приведенные выше факты, характеризующие особенности учета А. П. Щаповым роли географической среды в истории России, свидетельствуют о значительном повышении его внимания к этой стороне процесса. Но внимательное рассмотрение хода его рассуждений обнажает и тот факт, что географический детерминизм его истори- стр. ко-социологической концепции носит абстрактный характер. В ней оставались по существу не выясненными механизмы воздействия природы на общество. Отмеченное обстоятельство создало одну из теоретических предпосылок последующего отказа Щапова от "земско-областной" теории.

От "земско-областной" к "антропологической" теории Поиски исторических закономерностей, "смысла" истории России в новых общественных условиях привели автора "Земства и раскола" к некоторому изменению его концепции. Вносимых им в первоначальный вариант земско-областной теории поправок становилось все больше. В итоге, в статье "Естествознание и народная экономия" (конец 1865 - начало 1866 г.) А. П. Щапов публично отрекся от своих прежних взглядов.

Большинство исследователей, анализировавших творчество А. П. Щапова, отмечали резкость его разрыва с предшествующей традицией, специфический характер новых воззрений, влияние позитивизма. Действительно, его "новая", а именно - "физико-антропологическая" теория имела серьезные методологические отличия от "старой", "земско-областной" теории. Однако важно подчеркнуть и существование между ними преемственности. Во-первых, изменения не коснулись демократического содержания его взглядов. Во-вторых, раздумья А. П. Щапова о взаимоотношениях человека и природы получили при этом свое продолжение и развитие. Стержневая линия его сочинений о колонизации и территориальном самоустройстве народа не была отвергнута, а лишь получила несколько иную трактовку. При этом Щапов значительно углубил свои представления о влиянии географической среды на исторический процесс.

Физико-антропологическая теория вместе с тем явилась новым ответом историкам государственной школы на вопрос о роли государства в истории России. А. П. Щапов признавал влияние государственного начала на исторический процесс через централизацию, опеку и др. Но главная, магистральная линия русской истории, по его мнению, проходит не по линии государство - народ, а по линии природа - человек. Причем воздействию в связке природа-человек отводится явно доминирующая роль. Понятно, что при таком воззрении на историю особенно большое значение должно было придаваться естествознанию.

Физико-антропологическая концепция, ориентированная на взаимоотношения человека и природы как главное, хотя и не единственное отношение в социальной истории России, отразила некоторые особенности положения крестьянства, ощутимо зависящего от природных условий и вместе с тем разобщенного. В то же время она явилась новым шагом на пути разрыва А. П. Щапова с официальной церковью.

Принцип взаимодействия природы и общества в земско-областной концепции еще не был детально развит и не исчерпал своих потенциальных возможностей. Поэтому вполне понятно обращение Щапова к Гумбольдту, Риттеру, Либиху, Боклю, Писареву. Содержание и направленность их идейных поисков открывали новые перспективы развития взглядов на роль географической среды в истории общества.

А. П. Щапов, которого не без оснований назвали "русским Боклем", несомненно, испытал идейное влияние со стороны этого английского историка и социолога [13, с. 302]. Труд Г. Бокля "История цивилизации в Англии" в русском переводе был опубликован в "Отечественных записках" (1861). Во введении английский историк пишет, что история при обилии материалов была до сих пор предметом, "законы которого неизвестны" [14, с. 6]. Вместе с тем Г. Бокль подчеркивал, что необходимо поднять эту отрасль науки на уровень естествознания. Он определял характер исторических законов и очерчивал сферу их проявления. "Мы имеем человека, действующего на природу, - замечал Г. Бокль, - и природу, действующую на человека, а из этого взаимодействия проистекает все, что ни случается" [14, с. 44]. Он выделял основные природные факторы (климат, почва, "общий вид природы") и прослеживал их влияние на человека и общество, наряду с "великими законами природы". Но он обращал внимание и на другой "мощный фактор" исторического процесса - духовный прогресс (разум), включающий нравственное и умственное начала.

стр. Близкие взгляды, но с последовательных демократических позиций развивал Д. И. Писарев. А. П.

Щапов высоко ценил его за это: "Давно хотел я хоть заочно познакомиться с Д. И. Писаревым и...

сказать ему глубочайший привет за его истинно просветительные идеи", - писал он Г. Е.

Благосветлову из Сибири в июле 1865 г. [15, с. 73]. Писареву и сотрудникам "Русского слова" была посвящена его программная статья с характерным названием "Естествознание и народная экономия" (Русское слово. 1865. N 12;

1866. N 1). Пристальное внимание Щапова к Писареву естественно, ибо их идейное развитие на определенном отрезке времени (в начале 1860-х годов) совершалось в одном русле.

Горячую поддержку в творчестве А. П. Щапова нашел призыв Д. И. Писарева развивать в стране естественно-научное образование. Впрочем, близость воззрений Писарева и Щапова в 1863 - годы не означала их тождества. Начиная с 1864 г., А. П. Щапов издает серию крупных, связанных единством замысла, исследований в русле физико-антропологической теории. Он осознает острую необходимость уяснения закономерностей взаимодействия внешней среды и человека и впервые в своем творчестве прямо формулирует суть проблемы "природа - общество". "Со времени издания "Очерков" (1863), - писал А. П. Щапов, - я стал думать... о взаимодействии и взаимоотношении сил и законов внешней, физической природы и сил и законов природы человеческой, о законах этого взаимодействия внешней и человеческой природы, о проявлении их в истории, о значении их в будущем социальном строе и развитии народов... я... понял тогда, что какая бы то ни была...

абстрактная социально-юридическая теория не прочна, произвольна без единственно прочных основ - естественно-научных, физико-антропологических" [16, с. 158]. Это программное, имеющее методологическое значение заявление, как и некоторые другие положения его работ, перекликалось с соответствующими размышлениями Г. Бокля и Д. И. Писарева.

В ходе исследования истории русского народа А. П. Щапов в соответствии с содержанием физико антропологической теории переходит от проблем физических (природа) к проблемам антропологическим (ум). В 1864 - 1865 годы он опубликовал в "Русском слове" обширный, состоявший из двух частей очерк "Историко-географическое распределение русского народонаселения. Естественные и умственные условия земледельческих поселений в России" - по существу историю народной колонизации страны с естественнонаучной точки зрения.

Народная колонизация и проблемы народонаселения А. П. Щапов предваряет исследование констатацией того факта, что Россия уступает странам Западной Европы в уровне индустриальных способностей и естественнонаучных познаний.

Отсталость явилась следствием вековой работы русского народа по завоеванию земель на востоке и на западе. Но каковы были причины этого движения и его условия? Содержание очерка и стало ответом на поставленный вопрос.

Намерение устранить зависимость человека от природы, по словам А. П. Щапова, было присуще уже древним поселениям, которые "всецело зависели от зоолого-географических условий" [17, с. 187]. В земледельческой культуре эта потребность достигает высокого развития. "Здесь уже ум народный стремится покорить не животную, а растительную природу и почву, и, вследствие этого, человек впервые твердо прикрепляется к земле. Отсюда является прочная оседлость, дом... родина, отечество" [17, с. 188].

Наряду с влиянием, которое оказывали на земледельческие поселения климат и почва, А. П. Щапов рассматривал действие и других географических условий. Он считал, что ряд особенностей земледельческой колонизации в России был обусловлен "преобладанием пространства над числом народонаселения и лесов над полями" [17, с. 64]. Это несоответствие, во-первых, стимулировало преимущественное развитие экстенсивного земледелия над интенсивным. Во-вторых, обширность пространств, разделенных реками, озерами, привела к "раздельности" колонизации. Каждая волость стремилась "быть особно". А "расходчивость" народонаселения, в конечном счете, явилась одной из причин централизации и крепостного права [17, с. 234]. "Преобла- стр. дание леса над полем" вело также к значительно более широкому распространению земледельческой колонизации по сравнению с другими ее видами.

Однако народная колонизация России носила не только земледельческий характер. Она, как выясняется, охватывала "три царства природы": растительное, животное и минеральное. А. П.

Щапов сделал вывод о том, что в XVII в. народ стал чувствовать "жестокое наказание природы за незнание и несоблюдение законов числа, меры и веса в ее экономии, за нарушение закона равновесия и взаимодействия между экономией природы и экономией народного организма" [13, с.

338].

Естественно-научные принципы изучения истории народа побуждают А. П. Щапова первым среди русских историков обратиться к "гигиено-статистическим и медицинско-географическим" вопросам [13, с. 251]. Он пытался установить взаимосвязи между местом проживания населения и уровнем его прироста, климатическими особенностями региона и частотой заболеваний тифом, туберкулезом, холерой и др., характером питания и частотой желудочных заболеваний населения.

Историю колонизации страны А. П. Щапов рассматривал не только с географической, но и с этнографической точки зрения. Об этом свидетельствуют названия ряда его работ. Например, "Этнографическая организация русского народонаселения" (1864), "Историко-этнографическая организация русского народонаселения" (1865), "Историке-географические и этнологические заметки о сибирском населении" (1872). В работах этого цикла он ставил своей задачей рассмотреть "историко-географический ход и... факты этнографического развития русского народонаселения" [15, с. 369]. Этнографический аспект русской истории А. П. Щапов освещал с учетом его географической детерминированности, хотя и не сводил к ней. Для выяснения особенностей "этнографической организации" русского народа он изучает различные "анатомофизиологические характеристики" народностей, порожденные влиянием климата и другими причинами [15, с. 388].

Народная колонизация, согласно концепции А. П. Щапова, осуществлялась под влиянием двух главных факторов: географической среды и разума. Поэтому в работе "Историко-географическое распределение русского народонаселения. Естественные и умственные условия земледельческих поселений в России" А. П. Щапов обратился к исследованию роли разума в "борьбе с природой".

Этой теме он придавал настолько большое значение, что рассматривал ее специально, либо касался в той или иной мере в большинстве сочинений, созданных в последние годы творчества. Особенно в таких работах, как "Общий взгляд на историю интеллектуального развития в России", "Исторические условия интеллектуального развития в России" (1868), "Социально-педагогические условия умственого развития русского народа" (1869), "Естественно-психологические условия умственного и социального развития русского народа" (1870), "Миросозерцание, мысль, труд и женщина в истории русского общества" (1873), "Историко-географические и этнологические заметки о сибирском населении" (1872), "Памяти М. В. Ломоносова" (1865). В работах этого цикла он ставил своей задачей рассмотреть "историко-географический ход и... факты этнографического развития русского народонаселения" [17, с. 369]. Этнографический аспект русской истории А. П.

Щапов освещал с учетом его географической детерминированности, хотя и не сводил к ней. Для выяснения особенностей "этнографической организации" русского народа он изучает различные "анатомо-физиологические характеристики" народностей, порожденные влиянием климата и другими причинами [17, с. 388].

Позиция автора в этом вопросе отличается амбивалентностью. Как специалист, прекрасно знающий исторические источники, отразившие героическую работу крестьянства по освоению, обустройству территории России, и как убежденный демократ, А. П. Щапов высоко ставил эту созидательную роль народа. А как доктринер, приверженный физико-антропологической концепции, он оценивал уровень развития знаний в России до XVII века естественно-научной меркой середины XIX века и поэтому находил в умственном развитии крестьянства и других сословий "много недостатков". Он сетовал на то, что потребность в расчистке лесов, распашке земель, основание деревень лишали народ возможности заниматься серьезными теоретическими изысканиями, ограничивали глубину его познаний природы "элементарными", "чувственно- стр. наглядными" представлениями [17, с. 486]. В работе "Естественно-психологические условия умственного и социального развития русского народа" (1870) он добавлял в копилку трудностей интеллектуального совершенствования "массы" причины психологические, порожденные влиянием климата. Речь у него идет, как у Монтескье, о "притуплении нервной чувствительности" под воздействием холодного климата [18, с. 7], а в исследовании "Социально-педагогические условия умственного и социального развития русского народа" (1869) А. П. Щапов развивал тезис о "вековом преобладании низших познавательных способностей - чувств, памяти и воображения", которые отнюдь не способствовали углублению теоретической мыслительности в России до Петра I [18, с.

348].

Вместе с тем работам А. П. Щапова присуща и другая позитивная тенденция. Вопреки собственным утверждениям, о которых говорилось выше, он дал высокую оценку роли колонизации в истории "умственного развития" народа. Она выразилась в словах о том, что его "неустанная и напряженная" работа способствовала накоплению знаний по географии, минералогии, вела к укреплению "естественно реального умственного склада", "развивала... энергию и ум" народонаселения. В результате постоянной "борьбы с дикой природой", по его свидетельству, "материальное положение" русского крестьянства в XVII веке было выше материального положения "многих европейских низших классов" [18, с. 558].

Таким образом, первоначально учет географического фактора явился одной из предпосылок формирования земско-областной теории отечественной истории Щапова. В дальнейшем его значение определяла уже логика этой концепции. Областность -одно из основных ее понятий, антитеза государственной централизации - рассматривалась им как форма народного саморазвития, а географический и этнографический факторы - соответственно как ее "естественно-историческая основа".

Невыявленность механизма взаимодействия человека и природы становится одной из теоретических причин отказа А. П. Щапова от прежних взглядов и перехода к новой, физико-антропологической теории. В ней такой механизм - естественно-научные законы - был найден.

К сожалению, в современной России до сих пор отсутствует четкая программа федеративной реорганизации государственного управления. Как отмечает Р. С. Смищенко, именно в аспекте выработки концепции территориального самоуправления российских регионов земско-областная концепция А. П. Щапова представляет не только историко-научный, но и определенный политический интерес [19].

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Голосенко И. А., Козловский В. В. История русской социологии XIX-XX вв. М.: Онега, 1995.

2. Федоров М. Г. Русская прогрессивная мысль XIX в. От географического детерминизма к историческому материализму. Новосибирск, 1972;

Социологическая мысль в России. Л., 1978. Гл. 3;

Миненков Г. Я. Введение в историю российской социологии. Минск: ЗАО "Экономпресс", 2000. Гл.

4;

Галактионов А. А. Русская социология XI-XX веков: Учебник. СПб.: "Лань", 2002. Гл. 23;

Зборовский Г. Е. История социологии: Учебник. М.: Гардарики, 2004. Гл. 16;

Развитие социологии в России (с момента зарождения до конца XX века) / Под ред. Е. И. Кукушкиной. Учебное пособие. М.:

"Высшая школа", 2004. Гл. 2.

3. Сведения по биографии А. П. Щапова почерпнуты из следующих источников: Алексинский Г.

Историк-публицист А. П. Щапов // Русская мысль. 1901. N 7. С. 28 - 75;

Вульфсон Г. Н. Глашатай свободы: Страницы из жизни Афанасия Прокопьевича Щапова. Казань: Изд-во Казанского университета, 1984;

Знаменский П. К биографии А. П. Щапова // Исторический вестник. 1899. N 2. С.

513 - 518;

Научитель М. В. Жизнь и деятельность Афанасия Прокопьевича Щапова (1831 - 1876 гг.).

Иркутск: Кн. изд-во, 1958;

Чудинов Д. Забытый предтеча // Сибирские огни. Новосибирск. 1924. N 5.

С. 170 - 189;

Шашков С. С. Некролог А. П. Щапова // Дело. 1876. N4. Отд. 2. С. 149 - 160.

4. Сибирское областничество: Биобиблиографический справочник / С. С. Быкова (гл. ред.) и др.

Томск-Москва: Водолей, 2002.

5. Аристов Н. Я. А. П. Щапов. СПб., 1883. С. 74.

стр. 6. Маджаров А. С. Историческое наследие А. П. Щапова в отечественной историографии // "История России" А. П. Щапова и история России: первые Щаповские чтения: материалы Всероссийской научно-практической конференции, Иркутск, 10 октября 2001 г. Иркутск, 2001.

7. Маджаров А. С. Афанасий Прокопьевич Щапов: история жизни (1831 - 1876) и жизнь "Истории".

Иркутск, 2005.

8. Щапов А. П. Этнографическая организация русского народонаселения // Щапов А. П. Сочинения:

В 3 т. СПб., 1906. Т. 2.

9. Щапов А. П. Древние пустыни и пустынножители на северо-востоке России // Щапов А. П.

Сочинения: В 3-х т. Т. 1. СПб., 1906.

10. Щапов А. П. Русский раскол старообрядчества // Щапов А. П. Сочинения: В 3-х т. Т. 1. СПб., 1906.

11. Щапов А. П. Общий взгляд на историю интеллектуального развития в России // Щапов А. П.

Сочинения: В 3-х т. Т. 2. СПб., 1906.

12. Щапов А. П. Земство и раскол // Щапов А. П. Сочинения: В 3-х т. Т. 1. СПб., 1906.

13. Пятковский А. П. Из истории литературного и общественного развития. СПб., 1876. Т. 1.

14. Бокль Г. История цивилизации в Англии. СПб., 1874. Т. 1.

15. Щапов в Иркутске. Иркутск, 1938.

16. Шапов А. П. Естествознание и народная экономика // Щапов А. П. Сочинения: В 3-х т. Т. 2. СПб., 1906.

17. Щапов А. П. Историко-географическое распределение русского народонаселения: Естественные и умственные условия земледельческих поселений в России // Щапов А. П. Сочинения: В 3-х т. Т. 2.

СПб., 1906.

18. Щапов А. П. Сочинения: В 3-х т. Т. 3. СПб., 1908.

19. Смищенко Р. С. Русский федерализм А. П. Щапова. - 156.html стр.    Книги, научные публикации