Книги, научные публикации
Социологические исследования, № 5, Май 2010, C. 105-110 ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ ФАКТОР И КОСОВСКИЙ КРИЗИС Автор: М. РАШЕВИЧ РАШЕВИЧ Мирьяма - доктор демографии, директор Института общественных наук (Белград).
Аннотация. В статье рассматриваются наиболее релевантные показатели демографического развития Центральной Сербии, Воеводины, Косово и Метохии, а также особенности разных типов репродуктивного поведения различных этнических групп в Косово и Метохии. Анализ ограничивается периодом с середины прошлого века до начала 1990-х гг.1, приводятся результаты аналитических прогнозов населения, связанные с демографическим будущим Сербии в XXI веке. И, наконец, высказываются размышления о том, можно ли было мерами популяционной политики воздействовать на сглаживание демографических аспектов косовского кризиса.
Ключевые слова: Косово и Метохия * репродуктивные модели * этнические общины * конфликты * демографические различия * рождаемость * воспроизводство населения Две репродуктивные модели в Сербии Недостаточная и чрезмерная рождаемость. Транзиция фертильности населения в Центральной Сербии и Воеводине началась в последние десятилетия XIX века. Коэффициент суммарной фертильности, составляющий около 2,1, который обеспечивает простое воспроизводство поколений на этих территориях, зарегистрирован еще в середине пятидесятых годов прошлого века. Уже в 1971 г. этот коэффициент был приблизительно на 15% ниже в Центральной Сербии и почти на 20% ниже в Воеводине. В течение следующих двух десятилетий он на обеих территориях в основном стабилизируется. Другие показатели репродуктивного поведения также свидетельствуют, что уже в начале пятидесятых годов прошлого века присутствовали признаки современной модели фертильности. Возрастная группа с 20 до 24 лет была носителем максимальной рождаемости, существенно сократилась рождаемость в возрастной группе женщин старше 30 лет, а также доля четвертого и следующих по порядку рождений.
С течением времени возрастные коэффициенты рождаемости постоянно снижались во всех возрастных группах вплоть до 1971 г. В 1971 - 1991 гг. тенденция откладывания рождения детей на более поздний возраст выражается в умеренном росте коэффициента фертильности в возрастных группах с 25 до 29 лет и с 30 до 34 лет при стагнации или снижении рождаемости во всех остальных возрастных группах. Отчетливее, чем в начале рассматриваемого периода, преобладает доля первого и второго по очередности рождений (около 90%), тогда как четвертое и следующие рождения почти отсутствуют. В соответствии со сдвигом возрастной границы начала и окончания рождения детей заметна тенденция незначительного снижения деторождений до 30-лет- 1989 г. был последним годом надежной регистрации актов гражданского состояния в Косово и Метохии.
Но, несмотря на то, что перепись населения в 1991 г. в Косоков и Метохии не была проведена из-за бойкота населения албанской национальности, имеется официальная оценка определенных популяционных показателей, которые используются в данной статье.
стр. него возраста. Увеличивается средний возраст матери при рождении первого ребенка. Изменения в динамике повозрастного коэффициента фертильности и коэффициента суммарной фертильности, а также остальных характеристик репродуктивного поведения в Центральной Сербии и Воеводине указывают на существование посттранзитной современной модели фертильности в начале 1990-х гг. Низкая рождаемость закономерный процесс, которого не удалось избежать ни одному развитому обществу. В детерминистской основе этого феномена преобладают факторы, относящиеся к репродуктивным нормам, и так называемые структурные препятствия.
Особенности факторов, которые определяют участие населения в репродукции, -продукт современной культуры и образа жизни, социальных и экономических условий. Среди них все более важное место занимают цивилизационные факторы, которые "оказывают давление на институты брака и семьи через идеи о свободе личности... распространение потребительского менталитета и гедонизма вплоть до альтернативных стилей жизни" [1]. Современная модель сожительства подразумевает: брак менее универсален и вступают в него позднее, чем прежде;
разводы стали более частыми, повторные браки редкими и кратковременными, а альтернативных форм совместной жизни мужчины и женщины всё больше.
Чувство недостаточной безопасности в семье, функции родительства и профессиональной деятельности, а также удовлетворение различных интересов и структурные препятствия (безработица, нерешенный жилищный вопрос, проблемы присмотра за детьми, неудовлетворительный экономический уровень) являются как причиной низких репродуктивных норм, так и существенной помехой реализации представления индивида об идеальном количестве детей.
Низкая рождаемость в Сербии вписывается в объяснение этого феномена. В Центральной Сербии и Воеводине наблюдается недостаточная рождаемость при значительно более низком уровне общего развития, чем в европейских странах. Кроме того, рождаемость на этой территории колебалась на низком уровне в течение 1970 - 1980-х гг. без тенденции роста, которая отмечалась до восьмидесятых годов в восточноевропейских странах, или дальнейшего снижения, которое было характерным для западноевропейских стран в течение 70 - 80-х гг. прошлого века.
Социалистический тип ускоренного процесса модернизации, резкое переселение из деревни в город, выход большой доли женщин на рынок труда с полным рабочим днем и непрерывной активностью во время репродуктивного периода, трудности при решении жилищной проблемы в городской среде, безработица или недостаточная занятость, стремительная секуляризация - важные факторы снижения рождаемости в Сербии.
Кроме того, в отличие от остальных социалистических стран югославское общество было гораздо более открытым для западной системы ценностей и в большей мере обеспечивало удовлетворение индивидуальных потребностей, что повлияло на возрастание экономической и психологической ценности ребенка.
Для Косово и Метохии значительно сложнее определить в какой именно момент началась трансформация фертильности. Хотя есть основания считать, что это произошло в двадцатых и тридцатых годах прошлого века, более поздние показатели свидетельствуют, что если в 1930-е гг. транзиция и началась, то она была остановлена и возвращена на дотранзитный уровень до конца 1960-х гг. Следующие годы характеризуются медленным падением фертильности. Суммарный коэффициент рождаемости в начале 1990-х составлял 4, т.е. был вдвое больше, чем в остальных районах Сербии, и наиболее высоким в Европе.
В начале пятидесятых годов прошлого века тип фертильности населения Косово и Метохии был полностью традиционным: рождение детей в течение всего репродуктивного периода и большая доля рождений высокой очередности. В последующие два десятилетия происходит сокращение рождаемости в возрастных группах старше 30 лет, сначала наряду с возрастанием, а затем со стагнацией в младших возрастных группах, что замедлило падение уровня суммарной фертильности и совпало со снижением среднего возраста женщин при рождении первого ребенка. С 1970-х гг. происходит сокращение рождаемости во всех возрастных группах, когда начался про- стр. цесс увеличения среднего возраста матери при рождении первого ребенка и уровень суммарной фертильности сокращается быстрее, чем в предшествующий период. Существенным отличием модели рождаемости в Косово и Метохии является сохранение рождений высокой очередности. Так, в конце 1980-х гг. почти каждый третий ребенок был по порядку рождения четвертым или более высокой очередности.
Согласно этому концентрация рождаемости на возрастном интервале до 30 лет у женщин была все еще низкой. Анализ указанных особенностей показывает, что население Косово и Метохии вступило в последнее десятилетие XX в. с моделью фертильности переходного типа, имеющей четкие элементы традиционного.
В первых рядах тех, кто принимает современный тип репродукции, находятся высшие слои общества, городское население, более образованные и экономически независимые женщины. Кроме социальной дифференциации фертильности в Косово и Метохии в рассматриваемый период выражена и этническая.
Албанское, мусульманское и турецкое население характеризует более высокий уровень рождаемости. Если сравнить репродуктивную модель сербского и албанского населения, то существенных различий в начале послевоенного периода не было. По результатам переписи 1953 г. сербки в конце репродуктивного периода (возраст 40 - 49 лет) имели в среднем 5,9, а албанки - 6,3 ребенка на одну женщину. Однако в последующие десятилетия фертильность сербок в отличие от албанок существенно сократилась: в 1991 г. итоговая фертильность сербок в возрасте 45 - 49 лет составляла 2,8 ребенка, а албанок - 6,2 [2].
Исследования показывают, что индикаторы уровня экономического развития и образованности населения по сравнению с другими регионами перешли тот уровень, который должен стать стимулом более быстрого изменения фертильности. Так, суммарный коэффициент рождаемости в Черногории был почти на 25% ниже, чем в Косово и Метохии на том же уровне экономического развития в конце 1980-х гг., а в Воеводине и Центральной Сербии - почти на 50% ниже [3]. Эти результаты подтверждают большое значение социальных, антропологических, культурных факторов и тех, которые имеют политическое содержание в детерминистской основе фертильности населения Косово и Метохии.
На уменьшение влияния общественно-экономического развития в области рождаемости конечно же воздействует постоянство традиций и обычаев. Влияние консервативного сознания и традиционных норм на репродукцию весьма эффективно. Так, форсирование зависимости от мужчин, навязывание роли родителя как единственной роли в жизни, ограничение автономности и мобильности - важные элементы статуса женщины в патриархальном обществе, которые способствуют высокой фертильности населения. Большое число женщин имеет ограниченные возможности для выбора жизненных опций, что часто не позволяет ей даже выразить недовольство своим статусом. В культурной модели, которая характеризуется суприорностью мужчин, даже образованные и работающие женщины сталкиваются с проблемами.
Нежелание вступать в брак и рожать детей считается девиантным и патологическим поведением. Поэтому можно предположить, что существует своеобразный социальный контроль в области рождаемости, который осуществляется посредством автономных формальных и неформальных организаций. Вследствие этого принятие решения о рождении детей является, как правило, не активным процессом, который подразумевает выбор между различными стратегиями, а результатом рутины.
Очевидным примером сильного влияния традиционных институтов в Косово и Метохии в конце 1980-х гг.
является высокая доля детей, родившихся вне зарегистрированного брака (12,8% в 1989 г.), поскольку часть албанского населения состояла в гражданском браке, который признает местная исламская община. Есть основания предполагать, что мусульманская культура содержит элементы, препятствующие падению уровня рождаемости [4]. Это может быть сопротивлением или меньшей готовностью к переменам, которые являются составной частью модернизации. Одним из возможных объяснений может быть и то, что противоречивые и регрессивные реакции населения возникают в ситуациях, когда процесс модернизации не вытекает из системы общественных структур одного сообщества, а вторгается извне [5].
стр. Пример Косово и Метохии в рассматриваемый период указывает на значение изменений репродуктивного сознания в индивидуальном плане, а также в обществе, поскольку изменение демографического режима это не только неизбежное последствие модернизации, но и опция общества в процессе модернизации [6], в первую очередь к новым идеям в современной культуре, включая и изменившийся статус женщины. Однако и традиционные и современные виды репродукции населения осуществлялись в рассматриваемый период времени в Сербии без вмешательства государства, подчиняясь спонтанному развитию и влиянию субъективных факторов.
Отрицательный и высокий естественный прирост населения. Рождаемость может выражаться не только в относительных, но и в абсолютных единицах, т.е. численностью новорожденных. С конца периода компенсации, связанного с возмещением отсутствия деторождений непосредственно перед и во время Второй мировой войны, с 1950 г. - в Центральной Сербии и с 1949 г. - в Воеводине до 1989 г. численность новорожденных сократилась с 120 412 до 68 223 (на 56,7%) и с 43 101 до 23 047 (на 53,5%), соответственно.
В Косово же и Метохии число рождений постоянно возрастало с тенденцией к стабилизации в 1980-х гг. С 1947 (первый год, о котором имеются сведения) по 1989 г. (последний год надежной регистрации гражданских состояний) численность новорожденных возросла вдвое.
Отмеченные тенденции в уровне рождаемости прямо или косвенно через возрастную структуру населения решающим образом влияли на изменение естественного прироста населения. Численность жителей в Центральной Сербии благодаря естественному компоненту в начале 50-х гг. прошлого века увеличивалась в среднем ежегодно на 65,2 тыс., а в 1989 г. - всего на 8,1 тыс. В Воеводине соответствующие показатели в период 1950 - 1954 гг. составляли 18,5 тыс. и 2,1 тыс. в конце 1980-х. С 1992 г. большое число умерших детей регистрируется и в Центральной Сербии. Единственной европейской страной, в которой в первой половине последнего десятилетия XX в. отмечен отрицательный естественный прирост, была Венгрия.
С другой стороны, в Косово и Метохии постоянно увеличивались абсолютные показатели годового естественного прироста с почти 20 тыс. человек в начале 1950-х, свыше 37 тыс. за пятилетку 1970 - 1974, вплоть до 44,3 тыс. в среднем в год во второй половине 1980-х гг. Так, в 1989 г. на Косово и Метохию приходилось почти 90% совокупного естественного прироста населения Сербии. Коэффициент естественного прироста на 1000 человек в 1989 г. составил 22,4 промилле, т.е. больше всего в Европе, тогда как в Центральной Сербии этот коэффициент был исключительно низким -1,4 промилле, а в Воеводине и вовсе отрицательным (-1,0 промилле). С 1948 до 1991 г. численность населения в Воеводине увеличилась с 1,6 до 2 млн. (индекс роста 123), а в Косово и Метохии - с 728 тыс. до 1956 тыс. (индекс роста 269).
Депопуляция и высокий рост населения. Исследования демографического будущего иллюстрируют масштабы и глубину демографической проблемы Сербии, показывая, что отрицательные последствия могут ожидаться и в будущем, особенно в условиях спонтанного демографического развития при отсутствии постоянного политического воздействия. Это подтверждают данные трех прогнозов. По результатам первого, в который включен компонент миграций, тогда как из второго и третьего миграции исключены, численность населения в Центральной Сербии и Воеводине до 2050 г. существенно уменьшится, а в Косово и Метохии увеличится почти вдвое. Следует подчеркнуть, что миграции населения, если бы их сальдо было положительным, как это представлено в прогнозе I, могли бы в значительной мере сгладить в будущем сокращение численности населения в Центральной Сербии и Воеводине (табл.).
Если бы существующие до сих пор тенденции сохранились и во второй половине XXI в., то демографическая картина Сербии претерпела бы ощутимые изменения. Точнее, как показывают результаты третьего прогноза, численность населения в Центральной Сербии и Воеводине в 2100 г.
уменьшилась бы более чем на 60% по сравнению с 1991 г., тогда как за тот же период в Косово и Метохии увеличилась бы более чем в два раза. В то же время это в значительной мере увеличило бы региональные стр. Прогноз Годы Численность населения (в млн.) численности Вариант с популяционной населения Вариант со спонтанным ростом политикой Сербии Косово Косово Центральная Центральная Воеводина и Воеводина и Сербия Сербия Метохия Метохия Существующее 1991 5,8 2,0 2,0 5,8 2,0 2, положение Прогноз I 2050 5,1 1,8 3.9 5,9 2,1 3, Прогноз II 2051 4,2 1,4 3,9 6,0 2,0 3, Прогноз III 2050 4,0 1,4 4,2 5,9 2,1 2, 2100 2,1 0,8 4,4 6,0 2,1 1, Источник: Матковиh Гордана Демографски чиниоци и понуда радне снаге, Економски институт, Београд, 1994. (Прогноз I);
Пенев Горан "Проjекциjе становништва до 2051. године", Развитак становништва Србиjе 1950 - 1991, Институт друштвених наука, Београд, 1995. (Прогноз II);
и Мацура Милош, Рашевиh Мирослав "Демографске импликациjе различитих модела раhаньа у Србиju", Економска мисао, броj 1, 1983. (Прогноз III).
демографические диспропорции, так как в Косово и Метохии в конце следующего века проживало бы на 50% жителей больше, чем в Центральной Сербии и Воеводине вместе взятых. Результаты прогнозов, предполагающие введение популяционной политики с целью добиться простого воспроизводства населения на уровне 1991 г., указывают в частности на всю сложность демографического вопроса в Сербии.
Интенсивное старение населения и молодая возрастная структура. Недостаточная и чрезмерная рождаемость в Сербии стала и основной причиной столкновения двух абсолютно различных возрастных моделей населения. В рассматриваемый период в возрастной структуре населения Центральной Сербии и Воеводины происходило сокращение доли молодых поколений при одновременном увеличении доли старших возрастов. Так возрастная модель обеих популяций в 1991 г. имела характеристики стационарного типа с ясными регрессивными элементами. Средний возраст населения в обеих областях составлял почти лет. В возрастной структуре населения Косово и Метохии в период 1953 - 1991 гг. изменений не зарегистрировано. Этот район и в 1991 г. имел все характеристики прогрессивного типа возрастной структуры с большой долей молодежи до 19 лет (48,3%) и с незначительной долей лиц старше 60 лет (7%).
Средний возраст населения там составлял 25,4 года.
По результатам прогнозов в условиях спонтанного развития более интенсивным станет процесс старения населения Центральной Сербии и Воеводины. Возрастная структура населения Косово и Метохии в 2015 г.
будет, судя по всему, уравновешенной с равномерным распределением населения по возрастно-половым группам вне зависимости от того, является ли репродукция населения спонтанной или испытывает влияние популяционной политики. Это положительная тенденция, но в обоих вариантах прогноза предвидится большой абсолютный рост почти во всех возрастных группах населения как следствие возросшего демографического потенциала Косово и Метохии.
Вместо заключения: могло ли быть иначе?
Сглаживание существенных различий в репродуктивном поведении населения, т.е. стремление к простой замене поколений как предпосылки устойчивого демографического развития в современном мире в каждой из трех областей Сербии должно стать целью для государства. На это демографы указывали, начиная с середины прошлого века [7, 8]. Цель демографического развития, определенная таким образом, включена в целый ряд политических документов2. На территории Сербии с низкой рождаемо- Скупштина СФРJ, Резолуццjа о планирсиньу породице. Београд, 1969. Скупштина СФРJ Резолуциjа Основе заjедничке политике дугорочног развоjа СФРJ, Београд 1975;
Скупштина CP Сббиjе, Резолуциjа о политици обнавльаньа становништва. Београд, 1983. Савет за планиранье породице ССРНJ, Изградньа друштвених ставова о популационоj политици у Jугославиjи. Београд, 1973.
стр. стью применялись отдельные меры популяционной политики. Однако политический ответ на недостаточную и чрезмерную рождаемость никогда не был всесторонним, основанным на результатах исследований. Он не был ни прямым, ни долгосрочным, не имел характер стратегии.
Но дать политический ответ на проблему недостаточной рождаемости исключительно сложно из-за нехватки знаний о способах достижения уровня рождаемости, который необходим для возобновления поколений, поскольку восстановления рождаемости не произошло ни в одной из развитых стран. Их опыт показал, что экономическая детерминанта репродуктивного поведения не является ни единственной, ни решающей. Речь идет о множестве тесно взаимосвязанных факторов, требующих сложного комплекса мер, результаты которых неизвестны, поскольку зависят от детерминистской основы недостаточной рождаемости, в значительной мере определяющей конечный исход. Причины отсутствия четких эффектов следует искать не только в недостаточной рождаемости, но и в неадекватной популяционной политике, а также в недостаточном выделении финансовых средств [9]. Одновременно опыт изучения популяционной политики на индивидуальном уровне в районах Сербии с низкой рождаемостью, который проводился в начале 1990-х гг., указал на присутствие нескольких существенных предпосылок для восстановления рождаемости. Прежде всего, хорошая осведомленность о демографических проблемах, высокая оценка брака и семейной жизни и детей как самого важного в жизни и цели per se [10].
Основным инструментом является программа планирования семьи. Она влияет на формирование системы ценностей и создает условия для реализации индивидуальных потребностей в сфере планирования семьи.
Подготовлен и список из девятнадцати опций [11], которые может взять на себя государство в целях изменения репродуктивного поведения. На основании эмпирических данных Бонгартс [12] оценил, что эффективная программа планирования семьи может сократить фертильность в среднем приблизительно на 1,2 ребенка на одну женщину.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Мацура М. (1994) "Демографске импликациjе сецесиjе и економске блокаде", Санкциjе - легитимитет, легалитет и последице, Српска академиjа наука и уметности, Одельенье друштвених наука, кньига 15, Београд.
2. Penev G. (1995) "Cohort fertility of Serb and Ethnic Albanian Women in FR Yugoslavia". Stanovnistvo, broj 1 - 4.
3. Матковиh Г. (1994) Демографски чиниоци и понуда радне снаге, Економски институт, Београд.
4. Coale A. (1993) The Demographic Transition Reconsidered, Contraception and Family Planning, United Nations, New York.
5. Аврамов Д. (1993) Поjединац, породица и становништво у раскораку, Научна кньига, Београд.
6. Livi-Bacci M. (1984) "On the revolution of fertility patterns in Europe", Population and societal outlook;
Field S.
& Lestheaghe R. (editors), Agora Demography, Fondation Roi Boudouin, Bruxelles.
7. Тасиh Д. (1952) "Увод", Женско становништво према броjу живороhене деце у Jугославиjи, Резултати пописа становништва 1948. године, Савезни завод за статистику, Београд.
8. Мацура М. (1956) "Три основна питаньа будуhег развоjа нашег становништва", Наша стварност, броj 11 - 12.
9. Рашевиh М., Петровиh М. (1996) Искуства популационе политике у свету, Институт друштвених наука, Београд.
10. Рашевиh М. (1995) "Прихватавье популационе политике на индивидуалном нивоу", Становништво, броj 1 - 4.
11. Berelson B. (1990) "The Great Debate on Populacion Policy: An Instructive Entertainmet", International Family Planning Perspectives, Volume 16, Number 4.
12. Bongaarts J. (1995) The Role of Family Planning Programs in Contemporary Fertility Transitions, Working Papers Number 71, The Population Council, New York.