Социологические исследования, № 5, Май 2010, C. 87-99 СМЕРТНОСТЬ РОССИЙСКИХ МУЖЧИН (причины и региональные различия) Автор: Е. И. ИВАНОВА ИВАНОВА Елена Игоревна - кандидат экономических наук, доцент

социологического факультета Российского государственного гуманитарного университета, ведущий научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации (E-mail:

elegivan@ramblet.ru).

Аннотация. Рассматриваются особенности динамики причин преждевременной смертности мужчин в России за период 1990 - 2007 гг., ее региональная дифференциация. Автор анализирует некоторые социальные факторы данного явления.

Ключевые слова: смертность * преждевременная смертность * жизненный потенциал населения * качество жизни * демографическая политика Показатели смертности населения выступают обобщающим индикатором качества жизни. И это не случайно, поскольку интенсивность вымирания населения, структура причин смертности аккумулируют в себе как все достижения общества: научно-технический прогресс, экономическое развитие, социальные и политические изменения, так и последствия кризисных периодов развития общества.

Уровень смертности учитывается в современных оценках особенностей социально-экономического развития стран мира. С 2005 г. Всемирный экономический форум проводит сравнение состояния конкурентоспособности стран на основе оценок так называемых "глобальных индексов", интегральных показателей уровня макро- и микроэкономического развития стран. Эксперты оценивают индекс конкурентоспособности стран с помощью нескольких компонентов, в число которых вошли и оценки социальных условий экономического развития. В целом логика анализа основных параметров, характеризующих условия развития каждой страны, может быть представлена в виде поступательного движения от индикаторов, формирующих базисные условия к индикаторам эффективного и инновационного развития [10].

Анализ социальных индикаторов, вошедших в расчет глобальных индексов в 2009 г., показывает, что в условиях Российской Федерации показатели здоровья снижались в рейтинговых значениях индекса: по уровню заболеваемости туберкулезом Россия находилась на 90 месте в мировом рейтинге, ВИЧ-инфекцией - 102, ожидаемой продолжительности жизни - на 97 [2, 3].

Уровень и структура смертности формируются под воздействием изменений, происходящих внутри самого процесса, а также комплексного влияния различных факторов, определяющих специфику современной эпидемиологической ситуации. Согласно результатам современных исследований проблем смертности и здоровья населения в России траектория изменения ожидаемой продолжительности жизни (ОПЖ) за последние двадцать лет зависит от этапов цикличного развития трансформирующейся экономики, а также от решающих для социально-экономического развития России политических реформ [4, 5].

стр. Изменения, затронувшие непосредственно процесс смертности, связаны, прежде всего, с его структурой:

возрастной и по причинам смерти. Возрастная структура характеризуется значительным "омоложением": в 2000 - 2003 гг. показатели смертности населения в трудоспособном возрасте оказались максимальными (особенно в возрасте 25 - 34 гг.) за весь послевоенный период. В последующие четыре года ситуация несколько улучшилась, но кардинальных изменений не произошло. Особенности структуры и причины смертности связаны с сохранением элементов традиционного характера: для современной России - это высокая заболеваемость инфекционными болезнями, болезнями органов дыхания и пищеварения.

Смертность от сердечно-сосудистых и онкологических болезней также высока, но, по сравнению с другими странами, распространена среди более молодых возрастных групп. В результате структурных изменений, происходящих под воздействием различных факторов, в России к настоящему времени сформировались уровень и структура смертности, характерные для ранних этапов эпидемиологического перехода.

За последние двадцать лет наблюдается устойчивая тенденция к снижению ОПЖ мужчин, несмотря на наличие отдельных благоприятных периодов в ее динамике. При этом возрастает региональная дифференциация, углубляются диспропорции интенсивности смертности, особенно трудоспособного возраста. В Концепции демографической политики Российской Федерации на период до 2025 г. отмечается, что основная причина низкой ОПЖ населения - высокая смертность граждан трудоспособного возраста, в числе которых 80% мужчины [1, с. 1].

Значение оценки уровня и структуры смертности населения в системе социального воспроизводства определяется, во-первых, тем, что процесс выступает непосредственным элементом воспроизводства социальных структур. Во-вторых, показатели интенсивности и структуры смертности позволяют измерить социальную стратификацию процесса. Социальная неоднородность смертности является одним из проявлений социального расслоения, дифференциации в распределении "жизненных возможностей" страт и слоев [6, с. 17 - 35]. Так, омоложение смертности в современном российском обществе непосредственно ограничивает "жизненные возможности" мужчин и является гендерной составляющей.

К основным факторам определяющим уровень смертности относятся состояние здравоохранения и доминирующие стратегии самосохранительного поведения населения. Однако их воздействие на представителей разного пола неравномерно. Если уровень развития здравоохранения оказывает равное влияние на все население, то различия в самосохранительном поведении имеют явный гендерный аспект.

Влияние первого определяется неравным доступом к качественным услугам здравоохранения различных слоев населения, как женщин, так и мужчин. Влияние второго - вызвано различиями в образе жизни, культурных стереотипах, проявляющихся не только в социальной, но и в гендерной неоднородности смертности.

Структурный характер дифференциации смертности состоит в росте интенсивности смертей от социально обусловленных причин, отражающих не только различия в стадиях эпидемиологического перехода, но и различия в уровне социально-экономического развития регионов. К социально-обусловленным причинам смертности мы относим причины, определяемые условиями жизни и поведенческими факторами, которые могут быть преодолены с помощью мер социальной политики. Они определяют принципиально устранимые потери в продолжительности жизни населения и имеют отношение, прежде всего, к смертности населения в трудоспособном возрасте.

Оценка влияния потерь в продолжительности жизни и потерь, связанных с изменением возрастной структуры населения, позволяет определить основные компоненты изменения жизненного потенциала населения. Применение метода потенциальной демографии в данном случае основано на сравнении изменения среднего жизненного стр. Таблица 1 Изменения жизненного потенциала и среднего возраста населения (Федеральные округа, отдельные субъекты РФ. 1994 - 2006 гг.) 1994 - 2000 2000 - Жизненный Жизненный Средний возраст Средний возраст потенциал потенциал Регион Все Все Все Все Мужчины Мужчины Мужчины Мужчины население население население население РФ 0,52 0,86 1,39 1,51 -0,1 -0,88 1,16 1, Центральный 0,86 1,42 1,14 1,34 -0,69 -0,53 1,06 1, округ Москва 3,49 5,17 0,87 1,13 0,09 0,72 1,38 1, Северо-Западный 1,01 0,46 1,83 1,81 -0,85 -0,18 1,25 1, Южный 0,1 0,48 0,91 1,09 -0,05 0,01 1,04 1, Приволжский -0,84 -0,66 1,44 1,61 -0,39 -0,44 1,23 1, Уральский 0,39 -0,12 1,45 1,48 0,46 0,42 1,14 1, Сибирский 0,17 1,13 1,61 1,58 -0,31 -1,14 1,23 1, Дальневосточный -0,25 -0,96 2,18 1,9 -1,6 -1,1 1,47 1, потенциала1 с изменениями среднего возраста в одном и том же населении, но в разное время. Средний жизненный потенциал зависит от возрастной структуры и ожидаемой продолжительности жизни, средний возраст - только от возрастной структуры населения. Оценивая разницу, можно приближенно определить, какая часть изменения жизненного потенциала вызвана различиями в возрастной структуре, а какая - является результатом изменения условий смертности [7, с. 58].

Наши расчеты показали, что за период 1994 - 2000 гг. разница между приростом среднего возраста и среднего жизненного потенциала мужского населения России составила всего 0,65 человеко-лет (табл. 1). Из этого следует, что влияние смертности в целом по России обусловило изменение жизненного потенциала мужчин на 0,65 человеко-лет (всего населения, с учетом женского, - на 0,87 человеко-лет) и состояло в сокращении интенсивности процесса в молодых и средних возрастах. Максимальное ее влияние отмечалось в Приволжском и Дальневосточном федеральных округах: средний возраст населения повышался, а жизненный потенциал, напротив, снижался в условиях значительно возросших объемов оттока населения из регионов, входящих в состав округов. Противоположная тенденция к росту показателя наблюдалась лишь в субъектах, характеризующихся интенсивными объемами миграционного прироста. Так, при исследовании динамики среднего жизненного потенциала в Москве оказалось, что интенсивная иммиграция мужского населения в столицу за период 1994 - 2000 гг. обусловила прирост жизненного потенциала мужчин, проживающих в ней, на 5,17 человеко-лет (!) и полностью элиминировала влияние смертности населения на изменение показателя. Повышение среднего возраста населения также наблюдалось в Москве за указанный период, однако его значение было значительно ниже значения Жизненный потенциал можно определить как время, которое в среднем предстоит прожить представителю каждого возраста в соответствии с уровнем смертности, существующим в данное время в изучаемой группе населения. Жизненный потенциал измеряется в человеко-годах и может быть рассчитан как на весь период жизни (полный потенциал), так и для определенного ее интервала (частичный потенциал). Ж. Буржуа-Пиша показал, что средний потенциал населения практически точно равен средней продолжительности предстоящей жизни для среднего возраста данного населения. [7, с. 3, 14].

стр. Рис. 1. Динамика среднего возраста смертности (1965 - 2008 гг.) прироста жизненного потенциала для столицы и ниже значения среднего возраста для России и Центрального округа (1,13 лет).

За период 2000 - 2006 гг. наблюдалась противоположная тенденция: жизненный потенциал сократился во всех округах, кроме Уральского (он возрос на 0,42 человеко-лет) и Южного, где показатель практически не изменился. Наиболее значительное сокращение произошло в Москве. Ключевая причина снижения среднего жизненного потенциала в первые шесть лет нового столетия состояла в изменении интенсивности смертности: практически во всех округах ее рост обусловил половину сокращения (за исключением Северо Западного округа, где отмечалось повышение потенциала), а в Дальневосточном округе - две трети сокращения потенциала. Таким образом, сокращение ожидаемой продолжительности жизни под влиянием преждевременной смерти - ключевая причина сокращения жизненного потенциала мужского населения России.

Анализ статистических данных подтверждает рост интенсивности смертности в первые годы XXI века за счет молодых, трудоспособных возрастов. Примерно 82% снижения ОПЖ мужчин после 1990 г. связано с ростом смертности в возрастах 30 - 59 лет [8, с. 279]. Динамика среднего возраста смерти по основным причинам характеризуется снижением за период 1995 - начало 2000-х гг. (кроме смерти от новообразований), замедлением к 2005 г., а с 2006 г. - ростом (см. рис. 1).

Основные причины, действующие в сторону сокращения общей ожидаемой продолжительности жизни мужчин: отравления и травмы, инфекционные и паразитарные заболевания, болезни органов пищеварения, болезни органов дыхания. Указанные причины относятся к разряду предотвратимых, поскольку их можно предупредить стр. Рис. 2. Динамика коэффициента смертности от несчастных случаев, отравлений и травм (1965 - 2008 гг.) методами первичной и вторичной профилактики, а также путем повышения качества предоставляемых услуг.

Средний возраст смертности от несчастных случаев, отравлений и травм (НОТ) - один из наименьших среди выделяемых Росстатом шести наиболее значимых причин: 43,8 лет - для мужчин (2006 г. - 43,6), 50,2 года - для женщин (50,06 в 2006 г.). В то же время, в трудоспособных возрастах значения коэффициента смертности от данной причины остаются наибольшими. Смертность мужчин трудоспособного возраста от НОТ росла после кризиса 1998 г., начиная с 1999 до 2005 г. (рис. 2). В последующие три года наметилось улучшение ситуации: показатель сократился с 444,1 (на 100 000 мужчин трудоспособного возраста) в 2006 г.

до 339,3 - в 2008 г.

Анализ структуры смертности от НОТ трудоспособных мужчин за период 1996- 2008 гг. показывает некоторое сокращение смертности, вызванной случайными отравлениями алкоголем и от убийств. В то же время наблюдается прирост доли смертности от транспортных происшествий и самоубийств (доля последних повысилась за последние три года).

Среди внешних причин сверхсмертности населения трудоспособного возраста особое значение занимает злоупотребление алкоголем. Помимо потерь населения вследствие алкогольных отравлений наблюдается рост сердечно-сосудистых заболеваний, травматизма, имеющих непосредственную связь с алкогольной зависимостью. С конца 90-х гг. смертность от отравлений алкоголем снизилась по сравнению с уровнем середины 90-х, но к 2005 г. вновь возросла. Быстро начала расти смертность от болезни печени, высокая смертность от психических и поведенческих расстройств. Только с 2005 г. начали наблюдаться положительные изменения, связанные с употреблением алкоголя. На фоне роста уровня жизни населения в 2005 - 2007 гг. сокращение доли умерших от случайных отравлений алкоголем являлось естественным фактом.

На преждевременную смертность мужчин трудоспособного возраста влияют самоубийства. Третья по значимости причина смертности от класса НОТ - смертность от транспортных несчастных случаев. Анализ структуры смертности экономически стр. Рис. 3. Динамика коэффициента смертности от некоторых инфекционных и паразитарных заболеваний (1965 - 2008 гг.) развитых стран показывает, что повышение доли смертности от указанных причин в исследуемом классе является закономерным. Россия в 2005 - 2007 гг. продемонстрировала высокие темпы экономического роста, что не могло не сказаться на приросте смертности от указанной причины. В кризисном 2008 г. показатель сократился на 9,5% по сравнению с 2007 г.

Вторая причина прироста смертности населения в трудоспособных возрастах -инфекционные и паразитарные болезни (ИНФ). Средний возраст гибели наименьший среди всех причин и составлял для мужчин в 2007 и 2008 гг. 44,1 года (2006 г. -44,23 лет). Ни одна из других причин не влияла столь стремительно на омоложение возраста смертности (см. рис. 1). Следует отметить, что это сокращение началось до перестройки: за период 1965 - 1985 гг. средний возраст смерти мужчин от указанной причины сократился более чем на 10 лет (с 52,9 до 43,3 лет).

Смертность от ИНФ резко увеличилась с 1992 по 1996 гг., после небольшого сокращения, начиная с 1998 г., рост вновь возобновился. Наметившееся с 2006 г. снижение означало лишь возврат к максимальным значениям, характерным для середины 1990-х гг., и уровень смертности от инфекций в 2008 г. превышает минимальные значения, отмеченные в 1990 г., в 1,8 раз (38,5 и 22 на 100 000 мужчин) (рис. 3). Основной причиной смерти среди ИНФ является туберкулез. Смертность от туберкулеза значительно выросла в 1995 - 2005 гг., затем началось снижение, но его темпы не говорят о кардинальных изменениях. Сохраняется устойчивая тенденция смертности от данной причины у мужчин трудоспособного возраста (рис. 4). Среди других причин смертности от ИНФ большую тревогу вызывает рост от вирусного гепатита и ВИЧ инфекции. Число смертельных случаев от ВИЧ-инфекции за 1995 - 2005 гг. среди мужчин возросло более чем в 125 раз, а за три последующих года (2006 - 2008 гг.) - в 3 раза (рис. 5).

К причинам ранней смертности относятся болезни органов пищеварения: средний возраст смерти среди мужчин в 2008 г. составлял 55,9 лет (2007 г. - 55,7 лет). Рост интенсивности смертности характеризуется самыми высокими темпами по сравнению с другими классами выделенных нами причин. При этом траектория ее изменения имеет только восходящий тренд. Среди мужчин трудоспособного возраста за стр. Рис. 4. Коэффициенты смертности от туберкулеза (1995 - 2008 гг.) Рис. 5. Коэффициенты смертности от кишечных инфекций, вирусного гепатита, болезни, вызванной ВИЧ (1995 - 2008 гг.) стр. Рис. 6. Соотношение долей коэффициентов смертности от болезней системы кровообращений и новообразований и коэффициентов смертности несчастных случаев, отравлений и травм и инфекционных заболеваний в общую смертность. Все население, мужчины трудоспособного возраста (1990 - 2008 гг.) период 1990 - 2005 гг. смертность от болезней органов пищеварения возросла почти в четыре раза.

Соотношение долей смертности от болезней, имеющих преимущественно экзогенную и эндогенную этиологию, в общем значении интенсивности смертей мужчин трудоспособного возраста за последние лет показывает, что первая группа причин в течение длительного времени влияла на рост смертности.

Только с 2005 г. произошло изменение ситуации: смертность от внутренних причин стала в большей степени определять значение итогового показателя. Однако вклад внешних причин остается значительным, что позволяет сделать вывод о том, что преждевременная смертность определяется причинами, большинство которых являются экзогенными, а значит, предотвратимыми (рис. 6).

Существенные территориальные различия усугубляют проблему гендерно-структурной неоднородности процесса, придают ей характер региональной стратификации. По уровню смертности от внешних причин на первое место выходят регионы Крайнего Севера и Востока, большинство автономных округов, включая "богатые" нефтегазодобывающие в Якутии, на Сахалине и Камчатке. В федеральных городах и на Северном Кавказе заболеваемость почти в два раза меньше средней по России. Уровень заболеваемости активной формой туберкулеза максимален в Сибири и на Дальнем Востоке, в регионах с самым низким уровнем жизни. Смертность от туберкулеза в начале 2000-х гг. продолжала расти во всех регионах, за исключением центральных, и только за последние два-три года была приостановлена в большинстве регионов [5, с. 190].

Указанные причины смертности (от внешних причин и туберкулеза) были включены в расчет обобщающего индекса здоровья субъектов Российской Федерации [9].

Какой вклад вносят рассматриваемые экзогенные причины в общую региональную картину за последние десять лет? Среднее значение коэффициента смертности мужчин в трудоспособном возрасте по субъектам Федерации2 за данный период имело преимущественно восходящую динамику. За период 1998 - 2005 гг. его значение выросло с 986 до 1438 на 100 000 мужчин трудоспособного возраста, или на 46%.

Повышение коэффициента смертности сопровождалось ростом его территориальной Исследование территориальной дифференциации проводилось по 75 субъектам Федерации, без автономных округов, были исключены из анализа также республики Ингушетия, Дагестан, Чеченская и Калмыкия.

стр. Рис. 7. Коэффициенты региональной вариации отдельных причин смертности мужчин трудоспособного возраста (%) и динамика ОПЖ мужчин (число лет) (1998 - 2008 гг.) вариации. Наибольшие территориальные различия от всех причин наблюдались в 2003 - 2005 гг. В 2006 г.

интенсивность смертности начала сокращаться и ее значение составило в 2008 г. 1072 смертей на 100 мужчин трудоспособного возраста. Динамика ОПЖ мужчин имела противоположное направление изменению коэффициента региональной вариации.

При рассмотрении территориальных различий смертности заметен значительный отрыв значений вариации смертности от НОТ от средней вариации, рассчитанной для всех причин: с 2003 г. рост практически каждый год достигал 9%. В то же время траектория изменения первого показателя совпадает с траекторией второго, а также с направлением динамики коэффициента региональной вариации смертности от болезней системы кровообращения и новообразований, превышая их значения. Обращает на себя внимание динамика территориальной вариации смертности от ИНФ, формирующая специфичный тренд, не совпадающий с траекторией, характерной для других рассматриваемых причин (рис. 7).

Применив индексный метод при оценке региональной дифференциации от причин, формирующих преждевременную смертность мужчин, можно наблюдать ее существенную региональную стратификацию.

Оценка дифференциации проводилась на основе построения обобщающих индексов смертности от несчастных случаев, отравлений, травм и от некоторых инфекционных болезней, рассчитанных как средняя арифметическая от частных индексов доли коэффициента смертности от исследуемых причин в общем коэффициенте смертности (структурный показатель) и среднего возраста смертей от указанных причин (возрастной показатель)3.

Распределение субъектов РФ по значениям рассчитанных индексов смертности от несчастных случаев, отравлений и травм (НОТ) и от некоторых инфекционных бо- Частные индексы рассчитывались по формуле: (X - Xmin) / (Xmax - Xmin). Xmax и Xmin - максимальные и минимальные значения долей коэффициентов смерти от НОТ и ИНФ и среднего возраста смерти от указанных причин, установленные на основе экспертных оценок.

стр. Таблица Распределение субъектов РФ по значениям индекса смертности от несчастных случаев, отравлений и травм (НОТ) и индекса смертности от некоторых инфекционных болезней (ИНФ) (Городское и сельское население в порядке убывания значения, 2007 г.) Значение индекса Число субъектов Значение индекса Число субъектов Группы НОТ РФ ИНФ РФ 1 группа 0,600 и более 6 0,750 и более 2 группа 0,550 - 0,599 18 0,700 - 0,749 3 группа 0,500 - 0,549 27 0,699 - 0,650 4 группа 0,450 - 0,499 18 0,649 - 0,600 5 группа менее 0,449 6 0,599 и менее лезней (ИНФ) показано в табл. 2. По значению индексов НОТ и ИНФ выделяются две пограничные группы регионов, величина индексов в которых резко отличается от показателей для большинства субъектов, входящих в срединные группы. Однако состав данных групп не совпадает, более того, ряд регионов, характеризующихся высоким значением индекса НОТ (соответственно, низкой долей смертности среди других причин и более высоким возрастом смерти от указанной причины), по значению индекса ИНФ находятся на сравнительно низких или самых низких позициях.

Высокие значения индекса НОТ и, соответственно, меньшее влияние на уровень смертности мужчин характерны для двух столиц, Северной Осетии, Ростовской области, Кабардино-Балкарской Республики и Мурманской области. К регионам с меньшим распространением ИНФ относятся Республика Саха (Якутия), Магаданская, Мурманская, Сахалинская, Томская, Липецкая, Костромская и Белгородская области. Худшая ситуация в уровне смертности от НОТ в 2007 г. отмечалась в Кемеровской и Читинской областях, республиках Саха (Якутия), Бурятия, Алтай и Тыва. В отношении возрастных показателей и интенсивности смертей от ИНФ самая неблагополучная ситуация наблюдалась в Ростовской, Курганской, Оренбургской, Амурской, Тверской, Свердловской, Самарской областях, Еврейской автономной республике и Тыве.

Исследование факторов, влияющих на уровень преждевременной смертности мужчин от изучаемых экзогенных причин, позволяет определить наиболее важные рычаги воздействия на ее преодоление. При этом необходим комплексный подход, поскольку преждевременная смертность формируется под влиянием как макроэкономических, макросоциальных условий, так и под влиянием изменений, происходящих в жизнедеятельности определенных социальных групп, семьи и индивида.

Изучение связи между самосохранительным поведением населения и состоянием его здоровья - задача отдельного исследования. Отметим некоторые результаты выборочного обследования на тему "Влияние поведенческих факторов на состояние здоровья населения", проведенного Росстатом при участии Минздравсоцразвития России, Росспорта, Института социальных исследований4. Свойственное многим людям ощущение социальной неустроенности и нервного напряжения, сравнительно низкий уровень благосостояния коррелируют с достаточно ущербным стилем жизни значительной части населения.

Подобный стиль жизни определяет целый ряд заболеваний, среди которых - язва желудка и двенадцатиперстной кишки, в два раза чаще распространенное среди мужчин, чем среди женщин.

Результаты опроса показали также отсутствие интереса у многих людей к активному отдыху. В числе поведенческих www.gks.ru/free.doc/2008/demo/zdr08.htm. Итоги обследования основаны на материалах опроса человек в возрасте 15 лет и старше, проведенного в июне-июле 2008 г. по квотной стратифицированной выборке с вероятностным отбором респондентов на завершающем этапе ее реализации в 24 субъектах Российской Федерации [11].

стр. Таблица Коэффициенты корреляции индексов НОТ и ИНФ и некоторых экономических и демографических показателей по 75 субъектам (2007 г.) Число разводов на Миграционный Уровень Группы ВРПД рост безработицы 1000 браков Коэффициены корреляции с индексом НОТ 1 0,04 0,84 0,87 -0, 2 -0,35 0,35 -0,18 -0, 3 -0,27 0,02 -0,34 0, 4 0,04 0,21 0,23 -0, 5 0,83 0,24 0,84 -0, Коэффициенты корреляции с индексом ИНФ 1 -0,08 -0,33 0,32 0, 2 -0,08 -0,17 -0,27 0, 3 0,01 0,15 0,23 -0, 4 -0,15 -0,11 0,11 -0, 5 0,47 0,28 0,11 -0, факторов, обусловливающих низкую степень участия населения в физкультурно-оздоровительном движении, указываются низкий уровень общей культуры респондентов, в том числе небрежное отношение к собственному здоровью, а также наличие вредных привычек.

Результаты данного исследования дополняют текущую статистику здоровья населения, позволяют выявить отношение представителей различных социально-демографических групп к собственному здоровью и способам его поддержания, оценить распространенность поведенческих факторов (привычек и стиля жизни), способствующих укреплению здоровья или, напротив, наносящих ему урон.

Оценка влияния макроэкономических условий на уровень преждевременной смертности на основе выявления зависимости значений показателей валового регионального продукта на душу населения (ВРПД) и индексов НОТ и ИНФ позволила выявить существенные различия между исследуемыми группами регионов. В регионах с высокими значениями индексов НОТ и ИНФ (соответственно, низкой долей смертности от НОТ и ИНФ и относительно высоким средним возрастом смерти от данных причин), формирующих первую группу по нашей классификации, отмечается наиболее тесная связь с уровнем ВРПД и рассчитанных индексов. Значимая положительная корреляция смертности от НОТ с уровнем ВРПД характерна также для группы регионов с самыми низкими значениями индекса НОТ (табл. 3).

Уровень безработицы оказывает неравномерное влияние на уровень преждевременной смертности, которое наиболее заметно проявлялось в регионах с максимальными и минимальными значениями индексов НОТ и ИНФ.

Воздействие социально-демографических процессов на структуру смертности имеет характер промежуточной детерминанты, позволяющей оценить влияние условий, сформировавшихся на микроуровне семьи и общей социально-экономической ситуации. Так, кризис семьи, важнейшими элементами которого были стремительное снижение регистрации браков, рост разводимости, во многом был обусловлен нестабильностью ситуации на рынке труда. Нарушение привычного распределения семейных ролей в результате роста занятости женщин усиливало действие стресса на микроуровне общества.

стр. Корреляция индексов НОТ и ИНФ от устойчивости семьи неравномерна и зависит от рейтинга регионов в классификации по значениям индексов. Обратная зависимость наблюдается в промежуточных группах классификации по НОТ и ИНФ, при этом ее степень ближе к средней (для индекса НОТ) и слабой (для индекса ИНФ). В регионах, где отмечается худшая ситуация со смертностью от исследуемых причин, наблюдается прямая зависимость числа разводов и индексов, т.е. стабильность семьи не влияла на повышение ее уровня. Для отсталых по уровню экономического развития регионов данный фактор не являлся определяющим.

Низкий уровень смертности от НОТ в первой группе сочетается с высоким миграционным приростом в субъекты Федерации. В свою очередь, миграционная привлекательность областей и двух столиц является следствием более высоких по сравнению с другими регионами показателей социально-экономического развития, что подтверждается значимой зависимостью индекса смертности от НОТ и показателя ВРПД.

Значение корреляции уменьшается во второй, четвертой и пятой группах, и только в третьей группе практически равно нулю. Сочетание зависимости индекса смертности от НОТ и уровней миграционного прироста и ВРПД в этих группах разнонаправлено. Обращает на себя внимание высокое значение зависимости индекса от ВРПД и его положительное значение с миграционным приростом в 5 группе.

Индекс смертности от ИНФ в первой и второй группах находится в отрицательной зависимости от миграционного прироста. Ее значение ближе к слабой степени, но и отмеченный уровень свидетельствует о влиянии миграционных потоков на формирование дополнительных рисков смертности от ИНФ в принимающих мигрантов регионах. Косвенно выявленная зависимость отражает качественные характеристики прибывающего населения. Так, Москва и Санкт-Петербург, занимающие в классификации по значению индекса НОТ 1 и 2 места, в рейтинге по значению индекса ИНФ находились на 23 и позициях. Ставропольский и Краснодарский края (где отмечается значительное сальдо миграции) опустились с 7 и 14 места в рейтинге по индексу НОТ на 31 и 52 в рейтинге по индексу ИНФ. В то же время Белгородская область, где миграционный прирост в 2007 г. превышал уровень, наблюдаемый в двух столицах, осталась на тех же позициях (8 место). Регионы, отдающие свое население, напротив, улучшили позиции: дальневосточные области Магаданская и Сахалинская, - с 19 и 54 до 2 и 4, северо-западная Мурманская область - с 6 до 3.

Положительная зависимость от ВРПД в первой группе регионов, где отмечался высший индекс смертности от ИНФ, не выражена так отчетливо, как в случае с индексом смертности от НОТ.

В первой группе регионов, в которых ситуация со смертностью от НОТ наиболее благополучна, наблюдается высокая зависимость индекса НОТ от величины миграционного прироста (+0,84). Среди них выделяются две столицы, которые отличаются повышенной миграционной привлекательностью (Москва, Санкт-Петербург). Во второй группе значение зависимости меньше (+0,34), но позволяет сделать вывод о ее прямопропорциональном характере. В трех оставшихся группах корреляция практически отсутствует или незначительна.

Таким образом, стратификация смертности мужчин обусловлена, прежде всего, неравными условиями социально-экономического развития регионов. Неравномерность регионального развития ведет к углублению различий в условиях жизнедеятельности населения, она проявляется в уровнях безработицы, в диспропорциях демографических процессов. В результате воздействие отмеченных факторов на ухудшение здоровья и рост смертности мужчин приобретает системный характер. Решение проблемы сверхсмертности мужчин - задача не только демографической политики в области укрепления здоровья, это задача всей социальной политики государства. Создание условий для благополучной жизни людей, благодаря которым развитие человеческого потенциала будет выступать как цель и как главный фактор всех общественных преобразований - цель любого социального государства.

стр. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Концепция демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года. Утверждена Указом Президента Российской Федерации от 9 октября 2007 г.

2. Демографический ежегодник России. 2008. Стат. сб. М.: Росстат, 2008.

3. Регионы России. Социально-экономические показатели. Стат. сб. М.: Росстат, 2008.

4. Прохоров Б. Б. Здоровье населения России в XX веке. М., 2001.

5. Общественное здоровье и экономика / Отв. ред. Б. Б. Прохоров. М., 2007.

6. Сорокин П. А. Социальная мобильность. М.: Academia;

LVS, 2005.

7. Фильрозе Э. Очерк потенциальной демографии. М., 1975.

8. Население России. 2003 - 2004 / Отв. ред. А. Г. Вишневский. М., 2006.

9. Иванова Е. И. Региональные различия в социальных условиях развития инновационных процессов в современной России. В сб. Научные труды. Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН / Гл.

ред. А. Г. Коровкин. М., 2008, с. 722 - 745.

10. The Global Competitiveness Report 2009 - 2010. Ed. K. Schwab. 2009 World Economic Forum.

11. www.gks.ru/free.doc/2008/demo/zdr08.htm стр.    Книги, научные публикации