ФИЛОСОФИЯ БАДЬЮ А. Обстоятельства, 3.

Направленность слова ДеврейУ / Пер.

Страх как М. Ю. Бендет. СПб.: Академия исследования культуры, 2008. 144 с.

политическое БАДЬЮ А. Обстоятельства, 4.

Что именует имя Саркози? / Пер.

событие С. Л. Фокина. СПб.: Академия Дмитрий Ольшанский исследования культуры, 2008. 192 с.

обытие всегда отмечено зна- собом узаконить уже свершившееся ется от страсти, ведь в страсти (passion) ком неожиданности. Собы- распределение благ, а то мы в России субъект обездвижен, пассивен (passif), тие автореферентно, пола- этого не знаем;

листинная сущность тогда как событие взывает к его дей Сгает Бадью, оно производит демократии Ч коррупция (4, с. 117), и, ствию. И поначалу не понятно, жа себя само, всегда разрывает историю, наконец, вершина диалектики: ком- луется он на Саркози или хвастается:

начиная отсчет с совершенно произ- мунизм является верной гипотезой наконец-то в ряду серых скромников, вольной точки, с некого случайного (4, с. 125). Свежо преданье. Ширака и Жоспена, появился-таки яр обстоятельства, Обстоятельства но- кий клинический случай, этакий бона мер 3 и номер 4. же в первом приближении партик, которого Франция может деле Его Обстоятельства являются со- становится ясно, насколько да- гировать в сонм державных безумцев, бытием хотя бы потому, что мало кто лек Бадью и от традиций фран- подарить еще одного персонажа в кол ожидал от философа номер один цузской политической критики, лекцию Эдварда Радзинского.

столь безнадежного увязания в поли- исполненной изысканной сатиры, Но позиция аналитика, как оказы тиканстве, увязания к тому же сме- и от политфилософских штудий, огра- вается, наименее подходит для того, хотворного и нелепого, поскольку ничивающихся анализом идей и под- чтобы говорить о Саркози, поскольку яростный запал его выступления вы- черкнутым безразличием в адрес ре- этот случай вообще не поддается ана дыхается и теряется где-то промеж альных сил и политических игроков. лизу. Потому Бадью, под стать Петро повторяемых банальностей, выкрик- Это отличает его от Деррида, закат- нию, постоянно срывается то в крик, нутых суетливо, судорожно, а отто- ные работы которого также были по- то в хохот, а его аналитические уси го и звучащих несвязно. Как третий священы политике, глобализации лия терпят фиаско: Такое чувство, сборник, составленный из мало соче- и космополитизму, но который нико- будто тебя ударили, а ты бессилен тающихся друг с другом работ разных гда не опускался до раздачи диагно- (4, с. 98). И уступают место аффектам:

лет, сдобренный к тому же главами зов и не отвешивал кренделя Ч пусть страху, депрессии, бессилию. Такова из Этики (1993) и Апостола Павла и со ссылкой на Сартра Ч в адрес тех история симптома Алена Бадью, и та (1998), так и четвертые обстоятельства или иных харизматиков. В отличие ков сценарий события.

написаны в жанре застольных речей, от Хомского, политические работы ко состоящих из натянутых интерпрета- торого кардинально отличаются от его НАЧАЛЕ БЫЛ СТРАХ. Страх как ций, желчных лозунгов и обрывков профессиональных исследований, Ба- вполне естественная невроти политической программы. Вот это со- дью намеревается говорить о поли- ческая реакция на встречу с не бытие. Событие демагогии. По прочте- тике с позиции философа, вкрапляя Вограниченным наслаждением, нии обоих Обстоятельств читатель в повествование ссылки на Платона, с самодержцем, упивающимся и сво вряд ли составит себе представление Фрейда и Лакана. Тем не менее собы- ей собственной властью, и властью по о политической позиции автора, зато тие создают не идеи Бадью, весьма рядка, которому он беззаветно служит, наверняка усомнится в величии ин- тривиальные, а сама его речь Ч речь отождествляясь с ним: работа, семья, теллектуализма Бадью: выборы были аффективная, запинающаяся, брыз- родина. Безраздельная подданность главным средством подавления поли- жущая и захлебывающаяся, страстная. букве закона, безличному взгляду тического движения (4, с. 43) и спо- Событие всегда вырастает и отталкива- со стороны Саркози в сочетании с отка А В Т О Р И Т А Р Н Ы Й Ф И Л О С О Ф О Б А В Т О Р И Т А Р Н О М П О Л И Т И К Е ПУ ШК ИН № n g a e h V C i X e w F e D r P w Click to buy NOW!

m w o w c.

.

d k o c c a r u t лизом того чувства, которое вас тяго тит (4, с. 26), т. е. собственной проек цией в это пустое место, которому он дает имя Саркози. Поэтому на месте анализируемого, в пассивной пози ции оказывается сам Бадью, и имен но здесь необходимо искать причину его страхов.

Что же за вещь этот Саркози? Он сам, определенно, не является объек том критики Бадью, поскольку его вообще не существует, не существует в качестве субъекта. Потому Бадью ин тересуется тем, что стоит за его име нем: каковы те законы, которые гля дят сквозь это тело, и какие именно фантазмы крестятся именем Сарко зи? Иными словами, Бадью задает во прос о визуальной силе власти, о ее зрительной природе.

Власть Саркози, инверсированная, полностью обращенная во взгляд, во вспышки фотоаппаратов, рассеи вающаяся в свете софитов, власть обезличенная, а потому тотальная, ланонимная, безымянная власть, без лица, распределенная между раз личными людьми, власть, выражаю щаяся неумолимостью некоторого приказа, который даже не формали зуется, поскольку ничего, в сущно сти, и не говорится, о которой пи сал Фуко, неизбежно внушает страх.

Пугают не столько сиятельные моты и транжиры Ч мало ли было в исто рии таких князьков,Чсколько власть наслаждения, которая реализует себя через перверта и которая наносит удар по символической структуре зом воспринимать мир в его различи- Поэтому отвага Бадью, с которой он французской политический жизни ях (когда другому фактически отказа- пускается в предприятие, заранее об- (4, с. 33). И заставляет сворачиваться но в праве на инаковость), буквальная реченное на неудачу, уже сама по себе весь пестрый веер политического дис реализация собственного фантазма де- заслуживает уважения и внимания: курса, превращая его в инструмент лают из него фигуру поистине первер- неудачи гораздо точнее кристаллизу- какого-то садического либертена: ты сивную, а потому внушающую страх. ют стратегию, нежели победы. С пер- либо за Саркози, либо против него Фрейд полагал, что перверты во- вых страниц Бадью вскрывает бесси- (иной роли перверсивный сценарий обще не поддаются анализу, поэтому лие слова и складывает оружие перед не предусматривает), либо оказыва интерпретация их действий не возы- необузданной властью мнений (4, ешься на политической сцене этого меет эффекта;

никакая словесная ин- с. 5): слова не имеют силы там, где камерного театра, либо в зрительном вестиция не принесет в этом случае для них не уготовано место, т. е. там, зале, у замочной скважины прави результата, поскольку перверт вооб- где нет субъекта. Именно это отсут- тельственной ложи.

ще не был культивирован как расщеп- ствие, по мнению Лакана, и отмеча ленный субъект, а взрос на жнивье ет перверта, именно оно побуждает АРКОЗИ КАК ИДЕАЛ. Вопре своей безраздельной причастности Бадью говорить не о личности Сарко- ки урокам истории, полити к благу. У перверта всегда все хорошо, зи, а о вещи (das Ding), которая сто- ческой традиции француз поэтому он особенно и не нуждается ит за его образом. Должно быть поэто- Сской республики и всем тем в аналитических интерпретациях и, му, он ничего не говорит собственно гуманистическим ценностям, к кото если верить классикам, вообще нико- о Саркози, которого и цитирует всего рым так часто апеллируют философы, гда не обращается к психоаналитику. пару раз, ограничиваясь лишь лана- Саркози приносит свою собственную Правда всегда на его стороне, полнота реальность, вводит свой собствен бытия повсюду с ним, так же, как Lacan J. Le Sminaire, Livre XI: Les quatre процента голосов избирателей и сто concepts fondamentaux de la psychaanlyse. FOUCAULT M. Le pouvoir psychiatrique. Paris:

процентов истины. Paris: Seuil, 1973. P. 212. Seuil / Gallimard, 2003. P. 36.

128 ПУ ШК ИН № А В Т О Р И Т А Р Н Ы Й Ф И Л О С О Ф О Б А В Т О Р И Т А Р Н О М П О Л И Т И К Е К ОНСТАНТИН Б АТЫНКОВ. Из серии Дон Кихот. 2007.

n g a e h V C i X e w F e D r P w Click to buy NOW!

m w o w c.

.

d k o c c a r u t ный режим, который может пока- буют понимания, движения навстречу лежит это выска- ФИЛОСОФИЯ заться произволом, но в чем ему ни- через сомнения, признания, ревность, зывание: Бадью как нельзя отказать, так это в том, что заблуждения и поиск Ч всех тех чело- или его ученику Саркози? Ни первый, он твердо занял свою точку реально- веческих чувств, что сопровождают ни второй не оставляют иммигрантам сти, которой он держится, которую нашу встречу с другим. Схема желания ни единого шанса остаться другими.) отстаивает с таким мужеством, что всегда выводится на карте другого, по- Кто не понял, как стать нашим гостем, Ч иные революционеры могли бы по- этому, Бадью абсолютно прав, лиммиг- в коридор, стенд слева, форма шестна завидовать, и такой непоколебимой ранты Ч это наш шанс (4, с. 91), другой дцать, бланк пятый, обстоятельства уверенностью в собственной правоте, нужен нам как способ субъектива- три и четыре. Сдается, что эта стендо что это нагоняет страх на хлипких ин- ции самих себя, способ не замыкаться вая субъективация Бадью мало чем от теллектуалов. Именно в мире Саркози в собственной автономии, ведь только личается от принудительного лофран с его укорененностью в праве, опорой другой может сдвинуть нашу точку ре- цузивания Саркози и демократиче на традиционные нравственные цен- альности, вернув субъекта от идентич- ских инъекций доктора Буша в нефте ности и верой в идею всеобщего блага, ности на путь становления. носные артерии Ближнего Востока: все бессилие возведено в ранг невозмож- Бадью, говоря об инвариантности они готовы видеть в другом лишь то, ного (4, с. 44). В мире Саркози не су- в рамках одной идентичности, пыта- что отражает их ожидания. Чем же от ществует нехваток, равно как не су- ется совершить регрессию к ницше- личается Саркози, который настаивает, ществует ни бессилия, ни невозмож- анскому быть самим собой, т. е. до- что нет никакого мира, кроме его соб ного. В мужестве, уверенности, силе вести становление субъекта до точки, ственных идей и представлений, и Ба и справедливости, всех тех качествах, в которой будет обретена и удержана дью, который говорит, что нет никакой которые Бадью возводит в ранг идеа- его тождественность, чтобы мое ста- иной идеологии, кроме коммунисти ла, Саркози весьма преуспел и в опре- новление оставалось внутри тождест- ческой (4, с. 125)? Существует ли вообще деленном смысле может служить эта- венного, Дтого же самогоУ (4, с. 85), качественное различие между Бадью лоном твердости, буквализма и при- иными словами, чтобы становление и его признаком, каждый из которых верженности правопорядку. Саркози субъекта подчинялось некоторому выбрал точку, от которой не отступит не ведает сомнений и страха. Поэтому прописанному порядку лизобрете- ся, свою точку реальности, отрицая так легко вгоняет в них других. ния себя самого и чтобы это изобре- всю остальную топологию, каждый Тело Саркози идеально и автоном- тение никогда не выходило за рамки из которых полагает, что истина на его но, подобно королеве из пьесы Жене, того же самого. И в этом тезисе Ба- стороне, и отказывается слушать друго которая за отсутствием короны венчает дью нисколько не отличается от Сар- го, если он не усвоил его стенд, его об свою голову собственной вставной че- кози, который, хоть и предлагает раз, не прошел через горнило его стан люстью, он не нуждается в признании отличную схему натурализации им- дартизации?

другого для осуществления своего же- мигрантов, названную лавторитар- Нельзя не согласиться с третьим об лания, поскольку его тело и составля- ной интеграцией, альтернативной стоятельством Бадью: Любое вторже ет корпус закона. Он живет не в мире ее никак не назовешь: другой дол- ние, в политическом смысле, иденти людей, а в мире взглядов и идей, по- жен пройти путь по линеечке от ма- фицирующих предикатов приводит этому все его действия в гуманитар- рокканского крестьянина до малень- к катастрофе (3, с. 17). Всякое дей ной области выглядят так дико. Отож- кого парижанина, изобрести самого ствие, делающее ставку на идентич дествление с буквой, отказ от другого себя по тому же самому алгоритму, ность, т. е. на закрытие субъектив и прилежное подлежание взгляду со- не важно, прописан ли он рукой ав- ности, а не на обретение инаковости ставляет всю его психическую кон- торитетного философа или автори- внутри самого себя Ч что, впрочем, стелляцию, коль скоро он представля- тарного владыки. В любом случае он демонстрирует сам автор, доказывая ет нам ту луниверсальную патологию, не имеет шанса быть для европейцев прямо противоположные суждения в которой бытие субъекта поддержи- другим, а не тем же самым, предска- с равным воодушевлением, Ч ведет вается лишь опорой на верховенство зуемым, ожидаемым и выпестован- к коллапсу и субъекта, и полиса. Отли закона, с которым и идентифициру- ным по нашему образу, вделанным чие Бадью от Саркози состоит в малом:

ется перверт. Именно Саркози делает в нашу реальность, но и самих евро- философ изрядно трусоват. Он сам го себя составной частью корпуса исти- пейцев оставляет в нарциссической ворит, ему не хватает твердости в ис ны (4, с. 94), к чему призывает Бадью, уверенности относительно места пытании неизвестного (4, с. 94). По просвета высшей идеи, которая тара- другого и собственной авторитар- этому он произносит слишком много щится на него и, таким образом, дела- ной позиции по отношению к нему, слов, чтобы от этого неизвестного изо ет возможным его бытие. снисходящей до толерантности, гу- лироваться: он очень много говорит Как всякий крепкий государствен- манитарной помощи и упрощенной просто потому, что ему нечего сказать.

ник он твердо держит точку своей процедуры становления субъектом. То есть от явленной маскулинности реальности, в которой нет места для Поскольку нам некогда разбирать- Саркози он уклоняется благодаря соб иммигрантов, как и для всех тех, кто ся с каждым иммигрантом в отдельно- ственной интеллектуальной импотен эту реальность не разделяет. Ведь мир сти, на этом коллективном маршруте ции, нехватке собственного желания, перверта не имеет места для транс- мы превращаем свои ДидентичностиУ невозможности всей своей идеологии.

портировки другого, с его инаково- в стенд, переводим их в план универ- Ирония истории такова, что вели стью и самобытностью, которые тре- сального политического опыта (4, с. 88), кие моралисты всегда воспитывали по образу и подобию которого, види- вероломных тиранов. И пусть судьба мо, и должны коваться новые француз- Аристотеля и Сенеки миновала ны EGGINTON W. Perversity and Ethics. Stanford:

Stanford University Press, 2005. P. 62. ские граждане. (Кстати, кому принад- нешних этиков, но структура отно А В Т О Р И Т А Р Н Ы Й Ф И Л О С О Ф О Б А В Т О Р И Т А Р Н О М П О Л И Т И К Е ПУ ШК ИН № n g a e h V C i X e w F e D r P w Click to buy NOW!

m w o w c.

.

d k o c c a r u t шений, как можно судить по Обстоя- от радикального зла и утраты собст- определяет как процесс, в ходе ко тельствам, осталась прежней: бытие венного существа, другие, эти законы торого сектора общества и культуры тех и других задано отношением к то- попирающие, нуждаются в присталь- выводятся из-под контроля религи тему, поэтому одни, выводя импера- ном и преданном Ч а страх никогда озных институтов и символов. Ре тивы, полагают, будто снабжают че- не обманывает Ч взгляде со стороны лигия же, согласно Бергеру, это свя ловечество охранительными гермами поборников добродетели. щенная завеса, наброшенная на мир и придающая этому миру теплоту и осмысленность. В таком понимании секуляризация Ч это всего лишь стя гивание завесы с существующего из начально мира: некий изначальный CHARLES TAYLOR. A самотождественный мир на протяже secular age. Cambridge, нии тысячелетий дремал под покро Новое видение MA: Harvard Univer- вом (пеленой, дурманом) религиоз sity Press, 2007. 874 p. ных представлений, пока однажды, секуляризации (Чарльз Тэйлор. наконец, этот покров не был сорван Дмитрий Узланер Секулярная эпоха) и человек не увидел мир (и себя в этом мире) таким, какой он есть на самом деле. Он увидел экономику, политику, эйлор формулирует один из ших духовных исканий (p. 3). Секуля- культуру, религию и т. д. в их непри главных вопросов своей книги ризация приводит не просто к утрате крытой наготе. Короче говоря, в такой так: Почему, скажем, в 1500 г. веры, но к переформатированию са- трактовке секуляризация оказывается Тневерие в Бога было столь за- мих условий, делающих эту веру воз- сугубо негативным процессом, лишь труднительным, тогда как в 2000 г. можной. Секуляризация Ч это по- устраняющим нечто (религию) из не это неверие кажется нам чем-то оче- явление ментальных конструктов изменного мира. Собственно, тако видным и даже неизбежным? (p. 25). (construals), определяющих то, какие вым было понимание секуляризации И правда, почему? Первым делом очертания отныне будет принимать не только у Бергера, но у подавляюще выясним, как автор понимает суть се- наша религиозная жизнь. Ссылаясь го большинства социологов (еще один куляризации. Тэйлор выделяет три на наработки немецкого философа яркий пример Ч М. Вебер с его тези смысла, позволяющих назвать совре- Л. Витгенштейна, Тэйлор поясняет, сом о расколдовывании мира).

менную эпоху секулярной. Во-первых, что все верования воспринимаются Своей книгой Тэйлор бросает вы под секулярностью можно понимать в контексте принимаемых за что-то зов подобной трактовке секуляриза радикальное уменьшение социальной само собой разумеющееся постула- ции. Такой подход называется им лис значимости религиозных традиций тов, которые при этом зачастую оста- торией вычитания (subtraction story) и организаций. Во-вторых, секуляр- ются не проговоренными, иной раз (p. 22). Суть этой истории в наивном ность может обозначать факт того, что они даже не осознаются действующи- убеждении в существовании некоего люди все меньше интересуются рели- ми лицами, так как никогда не форму- изначального мира (и человека в нем), гиозными убеждениями и религиоз- лируются открыто (p. 13). Таким обра- выявляющего себя по мере того как ной практикой, их вера в Бога слабеет зом, Тэйлор предлагает рассматривать рассеиваются (вычитаются) религиоз (p. 2). Указывая на эти два смысла секу- секуляризацию как процесс выработ- ные иллюзии и заблуждения. Различ ляризации, Тэйлор отнюдь не ориги- ки определенных мыслительных кон- ным листориям вычитания Тэйлор нален. Собственно, так и понималась структов, формирующих такую сре- противопоставляет содержательный секуляризация в основных социологи- ду нашего повседневного восприятия, позитивный подход к феномену секу ческих концепциях XX в. Однако Тэй- которая, с одной стороны, крайне за- лярности (и Модерна): Ея буду на лор пишет свою работу явно не для трудняет саму возможность веры, а с стойчиво доказывать, что западная того, чтобы повторить уже тысячу раз другой Ч делает неверие выбором по современность с ее секулярностью Ч сказанное. К указанным двум смыс- умолчанию. И вот это уже новый пово- это плод новых изобретений, новых лам секулярности он добавляет еще рот проблемы (для социологии рели- сконструированных самопониманий и третий, изучению которого он и со- гии), позволяющий увидеть секуляри- и связанных с ними практик, которые бирается посвятить свое исследова- зацию в абсолютно новом свете. не могут быть объяснены в понятиях ние: секулярность это, прежде всего, Действительно, в традиционной вечных констант человеческого суще сама матрица нашего восприятия как социологической модели секуляриза- ствования (p. 22).

самих себя, так и окружающего мира, ция понималась сугубо негативно: как Так какие же содержания лежат в ос делающая веру если и не невозмож- всего лишь устранение чего-то (соци- нове современного секулярного мира?

ной, то по крайней мере трудно до- ального влияния религии или же ре- Ключевое измерение современно стижимой, тогда как неверие стано- лигиозных убеждений). Наиболее по- сти Ч это возникновение лэксклюзив вится, что называется, выбором по казательна и представительна в этом ного гуманизма (exclusive humanism).

умолчанию. Секулярность это не про- отношении теория секуляризации Отличие такого гуманизма, например, сто какие-то внешние изменения, но П. Бергера. Секуляризацию Бергер от набожного гуманизма (devout hu особая конфигурация всего контекс- manism) в том, что он не признает та понимания, определяющего наш Секуляризация приводит не просто к утра нравственный, духовный и религи- те веры, но к переформатированию самих BERGER P. L. The Social Reality of Religion.

озный опыт. Она задает контуры на- условий, делающих эту веру возможной. Harmondsworth: Penguin, 1973. P. 113.

130 ПУ ШК ИН № С Е К У Л Я Р И З А - И Я К А К И С Т О Р И Ч Е С К И Й П Р О - Е С С n g a e h V C i X e w F e D r P w Click to buy NOW!

m w o w c.

.

d k o c c a r u t    Книги, научные публикации