ТЕМА 7, 8, 9. ГЕНДЕРНАЯ СОЦИАЛИЗАЦИЯ ВО ВЗРОСЛОМ ВОЗРАСТЕ.

НОВАЯ ПСИХОЛОГИЯ ПОЛА План занятия 1. Формирование и подкрепление полоролевых стереотипов 2. Психологические социальные функции полоролевых стереотипов 3. Традиционная женская роль. Ролевые ожидания в семье. Ролевой конфликт работающей женщины 4. Традиционная мужская роль. Ограничения, накладываемые мужской ролью 5. Предпосылки возникновения теории Новой психологии пола Мама, а почему в песне поется, что мальчишки сделаны из улиток, ракушек и зеленых лягушек, а девчонки - из сладостей, пряностей и всяческих любезностей? Они хотят сказать, что мальчикам не надо быть любезными? Кен, 6 лет Шон Берн. Гендерная психология.

Наш мир полон неисчислимого множества людей, вещей и разнообразных ситуаций. Мы могли бы лишиться расудка, если бы замечали и обрабатывали всю поступающую к нам информацию без исключения. Для того, чтобы свести наш многообразный внешний мир к когнитивно воспринимаемой форме, мы распределяем поступающую к нам информацию по отдельным категориям. Таким образом, формируются особые когнитивные структуры, называемые схемами. Эти схемы влияют на то, как происходит восприятие, хранение и воспроизведение поступающей к нам информации. Обычно мы имеем на готове когнитивные категории для большинства социальных ситуаций (событийные схемы), для людей, которые нам знакомы (личностные схемы), и для социальных групп, идентифицируемых на основе гендера, этнической принадлежности и рода деятельности (ролевые схемы). Подобные категории руководят обработкой поступающей информации о людях и ситуациях. В настоящее время стереотипы рассматриваются многими социальными психологами как когнитивные категории (схемы) социальных групп. Стереотипы - это широкораспостраненные мнения о том, что члены идентифицируемых групп похожи друг на друга, работающие как схемы при восприятии этих групп. Стереотипы могут быть чрезвычайно обобщенными, неточными и резистентными к новой информации. Результаты многих исследований указывают на то, что информация, соответствующая нашим схемам, скорее будет замечена и запомнена, чем информация, им несоответствующая, воспринимая, запоминая и интерпретируя ее в соответствии с нашими стереотипными представлениями. Обработка информации с использованием готовых схем замечательна тем, что она, по определению западных психологов Маркуса и Зайонца, является лэкономичной, так как сводит все неимоверно сложное социальное окружение к контролируемому числу смысловых категорий. Они позволяют компенсировать недостаток информации и помогают выходить за рамки полученной информации, однако накопленные общие знания о категориях людей не позволяют справедливо судить об уникальных качествах отдельной личности.

Гендер является важным социальным и когнитивным критерием, влияющим на восприятие. Исследования, проведенные американским психологом Л. Тейлор (Taylor & Fiske, 1988) показали, что при определенных условиях люди чаще проводят категоризацию по гендеру, например, при наличии фактора, делающего членство в социальной группе особенно заметным. Так, одежда или внешний облик, соответствующие гендерному стереотипу, по всей видимости, способствуют тому, что в процессе обработки информации о человеке гендеру уделяется больше внимания. Гендер также более заметен в тех случаях, когда мужчина или женщина составляют очевидное меньшинство среди тех, кто выполняет одну и ту же роль. Когда мужчины или женщины оказываются в численном меньшинстве среди исполнителей какойлибо роли, их пол становится особенно заметным. Это приводит к повышенному привлечению внимания к ним и чрезмерно строгим оценкам результатов их деятельности. Если в учебном заведении имеется всего один мужчина, то его пол будет особенно бросаться в глаза окружающим. Гендерные схемы сохраняют свое влияние и способность противостоять потому, что они черпают силы из трех источников. Вопервых, они являются социально вознаграждаемыми, и общество оказывает ощутимое давление, заставляя придерживаться этих схем. Вовторых, представляется, что частично самоуважение можно черпать из генедерной идентичности. Втретьих, наши гендерные стереотипы действуют в качестве схем и управляют процессами обработки информации таким образом, что наблюдаемое нами поведение интерпретируется в соответствии с нашими ожиданиями. Однако существуют и индивидуальные различия в использовании гендера как значимого куска информации при восприятии других людей. Соглано Бем ( Bem, 1981), человек может считаться использующим гендерную схему в том случае, если он обладает готовностью сортировать отличительные качества других людей и информацию о них на основании гендера;

в противном случае он относится к индивидам, не использующим гендерную схему. По мнению Бем, людей, обладающих ярко выраженным мужским или женским началом, с большей вероятностью можно отнести к индивидам, использующим гендерную схему.

Необходимо подчеркнуть некоторые факторы, подпитывающие гендерные стереотипы общества.

Схема собственного пола (ownsex schema) (Martin& Halverson, 1997), схема, состоящая из сценариев и планов действий, необходимых для реализации поведения, соответствующего гендеру. Как только дети оказываются в состоянии идентифицировать свой пол, у них появляется мотивация быть похожим на других членов своей группы, они начинают более внимательно наблюдать за принятыми в группе моделями поведения.

Эффект устойчивости (Perseverance effect) (Taylor & Fiske, 1988) - явление, состоящее в том, что даже если личность и запомнит противоречащую схеме информацию, это еще не означает, что она обязательно изменит свои стереотипы. Природа схем такова, что они сохраняют свою прочность и при столкновении с доказательствами, их опровергающими. Нередко люди, сталкиваясь с индивидами, которые не укладываются в их схему, в ответ создают для них категории исключения из правил.

Иллюзорная корреляция (Illusory correlation) (Taylor & Fiske, 1988) - слишком высокая оценка степени прочности связи между понятиями или попытка установить ее там, где связь вообще отсутствует. В случае гендера мнимая или преувеличенная связь часто видится между гендером и определенными качествами, навыками или поведением.

Самореализующиеся пророчества (selffulfilling prophecy) (Taylor & Fiske, 1988 - тенденция, выраженная в том, что ожидания вызывают поведение, подтверждающее эти ожидания. Самореализующиеся пророчества вызывают особый интерес, когда они имеют отношение к выбору образовательных программ или будущей профессии. Исследования показывают, что родители сохраняют гендернодифференцированное восприятие способностей своих детей даже в тех случаях, когда их дети разного пола имеют одинаковые оценки в школе и получают равные баллы при прохождении стандартизированных тестов. В частности, родители полагают, что девочки должны быть сильнее в языках, а мальчики в математике. Даже, когда фактические успехи детей статистически контролировались, то и тогда отмечалась заметная корреляция между материнским восприятием математических способностей ребенка и восприятием своих способностей к математике у самого ребенка. (Eccles, 1990). Наконец, впоследствии лэти различия в самовосприятии и усвоенных навыках влияют на тот вид работы, которую ищут и для которой имеют необходимую квалификацию мужчины и женщины. (Eccles, 1990).

В одной из книг по гендерной психологии был помещен небольшой рисунок, который помнению автора, полностью отображает причины неравенства в оплате мужчин и женщин. На картинке изображены маленькие мальчик и девочка, заглядывающие под свои пеленки. Подпись гласит: Так вот чем объясняется разница в наших зарплатах! Множество исследований было посвящено изучению причин различий в доходе мужчин и женщин. Например, даже в тех областях занятости, в которых значительно преобладает женское население, средний уровень заработной платы ниже, чем у мужской категории служащих. Таким образом, согласно данным ООН в Азербайджане в секторе здравоохранени, где 81% сотрудников составлют женщины, средний заработок составлет всего лишь 61% от мужского. В области образования, где 65% служащих являются женщины, средний заработок составляет 70% от мужского.

(Azerbaijan Human Development Report, 2000). Американки европейского происхождения, работающие полную рабочую неделю на протяжении всего года, зарабатывают 68% от того, что зарабатывают американцы европейского происхождения. Заработная плата афроамериканских женщин еще меньше, она составляет 61% зарплаты белых мужчин и 90% зарплаты белых женщин.

Латиноамериканки получают 53% от того, что получают белые мужчины, и 78% от того, что получают белые женщины.

Существуют два наиболее распространенных объяснения различной оплаты труда мужчин и женщин: вопервых, женщинам платят меньше оттого, что они сами выбирают более низкооплачиваемые работы, вовторых, женщины являются менее ценными работниками изза недостатка у них опыта и квалификации. Есть и такое предположение: женщинам платят меньше, потому то они ожидают получить меньше и соглашаются на более низкую оплату.

Попытаемся рассмотреть подробно каждое из этих объяснений.

Женщины, в силу традиции, заняты на преимущественно женских работах, за которые платят меньше, чем за традиционно мужские работы.

Объяснение на основе компенсирующих отличий предполагает, что женщины выбирают низкооплачиваемые работы, получая взамен лучшие условия труда:

хороший социальный климат, возможность помогать другим, более гибкий график или более гибкую работу. Рабочая сила разделена по признаку пола, то есть большинство профессий принадлежат преимущественно одному или другому полу. Например, всем известно, что 90% секретарей - женщины. Так в Азербайджане 60 % населения, работающего в секторе культуры, здравоохранения, образования и социальной защиты составляют женщины. Доля же репрезентации женщин в наивысших политических и административных кругах является очень малой. Женщины составляют лишь 30% сотрудников в политической и административной сферах, однако из указанных 30 % большинство работает на самых низких позициях. Женщины составляют 12 % членов Парламента, 9% занимают министерские позиции, 9% работают главами региональных административных органов. В юридической системе азербайджанские женщины состаляют лишь 15,4% служащих и только лишь 11% послов, консулов являются женщинами. В Кабинете Министров женщины сконцентрированы на секретарских и технических должностях, составляя 83 % служащих. (Azerbaijan Human Development Report, 2000).

Женщины и в самом деле редко занимаются работами, традиционно принадлежащими мужчинам, правда и то, что зарплаты на женских работах ниже. Значит ли это, что женщины предпочитают такие работы высокооплачиваемым мужским занятиям, потому то они более приятны или лучше соответствуют параллельному выполнению функций? Согласно статистически данным, это далеко не так. Женские работы не предполагают более гибкий график, меньший уровень напряжения или чтолибо другое, что способствовало бы выполнению родительских обязанностей. В действительности, как утверждают Гласс и Камаридж (Glass & Camarigg, 1992), верно обратное:

большая концентрация женщин в какойлибо профессиональной сфере связана с меньшей гибкостью, большим контролем со стороны начальства и меньшей свободой в определении способов и сроков выполнения задач. Анализ профессий, проведенных в США, показывает, что женские работы, в отличие от мужских, характеризуются несколько иными, но совсем не обязательно более легкими, условиями работы. Женские профессии чаще предполагают работу с трудными клиентами, уборку грязи, оставленной другими, механические повторяющиеся действия и малую автономность (отсутствие права самому управлять своей работой). Более того, из данных того же анализа следует, что нежелательные условия работы оказывают негативное влияние на зарплату как в мужских, так и в женских сферах деятельности, потомуто неприятные работы чаще всего выполняются теми, кто имеет низкий социальный статус и не может потребовать повышения зарплаты, чтобы компенсировать плохие условия труда.

Концепция Компенсирующих отличий предполагает, что женщины выбирают низкооплачиваемые работы. Дело в том, что на пути женщин к мужским занятиям расставлено множество барьеров. Сюда входят требования несущественной для использования профессиональных обязанностей подготовки или характеристик, которыми женщины обычно не обладают, а также неуверенность и нервозность, сопровождающие женщину, работающую в мужском коллективе. Исследования показывают, что женщин гораздо реже берут на нетрадиционные для них работы, чем мужчин той же квалификации. Глик и другие исследователи (Glick, 1991) заметили, что дискриминация при приеме на работу имеет место и когда женщины пытаются устроиться на традиционно мужские работы, и когда мужчины хотят устроиться на работы женские. Они предположили, то работодатели зачастую судят о способностях кандидата предвзято, основываясь на своих убеждениях о том, что именно мужчины или именно женщины должны обладать свойствами, желательными для специалистов по подготовке и подбору кадров, подтверждают эту гипотезу. В то же время социологи утверждают, что если работодатель точно знает, то претендент на рабочее место обладает необходимыми качествами, то он способен преодолеть свою склонность к дискриминации. Но проблема состоит в том, что женщины часто не имеют соответствующего опыта, который мог бы убедить работодателя в том, что именно эта кандидатка не соответствует его стереотипам. К тому же, если женщинам уже приходилось испытывать дискриминацию, они ожидают дискриминации и в дальнейшем и не решаются защищать свои права.

Однако большинство женщин вовсе не хочет и не пытается устраиваться на традиционно мужские работы. Женщины часто лучше чувствуют себя на женской работе, с которой они более знакомы и к которой они лучше подготовлены. Статистические исследования (Prost& Fiore, 1990) также показывают, то женщины ожидают негативных последствий для своих взаимоотношений с людьми в том случае, если они будут заниматься неженским делом, и что как мужчины, так и женщины считают, будто мужская профессия лишает женщину ореола романтичности и делает менее привлекательной.

Возможно также, что женщины избегают мужских работ, предчувствуя неприятную психологическую обстановку, которая ожидает их на рабочем месте.

Йодер и Аниакудо (Yoder & Anicuado, 1994) описали прохладную рабочую атмосферу, часто сопутствующую женщинам в мужских коллективах: их игнорируют, их профессиональные навыки недооцениваются, их ошибки преувеличиваются, к ним применяются двойные стандарты, на каждом шагу они встречаются с нежелательными сексуальными комментариями или с выражением прямого неприятия, им зачастую даже трудно получить доступ к необходимому оборудованию. Другие исследователи приводят данные о влиянии предрассудков на то, как оценивается деятельность работника. Робинс и Де Низи (Robins & DeNisi, 1993) считают важными факторами то, насколько работа, выполняемая оцениваемым, соответствует его традиционной гендерной роли, и то, насколько оценивающий склонен к предвзятости в своих суждениях. Исследования, проведенные в полевых условиях и рассматривающие реальных работников и их начальников, также показали, что предвзятость иногда действительно имеет место, особенно если критерии оценки субъективны, информация минимальна, женщина выполняет работу, традиционно являющуюся привилегией мужчин, а также когда сравниваются кандидаты на руководящую должность.

Одно из распространенных объяснений несоответствия распределения мужчин и женщин в различных сферах услуг, выполняющих одну и ту же работу, основано на принципе оценки человеческого капитала. Этот принцип предполагает, что вознаграждение, получаемое индивидуумом за работу, зависит от его прошлых инвестиций в образование и профессиональную подготовку.

Считается, то женщины зарабатывают меньше потому, то они меньше умеют, хуже образованы или имеют меньше опыта и, следовательно, являются менее ценными работниками. На примере Азербайджанского общества можно показать данную диспропорцию: согласно опросу, проведенному Государственной Статистической Комиссией в 2000 году, 94,8% студентов медицинского факультетов, 95,6% педагогических и 50% экономических факультетов составляют девушки. Кроме того, 97% академиков это представители мужского пола, и лишь 3% это женщины;

85% докторов наук мужчин - против 15% представителей женского пола, 75% аспирантов мужского пола - против 25% представителей женского пола. (State Statistical Committee of Azerbaijan Republic, 2000).

Женщины получают меньше, потому, что они ожидают получить меньше. Существует предположение, то женщины заранее готовы получать более низкую зарплату, чем мужчины. Если женщина ожидает получить меньше, чем ожидает мужчина, то скорее всего ей и предложат меньшую по сравнению с мужчиной той же квалификации зарплату. В одном из экспериментов было установлено, что участники, игравшие роль работодателей, назначали зарплату исходя из ожиданий, выраженных претендентами на рабочее место: тем, кто имел низкие ожидания, назначалась зарплата меньше, чем работникам той же квалификации с более высокими ожиданиями. Оказалось, что даже когда ни женщины ни мужчины не знали, сколько платят другим, женщины запрашивали меньше.(Jackson, 1992). Мэйджор и Форси (Major & Forcey, 1993), проводя опрос молодых людей, только собирающихся начинать свою карьеру, выяснили, что девушки считают себя заслуживающими меньшей платы за свой труд, чем, которую хотели бы получать юноши. У студентов высших учебных заведений, специализирующихся в области бизнеса, также наблюдается существенная разница в ожиданиях относительно будущей зарплаты. Джексон и его коллеги (Jackson, 1992) обнаружили, что, независимо от сферы будущей деятельности, студентки старших курсов колледжа имеют более низкие ожидания относительно своих будущих доходов, чем их одноклассники, несмотря на то, что девушки, как правило, лучше учатся.

Для того чтобы решить, насколько справедлива плата, которую мы получаем, мы обычно сравниваем себя с другими. В этом состоит сущность так называемой теории справедливости. Эта теория изначально называвшаяся теорией человеческих отношений, предполагает, что люди хотят, чтобы их вклад в дело и их доход от этого был равнозначен вкладу и доходу других.

Применительно к работе это означает, что мы вкладываем нечто (свое время, энергию, квалификацию и т.д.) и чтото за это получаем (зарплату, продвижение по службе и т.д.). Чтобы решить, насколько то, что мы получаем, соответствует тому, что мы вносим, мы смотрим, как это соотносится с тем, что вносит и получает некоторая категория людей, называемая группой сравнения. От того, с кем именно мы себя сравниваем, очень сильно зависит, ощущаем ли мы себя довольными или обиженными. Относительная теория обделенности основана на похожих идеях. Она утверждает, что чувство обделенности и обиды не просто возникает изза объективных фактов или событий, но очень сильно зависит от того, насколько лобделенными мы себя ощущаем по отношению к группе или лицу, с которым себя сравниваем. Исследования показывают, что женщины обычно не используют мужчин в качестве объектов для сравнения (Chessler & Goodman, 1997). Вместо этого они сравнивают себя с другими женщинами, и до тех пор, пока вклад и доход женщины на ее рабочем месте примерно соответствует вкладу и доходу других женщин, считается, что справедливость соблюдена.

Согласно теории справедливости, если вы ощущаете несправедливость в оплате (т.е. если вы получаете за свой вклад меньшую компенсацию, чем те, кто принадлежит к вашей группе сравнения), у вас возникает стремление восстановить справедливость. Для женщины, которая обнаруживает несоответствие, сравнивая то, что она вкладывает и получает на работе, с тем, что вкладывают и получают мужчины, существует несколько способов восстановить свое душевное равновесие. Она может уничтожить неравенство, если уйдет с работы или уменьшит свой вклад (т.е. станет меньше работать), но часто это нереально. Она может создать себе видимость справедливости, заменив свою группу сравнения на такую, рядом с которой ее обстоятельства выглядят более справедливыми (например, сравнивать себя только с женщинами). Еще один возможный для нее путь - рационально обосновать несправедливость (Я, должно быть, не так хорошо работаю, как он, У него, вероятно, больше опыта и т.д.).

Женщины, желающие делать карьеру, часто встречаются с явлением стеклянного потолка. Эта метафора выражает тот факт, что во многих организациях существует как бы невидимый потолок, выше которого женщины не могут продвинуться. Термин был впервые предложен Министром Труда США Линн Мартин, которая определила стеклянный потолок как лискусственно созданные барьеры, основанные на предрассудках, существующих внутри организаций, которые не позволяют квалифицированным работникам продвигаться по службе и занимать руководящие посты в своих организацияхЕ квалифицированные женщины и представители меньшинств часто оказываются под этим потолком и могут только наблюдать оттуда, как другие продвигаются по служебной лестнице (Министерство труда США, 1991, p. 1). Было время, когда психологи придерживались мнения, что женщины обладают персональными чертами или шаблонами поведения, делающими их малопригодными для руководящей роли, и именно поэтому на высоких постах так мало женщин. Например, Хорнер в году в одной из своих книг предполагает, что женщины боятся успеха в работе, потому что считают слишком большие достижения на службе несовместимыми с женственностью. Но к середине 70-х - началу 80-х социальным психологам и социологам стало ясно, что огромную разницу во власти мужчин и женщин невозможно объяснить с помощью центрированного на личности подхода, приписывающего малую власть женщин их личным качествам.

Стереотипы восприятия женщин, бытующие в обществе, возможно, являются причиной того, что женщин считают непригодными для роли лидера и руководящей работы. Моррисон и фон Глинов (Morrison & Von glinov, 1990) собрали данные нескольких исследований, из которых видно, что гендерные стереотипы, изображающие женщин непригодными для роли лидера, настолько сильны в обществе, что свидетельства, говорящие об обратном, часто не принимаются во внимание при подборе кадров и принятии решений, касающихся карьеры женщин. Поскольку в нашем сознании преобладает образ женщины в традиционной женской роли, требующей совсем иных качеств, чем те, что необходимы для роли руководителя, нам трудно увидеть в женщине человека, подходящего для руководящей работы. Далее Шейн и Мюллер (Schein & Mueller, 1992) обнаружили, что мужчины Соединенных Штатов, Германии и Великобритании одинаково придерживаются подобных стереотипов. Они нашли также, что немецкие женщины не меньше, чем немецкие мужчины, склонны считать работу руководителя мужским делом, женщины Великобритании тоже уступают руководящие роли мужчинам, но не столь охотно, как женщины Германии;

американки же считают, что оба пола в равной степени обладают чертами, необходимыми для успешного руководства делом. Например, многие люди придерживаются предрассудка, что женщины эмоциональны и нерешительны - качества, крайне нежелательные для лидера. Студенты, специализирующиеся в сфере бизнеса, приписывают женщинамруководителям такие черты, как мягкость, внимание к людям и зависимость (Frank, 1998), а другие исследования показывают, что эти черты ассоциируются с образом плохого руководителя. Наоборот, жесткий, соревновательный стиль руководства считается свойственным мужчинам.

Канн и Зигфрид (Сann & Siegfried, 2000), ссылаясь на несколько исследований, утверждают, что стереотипы хорошего менеджера и типичного мужчины во многом совпадают. Они указывают, что при этом большинство примеров и теоретических исследований доказывают, что хороший лидер должен быть целеустремленным и уметь общаться с людьми и ценить их по достоинству (типично женские качества). Ученые обнаружили, что поведение лидера, достигающего успехов, включает в себя и черты, характерные в первую очередь для женского поведения. Они пришли к выводу, что стереотип лидерамужчины сужает понимание роли лидера и не учитывает многие качества, важные для успешной работы руководителя. Шейн и его коллеги пишут, что учебные программы университетов, готовящие менеджеров, должны уделять больше внимания тому, какие качества необходимы хорошему руководителю.

Обязанности женщин по отношению к дому и семье также мешают им продвигаться по службе. Возможно, домашние обязанности женщин не позволяют им тратить дополнительное время и силы на работу, что необходимо для продвижения по служебной лестнице. Возможно, для женщины трудно быть руководителем, потому что она не может оставаться на работе по вечерам и работать в выходные или потому, что забота о детях отнимает у нее много времени. Возможно, она даже нарочно выбирает работу с меньшими карьерными перспективами, но такую, которая не создает ей больших проблем дома (это предположение получило в социальной психологии название гипотеза собственного выбора). Исследования, проведенные по этой теме, не оставляют сомнений, что, по сравнению со своими мужьями, работающие женщины несут на себе большинство обязанностей по содержанию дома и заботе о детях (Bliar & Lichter, 1999). Для некоторых женщин эти обязанности действительно являются причиной того, что они не могут тратить дополнительного времени на работу и ездить в командировки, без чего невозможно быстрое продвижение по службе.

Валдец и Гютек (Valdez & Gutek, 1997), сравнив 827 работающих женщин, обнаружили, что женщиныруководители намного чаще оказываются незамужними, чем те, кто не занимает руководящих должностей. Они также заметили, что чем больше среди женщин, занятых этой работой, бездетных и тем меньше среди них женщин с тремя и более детьми.

Гендерные взаимоотношения представляют собой яркий пример того, как социальные нормы усваиваются людьми и влияют на их поведение. Однако интерес социальных психологов вызывает не только это. Большинство из них предполагают, что традиционные гендерные роли ограничивают развитие личности и ведут к социальному неравенству.

Люди часто говорят: У мужчин и женщин разные роли, но они равноценны, так зачем же их менять?. Они считают традиционные мужские и женские роли взаимодополняющими и основанными на биологических различиях между мужчинами и женщинами. Одним из значительных ограничений, налагаемых традиционной женской ролью в наше время, является то, что работающая женщина продолжает нести на себе бремя домашних забот и ответственности за детей. Отработав рабочий день вне дома, женщина приходит домой и работает второй рабочий день. Этот Увторой рабочий деньФ является причиной Уразрыва во времени отдыхаФ у мужчин и женщин (Chochild, 1989). Хотя исследования показывают, что мужья за последние 10 лет существенно увеличили свой вклад в ведение хозяйства, тем не менее работающая женщина попрежнему выполняет в среднем 69% работы по дому (Berardo, 1997). Увеличение доли времени, которое женщины посвящают работе, привело лишь к небольшому сокращению их семейных обязанностей, а количество времени, отнимаемого у них заботой о детях (подготовка детей к школе, посещения врачей и т.д.) и вовсе осталось неизменным.

Используя данные обследования 3000 семейных пар в Соединенных Штатах, Блэр и Лихтер пришли к выводу, что женщины работают по дому в среднем вдвое больше, чем мужчины (33 часа в неделю против 14). В работах Блэра, Лихтера и Гюнтера также утверждается, что домашняя работа четко разделяется по половому признаку, причем женские обязанности - это, как правило, дела, которые необходимо делать каждый день, в определенные часы (приготовление еды или мытье посуды), тогда как мужская работа (работа в саду или домашний ремонт) позволяет более свободно располагать своим временем. (Bliar, 1991)(Gunter, 1990) Слишком большая вовлеченность в работу не соответствует традиционной женской роли, поэтому работающие женщины часто испытывают тревогу и чувствуют себя виноватыми. Возможно, эти чувства, а также то, что вместе с тяжелыми обязанностями руководителя женщина должна нести на себе еще и гору семейных и домашних забот, вынуждают многих женщин выбирать такие пути развития своей карьеры (часто их называют еще мамины пути), которые свели бы к минимуму все эти противоречия. Как ни смешно, но сам факт наличия семьи, который считается минусом для женской карьеры, в случае работникамужчины рассматривается как плюс.

Многие из нас воспитаны на убеждении, что место женщины - у домашнего очага. Хотя на первый взгляд может показаться, что это очень хорошо, когда не надо каждый день ходить на службу, было бы ошибкой считать, что женщина, проводящая целый день дома, мало работает. На самом деле среднестатистическая домохозяйка тратит на работу по дому от 48 до 70 ч. в неделю (Hide, 1992). Более того, оплачиваемый труд удовлетворяет не только экономические, но и многие социальные потребности человека, такие как потребность в признании, уважении, статусе и стимуляции. Человеку, проводящему целый день дома, удовлетворить эти потребности гораздо сложнее.

В 1963г. вышла книга Бетти Фридан Особый дар женщины (The Feminine Mystique). Фридан использовала словосочетание лособый дар женщины, желая подчеркнуть, то общепринятое представление об американской домохозяйке, живущей в пригороде, как об успешной и социально благополучной женщине не всегда является верным. Трудность, отмечает Фридан, состоит в том, что многие женщины ощущают неудовлетворенность и стыдятся этого, так как знают, что напротив, они должны чувствовать, насколько им повезло. В интервью с хранительницами домашнего очага Фридан обнаружила, что неудовлетворенность ощущают даже те женщины, чьей мечтой всегда была роль жены и матери. Согласно полученным ею данным, основная проблема состоит в том, что женщины в основном обслуживают нужды других, а иметь собственную личность им не полагается. Да, их роль важна, так как позволяет их детям и мужьям достигать чегото в жизни, но жить в других - это не то же самое, то жить самому. И тем не менее считается, что это и есть присущий женщинам лособый дар, вершина женского бытия. Другая проблема, связанная с ролью хранительницы домашнего очага, по словам Фридан и тех, кого она опрашивала, состоит в том, то домохозяйка оказывается выброшенной за борт, она стоит в стороне от важнейших событий в жизни людей и потому не чувствует себя полноценным человеком. Любовь, дети и дом - это хорошо, но это еще не весь мир, хотя большинство слов, написанных для женщин, говорят, что это именно так (Friedan, 1963, p.67). Книга Фридан была опубликована 39 лет назад, но в какойто мере представление об Уособом даре женщиныФ и связанные с этим проблемы продолжают жить и по сей день. В азербайджанской семье девочке всегда дают понять, что она должна вести себя подобающим образом, иметь хорошие манеры, быть милой и послушной, подчеркивая, что именно девочка является носителем традиций и этических норм. В девочке поощряется зависимость и несамостоятельность, в то время как в мальчике стимулируется независимость и целеустремленность, сильная воля, амбиции, позволяется проявление агрессивности и не сдерживание эмоций. Обычно матери в традиционной азербайджанской семье более контролируют девочек, чем юношей.

Социологический опрос, проведенный в 2000 году наглядно показывает приоритеты девушек и юношей. (Gender and Economy, 2000). На вопрос: Что для вас является самым важным в жизни?, 53% девочек ответили - семья и дети, 18% материальное благосостояние, 19% любовь, 5% работа и образование, 3% общественные мероприятия и 2% отдых.

Для фрустрации, переживаемой многими женщинами, чьей единственной ролью оказалась роль домохозяйки, Таврис в 1997 году вводит специальный термин - синдром домохозяйки (housewife syndrome). (Tavris & Offir, 1997). Ферри (Feree, 1980) отмечала, что домохозяйки часто чувствуют свою социальную изоляцию. Она предполагала, то это ощущение усиливают такие факторы, как ограничение свободы передвижений, жизнь в пригороде, наличие работающих женщин вокруг и постоянное внимание, которого требуют маленькие дети. Рост числа женщин, работающих на производстве, укрепляет распространенное в обществе представление, что те, кто остаются дома, ведут праздную и беспечную жизнь, и такое снижение престижности домашнего труда еще больше увеличивает неудовлетворенность домохозяек. Возможно, поэтому некоторые исследователи находят, что домохозяйки обычно имеют низкую самооценку, чем работающие женщины. В иных работах даже утверждается, что жены, сидящие дома, более склонны к депрессии, чем жены, работающие на производстве. Гоув (Goav, 1992) предположил, то домохозяйки более подвержены депрессии, потому что их труд утомителен, однообразен и малопрестижен, а источник удовлетворения только один. Кроуз (Krause, 1995) обнаружил, что домохозяйки, которые когдато нетрадиционно понимали женскую роль, но вышли замуж за мужчин с традиционными взглядами, намного больше неудовлетворены своей ролью и сильнее подвержены депрессии, чем те, кто всегда придерживались традиционных убеждений относительно роли женщины. ПерриДженкинс (PerryJenkins, 1992) выявил прямую зависимость между степенью удовлетворенности женщины своей ролью дома и на работе и тем, какое знаение она придает этой роли. Напрмер, работающие женщины, которые, считали, что их доход так же важен для семьи, как и доход мужа, выказывали большую удовлетворенность, чем работающие женщины, которые видели, что их доход имеет второстепенное значение, или те, кто не были уверены, что их работа нужна.

Мнения ученых о том, как роль домохозяйки воздействует на женщину, разделились, но большинство психологов согласны, что женщина, зарабатывающая деньги, пользуется в доме большей властью. Согласно теории власти в семье, тот из супругов, кто обладает большими экономическими возможностями, обладает также и большей властью.

Финансовая зависимость домохозяйки от мужа делает ее менее влиятельной фигурой в доме, так как это УегоФ деньги и он - единственный, кто занят УнастоящимФ делом (поскольку труд женщины в доме не оплачивается, люди часто рассматривают его как менее ценный, чем оплачиваемый труд).

Существует несколько исследований, подтверждающих, что работающие жены имеют больший вес в семье, чем сидящие дома. Эриксен и его коллеги (Erickson, 1999) обнаружили, что мужья, имеющие престижную профессию, в семейной жизни особенно склонны настаивать на своем. Неравенство полов в семье воздействует на формирование аналогичных неравных условий за пределами семьи. Нет однозначных доказательств предположения, что большая власть в доме одного из супругов проистекает непосредственно из того, что он или она получает больше денег или имеет более престижную работу. Однако, все согласятся с тем, что если мы финансово зависимы от когото, кто к тому же имеет более высокий социальный статус, чем мы, то этот человек обладает над нами большей властью, чем мы над ним.

Большое влияние мужчин как группы скрывает от нас существование гендерных ограничений и препятствует переменам в ней. К тому же взаимосвязанная природа женских и мужских ролей подразумевает, что изменения в одной из них непременно должны сопровождаться изменениями в другой. Исторически установившиеся определения мужественности и женственности поддерживают ситуацию, в которой мужчины имеют над женщинами определенную власть, и чтобы изменить это положение вещей, мало сосредоточиться на женской роли, надо уделять внимание и мужской, ведь мужчины также многое теряют изза традиционных гендерных ролей. Кроме того мужчины постоянно сталкиваются с трудностями и ограничениями, созданными и поддерживаемыми традиционной мужской ролью.

Килмартин (Kilmartin, 1994) признает, что в основе всей современной психологии лежит психология мужчин, так как в качестве нормы изучалось мужское поведение и долгое время в исследованиях участвовали только мужчины. Но тем не менее, заявляет он, психология практически никогда не обращалась к специфическим переживаниям мужчин, связанным с их гендерной принадлежностью. Килмартин сформулировал следующие причины, указывающие на необходимость изучения мужской психологии:

1. Хотя в целом мужчины обладают большим влиянием, чем женщины, существуют мужчины, и их немало, которые этим влиянием не наделены, и жесткая мужская социализация принесла им только вред. К тому же, обладая в обществе сравнительно большой властью, мужчины могут оказать интенсивную помощь в осуществлении перемен.

2. Общаясь с сильными женщинами, мужчины зачастую испытывают серьезные трудности. Ведь с детского возраста мальчики воспитываются в убеждении, что именно они должны быть сильными и властными, поэтому сильные женщины воспринимаются как угроза мужскому началу. Это противоречие требует разрешения, поскольку сильных женщин с каждым днем становится все больше.

3. Качество взаимоотношений с окружающими у мужчин нередко страдает изза того, что эти отношения разворачиваются в рамках, где не остается места для базовой человеческой потребности - выражению основных эмоций.

На сегодня существует сравнительно немного научных исследований, касающихся ограничений, которые накладывает традиционная мужская роль.

Психологи начали изучать женскую роль после того, как внимание общества было привлечено феминистским движением к низкому социальному статусу женщин. В последние несколько лет мужская роль тоже пользуется все возрастающим вниманием исследователей.

Мужская роль, также как и женская, усваивается посредством усиления, наблюдения за моделями и через культурные каналы, например средства массовой информации. Носители роли находятся под постоянным нормативным и информационным давлением. Мужчины с головой погружены в океан социальной информации, которая дает им знания о том, что такое мужественность (информационное давление);

общество поощряет их за гендерносоответствующее поведение и не устает наказывать за малейшие действия, не укладывающиеся в рамки ролевых норм (нормативное давление).

Поведение мужчин основывается на представлении о мужественности, которое они впитали из культуры. Верования относительно того, каким мужчина должен быть и что он должен делать, составляют то, что Плек и его коллеги (Pleck, 1993) назвали идеологией мужественности. Эта идеология - не что иное, как набор социальных норм, известных также под именем мужской гендерной роли.

Томпсон и Плек (Pleck, 1993) определили мужскую роль как социальные нормы, содержащие предписания и запреты относительно того, что мужчинам надо чувствовать и делать. Исследуя в 1986 г. мужчин, учащихся в колледже, Томпсон и Плек открыли, что структура этих ролевых норм складывается из трех факторов:

Норма успешности / статуса (The Success/Status Norm) Гендерный стереотип, утверждающий, что социальная ценность мужчины определяется величиной его заработка и успешностью на работе.

Берн и Левер (Burn & Laver, 1994) обнаружили у взрослых мужчин и женщин поразительное единодушие относительно того, что мужчина должен делать карьеру. Большинство из них также сошлись во мнении, что мужчина должен зарабатывать много денег. Дэвис провел анализ опубликованных в ежедневных газетах объявлений о поиске знакомств. Он установил, что в отличие от мужчин, женщины особенно интересовались работой и финансовым положением будущего избранника (Davis, 1990). Романтические свидания могут служить замечательным примером того, как мы оцениваем мужчину исходя из его возможности обеспечить женщину деньгами. С этой нормой связан целый ряд ограничений для мужчин. Вопервых, большинство мужчин не способно на 100% ей соответствовать, изза чего имеет заниженную самооценку, по словам Килмартина, пока мужчины как группа обладают большей экономической властью, чем женщины, подавляющее большинство мужчин будет иметь рабочее место, а не делать карьеру (Kilmartin, 1994 p.171). Нечто подобное мы встречаем у Киммеля, который пишет, что мужчины конструируют понятие о мужественности вокруг богатства, власти и положения в обществе: у кого больше игрушек, тот и выиграл.

Но лишь очень немногим мужчинам удается, добавляет он, иметь достаточно денег, власть и уважения в обществе, чтобы чувствовать себя уверенно.

Ктонибудь всегда стоит выше в служебной иерархии или на социальной лестнице, заставляя других чувствовать свою никчемность (Kimmel, 1992). Еще одним пунктом в этом ряду Килмартин ставит тот факт, что носитель традиционной мужественности никогда не знает меры и не может наслаждаться тем, что имеет.

Он должен постоянно наращивать объем и время работы, и такой стиль жизни часто приводит к появлению обусловленных стрессом физиологических и психологических симптомов. Финансовое давление особенно обременяет тех мужчин, чьи жены не работают. Если несколько человек полностью зависят от тебя экономически - это серьезно давит на психику.

Точка зрения, что главная обязанность мужчины в семье - исправно приносить большую зарплату, отрицательно влияет на исполнение им родительских функций, так как, чтобы соответствовать эти ожиданиям, мужчина должен почти все свое время посвящать работе. По мере того как доходы отца растут, его вклад в воспитание обычно сокращается (Ericson & Gecas, 1991).

Например, в Японии, где понятие о мужественности включает в себя полную самоотдачу на работе, отцы проводят со своими детьми в среднем 3 минуты по будням и 19 минут по выходным (IshiiKuntz, 1993). По нению Килмартина дети могут не понимать, что их отец уходит на рассвете и возвращается на закате потому, что очень их любит и хочет обеспечить и высокий уровень жизни. По его наблюдениям, часто встречаются люди с болезненным ощущением, что они лишены отцовской любви.

Если мужчина не может полностью соответствовать традиционной гендерной роли, то тогда он формирует так называемую компенсаторную мужественность (Compulsive masculinity) совокупность качеств, с помощью которых мужчины вынуждены компенсировать свое несоответствие общепринятому стандарту мужественности. Мейджерс и Биллсон писали о том, что компенсаторная мужественность часто принимает форму желания быть крутым. Крутой укрепляет в человеке сознание собственной мужественности, дает ему ощущение гордости, силы и контроля. Стараясь предстать перед окружающим миром безэмоциональным и бесстрашным одиночкой, мужчина скрывает под этой маской чувство слабого внутреннего контроля, недостаток внутренней силы, отсутствие стабильности, уязвленную гордость, сломанную веру в себя и хрупкую социальную компетентность, что обусловлено жизнью на периферии общества Норма твердости (The physical Toughness Norm) Стереотип мужественности, согласно которому мужчина должен обладать физической силой и высокой биологической активностью. Норма твердости существует у мужчин в нескольких формах: физической, умственной и эмоциональной.

Х норма физической твердости (The physical toughness norm) Временами норма физической твердости способна довести до насилия, особенно в том случае, когда социальная ситуация предполагает, что не проявить агрессию будет не помужски, или когда мужчина чувствует, что его мужественность под угрозой или под вопросом. Мужчины, неспособные реализоваться другими способами, особенно любят демонстрировать мужественность путем насилия. Иначе говоря, насилие часто уходит корнями в компенсаторную мужественность. Насилие над женщинами тоже может быть отнесено на счет компенсаторной мужественности.

Доказать присутствие насилия в семье бывает очень сложно, так как обычно женщина, приученная с детства, что физическое насилие возможно по отношеню к ней, не сообщает об этом в соответствующие органы.

Социологический опрос (UN Human Development Report, 1999), проведенный на территории Азербайджана в 1999 году, охвативший женское население в возрасте от 19 до 60 лет, показывает, что насилие в семье все еще широко распостранено.

37% респонденток ответило, что они испытывают физическое насилие по отношению к себе, из них 8,3% указало, что акт насилия совершается часто, 37% линогда, 18,7% затруднялись ответить и 36% отказались ответить (возможно из чувства страха). На вопрос, где именно совершалось насилие, 32% респондентов ответило - в родительской семье, 58% в семье мужа, 10% оказались жертвами насилия в различных других обстоятельства (лна работе, л на улице и т.д.).

Х Норма умственной твердости (The Mental Toughness Norm) Стереотип мужественности, согласно которому мужчина должен быть знающим и компетентным. Общепринятые стереотипы относительно мужчин говорят, что они с огромным трудом признают, что чегото не знают, и предпочитают не спрашивать совета. Человек, пытающийся соответствовать этой модели сверхкомпетентности, начинает тревожиться, как только понимает, что чегото не знает (тревога будет особенно интенсивной, если ему кажется, что окружающие могут догадаться о его невежестве).

Х Норма эмоциональной твердости (The Emotional Toughness Norm) Стереотип мужественности, согласно которому мужчина должен испытывать мало чувств и быть в состоянии разрешать свои эмоциональные проблемы без помощи окружающих. Одна из форм эмоциональной экспрессии - это самораскрытие, тот тип коммуникации, когда один человек сообщает другому о своих личных чувствах. Уинстед (Winstead, 1984) обнаружил, что мужчины, высоко ценящие традиционные понятия о мужественности, стараются избегать самораскрытия.

Исследования показали, что отношения между мужчинами характеризуются большей конфликтностью и соревновательностью, меньшим самораскрытием и обсуждением чувств, чем отношения между женщинами. Самораскрытие, вопервых, может лишить преимущества в соревновании, а вовторых, никак не соотносится с образом твердости и компетентности, который является важной характеристикой настоящего мужчины. Выражение нежных чувств субъективно воспринимается мужчиной как нарушение гендерной роли и, следовательно, его стараются избегать, неизбежно уменьшаются возможности получить эмоциональную поддержку, поскольку окружающие могут и не догадываться, что такая поддержка требуется. По данным исследований, женщины способны лучше, чем мужчины, подать сигнал, что им требуется поддержка (Gottlieb & Wagner, 1991). Женщины охотнее ищут социальной поддержки и чаще получают ее.

Результаты исследований говорят о том, что женская роль, подразумевающая заботу и эмоциональную экспрессивность, заставляет окружающих ожидать, что женщине может потребоваться помощь, и тем самым облегчает женщинам получение необходимой социальной поддержки, чего нельзя сказать о мужской роли, подчеркивающей автономию, достижения и контролирование эмоций.

Благодаря женской роли женщине может быть легче попросить о помощи. Барби и ее коллеги предположили, что иногда мужчины не просят социальной поддержки, поскольку не ожидают ее получить, что может быть обусловлено негативным опытом в детстве и юношестве, связанным с просьбой о помощи.

Норма антиженствености (The Antifeminity Norm) Стереотип, согласно которому мужчинам следует избегать специфических женских занятий, видов деятельности и моделей поведения. У некоторых мужчин проявляется в виде фемифобии (femifobia) - страха показаться женственным, что, возможно, связано со стереотипом теории сексуальной инверсии (inversion theory of sexuality), согласно которому женственность у мужчины - это признак гомосексуализма. О`Нил (OТNeil, 1990) выдвинул предположение, что фемифобия, или страх женственности, встречающийся у мужчин, происходит из страха гомосексуальности и обусловлен социальным контекстом, который обычно приписывает гомосексуальность мужчинам с чертами женственности.

Отклонение от мужской роли ассоциируется с гомосексуальностью, это явление было названо теорией сексуальной инверсии. Киммель (Kimmel,1994) утверждал, что страх того, что в тебе могут заподозрить гомосексуальные наклонности, побуждает мужчин прибегать к преувеличенно мужественному поведению разного рода. Новую парадигму он назвал напряжением мужской гендерной роли. Например, от мужчин ожидается проявление большего контроля над чувствами, чем от женщин, мужчин часто описывают отчужденными от своих чувств;

в то же время поощряется проявление злости и импульсивности, особенно в отношении других мужчин, считающееся доказательством подлинной мужественности.

Айзлер (Eisler, 1988) отмечает, что вместо того, чтобы быть источником идентичности, мужская гендерная роль часто оказывается причиной тревоги и напряжения. В ситуациях, когда мужчине сложно поддерживать стандарт мужской роли или когда обстоятельства требуют от него проявления женских моделей поведения (например, заботы и сопереживания), которых просто нет в его репертуаре или они есть, но запрещены мужской ролью, возникает стресс. Этот стресс Айзлер называет мужским гендерноролевым стрессом (МГРС / Male gender role stress). Обнаружилось, что МГРС положительно коррелирует со злостью и повышенным уровнем тревоги у мужчин. В 1990 году ОТНил выдвигает понятие гендерноролевовго конфликта - психологического состояния, появляющегося в ситуациях, когда ригидные, ограничивающие гендерные роли имеют негативные последствия или оказывают негативное влияние на человека и тех, кто с ним контактирует. О`Нил и его коллеги предложили модель гендерноролевого конфликта, включающую шесть паттернов:

1. Ограничение эмоциональности - трудность в выражении своих собственных эмоций или отрицание права других выражать эмоции.

2. Гомофобия - боязнь гомосексуалов, включая стереотипы о последних.

3. Социализация контроля, власти и соревнования - потребность контролировать людей и ситуации и ориентация на опережение других.

4. Ограничение сексуального поведения и демонстрации привязанности - очень ограниченное количество способов проявления сексуальности и привязанности.

5. Навязчивое стремление к соревнованию и успеху.

6. Проблемы с физическим здоровьем, возникающие изза неправильного образа жизни.

В настоящее время мужская роль переживает глубокий кризис, спровоцированный переменами в обществе. Традиционные мужские способы проявления заботы, например, финансовое обеспечение семьи, не ценятся так высоко, как прежде, а вместо этого ожидается забота о детях, выражение нежных чувств - поведение, выходящее за границы традиционной мужской роли и требующие навыков, которыми мужчины не обладают. Следовательно, мужественность необходимо подвергнуть реконструкции, цель которой в том, чтобы сохранить все хорошие аспекты, относящиеся к роли и, исключить устаревшие и нефункционирующие части. Отклонение от женской роли воспринимается обществом относительно более спокойно, чем отклонение от мужской. Например, известный американский социальный психолог Майерс пишет: л женщине проще стать доктором, чем мужчине - нянькой;

замужняя женщина может выбирать, работать или нет, тогда как мужчину, решившего стать домохозяином, считают просто лентяем, отлынивающим от работы. Одним из препятствий, стоящих на пути перемен, может быть ощущение, что все вокруг поддерживают традиционные мужские нормы. Даже если мужчины активно не поддерживают эти нормы, то это не значит, что они им не подчиняются.

Отклонение в половой роли влечет за собой негативные социальные последствия и соответственно социальные наказания.

Для того, чтобы приспособиться к переменам в мужской роли, мужчинам может понадобиться не только помощь в развитии определенных навыков, но и реорганизация социальных институтов. Другими словами, отставание перемен в поведении от изменений в аттитюдах может происходить еще и потому, что нормы и политика организаций продолжает опираться на традиционные понятия в разделении работы по дому и поэтому не способствует ролевым изменениям.

Много говориться о большем вовлечении мужчин в семейную жизнь, однако в учреждениях, где работают мужчины, никакой реальной поддержки им не оказывается (существует мало льгот, дающих право уходить в отпуск после рождения ребенка, использовать гибкий график, отлучаться на школьные мероприятия и т.д.) Интерессно также рассмотреть кросскультурные различия гендерных ролей. Вильямс и Бест (Williams & Best, 1990) интересовались кросскультурными стереотипами половых черт, убеждениями относительно психологического состава женщин и мужчин. Чтобы установить, какие психологические черты считаются характеризующими скорее женщин, чем мужчин, и наоборот, Вильямс и Бест попросили женщин и мужчин студенческого возраста из 25 стран указать, насколько 300 из предложенных прилагательных ассоциируются с мужчинами и женщинами в рамках культуры, к которой относится респондент.

Из 300 слов 48 ассоциировались только с мужчинами как минимум в девятнадцати из двадцати пяти стран и 25 приписывались только женщинам.

Общая закономерность говорит о том, что мужчины воспринимаются как властные, независимые, агрессивные, доминирующие, активные, веселые, неэмоциональные, грубые, прогрессивные и мудрые. Напротив, о женщинах говорят как о зависимых, кротких, боязливых, слабых, эмоциональных, чувствительных, нежных, мечтательных и суеверных. Тем не менее Вильямс и Бест отметили, что было несколько исключений из этих правил. Например, такие слова, как заносчивый, ленивый, шумный и грубый, в большинстве стран ассоциировались с мужчинами, но в Нигерии их связывали с женщинами. В Малайзии прилагательные напористый и шутливый ассоциируются с женщинами. В Японии женщин, а не мужчин, воспринимали как хвастливых, неорганизованных и несносных. Вильямс и Бест также обнаружили, что страны различаются по степени дифференциации полов по приписываемым им чертам. В одних странах, например в Германии и Малайзии, дифференциация полов была резко выраженной, а в других, таких, как Индия и Шотландия, нет.

Пытаясь объяснить существующие между странами различия в предпочтении гендерных стереотипов, Вильямс и Бест обратились к показателям экономического и социального развития, а также к основным вероисповеданиям.

Единственным значимым фактором оказалась религия. Женские стереотипы были более благоприятны и в тех странах, чьи традиции включают поклонение в божества и святым женского пола и где женщинам позволено участвовать в религиозных церемониях. Например, в католических странах стереотипы, связанные с женщинами, были в целом более положительными, чем в протестантских (в католицизме есть и культ Девы Марии, и монахини). В Пакистане женские стереотипы гораздо более негативны, чем в Индии (последователи индуизма, следуют религиозной традиции, которая включает поклонение божества женского пола. И мужчины и женщины служат в индуистских храмах и несут ответственность за выполнение религиозных обрядов.).

Франкоканадский ученый Саладин Д`Англюр, исследуя эскимосовиннуитов, живущих в центральной арктической Канаде, установил, что до 20% детей воспитывается своими родителями в духе противоположного пола, то есть мальчиков воспитывают как девочек и наоборот. Таким образом, к третьему полу, как назвал это явление Д`Англюр, принадлежит едва ли не каждый пятый иннуит. Не в столь, правда, широких масштабах такое кроссгендерное воспитание распространено и среди эскимосов Гренландии. Люди третьего пола никак неограниченны в своих социальных правах, в том числе и во вступлении в брак.

Просто женщина, воспитанная как мальчик, успешно помогает своему мужу на охоте, оставив детей на попечение родственников, а мужчина, получивший в детстве женские навыки, может хорошо выполнять обязанности по дому, например ухаживать за престарелыми родителями. Сами эскимосы чаще всего описывают причину такого воспитания желанием духа умершего предка, чтобы ребенок был назван в его честь, вне зависимости от биологического пола младенца, или несоответствие пола ребенка чаяниям родителей. В любом случае, подобная практика оказывается очень полезна для выживания социума в условиях крайне сурового арктического климата и низкой плотности населения.

Хотя можно найти много общего в общекультурных гендерных стереотипах, разделении труда по половому признаку и статусе женщин, культуры всетаки различаются по свойственным им представлениям о том, какими должны быть ролевые отношения между мужчинами и женщинами, то есть по гендерно или полоролевой идеологии. Некоторые общества являются более традиционными, пологая, что мужчины более значимы, чем женщины, и имеют право повелевать ими, тогда как другие являются более современными и эгалитарными, считая, что мужчины и женщины в равной степени важны и что мужчины не должны господствовать над женщинами. В сфере гендерноролевой идеологии женщины придерживаются более эгалитаристских взглядов, чем мужчины.

Гендерноролевая идеология меняется в сторону более эгалитарной по мере экономического развития, что мусульманские страны отличаются более традиционной идеологией, чем христианские, и что более высокое число работающих женщин и женщин, обучающихся в университетах, связано с более эгалитаристской гендерноролевой идеологией. Внутри отдельной культуры могут также иметь место значительные вариации в гендерноролевой идеологии, обусловленные образованием, принадлежностью к определенному поколению и влияние культуры других обществ.

Таким образом, литература, посвященная кросскультурным аспектам гендера, наводит на мысль о том, что существует четыре аспекта гендерной эпохи, в которых сходятся различные по другим показателям культуры. Это: 1) разделение труда по половому признаку (гендерные роли), 2) убеждения или стереотипы, связанные с различиями между женщинами и мужчинами (гендерные стереотипы), 3) дифференциальная социализация мальчиков и девочек, и 4) меньшая власть и более низкий статус женщин.

Многое свидетельствует о том, что ситуация меняется в сторону гендерного равенства. Мы можем легко это почувствовать, поговорив со своими родителями или их родителями. Если мы хотим докопаться до истины, нам следует руководствоваться логикой. В начале 70х годов на Западе начала формироваться новая наука - теория новой психологии пола. Ее представители считают, что основное значение в формировании психического пола и половой роли имеют социальные ожидания общества. Дж. Стоккард и М.Джонсон, опираясь на основные положения теории новой психологии пола, выдвинули утверждение о том, что пол биологический может лишь помочь определить потенциальное поведение человека, а главное - это пол психологический, социальный, который усваивается прижизненно и на формирование которого оказывает большое влияние классовые, этнические, расовые вариации половых ролей и соответсвующие им, социальные ожидания. Главными детерминантами гендерных параметров, как подчеркивает профессор психологии Рода Ангер, служат социальные ожидания, роли и конвенционные требования половой адекватности поведения. Ключ к социальному процессу конструирования пола - это текущие социальные интеракции (Unger, 1990). Новую психологию пола можно охарактеризовать в целом, как прогрессивную концепцию.

Итак, психологическим механизмами половой социализации являются процесс идентификации, социальные подкрепления, осознание половой социальной роли, и социальные ожидания. Среди институтов социализации можно выделить семью, среду сверстников, школу, университет, средства массовой информации. Имеют смысл как социальные, так и личностные объяснения нашего социального поведения, поскольку в каждый момент мы являемся одновременно и творцами, и творениями социального мира. Мы вполне можем быть одновременно и продуктом наших генов, и - нашей среды. Но верно также и то, что впереди будущее и от нас зависит каким ему быть. Наш сегодняшний выбор определяет с какими внешними условиями мы столкнемся завтра. Социальные ситуации оказывают на личность глубокое воздействие. Но и личность воздействует на социальные ситуации. Взаимодействие осуществляется по меньшей мере, тремя способами. Вопервых социальная ситуация зачастую поразному воздействует на разных людей, поскольку люди воспринимают реальность не совсем одинаково;

каждый реагирует на ситуацию в соответствии со своим собственным пониманием таковой. Некоторые люди более чувствительны и более восприимчивы к социальной ситуации, чем другие.

Например, японцы более восприимчивы к социальным ожиданиям, чем британцы (Argly,1999). Вовторых люди сами решают оказаться ли им в конкретной ситуации или нет. Осуществляя свой выбор, социальный индивид попадает в ситуацию, которая вызывает те или иные взаимодействия. Выбирая себе университет, мы также выбираем специфический набор социальных влияний, которым подвергаемся, и ту социальную среду, которая будет усиливать их активность.

Втретьих, люди часто создают свои собственные ситуации, вспомним, так называемые самоосуществляющиеся пророчества, где наши убеждения могут сбываться как бы сами собой. Однако полезно было бы рассматривать себя в качестве свободной личности. Тогда мы смогли бы обрести самостоятельность при восприятии самих себя и стремились бы к пониманию и социальному реформаторству в отношениях с окружающими, что привело бы нас к правильной гендерной социализации и справедливой гендерной политике.

СПИСОК РЕКОМЕНДУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 1. Майерс Д. Социальная психология. СанктПетербург, 2000.

2. Шон Берн. Гендерная психология. СанктПетербург, 2001.

3. Bem S.L., 1981. Gender schema theory: A cognitive account of sex typing.// Psychological review, # 88.

4. CannA. & Siegfried W.D., 2000. Gender stereotypes and dimensions of effective leader behaviour. //Sex Roles, # 23.

5. Chessler P. & Gooedmann E.J., 1997. Women, money and power. NY: Morrow.

6. Davis S.,1990. men as success objects and women as sex objects: A study of personal advertisements.//Sex Roles, # 7. Eccles J.S., 1990 Gender role socialization. Social psychology. Forth Worth, TX:

Holt Rinehart Winston.

8. Fiske S.T. & Taylor S.E.,1994. Social cognition. NY: Random House.

9. Frank E., 1998. Business studentsТs perceptions of women in management. //Sex Roles # 19.

10. Friedan B, 1963. The feminine mystique. NY: Norton.

11. Click P., 1991. Traitbased and sexbased discrimination in occupational prestige, occupational salary, and hiring.//Sex Roles, # 25.

12. Gunter N.C., 1990. Domestic divion of labor among working couples.//Psychology of Women Quarterly, # 14.

13. IshiiKuntz M, 1993. Japanees fathers: Work demands and family roles. Newbury Partk, CA: Sage.

14. Kilmartin C.T., 1994. The masculine self. NY: Macmillan.

15. OТNeil J.M., 1990. Assesing menТs gender role conflict. VA: American Association for Counceling and Development.

16. U.S. Department of Labor,1991. A report on the Glass Sieling Initiative. Washington, DC:U.S. Department of Labor.

17. Azerbaijan Human Development Report, 18. UN Human Development Report,    Книги, научные публикации