Книги, научные публикации
ТЕМА 2. ДИАЛЕКТИКА КАК ОСНОВА ГЕНДЕPНОГО ПОДХОДА Понятие бытия. Принципы диалектики. О спиральности и цикличности. О противопоставлении живого и неживого, разумного и неразумного. Общие принципы
философии и гендерная проблематика.
Всеобщность бытия означает его неопределимость. Бытие неопределимо как целое, так как оно не имеет внешних границ. Но оно неопределимо и в своих частях в силу внутренней непрерывности. Внутренняя непрерывность и отсутствие внешних границ есть конкретизации понятия всеобщности. По сути, эти конкретизации синонимичны друг другу, так как всякая внутренняя непрерывность есть относительно внешняя.
С другой стороны, бытие состоит из конкретных вещей, обладающих конкретными качествами. Всеобщее неопределимое бытие адекватно небытию.
Но существование небытия абсурд. Поэтому бытие необходимо существует только как постоянно продолжающаяся череда конкретных вещей. В неопределимом бытии невозможно никакое изменение: само понятие изменения означает конкретность. Но поскольку непрерывное, то есть единое бытие внутренне членимо, оно может сохраняться как единое, сплошное лишь при условии взаимосвязанности его конкретных составляющих.
Но как может сочетаться отсутствие внутренних границ непрерывного бытия с конкретикой пресловутых взаимосвязывающих процессов? Каждый такой процесс как бы исчезает в постоянной конкретизации границ. Это означает всеобщую внутреннюю взаимосвязанность бытия, без которой последнее является, как мы уже сказали, бессмыслицей.
Качественность того или иного фрагмента бытия, то есть той или иной вещи является общей для внутренних составляющих (компонентов) этого фрагмента. В то же время эти составляющие являются разными, то есть качественно отличаются друг от друга. Абсурдно понимать это так, что общее существует в этих составляющих помимо особенного: ведь общее в таком случае тоже распадается на отличные друг от друга составляющие. Эту проблему можно решить лишь следующим образом: составляющие дополняют друг друга в своей взаимной инакости, образуя единое. (Гегель, Наука Логики) Поскольку каждая вещь именно в силу логики понятия лэта вещь (ла не другая) уникальна, то, как составляющая какойто другой вещи, она столь же уникально взаимно дополняется с другими составляющими этой вещи. Иначе говоря, эта дополняемость носит не потенциальный, а действительный характер.
Поскольку всякая составляющая есть нечто, ее можно рассматривать как самостоятельное целое, то есть на таком уровне конкретизации ее границ (иначе говоря, ее качества), когда она существует отдельно.
Однако в силу принципа непрерывности бытия существует последовательность состояний, в которой каждое состояние является моментом перехода предыдущего в последующее. Одна составляющая непрерывно переходит в другую, и как результат существует нечто целое.
Поскольку бытие существует как непрерывная череда конкретного, то переход одной составляющей в другую есть тоже конкретный качественный отрезок, который принадлежит обеим составляющим. Этот отрезок есть дальнейшая конкретизация качественности обеих составляющих. Однако в силу бесконечности конкретизации и этот отрезок, в свою очередь, членим.
Конкретизация границы, иначе говоря, качества вещи есть, опятьтаки, ее членение. Поэтому конкретизация тождественна делению вещи на составляющие.
Конкретизировать качество с понятийной точки зрения значит охарактеризовать его более подробно. Поэтому можно назвать конкретизированное качество новым качественным уровнем.
Дополняемость различных фрагментов (составляющих) бытия необходимое условие единства последнего. Существование дополняемости означает, что каждая из взаимосвязанных составляющих отличается от другой по одному и тому же критерию, иначе говоря, в рамках отличительного признака того целого, которое эти составляющие образуют. Таким образом, разные составляющие в разной степени выражают одно и то же качество качество целого, поэтому составляющие в отношении к целому неравноценны, хотя и одинаково необходимы для его существования.
Каждая из составляющих есть различная степень, то есть количество одного и того же. Определяя то или иное целое (качество), мы определяем это лодно и то же, иначе говоря, элемент целого.
Один и тот же элемент в отношении к целому есть менее и в отношении к составляющей более конкретизированное качество. Итак, количество и качество категории взаимоопределяющие. С одной стороны, всякое целое качество подразумевает наличие в нем определенного количества другого качества;
с другой стороны, каждая качественная единица этого количества отличается от другой степенью своего качественного содержания, то есть количеством. Таким образом, бытие существует в своем единстве и качественном многообразии.
Постоянные количественные изменения постоянно дают новые качества.
Количественные процессы идут внутри фрагментов бытия. Внутренний количественный процесс в данном случае как бы заключается в рамки фрагмента.
Однако в определенный момент, поскольку процессуальность постоянна, внутренний процесс перерастает фрагмент, ломает его, и тогда последний перестает существовать как прежде.
Однако внутренний процесс это в любом случае конкретизация фрагмента, так как он существует в рамках последнего и определяется через отношение к нему. Таким образом, внутреннее фрагмента это его внешнее, но конкретизированное по принципу непрерывности бытия.
В силу пресловутой непрерывности бытия можно бесконечно рассматривать бесконечное число сторон данного фрагмента, но, поскольку данный фрагмент есть целое, его качество тоже при всей его бесконечной многосторонности есть целое.
Но это целое условно, так как определяется через свои составляющие, которые в свою очередь определяются так же и т. д.
Поскольку каждый фрагмент есть количество, взаимосвязанное с другим фрагментом процессуально, иначе говоря, постепенно, то он не весь целиком взаимосвязан с данным фрагментом. Это означает, что различные части фрагмента существуют рядом друг с другом, иначе говоря, фрагмент существует в пространстве.
Таким образом, все сказанное нами выше суть пространственные категории.
Всеобщность бытия, то есть его безграничность и непрерывность, означает его бесконечность как вовне (макро),так и вовнутрь (микро).
Всякий фрагмент бытия есть тело. Иначе говоря, всякое качество есть пространственная, телесная форма. Тела, как составляющие, образуют единое тело как единую форму. Момент перехода от одного тела к другому пространственно ограничен. Взаимосвязь количества и качества есть бесконечно образующийся комплекс тел. Внутреннее каждого качества, как формы, есть конкретизация этой формы, иначе говоря, внутреннее пространство тела не имеет отношения к его качественной сущности.
Этот вывод побуждает снова вернуться к исходному.
Если внутреннее пространство каждого тела не имеет отношения к его качественности, то бытие, при его всеобщей взаимосвязанности, существует в разных качественных взаимосвязующих цепях, не взаимосвязанных друг с другом.
Это при единстве бытия означает отсутствие движения в пространстве.
Движение невозможно в непрерывном, едином, бесконечном бытии.
Это наталкивает на следующее уточнение: телесность и пространственность понятия тождественные.
Как же возможна всеобщая процессуальная взаимосвязанность бытия, если движение невозможно?
Она возможна именно в силу непрерывности бытия. Поскольку бытие непрерывно и безгранично, то есть бесконечно вовне и вовнутрь, постольку бесконечны число и разнообразие качественных непрерывных взаимосвязующих цепей, не взаимосвязанных друг с другом. В каждом месте пространства их число и разнообразие бесконечны.
Таким образом, абсолютно возможно существование бесконечного количества абсолютно идентичных тел. При этом внутренние количественные процессы будут также абсолютно идентичны. Однако в силу бесконечности конкретизации процессов никогда нельзя гарантировать абсолютной идентичности в конкретном случае.
В то же время такая идентичность невозможна в рамках цепи;
каждая из цепей есть строгое конкретное, уникальное развитие качества от одного его состояния к другому, а разные состояния по определению не могут быть идентичными.
В бесконечном, едином, статичном бытии существование самых разных качествформтел (фрагментов) необходимо постольку, поскольку логически, то есть понятийно, возможно. Возможно существование любого единого телаформы.
Поскольку процесс есть единое целое, его можно рассматривать как непрерывное количественное нарастание в рамках того или иного конкретного критерия. Поэтому каждый отдельно взятый момент этого процесса есть его микровариант, но в различных количественных пропорциях, означающих различия в качественности.
Рассмотрим некое тело (фрагмент). Поскольку мы рассматриваем его как целое, оно, прежде всего, существует как целое;
но при этом оно проявляет себя как нечто пространственное, состоящее из компонентов. Качество единого тела это его границы;
взаимное дополнение компонентов проявляет себя как соединение внешних участков их границ. Поэтому рассмотрение тел как компонентов целого есть рассмотрение внешних участков их границ.
Таким образом, места, где компоненты соединяются друг с другом, обладают протяженностью;
иначе говоря, проявление этого конкретного уровня означает изменение формы целого, так как первоначальная форма целого подразумевала, что место перехода от одного компонента к другому протяженностью не обладает.
Это вовсе не означает, что первоначальная форма перестала существовать она оказывается пройденным звеном в рамках данной качественной цепи.
Участки тела, где меняется его первоначальная форма, относятся к обоим компонентам, так как в противном случае эти участки не могут быть рассмотрены как части первоначального целого. Иначе говоря, конкретный уровень, на котором места соединения выявляют свою протяженность (пространственность), означает, что компоненты тем самым приобретают независимый статус, выявляя в себе, в свою очередь, свои собственные компоненты. Таким образом, процесс изменения формы тела стремится к его разделению. Это процесс неизбежный, так как каждый компонент целого также является целым, и их взаимное дополнение не является абсолютным. Иначе говоря, между компонентами существует нестыковка.
Однако сама суть каждого из компонентов определяется его существованием в рамках единого целого. Поэтому разделение остается тенденцией, достигающей определенного максимума, но никогда не реализуемой окончательно. В таком случае, развитие процесс замкнутый. Чем больше выражает себя (нестыковку) компонент, тем более выявляется, что он только разновидность целого, значит, происходит восстановление первоначального целого, которое готовится исподволь, в рамках самовыражения компонента, то есть в рамках его тенденции к отделению. Таким образом, результатом стремления компонентов к разделению является, наоборот, взаимное дополнение, то есть гармония, то есть состояние динамического равновесия.
Как мы говорили выше, существование целого означает, что его компоненты имеют общий критерий. Качество каждого компонента является вариантом этого критерия;
таким образом, качества компонентов могут быть определены посредством конкретизации критерия.
Как осуществить эту конкретизацию?
Поскольку каждый критерий имеет пресловутые два варианта, он подразумевает альтернативное определение. Таким образом, анализ критерия как понятия означает альтернативный вопрос касательно этого критерия, оба ответа на который верны, как различные варианты этого критерия, и так далее.
Так как один из компонентов первоначального целого основной, его качество, иначе говоря, его вариант общего критерия является трансформированным качеством целого, как бы уточняющим, подтверждающим, подкрепляющим это последнее. Отсюда, другой вариант есть антивариант, определимый посредством альтернативного вопроса.
Здесь следует отметить, что с точки зрения целого и компонентов процесс развития не замкнут, так как первоначальное состояние по определению не может содержать в себе (в актуальной, а не в потенциальной форме) черты, соответствующие максимальному равноудалению компонентов.
В рамках процесса происходит количественное нарастание возвращения к целому, то есть к первоначальному синтезу каждого из компонентов с другим. Как выражение этого нарастания, идет тенденция к выделению компонентов компонентов. Если определить компоненты компонентов, они проявят себя если применить альтернативные вопросы как разновидность повтора другого из изначальных компонентов, но лишь до определенной степени, то есть в рамках данного компонента. Если обозначить два изначальных компонента как А и Б, то в рамках А при его дальнейшем членении выявятся черты Б, и наоборот. Таким образом происходит развитие первоначального качества каждого компонента (А и Б) в рамках этого компонента оно синтезируется со своей противоположностью, что означает взаимное уподобление компонентов А и Б, а потому является восстановлением первоначального, внутренне неразличенного целого. Таким образом, реально взаимодействие компонентов есть внутреннее развитие каждого из них, потому что они развиваются параллельно, выявляя в себе черты друг друга.
Итак, развитие можно уподобить спиралевидному кругу, то есть замкнутой пружине. Процесс развития постепенен, так как он протяжен, подобно всему сущему. Разумеется, так как бытие статично и бесконечно, каждый следующий этап изменений константен, но существует вне процесса (цепи) изменений, поэтому понятия следующий и предыдущий условны.
Процесс изменения конкретного тела существует в определенных количественных рамках, соответствующих качественному уровню этого тела.
Таким образом, различные скорости процессов есть различные единицы (блоки) изменений. Такие физические характеристики бытия, как цвет, запах и т.д тождественны этой различности. В таком случае мы должны отвергнуть классические идеи энергии, массы и т.д., как факторы скорости, так как скорость тождественна самоизменению формы.
Оттуда же проистекает понятие времени: каждое состояние в рамках целого есть взаимодействие будущего с преодолеваемым им прошлым, как двух компонентов этого целого. Поскольку каждый процесс имеет свою логикопонятийную последовательность, то обращение его вспять, иначе говоря, возврат из прошлого в будущее, невозможен. Ускорение и замедление процесса возможны в определенных количественных пределах, вне которых процесс теряет свою качественную определенность.
Вообще говоря, само понятие будущего или прошлого в рамках того или иного процесса означает определенное состояние, воспроизведение особенностей которого фактически явилось бы путешествием в будущее или прошлое.
В определенной степени любое развитие есть возвращение прошлого но в преображенном виде. Когда мы несколько раз смотрим один и тот же фильм, перематываем ленту видеокассеты, мы воспроизводим прошлое и будущее героев, но при этом мимо нашего внимания проходят те изменения в нашем восприятии фильма и в физическом состоянии ленты, которые происходят каждый раз, как мы делаем это.
В целом же концепция циклического развития позволяет решить проблему бесконечности развития (лчто раньше: курица или яйцо?). Развитие бесконечно, но прошлое является результатом будущего, и наоборот. Только результат развития (лкурица) может содержать в себе все необходимое для его начала (ляйцо), так как результат это компоненты, из которых складывается целое (начало).
Объяснение движения как изменения формы устраняет противоречие между непрерывностью бытия и дискретностью движения, что позволяет, например, разрешить знаменитый зеноновский парадокс об Ахилле и черепахе. Обычное понимание движения не позволяет объяснить, как тело, якобы перемещаясь в пространстве, покрывает определенное расстояние, если оно предварительно должно преодолеть сколь угодно малую часть этого расстояния. Интерпретация движения, предлагаемая нами, означает, что тело не движется, а перманентно существует в каждой точке своего якобы движения, так как возможность и действительность его существования в каждой точке пространства абсолютны и взаимно тождественны.
Поскольку бытие пространственно, постольку возникает вопрос: каков онтологический статус логики? Логика есть комплекс принципов существования любого конкретного тела. Логика, как всеобщее, не может быть эмпирическим, то есть сама конкретным телом быть не может. Иначе говоря, логика не существует в пространстве. Но, так как существование и пространство тождественны, логика не существует вообще.
С другой стороны, онтологически, то есть пространственно, телесно, существуют слова: логика, качество, бытие и т.д. Но следует ли, что эти слова есть конкретное и собственно логикой быть не могут?
Эмпирическая конкретность слов относится к человеку. Таким образом, для того чтобы понять онтологическую природу логики, нам необходимо теперь перейти в своем рассуждении к человеку. Человек тоже есть эмпирическая конкретность. Не означает ли рассмотрение нами человека отказа от исключительной опоры на логику?
Не означает. Этот, следующий, этап нашего рассуждения с методологической точки зрения является применением уже рассмотренных нами всеобщих принципов бытия не к конкретным эмпирическим явлениям, а к их определенному типу. Принимая как исходную эмпирическую данность тот или иной тип, можно, применяя общие онтологические принципы, определить принципы его существования, иначе говоря, определить те качества, которые должны присутствовать в данном типе. Подобное моделирование само по себе бесконечно, так как бесконечно можно углубляться в качественные нюансы, бесконечно преодолевая тем самым количественную неопределенность. Это, в свою очередь, делает возможной правильную оценку конкретных эмпирических данных.
Существование человека, естественно, является для него самого исходной эмпирической данностью. Основой этой данности является сознание и самосознание. Эмпирическим фактом является то, что для человека существуют лэто и Я.
Иначе говоря, человек (субъект, Я) воспринимает, а затем называет тот или иной конкретный объект, то есть приписывает ему те или иные качества, классифицируя бытие. Как объект он рассматривает и себя. Наконец, человек комбинирует уже внутри имеющейся у него системы качеств, иначе говоря, размышляет. Но прежде всего в рамках эмпирической данности человек испытывает те или иные ощущения (боли, удовольствия и т. д.).
Мы уже пришли к тому, что все существующее телесно. В таком случае сознание, самосознание, размышление, восприятие, как телесные структуры, являются системой соответствия субъекта объекту, называемой менталитетом.
Поскольку движения нет, его иллюзорное существование в ментальности можно объяснить только тем, что мир и ментальность единое целое, статичное и замкнутое. С другой стороны, как мы уже говорили в общеонтологическом плане, внутреннее не имеет отношения к конкретному качественному состоянию тела. В таком случае, эмпирически существующий объект есть комплекс форм, то есть ощущений, связанных с менталитетом в единое целое (не генерированием ли этих форм заняты около 90% человеческого мозга, функция которых до сих пор не установлена учеными?). Назовем этот комплекс бессознательным.
В таком случае, существование человека это и есть это самое целое. Это означает, что объект является частью субъекта. По общему онтологическому принципу развития существование человека непрерывная, но статичная последовательность состояний. Как мы уже говорили, согласно общеонтологическому принципу все стадии пресловутых последовательностей существуют одновременно;
однако человек не видит этой одновременности, так как он сам вместе с миром своих объектов есть каждый раз то или иное конкретное состояние.
Каким образом достигается эффект пространства, если весь мир только комплекс форм (ощущений) в рамках Я? Величина понятие относительное, поэтому человеческие представления о величине конкретных предметов локружающего мира обусловлены относительной величиной пресловутых форм.
Эффект изменения расстояния до предмета вызывается соответствующей трансформацией соответствующей конкретной формы, связанной с менталитетом в рамках субъекта.
Таким образом создается эффект пространственного мира вокруг человека.
Каким же образом человек испытывает ощущения боли, удовольствия и т.д.?
Изменение всякого предмета в результате воздействия среды само по себе является для этого предмета в той или иной мере позитивным либо негативным.
Для любого предмета позитивным является стабильность. Однако предмет стремится к стабильности и в том состоянии, в которое привело его воздействие, даже если это воздействие негативно. Следовательно, ощущение боли либо удовольствия может возникнуть только как состояние контраста с прошедшим состоянием. Такой контраст существует как переход к рассматриваемому состоянию, когда тело имеет черты также и первоначального состояния, хотя, надо отметить, переход сам по себе тоже является целым состоянием (поэтому человек зачастую испытывает, казалось бы, противоестественное удовольствие от боли).
Здесь возникает вопрос: как объяснить наличие внутреннего самоощущения человеческого тела, если согласно общеонтологическому определению качества это невозможно?
Если говорить о визуальном, то вид внутренностей человеческого тела никогда не синхронен визуальному восприятию человеческого тела как целого (на том же участке его тела), что соответствует представлению о трансформации человека, как формы, в непрерывной последовательности состояний.
Осязательные же ощущения интерпретируются как конкретизация единой поверхности человеческого тела.
Самоощущение Я есть осязательный комплекс;
поскольку Я, как и любой предмет в пространственной непрерывности бытия, все время и в любой своей части испытывает изменения, этот осязательный комплекс тождественен существованию Я: я осязаю, тем самым я существую.
При этом любой другой тип ощущений: зрительный, слуховой, обонятельный есть качественное целое комплекса осязательных элементов, так как именно осязание понятийно выражает пространственную взаимосвязь.
Помимо того, что человеческое тело может непосредственно испытывать воздействие среды (что прямо относится к осязанию), зрительные, слуховые ощущения, опятьтаки, всегда вызывают у человека реакцию по критерию удовольствия по крайней мере по тому, что они в конечном счете осязательны.
Если зрительные ощущения показывают пространственность бытия, то слуховые показывают, что предметы бытия приходят в соприкосновение между собой, осязают друг друга;
тем самым слуховые ощущения субъективируют пространство, побуждая человека воспринимать пространство как близкое ему.
Главное качество среды ее телесность, которая является общим качеством среды и менталитета, иначе говоря, среда является основным компонентом в ее единстве с менталитетом. В таком случае, развитие личности как целого представляет собой постепенное выделение ее как самостоятельного компонента в рамках ее единства со средой. Среда, таким образом, ощущается личностью непосредственно, как состояние контраста в процессе выделения, поэтому эти ощущения чисто осязательные;
но поскольку среда есть объект, эти ощущения слуховые и зрительные, и таким образом человек воспринимает как объект и самого себя.
Помимо ощущений, Я человека с эмпирической очевидностью характеризуют понятия.
Понятие указывает на повторяющиеся свойства предметов.
Следовательно, понятийность подразумевает наличие того, что можно назвать конкретнообразной, чувственной памятью, иначе подсознанием. Механизм чувственной памяти заключается в том, что каждое состояние тела содержит в себе черты его предшествующих состояний, так как является их результатом. Эти черты могут быть сколь угодно слабы, но, в силу принципа микробесконечности, никогда не равны нулю. Повторяющиеся свойства различных предметов существуют, опятьтаки, не сами по себе, а в конкретных ощущениях и образах этих предметов. Понятие основано на пересечении различных конкретных образов. Однако реальность всегда внутренне разнородна, и даже единичное пересечение конкретных образов ассоциативно уводит человека в самые разные стороны. Понятийность же, маркируя образ как постоянная устойчивая ассоциация, отсекает прочие ситуативные ассоциативные отводы, давая возможность человеку выбрать одну образную цепь среди бесконечного множества, иначе говоря, возможность думать, рассуждать. Понятие, таким образом, выполняет свою функцию ассоциативно, как код.
Итак, логика есть система таких кодов. Однако, если мир есть комплекс субъективных ощущений, не оказывается ли и логика, таким образом, чемто субъективным?
Понятийность является, конечно, свойством субъекта. Однако логика исходит из одногоединственного понятия понятия существования;
понятие существования является производным субъекта, который существует. Таким образом, существование и логика выходят за рамки субъекта и субъективности.
Логика не зависит от особенностей конкретной системы понятий, так как рассматривает непротиворечивость внутри этой системы, как бы на ее примере.
Само слово существование (или бытие) означает его всеобщность: сказать, что существования нет, или что несуществование есть, было бы абсурдом.
По общеонтологическому принципу, любое целое выделяет два компонента, из которых один, выражая целое в большей степени, характеризует, таким образом, его настоящее, а другой, до известной степени отрицая целое, характеризует его прошлое и будущее. Настоящим является среда, другой же, ментальный, компонент есть, таким образом, чувственная память (подсознание).
В таком случае, любое ощущение имеет свой аналогичный образ в подсознании.
Иначе говоря, подсознание знает прошлое и будущее.
В настоящем прошлое и будущее идентичны, как образы в рамках подсознания. Они отражают прошлое, в то же время моделируя будущее.
Качественная условность их в том, что они отделены от собственно настоящего, в то же время существуя в нем, иначе говоря, они не тождественны ни прошлому, ни будущему. Таким образом, суть развития это реализация существующих в настоящем образов, как выделение компонента в самостоятельное целое.
Ассоциативнокодовые связи подсознания создают эффект сознания.
Сознание конкретизирует бесконечные нюансы подсознания, тем самым их искажая. Итак, развитие личности есть процесс переживания тенденции к разделению именно на среду и подсознание, как первоначального целого на компоненты. Иначе говоря, личность, как она сама себя воспринимает, есть процесс тенденции к этому разделению. Поскольку все в бытии пространственно, то есть физическителесно, то тело личности тождественно этому процессу как соответствующее соотношение зрительных, слуховых и чисто осязательных ощущений. Поэтому можно сказать, что личность и среда являются компонентами одного целого, хотя первоначально личность является этим целым.
Для каждого субъекта все остальное является объектом. Так как всякое качество есть форма, и внутреннее предмета (объекта) не имеет отношения к его настоящему качественному состоянию, то объектный мир человека это мир поверхностей. Другие люди, которых видит и с которыми лобщается человек, есть также качестваповерхности, то есть субъектами, одушевленными не являются.
В тоже время в бесконечном бытии существует все, существование чего возможно;
человек, с которым вы разговариваете в данный момент, для вас является неодушевленной поверхностью, комплексом звуковых, зрительных, осязательных форм;
но мыслящий, одушевленный субъект, абсолютно соответствующий этой поверхности, существует, и для него уже такой поверхностью комплексом звуковых, зрительных, осязательных форм являетесь вы.
Ваш индивидуальный человеческий опыт является одним из бесконечного количества человеческих опытов, при том, что в этом бесконечном количестве есть бесконечное разнообразие ваших двойников.
Как же быть тогда с представлением человека о сути предметов, явлений, о разумности и одушевленности?
Такое представление может возникнуть как смена состояний субъекта и уровня его объективации.
Таким образом, человеческая субъективность, то есть воля человека, тождественна существованию его и его мира. Единственно, чего человек не может, он не может выйти за рамки своей воли;
если же он сделал это, значит, изменились рамки его существования.
Поскольку менталитет сам по себе есть телесное, то сознаниеподсознание влияет на мир своих ощущений (так называемый объективный мир) не только через человеческое тело, но и непосредственно. Иначе говоря, человек может получить то, что он хочет, если он будет представлять себе это с достаточным постоянством и концентрированностью. С другой стороны, человеку часто это не удается, так как он представляет противоречащие друг другу вещи между тем в силу универсальной внутренней взаимосвязанности бытия человеку трудно определить, какие именно вещи друг другу противоречат.
В целом, в силу принципа взаимного дополнения, само наличие желания человека говорит о существовании какихто особенностей среды, означающих определенную возможность осуществления этого желания.
Максимальное становление человека, как самостоятельного компонента, означает его смерть. Однако становление человека как самостоятельного компонента означает максимальное развитие его способности отражать среду, то есть дополнять ее. Это означает, что человек после смерти, в силу принципа циклического развития, рождается заново, и так до бесконечности. Было бы грубой ошибкой отождествлять сформулированную нами идею с жизнью человеческой души после смерти. Душа есть комплекс кодов и чувственных образов, неразрывно связанный с только одним, своим, человеческим телом и своей физической средой.
В соответствии с онтологией, человек по определению не может помнить то, что в рамках настоящего круга (жизни) является его будущим.
Описанные особенности механизма менталитета не включают в себя чтолибо, не характерное для любой части пространства. Любое тело можно рассматривать как результат изменения, которое содержит в себе пусть даже самый малый след предшествующих состояний, иначе говоря, в любом теле есть относительно устойчивые структуры, которые могут быть, таким образом, чувственнообразным. Таким образом, любое тело, любой предмет есть одушевленное, разумное, испытывающее боль и удовольствие. Другое дело, что способ проявления одушевленности может отличаться от человеческих настолько, что человеку данный предмет кажется неодушевленным, a степень разумности определяется характером формы предмета.
* * * Здесь ктото может задаться вопросом: а какое отношение все это имеет к гендеру?
Ответим поначалу вопросом на вопрос: что такое - исходя из вышесказанного - бытие? Это единственная - по логике слов - реальность, синонимичная пространству и стремящаяся за его несуществующие пределы, вечно неизменная и сиюминутно меняющаяся. Одним словом, это абсолютно противоречивое - и единое в своей противоречивости - понятие. То же самое - но как о частном случае бытия - можно сказать о противоречивом и вечном единстве дополняющих друг друга мужского и женского начал. И, пожалуй, понятийная пара мужскоеженское лучший символ бытия, лучшее зеркало, в котором бытие отражается.
Но нет принципиальной разницы между живым и неживым, разумным и неразумным. Эти понятия имеют лишь относительное значение, определяя степень подобия между субъектом и объектом. Поэтому не только мужское и женское - зеркало бытия, но и бытие - зеркало мужского и женского. Иначе говоря, не только принципы бытия применимы к гендерным вопросам, но и наоборот: те или иные догадки в области гендерных исследований могут поновому представить картину бытия.
В дальнейшем мы конкретно поговорим об этой зеркальности.
Как проводить семинар?
Это основополагающая тема курса, поэтому главная задача семинара - не только помочь студентам сформировать их собственное мнение по теме, но и проверить и закрепить их владение основным философским инструментарием.
Предполагается, что студенты уже владеют общими знаниями о философии.
Однако эти знания необходимо не только освежить, но и развить применительно к данному курсу. Желательно первое семинарское занятие провести в форме фронтального опроса, а второе - в форме дискуссии.