Книги, научные публикации

МО С К О В С К ИЙ ЦЕ НТ Р К А Р НЕ Г И Рабочие материалы № 9, 2004 М о с к в а Серия Рабочие материалы основана в 1999 г.

й Carnegie Endowment for International Peace, 2004 Полная или частичная перепечатка данной публикации возможна только с письменного согласия Московского Центра Карнеги. При цитировании ссылка на издание обязательна.

Московский Центр Карнеги Россия, 125009 Москва, Тверская ул., 16/2.

Тел.: (095) 935-8904.

Факс: (095) 935-8906.

Эл. почта: info@carnegie.ru.

Интернет: Электронные версии всех публикаций Московского Центра Карнеги: Статьи и доклады, издаваемые Московским Центром Карнеги в серии Рабочие материалы, обеспечивают чита тельской аудитории оперативный доступ к наиболее актуальным исследованиям по вопросам внешней и внутрен ней политики в России и Евразии. В серии публикуются либо промежуточные итоги работы, либо материалы, заслу живающие немедленного внимания читателей. Ваши отклики и комментарии просим направлять авторам работ по вышеуказанному адресу.

Данный выпуск Рабочих материалов посвящен влиянию российских групп интересов, в частности корпораций, на формирование политики России в отношении Белоруссии.

Этой теме была посвящена дискуссия на семинаре, состоявшемся в Московском Центре Карнеги.

Авторы статей Фрумкин Борис Ефимович Ч ведущий научный сотрудник Института международных экономических и поли тических исследований РАН.

Коктыш Кирилл Евгеньевич Ч доцент Московского государственного института (университета) международ ных отношений.

Участники дискуссии Годин Юрий Федорович Ч ведущий научный сотрудник Центра внешнеэкономических исследований РАН.

Кузьмин Алексей Сергеевич Ч член Ассоциации политических экспертов и консультантов.

Малютин Михаил Валентинович Ч заместитель директора Экспертного института Российского союза промыш ленников и предпринимателей.

Фадеев Александр Владимирович Ч заведующий отделом Белоруссии Института диаспоры и интеграции.

Федулова Надежда Георгиевна Ч старший научный сотрудник Института мировой экономики и международ ных отношений РАН.

Вел дискуссию сопредседатель программы Российская внутренняя политика и политические институты Мос ковского Центра Карнеги Андрей Виленович Рябов.

Содержание Андрей Рябов. Вступительное слово....................................................................................................................................... Доклады Борис Фрумкин. Российско-белорусские экономические связи и интересы отечественного бизнеса............... Кирилл Коктыш. Союзный проект как ценность и реальность.............................................................................. Из дискуссии Александр Фадеев............................................................................................................................................................. Михаил Малютин........................................................................................................................................................... Надежда Федулова........................................................................................................................................................... Алексей Кузьмин.............................................................................................................................................................. Юрий Годин...................................................................................................................................................................... О Фонде Карнеги..................................................................................................................................................................... № 9, Вступительное слово Андрей Рябов До недавнего времени в традиционном советском духе считалось, что внешняя политика России призвана от стаивать и продвигать национальные интересы на международной арене в том виде, в каком их формулировала политическая элита страны, руководствуясь при этом военно-политическими приоритетами обеспечения ее безо пасности. Ведущие группы экономические интересов, особенно крупный бизнес и ведущие корпорации, не оказы вали существенного влияния на международную политику Российской Федерации. Нередко они решали свои про блемы за рубежом, опираясь на собственные ресурсы, в обход институтов государственной власти.

Однако в последние годы ситуация стала меняться. Российская внешняя политика начала все заметнее учиты вать интересы ведущих корпораций и бизнес-групп. Правда, их вовлечение в осуществление российской внешней политики еще находится на начальной стадии. От того, как в ближайшие годы позиция деловых кругов будет сочетаться с традиционными подходами, во многом зависят перспектива складывания новых механизмов приня тия и исполнения внешнеполитических решений, а главное, содержание международной политики нашей страны.

Поэтому изучение этого взаимодействия становится самостоятельной и важной задачей, тем более что степень влияния групп экономических интересов не одинакова на различных внешнеполитических направлениях.

Как объект такого исследования особенно интересны российско-белорусские отношения. С одной стороны, Бе лоруссия Ч это ближайший политический и военный союзник Российской Федерации, заявивший о своей готов ности создать вместе с ней союзное государство. Во взаимоотношениях двух стран долгое время доминировала политическая и военно-политическая логика. Но, с другой стороны, российские корпорации, чьи интересы при разработке и проведении российской политики по отношению к Минску долгое время слабо учитывались, за по следние годы все активнее проникают в белорусскую экономику. Как это скажется на дальнейшем развитии дву сторонних отношений? Будут ли они по-прежнему складываться под влиянием не совпадающих интересов поли тических элит двух стран?

Попытка рассмотреть эти вопросы была предпринята на семинаре, состоявшемся в Московском Центре Карне ги. Его материалы легли в основу этого выпуска Рабочих материалов.

Российско-белорусские экономические связи и интересы отечественного бизнеса Борис Фрумкин Дискуссии об интересах России и ее деловых кругов в Белоруссии не прекращаются уже больше десятилетия, с того момента, как началась дезинтеграция экономического пространства бывшего СССР. При этом большинство исследователей сходятся в том, что сотрудничество между этими двумя странами существенно отличается от эко номического взаимодействия России с другими государствами СНГ. Первый случай обычно уподобляют обновле нию брачного контракта, а второй Ч оформлению развода (в большей степени политического, чем экономи ческого). Однако из этого общего суждения делают разные выводы о заинтересованности российских деловых кругов в развитии экономических связей с Белоруссией.

Сильно упрощая, можно выделить два противоположных взгляда на эту проблему:

Х Отечественный бизнес настолько сильно заинтересован в экономическом взаимодействии с Белоруссией, что интеграционные связи возникают чуть ли не автоматически, а политическая составляющая сотрудничества Ч это всего лишь его вспомогательный фактор.

Х Российских деловых людей интересует крайне узкий сектор белорусской экономики (по существу, транзитно логистический), за пределами которого взаимодействие убыточно как для предпринимателей, так и для России в целом. Интеграция диктуется исключительно политическими соображениями.

Как показывает анализ, истина в данном случае ближе к первому суждению.

Единство противоположностей Динамику интеграционных процессов в СНГ определяет Большая четверка Ч Белоруссия, Казахстан, Украи на и Россия. В 2003 г. на их долю приходилось почти 95% совокупного ВВП всех государств Ч членов Содружества, 78% населения и около 90% взаимной торговли. Особенно сильно отличаются друг от друга как по макроэкономи ческим параметрам, так и по степени развития рыночных отношений Россия и Белоруссия, но тем не менее торго вое, производственное и инвестиционное сотрудничество между этими странами развивается быстрее, чем взаи модействие России с другими партнерами по СНГ.

Россия многократно превосходит Белоруссию по численности населения, размерам экономики и внешней тор говли. Ее положительный внешнеторговый баланс в 46 раз превышает отрицательный баланс Белоруссии. Россий ская валюта несравненно сильнее, а золотовалютные резервы несоизмеримо больше (см. таблицу).

Эти соотношения не разрушают возможности двустороннего сотрудничества, но предопределяют его характер как отношений между ведущим и ведомым.

По производственной структуре экономика двух стран асимметрична. В Белоруссии преобладают отрасли об рабатывающей промышленности высоких переделов (машиностроение, химия и нефтехимия), завершающие вос производственный цикл или зависящие от поставок комплектующих из других постсоветских стран (прежде всего России) и работающие преимущественно на их рынок. Не случайно доля машиностроительной продукции в бело русском экспорте почти втрое выше, чем в российском. В советское время внутри единого народнохозяйственного комплекса сознательно формировали жесткие производственно-финансовые связи. Их разрыв вызвал бы коллапс экономики Белоруссии, ибо в таком случае основная часть ее промышленности практически не смогла бы произ водить конечную продукцию. Переориентировать же эти отрасли на рынки дальнего зарубежья крайне затрудни тельно: по важнейшим характеристикам (цена, качество) преобладающая часть белорусской продукции там не конкурентоспособна. Для устранения ее слабостей необходимы огромные инвестиции, а также гарантированный сбыт на новых рынках, на что Белоруссия за пределами СНГ рассчитывать не может. Однако именно эта струк турная особенность белорусской промышленности благоприятствовала ее интеграции с российской на основе ус тойчивой внутриотраслевой специализации и кооперации.

Аналогичным образом сказывалось на интеграционном взаимодействии и различие в темпах реформирования национальных экономик. Россия продвинулась по пути становления рыночных отношений намного дальше: ее рыночный статус официально признан Соединенными Штатами и ЕС. В нашей стране уже преобладает частный сектор (в 2003 г. доля занятых в негосударственном секторе составляла 63,0%, тогда как в Белоруссии Ч только 46,2%), государство гораздо меньше, чем белорусское, участвует в распределении ВВП, выше уровень монетиза № 9, Основные макроэкономические показатели России и Белоруссии, 2003 г.

* 2 : 1, число раз.

Источники: рассчитано по: Россия в цифрах 2004. М.: ФСГС, 2004;

Содружество независимых государств в году. М.: МСК СНГ, 2004;

Национ. эконом. газ., 29.06.2004.

ции экономики, что свидетельствует об устойчивости национальной валюты и большей развитости финансовой системы. Намного бoльшую роль играют прямые иностранные инвестиции. Устойчиво положителен баланс госу дарственного бюджета и внешней торговли, заметно ниже инфляция. В последние годы сократились безработица и бедность.

Различия между двумя странами выступают особенно отчетливо при сопоставлении показателей, комплексно отражающих экономические и организационно-правовые параметры формирования рыночных отношений. По оценке авторитетной неправительственной организации Freedom House (США), в 2001 г. по уровню развития рын ка Белоруссия отставала от России в 1,6 раза, а по степени экономической свободы (прогресс приватизационного законодательства, налоговая, банковская и другие реформы, либерализация ценообразования) Ч в 1,5 раза. От дельные элементы методики расчета индексов Freedom House спорны, но в целом они достоверно отражают тенден ции развития. Показатели ЕБРР, полученные на основе иной методики, дают примерно ту же картину.

Поэтому с точки зрения развития внешнеэкономического сотрудничества Белоруссия считается одной из са мых рискованных стран. Согласно общепризнанному рейтингу британского журнала Euromoney (март 2004 г.) по степени политической и экономической безопасности сотрудничества с иностранными партнерами она занимала 134-е место среди 185 обследованных государств (в СНГ худшие позиции были лишь у Грузии, Киргизии, Узбеки стана и Таджикистана, Россия же стояла на 66-м месте).

Из-за отставания Белоруссии в проведении рыночных преобразований и недостаточной инвестиционной при влекательности руководители ее государственных предприятий стремились любой ценой сохранить традицион ную межотраслевую и внутриотраслевую специализацию и кооперацию с российскими партнерами. Такая пози ция способствовала расширению бартерной торговли, сдерживала поиски новых внешнеэкономических партне ров внутри СНГ и за его пределами, препятствовала формированию новой национальной конкурентоспособно сти, которая отвечала бы требованиям мирового рынка. До поры до времени все это устраивало и российские предприятия. Белорусское государство де-факто гарантировало выполнение обязательств по двустороннему обме ну товаров и услуг, что заметно облегчало положение отечественного бизнеса, завершавшего формирование но вых отношений собственности и рыночного механизма.

В итоге развитие торговых, а затем и инвестиционных связей между двумя странами приобрело устойчивый характер. Россия стала для Белоруссии основным рынком сбыта и главным источником поставок ресурсов Ч за счет уменьшения роли Казахстана и особенно Украины. Доли Казахстана и Украины в российском экспорте за 1995Ч2003 гг. снизились соответственно с 3,3% до 2,7% и с 9,1% до 5,7%, а в импорте Ч с 5,7% до 4,3% и с 14,2% до 7,7%;

доля же Белоруссии в экспорте с увеличилась с 3,8% до 5,6% и в импорте Ч с 4,6% до 8,5%. Среди торговых партнеров России в СНГ Белоруссия прочно заняла первое место (за 1995Ч2003 гг. товарооборот вырос c 5,15 до 12,46 млрд долл.), оттеснив с него Украину (сокращение с 13,77 до 12,03 млрд долл.) и существенно опередив Казах стан (увеличение с 5,23 до 5,75 млрд долл.). При этом Белоруссия продемонстрировала неплохую платежеспособ ность: в 2003 г. на ее долю пришлось лишь 0,6% всей просроченной задолженности организаций стран СНГ за поставленные российскими предприятиями товары и услуги, в то время как на долю Украины Ч 41,9% (при близ ких величинах товарооборота с Россией). Доля бартера во взаимных расчетах постоянно и быстро сокращалась:

только за 2000Ч2002 гг. в белорусском экспорте в Россию Ч в 2,9 раза (до 15,4%), а в импорте из России Ч в 2, раза (до 11,8%).

Проблемой, однако, остается общая несбалансированность российско-белорусской торговли. За 1995Ч2003 гг.

положительное торговое сальдо России выросло с 780 до 2660 млн долл. (тенденция сохраняется Ч в I квартале 2004-го оно достигло почти 742 млн долл.), превратившись в форму кредитования белорусской экономики. Эта стратегически невыгодная для нашей страны динамика коренится прежде всего в неэффективной структуре тор говли. На сырую нефть, природный газ и черные металлы в 2003 г. приходилось более 48% российского экспорта в Белоруссию, а на машины и транспортные средства, химическую продукцию, продовольствие, текстиль, текстиль ные изделия и обувь Ч почти 74% импорта из нее. Массированные закупки в России нефти, газа, электроэнергии и технологически простых полуфабрикатов непропорционально велики для страны с таким промышленным по тенциалом, как Белоруссия. В 2002 г. она получила 21% всей российской сырой нефти, поставленной странам СНГ, 31% целлюлозы, 33% природного газа, 35% необработанных лесоматериалов, 38% переделочного чугуна и 99% фосфата кальция, используемого для производства минеральных удобрений. Что же касается машинотехниче ской, химической, продовольственной и другой продукции более высокой степени обработки, то по этим позици ям Белоруссия имеет в двустороннем обмене стабильное положительное сальдо. В 2002 г. она покрывала 86% рос сийского импорта нефтепродуктов из стран СНГ, 83% грузовых автомобилей, 76% сливочного масла и других молокопродуктов, а также 29% мяса. Одновременно Минск закупал 84% двигателей и генераторов, экспортируе мых Россией, 30% аккумуляторов, 20% тракторов, но только 6% грузовиков, 7% легковых автомобилей и 8% холо дильников.

Товарооборот недостаточно сбалансирован и в географическом отношении: к началу 2003 г. свыше 42% его приходились на Москву и Санкт-Петербург, хотя государственные учреждения Белоруссии подписали договоры о прямом торгово-экономическом сотрудничестве с администрациями 70 субъектов Российской Федерации, а 8 из них даже имеют в Минске постоянные представительства.

Россия играет также главную роль во ввозе и вывозе капитала в Белоруссию. По официальным данным, в нача ле 2003-го российские инвестиции составляли около 45% общего объема накопленных иностранных инвестиций этой страны. Реально доля может оказаться и больше, поскольку российские компании активно вкладывают сред ства при посредничестве фирм, зарегистрированных в странах-офшорах и даже некоторых государствах Ч членах ЕС (Нидерланды, ФРГ). 99% официальных российских капитальных вложений составляют прямые и портфель ные инвестиции, наиболее сильно воздействующие на производство. В 2003 г. в Белоруссию поступило 243,4 млн долл., или 44,7% российских инвестиций в страны СНГ (против 5,0% в Казахстан и 47,9% в гораздо более крупную экономику Украины). К началу 2004 г. Белоруссия сосредоточила более 658 млн долл. этих вложений, т. е. более 15% всех российских инвестиций, накопленных за рубежом, и 62% инвестиций, накопленных в регионе СНГ, на много опередив по последнему показателю Казахстан (0,5%) и Украину (8%). Накопленные в России официальные белорусские инвестиции намного меньше и имеют тенденцию к снижению Ч с 15,4 млн долл. (28,5% всех накоп ленных в ней инвестиций стран СНГ к концу 2002 г.) до 4,2 млн долл. (5,9% к концу 2003 г.). Доля Казахстана составляла в конце прошлого года 52,5%, а Украины Ч 19,6%.

Из приведенных данных следуют два важных вывода:

Х столь сильно переориентировать Россию на Белоруссию (причем за счет отношений с другими странами Ч участницами СНГ) исключительно политическими средствам невозможно, за этим процессом стоят долговре менные экономические интересы российского бизнеса;

Х даже создание единого экономического пространства стран Большой четверки вряд ли повлияет на проч ность российско-белорусских торгово-экономических связей (сама эта инициатива может стать дополнитель ным фактором обеспечения интересов российского бизнеса в Белоруссии).

№ 9, Кристаллизация интересов По степени участия в развитии двусторонних торгово-инвестиционных связей и воздействию на характер со трудничества в российском бизнесе можно выделить три основные группы экономических интересов.

1. Крупный корпоративный бизнес, в том числе корпорации со значительным или даже определяющим участием государства. Они действуют прежде всего в топливно-энергетическом комплексе и заинтересованы в надежном и эффективном транзите газа, нефти и электроэнергии на европейские рынки (в последние годы через Белоруссию и Украину шло более половины российского экспорта нефти и 70% газа), а также в создании комплекса для обработ ки минерального сырья, расположенного поблизости от этих рынков, и экспорте произведенных там продуктов нефтепереработки, нефте-, агрохимии и т. д. К этой группе интересов примыкают автомобиле-, авиа- и станко строительные корпорации, а также компании по производству телекоммуникационной и военной техники. Они заинтересованы в использовании научно-производственных мощностей (в том числе уникальных) белорусских компаний-смежников, позволяющих завершить производственный цикл и удержать позиции на внутреннем и внешних рынках. В последние годы к ним стали присоединяться корпоративные структуры, работающие на по требителя (табачная, пивоваренная, пищевая промышленность). Для них Белоруссия Ч это рынок сбыта и плац дарм для проникновения на рынки сопредельных стран. В группу входят связанные с промышленными корпора циями и (или) обслуживающие их крупные банки и страховые компании.

Удовлетворению этой категории российских экономических интересов служат межгосударственные финансо во-промышленные группы (МФПГ) Ч разновидность транснациональных организаций в промышленной и тор гово-финансовой сферах, возникшая при переходе от командно-распределительной системы к рынку. МФПГ соз давались по инициативе предприятий, но при поддержке государства, чтобы сохранить существовавшие в СССР производственные и финансовые кооперационные связи. Этот мягкий вариант интеграции не предполагает иму щественного контроля одного из участников группы над другими входящими в нее компаниями. В условиях, ко гда приватизация еще не завершилась, имущественные отношения не были ясны, а институты формирующейся рыночной экономики Ч несовершенны, МФПГ координировали производственные программы и НИОКР, манев рировали экономическими ресурсами, словом, делали все необходимое, чтобы предприятия-партнеры в обеих стра нах выжили и сохранили свои ниши на рынках третьих стран. Помимо промышленных и научно-технических структур в группы, как правило, входили и связанные с ними банки. Из 15 МФПГ, зарегистрированных в государ ственном реестре России к началу 2004 г., 6 были российско-белорусскими и 3 Ч многосторонними, но решающую роль в них играли Россия и Белоруссия. Активнее всего МФПГ действовали в автомобилестроении (Белрусавто, Нижегородские автомобили), авиастроении (Аэрокосмическое оборудование), производстве калийных удоб рений (Интерагроинвест), телекоммуникационной и оборонной промышленности (Электронные технологии, Интернавигация, Оборонительные системы).

На первом этапе главная задача МФПГ заключалась в оперативном предотвращении экономических потерь и социальных потрясений на технологически сопряженных предприятиях обеих стран. Белрусавто выросло на основе связанного российского государственного кредита, который позволил восстановить кооперационные по ставки российских дизелей на белорусские автозаводы, сохранить рабочие места и избежать массовых забастовок российских дизелестроителей. Интерагроинвест возник как объединение производителей калийных удобрений (в него вошли несколько российских компаний и одна белорусская);

группа взяла на себя координацию перевозок и экспорт продукции на мировые рынки. Одной из задач группы Электронные технологии было не допустить краха телевизионных заводов обеих стран в результате наплыва дешевой техники из Юго-Восточной Азии. Близ кая по характеру к МФПГ компания Славнефть должна была удовлетворить основную часть потребностей круп нейшего в Белоруссии нефтеперерабатывающего завода в российском сырье.

Позднее предприятия Ч участники МФПГ, как правило, рационализировали использование мощностей, кото рыми располагали, увеличивали выпуск традиционной продукции, разрабатывали и осваивали производство но вых ее видов, создавали дополнительные рабочие места в своей отрасли и повышали загрузку поставщиков из других отраслей. Так, сотрудничество в Белрусавто позволило за 1997Ч2002 гг. увеличить в 1,7 раза производст во автомобилей на Минском автозаводе, разработать дизели Евро-1 и Евро-2, отвечающие стандартам ЕС, нала дить их производство в российской компании Автодизель, загрузить заказами на поставку оборудования два крупных российских станкостроительных завода и один белорусский. Благодаря деятельности Электронных сис тем белорусская продукция закрепила за собой 14% российского рынка телевизоров.

Постепенно МФПГ начали согласовывать интересы своих участников на межгосударственном уровне, раз рабатывать и выполнять программы, частично финансируемые из бюджета Союзного государства. Сейчас в 38 таких программах участвуют 300 российских и 200 белорусских предприятий. С другой стороны, появи лась тенденция к расширению участия государства в капитале этих групп. Так, Исполком Союза России и Белоруссии приобрел на 20 млн руб. акций центральной компании ФПГ Белрусавто. В последние годы не которые МФПГ успешно отстаивали интересы своих участников при разработке промышленной политики обеих стран и формировании их позиций на переговорах о создании двустороннего таможенного союза, всту плении в ВТО и др. Предложения российских членов Белрусавто были учтены при разработке государст венных концепций развития автомобиле- и станкостроения в России. Они включают в себя организацию современного производства комплектующих Ч в частности для удовлетворения на 70Ч80% потребностей России и Белоруссии в большегрузных автомобилях за счет грузовиков, производимых участниками Белрус авто. Предполагается также создать 30 тыс. новых рабочих мест в автомобилестроении и смежных отраслях союзных государств. Эта концепция привлекла к участию в Белрусавто не только тех производителей боль шегрузных автомобилей обеих стран, которые давно сотрудничали друг с другом, но и их прежних конку рентов. Так, в июне 2004 г. традиционные конкуренты Ч белорусский МАЗ и российский КамАЗ Ч вместе пролоббировали предложение Комиссии по экономической политике Парламентского собрания Союза Рос сии и Белоруссии о четырехкратном повышении таможенной пошлины на ввозимые на территорию Союза импортные грузовики.

К функциям МФПГ постепенно добавляется согласование ценовой и закупочно-сбытовой политики. Склады ваются и предпосылки возникновения транснациональной корпорации, контролирующей все производство боль шегрузных автомобилей в СНГ. Этот процесс может затронуть и другие МФПГ (прежде всего Электронные тех нологии и Оборонительные системы;

к последней, скажем, уже присоединилось киргизское предприятие) или их связи (например, сотрудничество Белрусавто с Нижегородскими автомобилями, ведущая роль в которых принадлежит российскому холдингу Руспромавто).

Нефтехимические корпорации России широко практикуют переработку своей нефти белорусскими предпри ятиями на давальческих основах (к примеру, Славнефть и ЛУКОЙЛ загрузили таким образом Мозырский НПЗ и новополоцкий Полимир). Фактически немалую часть белорусской нефтепереработки и экспорта нефте продуктов, завершающих воспроизводственный цикл, уже контролируют дочерние или аффилированные струк туры соответствующих российских компаний.

До последнего времени деятельность МФПГ не распространялась на инвестиционное сотрудничество. Белорус ские власти жестко регулировали приток российского капитала, ограничивая его межгосударственными проекта ми в транзитно-инфраструктурных и смежных с ними отраслях (Газпром, строивший белорусский участок ма гистрального газопровода в Европу, приобрел контрольный пакет акций завода газоаппаратуры, а газовая компа ния Итера Ч завод по производству полиэтилена). Было также разрешено создать белорусские дочки россий ских банков, обслуживавших транзит энергоресурсов (Газпромбанк) или держащих на рублевых депозитах сред ства белорусского правительства (Банк Москвы, Ланта-банк).

2. Крупный некорпоративный и средний российский бизнес, действующий главным образом в отраслях промыш ленности, которые работают на потребительский рынок (легкая, пищевая, мебельная промышленность, индуст рия стройматериалов), в строительстве, торговле и сфере услуг (прежде всего транспортных). Интересы этой груп пы представителей российского бизнеса двойственны. С одной стороны, они конкурируют с белорусскими пред принимателями на российском и белорусском рынках Ч особенно в производстве дешевых потребительских това ров и торговле ими, а также в сфере строительных и транзитных транспортных услуг. С другой стороны, некор поративный и средний бизнес хотел бы получать более качественные белорусские потребительские товары, производимые на совместных предприятиях (СП) с иностранным капиталом, в том числе в активно развиваю щихся свободных экономических зонах (СЭЗ). В 2003 г. на Россию приходилось от 50% до 90% внешней торговли основных белорусских СЭЗ. Местные власти меньше возражают против капиталовложений предпринимателей такого калибра, так как те не претендуют на контроль над предприятиями стратегического значения и участие в приватизации других компаний в обмен на белорусские долги. Поэтому в наиболее крупных белорусских СЭЗ они уже занимают по инвестициям 2Ч5-е места.

Однако эта группа не обладает такими же возможностями экономического давления на белорусскую бюрокра тию, что и корпоративный бизнес, и потому стремятся ускорить рыночную трансформацию экономики Белорус сии и перевести двусторонние торгово-инвестиционные отношения на российские рубли. Кроме того, эти деловые люди сталкиваются с конкуренцией со стороны европейского и американского крупного и среднего бизнеса, начи нающего закрепляться в Белоруссии. Доля российского капитала в белорусских СП почти вдвое ниже его доли в накопленных иностранных инвестициях в белорусскую экономику, а по величине инвестиций в основной капитал белорусских предприятий Россия заняла в 2002 г. лишь 3-е место (после Великобритании и США).

№ 9, 3. Малый российский бизнес. За последние годы он существенно эволюционировал. Белорусское продовольствие и потребительские товары невысокого качества все заметнее начали терять прежнюю ценовую конкурентоспособ ность на российском рынке. После того как западные соседи Белоруссии ввели визовый режим, а Россия Ч тамо женные пошлины на подержанные автомобили, заинтересованность малого российского бизнеса в посредниче ской торговле этими товарами резко упала. Зато растет интерес к сотрудничеству с аналогичными белорусскими фирмами в производстве некоторых видов материалов и комплектующих для промышленности (мебельная фур нитура, упаковочная лента и т. п.), в сфере услуг (туристических, компьютерно-информационных).

Специфические интересы имеет в Белоруссии российский агробизнес. Крупные пищевые компании хотели бы установить контроль над рядом сегментов белорусского потребительского рынка. Молодые российские вертикаль ные агрохолдинги готовы финансировать модернизацию крупных животноводческих комплексов, сохранивших ся из-за медленного темпа рыночных реформ в стране, а также перерабатывающих предприятий. Расчет при этом делается на увеличение прямых поставок в Россию мясомолочной и плодоовощной продукции: только Москва закупила в 2003 г. белорусской мясомолочной продукции почти на 100 млн долл., а к 2005-му наметила создать в одном из городских районов комплекс оптовой торговли белорусским продовольствием.

Таким образом, все основные категории российского бизнеса хотели бы проникнуть в белорусскую экономику и закрепиться в ней. Более того, они считают ее частью единого российско-белорусского экономического про странства и поддерживают (а порой и инициируют) давление со стороны российского государства на белорусские власти, чтобы вынудить последние ускорить реформы, снять все ограничения на передвижение товаров, капитала и рабочей силы в пределах этого единого пространства.

Борьба противоположностей К концу 1990-х асимметрия отраслевой структуры и разница в темпах рыночных преобразований постепенно утратили прежнюю способность благоприятно влиять на российско-белорусские торгово-экономические отноше ния. В свое время асимметрия позволяла поддерживать традиционные связи и загружать наличные производст венные мощности, но могла в лучшем случае обеспечить простое воспроизводство основных фондов на старом технико-технологическом уровне. Она не отвечала потребностям расширенного воспроизводства и качественного обновления продукции. Конкурентоспособность российской промышленности в определенной степени оказалась заложницей технического отставания белорусских производств, завершавших технологический цикл значитель ной части отечественной продукции. К примеру, современные российские дизели Евро-1 и Евро-2 в 1,3Ч1,7 раза дороже прежних, и переход белорусского автомобилестроения на их использование не только удорожит его конеч ную продукцию, но и потребует крупных инвестиций для модернизации автомобилей. Чтобы преодолеть отстава ние белорусской промышленности за счет собственных инвестиционных возможностей, ей потребуется примерно 40Ч60 лет. Денег, выделяемых на эти цели из бюджета союзного государства, совершенно недостаточно, да и полу чение их затрудняют бюрократические процедуры и невыгодные условия кредитования. В итоге освоение этих средств затягивается, что мешает технологическому прорыву даже на таких направлениях, которые обеспечены собственными исследовательскими и конструкторскими разработками.

В России основные финансовые ресурсы уже перешли из государственного сектора в частный, и потому для притока российских инвестиций в экономику Белоруссии нужно существенно изменить условия их доступа туда, и прежде всего правила приватизации белорусских государственных предприятий. Российский частный капитал предпочитает вкладывать средства в экономические единицы, которые он реально контролирует, Ч даже если ожидаемая доходность инвестиций сравнительно низка. Он стремится перенести в сферу двустороннего сотруд ничества интегрированные структуры жесткого типа, доказавшие свою эффективность в российской практике:

холдинги, освобожденные от непрофильных хозяйственных и социальных функций. В отличие от мягких форм МФПГ они гарантируют совмещение центров управления транснациональными структурами и имущественный контроль над ними.

Белорусское же государство предпочитает иной подход. Оно контролирует производство примерно 80% ВВП страны, а оставшиеся 20% регулирует настолько жестко, что этот сектор трудно назвать частным. Помимо 12 раз личных налогов, обязательных для большинства предпринимателей, их ограничивают еще и разного рода специ альными сборами, оплатой лицензий по постоянно растущим ставкам и др. 2004 г. ознаменовался для действую щих в промышленности и сфере услуг бизнесменов неприятным сюрпризом: им практически принудительно продают убыточные и разорившиеся сельскохозяйственные предприятия, которые они обязаны восстановить за свой счет, чтобы затем выполнять план государственных закупок сельскохозяйственного сырья. Приватизация крупных промышленных предприятий идет медленно и носит формальный характер (к середине 2004 г. на них приходилось менее 13% всех предприятий, сменивших форму собственности). Большинство же коммерческих банков работает в режиме, который позволяет говорить о фактической ренационализации. Государство препятст вует появлению крупных собственников и уж тем более не намерено лимпортировать их из России или третьих стран, в том числе превращая МФПГ в холдинги, где ведущая роль отведена российскому капиталу.

Из-за неразвитости белорусского фондового рынка потенциальные российские инвесторы оценивали контроль ные пакеты акций тех предприятий, которые намеревались приобрести в ходе приватизации, исходя из их расчет ной международной капитализации. Белорусские же власти соглашались отдавать в обмен на инвестиции лишь миноритарный пакет акций, а возможность его будущего расширения до контрольного обставляли множеством оговорок. При этом они настаивали не просто на сохранении, но и на расширении социальных функций предпри ятий. В ходе предпродажной подготовки чиновники, ответственные за совершение такого рода сделок, либо ис ключали из состава компаний важные инфраструктурные и иные подразделения, что позволяло и впредь влиять на отчуждаемый объект, либо, напротив, добавляли к нему в принудительном порядке непрофильные структуры и назначали завышенную цену. Из-за расхождения подходов сорвалась договоренность об участии российских компаний Балтика и Очаково в приватизации белорусских пивоваренных заводов. При этом Балтика поте ряла около 10 млн долл., что нанесло ущерб и контролирующему ее ведущему скандинавскому пивоваренному концерну. Несовпадение интересов государственной компании Беларускалий и российской частной корпорации Уралкалий стало причиной того, что последняя фактически перестала участвовать в МФПГ Интерагроинвест.

На деятельности Белрусавто отрицательно сказался отказ продать его ведущему российскому участнику (Рус промавто) контрольный пакет акций Минского автозавода, остро нуждавшегося в средствах для модернизации производства, и в частности для перехода на дизели Евро-1 и Евро-2. Отказ Минска зарегистрировать компанию Запад-Транснефтепродукт, посредничающую при экспорте значительной части российских нефтепродуктов в Европу, ослабил интерес нефтяных корпораций к сотрудничеству.

В 2003 г. разногласия потенциальных российских инвесторов и белорусских реципиентов переросли в откры тый конфликт: ЛУКОЙЛ, Сургутнефтегаз, ЮКОС и ТНК фактически бойкотировали конкурс по приватизации 4 белорусских нефтеперерабатывающих и нефтехимических предприятий. Минск установил номинальные цены их акций на уровне 1,5Ч32 долл., что соответствовало тогдашним котировкам ценных бумаг ведущих мировых компаний (у Rolls Royce Ч 1,2 долл., у Daimler-Chrysler Ч 30), хотя на продажу было выставлено только 43% акций.

Условием сделки было гарантированное обеспечение производства сырьем. Если новый собственник не выполнял этого и некоторых других дополнительных условий, сделка расторгалась Ч без возвращения вложенных средств.

Все это сделало белорусский нефтехимический комплекс непривлекательным для частных российских инвесторов и предопределило их жесткое противостояние белорусским властям. При этом российский лолигархический ка питал не пытался навязывать свои условия, а стремился к разумному компромиссу интересов. Нефтяные корпора ции не возражали против сохранения регулирующей роли белорусского государства и были готовы согласовать условия сделки с профсоюзами. Такой компромисс российские инвесторы уже заключили, приобретя предпри ятия ТЭК Украины, Литвы и других стран Центральной Европы. Сделки оказались весьма эффективными.

Не менее твердую позицию занял Газпром в вопросе о приватизации Белтрансгаза, осуществляющего часть транзита российского газа в Европу. Не желая выполнять пакетную договоренность об импорте газа по внутри российским ценам в обмен на приобретение Газпромом контрольного пакета в 51% акций Белтрансгаза, бело русские власти назначили за имущество последнего заведомо завышенную цену (5 млрд долл.) и отказались при гласить для оценки независимую международную аудиторскую компанию. Спровоцировав отказ российской сто роны от этой сделки, Александр Лукашенко еще больше обострил ситуацию тем, что в нарушение договоренности продал 1% акций Белтрансгаза его трудовому коллективу за счет предполагавшейся российской доли, а остаю щиеся 49% предложил обменять на долю в магистральном газопроводе Ямал Ч Европа (проходит по террито рии Белоруссии, но принадлежит России). В ответ Газпром потребовал погасить долг за газ в размере 140 млн долл. и заявил, что не намерен и дальше терять ежегодно до 500 млн долл., поставляя Белоруссии газ по 29 долл. за 1 тыс. м3 против 50 долл. при поставках на Украину и 110Ч120 долл. в страны Европейского союза. Более того, Газпром начал энергично работать над альтернативой белорусскому газовому транзиту, создавая российско-гер мано-украинский трубопроводный консорциум и российско-германо-британский консорциум по сооружению Северо-Европейского газопровода.

Инвестиционная экспансия России может способствовать подключению белорусского нефтехимического ком плекса к формирующемуся общему экономическому пространству России и ЕС. Если приватизация стратегиче ских отраслей белорусской экономики произойдет с участием корпоративного российского капитала, это улучшит инвестиционный климат в Белоруссии и сделает ее экономику привлекательнее для некорпоративного крупного и № 9, среднего российского бизнеса. И наоборот, если изменение отношений собственности затянется, интерес крупного российского бизнеса к сотрудничеству с Белоруссией может быстро и резко упасть. Чтобы приобрести даже эф фективную белорусскую компанию, нужны большие кредитные ресурсы. А это, в свою очередь, уменьшает международную капитализацию российской корпорации-покупателя. К примеру, после того как ТНК приобрела 50% акций Славнефти8, стоимость ее собственных акций при создании совместной компании с British Petroleum уменьшилась на 600 млн долл., что эквивалентно объему инвестиций, необходимых для модернизации всего бело русского нефтехимического комплекса.

Главное условие дальнейшего развития двустороннего интеграционного процесса Ч это коренное изменение условий участия в приватизации. Оно позволяет адаптировать белорусские реформы к российским и выравнять темпы преобразований. Программа синхронизации и единонаправленности экономических реформ была приня та под давлением России еще в 1997 г., два года спустя закреплена в Договоре о создании Союзного государства и конкретизирована в позднейших межправительственных и межведомственных документах. В связи с этим Бело руссия была вынуждена несколько ужесточить денежно-кредитную и бюджетную политику, направленную на под держание развития базовых отраслей промышленности и сельского хозяйства, а также на решение социальных проблем путем закачивания в экономику денежной массы. Белорусскому руководству пришлось несколько ли берализовать ценообразование, хозяйственное и инвестиционное законодательство, акционировать большинства промышленных государственных предприятий, колхозов и совхозов. Эти меры, хотя и ограниченные, имели серь езные последствия для белорусской экономики Ч даже несмотря на то, что правительству удалось заметно сни 9 зить уровень инфляции и средней процентной ставки по новым кредитам, ликвидировать множественность курсов белорусской валюты и увеличить экспорт. Среди этих последствий следует назвать свертывание внутрен него спроса и рост складских запасов промышленной продукции (в начале 2003-го последние доходили до 67% ее среднемесячного производства), массовое ухудшение финансового положения предприятий, рост задолженно сти по зарплате, кризис пенсионной системы и подрыв государственного финансирования жилищного строитель ства, а также гарантий вкладов населения в коммерческих банках, нарастание безработицы. Из проведенных в мар те 2003 г. опросов общественного мнения следует, что примерно 54% белорусов обеспокоены проблемами разви тия экономики и низким уровнем жизни, 27% Ч безработицей и лишь 7Ч10% Ч политическими проблемами и нарушением прав человека.

В этих условиях белорусское руководство попыталось не допустить дальнейшей радикализации рыночной ре формы по российскому образцу, сохранив прежнюю систему корпоративного и индивидуального иждивенчества.

Финансирование такой политики шло во многом за счет России. Этой цели служили импорт сырой нефти и газа по заниженным ценам (российский газ стоил Белоруссии вчетверо дешевле, чем европейским странам), реэкспорт части газа и электроэнергии, поставленных Россией, и экспорт нефтепродуктов, полученных из российской же сырой нефти, стабилизационные кредиты РФ, доходы от размещения части этих средств в российских коммерче ских банках и др. Кроме того, при попустительстве своих властей Белоруссия получала неофициальные дополни тельные доходы от торговли с нашей страной. Только конфискация транзитных грузов под предлогом непра вильного оформления сопроводительных документов обходилась российским получателям в 60Ч80 млн долл. в год;

Минск фактически беспошлинно реэкспортировал в Россию дешевый сахар и свинину из третьих стран и т. д.

В нарушение договоренностей сохранялись различные виды поддержки белорусских государственных предпри ятий (например, производящих автомобили и телевизоры, занимающихся грузовыми автоперевозками), что ис кусственно повышало их конкурентоспособность на рынках обеих стран. Таким образом, быстрый рост рыночной российской экономики России через двустороннее сотрудничество косвенным образом замедлял рыночные пре образования и реструктуризацию белорусской экономики.

Однако белорусскому руководству все труднее становится препятствовать рыночным преобразованиям и функ ционированию экономики обеих стран. В середине 2003 г. близилось к концу формирование таможенного союза, в связи с чем было унифицировано почти 98% тарифов в торговле с третьими странами. Российский рубль уже широко используется в двусторонних расчетах, белорусские отраслевые министерства и ведомства готовят свои предприятия к переходу на безналичный российский рубль во взаимных расчетах и налоговых платежах. Тарифы на тепловую энергию и электричество для основных промышленных и сельскохозяйственных потребителей были приближены к российским, унифицированы тарифы на железнодорожные грузоперевозки, белорусским предпри ятиям рекомендовано осваивать российские методы бухгалтерского учета и отчетности. Был принят закон о ва лютном регулировании и подготовлен закон о государственном регулировании Ч оба во многом аналогичные соответствующим российским законам.

Подошла к завершению и подготовка к превращению с 2005 г. российского рубля сначала в платежное средство обеих стран, а позднее, может быть, и в единую валюту. В принципе было согласовано закрепление права на эмис сию рубля за Центральным банком России (Национальный банк Белоруссии сохранит самостоятельность и золо товалютные резервы). Объемы эмиссии предполагается устанавливать, исходя из согласованных параметров ин фляции, бюджетной и курсовой политики, причем верхним пределом будет объем российской эмиссии, скоррек тированный на соотношение национальных ВВП. Чтобы предотвратить ухудшение платежного баланса Белорус сии и увеличение дефицита средств на счетах Национального банка, достигнута договоренность о предоставлении ей Россией кредита в размере примерно 700 млн долл. Для замещения наличных белорусских рублей намечалось их массу, находящуюся вне Национального банка, пересчитать в российские рубли по реальному соотношению валют и заместить в 1,3 раза бoльшим объемом российских рублей для бесперебойного обеспечения ими Белорус сии. Предполагалось, что в случае эффективной работы российского рубля его замену новым союзным средст вом платежа и расчетов, намеченную на 2008 г., можно будут отложить. В противном случае Минск получил бы право выйти из соглашения, по которому российский рубль становился общей валютой двух стран.

По мнению большинства экспертов, хотя реформирование российской монетарной и бюджетно-налоговой политики и не было завершено, подстроившись к ней, Белоруссия все равно выиграла бы. Использование россий ского рубля как общей валюты ускорило бы монетизацию белорусской экономики и позволило, опираясь на рос сийские золотовалютные резервы, сэкономить затраты на поддержание стабильности национальной валюты. Вве дение общей валюты способствовало бы выравниванию уровня и структуры себестоимости готовой продукции в обеих странах, а также постепенному повышению оплаты труда в Белоруссии до российского уровня. Как следст вие улучшилась бы конкурентоспособность белорусских товаров на рынках России и третьих стран. Отрицатель ное внешнеторговое сальдо с Россией перешло бы в сферу внутренних расчетов, а положительный баланс с треть ими странами укрепил общую валюту.

Создание объединенного рынка капитала благоприятно сказалось бы на притоке российских инвестиций и формировании транснациональных компаний, способных конкурировать на мировых рынках. Завершение созда ния таможенного союза и дополнение его валютным дало бы реальную возможность окончательно объединить экономику двух стран в общее экономическое пространство. Длительный процесс их взаимного сближения завер шился бы, таким образом, фактической инкорпорацией белорусской экономики в более мощную и развитую рос сийскую на взаимовыгодных условиях Ч тем более что по оценке Лукашенко союз с Россией уже удовлетворил на 90Ч95% экономические интересы Белоруссии.

Это позволило бы, во-первых, присоединиться к ВТО на более выгодных условиях (как действующий регио нальный таможенно-валютный союз), а во-вторых, превратить последний в потенциальный элемент будущего общеевропейского экономического пространства и в интеграционное ядро объединенного экономического про странства Большой четверки СНГ.

Бизнес как двигатель конвергенции Вопрос о том, какая из моделей будущего развития двустороннего сотрудничества предпочтительнее Ч мо дель ЕС, фактическое вхождение Белоруссии в состав России или невнятная союзная интеграция, все еще окон чательно не решен. Многое будет зависеть от того, насколько ответственно подойдут к нему российские деловые круги, проявят ли готовность пойти на оправданные тактические компромиссы во имя достижения стратегиче ской цели, помогут ли формированию организаций, представляющих интересы белорусских партнеров. Россий ские руководители и деловой мир явно предпочитают комбинацию первой модели (для сферы политики) со вто рой (для экономики). Белорусские власти и часть истеблишмента высказываются за внутренне противоречивое совмещение первого варианта с третьим.

Российскому корпоративному бизнесу следовало бы наладить новые или видоизменить сложившиеся довери тельные отношения с успешными директорами крупных белорусских предприятий и с министерскими управлен цами, чтобы создать систему совместного имущественного и менеджерского контроля за субструктурами потен циальных транснациональных корпораций. От другой части белорусского истеблишмента (особенно чиновников госконцернов и министерств), которая рискует остаться не у дел, можно лоткупиться.

Некорпоративный крупный и средний бизнес мог бы активнее участвовать в совместных предприятиях с бело русскими партнерами и в развитии СЭЗ (например, создать транснациональную дугу Ч цепочку таких зон вдоль границы расширившегося ЕС). Полезно было бы расширить социальную базу интеграции, поддержав взаимосвя занное развитие малого бизнеса: стимулировать передачу ему субподрядов, налаживать аутсорсинг в рамках со вместных инициатив крупного бизнеса, помогать развитию сферы услуг и мелких предприятий, которые перера батывают сельскохозяйственное и другое местное сырье.

№ 9, Быстрое экономическое сближение двух стран будет, вероятно, иметь болезненные социально-экономические последствия для белорусского населения и бизнеса. Их следует оценить и смягчить. Для этого полезно укреплять взаимодействие с той частью белорусского истеблишмента, которая уже осознала, что консервация нынешнего положения чревата серьезным экономическим и политическим кризисом в стране. Избежать этой перспективы можно только на путях сотрудничества с Москвой: собственные источники экономического роста Белоруссии ог раниченны, а у ЕС или США в обозримой перспективе не предвидится появления экономических стимулов для активного содействия модернизации белорусской экономики. К сожалению, белорусская оппозиция, причем не только радикально антироссийская, критически относится к российским предложениям и действиям, не предла гая, со своей стороны, конструктивных стратегических идей и тактических решений.

В таких условиях наиболее рациональный способ удовлетворить интересы отечественного бизнеса (как в Бело руссии, так и шире Ч в Европе) Ч это форсировать интеграцию и инкорпорацию белорусской экономики в рос сийскую, ограничиваясь медленным и осторожным политическим сближением. Однако темпы и масштаб инкор порации в значительной мере зависят от политической воли лидеров двух стран и их хозяйственно-политических элит (в меньшей степени). Жизнь показала, что воздействие этого фактора может быть неблагоприятным.

Как известно, российское руководство взяло во внешней политике курс на восстановление политического ли дерства в СНГ и активное собирание земель бывшего СССР, а во внутренней Ч на деолигархизацию и повы шение социальной ответственности бизнеса. На фоне сотрудничества в Евразийской пятерке и Большой чет верке такая политика, с одной стороны, частично девальвирует ценность российско-белорусских связей, а с дру гой Ч сдерживает рыночное развитие и отвлекает российский бизнес от решения конкретных вопросов двусто роннего сотрудничества.

Белорусское руководство стремится сохранить максимум политического и экономического контроля над стра ной и фактически саботирует выполнение ограничивающих его самостоятельность интеграционных договорен ностей. При этом в Минске умело используют недоработки российской экономической политики, особенно по отношению к Белоруссии.

Хозяйственное взаимодействие наших стран постепенно освобождается от политической мотивации и приоб ретает прагматический и рыночный характер. В Москве белорусскому президенту дали ясно понять, что двусто роннее сотрудничество Ч не самоцель, а лишь средство повысить эффективность и конкурентоспособность на циональных экономик. В результате со второго полугодия 2003-го гармонизация экономических систем и сближе ние России с Белоруссией переживают кризис: расхождения в стратегии и тактике сотрудничества из латентной формы перешли в открыто конфликтную.

Несколько замечаний о форме, в которую выливаются эти противоречия в важнейших сферах взаимодействия.

Энергетика. Получение по низким ценам российских энергоресурсов, доходы от их транзита в Европу и экс порта части продуктов переработки Ч необходимое условие функционирования белорусской экономики, а кон троль за энергетическим транзитом Ч важнейший рычаг воздействия Минска на Москву. Руководство Республи ки Беларусь крайне заинтересовано в сохранении этой ситуации, которая, однако, противоречит тактическим и стратегическим интересам российских властей и бизнеса, ибо сдерживает реальную интеграцию двух стран в топ ливно-энергетическом комплексе. Лукашенко фактически отказался в обмен на стабильное обеспечение дешевым газом передать Белтрансгаз совместному предприятию, контрольный пакет которого будет принадлежать Газ прому. Тем самым белорусский президент заметно ослабил интеграционные процессы и спровоцировал газо вую войну, которая началась в июле 2003-го и длилась целый год. Пик конфликта пришелся на февраль 2004 г., когда Газпром, не добившись от белорусских партнеров заключения договоров о поставке и транзите газа на рыночных условиях (что означало бы повышение цены с 29 до 50 долл. за 1 тыс. м3 газа, т. е. цены, которая была установлена для Украины) и поймав обе страны на воровстве транзитного газа, приостановил его подачу в бело русские трубопроводы. Тогда же Минск не смог договориться с РАО ЕЭС России насчет цен на импорт электро энергии. Белорусская экономика оказалась под серьезной угрозой. 18 часов спустя поставки возобновились, но в роли контрагента выступил уже не Газпром, а формально независимые от него российские компании, согласив шиеся на цену в 46,68 долл. В июне 2004 г. было заключено перемирие. До конца года Белоруссия гарантировано получение газпромовского газа по этой цене, а тариф за его транзит несколько увеличен. Несанкционирован ный отбор экспортного газа должен быть прекращен. Однако долг Газпрому за прошлые поставки Белоруссия не возвратила;

более того, она намерена получить у России кредит в 200 млн долл. для оплаты подорожавшего газа.

Таким образом, Россия продолжает субсидировать белорусскую экономику уже на рыночных условиях.

В результате этого конфликта нарушилось снабжение газом Калининграда, ухудшилась международная репу тация Газпрома как поставщика, а ЕС потребовал от России гарантировать бесперебойное обеспечение газом.

Резко ухудшилось и отношение белорусов к объединению с Россией. По данным опросов, за время газовой вой ны доля сторонников объединения упала с 25% до 13%. Одновременно выросло и число выступающих за то, чтобы на смену лособым отношениям с Россией пришли такие же отношения, как и с другими государствами Содружества (с 19% до 25%). В стратегическом отношении ситуация остается неопределенной, так как позиции сторон принципиально не изменились.

Единое рублевое пространство. Введение российского рубля в качестве единого платежного средства на терри тории Республики Беларусь отложено до 2006 г. Ч как минимум. Еще менее определенны перспективы введения новой единой валюты. Заметно ухудшились и настроения в белорусском обществе по этим вопросам. Те же опро сы показали, что доля сторонников введения в Белоруссии российского рубля снизилась с 44% до 33%, а как налич ной валюте рублю доверяют менее 1% респондентов. Вместе с тем контрольным показателем денежно-кредитной политики в Белоруссии остается официальный курс белорусского рубля к российскому;

только в I квартале 2004 г.

доля экспорта за российские рубли выросла на 5,6 процентного пункта. Москва согласилась увеличить общую компенсацию белорусскому бюджету за введение российской валюты с 0,7 до 1 млрд долл. (Белоруссия настаивает на уплате 2 млрд долл., что эквивалентно 11% ВВП страны и почти в 11 раз превышает ее оборонные расходы). До конца 2004-го намечено подписать соглашение о единых принципах валютного регулирования и контроля в обеих странах, предполагающее, в частности, взаимный допуск коммерческих банков на национальные валютные бир жи, т. е. возможность воздействовать на курс валюты страны-партнера.

Компромисс по вопросам формирования монетарного союза двух стран в принципе остается возможным. Од нако из-за того, что его достижение затягивается, а условия остаются неясными, Москва и Минск лишены реально го инструмента формирования экономического союза, а уже имеющиеся элементы согласованной таможенной и налоговой политики оказываются подорванными.

Российско-белорусское сотрудничество понемногу утрачивает свой потенциал интеграционного ядра Боль шой четверки СНГ, растворяясь в новой системе четырехсторонних договоренностей и превращаясь в один из элементов разноуровневой и разноскоростной интеграции в рамках Единого экономического пространства (ЕЭП).

Между тем участие в выполнении соглашения о ЕЭП (ратифицировано в апреле 2004 г.) может в перспективе сыграть роль дополнительного стимула российско-белорусской интеграции Ч правда, вряд ли в форме союзного государства с единой экономической и внешнеторговой политикой. Так, намеченный на 2005 г. переход к взыма нию в двусторонней торговле НДС и косвенных налогов по принципу страны назначения приравнивает Белорус сию по торговому режиму к другим странам четверки и фактически ведет к восстановлению таможенной грани цы между двумя странами. Предполагаемое в рамках ЕЭП выравнивание уровня цен и тарифов на продукцию естественных монополий означает, что Белоруссия не сможет в будущем покупать российский газ дешевле, чем Украина, и т. п.

Соглашение о ЕЭП нацелено на обеспечение в перспективе свободного движения товаров, услуг, капитала и рабо чей силы между странами-членами при организующей роли общего регулирующего органа (Россия может получить в нем 40% голосов, Украина Ч 30%, Казахстан Ч 20%, а Белоруссия Ч только 10%). Предусмотрен также переход к единой внешнеторговой и согласованной налоговой, денежно-кредитной и валютно-финансовой политике. Конкрет ные договоренности по большинству из этих вопросов ожидаются уже в 2005Ч2006 гг. Это позволяет рассчитывать, что уже в обозримой перспективе позитивный тренд в российско-белорусской экономической интеграции снова во зобладает. Однако линия Белоруссии может быть изменена в желаемом направлении только в том случае, если россий ское политическое руководство и бизнес-элита приложат дополнительные усилия и проявят на переговорах большую прагматичность и оправданную жесткость Ч возможно, вместе с другими партнерами по четверке.

Примечания В отличие от Белоруссии Казахстан и Украина располагали значительными мощностями в добывающих и низкотехноло гичных перерабатывающих отраслях (металлургия, производство минеральных удобрений, полупродукты для этих произ водств) и в сельском хозяйстве. Низкие (по сравнению со среднемировыми) издержки делали их продукцию конкурентоспо собной на мировых рынках. Это облегчило переориентацию национального производства на базовые товары, а экспорта Ч на страны дальнего зарубежья. К 2001 г. в общем объеме украинского экспорта доля металлов и минеральных продуктов, выво зимых в эти страны, составила 55%, а в казахском Ч даже 88%.

В этом смысле российско-белорусские экономические связи очень похожи на отношения между Россией и бизнесом тех стран Центральной и Восточной Европы, которые стали на путь быстрого реформирования.

Экспорт Казахстана и Украины в Россию сократился в 2,2Ч2,4 раза, а Москва, в свою очередь, стала в 1,1Ч1,4 раза меньше поставлять в эти страны. Перераспределение ролей между странами Большой четверки во многом коррелировалось с дина № 9, микой их торговли с ЕС. В 1995Ч2002 гг. белорусский экспорт в Европейский союз сократился до 8,5%, а импорт увеличился лишь незначительно (до 16,6%), тогда как доля ЕС в экспорте и импорте Казахстана возросла до 28,3% и 24,95%, а Украины Ч до 24,6% и 30,4% (соответственно). В те же годы доля ЕС в экспорте и импорте России оставалась практически неизменной (33,8% и 38,5% в 2002-м против 33,6% и 38,8% в 1995-м).

За 1995Ч2002 гг. доля Белоруссии в экспорте России в страны СНГ выросла в 1,9 раза (до 37%), в импорте Ч в 1,6 раза (до 24%). Доля же двух других государств несколько сократилась: Казахстана Ч до 15% (в 1,1 раза), а Украины Ч до 37% (в 1, раза). В российском импорте доля Казахстана осталась неизменной (19%), зато доля Украины сократилась в 1,5 раза (до 32%).

Белорусские грузоперевозчики обеспечивают около 10% всего объема международных автоперевозок России (столько же, сколько казахские и украинские вместе взятые).

В 2002 г. жители приграничных районов Белоруссии уже покупали более дешевый российский хлеб.

По этой причине союзная программа перехода к цифровому телевидению должна быть завершена лишь к 2015 г. (в США Ч к 2004-му, а в ЕС Ч к 2006-му).

Белорусские предприятия часто находятся в худшем экономическом состоянии и менее эффективны, чем следует из офи циальной отчетности. Как показали недавние выборочные обследования, в 2001Ч2002 гг. почти каждое пятое белорусское предприятие пользовалось налоговыми льготами, каждое шестое Ч льготными кредитами, каждое десятое Ч таможенными льготами и целевым бюджетным финансированием. К тому же льготы получают главным образом нефтехимические и веду щие машиностроительные компании (37% общего числа таможенных льгот, 34% целевого бюджетного финансирования, 20% общих государственных дотаций). В покупке именно этих предприятий заинтересован крупный российский капитал.

Славнефть дала в 2002 г. более 6% прироста добычи нефти и около 7% ее переработки в России.

Тем не менее инфляция в Белоруссии выше, чем в остальных странах СНГ.

Кредиты под ставку, доходящую до 50%, большинству предприятий недоступны.

В начале 2003 г. убыточными были около 40% промышленных предприятий и более 50% сельскохозяйственных.

Речь идет прежде всего о президентских структурах, определяющих экономическую политику страны и создающих фи нансовую основу личного политического влияния Лукашенко. По некоторым оценкам, только посредничество в импорте рос сийского газа позволяло им аккумулировать около 1,9 млрд долл. в год.

Союзный проект как ценность и реальность Кирилл Коктыш Создание союзного российско-белорусского государства Ч это единственный в своем роде проект постсовет ского времени, который все слои российского общества воспринимают как безусловную ценность. В Белоруссии он вообще легитимирует нынешний политический режим и подавляющее большинство принимаемых властью решений. Тем не менее Союз не создан и, по-видимому, его вряд ли вообще удастся создать Ч во всяком случае в том виде, в котором это предполагают сейчас.

Чем объяснить эти трудности, если объективных предпосылок для сближения более чем достаточно? Товарооб мен России с Западом очень сильно зависит от транзитных нефтегазотранспортных и железнодорожных мощно стей Белоруссии: через них проходит до 60% всего товарооборота между Россией и ЕС. Почти 80% белорусской промышленности Ч это крупные предприятия главным образом сборочного цикла, зависимые от импорта рос сийских энергоносителей и сырья, построенные в прошлом в расчете на общесоюзный рынок. Казалось, они долж ны были бы естественным образом тяготеть к интеграции. Политические предпосылки, сложившиеся уже за время существования идеи союзного государства, тоже очень весомы. Если проект окончится неудачей, российское об щество сочтет это серьезным поражением власти, и это может оказать сильное дезинтегрирующее воздействие на федеративные отношения. В Белоруссии же окончательный отказ от идеи союзного государства лишит легитима ции не только теперешний политический режим, но все постсоветское развитие страны.

Однако, несмотря на сильную заинтересованность обеих сторон, за время, прошедшее после формального соз дания Союза России и Белоруссии, степень интегрированности двух стран не только не возросла, а, напротив, заметно снизилась. Поэтому прямолинейный подход к проекту должен уступить место более углубленному его анализу.

Российские и белорусские предпосылки проекта Идея создания союзного государства возникла во второй половине 1993 г., когда в Белоруссии внезапно сильно упал жизненный уровень. До тех пор глубокий экономический кризис, послуживший одной из причин коллапса СССР, в Белоруссии Ч в отличие от остального постсоветского пространства Ч практически не ощущался. Струк тура промышленного производства, сложившаяся в республике к началу перестройки, требовала высококвалифи цированной рабочей силы, а значит, и обеспечивала наибольшую часть вновь созданной стоимости. Поэтому и уровень жизни в БССР был самым высоким в Советском Союзе: вполне сопоставимым с тем, что существовал в ту пору на юге Европе. Население было более или менее удовлетворено уровнем жизни и не испытывало массовой потребности в экономических реформах.

К тому же белорусским политикам и управленцам не было ясно, как следует реформировать экономику, прак тически полностью зависимую от неподконтрольных внешних факторов. Отсутствие концепции реформ пара лизовало и правящую команду премьера Вячеслава Кебича, и оппозицию, но какое-то время это не было фаталь ным для ситуации в стране. В 1991 г. Кебич демократизировал систему принятия решений, удовлетворив ряд принципиальных требований оппозиции и тем самым частично нейтрализовав ее мобилизационный потенциал.

Она сосредоточилась на националистических лозунгах и довольно быстро оказалась в малоперспективном поли тическом гетто. Не ощущая давления оппозиционных сил, правящая элита почувствовала себя относительно спокойно.

Однако даже в такой относительно благоприятной ситуации белорусские власти не смогли нащупать какие-то кардинальные решения экономических проблем. Они лишь поддерживали статус-кво и время от времени высту пали в роли пожарных, устраняя возникавшие проблемы. Это было непросто, поскольку белорусская экономика осталась единственным плановым сегментом на всем постсоветском пространстве, но все же легче, чем прово дить рыночные реформы. Обеспечение экономики энергоресурсами и сырьем, а также сбыт готовой продукции из организационной проблемы превратились в главное содержание белорусской внешней политики. Именно этой цели и служила идея государственного союза двух стран, который позволил бы натурализовать их взаимные отношения. За поставленные Россией энергоресурсы Белоруссия предполагала рассчитываться по бартеру своей продукцией Ч хотя бы до тех пор, пока не будет разработана программа экономических реформ.

№ 9, Россию в то время такая схема союза тоже вполне устраивала. Провал шоковой терапии и массовая фрустра ция населения, а также сокращение в результате приватизации на несколько порядков экономических ресурсов, которыми располагал российский Центр, серьезно его беспокоили. Временами казалось, что сепаратистские тен денции стали необратимыми и в перспективе будут определять российскую внутреннюю политику. Именно в этот момент максимальной слабости государственной власти и сильнейшего недовольства ею большинства населения и родилась идея продемонстрировать, что Россия сохранила свою привлекательность для других стран. Политиче ски это было настолько важно, что энергоресурсы, которые Белоруссия получала чуть ли не даром, не казались Ельцину чрезмерной платой за союзный проект.

Принципиально важно, однако, что в то время обе стороны считали этот проект временным. Кебич, не сомне вавшийся в том, что будет переизбран главой государства, собирался затем начать рыночные реформы. В Кремле неудачу гайдаровских реформ считали не драмой или крахом избранного курса, а лишь тактическим и краткосроч ным поражением, которое быстро утратит всякое значение. От российско-белорусских отношений вообще ожида ли лишь одного: возможности участвовать в приватизации важных для российского бизнеса предприятий. Затруд нений в этом вопросе в Москве не предвидели. Более того, в планах Кебича участие российских предпринимателей играло ключевую роль легитимирующего прикрытия номенклатурной приватизации. С этой целью была предло жена новая юридическая форма сотрудничества Ч межгосударственная финансово-промышленная группа (всего их планировалось создать примерно 20). Ее довольно быстро узаконили парламентскими актами и включили в двусторонние межправительственные соглашения. Более глубокую координацию и интеграцию стороны считали нереалистичными и потому такую цель перед собой не ставили.

Институционализация проекта (1994Ч1999) На практике, однако, союзный проект институционализировался в ином контексте. Позднесоветские элиты привыкли считаться только с переговорами в собственной среде. Об общественном мнении вспоминали лишь тогда, когда возникала необходимость его нейтрализовать. При Ельцине представления эти несколько измени лись, а элиты частично обновились. Новая российская власть овладела простейшими и манипулятивными навы ками, позволяюшими мобилизовывать общественное мнение. В Белоруссии же и этого опыта не было. Когда в конце 1993 Ч первой половине 1994 г. экономическая ситуация резко ухудшилась, Кебич сосредоточил все силы на нейтрализации городского населения, упустив из виду сельское. Крестьянство же всерьез, как в панацею, поверило в идею союзного государства, которую Кебич использовал как средство, позволяющее ослабить недовольство. Его интеграционную риторику без труда перехватил Александр Лукашенко, который и выиграл выборы, поддержан ный сельским и пожилым населением.

Российское руководство не сразу осознало, что, разделяя исходную формулу Союза России и Белоруссии (Энер горесурсы в обмен на лояльность и готовую продукцию), новый белорусский президент вкладывал в интеграци онные процессы совершенно иное содержание. Исходя из собственных представлений, в Москве полагали, будто популистская риторика Лукашенко служит политическим обеспечением грядущих реформ, которые так или иначе приведут к интеграции капиталов. В тот момент российские политики и не предполагали, что вновь избранный глава государства всерьез считал практику бартера единственно правильным способом функционирования бело русской экономики. Однако оказалось, что ранний Лукашенко был органичным представителем своего электо рата и разделял свойственные сельским жителям довольно приблизительные представления об управлении про мышленным производством.

Впрочем, даже если бы это лоткрытие было сделано раньше, оно вряд ли существенно изменило бы судьбу союзного проекта. Во-первых, число неудач ельцинской политики росло: к провалу рыночных реформ добавились и фатальные поражения в ходе первой чеченской кампании, оказавшиеся в центре внимания российских СМИ.

Ельцин был вынужден подчеркивать сближение с Белоруссией, потому что оно тогда оставалось единственным достижением его режима, признанным в обществе. Во-вторых, Кремль принял решения, которые на некоторое время лишили его возможности политического маневра в российско-белорусской политике. В ноябре 1996 г. по пытки Лукашенко ликвидировать парламент и институционализировать складывавшийся авторитаризм зашли в тупик, а сам президент оказался на грани отставки. Спешно направив в Минск высокопоставленную делегацию, в которую вошли Виктор Черномырдин, Егор Строев и Геннадий Селезнев, Москва тем самым фактически санкцио нировала дальнейшие шаги Лукашенко по деморализации белорусского политического класса. В итоге исчезла возможность диалога в Минске с кем бы то ни было, кроме Лукашенко, заложником которого фактически стали московские власти.

Таким образом, экономическая составляющая российско-белорусских отношений была изначально встроена в политическую. Это означало, что существовали два проекта Союза, различных по содержанию, внутренней логи ке и векторам развития. Однако на деле ни одно интеграционное мероприятие, начиная с образования Таможенно го союза (январь 1995 г.), не создало никаких новых практик. Дело ограничивалось PR-кампаниями. У каждой из сторон были, разумеется, свои, более амбициозные цели. Российские элиты полагали, что приватизация белорус ской экономики неминуема и после того, как она произойдет, союзный капитал займет в ней привилегированное положение. Однако Лукашенко неизменно пресекал все попытки распространить российские правила на белорус скую территорию.

В ответ на любую попытку российских предпринимателей лукорениться в соседней стране Минск начинал ограничивать их рамками так называемой социально ориентированной, т. е. дотационной экономики Белоруссии.

Это условие sine qua non для деятельности российского капитала, сразу же лишало его конкурентоспособности.

Однако поскольку его экспансия была плодом кулуарной политике и разрешения на инвестиции выдавались в индивидуальном порядке, изживание союзных иллюзий настолько затянулось, что не завершилось полностью и по сию пору. При Ельцине на это закрывали глаза, так как союзный проект входил в число политических приори тетов режима, но и Владимир Путин не сумел переломить ситуацию.

Лукашенко понимал, что перед ним открывается возможность выступить в выигрышной роли интегратора. Не сделав ни единой существенной уступки России, он годами безвозмездно получал за счет Таможенного союза око ло трети ВВП. Это пробудило в белорусском президенте властные амбиции, распространявшиеся на Союз в целом, а значит, и на Россию. Власть Ельцина слабела, создание союзного государства оставалось безусловной ценностью для российского населения, и в совокупности это открывало возможность реализовывать самые фантастические, на первый взгляд, замыслы. А то, что Кремль не принимал всерьез российские амбиции Лукашенко, делало кампа нию белорусского президента лишь более эффективной. Он посетил множество российских регионов и наладил устойчивые отношения с некоторыми губернаторами.

Попытки трансформировать союзный проект Однако Лукашенко в Россию не прорвался. К 1999 г. здесь сложился запрос на консолидацию власти и наведе ние порядка. Удовлетворение этой потребности стало основным содержанием политики Владимира Путина. Ему благоприятствовала экономическая стабилизация, державшаяся главным образом на высоких нефтяных ценах.

Период революционных перемен 1990-х, которые население связывало с распадом СССР, закончился и ушел в историю.

Поскольку для Путина ситуация в Чечне была политически важнее создания союзного государства, он попы тался переосмыслить и трансформировать союзный проект. Новый российский президент стремился избегать ошибок своего предшественника, однако ничего, кроме врeменного сдерживания пропагандистской кампании Лукашенко, так и не добился. Стала лишь очевиднее вся неоднозначность и сложность проблемы, а также устойчи вость иллюзий, которые российский истеблишмент питал по отношению к белорусскому президенту. Преодоле ние их шло медленно;

один слой отомрет Ч под ним обнажается следующий.

Надежда договориться с Лукашенко об интеграции на условиях приватизации и реформирования белорусской экономики рассеялась еще во время второго президентства Ельцина. Следующий удар по этим ожиданиям был нанесен в начале правления Путина. Затем возникло ложное представление, будто Кремлю удастся использовать в своих интересах зависимость Белоруссии от российских дотаций. Часть отечественных элит полагала и продол жает полагать, будто, ограничив доступ к российским ресурсам и объем добровольно выдаваемых дотаций, сможет дестабилизировать режим Лукашенко и сделать его сговорчивее. Однако сокращение дотаций принесло России два неприятных открытия. Первое: белорусский президент довольно прочно укоренился в тех частях российской территории, которые не полностью зависели от воли Кремля. Второе: Лукашенко удалось существенно диверси фицировать источники поступающих ресурсов, и белорусскую казну пополняет теперь не только Россия.

Иллюзия, будто белорусское общество по-прежнему поддерживает идею создания Союза и жаждет воссоеди ниться с Россией, тоже явно близка к исчерпанию. Предложив включить Белоруссию в состав Российской Федера ции, Путин попытался тем самым настроить белорусов на объединение через голову Лукашенко. Оказалось, одна ко, что этот сценарий поддерживает не более 6% населения, а в пользу политической интеграции высказывается не более 20%. Лишь экономическая интеграция по-прежнему никакого не раздражает, ее только приветствуют.

Придать союзному проекту прагматический характер и взять его без особого труда под контроль не удалось.

Однако и отказаться от столь широкомасштабных планов сейчас невозможно. Подобный шаг нанес бы слишком № 9, большой политический и экономический урон связям России с Европейским союзом, которые сильно зависят от белорусского транзита. До сих пор тот функционировал без существенных сбоев, да и экономике Белоруссии не грозит немедленная дестабилизация и/или масштабные неконтролируемые миграционные потоки. Брюссель вполне устраивает статус-кво, поскольку трансформационные процессы в Белоруссии неизбежно потребовали бы от европейцев огромных затрат. Поэтому ЕС охотно оставляет Россию один на один с Лукашенко и вряд ли будет оказывать серьезный нажим на Минск. Таким образом, и в этом смысле перспективы реализация союзного проек та проблематичны.

Российский бизнес не может стать мотором экономического развития в союзном пространстве, поскольку не закрепился в Белоруссии. Ряд крупных российских компаний присутствует там либо чисто символически, либо вынужденно Ч не по экономическим, а по политическим соображениям. К тому же российские компании имеют дело почти исключительно с белорусским государством, а не бизнесом, который теоретически мог бы сыграть роль точки опоры, автономной от президента. При этом белорусские деловые круги настолько деморализованы, что не способны играть сколько-нибудь весомую политическую или лоббистскую роль. Об этом красноречиво свиде тельствует тот факт, что полгода спустя после прошедших президентских выборов, когда отдельные предприятия попытались проявить самостоятельность, на их директоров было заведено около 700 уголовных дел по самым произвольным поводам.

Из этого следует, что в роли движущей силы союзного проекта может выступать только российское государст во, принимающее в расчет не прошлые потери, а ущерб, который оно понесет в случае краха союзного государства.

Москве непривычны действия на опережение: она, как правило, реагирует только на уже возникшие проблемы. Во всяком случае, после попытки кавалерийской атаки на Лукашенко президент Путин, высказавшийся за включе ние Белоруссии в состав Российской Федерации в форме образования шести новых ее субъектов (по числу бело русских областей), отступил на исходные позиции. Однако после президентских выборов следует, видимо, ждать новой попытки видоизменения союзного проекта.

Трансформация союзного проекта: конституционная попытка Лукашенко тоже попытался изменить союзный проект, сосредоточив свои усилия на разработке конституции Союзного государства. В подготовке Конституционного акта участвовали такие влиятельные российские полити ки, как Павел Бородин и Геннадий Селезнев, однако в том варианте, который этот документ приобрел к марту 2003 г., отчетливо проступали интересы белорусского президента.

Конституционный акт содержал в себе много противоречивых и двусмысленных положений. Главное из них:

это не конституция двух реально существующих сегодня суверенных государств, России и Белоруссии, установив ших между собой союзные отношения, а Основной закон нового, не существующего в природе государства. Про блема его суверенитета Ч самое туманное место Акта, ибо критерий суверенитета неясен и произволен. Добро вольно переданные... полномочия субъектами Союза могут означать как нулевой суверенитет, так и абсолютный, полностью поглощающий суверенитеты России и Белоруссии. Более точных его границ Акт не фиксирует, все зависит от усмотрения действующих властей. К тому же на референдум предполагается вынести исключительно Конституционный Акт, без описания процедуры его введения и сферы применения.

Зато понятие суверенный простор Союза определено ясно и четко. В нем нет места ни для российского, ни для белорусского государства. Союз без остатка поглощает все властные функции: кредитно-денежную, валютную, ценовую, торговую и таможенную политику, регулирование объединенных транспортных и энергетических сис тем, формирование оборонного заказа и даже самостоятельную внешнюю политику. Иными словами, Конститу ционный акт предусматривет не интеграцию политических надстроек двух стран, а полностью замещает их некой иной. Во вновь создаваемом государственном образовании действовуют два принципа: равного представительства сторон и консенсусного принятии решений. Это также недвусмысленно указывает на Лукашенко как автора и вдохновителя проекта, в котором он обозначил свои амбиции.

Широко разрекламированный проект так и не был вынесен на обсуждение сессии Высшего совета Союзного государства и рабочего заседания председателей правительств двух стран. Начатую Бородиным пропагандист скую кампанию решительно свернули в тот самый день, когда Акт предполагалось представить российской и бело русской общественности. Попытка белорусского президента путем ползучего переворота захватить власть в Союзе (а следовательно, и в России) охладила его отношения с Путиным. В апреле 2003 г. Лукашенко трижды объявлял о предстоящей встрече с глазу на глаз с российским президентом, но Москва беседу все откладывала. Более того, в Ежегодном послании Федеральному собранию за 2003 г. союзное государство не было даже упомянуто, что вызва ло в Минске панику. Послание вырезали из трансляции российских телеканалов. О том, что напряженность со хранялась и позже, свидетельствует тот факт, что все российские компании, собиравшиеся в начале июня 2003 г.

участвовать в частичной приватизации белорусского нефтехимического комплекса, отозвали свои заявки. В ито ге тендер отменили за отсутствием покупателей.

Газовый размен После попытки белорусского президента конституционным путем придать Союзному государству другой ха рактер Москва пересмотрела свое отношение к переводу взаимных расчетов с Минском на российский безналич ный рубль. Летом 2003-го белорусский президент отказался выполнять достигнутые ранее договоренности по этому вопросу, объявив их неравноправными и нуждающимися в полном пересмотре.

Зашли в тупик и переговоры о приобретении Газпромом контрольного пакета Белтрансгаза, шедшие с пе ременным успехом почти полтора года. Эта неудача была весьма чувствительной для России. Получение в собст венность контрольного пакета акций трубопроводной компании могло бы стать крупным прорывом в двусторон них отношениях. Во-первых, оно позволило бы напрямую контролировать транспортировку газа. Во-вторых, его поставки конечному потребителю перешли бы по соглашению в руки Газпрома, что открывало России доступ ко всей белорусской экономике. Она получила бы рычаг воздействия на ситуацию в Белоруссии, а Лукашенко поте рял бы прежний абсолютный контроль над крупной национальной промышленностью. Придав двусторонним отношениям прагматический характер, эта сделка раз и навсегда развязала бы Москве руки в вопросе о союзном проекте.

Переговоры застопорились из-за оценки стоимости контрольного пакета: если вначале цены, назначенные сто ронами, разнились втрое, то к осени Ч уже впятеро (Газпром был готов заплатить миллиард долларов, а Бело руссия требовала не менее пяти). Причины, по которым белорусская сторона затягивала переговоры, очевидны.

Предстояли президентские выборы в России, и по мере их приближения угроза развала Союза России и Белорус сии становилась все более опасным средством вынудить Москву пойти на политические уступки. Поэтому в инте ресах Путина было внести ясность в перспективы создания Союзного государства не в ходе избирательной кампа нии, а по возможности загодя.

Воспользовавшись провалом переговоров по Белтрансгазу, Кремль в сентябре 2003 г. пошел на обострение ситуации и отменил льготные цены на поставки газа в Белоруссию с начала 2004 г.. Этот шаг был призван внести определенность хотя бы в газовый вопрос.

Однако прессинг не принес желаемых результатов. Лукашенко был хорошо подготовлен к такому развитию событий. Он не стал возражать против введения рыночных цен, а объявил о введении таких же тарифов на про качку газа, что действовали на Украине. Это означало подорожание транзита более чем вдвое. Размен оказался явно неравноценным и невыгодным для России. По официальным белорусским подсчетам, если бы в 2003 г. уже действовали новые цены и тарифы, то Белоруссия заплатила бы за поставленные 10,2 млрд м3 газа на 120 млн долл.

больше, чем по льготным ценам. Газпром же, прокачавший через Белоруссию на Запад 35 млрд м3 газа, заплатил бы на 360 млн долл. больше. Таким образом, очередная кавалерийская атака на Минск окончилась, как и преды дущие, полным провалом.

Газовая конфронтация обнаружила неприятные для России обстоятельства. Первое: Лукашенко не только хорошо держал удар, но заранее подготовил глубоко эшелонированные позиции. Второе: в белорусской игре у России практически не оказалось весомых аргументов. Поэтому она решила зафиксировать заведомо невыгодный для нее статус-кво в вопросе о поставках газа, чтобы избежать бoльших потерь. Нефтяной вопрос Москва подни мать не стала, отложив его до лучших времен, поскольку у нее не нашлось доводов и в таких вопросах, как арест части акций Славнефти, предпринятый Белоруссией в канун встречи президентов (сентябрь 2003 г.), и пере смотр тарифов на прокачку нефти.

Заключение До сих пор российских субсидий хватало на то, чтобы обеспечить функционирование белорусской промыш ленности и социальной стабильности, но было недостаточно для модернизации белорусской экономики. Более того, последнее вообще вряд ли возможно при поддержке одной России. По расчетам МВЭС Белоруссии (1991 г.), модернизация национальной экономики потребует около 100 млрд долл. Ч сумма для России неподъемная. Меж № 9, ду тем износ основных фондов половины белорусских предприятий, которые по сути дела являются банкротами, приближался к 95Ч100%, а у предприятий-доноров Ч к 85%. С полным развалом белорусской промышленности исчезнет единственно реальный, а не пропагандистский мотив тяготения Белоруссии к России.

Примечания Белорусская политика России вообще внутренне противоречива: единая позиция отсутствует не только у правящих элит в целом, но даже внутри их радикального реформаторского крыла. Например, одним из главных источников финансирования Лукашенко на последних президентских выборах было РАО ЕЭС России. Анатолий Чубайс в этом не раз открыто признавал ся. Он говорил, что как демократ режим Лукашенко приветствовать не может, но как председатель энергетической кампании сотрудничеством с ним доволен.

Лукашенко продает оружие и технологии его производства самым разным странам, в том числе имеющим, мягко говоря, спорную репутацию.

Почему, собственно, в России полагали, будто идея Союза популярна среди белорусского населения? В изначальном виде союзный проект поддерживало только сельское и пожилое население, большая часть которого к концу 1990-х уже сошла с политической арены. Остальные же слои общества никогда в пользу политической интеграции не выступали. А после того как в ноябре 1996 г. Россия сдала белорусские элиты на милость Лукашенко, ощутимая поддержка возникнуть не могла.

Правда, временами дело приближается к коллапсу, поскольку основные фонды промышленности не обновлялись практи чески с 1988 г.

В тот момент отступление можно было отчасти объяснить трагическим инцидентом в Москве Ч захватом заложников во время представления мюзикла Норд-Ост. Повторение такого рода террористических актов грозило дестабилизировать си туацию в стране, и трансформация Союза показалась, видимо, рискованной.

Максимальный размер пакета составлял 50% акций минус одна.

Ранее Россия не раз объявляла этот вопрос практически решенным.

Введение для Белорусии льготной цены на газ (на уровне внутрироссийской цены для наиболее удаленных регионов) было политическим жестом, сделанным Россией в связи с началом переговоров о покупке ею контрольного пакета Белтранс газа.

Напомню, что во взаимном товарообмене государств СНГ действует особая разновидность рыночной цены: Россия по ставляет странам Содружества газ по цене около 50 долл. за 1 тыс. м3 при мировой цене в 110Ч120 долл.

Через Украину газ прокачивается по цене 1,02 доллара за 1 тыс. м3 на 100 км, в то время как для Белоруссии тот же тариф составлял прежде 0,5 долл.

Газовая проблема была в общих чертах урегулирована только в июне 2004 г., после саммита глав СНГ в Сочи. Газпром снизил цену на газ для Белоруссии с запрошенных им 53,5 долл. за 1 тыс. м3 до 46,68 долл. В ответ Минск снизил цену за прокачку российского газа по белорусской территории с запрошенных 1,02 долл. за 1 тыс. м3 на 100 км до 0,75 долл. Поскольку новая цена на газ лишь незначительно отличается от прежней льготной, получается, что в итоге сделка вылилась в односто роннее повышение Белоруссией тарифов на прокачку газа в 1,5 раза.

На крупном производстве занято около половины трудоспособного населения Белоруссии.

Из дискуссии Александр Фадеев В российских деловых кругах сегодня практически нет устойчивых групп, проявляющих интерес к Белоруссии.

Вместе с тем в сфере экономики бытует ряд заблуждений, которые нужно развеять, чтобы лучше понять обсуждае мые вопросы. Особенно распространены три иллюзии.

1. Представление, будто так называемые союзные программы ведут к восстановлению структуры единого на роднохозяйственного комплекса, существовавшего в СССР. Это не так. Во всех этих программах (за исключением, может быть, двух) участвуют предприятия с неблагополучной кредитной историей и множеством других хозяйст венных проблем. В других проектах их скорее всего рассматривали бы как нежелательных партнеров. Не случайно многие успешные российские компании, начинавшие сотрудничать с белорусскими партнерами в союзных про граммах, давно из них вышли. Да и, строго говоря, собственно союзных программ не существует, а есть нацио нальные проекты, в которых частично используются бюджетные деньги из союзной сметы, которая формирует ся за счет ограниченных финансовых средств, отчисляемых Россией и Белоруссией. Поэтому пока не удалось соз дать ни одного вида продукции, который можно было бы считать союзным.

Возникали и другие проблемы. Ведущей союзной программой считалась, например, программа по двигателе строению. Как выяснилось, ее успеху помешала обычная конкуренция, в частности вмешательство КамАЗа, кото рый убедил председателя правительства Михаила Касьянова в необходимости поддержать именно его усилия Ч в ущерб остальным участникам программы.

2. Утверждение, будто Белоруссия представляет собой сборочный цех российской промышленности, тоже не соответствует действительности. В последнее время доля машиностроительной продукции в совокупном экспорте республики постоянно сокращается. Уже сейчас более 24% белорусского экспорта составляет не машинострои тельная продукция, а минеральное сырье. Госсекретарь Союзного государства Павел Бородин любит повторять, что 80% комплектующих, используемых на белорусских предприятиях, Ч это российские модули, полуфабрика ты и т. д. Несколько лет назад это соответствовало действительности Ч правда, только на выпускающем больше грузные самосвалы БеАЗе. Что касается всех остальных предприятий, то упомянутая цифра давно устарела. По чему некоторые политики и эксперты продолжают их приводить, не совсем понятно.

3. Мнение, будто крупные российские компании и предприятия крайне заинтересованы в транзите через Бело руссию. Это тоже самообман. На самом деле мы имеем дело не с автомобильными или железнодорожными грузо выми перевозками, а с транспортировкой российских энергоресурсов по трубам. Основной транзитный коридор Ч газовый. Именно поэтому Газпром так озабочен гарантиями для своих поставок газа в Западную Европу и Кали нинградскую область. Ему нужна не газопроводная сеть Белтрансгаза, а предсказуемость цен на транзит и непри косновенность экспортных объемов газа, который он перекачивает по белорусской территории на запад Европы.

Недоговороспособность Александра Лукашенко в этом вопросе подтолкнула Россию к поиску альтернатив.

Знаменитый нефтепровод Дружба устарел и обветшал настолько, что возможности прокачки по нему очень малы;

к тому же он обрывается в Центральной Европе. Поэтому для транспортировки газа нашли другие, обход ные резервные линии, которые уже введены в эксплуатацию. Кроме того, официально объявлено, что в ближай шее время по дну Балтики будет проложена газовая магистраль, идущая непосредственно в Германию. Правда, прокладка Северо-Западного газопровода может нанести ущерб Белоруссии, Польше и Украине, и потому не ис ключено, что эти страны сообща выступят против альтернативного маршрута. Разработан также проект экспорта газового конденсата в Европу. Когда эти планы будут воплощены в жизнь, все остальные проекты дублирующих газопроводов (например, через Молдову), а также игры белорусской стороны вокруг акционирования Белтранс газа потеряют былой смысл. Зависимость российского бизнеса от трубопроводного коридора через Белоруссию будет сведена к минимуму.

Минск явно дает понять, что намерен поднять плату за транзит российского грузового автотранспорта и желез нодорожные перевозки. Напомню, что однажды Белоруссия уже пыталась сделать нечто подобное, введя до налогов, в том числе местные и экологические, на транзитные фуры. В ответ те сразу пошли в обход через страны Балтии, которые никаких налогов не взимали: там знали, что в местных придорожных ресторанах, магазинчиках, авторемонтных мастерских и АЗС осядет больше денег, чем удастся собрать с помощью налогов на транзит. Бело руссии пришлось срочно отменять большинство введенных сборов и налогов. Если Минск повысит плату за же лезнодорожный транзит, ему придется гарантировать стабильность перевозок и сохранность контейнеров. В про № 9, тивном случае российская сторона может отменить действующие льготные тарифы на перевозку белорусских гру зов по железнодорожным магистралям России. К тому же и страны Евросоюза заинтересованы в стабильности белорусского железнодорожного коридора.

Важная проблема двусторонних экономических отношений Ч это приватизационные планы крупного отече ственного бизнеса в Белоруссии. Минск пугает своих граждан тем, что-де российские олигархи готовы на корню скупить белорусскую экономику. На самом деле это всего лишь тактика информационного прикрытия ситуации с правами на управление предприятиями и передачу их в собственность, сложившейся в Белоруссии. Группы правя щей элиты уже давно все поделили между собой, и администрация Лукашенко не допустит к приватизации ни российский, ни западный капитал. Получить кусок пирога могут только люди из ближнего круга президента, а для них интересы нашего отечественного бизнеса Ч проблема чисто теоретическая. Российские предприниматели, которые попытаются принять участие в белорусской приватизации, неизбежно натолкнутся на непреодолимые препятствия. Поэтому лоббирование российских экономических интересов в Белоруссии лишено всякой основы.

Хочу подчеркнуть фактор, имеющий ключевое значение для развития интеграционных процессов между Рос сией и Белоруссией. На его фоне все остальные Ч экономические, транзитные и прочие Ч скорее третьестепенны.

В Центральной Европе появилась новая сила Ч государство взлетающего орла, Республика Польша, которая становится конкурентом России в борьбе за региональное лидерство. Варшава выступает в роли проводника поли тики США в Центральной и Восточной Европе. С экономической и геополитической точки зрения Россия не мо жет игнорировать это обстоятельство. Ей придется решать белорусскую проблему вместе с польской. Это касается и перспектив создания Союзного государства, которое может на практике обернуться инкорпорацией Республики Беларусь в состав Российской Федерации. По какому сценарию пойдет развитие отношений между двумя страна ми, выяснится в недалеком будущем. Однако сейчас, после войны в Ираке, во внешней политике Белоруссии доми нирует не российский вектор. Правда, исходя из особенностей белорусской автократии, можно предположить, что республика будет сползать к самоизоляции и введению чрезвычайного положения в экономике.

Современную политику Белоруссии определяют три основных группы: узкий круг правящей государственной бюрократии, генералитет и корпус директоров промышленных предприятий. Все они личные назначенцы Лука шенко. Эти группы ориентируются не на Москву. Сам президент, глава его администрации Урал Латыпов, пре мьер-министр Сергей Сидорский и министр иностранных дел Сергей Мартынов убеждены в необходимости жест кого отпора лимперской экономической и сырьевой экспансии России. Все группы поддерживают президента и отстаивают собственные интересы. Однако главные стратегические вопросы Лукашенко решает сам, руководству ясь логикой диктатора: принимать во внимание только те альтернативы, которые не ограничивают его личную власть. Вместе с тем не следует преувеличивать его возможности как национального лидера. Как обычный провин циальный политик Лукашенко склонен повторять комбинации и политические интриги, однажды принесшие ему успех. Во многом благодаря этому простому подходу он смог в 1996 г. с помощью референдума продлить и расши рить свои президентские полномочия. В 2004-м или в 2005-м Лукашенко снова попытается пролонгировать их Ч на сей раз превратив в бессрочные. Не следует ожидать от него каких-то действий, вытекающих из сложного эко номического положения Белоруссии, ее зависимости от российского сырья, желательности прихода российских капиталов и российского рубля в белорусскую экономику. Лукашенко давно сделал для себя вывод, что никакие российские или западные ресурсы не помешают ему продлить свое президентство, сделать его бессрочным. И всем, кто заинтересован в интеграции с Белоруссией, следует исходить из этого факта.

Михаил Малютин Начну с короткого замечания о Лукашенко и его политическом режиме. В 1994 г. глава РСПП Аркадий Воль ский послал меня в Белоруссию понаблюдать за президентскими выборами и по возможности помочь Вячеславу Кебичу. Победил Александр Лукашенко. Не хочу обсуждать его деяния, скажу только, что для него очень много значат судьбы Слободана Милошевича и Саддама Хусейна. Белорусский президент великолепно знает, что его ждет в случае потери власти, и потому обзавелся рычагами, позволяющими не выпускать ее из рук и сопротивляться до конца. Это прежде всего мощное российское лобби. Оно эффективно парализует в Москве всякое противодейст вие политике Лукашенко и позволяет белорусскому хвосту вертеть российской собакой.

В 2001 г., во время выборов белорусского президента, выяснились два обстоятельства, которые прежде в России не до конца понимали. Первое: к тому времени в Москве возобладала установка, что для успеха интеграционных процессов нужен более эффективный белорусский лидер, так как Лукашенко только говорит об интеграции, но ничего в этом направлении не делает. Однако к тому времени ценность интеграции для большинства белорусского населения приобрела уже скорее демонстрационный характер (вроде развитого социализма и построения комму низма при Брежневе). За интеграцию никто не стал бы бороться, приносить жертвы и делать какие-то особые усилия. Как показывают независимые социологические опросы *, с тех пор ситуация в этом смысле только ухуд шалась.

Второе лоткрытие касалось природы политического режима Лукашенко. Когда его соперник на выборах 2001 г.

попытался объяснять руководителям РСПП и некоторым российским лолигархам, что исчезновение неугодных людей в Белоруссии Ч это не выдумки оппозиционной пропаганды, а реальность, это сочли сильным преувеличе нием. Впрочем, надо отдать должное представителям отечественного делового мира: два года спустя, после поезд ки в страну, они признали свой просчет, назвав происходящее в стране карикатурой на сталинизм. Российские предприниматели столкнулись с тем, что капитаны белорусской экономики боятся попасть в тюрьму по абсолют но беспочвенному доносу, трясутся за свою жизнь. Поэтому, выясняя причины неудач политической интеграции, следует четко понимать, с одной стороны, реальное отношение к ней белорусского общества, а с другой Ч роль режима Лукашенко в этом процессе.

Теперь о международном аспекте обсуждаемой темы. События 11 сентября 2001 г. спасли Лукашенко от введе ния американского эмбарго (понятно, что США настояли бы и на поддержке со стороны Европейского союза).

Международная ситуация вокруг Белоруссии оказалась заморожена, но не думаю, чтобы надолго. Следует учиты вать происходящее размежевание между старой Европой с Германией и Францией во главе и новой Ч амери канскими союзниками в Центральной, Юго-Восточной Европе и Балтии. Особенно последовательно поддержива ют США непосредственные соседи Белоруссии Ч Польша и Латвия. Одновременно заметно ухудшаются их отно шения с Германией, заинтересованной в белорусском транзите. Поэтому если в Вашингтоне захотят наказать ра зом и Россию, и Германию, режим Лукашенко может подвергнуться международной блокаде. В этом случае при дется менять маршруты транзита. Для России (теоретически) путь в Западную Европу можно проложить через Прибалтику. Для Белоруссии же ситуация станет критической: под угрозой окажется социально-экономическая и общественная стабильность страны, что вынудит тамошние элиты следовать принципу не до жиру, быть бы живу.

Что же касается Акта о защите демократии в Белоруссии, то сам по себе, без экономического эмбарго, он большой роли для режима Лукашенко не сыграет: бoльшая часть средств, ассигнованных на поддержку белорусской оппо зиции, будет разворована.

И последнее. Проблема не в том, что наши лолигархи не могут договориться между собой и с государством относительно связей с Белоруссией. Важнее другое: в России этой проблемой занимаются от случая к случаю, и политика лишена внутреннего единства. Случись в Белоруссии какая-нибудь экстремальная ситуация, при нашем уровне внешнеполитической готовности будут упущены все шансы и провалены все возможности. Различные группы интересов начнут действовать в противоположных направлениях и не смогут договориться между собой.

Пока ситуация Тяни-толкай в российских верхах не преодолена, разговоры об интеграции останутся пустосло вием Ч до первой крупной внешнеполитической неприятности.

К сожалению, рассчитывать на эволюционный выход из нынешнего почти тупикового положения не прихо дится. В российском руководстве есть политики, которые по разным причинам де-факто проводят линию Лука шенко, способствуя тем самым сохранению нынешней обстановки. Я имею в виду Павла Бородина, который в случае неблагоприятного для него стечения обстоятельств рассчитывает, наверно, укрыться в Минске. Геннадий Селезнев, потерявший пост председателя Государственной думы, по-видимому, мечтает о высокой должности в структурах Союза Белоруссии и России. Нынешняя практически тупиковая ситуация изменится лишь в двух экс тремальных случаях. Первый: Лукашенко падет жертвой политической катастрофы, которая не оставит иного вы хода, нежели объединение с Россией на любых условиях. В такой сценарий я плохо верю;

не верит в нее, думаю, и белорусский президент. Однако чисто теоретически допустить такую ситуацию можно. Второй случай: Кремль попадает во внешнеполитическую конфронтацию такой интенсивности, что для Путина встанет вопрос политиче ского выживания. Тогда он перестанет обращать внимание на экономические обстоятельства, ибо на первый план выйдут военно-политические соображения, которые вынудят президента сделать чрезвычайные шаги, направлен ные на объединение с Белоруссией.

* Напомню, что с некоторых пор занятие социологическими исследованиями стало в Белоруссии сертифицированным видом деятельности. Гражданин с улицы, который ею займется, рискует получить точно такой же тюремный срок, как и за критические высказывания по поводу существующего строя. Это показывает, в каком направлении эволюционируют порядки в стране.

№ 9, Надежда Федулова Одно предварительное замечание. Мы говорим: главный вопрос в том, как на политическую интеграцию Рос сии и Белоруссии влияют двусторонние экономические связи. Конечно, это важно, но на формирование Союзного государства воздействуют и другие факторы, например, военно-политическое сотрудничество.

А теперь непосредственно к теме семинара. В российском деловом мире можно насчитать немало различных групп, имеющих интересы в Белоруссии. Это экспортеры и импортеры (от челноков и перевозчиков подержанных иномарок до крупнейших российских корпораций вроде Газпрома), которым территория республики важна с точки зрения транзита.

Мелкие и средние предприниматели, занятые главным образом в торговле, создают совместные предприятия с белорусскими партнерами и играют заметную роль в экономическом взаимодействии в российских регионах. Од нако выхода на федеральный уровень, где принимаются политические решения, у них нет.

Интересы ведущих российских корпораций в Белоруссии гораздо масштабнее, чем у мелкого бизнеса. Газ пром, например, хотел бы приватизировать не только газораспределительные сети, но и подземные газохранили ща, компрессорные станции и т. п. Вопрос, удастся ли ему это, остается пока открытым. Среди российских групп интересов есть и экспортеры нефти;

среди них выделяется ЛУКОЙЛ, располагающий собственной сетью АЗС. Эта компания заинтересована в приватизации химических, нефтехимических, нефтеперерабатывающих производств и т. д.

Крупные компании могут влиять на белорусскую политику России как через кооперационные связи, так и че рез союзные программы. Последних сейчас насчитывается 38, причем среди них много проектов, связанных с дея тельностью ВПК (например, сотрудничество при создании так называемого суперкомпьютера, космических аппа ратов и космических технологий с участием российского предприятия им. Хруничева, совместные проекты в об ласти микроэлектроники). У предпринимателей, работающих в этой сфере, как и у крупных экспортеров углево дородного сырья, есть прямые выходы на центры принятия политических решений в Москве. Участники союзных программ в области военно-технического сотрудничества могут оказывать сильное воздействие на позицию ве домств, курирующих ВПК в правительстве, а через них Ч на Министерство обороны. К примеру, они влияют на распределение единого оборонного заказа в рамках Союзного государства.

Белоруссия установила прямые связи с 70 субъектами РФ. Перспективы развития некоторых российских регио нов во многом зависят от экономического взаимодействия наших стран. Наибольшими возможностями для ко операции с Белоруссией обладают Москва, Московская область, Санкт-Петербург, Ленинградская область, оба Нов города Ч Нижний и Великий, Самара и Тюмень. Участники сотрудничества предпочитают лоббировать свои ин тересы через региональный уровень, где у них есть связи, открывающие доступ в Центр и позволяющие добивать ся желаемых решений.

Впрочем, преувеличивать значение налаженных связей не следует. Предпосылки для перерастания экономиче ского сотрудничества в политическую интеграцию действительно существуют. Однако с какого момента такое перерастание начинается, сказать трудно. Между тем это важнейший перелом в развитии, и если он не наступил, любые обсуждения Конституционного акта и других политических проблем бесплодны.

На мой взгляд, таким point of no return можно считать введение единой валюты. После этого шага политическая интеграция уже становится реальной и неизбежной перспективой. Однако белорусские официальные лица возра жали против создания единого эмиссионного центра на базе Центрального банка России Ч под тем предлогом, что в таком случае республика лишится своего суверенитета. Минск заявлял, что никогда на такой шаг не пойдет, и настаивал на сохранении в Союзном государстве двух центров, эмитирующих одну и ту же валюту. Профессиона лы в белорусском правительстве, конечно же, отлично понимали, что дело вовсе не в суверенитете. Существование белорусского эмиссионного центра позволяло бы им перекладывать на Россию расходы на раздутую социальную сферу и дотировать нерентабельные производства (а это треть или даже больше предприятий республики). На параллельное существование двух эмиссионных центров Россия, естественно, согласиться не могла, и потому вве дение единой валюты долго не трогалось с мертвой точки.

Затем Минск изменил свою позицию. Вместо прежнего требования он предложил создать особую систему бан ков, где решения об эмиссии должны будут приниматься на паритетных началах. На практике подобная схема способна завести в тупик, ибо каждая из сторон в состоянии заблокировать любое решение. Российская сторона продолжала настаивать на том, что единственный разумный выход из сложившейся ситуации заключается в созда нии единого эмиссионного центра на основе Центрального банка РФ. Вопрос о включении в его руководящие органы белорусских представителей был оставлен открытым. А после газового кризиса начала 2004 г. Белоруссия и вовсе отказалась вводить единую валюту с 1 января 2005 г. После этого, думаю, на интеграционных проектах Ч во всяком случае в кратко- и среднесрочной перспективе Ч можно поставить крест.

Возможность политической интеграции в решающей степени зависит и от того, готова ли белорусская сторона отказаться от ведущих позиций государства в экономике и начать ее либерализацию. До недавнего времени еще казалось, что Минск склонен к постепенности в реформах. Однако открытый конфликт вокруг приватизации Бел трансгаза, цен на поставляемое российское топливо и условий перехода к единой денежной единице показал, что Лукашенко Ч принципиальный противник системных преобразований хозяйственной жизни республики. Похо же, он намерен сохранить социализм в отдельно взятой стране и ограничить сферу рыночных отношений ма лым и средним бизнесом Ч под жестким государственным контролем. Ведь только такая социально-экономиче ская модель может обеспечить нынешнему режиму политическое долголетие.

Алексей Кузьмин Многие российские компании, начинавшие работать в Белоруссии, обожглись на этом. Пивоваренная компа ния Балтика, металлургические корпорации Олега Дерипаски и Алексея Мордашова вкладывали там значитель ные средства, а их обманывали. Поэтому я скептически оцениваю перспективу глубокого проникновения россий ского капитала в белорусскую экономику. Если нормальная работа не гарантирована, российские олигархические группы, постепенно превращающиеся в транснациональные корпорации, охотнее идут в другие страны Восточ ной Европы Ч Литву, Латвию, Румынию и Молдову, где условия для развертывания бизнеса гораздо благоприят нее. Отечественные корпорации прекрасно чувствуют себя в Словакии и Венгрии. В Белоруссии же они теряли то, с чем пришли.

Если учесть, что Москва не располагает прямыми механизмами воздействия на политическую ситуацию в этой стране, можно не сомневаться: интеграция России и Белоруссии затянется надолго. Во всяком случае в ближайшие пять лет память о неудачных попытках приватизации не изгладится. Российский бизнес может рассчитывать на какие-то результаты только в рамках межгосударственной программы по дизелестроению, ибо в случае срыва со глашений белорусской стороной потери возместит российское государство.

Описанные выше обстоятельства приводят меня к выводу, что крупные российские предприниматели не заин тересованы всерьез белорусской экономикой. В противном случае они бы уже давно отыскали в верхнем эшелоне экономической элиты этой страны потенциального преемника Лукашенко. Всех крупных политических игроков на международной сцене, в том числе и российских предпринимателей, устраивает Белоруссия в ее нынешнем состоянии. Она, правда, не развивается, но исправно играет роль транспортного коридора, обеспечивая удовлетво рительные условия транзита. Нефть при Лукашенко воруют в пределах здравого смысла. На железных дорогах соблюдается порядок. На шоссейных дорогах проезд фур с товарами не так опасен, как в других странах СНГ.

А российскому бизнесу от Белоруссии больше ничего и не надо. Ни в какой глубокой интеграции он не нуждается.

Если к тому же учесть, что Европейскому союзу после приема новых членов тоже окажется не до Белоруссии, есть основания думать, что нынешнее положение будет заморожено как минимум на ближайшее десятилетие Ч во всяком случае до того момента, пока в России или Европейском союзе не возникнет какой-либо масштабный эко номический проект, реализация которого потребует коренных изменения в белорусской экономике.

Юрий Годин С некоторыми тезисами докладов я не могу согласиться.

Во-первых, считаю, что Белоруссия Ч желанный партнер для отечественного бизнеса. Предприятия российско го ВПК довольно успешно торгуют со многими странами мира продукцией, произведенной с использованием мощностей белорусской промышленности. Именно благодаря белорусскому ВПК Россия получает огромные при были от продажи вооружений. Впрочем, эти производства представляют интерес не только для отечественного бизнеса. Уверен, что если бы Белоруссия некоторое время назад объявила о своем желании вступить в Европейский союз и НАТО, у нее был бы шанс попасть туда раньше стран Балтии. Европейцы видят в Белоруссии плацдарм для экономической экспансии в постсоветское пространство, удобную площадку для размещения там своих произ водств, чью продукцию они намерены затем продвигать на рынки России и других стран СНГ.

Во-вторых, российские олигархические кланы уже сформировали свой интерес к приватизации белорусской государственной собственности. Они хотели бы взять под контроль основные производственные фонды, а ответ № 9, ственность за социальную сферу переложить на плечи белорусского правительства. Такой сценарий пыталась реа лизовать, в частности, группа Базовый элемент Олега Дерипаски. Она проявила интерес к производству дизель ной аппаратуры и пыталась приватизировать сначала Ярославский завод, а затем БеАЗ, предлагая за него 50 млн долл. При этом все социальные службы предлагалось вывести с завода и передать на баланс правительства и соот ветствующих министерств. Такая позиция пугает Минск и население Белоруссии, но находит серьезную поддерж ку в российском правительстве.

Что же касается интересов Москвы, то они после распада СССР сильно эволюционировали. На начальном этапе (с декабря 1991 г. до прихода к власти в 1994 г. Александра Лукашенко) Кремль был поглощен внутренними про блемами. Для радикально-реформаторских политиков, задававших тогда тон в России, Белоруссия особого инте реса не представляла. Вопреки заявлениям об укреплении дружбы от Минска на деле стремились дистанцировать ся, отдавая предпочтение прозападной политике.

В 1994Ч1999 гг. (до отставки Бориса Ельцина) интерес к сотрудничеству с Белоруссией заметно вырос. Лука шенко стал главой государства под лозунгом единения с Россией и недвусмысленно развернул свою страну на Восток. Эта радикальная переориентация внешней политики объяснялась среди прочего резким ухудшением со стояния белорусской экономики, сильно пострадавшей от разрыва кооперационных связей с Россией. Референдум 14 мая 1995 г. зафиксировал волю белорусского народа ко всестороннему сближению с ней. В ответ усилились и интеграционистские настроения в России. В 1997 г. в Москве за объединение высказалось 92% респондентов, а в Белоруссии Ч более 80%. Начавшееся сближение было закреплено рядом договоров: о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве, о создании сообщества двух государств и, наконец, о Союзе Белоруссии и России. Но одновремен но возникли значительные трудности. Радикальные реформаторы, возражавшие против создания союзного госу дарства, обладали сильными позициями в исполнительной власти, в то время как левые и центристские силы, поддерживавшие российско-белорусскую интеграцию, пытались оказывать давление на Ельцина и его админист рацию через парламентское большинство. Ельцин лавировал и сдерживал радикальные инициативы Лукашенко.

После избрания главой российского государства Владимир Путин перехватил у Лукашенко лидерство при оп ределении стратегии двустороннего сотрудничества. Однако ультрарадикальные предложения Москвы, фактиче ски сводившиеся к инкорпорации Белоруссии в состав России, застали Лукашенко врасплох и серьезно подорвали доверие белорусов к единению с Россией.

О Фонде Карнеги Фонд Карнеги за Международный Мир является неправительственной, внепартийной, некоммерческой орга низацией со штаб-квартирой в Вашингтоне (США). Фонд был основан в 1910 г. известным предпринимателем и общественным деятелем Эндрю Карнеги для проведения исследований в области международных отношений. Фонд не пользуется какой-либо финансовой поддержкой со стороны государства и не связан ни с одной из политических партий в США или за их пределами. В его компетенцию не входит предоставление грантов (стипендий) или иных видов финансирования. Деятельность Фонда Карнеги заключается в выполнении намеченных его специалистами программ исследований, организации дискуссий, подготовке и выпуске тематических изданий, информировании широкой общественности по различным вопросам внешней политики и международных отношений.

Сотрудниками Фонда Карнеги за Международный Мир являются эксперты, которые используют в своей прак тике богатый опыт в различных областях деятельности, накопленный ими за годы работы в государственных учре ждениях, средствах массовой информации, университетах, международных организациях. Фонд не представляет точку зрения какого-либо правительства и не стоит на какой-либо идеологической или политической платформе, поэтому спектр взглядов его сотрудников довольно широк.

Идея создания Московского Центра Карнеги родилась в 1992 г. с целью реализации широких перспектив со трудничества, которые открылись перед научными и общественными кругами США, России и новых независи мых государств после окончания периода холодной войны. С 1994 г. в рамках программы по России и Евразии, реализуемой одновременно в Вашингтоне и Москве, Центр Карнеги осуществляет широкую программу общест венно-политических и социально-экономических исследований, организует открытые дискуссии, ведет издатель скую деятельность.

Основу деятельности Московского Центра Карнеги составляют циклы семинаров по внутренней и внешней политики России, по проблемам нераспространения ядерных и обычных вооружений, российско-американских отношений, безопасности, гражданского общества, а также политических и экономических преобразований на постсоветском пространстве.

CARNEGIE ENDOWMENT FOR INTERNATIONAL PEACE 1779 Massachusetts Avenue, NW Washington, DC 20036, USA Tel.: (202) 483- Fax: (202) 483- E-mail: info@ceip.org МОСКОВСКИЙ ЦЕНТР КАРНЕГИ Россия, 125009, Москва, Тверская ул., 16/ Тел.: (095) 935- Факс: (095) 935- E-mail: info@carnegie.ru В серии Рабочие материалы Московского Центра Карнеги вышли:

Выпуск 1. Василий Михеев. Восточно-азиатское сообщество: китайский фактор и выводы для России.

Выпуск 2. Алексей Малашенко. Бродит ли призрак лисламской угрозы?

Выпуск 3. Ахмед Ахмедов, Евгения Бессонова, Елена Гришина, Ирина Денисова, Денис Некипелов, Иван Черкашин. Вступление в ВТО и рынок труда в России.

Выпуск 4. Ксения Юдаева. Что ждут от ВТО российские предприятия: результаты опроса.

Выпуск 5. Константин Козлов, Денис Соколов, Ксения Юдаева. Инновационная активность россий ских предприятий.

Выпуск 6. Василий Михеев, Владимир Якубовский, Яков Бергер, Галина Белокурова. Северо-Восточная Азия: энергетические стратегии безопасности.

Выпуск 7. Андрей Шлейфер, Дэниел Трейсман. Обычная страна.

Выпуск 8. Анатолий Ширяев. Организационно-методическая концепция реформирования военного образования.

Выпуск 1. Расселл Питтмен. Вертикальная реструктуризация инфраструктурных отраслей в странах с переходной экономикой.

Выпуск 2. Сергей Гуриев, Ольга Лазарева, Андрей Рачинский, Сергей Цухло. Корпоративное управление в российской промышленности.

Выпуск 3. Ксения Юдаева, Евгения Бессонова, Константин Козлов, Надежда Иванова, Денис Соколов, Борис Белов. Секторальный и региональный анализ последствий вступления России в ВТО: оценка издер жек и выгод.

Выпуск 4. Д. В. Васильев, П. Ю. Дробышев, А. В. Конов. Административная этика как средство проти водействия коррупции.

Выпуск 5. Василий Михеев. Корейская проблема и возможности ее решения (план Дорожная карта для Кореи).

Выпуск 6. Андерс Ослунд, Эндрю Уорнер. Расширение Европейского союза: последствия для стран СНГ.

   Книги, научные публикации