Куртц П. К93 Искушение потусторонним: пер с англ

Вид материала

Книга

Содержание Xvi. искушение сверхъестественным The New Golden Bough The Fortnightly

Подобный материал:

• «хм «Триада», 9393.37kb.
• Анастази А. А 64 Дифференциальная психология. Индивидуальные и групповые разли- чия, 11288.93kb.
• Роджер Л. М2Э вирус ответственности.: Пер с англ, 2943.44kb.
• Новые поступления литературы (июль сентябрь 2002) математика инв. 62350 в 161., 125.41kb.
• Указатель произведений литературы зарубежных стран (библиотека кф ат и со), 250.17kb.
• Литература для клинических интернов по специальности «терапия» Кафедра факультетской, 55.33kb.
• The guilford press, 6075kb.
• The guilford press, 6075.4kb.
• Жизнь счастливого человека (А. Маслоу), 76.37kb.
• Ялом И. Когда Ницше плакал/ Пер с англ. М. Будыниной, 4547.16kb.

Часть четвертая ПРЕОДОЛЕНИЕ

XVI. ИСКУШЕНИЕ СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННЫМ

Магическое мышление

В этой книге мы совершили длинное путешествие от античных религий, которые сопровождают историю человечества, вплоть до новейших форм мифологии космической эры. Мы нашли общую нить, проходящую через все эти формы, и теперь мы можем спросить: почему бесчисленные поколения людей во все времена стремятся найти путь к потустороннему? Почему они продолжают верить в таинственные энергии и силы, от которых зависит судьба вселенной?

Несомненно, есть множество способов дать объяснение этому факту, помимо тех, которые были предложены мною, и все они сложны и разнообразны. Главным источником трансцендентного искушения является склонность людей к магическому мышлению и готовность принять его эффективность. Сегодня термин «магия» обычно отождествляется в общественном сознании с фокусами и развлечениями. Магами мы считаем тех, кто может одновременно мистифицировать и удивить нас. Но первоначальное значение этого термина было иным. На протяжении долгой истории человеческой культуры, люди считали, что маги способны произносить заклинания и высвобождать мистические силы из потустороннего мира. С этой точки зрения, магия была похожа на другие формы религиозного поведения. Волшебник выполнял бесхитростные действия, которые, как полагали, способны повлиять на определенные события; он мог вызвать сверхъестественные силы, которые находятся за пределами нашего обыденного понимания. Такое поведение сродни поведению пророка, священника, раввина или шамана, которые также претендовали на обладание особыми силами и могли совершать священные обряды и ритуалы, позволявшие им выступать в роли посредников между сверхъестественными силами и людьми.

543

Ошибочно полагают, что как таковая вера в волшебство характерна только для примитивных культур, и потому относятся к этой вере как к некой форме суеверия. Шаманы или колдуны прошлого произносили заклинания, использовали амулеты, искусно приготавливали отвары, исполняли ритуальные танцы и т.д. для того, чтобы отвратить болезни, причинить вред врагам или повлиять на природные явления, ход болезней и даже на смерть. Они могли вызвать какого-либо духа или силу посредством колдовства или чар. Магию также путают с колдовством, формой черной магии, которая стремится к достижению заведомо низменных целей. В некоторых культурах «антиколдовство» и белая магия развивались не только для того, чтобы отвращать негативные эффекты волшебства, но еще для достижения благих целей, таких как счастливая любовь, победа в атлетических соревнованиях или успех в других жизненных устремлениях.

Однако существенное сходство между религиозными и магическими практиками сохраняется до сих пор. Священник похож на мага тем, что также совершает ритуалы и церемонии для того, чтобы угодить неведомым силам и добиться их расположения. Священник использует амулеты и талисманы (такие, скажем, как крест и кадило) и также следует предписанным ритуалам, манифестируя себя в качестве представителя или помощника божества. Вместо множества богов и духов монотеизм утверждает существование одного Бога, который, хотя и скрыт от нашего взора, заботиться о нас, вмешивается в историю, вознаграждает или наказывает нас за нашу веру или преступление против веры. Священник, раввин или шаман предположительно обладают тайным знанием и могут использовать надлежащие действия, чтобы молиться Богу и обеспечить спасение людей. Обряды крещения, обрезания, конфирмации и причастия являются божественными благословениями человека на его жизненном пути. Последний из названных обрядов, если он надлежащим образом исполнен магом-священником, поможет, как верят, снискать благосклонное расположение у Бога в судный день.

Маг-волшебник, религиозный пророк или астролог-медиум заявляют о себе как о ясновидцах, наделенных некими сверхъестественными силами. Они якобы могут заглянуть в

544

будущее и узнать или предсказать то, что случится с нами. Существуют и другие сунерисихические дарования, которыми они обладают: телекинез, телепатия и т.д.

Первобытная магия и религия были той почвой, на которой зародились существующие ныне паранормальные верования. Религиозные и паранормальные верования, которые модны сегодня, суть лишь модифицированные проявления тех обычаев, которые возникли в начале человеческой культуры. Антропологи и археологи, изучающие историческую вселенную культур, обнаружили, что магический образ мысли — это многовековой феномен.

Дж. Фрейзер представил убедительные эмпирические свидетельства близкого родства между магией и религией. Религия, как он утверждает, — это просто более тонко развитая форма первобытного мышления; религия и магия разделяют общий взгляд на мир. Фрейзер постулирует два принципа, которыми руководствуется магия: (1) гомеопатия, или закон сходства, то есть тот принцип, что схожие явления порождают схожие последствия; и (2) закон "заражения", то есть идея того, что люди или вещи, которые хоть раз находились друг с другом в контакте, будут всегда с тех пор оказывать влияние друг на друга.

Гомеопатическая магия описана Фрейзером как обычная вера в то, что человек может навредить своему противнику или даже уничтожить его при помощи разрушения изображения этого противника. Сотни лет этот способ практиковался колдунами древней Индии, Вавилона, Египта, Греции и Рима, и его, по Фрейзеру, можно было найти в конце XIX в. среди племен Африки, Австралии и Америки. Фрейзер полагает, что оджибейские индейцы пытаются причинить зло своему врагу изготавливая его деревянную фигурку-образ и втыкая иголку в ее сердце или голову.¹ Если индеец намеревался убить человека, то он сжигал или закапывал его изображение-куклу, декламируя магические заклинания так, как это делает маг. В Бирме обманутые женщины прибегают к помощи волшебника, который создает маленькое изображение соперницы, используя кусочек ее одежды, и бросает его в воду под сопровождение

¹ Sir James G.Frazer, The New Golden Bough, ed. Theodore H.Gaster (New York. New American Library, 1959), p.35.

545

песнопений. Если волшебство удается, то это значит, то девушка предположительно сойдет с ума.¹ Похожим образом айни в Японии уничтожали врага, делая похожее на него изображение из калины и зарывая их под гниющим деревом. Подобные же средства использовались мусульманами в Северной Африке, китайцами и другими народами. Магические процедуры часто использовались в качестве гарантии сохранения любви к себе другого человека. Древний метод, который использовали хинди, состоял в том, что на изображении возлюбленного его сердце пронзали стрелой, что давало надежду на успех в любви.²

Даже в наши дни мы можем видеть следы этих верований. К примеру, на Гаити практикуются куклы вуду. Многие говорят, что эта форма магии очень эффективна. Так, если наносится вред кукле-изображению человека, то и с самим человеком произойдет несчастье, особенно если ему послали эту поврежденную куклу или если он узнал о ней. Сожжение чьего-нибудь изображения — это современная копия такого древнего верования, оно практикуется даже в наиболее развитых обществах, чтобы показать глубокое неудовольствие или ненависть к человеку, скажем, к политическому лидеру.

Не существует доказательств того, что гомеопатическая магия работает. Не существует причинных отношений между чарами и заклинаниями волшебниками, с одной стороны, и тем, что может произойти с человеком — с другой. Конечно, возможен психологический эффект. Если человек действительно верит в эффективность черной магии, он может настолько испугаться того, что в его отношении делают, что его страхи спровоцируют нежелательную или даже смертоносную реакцию. Если это так, то действует не магия, а сама вера, она и приводит к желаемому результату.

Гомеопатическая магия использовалась для лечения болезней или опеке над больными. В Древней Греции когда человек умирал от водянки, его дети должны были сидеть с погруженными в воду ногами, до тех пор, пока тело не захоронят. Туземцы недалеко от Раджмахана в Индии сбрасывали человека, умершего от водянки, в реку и считали, что в противном слу-

¹1bid., р.З6.

² Ibid., р.36 ff.


546

чае болезнь вернется и причинит страдания другим. Древние хинди совершали магическую церемонию как средство от желтухи. Сегодня люди носят талисманы и амулеты для предохранения от болезней или на удачу, и старушки настойчиво говорят, что лекарством от всех болезней является гомеопатия.

Магия, которую мы назвали "заразительной" также широко распространена. Она связана с идеей магической симметрии, которая заключается в вере в существование некой связи между человеком и частями его тела, например, обрезками его ногтей и волос. Кто бы ни завладел постриженными человеком ногтями или волосами, он может влиять на этого человека даже на расстоянии. На Маршалловых островах пупочная тетива мальчика обычно сначала опускалась в море для гарантии того, что он будет хорошим рыбаком; пупочная тетива девочки вставлялась в сосновую хвою, так как тогда она будет искусно плести полотно из этого дерева. На Маркизских островах при рождении ребенка плаценту и остатки после родов закапывают под общей тропинкой, чтобы остальные женщины, ходя по этой тропинке, становились более плодовитыми.

Фрейзер иллюстрирует применение этого типа магии отношениями между раненым и тем, кто его ранил. Он цитирует Плиния, который утверждал, что если вы ранили человека и сожалеете об этом, то вы должны плюнуть на свою руку, которой нанесли удар, и это облегчит страдания несчастного.¹ Ка-гуру в Нигерии верят, что если человек был ранен копьем или мечом, и рана не заживает, то он.должен достать оружие, которым был ранен, вымыть его в воде и затем выпить эту воду, тогда ои снова будет здоров. В Пруссии, как сообщает Фрейзер, верили, что если вам не удалось задержать вора, то лучше всего завладеть какой-либо деталью его одежды, которую он может уронить в спешке. Если потом эту одежду сильно побить, то вор заболеет.

Нет доказательств того, что хотя бы одна из этих форм магии как-либо влияет на события в реальном мире; хотя, несомненно, они играют некоторую психологическую и/или социологическую роль. Они обладают неким облегчающим эффектом: мы не беспомощны перед лицом несчастий. Это -

¹ Ibid., p.65.

547

прагматические побочные эффекты, продукты некаузальных процессов. Хорошей иллюстрацией тому может послужить танец дождя, совершавшийся многими племенами. В периоды сильной засухи, когда первобытные люди ждали дождя, который наполнил бы землю, они могли сделать очень немного для того, чтобы наступил конец засухи. И тогда на помощь призывали шамана. Если вы хотите вызвать дождь, то лучший способ для этого — изобразить его, разбрызгав немного воды или подражая облакам. У индейцев Хопи есть целая церемония танца-дождя. Даже если они с ее помощью и не вызывали дождь, то в процессе ритуального танца члены племени смогут поддержать свои надежды. Если же нужно остановить дождь, то надо держаться подальше от воды и использовать огонь и тепло, чтобы избавиться от излишней влаги. Таким образом, эта форма магии рассчитана на имитацию; отмечалось даже, что если достаточное число людей будет в достаточной мере потеть, то это может привести к выпадению осадков! Со временем, что бы они ни делали, дождь пойдет, и это воспримется племенем как их заслуга. Сегодня аналогом этого обряда является вера в психокинез; то есть в то, что человеческий разум может при помощи одного лишь желания вызвать некоторые изменения в физическом мире, без привлечения промежуточных физических средств. Для современного человека наиболее эффективный путь борьбы с засухой — строительство дамб и ирригационных систем, но это значит, что мы полагаемся на науку и технологию, а не на магию и религию.

Молитва, несомненно, является формой магии; это — реликтовое верование примитивного разума в то, что некто может влиять на божество, которое контролирует природу и судьбу человека. Это надежда на то, что божество откликнется на наши молитвы и жертвоприношения. Для этого жрецы используют священные предметы и символы: Тору, хлеб и вино как тело и кровь Христа, крещение водой; они также должны быть одеты в специальные мантии и одежды, каждая из которых обладает священными свойствами.

Те, кто молится, убеждены в том, что их молитвы будут учтены Богом в этой и/или следующей жизни. Как мы уже видели, трудно узнать, будут ли грешники наказаны и святые

18*

548

вознаграждены в следующей жизни, и даже то, существует ли вообще эта жизнь. Но, возможно, эффективность молитвы мы можем оценить и в этой жизни. В своем глубоком исследовании под названием "Статистическое рассмотрение эффективности молитвы" английский ученый сэр Фрэнсис Гэлтон (1822-1911) говорит, что не нашел каких-либо доказательств тому, что молитва приносит позитивные результаты.¹ Кажется очевидным, что священники молятся чаще, чем кто-либо еще. Однако Гэлтон обнаружил, что смертность среди духовенства ничуть не ниже, чем среди представителей других профессий, например, адвокатов или врачей. Кроме того, эффективность молитвы может быть определена при сравнении показателей смертности новорожденных, чьи родители молились или не молились за них. Несомненно, говорит Гэлтон, забота набожных родителей прежде всего будет направлена на сохранение здоровья их детей, особенно в виду того, что смерть до крещения считается у христиан ужасным несчастьем. Однако статистика мертворожденных детей не выявляет здесь никакой корреляции. В любом случае, остается под вопросом, будут ли молящиеся здоровее, богаче или счастливее тех, кто не молится. И немецкая и французская армии молились одному и тому же Богу, когда уходили на смерть, восклицая: "Gott mit Uns!" и "Mon Dieux, Mon Dieux!"

Является ли магическое мышление антикаузальным?

Основной предпосылкой для тех, кто верит в магически-религиозный универсум является утверждение о существовании тайных и невидимых сил, существующих за рамками этого мира, но при этом ответственных за то, что в нем происходит. Эта вера также сродни вере в паранормальные феномены. Согласно ей, имеется ряд исключений из материальной или физической причинности. В этой аномальной области загадочные духовные факторы и силы, непостижимые для человеческого понимания, отвечают за то, что происходит в природе. Раньше антропологи считали магическое мышление дологи-

¹ Sir Francis Galton, "Statistical Inquiries into the Efficacy of Prayer," The Fortnightly (Aug. 1, 1872); перепечатано в Paul Blanshard, Classics of Free Thought (Buffalo: Prometheus Books, 1977).

549

ческой моделью реакции на природные явления. Древние были обеспокоены необъяснимостью происходящего. Вначале они отнесли ее к анимистическим силам, считая, что материальные объекты и животные, как и люди, имеют внутреннюю реальность — душу, которую можно отделить от тела и которая имеет особую сверхъестественную силу.

Магическое мышление оказывается квазикаузальным, так как те, кто обращается к нему, не могут найти естественное объяснение происходящему. Неожиданная молния может вызвать лесной пожар. "Что является причиной молнии и сильного ветра?" — размышляет первобытный человек. Случилась страшная засуха и погиб урожай. Происходят ли эти гнетущие события по воле богов? Ребенок бьется в лихорадке и кажется, что он умрет. Что является причиной болезни? Чем можно ему помочь? Ведь человек еще ничего не знает ни о метеорологии ни об инфекционных болезнях. Или наоборот, случился невиданный урожай или племени повезло с большим количеством скота, который обильно обеспечивает племя мясом и молоком. Кого должны благодарить старейшины племени за эту удачу?

Кажется, что события происходят загадочным и чисто случайным образом. Первобытное мышление не может найти глубинных связей между вещами и не знает о естественных причинах и закономерностях, которые могут объяснить наблюдаемый эффект. Но значит ли это что магическое мышление анти-каузалыю? В некотором смысле оно кажется контркаузальным, так как оно разрывает наши обычные представления о причинности. Если мы не в состоянии что-то объяснить, мы считаем это "магическим" или "мистическим", так как это превышает силу нашего понимания. Но вместе с тем человеку сложно принять полностью хаотичный мир. Сознание ищет порядка и регулярности, и потому первобытный человек предполагает существование тайной, т.е. оккультной или невидимой причины. Он верит, что может на нее повлиять и направить в желательное для него русло. Таким образом, магическое мышление создает специфические последовательности и причины, но все они тайны, непознаваемы или неизвестны. Действие не считается беспричинным: полагают, что оно вызвано сверхприродными, сверхъестественными или паранормальными причина.

550

Магическое и религиозное мышление подразумевает наличие разрыва или разрушения естественного причинно-следственного ряда, основанного на обыденных привычках и ожиданиях. Таким образом, "оккультная причина" наполняет смыслом и связывает фрагменты опыта. Магическое является синонимом неизвестного, неочевидного. Но для сознания оно не антикаузалъно, поскольку предполагается, что задействована некая сила и что она отвечает за происходящее.

Когда мы наблюдаем за магом, который развлекает нас тем, что выскальзывает из цепей, распиливает пополам женщину или угадывает выбранную кем-то карту, мы спрашиваем: "Как ему это удается?" Мы полагаем, что это хитрый трюк, и когда мы узнаем, как этот трюк действует то удивляемся тому, насколько все просто. Но до тех пор мы остаемся обескураженными, поскольку не можем найти причину, хотя и верим, что на самом деле она существует.

Сверхъестественное, магическое, религиозное мышление, которое обращается к чудесным событиям имеет две составные части: (1) игнорирование действия реальной или природной причины и (2) предположение о том, что есть некая непознаваемая причина, которая считается чудесной или сверхъестественной. Те, кто верят в духов и медиумов, мыслят соответствующим образом. Они обнаруживают, что происходят странные вещи: стуки по столу, левитация, предсказание. Не зная причины происходящего, они полагают, что имеет место паранормальное событие. Происходит трансформация причины: из неизвестной она становится сверхъестественной. Причины как бы переносятся из природной реальности в иную, которая, как полагают, существует в качестве параллельного мира. Разница между этими двумя типами объяснения заключается в том, что первое можно проверить в контролируемых условиях, тогда как второе — нет, поскольку оно коренится в магическом мышлении.

Сегодня мы связываем причины болезни с вирусом или микроорганизмами, невидимыми певооруженным глазом. Любопытно, что когда теория микробов была впервые выдвинута Семмель-вайзом, она была отвергнута медиками, поскольку казалась оккультной. Но разница заключалась в том, что она была проверяемой.

551

Натуралистические объяснения, в отличие от сверхъестественных, могут быть экспериментально подтверждены.

Является ли магическое явление иррациональным? Игнорирует ли оно принципы логики? Является ли оно антилогическим? Будучи не в состоянии найти точные естественные или материальные причины явлений, первобытное мышление обратилось к оккультным объяснениям. Это не было неразумным для того уровня знаний. Но сегодня так действовать нельзя, хотя оккультное мышление все еще бытует в религиозной и паранормальной сферах. Сегодня оккультное мышление отвергается во всех отраслях научной деятельности. Для экономистов, врачей или физиков было бы недопустимо обращаться к оккультному типу объяснения явлений, которые на данный момент оказываются необъяснимыми с помощью известных гипотез и теорий. Если мы в полном объеме не знаем всех причин инфляции, это еще не вынуждает нас относить их к действию оккультных сил. Обычно если причины новой болезни неизвестны, мы не можем прибегнуть к сверхъестественным объяснениям — духам, демонам и другим дьявольским силам, — обвинив их в болезни. Для мистических духовных сил нет места в современной научной лаборатории. Если нам неизвестны причины явления, то мы не приступаем к объяснению до тех нор, пока не будут найдены достаточные для этого основания.

Обычно магическое и оккультное мышление не находит своего сколько-нибудь систематического и серьезного применения в нашей обыденной жизни. Если мы потеряли связку ключей или двигатель нашей машины неожиданно заглох и мы не можем его завести, едва ли мы будем обращаться за помощью к оккультным или магическим силам. Подобные действия трактовались бы как абсурдные. Обычно не принято постулировать факт экстрасенсорного восприятия — ЭСВ — (которое действует подобно оккультной причине), чтобы объяснить отклонения от обычного хода дел. Рассматривать что-то в терминах ЭСВ, значит постулировать неизвестную сущность, фактор, который не может быть наблюдаем. Некоторые ищут теорию, объясняющую ЭСВ, такую как скрытые взаимосвязи во вселенной (Артур Кестлер) или фундаментальная синхронность всех событий (Карл Юнг). Но

552

эти предположения рационально не обоснованы и потому ненаучны.

Основной научный методологический критерий заключается в поиске естественных причинных объяснений явлений. Оккультное или трансцендентное искушение антинаучно. Везде, где неясность неустранима, наиболее осмысленным выходом будет воздержание от какого-либо определенного суждения. Но часто это бывает сложно сделать. Магическое, оккультное, религиозное объяснение предлагает себя именно в тех случаях, когда мы попадаем в трудное положение. Такое объяснение локализируется на границах знания и незнания, а также в области высших человеческих смыслов и целей, т.е. там, где соблазн потустороннего особенно силен. Неудовлетворение от неопределенности и стремление к порядку сторожат неведомые разуму оккультные или магические причины.

Каким образом мы должны объяснять устойчивость магического и религиозного мышления, имеющего место в наши дни не только среди обычных людей, но и среди уважаемых ученых? Мы отмечали, что магические и религиозные системы сохраняются, несмотря на опровержение их критиками и независимыми экспертами. Цельс и другие древнегреческие интеллектуалы опровергали христианство, но оно пережило этих критиков. В XIX в. исследователи подвергали Библию суровому анализу, но, как видно, с еще меньшими результатами. Почему мощные мистические системы выдерживают всякую критику? Почему магические и религиозные стили мышления оказываются живучими и гибкими вопреки логике и очевидности? Существуют ли иные, кроме отмеченных, причины, которые бы объясняли их цепкую хватку, их власть во внутреннем мире человека?