Вопросы казачьей истории и культуры
| Вид материала | Документы |
СодержаниеРекомендации научно-практической конференции Сведения об авторах Мальцев В.Н. Матвеев О.В. Морозкина Г.А. Салов Е.И. Сиротенко Л.В. Старков Н.Н. Федосеева Л.Д. Хватова С.И. Хубулова С.А. |
- Авторская программа «функционирование органов ученического самоуправления в классах, 288.85kb.
- Вопросы к вступительному экзамену, 268.55kb.
- Вопросы для зачета по Истории мировой культуры, 20.04kb.
- Муниципального образования павловский район, 162.45kb.
- Стерлитамакский техникум физической культуры вопросы по вступительному испытанию, 23.86kb.
- История культуры, 266.92kb.
- Задачи изучения курса: Формирование у молодого поколения ориентиров для гражданской,, 931.47kb.
- Вопросы к вступительному экзамену по дисциплине, 120.62kb.
- Русское монашество как историко-культурное явление 24. 00. 01 Теория и история культуры, 1187.51kb.
- Музей в социокультурной системе общества: миссия, тенденции, перспективы 24. 00., 676.63kb.
Общенародное пение в казачьих храмах Майкопского отдела Традиция общенародного пения, сохранившаяся на Кубани и в Адыгее – глубоко почвенное явление. Его в православном храме в начале XXI столетия можно рассматривать с двух точек зрения:
Г. Печенкин отмечает, что в раннехристианские времена за богослужением пел весь народ. Отсюда следует, что сам характер пения не мог быть сложным и искусственным, а разрабатываемая в условиях соборного творчества система богослужебного пения не могла быть оторвана от характерного мелоса того или иного народа. Автор отмечает, что «… клирос постепенно обособился от народа, усложнились напевы, но, думается, живой, народный характер пения оставался весьма устойчивым, и … сама вокальная система византийского пения едва ли могла бы быть близкой к тому, что мы называем теперь «академической» манерой [1]. Г. Печенкин выделяет причины, по которым народная манера пения была господствующей. 1) Принципы академического пения сформировались на основе техники итальянского belcanto, сложившегося в XVII в. 2) «Выделка голоса» базируется на подражании звучанию музыкального инструмента, что противоречит православной традиции, не допускающей как употребления музыкальных инструментов за богослужением, так и подражания их звучанию. Данная трактовка голоса также связана с искусственно созданным темперированным строем, который, в свою очередь, также сложился не столь давно и вступает в противоречие с живым нетемперированным строем восточного богослужебного пения. 3) Богослужебное пение есть система расширенного или усложнённого распевного чтения, основанного на речитации (псалмодии) и певческих формулах, связанных с разного рода украшениями, доходящими до неподдающейся современной темперации мелизматики. Следует подчеркнуть, что богослужебное пение есть пение, близкое к чтению, или чтение, близкое к пению. Суть же технологии академической манеры пения сводится к искусственному торможению речевого (бытового) стереотипа и переходу к певческой фонации на базе «маскировочной» артикуляции. Распев же, напротив, близок к обычной речи, складывается на основе бытовых певческих интонаций, близких к народным, отобранных посредством соборного церковного творчества. 4) Значительная часть изменяемых песнопений православного богослужения распевается силлабически, тогда как академическая манера, где звук преобладает над текстом, едва ли может быть пригодна для богослужебного пения. 5) Богослужебное пение, как уже говорилось выше, есть определённая форма церковного чтения. Поэтому оно не может являться просто «украшением» богослужения. Его невозможно рассматривать в отрыве от церковного чтения и возгласов священнослужителей, поскольку богослужебное пение есть продолжение и того, и другого. Если же богослужебное пение было бы так необходимо исполнять в академической манере, пригодной, скорее, для театра и концерта, то, следовательно, и чтение, и возгласы также должно было бы осуществлять в той же манере. Такое пение автор называет «дьяконско-оперным искусством» и отмечает, что такого рода «бесчинные вопли» считаются чуть ли не хорошим тоном и продолжением некой традиции, обязательной для исполнения [2]. Анализируя аудиозаписи Литургии Лабинской старообрядческой церкви Краснодарского края, до сих пор практикующих пение «по напевке», нельзя не признать, что манера пения на Литургии приближена к народной, хотя и существенно отличается от той, которая свойственна кубанскому региональному певческому стилю вне церкви. Гипотетически можно предположить, что старообрядчество в условиях строжайшего хранения и исполнения канонов и преданий могло допустить такие заметные искажения в области исполнения богослужебного пения, как перемену общего стиля и манеры [3]. По свидетельству Г. Печенкина, в жизни старообрядческой общины новаторство и строго преследуется, и просто так не приживается. «Так или иначе, – полагает автор, – общие принципы исполнения богослужебного пения в старообрядческих общинах остаются близкими к народным. Что же касается эстетичности и красоты современного старообрядческого пения, то они сопоставимы с красотой и эстетичностью подлинного русского фольклора, который, в свою очередь, нельзя рассматривать с точки зрения современной западноевропейской культуры, глазами человека, воспитанного на том, что именуется классическим искусством, настолько это разные явления» [4]. «Древнерусское певческое искусство – полагает Т. Владышевская, – сохранилось не только в письменных памятниках, но и в живой традиции нашего времени. Носители этой культуры (старообрядцы) сознательно и бессознательно, в силу традиций, бережно охраняли все особенности древнерусской музыки. Подобно фольклору, старообрядческая традиция составляет одну из сторон замечательного живого наследия русской музыкальной культуры» [5]. И. Вознесенский подчеркивает, что Богослужение как Ветхозаветной, так и Новозаветной церкви имеет значение богослужения общественного не в том только смысле, что совершается открыто в собрании верных, но в том особенно, что все присутствующие на нем не остаются лишь зрителями и слушателями, а в самом совершении его принимают известную долю непосредственного участия, например, через содействие благолепию богослужения, через участие в церковных церемониях или ходах со священными предметами, через общие поклонения, молитвы, возглашение и общее с клиром всенародное пение и прочее. «В частности относительно общего пения при богослужении учреждениями и исконной практикой церкви твердо установлено следующее: 1) в храмовом пении могут участвовать все способные к тому лица, без различия состояния, возраста и пола; 2) церковное пение, однако, должно проходить в известном установленном порядке» [6]. И. Вознесенский, подробно исследуя генеалогию пения в храме, приходит к выводу, что в храмовом пении и музыке участвовали не только посвященные на служение храму левиты, но и лица непосвященные, в числе их и женщины, и масса присутствовавшего в храме народа. Общенародное пение, по мнению автора, состояло в повторении первого стиха псалма, который нараспев читал начальник общества, а, главное, в повторительных припевах к стихам, например, «аллилуиа», а также в восклицаниях на священнодействия священников, например «простри руку твою» и прочее. В Новозаветной христианской Церкви трех веков пение, прежде всего, является делом общенародным, доступным каждому. К тому располагали тогда и всеобщее равенство членов церкви, и тесное общение христианской любви верующих. Общему участию всем в церковном пении не препятствовали тогда ни его сложность и искусственность, которых тогда еще не было, ни даже инструментальное сопровождение пения, отвергнутое церковью, как чувственное и неразумное, не соответствующее христианскому духовному богослужению. И. Вознесенский классифицирует виды пения по составу поющих на священническое, клиросное и общенародное, а по чину и по способам исполнения – пение одиночное, попеременное и совокупное. Одиночное и клиросное пение церковных певцов по его устройству и исполнению было более искусственно, чем пение священническое и народное, ибо совершалось лицами наиболее способными и сведущими в этом искусстве. Оно было велегласное и внятное. «Общее пение народа, – полагает автор, – было простое и безыскусственное, вместе же с тем громогласное и величественное, но ровное, бесстрастное и естественное, подобное звукам естественных явлений природы, например, шуму моря или грому, не грозным звукам войны или страстным воплям театра, или бесчинным и неистовым кликам празднеств языческих и мирских»[6]. В эпоху партесного пения (вторая эпоха истории церковного пения по И. Гарднеру и В. Мартынову) количество общенародно исполняемых молитв стало стремительно сокращаться. Специального исследования, посвященного динамике данного процесса, еще не существует, наша же задача состоит в том, чтобы охарактеризовать современное общенародное пение в контексте развития богослужебного пения Русской Православной церкви. Однако и сегодня в «Наставлении как вести себя православному христианину в Храме» [7] предписывается «прославлять Господа, поклоняясь и взывая: «Воскресение Христово видевши, поклонимся Святому Господу Иисусу» и отдельно отмечается, что это пение должно быть общенародным. В канонах утрени прославляются Воскресение Христово. В другом источнике прихожанам предлагается «подпевать хору очень тихо. При общенародном пении не следует допускать «бесчинных воплей» [8]. В храмах г. Майкопа, помимо общероссийской традиции исполнять «всем миром», за богослужением «Отче наш» и «Символ веры» общенародно подпевают «Трисвятое», причастные стихи, изменяемые песнопения праздников («Воскресение Христово видевши», «Кресту Твоему», «Рождество Твое Христе Боже наш», «Ангели в небе», «Седе Адам прямо рая », «На реках Вавилонских», «Покаяние» – из перечня понятно, что это песнопения самых разных жанров и приуроченности). Клиросное пение отличается от общенародного своей академичностью: принято считать, что церковные хоры поют в манерах, являющихся разновидностью академической. Т. Горина [9] анализирует три стиля церковных клиросных песнопений: кафедральное (свойственное большим соборам и отличающееся пышностью хоровой фактуры и, как следствие, повышенным требованием к профессионализму певчих), приходское (чаще – ансамблевое, более камерное, трех- и четырехголосное) и монастырское. На наш взгляд, к этим трем перечисленным стилям богослужебного пения, находящимся в русле академической манеры пения, можно добавить стиль «фольклоризированный», чаще свойственный левым (непрофессиональным) хорам. Т. Владышевская справедливо считает, что богослужебная музыка у самых своих истоков имела много общего с народной. «Оба равноправных и самостоятельных направления по-своему отразили национальное своеобразие и дух древнерусской музыкальной культуры: народное искусство в сфере светского (мирского) содержания, профессиональное – в сфере духовного (культового)» [10]. Но певческие традиции церковного хорового искусства, по мнению автора, в сравнении с народным были намного устойчивее. «Обе культуры на протяжении веков находились в состоянии открытого антагонизма и борьбы, но вместе с тем их объединяло то, что исходило из общих норм музыкального мышления, свойственных эпохе русского Средневековья. Влияние их было взаимным: элементы народной музыки воздействовали на церковную музыку, и, в свою очередь, церковная музыка накладывала отпечаток на некоторые жанры фольклора. Действительно, в основе и народного, и церковного пения лежат общие принципы музыкального строения – попевочный принцип, который С.В. Смоленский считает основным приемом народного творчества» [11]. Существует также еще один фактор, прямо указывающий на неизбежность проникновения в храм народного начала. Многие левые хоры состоят из непрофессиональных певчих, которые вне стен храма поют народную музыку, а внутри него – культовую, порой, не меняя манеры пения, привнося в столповой (осмогласный) распев народные интонации. Здесь хотелось бы обратить внимание на особый пласт церковной музыки, указывающий на прямую экспансию фольклора в литургическое действо, оно «вклинивается» в него, прерывая привычный ход Литургии. Это так называемые колядки и отдельные левохорные концерты, исполняемые во время причащения священнослужителей перед принятием Святых Даров прихожанами, по И. Гарднеру, «паралитургическое пение» или «неуставное» [12]. При этом гипотетически можно предположить, что при дальнейшем изучении данной темы может обнаружиться целый пласт духовной музыки, находящийся «на грани» народного и церковного, а его неизученность предположительно связана с частым отсутствием нотной фиксации того, что исполняет левый хор. Но существуют две особые молитвы на Литургии, которые всегда исполняются общенародно – это «Верую» и «Отче наш». При этом хоры могут участвовать в пении (чаще всего так и происходит). Но это не существенно для прихожан – приходская традиция существует во всех православных храмах. Управление всенародным пением осуществляет не регент, находящийся обычно либо на специальном балконе (портале) для хора, либо на отдельном возвышении справа или слева от алтаря, а дьякон, поворачивающийся спиной к алтарю и царским вратам и, как правило, скупым «точечным» жестом дирижирующий прихожанами. Вариантов музыкального прочтения молитв немного: от октавно-унисонного исполнения обиходной мелодии (например, в Свято-Покровском храме г. Астрахани и Свято-Георгиевском Майкопского района, пос. Тульский) до удвоения ее в терцию у женских и мужских голосов (Храм Василия Великого г. Астрахани, Свято-Георгиевский храм г. Таганрога), гармоническое четырехголосие (Свято-Воскресенский храм г. Майкопа, Свято-Екатерининский собор г. Краснодара). Литература:
А.-Л.Ю. Муляр Общественные организации казаков Республики Адыгея Под общественными организациями понимаются добровольные, самоуправляемые, некоммерческие формирования, созданные по инициативе граждан, объединившихся на основе общности интересов для реализации общих целей, указанных в уставе общественного объединения. По своей правовой природе они, в соответствии с Федеральным законом «Об общественных объединениях», являются свободными коллективными образованиями [1]. Одной из форм общественных организаций, способных решать социальные, культурные и, отчасти, политические задачи, являются казачьи объединения. По различным экспертным оценкам численность граждан Российской Федерации, относящих себя к казакам, составляет порядка 6 млн. человек. В настоящее время в 75 субъектах Российской Федерации зарегистрировано более 400 общественных объединений казаков – местных, региональных, межрегиональных, общероссийских, международных, создаваемых в соответствии с Федеральным законом «Об общественных объединениях» и ставящих своей целью возрождение казачества. Кроме того, как отмечают некоторые исследователи, предпринимаются попытки создания территориальных объединений казаков в форме органов территориального общественного самоуправления, создаваемых в соответствии с государственным законодательством о местном самоуправлении, а также хозяйствующих субъектов, уставы которых именуются казачьими [2]. Ростовская и Астраханская области, Краснодарский и Ставропольский края по праву считаются не только житницей страны, но и территорией, где вырабатывались и сохранялись лучшие казачьи традиции и ценности, которые, что называется, пережили века. И в настоящее время казачество Юга России занимает особое местно в этнопанораме региона, являясь, с одной стороны, серьезной политической силой, обеспечивающей социально-политическую стабильность, с другой – уникальным культурным феноменом, действенным институтом патриотического воспитания, прежде всего, молодежи. Казачество играет определенную роль в развитии, укреплении социальной структуры и обеспечении социального порядка в современном российском обществе. Без сомнения, важную роль в возрождении, активизации и укреплении роли казачества в современной России сыграли не только сами казаки, но и принятие государственных законодательных актов в этом направлении. Это позволило казачеству выработать современную идеологию этого движения и определить свой статус и место в современном российском обществе. Задача состояла в том, чтобы не только возродить славные казачьи традиции, но и сделать их привлекательными и востребованными для современного человека. Это было очень важно, потому как процесс возрождения казачества вызвал неоднозначную реакцию и настороженность ряда этносов, населяющих Северо-Западный Кавказ, сказывались устоявшиеся стереотипы и сохранившаяся историческая память. Перестройка, а затем и начавшиеся демократические преобразования в стране создавали основу для возрождения казачества, которое началось с конца 1980-х гг. Впоследствии была принята Федеральная целевая программа государственной поддержки казачьих центров и Закон «О государственной службе российского казачества» (2005 г.). Согласно этим законодательным актам казачество подключилось к борьбе с терроризмом, охране государственной границы и общественного порядка, к мероприятиям по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и стихийных бедствий и др. Принимаемые меры создавали большой простор для возрождения казачества, переведя его из культурной сферы в сферы политическую, социальную и военную. В соответствии с законодательством Российской Федерации на основе договоров с федеральными органами исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления казаки стали привлекаться: к невооруженной охране объектов, находящихся в государственной и муниципальной собственности, в том числе объектов обеспечения жизнедеятельности населения; сопровождению грузов, что позволяет освобождать силовые структуры от выполнения несвойственных им функций. На Кубани началом возрождения казачества считается 1990 г., когда 12 октября в г. Краснодаре состоялся Учредительный съезд казаков Кубани. На него прибыли 455 делегатов из 48 районов края и Адыгеи и 197 гостей. На съезде была создана общественная организация, названная Кубанской казачьей радой, которую впоследствии сменило Всекубанское казачье войско, а затем и Кубанское войсковое казачье общество. На учредительном съезде были приняты устав и программа Кубанской казачьей рады, избран и приведен к присяге атаман В.П. Громов, избраны также помощники атамана и совет атаманов, члены правления Рады, ревизионная комиссия, суд чести, совет стариков [3]. На рубеже 80-х–90-х гг. ХХ в. начался процесс создания казачьих обществ и в Адыгее. 6 октября 1990 г. в Майкопе состоялось заседание Учредительной рады культурно-исторического общества «Товарищество казаков Майкопского отдела». В нем участвовали казаки и их потомки – жители города Майкопа, Гиагинского, Майкопского, Красногвардейского, Шовгеновского, Апшеронского, Мостовского районов, а также представители казачества из Краснодара, Горячего Ключа и других городов. Как общественная организация был создан Союз казаков Адыгеи, атаманом которого стал директор конезавода «Майкопский» Б.А. Куценко [4]. На начальном этапе достаточно остро стоял вопрос об организационном единстве. В Майкопе самостийно возникло несколько куреней, объединивших казаков по месту жительства. Назревал раскол, но, в конце концов, благоразумие восторжествовало. Куренные атаманы заявили, что они не собираются выходить из состава городского союза казаков, однако требовали принять новую организационную структуру казачьего общества [5]. Вслед за Союзом казаков Адыгеи 24 ноября 1990 г. возникла еще одна общественная организация – Тульский казачий отдел, в который на первых порах вошли казачьи общества из поселков Тульского, Каменномостского, Первомайского, станиц Курджипской, Кужорской и Абадзехской [6]. Только за первый год работы Тульскому отделу удалось сделать немало. Работа велась по следующим направлениям – возрождение казачьей культуры, традиций и обычаев, укрепление экономики казачьих обществ. Правление отдела оказывало помощь энтузиастам, ведущим сбор фольклорного материала, документов о жизни и быте казаков (старых фотоснимков, документов о бывших земельных владениях, предметов прикладного искусства и др.). Тульский казачий отдел начал выпуск газеты «Всё». Почти тысяча экземпляров первого номера разошлась по казачьим обществам района [7]. В 1991 г. по решению Кубанской казачьей Рады на основе станичных и хуторских казачьих обществ стали создаваться районные казачьи общества, а с 1992 г. казачьи отделы. В 1992 г. В. Сальников писал: «Сегодня можно уверенно говорить, что движение казачества переросло этнографо-краеведческие рамки и стремится заявить о себе, как о реальной силе» [8]. В дальнейшем процессу формирования института общественных казачьих организаций в Республике Адыгея способствовало принятие 23 июля 1996 г. постановления Кабинета Министров «О государственном реестре казачьих обществ в Республике Адыгея» [9]. Этот документ способствовал активизации работы администраций городов и районов, атаманов казачьих обществ, входящих в состав Майкопского отдела. В настоящее время Майкопский казачий отдел состоит из 8 районных обществ, расположенных непосредственно в Республике Адыгея (Гиагинское, Майкопское, Кошехабльское, Красногвардейское и РКО г. Майкопа) и в Краснодарском крае (Апшеронское, Белореченское и Мостовское), 58 хуторских и станичных казачьих обществ [10]. Деятельность казачьих организаций Адыгеи носит многоуровневый и разноплановый характер. В качестве основных направлений можно выделить следующие. Культурно-воспитательное, подразумевающее возрождение казачьей культуры через создание центров казачьей культуры, развитие творчества детей и молодежи, экологического, исторического и военно-патриотического воспитания, а также центров дополнительного образования. Так под эгидой казачьего общества города Майкопа проводится праздник «Казачья весна», а региональный фестиваль казачьей культуры, ежегодно собирающий на свой форум в конце мая тысячи участников со всей России стал визитной карточкой не только Майкопского районного казачьего общества, но и всего Кубанского казачества. Второе направление акцентирует внимание на образовательном процессе; это выражается в функционировании образовательных учреждений со статусом «казачье» и введении региональной казачьей компоненты в образовательный процесс. В частности, только в Мостовском районном казачьем отделе действует 33 класса казачьей направленности [11]. Третье направление охватывает работу казачьих кадетских корпусов. Четвертое – нацелено на оказание социальной поддержки и помощи детям и семьям, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. Необходимо отметить, что казачьи организации не преследуют цели «оказачивания» молодежи в процессе ее социализации. Основные виды социальной активности казачьих организаций проявляются в деятельности муниципальных дружин и несении воинской службы. Так, в 1995 г. в п. Тульском при администрации поселкового округа создана и работает казачья дружина по охране общественного порядка. Когда казаки вышли на охрану общественного порядка, то можно было услышать всякое в их адрес. Первая реакция была такой: «Вот вырядились, нагаечники!» Прошло немного времени и люди убедились, что казаки придерживаются не карательных методов, а предупреждающей тактики. В результате намного уменьшилось распитие спиртных напитков, курения, драк, нарушений общественного порядка на массовых мероприятиях. «Теперь можно услышать от молодежи: «На дискотеке с казаками стало спокойнее» [12]. Члены казачьих обществ могут участвовать в обеспечении пожарной безопасности, особенно в регионах повышенной пожароопасности, когда дефицит людских ресурсов и техники можно компенсировать за счет привлечения казачества. Например, в Гиагинском районном казачьем обществе создана добровольная пожарная дружина по предупреждению и ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций [13]. Проведенный анализ позволяет сделать вывод, что казачество через трудности и противоречия начинает занимать все более заметное место в общественной жизни как России в целом, так и отдельных ее регионов, становясь одним из значимых элементов гражданского общества. Литература:
Н.Н. Старков Знать прошлое, чтобы не совершать ошибок в настоящем 7 октября 2010 году в районном Доме культуры города Белореченска состоялась научно-практическая конференция, посвящённая 150-летию Кубанского казачьего войска, организованная Майкопским казачьим отделом. На ней присутствовали атаманы и казаки всех обществ, входящих в отдел, учителя, наставники и ученики классов казачьей направленности, работники библиотек и музеев. В работе конференции принимал участие заместитель главы администрации муниципального образования «Белореченский район» Михаил Вердиев. В фойе Дома культуры был размещен стенд «Майкопский казачий отдел», а также развернуты передвижные тематические выставки историко-краеведческого музея города Белореченска, централизованной библиотечной системы и поискового клуба «Арсенал» из города Хадыженска. Выступая на открытии конференции, атаман Майкопского казачьего отдела, войсковой старшина Борис Куценко, отметил важность и значение проведения конференции в год 150-летия образования Кубанского казачьего войска и 20-летия возрождения Кубанского казачества, поскольку нынешнее поколение казаков должно глубже знать свою историю, современные направления деятельности Кубанского казачьего войска, особенности работы Майкопского отдела, расположенного на территории двух субъектов Российской Федерации: Республики Адыгея и Краснодарского края. Заместитель руководителя Департамента по делам казачества администрации Краснодарского края, войсковой старшина Александр Марченко, отметил, что в преддверии празднования 150-летия Кубанского казачьего войска в крае проходят многочисленные мероприятия. По его мнению, важно, чтобы они носили массовый характер и стали традиционными. Необходимо добиваться активного участия в них всего населения Кубани. Перед учеными стоит задача – объективно исследовать историю кубанского казачества. Кто знает историческую правду, тот не будет совершать ошибок. С докладом «Кубанское казачье войско: 150 лет в истории России и Кубани» выступил В.П. Громов, депутат Законодательного собрания Краснодарского края, доцент, кандидат исторических наук, первый атаман Кубанского казачьего войска в период возрождения казачества. Он, в частности, отметил, что празднование 150-летия Кубанского казачьего войска дает повод не только глубже познать свою историю, но и поразмышлять о дне сегодняшнем, а также заглянуть в будущее. Далее Владимир Прокофьевич остановился на основных целях создания Кубанского казачьего войска, этапах его становления и развития, героических страницах его деятельности по расширению и укреплению южных рубежей Российского государства, на особенностях культуры Кубанского казачества. Первый атаман Кубанского казачьего войска говорил и о необходимости формирования у молодежи объективных представлений о казачестве, о роли в реализации этого процесса учителей. Большой интерес вызвал доклад директора историко-краеведческого музея города Белореченска Г. Морозкиной «История Белореченского казачества». Она подробно остановилась на строительстве Белореченской линии укреплений, заселении здешних мест выходцами с Дона, из Черниговской и Полтавской губерний России, рассказала об основании станиц, о жизни казаков в Белореченской крепости в 50-е гг. ХIХ в., о героизме Белореченских казаков в годы Первой мировой и на полях сражений Великой Отечественной войн. Атаман Келермесского казачьего общества, подъесаул Василий Затолокин сделал сообщение «Выдающиеся личности в истории Кубанского казачества (к 125-летию со дня рождения первого Главнокомандующего русской авиации генерал-майора В.М. Ткачёва, казака станицы Келермесской)». В. Затолокин говорил о своём знаменитом земляке, который одним из первых в России начал практиковать перелёты на дальние расстояния. «Перелёт по маршруту Киев – Одесса – Екатеринодар – один из тех многочисленных перелётов, который дал колоссальную практику и принёс незаменимую пользу», – отмечается в книге «Крылья России» [1]. В. Затолокин сообщил собравшимся о том, что нынешнее поколение станичников помнит и чтит своего знаменитого земляка В.М. Ткачёва, первого генерала, первого Георгиевского кавалера среди лётчиков, первого командующего авиацией России. Участники конференции с интересом выслушали доклад об истории 1-го Линейного, генерала Вельяминова, полка, с которым выступил заместитель начальника штаба Майкопского казачьего отдела, полковник, бывший начальник кафедры Екатеринбургского артиллерийского института Игорь Титенок. В Майкопском отделе традиционно проводятся различные мероприятия, посвященные памяти казаков этого полка: военно-полевые сборы, смотры, отчётные и отчётно-выборные сборы отдела и др. В докладе был освещен боевой путь полка, основные сражения, в которых участвовали казаки, в том числе, в знаменитом «Брусиловском прорыве» в 1916 г. Подробно рассказано о генерале А.А. Вельяминове, внёсшем большой вклад в расширение и укрепление южных рубежей России в первой половине ХIХ в., его участии в развитии курортов Кавказских минеральных вод. Проведенная в городе Белореченске конференция стала итоговым мероприятием Майкопского казачьего отдела по изучению истории и культуры казачества, посвящённым 150-летию Кубанского казачьего войска. В течение года перед этим были проведены ещё две научно-практические конференции со сходной тематикой. 25 сентября 2010 г., в санатории «Анастасия» в посёлке Краснооктябрьском Майкопского района Республики Адыгея была проведена научно-практическая конференция, посвящённая проблемам возрождения казачества. Заместитель руководителя Департамента по делам казачества администрации Краснодарского края, войсковой старшина Александр Марченко подробно рассказал собравшимся об истории зарождения казачества на Кубани, о создании Кубанского казачьего войска, о славном пути, который прошли казаки-кубанцы, о задачах, которые приходится решать казакам в современных условиях. С докладом «Кубанское казачество в войнах России» выступил председатель совета стариков Майкопского казачьего отдела, казачий полковник, бывший начальник кафедры военного института Николай Соловьёв. Им была дана развёрнутая картина участия кубанских казаков в русско-турецких войнах ХIХ в., а также в русско-японской войне 1904–1905 гг. и в Первой мировой войне. Он рассказал о способах ведения казаками боевых действий, обеспечивающих неизменный успех в боевых операциях, о традициях, которые существовали в станицах во время проводов казаков на войну, о некоторых видах холодного оружия, применяемых казаками в бою, о бережном их отношении к своему верному другу-коню. Большой интерес вызвал у присутствующих доклад, в котором рассматривались вопросы традиционной культуры и быта Кубанского казачества, духовно-нравственного и военно-патриотического воспитания в казачьей среде, основные этапы и итоги возрождения кубанского казачества, с которым выступил Василий Затолокин. В докладе были приведены конкретные примеры из жизни Майкопского казачьего отдела, Гиагинского районного и Келермесского хуторского казачьих обществ. Казаки этих обществ помогают строить новые и восстанавливают разрушенные ранее храмы в Хадыженске, Натырбово, Белореченске, Гончарке и др. В последнее время казаками восстановлены Свято-Ильинский храм в станице Дондуковской, храм Успения Божьей матери в хуторе Гавердовском.. В то же время в вопросах развития православия в Майкопском казачьем отделе, расположенном на территории Республики Адыгея, возникла проблема, связанная с установкой Поклонных крестов. По мнению докладчика, «другую веру нужно уважать, но и свою отстаивать». В. Затолокин остановился на очень важных для сохранения памяти о героических предках-казаках мероприятиях – поминовениях по казакам, погибшим в разные годы, защищая границы российского государства, и по жертвам братоубийственной Гражданской войны, развязанной большевиками. Эти мероприятия обеспечивают преемственность поколений и способствуют военно-патриотическому воспитанию молодежи. В. Затолокин подробно рассказал участникам конференции о таком направлении военно-патриотического воспитания молодёжи как полевые сборы на примере Келермесского хуторского казачьего общества. Практически круглый год молодые казачата в возрасте от 5 до 17 лет находятся в поле зрения казачьих обществ. Осень, зима, весна – учёба в секциях при казачьем обществе. Лето: середина июня – двухдневные хуторские полевые сборы на станичном пруду; вторая половина июля – 10-дневные или 15-дневные отдельские полевые сборы в Свято-Михайловском монастыре в горах, в которых принимают участие от 40 до 60 казачат; начало августа – районные военно-полевые сборы в станице Гиагинской. С молодыми казачатами проводятся соревнования по бегу на «казачью версту», строевой подготовке, стрельбе из пневматической винтовки, метанию спортивного ножа и гранат, одеванию противогаза, преодолению препятствий, изучению истории России и казачества. Во время сборов действует походная церковь. День начинается с молитвы и подъема флага Кубанского казачьего войска под мелодию гимна Кубани. Таким образом, все три летних месяца молодые казачата заняты учебой, а не предоставлены самим себе и улице. В докладе В. Затолокина были также рассмотрены основные направления возрождения Кубанского казачества, начиная с 1990 г. по настоящее время, и итоги работы в этом направлении. Обращает на себя внимание тот факт, что весьма влиятельными становятся научно-практические конференции, посвященные проблемам истории и культуры Кубанского казачества, которые проводятся в рамках регионального фестиваля казачьей культуры. Каждая конференция, как правило, имеет тематическую направленность: в 2008 г. – «История и культура казачества Юга России», в 2009 г. – «История, современное состояние, перспективы развития культуры Российского казачества», в 2010 г. – «Казачество на службе Отечества». Таким образом, постоянное изучение истории казачества, в том числе, истории заселения казаками Северо-Западного Кавказа, взаимодействие с коренными народами, населяющими регион, с учетом особенностей их материальной и духовной культуры, является одной из основных составляющих в деятельности Майкопского казачьего отдела, направленной на возрождение казачества, на воспитание молодежи в духе казачьих обычаев и традиций. Литература:
Рекомендации научно-практической конференции «Казачество на службе Отечества» В рамках XIX регионального фестиваля казачьей культуры в п. Тульском Майкопского района Республики Адыгея состоялась научно-практическая конференция «Казачество на службе Отечества», посвященная 65-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941– 1945 гг. Конференция организована Кубанской ассоциацией «Региональный фестиваль казачьей культуры» и отделом славянской культуры Адыгейского республиканского института гуманитарных исследований им. Т. Керашева при содействии администрации и управления образования Майкопского района Республики Адыгея. В работе конференции приняли участие доктора и кандидаты наук: преподаватели университетов: Кубанского, Адыгейского и Северо-Осетинского государственных, Майкопского государственного технологического и Краснодарского государственного культуры и искусства; историки и этнографы: научные сотрудники научно-исследовательских институтов и центров Краснодара, Ростова-на-Дону, Адыгеи, Кабардино-Балкарии; аспиранты, учителя и учащиеся общеобразовательных школ; работники музеев и библиотек; атаманы казачьих обществ. Участники конференции отметили, что в высказывании Л.Н. Толстого, считавшего, что «вся Россия сделана казаками», бесспорно, есть преувеличение, но, окинув внимательным взглядом историю Российского государства со времен Ермака, можно констатировать, что все значительные военные и политические события в России не обошлись без участия российского казачества. В период всех войн XVIII–ХХ вв. казаки доблестно сражались на различных театрах боевых действий, внося большой вклад в победу русского оружия. В годы Великой Отечественной войны казаки оправдали репутацию прирожденных воинов, воевали в Красной Армии во всех родах войск, но большинство – в кавалерии, составляя основу всех кавкорпусов и большинства из кавдивизий, принимавших участие в боевых действиях против фашистов. Не сбылись надежды гитлеровского командования использовать обиды казачества и повернуть его против Советской власти. Казаки России предстали перед всем человечеством как истинные патриоты, защитники своего Отечества и освободители народов зарубежных стран от фашистского порабощения. В центре внимания участников конференции оказались проблемы: становления казачьих служилых сообществ и эволюции взаимоотношений казачества и государства, войн и социально-политических кризисов в судьбе казачества, истории полков казачьих войск Юга России и казачьего зарубежья, воинского казачьего фольклора и воинской ментальности казаков, формирования образа казака-воина в русской художественной литературе и российском киноискусстве. Большой интерес был проявлен исследователями к вопросам участия казачества в деле защиты Родины в Великой Отечественной войне, формированию психологии казака-защитника Отечества и патриотического воспитания казачьей молодежи как неотъемлемой части казачьего мировоззрения. Обсуждались проблемы современного казачества как важного фактора современной геополитики, правовые, моральные и организационные проблемы взаимоотношений казачества и армии. Участники конференции, заслушав и обсудив доклады и сообщения, признали целесообразным принять следующие рекомендации:
Сведения об авторах
Подписано к печати 18.05.2011. Бумага типографская №1. Формат бумаги 60х84. Гарнитура Times New Roman. Тираж 100 экз. Зак. 033. Отпечатано на участке оперативной полиграфии Адыгейского государственного университета. 385000, г.Майкоп, ул.Первомайская, 208. |