Российская академия наук институт международных экономических и политических исследований модели системной трансформации и социальная цена реформ (опыт России, СНГ и стран цве)

Вид материала

Документы

Содержание Арсеенко А.Г. Социальные издержки населения Украины

Подобный материал:

• Российская академия наук институт международных экономических и политических исследований, 2692.27kb.
• Российская академия наук институт международных экономических и политических исследований, 2837.49kb.
• Российская академия наук институт международных экономических и политических исследований, 3986.17kb.
• Российская Академия Наук институт международных экономических и политических исследований, 2718.17kb.
• Терроризм как угроза в системе международной безопасности: особенности современного, 101.81kb.
• Иммиграция населения как фактор экономического развития ( на примере развитых стран), 595.95kb.
• В. И. Вернадский российская академия естественных наук, 56.62kb.
• Программа спецкурса " опыт российских реформ в зеркале общественного мнения" для студентов, 212.59kb.
• Данной статьи хроника рыночной реформы в одном богатом постколхозе Юга России, анализ, 247.25kb.
• Российская академия наук санкт-петербургский научный центр ран институт лингвистических, 13.04kb.

Арсеенко А.Г.^

Социальные издержки населения Украины

В УСЛОВИЯХ ПЕРЕХОДА К РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ

Как известно, термин «реформа» происходит от латинского глагола «reformo» и означает преобразование, переустройство, изменение или нововведение в целях общественного развития. В этом контексте экономические реформы в Украине в начале 1990-х гг. отождествлялись большинством населения страны с повышением эффективности народного хозяйства и уровня жизни трудящихся. Примерно в такой же плоскости рассматривались перспективы трансформации экономики в постсоциалистическом пространстве многими зарубежными учеными. В одном из исследований МОТ по этому вопросу подчеркивалось, что главная задача перехода к рыночной экономике – создать более эффективную организацию производства без принесения в жертву существенных достоинств старого порядка.

Последние, по мнению авторов названного исследования, включали в себя всесторонне социальное обеспечение, полную занятость трудящихся, а также значительный уровень социальной справедливости для большинства населения. Для сохранения и преумножения этих достоинств, по их мнению, необходимо было совместить гибкость рынка труда с защитой рабочих. Они же предупреждали о том, что достижение эффективной рыночной экономики за счет сокращения занятости или ограничения прав трудящихся будет в конечном итоге не только упущенной исторической возможностью, но и вряд ли приведет к политической устойчивости в будущем¹.

К сожалению, лучшим ожиданиям и надеждам населения Украины в этом отношении не суждено было сбыться, а опасения экспертов МОТ превзошли самые худшие предположения. В результате проведения так называемых реформ Украина не только не смогла добиться повышения эффективности экономики и сохранения прежнего уровня жизни, но и предотвратить смещение большинства населения на обочину социально-экономической жизни. И это происходило несмотря на то, что в стране имелись почти все необходимые условия для успешной реализации трансформационных процессов и обеспечения достойных стандартов социальной защиты населения.

По признанию американского исследователя Ш.Гарнэтта, УССР была «одной из индустриальных, аграрных и военных опор Советского государства».² В этом выводе иностранного автора нет преувеличения, так как накануне перехода к рыночной экономике Украинская ССР занимала ведущие места не только в Советском Союзе, но и в Европе и мире по выпуску многих видов промышленной и сельскохозяйственной продукции. Тем не менее, Украина вступила в ХХІ век в состоянии системного кризиса, который поразил все сферы жизнедеятельности общества – политическую, экономическую, демографическую, духовную, культурную, привел к разрушению сложившейся социальной структуры.

Деиндустриализация экономики, развал сельскохозяйственного производства и деградация рабочей силы создали угрозу способности Украины к воспроизводству ее суверенитета. Одна из основных причин этого явления состоит в том, что украинские «реформаторы» слишком долго полагались на «невидимую руку» рынка. Однако мировой опыт свидетельствует, что «вопреки оптимистическим теориям модернизации, рыночных путей к рыночной экономике не существует».³ Учреждение рыночных институтов под силу только сильному государству. И, тем не менее, радикальные экономические реформы в Украине, вопреки здравому смыслу, начались с превращения государства в «ночного сторожа» и демонтажа старых институтов без оперативного создания новых «правил игры». Это во многом способствовало «тенизации» украинской экономики, развитию негативных явлений в высших эшелонах власти. По оценке международной организация «Транспаренси Интернэшнл», Украина сейчас занимает 105-е место по уровню коррумпированности из 133 обследованных стран.

Такой подход к осуществлению экономических преобразований содействовал реализации одной задачи – разграблению общенародного достояния и моральной деградации правящей «элиты» в период президентства Л.Кравчука. Как известно, любая модель, направленная на максимизацию результатов, должна включать в себя следующую «триаду»: а) цели, к которым стремится актор; б) временные рамки, т.е. период времени для достижения максимума; в) моральные ограничения, т.е. допустимые издержки на пути к достижению максимума.⁴ Однако, пообещав построить общество без «...измов», в котором всем будет житься хорошо, команда Л.Кравчука не удосужились определить ни временные, ни моральные рамки «переходного периода». В итоге «реформы» в Украине под ее руководством превратились в жестокий эксперимент над народом под лозунгом «мы за ценой не постоим» и положили начало превращению страны в «больного человека» Европы.

Вместе с тем весомый вклад в разрушение экономики Украины внесла зарубежная «транзитология», претендующая на статус особой «науки о переходе». Последняя впитала в свой состав множество бывших советологов, никогда не отличавшихся глубоким знанием истории и культуры народов СССР. Зарубежные «транзитологи» противопоставили «регионализму» в проведении «экономических реформ» более подходящий, по их мнению, «компаративизм» и «универсализм». Первый сводится к рассмотрению «трансформации» социалистической экономики через призму подобных процессов в других странах в другое время, несмотря на то, что аналогичного опыта в мире никогда не было. Второй зиждется на использовании якобы универсальных концепций и методов, позаимствованных из арсенала других наук, прежде всего, политологии и экономики.

Приход к власти Л.Кучмы не повлек за собой принципиальных изменений в реформировании экономики Украины. Начав свое правление с провозглашения так называемого «Нового курса», администрация Л.Кучмы вскоре сделала главную ставку на претворение в жизнь директив и предписаний Всемирного банка и Международного валютного фонда. Слепое следование в русле рекомендаций Вашингтонского консенсуса завело народное хозяйство страны в очередной экономический тупик, из которого Украина не может выбраться по сегодняшний день. Лекарства ВБ – МВФ, назначенные для лечения больной экономики Украины, оказались хуже самой болезни. Несмотря на бойкие правительственные заявления накануне выборов об «экономическом чуде» и якобы самых быстрых темпах роста украинской экономики в Европе, социально-экономическое положение большинства населения Украины остается крайне тяжелым.

Чтобы убедиться в крайне высоких социальных издержках реформ в Украине, достаточно обратить внимание на следующие официальные статистические данные. Не добившись существенных сдвигов в повышения эффективности общественного производства, социально-экономическая политика правительств Л.Кравчука и Л.Кучмы привела к резкому сокращению населения страны. В 1990 г. население Украины составляло 51,7 млн., в начале 2004 г. – 47,6 млн. чел. Одной из основных причин углубления демографического кризиса в стране стали падение рождаемости и снижение продолжительности жизни. В 1990 г. коэффициент рождаемости в Украине составил 12,7, а в 2003 г. – 8,5. В те же годы коэффициент смертности составил соответственно 12,1 и 16,0.⁵ Таким образом, условный коэффициент депопуляции (отношение численности умерших к числу родившихся) увеличился с 0,96 в 1990 г. до 1,9 в 2003 г., что не может быть оправдано никакими соображениями, включая необходимость проведения экономических реформ.

Особую тревогу вызывает очень высокая смертность мужчин в трудоспособном возрасте во всех возрастных группах в Украине. Ожидаемая продолжительность жизни мужчин при рождении в 1989-1990 гг. составляла 65,9 лет, в 2002-2003 гг. – 62,6 года.⁶ По имеющимся прогнозам ООН, численность населения Украины уменьшится в 2020 г. до 40 млн., в 2050 г. – до 25 млн. чел.⁷ К таким же выводам приходят и украинские, и иностранные ученые. Многие из них справедливо считают, что негативные и опасные тенденции в демографических процессах Украины обусловлены, прежде всего, социально-экономическими факторами, сложившимися в стране на пороге 1990-х гг., т.е. с провозглашением независимости, началом радикальных экономических реформ и переходом к рыночной экономике.

Директор Программы МОТ по социально-экономической безопасности в ХХІ веке Г.Стэндинг, анализируя современную демографическую ситуацию в Украине, подчеркивает: «Высокий уровень смертности среди взрослых является наиболее разоблачающей статистикой глубины снижения жизненного уровня и не приукрашенным свидетельством того, что эта большая, стратегически важно расположенная страна сталкивается с социальным, экономическим, политическим и демографическим кризисом, который требует гораздо большего внимания, чем то, которое ему уделяется»⁸. Совершенно очевидно, что если государство будет и дальше игнорировать решение этих неотложных острых проблем, то страна в обозримом будущем столкнется с угрозой физического и умственного вырождения украинского социума и этноса.

Обусловленность национальной демографической трагедии, в первую очередь, социально-экономическими факторами вынужден был признать не так давно и Кабинет Министров Украины. В информации, представленной им Верховной Раде Украины на парламентских слушаниях, в частности отмечается, что «основными причинами снижения рождаемости являются снижение уровня жизни, неуверенность в завтрашнем дне, многократное удорожание всех без исключения товаров детского ассортимента,… ухудшение репродуктивного здоровья»⁹. Тем не менее, за этим признанием не последовало никаких действенных конкретных шагов со стороны правительства для предотвращения национальной катастрофы, несмотря на наличие в стране, по оценке ООН, эпидемии туберкулеза, а также массовое распространение алкоголизма, наркомании, СПИДа, рост количества самоубийств, интенсификацию других социальных болезней и патологий.

Парадоксально, но факт, население Украины – в прошлом «хлебной» корзинки» Европы во времена Российской империи и главной житницы СССР в советский период – сегодня живет в основном впроголодь. В 1990 г. жители Украинской ССР ежесуточно потребляли 3597 калорий на душу населения. В 1990-е гг. среднее потребление продуктов питания в стране резко снизилось и составило: в 1995 г. – 2696 кал, в 1998 и 1999 гг. – менее 2600 кал, в 2000 г. – 2661 кал, в 2001 г. – 2758 кал, в 2002 г. – 2800 кал, в 2003 г. – 2798 кал.¹⁰ Как известно, в соответствии с классификацией ООН потребление менее 2600 кал на душу населения считается в индустриально развитых странах признаком голода. Принимая во внимание, что многие семьи в современной Украине не могут позволить себе даже такой низкий уровень потребления, есть все основания сделать вывод о том, что значительная часть беднейших слоев населения страны постоянно недоедает или голодает.

В пользу правомерности этого вывода наглядно свидетельствует социальная дифференциация продовольственного потребления в домохозяйствах Украины по квинтильным (20%-ым) группам по уровню среднедушевых совокупных доходов. Например, потребление мяса в среднем в месяц в расчете на одного человека в 2003 г. составило в первой (нижней) группе 1,9 кг, в пятой (верхней) группе – 6,8 кг; фруктов, ягод, орехов и винограда – соответственно 1,1 кг и 5,1 кг. Социальная поляризация в области продовольственного потребления между «низами» и «верхами» населения страны отчетливо прослеживается и по другим продуктам питания.¹¹ В этом нет ничего удивительного с учетом того, что по децильному коэффициенту самых богатых и самых бедных людей дифференциация доходов в Украине составляет 30:1 по сравнению с 5-7:1 в странах Европейского Союза, в который стремится интегрироваться Украина.¹² К этому следует добавить, что соотношение названного показателя 10:1 в социологической науке считается порогом социальной стабильности общества, что наглядно проявилось во время недавних президентских выборов.

Результаты социологического мониторинга, проведенного Институтом социологии НАН Украины в феврале 2004 г.¹³, по репрезентативной для взрослого населения Украины выборке, убедительно показывают, что результатом экономических реформ в Украине стало резкое снижение уровня жизни основной массы населения на фоне обогащения незначительного меньшинства. Оказавшись за чертой бедности, значительная часть беднейших слоев населения вынуждена сократить продовольственное потребление до таких размеров, которые ставят под вопрос возможность их физиологического выживания в обозримом будущем.

Среднедушевые доходы в семьях 93,1% опрошенных (6,9% респондентов оставили вопрос о доходах без ответа) составляли 235 грн., т.е. были ниже размера прожиточного минимума (342 грн. в месяц на момент опроса). При этом среднедушевые доходы в домохозяйствах 78% респондентов не превышали размера прожиточного минимума, а в семьях 44,9% всех опрошенных были меньше его половины. Несмотря на то, что прожиточный минимум был увеличен в мае 2004 г. до 362 грн. 23 коп., это отнюдь не означает его реального увеличения. Ибо его повышение на 5,9% заметно отстает от темпа роста цен (в среднем 8,2%, а на основные продукты питания – 28-36%) в 2003 г. На протяжении названного года прожиточный минимум не пересматривался, а его повышение с 27 мая 2004 г. не учитывало роста цен с начала года. Кроме того, новый прожиточный минимум на 2004 г. не предусматривает затраты на медицинское обслуживание и образование и тем самым закрепляет крайне низкие стандарты жизни в Украине.

Для семей почти половины (49,6%) опрошенных сфера потребления ограничивается продуктами питания. Больше четверти (27,5%) респондентов на протяжении года перед опросом постоянно или время от времени попадали в такую тяжелую финансовую ситуацию, что не имели средств даже на приобретение самых необходимых продуктов питания. В подгруппе респондентов со среднедушевыми доходами ниже половины действующего на момент опроса прожиточного минимума в подобную ситуацию попадал каждый третий (34,8%). В целом среди опрошенных 37% отмечали, что им не хватает возможностей для приобретения необходимых продуктов.

В условиях массовой хронической бедности в стране всякие утверждения власть имущих о преодолении экономического кризиса не могут рассматриваться иначе как глумление над миллионами своих обездоленных соотечественников. Социальные издержки «транзитологии» в Украине, как и в других странах СНГ, по признанию зарубежных исследователей, оказались крайне высокими потому, что работодатели, как правило, уделяли мало внимания проблемам приспособления рабочей силы к условиям рыночной экономики и перекладывали всю заботу о них на государство. ¹⁴ Государство же, занятое исполнением жестких предписаний МВФ, больше заботилось о достижении бездефицитного бюджета в рамках Вашингтонского консенсуса, чем об улучшении положения населения посредством создания эффективного рынка рабочей силы и социальной защиты исключенных из сферы занятости или влачащих жалкое буквально полунищенское существование на мизерную заработную плату. В этом контексте единственным адекватным ответом на критическую ситуацию в Украине может стать принципиальная гуманизация курса социально-экономического развития страны во имя предотвращения дальнейшей деградации биологической составляющей человека, ради которого якобы начинались реформы.