Процесс цивилизования тела дополняется его индивидуализацией. Индивидуальное тело — это тело, которое в первую очередь осознает себя. Запах, вкус, тип телесного поведения становятся — с точки зрения индивидуума — в большей степени вопросом индивидуального выбора и стиля, чем элементом, связывающим другие социальные группы. Осознание собственного тела приводит к повышению уровня его контроля, что проявляется во многих современных дискурсах и принимает различные формы. Повышенный контроль над телом касается в первую очередь женщин и является результатом медицинской ассоциации женщины с телом.

Таким образом, индивидуализация тела является результатом процесса рационализации и медикализации тела, а также изменений субъективности и идентичности человека в современной западной культуре. Стоит отметить, что в социальной перспективе процессы рационализации и индивидуализации тела сосуществуют одновременно и могут пересекаться.

Важными механизмами индивидуализации тела являются:

1. Самоконтроль, принимающий форму дисциплины тела

Истоки процесса дисциплинирования тела восходят к стадии рационализации тела, а именно к производству тела, подчиняющегося авторитету. В этом контексте Фуко пишет об упражнении и дисциплинировании тела в военном дискурсе. Согласно концепции автора «Надзирать и наказывать», в процессе тренировки послушных тел особенно важно контролировать деятельность тела. Это происходит путем построения расписания, содержащего ритм работы, обязательные действия и правила повторяющихся циклов. Материальным эквивалентом контроля активности организма являются разного рода таблицы, созданные для сравнения достигнутых результатов с нормой. При контроле активности тела также определяется членение жестов на фрагменты движений, охватываемых подробными правилами выполнения. Таким образом, каждое из действий делится на первичные факторы и подлежит контролю.

Следствием упражнений является, конечно же, процедура обследования. Его основная функция заключается в том, чтобы обеспечить социальную видимость усилий по учениям. Экзамен также служит для измерения и сравнения тренированных тел друг с другом. Способность навязывать контроль деятельности становится невидимой, как только человек усваивает требования телесного контроля активности. «По мере того как власть становится все более анонимной и функциональной, те, над кем она осуществляется, становятся все более и более индивидуализированными». Группы людей, лишенные социальной власти, более подвержены индивидуализации тела. Таким образом, мы можем встретить более сильную индивидуализацию организма у больного человека, чем у здорового, у женщины, чем у мужчины, у молодого, чем у пожилого человека.

Благодаря дисциплинирующим практикам тело «запирается» — помещается в тугую паутину принуждения, запретов и обязательств. Слова «обнаруженный» и «заблокированный» призваны указать на двойственную природу всего механизма. Первое значение связано с размещением требований в теле, второе относится к блокированию возможности изменения. Следовательно, дисциплина производит и производит индивидуумов. Он делает их и объектами, и субъектами своего влияния. Это пример параллельного влияния процессов рационализации и индивидуализации тела.

2. Быть под контролем других (в основном через зрение)

Вторым важным механизмом, способствующим индивидуализации тела в индивидуальном измерении, является придание особого значения одному из органов чувств — зрению. По Фуко, система власти работает через механизм взгляда надзирателя, что равносильно процессу рационализации тела. При описании этого механизма Фуко использует пример паноптикума Бентама. Паноптикум должен был представлять собой образцовую тюрьму — он состоял из кольцеобразного здания и башни посередине. Здание, окружавшее башню, было разделено на камеры, и каждая камера была оборудована окнами, через которые наблюдатель — надзиратель, находившийся в башне, — имел прекрасный обзор заключенного, запертого в камере. Наблюдатель мог видеть все, что делал заключенный. В свою очередь заключенный, помещенный в поле зрения начальника тюрьмы, всегда был один, он не мог контактировать с другими заключенными, он мог видеть только башню, но никогда не знал, следят ли за ним, потому что сам надзиратель был невидим. Чувство постоянного наблюдения и полного одиночества должно было вызвать у узника стойкое убеждение в существовании оценивающей силы и, следовательно, должно было «обнаружить» и «заблокировать» потребности власти в самом узнике. Может быть, в башне и не было наблюдателя, но заключенные этого не знали. Власти должны были действовать автоматически, независимо от надзирателя или наблюдателя. но заключенные этого не знали. Власти должны были действовать автоматически, независимо от надзирателя или наблюдателя. но заключенные этого не знали. Власти должны были действовать автоматически, независимо от надзирателя или наблюдателя.

Указанные выше механизмы являются главными осями процесса индивидуализации тела. Во-первых, необходимо контролировать и дисциплинировать тело, во-вторых, необходимо мнимое присутствие наблюдателя, оценивающего, соответствует ли наше тело критериям силы. Оба эти механизма присутствуют в современных телесных дискурсах.