Большинство исследователей социальных наук видят источники счастья там, где, как утверждал В. Татаркевич, их находит обычный человек. В этом случае объективными условиями счастья являются: богатство, брак, рождение детей, физическое здоровье, молодость, образование, власть, потому что большинство людей считает их «счастьем».
Чапинский в своей интересной книге «Психология счастья» пишет: «Упорный, хотя и в значительной степени бесплодный, поиск всеобщих условий счастья в окружающей среде и индивидуальных особенностях, вместо того чтобы сосредоточиться на психологических и генетических предпосылках утверждающего отношения к жизни, в том числе и в область теории счастья, сделанная психологией, не вышла за рамки представлений античных мыслителей. Единственная новая вещь в отношении анализа Татаркевича — это указание на то, что из возможного является более или менее статистически вероятным».
И социологи, и психологи относят возраст человека к социальным факторам, связанным с нашим ощущением счастья. Однако при сравнении самочувствия одних и тех же людей в разном возрасте существенных различий не наблюдалось. Таким образом, можно сказать, что воспринимаемый уровень счастья является скорее постоянной предрасположенностью личности и в малой степени зависит от возраста и жизненного опыта. Нет и прямой связи между местом жительства и отношением к жизни.
С другой стороны, на отношение к жизни влияет социально-экономический статус, и в основном это связано с процессами социального сравнения. Жители экономически менее развитых стран в среднем не менее счастливы, чем жители высокоразвитых стран, но богатые люди немного счастливее своих более бедных соотечественников, а общества с большим разбросом доходов в среднем менее счастливы, чем более эгалитарные общества..
Ссылаясь на современные социологические исследования, можно констатировать, что доверие и позитивные социальные отношения, множество и разнообразие этих отношений, именуемых социальными сетями, на основе которых создается социальный капитал, формирующий удовлетворенное и консолидированное общество, связаны на здоровье и благополучие его отдельных членов. Большая часть текущих исследований показывает, что «люди с плохим здоровьем, особенно с психическим здоровьем, — это люди, которые, как правило, принадлежат к значительно меньшим социальным сетям. […] люди с хроническими заболеваниями, как правило, имеют меньше близких отношений и меньше друзей. Люди с заболеваниями склонны недооценивать качество поддержки, которую они получают, независимо от количества людей в их социальной сети. […
Существует ли причинно-следственная связь между социальным капиталом, счастьем и здоровьем?
Спешка современного мира, растущие требования к людям, повсеместный стресс, мобилизующий одних и демобилизующий других, являются причинами депрессии, болезней и социальных патологий. Объективно говоря, нам становится все труднее справляться с проблемами, с которыми мы сталкиваемся, и, возможно, нам становится все труднее быть счастливыми. Исследования показывают, что на счастье и удовлетворенность жизнью во многом влияют личные отношения, которые перед лицом невзгод, жизненных неудач и травмирующих переживаний составляют своего рода защитный буфер. Поэтому «некоторые люди кажутся генетически запрограммированными быть более счастливыми, чем другие — […] удовлетворенность семейной жизнью довольно стабильно возглавляет список предикторов личного счастья. Женатые люди обычно счастливее, чем неженатые; те, кто живет вместе, счастливее тех, кто живет один, а те, кто живет один, особенно несчастны».
К этим эмпирическим данным стоит добавить, что дружба, столь ценимая древними, тоже положительно влияет на благополучие, хотя и несколько меньше, чем брак. Среди факторов, положительно влияющих на самочувствие членов общества, упоминается также посещение церкви и членство в различных организациях и объединениях. Густо переплетенные социальные сети, основанные на доверии, любви и дружбе, не гарантируют успеха и не защищают нас от ошибок и неудач в жизни, но очень часто помогают выбраться из беды, не подвергая риску свое здоровье и психическое состояние.
Благодаря тесным социальным связям человек, который их поддерживает, лучше справляется со стрессом. Кроме того, наличие социальной поддержки смягчает последствия переживаемого в данный момент стресса. Очень часто нездоровое поведение людей, такое как: неправильное питание, отсутствие физической активности, курение, употребление алкоголя, определяются социальными отношениями, а проще говоря — некой социальной изоляцией, одиночеством, которое делает нас несчастными. Так что, будет ли реакция человека на жизненные проблемы и стресс напиваться или искать какой-то действенный выход из сложной ситуации, во многом зависит от окружающих людей.
Масштабные международные исследования счастья и удовлетворенности жизнью ведутся уже много лет. Эти исследования показывают, что существуют довольно существенные различия в том, как люди воспринимают счастье, в зависимости от национальности. Например, датчане относятся к числу более счастливых людей, чем итальянцы и французы. «Суммируя данные более чем 15 опросов Евробарометра, начиная с 1970-х годов, мы обнаруживаем, что около 55% датчан говорят, что они очень довольны своей жизнью в целом. Напротив, только 10% итальянцев или французов считают себя очень довольными. […] Можно ли объяснить эти различия социальным капиталом? Датчане не только заявляют, что они счастливее французов или итальянцев, но и демонстрируют более высокий уровень социального доверия, чем они.
Чапинский убежден, что исследования счастья показывают, что отношение человека к собственной жизни в малой степени зависит от объективных условий жизни, но гораздо сильнее связано с различными психологическими предрасположенностями. Поэтому подавляющее большинство людей в разных уголках мира, в разной жизненной ситуации — и богатые и бедные, холостые и в романтических отношениях, живущие в городах и в сельской местности, верующие и атеисты, образованные и необразованные, изнеженные судьбой, но и те, кто переживает трудные моменты в своей жизни — независимо от пола, они чувствуют себя скорее счастливыми, чем несчастными и проявляют более или менее положительное отношение к жизни.
Создавая так называемую «луковичную теорию счастья», Чапинский пытался примирить требование реализма, предписывающего человеку быть бдительным в отношении негативных раздражителей, с необходимостью сохранять утверждающее отношение к жизни, которое, по мнению автора этой концепции, гарантируется глубочайший уровень счастья, т. е. желание жить, называемое философами волей к жизни. Поэтому у людей нет особых причин чувствовать себя счастливыми, потому что это состояние обеспечивается самим фактом желания жить. Однако у них должны быть веские основания считать себя несчастными.