Geum.ru

Доклады и сообщения на учредительной конференции Международной ассоциации содействия правосудию. Санкт-Петербург, 5-6 октября 2005 г

Вид материалаДоклад
Подобный материал:
Школы и направления уголовно-процессуальной науки.

Доклады и сообщения на учредительной конференции Международной ассоциации содействия правосудию. Санкт-Петербург, 5-6 октября 2005 г. / Под ред. А.В. Смирнова. СПб., 2005. 192 с.


Конин В.В.


Заместитель председателя Калининградской городской коллегии адвокатов, кандидат юридических наук


К ВОПРОСУ О СУДЕ С УЧАСТИЕМ ПРИСЯЖНЫХ ЗАСЕДАТЕЛЕЙ


Возрождение в России суда с участием присяжных заседателей, на наш взгляд, явилось одним из революционных прорывов в осуществлении судебной реформы, призванной в более полной мере обеспечить право как гражданина как на рассмотрение дел этой, безусловно прогрессивной формой правосудия, так и на право граждан участвовать в отправлении правосудия, что предусмотрено ч. 5 ст. 32 Конституции РФ.


После возрождения в Российской Федерации суда с участием присяжных заседателей, мнение ученых и практиков в отношении необходимости и обоснованности введения этого института далеко не однозначное. Ряд авторов приветствуют возрождение суда с участием присяжных заседателей, в то же время некоторые авторы выступают категорически против указанной формы судопроизводства.


Изучив мнения авторов, выступающих как "за", так и "против" суда с участием присяжных заседателей, хочется отметить следующее. Анализ статей авторов, выступающих в качестве противников суда с участием присяжных заседателей позволяет сделать вывод о том, что в значительной мере проблема суда с участием присяжных заседателей им известна больше в теоретическом плане. Складывается впечатление, что они никогда не принимали участие в судах, где использовалась данная форма правосудия, и в своих трудах используют теоретические данные, не основанные на практике судов с участием присяжных заседателей. В какой то мере это понятно, поскольку судебные заседания с участием присяжных заседателей как правило занимают длительный временной период, и принимать участие в каждом заседании, с тем, чтобы впоследствии обобщить увиденное на практике в теоретические знания для ученых достаточно сложно.1 И в то же время, категоричность выводов, резкость формулировок некоторых авторов, выступающих против суда с участием присяжных заседателей, и не имеющих опыта работы в суде с участием присяжных заседателей, как нам представляется, не совсем обоснованна.


На основе личного опыта автора, выступавшего в качестве защитника в судах с участием присяжных заседателей, в данной работе будет предпринята попытка развеять некоторые мифы, существующие вокруг этой формы правосудия.


Одним из критиков суда с участием присяжных заседателей выступил И.Н. Алексеев. В своей статье "Суд присяжных заседателей как угроза российской правовой системе" он сделал ряд выводов, которые на наш взгляд, ничем не обоснованны, и не подтверждаются судебной практикой, в т.ч. и с участием присяжных заседателей.2


Вывод автора о том, что "По результатам функционирования суда присяжных за последние 12 лет можно сделать следующий вывод: налицо полная непредсказуемость как в осуждении, так и в оправдании подсудимых"3 представляется нам не совсем обоснованным, поскольку как показывает судебная практика, в судах с участием присяжных нет непредсказуемости. Так, согласно обзора судебной практики по делам, рассмотренным с участием присяжных заседателей в 2003 году, было оправдано 15% от числа лиц, дела о которых рассмотрены судом с участием присяжных заседателей.4 При этом хочется заметить, что примерно такой же процент оправдательных приговоров выносят и суды общей юрисдикции по рассматриваемым уголовным делам. О какой непредсказуемости присяжных заседателей в этом случае может идти речь? В данном случае либо автор не знаком с судебной статистикой, либо использует иные данные, на которые почему-то не ссылается. Ссылкой на непредсказуемостью присяжных заседателей, как правило, некоторые представители стороны обвинения стараются прикрыть свою слабую профессиональную подготовленность, слабую доказательственную базу по направленному в суд делу, незнание тактики поддержания государственного обвинения в суде с участием присяжных заседателей, неумение правильно представить присяжным заседателям имеющиеся по делу доказательства, косноязычность при выступлении в прениях. Государственные обвинители, поддерживающие обвинение в судах привыкли, что суды зачастую закрывают глаза на отвратительно расследованные уголовные дела, на слабость, а зачастую противоречивость представленных в суд доказательств, и выносят приговоры, которые зачастую с трудом обосновывают. С присяжными заседателями это не проходит. Они, в отличие от профессиональных юристов, не делят нарушения закона на существенные и несущественные. Ими отвергаются любые нарушения закона, допущенные как стороной обвинения, так и стороной защиты при сборе доказательств. Это связано с тем, что при осуществлении правосудия, где решается судьба человека, и вопрос его виновности, а значит и вопрос назначения наказания, практически все зависит от тех или иных доказательств, представленных присяжным заседателям сторонами, присяжные заседатели, не будучи юристами, основываясь на своем жизненном опыте, а иногда и интуитивно, все сомнения истолковывают в пользу подсудимого.


Вместе с тем, если дело расследовано достаточно опытным следователем, грамотно собранны все доказательства, имеющие значение для дела, отвечающие требованиям относимости и допустимости, где обвинение поддерживает государственный обвинитель, владеющий тактикой поддержания обвинения, умеющий убедительно донести до присяжных свою мысль, там присяжные заседатели принимают решение в пользу стороны обвинения. И в этих случаях обвинения в адрес присяжных заседателей в непредсказуемости почему-то не звучат.


Далее И.Н. Алексеев обосновывает свое несогласие с требованиями ч. 8 ст. 335 УПК РФ, в которой запрещается устанавливать факты прежней судимости, признания подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении данного лица.5 Однако, как представляется, законодатель в этом случае поступил очень мудро, поскольку принял во внимание имевшие место в прошлом судебные ошибки, приведшие к тяжким последствиям. Так, например, 23 марта 1983 года Свердловский областной суд признал Хабарова Г.Л виновным в совершении изнасилования и убийства малолетней Лены М., и приговорил к высшей мере наказания. Приговор был приведен в исполнение 27 апреля 1984 года. Хабаров был ранее судим за грабеж, был инвалидом 3 группы, злоупотреблял спиртными напитками, состоял на учете в психоневрологическом диспансере по поводу олигофрении в степени умеренно выраженной дебильности, и был задержан по заявлению гр-ки О. за покушение на изнасилование. И только в 1988 году было установлено, что Хабаров к изнасилованию и убийству Лены М. не имел отношения6. Давайте представим, что дело по обвинению Хабарова рассматривалось бы судом с участием присяжных заседателей, и коллегии присяжных были бы представлены данные о прошлой судимости Хабарова, о его психическом заболевании, о злоупотреблении спиртными напитками. Безусловно, данная информация повлияла бы на вердикт присяжных в сторону признания его виновным. И это при том, что Хабаров был невиновен в совершении указанных преступлений. Именно поэтому, как нам представляется, имея в виду горький опыт прошлого, законодатель запретил оглашение перед присяжными заседателями данных, касающихся личности подсудимого. При этом, запрещено оглашать не только данные, компрометирующие подсудимого, но и характеризующие его с положительной стороны. Так, например, при рассмотрении уголовного дела по обвинению М., О., В., обвиняемых в совершении ряда особо тяжких преступлений, в Калининградском областном суде с участием присяжных заседателей, не были оглашены данные, свидетельствующие о том, что подсудимые имели высокие правительственные награды за участие в боевых действиях. Законодатель в данном случае попытался соблюсти принцип равенства, запретив оглашать данные о личности, свидетельствующие как в отрицательную, так и в положительную сторону. Вообще, личность как таковая, в суде с участием присяжных заседателей не исследуется. Тем самым, мы можем сделать вывод о том, что предмет доказывания, определенный ст. 73 УПК РФ, в суде с участием присяжных заседателей является усеченным. В случае вынесения присяжными заседателями оправдательного вердикта, обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого остаются пропущенными. В то же время, если присяжными заседателями вынесен обвинительный вердикт, предмет доказывания включает в себя все составляющие, определенные законом, поскольку после вынесения вердикта коллегия присяжных заседателей распускается, а судебное продолжается с участием сторон.


Ссылка И.Н. Алексеева на то, что "родственники подсудимых (как впрочем и адвокаты) используют метод давления на жалость" представляется нам несостоятельной, и не подтверждается практикой.7 О каком "давлении на жалость" может идти речь, если подсудимый не признает свою виновность в совершенном преступлении, и активно отстаивает свою невиновность, приводя при этом доказательства своей невиновности? Если доказательства, собранные стороной обвинения по делу, и представленные присяжным заседателям противоречивы?8 Как показал анализ практики по рассмотрению уголовных дел судом с участием присяжных заседателей, рассмотренных Калининградским областным судом, ходатайствуют о рассмотрении дела судом с участием присяжных заседателей в основном обвиняемые, не признающие свою виновность в предъявленном обвинении. В данном случае ссылки на жалость порождают коллизию позиции защиты, что является нарушением права на защиту, так как защитник связан позицией подзащитного, и если тот не признает своей виновности, то и защитник обязан занимать эту же позицию.


Также несостоятельными представляется доводы И.Н. Алексеева, в которых он выражает свое несогласие с тем, что присяжные "предельно ограниченны в возможности сбора и получения необходимой информации, а то и вообще лишены ее".9 УПК РФ установил, что присяжные заседатели не являются субъектами доказывания, следовательно, любые действия присяжных заседателей по сбору доказательств будут являться незаконными. Доказательства не бывают нейтральными, они либо доказывают виновность подсудимого, либо оправдывают его. Участие присяжных заседателей в сборе информации, подтверждающей либо опровергающей предъявленное обвинение способно самым существенным образом повлиять на объективность и беспристрастность при вынесении вердикта.


И.Н. Алексеев не согласен с положением закона, запрещающего знакомить присяжных заседателей с доказательствами, признанными судом не допустимыми, и полагает, что "необходимо обязать их (т.е. присяжных заседателей - прим. автора) рассмотреть все доказательства по делу, чтобы быть, по крайней мере, осведомленными о тех, которые признаны неотносимыми, недопустимыми и недостоверными".10 При этом автор по-видимому не принимает во внимание конституционное положение о том, что при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона, т.е. недопустимые доказательства.


Предложение И.Н. Алексеева наделить присяжных заседателей правами участников процесса (заявлять ходатайства и отводы, представлять доказательства, получать копии документов, знакомиться с материалами дела и т.д.)11 не может быть принято во внимание и реализовано на практике, поскольку в данном случае присяжные заседатели - судьи факта, превращаются в одну из сторон спора в состязательном процессе. С кем, и на чьей стороне должны состязаться присяжные заседатели? При этом хочется заметить следующее: анализ УПК РФ позволяет сделать обоснованный вывод о том, что по УПК РФ суд лишен активной роли, присущей ему согласно УПК РСФСР, поскольку отныне главная задача суда состоит не в борьбе с кем-то или чем-то, а в разрешении специфического правового конфликта между обществом, установившем определенные запреты и ограничения (не убей, не укради и т.д.) и личностью, нарушившей установленные запреты. При этом материальную основу конфликта составляют нормы уголовного права, а уголовно-процессуальное право регламентирует деятельность сторон по разрешению данного конфликта. В состязательном процессе сложилось определенное равновесие, гарантирующее равноправие сторон, и введение в состязательный процесс нового активного участника в виде присяжных заседателей нарушит сложившееся равновесие. На чьей стороне выступит этот участник? Полагаю, что законодатель поступил абсолютно верно, наделив присяжных заседателей полномочиями по разрешению дела, но не предоставив им прав участника процесса. Присяжные заседатели, как и суд, стоят над спором сторон, и принимают решение на основе представленных сторонами доказательств. Представляется абсолютно правильным мнение М. Адамайтиса, который полагает, что чем активнее суд будет проявлять инициативу в собирании и исследовании доказательств, тем сложнее ему будет пребывать в роли беспристрастного арбитра,12 а ведь именно эту роль - беспристрастного арбитра - отвел законодатель суду по новому УПК РФ.


Вместе с тем, И.Н. Алексеев приходит к выводу о том, что "Присяжные в принципе не могут дать правовую оценку известным им фактам, поскольку рассматривают лишь их моральный аспект. Они судят о подсудимом по его биографическим, социально-демографическим характеристикам, наличию судимости, характеристикам с места жительства или учебы …",13 и этот вывод противоречит утверждениям автора, высказанным несколько ранее, когда он высказывал сожаление о том, что "запрещается устанавливать факты прежней судимости, признания подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении данного лица".14 Полагаю необходимым повторить еще раз: присяжным заседателям не представляются данные о личности подсудимого, как положительные, так и отрицательные.


Размышления И.Н. Алексеева о том, что в споре между сторонами никто не обязан устанавливать объективную истину и несогласие с этим автора вызывают недоумение по следующим причинам. Проблема истины является одной из самых древних проблем философии, и до сих пор отсутствует единое понимание этого термина. Отсутствует единое понимание этого термина и в уголовном судопроизводстве. Ранее действовавший УПК РСФСР содержал термин "истина" в целом ряде статей, но при этом он не давал определения понятия "истина". В связи с этим встает вопрос: а что есть истина в уголовном судопроизводстве? Что означает этот термин, что он включает в себя? Если под этим понимать установление всех обстоятельств по делу и вынесение на основе оценки этих обстоятельств справедливого решения, то можно смело утверждать, что это несбыточная мечта. Идеального потерпевшего, свидетеля, следователя, прокурора, защитника и судьи не существует в природе, и автор признает это, указывая, что стороны имеют свои личные интересы в процессе: прокурор - дальнейшее продвижение по службе, адвокат - хороший гонорар, авторитет. Исходя из этого, мы приходим к выводу, что проблема установления истины в уголовном судопроизводстве должна уступить свое место проблеме доказанной достоверности. Законодатель раз и, хочется думать, что навсегда, разрешил этот вопрос, установив в ст. 6 УПК РФ задачи, стоящи перед уголовным судопроизводством. Именно разрешение этих задач позволит избавиться от следственных и судебных ошибок, в результате которых ломаются судьбы, а то и жизни.


Утверждение И.Н. Алексеева о том, что "присяжные не в состоянии понять значимость выносимого ими решения (вердикта)" предполагает, что в присяжные заседатели отбираются исключительно малограмотные, не имеющие никакого жизненного опыта граждане, опровергается высказыванием Ф. Садыкова, принимавшего участие в качестве государственного обвинителя в достаточно большим количестве судебных разбирательств с участием присяжных заседателей. В прошлом противник суда с участием присяжных заседателей, открыто заявивший о своей позиции.15 Он пишет следующее: "…в ноябре 1998 года присяжные единогласно признали подсудимого Н. невиновным по всем пунктам обвинения в умышленном убийстве при отягчающих обстоятельствах. И это несмотря на то, что я просил их признать его виновным также по всему объему предъявленного обвинения. Я был раздавлен. Отказывался понимать что-либо: доказательств, подтверждающих причастность подсудимого к убийству, имелось предостаточно. Кроме обычного "джентльменского" набора доказательств, одно - заключение биологической экспертизы было просто неоспоримым. …. По прошествии времени, успокоившись, я взглянул на вердикт с позиции присяжных заседателей и пришел к выводу, что действовали они совершенно грамотно и законно. В отличие от профессионалов, которые в судебной процедуре видят лишь отражение Закона, присяжные сам процесс делают функцией совести. Мне могут возразить: "Так что же, присяжные не совершают ошибок?" Отвечаю. Совершают. И порой, на первый взгляд, необъяснимые. Именно на первый взгляд. Ибо если проанализировать все так называемые ошибки суда присяжных, приходишь к выводу, что в основе их происхождения (при решении вопроса о виновности или невиновности лица) лежат не личные интересы присяжных и не их некомпетентность в вопросах права, а несовершенство закона или некомпетентность, а то и преступная воля следователей, прокуроров и адвокатов, которая приводит к ситуации признания многих доказательств недопустимыми, т.е. не исследуемыми в суде. Именно их отсутствие зачастую и делает невозможным принятие законного и обоснованного вердикта. Следовательно, обижаться на присяжных и видеть только в них причину ошибок просто глупо".16 Полагаю, что данное высказывание комментировать нет необходимости.


В заключении И.Н. Алексеев приходит к выводу, что "существующая система организации суда присяжных представляет серьезную угрозу правовой, и, прежде всего судебной, системе России, которая является залогом общественной безопасности, реальной гарантией уголовно-правовой борьбы с преступностью и защиты граждан".17 Позволим себе не согласиться с указанным выводом. Действительно, до определенного времени суд входил в систему правоохранительных органов, и перед ним стояли такие задачи, как борьба с преступностью, установление истины по делу и т.д. Именно выполнение несвойственных природе суда задач подчас приводило к трагическим ошибкам.18 Но, эти времена давно канули в Лету. С принятием нового уголовно-процессуального законодательства изменились задачи, стоящие перед уголовным судопроизводством. Отныне, перед уголовным судопроизводством стоит задача защиты потерпевших от преступления, а также защита лица, привлекаемого к ответственности от незаконного и необоснованного обвинения.


Суд не является органом уголовного преследования, и соответственно, не может быть гарантией или выступать гарантом борьбы с преступностью. Задачи, стоящие перед судом иные, и взваливать на суд еще одну задачу - борьбы с преступностью, не свойственную природе суда, как объективного арбитра в состязательном споре сторон, представляется не совсем убедительным. Реализация данного утверждения на практике отбросит состояние уголовного судопроизводства на уровень 70-х годов прошлого столетия. Возврат в прошлое позволителен только историкам, но не юристам.


1 Например, уголовное дело по обвинению М., О., В., обвиняемых в совершении ряда особо тяжких преступлений, в Калининградском областном суде с участием присяжных заседателей рассматривалось с августа 2004 г. по июнь 2005 г.


2 И.Н. Алексеев. Суд присяжных заседателей как угроза российской правовой системе // Уголовный процесс. 2005. № 5. С. 52-60.


3 См. И.Н. Алексеев. Указ. соч. С. 52.


4 Гарант - справочная правовая система. Документ "Обзор по делам, рассмотренным судами с участием присяжных заседателей в 2003 году".


5 См. И.Н. Алексеев. Указ. соч. С. 52-53.


6 См. Н.Н. Китаев. Неправосудные приговоры к смертной казни: системный анализ допущенных ошибок. СПб. Изд-во "Юридический центр Пресс". 2004. С. 36 - 50.


7 См. И.Н. Алексеев. Указ. соч. С. 53.


8 Так, например, в деле по обвинению М., О., В., обвиняемых в совершении ряда особо преступлений, рассмотренному в Калининградском областном суде с участием присяжных заседателей, было установлено, что изъятые колеса с автомобиля "Шевроле-Блейзер" были упакованы и опечатаны печатью для пакетов №2 Светлогорского ГОВД, а на экспертизу поступили колеса, упакованные и опечатанные печатью № 7 ОВД Зеленоградского райисполкома Совета народных депутатов Калининградской области МВД СССР.


9 См. И.Н. Алексеев. Указ. соч. С. 53.


10 См. И.Н. Алексеев. Указ. соч. С. 54.


11 См. И.Н. Алексеев. Указ. соч. С. 54.


12 См.: Адамайтис М. Право суда на инициативу в исследовании доказательств мешает его беспристрастности // Рос. юстиция, 2003. № 11. С. 32.


13 См. И.Н. Алексеев. Указ. соч. С. 56.


14 См. И.Н. Алексеев. Указ. соч. С. 52-53.


15 Ф. Садыков. Я - против суда присяжных // Российская юстиция. № 1. 1997. С. 41.


16 См. Ф. Садыков. Я за суд присяжных. Гарант - справочная правовая система.


17 См. И.Н. Алексеев. Указ. соч. С. 60.


18 Об этом см. Н.Н. Китаев. Неправосудные приговоры к смертной казни: системный анализ допущенных ошибок. СПб. Изд-во "Юридический центр Пресс". 2004.