Госдума РФ мониторинг сми 30 марта 2006 г
| Вид материала | Документы |
- Госдума РФ мониторинг сми 16 марта 2006, 5618.88kb.
- Госдума РФ мониторинг сми 23 марта 2006, 5890.38kb.
- Госдума РФ мониторинг сми 17 марта 2006, 5328.64kb.
- Госдума РФ мониторинг сми 15 марта 2006, 5262.83kb.
- Госдума РФ мониторинг сми 14 марта 2006, 5759.8kb.
- Госдума РФ мониторинг сми 4 7 ноября 2006, 4547.79kb.
- Госдума РФ мониторинг сми 29 сентября 2006, 2910.85kb.
- Госдума РФ мониторинг сми 7 9 октября 2006, 5519.55kb.
- Госдума РФ мониторинг сми 2 марта 2006, 4931.7kb.
- Госдума РФ мониторинг сми 12 мая 2006, 3660.11kb.
НАМ ПОМОЖЕТ ВАНУАТУ.
Ведомости, Честин Игорь, ДИРЕКТОР WWF РОССИИ, ЧЛЕН ОБЩЕСТВЕННОЙ ПАЛАТЫ РФ , 30.03.2006, №55, Стр. 15П
Политические мотивы
Поправки к законам "Об общественных объединениях" и "О некоммерческих организациях" являются скорее политическим заявлением, а не законодательным актом. Это проявляется в следующем:
* В новой редакции закона в качестве квалифицирующих признаков нарушения со стороны общественных объединений и некоммерческих организаций используются понятия, не имеющие правового определения. Например, в регистрации филиала или отделения иностранной неправительственной организации может быть отказано, если цели и задачи его создания "создают угрозу суверенитету, политической независимости, территориальной неприкосновенности, национальному единству и самобытности, культурному наследию и национальным интересам Российской Федерации".
* Наблюдается использование определений юридических лиц, отсутствующих в Гражданском кодексе. Так, в отношении иностранных неправительственных организаций их присутствие в Российской Федерации предполагается в виде филиалов, представительств и отделений, тогда как в Гражданском кодексе присутствуют только представительства и филиалы. Из текста поправок можно сделать вывод, что отделением считается российское юридическое лицо со своим уставом, учредителем которого является иностранная организация, но ни в Гражданском, ни в Налоговом кодексе такого понятия нет.
* Поправки обязывают ФСБ России, ГУБОП МВД России и налоговые инспекции проводить проверки деятельности общественных объединений и некоммерческих организаций: "Федеральные органы государственного финансового контроля, федеральный орган исполнительной власти, уполномоченный по контролю и надзору в области налогов и сборов, федеральный орган исполнительной власти, уполномоченный на осуществление функции по противодействию легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма, устанавливают соответствие расходования денежных средств и использования иного имущества некоммерческими организациями целям, предусмотренным их учредительными документами, а филиалами и представительствами иностранных некоммерческих неправительственных организаций - заявленным целям и задачам и сообщают о результатах органу, принявшему решение о регистрации соответствующей некоммерческой организации, включении в реестр филиала или представительства иностранной некоммерческой неправительственной организации". Это положение совершенно беспрецедентно в российском законодательстве, поскольку эти органы всегда имели и имеют право проводить проверки любых организаций, независимо от формы собственности, в случае выявления нарушения или подозрения в наличии нарушения. Однако ни в отношении коммерческих структур, ни в отношении органов власти или других организаций российское законодательство не предусматривает проведения плановых регулярных проверок органами ФСБ России и МВД России. Таким образом, общественные объединения и некоммерческие организации оказались в явно дискриминированном положении, в отношении которых действует презумпция виновности.
Принятие данного закона является сигналом, что определенная часть власти более не готова терпеть критику со стороны общественности, привлечение ею внимания к проблемам, которые хотелось бы оставить в тени. Особенно это касается организаций, финансово независимых от власти, т. е. получающих средства из международных источников. Если бы в настоящее время общественные организации существовали преимущественно за счет российского бизнеса, то закон был бы направлен именно против получения этих средств.
Кроме того, введение презумпции виновности общественных объединений и некоммерческих организаций призвано создать в обществе заведомо подозрительное отношение к любой несанкционированной общественной деятельности.
Кому нужен этот закон
Летом 2005 г. президент сказал, что Россия не допустит финансирования из-за рубежа оппозиционных движений и политической деятельности. При этом он упомянул, что в соседних странах известны случаи, когда зарубежное финансирование направлялось через общественные организации. (Немного позже госсекретарь США заявила, что федеральный бюджет США потратил $60 млн на финансирование украинской оппозиции. ) Депутаты Государственной думы - авторы закона ссылались на эти слова президента как на основание для принятия данного закона. По моему мнению, закон не решает поставленной президентом задачи недопущения финансирования политической борьбы за власть в России.
Вместо того чтобы обязать партии, борющиеся за власть, и политических лидеров публично обнародовать источники своих доходов с возможностью прослеживания соответствующими органами власти всей цепочки движения средств, вместо введения прямого запрета на финансирование борьбы за власть из-за рубежа и т. д. закон просто поставил одну из организационно-правовых форм в дискриминационное по сравнению с другими положение. Причем этой организационно-правовой формой оказались общественные объединения и некоммерческие организации, а вовсе не политические партии. Не введен законом и запрет на финансирование борьбы за власть из-за рубежа - т. е. главное, о недопустимости чего говорил президент. Все возможности такого финансирования через коммерческие структуры, органы государственной власти иностранных государств остались, причем в случае бизнеса и объемы финансовых потоков, и возможности скрытого направления средств на борьбу за власть были и остаются существенно большими, чем через структуры гражданского общества (в отличие от бизнеса к деятельности общественных объединений и некоммерческих организаций не применялось и не применяется понятие коммерческой тайны, они обязаны публиковать ежегодный отчет о своей деятельности, проходить ежегодный независимый аудит и т. п. ).
На определенной стадии разработки закона, еще до первого чтения, была произведена сознательная подмена запрета определенного вида деятельности для любых форм организаций (финансирования борьбы за власть из-за рубежа) введением репрессивного механизма против конкретного вида организаций вне зависимости от сферы их деятельности.
Кто выиграл от принятия данного закона? В первую очередь это Минюст и находящееся в его ведении агентство Росрегистрация. Именно на это агентство законом возлагается обязанность жесткого контроля деятельности общественных объединений и некоммерческих организаций. Результаты уже налицо: несмотря на то, что в пояснительной записке к закону депутаты уверяли, что дополнительных средств федерального бюджета для его реализации не потребуется, только в Москве создается около 1000 дополнительных чиновничьих должностей федерального подчинения и подыскивается новое здание для их размещения. Очевидно, Росрегистрация рассчитывает принести в бюджет значительные средства за счет взимания платы за перерегистрацию представительств иностранных некоммерческих организаций, но это еще большой вопрос, захотят ли многие из них продолжать работу в России на таких условиях.
Что касается силовых ведомств, то для них, на мой взгляд, этот закон создает дополнительную нагрузку, не обеспеченную дополнительным ресурсом. И ФСБ России, и МВД России всегда имели право проверять деятельность любых организаций на территории нашей страны. Однако эти проверки проводились при наличии данных о нарушениях. Сейчас они обязаны проверять все общественные объединения и некоммерческие организации, что будет отвлекать эти структуры от реальной борьбы с преступностью.
Из известных противников закона можно назвать Минэкономразвития России, которое дало отрицательное заключение на законопроект, когда он рассматривался правительством.
Суровое послание власти
Для иностранных благотворительных организаций, так же как и для российских общественных объединений, закон является очевидным посланием власти: "Мы вас здесь больше не хотим!". Как они на это отреагируют, я думаю, будет зависеть от конкретной организации. Некоторые с недоумением свернут свои программы, увеличив помощь другим странам, а для кого-то, наоборот, это станет знаком, что надо еще больше тратить сил на защиту гражданских свобод в идущей семимильными шагами к полному тоталитаризму стране. Объемы международной помощи на образование, здравоохранение, культуру, науку, охрану окружающей среды, думаю, существенно сократятся, а на защиту прав и свобод граждан, развитие независимых СМИ могут возрасти.
Пока трудно сказать, как закон скажется на работе Всемирного фонда дикой природы (WWF) России, очень многое будет зависеть от того, какими будут подзаконные акты, разрабатываемые правительством. Как говорилось выше, это, строго говоря, не закон, а политическая декларация, регулирование действия которого будет определяться исполняющими правительственными структурами. Судя по тому, что, несмотря на активные предложения правительству со стороны общественных объединений, в том числе через Общественную палату, совместно разработать подзаконные акты, эта работа ведется келейно, ничего хорошего ждать не приходится. Мы активно готовимся к вступлению закона в силу и понимаем, что скорее всего нам придется менять организационно-правовую форму (сейчас мы зарегистрированы как российская некоммерческая организация в форме общественного учреждения). Ведь, несмотря на то что в абсолютном объеме мы собираем российских средств от граждан и коммерческих структур намного больше других экологических организаций, около 21 млн руб. в год, основной объем финансирования по-прежнему приходит из-за границы. Возможные варианты - переход в коммерческий сектор, к которому законодательство гораздо более либерально, а "подозрительные" в некоммерческом секторе международные деньги сразу начинают восприниматься как инвестиции, либо создание новой организации с участием правительства какого-либо государства. Дело в том, что действие закона не распространяется на общественные объединения и некоммерческие организации, созданные при участии правительственных структур. У WWF, например, очень хорошие отношения с президентом Вануату, небольшой полинезийской островной страны, где живет несколько тысяч человек. Почему бы не пригласить правительство этой страны стать соучредителем российской некоммерческой организации? В конце концов, найдем работу (наши специалисты нарасхват) и будем защищать российскую природу на общественных началах без образования юридического лица, как делали это десятилетиями в советское время.
Дальнейшие отношения
После всего вышесказанного возникает естественный вопрос: как будут в дальнейшем развиваться отношения благотворительных организаций и власти? Думаю, что по-разному. С одной стороны, все проблемы, связанные с новым законом, с другой -объявленный президентом Год благотворительности. Существенные изменения в организационно-правовых формах неизбежны, но думаю, что большинство из нас с этим справится - кто лучше советского человека знает, как приспособиться к запрету дышать, при этом не нарушив закон.
Во власти действуют разнонаправленные силы. Одни явно ориентированы на демократию, пусть и управляемую, они спокойно относятся к ее издержкам - необходимости диалога с гражданским обществом, наличию в обществе разных точек зрения даже на самые принципиальные вопросы и т. п. Другие силы видят в любом инакомыслии покушение на суверенность государства и считают, что только власть может формулировать, в чем состоят насущные интересы общества.
Соответственно, я думаю, что, с одной стороны, власть будет поддерживать развитие благотворительности, что не означает отсутствия скандалов вокруг институтов гражданского общества, часть из которых, возможно, будет закрыта.
Некоторая часть власти боится всего, что не контролирует, всего, что проявляет какую-либо самостоятельность, независимость: сначала "зачистили" телевидение, потом региональные власти, потом крупный бизнес, закономерно пришла очередь третьего сектора. Видимо, часть "кукловодов" считает необходимым сделать общественное поле к 2008 г. девственно гладким, чтобы даже маленький прыщик смотрелся как выдающееся явление.
Что делать?
Ситуацию изменят время и в основном рыночные отношения в экономике. Наша власть соответствует интересам большинства населения. В этом мы абсолютно демократическая страна. Общественные объединения выражают интересы пока что меньшинства, доля которого растет с ростом доли населения в частном секторе и со сменой поколений.
В то же время принятие нового законодательства отчетливо показало и наши собственные недоработки в последние 10-15 лет. Многие из общественных объединений, стоявших у истоков перестройки (подчеркну, не возникших на волне, а именно стоявших у истоков) и обеспечивших ее успех благодаря массовой поддержке идей, с которыми они шли к людям, со временем замкнулись в себе. Причина этого проста: в 1990-е гг. экономическое положение населения было настолько плохо или неустойчиво, что рассчитывать на его активную поддержку, тем более финансовую, просто не представлялось возможным. Тут как раз подоспели международные фонды и программы, без преувеличения обеспечившие выживание структур гражданского общества в кризисной ситуации. Однако эта ситуация изменилась и продолжает меняться. Россия уже далеко не такая страна, какой была 10 лет назад. По этой причине многие международные программы уже либо прекратили свою помощь российским организациям, либо объявили о ее прекращении в ближайшем будущем -средства ограничены, а количество претендующих на них стран велико. Сейчас самое время общественным объединениям строить, а точнее, восстанавливать свою социальную базу внутри страны, постепенно сокращая долю международного финансирования. К сожалению, очень не многие организации оказались к этому готовы. Всемирный фонд дикой природы (WWF) России начал эту работу шесть лет назад. Сейчас у нас 6000 индивидуальных сторонников, ежегодно перечисляющих взносы от 300 руб., а в нашем корпоративном клубе около 30 компаний.
Что еще стоит изменить
Может возникнуть вопрос, надо ли вообще проводить ревизию всего блока законодательства о благотворительности, общественных объединениях и некоммерческих организациях. Ответ однозначнен -
"да". За последние 15 лет в этой области накоплен огромный опыт, а законы приняты в основном в 1995-1996 гг. Однако делать это надо, не возвращая законодательство на уровень 1930-х гг., что сейчас произошло, а двигая его вперед. Основные неурегулированные вопросы это:
* Разный характер общественных объединений. Есть те, которые действуют в интересах своих членов (профсоюзы, общества ветеранов, филателистов и т. п. ), а есть те, которые, наоборот, защищают интересы других людей (экологи, правозащитники, борцы с беспризорностью, наркоманией и т. п. ). Обществу нужны и те и другие, но, видимо, законодательно надо провести различие.
* Вопросы налогообложения по-прежнему не решены - например, действуя строго по закону, организация, собравшая поношенную одежду и раздавшая ее неимущим, должна уплатить за этих неимущих подоходный налог.
* Законодательством не предусмотрены новые формы благотворительных капиталов, например трастовых фондов, где капитал остается неизменным, а весь доход от инвестиционной деятельности идет на благотворительные программы. Также для общественных организаций отсутствует определение "сторонника" - лица, платящего регулярные взносы, но не участвующего в управлении. Законодательство определяет лишь статус члена в организациях, устроенных по принципу демократического централизма.
Этот список можно долго продолжать, и мы надеемся, что президент даст поручение правительству сформировать рабочую группу с участием общественности по совершенствованию законодательства, регулирующего деятельность как благотворителей, так и структур гражданского общества.
***
ЧТО БОЛЬШЕ ВСЕГО БЕСПОКОИТ WWF РОССИИ В ПОПРАВКАХ К ЗАКОНАМ "ОБ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОБЪЕДИНЕНИЯХ" И "О НЕКОММЕРЧЕСКИХ ОРГАНИЗАЦИЯХ"
* Введено ограничение на участие иностранных граждан в качестве учредителей, членов и участников общественных объединений и некоммерческих организаций. Теперь ими могут быть только иностранцы, законно находящиеся на территории Российской Федерации, Неясно, как быть с учредителями - например, иностранец, законно находящийся в России по визе, стал одним из учредителей организации, а потом уехал домой - прекращается ли его роль как учредителя? Как это должно фиксироваться? Это положение также заставляет международные организации, учрежденные в России (например, Международный социально-экологический союз), переносить свою штаб-квартиру в другую страну, так как в любой международной организации есть члены правления, постоянно проживающие за пределами России.
* Ранее закон требовал от общественных объединений и некоммерческих организаций предоставления стандартной финансовой отчетности и публикации или расположения в открытом доступе отчета о их деятельности. В новой редакции закон требует "информировать федеральный орган государственной регистрации об объеме получаемых общественным объединением от международных и иностранных организаций, иностранных граждан и лиц без гражданства денежных средств и иного имущества, о целях их расходования или использования и об их фактическом расходовании или использовании по форме и в сроки, которые устанавливаются правительством Российской Федерации". Во-первых, это не всегда возможно - как быть, например, с ящиками, куда граждане бросают деньги в аэропортах и других общественных местах? Это анонимные пожертвования, которые оказываются вне закона. Во-вторых, закон вводит ответственность организации, передающей международные средства третьему лицу, за действия этого третьего лица. Это то же самое, как ввести ответственность продавца за то, как используется продаваемый им товар (преступник купил топор, убил человека, а отвечать будет продавец топора). Представьте, что Красный Крест распределил одеяла и палатки, оплаченные из международных средств, среди чеченских беженцев, а потом одно из одеял было изъято у боевика. Означает ли это, что Красный Крест финансировал терроризм? По новому закону - да, означает. Кроме того, при распределении гуманитарной помощи документов никто не спрашивает, в том числе потому, что у получателей их часто просто нет. Очевидно, что найдется очень немного организаций, готовых продолжать распределять какую-либо гуманитарную помощь в таких условиях, если они вообще останутся в России.
* В законе сказано, что иностранные некоммерческие организации осуществляют свою деятельность на территории Российской Федерации через свои представительства или филиалы. Если это положение будет трактоваться как исключительное, т. е. запрещающее деятельность без открытия представительств и филиалов, многочисленные зарубежные фонды, оказывающие сейчас поддержку организациям науки и культуры, общественным объединениям, но не имеющие представительств в России, окажутся вне закона. Очень немногие фонды, такие как фонд Макартуров, Форда и Генриха Белля, открыли свои представительства в России, остальные не хотят нести связанные с этим административные расходы, работая с нашими организациями напрямую из-за рубежа.
* Выше уже упоминалось о том, что закон дает возможность регистрирующему органу отказать в регистрации, используя понятия, не определенные законодательством (национальное единство и самобытность, культурное наследие, национальные интересы и т. п. ). Будь мы иностранной организацией, нам бы точно отказали в регистрации, потому что полтора года боремся за изменение маршрута трубопровода Восточная Сибирь - Тихий океан, объявленного президентом одним из важнейших национальных проектов. А о том, что сохранение Байкала - намного более важный и долгосрочный российский проект, президент почему-то не упомянул. Что уж говорить о правозащитниках, порочащих советскую, простите, российскую армию вскрытием случаев убийства и издевательства над военнослужащими? Любой чиновник признает, что это нарушение национальной самобытности.
* Закон предоставляет право регистрирующему органу своим решением исключать некоммерческие организации из Единого реестра юридических лиц, т. е. фактически прекращать их деятельность, в том числе на основании непредоставления сведений, которые эти организации физически представить не могут по указанным выше причинам (например, фамилии, имена, отчества и паспортные данные получателей поношенной одежды или палаток для беженцев). В сталинские времена внесудебные приговоры выносились хотя бы "тройкой" из представителя ВКП(б), советской власти и НКВД. Сейчас наши законодатели пошли дальше и отдали это право всего одному органу. Можно предложить редакцию "по согласованию с местным отделением партии "Единая Россия" -для восстановления, так сказать, утраченного "культурного наследия".