Geum.ru

Лазарев в. Н. Русская иконопись от истоков до начала XVI века

Вид материалаДокументы
[Глава IV] Новгородская школа и «северные письма»
Подобный материал:
1   ...   15   16   17   18   19   20   21   22   ...   56

[Глава IV] Новгородская школа и «северные письма»

[IV.10. Покров Богоматери]


99 См. примеч. 19. 100 См.: Сергий, архиепископ Владимирский. Святый Андрей Христа ради юродивый и праздник Покрова Пресвятыя Богородицы. Спб., 1898. 

Илл. IV-17

Начиная с XIV века в новгородской иконописи широкую популярность получает новый сюжет — Покров Богоматери 99. Праздник Покрова, неизвестный греческой церкви, был установлен во Владимиро-Суздальской Руси уже в XII веке, в память о чудесном явлении Богоматери блаженному Андрею Юродивому (умер около 936 года) и его ученику Епифанию. В житии Андрея повествуется о том, как Богоматерь предстала ему входящею в главные врата Влахернского храма и как она подошла к алтарю, перед которым стала молиться за людей; по окончании молитвы Богоматерь сняла с себя покрывало, или мафорий, и, придерживая его обеими руками, распростерла над всем стоящим народом 100. Главной святыней Влахернского храма был хранившийся в нем мафорий Богоматери. По мнению Г. Дюрана де Менда, автора известного «Rationale Divinorum Officiorum» (Lyon, 1565) 101, 101 Кондаков Н. П. Иконография Богоматери, т. II, с. 58–59. из этого чуда с мафорием возникла служба Пресвятой Деве, отправлявшаяся в седьмой час. «В Константинополе, — говорит он, — в некоей церкви почитался образ Пречистой Девы, закрывавшийся целиком завесой, и в пятницу постоянно в шестой час это покрывало с вечера чудесным образом поднималось наверх (на набеса), образ всем открывался, а затем вновь, по совершении вечера, в субботу спускалось на тот же образ, и так оставалось до следующей пятницы». По-видимому, это или подобное ему действие инсценировалось византийским духовенством, обставлявшим его соответствующей театральной помпой. Но в греческой живописи до настоящего времени не найдено изображения Покрова. Иконография этого сюжета начала складываться не позднее XIII века (западные врата Суздальского собора, 1230–1233 102) 102 См.: Вагнер Г. К. Скульптура Владимиро-Суздальской Руси. Юрьев-Польской. М., 1964, с. 63–64, рис. 25. 103 Для второго варианта см. суздальскую икону 60-х годов XIV века в Третьяковской галерее (илл. IV-17) (Воронин Н. Н., Лазарев В. Н. Искусство среднерусских княжеств ХIII–XV веков. — В кн.: История русского искусства, т. III. М., 1955, Изд.-во Академии наук СССР, ил. на с. 11; Антонова В. И., Мнева Н. Е. Каталог древнерусской живописи, т. I, № 171, с. 213–214). Самый ранний пример первого варианта — фреска Снетогорского монастыря под Псковом от 1313 года (Лазарев В. Н. Снетогорские росписи. — Лазарев В. Н. Русская средневековая живопись. Статьи и исследования, примеч. 27 на с. 160–161, ил. на с. 162). и к XIV столетию уже вполне оформилась в ее двух вариантах (покров либо простерт над Богоматерью, либо она держит его в руках 103). Основная идея как самого чуда, так и связанного с ним праздника Покрова совершенно ясна. Это идея заступничества и милосердия, иначе говоря, та же идея, которая так ясно проступает и в широко распространенной на Руси композиции Деисуса. Недаром в Сборнике середины XIV века из Исторического музея (Син.235), который содержит, в частности, и церковные службы, есть такое характерное обращение к Богоматери: «За ны грешные Богу помолися, Твоего Покрова праздник в Рустей земли прославльшим» 104. 104 Горский А., Невоструев К. Описание славянских рукописей московской Синодальной библиотеки, отд. III, ч. 1. М., 1869, с. 554. 105 Медведева Е. С. Древнерусская иконография Покрова. Диссертация в архиве Института археологии Академии наук СССР в Москве, Р-2, № 1728. Установление праздника Покрова на Руси свидетельствует не только о пробуждении национального самосознания, но и о живучести старых народных верований, которые органически слились в культ Богоматери. По тонкому наблюдению Е. С. Медведевой 105, в этом культе своеобразно объединились фольклорно-обрядовые представления о женском благодетельном божестве, о деве Заре и ее чудесной нетленной фате с поклонением перед девой Марией и ее покровом-ризою.  

Илл. 46

На иконе из Третьяковской галереи (илл. 46) Мария представлена в позе Оранты. Она молится за человечество, предстательствует за него перед Христом, который витает над покрывалом. С обеих сторон к ней устремляются ангелы и святые; взглядами и жестами они выражают просветленное состояние духа. В среднем регистре изображены два престола с виднеющимися из-за них фигурами святителей и ангелов, а внизу, по сторонам от царских врат, стоят Андрей Юродивый (во власянице), Епифаний, Георгий, Дмитрий Солунский (справа) и Иоанн Предтеча с апостолами (слева). Художник размещает все фигуры в обрамлении высоких арок обозначающих три церковных нефа, вверху же он располагает сияющий своею белизною храм, который увенчан пятью куполами. Такими условными приемами зрителю дается понять, что действие происходит в алтарной части трехнефной церкви, которая имеет снаружи пять куполов. Покров, осеняющий все и всех и потому как бы мирообъемлющий, сообщает этой композиции глубокий внутренний смысл 106. 106 Трубецкой Е. Н. Умозрение в красках..., с. 33–34. 107 Там же, с. 34.Богоматерь прославляется как милосердная заступница, как «покров», под сенью которого обретают спасение все ищущие и страждущие. На иконе мы имеем, по верному замечанию Е. Н. Трубецкого, симметрию не только в расположении отдельных фигур, но, что гораздо важнее, в духовном их движении, которое просвечивает сквозь кажущуюся неподвижность. К Богоматери, как неподвижному центру вселенной, направляются с обеих сторон симметрические взмахи ангельских крыльев. К ней устремлены и все взоры. На нее же ориентированы основные архитектурные линии. Это строго центрическое композиционное построение призвано выразить центростремительное движение к общей радости. Незримый свет, как бы исходящий от Богоматери, проходит сквозь ангельскую и человеческую среду и обретает здесь множество многоцветных преломлений 107.