Geum.ru

Книга вторая

Вид материалаКнига

Содержание


Часть четвертая * i
Подобный материал:
1   ...   44   45   46   47   48   49   50   51   ...   76

* ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ *




I




Судуй возвращался домой. Степь была пестра от цветов. Из-под копыт коня

взлетали зеленые кузнечики, вдали важно раскачивались дрофы, на склонах

сопок резвились суслики. Вороной белоногий конь шел ходкой рысью, кривая

сабля в бронзовой оправе била по голенищу гутула, позванивала о стремя. За

вороным тянулись две лошади с тяжелыми вьюками. На последнем переходе

Джучи послал Судуя вперед, предупредить курень о возвращении хана и его

войска. Он был рад скорой встрече с отцом и матерью, теплому дню, запахам

родной степи и во все горло пел песни...

Недалеко от куреня догнал повозку, запряженную одним волом. Ею правила

девушка в линялом халате. Судуй подбоченился, натянул поводья.

- Здравствуй, красавица!

Девушка помедлила, будто раздумывая, надо ли отвечать, сказала:

- Здравствуй.

Вол шагал, опустив круторогую голову. Повозка, нагруженная скатанными

войлоками, надсадно скрипела. Колеса оставляли две дорожки примятой травы.

- Далеко ли путь держишь?

- В курень.

- Тогда нам по дороге.- Судуй слез с коня, пошел рядом с повозкой.- Ты

из какого племени, и как тебя зовут?

- Я татарка. Зовут меня Уки.

- Уки? Смешно! И у моего друга и господина Джучи вторую жену зовут

Уки. Может быть, это счастливое предзнаменование? А, Уки?

Девушка промолчала. Она держала в руках зеленую тальниковую ветку,

общипывала листочки, и казалось, что это для нее важное дело.

- Ты как осталась, когда истребляли ваше племя?

Тень застарелой боли омрачила ее лицо.

- Осталась...- Она ударила веткой по спине вола.- Ну, шевелись!

Судуй пожалел, что прикоснулся к тому, о чем девушке вспоминать,

видимо, не хотелось. Сорвал несколько голубых с желтыми тычинками цветов

ургуя, приладил их к своей шапке.

- Красиво? Для тебя нарвать?

- Мне украшения ни к чему.

- Да, ты и без них красивая. Правда! У тебя есть жених?

- Был. Ушел на войну. Ну, и...- Уки вздохнула,

- Я тоже был на войне. Все воюю. Даже жениться некогда!- Судуй тряхнул

головой, засмеялся.

- Теперь мужчины только и делают, что воюют, А мы тут день и ночь

работаем.- Она посмотрела на свои маленькие руки с обветренной кожей и

обломанными ногтями.

Ему стало жаль эту девушку, должно быть, рабыню. Ни отца, ни матери,

тяжелая работа, жених погиб, а другой будет либо нет, Скорей всего нет.

Воины набрали себе жен в чужих землях. Он развязал вьюк, достал пригоршню

сушеных слив, высыпал в подол ее халата-

- Ешь, Уки. Это очень вкусно. Ты живешь в курене?

- Нет.- Ровными белыми зубами она стала обгрызать сморщенную мякоть

слив.- И правда вкусно!

- Косточку не бросай. Дай ее сюда,- Судуй положил косточку на зубы,

сдавил, и она хрустнула.- Видишь, ядрышко. Оно тоже вкусное. Как кедровый

орех.

- А где это растет? В лесу?

- Нет. В тех землях люди живут в больших домах. Возле домов - сады.

Ну, тоже как лес, только деревья посажены руками и огорожены. В садах

много всего растет. И все вкусное.

Судуй сел на повозку рядом с Уки, взял из ее рук ветку, достав нож и

сделал дудку. Переливчатые звуки поплыли над степью, смешиваясь с песнями

жаворонков, со свистом сусликов. Судуй улыбался, раздувал щеки. Девушка

смотрела на него повеселевшими глазами. Сливовая кожура прилипла к ее

круглому, с ямочками посредине подбородку, влажные губы приоткрылись.

В курене он сел на коня, громко прокричал:

- Эй, люди! Готовьтесь встречать нашего хана, ваших мужей, сыновей,

братьев!

Потом помог девушке снять с телеги войлоки.

- Поедем, Уки, к моей матери.

Девушка стеснительно потупилась.

- Зачем? Я для нее чужой человек.

- Зато я не чужой! Поедем. Ты у нас пообедаешь.

Юрта родителей стояла на краю куреня, возле речушки. Мать хлопотала у

огня. Прикрыв глаза от солнца ладонью, она взглянула сначала на девушку,

перевела взгляд на Судуя, громко охнула. Он подбежал к матери, обнял за

плечи.

- Сынок мой! Судуй! Небо сохранило тебя!- Она смеялась и всхлипывала,

ощупывала его руками, будто не доверяя глазам.

Из юрты вышел отец.

- А! Какой багатур! Посмотри, Каймиш, весь как я в молодости!- Оглядел

сына со всех сторон.- Халат шелковый... Пояс расшитый... Сабля... Э-э, так

в старые времена и я не одевался, хотя носил одежду с плеча нашего хана. А

кони твои?

Он расседлал вороного, погладил по шее, осмотрел и бережно сложил

седло, после этого снял вьюки, ощупал их, но развязывать не решился.

- Развязывай,- сказал Судуй.- Все это вам. Подарки.

- О!- Отец принялся выкладывать на траву куски тканей, халаты,

светильники, чаши, котлы, мешочки с крупами и сладостями.- О! Ты, видно,

стал большим человеком. Погляди, Каймиш, сколько добра привез наш сын! Мы

стали богачами.

- Будет тебе!- Мать смотрела на сына сияющими глазами.- Жив. Жив!

Сколько было у меня ночей без сна!..

Девушка распрягла вола, отпустила пастись и теперь сидела на телеге,

одинокая и сиротливая.

- Что же ты, мама, гостью не приветишь?

- А это кто?

- Уки. У нее нет ни отца, ни матери. Так, Уки? Жениха тоже нет. А у

меня нет невесты. Вот я и подумал...

Девушка покраснела, отвернулась.

- Не слушай его болтовню, Уки,- ласково сказала мать.- А ты постыдился

бы говорить глупости. Идите в юрту. Проходи, Уки.

Набежали соседи. Расспрашивали о своих. Иные радовались. А иные

уходили, сгорбившись от горя. Судую было тяжело говорить о гибели

товарищей. Память возвратила его назад, к сражениям, к окровавленным

трупам на пыльных дорогах Китая, к заревам пожарищ, к плачу женщин и

детей. Даже в мыслях он не хотел возвращаться к пережитому...

После обеда Уки запрягла вола. Он пошел проводить ее за курень.

- Кто твой господин?

- Джэлмэ.

- Это очень хорошо, Уки! Мой отец его знает. Он попросит отпустить

тебя.

- Зачем? Мне некуда деваться.

- Как - некуда? Рядом с отцовской я поставлю свою юрту. Ты будешь в

ней хозяйкой.

Уки усмехнулась.

- Какой скорый! Мать твоя верно говорит - болтун.

- Мне долго раздумывать нельзя. Вдруг снова погонят на войну. Если

чесать в затылке, можно остаться совсем без жены. У Джучи, у его братьев

уже по три-четыре сына... Так что жди, Уки. Скоро я приеду за тобой. Или я

для тебя неподходящий? Тогда скажи...

Она ничего не сказала. Судуй остался стоять у крайних юрт куреня.

Повозка медленно катилась по пестрой от цветов степи, под облаками пели

жаворонки. Мир был наполнен радостью. Была полна радостью и душа Судуя. Он

дома. На родной земле. Славная девушка станет его женой. У него будут

дети. Много-много мальчиков... И может быть, хан не захочет больше ходить

на войну...