Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 |   ...   | 21 |

— (Надменноулыбается). Очень приятно, но вы мне не интерес­ны. Понимаете

— Но можетбыть, есть надежда, что я стану для вас интерес­ным Откуда вы знаете Представьтесебе такую ситуацию. Мы с вами сейчас расстаемся и через несколько минут выначинаете со­жалеть обэтом. Но положение уже не исправишь, так как между нами будет лежать вечность.И уже никакой случай не поможет нам встретиться вновь.

— Вы знаете,у меня нет абсолютно никакого желания занимать­ся с вами гаданием.

— Ноповерьте, у меня мистическое чутье. Вы только представь­те себе, что наша встречапредопределена. Ведь ее могло не быть, а она взяла и состоялась. И теперь междунами возникла невидимая связь. Мы скреплены одной ниточкой. А вы эту ниточкухотите обо­рвать исделать непоправимое.

—(Смягчившись и улыбнувшись.) Я вижу, вы очень разговорчи­вый молодой человек.

— Здесь вы неугадали. Я обычно замкнут и неразговорчив. И только вы совершили чудо. Вывдохновили меня. Конечно, мне было бы достаточно просто молча ехать с вами исмотреть на вас. Я так и думал вначале. Но, знаете ведь, какая ненасытнаяприро­да у человека. Мнеэтого показалось мало. Я захотел услышать ваш голос. И вот, когда я услышал вашголос, у меня появилось почти неодолимое, чуть ли не маниакальное желание васпрово­дить, идти рядом свами, говорить с вами и смотреть на вас.

— (Холодноулыбнувшись) А вашей ненасытной природе не по­кажется и этого мало

— Не знаю.Это уже будет зависеть от вас. Если вы сочтете нуж­ным продолжить со мнойзнакомство...

— Врядли...

— Неторопитесь. Ведь вы же еще не знаете, о чем подумаете через минуту и какоепримете решение. А может быть, вам ужас­но захочется провести своей рукой помоей щеке и сказать: Вы ужасно милый. Я не утверждаю, что вы непременно так ипосту­пите и подумаете,но все-таки, знаете, какие бывают парадоксы в этой жизни.

— А выдействительно не такой уж пустой. Я сначала подумала, что вы простохам.

— И теперь,надеюсь, переменили мнение. Ведь я очень застен­чивый и робкий. От того я замкнут инемногословен. И никогда не знакомлюсь с женщинами на улице.

— И никогдараньше не пробовали

—Пробовал.

— И чтоже

— А то, что иследовало ожидать. Я краснел, конфузился и не­мел. Кончалось тем, что я еле-елевыдавливал из себя лизвините и бросался наутек.

— А что жевас побудило тогда к этому знакомству

— Попыткаизбавиться от собственной застенчивости. Это мой комплекс. Вот вам еще одинпарадокс. Я учусь журналистике, а об­щаться боюсь.

— Но сейчасто вы общаетесь.

— Это вы меняисцеляете. Теперь я просто обязан вам. И было бы просто неблагодарно с моейстороны быть с вами неблагодар­ным. И я окажусь последним нахалом, если не сделаю для васчто-нибудь хорошее —приятное или полезное —выбор за вами. Если пожелаете, то можно и совместить одно с другим.

—

— Спасибо, ноя как-нибудь обойдусь.

— А вот здесьошибаетесь. Здесь вообще многие ошибаются. Когда человек вас благодарит, а выотклоняете его благодарность, вы его оскорбляете, вы даете ему понять, что егочувство не заслуживает никакого внимания и уважения и тем самым аннулируетеего. А ведь это чувство. И одно из самых благородных чувств.

— Ну хорошо,извините. Я принимаю вашу благодарность. Но что вы хотите сделать для меняприятного или полезного или и то, и другое Кстати, мы уже подходим к моемудому.

— Ну вотвидите, кое что я для вас уже сделал. Во-первых, вы шли не одна, а это значит:во-первых, вам не было скучно — согла­ситесь.

—Соглашаюсь.

— Иво-вторых, все-таки уже ночь и женщине, тем более такой привлекательной, каквы, ходить темными глухими переулками не­безопасно. Хоть вы и сильная женщинаи гораздо сильнее меня, но тем не менее вы женщина и физически существобеспомощное. А случиться может всякое.

— Вы слишкомдраматизируете ситуацию. Не каждую женщину можно изнасиловать. И не каждыймужчина сможет. Вот, например, вы бы не смогли меня изнасиловать.

—Почему

— Потому чтовы сами возвысили меня над собой.

— У меня и вмыслях этого не было. Просто я в вас как-то сразу влюбился. И к этому чувствуприметались и уважение, и нежность.

— На счетнежности вы говорите неправду. Я сразу поняла ваш взгляд. В нем было слишкоммного желания. Это был взгляд самца, оценивающего самку.

— Но выдействительно очень сексуальны!

— И тем неменее я не лягу с первым встречным. А вы знаете, что вы выполнили чужуюфункцию Ведь я ехала от любовника. Я провела с ним весь вечер. Но провожать онне любит. А вы вот взяли и проводили меня.

— А хотите, явас постоянно буду встречать и провожать

— Ой, да чтовы... ну... мне пора. Спасибо вам. До свидания.

— А как скоросостоится наше свидание

— Да вряд лионо состоится. Зачем Вы очень приятный чело­век. Но как мужчина вы меня неинтересуете. Вы очень милый (сни­мая перчатку, она рукой проводит по его щеке), но...

Перебивая ее.

— Вотвидите!

— Чтовижу

— Все идеттак, как я сказал. Помните, я говорил вам, что быть может, вам захочетсяпогладить меня по щеке и сказать, какой я милый Смеется.

— Ах, как выпоймали меня. Ну что с вами поделаешь Хорошо, можете позвонить мне на работу.Вот вам телефон. Спросите Ольгу Андреевну.

—Спасибо.

— Ну а теперьдо свидания. Я устала. И вы идите домой. Ужепоздно.

— Спокойнойночи.

— Спокойнойночи.

Она идет к подъезду. Он смотрит ей вслед.Вскоре она скрывает­ся впроеме парадного, и он остается один.

— Однако ужеза полночь. И метель, по-видимому, затевается. Вселенская пляска какая-то.Ветер, обрывки старых афиш и, как было обещано, гололед на дорогах. Ах, чертвозьми, какая женщина! Да это волшебная женщина. Я люблю ее! Пусть она непитает ко мне никаких чувств. Я и не в праве требовать и даже просить у неелюб­ви. Я уже был бысчастлив, если бы она снизошла до меня своим разговором со мной или встречей,пусть и недолгой, как сегодня, чтобы только побыть рядом с ней. Я люблю вас,Ольга Андреевна, я люблю вас. И, что интересно, я совсем не ревную ее к еелюбовнику. Нисколечки. Эта женщина, полная сладострастного обаяния,созда­на для любви. Истранное чувство, как представлю себе ее в объяти­ях мужчины, так не ревность, незлоба и грусть подступают ко мне, а сладострастие пронизывает все мое существо.О волшебная Ольга Андреевна. Солидная, дорогая и неприступная. Вы сейчасвойдете к себе в квартиру. Вы снимете шубу. Вы взглянете в зеркало, и рот вашчувственно дрогнет при воспоминании об этом вечере. Потом вы войдете в комнатуи станете раздеваться. Блузка, юбка аккуратно лягут на спинку стула. Выостанетесь только в колготках, трусиках и бюс­тике. Вы еще раз подойдете в такомвиде к большому зеркалу и оце­ните свое тело. Потом вы снимете и бюстик, и колготки, и трусики,и, совсем голая, только домашние тапочки на ногах, еще походите по квартире, апотом накинете халатик и пойдете ставить чай. Я знаю, что так оно сейчас ибудет, но я не посмею войти к вам. Самое сме­лое, на что я решусь, это то, что ясяду на лавочку у вашего подъезда и просижу всю ночь, думая о вас. Потому чтодомой я идти уже не в силах, но и к вам попроситься я не смею.

Уверенно направляется к лавочке. Садится.Закуривает.

— А ветер всеусиливается. Но мне не холодно. Меня греет ее образ, ее, которую я даже вмыслях не смею назвать Ольгой, не то что Оленькой. Интересно, если б я дажележал с ней в одной постели, даже в пылу ласки я назвал бы ее, наверно, неиначе как Ольга Андре­евна. И как бы это кощунственно ни звучало, я бы очень хотелока­заться с ней в однойпостели, чтобы мои дрожащие пальцы снимали с нее трусики и расстегивалибюстгальтер, чтобы мои руки гладили ее теплые бедра. О, одну ночь с ней, апотом можно хоть на следующий день умереть. А если бы я жил с ней, я бы стиралее белье, гладил, готовил, убирал квартиру, я бы ей служил вернее и преданнеесамого верного и преданного пса. Что ж вы со мной делаете, ОльгаАндреев­на! Да ведьтолько я для нее ничто. Она даже имени моего не спросила. И телефон дала толькорабочий, да и то неизвестно, правильный ли телефон. Даже самому последнемуидиоту станет ясно, что делать здесь больше нечего. А я еще на что-то надеюсь,чего-то жду. Пыта­юсьзаполучить благосклонный кивок судьбы. Но как видно, напрас­но. И все же, она сводит меня с ума.Таких женщин я еще никогда не видел. Да и вряд ли увижу. (Резко вскакивает соскамейки). А сейчас мы и решим все разом. Я просто уже не могу находиться вэтой безве­стности,когда даже надежды все против меня. Прямо сейчас я пойду к ней, и всевыяснится. (Опять садится на лавочку). Да, но ведь я не знаю ее квартиры.(Пауза. Через некоторое время). Но это легко выяс­нить. Уже далеко за полночь. Всеокна черные и лишь у нее должен быть свет. (Смотрит вверх на окна. Потомрадостно и возбужденно). Вот оно, вот! На втором этаже свет в окне. Я почему-топредчувство­вал, чтоименно на втором.

Резко распахивает дверь и входит в подъезд.Дверь с шумом зах­лопывается. Затем резкий, отрывистый звонок в дверь. Дверьот­крывается. На порогепоявляется Ольга Андреевна. На ней розовый халатик, чуть повыше колен. Яркаягубная помада уже стерта. Она удивленно вскинула тонкие черныеброви.

—Вы!

— Как видите.Ольга Андреевна, ради бога, умоляю вас, прости­те меня, но я не в силах куда-либоидти после того, как встретил вас. Я понял: моя судьба — возле вас. И еще я понял, сидятам, у подъез­да, чтодолжен еще раз увидеть вас и говорить с вами, и если я этого не сделаю, то ясойду с ума. И вот я здесь. Я в вашей власти. И если вы не пустите меня к себе,то позвольте хотя бы остаться у вас в прихожей. Хотите, я уберу вам всюквартиру, все подмету, все вы­мою и перемою Хотите, я вымою вам ноги, перестираю вашебе­лье Только позвольтемне быть рядом с вами, любимая моя, вол­шебная моя!

Становится на колени и целует ее домашниетапочки, потом на­чинаетцеловать ее ноги. Она —раздраженно и нетерпеливо:

— Уходитепрочь. Позвоните завтра на работу.

— Не гонитеменя, прошу вас, не убивайте мою надежду.

— Прекратителизать мои тапочки и ноги.

— Я люблювас. Я не могу без вас жить.

— О господи,да вы ненормальный какой-то. Говорю же, по­звони завтра на работу, ко мне впарикмахерскую. Может, завтра и встретимся.

— Я не вынесуразлуки с вами.

Раздается мужской бас из глубиныквартиры.

— Оленька,что там случилось

— Да ничегострашного, милый, это с работы. В дверях показывается крепкого телосложения мужи видит, как его жене целуют ноги. Муж принимает грозный вид и повышаеттон.

— Что здесьпроисходит

— Сашенька,выгони его, только ты не очень... А то мало ли... он просто пьян.

Молодой Лукин отрывается от ног ОльгиАндреевны.

— СашенькаТы на нее не злись. Она прекрасна. И пальцем ее тронуть не смей. Мы оба должнысклониться пред ней за ее волшеб­ное обаяние. Ведь мы же мизинца ее не стоим. Я ее вызвалсяпрово­жать до дому ипонял, что жить без нее не могу, хоть она и призна­лась мне, что была сегодня улюбовника.

Ольга Андреевна, заметнонервничая.

— Сашенька,посмотри, он же пьян и несет всякую чупуху. Муж оборачивается кней.

— Иди вкомнату, мы с тобой еще разберемся.

Затем снова поворачивается к нему и, нислова не говоря, резко выбрасывает кулачище в пылающее лицо влюбленного. Тотскаты­вается полестнице. Дверь громко захлопывается. Тишина. Он ути­рает кровь и шепчетзавороженно:

— И все-такия ее люблю.

Затем достает карандаш и пишет на стенекрупными буквами: Я люблю вас, Ольга Андреевна. После чего, медленнопошатыва­ясь, выходит наулицу, достает бумажку с ее телефоном, рвет ее на мелкие клочки, медленно итщательно, и скрывается в одном из чер­неющих проемовподворотни.

*

И теперь, словно опять пройдя через этуподворотню, Лукин воз­вратился в полутемную комнату и тихо спросил:

— Неужели жеи эта история отмечена в моем досье как фактор, приближающий меня квам

— А ты какдумаешь, приятель

— Но ведь ябыл молод.

— Все мыбыли молоды.

— Это быластрасть и... я никого не убил, не ограбил. Я действительно любил этуженщину.

—У-ухты!

— А что вэтом предосудительного

—Ничего.

— Тогдазачем же вы мне показали это

— А такпросто. Чтобы освежить твою память. Впрочем, я в ко­торый раз с тобой заболтался. Амежду тем уже светает, время пету­хов. Нужно возвращать тебя обратно.

Раздался громкий хлопок, Лукин вновьиспытал ощущения сжа­тияи невероятной тоски, затем почувствовал, что куда-то уносится по черномуизвилистому коридору и в следующий момент осознал себя лежащим в собственнойкровати. Рядом, тихо посапывая, спала Лизочка.

ГЕРМАН. СНЫ И СОМНЕНЬЯ

В эту ночь Герману снился тревожный сон,представляющий со­бойсмесь кошмара и абсурда, — к нему снова явилась та самая ста­руха, с которой он встречался всамолете и затем в лондонской элек­тричке. Выпятив тощие синюшные губы, она опять бормоталамо­нотонное причитание огрядущем зле. И когда она вперивала в него свой пустой и мертвый взгляд, онощущал, как из глаз ее излучается неведомая сила, от воздействия которой всетело начинало раство­ряться в нехорошей тяжести и становилось беспомощно слабым.Временами у него возникало отдаленное осознание, что это сон, но быстроисчезало, и погруженный в оцепенение, он не мог ни про­снуться, ни даже пошевелиться внутриэтих наплывающих кошма­ров. Иногда из-за спины старухи выплывала фигура странногоне­знакомца из Сохо. Онабезмолвно улыбалась и наподобие китайско­го болванчика покачивала головой.Впрочем, больше не было ника­ких других сюжетов и других персонажей.

Проснулся Герман рано, разбитый, с гудящейголовой. За окном все еще чернело. Светящийся дисплей будильника показывал тричаса. Рядом с кроватью смутно вырисовывался расплывчатый силу­эт книжки по мистике, которую врачначал изучать по приезде из Лондона. И он вспомнил, как накануне прочел:Ночное время меж­дудвумя и тремя часами —время, когда властвуют силы зла.

Из дневника Германа

Pages:     | 1 |   ...   | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 |   ...   | 21 |    Книги по разным темам