В середине ХХ века, благодаря новым научно-техническим открытиям, кризис индустриализма становится все отчетливее (в полной мере раскрывается в 1970-х годах), порождая эпоху постиндустриализма. Тогда модерн встречает горячую и острую критику, что приводит к постмодернистскому прорыву. От идеи модерна постмодернизм не только ставит под сомнение секуляризацию, которая даже приобретает остроту и становится причиной того, что этот особенно драматический кризис сталкивается с серьезным и углубляющимся кризисом референтных горизонтов: онтического, познавательного и, прежде всего, нравственного1.
Также необходимо обратить внимание на последовательный характер цивилизационного кризиса — когда он возникает, он запускает целые последовательности различных адаптационных процессов, случайных и случайных, естественных и противоестественных. Цивилизационный кризис вызывает социальный кризис, вызывая нарушения в общественном порядке. Таким образом, мы имеем в виду понятие социального порядка как социальных организмов, которые сегодня институционализированы прежде всего в форме государства. Порядок каждого из них имеет свою логику и характер. Однако различные общности (государства) часто имеют важные общие черты, формируются под влиянием одних и тех же вызовов и цивилизационных событий, в общих или сходных цивилизационных реалиях.
В 1970-е годы рухнули основы общественного порядка поздней фазы индустриализма, прежде всего его экономические и культурные основы. Много пишут и о кризисе институционального порядка, или даже о кризисе современной либеральной демократии, и об огромных изменениях в социальной структуре.
Причина, однако, не во внутреннем кризисе индустриализма, поскольку он был в значительной степени смягчен моделью рыночной экономики, ориентированной на социальные цели. Современное государство представляет интересы всех граждан, находит смысл в роли посредника и гаранта компромисса между основными социальными классами работодателей и наемных работников; он обеспечивает международный баланс, гарантирующий мир (по крайней мере, в глобальном масштабе и там, где этот порядок функционирует).
Этот приказ также имел некоторые недостатки и резкую критику. Основные обвинения касались ограничения демократии, в основном за счет фактического сужения возможностей политического выбора (в результате стабилизации партийной системы и сближения партийных программ); экономическое бремя на систему государства всеобщего благосостояния в результате так называемого перераспределительная корректировка. Случалось, что этот компромисс нарушался в другую сторону, вызывая развитие требовательных установок. С другой стороны, отсутствие реального социального пространства для молодого поколения означало, что государство иногда определялось как лицемерное, характеризующееся лицемерием. Эта критика касалась, в частности, сферы политики и морали. Несмотря на многочисленные трения в послевоенные годы, этот социальный порядок оказался вполне функциональным вплоть до 1970-х гг.