Что означает «социально генерируемое пространство»? Веками люди занимали определенные пространства и действовали в них. Как сообщества они производят там определенные культурные, экономические и социальные системы. Таким образом, они придают форму и смысл занимаемым пространствам – создают страны, области, города, села, районы. Все эти территориальные единицы, а также архитектура, дома, улицы, общественные здания и другие элементы ландшафта составляют социально созданное пространство.

Ключевое значение здесь имеет антропогенный фактор, т.е. деятельность человека — например, необитаемый морской берег не будет социальным пространством, пока там не появятся люди и не обустроят пляж, не построят дороги, отели и т.д. Тогда, глядя на загорающих, занимающих песок и вода, мы видим уже не просто произведение природы, которое можно измерить и взвесить. Мы видим продукт специфической культуры, в которой море и солнечные ванны являются способом отдыха, которая предпочитает определенные архитектурные и инфраструктурные решения, мы также видим эффекты экономики и вложенных денег, и, наконец, мы видим некое сообщество, которое ведет себя в определенным образом, в котором социальные процессы, которые могут быть описаны. Все это тесно связано именно с этим пространством морского побережья и эту социальную реальность следует анализировать в контексте этого пространства. Это потому, что в этом случае есть обратная связь: человек формирует пространство, а пространство формирует человека. На пляже люди ведут себя иначе, чем на улице в центре города.

Различные формы формообразования организуют пространство, разделяя его на территориальные единицы различной емкости, функции и характера. Например, открытые пространства воспринимаются как общие и способствуют социальным контактам, закрытые пространства способствуют ощущению уединения. Планировка пространства также является особенностью, влияющей на социальные отношения. Системы, организованные центростремительно, считаются благоприятными для социальных контактов, центробежные системы ограничивают эти контакты.

Правители часто осознавали силу пространства, и в истории социальным пространством людей сознательно манипулировали. Что еще возводить громадные замки или дворцы, пространство которых веяло величием правителя, устрашало и возбуждало в заблудшем просителе чувство смирения. Такого рода манипуляции применяли и тоталитарные режимы: при коммунизме пространство социалистического города должно было быть публичным пространством, контролируемым властями. Этой цели служила стандартизация квартир (и такие решения, как «колхозные квартиры» с общей кухней и ванной на несколько семей), а значит, минимизация сферы приватности.

Общественное пространство в центре города должно было использоваться для организованных манифестаций, а не для вольной светской жизни, поэтому во многих городах бывших «демонов» есть огромные площади, но нет тихих, симпатичных центральных улиц. Здесь следует добавить, что для всех тоталитарных систем характерен специфический способ «управления пространством», рассчитанный на манипулирование людьми.

В описании социального пространства помогают два важных понятия — «местоположение» и «территория». Местоположение – это расстояние от чего-либо. Расстояние можно измерить в простейших физических единицах, и тогда оно объективно (например, 20 м, 100 км и т. д.). Он может иметь и социальный характер — тогда дистанция, разделяющая группы или индивидов, находящихся в данном пространстве, становится независимой от физической дистанции. Бедный и богатый районы могут быть разделены всего несколькими сотнями метров, а социальная дистанция между ними будет настолько огромной, что она будет непреодолимой для человека из бедного района, который никогда не выйдет за его пределы. «Чувство дистанции тесно связано со способностью ее преодолевать, а это, в свою очередь, зависит как от биологических, так и от социальных особенностей личности. [… ] Для людей, занимающих важные посты в социальной иерархии, преодоление […] нескольких тысяч километров не является большой проблемой. Пространственная мобильность зависит не только от социального положения, но и от других характеристик личности, таких как пол, возраст и род занятий».

Понятие территории пришло из биологических наук. Психология окружающей среды любит использовать его. «Термин «территория» […] означает географическую зону, защищенную от посягательств посредством персонализации (личности) и физической маркировки. В результате территория представляет собой постоянное пространство, полностью независимое от человека, но не лишенное влияния на поведение. […] Таким образом, сущностью территории является концепция оборонительной демаркации, определяющая конкретное территориальное поведение в пределах определенного места (территории)». Чувство территориальности является одним из сильнейших факторов, определяющих отношение человека к космосу. Именно ему мы обязаны необходимостью устанавливать границы, отделять личное и общественное пространство, индивидуальное от общего.

Мы ясно видим, что функциональный фактор важен при анализе социально порожденного пространства. Пространство создается не случайно, а так, чтобы отвечать потребностям людей. Так создавались дома — для защиты от угроз и капризной погоды, города — для сбора и организации в одном месте неземледельческой общины, базары — для возможно лучшего развития торговли, дороги — для облегчения путешествий…» [пространственные] формы выполняют определенные функции количеством, качеством и наличием мест, где они могут удовлетворить свои потребности». Именно положение в социальной структуре и предполагаемая роль творца или пользователя определяют отношения, которые будут иметь место между человеком и космосом.

Однако социальное измерение пространства также отражает существующие среди людей иерархии. Итак, есть лучшее и худшее пространство, богатое и бедное, уютное и опасное, центр и периферия, крестец и профанум. Перейдем к научному прочтению тех смыслов, которые люди приписывают пространству в процессе его производства и использования.

Семиотический подход, делающий акцент на значениях, дополняет приведенные выше соображения о социальном пространстве. По нему город, дом или интерьер здания можно прочитать как текст.

Одной из самых выдающихся книг, знакомящих с основными категориями антропологии пространства, является «Пространство и место, перспектива опыта»  американского исследователя И Фу Туана. Рассмотрение этого предмета следует начать с классического различения И Фу Туана: оппозиции пространство-место. Пространство определяется здесь как дикое, неведомое, необъятное, лишенное смыслов и точек отсчета. Место названо и заселено человеком. Эта оппозиция используется как категория при изучении феномена малой родины, ностальгии по идентичности мест детства или в антропологии дома.

Поэтому семиотически можно изучать место, а не пространство, ибо оно ограничено, построено человеком и — как неотъемлемый элемент его существования — насыщено смыслами. Среди известных концепций, использующих это понятие, следует упомянуть феноменологию места Норберта Шульца. Автор опирается здесь на идею genius loci, или «духа места». Описывая и изучая, например, европейские пейзажи, этот исследователь подчеркивает силу естественности места и разрушительную силу человеческой деятельности, которая часто приводит к утрате изначального Genius loci. Место характеризуется пятью измерениями: вещи, порядок, характер, свет и время.

Значения, придаваемые месту человеческой деятельностью и, шире, культурой, заставляют нас смотреть на данный объект другими глазами, когда мы их знаем. Мы чувствуем себя иначе, например, при посещении замка, легенду которого мы читали ранее, и можем связать это место с конкретной исторической личностью. Значения означают, что места не являются анонимными. Исследователь может анализировать смыслы на разных уровнях, например, при описании квартир в многоквартирных домах большого города он будет спрашивать респондентов об их частных «мифологиях», связанных с местом жительства, о том, как их: квартира, подъезд, многоквартирный дом находятся в их личных биографиях, на заднем дворе. В свою очередь, при описании, например, памятных мест (памятников, кладбищ, где захоронены национальные герои), играющих важную роль в социальной памяти нации, исследователь будет учитывать историю страны, общеизвестная символика событий, ознаменованных этими местами, являющаяся частью национальной культуры. Важно, что, не зная и не понимая значений, приписываемых месту, мы не сможем его правильно воспринять, заметить его уникальность. Так что посетитель Повонзки, незнакомый с польской историей и культурой, для которого имена захороненных здесь выдающихся людей — пустые слова, запомнит это место только как красивое, атмосферное кладбище. Между тем, для того, кто отправится туда с базовой информацией, это будет уникальное место. незнакомая с польской историей и культурой, для которой имена захороненных там выдающихся людей — пустые слова, она запомнит это место только как милое, атмосферное кладбище. Между тем, для того, кто отправится туда с базовой информацией, это будет уникальное место. незнакомая с польской историей и культурой, для которой имена захороненных там выдающихся людей — пустые слова, она запомнит это место только как милое, атмосферное кладбище. Между тем, для того, кто отправится туда с базовой информацией, это будет уникальное место.

Определенные смыслы, содержащиеся в пространстве, мы воспринимаем инстинктивно. На самом базовом уровне код пространства универсален. И Фу Туан пишет: «Люди, живущие в разных культурах, отличаются друг от друга тем, как они делят мир, какие ценности они приписывают его частям и как они их измеряют. […] Однако есть некоторые фундаментальные сходства, которые выходят за рамки культурных границ. Они вытекают из того факта, что человек есть мера всех вещей» (1988, с. 51). Эта универсальность вытекает из строения человеческого тела, одинакового во всех культурах: симметричность правой и левой сторон, повернутое лицо вперед, вертикальное положение тела с поворотом вверх, где находится голова. Как правило, человек воспринимает пространство по отношению к своему телу и оценивает его как таковое.

Суть в оппозиции: центр-периферия. С центром мы связываем власть, могущество, накопление благ. То, что в центре, видно и важно. Периферии, чем дальше от центра, тем меньше они имеют ценности. В центре общества находится правитель, живущий во дворце посреди города. На окраинах живут заброшенные, бедные, брошенные и забытые люди.

Следующая категория – направление. Здесь у нас есть оппозиции: вверх-вниз, влево-вправо, спереди-сзади. Вертикальная категория является наиболее важной — она ​​не только организует и иерархизирует социальный мир, но и оценивает его. Гора означает добро, небо, святость, рай. Внизу ад, Аид, Тартар. Наверху свет, воздух, сверху открываются широкие виды; внизу в земле живут паразиты, слепые кроты, заключенные в подземелье.

Этим категориям хорошо соответствует оппозиция сакрум-профане, популяризированная в науке двумя учеными: Мирсом Элиаде и Эмилем Дюркгеймом. Священное — это священное место, принадлежащее к иному порядку, чем профанное. Без деления на сакральное и профанное мир был бы единым, бессмысленным пространством. Священные места впервые были созданы человеком именно для того, чтобы придать смысл миру. Они являются центром мира, из которого вы можете двигаться к неизведанным пространствам и открывать их. Таким образом, священное место будет храмом, мемориалом, но также и домом.

Границы разделяют сходные области (чтобы отличить их друг от друга) и разнородные области (чтобы предотвратить их взаимопроникновение). Границы затрудняют доступ, они обозначают конец. Они необходимы для определения идентичности (где «мы» заканчиваются и начинаются «они») для чувства безопасности, целостности и ориентации. Они могут быть формальными и неформальными, физическими и договорными; они также отличаются герметичностью, а определяемые ими области — уровнем открытости/замкнутости. То, что за границей считается опасным, не следует рисковать там.

Понятие границы мы связываем с понятием прохода: в физическом пространстве он воплощается дверью, воротами, порогом, мостом. У двери и порога непрерывность пространства нарушается. Мы идем от одного места к другому с различными свойствами. То, что за дверью, не то же самое, что внутри. Антропологи связывают эту пространственную категорию с обрядом посвящения.

Обряд посвящения — одно из основных понятий антропологии. Он был описан в 1909 году Арнольдом Ван Геннепом, который обратил внимание на то, что многие ритуалы в жизненном цикле человека носят черты обряда посвящения. Он состоит из трех частей:

• прелиминальная фаза: разрыв связей, исключение из прежнего сообщества, уход с территории, расставание,

• лиминальная фаза: переходный этап, когда человек уже не «там», но еще не «здесь», момент подвешивания на стыке двух миров,
• постлиминальная фаза: вхождение в новый мир, включение в новое сообщество.