Большинство людей спрашивают себя, в тот или иной момент, какого рода общества это, в котором мы живем? Как мы можем понять, что происходит с нашим миром? И где все это с нами? Это сложная и часто изумительная задача, поскольку она включает в себя попытку определить основные контуры чрезвычайно сложных и изменчивых условий. Это- обязанность социальной науки — определить и объяснить косвенные признаки того, как мы сейчас живем, чтобы мы могли видеть, куда мы направляемся, так чтобы можно было бы повлиять на направление и характер конечной точки маршрута.

Что поражает при чтении литературы по информационному обществу – это то, что многие авторы работают с неразвитыми определениями их предмета. Это кажется настолько очевидным для них, что мы живем в информационном обществе, что они беспечно не берутся уточнить, что именно они подразумевают под понятием. Они обильно пишут о конкретных особенностях информационного общества, но странно расплывчато об их критериях.

Можно выделить пять определений информационного общества, в каждом из которых представлены критерии для выявления новых. Это:

• технологический
• экономической
• профессиональный
• пространственный
• культурный

Они не должны быть взаимоисключающими, хотя теоретики подчеркивают одни или другие факторы, в представлении своих конкретных сценариев. Эти определения разделяют убеждение в том, что происходят количественные изменения в информации, в результате чего на свет появляется качественно новый вид социальной системы — информационное общество. Таким образом, почти каждое определение  информационного общества исходит из того, что в настоящее время есть больше информации, поэтому — есть информационное общество. Существуют серьезные трудности с этим рассуждением постфактум.

Существует шестое определение информационного общества, которое является отличительным постольку, поскольку его основная претензия не  в том, что есть сегодня больше информации (это явно так), а скорее в том, что характер информации таков, что она преобразовывает то, как мы живем. Предположением здесь является то, что теоретические знания / информация лежит в основе того, как мы ведем себя в эти дни. Это определение,  которое имеет особенно качественный вид, не выступает большинство сторонников информационного общества, хотя это самый убедительный аргумент в пользу уместности термина информационного общества. Рассмотрим эти определения в свою очередь.

Технологическое определение информационного общества

Технологические концепции концентрируются на массиве инноваций, которые появились с конца 1970-х годов. Новые технологии являются одним из наиболее заметных показателей нового времени, и, соответственно, часто принимаются, чтобы сигнализировать о пришествии информационного общества. Они включают в себя кабельное и спутниковое телевидение, связи компьютер-компьютер, персональные компьютеры (ПК), новые офисные технологии, в частности, информационные услуги Интернет и текстовые процессоры, и родственные объекты.

Предложение заключается в том, что такой объем технологических инноваций должен привести к изменению социального мира, потому что его влияние настолько глубокое.

Можно выделить два периода, в течение которого было сделано заявление, что новые технологии имеют таковые последствия, что они несут системные социальные изменения. В конце 1970-х и начале 1980-х, комментаторы взволновались в отношении способности «могучих микросистем» революционизировать наш образ жизни. Футуролог Элвин Тоффлер ( 1980) предложил в запоминающейся метафоре, что с течением времени, мир решительно сформирован три волнами технологических инноваций, каждую из которых нельзя было остановить, как могущественную приливную силу. Первой была сельскохозяйственная революция, вторая  -промышленная революция. Третьей — информационная революция, которая охватила мир сейчас и которая предвещает новый образ жизни.

Вторая фаза является более поздней. С середины 1990-х годов многие комментаторы пришли к выводу, что объединение информационных и коммуникационных технологий (ИКТ) имеет такое последствие, что они ввели нас в новый вид общества. Компьютерные коммуникации (электронная почта, данные и текстовые связи, интернет-обмен информацией и т.д.) в настоящее время вдохновляют большинство слухов о новом обществе в создании. Быстрый рост Интернета особенно, с его возможностями для одновременного стимулирования экономического успеха, образования и демократического процесса, стимулировал много комментариев. СМИ регулярно предвещают приход информационного «супершока», при котором население должно полностью управляемом компьютерами. Поднимаются  авторитетные голоса, чтобы объявить, что новый порядок. вытесняет ничего не подозревающий мир достижениями в области телекоммуникаций. Будущее рождается на так называемых информационных автострадах, никто не может обойти эти магистрали. Много выводов сделано из быстрого внедрения Интернет-технологий, особенно те, которые являются на широкополосной основе, так как эта технология может быть поддерживать связь всегда без прерывания нормальной телефонной связи, хотя на горизонте является беспроводное соединение посредством мобильного телефона. Это волнует тех, которые предвидят мир «всегда на связи» — в любом месте, в любое время, всегда пользователь «в контакте» с сетью. Соответственно, данные собираются на Интернет.

Такие страны как Финляндия, Южная Корея и США рассматриваются как более развитыми информационными обществами, чем отстающие, такие как Греция, Мексика и Кения.

Распространение национальных, международных и подлинно глобальных информационных обменов между странами и внутри банков, корпораций, правительств, университетов и общественных органов, указывает на аналогичную тенденцию к созданию технологической инфраструктуры, которая обеспечивает мгновенные компьютерные коммуникации в любое время суток в любом месте, которое соответствующим образом оборудовано.

Большинство академических аналитиков, избегая при этом преувеличенно языка футуристов и политиков, тем не менее, принимают подобный подход. Так, например, в Японии была попытка измерить рост информационного общества с 1960 года. Японское Министерство почт и телекоммуникации начало перепись населения в 1975 году, пытаясь отслеживать изменения в объеме (например, число телефонных сообщений) и каналов (например, проникновение телекоммуникационного оборудования) информации с использованием сложных методов. В Великобритании, очень уважаемая школа мысли разработала неошумпетерский подход к изменениям. Комбинируя аргумент Шумпетера о том, что основные технологические инновации приносят «творческое разрушение» с темой Кондратьева о «длинных волнах» экономического развития, эти исследователи утверждают, что информационные и коммуникационные технологии представляют собой создание новой эпохи, которое будет неудобно во время его ранней фазы, но в долгосрочной перспективе будет экономически выгодным. Этот новый тип «технико-экономической парадигмы» представляет собой «информационный век», который созревает в начале этого века.

Следует признать, что это определение информационного общества, кажется целесообразным. В конце концов, если возможно увидеть «серию изобретений» — паровой двигатель, двигатель внутреннего сгорания, электричество, космический челнок — как ключевую характеристику «индустриального общества», то почему бы не принять развитие событий в области ИКТ в качестве доказательства нового типа общества? Компьютерные технологии в век информации то же, чем механизация была в годы промышленной революции. И почему бы нет?

Это может показаться очевидным, что эти технологии являются отличительными чертами нового общества. В этом обществе в настоящее время есть ли столько ИКТ для квалификации статуса информационного общества? Сколько ИКТ требуется для того, чтобы определить информационное общество? — очень многие из тех, кто подчеркивают технологии не в состоянии предоставить реальный измеритель, говоря, что их много.

Эта проблема измерения, связанная с трудностью определения точки на технологической шкале, при которой обществе является вступившим в информационном век, безусловно центральное место в любом приемлемом отчетливом определении нового типа общества. Это, как правило, игнорируется приверженцами информационного общества: новые технологии анонсируются, и предполагаются, что это само по себе предвещает информационного общества. Эта проблема, как ни странно, также обошла других ученых, которые еще утверждают, что ИКТ являются основным показателем информационного общества. Они довольствуются описать в общих чертах, технологическими инновациями, как-то полагая, что этого достаточно, чтобы отличить новое общество.

Является ли информационное общество тем, в котором каждый имеет компьютер? Если да, то это будет ПК указанной конфигурации? Или это будет сетевой компьютер, а не автономный? Или более целесообразно принять в качестве показателя количество плееров? Является ли это тогда, когда почти каждый получает цифровое телевидение? Или индивидуальное принятие таких технологий имеет второстепенное значение, а ключевая мерой является организационное включение ИКТ? Является ли действительно говорить мера институциональное принятие в отличие от индивидуальной собственности? Ответы на эти вопросы один осознает, что технологическое определение информационного общества является не совсем просто, такие определения, однако самоочевидные первоначально появляются.

Очень часто делается еще одно возражение против технологических определений информационного общества. Критики возражают против того, что утверждается, будто технологии изобретены в данную эпоху, а затем впоследствии влияют на общество, тем самым побуждая людей реагировать приспосабливаясь к новым технологиям. Технология в этих версиях прежде всего привилегированна, следовательно, речь идет, чтобы определить весь ей социальный мир: паровой век, век автомобиля, атомный век.

Центральное возражение здесь не в том, что неизбежен технологический детерминизм — эти технологии рассматриваются как основная социальная динамика — и как таковое делается упрощение процессов изменения. Это, безусловно есть, но более важным является то, что оно собирает в совершенно отдельную структуру социальные, экономические и политические аспекты технологических инноваций. Они вытекают из общества, и находятся в его подчинении, хотя и оставляет свой отпечаток на всех аспектах жизни общества. Технология в этом понятии как бы происходит от внешнего общества, является инвазивным элементом, без контакта с социальной средой в своем развитии, но она имеет огромные социальные последствия, когда его воздействие на обществе проявляется.

Но технология не может быть в стороне от воздействия социальной сферы. Наоборот, она является неотъемлемой частью социального. Например, решения о производстве научно-исследовательских и опытно-конструкторских работы выражают приоритеты общественного развития, и исходят из ценностных суждений об отдельных видах технологий (например, военные проекты получают значительно больше средств, чем работы в области здравоохранения на протяжении большей части времени в XX-XXI векf[ — не удивительно, что следствием является состояние  систем вооружения, которые делают карликовыми успехи лечения, скажем, простуды). Многие исследования показали, как технологии несут на себе отпечаток социальных ценностей, будь то в архитектурном проектировании мостов в Нью-Йорке, где высоты были установлены, чтобы предотвратить доступ в определенные области системы общественного транспорта, которые могли бы оставаться прерогативой частных автовладельцев; или производство автомобилей, которое свидетельствует о ценности частной собственности, презумпция  размера семьи (как правило двое взрослых, двое детей), отношение к окружающей среде (расточительное использование невозобновляемых источников энергии наряду с загрязнением), символами статуса (Порше, Жук, Шкода), или строительство домов, которые выражают не только места для проживания, но и отражают образ жизни, престиж и властные отношения, и предпочтения для различных стилей жизни. Если это так, то как может приемлемо рассматриваться как асоциальное явление (технология) и утверждать, что это определяет социальный мир? Тогда можно также взять любой элементарный фактор и приписывать обществе с его имя  — Общество кислорода, Общество воды.