Н. А. Бернштеин о ловкости и ее развитии публикация подготовлена профессором И. М. Фейгенбергом

Вид материала

Книга

Содержание Полусхематическийпродольный распилкостей стопы

Подобный материал:

• Данная публикация подготовлена отделом образования администрации Ржевского района, 803.05kb.
• «Развитие ловкости посредством спортивных и подвижных игр», 53.97kb.
• Доклад директора гимназии, 631.93kb.
• Информационный доклад, 671.45kb.
• Доклад является аналитически, 428.99kb.
• Философия эпохи Возрождения, 674.41kb.
• Философия западноевропейского Средневековья, 680.27kb.
• Программа: Оборона Николай Александрович Бернштейн Оловкости и ее развитии «О ловкости, 3862.54kb.
• Методические указния к семинарским занятиям по философии для студентов факультета «Сестринское, 1401.94kb.
• Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение, 84.71kb.

зо



полнитель имеет право не только выбирать тот или другой прием
для преодоления препятствия, но еще и трассировать тем
или иным способом свой маршрут. И в этом виде спорта все от
начала до конца строится на ловкости.

Общая всем рассмотренным примерам особенность начинает
выявляться еще яснее. Во всех них ловкость состоит в том, чтобы
суметь двигательно выйти из любого положения, найтись (дви-
гательно) при любых обстоятельствах. Вот в чем существенное
зерно ловкости — то, что отличает ее от простой складности в
движениях. Теперь легко понять, почему ни у бегуна-спринтера,
ни у пловца-стайера не возникает ощутимого спроса на ловкость.
При их действиях нет ни неожиданных осложнений обстановки
и задачи, ни условий, требующих от них двигательной наход-
чивости.

Применим еще другой путь, несколько напоминающий из-
вестную игру. Один из играющих прячет вещь, другой должен
найти ее. Его «наводят» на правильное место замечаниями:
«прохладно», «холодно», «мороз», если он удаляется от спрятан-
ного предмета — и словами «тепло», «горячо», если он прибли-
жается к нему. Будем вносить в какой-нибудь вид движения те
или иные осложнения и посмотрим, какие из них явно повышают
спрос на ловко.сть. В них-то и будет «тепло» и «горячо» на отыс-
киваемые нами существенные черты ловкости.

Простая ходьба по тротуару? «Холодно». Ходьба с грузом,
ходьба в утомленном состоянии, ходьба с большой спешкой,
ходьба по вязкой дороге? Все равно «холодно».

Переход через улицу с оживленным экипажным движением?
Становится «теплее». Ходьба с чашкой кофе или с тарелкой супа
на пароходе в сильную качку? «Совсем горячо».

Бег по беговой дорожке? «Холодно». Бег на соревновании,

31

где победа завоевывается не только быстротой, но и тактикой?
«Теплее». Бег на месте? «Очень холодно». Барьерный бег? «Теп-
ло». Бег по болоту, через рытвины и кочки? «Жарко». Перебеж-
ки под обстрелом неприятеля? В любом отношении «очень
горячо».

Не стоит умножать здесь числа примеров — их еще много
будет в этой книге. Везде обнаруживается одно: спрос на лов-
кость не заключается в самих по себе движениях того или
иного типа, а создается обстановкой. Нет такого движения,
которое при известных условиях не могло бы предъявить
очень высокие требования к двигательной, ловкости. А эти усло-
вия состоят всегда в том, что становится труднее разрешимой
стоящая перед движением двигательная задача или возникает
совсем новая задача, необычная, неожиданная, требующая
двигательной находчивости. Ходьба по полу не требует ловкости,
а ходьба по канату нуждается в ней, потому что двигательно
выйти из того положения, которое создается канатом, несравнен-
но сложнее, чем из того, которое имеется на ровном полу.

Эта черта двигательной находчивости, которая, может быть,
всего характернее и важнее для ловкости, также нашла себе
отражение в языке. Там, где двигательная задача осложнена и
решить ее надо не идучи напролом, а с двигательной находчи-
востью, там, говорим мы,, нужно изловчиться, приловчиться.
Там, где нельзя взять силой, помогает уловка. Когда мы овла-
деваем двигательным навыком и с его помощью подчиняем себе
более или менее трудную двигательную задачу, мы говорим,
что мы наловчились. Так, во всех случаях, где требуется эта
двигательная, инициатива, или изворотливость, или так или иначе
искусное прилаживание наших движении к возникшей задаче,
язык находит выражения одного общего корня со словом
ловкость.

Разбор комплексного качества ловкости и научная разведка
в эту нужную, но пока мало исследованную область потребуют
от нас довольно подробного вникания в .основы физиологии
движений. В следующем очерке мы познакомимся с устройством
двигательного аппарата нашего тела и, с физиологическими
принципами управления движениями в нашем организме.
Очерк III будет посвящен истории движений на земном шаре.
Помимо того что любое сложное жизненное явление можно
понять, только зная, как оно возникало и развивалось, в част-
ности для движений существует очень четкая и ясная преемст-
венность развития от животных к человеку, во многом наложив-
шая свою печать и на движения этого последнего. Дальше мы
обратимся к построению движений у человека (очерк IV)
и к последовательным уровням построения, управляющим у чело-
века все более и более сложными движениями (очерк V). Мы
познакомим читателей с . физиологической природой управ-
ления и двигательного навыка и с динамикой развития навы-

32

ков (очерк VI). Наконец, в последнем—VII очерке подвергнем
понятие ловкости подробному, тщательному анализу на основе
всего накопленного перед этим материала, исследуем вопрос о
ее упражняемости и дадим ей окончательное на сегодняшний
день развернутое определение. .

Автор старался по мере сил сделать изложение материала
легким для чтения и доступным пониманию культурного школь-
ника-старшеклассника или студента вуза. При составлении книги
было обращено самое заботливое внимание на объяснение всех
терминов там, где они вводятся впервые. Автор тщательно сле-
дил и за тем, чтобы основная нить изложения развертывалась
с возможно большей логичностью, как это делается в геометрии.
В- какой мере все это удалось, вышло ли изложение достаточ-
но занимательным и ясным — об этом скажет читатель. Но так
как объективно материал не из легких и содержит в себе немалое
количество фактических данных из таких областей знания, с ко-
торыми, может быть, никогда не .приходилось сталкиваться чи-
тателю нефизиологу, то автор обращается к нему с настой-
чивой просьбой: читать эту книгу .по. 'порядку
и без п р о п у с ко в. ^чПри чтении вразбивку могут, естест-
венно, возникнуть некоторые неясности и недоумения, мешающие
правильному пониманию отдельных мыслей и всей книги в целом.

А теперь — в путь!

3—1237







Богатство подвижности органов движения человека

Двигательный аппарат человеческого тела, так называемая
костно-суставно-мышечная система, обладает необычайно бога-
той подвижностью. Основное опорное сооружение всего тела —
туловище с шеей, т.е., в сущности, позвоночник с его 25 меж-
позвоночными соединениями и мышечным оснащением, — спо-
собно к разнообразнейшим, почти змеиным изгибам, наклонам
и извивам. Шея человека, правда, далеко уступает в гибкости
и подвижности шеи жирафы, страуса или лебедя, но в не мень-
шей степени, чем у них, обладает возможностью обеспечить
точность и устойчивость в смещениях и поворотах центральной
наблюдательной вышке всего тела — голове с ее высококачест-
венными телескопами — глазами и звукоулавливателями — уш-
ными раковинами.

С туловищем соединены посредством шарниров (как извест-
но, обладающих наибольшим разнообразием подвижности) —
плечевых и тазобедренных сочленений — четыре многозвенные
рычажные системы конечностей. При этом у человека шаровые
подвесы верхней пары конечностей, наиболее важной для него,
и наиболее богатой в смысле подвижности, сами, в свою очередь,
соединены с туловищем крайне подвижно, вися почти целиком
на одних мышцах. Действительно, основная опорная кость
руки —лопатка нигде не сочленяется с костями туловища*.

* Нельзя же считать усилением прочности ее подвеса то, что она соединена
маленьким суставчиком с палочковидной ключицей, сочлененной другим концом
с рукояткой грудиннои кости, которая сочленена с первым ребром, соединенным
с 1-м грудным позвонком!

3*

35




Полусхематический раз-
рез шарового тазобедрен-
ного сустава
Если для начала обратиться к рас-
смотрению менее сложной нижней конеч-
ности, то после длинного и прочного ры-
чага бедренной кости мы встречаем -там
колено с его обширным размахом сгиба-
ния и разгибания, рекордным для всех
сочленений человеческого тела: около
140° активной подвижности и свыше
170° пассивной (например, при сгибании
коленей в позе сидения на корточках)*.
Коленный сустав (полусогнутый) до-
пускает еще небольшое продольное вра-
щение голени (на 40—60°). На конце
ноги имеются два сочленения, располо-
женные у человека очень близко одно под другим и образующие
единую голеностопную систему. Она позволяет стопе наклонять-
ся относительно голени во все стороны так, как если бы между
ними помещался известный гуковский шарнир** градусов на 45—
55 по каждому из направлений. Сама стопа у человека — упру-
гий, многокостный свод, прекрасно приспособленный к держанию
на себе половины веса всего тела, а при беге и прыжке — к про-
тиводействию давлениям, доходящим и до пяти-шестикратного
значения этого веса; однако активная внутренняя подвижность
ее у человека ничтожна. Но у тех животных, которых, как волка,
«ноги кормят», у быстроногих, стройных пальцеходящих —
коня, оленя, тигра, собаки и т. п., для которых еще нелегкий
.вопрос, какая из двух пар конечностей имеет большее значение в
жизни, — у них стопа превращается в суставчатую цепочку
сильно подвижных звеньев, содержащую, как, например, у ло-
шади, целых четыре последовательных сочленения, активно уча-
ствующих в ходьбе и беге.

Верхние звенья руки человека мало чем. отличаются по
устройству от передних конечностей четвероногих. Только шаро-
вой шарнир плечелопаточного сустава у человека гораздо
подвижнее. Он допускает обширные движения в стороны, чего
не может сделать, например, собака или лошадь. Книзу от
локтя начинаются уже яркие преимущества в пользу человека.
Рука человека, под руководством его мозга и в тесном сотруд-
ничестве с ним, ввела в жизненный обиход на земле труд, но
и труд зато внес в строение руки очень много изменений и усо-
вершенствований. Только у человека и у самых высших обезьян
имеется способность поворачивать предплечье с кистью в про-

* Активная подвижность в сочленении — подвижность за счет работы собст-
венных мышц этого сочленения, пассивная — за счет иных (внешних) сил.

** Такие шарниры Гука или Кардана применяются, например, в автомоби-
ляд для соединения вала коробки передач, наглухо вмонтированной в основание
машины с зарессоренным и потому подвижным вниз и вверх мостом, несущим
колеса.

36


Полусхематический
продольный распил
костей стопы

Плюсна Предплюсна

Ключица


Мышцы передней сторо-
ны бедра. Выделена пря-
мая мышца бедра — раз-
гибатель колена

Мышцы задней стороны
бедра — сгибатели бедра
и колена; В —' бицепс бед-
ра, С — полусухожильная
мышца

Скелет левой руки
человека сзади











Пределы сгибания-разгибания
кисти

Отведение-приведение кисти



чей. А та только что перед этим обрисованная гибкая и богатая
установочная подвижность, которая присуща кисти — основанию
пальцев, делает человеческую руку гениальным инструментом,
вполне достойным мозга ее обладателя.

Остается ли. еще что-нибудь достойное внимания по части
подвижности после сделанного нами беглого очерка туловища,
шеи и конечностей? У быстро и ловко бегающих или прыгающих
животных — лисы, гончей собаки, белки, кенгуру — не мешало
бы упомянуть еще о важном для них орудии — хвосте. Но насчет
человека ответ не приходит на ум сразу. Между тем на голове
человека мы имеем по меньшей мере два устройства, не менее
поражающих богатством и точностью их подвижности, чем
кисть с пальцами. Окинем и их взглядом.

Пройдем мимо нижнечелюстной кости с ее жевательной,
сильной и выносливой, мускулатурной — представителем костно-
суставно-мышечного аппарата в области головы. Бесконечно
больший интерес представляет, прежде всего, языкоглоточный
речевой аппарат. Язык, в сущности, один сплошной комок
поперечнополосатых мышечных пучков*, пронизанный ими по
всем направлениям. Подвижность его огромна даже у животных,
весь «словарь» которых состоит из какого-нибудь одного «му»,
«мэ» или «мяу». Этот даже не словарь, а скорее «кричарь»
(да простится нам это словотворчество!) совершенно стушевы-
вается перед богатством речевых, звучаний, доступных человеку
и воспроизводимых с величайшей (совершенно бессознательной)
быстротой и точностью язычною и глоточной мускулатурой
в процессе речи. Тонкое и совершенно своеобразное управление
этими мягкотелыми органами, которое потребовалось для чело-
веческой речи, вызвало к жизни даже особый, специализирован-
ный участок мозговой коры в левом полушарии мозга человека,
о чем будет еще речь ниже. При ранениях этого так называемого

* В телах позвоночных, как будет подробнее рассказано в очерке III,
имеются два эида мышечной ткани: 1) гладкие мыщцы, находящиеся в стенках
внутренних органов и кровеносных сосудов, — очень медленные и маломощные
и 2) поперечнополосатые мышцы, образующие всю произвольную скелетную
мускулатуру, а также мускулатуру сердца, — быстрые, мощные и объемистые.

40

поля Брока или при кровоизлияниях в его
области человек утрачивает возможность
речи, хотя произвольная подвижность
языка и глотки ни в чем не страдает.
Заметим к слову, что у «говорящих»
птиц — попугаев, скворцов и т. п. — ни-
каких следов подобного речевого участка
в мозгу нет.

Другой замечательный своею под-
вижностью аппарат, о всей сложности и
жизненной . важности движений которого
многие имеют очень слабое понятие, —

ЭТО глаза, пара «Яблок», образующих в Височная жевательная

своей совокупности единый орган зрения. мышца

Зрительный аппарат человека содержит:

1. шесть пар мышц, обеспечивающих всевозможные согласован-
   ные повороты глаз при следовании взором за предметом;
   
2. две пары мышц, управляющих «объективами» глаз — хруста-
   ликами: для фотолюбителей будет яснее, если сказать, что эти
   две пары мышц осуществляют наводку глаз на фокус; 3) две па-
   ры совсем тонких и нежных мышц, ведающих расширением и
   сужением зрачков; опять-таки обращаясь к языку, понятному
   фотолюбителям, — диафрагмированием глазных объективов в
   зависимости от большей или меньшей яркости освещения,
   и 4)/две пары мышц, открывающих и закрывающих веки. Эти
   двадцать четыре мышцы работают в точнейшем взаимном со-
   гласовании с раннего утра до позднего вечера, работают,, заме-
   тим, совершенно бессознательно и на три четверти непроизволь-
   но. Третья часть всех этих мышц (пункты 2 и 3 нашего
   перечня) вообще недоступна для произвольного вмешательства
   в их работу. Легко представить себе, что если бы управление
   этими двумя дюжинами мышц требовало произвольного внима-
   ния, какого требует, например, работа наблюдателя с какими-
   нибудь приборами, нуждающимися в постоянной подстройке
   и установке, то, на это понадобилось бы столько труда, что ли-
   шило бы нас всякой возможности произвольных движений дру-
   гими органами тела. На минуту представим себе человека, кото-,
   рый, с жаром изливая свои чувства обожаемой им красавице,
   должен был бы все время заботиться о движениях своих глаз,
   хотя бы для того, чтобы в самом пылу своих объяснений не
   потерять ее из виду или не увидеть вдруг вместо ее прекрасного
   лица расплывчатое пятно. А если вспомнить еще, какое значение
   имеют для оценки расстояний до видимых предметов правильные
   движения глазных яблок, то обнаружится, что нашему стра-
   дальцу нужно было бы все напряжение его внимания, чтобы,
   жестикулируя, не задеть предмет своего обожания по лицу
   или не поцеловать вместо протягиваемой ему руки рукоятку
   зонтика.