Geum.ru

Книга первая. Реформация в германии 1517-1555 глава первая

Вид материалаКнига

Содержание


Франсуа Мари Аруэ де Вольтер
Правление Людовика XV с 1763 г.
Подобный материал:
1   ...   36   37   38   39   40   41   42   43   ...   53

Франция


Преследование иезуитов во Франции привело к другим последствиям. Оно было здесь лишь одним звеном в цепи событий, результатом которой стал великий государственный и общественный переворот. Некоторые члены ордена вписались в большие торговые и денежные предприятия и при банкротстве одного из банкирских домов кредиторы его хотели наложить арест на французские имения ордена, не довольствуясь уплатой долга одними церковными службами. Парижский парламент присудил орден к уплате (1761 г.) и в этом случае была поднята завеса со всей его деятельности. Во Франции были тогда сильны янсенисты, старые враги иезуитов, и парламент осудил своим актом все их дела, характеризуя учение иезуитов именем безбожного, убийственного и т. д. Всем французским подданным воспрещалось вступать в члены ордена. Правительство, которое не могло обойтись без парламента при своих финансовых затруднениях, не осмелилось идти против бури, но предоставило ее своему течению, и в августе 1762 года парламент снова объявил орден противогосударственным, опасным учреждением. Приговор был вполне основателен, хотя парламент вел дело вообще незаконным порядком, доказывая тем, насколько настроение во Франции принимало более и более анархистский характер. В этот период времени имели здесь сильнейшее влияние те два писателя, воздействие которых на всех их современников было могущественнее, чем чье-либо: это были Вольтер и Жан Жак Руссо. Первый из них покончил уже со своими скитаниями и поселился, с 1758 году, на границе Франции и Женевского кантона, в своем поместье близ Фернея. Отвратительное судебное убийство, внушенное тулузскому парламенту религиозным фанатизмом, и повторение вскоре другого подобного приговора - вызвали у Вольтера прославивший его взрыв негодования против искажения и опозорения всего божественного в человеке,- негодования искреннего и составлявшего лучшую черту его характера. В красноречивых, достойных его великого таланта словах излил он всю свою горечь против мрачного духа, пожравшего здесь свои жертвы. "Ecrasez 1'infame! - воскликнул он, возбуждая всех против фанатизма и безумных преследований.

Франсуа Мари Аруэ де Вольтер


Обвинение Вольтера в том, будто он разумел под словом infame христианство, - это одна бессмысленная ложь, потому что он не был способен на подобную глупость, - не по набожности, которой у него не было, но по своему ясному, развитому и свободному от предрассудков пониманию. Руссо действовал глубже и более роковым образом на массы, выпустив в свет в течение этих лет свои главнейшие сочинения: "Новая Элоиза" (1761 г.), "Contrat social" и "Эмиль, или О воспитании" (1762 г.). О его литературных трудах и его личной жизни будет еще говорено ниже, в связи с историей французской революции, вспыхнувшей в 1789 году Руссо соединил в себе все, что производит воздействие на полуобразованные умы, среди общественного брожения и государственного строя, отягченного всякими злоупотреблениями и неправдами. Сын ремесленника, выросший в республиканской Женеве среди протестантства, самоучка, бросаемый судьбой в разные стороны, без определенных занятий, непрактичный вполне, Руссо восхваляет первобытное состояние человека, рисуемое ему его пылкой фантазией,- восхваляет с красноречием безыскусственным, истекающим из здоровой или больной души, но, во всяком случае, непобедимым: "Все прекрасно, исходя из рук Творца, и все искажается в руках человеческих". И перед этим поверхностным суждением исчезает для него все достояние истории, все авторитетное: церковь, государство, общество, потому что все это одно уклонение от природы. Такое мышление очень выделялось в то время, когда и без того все противоестественное во всех созданиях человеческих слишком бросалось в глаза. Теория Руссо оправдывала его последователей в отрицании и ниспровержении всяких авторитетов, хотя он и не побуждал к тому непосредственно, уже по тому одному, что не был способен ни к какой практической роли. Но самое это его личное бескорыстие в вопросе усиливало его влияние: толпа возводила его в пророки именно потому, что он не добивался ничего для себя. Глубины чувства в нем не было, но он обладал французской склонностью к сентиментальности, что придавало его словам такую горячую убежденность, что он сам верил своим речам, если можно назвать верой крайнюю односторонность ума, неспособного следить за чужой мыслью и не вырабатывавшегося никогда из своих собственных рамок.

Жан Жак Руссо. Гравюра работы К. Г. Вателэ с портрета кисти Тараваля

Правление Людовика XV с 1763 г.


Установившийся в 1763 году мир дал французскому правительству возможность посвятить себя проведению крайне необходимых реформ. Но такая деятельность была немыслима без участия короля, а он оказывался уже неспособным к ней, если и был способен до сих пор. Смерть сразила многих из его приближенных: в 1764 году умерла созидательница франко-австрийского союза маркиза Помпадур; в 1765 года не стало дофина; в 1768 году окончила свою печальную жизнь королева, последствием чего было лишь появление на горизонте, через какой-нибудь месяц, новой фаворитки, которую повенчали с графом Дюбарри, чтобы прикрыть ее слишком недвусмысленное прошлое. Это вторжение улицы в большой свет имело известное политическое значение и враги системы графа Шуазёля постарались получить в свою пользу новую подругу короля. Шуазёль был уволен в 1770 году; руководство делами перешло к канцлеру Мопу (с 1768 г.) и аббату дю Терре, генерал-контролеру финансов (с 1770 г.). Этот последний был не лучше и не хуже своих предместников; он указывал тоже на необходимость сбережений, но франко-австрийский союз, поглотивший уже столько миллионов, не допускал урезать расходы (последняя уплата оставшихся еще за Францией субсидий была произведена лишь в 1769 г.); теперь этот союз вырастил еще новый цветок: брак дочери императрицы Марии Терезии, Марии Антуанеты, с новым дофином, внуком Людовика XV. Могло ли брачное торжество обойтись без ряда блестящих празднеств? Последние годы Людовика были ознаменованы мерой, которую можно назвать, в известном смысле, весьма важной: она состояла в упразднении парламентов. Эти учреждения привыкли заявлять громадные притязания при Людовике XV: они представляли собой постоянную оппозицию; присвоив себе право судебного приговора, они хотели насиловать верховную власть. Канцлер Мопу, искусно подготовив свой удар, нанес его в январе 1771 года. Всем советникам парижского парламента порознь было предложено объявить: желают ли они продолжать свою службу или нет? Отказавшиеся, числом более 150, были сосланы, а взамен прежнего порядка в округе парижского парламента были учреждены шесть новых высших судов; одновременно была уничтожена масса вопиющих злоупотреблений, также и покупаемость мест. Привилегированное сословие, из которого набирались и пополнялись парламенты, заявило горячий протест, вызвало целую бурю, но Мопу провел свою меру: у него были тоже свои сторонники; многие писатели одобряли его; начало возрождению Франции было положено. Население быстро примирилось с новыми судебными порядками, а прочие ведомства подверглись тоже твердо проведенным полезным реформам. Вскоре наступило существенное условие для дальнейшей успешной реформенной работы: жалкий король скончался в Версале, в мае 1774 года, после своего 59-летнего царствования.