Искусство «историзма» в системе государственного заказа второй половины XIX начала ХХ века (на примере «византийского» ирусского стилей) 17. 00. 09. Теория и история искусства
| Вид материала | Диссертация |
- История пенитенциарной политики Российского государства в Сибири второй половины XIX, 284.52kb.
- Тематическое планирование по литературе. 10 класс, 31.14kb.
- Теория и практика иноязычного образования в отечественной педагогике второй половины, 888.31kb.
- Культурное пространство провинциального города (саратов второй половины XIX начала, 425.06kb.
- Вклад российских немцев в экономическое развитие поволжья второй половины XIX начала, 575.61kb.
- Русское искусство XIX начала XX века, 325.92kb.
- Искусство западного Средневековья и проблема исследовательского метода. Основные тенденции, 632.83kb.
- Васильева Светлана Павловна Женское образование в тамбовской губернии во второй половине, 500.94kb.
- Педагогическое обеспечение процесса обучения в церковно-приходской школе Тверской губернии, 1453.22kb.
- Программа вступительного испытания по литературе вступительный экзамен литературе проводится, 14.96kb.
Санкт-Петербургский государственный университет
На правах рукописи
Савельев Юрий Ростиславович
ИСКУССТВО «ИСТОРИЗМА»
В СИСТЕМЕ ГОСУДАРСТВЕННОГО ЗАКАЗА
второй половины XIX — начала ХХ века
(на примере «византийского» и русского стилей)
17.00.09. — Теория и история искусства
Автореферат
диссертации на соискание ученой степени
доктора искусствоведения
Санкт-Петербург — 2006
Диссертация выполнена на кафедре русского искусства Санкт-Петербургского государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина Российской Академии художеств
Официальные оппоненты:
доктор искусствоведения,
профессор,
член-корреспондент РАХ Некрасова Мария Александровна
доктор архитектуры,
профессор,
академик РААСН и МААМ Славина Татьяна Андреевна
доктор искусствоведения,
профессор Лисовский Владимир Григорьевич
Ведущая организация — Государственный Эрмитаж
Защита состоится « 11 » октября 2006 г. в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 212.232.57 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Менделеевская линия, 5, ауд. 70.
С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. А.М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета.
Автореферат разослан «____» ________________ 2006 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета,
доктор исторических наук А. В. Петров
ВВЕДЕНИЕ
Изучение влияния государственного заказа на художественный процесс в России остается одним из актуальных вопросов современной науки. Государственная власть на всех этапах развития архитектуры и искусства являлась основным заказчиком и законодателем архитектурных стилей. Ее прерогативой было создание и развитие всех звеньев художественного процесса: от образования до воплощения замыслов. Особое значение государственный заказ имел в условиях централизованной системы российского управления. Единство архитектурного стиля при возведении храмов и монастырей, правительственных зданий и памятников благоприятствовало единению огромной территории империи. Столица являлась законодательницей стилей и центром распространения архитектурных и художественных форм.
Одним из наименее исследованных периодов в развитии архитектурного заказа продолжает оставаться вторая половина XIX – начало ХХ века. Проблематика заказа если и затрагивались, то в связи с частным или «земским» заказом. Роль государственного заказа в развитии архитектуры и искусства этого периода в полной мере еще не выявлена. Но даже предварительный обзор наиболее известных фактов художественной жизни эпохи свидетельствует о его значительном влиянии на творческий процесс.
Представления о «государственном заказе» были сформулированы во второй половине XIX века, когда заказ государственной власти стал осознаваться как важнейшая составная часть творческого процесса. Для архитекторов и скульпторов старшего поколения более употребительным был термин «казенный заказ» (как это видно по архивным документам), принятый в период правления Николая I и сохранявшийся позднее: «казенные работы для императорского музеума не дали мне возможности исполнить эту программу».1 Постепенно происходило его вытеснение более содержательным и позитивным определением «государственный» или «правительственный» заказ. Для нового поколения зодчих и скульпторов более приемлемыми становятся именно эти определения: «<…> в настоящее время начинаются живописные работы по храму Спасителя в Москве, <…> работы эти составляют государственный заказ».2
Существовали также ясные представления об отличии «государственного» («правительственного») заказа от «частного»: «Заказы <…> не могут быть признаны правительственными, ибо памятники названным лицам сооружаются по частной подписке».3 О «правительственном» заказе чаще всего упоминается при обсуждении дорогостоящих архитектурных и монументальных проектов, инициатором которых выступала государственная власть, финансировавшая работы. Поскольку высшей государственной властью в тот период являлась власть императорская, то под «государственным заказом» понимается, прежде всего, императорский заказ. В архитектурных произведениях этого круга отражалась ясно сформулированная художественная «программа», в осуществлении которой большая роль принадлежала идеям исторической преемственности.
В диссертации впервые ставится вопрос о динамике взаимоотношений между «государственным» заказом, определявшим развитие архитектуры во второй половине XIX века, «ведомственным», земским и частным (буржуазным), набиравшими силу в начале ХХ столетия (когда заказ буржуазии стал «соперничать» с другими видами заказа и, прежде всего, с государственным). Не менее значима проблема взаимоотношений заказчиков и зодчих при осуществлении каждого из этих видов заказа: начиная от полной зависимости зодчего от заказчика до положения, когда сам архитектор мог выступать в роли заказчика.
Разновидностью «государственного» был «ведомственный заказ», представлявший заказ государственных министерств и ведомств. Но характер этого вида заказа менялся на протяжении второй половины XIX – начала ХХ века. До конца столетия архитектурная деятельность министерств находились под жестким контролем власти, и лишь в начале столетия ведомственный заказ приобрел известную самостоятельность. Министерства и ведомства располагали также собственными кадрами зодчих, как правило, выходцами из петербургских архитектурно-образовательных учреждений. Расширение прав земской власти сразу же повлияло на строительную инициативу в провинции. Увеличились объемы строительства, более разнообразной стала типология зданий. Лидирующую роль продолжала играть петербургская архитектурная школа, поставлявшая губернских инженеров и архитекторов.
В настоящее время меняются многие необъективные оценки прошлого. Все отчетливее становится позитивная роль реформ Александра II и развитие национальной художественной школы в эпоху Александра III. Более объективная оценка ждет и деятельность покровителей искусства и меценатов из окружения российских монархов. Настоящая диссертация представляет собой первую попытку дать оценку роли и значения государственных деятелей трех царствований в развитии архитектуры и монументального искусства и малоизвестных сторон творчества архитекторов, ваятелей и художников. Она основывается главным образом на изучении архивных источников и авторском анализе многих исчезнувших памятников архитектуры и монументального искусства.
АРХИТЕКТУРА «ИСТОРИЗМА» И ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЗАКАЗ
Определение «историзм» принято в европейской науке и означает творческие поиски конца XVIII – первой половины XX века, связанные, прежде всего, с рождением «национального» направления в архитектуре и искусстве. Для воплощения этой идеи служили, по преимуществу, «неосредневековые» мотивы, - и среди них на первом месте «неоготика» в большинстве европейских стран, - как отвечавшие европейской «самоидентификации». Такие «стили», как «неовизантийский» (во Франции и Испании), «неороманский» (в Италии, Германии и Испании) и даже «необарокко» (в Германии) также имели в Европе ясно выраженный «государственный» статус.
«Историзм» (ставим в кавычки из-за условности, на современном этапе развития науки, представлений об «историзме» как о «стиле») - это и художественное направление в искусстве, и творческий метод, - один из наиболее сложных в истории искусства. Мастера «историзма», подобно художникам Возрождения, должны были обладать знаниями и опытом в разных областях – истории архитектуры, реставрации, создании предметов «прикладного» искусства, знать технику строительства и ремесла. Именно поэтому Н.В.Султанов проводил параллели между эпохой итальянского Возрождения и эпохой Возрождения русского искусства, каким ему виделся XIX век и особенно его вторая половина.
В нашей стране эта же эпоха долгое время называлась эпохой «эклектики». При сооружении зданий разных типологических рядов применялись разные «стили» в зависимости от назначения и места строительства (в отличии от эпохи «классицизма», когда даже типологически разные сооружения возводились в одном стиле). Термин «эклектика» неполно характеризовал эпоху, определяя не «стиль», а творческий метод.
«Историзм» в европейской архитектуре и искусстве создавался и пользовался покровительством со стороны государственной власти, имевшей глубокие исторические корни (европейские монархии XIX века), чем определялось их отношение к истории. Социальные слои или общественные движения, осознававшие себя альтернативными традиционным монархическим структурам, поддерживали в искусстве другие художественные тенденции, последовательно заявлявшие о «духе времени», «современности» («модерне») или «рационализме», оставляя проблемы «историчности» вне приоритетных задач развития искусства.
Образ мысли архитектора или художника, как и заказчика, мог быть «историчен» (в смысле признания ценности предшествующих эпох развития архитектуры) или «неисторичен» (что с особой силой показал век ХХ, когда возникло не одно направление в архитектуре, отрицающее ценность истории архитектуры как таковой, и подобный взгляд весьма распространен и сегодня). В этом смысле «историзм» был присущ многим периодам истории архитектуры и искусства. Но в XIX – начале ХХ века в определении «историзм» акцентируется прежде всего обращение к национальным истокам, создание «национального» стиля и в архитектуре, и в других видах искусства. «Историзм», в своем глубинном понимании, означает поиск и выражение цивилизационных истоков данной культуры в искусстве этого периода. В России в рамках «историзма» при покровительстве государства развивались «русский» и «византийский» «стили», во Франции и Англии – «неоготика», в Германии – «необарокко» и т.д.
Появление «историзма» в русском искусстве отражало общеевропейские закономерности. Как и в других европейских странах, обращение к историческим темам в архитектуре, как известно, началось с «неоготических» сооружений конца XVIII века. Но еще Екатериной II «неоготика» была отвергнута в качестве «национального» стиля. Путь к его созданию лежал через изучение средневекового отечественного наследия, которое началось в Академии художеств в начале XIX века. Вопрос об определяющей роли государственной власти в создании «национального стиля» в эпоху Николая I достаточно хорошо исследован (в трудах Т.А.Славиной, Е.И.Кириченко и других ученых). Ее выражение виделось в произведениях К.А.Тона и его школы. Дальнейшая эволюция государственного заказа и влияние на архитектуру «историзма» подробно не изучалась.
При каждом из трех последних императоров перед зодчими и художниками ставились новые творческие задачи. В центре настоящего исследования – эпохи Александра II (1855-1881) и Александра III (1881-1894), которые ранее считались периодом «упадка» в архитектуре. Анализ большого количества архивных материалов не позволяет с этим согласиться. В период правления Александра II государственный заказ способствовал созданию «византийского стиля» (ранее представленного и в европейском зодчестве) – яркого самобытного направления в архитектуре, которое, однако, только в России обрело статус «государственного», отражая фундаментальные цивилизационные основы русской культуры. Александр III покровительствовал «русскому стилю», который был призван выразить традиционные отношения монарха с народом, воскрешая традиции допетровской Руси (по Д.А.Хомякову) и противопоставляя «государственный» «русский стиль» петровскому архитектурному наследию и «классицистическому» направлению. Архитектурная «программа» выражалась в заказе на возведение и реставрацию придворных церквей, посольских храмов за рубежом, церквей и монастырей, образовательных и благотворительных учреждений, памятников императорам и т.д. На следование «русскому стилю» был ориентирован «земский» заказ.
Действие государственного заказа в архитектуре «историзма» было тесно связано с творческим методом работы зодчих. В архитектурном наследии выявлялись «образцы» архитектуры тех периодов русской или мировой истории, в которых власть видела «исторические модели», служившие выражением государственных идей, созвучных их устремлениям. Эти архитектурные периоды становились объектами изучения и художественного осмысления для создания новых произведений по их образцу при получении государственного заказа. Представления об «исторических моделях» были изменчивы, они менялись либо со сменой правителей государства, либо направленности внутренней или внешней политики.
Основу творческого процесса составляло знакомство с историческими образцами, их детальное изучение, накопление историко-архитектурного материала для проектирования в «стилях». Покровительство всему этому сложному и дорогостоящему процессу могла оказать только государственная власть. Этот исходный и самый важный этап работы над архитектурным образом в историко-архитектурных исследованиях обычно опускается. Власть представляется пассивной, приоритет при создании новаций в истории архитектуры отдается исключительно зодчим.
На каждом из этапов творческого процесса наиболее эффективной оказывалась поддержка и творческая воля заказчика – государственной власти. Исходным импульсом служил выбор «исторической модели», определяемый исходя из конкретно- исторических обстоятельств определенного исторического периода. Происходило финансирование изучения исторических объектов, путешествий, реставрации памятников, служивших «образцами». Первый этап включал исторические исследования, в организации которых приоритет принадлежал просвещенным меценатам, так же, как и создание школы проектирования «в стилях», угодных монархам, то есть создание архитектурной школы. Затем следовало создание «архитектурных моделей» - образцов для использования в архитектурном творчестве. На этом этапе приоритет уже полностью переходил к архитекторам, которые одновременно были историками, реставраторами и педагогами. В ряде случаев инициаторами создания новаторских архитектурных образцов были иерархи церкви. В условиях частного заказа происходило чаще всего воспроизведение известных «архитектурных моделей». Последний этап – распространение сложившихся форм и декоративных приемов в империи. Централизованная система управления создавала уникальные возможности для влияния столичной архитектурной школы на провинциальное зодчество.
Историография заказа стала пополняться новыми исследованиями сравнительно недавно. Хотя эти закономерности стали предметом изучения еще в 1920-е годы, только в последние десятилетия они обрели обширную доказательную основу применительно к разным периодам отечественной истории. Исследовался заказ в средневековой (К.К.Романов, Н.Н.Воронин, П.А.Раппопорт, В.А.Булкин, Ю.Р.Савельев), новой (Н.Ф.Гуляницкий, И.Л.Бусева-Давыдова, А.Л.Баталов, Д.О.Швидковский, И.А.Бондаренко) и новейшей (Т.А.Славина, Е.И.Кириченко, А.В.Иконников, М.В.Нащокина) архитектуре. Несмотря на осознание историками архитектуры важности проблемы взаимоотношения архитекторов и заказчиков, закономерности действия заказа в русской архитектуре еще не определены.
Историография изучения проблем заказа государственной власти во второй половине XIX – начале ХХ века невелика. Несмотря на то, что ее затрагивали в своих трудах почти все специалисты, изучавшие этот период (Е.А.Борисова, Е.И.Кириченко, А.В.Иконников, М.В.Нащокина, А.Л.Пунин, В.Г.Лисовский и другие), проблема рассматривалась ими в самом обобщенном виде.
В данном диссертационном исследовании впервые рассматривается зависимость развития искусства «историзма» от государственного заказа. В изучении этого важнейшего направления в европейском искусстве исследовательская мысль получила значительный творческий импульс благодаря изданию книги А.В.Иконникова «Историзм в архитектуре».4 Для осознания «историзма» как факта истории отечественного искусства фундаментальное значение имела выставка «Историзм в России. Стиль и эпоха в декоративном искусстве» и научная конференция «Историзм в России. Стиль и эпоха в декоративном искусстве», состоявшиеся в Государственном Эрмитаже в 1996 году.5
Недостаточно внимания ранее уделялось развитию «византийского стиля». О самых известных памятниках писали Е.А.Борисова, А.В.Иконников, Е.И.Кириченко, В.Г.Лисовский, А.Л.Пунин и многие другие. Интерес к его изучению значительно возрос на рубеже XX и XXI века, вместе с возрождением интереса к искусству «историзма». В последние годы опубликованы монографические исследования и статьи о творчестве зодчих и памятниках архитектуры.
Значительно более обстоятельна литература о развитии «русского стиля», но архитектурное творчество одного из главных его представителей, - Н.В.Султанова, - рассматривается впервые. В трудах Е.И.Кириченко, Е.А.Борисовой и Т.А.Славиной он предстает в основном как теоретик русского стиля и историк. Первый подробный очерк творчества Н.В.Султанова был написан А.А.Алексеевым и М.В.Нащокиной.
Благодаря авторским исследованиям сделан вывод о приоритете проектной архитектурной деятельности в творчестве зодчего (другие области - научная, реставрационная, педагогическая, - в соответствии с методом «историзма», - были «вспомогательными»). Итоги изучения творчества Н.В.Султанова обрели практическое значение при восстановлении храмов святых Петра и Павла в Петергофе, Черниговской иконы Божией Матери Троице-Сергиевой лавры, Благовещения в Новотомникове Тамбовской губернии и других. Впервые выявлен круг основных заказчиков зодчего и обнаружено множество проектных работ, характеризующих Н.В.Султанова как великолепного мастера малых форм - создателя церковной утвари, мебели и убранства интерьеров.
Авторская точка зрения заключается в том, что влияние государственной власти на развитие архитектуры продолжалось до 1917 года. Впоследствии без поддержки государственного заказа развитие искусства «историзма» прекратилось. Показательно, что только в условиях королевского заказа (Александра I Карагеоргиевича) архитектура «историзма» возродилась в творчестве русских зодчих в Югославии в 1930-х годах.
Цель диссертации – исследование влияния государственной власти на развитие архитектуры и искусства «историзма» в период второй половины XIX – начала ХХ века, изучение методов влияния заказа на творческий процесс, распространения столичной архитектурно-художественной школы в провинции и выявление своеобразия каждого из трех этапов развития заказа.
В задачи исследования входит:
- выявление круга основных идей и заказчиков из числа правящего круга Российского государства, оказывавших влияние на развитие архитектуры;
- исследование форм воздействия заказчиков на формирование архитектуры «историзма» в столичной архитектурной школе;
- выявление основных правительственных «программ» и географии распространения архитектуры «историзма» в российской провинции;
- определение своеобразия и особенностей каждого из трех этапов развития архитектуры «историзма» под влиянием заказа и сопоставление их между собой;
- сопоставление развития архитектуры «историзма» с эволюцией образа императора в монументальной скульптуре и городской среде;
Последовательным решением задач исследования определяется структура диссертации. Она состоит из введения, трех глав, заключения (том I) и приложений (том II).. В первой главе основное внимание уделено происхождению, становлению и развитию «византийского стиля» как нового явления в архитектуре1850-х – 1870-х годов, создававшегося под покровительством верховной власти, возникновению основ «теории» и «школы» этого стиля в Академии художеств и Институте гражданских инженеров, а также сопоставлению с развитием форм «русского стиля». Во второй главе, где рассматривается архитектура 1880-х – 1890-х годов, уточняются причины поворота от «византийского» к «русскому» стилю, создания теоретических основ «русского стиля» (где приоритет принадлежал Н.В.Султанову), и его распространение в провинции. Петербургская школа «византийского стиля» послужили причиной его широкого распространения, так же, как «программа» по установке памятников императорам. В третьей главе, посвященной архитектуре начала ХХ века, говорится об изменениях во взаимоотношениях заказчиков и зодчих, более разнообразном заказе, расширении в связи с этим типологии, стилистического разнообразия архитектурных форм и монументов. В заключении содержатся выводы диссертации.
Во втором томе содержатся новые хронологические материалы о развитии «византийского» и «русского» «стилей», архивные и изобразительные источники.
Предметом исследования служат закономерности и методы влияния государственной власти на создание образов архитектуры «историзма» и покровительство развитию архитектурной школы, основанной на изучении и использовании «исторических образцов» зодчества, закономерности распространения столичной архитектурной школы в Российской империи во второй половине XIX – начале ХХ века.
Объектом исследования являются памятники архитектуры, монументальной скульптуры и декоративно-прикладного искусства второй половины XIX – начала ХХ века. Архитектура представлена главным образом произведениями церковного зодчества как сохранившимися, так и утраченными. Автором вводятся в научный обиход новые архивные материалы, позволяющие реконструировать внешний облик и интерьеры храмов. Объектом исследования является творчество архитекторов и скульпторов, наиболее последовательно осуществлявших заказ государственной власти (Д.И.Гримм, Э.И.Жибер, Н.В.Султанов, В.А.Шретер, В.А.Косяков, А.М.Опекушин, М.А.Чижов, М.О.Микешин, М.М.Антокольский и других).
Географические границы исследования определяются пределами Российского государства второй половины XIX – начала ХХ века и теми регионами, где велось строительство по правительственному заказу, что позволяет судить о размахе, особенностях и закономерностях государственных «программ» развития архитектуры «историзма».
В диссертации используется комплексный метод исследования, позволяющий привлекать для изучения темы разнообразные источники (письменные, графические, фотоматериалы и т.д.), а также сравнительно-исторический метод, позволяющий сопоставлять процессы в художественной жизни европейских государств второй половины XIX – начала ХХ века. В диссертации также используются формально-стилистический и композиционный методы анализа архитектурных и монументальных произведений для выявления особенностей их художественного языка и пространственной структуры.
Источниками диссертационной работы являются архивные материалы о сохранившихся и исчезнувших произведениях архитектуры (преимущественно «византийского» и «русского» стилей) и монументального искусства, биографические данные о зодчих и скульпторах, хранящиеся в РГИА, РГАЛИ, ИИМК РАН, ОР РНБ, ОР ГРМ, ГТГ, ГИМ, ГНИИМА им. А.В. Щусева, СПб ГАСУ, ГА РФ, НИМРАХ, ЦГИА СПб, музеях и частных собраниях, архитектурная периодика рассматриваемого периода.
Впервые источником исследования является обширное архивное наследие Н.В.Султанова и его заказчиков. Значительный объем архивных источников о влиянии заказчиков на архитектурный процесс выявлен в РГАЛИ (дневники, справочники, биографические данные, эскизы и наброски проектов), РГАДА (письма С.Д.Шереметева, Ф.Ф.Юсупова, М.В.Красовского), ГМЗ «Московский Кремль», ГИМ (переписка Н.В.Султанова с А.С. и П.С.Уваровыми, материалы по участию в археологических съездах), ГНИМА им. А.В.Щусева, музее-усадьбе «Останкино» (материалы по ансамблю усадьбы Михайловское, реставрации храма в Останкине и церкви в Вешнякове), НИМ РАХ, ИИМК РАН (материалы о деятельности в ТСК МВД и другие), ОР РНБ (рукописное наследие, дневники за 1889–1895 годы, переписка), Пушкинском доме, РГИА (история создания Петропавловского храма, о работах Н.В.Султанова для С.Д.Шереметева, Д.С.Сипягина, творчеству архитекторов в Академии художеств), ЦГИА СПб, ГМЗ «Петергоф» (материалы о строительстве Петропавловского храма) и многих других.
Научная новизна диссертации заключается в выявлении закономерностей воздействия государственного заказа на творческий процесс на примере эволюции «византийского» и «русского» стилей, монументальной скульптуры, декоративно-прикладного искусства. Проблемы государственного заказа в искусстве и архитектуре «историзма», влияние столичной архитектурной школы на распространение этого искусства в российской провинции рассматриваются впервые.
Впервые вводятся в научный обиход новые архивные материалы, характеризующие влияние на архитектурный процесс (в качестве заказчиков) исторических личностей - императрицы Марии Александровны, в. кн. Марии Николаевны, императора Александра III, великих князей, министров И.И.Воронцова-Дашкова и Д.С.Сипягина, княгини З.Н.Юсуповой и князя Ф.Ф.Юсупова, князя Г.Г.Гагарина, руководителей исторических и археологических обществ А.С. и П.С.Уваровых, графа С.Д.Шереметева и многих других.
«Русский» и «византийский» стили впервые рассматриваются как самостоятельные направления в архитектуре эпохи. Впервые раскрываются закономерности создания и эволюции «византийского стиля» в отечественном зодчестве и роль государственной власти в его становлении и развитии. Впервые автором выявляется значение архитектурной школы Института гражданских инженеров в распространении «византийского стиля» (автором выявлено более 50 не известных проектов и храмов).
Вводятся в научный обиход новые материалы о творчестве А.М.Павлинова, М.В.Красовского, А.О.Бернардацци, С.С.Козлова, А.А.Авдеева, С.Д.Шереметева, П.С.Уваровой, Д.С.Сипягина, Н.П.Кондакова и других. Впервые опубликованы архивные материалы (письма и дневники общим объемом более 20 п. л.) Н.В.Султанова, С.Д.Шереметева, Д.С.Сипягина, П.С. и А.С.Уваровых, З.Н. и Ф.Ф.Юсуповых.
В развитии «русского стиля» впервые определена важнейшая роль Н.В.Султанова не только как теоретика, но и, главным образом, практика; влияние заказчиков зодчего во главе с императором Александром III признана основой его творчества. В связи с осуществлением заказа и на примере творчества Н.В.Султанова (как создателя памятника императору Александру II в Московском Кремле) рассматривается императорский монумент - образ власти в пространстве города.
Практическое значение работы. Результаты исследования нашли применение в учебных курсах истории русской архитектуры («История русской архитектуры». СПб., 1994: разделы по ее истории изучения, опубликованные впервые), при работе над программой НИИТАГ «История отечественной историко-архитектурной науки» (2002), которые используются в курсах лекций по истории русской архитектуры.
Автором доказано значение «византийского стиля» как «большого стиля эпохи». Вывода диссертации использованы при воссоздании собора св. Александра Невского в Царицыне (Волгограде) и других храмов. Атрибутированы и введены в научный обиход сведения о храмах «византийского стиля» на Урале, Кавказе, в Царстве Польском и других губерниях Российской империи.
Изучение творчества Н.В.Султанова нашло применение при подготовке научной и проектной документации для реставрации Странноприимного дома графа Н.П.Шереметева в Москве (2002), восстановлении росписи и убранства храма Черниговской иконы Божией Матери Гефсиманского скита Троице-Сергиевой лавры (по выявленным и атрибутированным автором фотоматериалам, 1998–2001), подготовке научной документации для обоснования воссоздания памятника императору Александру II в Московском Кремле (2001–2003) и других известных произведений архитектуры.
Установлено авторство Н.В.Султанова парадных ворот в Архангельском (1896), интерьеров дома Д.С.Сипягина в Санкт-Петербурге (не сохранились), усадебных и парковых сооружений в Лобынском (имении Н.Н.Фигнера), сохранившейся колокольни в Богучарове (имении Д.А.Хомякова), оранжереи-усыпальницы в Сенницах (имении Ф.Э.Келлера), храма в селе Верхнее Скворчее, храма в Местаковской пустыни и других. Атрибутированы многие проекты Н.В.Султанова, хранящиеся в архивах.
Апробация диссертации. Основные положения диссертации отражены в 86 авторских публикациях (в том числе трех монографиях) общим объемом более 60 п. л.
Содержание и выводы работы доложены на научных конференциях НИИТАГ (1996-2005), Рождественских чтениях (1999-2001), XIII, XIV и XV Православного Свято-Тихоновского Богословского института (2003-2005); Всероссийской Церковно-археологической конференции (Санкт-Петербург, 1998), Петербургских чтениях (1994-1998; 2000-2001), памяти К.А.Тона (Москва, 1994), «Кремли России» (1999), в Государственном музее–заповеднике «Московский Кремль» (1995-1999), в Третьяковской галерее (1995), «Шереметевы и Москва» (1997-1998), Государственном Эрмитаже (1995-1999), Третьих научных краеведческих чтениях, посвященных 850-летию Москвы (1997), Павловских чтениях (Павловск, 1999), конференции ОИРУ (Москва, 2000), «Пространство Петербурга» (2002); Международной конференции, посвященной 300-летию Санкт-Петербурга (2003) и многих других.
Отдельные положения диссертации вошли в курс лекций, прочитанный автором в лектории Государственного музея «Московский Кремль» (1995-1998). Автором были организованы научные конференции «Сто лет изучения русской архитектуры» (Санкт-Петербург, 1994) и «Творчество Н.В.Султанова и архитектура конца XIX – начала ХХ века» (Санкт-Петербург, 1995).
Содержание диссертации изложено в двух томах. Первый том состоит из основного текста объемом 460 страниц (введение, три главы, заключение, список архивных источников и литературы).
Второй том объемом 363 страницы включает приложения, представляющие собой новые авторские материалы, систематизирующие доказательную основу исследования: хронологические таблицы развития «византийского стиля, биографии мастеров «византийского стиля», список архитектурных произведений Н.В.Султанова и его реставрационных работ. Приводится свод архивных источников, дополняющих доказательную базу диссертации (избранные документы, фрагменты из переписки Н.В.Султанова с С.Д.Шереметевым, П.С.Уваровой, Д.С.Сипягиным, Ф.Ф. и З.Н. Юсуповыми, выдержки из дневников Н.В.Султанова, комментарии к ним), а также 281 иллюстрация к главам диссертации.