Академия наук СССР сибирское отделение бурятский научный центр институт биологии лекарствоведение в тибетской медицине

Вид материала

Книга

Содержание Антиулъцерогенные лекарственные средства

Подобный материал:

• Российская академия медицинских наук сибирское отделение научный центр реконструктивной, 1560.65kb.
• Российская академия наук отделение биологических наук Самарский научный центр Институт, 541.01kb.
• Российская Академия Наук Сибирское отделение Институт водных и экологических проблем, 1763.59kb.
• Нформационное сообщение 1 VIII международная конференция, 36.52kb.
• Российская академия наук сибирское отделение, 431.78kb.
• Лечение Мантрами в Тибетской Медицине доктор Нида Ченагцанг, 695.85kb.
• Российская Академия Наук, Сибирское Отделение Кафедра философии реферат, 354.96kb.
• Научный журнал "Вопросы филологии" Оргкомитет: Сопредседатели, 47.73kb.
• Основание Петербургской академии наук, 49.85kb.
• Сибирское отделение ран центр общественных связей, 48.58kb.

АНТИУЛЪЦЕРОГЕННЫЕ ЛЕКАРСТВЕННЫЕ СРЕДСТВА


В тибетских трактатах при описании заболеваний желудочно-кишечного тракта охарактеризованы проявления синдромокомплекса «бад-кан смуг-пo» (букв, лиловая слизь), которые нами расшифровываются как клинические и секционные описания язвенной болезни.

Тибетские ученые описывают изменения слизистой оболочки желудка на разных стадиях развития заболевания, т.е. данные, которые могли быть получены при сопоставлении клинической симптоматики (боль, рвота, диспептические явления, исследование пульса и др.) и секционных наблюдений. Выделяются такие стадии заболевания, как воспалительная, характеризующаяся «насыщенностью кровью» (гиперемией) пораженного участка слизистой оболочки желудка; собственно деструктивная - с момента прободения степки желудка.

В клинической картине язвенной болезни желудка различается поражение его верхнего отдела, симптомом которого считались рвота массами «дымчато-серого цвета», и нижнего отдела - которое давало себя знать преимущественно как «понос темной кровью». В ряде случаев тибетские источники указывают на возможность трансформации язвы желудка в опухоль («смуг-по может свернуться, сделаться твердым, как скатанный шарик, и пульсировать при надавливании»). На месте локализации опухоли («скран») отмечается чувство «жара» [Чжуд-ши, т. III, л. 23]. Тибетские медики клинически различали острую стадию («жар») и могли улавливать момент хронизацпи процесса («застаревание смуг-по»). Соответственно этому выбиралась и тактика лечения. В острой стадии все лечебные мероприятия направлялись на ликвидацию воспалительного процесса и нормализацию функции органа. В стадии хронизации патологического процесса, особенно при появлении опухоли, назначались препараты, направленные на ликвидацию новообразования в желудке путем «раздробления и изгнания» и на активацию репаративных процессов.

В лечении язвенной болезни желудка на всех стадиях широко использовались средства растительного происхождения. По сравнению с основной массой тибетских препаратов прописи, назначаемые при лечении язвенной болезни, отличаются относительно немногочисленным набором компонентов, в среднем от четырех до семи. СНгл состоят из растений, которые, согласно представлениям тибетских медиков, обладают общим противовоспалительным («уничтожают жар»), нормализующим функцию органа («усиливают огонь желудка»), гемостатическим («связывают устья сосудов») действием. Большое значение придавалось нормализации взаимоотношений функций желудка с другими органами системы пищеварения (печень, кишечник). В качестве лечебных средств в прописи вводили тростниковый сахар и мед. По-видимому, это делалось с целью доставки в организм легко усвояемого энергетического субстрата. Для регуляции электролитного и микроэлементного состава внутренней среды организма в «препарат» включали минералы и вещества, содержащие микроэлементы. Большое значение придавалось также детоксирующей терапии. В качестве очистителей больным предписывали пить свиную кровь и препараты из барбариса. Наконец, для поддержания достигнутого клинического эффекта предшествующей терапии по завершении курса лечения часто назначались виноград, солодка и некоторые виды желчи.

Путем отбора сочетаний растений с заданным спектром биологической активности [Асеева и др., 1985] мы выбрали из многокомпонентных прописей, назначаемых в тибетской медицине при язвенной болезни желудка, две лекарственные смеси: 1 - плоды миробалана xeбула, корневища марены сердцелистной, корневища софоры желтоватой (Я,); 2 - корневища с корнями девясила высокого плоды облепихи крушиновой, плоды кориандра посевного (Я₃). Судя по «Чжуд-ши» и «Вайдурья-онбо», эти композиции, кроме антиульцерогенной активности, должны обладать достаточно широким спектром действия.

Цель исследования состояла в определении антиульцерогенной активности препаратов, используемых в тибетской медицине для терапии состояний, схожих по клинической картине с неосложненной и осложненной формой язвенной болезни. Проведено несколько серией экспериментов.

В первой серии экспериментов на трех моделях язвы желудка: по И. С. Заводской [1954], Shay et al. [1945], Okabe et al. [1971] – выяснялось наличие у данных смесей антиулъцерогенной активности. Во второй серии с целью выявления механизма антиульцерогенного действия определялась аптиоксидантная (на модели язвы желудка по Okabc), антигистаминная активность лекарственных сборов.

Выбор этих тестов основан на анализе данных литературы, посвященных изучению патогенеза язвенной болезни. Показано, что процесс нерекисного окисления липидов как один из наиболее фундаментальных механизмов дитопатологии [Владимиров, Арчаков, 1972; Прайор, 1979] участвует в патогенезе язвенной болезни [Куликов и др., 1979, 1980], а антиоксиданты оказывают эффективное антиульцерогенное действие в эксперименте [Меерсон, 1981] и клинике [Корочкин, Пославский, 1983]. Нарушение обмена гисташша имеет большое значение в реализации гормонально-гуморальных дисфункций при развитии язвенной болезни [Бурчинский, Кушнир, 1973], а блокаторы гистаминовых рецепторов занимают одно из ведущих мест в современной терапии язвенной болезни [Гребенева, Цветкова, 1983].

Сборы fl_t и Я₃ применяли в лекарственных формах, рекомендуемых тибетской медициной. Сбор fl_t готовили в форме отвара: порцию препарата, из расчета 300 мр суховоздушной массы на 1 кг массы животных, кипятили в дистиллированной воде в течение 4-5 мин, давали отстояться, фильтровали и доводили объем до исходного из расчета 1 мл отвара на 100 г массы экспериментального животного. Препарат готовили ex tempore. Вводили внутрижелудочно через зонд. Сбор Я₃ (300 мг/кг, внутрижелудочно) использовали в виде водной взвеси порошка с размером частиц не более 0,25 мм.

В качестве препарата для сравнения использовали витамин U (1000 мг/кг, внутрижелудочно), широко применяемый в терапии язвенной болезни. Механизм действия этого препарата связывают со способностью S-метилме-тионинсульфония быть донатором метилъных групп, являющихся пластическим материалом, необходимым для обеспечения процессов регенерации [Циммерман и др., 1973; Машковский, 1986].

Опыты проведены на белых беспородных крысах обоего пола с исходной массой 150—200 г. Экспериментальнее повреждение желудка по методу И. С. Заводской [1954] воспроизводили на крысах массой 180—200 г; предварительно голодавших 48 ч при свободном доступе к воде. Исследуемые сборы и витамин П вводили за 20— 30 мин до операции н через 5 ч после нее. Животные контрольной группы в этой серии так же, как и в последующих, получали дистиллированную воду. Животных декагштировали через 24 ч после операции. Желудки покрывали по большой кривизне, подсчитывали число деструкции и рассчитывали для пих индекс Паулса [Хаджай, Оболенцева. 1962].

Модель язвы желудка по методу Shay et. al. [1945] воспроизводили на крысах обоего пола массой 180—200г. Схема введения исследуемых препаратов, как и весь ход эксперимента, повторяла предыдущий. Модель хронической ацетатной язвы желудка по методу Okabe et al. [1971] воспроизводили на животных массой 150—180 г. Под гексеналовым наркозом (50 мг/кг, внутрибрюшшшо) производили срединную лапаротомшо, желудок выводили в рану, к передней стенке его прикладывали кольцо из пластмассы с внутренним диаметром 5 мм и в просвет кольца на серозную оболочку наносили две-три капли ледяной уксусной кислоты. Через 1 мин кислоту удаляли фильтровальной бумагой, серозную оболочку промывали физиологическим раствором и брюшную полость послойно зашивали шелковыми нитками. После оперативного вмешательства животные в течение всего периода экспериментов получали обычпую пищу. Исследуемые препараты вводили с первого дня экспериментов в течение 14 дней. Контрольные животные получали дистиллированную воду. Животных выводили из эксперимента на 7, 14, 21, 28 и 35-е сутки с момента начала опытов. Желудки вскрывали по большой кривизне, осматривали слизистую оболочку под бинокулярной лупой, производили морфометрию кратера. Для гистологических исследований в месте повреждения вырезали кусочек слизистой, фиксировали его в нейтральном 10 %-ном формалине. Срезы окрашивали гематоксилин-зозином [Волкова, Елецкий, 1982].

Влияние сбора Я₃ и витамина U на интенсивность процессов переписного окисления липидов (ПОЛ) в стенке желудка и внутренних органах при ульдерогенезе исследовали на модели язвы желудка по Okabe et al. на 14-е и 28-е сутки от начала экспериментов. Для этого в гомогенатах определяли содержание одного из вторичных продуктов перекисного окисления липидов — МДА [Стальная, Гаришвили, 1977]. Синдром цитолиза оценивали в те же сроки по активности сывороточных фер-мептов-маркерон цитоплазматических и лизосомальиых мембран — АЛТ, ACT, кислой, и щелочной фосфатазы (стандартные наборы «Химреактивкомплект», г. Купавна Московской области), О состоянии экскреторно-поглотительной функции печени судили по бромсульфалеиновому тесту (50 мг/кг бромсульфалеина внутривенно). Внешне секреторную функцию поджелудочной железы оценивали по активности сывороточной амилазы. О степени выраженности деструктивных процессов в этом органе судили по величине амилазокреатининового индекса. Состояние экскреторного аппарата почек оценивали по уровню креатинина в сыворотке крови и моче.

В сериях дополнительных экспериментов со сбором Я₈, витамином U и кверцетином исследована антигистаминная активность с использованием методики «мече­ных» сосудов [Горизонтова и др., 1975], активность эизимной системы монооксигеназ со смешанной функцией {до тесту с гексеналовым сном — 60 мг/кг, внутрибрюшинно_г однократно). В этих опытах препараты вводили однократно за 2 ч до начала экспериментов.

Результаты экспериментов обработаны математико-статистическими методами с использованием коэффициента Молденгауэра и критерия U Вилкоксона — Маппа — Уитнп и представлены в таблицах.

При воспроизведении модели язвы желудка по методу Заводской (табл. 42) в группе контрольных животных полосовидяые язвы различной степени протяженности развились в 41 % случаев, носили единичный характер, в связи с чем индекс Паулса был небольшим и составил лишь 0,01. В группах животных, получавших витамин U, сборы Hj и Я₃, эти поражения не развились. Образование множественных эрозий отмечено у 100 % животных контрольной группы, у 60%. получавших витамин U и сбор Я,, и в 50 % случаев при использовании Я. При применении витамина U индекс Паулса по сравнению с контролем был меньше в 3,61 раза, при использовании сборов hi и Я₃ — в 3,67 и 5,5 раза соответственно.

В случае воспроизведения язвы желудка по методу Shay et al. (см. табл. 42) полосовидные язвы не развились ни в одной группе экспериментальных животных,


Таблица 42

Блинное сборов Я, Я₃ а витамина U на возникновение деструкции желудка у крыс на моделях острых лзв

желудка


Таблица 43

Заживление язвенных дефектов но группам жи­вотных, получавших лекарственную ~ смесь Я_г, Я₃ в витамин U, %


мускулатуры желудка в I группе (Hi) не зафиксировано ни в одном, а во II (Я₃)—во всех наблюдениях. Такая же закономерность отмечена и в отношении рубцевания язвенного дефекта. В I группе процент заживления язвенных дефектов неуклонно рос и достиг к 35-м суткам 100 (табл. 43). В то же время во II группе на 14, 21 и 28-е сутки эксперимента процент заживления составил 75,0; 87,5 и 83,4 соответственно.

При использовании витамина U выявлено следующее: на 14-е сутки эксперимента заживления язвенного дефекта не выявлено ни в одном случае, хотя отмечался некоторый положительный эффект, который характеризовался заживлением послеоперационного шва (неполным), отсутствием гнойно-некротических масс в дне кратера, нормализацией рельефа слизистой оболочки желудка. К 28-м суткам экспериментальных исследований зажив­ление язвенного дефекта в этой группе отмечено в 23,4 % случаев. Кроме того, положительный эффект от применения препарата состоял в увеличении числа животных, имевших полное заживлепие послеоперационного шва.

В контрольной группе экспериментальных животных вплоть до 28-х суток эксперимента заживления язвенного дефекта не отмечено и только на 35-е сутки язвенная поверхность зарубцевалась у 5,4 % крыс. Причем выявлялись спайки между близлежащими органами и стенкой желудка во все сроки эксперимента. Нарушение тонуса гладкой мускулатуры стенки желудка сопутствовало всем животным и во все сроки наблюдения.

Наблюдение за группами экспериментальных животных показало, что при использовании лекарственной смеси Я_? послеоперационный период протекал более гладко по сравнению с контрольной группой: уменьшался падеж животных—15,7 % особей (и¹ из 38), послеоперационные осложнения возникали у меньшего числа крыс (21% — у восьми из 38). Воспаление послеоперационного шва выявлено у 16 из 38 животных (42,1 %), изъязвление у 4 животных (10,5%). Полное заживление шва с началълым оволосением на 14-е сутки отмечено у шести из восьми животных (75%), пленочные, а также висцеро-висцеральные спайки встречались у единичных животных. В трех случаях не обнаружено спаек между печенью и стенкой желудка, в двух —отмечено локальное сращение этих органов и в трех наблюдениях печень была тотально срашепа с желудком. На 28-е сутки опыта полное заживление послеоперационного рубца выявлено у всех животных. Спаек между органами в брюшной полости не обнаружено.

В целом эти закономерности отмечены и при использовании лекарственной смеси Hi. Имеющиеся различия заключались в том, что при использовании Я, полное заживление послеоперационного шва наступало раньше (10-е сутки эксперимента), послеоперационные осложнения выявлялись у меньшего числа животных, отсутствие спаечного процесса между органами брюшной полости также отмечено уже на 10-е сутки опыта.

В контрольной группе погибло 48,3 % особей (29 из 60 крыс), кроме того, очень часто встречались различные послеоперационные осложнения — 88,3 % (у 53 из 60) от числа всех животных данной группы, был более выражен спаечный процесс в брюшной полости. Полное заживление послеоперационного шва наблюдалось у немногих животных и только к концу эксперимента, т. е. на 35-е сутки.

Площади кратеров язвы при использовании лекарственных смесей h! и Я₃ также были различными (табл. 44). В контрольной группе во все сроки опыта они значительно превышали таковые в группах, где животные принимали лекарственные смеси.

Таким образом, лекарственные смеси Я, и H_s, являющиеся фрагментами многокомпонентных композиций тибетских прописей, обладают антиульцерогенной активностью.

Итак, в контрольной группе крыс во все сроки исследования выявлялись язвенные дефекты. При гистологическом исследовании дно их было представлено некротическими массами, инфильтрированными лейкоцитами, преимущественно нейтрофилъными. Все слои стенки жегрануляционной ткани, представленной сосудами с утолщенной стенкой, клеточными элементами, среди которых преобладали эозинофилы, затем гистиоциты, полиморфно-ядерные лейкоциты, лимфоциты, плазматические клетки и фибробласты. В краях язвы продолжали выявляться кистозно-расширснпые железы, в просветах которых видно скопление гранул секрета. В этот период уменьшаются дегенеративные изменения в мукоцитах и в эпителии желез, а также отек стромы органа. В значительно меньшем количество выявлялась клеточная инфильтрация, причем преобладали эозинофилы, хотя нсйтрофильные лейкоциты все же обнаруживались. Нарушения в микро-циркуляторном русле выявлялись реже. По окраске по Вап-Гизоиу выявлялись коллагеновые волокна, которые наползали с краев язвенного дефекта. В печеночной ткани балочная структура восстанавливалась, границы между гепатоцитами становились четкими. Уменьшилось число клеток с вакуолизироваыной цитоплазмой. Лейкоцитарная инфильтрация вокруг сосудов и по перипортальным трактам также стала выявляться реже. Уменыпились изменения в микроцирку л яторном русле. Число двухъядерпых и гиперхромных гепатоцитов увеличилось.

Во II группе (flj) в гистологических препаратах желудка так же, как и в I группе, выявлялось образование грануляционной ткани. Дегенеративные изменения в поверхностном слое эпителия я эпителии желез уменьшались. Так же, как и в I группе, значительно реже стали выявляться признаки сопутствующего гастрита. Имеющиеся различия касались гистологической картины ткани печени, выполняющей роль дна язвенного кратера. На данный период эксперимента морфологическая картина тканевой структуры печени соответствовала таковой у иптактных животных.

На 21-е сутки наблюдения в I группе подопытных животных на гистологических препаратах желудка в тех фокусах, в которых была индуцирована ацетатная язва, выявлены примитивные железы типа пилорических. Явления реактивного периульцерозного гастрита уменьшились. Язвенные кратеры полностью заполняла грануляционная ткань. В ней выявлялось множество фибробластбв. Окраска по Ван-Гизону показала, что коллагепо-вые волокна были толстыми и достигали уровня подсли-австого слоя. В печени структура ткани почти полностью восстановилась. Инфильтрация вокруг сосудов и по перипортальным трактам была незначительной. Гепатоциты с дистрофическими явлениями не выявлялись.

Во II подопытной группе крыс гистологическая картина соответствовала таковой в Г группе. На месте бывших дефектов стенки желудка выявлялись вновь образованные железы, в которых отсутствовали «Складочные клетки. Грануляционная ткань была достаточно развита, встречалось множество фибробластов. Окраской по Ван-Гизону выявлялись хорошо развитые кодлагеповые волокна. Ткань печени соответствовала нормальной. Такая гистологическая картина отмечалась па 35-е сутки эксперимента.

В группе животных, получавших витамин U, на гистологических препаратах в ранпио сроки (7-е и 14-е сутки) выявлялся обширный некроз стенки желудка о обильной инфильтрацией нейтрофилышми лейкоцитами. Поверхностный эпителий по краям язвы представлен в виде различной степени деструктивно измененных клеточных элементов. Отмечается повышенная его десквамацня в просвет желудка. В областях, отдаленных от язвенного дефекта, обнаруживались отек стромы органа, массивная клеточная инфильтрация, дегенеративные изменения поверхностного эпителия и клеток желез, микроциркуляторные нарушения. Окраска по Ван-Гизону выявила единичные коллагеповые волокна. В ткани печени балочная структура нарушена, границы между клетками смазаны. Отмечалась обильная инфильтрация круглоклеточными элементами. Цитоплазма большинства гепатоцитов вакуолязирована, ядра пикнотически изменены, встречались клетки с зернистостью в цитоплазме. Пространства Диссе расширены. Купферовские клетки были набухшими.

Вшютъ до 28-х суток наблюдения в этой группе пе отмечено полного заживления язвенного дефекта. В гистологической картине наблюдались проявления гастрита и неспсцифического реактивного гепатита.

Таким образом, при применении тибетских лекарственных смесей Hi и Я₃ у животных с экспериментальной язвой желудка положительный эффект заключался в следующем: более раннем заживлении язвенных дефектов; большем проценте заживления их по сравнению с контрольной группой; уменьшении размеров площади язв; наличии противовоспалительного действия, которое проявлялось в отсутствие спаечного процесса у большинства животных, получавших лекарственные смеси; нормализации тонуса гладкой мускулатуры стенки желудка. Кроме того, при применении этих смесей раньше был ликвидирован морфологический субстрат неспецифического реактивного гепатита, который выявлялся при экпериментальной язве желудка, тогда как при использовании витамина U он сохранялся гораздо дольше.

Таким образом, по результатам проведенных серий экспериментов можно заключить, что тибетские лекарственные смеси проявили выраженное гастропротективное действие на моделях острых язв желудка и язвозаживляющее— на модели хронической язвы желудка по Oka-be. Причем па последней модели язвы желудка для лекарственных смесей flj и Я_э установлено более выраженное, чем для витамина U, язво- и рапозаживляющее действие, а также антиспаечный аффект. Интересно при этом отметить, что исследуемые сборы Я, и Я₃ на моделях острого повреждения желудка дали приблизительно одинаковый с витамином U результат. Этот эффект может объясняться особенностями лекарственной формы препаратов, не являющихся чистыми в химическом отношении соединениями и поэтому обладающих замедленной в сравнении с витамином U фармакокинетикой и фармакодинамикой, достаточными для купирования патологических явлений, характерных для патогенеза острых язв желудка. Данное предположение может войти в кажущееся противоречие с результатами других экспериментов, в которых за достаточно короткий период времени (минуты, пасы) может быть получен выраженный фармакологический эффект, но при этом не следует забывать, что противоязвенный эффект весьма сложен по своему биологическому содержанию и включает в качестве составляющих противовоспалительный, спазмолитический, антигистаминпый к т, д., каждый из которых может быть реализован за короткий промежуток времени острого опыта, но в конечном итоге не привести к развитию такого интегративпого фармакологического свойста, как гастропротекция.

Вообще складывается впечатление, что тибетские многокомпонентные препараты оказывают более выраженный фармакологический эффект на моделях хронических патологических процессов, имеющих более сложный, чем модели острых патологических состояний, патогенез, а значит, и более широкую метаболическую платформу развития. Именно на таких модолях может быть получена наиболее адекватная а корректная информация о патогенезе патологических процессов и действительной эффективности исследуемых в плане экспериментальной фармакотерашш препаратов. Поэтому в дальнейших экспериментах мы делаем акцент на использовании именно таких моделей патологических состояний. Модели острых опытов привлекали лишь для проверки некоторых выводов, вытекающих из интерпретации результатов, полученных при проведении хронических экспериментов.

Б дальнейших сериях опытов предпринято болео углубленное изучение механизма действия лекарственной* смеси Я₃ как равноценной в фармакологическом и более перспективной в фармацевтическом аспекте, чем лекарственный сбор hi, препарата.

Развитие язвы желудка по Okabe на 14-е сутки сопровождается активизацией процессов ПОЛ в органах системы пищеварения, почках и сыворотке крови, что подтверждается увеличением уровня МДА в них (табл. 45). Отличия от ноказателей интактной группы носят высокий уровень статистической значимости и к 28-м суткам эксперимента, что хорошо коррелирует с глубиной и масштабами язвенного дефекта в желудке и выраженностью спаечного процесса в брюшной полости. На развитие синдрома цитолиза указывает также увеличение сывороточных маркерных ферментов — АЛТ, ACT и кислой фосфатазы (табл. 46). Так, на 14~е сутки эксперимента их активность выше, чем в группе йнтактных животных, на 217,8% <Р< 0,001); 202,2 (Р< 0,001) и 246,2% (Р < 0,001) соответственно. Отмечается увеличение активности щелочной фосфатазы в сыворотке крови на 133,3% (Р < 0,001), что свидетельствует о развитии синдрома холестаза в печени и деструктивных процессов в 12-перстной кишке. Этот показатель хорошо коррелирует с повышением уровня МДА в печени и 12-перстпоГг кишке. Следует отметить, что ферментные констилляцнп не нормализуются и к 28-м суткам эксперимента: активность АЛТ остается повышенной па 116,9% (Р<0,001), ACT на 134,8 % (Р < 0,001), кислой фосфатазы па 43,1 % (Р<0,05) и щелочной фосфатазы па 74,6% (Р<0,01). Параллельно уровню МДА в печени и щелочной фосфатазы в сыворотке крови происходит уменьшение клиренса-бромсульфалеина при проведении нагрузочной пробы: на 14-е сутки в 5,5 раза меньше уровня иптактных животных (Р<0,005), а на 28-е сутки остается пониженным


Содержание МДА в гомогенатях органов крыс с ацетатной язвой

Я ч п витамином


Таблица &


желудка по Okahe а экспериментальной ее фармакотераппи смесью U, пмоль/г

в 3,4 раза (Р<0,005), что свидетельствует о значительном снижении функциональной


активности печени.

Использование витамина U для экспериментальной фармакотерапии язвы желудка проявляло выраженный позитивный эффект не только в отношении морфологического субстрата, но также и в аспекте нормализации биохимического гомеостаза организма подопытных животных. Так, на 14-е сутки эксперимента достоверно снижалось содержание уровня МДА во всех исследуемых органах в сыворотке крови, за исключением почек, что может объясняться преимущественным действием препарата на органы системы пищеварения. Такая же тенденция отмечена и па 28-е сутки эксперимента, лишь с тем отличием от показателей, характерных для 14-х суток, что достаточно слабое действие препарата проявлялось не только в отношении почек, но и 12-перстной кишки (в сравнении с контролем), хотя уровень МДА в тонком кишечнике был лишь на 11,8 % больше соответствующего показателя для интактной группы. Об уменьшении тяжести синдрома цитодеструкций под влиянием витамина U свидетельствует также динамика активности сывороточных ферментов. Так, и ряду АЛ Т —ACT —кислая фосфатаза — щелочная фосфатаза на 14-е сутки опыта отмечено уменьшение но сравнению с контролем на 17,4% (Р<0,05), 24,5 (Р<0,05), 44,0 (Р<0,05) и 26,0% (Р < 0,005).

К 28-м суткам эта разница составляла 43,0 % (Р < 0,05), 39,2 (Р<0,05), 22,0 (Р>0,05) и 16,2% (Р<0,05). Псе эти показатели достаточно далеки от показателей группы интактпых животных, и это свидетельствует о незавершенности патологического процесса не только в л оку се язвенного дефекта — желудке, но также в смежных и достаточно отдаленных от него в анатомо-функциональпом плане органах (например, в почках). В полной мере с этими показателями коррелируют данные БСФ-теста: на 14-е сутки концентрация бромсульфалеина в крови в данной опытной группе составляет 71,0% (Р<0,01), а па 28-е сутки 65,9 % (Р < 0,05) от соответствующего показателя контрольной группы и 391,0 и 216,0 % по сравнению с интактной.

При экспериментальной фармакотерании язвы желудка-по Okabe у крыс растительной смесью Яз процессы ПОЛ во внутренних органах пнгибируются в гораздо большей степени, чем при применении витамина U. Так, на 14-е сутки уровень МДА в-гомогенатах желудка меньше, чем в контроле, на 42,2% (Р < 0,005) и на 12,8%, чем в группе витамина U. Особенно сильно антиоксидантный эффект сбора Я₃ прояиился для почек и 12-псрстной кишки: разница с контролем и группой витамина U составила соответственно 37,7% (Р < 0,01 )и 30,0 (Р< 0,05), 35,8 (Р<0,005) и 22,2% (Р<0,05). Весьма интересным


Актавность ферментов сыворотки крова у крыс с язвой желудка

витамином U


Примечание, Р—достоверность отличий: контроль—с итактными

представляется факт резкого угнетения активности ПОЛ в тонком кишечнике: уровень МДА в 12-перствой кишке становится даже несколько ниже, чем в группе иитактных животных,—на 17,5%. Некоторое исключение составлял этот показатель для печени: с высоким уровнем достоверности отличаясь от показателя контрольной группы —- меньше на 23,1% (Р<0,01), он был несколько выше, чем соответствующий показатель группы витамина U. Выраженный антиоксидаитный эффект лекарственного сбора Я₃ па уровне целостного организма демонстрируется по уровню МДА в сыворотке крови. Этот показатель меньше, чем в контроле, на 40,4 % (Р < 0,005) и на 23,7 % (Р < 0,05) ниже показателя группы витамина U. Качественно та же картина наблюдается и для других биохимических показателей, использованных в данном эксперименте: АЛТ, ACT, кислая и щелочная фосфатазы, БСФ-тест (см. табл. 46). Они были меньше соответствующих показателей контрольной группы, что свидетельствует о мембранопротективном эффекте препарата и позитивном действии на функциональные отправления органов, в частности печени. Следует отметить тот факт, что,


Таблица 46 no Okabe ври экспериментальной фармакотераини смесью Я_я в


поЕодателвми; в случае опытных групп — с показателями контроля,.


хотя активность ПОЛ в печепи крыс, получавших сбор Я-,, находится на одном уровне с таковой у крыс группы витамина U, бромсульфалеиновый тест выявил более высокий уровень активности этого органа у крыс I группы: бромсулъфалеип в крови был меньше, чем в группе витамина U, па 16,3% (Р<0,05).

Исходя из этого наблюдения, можно сделать следующие предположения. Во-первых, сбор Я₃ оказывает более разностороннее и выраженное, чем витамин U, позитивное действие на состояние печени подопытных животных, усиливая не только системы аптиоксидантпой защиты мембраносвязанных энзимных ансамблей, в частности ферментов детоксикации, но и мобилизуя другие механизмы, в частности холеретический, что купирует синдром внутрипеченочного холестаза (тест со щелочной фос-фатазой был равен 0,32 от уровня контроля и 0,43 от уровня группы витамина U) и оптимизирует состояние гомеостаза в органе; во-вторых, перекиспое окисление ли-пидов является, видимо, не единственным молекулярным механизмом повреждения внутриклеточных мембраносвязанных ансамблей, и, в-третьих, «цех:а», которую платят клеточно-тканевые структуры в морфологическом и биохимическом аспектах за прирост 1 моль перекисей липидов при различных резервах гомеостаза и, в частности, аптиоксидантного, бывает различной.

Мы склонны предположить, что в данном случае срабатывает первый механизм: усиление холереза- уменьшение холестаза -»- оптимизация вяутриггеченочного гомеостаза, что, в частности, продемонстрировано в эксперименте, и третий — повышение резервов аптиоксидантов при имеющемся уровне активности ПОЛ в органе.

На 28-е сутки опыта позитивные сдивиги в перекисном обмене исследуемых органов закрепляются и уровень МДА достоверно отличается от уровня показателей контрольной группы. Качественная направленность изменения уровня МДА в гомогенатах органов системы пищеварения, почках и сыворотке крови в целом соответствует картине 14-х суток эксперимента, отличаясь от нее только количественно. При этом следует отметить тот факт, что уровень МДА в печени опытных (т. е. получавших сбор Я₃) крыс был значительно, па 24,2 % (Р < 0,05), пиаке, чем в группе витамина U. При этом два других покаяателя, характеризующих состояние печени,— бромсулъ-фалеиновый тест и активность щелочной фосфатазы — также были значительно меньше аналогичных показателей группы препарата сравнения — на 37,0 и 27,2% со­ответственно. Как и в предыдущий срок исследования, содержание МДА в гомогепатах 12-перстпой кишки не только достоверно отличалось от соответствующих пока­зателей группы препарата сравнения, но и было ниже уровня иптактных животных. Отсюда можно сделать следующие предположения: или препарат обладает определенной энтеротропностью действия; или препарат поступает в тонкий кишечник в несколько активированном виде, в связи с биотрансформацией в кислотно-гидролитических средах желудка; или среди биологически активных веществ препарата много жирорастворимых, в частности, эссепциальных жирных кислот (предшественников синтеза нро-стаглапдинов), каротина, токоферолов и других, поступление которых в организм происходит через топкий кишечник, где они могут в значительной степени реализовать свой аптиоксидаптпый эффект. Независимо от механизма, за счет которого проявляются энтеропротектитшые свойства препарата, сам факт заслуживает пристального вни-матжя п может служить обоснованием для более широкой постановки эксперцмевлрэ ь аспекте фармакотерапии nu-тологин кишечника.

Таким обрааом, результаты проведенных двух серий экспериментов свидетельствуют о том, что растительный сбор Я₈ оказал более выраженное, чем витамин U, язвоза-.живляющее действие на организм подопытных крыс с экспериментальной язвой желудка по Okabe. Мембрано-стабилизирующий эффект препаратов (Я_я и витамина Щ может быть связан с ингибированием процессов ПОЛ во внутренних органах, активация которых наблюдается при формировании и течении язвы желудка по Okabe. Кроме втих эффектов, установлено нормализующее функцию печени действие испытуемых препаратов. Поскольку при анализе данных эксперимента был отмечен некоторый диссонанс между уровнем МДА в печени и способностью ее выполнять экскреторно-детоксирующую функцию (по БСФ-тесту), при использовании сбора Яз поставлена задача на модели гексеналового сна установить возможность его влияния на активность микросомалъных моиооксигеназ, поскольку именно с этим ферментным ансамблем связывают в настоящее время процессы биотрансформации гексенала.

Кроме того, представляло интерес уточнить вопрос о возможности коррекции синдрома отраженной патологии не только в печени, но также в другом органе системы пищеварения — поджелудочной железе, а также почках — парном органе, не входящем в эту функциональную систему. Для этого на модели хронической язвы желудка по Okabe исследовали показатели, отражающие функциональное состояние этих органов — амилазо-креатипиновый индекс, активность амилазы в сыворотке крови и сопоставляли эти параметры с активностью процессов ПОЛ в исследуемых органах.

Поскольку витамин U проявил недостаточно высокую аптиоксидантную, как, впрочем, и противоязвенпую активность, в дальнейших экспериментах в качестве препарата сравнения нами использован флавоноид кверцетин, для которого установлена выраженная противоязвенная [Оболенцева и др., 1974; Барнаулов и др., 1982], антирадл-кальная и антиоксидантная активность [Петрусевич, 1975; Барабой, 1976].

В эксперименте использованы крысы-самцы массой 150—180 г. Исследуемые фармакологические агенты — Я₃ |(300 мг/кг) и кверцетин (50 мг/кг) вводили внутражслу-


Таблица 47

Влияние кверцетива и сбора Я₃ на течение гексеналового ша у белых крыс

дочно в течение 14 дней. После последнего введения препаратов крыс на сутки лишали пищи при свободном доступе к воде. Гексенал (60 мг/кг) вводили внутрибрю-шинно, однократно, при тщательном индивидуальном до-зиронапии. Фиксировали время до засыпания (латентная фаза) и время до начала попыток занять произвольную позу тела (время просыпания). В каждой группе использовано по 10 крыс. Результаты экспериментов, представленные в табл. 47, свидетельствуют о том, что исследуеые препараты качественно по-разному влияют иа первую фазу снотворного действия гексенала: кверцетин на 17,0 % (Р < 0,05) сокращает время засыпания, а растительный сбор Я₃ значительно — на 86,8% (Р< 0,001)— увеличивает длительность латентной фазы.

Что касается времени собственно фазы сна, то действие препаратов посило однонаправленный характер, но количественно отличный друг от друга: кверцетин сокращал время сна па 16,8% (Р<0,05), а- Я₃ — на 66,7 %

(Р<. 0,001). •

При интерпретации результатов данного фармакологи­ческого опыта допустимо утверждение о том, что препа­раты увеличивают активность энзимных систем в печени, метаболизирующих ксенобиотики, что перекликается с данными о стимулировании детоксирующей функции пе­чени при экспериментальной фармакотерапии язвы по Okabe сбором Яз. Кроме того, это подтверждает предполо­жение о пряном, опосредованном не только антиоксидант-ным эффектом, действии биологически активных веществ комплекса Я₃ на систему ферментов, ответственных за функцию детоксикации печени. Тем не менее полученные

экспериментальные данные не уменьшают актуальности двух других высказанных выше предположений, которые нуждаются в экспериментальной проверке.

Уменьшение времени лаг-фазы в действии гексенала но фоне курсового введения кверцетипа свидетельствует о его потенцирующем по отношению к снотворному пре­парату действии. Не исключено, что препарат сам обла­дает некоторым седативным действием, чем в определен­ной степени может объясняться его гастропротектшшый эффект, установленный на моделях нейрогенных дистро­фий, а не только «сосудоукрепляющим», как утрированно » объясняют некоторые авторы большинство из его фарма-котерапевтических эффектов.

Что касается сбора Я₃, то его противоположное по сравнению с кверцетином действие на длительность засы­пания может объясняться некоторым психостимулирую-щим влиянием, природа которого в настоящее время не совсем ясна и требует своего экспериментального изуче­ния. Не исключено, что будут установлены адаптогенпые свойства препарата. Во всяком случае, результаты этого опыта позволяют с определенной долей достоверности объяснить ту разницу гастропротективной активности сбора Я₃, которая была установлена на моделях острых повреждений желудка по Shay et al. и Заводской (нейро-дистрофических язвах), с одной стороны, и язвой по Oka-be, с другой. Поскольку на всех моделях использован один препарат сравнения — витамин U, для которого, по дан­ным литературы, не установлены выраженные пейро- и - психотропные свойства, то сравнение с его эффектами можно использовать в качестве критерия для сопоставле­ния результатов, полученных для сбора Я₃ на разных мо­делях язвы желудка. Исходя из этого, мы склонны счи­тать, что менее выраженный при моделировании острых язв желудка гастропротективный эффект сбора Яз может объясняться наличием у него некоторого психостимули-рующего эффекта. Тот факт, что гастропротективпый эф­фект все-таки проявился, несколько не укладывается в {чшки традиционных представлений о фармакотерапии нейрогетшых язв желудка. Вероятно, в механизмах гаст-ропротекции немаловажное значение имеет местный ме­таболический эффект препаратов и онтимизирование го-меостаза на уровне целостного организма, чем, в част­ности, можно объяснить антиульцерогснное действие адаптогенов.

Активность амилазы и концентрацию креаттшива в сы­воротке крови определяли на 14-е и 28-е сутки течения язвы желудка но Okabe. Более ранние сроки не рассматрива­ли, поскольку нельзя было исключить влияние ближайших: послеоперационных осложнений на поджелудочную желе­зу и почки. Препараты — кверцетин (50 мг/кг) и сбор Я₃ (300 иг/кг) — вводили 14 дней от начала эксперимента. На 14-е сутки активность амилазы сыворотки крови, для контрольной группы была меньше уровня интактпых животных на 51,8% (Р< 0,001), напротив, уровень крса-тинипа возрос па 119,1 % (Р < 0,001), параллельно этому в 4,4 раза (Р < 0,001) увеличился амилазо-креатинино-вый индекс. Следует отметить, что рост амилазо-креати-нипового индекса — показателя, характеризующего сте­пень выраженности деструктивных процессов в поджелу­дочной железе, и креатшшна, свидетельствующего о па­дении фильтрациопной функции почек, положительно кор­релирует с нарастанием уровня МДА в этих органах, а вот снижение активности амилазы в сыворотке крови на­ходится в противофазе с содержанием МДА в поджелу­дочной железе. В целом полученные данные свидетельст­вуют о немаловажном значении процессов ПОЛ в по­вреждении клеточпо-тканевых структур поджелудочной железы и почек, что ведет к депрессии их функциональ­ной активности.

Использование сбора Я₈ вносит значительные коррек­тивы в показатели: активность амилазы сыворотки крог.и животных опытной группы превышает контрольные пока­затели на 54,6% (Р< 0,001), но остается на 25,4% (Р < 0,005) ниже уровня интактных животных, а амилазо-крёатиншювый индекс составляет 34,1 % (Р < 0,005) от уровня контрольной группы и лишь на 22,6 % превышает соответствующий показатель интактпой группы. Весьма выраженное действие препарат оказал на уровень креа-тинина сыворотки крови: он был не только достоверно ниже значения контрольного показателя на 60,2 % (Р<0,005), но даже несколько ниже уровня интактных животных. Сопоставляя полученные данные с результа­тами определений содержания МДА в поджелудочной железе и почках на данный срок исследования, можно от­метить следующее. Содержание МДА в поджелудочной железе отрицательно коррелирует с функциональной ак­тивностью органа по сравнению с интактными: на 34,2 % прирост МДА и на 25,4 % падение активности амилазы

в сыворот-ке крови; прирост МДА в почках не сказался на уровне креатинина в сыворотке крови. Совсем незна­чительным было и нарастание уровня амилазо-креатини-нового индекса. По-видимому, этот показатель не во всех случаях может адекватно отражать масштабы и глубину деструктивных процессов в поджелудочной железе. Чувствительность его может быть в существенной степени снижена при значительных колебаниях функции почек я ту или иную сторону: при резком угнетении клубочковоЙ фильтрации, например, будет снижаться уровень амила­зы в моче (значение которой при расчетах амилазо-креа-тининового индекса:

амилаза мочи Х_крсатишга_ крови амилаза крови X креатинии мочи

выносится в числитель), что, естественно, ведет к сниже­нию конечного результата. При этом, как правило, повы­шается уровень концентрации креатинипа в крови, что может скорректировать конечный результат в сторону верификации. Тем не менее значительная зависимость величины конечного результата (амилазо-креатининовогО индекса) от ряда вариабельных параметров ставит его, на наш взгляд, в разряд не вполне совершенных. Более надежно использовать в диагностике панкреатитов (осо­бенно реактивных) констилляцию из двух параметров — активности амилазы сыворотки крови и уровня перекисей липидов в ней. Для увеличения диагностической значи­мости предпочтительнее включить сюда же определение амилазы мочи. Что касается значительного снижения (в сравнении и с контрольной, и интактной группами)' уровня креатинина в крови на фоне достаточно высоких показателей МДА в почках, то для объяснения этого фак­та можно привлечь несколько кажущихся нам вероятны­ми предположений. ,

1. Под действием препарата мобилизуются метаболи­ческие резервы поврежденной почки, что позволяет ей эффективно справляться с детоксирующей функцией (па-пример, диуретический эффект).

2. Актлвировапие викарной детоксирующей функции других органов, например, желудка, кишечника, печени, и элиминации креатинина через них.

3. Присоединение механизма «разведения»—сохране­ние нормального объема циркулирующей крови, низкого гематокрита.

4. Оптимизация энергетического обмена организма е Низким процентом превращения креатина в креатипиы.

5. Уменьшение белкового катаболизма.

6. Насыщение организма эссенциальпыми биологиче­ски активными веществами, например витаминами Б и С (в значительном количестве имеющихся в составе препа рата), при дефиците которых наблюдается креатиномия.

В группе препарата сравнения кверцетииа средний, показатель активности амилазы был на 58,6 % выше уровня контроля (Р < 0,005) и на 23,5 % меньше показа­теля иптактных животных. Креатипиц напротив, былни-же-уровня контроля — на 26,2% (Р<0,05), но это зна­чительно превышает показатель группы Я₃, чем и объяс­няется более высокое (на 85,4 % больше показателя груп­пы Я₃) значение амилазо-креатинипового индекса. Эта разница между группами кверцетина и Я_э не принци­пиальна для различий с группой контроля, так как раз­ница между ними была ощутимой и составляла 48,9 % (Р< 0,005).

На 28-е сутки эксперимента в группе контроля уро­вень креатинина снизился по сравнению с уровнем 14-х суток на 47,6 %, но тем не менее еще превышал уровень иптактных животных па 14,9% (Р<0,05), что вполне согласуется с данными по определению содержания МДА в почках на этот срок. Интересно отметить, что по отно­шению к интактной группе относительная величина МДА, в органе была выше, чем относительный уровень креати­нина в крови. Почти так же — на 48,0% (Р<0,01) — снизился уровень амилазо-креатишшового индекса, но был еще достоверно {на 86,9 %, Р<0,01) выше уровня-интактных животных. Напомним, что уровень МДА в поджелудочной железе контрольной группы был на 65,8% (Р < 0,01) выше такового у интактных животных. Так что колебания этих показателей носят содружественный характер. А вот функциональные возможности желс-ш продолжают угнетаться: уровень амилазы сыворотки кро­ви снижается и составляет от уровня иптактных 41,6 % (Р< 0,001) (табл. 48), т.е., несмотря на снижение актив­ности острого воспалительного процесса в поджелудочной железе, ее экзокринная функция затухает. Из этого мож­но заключить, что секреторный эпителий органа, возмож­но, пережил необратимые изменения и процесс в целом перешел на другую стадию патологии — стадию хрони­ческого дегенеративно-воспалительного течения. В этой

связи небезынтересным будет привести визуальное (макроскопическое) морфологическое наблюдение о перерождении органа и замещении его разросшейся жировой тканью. Кроме того, на поздних сроках эксперимента бывает довольно трудно набрать 500 мг ткани, поджелудочной железы для. приготовления гомогената, идущего па ТБК-тест (тест на определение МДА). Из литературы известно, что интенсификация процессов ПОЛ активирует патологический липогенез [Меерсон, 1984].:

При экспериментальной фармакотерапии сбором Я₃ * все исследуемые показатели претерпевают положитель­ную динамику. Так, активность амилазы возрастает по сравнению с предыдущим сроком лишь на 6,5%, тем но менее это позитивный сдвиг, поскольку, во-первых, разни­ца с контрольным показателем еще больше увеличилась и составила 31,1 % (Р < 0,001) и, во-вторых, потому, что этот сдвиг произошел на фоне практически не изменив­шегося уровня МДА в органе. Содержание креатинина составило 50,0% от уровня контроля (Р<0,05), а амилазо-креатиниповый индекс еще меньше — 42,6 % (Р< 0,005).

В группе кверцетина в отношении креатипива сыво­ротки крови и амилазо-креатининового индекса отмеча­лись качественно те же, но количественно менее выра­женные, чем в группе Я₃, сдвиги. Их значения были меньше соответствующих контрольных показателей па 16,7 (Р<0,05) и 10,7% (Р<0,05). А вот в отношс- ' нии амилазы сыворотки эта тенденция не была выдержа­на— уровень ее снизился по сравнению с предыдущим сроком па 34,5 %, хотя достоверно превышал соответст­вующий показатель в контроле — на 10,4% (Р = 0,05), т.е. снижение активности процессов ПОЛ в поджгдудоч­ной железе в данном случае не означало сохранение ее функций.

Таким образом, развитие язвы желудка сопровождает­ся активизацией процессов ПОЛ как в локусе непосред­ственного повреждения — язве желудка, так и в других органах системы пищеварения, максимально повреждае­мых в момент разгара патологического процесса, что сви­детельствует об участии липопероксидации в патогенеио местных и экстрагастралъных механизмов повреждения и поддержания течения язвенной болезни. Эти выводи подтверждаются данными, литературы, свидетельствую­щими, с одной стороны, о серьезном повреждении орга- ч

Показатели фувкциоиального состояния поджелудочной железы

по Okabe кверцетишш


Таблица 48

и почек при экспериментальной фармакотерапив язвы желудка и сбором Я₃

нов как системы пищеварения [Дрозд, 1972; Пругло, Черниц, 1978; Пругло, 1979; Попов, 1982; и др.], так и других систем организма, в том числе и выполняющих интегративно-регуляториую фупкцию — ЦНС и органов эндокринного каскада [Аничков, Заводская, 1965; Мосин, 1981; Крышень, Ткач, 1982; Комаров и др., 1984; и др.].

Состояние органов системы пищеварения имеет боль­шое значение для прогноза язвенной болезни. В настоя­щее время накоплен огромный фактический материал, свидетельствующий о серьезных нарушениях в структуре и функции пищеварительного тракта, даже в случае так называемой «неосложненной» язвы желудка. Патогенез подобных нарушений во многом остается неясным. В эк­сперименте показано, что в развитии экстрагастральных синдромов при язвенной болезни принимают участие про­цессы ПОЛ, к активизации которых могут приводить сле­дующие причины: стресс, ирритация в сегментарных от­делах вегетативной нервной системы, нейрогормональные и гуморальные сдвиги, нарушения регионарной гемоди-намики с развитием гипоксии, ДВС-синдром, перераспре­деление нутриентов и в том числе антиоксидантов между органами и др.

Создается впечатление, что активация ПОЛ оказывает большее повреждающее действие на «местный» обмен ве­ществ. Это ведет к развитию собственно желудочных дис­функций, лежащих в основе дебюта, хронизации и реци-дивирования язвенной болезни.

Изучению ПОЛ посвящено огромное количество экспе­риментальных и теоретических работ [Владимиров, Арча-160

ков, 1972; Владимиров и др., 1975; Бурлакова и др., 1975; Прайор, 1979; Меерсод, 1984 и др.] При обсуждении по­лученных результатов мы остановимся лишь на некоторых патогенетических аспектах неконтролируемого ПОЛ на уровне молекулярной, клеточной и тканевой организации. Активация процессов ПОЛ приводит к избыточной наработке перекисных радикалов, повреждающих: ну­клеиновые кислоты и системы, ответственные за их сип-тез и репарацию [Збарский, 1982; Меерсон, 1984]; мемб-раносвязанные ферменты, ответственные за обеспечение энергетического и пластического обмена; каналообразую-щие белки, обеспечивающие компартментализацию, се­лективную проницаемость цитомембран, что, в частности, приводит к утечке в дитозоль, межклеточные простран­ства кислых гидролаз; электрическому пробою биомемб­ран; инактивации мембраносвязанных рецепторов и т. д. Аквивация ПОЛ имеет значение в ингибировании синте­за простагландинов [Меерсон, 1981}, компонентов циклаз-ной системы [Бурлакова и др., 1975], выполняющих цито-протективную функцию в желудке [Кожемякин и др., 1979]. В работах последних лет показана роль продуктов ПОЛ в процессах тромбообразования [Кубатиев, Андреев, 1981], повреждении сосудистой стенки [Мищенко, 1981], патогенетически связанных с формированием гемодинами-ческих нарушений вплоть до ДВС-синдрома [Хапкин, Фе-дотовских, 1985]. Нарушениям микроциркуляции, измене­ниям местного гемостатического потенциала придается принципиальное значение в ульцерогенезе [Дорофеев и др., 1979] и генезе желудочных кровотечений [Юмашки-

на, 1976; Поташов и др., 1985]. Повреждение контактных межклеточных взаимодействий [Чуич, 1975; Косько, 1981; Меликянц, 1982] может приводить к увеличению ОДН* и усиленной эксфолиации клеток из эпителиального пла ста. Немаловажное значение имеет повреждающее дей­ствие продуктов ПОЛ на сократительные актомиозиновые комплексы [Каган и др., 1977], вызывает паралич митоки-негического аппарата в появление характерных для яз-. венной болезни патологических митозов [Общая патоло­гия человека, 1982], увеличение сосудистой проницае­мости, атонию и дилятацию желудка. Нельзя оставить в стороне и такой важный аспект в действии перекисей, как влияние па элементы нервной ткани [Прилипко и др., 1982], что, несомненно, сказывается на функции желудоч­ного и кишечного пейсмекеров и в конечном итоге ведет желудочно-кишечный тракт к дисмоторике, характерной для клиники язвенной болезни желудка и луковицы 12-перстной кишки. Наконец, важнейший, на наш взгляд, аспект: язвенная болезнь относится к предраковым со­стояниям и в этой связи следует считать принципиаль­ным моментом участие свободпорадикального ПОЛ био­мембран в процессах канцерогенеза [Збарский, 1982].

Поэтому особую актуальность приобретает факт уси­ления липопероксидации па модели хронической язвы желудка как общем метаболическом звене процессов уль-церации и малигиизации.

Кратко резюмируя результаты дайной серии экспери­ментов, можно заключить что природный антиоксидант кверцетин в целом оказал положительное влияние на функциональные показатели поджелудочной железы и почек, что является фармакологическим доказательством участия процессов ПОЛ в формировании патогенеза синдромов отраженпой патологии при модельной язвен­ной болезни желудка. Лекарственный растительный сбор Я₃ по этим параметрам оказал более выраженное дей­ствие.

Для уточнения вопроса о возможном антигистамино-вом эффекте исследуемых препаратов проведена серия экспериментов на белых беспородных крысах с использо­ванием методики «меченых» сосудов [Горизонтова и др., 1975]. Результаты экспериментов по количественному распределению сосудов в группы с различной степенью проницаемости для частичек туши после нагрузки гиста-, мином представлены в табл. 49. Гистамин гидрохлорид

...-"" Т а б л и ц а 49

Влияние кверцетяна и сбора Я₃ на состояние сосудистой проницае­мости для частичек коллоидной туши при нагрузке экзогенным

гистамином

(0,25 мл 0,1 %-пого раствора на 100 г массы внутрибрю-шинио, однократно) инъецировали через 2 ч после введе­ния испытуемых фармакологических агентов. Сразу после ипъецирования гистамина внутривенно вводили очищен­ную тушь (0,2 мл на 100 г массы) и через 30 мин внут-рибрюшинно впрыскивали раствор Карнуа (15 мл на 100 г массы). Сосуды подсчитывали до 100 в каждом опыте при одновременной фоторегистрации препаратов брыжейки.

Как видно из представленных данных (табл. 49), у интактных животных основной баланс сосудов относится к нулевой и III степеням проницаемости и только у двух животных из шести выявлены сосуды с III степенью про­ницаемости. То есть при нормальном, физиологическом состоянии организма «сосудиста» формула» сдвинута вле­во. Типичный вид сосудов брыжейки интактной группы крыс представлен на рис. 14.

При введении гистамина картина выглядит совершен­но иным образом — формула распределения сосудов по степеням проницаемости резко сдвигается вправо: ни у одного из восьми животных не выявлено сосудов с нуле­вой степенью проницаемости, сосуды с 1-й степенью про­ницаемости обнаружены лишь у трех из восьми крыс и их среднее количество составило 1,1 % (в интактной группе 49,0%), достоверно отличалось и количество со­судов с III степенью проницаемости — 50,5 % против

1,5 % в иптактной группе. Если в группе интактных жи­вотных сосуды с IV степенью не выявлялись ни в одном случае, то в группе контрольных животных они были об­наружены у всех восьми животных и процентное отноше­ние по группе составило 35,8 %.

В группе животных, получавших кверцетин, распреде­ление сосудов по степеням проницаемости существенно отличалось от того, что мы наблюдали в контрольной группе. Так, хотя ив небольшом проценте случаев (l,ij отмечена нулевая степень проницаемости у трех живот­ных, в 8,5 % (Р < 0,001) зафиксированы сосуды I степе­ни проницаемости, причем у всех шести животных; также достоверно больше (Р < 0,005) было сосудов со II сте­пенью проницаемости, а вот сосудов с III степенью про­ницаемости было приблизительно столько же, сколько в группе контроля; сосуды с IV степенью, хоть и были от­мечены у всех шести животных, тем не менее их было достоверно (Р < 0,005) меньше, чем в контроле.

В еще большей степени отличие от контрольной груп­пы было выражено для группы крыс, получавших Я₃. Ну­левая степень проницаемости сосудов была отмечена у всех шести животных в группе, и их относительное коли­чество среди общей суммы сосудов было в 10 раз больше, чем то, которое определялось в группе кверцетина. Сосудов с I степенью проницаемости насчитывалось 29,5 % (в сравнении с контролем Р< 0,001), что в 3,5 раза боль­ше, чем в группе кверцетина. Наибольшее удельное коли­чество сосудов падало па группу со II степенью прони­цаемости — 39,0 % от общей суммы сосудов. Эта величи­на в 3,1 раза (Р < 0,001) превышала соответствующее значение для контрольной группы и в 1,3 раза была боль­ше соответствующего показателя группы кверцетина. Со­судов III степени было в 2,5 раза меньше, чем в группе контроля (Р< 0,005), и приблизительно такая же разница была между группой Яз и группой кверцетина. Если по предыдущим группам сосудов разница между данной опыт­ной и контрольной, а также И опытной группами (группой кверцетина) носила количественный характер, то для группы сосудов с IV степенью проницаемости эта разни­ца была уже качественно отличной: сосудов с IV сте­пенью проницаемости не обнаружено ни в одном из шести препаратов брыжейки крыс.

Сейчас трудно сказать, на какое из звеньев аитигиста-минной защиты направлено действие исследуемых препа-

ратов. Принципиальным является тот .факт, что в настоя­щее время решающее значеиие в механизме противояз-венного действия антигистаминных препаратов — как #2-6локаторов, так и Н\-блокаторов, придают но антисе­креторному, а именно ангио протектор ному их эффекту. Интересным представляется факт более выраженного ан-тигистамипного действия растительного сбора Я₃ в срав­нении, с флавоноидом кверцетипом, который зарекомен­довал себя как эффективное сосудоукрепляющее средство. Таким образом, проведенные эксперименты свидетель­ствуют, что исследуемые тибетские лекарственные смеси hi и Я_а оказали выраженный превентивный аптиульцеро-генный и язво заживляющий эффекты па моделях острых и хронической язвы желудка. Углубленное фармакологи­ческое изучение сбора Я₃ дает основание сделать вывод о том, что его противояявенное действие связано с анти-оксидантным и антигистамипным эффектами. Кроме того, было показано, что препарат эффективно корригирует синдромы отраженной патологии, формирующиеся как элемент патогенеза язвенной болезни желудка. По всем исследуемым в данном эксперименте параметрам расти­тельные сборы превосходили по фармакологической эффективности препараты сравнения.

Антиульцерогенное действие лекарственной смеси Я обусловлено, по-видимому, присутствием в плодах миро балана хебула большого количества дубильных веществ (до 30 %), обеспечивающих местное противовоспалитель­ное действие. Бактерицидная активность и изменение рН-среды вызываются, очевидно, веществами антрахино-вой природы, которые содержатся в марене сердцелист-ной [Гаммерман и др., 1970], Для корней софоры желто­ватой характерна противовоспалительная активность [Дбдель-баки Афаф Мохамед, 1980]. Известно, что веще­ства, тормозящие двигательную функцию желудка, спо­собствуют заживлению язвы [Хаджай и др., 1962], поэто* му наличие у всех трех растений, входящих в состав ле­карственной смеси hi, спазмолитической активности должно оказать благотворное действие на процессы эпи-телизации язвенной поверхности.

Аптиульцерогенное действие лекарственной смеси Я.-обеспечивается, вероятно, за счет действующих веществ сесквитерпеновой природы из корней и корневищ девяси­ла высокого, служащих исходным сырьем для антиязвен­ного препарата алантоиа [Зинченко и др., 1981; Машков-

ский, 1986]. Препараты из корней девясила высокого сни­жают тонус гладкой мускулатуры кишечника и желчевы-водящих путей {Оболенская и др., 1973]. Известно и про-тивоязвепное действие масла из плодов облепихи крупга-пспой. В масле и соке ее плодов обнаружено 77 % жир­ных кислот, в том числе: 0,3 % миристиновой, 26,2 % пальмитиновой, 3,2 % стеариновой, 45,6 % палъмитинолеи-повой, 9/1 % олеиновой, 10,8 % линолевой, 4,5 % линолено-вой, 2,4—2,6% стеринов, в том числе 62,3 % — ситосте-рипов; каротиноиды [Атлас ареалов..., 1976]. Плоды обле­пихи — ценное поливитаманное сырье. Масло плодов ис­пользуют как эпителизируютцее, гранулирующее и боле­утоляющее средство в гинекологической практике, при лечении ожогов, обмораживающей экземе, язвенной- бо­лезни желудка и 12-перстной кишки, как профилактиче­ское средство при лучевой терапии рака [Атлас ареалов,.., 1976]. Плоды облепихи крушиновой содержат витамины: С, В, Р, К, фолиевую кислоту, жирное масло 8,6 — 272,6 мг %. В масле а соке облепихи сорта «Катунская» содержится 50 мг% аскорбиновой кислоты; 20— токофе-ролов; 0,085 — витамина В,; 0,035 — рибофлавина и 27,9 мг% каротиноидов.

Третий компонент этой смеси — плоды кориандра по­севного — содержит эфирные масла — 1,21 %, в составе которых диналоол — 67,2 %; а-пилен — 2,4; р-пинен; а-и (i-терпинены, ацетат 3,1; гераниол — 1,9. Кроме эфир­ного плоды содержат 10—20 % жирного масла, состояще­го из глицеридов, олеиновой — 85,1 % ; линолевой — 10,2 %; линоленовой, пальмитиновой кислоты — 6,5 %, а также белковые вещества — 10—17 %, стероидные соединения, стерины, витамин С, органические кислоты, сахара, кума-рины, умбеллиферон, скополетин [Танасиенко, 1985].

Таким образом, лекарственные композиции, входящие в состав более сложных смесей, применяемых для терапии состояний, близких по описанию к таким современным нозоформам, как гастриты (с повышенной и пониженной секреторной активностью), язвенная болезнь, канцер различных отделов желудка, при первичной экспериментальной проверке на различных моделях язаы желудка, показали высокую антиульцерогениую активность» Углубленное экспериментальное исследование сбора Я₃, как более перспективного в фармацевтическом аспекте препарата, показало, что механизм его антиульцеро-генного действия связан с антиоксидантиой, мембраностабилизирующей и аптигистаминной активностью. Растительный сбор Я₃ оказал более выраженный, чем витамин U, язвозаживляющий, ранозаживляющий, спаечнолитический и мембраностабилизирующий эффект. Курсовое применение сбора Я₃ ведет к более эффективной, нежели у препаратов сравнения — витамина U и кверцетина - коррекции синдромов отраженной патологии. Вероятно, в основе этой коррекции, кроме антиоксидантного эффекта, лежит способность оказывать непосредственное влияние на ход метаболических процессов внутренних органов.

Исследуемый в эксперименте растительный сбор Я₃, благодаря широкому набору положительных фармакологических характеристик, может, вероятно, использоваться в системе комплексной терапии заболеваний органов пищеварения с целью оптимизации состояния больных а, возможно, снижения полипрагмазии.

Фармакологическая эффективность исследуемых тибетских лекарственных сборов обеспечивается широким набором биологически активных веществ, представленных в растительном сырье препаратов: эссенциалышх соединений (витаминов, микроэлементов и др.), кумаринов, стероидных соединений, стеринов, органических кислот, Сахаров, жирных масел и др., среди которых особое значение мы придаем флавоноидам.

Фармакологическая эффективность препарата с необычной для современной медицины лекарственной формой в виде порошка из суммы нативных растительных компонентов - по существу пищевой добавки, должна привлечь внимание исследователей-фармакологов к подобному разряду препаратов. Вероятно, совсем не случайно восточные медицинские системы на протяжении тысячелетий пользовались такой лекарственной формой.

Результаты экспериментальных исследований позволяют предполагать, что успешная фармакотерапия нозологических форм с многокаскадным и разветвленным патогенезом вряд ли может быть достигнута при использовании чистых в химическом отношении препаратов, так называемых фармакологических «пуль» по Эрлиху [Уголев, 1986], Скорее, этот результат может быть получен при использовании препаратов, в которых представлен широкий набор биологически активных веществ, в том числе и фитопрепаратов [Соколов, 1985].