Полигенетичность художественного мира романа б. Л. Пастернака «доктор живаго» >10. 01. 01 Русская литература
| Вид материала | Литература |
- Примерный план анализа стихотворения "Гамлет", 25.65kb.
- Н. А. Горбанев вершины русского романа «МЫ» «жизнь арсеньева» «доктор живаго» Учебное, 1869.46kb.
- Б. Л. Пастернака «Доктор Живаго» Учитель русского языка и литературы моу «Бежаницкая, 33.22kb.
- Образы леса и сада в поэтике романа Б. Пастернака «Доктор Живаго», 281.36kb.
- Особенности художественного мира романа солнцева 10. 01. 02 Литература народов Российской, 309.03kb.
- Анализ стихотворения Б. Пастернака «Гамлет» Вромане «Доктор Живаго» (1957) Пастернак, 56.57kb.
- Юрий Живаго и Кощей Бессмертный Растительная и теллурическая стихии в романе Пастернака, 363.81kb.
- Б. Л. Пастернак в 1914 году вышла первая книга стихов Пастернака «Близнец в тучах»., 61.01kb.
- Средства массовой информации за 23-24 августа 2011 года Федеральные и инорегиональные, 192.67kb.
- Стихи Юрия Живаго (из романа «Доктор Живаго»). Поэзия Серебряного века (Гумилёв Н.,, 21.31kb.
На правах рукописи
БУРОВ Сергей Глебович
ПОЛИГЕНЕТИЧНОСТЬ ХУДОЖЕСТВЕННОГО МИРА
РОМАНА Б.Л. ПАСТЕРНАКА «ДОКТОР ЖИВАГО»
10.01.01 – Русская литература
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
доктора филологических наук
Ставрополь – 2011
Работа выполнена
в ГОУ ВПО «Ставропольский государственный университет»
Научный консультант: доктор филологических наук профессор
Бронская Людмила Игоревна
Официальные оппоненты: доктор филологических наук профессор
Кихней Любовь Геннадьевна
НОУ ВПО «Институт международного права и экономики им. А.С. Грибоедова»
доктор филологических наук профессор
Ларионова Марина Ченгаровна
Институт социально-экономических и гуманитарных исследований ЮНЦ РАН
доктор филологических наук профессор
Тропкина Надежда Евгеньевна
ГОУ ВПО «Волгоградский государственный педагогический университет»
Ведущая организация ГОУ ВПО «Российский университет
дружбы народов»
Защита состоится 27 апреля 2011 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.256.02 при ГОУ ВПО «Ставропольский государственный университет» по адресу: 355009, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1а, ауд. 406.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Ставропольский государственный университет» по адресу: 355009, г. Ставрополь, ул. Дзержинского, 120.
Автореферат разослан «___» марта 2011 г.
Ученый секретарь диссертационного совета
доктор филологических наук, профессор А.А. Фокин
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Диссертация посвящена проблеме полигенетичности художественного мира Б.Л. Пастернака, исследуемого на примере романа «Доктор Живаго». Истолкование романа исходит из представления об интерпретации как реализации герменевтического круга (по В. Дильтею). Предварительно в качестве этапа герменевтического понимания было предпринято исследование композиционной структуры «Доктора Живаго»1. Выявленная алгоритмическая система субтекстов позволила перейти к анализу не просто отдельных интертекстуальных связей, но их системной проявленности в романе. Такой подход создает условия для онтологического структурного момента понимания. Задача охватить анализом весь роман обусловила распределение анализируемого материала по главам диссертации, которое вкупе с неоднократным обращением к отдельным участкам текста предстает практической реализацией представления о герменевтическом круге как «парадоксе несводимости понимания и истолкования текста к логически непротиворечивому алгоритму» (Э.Д. Хирш).
В работе принят метод интерпретации, который П. Рикёр в «Конфликте интерпретаций» назвал регрессивно-прогрессивным, требующим «долгого пути», предполагающим постепенное погружение в «фундаментальную онтологию» и углубление методологических возможностей истолкования. Регрессивность как аналитический метод применительно к роману «Доктор Живаго» представляет собой выявление «первичных слоев» – сначала линейной структуры как системы субтекстов и сказочного слоя в произведении2, затем, в реферируемой диссертации – претекстов, которые участвуют в интертекстуальной работе Пастернака. Прогрессивностью же как методом синтетическим предстает определение смыслов, порождаемых при взаимодействии претекстов друг с другом как на пространстве повествования, так и в рамках одного участка текста. Необходимость использовать такие подходы вместе и их диалектическая связь были подчеркнуты П. Рикёром и соответствуют видению истории и культуры Пастернаком, который не только (во многом за счет интертекста) обозначал предпосылки исторической и культурной трагедии России, но и телеологическую проспективность ее исхода, рисовал эсхатологическую картину ожидаемого будущего, мотив которого играет значительную роль в художественной системе писателя. В этом ключе внимание, уделяемое в диссертации фактам биографии Пастернака, объясняется тем, что понимание как способ бытия предполагает поглощение интерпретирующего (в данном случае самого писателя) тем материалом, который он подвергает интерпретации, иначе его бытие как исходное условие понимания никоим образом не будет соответствовать этому материалу.
Актуальность исследования. Динамика развертывания романного повествования определяется алгоритмически организованной композиционной структурой, которой подчинены реализации в художественном тексте тех или иных тем и мотивов. Процесс смыслопорождения, происходящий за счет взаимодействия претекстов на пространстве произведения, обусловлен общими для романов Серебряного века принципами организации произведений и определяет их жанровый генезис. Первичность последнего по сравнению с интертекстуальными связями диктует необходимость обозначения типологических особенностей «Доктора Живаго», вписывающих его в жанр романа. Такой анализ дает основание для последующего рассмотрения интертекстуальных связей, которые «надстроены над типологическим сходством литературных произведений, разнообразят жанровую парадигму» (И.П. Смирнов), и взаимодействия претекстов, кодирующих элементы текста и нарушающих линейность чтения. Перспективность интертекстуального анализа романа была обозначена еще в 1986 году Н. Корнвеллом, назвавшим этот метод одним из трех наиболее плодотворных в отношении исследований «Доктора Живаго»3, и подтверждена продуктивностью работ многих литературоведов.
Тенденция к обобщению результатов исследований, накопленных за десятилетия пастернаковедческих штудий, реализуется как в фундаментальных работах, посвященных биографии писателя (К. Барнс, Г. де Маллак, Е.Б. Пастернак, Л.С. Флейшман), историко-культурному (Вяч. Вс. Иванов, Л.С. Флейшман), интертекстуальному (С. Витт, Б.М. Гаспаров, А.К. Жолковский, А.В. Лавров, А. Ливингстон, М.Ф. Роуланд и П. Роуланд, К.М. Поливанов, И.П. Смирнов, Н.А. Фатеева, О. Хьюз) аспектам исследований творчества Пастернака, так и в библиографиях и трудах, представляющих аналитические обзоры достижений исследователей в разных сферах пастернаковедения: Т.Н. Беловой; Е.Б. Пастернака и Е.В. Пастернак; К.М. Поливанова; Н.А. Фатеевой; Н. Корнвелла и др. Библиография, посвященная творчеству Пастернака, огромна и стала отдельным предметом усилий исследователей. Так, «International Bibliography of Criticism» (1994) М. Сендича за период 1914–1990 насчитывает 1049 позиций, а библиография, собранная Э. Гребер и пока не опубликованная – более 1600. Другие списки менее весомы. По авторитетной оценке Е.Б. и Е.В. Пастернаков, «библиография написанного о Пастернаке уже превышает шестизначные цифры, выделить в ней существенное и сказать кратко об этом трудно». Первый подытоживающий обзор исследований творчества Пастернака был сделан в 1962 году Г.П. Струве, следующие – в 1972 году Дж. В. Диком, во многом обновившем наблюдения Струве, и в 1986-м Н. Корнвеллом, который представил весь спектр мнений и интерпретаций, существовавших на то время. Даже те несколько сотен работ, которые были доступны, производят впечатление необычайной (в том числе внутренней) противоречивости и содержат разнородные подходы, некоторые из которых явились актуальными для данного исследования. Противоречивостью отмечены и оценки перспектив пастернаковедения, которое за последние 20 лет, если не раньше, стало отдельной сферой литературоведения. Так, если еще в 1961 году Г. Боуман, оценивая изученность романа Пастернака, посчитал, что «it is difficult to say anything new about Doctor Zhivago», то в 1981-м Я. Лилли отметил, что «many facets have yet to be illuminated». Последнее мнение за протекшие годы лишь приобрело в актуальности.
Поскольку «теория литературы изоморфна своему материалу» (И.П. Смирнов), и критика лишь отражает внутренние противоречия «Доктора Живаго» и творчества Пастернака в целом, постольку в пастернаковедении было достаточно много конструктивных программ исследования романа. Существующие 12 стратегий классифицированы Н. Корнвеллом в 1986 году в два класса – беллетристический и пост-беллетристический. Первый включает традиционные текстуальные, биографические, идеологические и оценочные прочтения. Второй – формалистически-структуралистские, аллегорические, в рамках теории восприятия и читательской реакции, интертекстуальные, деконструкционные, метатекстуальные, супра / интеркультурные и метакритические, во многом развивающие традиционные подходы. Поскольку, согласно П. Рикёру, «интерпретированное бытие» выделяется «только в движении интерпретации», и онтологичность понимания, по М. Хайдеггеру, остается включенной в методологию интерпретации, то основной в данной работе избрана интертекстуальная стратегия. Другие использованы в качестве дополнительных. В частности, из метакритической категории особенно важным представляется «an approach to a particular text through and across the prevaling spectrum of literary theory» (Н. Корнвелл). Дискредитация теоретизирования привела к поискам выходов, одними из которых стали «медленное чтение» и «точечная интерпретация», практически реализованные Р. Бартом в работе «S/Z» и позже предложенные В. Каннингэмом. Данные методы (однако, при учете теории интертекста, разработанной И.П. Смирновым) были использованы в диссертации в применении к «Доктору Живаго». Это в полной мере соответствует тяготению ткани повествования и особенно «Эпилога» к «деконструкции» организующих роман культурных кодов, а с другой стороны – к спрессовыванию в единице текста целых систем, которые ранее требовали полного развертывания. Попыткой приложения к роману крупноформатной идеи, оправдывающей данные подходы, в данной работе стал анализ ретроспективного кодирования повествования парадигматическими комплексами, характеризующими историческое развитие русской литературы. «Предельность» упомянутых двух методов, изоморфных «предельности» «Доктора Живаго» как текста, демонстрирующего неспособность структур развертываться вновь и вновь в прежнем циклическом режиме, заключается в том, что исчерпывающий анализ в принципе невозможен, а тот, что произведен, становится невоспроизводимым, хотя и остается возможность пополнения результатов типологически близкими наблюдениями. Жанр исследования в свете такой «финальности» его объекта приобретает черты филологического комментария, что, с определенной точки зрения, может лишь подчеркивать вторичность литературоведческого дискурса относительно литературы. Однако противовесом этому низведению к подсобности служит не только понимание того, что и сама литература фикциональна в отношении действительности, но и олитературивание литературоведения, которое особенно ярко проявилось в работах Р. Барта, Ж. Батая и др., и было доведено в некоторых трудах (например, К.А. Свасьяна о творчестве Ф. Ницше) до стадии эстетизации самого литературоведческого письма.
Г. де Маллак определил «Доктор Живаго» как произведение, написанное в ключе «a post-modernistic realism». В исследованиях романа вопрос о происхождении и специфике самобытности реалий является одним из самых актуальных. Этим определяется преимущественное внимание к категории интертекстуальности, уделяемое в работе. Под интертекстуальностью в ней понимается «слагаемое широкого родового понятия, так сказать интер[…]альности, имеющего в виду, что смысл художественного произведения полностью или частично формируется посредством ссылки на иной текст, который отыскивается в творчестве того же автора, в смежном искусстве, в смежном дискурсе или в предшествующей литературе» (И.П. Смирнов). «Доктор Живаго» – благодарный объект для интертекстуального анализа, поскольку представляет собой произведение, в котором комбинируемые гетерогенные элементы связаны не только причинно-следственными и метафорическими, но по большей части метонимическими отношениями, что, как показал Р.О. Якобсон, является важнейшей чертой поэтики Пастернака. Интертекстуальный анализ подразумевает, прежде всего, работу по опознанию источников и лишь затем – выяснение особенностей их трансформации в произведении, что позволяет выявить не только глубинные смыслы текста, но и условия его прочтения. Поиск источников ведется «по тематической линии: писатель лимитирован в выборе претекстов принятым им тематическим заданием» (И.П. Смирнов). Многие претексты «Доктора Живаго» опознаны, но еще больше остаются пока вне сферы внимания литературоведов, например, масонский и алхимический пласты в романе, требующие отдельного исследования. Мы не только учли многие из источников, следы которых в произведении анализировались исследователями, но и предприняли то же самое в отношении еще не попадавших в поле внимания.
Выявление ключевой роли интертекста для понимания романа, невозможно без учета того, что «Доктор Живаго» является текстом, в котором Пастернак «дописывал» незавершенные сюжеты своих более ранних произведений. Этот момент (вслед за И.П. Смирновым) акцентируют в своей работе С.А. Куликова и Л.Е. Герасимова, которые считают интратекстуальный дискурс Пастернака главным в романе. Нам представляется, однако, что при определении приоритетного метода Пастернака должны приниматься во внимание не только аллюзии на его ранние произведения, но и объем скрытой полемики с кем-либо, и картина способов организации материала за счет какого-либо кода, и многочисленные способы намекания и виды намеков на тексты и произведения других авторов, и, наконец, то, что Пастернак сам применял источниковедческий метод чтения произведений предшественников, в частности, стихов А.А. Блока. В пастернаковедении стало почти общим местом наблюдение, что творчество писателя имеет корни в множестве источников, спектр которых простирается от мифологии, народного творчества, литературы и философии – до музыки, живописи и кино. Написаны десятки работ, посвященным проблемам, вписывающимся в эти направления, в том числе и избранные Куликовой и Герасимовой. Данное исследование может восполнить дефицит обобщающих трудов, в которых определялись бы «удельный вес» дискурсов Пастернака и диапазон средств и методов его интертекстуальной работы.
Значение интертекстуального анализа в применении к «Доктору Живаго» заключается в том, что он позволяет увидеть, как активизируются различные типы эстетик, как взаимодействуют коды, как вскрытие определенного пласта значений позволяет интерпретировать какую-либо деталь в контексте другого кода. В работе мы сосредоточены на коннотациях, вторичных смыслах, которые являются следствием множественности кодирования текста. Интерпретировать ту или иную деталь или участок текста значит понять, как реализуется эта множественность, отреагировать на заманчивость примера Р. Барта, который вслушивался в многоголосие текста. Что касается проблемы интертекстуальности, рассмотрению которой посвящены работы многих исследователей, в частности Б.М. Гаспарова, А.К. Жолковского, И.П. Смирнова, Н.А. Фатеевой, то мы исходили из того, что «сигналы интертекстуального отношения имеют двойную функцию – апеллятивную и экзегетическую: они призваны не только сдвинуть внимание рецепиента с авторского слова на чужое, заимствуемое и трансформируемое (ведь они некая загадка […]), но и возвести читателей на такой метауровень, находясь на котором, те в принципе могут истолковать значение контакта между двумя текстами, дистанцированными друг от друга во времени. Коротко: в интертекстуальных сигналах (или: эмфазах) писатель косвенно формирует свое понимание того, как и куда течет историческое время» (И.П. Смирнов).
Круг претекстов «Доктора Живаго» чрезвычайно широк. Его максимально возможный учет, а также то, что у Пастернака практически нет явных цитат4, затрудняет анализ романа, в том числе и тем, что связан с необходимостью описания источников, интертекстуальные следы которых обнаруживаются в романе. Вскрытие различных значений какой-либо детали или участка текста размывает синтагматику работы, уводит в сторону и, в общем-то, разрушает последовательность анализа. Тем не менее, выявление максимума интертекстуальных связей позволяет выстроить костяк той роли, которую играет в романе тот или иной персонаж или деталь. Особенности романа определяются, в частности, тем, что Пастернак строил его с использованием моделей мифологических, сказочных, а также моделей предшествующей литературы, будь то сюжетные линии романов или традиционные темы. В диссертации предпринята попытка выявить особенности трансформаций этих моделей, рассматривая их манифестации в тексте и их взаимодействие с учетом структуры линейного пространства, исследованной нами ранее. Кроме того, проанализированы «составные» некоторых персонажей и ситуаций в литературном, автобиографическом, социальном контекстах.
В принципе, каждое из отражений чужих текстов в «Докторе Живаго», может быть рассмотрено по «вертикали»: можно проследить, как многократно и многообразно использован в романе тот или иной мифологический сюжет, сказка, произведение литературы, собственная биография Пастернака или биографии других людей. Роман дает яркие иллюстрации теоретического положения, гласящего, что обращение к претексту в творчестве писателя обязательно повторяется. Многократное наложение на текст одной и той же модели и выявление ее реализаций, а также, с другой стороны, исследование изоморфизма текстов вскрывают смысловой потенциал произведения, что уже было предпринято нами как при исследовании влияния на «Доктор Живаго» моделей и мотивов русской волшебной сказки и посвященных их исследованию трудов В.Я. Проппа (в упомянутой работе), так и при анализе следов, оставленных в романе творчеством и биографическим «текстом» П.Я. Чаадаева5. В идеале необходимо было бы составить исчерпывающий «каталог» всех манифестаций в «Докторе Живаго» той или иной использованной писателем модели, но получившаяся огромная работа была бы тогда аналитическим и принципиально неполноценным двойником романа – таким же, как и другие подобные двойники, стремящиеся исчерпать это произведение каждый в своей сфере. Данное исследование – шаг на пути к комплексному рассмотрению произведения с учетом многих вступающих в работу культурных моделей6. Именно множественностью источников обусловлена фрагментарность и калейдоскопичность «Доктора Живаго» и его многомерность и многоголосость. Связанная с этим нелинейность компенсируется жесткостью линейного построения, в котором субтексты разных видов образуют группы, связанные отношениями параллелизма и контраста. Эти отношения обеспечивают дополнительные возможности перекличек и переходов от одного элемента текста к другому, связанному с ним пучком смыслов. Переклички поддерживаются и внутренним динамизмом повествования. Регулярность вступления в работу субтекстов обусловливает сюжетику, которая подчиняется аналитическому подходу писателя к компоновке повествования. За композиционное же размещение субтекстов ответственна не только «эстетика», но и идейное задание, которое выполняет специфика выстройки романа.
С учетом предварительно проанализированной композиционной структуры романа, позволяющей видеть его как систему параллелизмов и определять регулярность присутствия трансформируемых интертекстов, так сказать, на макроуровне, способ анализа следов чужих текстов в произведении используется в двух разновидностях: 1) их поиск в пространстве самого «Доктора Живаго», предполагающий проекцию романа на чужой текст, и здесь ключом служит понимание специфики линейной структуры «Доктора Живаго», параллелизмы которой позволяют опознать чужое слово в его любой трансформации, и 2) наложение претекста на роман, дающее возможность увидеть именно те участки текста, которые вступают в интертекстуальные отношения с чужим словом. Такие подходы позволяют избежать произвольности и одноразовости прочтений и уйти от «чтения как сугубо принудительной процедуры, когда интертекст становится формой террора», когда интертекст, по мысли М. Риффатерра – «это уже не то, что я свободно могу воспринимать, а то, что я обязан выискивать». Особенно таким «террором» грешат большие претексты. Выступающие в таком качестве романы входят в отношение когерентности с «Доктором Живаго», и потому мало кто берется за выявление максимума связей крупных произведений. Предпринимая такую попытку, мы руководствовались принципом, что наилучшая интерпретация – это та, что открывает путь новым толкованиям, а максимум выявленных связей увеличивает возможности толкований.
Объектом исследования является роман Б.Л. Пастернака «Доктор Живаго» как центральное и самое сложное произведение писателя, представляющее собой интертекстуальный палимпсест, созданный в контексте и с учетом литературы Серебряного века и явившийся итогом творческого пути. Кроме всего корпуса текстов Пастернака, включая переписку, к исследованию привлекаются также произведения и факты биографий И.Ф. Анненского, А.А. Ахматовой, А. Белого, Вяч. Ив. Иванова, В.В. Маяковского, П.А. Флоренского, М.И. Цветаевой и др., отдельные тексты зарубежной литературы и мемуарные свидетельства.
Предмет исследования – проблема полигенетичности художественного мира Пастернака, обусловленная использованием в «Докторе Живаго» мотивов и творческих установок, являющихся общими для литературы Серебряного века. Полигенетичность как явление художественного осмысления Пастернаком творческой практики художников-предшественников и современников выявляется благодаря анализу интертекстуальных связей романа с кругом текстов вышеназванных и других авторов и специфики инверсирования культурного материала, а также влияний, оказанных на формирование образов героев биографиями писателей.
Цель диссертации состоит в изучении генезиса художественной ткани романа «Доктор Живаго», выявлении особенностей скрытой полемики Пастернака с текстами и их авторами и порождаемых при этом смыслов.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
1. Проанализировать особенности типологической близости «Доктора Живаго» с литературой Серебряного века:
– рассмотреть роман как явление «конца литературы», произведение, «преодолевающее» литературу и подытоживающее эпоху; исследовать литературный, исторический, идеологический, биографический фоны текста;
– исследовать установки Пастернака на устную речь, эпистолярность, интимизацию и обращенность к специфическому читателю, обусловленные как философско-эстетическими принципами литературы Серебряного века, так и внутренней эволюцией писателя;
– охарактеризовать жанровые признаки романа и ориентацию на традицию, осуществляемую как этический выбор; выявить специфику протагониста.
2. Определить проявленные в романе тенденции художественного моделирования:
– проанализировать элементы писательской стратегии Пастернака, обусловливающие поэтику таинственного;
– исследовать особенности «символического реализма» (Г.П. Струве) Пастернака: его отталкивание от футуризма, реабилитацию символизма и тяготение к реализму;
– выявить специфику инверсирования претекстов, в частности, особенности их профанизации, а также внутритекстовые связи, обусловливающие циклическое инверсированное воспроизведение тем и мотивов;
– исследовать особенности реинтерпретации Пастернаком претекстов за счет оперирования с посттекстами.
3. Вскрыть отразившиеся в «Докторе Живаго» влияния некоторых произведений 1900–1930-х годов, которые еще не становились предметом рассмотрения в пастернаковедении, при этом с максимально возможной полнотой выявляя участвующие в работе другие претексты:
– рассмотреть композиционное значение и генезис мотивов дома, бала и выстрела;
– проанализировать генезис персонажей и мотивов основных локусов: мелюзеевского, московского, уральского (варыкинского);
– исследовать интертексты, присутствие которых в мелюзеевском локусе определяет особенности реакции Пастернака на произведения современников (в основном – футуристов) и предшественников;
– на примере варыкинского локуса определить следы влияния некоторых произведений Вяч. Ив. Иванова и И.Ф. Анненского, а также черт этих поэтов, послуживших прототипическими при создании образов героев «Доктора Живаго».