Geum.ru

Н. Д. Гурьев о временном пути к вечности заметки путника москва 2005 Аннотация Книга

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   ...   21

Главное построить отношения не со священником, а с Богом.

Общество при разобщении утрачивает свои возможности. При различной организации (устройстве) общества возможности различны.

Даже не подозревающие о ереси могут причисляться к еретикам, вступая в общение и объединяясь с ними своим произволением. Нравственное ощущение души, возникающее у многих при посещении храмов МП, могло бы побудить людей найти причины и изгнать из Церкви ересь – а отвергается Церковь.

Не протестовать против несправедливых скорбей и страданий, против любых неприятностей и означает – нести свой крест. Сказанное не означает, что труд их изживания предосудителен.

Чем ближе человек к Богу, тем очевиднее для него собственные грехи. Если же человек изыскивает грехи, то он сам приближается к Богу своим произволением.

Труды телесные для устранения скорбей и страданий не запрещаются, как не запрещается лечение.

Распустить себя (в путях своих не избирать направления).

Искушения нужны еще и потому, что в беде человек легче обращается с просьбой о помощи, чем с благодарностью за избавление от беды.

Люди не то чтобы не способны увидеть истину христианства и поверить Христу. Напротив, они несомненно видят и верят, что христианство одно способно противостать всем грехам, и именно поэтому не принимают Христа, поскольку Его приятие сделало бы запретными ту жизнь и поступки, которые им по нраву.

Если безропотно нести свой крест, то от заслуженного, но непосильного избавляет крест Христов.

Знание о вкусе, звуке и прочее не означает ощущения вкуса. Человек знает, но не ощущает (может знать). То же можно сказать и о вере, которую человек может признавать, но не ощущать. В этом случае веры еще нет.

Испытывать чувство восторга. Испытывать – не значит отдаваться чувству, увлекаться или следовать.

Что человек ощутил, он может сказать, только если испытал (распознал) то или иное чувство.

Образование русского православного человека или выкормыша западных университетов. Грамотность сравнима. Образование – сугубо русское понятие. Его получали в церковно-приходских школах. Потому и стремились дать не грамотность и знания земные, а образовать человека по образу Божию. Была не грамотность целью, а образование. К образованию духовному, а не к получению знаний о земном.

Образование – выращивание, воспитание души, имеющее сознательной целью выявление в ней образа Божия, по которому она и была создана. Приобретение при этом знаний не только не являлось самоцелью, но даже не было первоочередной задачей.

Упразднение различия национальностей – проявление очевидно антинациональной политики. Гражданин РФ – очевидно не национальность, как и гражданин Америки.

Должность – положение человека, добровольно принявшего на себя обязательства перед людьми, именуемые должностными обязанностями; человека, признающего себя должником перед людьми и соглашающегося с этим, а не считающего людей своими должниками.

Проверить – выяснить, насколько проверяемое соответствует вере, ее требованиям и возлагаемым ею на человека обязанностям.

Служащий и военнослужащий – категории граждан, имеющих своей целью служение, а не корысть.

Требование – изложение своих потребностей, а ни в коем случае не принудительное, насильственное изъятие, не вымогательство и не самовольное присвоение.

Принятие или внедрение того или иного частного закона или теории уже имеет целью исполнение нравственного закона или пренебрежение им.

Милуют тех, кто просит (молит) о милости, а молит о ней тот, кто безусловно и безоговорочно признает себя виновным.

Радость служения не испытывают ищущие земного – за ее ненадобностью. А если и испытывают, то, разумеется, не телом, способным чувствовать приятность или неприятность физических воздействий, а сочувствующей телу душой.

Равноправие всех – всегда бесправие и неравенство.

Все частные законы, каковы бы они ни были, подчинены общему закону, даже если они противятся ему. Незнание христианства или пренебрежение им еще никого не избавило и не избавит от суда Христова.

Сказано, что Бог дает молитву молящемуся. Не только побуждает к молитве, но и научает молитве, содействуя в ней тому, кто следует побуждению. Поэтому не много пользы (пользу ограниченную) приносит внешнее научение.

Человек не может изменить какие-либо события в своем прошлом, но использование любого прошлого, даже резко отрицательного, всегда в его власти. Прошлое использует человек в своей жизни, но в соответствии с теми законами, по которым он живет в настоящем. Будущее человека (и человечества) уже совершилось в вечности. Но его человек тоже не может изменить, поскольку будущее может следовать тем или иным законам, которые и созидают (формируют) будущее человека, уже состоявшееся вне времени.

Испытал и распознал, что сделать что-либо склоняет дух смелости или храбрости, терпимости или терпения, злобы и прочие. Испытал духа злобы – испытал злобу, распознал ее, а потому не увлекся и не отдался ей.

Верующий человек не только не ощущает сомнений в Том, в Кого он верует, но и ищет любой возможности вверить Ему и свое душевное выправление, и земные дела, заботясь только о том, чтобы не отвратиться своими мыслями и не отвергнуться делом от Того, Кому он верит.

Если Бог попускает людям грешить, то и человек не может осмелиться пресекать действия согрешающих, кроме тех случаев, в которых это пресечение заповедано или является его обязанностью (защита от физического или душевного вреда ближних или себя, воспитание собственных детей, педагогическая деятельность и пр.). Последнее возможно через уклонение. В то же время сам человек в душе должен противостоять любому злу; успешность противостояния узнается по отсутствию увлечения или раздражения (согласие или протест).

Если сквернословие противоположно молитвословию, то это противоположение должно обнаруживаться в направленности и результатах: в молитве человек обращается к Богу, а сквернословие взывает к Сатане; молитва угодна Богу, а сквернословие приятно силам зла; молитва склоняет к молящемуся милость Божию, а сквернословие привлекает демонов.

Если человек живет, подчиняясь какому-либо закону, то он не только получает воздаяние по этому закону (от этого закона), но этим же законом бывает защищаем от любых бед и невзгод, могущих возникнуть вопреки этому закону или помимо него. Если же человек живет без всякого закона, по собственным воле и хотению, то ничто и никто, кроме него самого, не оказывает ему помощи и защиты; в этом случае человек предоставлен сам себе.

Верность вере осознаваемой приводит к вере ощущаемой.

Собрание решает земные вопросы, вопросы, которые относятся к земной жизни, пользуясь для этого человеческим разумом и информацией. Собор соотносит возникшие вопросы о земном с законами духовными, по которым устроена Вселенная.

Будучи существом тварным, сотворенным, человек не может устанавливать законы мироздания, по которым он и сам сотворен и которым, следовательно, безусловно подчинен с момента сотворения и рождения. Жизнь Вселенной обусловлена теми законами, по которым она живет, и это достаточное основание считать эти законы законами жизни и для Вселенной в целом, и для каждой ее отдельно взятой части. Тогда получается, что нарушение этих законов по каким бы то ни было, по любым причинам (пренебрежение, незнание, соблазн, принуждение, отвержение) вызывает отчуждение от них, что ведет к отпадению от самой жизни, к умиранию быстрому или постепенному. Для отдельно взятого живого существа время умирания может исчисляться секундами или годами, для народа – протяженностью существования одного или нескольких поколений.

Жизнь, а также внешние условия и духовные законы (всякий закон духовен) созданы Богом, а Бог есть Любовь. Поэтому вся Вселенная устроена по законам любви. Христианство и учит жизни – любви к Богу и ближнему. Будучи причиной и источником жизни, Бог не сотворил смерть, которая вошла в земной мир грехом, а часть обитателей мира духовного сделала неисправимо и непреходяще смертоносными.

Живет, следуя Божией воле и по Божией воле, а умирает душой по собственной воле и следуя ей.

Будучи существом далеко не самым могущественным, человек не может быть и независимым; он всегда подвержен воздействию других существ, которым может противостоять или порабощаться. Самостоятельное противостояние смертоносным духам непосильно и делается возможным только с Божией помощью. Таким образом, человеку необходимо выбрать либо жизнь с Богом, либо смерть в любом ее обличье, поскольку без Бога и жизни-то нет и быть не может – только видимость жизни.

Дело – если не перед совершением, то даже по его совершении возможно посвятить Богу и, тем самым, не только выправить, но и освятить, передать под защиту святости.

Актеры и спортсмены пользуются злом для служения не плоти, а душе – тщеславию, человекоугодию. Но такая «духовность» не приобщает их к жизни. Служение «богам» языческим, ограниченным не есть служение Богу. Ограничены, что видно даже по их «специализации».

Уже совершенное дело можно своим произволением посвятить Богу, обращаясь с прошением принять его.

Из одного источника не текут сладкая и горькая вода. Но сказать, что человек хорош или плох – это объявить его неизменным, незыблемым и ожидать от него только тех или иных поступков.

Тело русского народа в какой-то степени еще сохраняется, а дух утрачен. Дух, который единил людей, обеспечивая их взаимодействие и взаимное служение. Утрачен дух – и, как органы в человеческом теле при нарушениях ЦНС сами по себе еще жизнеспособны, но не обеспечивают согласованной, целенаправленной деятельности, так и народ не может сделать ничего путного, будучи не телесно, а духовно разобщен.

Перед бесконечно большой величиной все остальные величины делаются одинаково малыми, даже если существенно отличаются одна от другой. Так и перед святостью Божией все люди одинаково грешны, виновны в нарушении заповедей, хотя по человеческому разумению одни из них могут быть отнесены к праведниками, а другие – к закоренелым грешникам. Поэтому говорить о равенстве людей можно, только имея в виду их равенство перед Богом, но никак не перед земным сообществом. Бог, как говорит Апостол Павел, всех сделал повинными греху, чтобы всех помиловать. Закоренелый – как бы посаженный на почву греха и пустивший в нее корни, накрепко укоренившись в ней.

Отдавая свое время, силы, средства людям ради их блага, ради них самих, просто представляешь им дополнительную возможность совершать то, что является добром или злом по тем законам, которыми живут эти люди. Совершая те же самые поступки не ради людей, а ради Бога, отдавая, тем самым, Ему свое время, силы, средства, человек гарантирован, что все его усилия будут использованы только на благо тех же людей, но совершенно не обязательно именно так, как это представлялось человеку. Результат своих действий и воздаяние за них – если оно должно быть – человек в последнем случае тоже возлагает на Бога и не огорчается поведением и поступками тех, кому он пытался помочь ради Бога; люди могут поступать по своим или по Божеским законам, а Бог всегда только по Своим законам. Человек не огорчается, даже если плоды его поступков оказываются совсем не такими, какими он предполагал их увидеть. Отсутствие благодарности от людей, если еще не радует, то уже и не огорчает, поскольку воздаяния человек ожидает от Бога.

Но делать для Бога или, что то же самое, ради Бога, человек не научится, если прежде не научится считать все привходящее в его жизнь проистекающим не от людей, а от Бога, но через людей. При этом происходящее через людей может быть благодеянием, а может, по Божиему попущению, являться соблазном; все, что от людей, может быть от Бога, от самих людей или от демонов.

И памятуя о том, что, с одной стороны, всякое благо от Бога, а с другой стороны – от Бога может проистекать только благо, и все принимая от Бога, человек обращает и добро во благо, и зло во благо.

При этом человек постоянно рассматривает, для чего пригодно ниспосланное ему Богом: для научения противостоянию соблазнам или терпению; по его, может быть даже невысказанному, желанию; или для того, чтобы он мог помочь ближним; для воздержанности в избытке или для радушия в скудости; для награждения за добродетели или для непроизвольного искупления каких-либо грехов уже в земной жизни.

Если человек оступился, то поддержать его словом или делом может только тот, кто живет с нуждающимся в поддержке по одному и тому же закону. Если законы разные, то попытка поддержать само поддерживание обратит в подталкивание, окончательно сбивающее с ног.

Задача уничтожения страны ставится правительством, а выполняется и совершается народом. Затем и сам народ, лишенный страны, тихо и не для всех приметно умаляется численно, разобщается духовно, вырождается телесно – исчезает, растворяясь меж представителями иных этносов.

Изменение или утрата веры неотвратимо ведут за собой изменение представлений о добре и зле, о том, что хорошо и что плохо. Такое изменение рано или поздно приведет к иной вере.

Выполняя одно и то же дело в одних и тех же условиях, можно погибнуть от плохого питания, недостатка средств, непосильных нагрузок, будучи душевно не подготовленным к ним, а можно, в тех же условиях, рассматривать их как наказание Божие и переносить его безропотно до освобождения от него без протеста, в любом случае – ради Бога.

Терпеливо принимать улучшение жизни, освобождение, победу над врагом, что-либо приятное или полезное, не устремляясь ко всему исчисленному с желанием, с похотением. Принимать необходимость терпеливого труда для избавления от бед и невзгод с благодарением за любой исход прилагаемого труда.

Исключительность и величие задач, стоящих перед народом, определяются не его исключительностью и величием, а ему придают величие и неповторимость до той поры, пока он не отказывается от них.

Святость далеко не всегда сопутствует человеку на его жизненном пути; чаще всего святость – это итог его жизни, который зачастую оказывается неожиданным и непредвиденным.

В христианстве неизмеримо больше повседневных действий и побуждений к ним находятся под нравственным запретом, чем в других вероисповеданиях. В связи с этим, если нравственные требования закона мирского ниже, чем требования христианской нравственности, введение любого «равноправия» православного русского человека с инородцами и иноверцами всегда умаляет права и возможности русских, даже в их нынешнем состоянии.

А если в стране устанавливают тотальную безнравственность, охватывающую практически все сферы деятельности и быт, то христианин фактически оказывается чуть ли не в положении недееспособного. Во всяком случае, он не может позволить себе то, что позволяют иноверцы, и оказывается не конкурентоспособным – усилиями правительства.

Душе нет нужды изыскивать, что бы эдакое особо благочестивое совершить: ежеминутно ей предоставляется возможность угодить Богу или пренебречь Им, и не замечать этого можно, только будучи безразличным к вере и благочестию, не испытывая (не ощущая) интереса к ним.

Поскольку все люди, что самоочевидно, равны перед Богом, то, как следствие (или одновременно с этим), они оказываются равными перед нравственными требованиями, которые одни только и предъявляет Бог человеку. И если Бог един, то и нравственные законы должны быть едины. В противном случае утверждение, что разные религии – это разные пути, ведущие к одному и тому же Богу, выглядят высказываниями заблудившегося в путях, никак не соотносящимися с действительностью. Но в любом случае допускающие подобные утверждения оказываются безнравственны везде и всегда при соотнесении различных нравственных законов и их собственной нравственности. Выправляется это положение или усугубляется отношением к собственной безнравственности и посвящением дел Богу или чему-либо иному, принимаемому ими в качестве объекта поклонения.

Ошибиться в этом вопросе достаточно легко, поскольку все религии учат о Боге различно, с разным настроением, и различно определяют способы и формы служения или угождения ему.

Ощущения чего-либо могут быть выражены и выражаются именно теми же словами, что и знания об ощущаемом, но ощущение неизмеримо превосходит знание. Поэтому и может не быть взаимопонимания между людьми, произносящими об одном и том же, по одному и тому же поводу абсолютно одинаковые слова. Св. отцы в подобных случаях говорили о «голом» и «опытном» знании.

В одних религиях фигурируют равновеликие боги добра и зла, у каждого из которых не достает до Божьего величия и всемогущества величия и могущества противника. Да и природа не та. Если с этой точки зрения рассматривать пантеизм, то возрасти может только количество арифметических действий, сложений и вычитаний, не приводящих к Божеству и даже не приближающих к Богу. Кроме того, смерть и разрушение не способствуют жизни и созиданию.

Помысл о деле, сами дела перед их началом, во время их совершения и даже по завершении могут посвящаться Богу с поиском благословения, с покаянием при отступлении, с мыслью о милости при неисправлении – по Его воле, по послушанию.

Другие религии уподобляют посмертное существование земному и земной деятельности, не ощущая невозможности переноса свойственного одному миру в мир иной. Не осознают и не ощущают люди также того, что в духовном мире, после исхода из мира земного, душа уже не вольна совершать угодное ей и привычное для нее, а уже помимо своей воли подчиняясь духовным законам, пребывает в месте, качестве и состоянии, обусловленных прохождением ею своего земного пути, ее земной жизнью; пребывает в той реальности, которую усвоила и к которой приобщилась теми своими земными делами, которым отдавала предпочтение.

Непрерывной хулой на Бога является буддизм, согласно учению которого причиной страданий человека является само его существование. Это означает, что не грехи человека, а само его существование, сама жизнь, само дарование человеку жизни Богом – причина страданий, причина зла, действию которого подвергается человек. Но утверждать, что, даруя жизнь, Бог творит, тем самым, необходимое и неизбежное зло – это и есть прямая и откровенная хула на Него, причина которой в желании считать себя невинным ни в чем, в самооправдании с примесью безответственности и безнаказанности, что видно по перевоплощениям, из-за которых окончательная ответственность души за содеянное все никак не определяется и не наступает, а постоянно отлагается.

Иногда люди еще задаются вопросом о причинах создания Богом человека. Одни многозначительно говорят о том, что на человека возложена какая-то миссия, но какая именно – о том еще более многозначительно умалчивают. Да и как скажешь о том, что должен сделать человек, в своей немощи, если этого, по их мнению, не смог сделать Господь в своем всемогуществе. Человек при этом выглядит только орудием в руках Божиих. Но, сколько бы раз это ни было сказано, Бог есть Любовь, а любящему несвойственно пользоваться любимым в качестве топора, зубила или более сложного и тонкого инструмента.

Другие, уже не многозначительно, а «высокодуховно», прикинув что-то на пальцах, заявляют, что число душ человеческих должно восполнить число ангелов, которое уменьшилось за счет павших вместе с Люцифером (Светозарным). Может быть и благочестиво, но непонятно: зачем идти столь сложным путем, когда гораздо проще создать потребное число ангелов? И потом: погибшие души, они что – увеличат количество демонов?

Но непостижимы для человека пути Господни. Гораздо понятнее для него, пусть в самых общих чертах, побуждения таких же, как он сам, людей, созданных по образу и подобию Божию. Мало кто из будущих родителей задумывается о том, что должен сделать для них лично выросший ребенок или какую армию пополнить – военнослужащих, трудящихся или безработных. Напротив, они заранее согласны на бессонные ночи, на труды вынашивания и выращивания, на затраты денег, которые они уже не смогут израсходовать на свои личные нужды, и прочие лишения. И все это – по любви к еще не рожденному человеку и в заботе о том, кого еще и нет и кто не может принять их любовь и заботу. Если же несовершенная человеческая любовь способна любить не рожденных и давать им жизнь, то неужели Бог, будучи совершенной Любовью, не способен был любить еще не сотворенного человека и создать как его самого, так и весь видимый мир для его обитания.

Вполне допустимо сказать, что человек был сотворен не «для чего» или «зачем», а «почему» – по любви, сходной с отцовской, но неизмеримо превосходящей ее. Здесь уместно заметить, что только человеческие души, люди будут усыновлены Богом и «сынами Божиими нарекутся», а ангелы пребудут в своем чине.

Существование демократии на территории России обусловлено и поддерживается влиянием «мирового сообщества», управляемого Мировым правительством.

Гордость – причина и основание всех грехов. Ею они порождены, ею они и держатся. А гордость, в свою очередь, прикрывается многообразием частных грехов и бывает за ними плохо различима. Святые отцы обозначают и описывают гордость как неблагодарность. Тогда она, как и прочие грехи, ищущие предлогов для своего воплощения, должна искать, в чем и по какому поводу себя проявить, в чем заставить или склонить человека к неблагодарности. Этому служат практически все остальные грехи, которые не совмещаются с благодарностью по своей природе. Поэтому наилучшим оружием, противостоящим гордости, оказывается благодарность. Исходно душа повреждена гордостью и ею отпала от Бога, поэтому именно благодарение единит душу с Богом, выправляя ее.

И если человек благодарен Богу за заботу о своей жизни в земном мире, даже если эта забота не ощущается им, а только осознается, то нельзя исключать, что он, как благодарный за малое, не лишится возможности благодарить за большее, за приобщение к Жизни в ином мире.

Благодарная душа принимает все данное Богом окружающее и этим близка и сходна с терпением, а не сортирует проявления жизни на приемлемые и отвергаемые.