Эта награда ежегодно присуждается Консультативной Комиссией по правам человека

  1   2   3   4   5

Поздравляем!

Награда за мужество и человечность

В декабре 2006 года обществу «Мемориал» была присуждена премия Французской Республики «Свобода. Равенство. Братство». Эта награда ежегодно присуждается Консультативной Комиссией по правам человека.

В 2006 году при присуждении премии приоритетными основаниями для награды были: борьба с насильственными исчезновениями людей и помощь женщинам в социальном и гражданском образовании.

По первой номинации премию получили Обсерватория Конго по правам человека, Боливийская Ассоциация родственников пропавших без вести и российское общество «Мемориал».

«Мемориал» наградили за самоотверженную работу по поиску людей, пропавших без вести. Российские правозащитники вели постоянную «Хронику насилия», в которой сообщали имена и фамилии пропавших людей, обстоятельства их исчезновения. В основном, эти факты касались Северного Кавказа. Впрочем, речь шла не только об информации. Активисты «Мемориала» вели поиск пропавших, настаивали на привлечении к ответственности тех, кто был повинен в произволе.

Достаточно вспомнить один факт. В 2001 году Президент РФ В. Путин на одной из пресс-конференций, когда ему задали вопрос о нарушении прав человека в Чечне, ответил так: «Чьи конкретно права нарушены? Дайте имена и адреса». Буквально через несколько дней «Мемориал» провел свою пресс-конференцию, на которой все требуемые имена и адреса сообщил журналистам.

Следует напомнить, что в конце восьмидесятых годов «Мемориал» начинал именно как историческое общество, которое намеревалось изучать преступления сталинского режима, извлекать из небытия имена многочисленных жертв. Эту деятельность он продолжает и сегодня, но активисты «Мемориала» попутно с историей стали практически сразу заниматься и современностью, защищая права тех, кто стал жертвой произвола. Можно без преувеличения сказать, что деятельность этой организации является борьбой и за историческую правду, и за настоящее, и будущее страны.

Премию вручил в Париже 14 декабря 2006 года министр юстиции Франции Паскаль Клемент. Непосредственными получателями были исполнительный директор Правозащитного центра «Мемориал» Татьяна Касаткина и Усам Байсаев, один из ведущих сотрудников организации, работающий на Северном Кавказе.

«Свобода. Равенство. Братство», – как известно, лозунги Французской революции, своеобразная расшифровка термина «права человека», который раньше если и употреблялся, то лишь в трудах кабинетных ученых вроде Вольтера и Монтескье. А реальностью его сделали молодые генералы новой французской армии. Такие, как Лазарь Гош, Жан-Виктор Моро, Франсуа Марсо. Они показали, что можно проявлять храбрость на поле боя и одновременно быть гуманным по отношению к мирному населению, что армия может быть не сборищем мародеров, а другом и горожан, и крестьян, и дворян, даже если те являются гражданами враждебных стран. И не просто другом, но и носителем передовых идей.

Именно потому, что находились люди, реальными делами воплощавшие красивые лозунги на практике, Французская революция не стала ассоциироваться в памяти потомков ни с якобинскими гильотинами, ни с бонапартистской диктатурой. Гильотины и диктатуры ушли, а репутация Франции как «родины прав человека» осталась.

Но и активисты «Мемориала» практически занимаются тем же – внедряют в повседневную жизнь те положения и российских, и международных документов, которые звучат более чем привлекательно, но если будут только «звучать», то очень скоро превратятся в мертвую букву. Поэтому награждение этой организации французской премией можно считать символичным. Возможно, и Россия со временем приобретет репутацию страны, в которой общество сумело своими силами защитить права и свободы.

Соб. корр.

15 лет в эфире

9 января 1992 года на Радио России впервые прозвучали позывные радиопередачи «Облака». В те времена появлялось немало новых журналов, газет, программ на телевидении и радио. Но программа «Облака» даже на их фоне сумела выделиться первой же фразой, которую произнес диктор: «это передача о заключенных, для заключенных и для тех, кому небезразлична их судьба».

Казалось бы, эта фраза должна была сразу отпугнуть радиослушателей в стране, буквально стонавшей от разгула преступности, где законопослушные люди чувствовали себя слабыми и беззащитными перед наглым криминалом. Какое сочувствие могло испытывать общество к тем, кто сидит в тюрьме? О каком милосердии могла идти речь?

Так казалось. Но вышло по-другому. Цифры говорят сами за себя. За пятнадцать лет, согласно социологическим опросам, число слушателей передачи возросло с 8 до почти 70 процентов взрослого населения страны. Годовой поток писем-откликов составил от 6 до 20 тысяч.

Создатели программы «Облака» (Радио России и Центр содействия реформе уголовного правосудия), в принципе, сделали правильную ставку, рассчитывая на понимание общества. Да, действительно, российские граждане напуганы и возмущены криминалом. Но не следует забывать о том, что с конца восьмидесятых годов на них же обрушилась лавина информации о произволе и жестокости власти, в частности, о том, с какой легкостью эта власть отправляла людей за решетку. Многие хотя бы из газетных публикаций узнавали о том, что за колючей проволокой сидят отнюдь не только жестокие рецидивисты, но и те, кому просто не повезло, те, кого действительно стоит пожалеть, а не выбрасывать из жизни. А, узнавая это, понимали, что озлобленное общество нуждается именно в милосердии.

Руководитель Центра содействия реформе уголовного правосудия известный правозащитник Валерий Абрамкин понял и осознал это на своем личном опыте. В советские времена он сам был заключенным. Поэтому и создал организацию, активисты которой очень скоро узнали в процессе своей работы, что существует довольно много людей, которых можно вернуть обществу с помощью обычной человеческой доброты и участия.

Передача «Облака» рассказывает о многом. Вот лишь некоторые темы, которые освещаются в ней: как становятся инвалидами в российских тюрьмах, несовершеннолетние заключенные, акции протеста заключенных, деятельность правозащитных организаций по улучшению пенитенциарной системы. Немалое место занимают юридические консультации, весьма полезные не только тем, кто содержится в местах лишения свободы, но и администрации этих мест. При таком широком тематическом диапазоне популярности программы уже не приходится удивляться.

Передача «Облака» выходит в эфир по вторникам в 15.10. Ее можно услышать по первому каналу проводного вещания, а также на частотах (в Москве): СВ 873 КГц 343, 6 М, ДВ 261 КГц 1149 М и УКВ 66, 44 МГц.

За 15 лет программа «Облака» не раз становилась лауреатом конкурсов, которые проводил Союз журналистов России совместно с правозащитными организациями.

«ХМХГ» поздравляет программу «Облака» с юбилеем и желает ей дальнейших успехов.

Соб. корр.

Акции

Фильмы, ломающие стереотипы

С 10 по 17 декабря 2006 года в Москве проходил традиционный XII Международный фестиваль фильмов о правах человека «Сталкер». Его учредителем и организатором стала Гильдия кинорежиссеров России при участии Московской гильдии актеров театра и кино, а поддержали – Московское представительство Фонда Макартуров, Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев, Детский фонд ООН ЮНИСЕФ, Канадский фонд «Гражданское общество», Объединенная программа ООН по ВИЧ/СПИДу в России, Программа развития ООН.

На фестивале были представлены игровые и документальные фильмы, затрагивающие самые различные проблемы правозащитной тематики. Права детей, политические преследования, страдания людей, проживающих в зонах военных конфликтов и многое другое. Впрочем, эта многогранность всегда была традицией «Сталкера». Пожалуй, главной сенсацией фестиваля 2006 года стало присуждение приза «Сталкер» за права человека. Его получил не режиссер, не сценарист, а писатель, по роману которого был недавно снят фильм. Сенсация же заключается в том, что и фильм не «присутствовал» на фестивале, и роман не является новинкой, а написан более 40 лет назад, и автор – отнюдь не «открытие» для читателя и зрителя, а признанный классик русской литературы. Премию получил Александр Солженицын за роман «В круге первом».

И все же решение жюри вполне объяснимо. В этом произведении даются ответы на многие вопросы, которые волнуют тех, кто борется за права человека и в России, и за рубежом. Например, можно ли считать изменой Родине разглашение ее военных секретов, если Родиной правит преступный режим, угрожающий всему миру, можно ли пожертвовать жизнью не только своей, но и своих близких, если речь идет о верности убеждениям и идеалам, где провести грань между решительностью и жесткостью, между гуманизмом и непростительной слабостью? В частности, на последний вопрос устами одного из персонажей своего романа автор отвечает вполне конкретно: «Волкодав прав, а людоед – нет». Одним словом, на страницах романа поднимаются проблемы, которые волновали людей на протяжении десятилетий и даже столетий, волнуют сегодня и будут волновать еще очень долго.

Но данная премия – все же исключение. В основном призы получили те, кого действительно можно считать «открытиями». Дебютный игровой фильм «Странник» молодого режиссера Сергея Карандашова отмечен призом за лучшую игровую картину. Это фильм о человеке, который случайно спасся во время несчастного случая и объясняет свое спасение религиозным чудом и ожидает Откровения свыше. Религиозная тема вообще была широко представлена на кинофестивале. Например, в документальном фильме «Ангел русской церкви против отца всех народов» рассказывается о том, как складывались отношения между коммунистической властью и Русской Православной церковью. Власть то разрушала храмы, сажала в тюрьмы и убивала священников, то вдруг начинала заигрывать с высшими православными иерархами, жалуя им статус и привилегии партийной номенклатуры. Именно это сделал Сталин в годы Великой Отечественной войны. Мотивы диктатора понятны: он осознал, что не коммунистические идеи, а русский патриотизм, основанный на Вере, спасет страну. Вопрос в том, чем должны были ответить на эти «заигрывания» Сатаны священнослужители, для которых, служба лишь Богу должна быть руководящим ориентиром? Авторы фильма пытаются дать ответ на этот, казалось бы, по форме простой, а, по сути, очень даже нелегкий вопрос. В свое время даже патриарх Тихон, который остался в истории символом сопротивления большевистскому режиму, формально капитулировал и каялся за свою справедливую борьбу.

О нелегком, порой мучительном выборе, рассказывает документальный фильм «Собиратели теней», получивший приз «Сталкер» за лучшую неигровую ленту. Режиссер Мария Кравченко определила свой фильм как рассказ о людях, «которые существуют вне настоящего и будущего, с развороченным, сожженным прошлым». Русская девушка приезжает туда, где раньше стоял ее дом. Сохранилось лишь место, где он раньше был, так как эта девушка – уроженка Грозного. Фильм можно назвать автобиографическим, поскольку в чеченской столице родилась и сама М. Кравченко.

Надо сказать, что фильмов о чеченской войне на фестивале было немало. Причем, они не трактовали однозначно события в этой республике. Документальная лента Ольги Кузнецовой и Владимира Суворова «Война закончена» рассказывает о сегодняшней ситуации в Чечне. А если быть более точными, рассказывают его персонажи: врач Людмила Трапезникова, чеченский бард Лариса Умарова, две девочки, которые в республике не живут в полном смысле этого слова, а пытаются выжить, продавая семечки на рынке. Содержание фильма как бы говорит о том, что в конце заголовка, наверное, надо поставить не точку, а вопросительный знак. Картина была удостоена приза «За непотерянное время», учрежденного оппозиционной «Новой газетой».

Фильм Сергея Роженцева «Живи и веруй» (награжденный призом имени Георгия Жженова) рассказывает о духовном мире российских воинов, сражающихся в Чечне. То есть рассказывает о людях, которых одни однозначно считают героями, преградившими путь бандитам и террористам, а другие также однозначно – палачами, которые устраивают жестокие зачистки и убивают мирных людей. Фильм С. Роженцева показывает, что действительность гораздо сложнее укоренившихся стереотипов.

В художественном фильме Александра Велединского «Живой» говорится о судьбе ветерана войны (в данном случае, чеченской), пытающегося найти свое место в мирной жизни. Тема весьма распространенная в мировом кинематографе. Достаточно вспомнить знаменитого «Рэмбо».

О судьбе солдата повествует и мультфильм «Буатель» российского режиссера Алексея Демина. Он создан по мотивам известной новеллы Ги де Мопассана. Солдат влюблен в чернокожую девушку, но его родители, напуганные не столько цветом кожи девушки, сколько реакцией соседей, не решились благословить на брак двух любящих друг друга людей. Фильм удостоен приза «Сталкер» за анимационный фильм. Не только потому, что сделан мастерски, но и потому, что поднятая проблема актуальна не только для позапрошлого века, и отнюдь не только для Франции.

Приз имени Феликса Светова (недавно скончавшегося известного правозащитника, члена большого жюри «Сталкера») был присужден документальному фильму Ольги Стефановой «Беслан. Право на жизнь». Это – приз правозащитных организаций и премирование показывает, какое значение придают правозащитники этой трагической теме, рассказу о том, как мучительно пытаются докопаться до правды люди, пережившие страшные дни сентября 2004 года, родные и близкие погибших.

Специальным дипломом Центра общественной информации был отмечен фильм режиссера Рашида Давлетшина «Танго для «ЗК» о женщинах-заключенных, которых везут в мужскую зону для участия в конкурсе КВН. Обездоленным людям дают возможность хотя бы на некоторое время соприкоснуться с прежней свободной жизнью, которая из-за колючей проволоки кажется такой светлой и счастливой.

Фильмы оценивали несколько жюри: игрового кино, неигрового кино, молодежного форума «Право на кино!», правозащитных организаций, жюри кинокритиков. Это, кстати, впервые, поскольку на прошлых фестивалях «Сталкер» были только жюри правозащитных организаций, жюри игрового и неигрового кино. Но, как и прежде, кинолентам дают оценку известные в стране люди – кинорежиссер Алексей Мурадов, кинокритик Александр Липков, актриса и режиссер Елена Цыплакова, президент Фонда защиты гласности Алексей Симонов, правозащитник Сергей Ковалев, директор Центра общественной информации Елена Гришина, поэт и историк, активист общества «Мемориал» Татьяна Бахмина и другие.

Андрей Антонов, Центр общественной информации


Международная Хельсинкская Федерация

Туркменистан: права человека после смерти диктатора

Совместное обращение Международной Хельсинкской Федерации по правам человека (МХФ),

Туркменской Инициативы по Правам Человека (ТИПЧ) и Правозащитного центра «Мемориал»

На протяжении многих лет народ Туркменистана был лишен основных гражданских, политических и социально-экономических прав. Меньше чем через месяц после смерти президента Ниязова, мы, представители правозащитных организаций, собрались в Вене, чтобы совместно с туркменской демократической оппозицией призвать международное сообщество оказать давление на власти Туркменистана, чтобы обеспечить проведение демократических реформ; соблюдение международных стандартов в области прав человека и начать диалог между властями, гражданским обществом и членами оппозиции. Международное сообщество должно строить свои отношения с Туркменистаном в зависимости от этих изменений.

Мы считаем, что первыми шагами на пути реформ в Туркменистане должны стать:

1. Пересмотр дел всех политических заключенных, немедленное освобождение узников совести, реабилитация жертв политических репрессий.

2. Обеспечение свободного функционирования печатных и электронных СМИ, снятие ограничений на доступ к Интернету.

3. Обеспечение свободы передвижения внутри и за пределы страны, возможности безопасного возвращения в страну эмигрантов из Туркменистана, вынужденных покинуть страну в годы правления Ниязова.

4. Прекращение практики произвольных ограничений деятельности общественных и религиозных организаций, создание условий для легального функционирования политических партий и движений.

5. Обеспечение допуска в страну специальных докладчиков ООН и Эммануэля Деко, назначенного ОБСЕ в 2002 г. специальным докладчиком по Туркменистану в рамках московского механизма.

6. Предоставление Международному Комитету Красного Креста, другим независимым наблюдателям доступа к заключенным и в места лишения свободы.

7. Проведение тщательного расследования сообщений о применении пыток к лицам, осужденным в связи с событиями 25 ноября 2002 г., а также по делу Огулсапар Мурадовой, Сапардурды Хаджиева и Аннакурбана Аманклычева.

8. Прекращение уголовного дела в отношении известного активиста по защите окружающей среды Андрея Затоки, задержанного в декабре 2006 года по сфабрикованному обвинению

К обращению присоединились: Движение за демократию и права человека в Туркменистане; Демократический гражданский Союз Туркменистана; Молодежно-патриотическая организация «Айдынлык»; Общественно-политическое движение WATAN; Объединенная демократическая оппозиция Туркменистана; Президиум Верховного Совета Республики Туркменистан; Республиканская партия Туркменистана; Русская Община Туркменистана; Союз независимых юристов Туркменистана.

Аарон Роудс, МХФ; Фарид Тухбатуллин, ТИПЧ;

Виталий Пономарев, Центрально-Азиатская программа правозащитного центра «Мемориал»

Интервью

«Мы выживем»

Беседа председателя Московской Хельсинкской группы Людмилы Алексеевой

с корреспондентом Радио «Свобода» Кристиной Горелик

Публикуется в сокращении

Кристина Горелик. Подводим итоги года предыдущего. 2006 год был богат на юбилеи, впрочем, как и 2005-й. Что же отмечали правозащитники в 2006 году? Конечно, это 85 лет со дня рождения Андрея Сахарова, 70 лет со дня рождения Александра Гинзбурга, Борису Шрагину, философу, активному участнику движения за права человека в Советском Союзе исполнилось бы 80 лет, а еще в 2006 году Московская Хельсинкская группа отмечала свое 30-летие.

Людмила Алексеева. Да, и 10-летие моего председательства в ней.

К.Г. У нас в гостях глава Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева.

Людмила Михайловна, если уж подводить итоги, то главным событием в 2006 году, не знаю, согласитесь ли вы со мной или нет, но главным событием стал закон о неправительственных организациях и развернутая в связи с этим беспрецедентная кампания против правозащитников.

А началось все с показанного по государственному телевидению фильма про шпионский камень. Вообще, вся эта история со шпионским камнем, с фигурировавшим в фильме якобы шпионом, вторым секретарем британского посольства Марком Доу – все это напоминало детектив.

Л.А. Причем плохой детектив. Мы же в суд подали, Московская Хельсинкская группа и я лично подали в суд на Второй канал, по которому был показан этот детектив, и на Первый канал, в котором после этой передачи было сказано, что правозащитные организации в России финансируются спецслужбами.

К.Г. Как вы оцениваете шансы в суде, учитывая, что кампания против правозащитников, наверняка, инициирована сверху?

Л.А. Следующее заседание назначено на 22 января. Будем надеяться. Кстати, я должна сказать, что суд против Первого канала по поводу клеветы на правозащитные организации в связи с событиями в Благовещенске, где мы защищали «избитый» город, был выигран.

К.Г. Тот иск подавал исполнительный директор движения «За права человека» Лев Пономарев.

Л.А. Я не подавала на Первый канал по поводу Благовещенска, хотя я там была, потому что тогда, можно сказать, меня ловко обошли. По-видимому, в то время относительно меня персонально не было дано, как говорится, отмашки или указания. Но несколько позже случился шпионский камень. Я фильм не видела, мне сообщили, сделали распечатку, а потом и достали видеозапись самой передачи. Вы знаете... ну, знаю, что врут, знаю, что врут. Но, когда непосредственно тебя касается, шок какой-то был из-за того, что как-то связывают... Ну, хорошо, вы поймали шпиона Марка Доу. Поздравляю с успехом. Тем более что я все время имела дело с фальшивыми поимками якобы шпионов.

К.Г. Кстати, хочу заметить, что, по-моему, персоной нон-грата Марка Доу не объявили.

Л.А. Не объявляли. Он сидит здесь, спокойненько работает в посольстве. Все было сделано исключительно для того, чтобы продемонстрировать платежку, на которой стояла подпись Марка Доу и перечислены 12 правозащитных организаций, в том числе Московская Хельсинкская группа. Но я подумала, может, я чего-нибудь не помню, не знаю, потому что я никогда с этим Марком Доу слова не сказала. Он никакого отношения к тем грантам, которые Московская Хельсинкская группа действительно получала в течение трех лет, не имел. Но самое главное, что, во-первых, в 2006 году мы уже не имели гранта от этого фонда. Не от британского посольства и не от спецслужб, конечно, а от уважаемого благотворительного фонда, от которого, кстати сказать, суммы в 10 раз большие, чем Московская Хельсинкская группа, получило наше Министерство обороны на переобучение российских офицеров.

К.Г. Ну да, российские ведомства точно так же, как и правозащитники, получают зарубежные гранты.

Л.А. Из того же самого фонда. Но их платежки не показывали. Я ринулась на следующее утро на работу, чтобы подняли все документы, и, действительно, документы подписала первый секретарь политического отдела Катя Лич, и подписи Марка Доу там не было. А что за бумажку они показывали по телевизору, я не очень понимала. Но потом там стоп-кадры всякие делали, чтобы понять, что это такое, и знающие люди объяснили, что, по-видимому, это какая-то бумажка, выкраденная из посольства, для посольского бухгалтера. Потому что у фонда «Глобал файндешнл» нет своего отделения в Москве, у них договор с британским посольством о том, что они администрируют этот грант, то есть выдают деньги, получают материалы, передают им и так далее.

Так вот, по-видимому, Марк Доу, как заместитель Кати Лич, или в ее отсутствие, или вследствие своих обязанностей подписал бухгалтеру распоряжение, чтобы тот выдал очередные деньги. Все. Так что мы не только к камню никакого отношения не имели, но и к Доу никакого отношения не имели. Все выдумано довольно грубо и нахально, потому что не привыкли наши спецслужбы, чтобы их проверяли и опровергали. А вот видите, опровергаем и будем опровергать. Причем, я не требую ни со Второго, ни с Первого канала ни копейки возмещения денежного, потому что я считаю, что и честь Московской Хельсинкской группы, и моя репутация никакими денежными суммами оценены быть не могут – ни маленькими, ни большими. Я требую только опровержения этих сведений в том же формате как ложных. Так вот они уже, видите, больше года вертятся.

К.Г. Наверняка этот фильм не просто так был показан по телевидению. Странным образом он совпал с подписанием закона о неправительственных организациях, который правозащитники окрестили «драконовским» и который, по заявлениям правозащитников, поставил под жесткий контроль общественные организации в России.

Л.А. Президент подписал этот закон в начале января прошлого года. Да, это, по-видимому, была такая пропагандистская подготовка, чтобы страна приняла подпись Президента под законом с удовлетворением.

К.Г. Но этого не произошло.

Л.А. Этого не произошло. Более того, я должна сказать, что этот скандал закончился ничем. Ведь, если бы была возможность таким образом изничтожить правозащитные организации, в частности Московскую Хельсинкскую группу, то это бы раскручивалось, это бы продолжалось дальше по нашим телевизионным каналам и по другим средствам массовой информации, контролируемым властями. Но замолчали же. Вы заметили, нет больше? По-видимому, даже они сами поняли, что не получилось.

К.Г. Но отдельные обвинения все-таки присутствуют. Вот совсем недавно, в декабре, глава ФСБ Николай Патрушев обвинил Датский совет по беженцам в шпионской деятельности. Конечно же, если мы посмотрим на 2006 год в общем и целом, то такой спланированной, организованной информационной кампании против правозащитников после фильма про шпионский скандал не было. Это так. Хотя, повторюсь, обвинения в адрес правозащитников звучат постоянно.

Л.А. Более того, удивительная вещь, но недавний опрос показал, что резко выросло доверие к правозащитникам в стране. По-видимому, работает эффект бумеранга: раз на них нападают, значит, они нам полезны, – думают рядовые граждане.

К.Г. А что касается закона о неправительственных организациях, Людмила Михайловна, удалось все-таки некоторые нормы убрать после того, как общественные организации подняли шум по поводу этого закона. Хотя все равно законом об НПО общественные организации поставлены в очень жесткие условия.

Л.А. Вы совершенно правы, закон был вообще немыслимый, там было два пункта, которые просто убивали правозащитное движение и вообще любое независимое общественное движение, не только правозащитное, на корню. Первое и самое главное – в законе была прописана такая норма, что чиновник может лишить любую организацию регистрации. Правда, через суд, но, вы сами понимаете, как сработает наш суд по представлению чиновника. Эта норма осталась в законе.

Когда меня спрашивают: «Что будет, если вашу организацию закроют?», я отвечаю, закрыть они не могут, могут лишить регистрации. Так вот, я напоминаю, что Московская Хельсинкская группа была создана в 1976 году, а получила регистрацию, возможность иметь офис, гранты и так далее в 1993 году. К этому времени она была всемирно известной правозащитной организацией. Ну, лишите нас регистрации, мы опять будем работать без регистрации, без офиса и без грантов, а работать будем – и это очень важно. Это первое положение, которое убрано из закона.

Второе – иностранным фондам запрещалось финансирование каких бы то ни было общественных организаций в России. Это положение тоже убрано. Потому что ни в одной приличной стране, кроме Белоруссии, таких законов нет, нигде, даже в Африке.

К.Г. Более того, иностранные представительства сегодня проходят перерегистрацию, хотя ранее звучали опасения, что они ее не пройдут в силу разных причин. Но сегодня такие правозащитные организации, как «Хьюман Райтс Вотч» или Международная Амнистия, которые долгое время работали и работают в России успешно, прошли перерегистрацию, но затратив на это, надо заметить, огромные усилия.

Л.А. Властям пришлось пойти навстречу. Дело в том, что власти не ожидали, какую бурю возмущения и какой серьезный отпор и внутри страны, и за границей вызовет закон об НКО. Скажем, закон о политических партиях, гораздо раньше принятый, и поставивший наши политические оппозиционные партии в очень незавидное, практически в зависимое от Кремля положение и в смысле регистрации, и в смысле финансирования, и в смысле организационной работы, в общем, никакого особенного отпора ни со стороны партий, ни со стороны граждан, ни во внешнем мире не вызвал. А здесь вызвал. Почему? Потому что наши власти просто не понимают, что и весь демократический мир, и наши граждане уже тоже начали воспринимать общественные неполитические организации как костяк гражданского общества. И люди возмутились тем, что этот костяк намерены перебить. Власти не ожидали такого сопротивления, им пришлось уступать.

Вы помните, что еще Герцен говорил, что отвратительность российских законов компенсируется их плохим исполнением. Так вот у нас же как? Если бы сопротивления никакого бы не было или оно было слабеньким, то закон бы приняли в полной мере и стали бы им, как молотком, долбить по хребту и по голове. А теперь, когда закон принят, пусть даже с драконовскими правилами в отношении иностранных организаций, чиновники стали перестраиваться на ходу. Потому что им было оказано сопротивление.

И дальше. Я все время всем нашим доброжелателям и внутри страны, и вне объясняю, что очень важно выказывать активные, твердые протесты против каждого случая наступления на какую бы то ни было некоммерческую политическую организацию. Не надо ждать, когда начнут «есть» Московскую Хельсинкскую группу. Если где-то в Тамбове или в Петропавловске-Камчатском попробуют закрыть группу, лишить ее офиса или наклеветать на нее в прессе и так далее, надо моментально оказывать отпор. И тогда даже в рамках этого закона мы сможем жить, мы выживем, я уверена. Печально другое. Печально не то, что нас «съедят» (это они думают, что они нас «съедят»). Гражданское общество и правозащитное движение уже есть, состоялись в России и они останутся. Печально другое – понижается наша эффективность. Ведь сколько средств у нас уходит на самозащиту, вместо того, чтобы заниматься тем, ради чего мы созданы, – защищать наших граждан, права которых нарушены государством или его чиновниками.

К.Г. Благодарю вас.

Радио Свобода. Из передачи «Преследования правозащитников в 2006 году», 06.01.2007

Выступления и заявления

Помогите вернуться в родные дома

Открытое письмо российскому руководству

Мы, вынужденные переселенцы из Пригородного района Республики Северная Осетия (РСО) – Алания обращаемся ко всем представителям федеральной власти всех уровней с последней надеждой на то, что наш голос услышат.

Мы все в результате осетино-ингушского конфликта 1992 года были вынуждены покинуть свои дома в поисках безопасного убежища. На протяжении 14 лет мы существуем в нечеловеческих условиях в городке беженцев села Майское.

Мы ютимся в разваливающихся вагончиках, в которых зимой нестерпимо холодно, а летом изнываем от зноя, без водоснабжения, при постоянных отключеньях газа и электричества, без работы и средств к существованию. Словом, мы стали гражданами без прав.

Президент России Владимир Путин обратил внимание на наши проблемы и дал указание государственным органам федерального и регионального уровня решить вопрос вынужденных переселенцев из Пригородного района РСО – Алания до конца 2006 года. Благодаря этому вниманию со стороны Президента в нас вновь затеплилась надежда на то, что мы опять станем равноправными гражданами нашего государства. Наша уверенность укрепилась благодаря внезапно возникшей суете чиновников различного уровня. Однако в очередной раз наши надежды были обмануты.

Чиновники рьяно взялись за работу, но, как оказалось на поверку, в основе этой работы лежало не желание решить наши проблемы, а стремление в сжатые сроки отрапортовать начальству о достигнутых результатах. Так как городок ингушских беженцев в селении Майское был наиболее крупным компактным поселением выдавленных из Пригородного района РСО – Алания граждан ингушской национальности и находился в центре внимания всех, кто занимался последствиями осетино-ингушского конфликта, в первую очередь взялись за него. Впрочем, им и закончили.

Многочисленные чиновники органов государственной власти и органов местного самоуправления РСО – Алания, представительства Президента РФ в ЮФО, Федеральной миграционной службы, доселе не появлявшиеся вблизи городка, стали частыми гостями городка, и убеждали нас согласиться на переезд в поселок Новый. Нам обещали выделение земельных участков, скорую выплату государственной поддержки для строительства жилья, создание инфраструктуры и новую достойную жизнь в поселке Новый. Обрисованные чиновниками радужные перспективы так и не были воплощены.

Поселок Новый разбили на земельные участки и перевезли туда вагончики тех, кто поверил в очередные обещания. Как оказалось, земельные участки выделили не в собственность, а в аренду на 3 года. Вроде как все в рамках закона, но у нас имеются серьезные опасения. По истечении этих трех лет, если мы не построим на этих участках капитальные жилища, можем их лишиться. Учитывая наше нынешнее положение, мы не в состоянии самостоятельно построить себе дома, и единственной возможностью станет получение государственной поддержки. Однако при нынешнем положении нет никаких гарантий ее получения в скором времени.

Между тем, тех, кто до сих пор не переехал в п. Новый, вынуждают всеми возможными уловками, а иногда и откровенными угрозами пойти на этот шаг. Так, например, в очередной раз оказывается давление на жителей городка беженцев поселка Майский (27 семей) путем отключения в городке 7 ноября 2006 года газа, а 14 ноября – света. Таким образам, людей вынуждают согласиться на переселение в поселок Новый.

Органы Федеральной миграционной службы России чинят всевозможные препятствия и создают чрезмерную бумажную волокиту в вопросе выплаты государственной поддержки. Во-первых, органы миграционной службы отказываются продлевать нам статус вынужденных переселенцев. И каждый из нас вынужден вступать в первую судебную тяжбу с тем, чтобы восстановить статус вынужденных переселенцев. Причем, многочисленные судебные решения не стали основанием для пересмотра миграционной службой своей политики в этом вопросе. Наоборот, чиновники придумали новую уловку. В случае, если в судебном решении прямо не указано на необходимость продления статуса каждого несовершеннолетнего ребенка заявителя, миграционная служба вычеркивает их.

Затем мы вынуждены обходить бюрократов в органах местного самоуправления, адресных столах и т.д., собирая различные справки. И везде нам либо напрямую отказывают в выдаче необходимых документов, либо чинят дополнительные препятствия.

Далее возникает необходимость подтверждения факта проживания и владения недвижимостью. Причем, даже штамп о регистрации по месту жительства не является для миграционной службы убедительным подтверждением факта проживания. Тут мы сталкиваемся с одной из самых дорогостоящих проблем в получении поддержки. Так как факт владения недвижимостью устанавливается по месту ее нахождения, мы вынуждены обращаться в суды РСО – Алания. Но там за каждое судебное решение в пользу ингуша требуют две тысячи долларов США. Да, именно так, четко установленная такса. И заблаговременно предупреждают, что без мзды судебное решение будет вынесено не в пользу заявителя.

Эти и многие другие препоны приходится преодолевать лишь для того, чтобы собрать пакет документов, необходимых для получения государственной поддержки. Но ведь подача документов еще ничего не гарантирует. Достаточно бегло пройтись по тексту Постановления Правительства РФ № 846 от 30 декабря 2005 года, которое само является темой для отдельного разговора, чтобы понять, что нет никаких гарантий скорого получения государственной поддержки. И, следовательно, возможности построить дом в трехгодичный срок. Зная «особое» к нам отношение со стороны властных структур РСО – Алания, мы уверены в том, что они воспользуются малейшей возможностью лишить нас этих участков.

Что касается инфраструктуры, то ее создание также осталось пустым обещанием. Обещанный газ не подведен. Из подведенных труб водоснабжения течет непригодная для употребления в пищу грязная, мутная вода. Употребление этой воды в пищу нередко приводит к болезненному состоянию, высыпаниям и язвам на кожном покрове. Электричество подводим своими силами от близлежащих столбов.

По сути, положение тех, кто переехал в п. Новый, нисколько не изменилось к лучшему. Просто городок ингушских беженцев перенесли на новое место, а условия остались такими же. Зато теперь чиновники рапортуют о решении наших проблем, хотя на самом деле положение наше лишь ухудшилось, так как, перевозя нас в п. Новый и вводя в заблуждение, нас лишили прав на наши дома в местах прежнего проживания. Да и сами чиновники перестали ездить к нам, и мы вновь остались со своими проблемами один на один. Мы стали статьей доходов для клерков низшего и среднего звена.

Отдельно хотим поставить вопрос выдачи паспортов. В нарушение действующего законодательства, в частности Инструкции о порядке выдачи, замены, учета и хранения паспортов гражданина РФ, утвержденной приказом МВД РФ № 605 от 15.09.1997 г., отделы внутренних дел РСО – Алания отказываются выдавать паспорта, либо выдают их без регистрации по месту жительства гражданам ингушской национальности. Распоряжение министра внутренних дел РФ № 1/4097 от 25.06.2003 года и письмо Генеральной прокуратуры РФ № 7/2-1881-2003 от 3.10.2003 года об устранении нарушений при выдаче и замене паспортов гражданам ингушской национальности, проживающим в Пригородном районе РСО – Алания, отделами внутренних дел РСО – Алания игнорируются. В результате мы остаемся не только без паспорта или прописки, но и без трудоустройства, медицинского обеспечения, возможности свободно передвигаться и других конституционных прав.

Еще одна больная для нас тема – так называемые закрытые для ингушей села. В одни села, такие как Октябрьское, Южный и Ир нас не пускают без всяких на то оснований, для других придумали водоохранную зону.

Как мы считаем, с целью недопущения возвращения ингушей, Правительство РСО – Алания приняло постановление № 186 от 25 июля 1996 года «О зоне санитарной охраны источников питьевого водоснабжения», постановление № 89 от 18 мая 1998 года «Об отселении граждан, проживающих в зоне санитарной охраны источников питьевого водоснабжения (села Южный, Терк, Чернореченское, Балта, Редант-П)» и постановление № 269 от 4 ноября 2002 года «Об утверждении границ зон санитарной охраны и Плана мероприятий по улучшению санитарного состояния территорий трех поясов зон санитарной охраны (ЗСО) и предупреждению загрязнений источника водоснабжения и водозаборных сооружений г. Владикавказ». Этими постановлениями принято решение расширить зону санитарной охраны Орджоникидзевского месторождения пресных подземных вод (далее – ЗСО), включив в нее территории вышеупомянутых населенных пунктов, и отселить проживающих в них граждан.

Очевидно, что руководство РСО – Алания пытается сделать все возможное, чтобы сконцентрировать ингушское население отселяемых территорий в одном месте на максимальном отдалении от Владикавказа, выдавив, таким образом, ингушей из центральной части Пригородного района либо в приграничную резервацию «Новый», либо в уже существующие этнические анклавы.

Мы считаем, что вопрос о необходимости расширения ЗСО, возникший в Северной Осетии после конфликта 1992 года, не является проблемой санитарно-эпидемиологического характера. Это политический шаг, направленный на исключение возможности возвращения вынужденных переселенцев ингушской национальности к местам своего постоянного проживания

Мы считаем, что с целью исключения всякой возможности дискриминации ингушского меньшинства РСО – Алания, вопрос расширения ЗСО необходимо решать на федеральном уровне, на основе политически не ангажированного экспертного заключения.

Мы обращаемся к федеральным органам власти с просьбой выступить в роли нейтрального арбитра, гаранта Конституции РФ, способного вынести взвешенное решение по спорному вопросу о границах «Зоны санитарной охраны источников питьевого водоснабжения г. Владикавказ».

Мы, граждане демократического правового государства, волей руководства РСО – Алания выброшены из правового поля. При сохраняющемся на протяжении 14 лет статус-кво наши гражданские права цинично попираются руководством и органами местного самоуправления республики.

В связи со всем вышеизложенным мы просим:

1. О незамедлительном возвращении ингушских беженцев к местам постоянного проживания в так называемые закрытые села. Мы убеждены, что сам факт наличия таких сел на территории Российской Федерации наносит серьезный урон демократической составляющей нашего государства.

2. О незамедлительном решении вопроса о границах «водоохраной зоны».

3. О незамедлительной выдаче всем жителям Пригородного района паспортов с регистрацией в населенных пунктах постоянного проживания. Эта регистрация должна быть постоянной и не может быть изменена без согласия гражданина.

4. О незамедлительном решении комплекса юридических проблем, связанных с компенсацией утерянного имущества и выделением новых земельных участков. Мы просим упростить процедуру получения разных справок, прилагаемых к заявлению на государственную поддержку, и не требовать у нас справок, которые уже представлялись ранее, если сведения, сообщенные в них, не претерпели изменения.

Мы очень надеемся на то, что власть сможет найти механизмы защиты наших прав внутри Российского государства, и что процесс принятия решения по нашему вопросу будет быстрым и прозрачным.

Открытое письмо подписали 25 вынужденных переселенцев. Подлинник письма с факсимильными подписями находится в Московской Хельсинкской группе.