Первая

Вид материала

Документы

Содержание «Бредут слова дорогой бытия…» «И да поможет мне текст!» S:Конечно-конечно, тем более, что это, в общем-то, не совсем мои утвержденья S: Ладно-ладно ;-) и потом, это не аксиома, это, скорее, попытка обобщения ряда работ на эту тему А: про опошление – это когда музыка Моцарта как мелодия для сотового телефона? или я все неправильно поняла? S: Принято, спасибо А: ну тут вроде все понятно (уф-ф-ффф) S: Ой. Беда в том, что МНЕ это стало очевидно относительно недавно, угу. А: Тут бы я дала ссылку на Ф. де Соссюра А: Мне нравится твое добавление В поисках жанра – первые подступы… Виденье снежной темы Мозаика… времён? «Реальность сна – попытки разглядеть… героя ли, томленья, ощущенья…» Рождение вымысла… Однажды случившееся - смысл простых вещей Муки творчества… воспоминаний Смысл и Само-оправдание бытия Реальность вымысла – или вымысел реальности? Осознанье загадки ... Полное содержание

Подобный материал:

• Первая. Новое восприятие проблемы рождаемости глава первая, 1589.66kb.
• Первая. Новое восприятие проблемы рождаемости глава первая, 5106.96kb.
• Книга первая. Реформация в германии 1517-1555 глава первая, 8991.95kb.
• А. Первая буква слова "астрология", и первая буква почти во всех мировых алфавитах, 3392.44kb.
• А. И. Уткин глобализация: процесс и осмысление оглавление Глава первая, 3584.73kb.
• Общие сведения, 236.6kb.
• Первая, 1651.33kb.
• Первая, 870.29kb.
• Древний Египет-первое государство на Земле, первая могущественная великая держава,, 265.58kb.
• Школьные годы неизбывный повод для ностальгии. Первый звонок, последний звонок. Первая, 399.66kb.

Часть первая

Вступление, или ещё одна попытка со-творенья

«Когда мне хочется почитать хорошую книгу - я сажусь и пишу её» - сказал не так давно некий англичанин¹. И всё чаще мне кажется, что был он прав (оставляя в стороне вопрос – что и для кого есть «хорошая книга») – потому как те несколько сотен томов, что являются моим любимым чтеньем, давно прочитаны, и пере-читаны; пути, любимые их авторами, исхожены, исследованы даже прихотливейшие закоулки их фантазий и черновиков, их настроенья и дух – стали моими, мною, отзываясь, откликаясь даже на мои капризы и прихоти... Да, возможно, где-то там лежат ещё отдельные драгоценности, из тех, что я не смог, в отличие от Дантеса, перенести все на борт своей шхуны... Более того, допускаю даже, что существуют и ещё неведомые мне книги, которые могли бы доставить подобные пронзительные удовольствия узнаванья, но – увы! Или двери, ведущие к ним², появляются не там, и не тогда, или просто они для меня – закрыты. А быть может, и сам я утратил прежнюю остроту восприятия... Так или иначе, я знаю, какую книгу хотелось бы мне прочитать, но вся беда в том, что вот именно её-то я написать и не смогу... Беда в том, что слишком хорошо вижу я те границы, зайти за которые мне не дано³, да и не надобно, наверное, потому как забавные и причудливые творенья моего воображенья могут прекрасно существовать здесь, по эту сторону времён и фантазий; а вот что с ними станется – там, по ту сторону? Вот загадка...

«И утро их нашло без сил на чёрном бархате постели»⁴, - вполне справедливо, потому что попытка сотворить музыку – из ничего - наверное, наверное обречена, а ежели я слышу⁵ ту волшебную, единственную и неповторимую мелодию, звук, настроенье, звон путеводной ноты⁶ у любимых мною авторов, и отчётливо различаю мгновенья, где звучанье её сбоит, прерывается, или превращается в усталость или даже бескрылость фантазий⁷, то это не значит, что сам я смогу создать некое произведенье, наполненное такой вот единой мелодией, единым звуком, нет. Я могу лишь любоваться камушками цветной мозаики, которая, омываемая волнами времени, становится ещё красочней, ещё драгоценней, сверкая и переливаясь, подобно баснословным сокровищам... Но стоит лишь зайти солнцу... Впрочем, и тут – сначала ведь будут сумерки, да и наступивший за ними мрак может быть наполнен драгоценностями ночных лондонских огней на поверхности Темзы, или искорками ночных бабочек, словно вспыхивающих в луче фонарного света в совсем недалёком Подмосковье...

«Бредут слова дорогой бытия…»⁸

И всё-таки, всё-таки, как говаривал мудрейший Окуджава – нужен сюжет. Который из полу-сотни ( гм... а не дюжины?) бродячих, как менестрели, сюжетов выбрать мне? Чтобы на него неприметно, но уютно, легли бы все мои ощущенья и вкусности, причём так, чтобы читатель, увлечённый им, и сам не заметил, что его втянули в... Впрочем, не уподобляюсь ли я тут мудрому страннику по литературным лесам Эко⁹ или автору «Ворона»¹⁰, которые пытались рассудочно, постфактум, «оправдать и объяснить» сделанное? Быть может, идея сюжета сама должна «найти на меня»¹¹ ? Не знаю, не знаю... Знаю лишь, что «всё-таки я жду из тишины...»¹², и знаю, что где-то, в какой-то реальности, существуют эти бесценные – волшебные, плачущие и нежные, исцеляющие слова, и я не есть «их транжир и мот»¹³...

Но... чем должны стать эти слова, какую историю рассказать? Да ничем, кроме того, что некогда, задолго до тех непредставимых времён, когда вы станете это читать (а, значит, будут уже и другие, пока неизвестные мне слова и фразы, «после которых не будет уже ничего, кроме слова «конец», и быть может – даты»¹⁴) – так вот, задолго до – был я, со всеми моими болестями, измученностями, и – никому-никому нынче не нужными виденьями и прозреньями...

И всё же – как хотелось бы мне, чтобы кто-нибудь (Somebody, или Самбоди, ах!) когда-нибудь читал этот текст так же, как я когда-то читал о подвесках королевы, сокровищах кардинала Спада, или коровьевских штуках, или хромой судьбе, или побеге Наташи с Анатолем... или... или...

И, что обидно, я чувствую, что он есть, этот текст - просто нечто во мне мешает услышать мне диктуемое божественным вымыслом... Я изменюсь – быть может, а быть может – изменится сам текст, изменится так, что я смогу его расслышать наконец, различив за шумом дождя – стук лошадиных копыт, например... или – звук приоткрываемой двери. Той самой¹⁵....

«И да поможет мне текст!»¹⁶

«Создаётся впечатление картины тотальной

текстуальности (интер-, контекст-), в которой

текст обнаруживает себя как пространство

человеческой творческой свободы»


«Постмодерн как ситуация философствования»¹⁷


Здесь стоит предупредить сразу – ежели вам не по душе эпиграф, или тексты с привкусом философствования, этот фрагмент текста лучше пропустить вовсе. Итак:

Люди словно читают по книге бытия – и вместе с тем пишут её. Культура есть некий открытый¹⁸ текст, порождающий смыслы, смешивающий в ведьмином котле языков¹⁹ – образы²⁰, индексы и символы²¹, меняющий их местами во имя со-творения новых.

Пост-структуралистские алгебры игр, умышленно лишённые точки опоры, и заставляющие читателя со-участвовать в процессе творенья, то есть быть – автором со-творенья, заставляющие его в каждый момент выяснять, а в какую такую игру он играет, и кто – уж не он ли Сам? придумал её правила...




А: До этого места мне все понятно, пожалуй, кроме «пост-структуралистских алгебр игр», но, как мне кажется, моему пониманию в целом это не мешает, так как твои утверждения являются, на мой взгляд, общезначимыми формулами (если воспользоваться аппаратом матлогики)


S:Конечно-конечно, тем более, что это, в общем-то, не совсем мои утвержденья


И отсюда же, наверное, вытекает ответ на один из главных мучающих меня в последнее время вопросов – разобщённости, фрагментированности творенья. Увы, но она – всего лишь отраженье структуры современного сознанья, лишённого всех, ну буквально всех точек опоры (в виде автора, субъекта, конечности, познаваемости, последовательности и пр.) и потому вынужденного цепляться за эстетизацию отражений, обречённого на вечные поиски в собственной душе единства мира... И да поможет нам текст!




А: На этом месте я запнулась. Перечитала еще раз. Не один раз. Вывод ответа я поняла, а вот откуда берется утверждение о структуре современного сознания не очень. Это такая аксиома была? возможно, это факт из разряда очевидных, но я раньше об этом не задумывалась (а если и да, то не в таких терминах), а когда задумываюсь сейчас, поздно ночью, то все равно очевидности не получается. Но это можно списать на недостаточный уровень развития сознания 

S: Ладно-ладно ;-) и потом, это не аксиома, это, скорее, попытка обобщения ряда работ на эту тему


Кстати сказать, не просто осмысленность, но – одухотворённость играющего в игры со-творенья начинает играть (о, ужас!) принципиальную роль, ибо возможности текстуальных и знаковых комбинаторных смешений – шире, чем возможности культуры... Отсюда – размывание, опошление великих фрагментов – текстов, музыки, образов – за счёт их включения во вне-культурный, вне-смысловой контекст...


А: про опошление – это когда музыка Моцарта как мелодия для сотового телефона? или я все неправильно поняла?

S:(Рассмеявшись) нуууу…. Что-то вроде…хотя это крайний случай


Занятно, ведь я осознаю, что рано или поздно смешные и позабытые сейчас идеи единого, одухотворённого творческого сознания, включающего в себя всё бесконечное разнообразье живого, ценности познанья, основанного на вовсе иных принципах и целях – всё же будут востребованы (ежели до того не случится просто-таки физического завершения современного нам этапа развития, показавшего – за счёт глубины и возможностей новых подходов: психологических, системных²², философских - к изучению себя самих, пишущих книгу бытия – всю глубину наших незнаний, и всю бесконечную – и захватывающе-поэтичную очаровательность²³ познанья и со-творения текстов...


А: Нет, все-таки про сознание мне ничего не понятно  дихотомия «единое, одухотворённое творческое сознание»/ «лишенное всех точек опоры сознание» для меня является какой-то высшей абстракцией.

Маленькое замечание по поводу очаровательности: частицы были очарованными, “очарованный кварк”, я не въедничаю, а говорю только потому, что очаровательный, по моим ощущениям, это внешнее свойство, тогда как очарованный – внутреннее

S: Принято, спасибо


Собственно, здесь можно было б закончить перефразированным чуть любимым Кузминским: «Я – читатель своей жизни. И – писец» (ох…а вам – что подумалось? ;-) – ежели б не ещё два многослойных образа (конечно, и кроме них нам будет о чём поговорить, вот вопрос – станет ли этим текстом заниматься мой будущий читатель, если таковой вообще...).


А: Ну если у тебя есть такие друзья как я, тогда конечно твой будущий читатель, как таковой вообще существует ;)

S: :-) :-)


Первый – это Мойры, плетущие ткань (текст) бытия – сами включённые в неё, кстати – и всё это в бесконечности времени и над и под-текстов... Раз. И второй – давно мучающий меня с точки зрения загадошности и необходимого для со-творенья антуража – образ Зоны²⁴ - переменчивой, текучей, меняющейся в зависимости от того, кто, когда, зачем, и даже – в каком настроеньи в неё попадает... И лишь когда критерием истины (некой базой для сравненья) становится поведение автомата, лишённого творцами возможности играть в структуралистские игры сознания, люди вдруг осознают, что всё происходящее с ними в Зоне – лишь результат их собственного – сознательного и бес-сознательного творчества, наложенного на её структуру...




А: ну тут вроде все понятно (уф-ф-ффф)


И ещё одна очевидная перекличка – (скажу в скобках, что многие точные формулировки в так называемых «пост-модернистских» текстах последнего времени стали для меня откровением – ах, как идеи витают в воздухе!) – между М. Мамардашвили и У. Эко²⁵. Речь – о структуре произведения. Согласно Мамардашвили – она, структура эта, рождает новые, доселе не существующие связи (и – личностные миры, добавлю от себя, потому что, как стало очевидно – неявным образом отражает структуру личности создателя текста);


А: про отражение – неужели это стало очевидно только недавно? или я слишком все примитивно понимаю и в силу этого не воспринимаю данное утверждение как открытие?

S: Ой. Беда в том, что МНЕ это стало очевидно относительно недавно, угу.


по Эко же – в открытом произведении это происходит за счёт игр с означаемыми, предполагая, тем не менее, их определённое структурирование.




А: Тут бы я дала ссылку на Ф. де Соссюра

S: Непременно найду что-нибудь конкретное из него – сюда.


Или, чуть перефразируя Маларме: «Мир создан, чтобы завершиться книгами» (текстом?). И, добавлю от себя – вновь родиться – из текста, но – уже со мною...




А: Мне нравится твое добавление