Возвращение мастера

Вид материала

Документы

Содержание Мафия бессмертна Про реку, в которую нельзя войти дважды Герман Гессе “Демиан” Раненый бык Отступление четвертое Врата в рай открыты не для всех

Подобный материал:

• Вечное возвращение по-белорусски, 260.64kb.
• Упражнение 1 Создание презентации с помощью мастера, 56.46kb.
• Возвращение мастера эпизод второй: божественное в земном и наоборот, 994.47kb.
• Конкурс будет проводиться в следующих номинациях, 23.42kb.
• «Говорят мастера ринга», 2791.42kb.
• По следам героев «Мастера и Маргариты», 599.28kb.
• Лекция Колористический анализ произведения мастера, 7.35kb.
• От новичка до мастера, 1807.88kb.
• Учебное пособие «Методика тренировки в лыжных гонках от новичка до мастера спорта», 39.29kb.
• Школа Мастера Игры Игоря Калинаускаса. Isbn 5-94371-474-х если об известном человеке, 2254.86kb.

МАФИЯ БЕССМЕРТНА

Леся расстроилась не надолго. В ее голове созрел новый коварный план. Проанализировав все этапы работы Колесова, она просчитала, что у него отсутствует само главное: крыша. Всемогущий вершитель судеб никому не платит за возможность спокойно работать.

Раздувая не поддающуюся оценке затратную часть, Колесов платил минимум налогов, и все проверки отскакивали от фирмы, как горошины от стены.

Сначала Леся решила натравить на Колесова налоговую инспекцию, но отказалась от этой мысли: все равно отстреляется.

Знакомые ребята обещали помочь с наездом от иных не менее влиятельных структур.

Наезд состоялся вечером перед самым окончанием рабочего дня, когда в приемной оставалось всего несколько человек.

Пять дюжих ребят ввалились в офис с требованием увидеть шефа. Алла провела грозных посетителей к Колесову. Енька повернулся к ним на крутящемся кресле и вежливо спросил:

• Чем обязан такому пышному собранию?
  

Дюжие ребята не знали таких умных слов. Они посмотрели друг на друга и одновременно спросили:

• Чего?
  
• Ничего, - ответил Енька. - Что, хотите стать счастливыми? Не вижу препятствий. Заполните, пожалуйста, анкеты.
  

Через час незваные гости ушли, унося с собой по бутылке с мутной жидкостью.


ПРО РЕКУ, В КОТОРУЮ НЕЛЬЗЯ ВОЙТИ ДВАЖДЫ


Жизнь каждого человека есть путь к самому себе, попытка пути, намек на тропу. Ни один человек никогда не был собой целиком и полностью; каждый, тем не менее, стремиться к этому, один глухо, другой отчетливей, каждый, как может.

Герман Гессе “Демиан”

• Я, кажется, догадался, чьи это проделки, - однажды за завтраком заметил Енька, дожевывая бутерброд с паштетом.
  
• Какие проделки? – не поняла Женя, тщательно намазывая мужу еще один бутерброд.
  
• Анонимные письма и наезд мордоворотов.
  
• Ну?..
  
• Леси.
  
• Из-за увольнения? – недоверчиво спросила Женя.
  
• Не думаю. Со своими длинными ногами и не менее длинным умом она работу себе всегда найдет.
  
• Но не такую же зарплату…
  
• Она решила, что кроме большой зарплаты, ей нужна большая любовь, и что такую любовь могу обеспечить ей только я.
  
• Ну?.. – в голосе Жени появились не столько нотки удивления, сколько сомнения.
  
• Что “ну”? Однажды ей даже удалось меня сооблазнить… - при этих словах Енька внимательно посмотрел на руки Жени, намазывающие бутерброд, – они не дрогнули.
  
• Ого! Интересно. И как?
  
• Никак. Поэтому она и бесится.
  
• Ничего себе бесится, - Женя протянула Еньке бутерброд и налила себе кофе. – Интересно, она когда-нибудь успокоится или нет?
  
• Когда-нибудь успокоится. Главное – не обращать внимания.
  

В дверь позвонили. Женя встала открыть. Она ожидала увидеть Кольку, но на пороге квартиры стоял чрезвычайно мрачный Андрей.

• Что-то случилось? – поинтересовалась Женя, не приглашая его пройти.
  
• Мне нужно с тобой поговорить, – беспристрастным и безапелляционным тоном заявил Андрей, при этом неуверенно переминаясь на коврике с ноги на ногу.
  
• О чем?
  

Андрей не ответил.

• Можно войти, или выйдем во двор?
  

Женя пожала плечами:

• Входи. Будешь кофе? Мы как раз завтракаем.
  

Андрей поздоровался с Енькой за руку.

Енька быстро запил бутерброд остывшим чаем и поднялся из-за стола.

• Мне пора, - Енька развел руками. – Приятной беседы, - пожелал он с порога, а за дверью тяжело вздохнул.
  

Женя налила Андрею кофе и опустилась на краешек стула.

• Ну, чего тебе? Мы, кажется, уже все сказали друг другу.
  
• Не ехидничай, - оборвал ее Андрей.
  
• Если бы я ехидничала, то спросила бы тебя, как поживает Катюня, - Жене вдруг действительно захотелось немного съязвить, но она ничего не успела сказать, потому что очутилась в крепких руках мужа, который тряс ее за плечи с невероятной силой.
  
• Что ты со мной делаешь? Что ты со мной делаешь? - он не кричал, но в хриплом с придыханием голосе сквозил ужас.
  
• - Отпусти, - тихо попросила Женя. Она поправила на плечах джинсовую сорочку и опять села на стул. - Зачем ты пришел. Ну, зачем ты пришел?! Тебя уже нет. В моей жизни тебя уже нет. Ты – призрак из прошлого.
  
• Я – живой человек, - неуверенно произнес Андрей. – И я не могу без тебя…
  
• А со мной мог, - все-таки съязвила Женя. – И Катюней, и с другими…
  
• Представь себе, да: с тобой мог, а без тебя – ни с одной женщиной.
  

Женя недоверчиво посмотрела на мужа. Она хотела опять съязвить, но, встретив в глазах Андрея тупую ничем неприкрытую боль, не стала этого делать.

Женя тяжело вздохнула и залпом выпила холодный кофе.

• Я вчера ездила в библиотеку. Поставила машину возле входа в монастырь. Прошла несколько сот метров пешком. Вошла в низкую дверь Троицкой церкви, как когда-то тихо бросив билетершам “В библиотеку”.
  

В библиотеке было пусто: студенты разъехались на каникулы, аспиранты давно уже выпили за упокой души отечественной науки, а преподаватели за скромное вознаграждение и нескромную “благодарность” принимали где-то экзамены.

Я писала конспект, а в открытые окна били колокола.

И в какой-то момент победного колокольного звона мне показалось, что ничего не изменилось: мне опять двадцать лет, впереди целая жизнь, и все так просто…

Это ощущение не покидало меня несколько часов. И даже когда я сложила исписанные листы в портфель и вышла из дверей библиотеки, оно продолжало меня пьянить и нести над землей.

Я открыла дверцу, бросила мобильник на сидение, завела машину…

Из ворот монастыря вышел взвод солдат – очевидно, они были на экскурсии. Солдаты, улыбаясь, смотрели на меня и что-то говорили друг другу. Я включила передачу и… все пропало. Все пропало: я опять стала взрослой. Я поняла: нельзя ничего вернуть…

• А вдруг…
  
• Не бывает вдруг, - перебила Женя. - Ты же умный человек.
  
• Спасибо и на этом, - махнул рукой Андрей.
  
• Если ты думаешь, что нас с тобой разделяет Енька, то ты глубоко ошибаешься. Нас разделяет не он и не два года, которые я прожила с ним, а всего лишь несколько минут, благодаря которым я узнала саму себя. За много лет совместной жизни тебе не удалось разбудить во мне то лучшее, ради чего я, наверное, родилась на свет. Нет, это – не громкие слова, - тряхнула головой Женя, уловив в глазах Андрея явное недоверие столь пламенным речам. - Сегодня я чувствую себя счастливой. Конечно, не абсолютно счастливой (я ведь не идиотка), но в целом - счастливой.
  
• Когда ты жила со мной, у тебя было все то же, что и сейчас: квартира, достаток, автомобиль…
  
• Ты так ничего и не понял, - опять перебила его Женя. – Это были твои квартира, деньги, автомобиль. А в этом стуле, на котором ты сейчас сидишь, - частица моего труда, а, следовательно,– частица меня. Жизнь каждого человека есть путь к самому себе. Быть может, это мысль не очень свежа, но я с ней полностью согласна. Так вот: я уже пришла к себе, и не мешай мне находиться в этом состоянии.
  
• А ты не задумывалась над тем, что эйфория может пройти, - Андрей попытался найти глаза Жени, но она упорно смотрела в окно.
  
• Это – не эйфория. Если в моем состоянии и есть ее элементы, то пройдут именно они, а состояние останется. Я в этом убеждена. А теперь иди. Да, постой, - Женя почти нежно положила руку на плечо Андрея, стоящего в дверях. - Запомни: я к тебе очень хорошо отношусь, ни в чем тебя не виню и ни за что не осуждаю. Я выросла из тебя, как ребенок из штанишек – ничего не поделаешь… Так получилось…
  

Андрей пожал плечами:

• Просто так ничего не случается.
  
• Значит, ТАК было угодно Богу.
  

ИГРА

У Колесова болела голова. Он с трудом добрался до офиса, бросил недостойное положения “привет” Алле, которая в этот момент тщательно укладывала свою уникальную челку перед зеркальцем в пудренице, и закрылся в своем кабинете.

Он удобно расположился в кресле и с удовольствием закрыл глаза.

Из состояния болезненных раздумий Колесова вывел настойчивый звонок телефона. Енька ненавидел этот звук, который означал, что он, Колесов, опять кому-то зачем-то нужен. Просто так к нему давно уже никто не звонил.

Он нажал кнопку аппарата и произнес тоскливое: “Да, слушаю”. Алла, уловив недовольные нотки в голосе шефа, вкрадчиво объяснила: Нина Степановна, говорит, что срочно, соединить или не стоит?

Колесов прикинул, что деньги лишними никогда не бывают, и холодно ответил: “Соединяй”.

Нина Степановна срывающимся от волнения голосом поздоровалась.

• Ну, что у вас опять случилось? - грозно спросил Колесов, вспомнив, что лучшим средством защиты является нападение.
  
• Он опять пропал, - всхлипнула Нина Степановна.
  
• Кто?
  
• Муж, - уже громко заголосила Нина Степановна.
  
• Муж на то и муж, чтобы пропадать и потом снова появляться, - философски заметил Енька, но Нина Степановна с его рассуждениями была явно не согласна.
  
• После моего последнего визита к вам все стало нормально: вечером он пришел домой, извинился, даже цветы принес – в качестве знака примирения. Потом был упоительный месяц – почти что медовый… - Нина Степановна мечтательно вздохнула.
  
• Ну… Так чего вам еще нужно?
  
• - Он опять пропал, - вновь всхлипнула Нина Степановна. - Секретарша отвечает, что он в командировке. Врет. Я вчера его машину видела - на Прорезной. Можно мне еще какой-нибудь препарат? Без всякого перехода спросила Нина Степановна и затихла на другом конце провода в ожидании ответа Колесова.
  

Сначала у Колесова появилось сильное желание бросить трубку и не слушать слезообильный бред своей первой клиентки, затем он подумал, что он вполне был бы готов убить Нину Степановну, попадись она ему под руку в этот момент, и, наконец, он тихо сказал:

• Приезжайте. – Затем еще тише добавил: - С вас - две штуки.
  

Нину Степановну не пришлось долго ждать. Она появилась в офисе через полчаса, взяла свою порцию уже приготовленной Колесовым горькой микстуры, положила на стол аккуратно сложенные перевязанные резинкой деньги, грустно прошептала “спасибо” и торжественно удалилась.

Колесов устало подпер тяжелую голову рукой и уставился в дверь, в которую только что вышла Нина Степановна. Потом он пожал плечами и сделал первую запись в блокноте компьютера под названием “История болезни”: “Клиент № 1. Явление третье. Симптомы: нарушение желаемого ритма семейной жизни. Диагноз: недостаток окситоцина, отсутствие серотонина. Предписание: доза № 7 препарата № 13. Предполагаемое окончание действия препарата № 13 – четыре месяца”. Значит, четыре или, в крайнем случае, через пять месяцев Нина Степановна позвонит снова, и снова будет плакать в трубку и просить о помощи. И вместо того, чтобы бросить трубку и никогда не слышать молящего голоса своей первой клиентки, Колесов назначит ей встречу, поколдует над пробирками и положит в карман кругленькую сумму зеленых хрустящих купюр.


РАНЕНЫЙ БЫК

Мы слишком далеко

Зашли в поцелуях

Наряд твой растянут.

О как непрочны

Супружеские узы.

Рубоко Шо (Япония, Х век)

Когда Колесов уже закончил писать, зазвонил телефон. Вкрадчивым голосом Аллочка сообщила, что в приемной Колесова дожидается Светлана – не клиентка, а по личному делу.

• По личному? - переспросил Колесов и после утвердительного ответа Аллочки удивленно пожал плечами. – Проведи ко мне и приготовь кофе: для меня и для дамы, которая по личному делу. Сахар не клади. - Светочка робко вошла и остановилась на пороге кабинета Колесова. - Ну, что же вы, смелее, я, честное слово, не кусаюсь, - рассмеялся Енька.- Светочка хмыкнула в ответ на юмор, но проходить вовнутрь кабинета не решилась. - Вы полагаете, что я буду разговаривать с вами, когда вы стоите и притом на пороге? Ни в коем случае! Проходите, садитесь. Я, кажется, знаю вас. – Света подняла голову. - Вы – Света. Не в курсе, как сейчас, но раньше вы работали на одной кафедре с моей женой.
  
• Откуда вы знаете? - наконец, выдавила из себя Светочка.
  
• Бизнес у меня такой, - ухмыльнулся Енька.- Что же вас ко мне привело? Не уж то тоже хотите поучаствовать в погоне за счастьем?
  

Света удивленно подняла глаза:

• В какой погоне?
  
• Да вам и знать не надо! Вы итак счастливы, раз не знаете, что перед вами сидит собственной персоной вершитель судеб человеческих.
  
• Зачем вы издеваетесь? – печально спросила Света.
  
• Я, издеваюсь? Разве я могу издеваться над такой прелестной девушкой?! – Еньку и вправду веселило печальная маска Коломбины на лице у посетительницы. - Ну, ладно, - Колесов, наконец, соизволил стать серьезным. - Что же вас все-таки привело ко мне? Может быть, вы хотите сообщить, что моя жена мне изменяет? - Енька попытался сделать грозное лицо, но не выдержал и расхохотался.
  
• Нет.
  
• Я так и знал, так и знал! – завопил Енька. – И почему она мне не изменяет? Сейчас изменяют все и всем!
  
• Хватит юродствовать, - наконец, раскусила его Света.
  
• Вы правы, хватит. – Колесов пододвинул к Светочке чашку с кофе. – Пейте. Он вкусный и, кажется, еще горячий. Сахар по вкусу.
  
• Я без сахара.
  
• Вот видите, вы на меня наезжаете, а у нас даже вкусы одинаковые: я тоже пью кофе без сахара. А хотите коньяк к кофе? Настоящий французский коньяк!
  
• Хочу, - неожиданно для себя ответила Светочка. Колесов вынул из бара начатую бутылку коньяка и две коньячные рюмки.
  
• Так что же моя жена? – напомнил Енька.
  
• Она мне портит жизнь, - смело заявила Света и залпом выпила коньяк.
  
• Ого! – причмокнул Енька. – Где-то я уже это слышал. И позвольте узнать, каким именно образом она это делает?
  
• Задорнов любит ее… вот уже много лет… безответно, но все равно любит, - срывающимся голосом прошептала Света и твердо добавила: - Налейте мне еще коньяк.
  
• Пожалуйста. – Он налил полную рюмку, затем сочувственно спросил: - И что вы от меня хотите?
  
• Ну, поговорите с ней.
  
• Видите ли, милая Светочка, Женя всегда делает только то, что считает нужным. Кроме того, я вообще не уверен, что она что-нибудь предпринимает для того, чтобы ваш любимый не замечал вас и любил ее. Разбирайтесь, дорогуша, сами. Только без анонимных писем и рекэта! Договорились?- Колесов выпил одну за другой две рюмки коньяка.- Увы, я - не всемогущий. Да, по нелепой случайности, мне удалось научиться раскрывать в людях неведомые им самим богатства, но только мне одному известна горечь осознания своего собственного бессилия, мне, которого все вокруг считают всесильным.
  
• - Вы несчастны? - вдруг спросила Света.
  
• Колесов поднял голову и мутными коньячными глазами посмотрел на Свету. – Почему вы так решили?
  
• Вы - несчастны. – безаппеляционно заявила Света и сама налила себе еще рюмку.
  
• Да, я несчастен, потому что, мне скучно. Скучно безошибочно разбираться в людях, скучно выслушивать их жалобы, скучно просчитывать на сто ходов вперед. Мне не дано быть ни врачом, ни целителем. Я - всего лишь чернорабочий судьбы.
  
• Боже, как грустно… - протянула Светочка. – Мне вас жаль.
  
• Нет! – Колесов стукнул кулаком по столу так, что рюмки и бутылка с остатками жидкости удивленно подпрыгнули на столе и медленно опустились на место. – Не надо меня жалеть. Я делаю людей счастливыми. Я – добрая рука Бога….
  
• Я, Я, Я!!! - выкрикнула Света. - А от них вы думаете? О людях, которые выстаивают под вашей дверью часами, чтобы взамен на свои иногда последние деньги забрать приготовленный вами суррогат счастья?
  
• Какое мне дело до них, стоящих в очереди за счастьем, для достижения которого они сами не приложили ни грамма усилий.
  
• Это они от отчаяния…
  
• Нет, это они от лени.
  

В эту минуту дверь отворилась и вошла Женя. Она приветливо улыбнулась Светочке и укоризненно посмотрела на Еньку.

• - Пьете коньяк, - не дожидаясь ответа, протянула Женя. - Хороший коньяк, - добавила она, повертев в руках почти пустую бутылку. - Настоящий коньяк.
  
• Ты же знаешь, я не люблю подделок, - Колесов вел себя, как кролик перед удавом. Он чувствовал за собой вину, только не понимал, в чем эта вина заключается.
  
• Знаю, - Женя поставила бутылку на стол и села возле нее спиной к Колесову.- В чем предмет дискуссии? - между прочим, поинтересовалась Женя.
  
• Ерунда, - тихо вымолвила Светочка. - Я, пожалуй, пойду.
  
• Ну, почему же так скоро? Мы давно не виделись. Пойдем к нам ужинать. - Женя была не только убедительной, но неподдельно искренней, однако Светочка на уговоры не поддалась:
  
• Нет-нет, я пойду – у меня дела.
  
• Ну, если дела… - протянула Женя. – Тогда - пока. – Когда за Светочкой закрылась дверь, Женя не удержалась и спросила: - Что здесь делала моя сослуживица?
  
• - Жаловалась на тебя, - признался Енька, одновременно производя на компьютере какие-то расчеты.
  
• Жаловалась? По какому поводу? - удивилась Женя, взглянув на монитор через плечо Еньки.
  
• Ты у нас, оказывается, разлучница, - усмехнулся Енька
  
• А… Это насчет Задорнова, - догадалась Женя. - Пусть сами разбираются. Она, что, просила у тебя препараты?
  
• Нет. Требовала, чтобы я поговорил с тобой. Я сказал, что этого делать ни в коем случае не буду. - Енька закончил считать, и очень довольный результатами своих расчетов откинулся на спинку кожаного кресла. – Впрочем, я даже не знаю, о чем в таком случае говорят. А?
  
• Что ты там подсчитываешь? -поинтересовалась Женя.
  
• Прогнозирую доходы фирмы в ближайшие полгода.
  
• Вероятностные?
  
• Более, чем вероятные. Действие любого из моих препаратов – от трех до девяти месяцев, следовательно, существует очень большая вероятность, что, испытав положительный эффект, клиент обратиться по прошествии срока действия препарата ко мне еще раз, а затем еще раз, и еще раз. Вот кругленькая цифра, которую фирма может заработать на постоянных клиентах только за полгода.
  

Женя молчала. Пятно на груди, видное в декольте блузки, вспыхнуло и тут же погасло. Дождь упрямо забарабанил не в витражи, а в каменные плиты пола: старую крышу внезапно прорвало.

• Ты.. Ты же садишь их на иглу…Они ведь становятся наркоманами счастья.
  
• Ну, да, в некотором роде, - удивившись самому себе, ответил Енька.
  
• Ты – чудовище. Я – была права. Ты – настоящее чудовище. Тебе нравится манипулировать людьми. Они для тебя – не более, чем марионетки в кукольном театре. Возомнил себя вершителем судеб!
  
• Тихо. Не кричи. На вот, лучше, выпей коньячка.
  
• Я не кричу, - вдруг успокоилась Женя. - Я все поняла. Давай сюда свой гадкий коньяк, - она залпом выпила рюмку.
  
• Это хороший коньяк, - заметил Енька, отправляя последние капли из бутылки к себе в рюмку.
  
• Гадкий, - упрямо мотнула головой Женя. Она громко поставила рюмку на железный поднос и тихо ушла.
  

ОТСТУПЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ ПЛАТА ЗА ЛЮБОВЬ

Оно-но-Комати сидела на полу в маленькой чайной комнате. Рядом служанка расставляла в вазы желтые и белые хризантемы.

Фу-ка-Кеси вошел тихо и нерешительно остановился на пороге.

• Входи, Фу-ка-Кеси, что же ты остановился. Входи, раз пришел.
  
• Ты получила мое послание?
  
• Да. В нем ты пишешь о любви ко мне и о том, что за мою любовь ты готов отдать свою жизнь.
  
• Да, готов, - Фу-ка-Кеси опустил голову, ожидая насмешек из уст избалованной вниманием мужчин Оно-но-Комати.
  
• Ну что же, бери мою любовь. И взамен мне не нужно твоей жизни. – Фу-ка-Кеси с надеждой поднял голову и встретил холодный взгляд Оно-но-Комати. – Ты будешь первым мужчиной, прикоснувшимся к моему телу, но за это… - Оно-но-Комати на минуту задумалась. У Фу-ка-Кеси в ожидании приговора выступил на лбу горячий пот. – За одну ночь моей любви я прошу у тебя еще девяносто девять ночей любви подряд.
  
• Но ведь это счастье: девяносто девять ночей любви с тобой – это же вечность! – воскликнул Фу-ка-Кеси. – Я, конечно, согласен!
  

Фу-ка-Кеси остался жить у Оно-но-Комати. Первая ночь была упоительна и сладостна. Юное тело Оно-но-Комати горело желанием, которое было немедленно удовлетворено Фу-ка-Кеси., который после этого почувствовал себя вполне счастливым и вознагражденным за длительное ожидание. Но с каждой ночью Оно-но-Комати требовала все больше любви, и влюбленный Фу-ка-Кеси не мог ей отказать. Так продолжалось девяносто восемь ночей подряд. И Оно-но-Комати удивлялась, как хорошо ей с Фу-ка-Кеси. На девяносто девятое утро она проснулась с мыслью поблагодарить его за доставленное ей удовольствие, дотронулась до любовника и почувствовала под своей рукой непривычный холод: горячий Фу-ка-Кеси под утро умер от разрыва аорты. Весь пол в комнате был залит кровью, но на устах Фу-ка-Кеси застыла гримаса счастья.

Первый любовник Оно-но-Комати Фу-ка-Кеси был последним, кого она любила.


ВРАТА В РАЙ ОТКРЫТЫ НЕ ДЛЯ ВСЕХ


Жизнь моя была трудной, сбивчивой и несчастной, она привела к отречению и отрицанию, она была горькой от соли, примешанной ко всем человеческим судьбам, но она была богатой, богатой и гордой, она была и в беде царской жизнью. Как ни убого растачивается остаток пути до окончательной гибели, ядро этой жизни было благородно, в ней были недюжинность и накал, в ней дело шло не о жалких грошах, а о звездах.