Geum.ru

Книга вторая

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   ...   32   33   34   35   36   37   38   39   ...   76

V




В тангутской столице была предгрозовая ночь. Где-то погромыхивало, на

небе всплескивались отблески молний. В узких улицах было тихо, темно и

душно. За толстыми стенами домиков спали торговцы и ремесленники,

брадобреи и служители храмов, переписчики книг и художники. Но никто не

спал в императорском дворце. Светились окна, за ними мелькали тени,

тревожно перекликалась наружная стража, в темень улиц уносились всадники.

Не спали и во дворце двоюродного брата императора - князя Ань-цюаня. Но

здесь не перекликалась стража, слабый свет едва пробивался сквозь оконную

бумагу, всадники, пешие бесшумно выскальзывали из ворот, и они тут же

закрывались, так же бесшумно люди возвращались, и ворота открывались по

условному стуку. Ань-цюань находился во внутренних покоях. На низком

столике горели свечи в бронзовых подсвечниках, лежали раскрытые книги.

Ань-цюань листал страницы. но его взгляд скользил по иероглифам бездумно:

думы Ань-цюаня были далеко и от книг, и от этого дворца.

Неожиданное нападение монголов потрясло государство. Нищие, темные

кочевники, презираемые тангутами, степным вихрем ворвались в пределы Си

Ся, захватили город Лосы и крепость Лицзли, опустошили округ Гачжоу и

Шачжоу и ушли без урона. Ропот возмущения пополз по городам и селениям.

Народ винил военных, военные - сановников, к этому добавились слухи: в

городе Сячжоу свинья родила чудо-животное <линь> о двух головах. Гадатели

и прорицатели уверяли: <В одном государстве быть двум государям>.

Обеспокоенный император Чунь-ю коленопреклоненно вознес молитву

всевышнему о даровании стране мира и счастья, помиловал преступников,

переименовал столицу, назвав ее Чжунсин - Возрождение. Но это мало кого

успокоило. Все чаще стали приходить вести о неслыханном усилении

безвестного до этого хана Тэмуджина, и все просвещенные люди начали

понимать, что враг, легко взявший богатую добычу, придет снова. Император

послал в степи войско. Но время для похода было выбрано неудачно. Жара и

безводье погубили немало коней и людей. Войско возвратилось, не захватив

ни одного кочевника. Теперь и сановники, и военные стали возлагать вину на

императора.

Ань-цюань, возненавидевший Чунь-ю с первых дней его правления, увидел:

пришло его время. Через преданных людей он повсюду возбуждал недовольство

императором. Число его сторонников росло. И вот сегодня все должно

решиться. Знатные люди должны принудить Чунь-ю отречься от императорского

титула и возвести на престол его, Ань-цюаня.

Он знал, что происходит в императорском дворце. К нему то и дело

входили вестники с новостями. Пока нельзя было сказать, чем все кончится:

Чунь-ю упорствовал, грозился казнить всех отступников и тайком слал гонцов

в округа за войсками. Но за всеми шестью воротами Чжунсина стояли люди

Ань-цюаня - всех гонцов схватили. Это стало известно императору, и дух его

начал слабнуть...

За дверью послышался шум шагов, громкие голоса. Руки Ань-цюаня,

сжимавшие книгу, напряглись, сухо затрещал, прорываясь, лист. Это какой-то

конец. Или он император, или преступник. Двустворчатые двери распахнулись

настежь. Первым вошел князь Цзунь-сян, за ним около десяти высоких

сановников. Все троекратно поклонились. Ань-цюань отодвинул книгу,

выпрямил спину.

- Страдая слабостью здоровья, великий император Чунь-ю пожелал

оставить престол. Дети его малолетни, а время грозное, и мудрые мужи сочли

за благо передать власть в твердые руки. Мы обращаемся к тебе, светлый

князь Ань-цюань...

Цзунь-сян не числился сторонником Ань-цюаня. Скорее всего он не был

ничьим сторонником. Этот уже не молодой, далеко за сорок, князь был

известен своей ученостью, все время проводил в книгохранилищах. Оттого

лицо его было бледным, а глаза все время подслеповато щурились.

- Вручая тебе власть, мы надеемся, что ты укрепишь великое Ся,

умножишь славу предков. Тебе надлежит...

Углы рта Ань-цюаня опустились, нижняя губа надменно вытянулась. Он без

Цзунь-сяна знает, что ему надлежит делать. В первую голову он сгонит со

своих мест всех, кто усердствовал в служении Чунь-ю, самого бывшего

императора сначала отправит подальше от столицы, и глухие селения,

потом...

Не дослушав Цзунь-сяна, Ань-цюань поднялся.

- Я еду в императорский дворец.

- Но там еще находится Чунь-ю,- возразил Цзунь-сян обиженно.

- Пусть убирается!

Цзунь-сян отступил на шаг, растерянно потер рукой подбородок.

- Дозволь мне возвратиться к моим книжным занятиям, не обременяй

делами государства.

- Занимайся чем хочешь.

Опустив плечи, Цзунь-сян вышел.

Яркие огни, воздетые на длинные палки, освещали улицу. Стук копыт,

говор, бряцание оружия будили людей. С испугом и недоумением они

выглядывали из своих домов. А над городом взблескивали сполохи молний,

громыхала, приближаясь, гроза.

Ань-цюань беспрепятственно занял императорский дворец.

Бывший император, двоюродный брат Ань-цюаня Чунь-ю, отправился в

изгнание. Через несколько месяцев он внезапно скончался. Но это событие

осталось незамеченным. Стремительно возвышались новые сановники. И так же

стремительно падали. Отрешались от должностей военные, умом и трудом

заслужившие уважение. Им на смену приходили молодые, никому не известные.

Но и этим не всегда удавалось долго усидеть на своем месте.

Робость, неуверенность и смятение вселились и во дворцы, и в дома под

черепичными крышами.