Учение об истине.
Проблема истины является ведущей в гносеологии, относится к важнейшим понятиям в общей системе мировоззренческих проблем. Оно находится в одном ряду с такими понятиями, как «справедливость», «добро», «смысл жизни».
Имеются разные понимания истины:
Истина – это соответствие знаний действительности. Это положение является главным и древнейшим в классической концепции истины. Первые попытки ее исследования были предприняты Платоном и Аристотелем. Классическое понимание истины разделяли Фома Аквинский, П.Гольбах, Гегель, Л.Фейербах, Маркс. Разделяют его и многие философы
ХХ столетия.
Современная трактовка истины включает в себя следующие моменты. Во-первых, понятие «действительность» трактуется, прежде всего, как объективная реальность, существующая до и независимо от нашего сознания, как состоящая не только из явлений, но из сущностей, скрывающихся за ними. Во-вторых, в «действительность» входит также и субъективная действительность, познается, отражается в истине также и духовная реальность. В-третьих, познание, его результат – истина, а также сам объект понимаются как неразрывно связанные с предметно-чувственной деятельностью человека, с практикой, объект задается через практику. В-четвертых, признается, что истина не только статичное, но также и динамичное образование; истина есть процесс. Эти моменты отграничивают диалектико-материалистическое понимание истины от агностицизма, идеализма и упрощенного материализма.
Одно из определений объективной истины таково: истина – это адекватное отражение объекта познающим субъектом, воспроизводящее познаваемый субъект так, как он существует сам по себе, вне сознания.
Характерной чертой истины является наличие в ней объективной и субъективной сторон.
Истина, по определению, в субъекте, но она же и вне субъекта. Истина субъективна. Это значит, что она не существует помимо человека и человечества: истина объективна – это значит, что истинное содержание человеческих представлений не зависит ни от человека, ни от человечества.
Из понимания истины как объективной, не зависящей от индивидов, классов, человечества, следует ее конкретность. Конкретность истины – это зависимость знания от связей и взаимодействий, присущих тем или иным явлениям, от условий, места и времени, в которых они существуют и развиваются. В понятие конкретной истины включается указание на время. Имеется в виду время существования субъекта и момент или период его отражения субъектом. Таким образом, абстрактной истины нет, истина всегда конкретна. Конкретность включается в объективную истину, вследствие этого понятие истины неотъемлемо от ее развития, от понятия творчества, необходимого для дальнейшей разработки и развития знания.
Объективная истина имеет три аспекта: бытийственный, аксиологический и праксеологический.
Бытийственный аспект связан с фиксацией в ней бытия, как предметно-субстратного, так и духовного. Само же это бытие является данным субъекту как объект, т.е. как объективная реальность, хотя и сопряженная с субъектом, но находящаяся вне субъекта познания. Сама истина обретает собственное бытие.
Аксиологический аспект истины состоит в нравственно-этической, эстетической и праксеологической ее наполненности, в тесной связи со смыслом жизни, с ее ценностью для всей, в том числе практической деятельности человека.
Праксеологический аспект истины демонстрирует включенность в истину момента ее связи с практикой. Сам по себе этот момент как ценность, или полезность истины для практики входит в аксиологический аспект, однако, есть смысл в том, чтобы выделить его в качестве относительно самостоятельного.
Ведущим аспектом истины является ее бытийственный аспект.
В современной философии отчетливо выделяются три концепции истины: концепции соответствия (корреспонденции), когеренции и прагматичности.
Концепция корреспондентности истины устанавливает соответствие между формами психики и определенным объективным содержанием. Аристотель считал, что истинное и ложное находятся не в вещах, а в мыслях. Согласно концепции соответствия, истина есть форма соотношения психики субъекта и объекта. Это соответствие иногда понимается довольно прямолинейно, например, аналогично соотношению фотографии и того, что на ней отображено. В простейших ситуациях приведенная аналогия уместна, но в сложных случаях дело обстоит иначе.
Относительно сложных, особенно теоретических, рассуждений простая схема прямого соответствия чувства или мысли объекту недостаточна. Отдельные суждения приобретают смысл лишь в системе суждений. Там, где в ходу многозвенные логические конструкции, приходится учитывать последовательность, связность, системность рассуждений и высказываний. В этой связи говорят о когерентной концепции истины. Под когерентностью понимают взаимосоответствие высказываний. Значительный вклад в развитие когерентной истины внесли Лейбниц, Спиноза, Гегель, а также современные философы Нейрат и Гемпель. Концепция когеренции истины не отменяет концепцию соответствия, но ряд акцентов в понимании истины становится иначе.
Третья концепция истины называется прагматической. Значительный вклад в развитие прагматической концепции истины внесли сторонники американского прагматизма (У. Джеймс,
Д. Дьюи). Они понимают истину как работоспособность чувств, мыслей, идей, их полезность в деле достижения желаемой цели. Истиной считается то, что приводит к успеху.
В науках логики и математики, привыкшие к многозвенным рассуждениям, склоняются к когерентной концепции истины. Физики, особенно экспериментаторы, широко используют достоинства концепции соответствия. Инженерно-технические работники часто ориентируются в своих действиях на прагматическую концепцию истины.
Существуют разные формы истины. Они подразделяются по характеру отражаемого (познаваемого) объекта, по видам предметной реальности, по степени полноты освоения объекта
и т.п.
Обратимся сначала к характеру отражаемого объекта. Вся окружающая человека реальность в первом приближении оказывается состоящей из материи и духа, образующих единую систему.
И первая, и вторая оказываются объектом человеческого отражения, и информация о них воплощается в истинах. Поток информации, идущий от материальных систем микро-, макро- и мегамиров, формирует то, что можно обозначить как предметную истину (она дифференцируется затем на предметно-физическую, предметно-биологическую и др. виды истины).
Понятие «дух», соотносимое в ракурсе основного вопроса мировоззрения с понятием «приро-да», «мир», распадается, в свою очередь, на экзистенциальную реальность и реальность когнитивную (в смысле рационалистически-познавательную). Экзистенциальная реальность включает в себя духовно-жизненные ценности людей, такие как идеалы добра, справедливости, красоты, чувства любви, дружбы и т.п., а также и духовный мир индивидов. Вполне естествен вопрос о том, истинно или не истинно мое представление о добре (как оно сложилось в таком-то сообществе), понимание духовного мира такого-то человека. Если на этом пути мы достигаем истинностного представления, то можно полагать, что мы имеем дело с экзистенциальной истиной.
Объектом освоения индивидом могут стать также те или иные концепции, включая религиозные и естественнонаучные. Можно ставить вопрос о соответствии убеждений индивида тому или иному комплексу религиозных догматов, или, к примеру, о правильности нашего понимания теории относительности или современной синтетической теории эволюции; и там, и здесь употребимо понятие «истинность», что ведет к признанию существования концептуальной истины. Аналогично положение с представлениями того или иного субъекта о методах, средствах познания, например, с представлениями о системном подходе, о методе моделирования и т.п. Перед нами еще одна форма истины - операциональная.
Помимо выделенных могут быть формы истины, обусловленные спецификой видов познавательной деятельности человека. На этой основе имеются формы истин: научная, обыденная (повседневная), нравственная и пр.
К научной истине применимы следующие критерии научности.
1. Принцип верификации. Данный принцип употребляется в логике и методологии науки для установления истинности научных утверждений в результате их эмпирической проверки.
2. Принцип фальсификации (К. Поппер) употребляется в методологии науки. Его суть в том, что критерием научного статуса является ее фальсифицируемость или опровержимость, т.е. только то знание может претендовать на знание «научного», которое в принципе опровержимо. Принцип фальсификации делает знание относительным, т.е. лишает его абсолютности, неизменности, законченности.
3. Рациональный принцип является основным средством обоснованности знания. Отсюда он выступает в качестве ориентира на определенные нормы, идеалы научности, эталон научных знаний.
Критерии научности определяют эталон научного знания. Научное знание представляет собой последовательный ряд принципов, законов, категорий, а также логическую систему, имеющую форму теорий, концепций и гипотез, обоснованных как на эмпирическом, так и на теоретическом уровнях. Уровень развития научного знания является определяющим при подборе критериев научности.
Все критерии научной истины находятся во взаимосвязи. Только в системе они способны выявить научную истину, отграничить ее от истины повседневного знания или от истин религиозного или авторитарного знаний.
Практически-обыденное знание получает обоснование из повседневного опыта и некоторых индуктивно установленных рецептурных правил, которые не обладают необходимо доказательной силой, не имеют строгой принудительности. Акты же научного знания сопровождаются уверенностью субъекта в достоверности его содержания.
В пределах науки имеются модификации научной истины (по областям научного знания: математики, физики, биологии и т.п.). Следует отграничивать истину как гносеологическую категорию от логической истинности. Специфична объективная истина в уголовном судопроиз-водстве, исторической науке, в других гуманитарных и общественных науках. В гуманитарном знании важное значение для истины имеет глубина понимания, соотносимая не только с разумом, но и с эмоциональным, ценностным отношением человека к миру.
Такая двухполюсность истины наиболее ярко выражается в искусстве, в понятии «худо-жественная правда». Художник способен открывать и в художественной форме демонстрировать истину.
Важное место в теории познания занимают формы истины: относительная и абсолютная. Вопрос о соотношении абсолютной и относительной истин мог встать в полной мере как мировоззренческий вопрос лишь на определенной ступени развития человеческой культуры, когда обнаружилось, что люди имеют дело с познавательно неисчерпаемыми сложноорганизованными объектами, когда выявилась недостаточность претензий любой теории на окончательное (абсолютное) постижение этих объектов.
Под абсолютной истиной в настоящее время понимается такого рода знание, которое тождественно своему предмету и потому не может быть опровергнуто при дальнейшем развитии познания. Такая истина есть:
- результат познания отдельных сторон изучаемых объектов (констатация фактов, что не тождественно абсолютному знанию всего содержания данных фактов);
- окончательное знание определенных аспектов действительности;
- то содержание относительной истины, которое сохраняется в процессе дальнейшего познания;
- полное, актуально никогда целиком не достижимое знание о мире и сложноорганизованных системах.
Когда констатируется что-либо существующее или существовавшее в действительности, «абсолютны» не только годы открытий этих структур или явлений, но и утверждения о том, что эти явления имеют место в действительности. Такая позиция подходит под общее определение «абсолютная истина». И здесь мы не находим относительной истины, отличающейся от абсолютной.
Когда дается строгое философское определение понятия «движение», «скачок» и т.п., такое знание тоже может считаться абсолютной истиной в смысле, совпадающем с относительной истиной (и в этом плане употребление «относительная истина» не обязательно, как излишней становится и проблема соотношения абсолютной и относительной истин). Такой абсолютной истине не противостоит относительная истина, если только не обращаться к формированию соответствующих представлений в истории естествознания и в истории философии.
Не будет проблемы соотношения абсолютной и относительной истин и тогда, когда имеют дело с ощущениями или вообще невербальными формами отражения человеком действи-тельности.
В применении к достаточно развитому научному теоретическому познанию абсолютная истина – это полное, исчерпывающее знание о предмете; относительная же истина – тождественна своему предмету и потому не может быть опровергнута при дальнейшем развитии познания. Пример такого рода относительных истин – теория классической механики и теория относительности. Классическая механика считалась истинной теорией без всяких ограничений, т.е. истинной в некотором абсолютном смысле, поскольку с ее помощью описывались и предсказывались реальные процессы механического движения. С возникновением теории относительности было выяснено, что ее уже нельзя считать истинной без ограничений. Изоморфизм теории как образа механического движения перестал со временем быть полным; в предметной области были раскрыты соотношения между соответствующими характеристиками механического движения (при больших скоростях), которые не выполнялись классической механикой. Классическая и релятивистская механика связаны между собой как истина менее полная и истина более полная.
Абсолютная истина складывается из относительных истин. Вместе с тем относительные истины оказываются частями абсолютной истины, а значит, одновременно (и в том же отношении) и абсолютными истинами. Каждая относительная истина есть одновременно и абсолютная. Единство абсолютной и относительной истин обусловливается их содержанием; они едины благодаря тому, что и абсолютная, и относительная истины являются объективными истинами.
Когда мы рассматриваем движение атомистической концепции от античности к
XVII-XVIII столетиям, а затем к началу ХХ в., в этом процессе за всеми отклонениями обнаруживается стержневая линия, связанная с наращиванием, умножением объективной истины в смысле роста информации истинного характера. То, что было истинным в атомистической концепции Демокрита, входит и в истинностное содержание современной атомистической концепции.
Историческое развитие научных теорий, нацеленных на воспроизведение сущности одного и того же объекта, подчиняется принципу соответствия, который был сформулирован физиком Н. Бором. Согласно принципу соответствия, смена одной естественнонаучной теории другой обнаруживает не только различие, но и связь, преемственность между ними, которая может быть выражена с математической точностью. Новая теория, приходя на смену старой, не просто отрицает последнюю, а в определенной форме удерживает ее. Благодаря этому возможны обратный переход от последующей теории к предыдущей и совпадение в некоторой предельной области, где различия между ними оказываются несущественными. Например, законы квантовой механики переходят в законы классической при условиях, когда можно пренебречь величиной кванта действия.
Итак, истина по содержанию объективна, а по форме – относительна. Объективность истины является основой преемственности истин.
Истина есть процесс. Свойство объективной истины быть процессом проявляется двояко: во-первых, как процесс изменения в направлении все большей полноты отражения объекта, и, во-вторых, как процесс преодоления заблуждения в структуре концепций, теорий.
Движение от менее полной истины к более полной, как и всякое движение, развитие, имеет моменты устойчивости и моменты изменчивости. В единстве они обеспечивают рост истинностного содержания знания. При нарушении этого единства рост истины замедляется или прекращается вовсе. При гипетрофии момента устойчивости формируется догматизм, фетишизм, культовое отношение к авторитету.
Абсолютизация же относительности знания в смысле смены одних концепций другими способна породить зряшный скептицизм и, в конце концов, агностицизм. Релятивизм может явиться мировоззренческой установкой, он обусловливает настроение смятения и пессимизма в области познания.
Диалектика противопоставляет догматизму и релятивизму такую трактовку истины, в которой воедино связывают абсолютность, устойчивость и изменчивость. Развитие научного знания есть его обогащение, конкретизация.
Кроме названных свойств истины некоторые авторы выделяют и такие ее свойства, как непротиворечивость (с точки зрения формальной логики), простоту, красоту, эвристичность (способность знания к саморасширению), когерентность (согласованность данного знания с фундаментальными идеями), способность к самокритической рефлексии, антиконъюнктурность, плюрализм знания и др.
Антиподом истины является ложь. Ложь – это преднамеренное возведение заведомо неправильных представлений в истину. Ложь укоренена в повседневной социальной жизни, имеется всюду, где взаимодействуют люди. Она есть функция любых человеческих коммуникаций, при которых осуществляется «встреча» интересов индивидов и социальных групп. На уровне общества, на уровне социально-групповых отношений значительным фактором, инициирующим отход от истинности и формирование лжи, является партийность.
Рассмотрим теперь понятие «заблуждение». Заблуждение представляет собой своеобразное теоретико-познавательное явление. Оно есть непреднамеренное несоответствие суждений или понятий объекту. Причины появления заблуждений в науке многообразны. Из гносеологических причин можно указать на характер поиска истин: он всегда сопряжен с выдвижением предположений, догадок, гипотез. Субъект накладывает на область неизвестного свои предварительные представления, базирующиеся на уже известном. Истолкование же области неизвестного с позиций известного далеко не всегда истинно. К гносеологическим факторам относятся также многогранность объектов изучения и нередко фрагментарное, поначалу одностороннее их отображение.
Предположения и гипотезы, неизбежные в поиске истины, сами по себе ни истинны и ни ложны: одни более достоверны, другие менее достоверны или совсем недостоверны. Но субъекты, особенно если над ними довлеют узкогрупповые или социальные интересы, способны это гипотетическое знание возводить в разряд истинного.
Роль заблуждений в науке неоднозначна. В принципе всякое заблуждение уводит в сторону от истины, мешает познанию. Но заблуждения могут способствовать созданию проблемных ситуаций, служащих отправным пунктом для дальнейшего движения науки. Известны, например, результаты, к которым привела алхимия. Хотя в целом она оказалась заблуждением, в ее недрах развивались идеи, впоследствии получившие статус истинных. Алхимия привела к открытию свойств многих элементов и в конце концов заложила предпосылки химии. Английский философ и логик К. Поппер подчеркивал «нереалистичность» точки зрения на науку как на совокупность одних только истин; он также полагал, что то, с чем имеет дело реальная наука, является сочетанием истины и элементов заблуждения. Эту систему знания он трактует как «правдоподобное знание». Он заявляет, что нельзя требовать абсолютной достоверности: мы искатели истины, но не обладатели. Мы не имеем в руках никакой истины, а только вечно к ней стремимся.
Проблема истины – это и проблема ее отграничения от заблуждения, поэтому проблема истины упирается в проблему критерия истины.
Проблема отграничения истины от заблуждения возникла не сегодня, она имела место во все периоды развития философии, начиная с античности.
Ни чувственное наблюдение, ни самоочевидность, ясность и отчетливость всеобщих положе-ний не могут служить критериями истинности знания. Коренным пороком всех этих концепций является стремление найти критерий истинности знания в самом знании, в каких-либо его особых положениях, которые так или иначе считаются привилегированными по сравнению с другими.
К. Маркс обратил внимание на недостаточность попыток найти критерий истины в рамках субъекта. Встала задача найти такой критерий, который, во-первых, был бы непосредственно связан со знанием, определял бы его развитие, и в то же время сам бы им не являлся; во-вторых, этот критерий должен был соединить в себе всеобщность непосредственной действительности. Таким феноменом оказалась практика.
В практике задействован субъект, воля; в практике – единство субъективного и объективного при ведущей роли объективного. В целом практика – объективный, материальный процесс. Она служит продолжением природных процессов, развертываясь по объективным законам. В то же время познание не перестает быть субъективным, соотносясь с объективным. Практика включает в себя знание, способна порождать новое знание, выступает его основанием и конечной целью.
При решении вопроса об истинности или неистинности теории недопустима изоляция от практики. Вопрос о том, обладает ли человеческое мышление предметной истинностью, - вовсе не вопрос теории, а практический вопрос. В практике должен доказать человек истинность, т.е. действительность и мощь, посюсторонность своего мышления.
В общественных и естественных науках критерием истины выступают не практика вообще, а ее вполне определенные виды. В сфере философии, отличающейся универсальностью, всеобщностью своих положений, тоже имеет место практика, но это уже не специфический вид практики, а вся совокупность исторической практики людей, включая и повседневную, и производственную, и социально-политическую практики.
В научном познании используются непосредственная и опосредованная проверки истинности знания. Опосредованная проверка применяется, когда ученый имеет дело непосредственно не с наблюдаемыми явлениями, в том числе с прошлыми и будущими явлениями. Проверка будет сложнее, когда приходится иметь дело с теориями в целом. Некоторые из теорий, близкие к эмпирическим фактам, проверяются непосредственно в эксперименте и в технике. Например, значительная часть современной техники построена на использовании законов классической ньютоновской механики, и эта техника достаточно эффективна в своем функционировании.
Не всегда, однако, теории имеют непосредственное техническое приложение, проверку в технике. Для абстрактных дедуктивных теорий характерна косвенная проверка: из теории выводятся теоретические и эмпирические следствия и производится проверка последних на практике. Поиски путей практической проверки весьма сложны. И эта сложность возрастает пропорционально непрерывно увеличивающейся степени абстрактности научных теорий. Все чаще теория проверяется не в одном эксперименте, не целиком, а по частям, допускающим проверку, и в целой серии различных экспериментов.
Помимо практики в научном познании существуют и другие критерии истины. Их ценность очевидна там, где практика пока не в состоянии определить истину и заблуждение.
Среди них выделяется логический критерий. Здесь имеется в виду его понимание как формально-логического критерия. Его существо – в логической последовательности мысли, в ее строгом следовании законам и правилам формальной логики в условиях., когда нет возможности непосредственно опираться на практику. Выявление логических противоречий в рассуждениях или в структуре концепции становится показателем ошибки и заблуждения. Современная формальная логика достаточно авторитетна во многих науках, особенно в математике.
Большое место в теоретическом естествознании, но главным образом в общественных науках и в философии, занимает аксиологический критерий, т.е. обращение к общемировоззренческим, общеметодологическим, социально-политическим, нравственно-этическим и эстетическим критериям.
В политической жизни и в общественных науках часто складывается обстановка, когда от субъекта требуется немедленная реакция, а он не имеет «показаний практики», он должен оценивать, не дожидаясь получения и обработки максимально полной информации. Иногда такую информацию вообще невозможно получить. Субъект производит быструю оценку, не столько полагаясь на непосредственную конкретную информацию, идущую от практики, сколько на логику и на свой опыт ценностного, эмоционального и общемировоззренческого отношения к подобным ситуациям. В этих случаях важно руководствоваться не просто интуицией, но какими-то рациональными принципами, вбирающими в себя исторический опыт жизнедеятельности людей. Весьма значительна роль эстетического критерия (чувства гармонии, совершенства, красоты) при создании или выборе физических теорий. Эстетически высшее нередко оказывалось впоследствии и более достоверным, истинным. Аналогично в естествознании обстояло дело и со следованием принципам материализма и диалектики. Но аксиологический критерий является ни абсолютным, ни единственным.
Даже логический критерий не обладает степенью надежности. Наиболее надежным критерием истины является все же практика.
Практика лежит в основе и логического, и аксиологического, и всех других критериев истины. Какие бы способы установления истинности суждений и концепций не существовали в науке – будь то формально-логическая проверка, соотнесение со всеобщей философской методологией, общезначимость (интерсубъективность, интуитивное чувство и т.п.) - все они, в конечном счете, через ряд посредствующих звеньев оказываются связанными с практикой. В этом отношении можно утверждать, что практика – главный критерий истины.
Но такой статус практики порой принимается за единственность практики как критерия истины. Практика не единственный, а ведущий критерий. Остальные критерии дополнительные, содействующие установлению достоверности знания, выполняющие важные эвристические функции. Но практика не раз навсегда данная, застывшая и мистифицированная, обожествленная в своей значимости; практика тоже развивается.
Практика исторически ограничена, она выступает не в абсолютном, а в относительном смысле, определенной форме, на определенном уровне своего развития. Случается, что на одном своем уровне она не в состоянии определить истину, а на другом, более высоком уровне обретает такую способность по отношению к тому же самому комплексу знания.
Сама практика как критерий истины находится в развитии. На этом пути, например, и была доказана в конце XIX в. истинность положения «атомы делимы» и ложность противоположного суждения. Таким образом, в 30-х годах гипотеза Паули – Ферми о нейтрино, затем ряд опытов, ее подтверждающих, вновь доказали истинность, всеобщий характер закона сохранения энергии.
Таким образом, критерием истины является практика, взятая в процессе своего движения, развития.
<< Предыдущая - Следующая >>