Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 150 | 151 | 152 | 153 | 154 |   ...   | 155 |

таратуразнавцам не рэкамендуюць выкарыстовваць фласофск пастулат аб першаснасц зместу другаснасц формы в якасц абавязковага крытэрыя пры разглядзе асобнага твора ц яго частак [10, с. 471]. Але мы прасочым, што першаснае для напсання верша - змест ц форма - з пункту гледжання псхалог творчасц. У мяне як паэтэсы бывае па-рознаму. То зТявцца жаданне напсаць верш пэвнай формы, тады взнкаюць задумы, якм зместам (дэям, вобразам, сюжэтам) яго заповнць, або наадварот, пад пэвны змест падбраецца адпаведная форма (вд, цврдая форма верша). Для прыкладу вазьму мой Трайны санет пра вечнае каханне. Да пытання - што было першасным: змест ц форма Спачатку в май творчай свядомасц взнкла дэя напсаць арыгнальную складаную форму - трайны санет (жанрава-кампазцыйнае азначэнне ма. - Т.Б.). Такую форму я бачыла тольк в Валерыя Брусава Юрася Пацюпы, аднак мяне яна зачапла не зместам, як там быв прадставлены, а адметнай формай. Пакольк санет - гэта цврдая форма звычайна фласофскай або любовнай рык, я вырашыла паразважаць у м пра сва вечнае каханне, па законах мастацкага слова тыпзуючы гэту дэю да вечнага кахання, якм яно бывае в людзей наогул. Таму што нярэдка бывае, што саправднае каханне, нават кал пара расстаецца, назавсды застаецца в х сэрцах. Спачатку я вызначылася з формай верша з млоснай тэмай, з тым, каму я прысвячу твор (першаму каханню мужу), са схемай формы (два санеты па чатырнаццаць радков трэц сумарны). Пасля гэтага да мяне прыйшов довг радок, падобны на радок сумарнага санета, , вдавочна, заключна-вынковы (як мараль у байцы) - Нас немагчыма абТяднаць, / як можна - гэтыя санеты [11]. Пасля гэтай падрыхтовчай працы ввесь астатн твор напсався хутка. Для кожнага паэта першаснасць зместу ц формы пры напсанн канкрэтнага верша ндывдуальная, залежыць ад спецыфк яго таленту, стылю творчага вопыту.

Такм чынам, форма змест у фласоф таратуры адрознваюцца сродкам, якм яны аперыруюць: фласофя - паняццям, таратура - вобразам. Фласофскя змест форма в таратуразнавстве адпавядаюць, у прыватнасц, мастацкай дэ жанру, якя павнны быць гарманчна звязаны взаемаабумовлены. Змястовна-фармальныя таратурныя традыцыйнасць ц наватарства залежаць ад ндывдуальнасц, маштабу асобы паэта, яго творчага крэда. Першаснасць зместу ц формы в крэатывным працэсе в кожным канкрэтным выпадку адметная залежыць ад псхалагчнай ндывдуальнасц паэта, ад асаблвасцей яго задум творчых прыярытэтав.

таратура 1. Гачев, Г.Д. Содержательность художественных форм: Эпос. Лирика. Театр. - М., 1968.

2. Гаспаров, М.Л. Сонет // Литературный энциклопедический словарь / под общ. ред.

В.М. Кожевникова и П.А. Николаева. - М., 1987. - С. 411Ц412.

3. Круковск, М.. Фласофя культуры: уводзны в тэарэтычную культуралогю: вучэб. дапам. - Мнск, 2000.

4. Танк, Максм. Зб.тв.: у 13 т. - Т. 5. Вершы (1972Ц1982). - Мнск, 2008.

5. Румянцева, Т.Г. Ницше Фридрих // Новейший философский словарь: 3-е изд., исправл. - Минск, 2003. - (Мир энциклопедий). - С. 692Ц695.

6. Лосев, А.Ф. Дерзание духа. - М., 1989.

7. Васючэнка, П.В. Псьменнк як дэмург: да пытання пра жыццятворчую мсю таратуры // Сучасная беларуская таратура працэсы славянскага культурна-цывлзацыйнага взаемадзеяння:

матэрыялы мжнар. навук.-практ. канф., Мнск, 28 мая 2008 г. / н-т мовы таратуры мя Я. Коласа Я. Купалы НАН Беларус. - Мнск, 2008. - С. 139Ц146.

8. Бахтин, М.М. Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве // Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики: исследования разных лет. - М., 1975. - С. 6Ц71.

9. Андреев, А.Н. Глобализация как литературное явление // Сучасная беларуская таратура працэсы славянскага культурна-цывлзацыйнага взаемадзеяння: матэрыялы мжнар. навук.-практ. канф (да 80-годдзя НАН Беларус) (Мнск, 28 мая 2008 г.) / н-т мовы таратуры мя Я. Коласа Я. Купалы НАН Беларус. - Мнск, 2008. - С. 69Ц77.

10. Кожинов, В.В. Форма и содержание литературы // Литературный энциклопедический словарь / под общ. ред. В.М. Кожевникова и П.А. Николаева. - М., 1987. - С. 471Ц472.

11. Барысюк, Т. Трайны санет пра вечнае каханне // ЛМ. - 2003. - 26 верас. - С. 13.

ИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ КАК ДИНАМИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН КУЛЬТУРЫ И.М. Слемнва В жизни любого состоявшегося литературно-художественного произведения (романа, повести, рассказа, стихотворения и др.) можно выделить две стадии: а) акт непосредственного создания; б) вхождение в социокультурную среду и дальнейшее развитие в ней (и вместе с ней) в качестве знаково-семантической системы того или иного эстетического и духовнонравственного масштаба. Решающее значение для еe функционирования и исторического развития имеет читатель. Роль читателя (в частном случае - критика) в диалектике бытия литературно-художественного произведения весьма и весьма значительна. Эта инстанция, вопервых, обеспечивает действительное присутствие конкретного художественного текста в культуре, так как без рецепции и интерпретации, в том числе, и интерпретации критической, его актуальное существование тут же прекращается; а, во-вторых, делает его развивающейся онто-гносеологической сущностью, которая подчинена общему ходу исторического процесса. Без этого даже самое значимое произведение литературы будет непременно потеряно культурой на пути из прошлого в будущее. Вне постоянного художественного освоения оно, подобно архаичной социальной практике или устаревшей машине, осталось бы лежать на обочине исторического пути социокультурной эволюции. Напротив, множимые интерпретационные процедуры расширяют границы пространственной и временной бытийности литературных концептов. В качестве примера можно привести шекспировского Гамлета, которого Х. Блум сравнивает по силе влияния на развитие западной культуры с Христом. В свою очередь уже не раз отмечалась схожесть этой великой библейской персоналии с характерным русским явлением - князем Мышкиным Ф. Достоевского. А вот Ч.де Лотто увидел в тихом и покорном гоголевском Акакие Акакиевиче Башмачкине идеал христианской кротости и добродетели. В итоге Христос-Гамлет-Мышкин-Башмачкин вплетаются в единую символикосмысловую сеть религиозной и светской культуры. Число таких параллелей можно продолжить.

В момент своего появления литературно-художественное произведение не является завершенным ставшим, окончательно бытийно и сущностно сформировавшимся феноменом. С онтологической точки зрения автор не столько создатель, сколько инициатор длительного процесса становления культурной единицы того или иного порядка. Вынесенный на обозрение художественный текст - это всего лишь проект возможной реализации заложенных в его целостной структуре вечных смыслов культуры (любви, счастья, совести, долга, подлости, зависти и т.д.). Художественный образ, отмечает Г. Гадамер, есть нечто, что лишь в наблюдателе выстраивается в то, чем он является и саморазыгрывается перед ним [1, с. 166]. Вот почему его нужно постоянно формировать заново [1, с. 166]. И это происходит благодаря встрече носителей двух символических миров: авторского и читательского.

В силу данного обстоятельства читатель как бы превращается в соавтора, соучастника развития исходного замысла. Но трактовать его как равноправного партнера, более того, способного вообще ликвидировать первотворца текста, как это делается в современном модернизме, недопустимо.

Признавая смысловую многозначность в качестве неустранимой характеристики даже самых устоявшихся литературных произведений и возможность их неожиданно нового прочтения в новой историко-культурной ситуации, нельзя при этом подвергать ранее созданные художественные тексты интерпретативному насилию, в результате чего автор-творец утрачивает свою психологическую артикуляцию, полностью деперсонифицируется и лумирает вместе с созданным им художественным миром. Освободившееся место занимает читатель (лреальный, лабстрактный, лидеальный, компетентный когерентный и т.д.). Он превращается в безликого скриптора, который обладает правом свободного переосмысления децентрированного объекта интерпретации в соответствии с принципом свободного письма (Р. Барт, М. Фуко, Ю. Кристева, Ж. Деррида и др.). Поэтому в художественном тексте не требуется луважать его органическую цельность. Текст можно произвольно дробить и читать, не принимая в расчет волю творца, отменяя тем самым право лавторского наследования.

Следует, однако, иметь в виду, что в состоявшемся литературном произведении существуют защитные механизмы, которые не допускают волюнтаристского вмешательства в его естественное, онтологическое социокультурное развитие (в технике это называется защита от дурака. Ими являются символические основания художественного текста авторского образца. В литературно-художественном произведении можно выделить два семантических слоя. Первый - феноменологический, внешне-событийный, наглядно-образный. Это мир чувственно воспринимаемого, единичного, текучего, лежащего на поверхности (то, что в средние века называли res realiores - вещь реальная). Второй слой - идейно-семантическое дно, невидимый и неосязаемый, неподвластный живому созерцанию глубинный мир онтологических смыслов, символическая Вселенная автора (realia in rebus - таинственная реальность).

Эта устойчивая, универсальная, подлинная, реальная реальность (Вяч. Иванов) не есть лабсолютно черный ящик. Каким бы замысловатым, трудным для осмысления не являлся художественный текст, он создается в понимании (если, конечно, сочинитель не лишен рассудка) и для понимания. Автор не только приглашает войти в созданный творческим воображением мир символических сущностей, но снабжает эмпирическую онтологию текста определенными маркерами. Символ, писал П. Флоренский, не просто есть нечто, что не есть он сам и больше его (т.е. не исчерпывается его конкретным денотативным значением), но и существенно через него объявляющееся [2, с. 287]. Но проявление символа в чувственнопредметной оболочке художественного текста всегда многовариантно, расплывчато, имеет мерцающий характер. Символы никогда не говорят прямо. Они, как отмечал Ф. Ницше, кивают и подмигивают. Их обычный язык - язык намеков и недомолвок. Наличие текучих, расплывчатых смыслов является той волшебной приманкой, охота за которой обеспечивает живучесть литературных творений, их сложное, иногда драматическое движение по социокультурной шкале исторического времени.

Наличие в социально-жизненном художественном символе экзистенциальной составляющей общечеловеческого звучания наделяет его, если воспользоваться выражением К. Леви-Стросса, кристаллической упругостью, способностью противостоять разрушающему давлению времени. В отличие от тропов символ не так то просто сдвинуть с места. В этом отношении те символы литературы, которые высветили момент вечного и универсального в преходящем и текучем являются атемпоральными сущностями. Историческое время не накладывает на них печать архаики. К примеру, Дон Кихот, Ромео и Джульетта, Андрей Болконский, Анна Каренина, Наташа Ростова, как и многие другие символические образы, не ушли за горизонт актуального бытия. С долей некоторого максимализма можно утверждать, что удачная художественная символизация останавливает мгновение, делает преходящее вечным и как бы инкорпорирует содержательную сторону времени.

Безусловно, временно деформировать, а то и вовсе извратить исходные матричные семантические структуры можно, хотя такое занятие далеко не безвредно. Подвергнутый искусственному разложению художественный концепт, наполненный жизненной энергией, отравляет окружающее культурное пространство, а вместе с ним и сознание людей. Но если речь идет об инвариантах духовно-нравственного бытия, то они так же, как и рукописи, не горят. Более того, не только превратно изменить, но и даже по произволу изъять из культурного обращения значимое произведение оказывается подчас не под силу самым мощным силам идеологического контроля тоталитарного общества. Например, литературные цензоры национал-социалистической Германии так и не смогли убрать стихотворения Гейне (этнического еврея) из школьных учебников и программ. Единственное, что они сумели сделать, это скрыть фамилию автора, вследствие чего его стихи печатались в то время под рубрикой народные. Совершенно понятно, что не любое литературно-художественное произведение обязательно будет востребовано историческим временем. Многие из них обнаруживают свой преходящий характер и больше не актуализируются, умирают, так сказать, естественной смертью, нередко превращаясь в объект смехотворного жанра, достояние карнавального сознания. Но выстраданные человечеством духовные ценности, закодированные в глубинных смысловых структурах литературно-художественных текстов, вечны.

итература 1. Гадамер, Х.-Г. Игра искусства // Вопросы философии. - 2006. - № 8. - С. 164Ц168.

2. Флоренский, П.А. У водоразделов мысли. Избранные произведения в 2-х т. - М., 1990. - Т.2.

ДУХОбНА-ФЛАСОФСКЯ АСПЕКТЫ МЦКЕВЧАВАГА РАМАНТЫЗМУ Х НТЭРПРЭТАЦЫ б БЕЛАРУСКАЙ ЛТАРАТУРЫ С.Л. Мнскевч Адам Мцкевч у фрагменце першай частк "паэмы "Дзяды" апсвае власцвасц прыраджэння (przyrodzenie). Тагачасны фласофск тэрмн азначав увесь свет, пад якм разумелася сстэма зТяв фзчных духовных. Гэты тэрмн паэт запазычыв з мстыкапантэтычнага вучэння Тамаша Зана. У прыраджэнн можа взнкнуць своеасаблвы эфект прамянстасц - святла гармон, - падобна таму як у прыродзе гармоню ствараюць пары элементав, так в духовным свеце сць душы адна адной ад пачатку прызначаныя.

Так у айчыне целав, душ - у прыраджэнн - стоту маюць роднасную все стварэннЕ [1, с. 187] (пераклад наш - С.М.) Другм важным штуршком, акрамя вучэння Тамаша Зана для зараджэння рамантызму в Беларус, стался дэ Яна Чачота, паплечнка калег па вучобе Адама Мцкевча. У Чачотавых баладах, напсаных, як пераконвае польск даследчык С. Сврка, у 1818Ц1819 гг [2, с. 147], можна прасачыць тыя ж вобразы матывы, што пасля будуць выкарыстаны развты в баладах Мцкевча паэме Дзяды. Аднак у баладах Чачота вялкая доля сентыменталзму дыдактык. Нягледзячы на каротк час перадрамантызму - таральна дватры гады (да зТявлення балад Мцкевча), н падрыхтавав глебу для вялкага рамантызму, што яшчэ каля стагоддзя (да Купалы) будзе, бадай ц не асновным захопнкам розумав у Беларус.

У 1822 годзе выходзць том Паэз Мцкевча, дзе паэт ужо свядома включае свае творы в кантэкст еврапейскага рамантычнага руху, што абгрунтоввае ва вступным артыкуле.

Pages:     | 1 |   ...   | 150 | 151 | 152 | 153 | 154 |   ...   | 155 |    Книги по разным темам