Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 |   ...   | 58 |

Этот аргумент дает нам возможность обойтисьбез солипсизма и всех родственных ему теорий, которые невозможно защитить.Между прочим, на этой основе мы уже отвергли одно из мировоззрений, позитивизм(теорию о том, что бессмысленны все утверждения, кроме тех, которые описываютили предсказывают наблюдения). Как я заметил в главе 1, позитивизмпровозглашает свою собственную бессмыслен­ность, и, следовательно, егоневозможно стойко защищать.

А потому мы, успокоившись, можем продолжатьпридерживаться разумного реализма и искать объяснения с помощью научныхметодов. Однако в свете этого вывода, что мы можем сказать об аргументах,сде­лавших солипсизм иродственные ему теории на первый взгляд правдо­подобными, то есть такими, чтоневозможно ни доказать их ложность, ни исключить их после проведенияэксперимента Каков статус этих аргументов в настоящий момент Если мы так и недоказали, что со­липсизм ложен, и не исключили его с помощью эксперимента, что жемы сделали!

Этот вопрос содержит в себе допущениеотносительно того, что те­ории можно расположить в виде иерархии: математические—>лнауч­ные—> философские, — в зависимости от уменьшения свойственной им надежности. Многиелюди воспринимают существование такой ие­рархии как должное, несмотря нато, что суждения о сравнительной на­дежности полностью зависят от философских аргументов, аргументов,которые сами себя классифицируют как весьма ненадежные! В дейст­вительности, мысль об этойиерархии сродни ошибке редукционистов, о которой я рассказывал в главе 1(теории о том, что микроскопические законы и явления более фундаментальны, чемисходящие). То же допу­щение присутствует в индуктивизме, который полагает, что мы можембыть абсолютно уверены в выводах математических доказательств, по­тому что они дедуктивны, вразумных пределах уверены в научных до­казательствах, потому что онилиндуктивны и испытывать вечную не­решительность относительно философских доказательств, которыеин­дуктивизм считаетпочти делом вкуса.

Но ни одно из этих утверждений несоответствует истине. Объ­яснения не доказывают средства, с помощью которых они былипо­лучены; ихдоказывает их лучшая, по сравнению с конкурирующими объяснениями, способностьрешать задачи, которым они адресованы. Именно поэтому таким непреодолимым можетбыть аргумент, связан­ный с тем, что теорию невозможнозащитить. Предсказание или любое допущение, котороеневозможно защитить, тем не менее, может оста­ваться истинным, но объяснение,которое невозможно защитить, — это не объяснение. Отказ от простых объяснений на основе ихнедоказан­ностикаким-то первичнымобъяснением неизбежно толкает человека к тщетным поискам первичного источникадоказательства. А такового не существует.

Не существует и иерархии надежности отматематических аргу­ментов к научным и философским. Некоторые философскиедоказа­тельства,включая доказательство ложности солипсизма, гораздо бо­лее неопровержимы, чем научные. Вдействительности, каждое науч­ное доказательство принимает ложность не только солипсизма, но идругих философских теорий, включая любое количество вариантов со­липсизма, которые могли быпротиворечить особым частям научного доказательства. Я также покажу (в главе10), что даже чисто матема­тические доказательства получают свою надежность из физических ифилософских теорий, поддерживающих их, и, следовательно, не могут обеспечитьабсолютную определенность.

Приняв реализм, мы постоянно сталкиваемся спринятием реше­нийотносительно реальности категорий, на которые ссылаемся при конкурирующихобъяснениях. Принять решение об их нереальности (как мы сделали это в случае слангельской теорией движения пла­нет) —все равно, что отвергнуть соответствующие объяснения. Та­ким образом, при поиске исравнении объяснений нам нужно нечто большее, чем опровержение солипсизма. Намнужно найти причины принятия или отвержения факта существования тех категорий,ко­торые могутпоявиться в конкурирующих теориях; другими слова­ми, нам необходим критерийреальности. Безусловно, нельзя ожидать, что мы найдем конечный или безошибочныйкритерий. Наши суж­дения о том, что реально, а что — нет, всегда зависят отразлич­ных объяснений,которые нам доступны и иногда меняются по мере того, как наши объяснениястановятся более совершенными. В девят­надцатом веке мало что с большейуверенностью посчитали бы ре­альнее силы тяготения. Она не только фигурировала в системезако­нов Ньютона,которая в то время не имела конкурентов, ее мог по­чувствовать каждый, постоянно,даже с закрытыми глазами — или так всем казалось. Сегодня мы понимаем тяготение не черезтеорию Ньютона, а через теорию Эйнштейна, и мы знаем, что такой силы несуществует. Мы ее не чувствуем! Мы просто чувствуем сопротивле­ние, которое препятствует нашемупроникновению в землю под на­шими ногами. Ничто не тянет нас вниз. Единственная причина,по­чему мы падаем,когда теряем опору, заключается в том, что структура пространства и времени, вкоторой мы существуем, искривле­на.

Изменяются не только объяснения, постепенноизменяются (стано­вятся более совершенными) наши критерии и представление о том, чтодолжно считаться объяснением. Таким образом, список приемлемых способовобъяснения всегда будет оставаться открытым сверху, а по­тому и список приемлемых критериевреальности должен оставаться таким же. Но что же присутствует в объяснении,— если по каким-топричинам мы считаем его удовлетворительным, — что должно за­ставить нас классифицировать однивещи как реальные, а другие как иллюзорные или воображаемые

Джеймс Босуэлл в своей книге Johnson's Life6 рассказывает, как он и докторДжонсон обсуждали солипсистскую теорию епископа Берк­ли о несуществовании материальногомира. Босуэлл заметил, что, хотя никто не верит в эту теорию, никто все же неможет ее опровергнуть. Доктор Джонсон пнул большой камень и, почувствовавотдачу в ноге. сказал: Я опровергаю ее воттак. Он имел в виду, что отрицание существованиякамня Беркли несовместимо с обнаруженным им объ­яснением в виде отдачи, которую онпочувствовал сам. Солипсизм не в состоянии дать ни одного объяснения того,почему этот или любой другой эксперимент имеет именно такой результат. Чтобыобъяснить то воздействие, которое оказал на него камень, доктор Джонсон былвынужден сформировать какую-либо точку зрения относительно при­роды камней. Были ли они частьюнезависимой внешней реальности или плодом его воображения В последнем случаеему пришлось бы сде­лать вывод, что лего воображение само по себе — громадная, сложная, автономнаявселенная. Та же дилемма возникла бы перед профессором-солипсистом, который,если бы стремился к объяснениям, вынужден был бы сформировать свою точку зренияотносительно природы слу­шателей. И Инквизиции пришлось бы принять точку зрения источниказакономерности, лежащей в основе движения планет, закономерности, которую можнообъяснить, только ссылаясь на гелиоцентрическую тео­рию. Принятие своей собственнойпозиции в качестве объяснения мира привело бы всех этих людей непосредственно креализму и рационализ­му Галилео. Но идея доктора Джонсона — это нечто большее, чемопро­вержениесолипсизма. Она также показывает критерий реальности, используемый в науке, аименно: если что-то может оказать ответноевоздействие, значит оно существует. Оказать ответноевоздействие в данном случае не обязательно означает, что так называемый объектреагирует на то, что его пнули — что на него оказали физическое воз­действие, как на камень доктораДжонсона. Достаточно того, что, когда мы пинаем что-то, этот объектвоздействует на нас способами, кото­рые требуют независимого объяснения. Например, у Галилео не былосредств воздействия на планеты, но он мог воздействовать на свет,ис­ходящий от них. Егоэквивалентом пинания камня было преломление этого света через линзы телескопови глаза. Этот свет реагировал, воз­действуя на сетчатку его глаз. И это ответное воздействиепозволило ему сделать вывод не только о реальности света, но и о реальностиге­лиоцентрическогодвижения планет, необходимого для объяснения кар­тин падающего света.

Кстати, доктор Джонсон тоже непосредственноне пинал камня. Че­ловек —это разум, а не тело. Доктор Джонсон, который провел этот эксперимент, былразумом, и этот разум непосредственно воздейст­вовал всего лишь на нескольконервов, которые передали сигнал мус­кулам, подтолкнувшим его ногу к камню. Вскоре после этого докторДжонсон ощутил, что камень локазал ответное воздействие, но опять лишькосвенно, после того, как удар создал давление в его ботинке, по­том в его коже, а потом привел кпоявлению электрических импульсов в его нервах и так далее. Разум доктораДжонсона, как и разум Галилео и разум любого другого человека, воздействовална нервы, получал от них ответное воздействие и делал вывод о существовании исвойст­вах реальности,основываясь на одних взаимодействиях. Какой вывод относительно реальности имелправо сделать доктор Джонсон, зависит от того, какое наилучшее объяснение онмог дать происшедшему. На­пример, если бы ему показалось, что ощущение зависит только отрас­тяжения ноги, а неот внешних факторов, то он, возможно, счел бы это свойством своей ноги илитолько своего разума. Возможно, он страдал от болезни, которая проявлялась вощущении отдачи, когда бы он ни протягивал ногу определенным образом. Но вдействительности отдача зависела от того, что делал камень: например, находилсяв определен­ном месте,что, в свою очередь, было связано с другими действиями, производимыми камнем,например, он был видим или воздействовал на людей, которые его пинали. ДокторДжонсон ощущал, что эти действия автономны (независимы от него) и достаточносложны. Следовательно, объяснение реалистов, почему камень дает ощущениеотдачи, вклю­чает всебя сложную историю о чем-то автономном. Но и объяснение солипсистов делает тоже самое. В действительности, любое объяснение явления отдачи ноги — обязательно сложная история очем-то авто­номном. Всущности оно должно бы стать историей камня. Солипсист назвал бы его камнем изсна, но, не считая этого названия, истории солипсиста и реалиста имели бы одини тот же сценарий.

Мой рассказ о тенях и параллельныхвселенных в главе 2 был свя­зан с вопросом о том, что существует, а что нет; и неявно с тем,что считать доказательством существования, а что нет. Я воспользовалсякритерием доктора Джонсона. Вернемся к точке Х на экране, изобра­женном на рисунке 2.7 (с. 46). Этаточка освещена только при двух открытых щелях, но становится темной, когдаоткрывают еще две ще­ли. Я сказал, что неизбежен вывод о том, что через вторую парущелей должно проходить что-то, что мешает свету, проходящему через пер­вую пару щелей, достигнуть точкиX. Такой вывод логическинельзя назвать неизбежным, поскольку если бы мы не искали объяснений, мы простомогли бы сказать, что фотоны, которые мы видим, ведут се­бя так, словно нечто, проходящее через вторуюпару щелей, отклонило траекторию их движения, но на самом деле этого нечто тамнет. Точно также доктор Джонсон мог сказать, что он почувствовал отдачу в ноге,словно там побывал камень,но на самом деле там ничего не было. Инк­визиция утверждала, что толькокажется, что планеты движутся так, словно и они, и Земля находятся на орбитевокруг Солнца, но на самом деле они движутся вокруг неподвижной Земли. Но еслинаша цель — объяснитьдвижение планет или движение фотонов, то мы должны сде­лать то же самое, что сделалдоктор Джонсон. Мы должны принять методологическое правило, что если что-товедет себя так, словно оно существует, оказывая ответное воздействие, то этовоздействие сле­дуетрассматривать как доказательство существования этого объекта. Теневые фотоныоказывают ответное воздействие на реальные фотоны, а, значит, теневые фотонысуществуют.

Можем ли мы подобным образом сделать выводиз критерия док­тораДжонсона, что планеты движутся так, словно их толкают ангелы, а,следовательно, ангелы существуют Нет, но только потому, что у нас естьобъяснение лучше. Нельзя сказать, что ангельская теория дви­жения планет полностью лишена достоинств. Онаобъясняет, почему планеты движутся независимо от небесной сферы, и этодействительно поднимает ее над солипсизмом. Но она не объясняет, почему ангелытолкают планеты по данному набору орбит, а не по какому-то другому, или, вчастности, почему они толкают планеты, словно их движение определяетсякривизной пространства и времени, универсальными за­конами теории относительности. Вотпочему теория ангелов как объ­яснение не может конкурировать с теориями современнойфизики.

Точно также постулировать, что ангелыпроходят через вторую пару щелей и отклоняют наши фотоны, будет лучше, чемничего. Но мы можем сделать еще лучше. Мы точно знаем, как эти ангелыдолж­ны вести себя:совсем как фотоны. Таким образом, у нас есть выбор между объяснением,основанным на невидимых ангелах, притворяю­щихся фотонами, и объяснением,основанным на невидимых фотонах. При отсутствии независимого объяснения, почемуангелы должны при­творяться фотонами, последнее объяснение считаем лучшепервого.

Мы не чувствуем присутствия своих двойниковв других вселен­ных.Точно также инквизиторы не чувствовали, что Земля под их нога­ми вертится. И все-таки онавертится! Теперь рассмотрим, что бы мы чувствовали, если бы существовали вомножестве копий, взаимодейст­вуя только через незаметные слабые воздействия квантовойинтерфе­ренции. Этоэквивалентно тому, что делал Галилео, когда анализировал, как бы мыпочувствовали Землю, если бы она двигалась в соответствии с гелиоцентрическойтеорией. Он открыл, что движение было бы не­ощутимо. Но, возможно, словолнеощутимо в данном случае не совсем уместно. Ни движение Земли, ниприсутствие параллельных вселен­ных невозможно ощутить непосредственно, но тогда нельзя ощутитьничего (кроме, пожалуй, своего собственного пустого существования, еслисправедлив аргумент Декарта). Но и то и другое можно ощутить в том смысле, что ониощутимо локазывают ответное воздействие на нас, если мы изучаем их с помощьюнаучных инструментов. Мы можем видеть, как маятник Фуко раскачивается вплоскости, которая посте­пенно поворачивается, показывая этим вращение Земли, которая подней находится. Мы можем обнаружить фотоны, которые отклонились из-заинтерференции со своими двойниками из другой вселенной. И то, что чувства, скоторыми мы родились, не приспособлены ощущать все это непосредственно,— всего лишьслучайность, которая произошла в результате эволюции.

Pages:     | 1 |   ...   | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 |   ...   | 58 |    Книги по разным темам