Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 |

Б. Вторымвопросом общетеоретического значения, для разрешения которого кажетсяцелесообразным привлечение патологического материала, является вопрос осоотношении биологического и психологического в развитии человека, вопрос,который сейчас широко дискутируется на многих симпозиумах и конференциях. Намкажется, что привлечение разных форм аномалии может оказаться полезным приразрешении этой проблемы. Остановимся на двух видах изменений психическойдеятельности, которые были приведены в гл. IV. Приведенные данные показали, чтохотя биологические особенности болезни и психологические закономерностиразвития постоянно участвуют в формировании патологических симптомов, напримерпатологических мотивов, потребностей, их роль при этом принципиально различна.

В основе формирования личности больногочеловека лежат психологические закономерности (механизмы), во многом сходные сзакономерностями нормального психического развития. Однако болезненный процесс(алкогольная энцефалопатия, нарастающая инертность при эпилепсии и т.п.)создает особые, не имеющие аналога в нормальном развитии условияфункционирования психологических механизмов, которые приводят к искаженномупатологическому развитию личности.

Тем самым биологические особенности болезнине являются прямыми, непосредственными причинами нарушений психики. Ониизменяют ход психических процессов, т.е. играют роль условий, в которыхразворачивается собственно психологический процесс — процесс формирования аномальнойличности. Этот вывод согласуется с общими положениями отечественной науки. А.Н. Леонтьев подчеркивает, что биологически унаследованные свойства составляютлишь одно (хотя и очень важное) из условий формирования психических функций.Основное условие их формирования — это овладение миром предметов и явлений, созданных человечеством.Те же два условия действуют и в патологическом развитии, но их отношениезначительно изменяется. Мы уже отмечали положение С. Л. Рубинштейна[158] о том, что внешниепричины преломляются через внутренние условия. Однако если при нормальномразвитии внешние причины (социальные воздействия в широком смысле слова)приводят к адекватному отражению действительности, то болезнь создает особыеусловия протекания психических процессов, которые, напротив, приводят кискаженному отражению действительности и отсюда к формированию и закреплениюискаженного отношения к миру, к появлению патологических черт личности.

При некоторых заболеваниях все менеедейственными становятся потребности, мотивы, требующие для своегоудовлетворения сложной организованной деятельности, определяющими становятся тепотребности, которые могут удовлетворяться малоопосредованными действиями,строение которых приближает их к влечениям (при алкоголе). В других случаях напервый план выступали изменения тех свойств психической деятельности, которыеобеспечивают регуляцию поведения, целенаправленности (больные с повреждениямилобных долей мозга). Как мы видели, исследование самооценки, уровня притязанийэтих больных позволило выявить, что изменения намерений и потребностейприводили к ослаблению цели действий и что критическая оценка результатовсобственных поступков нарушалась (Б. В. Зейгарник [68], И. И. Кожуховская [87]).

Из вышесказанного не следует, что механизмыи мотивы человеческой деятельности следует изучать через анализ патологическиизмененной психики. Наоборот, патопсихологические исследования показывают, чтодеятельность здорового человека отличается от больного. Прямой переносособенностей личности больных на типологию здорового человека неправомерен.

Этот тезис важен не только при разрешениитеоретических вопросов, но и при построении экспериментальных психологическихприемов. Так же, как и при анализе психологической деятельности, при выбореметодов исследований должен быть сохранен принцип анализа: от закономерностейздоровой психики к патологии.

а

В. Для решениявопроса о соотношении биологического и социального большую роль играетосвещение вопроса о соотношении развития и распада психики, на котором мы хотимподробнее остановиться.

Проблема соотношения распада и развитияпсихики имеет большое значение для теории психологии ипсихиатрии, для понимания строения психической деятельности человека.

Г. Е. Сухарева [181] неоднократно указывала нанеобходимость эволюционно-биологического подхода при разрешении теоретическихвопросов. Л. С. Выготский [50], уделивший много внимания проблеме развития и созревания психикиребенка, подчеркивал, что для правильного освещения этой проблемы необходимызнания данных о распаде психики. Он подчеркивал при этом, что когда речь идет оразвитии и созревании человека, то применяемый к животным генетический подходне может быть просто продолжен, так как при переходе к человеку законыбиологической эволюции уступают место закономерностям общественно-историческогоразвития. Продолжая мысль Л. С. Выготского, А. Н. Леонтьев [114] говорит о том, что развитие человеказаключается не в приспособлении к окружающей среде, а в усвоении всего того,что накоплено человечеством.

Возникает вопрос о том, может ли проблемасоотношения распада и развития психики решаться в психологии так же, как и вбиологии.

Как известно, исследованиями в областипатологической анатомии и цитоархитектоники установлено, что при болезнях мозгапрежде всего поражаются молодые, т.е. филогенетически наиболее поздноразвившиеся, образования коры головного мозга.

Экспериментальные исследования И. П.Павлова [161] и егосотрудников на животных подтверждают положение о том, что при патологии раньшевсего нарушается то, что было приобретено позднее. Так, приобретенные условныерефлексы разрушаются при болезнях мозга значительно легче, чем безусловные.Дальнейшими исследованиями в области физиологии высшей нервной деятельностиустановлено, что поражение более поздних в филогенетическом отношенииобразований влечет за собой ослабление их регулирующей роли и приводит к"высвобождению" деятельности более ранних.

Из этих данных нередко делается вывод, чтопри некоторых. болезнях мозга поведение и действия человека совершаются наболее низком уровне, соответствующем якобы определенному этапу детскогоразвития. Исходя из концепции о регрессе психики душевнобольного человека наболее низкий в онтогенетическом отношении уровень, многие исследователипытались найти соответствие между структурой распада психики и определеннымэтапом детства. Так, еще в свое время Э. Кречмер [98] сближал мышление больных шизофрениейс мышлением ребенка в пубертатном возрасте.

Выступивший на XVIII Международномконгрессе (1966 г.) психологов известный швейцарский ученый Ж. де Ажуриагерратоже отстаивал точку зрения о регрессе психической деятельности душевнобольногочеловека на онтогенетически более низкий уровень развития.

В основе этих взглядов лежит идея опослойном распаде психики от ее высших форм к низшим. Материалом, питающим этипредставления, были следующие наблюдения: 1) при многих заболеваниях психикибольные перестают справляться с более сложными видами деятельности, сохраняяпри этом простые навыки и умения; 2) некоторые формы нарушений мышления испособов поведения больных по своей внешней структуре действительно напоминаютмышление и поведение ребенка на определенном этапе его развития.

Однако при ближайшем рассмотрении этинаблюдения оказываются несостоятельными. Прежде всего далеко не всегда приболезни обнаруживается распад высших функций. Нередко именно нарушенияэлементарных сенсомоторных актов создают основу для сложных картин болезни (А.Р. Лурия [124]).

Рассмотрение второй группы фактовпоказывает, что речь идет в этих случаях лишь о внешней аналогии.

Рассмотрим некоторые из них. Остановимся нанарушениях навыков, поскольку их онтогенетическое формирование выступаетособенно четко. Данные С. Я. Рубинштейн [158], исследовавшей распад различныхнавыков — письма,чтения, привычных действий у психически больных позднего возраста, выявили ихразличную структуру. При заболеваниях сосудов головного мозга без очаговойсимптоматики наблюдались дискоординация, прерывистость действий и парапраксии,неловкость движений, выступавших из-за огрубевшей и запаздывающей корковойкоррекции движений [162].

У больных, страдающих болезнью Альцгеймера(атрофическое заболевание головного мозга), выявляется утеря двигательныхстереотипов (письма, чтения), выпадение сложных человеческих умений,обусловленное утерей прошлого опыта. Никаких компенсаторных механизмов у нихвыявить не удавалось, в то время как нарушения навыков у больных сосудистымизаболеваниями мозга выступали "в обрамлении" компенсаторных механизмов (которыев свою очередь усложняли картину нарушений). Следовательно, распад навыковносит сложный характер. В одних случаях его механизмом является нарушениединамики, в других —нарушение компенсаторных механизмов, в некоторых случаях нарушается самаструктура действия. При всех этих формах нарушений навыков не был обнаруженмеханизм действия, напоминающий этап развития навыков у ребенка.

К этому же выводу приводит анализ (см. гл.VII) различных форм нарушений мышления. Обратимся к тем формам патологиимышления, которые были нами обозначены как "снижение уровня обобщения". Больные(в основном с грубыми органическими поражениями мозга) могли, действительно, всвоих суждениях и действиях напоминать детей младшего школьного возраста. Всуждениях подобных больных доминируют непосредственные представления опредметах и явлениях при выполнении ряда экспериментальных заданий, таких, как"классификация предметов", они руководствуются конкретно-ситуационнымипризнаками и свойствами предметов. Обобщенные формы систематизации понятийзаменяются конкретными, ситуационными связями.

При поверхностном взгляде мышление этихбольных является в известной мере аналогом мышления детей- дошкольников,которые тоже опираются на образно- чувственные связи.

Однако при более глубоком анализевскрывается качественное отличие мышления слабоумного больного от мышленияребенка. Слабоумный взрослый больной не в состоянии овладеть системой новыхсвязей, установить при выполнении умственных заданий непривычные для негоотношения между предметами, в то же время он владеет запасом прежних знаний,навыков, которыми он оперирует. Ребенок, не обладая запасом знаний, широкимкругом связей, легко образует новые понятия, легко овладевает новой системойзнаний. Круг ассоциации ребенка в процессе его обучения быстро расширяется, егознания об окружающем мире постепенно увеличиваются и усложняются. Хотя мышлениемаленького ребенка действительно охватывает лишь малую часть явлений, однако входе практической жизнедеятельности ребенка оно постоянно совершенствуется;благодаря мощной ориентировочной деятельности, общению с окружающими людьмиребенок быстро усваивает самые различные знания о предметах, накапливает исинтезирует их. Ребенок, даже умственно отсталый, принципиально всегда обучаем,в то время как дементный больной не обучаем. Несмотря на внешнее сходствоструктуры мышления взрослого слабоумного больного и ребенка, она по существукачественно различается.

Нередко проводится аналогия между темпатологическим состоянием, которое может быть названо "откликаемостью" больногои отвлекаемостью маленького ребенка. Больные с "откликаемостью" не в состояниистойко действовать в направлении намеченной цели. Любой объект, любойраздражитель, к больному адресованный, вызывает повышенную реакцию с егостороны.

Подобная "откликаемость" взрослых больныхявляется отклонением от нормального поведения. В окружающей среде всегдаимеются объекты, раздражители, из которых нормальный психический процессотбирает нужные и отвлекается от посторонних, нарушающих стройное течениемысли. У описанных же больных любой объект может выступить в качествесигнального раздражителя и направить их мысли и действия.

"Откликаемость" взрослых больных можетнапоминать отвлекаемость детей младшего возраста, которые тоже отвлекаются налюбые раздражители. Сторонники взгляда, что болезненные явления представляютсобой регресс на более ранние ступени развития, могли бы, казалось, найти вэтом феномене подтверждение своих взглядов. В действительности генез"отвлекаемости" ребенка совершенно иной. В ее основе лежит мощнаяориентировочная деятельность, т.е. высокая степень бодрственной коры, поэтому"отвлекаемость" ребенка обогащает его развитие, она дает ему возможностьобразовать большое количество связей, из которых вырастает потом человеческаяцеленаправленная деятельность. "Откликаемость" больных является следствиемснижения бодрственности коры, она не только не обогащает их умственнуюдеятельность, но, наоборот, способствует разрушению ее целенаправленности.

И наконец, можно было бы провести аналогиюмежду поведением некритичного больного (например, больного прогрессивнымпараличом) и беззаботным поведением ребенка. Однако и в данном случае речь идетлишь о чисто внешней аналогии. Поведение маленького ребенка в том отношениибездумно, что он не может в силу маленького объема своих знаний предусмотретьрезультат своих действий; причинно-следственные отношения между явлениями длянего еще не выступают, поэтому его действия кажутся бесцельными. Вдействительности это не так. Цели, которые преследуют ребенка, ограничены, онине включены в более общую сложность цепь отношений; однако эта ограниченнаяцель у маленького ребенка существует, всякое его действие обусловленопотребностью (пусть элементарной) и в этом смысле оно всегда мотивировано,целенаправленно. Эти цели быстро меняются, поэтому его действия кажутсякратковременными манипуляциями.

Иначе обстоит дело у взрослых некритичныхбольных. Как показывает наш экспериментальный материал и клиническиенаблюдения, действия больных недостаточно обусловливались личностнымиустановками и намерениями. Цель их действия становилась нестойкой и ненаправляла их действия, критическая оценка своих действий отсутствует. Такимобразом, и эти формы нарушения поведения лишь внешне напоминают структуруповедения ребенка на определенном этапе его развития.

Психологический анализ клиническогоматериала показывает, что структура поведения и мыслительной деятельностивзрослого больного не соответствует структуре поведения и мышления ребенка.

Если обратиться к закономерностям развитияпсихических процессов по этапам детства (младенчество, преддошкольный,дошкольный, младший, средний, старший школьный возраст и т.д.), с однойстороны, и к формам распада — с другой, легко увидеть, что ни одна из болезней не приводит кпостроению психических особенностей, свойственных этим этапам.

Такое положение вещей вытекает и из общихположений советской психологии. Психическая деятельность возникает рефлекторнона основе прижизненно формирующихся общественно обусловленных связей врезультате воспитания, обучения и общения.

Pages:     | 1 |   ...   | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 |    Книги по разным темам