Существует много определений гениальности

Вид материала

Документы

Содержание 100 Великих гениев 100 Великих гениев 100 Великих гениев

Подобный материал:

• Оглавление, 195.99kb.
• План: Введение. Сущность производства и его организация. Внешние эффекты производства., 154.4kb.
• Имеется большой набор или множество неявных требований, на которые зачастую не обращаю, 143.38kb.
• Концепция культуры. Существует много определений понятия «культура». Выберем из них, 439.36kb.
• Черепахи до самого низа. Предпосылки личной гениальности джон гриндер и Джудит делозье, 4541.73kb.
• Тема Киевская Русь, 151.8kb.
• Тенденции формирования и развития молодежных субкультур в современной России, 40.02kb.
• Пытаясь ответить на этот вопрос вспомним, что в педагогике существует несколько разных, 179.82kb.
• Курс разработан: Батурчик М. В. 3адания, 451.38kb.
• Лекция 5 (4 часа). Раздел Архитектура предприятия, 242.66kb.

Многие суждения он высказывал от лица героев своих произведений, перейдя в конце концов к непосредственному изложению собственных взглядов на жизнь. Уже в первой повести он посетовал на утрату переживаний детства: «Вернутся ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность в любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве? Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели — невинная веселость и беспредельная потребность любви — были единственными побуждениями жизни?»

Последующие годы стали для Толстого поисками потерянного рая. Он поддавался соблазнам жизни, впадал в отчаяние, безуспешно пытался вновь ощутить чистое счастье любви, но самое главное — искал смысл своей и всеобщей жизни. Потому что тогда же, в детстве, он ощутил острое чувство смерти. Недолгое существование на свете и — небытие. Вечное? Или бессмертие? Но рассудок отказывался верить в церковные проповеди и библейские чудеса, хотя душа мечтала о грядущей посмертной встрече с отцом и матерью...

Почти все люди признают, что человеческая жизнь проходит суетно, глупо, мерзко, неразумно; что в обществе царят лицемерие, несправедливость, пошлость; что правители и политики хитры и подлы; что богатые алчны, бессовестны, обуреваемы низменными помыслами; что ученые односторонне развиты, а потом глупы; что народ унижен, обманут и обворован; что учителями жизни и нравственности слишком часто становятся безнравственные лжепроро-

толстой

257

ки... Из таких посылок исходил Лев Николаевич. И задавался вопросом: почему так происходит? Как это исправить? Как надо жить достойно человека разумного, а не разумной скотины?

Ответы Толстого имеют преимущественно религиозно-философскую основу. Наиболее кратко и полно они представлены в статье «Что такое религия и в чем сущность ее?» Она вышла впервые в Англии, а русский вариант (запрещенный цензурой) назывался еще и так: «Мысли о современном человечестве». Странно, что именно эту статью обходили своим вниманием почти все, кто писал о мировоззрении Толстого. По-видимому, слишком смело, откровенно, остро и справедливо высказывался в этой работе великий писатель. В ней он, впрочем, как во многих своих трудах, проявил себя одновременно и ребенком, с ясным непредвзятым взглядом, словно впервые открывающим окружающий мир; отроком, не терпящим компромиссов; романтичным юношей, тешащим себя надеждой изменить людей силой слов и мыслей; мужчиной, готовым стоять насмерть за свои убеждения и человеческое достоинство; мудрым старцем, поучающим и вразумляющим тех, кого он хотел бы научить жить счастливо и благородно.

Его метод осмысления проблем прост: опора на здравый смысл, собственный разум; отсутствие какого бы то ни было лукавства или умолчания, стремление дойти до самой сути, отсутствие ссылок на любые авторитеты — научные, философские, религиозные. Единственное исключение — авторитет Христа как идеальной личности. Важнейшие принципы: «Царство Божие — внутри нас»; непротивление злу насилием; не делай другому того, что не желал бы себе. Отношение к ним рациональное: это истины, которые можно доказать и проверить на собственном опыте, а вовсе не заповеди Бога.

Религиозный философ В.В. Зеньковский утверждал, что Толстой создал свою собственную систему «мистического имманентизма». С этим трудно согласиться. Толстой не создавал никакой системы. Его взгляды складывались стихийно, непоследовательно, порой противоречиво. Он был чужд мистики, веры в сверхъестественное;

258

100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ

никогда не отрицал реальность окружающего мира, а старался воссоздавать его в своем сознании и своих произведениях во всем разнообразии. Зеньковский писал о панморализме Толстого: «Это не просто этический максимализм, а некое самораспятие. Толстой был мучеником своих собственных идей, терзавших его совесть, разрушавших его жизнь...» В действительности Толстого мучило нечто значительно более величественное, чем личные грехи или идеи, терзания совести: трагедия несправедливого устройства общества, церковных учреждений, научных организаций, системы культуры, а главное, постыдно лицемерных отношении между людьми, пошлых условностей жизни, отсутствия правды.

Наконец, Зеньковский считал, будто «Толстой приходит к категорическому отвержению личности, — и этот имперсонализм становится у Толстого основой всего его учения». И это тоже очень спорное суждение. В этом нетрудно убедиться, читая художественные произведения писателя, где всегда раскрываются чувства, мысли и поступки именно конкретных личностей и проявляется в этом смысле крайний персонализм. t

«Есть две стороны жизни в каждом человеке, — писал Толстой, — жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлеченнее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.

Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей».

Это никак не отвержение личности, а попытка определить ее роль и значение не только по отношению к себе, но и в связи с историей человечества. Между прочим, Зеньковский не обратил внимания на то, что если бы Толстой отрицал личность, то как бы он в то же время мог оставаться мистиком, да еще имманентиотом (напомню, что «имманентный» означает «внутренне свойственный»)?

Проницательный Зеньковский по каким-то субъективным причинам не сумел, а скорее, даже не пожелал понять нечто самое главное в толстовской философии (неформальной, стихийной, личностной) Возможно, потому, что Толстой встал, по сути дела, на позицию нигилизма: долой вашу культуру! долой вашу религию! долой ваше общество! долой вашу мораль!

Но это был не просто отчаянный призыв к разрушению только потому, что действительность не нравится, что она подавляет дан-, ную личность. Как раз лично Толстой находился в числе «избранных»: материально обеспеченный граф, семьянин, всемирно прославленный писатель. Ему бы жить да радоваться! А он, напротив, призывал сломать и перестроить все во имя неких высших идеалов — справедливости, правды, милосердия, добра. Только в этом он ви-

толстой

259

дел истину и красоту. Он шел наперекор своей собственной счастливой судьбе, пытался сломать ее (и сломал, после чего вскоре умер) ради высшего. Вот некоторые его высказывания:

— Нет величия там, где нет простоты, добра и правды.

— Вера есть знание смысла человеческой жизни... Вера есть сила жизни... Без веры жить нельзя.

— Жизнь людей может измениться к лучшему только от их внутреннего душевного изменения...

— Души человеческие, отделенные телами друг от друга и от Бога, стремятся к соединению... В этом все большем и большем соединении с душами других людей — любовью и с Богом — сознанием своей божественности — заключается и смысл и благо человеческой жизни.

— Большее и большее благо человека достигается освобождением души от того, что препятствует любви к людям и сознанию своей божественности: грехи, т.е. потворство похотям тела, соблазны, т.е. ложные представления о благе, и суеверия, т.е. ложные учения, оправдывающие грехи и соблазны. (Перечисляются грехи: чревоугодие, пьянство, праздность, корыстолюбие, пользование трудами других людей; зависть, страх, осуждение, враждебность, гнев; соблазны: гордость, неравенство, насильное устроительство жизни других людей, наказание, тщеславие; суеверия: вера в государство, церковь, науку.)

— Душа не была и не будет, а всегда есть в настоящем. О том же, как будет сознавать себя душа после смерти тела, не дано знать человеку, да и не нужно ему.

— Истинная религия есть такое согласное с разумом и знаниями человека установленное им отношение к окружающей его бесконечной жизни, которое связывает жизнь с этой бесконечностью и руководит его поступками.

Стремление к нравственному идеалу и жажда воплотить его в жизнь— не столько даже в свою личную, сколько во всеобщую человеческую — делает из Толстого сурового обличителя и ниспровергателя существующих порядков. Он, в частности, дает определение искусству («Что такое искусство?»): «Деятельность, состоящая в том, что один человек сознательно известными знаками передает Другим испытываемые им чувства, а другие люди заражаются этими чувствами и переживают их». Но он отвергает искусство, отвечающее только этому критерию, доставляющее только эстетическое наслаждение (потребительское отношение к искусству). Толстой здесь исходит из сверхзадачи — содействие улучшению жизни людей, очищение духовного мира человека. Те же требования он предъявляет к церковной религии, к теоретической науке.

260

100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ

Согласно вере Толстого, жизнь личности не замыкается в себе, обретая смысл в жизни других людей и, более того, в жизни всеобщей и вечной — в Боге.

Что же препятствует этому? Прежде всего ложь и лицемерие людей. Все устройство общества, государственные и религиозные учреждения направлены на то, чтобы одурманить (гипнотизировать, как пишет Толстой) личность, с детских лет так искривить сознание, чтобы одни чувствовали себя достойными паразитической жизни, а другие смирялись со своим униженным, рабским положением. «Да какое же разумное и нравственное общество можно устроить из таких людей? — вопрошает Толстой. — Как из гнилья и кривых бревен, как ни перекладывай их, нельзя построить дома, так из таких людей нельзя устроить разумное и нравственное общество. Из таких людей может образоваться только стадо животных, управляемое криками и кнутами пастухов. Так оно и есть».

Рассуждая о деятельности людей, он называет три побудительные причины: чувство, разум и внушение. Развивая это положение, высказывает целый ряд нетривиальных мыслей: «Что такое религия и в чем сущность ее». Его вывод: религия в обществе проделывает эволюцию, поначалу удовлетворяя чувства, затем осмысляясь разумом, а в завершение, уже на стадии старения и упадка, обращается к внушению, гипнозу, одурманиванию человеческого разума разными чудесами, словесными заклинаниями, манипуляциями. Этим занимаются особые касты церковников, присвоивших себе ряд привилегий, в их числе — на истину, близость к Богу, святость, духовную власть.

Толстой отмечает эти три этапа не только в христианстве, но и в брахманизме, иудействе, буддизме, таосиэме (даосизме), исламе. Называет три способа извращения религии: жречество, чудеса и непогрешимость Писания, добавляя к этому еще и веру в святость церкви как организации. По сути, он отвергает лицемерие и суеверие во имя истинной веры в Бога (любовь, истину, добро). Она без дела мертва и выражается в поступках, образе жизни человека, а не в манипуляциях словами и жестами.

Не случайно Лев Николаевич хотел назвать данную статью мыслями о современном человечестве. Ведь три побудительные причины — чувство, разум, внушение — характерны для любой цивилизации. (Каждый из нас первоначальное чувство обдумывает, а в случав принятия его считает истиной, как говорят психологи — установкой.)

В общественной жизни внушение (и самовнушение), установки (и самоустановки) играют огромную роль. Очень немногим удается выйти из-под их незаметного, но властного влияния; тем более что

ТОЛСТОЙ

261

оно по большей части отражается в области подсознания и, подчинив себе рассудок, укореняется в сфере эмоций.

Ныне в результате использования электронных средств массового внушения, наркотизации сознания формируется наркоцивилизация. Это предвидел Толстой. Он всеми силами старался сорвать пелену суеверий, предрассудков, лицемерия, внушения. Он проделал эту мучительную процедуру на себе самом и словно был ослеплен открывшимся ему светом истины; был поражен тем, что многие, очень многие с покорностью, а то и с удовольствием остаются если не во тьме, то в серых сумерках.

По словам Толстого, есть один вопрос, подлежащий решению философии: что мне делать? Но философы избегают обсуждать его. Первая ступень деградации мысли, по его мнению, — гегелевское признание существующего разумным, а значит, необходимости приспособления к нему. Вторая ступень деградации — признание и среди людей борьбы за существование. Третья ступень деградации — исповедование принципа жизни «в свое удовольствие, не обращая внимания на жизнь других людей».

Толстой остро переживал эти последовательные ступени извращения и упадка мысли, верований, нравственности. Его мучило сознание того, что, нисходя по ступеням деградации, люди уверены, будто шествуют вперед и выше по пути прогресса. Писателю-мыслителю открылось то, что до сих пор не осознано в полной мере не только литераторами, но даже профессиональными учеными и философами.

Сохраняют актуальность его слова: «Нет сомнения в том, что и никогда не было в истории подобного матерьяльного успеха, т.е. овладения силами природы... Но нет сомнения и в том, что никогда в истории не было примеров такой безнравственной жизни, свободной от каких-либо сдерживающих животные стремления человека сил, как та, которою живет, все более и более оскотиниваясь, наше христианское человечество. Успех матерьяльный, до которого достигли люди, действительно велик; но успех этот куплен и покупается таким пренебрежением к самым элементарным требованиям нравственности, до которого еще никогда не доходило человечество даже во времена Чингисхана, Аттилы или Нерона».

УЧЕНЫЕ

Что было раньше: наука или ученые? Какого человека с полным основанием можно считать великим ученым не потому, что он многому научен и достиг в своем ремесле больших высот благодаря постоянному кропотливому труду, а по причине его способности открывать новые горизонты познания, глубже проникать в суть объектов и явлений? Скажем, Кант и вовсе скептически относился к интеллектуальным способностям ученых, полагая, что им чужды порывы вдохновения, незаурядность мышления.

Такое мнение подтверждают некоторые высказывания крупных исследователей и изобретателей, полагавших, что главные факторы успеха в их деятельности — упорство, терпение, «потение» (выражение Т. Эдисона). Иногда научные открытия совершались благодаря счастливому стечению обстоятельств; может показаться, будто гений ученого тут и вовсе ни при чем. Например, это относится к открытию биоэлектричества Л. Гальвани или сыгравшему колоссальную роль в медицине изобретению пенициллина А. Флемингом.

Строго говоря, началом науки следовало бы считать то время, когда был четко определен ее метод, основанный на опыте, экспериментах, систематизации фактов и работе с ними по законам логики. Однако известно, что некоторые крупные ученые и в сравнительно недавнее время отступали от этих принципов, тогда как отдельные ученые люди далекого прошлого стихийно придерживались их.

В наш перечень величайших ученых вошли все те, кто существенно повлиял на ход научной мысли, поднимая ее на более высокий уровень или открывая для нее новые направления исследований.

Проследить основные этапы развития науки, выделяя отдельных крупных ученых, в кратком обзоре нереально. Существует множество наук о природе и человеке, число их постоянно растет, а самые значительные достижения связаны, пожалуй, с созданием учений, обещающих данные целого ряда наук (например, учение о биосфере В.И. Вернадского).

Однако и в этом случае не все так просто, как хотелось бы. Скажем, русский геохимик и минералог академик А.Е. Ферсман обосновал учение о техногенезе — глобальной деятельности человека, был оригинальным мыслителем и талантливым литератором. Его с полным правом следовало бы считать великим ученым или даже универсальным гением. Но его достижения остаются недооцененными, в мировой науке его имя не пользуется таким почетом, как его учителя и друга В.И. Вернадского. Подобных примеров можно привести немало.

УЧЕНЫЕ

263

Уже более столетия особенным почетом пользуются ученые, удостоенные Нобелевской премии. Таких лауреатов насчитывается множество; одно уже их перечисление с указанием отмеченных премией работ заняло бы десятки страниц. Однако ориентироваться на эти имена было бы слишком опрометчиво. Выдающихся мыслителей среди них немного. В число лауреатов не вошли, скажем, такие бесспорные научные гении, как Д.И. Менделеев, В.И. Вернадский. Более того, по прихоти учредителей (и их неосведомленности), премии не назначаются за достижения в науках о Земле — гигантской и важнейшей области.

Среди нобелевских лауреатов одно имя стоит особняком: Мария Склодовская-Кюри. Она была первой женщиной, удостоенной этой награды и единственной (или одной из очень немногих?), кто получил ее дважды — за достижения и в физике, и в химии. Но и такого замечательного представителя научного сообщества нет веских оснований причислить к избранным гениям

Весь жизненный путь Марии Склодовской-Кюри (1867—1934) демонстрирует необычайную целеустремленность, упорство, преданность науке. Отец ее, окончивший Петербургский университет, преподавал в Варшаве физику и математику, мать руководила женской школой. Получив хорошее первоначальное образование, прежде всего в области естествознания, Мария поступила в Сорбонну в Париже. Здесь вышла замуж за физика Пьера Кюри (1859—1906) и стала работать в руководимой им лаборатории. Они совместно изучали радиоактивность и в 1898 году открыли полоний и радий. В 1903 году им была присуждена Нобелевская премия по физике за изучение явления радиоактивности. А в 1911 году Марии вручили Нобелевскую премию по химии «в знак признания ее вклада в развитие химии, который она внесла открытием элементов радия и полония, определением свойств радия в металлической форме и, наконец, за ее эксперименты с этим элементом».

И все-таки при всех выдающихся открытиях М. Склодовской-Кюри надо признать, что они явились результатом высокого профессионализма и кропотливого труда, а не познания природы в широком смысле, создания теоретических концепций, по-новому раскрывающих наши представления об окружающем мире. В этом отношении ее муж значительно более интересен, главным образом своими работами по симметрии. На основе его исследований, прерванных смертью от несчастного случая, В.И. Вернадский развивал новаторские представления о различных состояниях пространства, устойчивых нарушениях симметрии (диссимметрии), которые, по словам П. Кюри, творят явления.

264

100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ

Но и Пьер не был первооткрывателем подобных идей. Их разрабатывал французский химик, биохимик, микробиолог Луи Пастер (1822—1895). Он заложил основы стереохимии; разработал теорию брожения; обнаружил молочнокислую бактерию, изучив ее жизнедеятельность; доказал, что дрожжи могут развиваться без доступа воздуха (анаэробно) Опытами он опроверг гипотезы самозарождения живых организмов, предложив метод «пастеризации» пищевых продуктов, предохраняющий их от порчи. Он первым обосновал и освоил прививки, делающие людей и животных невосприимчивыми к некоторым опасным болезням. Пастер первым обратил внимание на явление диссимметрии.

С именами Кюри и Склодовской связаны крупные научные открытия, сделанные коллективно. Это подчеркивает изменения, которые начались в физике и химии. Большую и все возрастающую роль стали играть научная техника и технологии, сопряженные с трудом целого ряда специалистов. Последняя вспышка индивидуального творчества ученых наблюдалась в первой половине или даже трети XX века, когда в физике была разработана квантовая механика, в биологии — генетика, в науках о Земле — геохимия, учение о биосфере Все это было результатом усилий отдельных личностей и отражало в той или иной степени их индивидуальности (поэтому, скажем, появилось сразу три варианта квантовой теории). В дальнейшем количество соавторов в научных исследованиях и публикациях быстро росло обратно пропорционально оригинальности выдвигаемых идей.

Крупнейшие технические достижения недавнего прошлого — освоение атомной энергии, космические исследования и экспедиции, создание электронных информационных систем — явились результатом работ огромных коллективов, из которых наиболее прославлены руководители, а также первые космонавты и астронавты.

Великие успехи технической мысли основываются на открытиях ученых самых разных специальностей. Для создания атомной электростанции, спутника Земли, компьютера совершенно недостаточно иметь основополагающую идею; необходимо множество конкретных технических и технологических разработок и серьезные предварительные «заделы».

Например, основоположником космонавтики по праву считается К Э. Циолковский Он не только предложил схемы космических аппаратов, но и популяризовал идею полета к другим небесным телам, их освоения. Однако первые ракеты начали использовать в военных целях еще древние индийцы и китайцы, а в начале XX века аналогичные задачи стали решать создатели оружия типа «Фау» и «Катюш». Об атомных бомбах первым написал английский фантаст Герберт Уэллс, а об ответственности ученых за их применение —

УЧЕНЫЕ

265

В И. Вернадский столетие назад. Но никакому, пусть даже величайшему, специалисту в нескольких областях невозможно обосновать теоретически во всех деталях, скажем, компьютер. В подобных случаях только коллективное творчество — залог успеха (в отличие от понимания природы).

С древнейших времен из научных исследований и теорий первенство принадлежало математике, астрономии, механике, физике, отчасти химии. Знания о природе носили характер описаний и — систематизации. И хотя физика поначалу выступала как природоведение (от «фюзис» по-гречески «природа»), она достаточно быстро стала опираться на эксперименты, перейдя к изучению не реальных, чрезвычайно сложных объектов, а отдельных явлений, элементов окружающего мира

Такой метод оказался очень плодотворным Появляется возможность выразить графически, числами, формулами многие природные закономерности. Сделать это, изучая естественные объекты, чрезвычайно трудно из-за их сложности и разнообразия. В результате оформились «точные дисциплины» Их быстрому прогрессу способствовало то, что они оказались очень полезными для создания и усовершенствования техники (технических систем), при строительстве, землеустройстве, для составления календарей, измерения времени...