Свобода мысли и совести

Вид материала

Документы

Содержание Новое время. 1995. № 29) Заключение Института питания АН СССР по поводу рациона в Обществе Сознания Кришны Заключение комиссии (группы) по медико-психологической и юридической оценке деятельности некоторых религиозных организаций Проблема «Новых религий» Институт Отто-Премингер (Otto-Preminger-Institut) против Австрии: Судебное решение от 20 сентября 1994 г. B. Разбирательство в Комиссии по правам человека.

Подобный материал:

• Аннотация программы учебной дисциплины «Свобода совести и государственно-конфессиональные, 27.55kb.
• М. В. Ломоносова Исторический факультет Проблема прав человека и гражданства в конституциях, 337.99kb.
• "Воспитание культуры толерантности учащихся", 132.63kb.
• Государственное регулирование этноконфессиональных отношений в россии: история и современность, 190.19kb.
• Свобода совести как правовая категория, 111.76kb.
• Это сладкое слово свобода! Что такое свобода, 89.79kb.
• Реферат з політології Всеукраїнське об’єднання «Свобода» "Свобода", 100.38kb.
• Предисловие: Тоталитарные секты и свобода совести, 237.34kb.
• «Основы религиозных культур и светской этики», 82.55kb.
• Религия и свобода совести в Китае (Белая книга), 247.21kb.

(Новое время. 1995. № 29)

• Как Вы думаете, прекратится ли когда-нибудь вражда между проповедниками разных религий, их конкуренция?
  
• Автор считает, что «тоталитарная секта» – это только ярлык, наклеиваемый на идеологического противника. А как думаете Вы?
  
• Какие группы, по мнению автора, заинтересованы в борьбе с «тоталитарными сектами»? Чем привлекает эта тематика читателей популярных изданий?
  

Заключение Института питания АН СССР по поводу рациона в Обществе Сознания Кришны

№ 72-1279 от 27 августа 1982 г.

Следователю прокуратуры

Калининского района г. Москвы

юристу 1 класса З.И. Сайдяшевой

На основании имеющихся данных сообщаем следующее.

Характер набора пищевых продуктов членов группы «Сознание Кришны» свидетельствует, во-первых, об однообразии питания, во-вторых, о незначительном (в очень ограниченном ассортименте) потреблении продуктов животного происхождения, что не соответствует принципам рационального питания, отрицательно влияет на состояние здоровья человека.

Директор Института питания АМН СССР

Член-корр. АМН СССР профессор В.А. Шатерников

• Насколько убедительными Вам показались аргументы директора Института питания?
  

Заключение комиссии (группы) по медико-психологической и юридической оценке деятельности некоторых религиозных организаций

<…>

На основании всего изложенного комиссия приходит к следующим выводам:

1. Деятельность организаций «Белое Братство», «Богородичный Центр», «Аум Синрике», «Сознание Кришны» сопровождается нанесением серьезного ущерба психическому, физическому, нравственному здоровью человека и его личности.

2. Наносимый ущерб здоровью в этих организациях проявляется в форме индуированных бредовых, бредоподобных расстройств, патологических сверхценных идей и патологического развития личности, а также физического и психического истощения, создающих предпосылки для иных заболеваний, прекращения детородной функции человека.

3. Возникающие нарушения сопровождаются грубой семейной и социальной дезадаптацией личности, ставящей ее вне семьи, общества и государства.

4. Деятельность перечисленных организаций наносит выраженный ущерб здоровью вовлекаемых в них психически больных и лиц с аномалиями личности, приводя к развитию у них более тяжелых психических нарушений.

5. Деятельность указанных организаций наносит тяжелый моральный и имущественный вред семьям людей, вовлеченных в эти организации.

6. Ущерб здоровью и личности человека наносится в результате скрытого психического насилия и манипулирования сознанием человека под видом проповедей, обрядов, ритуалов, вследствие массивных внушений в состояниях искусственно измененного сознания вплоть до глубокого гипноза и самогипноза, наступающих в результате применения определенных психотехнических методов во время литургий, обрядов, инициации, медитаций.

7. Деятельность учредителей указанных выше религиозных организаций (объединений) по реализации своего права на свободу совести и вероисповедания противоречит части 3 статьи 17 Конституции РФ, определяющей, что осуществление прав и свобод человеком и гражданином не должно нарушать права и свободы других лиц.

Комиссия предлагает:

1. Главному Управлению здравоохранения Москвы дать указание по созданию в Москве лечебно-реабилитационного центра для оказания специализированной помощи жертвам психического насилия со стороны некоторых религиозных организаций. Целесообразно его организовать на базе Московского НИИ психиатрии МЗ РФ, где проводится изучение и разработка этих вопросов. Необходимо продолжить научное изучение данной проблемы, разработать методики экспертной оценки болезненных состояний, возникающих у вовлеченных в некоторые религиозные организации, а также методы и программу лечебных и реабилитационных мероприятий.

2. Нацелить врачей поликлиник и психоневрологических диспансеров на выявление и предупреждение психических расстройств, возникающих как у здоровых людей, так и у психически больных, попавших под влияние вышеуказанных организаций, на оказание им помощи.

3. В целях предупреждения психических расстройств и деформаций личности, возникающих в результате деятельности указанных организаций, необходимо шире информировать население через средства массовой информации о возможном ущербе здоровью и личности человека при вступлении в эти организации.

Комиссия рекомендует:

1. Образовать при Правительстве Москвы постоянно действующую экспертно-консультативную группу в составе представителей основных традиционных для России конфессий, психиатров, психологов, религиоведов, юристов, обеспечивающую функцию государственного контроля за деятельностью религиозных объединений на территории Москвы.

2. Комиссии по законности, правопорядку и борьбе с преступностью МГД направить материалы, представленные «Комитетом по спасению молодежи» и данное Заключение комиссии в прокуратуру Москвы с просьбой рассмотреть вопрос о возбуждении уголовного дела по признакам статьи 143 УК РСФСР.

• Попробуйте прочитать это «Заключение» как обычный текст: корректны ли рассуждения, обоснованы ли выводы? Особое внимание обратите на источники информации о «сектах».
  
• По Конституции, РФ – светское государство. Не кажется ли вам, что реализация этих рекомендаций может привести к «слиянию» государственных структур и «традиционных» религиозных организаций?
  

Это «Заключение» вызвало много откликов. Вот как оценивают его эксперты из Центра «Панорама» А. Верховский, В. Прибыловский, Е. Михайловская.


Проблема «Новых религий»

«Особое место в полемике о вреде, причиняемом «новыми религиями», занимает тема так называемого «зомбирования», а шире говоря – вредного влияния на психику. В связи с этим уже сейчас можно ставить вопрос об опасности возобновления государственных психиатрических репрессий по религиозному признаку, как это практиковалось в советский период.

Вопрос о степени «психологической опасности» религиозной практики «новых религий» весьма спорный. Часть специалистов подтверждает, что специфические условия жизни членов некоторых объединений приводят к психическим расстройствам, другая часть такую закономерность отвергает. Никакие отдельные примеры, обсуждаемые на уровне журналистики, не должны здесь служить доказательством опасности самой религиозной доктрины или практики соответствующего объединения. Только специалист и только в конкретном случае может решать, насколько именно религиозная практика повлияла на состояние здоровья человека, насколько важна была специфика именно такой религиозной практики и в чем здесь дело – в особенностях доктрины или, скажем, в особенностях конкретного священнослужителя, с которым имел дело пациент. Насколько можно судить, никаких исследований, обобщающих такие клинические случаи и при этом общепринятых в психологической науке, по этим вопросам пока не существует.

Безо всяких исследований ясно, конечно, что многие адепты «новых религий» заметно менее социализированы, чем приверженцы «традиционных религий», что легко объяснимо: именно людям, готовым на серьезные бытовые жертвы ради религиозных ценностей, свойственно чаще обращаться к харизматическим проповедникам «новых религий». Но глубокая увлеченность нетрадиционными идеями и готовность вести дискомфортный образ жизни не может же все-таки рассматриваться как психическое нарушение, даже если такое поведение глубоко непонятно и даже неприятно большинству населения и тем более родственникам.

Часты ссылки на созданные на Западе, в первую очередь в США, теории «депрограммирования», т.е. устранения психотерапевтическими или медикаментозными средствами религиозной ориентации человека. В самих США суды не признают этих теорий, отказываются считать услуги «депрограмматоров» медицинскими (что существенно при их оплате по страховке). Более того, действия «депрограмматоров» по сути своей насильственны по отношению к «перепрограммируемому»; за что «депрограмматоры» неоднократно привлекались к суду и, как минимум, один из этих деятелей был осужден на 7 лет лишения свободы именно за «депрограммирование».

Но если политики или общественные деятели могут себе позволить ссылаться на недоказанные научные факты, то этого не должны были бы делать государственные учреждения. Но бытовые слухи о «новых религиях» распространяются и среди государственных чиновников, причем относятся они к таким слухам весьма некритично. Например, в справке МВД, представленной в Думу 26 октября 1996 г., говорилось: «Церковь Сайентологии является одной из разновидностей сатанинских сект, имеющих явно криминогенную направленность, и активно применяющей психотропные вещества в целях получения управляемого типа личности у своих адептов (рядовых членов)». Трудно сказать, при чем тут сатанизм, если рассуждать со светской точки зрения. Кроме того, хорошо известно, что практика основанных Роном Хаббардом центров «Нарконон» предполагает широкое и, видимо, чрезмерное использование витаминов; вероятно, это даже вредно для части лечащихся, но психотропные средства в системе «Нарконона» не предполагаются. (Некомпетентность экспертов МВД проявилась в этом документе не единожды. Например, в нем к «иностранным конфессиям» причислена и Истинно-православная церковь⁶.)

Такие оплошности чиновников отнюдь не единичны. Министерство здравоохранения 12 марта 1996 г. заключило соглашение с Московской патриархией о сотрудничестве в деле «реабилитации» пострадавших от деятельности «тоталитарных сект». Разумеется, такая реабилитация бывает нужна, но не только применительно к каким-то новым конфессиям, вредное действие на психику вполне возможно и в рамках конфессий «традиционных». Сотрудничество же с одной из них на уровне правительства в данном случае означает прямую дискриминацию других.

Уровень возможной «реабилитации» внушает серьезные опасения. В Ярославле, например, областной прокурор вынес предупреждение протестантским общинам, основанное на заключении психиатров. Местные психиатры на основании некой видеозаписи (!) обвинили протестантов в том, что они «психически заражают друг друга на расстоянии»⁷.

(А. Верховский, В. Прибыловский, Е. Михайловская. Национализм и ксенофобия в российском обществе. М.: Панорама, 1998)

8. Конфликт прав: свобода совести и свобода мнений.


Институт Отто-Премингер (Otto-Preminger-Institut) против Австрии: Судебное решение от 20 сентября 1994 г.

А. Основные факты. Ассоциация-заявитель (Институт аудиовизуальных средств информации Отто Премингера - "OPI") находится в Инсбруке, где имеет разрешение на содержание кинотеатра. Именно в этом кинотеатре она намеревалась организовать начиная с 13 мая 1985 г. демонстрацию фильма Вернера Шретера "Любовный собор".

После обращения Инсбрукской епархии Римской католической церкви прокурор за три дня до намеченного показа возбудил уголовное дело против управляющего ассоциациизаявителя по обвинению в покушении на совершение уголовно наказуемого деяния - "оскорбление религиозных верований" (статья 188 Уголовного кодекса Австрии). За день до показа фильма земельный прокурор Инсбрука вынес постановление о его аресте. Таким образом, фильм не был показан публике. 30 июля 1985 г. Земельный суд отклонил жалобу на постановление об аресте, поданную управляющим ассоциации-заявителя.

24 октября 1985 г. разбирательство по уголовному делу против управляющего ассоциации-заявителя было прекращено. Проходившее рассмотрение дела в Земельном суде велось как "объективное разбирательство", то есть оно было направлено не на осуждение физического лица, а на конфискацию фильма (статья 33 Закона о средствах информации). 10 октября 1986 г. Земельный суд Инсбрука вынес решение о конфискации фильма, полагая, что существенное вмешательство в сферу религиозных чувств, вызываемое провокационной позицией фильма, перевешивало в данном случае свободу художественного творчества, гарантированную Конституцией Австрии.

Управляющий ассоциации-заявителя обратился в Верховный земельный суд Инсбрука, который нашел, что у управляющего нет надлежащего правового статуса, так как он не является владельцем авторских прав на фильм, и, соответственно, 25 марта 1987 г. объявил его апелляционную жалобу неприемлемой.

В мае 1987 г. федеральный министр по делам образования, искусства и спорта предложил прокурору подать в интересах права жалобу в Федеральный Верховный Суд, но прокурор отказался это сделать.

B. Разбирательство в Комиссии по правам человека. В своей жалобе в Комиссию от 6 октября 1987 г. ассоциация-заявитель утверждала, что как арест фильма, так и его последующая конфискация явились нарушением статьи 10 Конвенции.

12 апреля 1991 г. Комиссия объявила жалобу приемлемой. В своем докладе от 14 января 1993 г. она выразила мнение, что имело место нарушение статьи 10 как в отношении ареста (девятью голосами против пяти), так и конфискации (тринадцатью голосами против одного).

Суд:

3. Постановил шестью голосами против трех, что ни арест, ни конфискация не были нарушением статьи 10 Конвенции.


Совместное особое мнение судей Палм, Пекканена и Макарчика

1. Мы сожалеем, что не можем согласиться с большинством в том, что нарушения статьи 10 не было.

2. Суд встретился с необходимостью найти равновесие между двумя правами Конвенции, вступившими в очевидный конфликт друг с другом. Это, с одной стороны, право на свободу религии (статья 9), на которое ссылается Правительство, и, с другой стороны, право на свободу слова (статья 10), на которое ссылается ассоциация-заявитель. Так как дело касается ограничений последнего права, наши рассуждения будут концентрироваться вокруг того, были ли они "необходимы в демократическом обществе", а потому допустимы в силу п. 2 статьи 10.

3. Как справедливо заявляет большинство, вторя знаменитой выдержке из судебного решения по делу Хэндисайд против Соединенного Королевства от 7 декабря 1976 г., свобода слова является одной из фундаментальных опор "демократического общества"; она применяется не только по отношению к "информации" или "идеям", которые благоприятно воспринимаются в обществе либо рассматриваются как безобидные или недостойные внимания, но также и в отношении тех, что шокируют, обижают или вызывают обеспокоенность у государства или части населения. Нет смысла гарантировать эту свободу лишь постольку, поскольку она используется в соответствии с общепринятым мнением.

Отсюда следует, что условия статьи 10 п. 2, в рамках которых может в исключительных случаях допускаться вмешательство в осуществление права на свободу слова, должны толковаться узко; пределы усмотрения государства в данной области не могут быть широкими.

В частности, власти государства не должны произвольно решать, может ли конкретное заявление "привнести в публичные обсуждения что-либо способное содействовать прогрессу в делах человеческих", подобное решение не должно отражать представления властей "о прогрессе".

5. Суд был совершенно прав, когда указал, что те, кто создает, распространяет или выставляет произведения искусства, содействуя обмену мнениями или идеями и самореализации личности, делают нечто жизненно важное для демократического общества, а потому на государство налагается обязанность не вмешиваться чрезмерно в их свободу выражения мнений. Мы также согласны с тем, что хотя не все при этом может считаться произведением искусства в общепринятом смысле, но те, кто обращается к широкой публике, не могут на этом основании быть освобождены от возлагаемых на них "обязанностей и ответственности", их объем и характер зависят от ситуации и используемых средств.

6. Формулировки Конвенции четко не гарантируют права на защиту религиозных чувств. Более того, подобное право нельзя вывести из права на свободу вероисповедания, которое в действительности включает в себя право критиковать религиозные представления других лиц.

Тем не менее, следует согласиться, что некоторые меры защиты религиозных чувств определенной части общества от критики и оскорблений могут быть правомерными в целях статьи 10; толерантность работает в обе стороны, и если грубые нападки на репутацию религиозных групп будут дозволены, то пострадает демократический характер общества. Соответственно, нужно принять и то, что установление пределов публичному выражению такой критики и оскорблений может быть "необходимым в демократическом обществе". До сих пор, но не далее, мы можем согласиться с большинством.

7. Долг и обязанность любого лица, которое хочет воспользоваться свободой слова, состоят в том, чтобы со своей стороны умерить, насколько это возможно и разумно, обиды, наносимые другим лицам. Если оно не делает этого либо если то, что лицо делает, окажется недостаточным, тогда только может вмешаться государство.

Даже если потребность в запретах и будет очевидна, то соответствующие меры должны быть "соразмерны преследуемой правомерной цели". Согласно устоявшейся практике Суда, с которой мы полностью согласны, следует стремиться к другому, менее репрессивному решению проблемы.

Необходимость в репрессивных действиях, вплоть до полного запрета пользоваться свободой слова, может быть приемлема, если поведение, о котором идет речь, достигает такой высокой степени злоупотребления и подходит столь близко к отрицанию свободы вероисповедания других лиц, что само утрачивает право на терпимое отношение к себе со стороны общества.

8. Относительно необходимости каких-либо действий со стороны государства в данном деле мы хотели бы подчеркнуть различие между настоящим случаем и делом Мюллер и другие, в котором Суд не нашел нарушения статьи 10. Картины г-на Мюллера были доступны для обозрения широкой публике без каких-либо ограничений, так что они могли попасть и действительно попали на глаза людям, которым они казались неприличными.

9. В отличие от картин г-на Мюллера фильм предназначался для платного показа аудитории "искусствоведческого кинотеатра", который обслуживал относительно немногочисленную публику, любящую экспериментальное кино. Поэтому маловероятно, чтобы в его аудитории оказались люди, не заинтересованные в том, чтобы увидеть фильм.

Более того, эта аудитория получила достаточную возможность предварительно ознакомиться с характером фильма. В отличие от большинства мы считаем, что объявления, выпущенные ассоциацией-заявителем, были направлены на предоставление информации о критическом подходе фильма к римско-католической вере; и в самом деле, сделано это было достаточно четко, с тем чтобы позволить лицам, чувствительным к религиозным вопросам, со знанием дела принять решение воздержаться от посещения.

Таким образом, вероятность того, чтобы в настоящем случае кто-нибудь непредумышленно столкнулся с неприемлемыми для него материалами, невелика.

Поэтому мы заключаем, что ассоциация-заявитель действовала ответственно и таким образом, чтобы ограничить возможные предвидимые отрицательные последствия показа фильма.

10. И, наконец, как это было заявлено ассоциацией-заявителем и не отрицалось Правительством, поскольку закон Тироля запрещал показывать такой фильм лицам моложе семнадцати лет, в анонсе ассоциации-заявителя содержалось уведомление об этом.

При таких обстоятельствах опасность того, что фильм увидят лица, для которых он не подходит по возрасту, можно сбросить со счетов.

Таким образом, у австрийских властей имелась возможность применения менее жесткой меры, чем арест фильма, и одновременно смягчения возможных последствий его показа.

11. Мы не отрицаем, что показ фильма мог бы оскорбить религиозные чувства некоторой части населения Тироля. Однако, принимая во внимание меры, фактически принятые ассоциацией-заявителем в интересах охраны тех, кто мог бы счесть себя оскорбленным, и защиту, предоставляемую австрийским законодательством тем, кто не достиг семнадцати лет, мы, взвесив все, полагаем, что арест и конфискация фильма, о котором идет речь, были несоразмерны преследуемой правомерной цели.

• Если бы Вы были судьей Европейского суда, согласились бы Вы с большинством судей или поддержали судей Палм, Пекканена и Макарчика?
  

В конце 2002 г. в Музее и общественном центре имени А. Д. Сахарова открылась выставка «Осторожно: религия». Ее практически никто не успел посетить, потому что на второй день выставка была разгромлена «возмущенными верующими». Погромщики были задержаны, но в конце концов уголовное дело по статье 282 («Возбуждение религиозной розни») было возбуждено против директора музея Ю. Самодурова. Эти события стали предметом долгой дискуссии не только в СМИ, но и среди правозащитников.

Перед Вами – две реплики из дискуссии в Интернете:

- Само понятие "оскорбление чувств верующих" в правовом смысле – юридическое закрепление неравенства, рудимент средневековья, пример недопустимой идеологизации права. С какой стати "чувства верующих" нуждаются в большей защите, чем чувства атеистов? Почему чувства коммунистов, демократов, националистов, пацифистов, милитаристов, любителей прекрасного не защищать таким же образом? Оскорбление верующих возможно на их территории. Вдали от объектов религиозного почитания допускается размещение изображений, которые могут казаться верующим оскорбительными. Иначе и быть не может. Конституция гарантирует свободу совести, мы, в конце концов, подписали Европейскую Конвенцию… А значит, антирелигиозная пропаганда имеет не меньше прав, чем религиозная, антирелигиозная агитация защищена самой Конституцией и международным правом. Что касается выставки, то это выставка художественная, на которой представлены работы лучших, получивших признание российских художников. Они высказывались на заявленную организаторами тему свободно и разнообразно. Кто – религиозно, даже мистически-религиозно, кто – антирелигиозно. Иные просто сделали смешно. Смех – сильный прием. Осмеянные возмущаются. Возмущались аббатом Рабле, понимавшим, что смех освобождает. Многие выставленные работы веселы, карнавальны. Но смеховая культура всегда сопутствовала культуре церковной. Почитали бы православные русскую сатиру XVII века: литургию табака, например. Там кощунство (семинарское, кстати, поповское) почище нынешних акционистов. Что ж? Бог не столь обидчив, как митрополит.


- В Вашей реплике Вы, наверно, правы во всем, кроме того, что игнорируете специфику того, что история эта связана с именем А.Д. Сахарова, нашего выдающегося борца за свободу и независимость России от турецкого – исламского! – ига (была бы такая выставка в Доме художника – и на здоровье). Я понимаю, что этот вопрос для Вас далек, но я-то знаю, НАСКОЛЬКО НЕМЫСЛИМО для А.Д. было бы знать, что от его имени говорят на таком языке ("This is my blood" - Христос – про кока-колу и т.п.). Так что эта выставка ужасна именно оскорблением памяти ученого – борца и чувств тех (верующих и неверующих), кто эту память чтит и для кого его имя остается эталоном нравственности и порядочности. Ну а погромщики – есть погромщики, но ведь и жестокость порождает жестокость. А выставка "Осторожно религия", организованная в Музее Сахарова – это все-таки очень жестоко в отношении многих и многих, для кого, как я говорил, имя Сахарова важно и ценно.

• Какая позиция Вам ближе? Почему?